"Поцелуй во мраке" - читать интересную книгу автора (Логан Кимберли)ГЛАВА 16По дороге домой Тристан сидел напротив Дейрдре и краешком глаза осторожно наблюдал за ней. Она выглядела расстроенной, и это, с его точки зрения, было вполне оправданно и объяснимо. Виконтесса предупреждала его, чтобы он ни во что не вмешивался, но он не мог вынести столь оскорбительного обращения с леди. Несмотря на свое происхождение, Дейрдре до кончиков пальцев была настоящей леди. Тристан чувствовал сожаление, что с самого начала их знакомства поставил этот факт под сомнение. Его рука сжалась в кулак. Ни при каких обстоятельствах не следовало терять голову. Но смотреть, как этот негодяй оскорблял Дейрдре, он не мог. И разумеется, их стычка неминуемо привела бы к драке. Надо обязательно перед ней извиниться. Черт возьми, ему все время приходится просить у нее прощения. Но не успел граф открыть рот, как Дейрдре перебила его, и то, что она сказала, чрезвычайно удивило его. – Простите меня. – В ее голосе послышалась легкая хрипотца. Дейрдре кашлянула и опустила глаза. – Джек вел себя просто возмутительно. Она пытается взять ответственность за поведение этого негодяя на себя, подумал граф. Он наклонился вперед и заглянул своей спутнице в глаза, затем мягко и искренне проговорил: – Вашей вины здесь нет. Этому парню требуется твердая рука и строгая дисциплина. – О нет. Боюсь, это – заблуждение. Его проблема состоит в том, что он уже имел дело с очень твердой рукой! Но теперь, кажется, я уже ничем не смогу ему помочь. – Она покачала головой. – Разумеется, он несносен, но зато другие мальчишки очень милые, и они на самом деле ценят каждую минуту, что я с ними провела. – Шайка карманников может быть милой? – У них нет никого, кроме друг друга, и они должны как-то выживать и зарабатывать деньги. Я делаю для них все, что могу. Привожу им еду, одеяла, теплую одежду. В каком-то смысле их жизнь гораздо тяжелее той, что вела я в их возрасте. Глаза Дейрдре встретили взгляд графа, ее пухлые губы сложились в соблазнительную улыбку. – Мне показалось, что вам понравился Бенджи. Вспомнив эти большие глаза, смотревшие на него так доверчиво, Тристан почувствовал, как сжалось его сердце. Да, это правда. Этот ребенок сразу располагал к себе. Он так же любит слушать книги, как когда-то любила это делать и Эмили. – Он такой милый и искренний. – Остальные мальчишки стараются оградить его от того, что творится вокруг них, но, как вы понимаете, это совершенно невозможно. Питер нашел его на улице несколько лет назад. Тогда ему было года два-три. Они подобрали его и сами воспитали... Бенджи не удалось бы вы жить, если бы не шайка Питера. Зеленые глаза Дейрдре вдруг заблестели, и она отвернулась к окну. Нежная линия ее подбородка сделалась жесткой. – Иногда мне хочется забрать их всех из этой нищеты... – Удивляюсь, что вы до сих пор еще этого не сделали. – Я пыталась. Почти сразу же, как только познакомилась с ними, – спокойно проговорила Дейрдре. – Но старшие мальчики наотрез отказались переезжать, а малыши, такие, как Бенджи, не захотели расставаться с Питером. – Она пожала плечами. – Миссис Годфри все время говорит мне, что я не могу пригреть каждого несчастного, попавшегося мне на пути. Кроме этих детей, в трущобах Тотхилл-Филдз живет еще много других. Тристану захотелось как-то утешить Дейрдре, он накрыл своей ладонью ее руку. – Вы и так делаете для этих детей многое. Они знают, что есть человек, который заботится о них. – Мне всегда хотелось помогать им так, как Найджел помог мне. Хотелось дал, им надежду на то, что их будущее может быть не таким безрадостным, как настоящее. – Она повернулась к графу и заглянула ему в глаза. – Знаете, я собираюсь открыть приют для детей, потерявших родителей, которым некуда идти и о которых некому позаботиться. А в этом доме они будут чувствовать себя в безопасности. – Что ж, благородные устремления. – Но утопические... Вы это хотите сказать? Сначала мне нужно найти достаточно большой дом, где могло бы разместиться такое количество детей. Но я точно знаю, что немногие люди захотели бы жить по соседству с уличными детьми. Она права, подумал про себя Тристан, вспомнив ту жалкую, полуразвалившуюся лачугу, которую дети из шайки Питера называли своим домом. Мысль о том, что Бенджи живет в этой грязи, нищете и пороке, казалась невыносимой. Дейрдре тихо вздохнула. Он снова посмотрел на нее: – Каждый ребенок должен иметь крышу над головой и не бояться следующего утра. Но к сожалению, жизнь устроена не по законам разума и справедливости. Ее рука задрожала под его ладонью. – Иногда мне кажется, что я поднимаю совсем маленькую, почти незаметную волну в бескрайнем море равнодушия. Иногда я спрашиваю себя: может быть, все то, что я делаю, и вовсе лишено смысла? Сейчас ее голос звучал неуверенно, а она сама выглядела такой озадаченной, растерянной, совсем не похожей на ту упрямую и решительную женщину, которую он знал. – Как вы можете говорить это? Вы же видели лица этих мальчишек... Они, словно свечки, вспыхивают при вашем появлении. Я никогда не думал, что люди могут так доверять кому-то, питать такие надежды. Только благодаря вам они верят в лучшее, в то, что у них есть будущее. Она отвернулась, и Тристану вдруг страстно захотелось обнять ее, прижать к себе и успокоить своим поцелуем: Но он ограничился тем, что снова пожал ее руку. – Знаете, – снова заговорил граф, – моя мать всегда повторяла: «Если я делаю кому-то добро, это значит, что и другие люди способны бескорыстно помочь нуждающемуся». Если вы не видите результатов своих трудов сразу, это еще не повод думать, что все ваши усилия бессмысленны. Пройдет много лет, прежде чем эти мальчики вырастут и станут заботиться о ком-то вот так же, как вы опекаете их сейчас. Она подняла глаза, и в них мелькнуло что-то такое, чему Тристан не мог дать точного определения. Граф задумался, пытаясь понять, что же за мысль посетила ее. И тут карета резко остановилась, и Дейрдре упала вперед, прямо ему на руки. Заржали лошади, послышались резкие, пронзительные голоса, а Тристан все еще держал леди Родерби в объятиях. Ее сердце билось, словно пойманная птица в клетке. У графа к горлу подкатил ком, и он не мог выговорить ни слова. Наконец он с трудом проговорил: – С вами все в порядке? Оперились рукой о его плечо, Дейрдре выпрямилась в кольце его рук. По-прежнему глядя вниз, она сказала: – Да, да, конечно. Она подняла руку и поправила выпавшую из прически прядь волос. Ей и в голову не приходило, что каждое ее движение заставляет Тристана страдать. Затем Дейрдре выглянула в окно и спросила: – Каллен, что происходит? Через секунду у окна появился Каллен. Если слуга и был удивлен тому, что Тристан обнимал его хозяйку, то виду не подал. – Каллен, что же случилось? В ответ тот пожал плечами и снова исчез. Дейрдре освободилась из объятий Тристана, не обратив внимания на тихий стон, который он издал, – ее бедро случайно коснулось того места, которое причиняло ему такое неудобство. Леди Родерби встала и проворно выбралась из кареты, не дожидаясь ничьей помощи. Он медленно последовал за ней, давая возможность своему разгоряченному телу несколько остыть. Дейрдре вместе с Калленом принялась успокаивать лошадей, которые тревожно крутили мордами и перебирали ногами. Прямо перед ними на перекрестке собралась большая толпа, с любопытством наблюдавшая за происходящим. Люди запрудили улицу и дорогу, и не было никакой возможности каким-либо образом проехать на другую сторону. – Что здесь происходит? – спросил он, пытаясь понять причину такого столпотворения. – Точно не известно, – ответила Дейрдре, – но это, должно быть, что-то не меньшее, чем землетрясение. Обитателей трущоб трудно вынудить на подобное проявление чувств. Вдруг Тристан заметил в толпе знакомое лицо. Дейрдре увидела то же самое. Она стала энергично махать рукой, а потом закричала: – Лила! Лила! Женщина, увидев Дейрдре и графа, отделилась от толпы и направилась к ним. Когда она подошла ближе, Тристан заметил у нее на щеках слезы, а ее веки распухли и покраснели. Она плакала, и ее плечи вздрагивали при каждом всхлипе. Дейрдре удивленно посмотрела на Лилу и взяла ее за локоть. – Господи, Лила, да что случилось? – О, Дейрдре, это Маус... Тристан внезапно почувствовал, как в его легкие перестал поступать воздух, ему показалось, что он вот-вот задохнется. О, он очень хорошо понимал, что произошло. Но прежде чем Тристан успел остановить Дейрдре, она бросилась бежать вниз по улице. Нет, нет, нет, нет. Это слово беспрерывно звучало в голове Дейрдре. Маус... Он умер. Этого следовало ожидать. Энергично расталкивая всех локтями и не обращая внимания на возмущенные крики, виконтесса протиснулась в самый центр толпы. Прямо перед собой она увидела две грязные ноги. Они не двигались и, казалось, не принадлежали человеческому существу. Дейрдре невольно вскрикнула: – Нет! Прежде чем она успела наклониться над лежавшим на тротуаре человеком или опуститься перед ним на колени, чьи-то сильные руки обхватили ее за талию и заставили остановиться. – Дейрдре, не нужно, – тихо прошептал ей на ухо Тристан. – Не нужно смотреть на него. – Но я должна! – воскликнула она дрогнувшим голосом, в котором слышались едва сдерживаемые слезы. – Пустите меня. – Она попыталась вырваться, и ее взгляд невольно скользнул на кирпичную стену, около которой лежал Маус. На ней застыло бурое пятно. Кровь. Это кровь. Кровь Мауса. Дейрдре издала долгий протяжный вопль, напомнивший Тристану крик раненой птицы. Затем она, пошатываясь, отошла в сторону, беспомощно оглянулась по сторонам, словно ища какой-нибудь опоры. Маус. Бедный, бедный... Все закрутилось вокруг, и леди Родерби закрыла глаза, чтобы остановить этот водоворот. Раньше она не имела обыкновения падать в обморок, когда встречалась лицом к лицу с трудностями, и теперь не собиралась этого делать. И все же она была благодарна, что кто-то поддержал ее. Чьи-то сильные руки подхватили ее и не дали упасть. Тристан. Он снова пришел ей на помощь. У Дейрдре все еще кружилась голова, тело сделалось совсем легким и потеряло чувствительность. Словно сквозь слой ваты до нее долетали голоса и обрывки фраз стоявших рядом людей. – Кто это? – Его называли охотником на крыс. Да ты его знаешь. Помнишь, такой странный, все время сам с собой разговаривал. – Совсем, похоже, лишился рассудка. Сумасшедший. Что с такого возьмешь? Наверное, сам себя и порешил... – Да нет. Это кто-то другой ножом поработал – распилил этого несчастного на кусочки. «Как они могут? – в ужасе думала Дейрдре. – Как можно вот так равнодушно говорить о смерти невинного человека!» Потом виконтесса вспомнила, что находится в Тотхилл-Филдз. А здесь люди встречаются с насилием и со смертью в самом жутком ее виде каждый день. Они живут рядом с этим, и смерть является для них неотъемлемой частью их существования. Становится чем-то обыденным, вполне естественным. Глубоко вздохнув, Дейрдре попробовала успокоиться и взять себя в руки. Она не должна вести себя как избалованная барышня и показывать свою слабость. – Думаю, мне не стоит падать в обморок на глазах у публики. Лучше отложить это до того момента, когда мы вернемся домой. – Она слабо улыбнулась. Тристан протянул руку и убрал растрепавшуюся прядку волос с ее лица. – Мне жаль, Дейрдре. Очень жаль. – Не меня надо жалеть, а его. – Она обернулась и кивнула в сторону распростертого на тротуаре маленького неподвижного тела. – Как могли с ним сделать это? Ведь он даже мухи никогда не обидел. – Может быть, к этому делу приложил руку Флинт? – Разумеется, ничего исключать нельзя. Но почему, вы так думаете? – Мы искали Мауса по той же причине... Конечно, Эмили. Флинт решил, что Маус знает что-то об Эмили. По телу Дейрдре пробежала дрожь. – Мне следовало догадаться. Я должна была сразу понять, что раз Флинт ищет Эмили, то рано или поздно он выйдет на Мауса. – И что бы изменилось, если бы вы сразу поняли это? Ведь он убежал от нас. Так? И это моя вина... – Но... Он осторожно приложил палец к ее губам, их глаза встретились. Дейрдре показалось, что это бабочка коснулась своими крылами ее лица. – Нет, – серьезно проговорил он. – Я не позволю вам во всем обвинять себя. Мы ничего не могли изменить. От нас, к сожалению, ничего не зависело. Леди Родерби опустила голову и прикусила губу. – Он не мог что-либо рассказать, потому что не знал. Но действительно ли он не знал? С лихорадочной скоростью Дейрдре стала прокручивать в мозгу вчерашний разговор с Маусом. Ведь что-то было такое, что насторожило ее, что тут же отложилось в памяти, но потом, когда вмешался Тристан, это важное нечто просто выпало у нее из головы. «Дьявол послал своих демонов за ангелом, потому что она видела, что он совершил грех. Я тоже видел это. Но дьявол не знает об этом. Если бы он знал, то пришел бы и отправил меня в ад...» Может ли это значить?.. Подняв глаза, Дейрдре увидела идущих к ним Лилу и Каллена. Кучер с трогательной заботливостью обхватил рыдающую женщину за плечи, а та с шумом сморкалась в большой носовой платок. Подойдя к Лиле, леди Родерби сказала: – Лила, мне нужно спросить тебя кое-что очень важное. Перестав на мгновение вытирать нос, Лила посмотрела на Дейрдре круглыми совиными глазами. – Хорошо, – просто согласилась она. – Помнишь, вчера ты рассказала мне о мистере Болдуине, которого закололи ножом? – Да. – А где нашли его тело? Лила нахмурилась, выражение ее лица свидетельствовало о титаническом умственном напряжении. – Да недалеко отсюда, прямо за его ломбардом. Как раз в самом центре охотничьих угодий Мауса. Неужели?.. Может, и Эмили, и Маус стали невольными свидетелями убийства Болдуина, совершенного этим чудовищем? Похоже, Тристан тоже подумал именно об этом. Он тихо спросил Дейрдре: – Ты думаешь, что Эмили и Маус видели, как Флинт убил Болдуина? – Очень похоже на то. – Она повернулась к Тристану. – Вы понимаете, что это означает? Если Эмили действительно видела, как Барнаби Флинт убил человека, она должна рассказать всю эту историю на Боу-стрит, и они больше не смогут оставлять без внимания его преступления. Им придется арестовать его. Мы сможем навсегда избавить Тотхилл-Филдз от этого чудовища. Тристан сжал губы. – Мы должны сначала найти ее. – Мы найдем ее. Обязательно. Я чувствую это. – Дейрдре положила руку ему на плечо. – И еще мы знаем вот что: раз Барнаби Флинт ищет ее, значит, она жива. И она не у него в руках. – А у кого? Вот это-то и было загадкой, которую виконтесса не могла пока разрешить. С каждой минутой она беспокоилась об Эмили все больше и больше. Похоже, помощники Флинта не теряли времени даром. Если им удалось выудить какие-то сведения у Мауса об Эмили и если они все же найдут сестру Тристана, то нетрудно представить, что они сделают с ней. Дейрдре отвернулась и отошла немного в сторону от толпы, тяжелые мысли не позволяли ей расслабиться ни на секунду. Внезапно она услышала странное жалобное завывание, исходившее из-за груды досок, валявшихся в конце переулка. Оттуда выскочила собака с разноцветными пятнами на боках. Прихрамывая, она на трех лапах бросилась к Дейрдре, четвертая же лапа была поджата и болталась над землей. – Салли! – Дейрдре опустилась на колени перед собакой, не обратив внимания на то, что подол ее дорогого муслинового платья испачкался в пыли. – Тристан, это Салли! У нее поранена лапа. Тристан быстро подошел к леди Родерби и взглянул на пятнистого терьера. Затем наклонился, осмотрел собаку со всех сторон и погладил по спине. – Вероятно, у нее проблемы только с ногой. Все остальное в порядке. – В этот момент Салли благодарно лизнула графу руку. – Правда, несколько царапин на боку, но ничего опасного. – Слава Богу. – Дейрдре потрепала терьера по голове. – Бедняжка, мне так тебя жаль. И так жалко твоего хозяина. – Сюда идут полицейские, – прошептала Лила, увидев двух стражей порядка, приближающихся к толпе. – Нам лучше отсюда убраться. – Ты права. – Дейрдре взяла собаку на руки и снова бросила взгляд на труп Мауса. Затем еще крепче прижала Салли к себе. – Все будет хорошо, Салли, – прошептала виконтесса на ухо собаке, обливаясь слезами. – Я позабочусь о тебе. И еще я обещаю, что мы найдем тех, кто сделал это с Маусом. – Она на минуту замолчала, потом чуть приподняла подбородок и решительно сказала: – Им придется заплатить за это. |
||
|