"Внезапно вспыхнувшая любовь" - читать интересную книгу автора (Мейер Сьюзен)

Глава 11

– Молли, мы чудесно провели время! Хотя должна сказать, что начался этот отпуск несколько… гм… необычно.

Молли подняла глаза от тарелки и испытующе взглянула на мать. Пока отец предавался своему обычному субботнему развлечению – игре в гольф, – мать и дочь решили пообедать в кафе на открытом воздухе. Однако и здесь Дарси не изменила своему стилю: на ней был темно-синий брючный костюм, желтая блузка и изысканный аксессуар – шелковый шарф. Молли, в облегающих джинсах и белом свитерке, рядом с матерью чувствовала себя Золушкой. Но что за беда? Главное – ей было хорошо. А после двухнедельного житья бок о бок с родителями в тесной квартирке Молли поверила, что и им хорошо рядом с ней.

Особенно с тех пор, как по ее настоятельной просьбе папа с мамой прекратили давать ей советы.

– Мне тоже было с вами очень хорошо, мамочка.

– Отлично! Давай-ка расплатимся и посмотрим, сколько еще денег мы можем потратить, пока не вернется отец.

Молли, улыбнувшись, встала… и в этот миг взгляд ее встретился с парой знакомых смешливых глаз. Доктор Тим! А рядом – Джек с каким-то свертком в руках.

– Молли! Привет! – окликнул ее Тим. Молли хотела просто пожать ему руку, но он опередил ее и заключил в дружеские объятия, затем внимательно вгляделся в лицо.

– Да вы отлично выглядите!

– И чувствую себя гораздо лучше, – ответила Молли. – Видите, я снова не замужем. Тим расхохотался.

– Точно! Куда только смотрят мужчины?

– Мама, – начала Молли, – это доктор Тим…

– О'Брайен, – подсказал доктор Тим. – Тим О'Брайен.

– Друг Джека, который осматривал меня, когда я болела.

– Рада с вами познакомиться, – протянула руку Дарси. – Спасибо, что позаботились о моей дочери.

– Не могу поверить, что пожимаю руку самой Дарси Доил! – с энтузиазмом отозвался Тим. – Я слушал ваши записи. Ваша лекция о мышечной памяти помогла мне научиться играть в гольф.

Тем временем к столику подошел Джек. Шел он медленно, без особой охоты.

– Привет, Молли. Здравствуйте, миссис Доил.

– Можете звать меня Дарси, – ответила мать, пожимая руку Джеку. – Теперь-то я понимаю, что вы безупречный джентльмен и прекрасно заботились о моей дочери.

– Да и Молли немало мне помогла. Благодаря ей я в два дня обставил целый дом.

«А я все это помню», – с легким удивлением подумала Молли. Удивительно отчетливо и живо она помнила каждую покупку, каждую реплику, каждое мгновение той несбывшейся жизни. Что хуже всего помнила свои чувства. Как счастлива она была, как кружилась голова от того, что она – «миссис Кавано» и обустраивает дом, в котором будет жить с любимым…

– Остались только полотенца и скатерти. Их-то я сейчас и купил.

Молли бросила на Джека тоскливый взгляд. «Как несправедливо!» – думала она. С какой изощренной жестокостью обошлась с ней судьба – поманила недостижимым счастьем, а потом отняла его навсегда! Тут Дарси взглянула на часы.

– Боже мой, Молли, ты только посмотри, сколько времени! Через час вернется отец! Джек, Тим, рада была с вами познакомиться.

– Как и я с вами, – ответил Тим.

Молли поднялась и взяла сумочку, невидящим взором глядя мимо Джека. Сердце ее сжимала невыносимая тоска.

– Ладно, мама, пойдем. Приятного вам отдыха, обернулась она к Тиму и Джеку.

Молли и мать уплатили по счету и вышли на улицу. Несколько минут обе молчали. Наконец Дарси заговорила:

– Молли, мне понравился твой друг Джек. Понимаю, что тебя привлекло в нем. И согласна, что он мог бы стать отличным отцом.

Молли судорожно вдохнула.

– Но?

– Но сейчас я говорю не как психолог, а как твоя мать – тебе пора двигаться дальше.

– Я и двигаюсь.

– Мне так не кажется, – возразила Дарси. – Знаю, ты просила отца и меня больше тебе не помогать, но для меня очевидно, что ты все еще страдаешь, и, кажется, я знаю, почему. – Молли крепко зажмурилась, молясь, чтобы следующей фразой матери не стало:

«Ты все еще любишь Джека, и это заметно всем и каждому!» – Ты, так сказать, сложила все яйца в одну корзину, – продолжала Дарси. – Яйца разбились, и ты в отчаянии.

Молли тяжело сглотнула. Она пока не понимала, к чему клонит мать.

– Я вовсе не в отчаянии!

– Молли, четыре года ты стремилась к одной цели, отдавала ей все душевные силы. Теперь цель рухнула, и ты не знаешь, чем ее заменить. Любой на твоем месте пришел бы в отчаяние.

Слова матери звучали очень разумно. Молли ощутила даже проблеск надежды: значит, ее тоске рано или поздно придет конец?

– И? – поторопила она мать, видя, что та замолчала.

– Тебе сейчас нужно чем-то занять себя. Может быть, работой. Или каким-то хобби. Да хотя бы переделкой квартиры. Нужно что-то, что поможет заполнить пустоту. Нечто такое, о чем ты сможешь думать и к чему будешь стремиться, как раньше стремилась к Джеку.

В первый раз Молли слышала такой объективный и конкретный совет. До сих пор все – и родители, и подруги, и даже курьер Майк – бродили вокруг да около, не касаясь главной проблемы.

Все ее страдания от безделья! Надо чем-то занять время и мысли.

Так просто, что даже не верится!

Ночью, в постели, Молли продолжала обдумывать этот совет. В конце концов она решила, что должна заняться своей карьерой. Правда, непонятно как ведь рекламный отдел в корпорации «Баррингтон» довольно мал и так хорошо укомплектован, что едва ли оставляет возможность для карьерного роста.

Однако у нее высшее образование, а теперь появилось и стремление чего-то добиться. Нынешнее положение вдруг показалось ей жалким и смешным. Как можно столько лет сидеть на одном месте?

И все же у Барринггона ей ничего не светит… Молли ощутила укол разочарования. Жаль покидать насиженное место, расставаться с друзьями по корпорации. Но возможно, это и к лучшему: на новом месте не придется иметь дела с Джеком Кавано…

Решено: завтра она начнет просматривать объявления о вакансиях. Придется взглянуть в лицо горькой правде: эти четыре года она оставалась в корпорации только ради Джека. Теперь Джек для нее потерян – значит, пора уходить.

В воскресенье после обеда, подъехав к дому Молли, Джек увидел издалека, как она вместе с родителями грузит в багажник «лексуса» чемоданы. Волна облегчения захлестнула его, когда он сообразил, что Молли провожает отца и мать в аэропорт. Он не знал, как объяснил бы свой приход ее родителям. Да что там – не знал даже, как объяснить его самому себе. Знал только, что больше так жить не может.

Он полагал, что сможет пережить гнев Молли, и, пожалуй, вправду пережил. Но тоскливый взгляд ее, подмеченный вчера в кафе, не давал ему покоя. Джек не мог есть, не мог спать – перед глазами стояло ее лицо. Черт побери, что он такого сделал? Чем заслужил это наказание?

«Признайся лучше, что тебе без нее одиноко, прошептал на ухо какой-то ехидный голос, – а несчастный вид Молли – удобный предлог, чтобы к ней заглянуть…» Но Джек не стал обращать внимания на такую чепуху. Дождавшись, пока «лексус» скроется за поворотом, он заехал в ресторан, чтобы скоротать время до возвращения Молли, а заодно и поесть – со вчерашнего обеда с доктором Тимом он не проглотил ни кусочка.

К дому Молли он вернулся, когда солнце уже клонилось к закату. Ее белоснежная машина на стоянке перед домом была хорошо заметна. Джек припарковал свой «блейзер» на другой стороне улицы и вышел.

«А что это, интересно знать, ты так разволновался?» – поинтересовался все тот же язвительный голос. Джек послал наглый внутренний голос к черту. Порой ему действительно бывает одиноко. Что ж, он сам выбрал свой путь.

«Я тоскую по Молли, потому что меня тяготит одиночество, – только и всего, – говорил он себе, входя в подъезд. – А она томится, потому что впервые в жизни переживает крушение любви. Это очень тяжело. Я должен помочь ей, облегчить ее страдания – и не только из доброты, но и по велению здравого смысла. Чем скорее она оправится и вернется к нормальной жизни, тем лучше будет для нас обоих».

Она открыла дверь почти сразу, но Джек едва ли заметил ее удивление. В глаза ему бросилось совсем другое. Шелковистые золотые волосы, персиковая кожа, округлости тела, подчеркнутые розовым атласным халатом. Халат был длинный, до пола, однако держался на одном поясе, и в просвете Джек заметил тонкую полоску белоснежной плоти.

В жизни своей он не встречал более сексуальной женщины!

– Что тебе нужно? – спросила Молли. Она не пригласила его внутрь – напротив, стояла в дверях, скрестив руки на груди, словно собиралась костьми лечь, но его не пропустить.

– Извини? – переспросил Джек.

– Я спросила, что тебе нужно.

Что ему нужно? Сказать, что он беспокоится о ней? Ни за что – вдруг она разозлится! Сказать, что их проблема еще не решена? Ни в коем случае вдруг этим он подаст ей ложную надежду! Особенно после того, как только что глазел на ее ноги! Сделав глубокий вдох, Джек заговорил:

– Хочу кое-что с тобой обсудить. По работе. Думаю, что не стоит откладывать до завтра.

Задумчиво взглянув на него, Молли отступила и дала ему войти. Джек расстегнул воротничок рубашки: ему показалось, что вокруг жарко, как в печке. Где-то в потаенном уголке души жила надежда, что Молли не захочет с ним разговаривать. Скажем больше – был уверен, что она прогонит его прочь. А теперь вот входит к ней в гостиную, а на ней этот розовый халат – облегающий, подчеркивающий фигуру, сексуальный атласный халат… Нет, он сумасшедший, совершенно чокнутый! Зачем идти в дом к женщине, к которой его так безумно влечет?

Подавив буйство гормонов и заставив себя вернуться к разумному мышлению, Джек сел в кресло, на которое указала Молли. Несмотря на свой домашний вид, она выглядела по-настоящему элегантно и утонченно. В ней не было ничего от грустной, растерянной девочки, с которой Джек столкнулся вчера в кафе. Может быть, боль в ее глазах Джеку почудилась? Но нет, просто исцеление не происходит в один день. Вчера Молли было худо, но сегодня ей явно лучше. А значит, он пришел напрасно.

Молли села в кресло напротив, скрестила умопомрачительные ноги и вопросительно взглянула на гостя.

– Так что же за неотложное дело привело тебя сюда?

Джек напряг разум – но тщетно. Как ни старался он думать о работе, думал лишь о том, что халат она запахнула, однако краешек ноги все равно виден… Черт побери, глазеть на ножки подчиненной – это почти что сексуальное домогательство! Усилием воли Джек заставил себя сосредоточиться на деле. Он не станет раскисать только оттого, что Молли невероятно красива. Он вспомнит, что она еще и сильный, способный, организованный сотрудник… Ага, нашел!

– Я пришел предложить тебе новую работу, – произнес он, гордый собой и почти счастливый оттого, что сумел изобрести такой солидный, правдоподобный предлог и так геройски выбрался из тупика.

– Что? – с удивлением переспросила Молли.

– В ту ночь, когда ты упала, я собирался сделать тебе деловое предложение, – легко, как по маслу продолжал Джек. Теперь-то он полностью овладел собой! – Но тут началась вся эта кутерьма, и мне так и не представилось случая.

– Деловое предложение? – с интересом повторила Молли.

– Ты – способный работник с большим потенциалом. Не согласишься ли несколько месяцев поработать моей заместительницей, чтобы, набравшись опыта и необходимых знаний, самой возглавить коллектив служащих?

– У меня будет собственный отдел?!

– Пока что только секция нашего отдела. Ты будешь отчитываться передо мной, а я за тебя – перед Баррингтоном.

Что бы ни отражалось на лице Молли до сих пор, теперь она просияла от восторга.

– Да ты шутишь! – воскликнула она.

– Ничуть, – ответил Джек. Огромное облегчение охватило его, даже голова закружилась от радости. – Разумеется, это не в один день произойдет, – добавил он и, встав, принялся шагать по комнате.

Он просто на части разрывался. Места себе не находил от волнения, но при этом чертовски радовался, что нашел верный ход, – так радовался, что готов был расцеловать Молли… совершенно невинно, в виде поздравления. Джек помнил, как целовала его Молли, когда считала своим мужем. Быстро, легко, почти небрежно – поцелуем не страстной любовницы, а давней подруги. Ему очень нравились такие поцелуи, теперь он скучал по ним. Однако для них с Молли любой поцелуй опасен.

– Рано или поздно я надеюсь создать из нашего отдела два – рекламы и информации. Раздел на две секции и твое назначение – первый шаг к этим переменам.

– Просто не верится!

– Так оно и будет, – ответил он, улыбаясь ее энтузиазму.

За четыре года он привык к такой Молли. Умной, способной, прекрасной работнице, преданной своему делу. Тогда ему и в голову не приходило, что у нее гладкая кожа, нежные руки, волосы, скользящие меж пальцев, как шелк… Он и представить не мог, что она так потрясающе эротично, чувственно целуется…

Вот об этом вспоминать не стоило! Мало того, что мужское естество Джека воспряло, ободренное воспоминанием о страстных поцелуях; все обуревавшие его искушения вернулись в полной мере. В этот миг он был готов на все – абсолютно на все! – чтобы только еще раз ее поцеловать. Но в ту же секунду Джек сообразил, как бесплодно и опасно его желание.

Ему не нужна близость. Он не хочет на ней жениться, не собирается заводить детей, о которых она так мечтает. Не может. Просто не может. Такой женщине, как Молли, нужен сказочный принц, а он давно уже не верит в сказки.

Взглянув на Молли, Джек напомнил себе, что она сияет от радости потому, что Джек предложил ей повышение. Как видно, ей от него ничего, кроме спокойных деловых отношений, и не нужно.

Обругав себя последними словами за слабоволие, Джек снова овладел собой.

– Я рад, что ты согласна.

– Конечно, согласна! – с сияющими глазами отозвалась Молли. – Ничего лучше и быть не может!

Легкое и радостное согласие Молли могло означать только одно: влюбленность ее прошла, исчезла без следа. Джек должен был бы радоваться этому, однако не радовался.

– Приятно видеть, что ты так счастлива.

– Еще как счастлива! – отозвалась Молли, смело встречаясь с ним взглядом.

У Джека засосало под ложечкой. Право, можно подумать, что он…

Да нет, это смешно. Ему не нужна любовь Молли. Вообще от эмоций одни неприятности. Стоит взглянуть, что сделало с ним его собственное желание – свело с ума, заставило сомневаться в простых и надежных решениях…

– Когда я смогу приступить к новой работе? – нетерпеливо спросила Молли.

– Завтра я подпишу приказ о твоем назначении. Первое твое задание – найти себе замену. Как только сделаешь это, перейдешь в мое владение.

Закрыв за ним дверь, Молли со вздохом рухнула в кресло. Вчера, в кафе, еще могли оставаться какие-то сомнения; сегодня же она точно убедилась, что безразлична Джеку.

Что ж, по крайней мере, ей не придется уходить от Баррингтона. Она не расстанется с друзьями и приятелями. Всем своим видом, спокойным и уверенным, будет убеждать всех вокруг – и самого Джека, – что ее безумная страсть давно позади.

Придется держать сердце на замке. Она скорее умрет, чем откроет свои чувства.