"Рыжеволосая искусительница" - читать интересную книгу автора (Торп Кей)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Пробудившись в семь часов после беспокойного сна, Керри встала и была одета через двадцать минут, надеясь уйти из дома, пока не появился Ли. Ее волновала еще одна проблема — что сказать Эстелле, но та вернется только завтра, поэтому оставалось еще время, чтобы прийти к какому-то решению.

Она собирала вещи, когда в дверь постучали.

— Мы должны поговорить, — коротко сказал Ли. — Лучше, если мы сделаем это здесь и сейчас.

Она посмотрела на себя в зеркало и поняла, что выглядит уныло. Волосы взлохмачены, но какое это теперь имело значение? Если Ли и находил ее в чем-то привлекательной, то теперь привлекательность прошла, как и тот год, который только что закончился. Ли не мог показать это более откровенно.

Она вздохнула, чтобы успокоиться, прежде чем открыть дверь, и постаралась бесшумно повернуть ключ в замке. Ей это не удалось, на что указывала злобная усмешка в серых глазах, когда он появился. Полностью одетый, в прилегающих черных брюках и голубой хлопковой рубашке, он выглядел так, словно события прошедшей ночи не коснулись его.

— Я решил отказаться от удовольствия, — сказал он. — Прости, если разочаровал тебя. — Он не дал ей возможности ответить. — Мне пришло в голову, что ты решишь отказаться от работы с моей матерью. Я не позволю, чтобы это произошло.

— Не представляю, как ты сможешь остановить меня, — коротко бросила она.

— Не насильно, конечно, согласился он. — Но что я могу сделать, это проследить за тем, чтобы «Профили» в дальнейшем не давали тебе работу.

Керри долго смотрела на него молча, обратив внимание на неумолимую линию его рта. Это был тот Ли Хартфорд, которого, очевидно, знали его противники в бизнесе, — холодно сдержан, безжалостен, если это было необходимо.

— Почему ты думаешь, что ты настолько силен? — резко спросила она.

— Если сомневаешься, то есть единственная возможность убедиться, ― он иронически улыбнулся.

― Уверена, меня ты меньше всего хотел бы видеть в своем доме.

— Почему? — спросил он. — Потому что мне будет трудно держать свои руки подальше от тебя? — Он пробежал взглядом по ее фигуре, подчеркнутой кремовой шерстяной юбкой и топом с V-образным вырезом, губы его скривились. — Я не собираюсь притворяться, будто не получу удовлетворения, переспав с тобой снова. Мне нужно одно — твое слово, что ты останешься, пока книга не будет закончена или пока моя мать не потеряет интерес — неважно, что произойдет раньше.

— А как именно ты предлагаешь объяснять, что мы больше не в дружеских — если это то слово — отношениях?

— Мы не будем ничего объяснять, — сказал он. — Мы будем сохранять нормальные отношения, и ей останется только предположить, что мы просто потеряли интерес к более близкой… дружбе.

— Это так необычно для тебя!

— Не вынуждай меня! — разозлился он.

— Такая хрупкая вещь это мужское «я», — издевалась она, не обращая внимания на предупреждение. — Не можешь перенести, что тебя самого использовали в качестве простого сексуального объекта, да?

Искра мгновенно вспыхнула и погасла, оставив после себя ледяное презрение.

— Я вызову такси, — сказал он. — Чем быстрее ты уберешься отсюда, тем лучше.

Когда он вышел, Керри, дрожа, вернулась в комнату, понимая, насколько он был близок к тому, чтобы потерять контроль над собой. А что бы за этим последовало, она не хотела даже и предполагать. Действительно, чем скорее она уедет отсюда, тем лучше!

С сумкой в руке, с платьем и пальто, которые она надевала прошедшей ночью, обернутыми в непромокаемый чехол, на другой руке, она спустилась по лестнице через пятнадцать минут. Ли уже ждал ее в холле. Слава Богу, миссис Ралстон не было видно. Все и так было слишком плохо, не хватало еще любопытных взглядов экономки.

С застывшим лицом, глазами холодными, как лед, он смотрел, как она подходит.

— Если ты собираешься выйти из игры сама, подумай еще раз, — грубо сказал он.

— Я еще не решила, — солгала Керри.

— Все равно. Такси будет через несколько минут. Ты позвонишь моей матери завтра и договоришься, когда к ней прийти. И не сделай ошибки: не думай, что я не сдержу свое слово, если ты попытаешься отступить, — твердо добавил он.

Керри приложила максимум усилий, чтобы ее тон был так же сдержанно-холоден.

— Я закончу работу. Все, о чем я прошу, — чтобы мы не встречались.

— По возможности, — кивнул он. — Если нет, нам просто надо будет держать себя в руках, когда это случится. — Он прислушался. — Похоже на такси. Дай мне твою сумку.

Она передала ему сумку, не сопротивляясь, прошла в дверь перед ним и спустилась по ступеням к ожидавшему такси. Ли поставил сумку с ней рядом, коротко кивнул, повернулся и пошел в дом. Когда такси двинулось с места, дверь за ним закрылась.

Керри смотрела в окно невидящими глазами. Во всем этом она, безусловно, видела собственную вину. Прежде всего, ей не надо было связываться с ним. Единственно, что болит у него, так это его проклятая мужская гордость, тогда как она…

Квартира не стала приветливее, чем днем раньше. Даже когда был зажжен газ и включено несколько ламп, чтобы разогнать зимнюю серость, лучше не стало. Джейн не вернется до завтрашнего вечера, поэтому впереди еще много времени. Керри уже решила не рассказывать ей о своем раннем возвращении и последующих событиях. Будет лучше заставить ее поверить, что все это дело закончилось совершенно естественным образом после праздников.

Не собираясь подвергать сомнению угрозы Ли, она позвонила Эстелле во второй половине дня в воскресенье и обнаружила, что та полна энтузиазма вернуться к мемуарам.

— Я очень много вспомнила за это время, — сообщила Эстелла. Она кашлянула. — Только из одного периода можно сделать целую главу, но, если довольно известный участник будет в ней присутствовать, не станет ли возражать его жена! — Последовала пауза, затем она спросила другим тоном: ― Скажи, чтобы я не лезла не в свое дело, если ты так считаешь, но вы с Ли поссорились?

Слава Богу, что они говорят по телефону, а не лицом к лицу. Керри постаралась придать своему голосу подходяще удивленную интонацию.

— Почему вы так думаете?

— Ну, я знаю, что вы провели здесь ночь в канун Нового года, но, по словам миссис Ралстон, ты уехала очень рано утром — и одна. Ли не позволил бы тебе так уехать, если бы между вами все было нормально.

Я так и знала, что экономка вынесет сор из избы, с сожалением подумала Керри.

— Мне очень жаль, — это было все, что она смогла сказать. — Это, наверно, похоже на какие-то закулисные интриги.

— Моя дорогая, это дом Ли, и вы — двое взрослых людей. И не мне осуждать вас. Что меня волнует, так это что сделал Ли, раз ты ушла от него таким образом. Миссис Ралстон сказала, что ты была очень огорчена.

— Миссис Ралстон даже не было там, когда я уходила, — возразила Керри (хотелось бы ей знать, где пряталась эта женщина). — Я не была расстроена.

— Тогда я единственная, кто расстроен. — В голосе Эстеллы была слышна настоящая печаль. — Я возлагала на вас двоих большие надежды. — Она снова помолчала. — Сможешь ли ты продолжать работу при таких обстоятельствах?

— Конечно. ― Керри могла только удивляться своей способности так легко лгать. — Как вы только что сказали, мы двое взрослых людей. Нет никакой причины, по которой это было бы неудобно.

— Очевидно. — В ее голосе чувствовалась ирония. — Тогда до завтра.

Один барьер взят, угрюмо подумала Керри и положила трубку. Придерживаться тех же позиций в присутствии Ли будет гораздо труднее.

На следующее утро она испытывала сильнейший страх перед встречей, но, обнаружив, что Ли уже ушел, почувствовала облегчение. Он, конечно, мог появиться в любое время, и это будет не легче, но любая отсрочка радовала.

Эстелла сразу же приступила к работе, не вспоминая о вчерашнем разговоре. Ей действительно было о чем рассказать, и все очень занимательное. Итак, Ли — побоку, работа денежная… но Керри вынуждена была признать, что не может выкинуть Ли из головы.

Намереваясь закончить работу и уйти из кабинета прежде, чем он вернется домой, она испугалась, услышав его голос в холле, когда работа не была выполнена и наполовину. Минутой позже он ворвался в кабинет в холодной ярости, что полностью лишило ее присутствия духа.

— Если ты считаешь, что это будет иметь какое-то значение в суде, то ошибаешься! — рявкнул он, швырнув перед ней свернутую газету.

Керри уставилась на него в растерянности, пальцы ее застыли на клавиатуре.

— О чем ты?

Серые глаза превратились в сверкающие щели, челюсти так сжаты, что кожа вокруг рта побелела.

— Не пытайся разыгрывать из себя инженю с широко раскрытыми глазами! — отрывисто проговорил он, схватил ее сзади за шею и силой заставил посмотреть на газету, лежащую перед ней. — Читай! Статью, которую я обвел. Ну же, читай!

Обведенная кружком статья была почти внизу страницы, просто несколько строчек, и все же от них яростно забилось ее сердце.

«Промышленный магнат женится на секретарше!

Президент компании и известный всему городу Ли Хартфорд наконец-то встретил свое Ватерлоо в образе рыжеволосой Керри Пирсон из агентства «Профили». На венчании, как нам сообщили, будут присутствовать только близкие друзья и родственники. Приносим свои поздравления обоим в связи с ожидающимся радостным событием. Пусть все несчастья обойдут тебя стороной, Ли!»

— И ты считаешь, что это моих рук дело? — спросила Керри.

— Чьих же еще, черт возьми? — Ли убрал руку с ее шеи, но так повернул стул, что она была вынуждена смотреть ему в лицо. Он наклонился к ней, схватив ее обеими руками за руки так, что она не могла подняться, лицо его было зловещим, глаза светились не менее опасным огнем. — Но ты не навесишь на меня никакой беременности, уж будь уверена!

— Я не беременна! — вспылила она.

— Не от меня, наверняка.

— Ни от кого! — Она едва могла поверить тому, на что он намекал. — Даже если бы и была, то вряд ли прибегла бы к такого рода тактике!

— Так кто же еще рассказал это Локсли? Кто еще может извлечь из этого выгоду? — Ли не отступал. — Что ты задумала? Уладить дело, не доводя до суда?

Удар по его худощавой щеке, который она нанесла, был инстинктивным, из-за гнева она не почувствовала даже боли в ладони. Она увидела, как на его побелевшем лице ярко загорелся отпечаток ее ладони.

Керри застыла, когда он поставил ее на ноги, глаза ее расширились от внезапного осознания того, что она сделала. Руки его были как стальные капканы, рот — тонкая зловещая линия, все свидетельствовало о едва сдерживаемом гневе.

— Никогда в своей жизни я не ударил женщину, — проскрежетал он сквозь стиснутые зубы, — и не собираюсь этого делать, как бы велик ни был соблазн! Что я собираюсь сделать, так это удостовериться, что ты сейчас же позвонишь Локсли и возьмешь свои слова обратно!

— Я не могу взять обратно слов, которых никогда не говорила, — яростно сказала Керри. — Почему ты не позвонишь Локсли сам и не выяснишь, от кого он это получил?

— Потому что я знаю, от кого он получил это. — Он резко отпустил ее и повернулся к полке, где стояли телефонные книги. Взяв одну, он перелистал ее, пока не нашел нужный номер, затем поднял телефонную трубку и, с силой нажимая на кнопки, набрал номер. — Держи, ― сказал он, передавая трубку Керри. — Если его нет в конторе, скажи им, что тебе необходимо с ним связаться.

Стиснув зубы, она покачала головой.

— Я не собираюсь брать на себя ответственность за то, чего не делала!

Когда он вошел, то не закрыл дверь. Остановившись на пороге, Эстелла с беспокойством смотрела на обоих.

— Я слышала, как ты вошел, Ли, — сказала она. — Что случилось?

Телефонная трубка со стуком вернулась на место.

— Вот что! — взбешенно заявил он, схватив со стола газету и швыряя ее матери, когда та подошла.

Беспокойство сменилось гневом, когда она быстро просмотрела обведенную статью.

— Это заходит уже слишком далеко, даже по меркам Локсли! — взорвалась она. — Ты, конечно, подашь в суд. — Не получив от своего сына ответа, она подняла взгляд, выражение ее лица менялось по мере того, как она смотрела то на его злобное лицо, то на напряженное лицо Керри. — В этой заметке нет правды или есть?

— Если и есть, то я тут ни при чем, — выразительно сказал Ли. — Это попытка обмануть, вот и все. Неумелая попытка шантажа.

— Ты имеешь в виду Керри… — Эстелла замолчала, с недоверием покачав головой, когда ее взгляд снова упал на девушку с белым, как полотно, лицом, стоящую у стола. — Чепуха! Я не так плохо разбираюсь в людях.

— Спасибо. — Керри с трудом произнесла это слово одеревеневшими губами. — К несчастью, ваш сын не разделяет вашей веры.

— Разве это так удивительно? — Ли устремил на нее обжигающий взгляд.

— Это все из-за того, что слегка пострадала твоя гордость! — так же резко ответила она, не собираясь больше ничего терпеть от него. — Теперь ты знаешь, каково это. Сара была не единственной, кого ты оставил в дураках!

— Если кто-то и был дураком в том, что касалось Сары, так это я, позволив нашим отношениям длиться слишком долго.

— Так зачем же убирать со стола, если не наелся досыта? — съязвила Керри.

— Да прекратите же вы — оба! — у Эстеллы уже, очевидно, лопнуло терпение. Я не знаю, кто такая Сара, и знать не хочу! Почему бы тебе, на самом деле, не узнать, откуда Локсли это получил! И не пытайся снова доказать мне, что это дело рук Керри, — добавила она, когда ее сын заговорил, — потому что я просто не хочу в это верить!

— Тогда чьих же рук это дело? — решительно спросил он. — Этика Локсли оставляет желать лучшего, но и его россказни на чем-то базируются. Единственный раз он видел нас вдвоем, когда мы сидели за ланчем у Клариджа, в тот день ты приносила мне папку в офис. Одно с другим довольно трудно связать, даже для него, не так ли?

— Почему ты не спросишь у него, откуда он получил эту информацию? — спросила Керри, изо всех сил стараясь сохранить хотя бы видимость самообладания. — Ты уже набрал номер. Тебе нужно только нажать на кнопку, чтобы автомат набрал его снова.

Ли шагнул к ней, сдерживая себя с видимым усилием.

— Я предупреждаю тебя! — злобно сказал он. — У меня нет настроения для сарказма!

— А у меня нет настроения ни для чего, — резко ответила Керри. — Я не виновата в появлении этой заметки. — Она сделала робкое движение, удивившись, что ноги еще держат ее. Ты можешь делать все, что хочешь. Я иду домой.

— Ты никуда не пойдешь, заявил он, преграждая ей дорогу. — До тех пор, пока не перестанешь лгать.

К своему ужасу, Керри почувствовала, как в глубине ее глаз закипают слезы. Сейчас они лишили бы ее последних остатков достоинства. Она усердно и быстро заморгала, но — бесполезно. Когда слеза скатилась по ее щеке, Ли скривил губы.

— Пожалуйста, не разводи сырость!

— А чего же ты ждал? — язвительно спросила его мать. — Да от тебя любой зарыдает! Такой же, как твой отец. Он тоже смотрел на все только с одной стороны! Почему ты не хочешь подумать, кто еще мог дать Локсли эту информацию?

— Ну кто еще это мог быть? — ответил он, не меняя тона.

— Во-первых, Рената, ― хрипло сказала Керри. — Ей не понравилось, как ты обошелся с ней в канун Нового года.

На мгновение в серых глазах появилось сомнение, затем они снова стали жесткими.

— Это смешно!

— Так ли? — в голосе Эстеллы слышалось сомненье. — Я в этом не уверена. Она вышла замуж за Филипа только потому, что не смогла заполучить тебя. Увидеть тебя с Керри было бы вполне достаточно, чтобы разбудить в ней ревность. Ты знаешь, какой она может быть мстительной.

— Недостаточно, чтобы сделать подобное. — Ли не был убежден.

— Не тратьте зря время, Эстелла, — устало посоветовала Керри. — Он не собирается поверить в подобное.

— Дадим ему несколько минут, чтобы он сам с собой обдумал это, пока мы пойдем и выпьем что-нибудь успокаивающее, — ответила женщина. — Мы будем в гостиной, когда ты придешь в себя, — добавила она, обращаясь к сыну.

Керри позволила увести себя в другую комнату, поддерживаемая твердой рукой. И только когда они вошли в холл, она сделала попытку высвободиться.

— Я действительно очень ценю вашу поддержку, — с благодарностью сказала она, — но думаю, что лучше всего мне было бы уйти.

— Я не хочу, чтобы ты ушла, — последовал твердый ответ. — И Ли тоже, пока он не придет в себя. Не знаю, что произошло между вами, что заставило его стать таким злобным по отношению к тебе, но, что бы это ни было, в этом нужно разобраться. ― Она помолчала, разглядывая молодое прелестное лицо, в глазах ее отражалось некоторое сомнение. ― Если только я не ошиблась совершенно в твоих чувствах к моему сыну? — Выражение лица Керри непроизвольно изменилось, и сомнение исчезло. — Я думаю, нет. Хотя он не заслужил, чтобы ты по-доброму относилась к нему после того, как он только что обошелся с тобой.

— Он думает, что я все время играла с ним, — равнодушно сказала Керри.

— А ты?

— Немного, с самого начала. По крайней мере, так было задумано.

— Из-за этой Сары?

— Да. — Керри слабо улыбнулась. — Глупо, я понимаю.

— Да, это имеет смысл только в том случае, если нет совсем никаких шансов попасться самой, — согласилась Эстелла. — Я почувствовала токи между вами в самый первый день. Ты, должно быть, тоже почувствовала это. — Она покачала головой, когда Керри попыталась заговорить. — Пойдем лучше выпьем.

Керри ничего не оставалось, как последовать за своей хозяйкой в гостиную, другого выбора просто не было. Эстелла не стала беспокоить ее вопросами, что бы та хотела выпить, а просто пошла и налила два джина с тоником.

— Немного рановато, наверно, но боюсь, чай будет недостаточно бодрящим, — сказала она, передавая стакан Керри, которая нехотя опустилась на стул. — Что бы Ли ни предполагал, он не имел права подвергать тебя таким испытаниям!

Керри не ответила. И голова и горло у нее болели от напряжения. Как сказал Ли, кто-то должен был дать Локсли предполагаемую информацию, и Рената была единственной, у кого был подходящий мотив.

Согласно предположению Эстеллы, она вышла замуж за Филипа, разочаровавшись после того, как Ли отверг ее. Когда это произошло вновь в канун Нового года, пусть даже только в ее злобном уме, это пробудило в ней стремление отплатить не только Ли, но и женщине, которая казалась ей виноватой в его отступничестве.

Это наверняка Рената.

Джин с тоником совершенно не успокаивал ее издерганные нервы, хотя она послушно потягивала его под бдительным оком Эстеллы. Прошло уже больше пятнадцати минут с тех пор, как они оставили Ли в кабинете. Если он позвонил Кеннету Локсли сам, то, должно быть, знает, что она невиновна.

Словно в ответ на ее мысли дверь открылась и впустила предмет ее размышлений. Встретив все еще суровые серые глаза, Керри почувствовала, как ее сердце превращается в кусочек свинца.

— Его не будет в городе несколько дней, — сказал он без предисловий. — Но я не жду, что он раскроет свой источник без поощрения.

— Ты собираешься заплатить ему? — нерешительно спросила Керри.

— Я сделаю все, что будет необходимо, чтобы заставить его рассказать. Так или иначе, но я добьюсь от него правды, — добавил Ли твердо. — И кто бы ни был ответствен… — Тут он остановился, но одной его интонации было достаточно, чтобы закончить начатую мысль.

Керри этого было довольно. Все, чего ей сейчас хотелось, — уйти от человека, которого, как ей казалось, она любила, — ну и дура же она была! Она поставила стакан, резко встала на ноги, почувствовала, как голова ее вдруг закружилась, и потом все исчезло.

Когда Керри пришла в себя, она лежала на диване. Эстелла озабоченно суетилась вокруг нее.

— Что случилось? изумленно спросила девушка.

— Ты потеряла сознание, — ответила Эстелла. — Едва не ударилась головой о кофейный столик. — Она явно колебалась, выражение ее глаз было странным. — У тебе бывают обмороки?

Керри покачала головой.

— Не помню, чтобы такое случалось со мной прежде.

Эстелла снова заколебалась, очевидно сомневаясь, сказать ли ей то, что она собиралась. Потом неуверенно заговорила:

— Керри, есть ли хотя бы какой-то шанс, что ты беременна?