Кренц Джейн Энн (Квик Аманда)Искушение

Аманда КВИК

Искушение

Пер. с англ. В.В.Копейко, Н.К.Рамазановой, К.В.Петренко

Анонс

Невероятная любовная история начнется в мрачных пещерах, где герои обнаружат украденные драгоценности и встретят свою любовь. Словно в знаменитой сказке, Красавица полюбит Чудовище... Любовь отважной и очаровательной Гарриет победит клевету и предательство и научит любить исстрадавшееся сердце виконта Сент-Джастина.

Фрэнку, с любовью

Глава 1

Настоящая сцена из кошмара. Гидеон Вестбрук, виконт Сент-Джастин, рассматривал с порога маленькую и, как ни странно, даже уютную прихожую ада.

Повсюду - кости. Словно разбросанный дьяволом мусор, лежали свирепо ухмыляющиеся черепа, выбеленные ребра, расколотые бедра. Камни, с вкрапленными в них зубами, конечностями и прочими диковинными ископаемыми, сложены на подоконнике. В углу - сваленные в кучу позвонки.

Посреди этого ужасающего беспорядка как ни в чем не бывало расположилась маленькая изящная женщина в перепачканном переднике. На непослушной гриве вьющихся каштановых волос чудом удерживался сбитый набекрень белый кисейный чепчик. Женщина, по внешнему виду молодая, сидела за массивным столом красного дерева - Гидеон видел пока лишь ее грациозно выпрямленную спину. Леди сосредоточенно рисовала, все ее внимание поглощала длинная, заключенная в камень кость.

На ловких пальчиках, державших перо, не было обручального кольца. Следовательно, перед ним одна из дочерей, а не вдова преподобного Помероя.

"Только этого мне не хватало, - мелькнуло в голове Гидеона, - еще одна дочка приходского священника".

Дочь предыдущего пастыря умерла, а ее горюющий родитель уехал подальше от горьких воспоминаний. Отец Гидеона назначил на его место преподобного Помероя. Но четыре года назад Померой отошел в мир иной, и Гидеон, который к тому времени занялся фамильными землями, решил, что можно обойтись и без священника. Состояние духа жителей Аппер-Биддлтона мало волновало хозяина поместья.

По соглашению между Помероем и отцом Гидеона, семья священника, после его смерти, осталась жить в своем доме. Арендная плата вносилась вовремя, а до остального Гидеону не было дела.

Еще какое-то время он рассматривал забавлявшую его необычную сцену, затем оглянулся, надеясь увидеть того, кто не притворил за собой дверь. Однако за спиной никого не было. Гидеон снял касторовую шляпу с загнутыми кверху полями и вошел в маленький холл. Вслед за ним влетел стремительный морской ветер. Стоял конец марта, и хотя день для весны выдался невероятно теплым, воздух на побережье оставался прохладным.

Вид молодой леди посреди заваленного старыми костями кабинета не только позабавил, но и заинтриговал Гидеона. Он пересек холл, стараясь не стучать каблуками ботфортов по каменному полу. Гидеон был огромным мужчиной, некоторые даже называли его монстром, и он, пытаясь как-то сгладить это впечатление, научился передвигаться бесшумно. Он и так был объектом пристального внимания окружающих.

Задержавшись в дверях кабинета, он продолжил наблюдение за леди. Удостоверившись, что она слишком поглощена рисованием, чтобы обнаружить его присутствие, Гидеон нарушил чары тишины.

- Доброе утро, - произнес он.

Молодая женщина испуганно вскрикнула, выронила перо и мгновенно вскочила на ноги. Развернувшись, она посмотрела на Гидеона, на ее лице застыл ужас.

Такая реакция не удивила виконта. Красавцем он никогда не был, а глубокий шрам, пересекавший, подобно молнии, левую сторону подбородка, только усугублял впечатление.

- Вы, черт возьми, кто такой? - Молодая женщина, спрятав руки за спиной, лихорадочно пыталась запихнуть свои рисунки под дневник - подальше от любопытных взоров. Испуг в ее огромных, бирюзового цвета глазах сменился мрачным подозрением.

- Сент-Джастин, - улыбнулся Гидеон холодной вежливой улыбкой, прекрасно сознавая, как зловеще в этот момент выглядит его шрам. Он ждал, когда в ее блестящих глазах появится отвращение

- Сент-Джастин? Лорд Сент-Джастин? Виконт Сент-Джастин?

- Да.

Вместо отвращения в ее зеленовато-голубом взгляде читалось явное облегчение.

- Слава Богу.

- Не часто меня приветствуют с таким радушием, - пробормотал Гидеон.

Молодая леди резко опустилась на стул и сердито сдвинула брови:

- Бог ты мой! Ну и напугали же вы меня, милорд. Что это вы себе позволяете - незаметно подкрадываетесь, пугая людей?

Гидеон многозначительно посмотрел через плечо на раскрытую дверь:

- Если вас тревожит возможность посещения вашего дома незваными гостями, то, без сомнения, лучше было бы всегда держать дверь на замке.

Она проследила за его взглядом:

- О Господи! Миссис Стоун забыла закрыть ее. Она, знаете ли, очень верит в благотворное влияние свежего воздуха. Прошу вас, милорд, проходите.

Она снова вскочила на ноги и схватила с единственного свободного от окаменелостей стула две огромные книги. На мгновение она замешкалась, выискивая среди камней место, куда можно было пристроить два тома. В конце концов, отчаявшись, она небрежно бросила книги на пол.

- Прошу вас, сэр, садитесь.

- Благодарю вас.

Гидеон не спеша вошел в кабинет и осторожно опустился на казавшийся под ним совсем крохотным стульчик. Современная мода на хрупкую изящную мебель не очень-то подходила для его размеров и веса. Гидеон с облегчением вздохнул, убедившись, что стул выдержал.

Виконт бросил взгляд на книги, только что лежавшие на его стуле: "Теория Земли" Джеймса Хаттона и Плейфеаровские "Иллюстрации к "Теориям Земли" Хаттона". Книги и битком набитая камнями комната многое объясняли. У хозяйки дома была, без сомнения, страсть к окаменелостям.

Видимо, ее привычка иметь дело с выбеленными, ухмыляющимися черепами и послужила причиной того, что она не испугалась изуродованного шрамом лица, заключил Гидеон. Судя по всему, ужасные зрелища ей были не в диковинку. Пока леди собирала остатки своих набросков и записок, виконт внимательно изучал ее. Без преувеличения, дама была своеобычна.

Неистовая грива роскошных волос давным-давно вырвалась из-под чепчика, несмотря на воткнутые наугад шпильки. Пышная масса, подобно мягкому блестящему облаку, вздымалась вокруг лица молодой леди.

Ее нельзя было назвать красавицей и даже очень хорошенькой, по меркам современной моды. Однако ее улыбка ослепляла. Эта улыбка, как и ее хозяйка, была заряжена энергией и жизненной силой. Гидеон заметил, что два маленьких белых зуба слегка выдавались вперед. Почему-то это показалось ему необычайно очаровательным.

У нее был маленький острый носик и поразительные глаза, светившиеся живым умом, из-за чего хозяйка дома казалась любознательной и даже слегка воинственной. Гидеон решил, что она, без сомнения, не принадлежала к типу скромных, застенчивых или жеманных дам. Она любого сумеет поставить на место. Гидеону это пришлось по душе.

Глядя на ее лицо, он подумал об умненькой кошечке, и внезапно ему неудержимо захотелось приласкать странную леди, но виконт сдержался. По собственному горькому опыту он знал, что дочки священников могут оказаться гораздо более опасными, чем это представляется на первый взгляд. Однажды он уже здорово обжегся, и с него довольно.

Гидеон решил, что хозяйке чуть за двадцать. "Интересно, - размышлял он, - она все еще не замужем потому, что нет приданого, или потенциальных женихов отпугивает ее увлечение старыми костями? Немного найдется джентльменов, готовых предложить руку и сердце даме, которая уделяет больше внимания окаменелостям, чем поклонникам".

Гидеон быстро скользнул взглядом по ее фигуре. Муслиновое платье с высокой талией, некогда бронзового цвета, давно полиняло и стало неопределенного коричневатого оттенка. В скромном вырезе виднелась плиссированная шемизетка.

О том, что скрывалось за шемизеткой и передником, оставалось только догадываться. Тем не менее, Гидеону показалось, что он разглядел мягкую округлость груди и стройную талию. Он не спускал с дамы глаз, пока она, торопясь, огибала стол, чтобы снова усесться на место. Когда она резко повернулась, под легким муслином обрисовались ее соблазнительные формы.

- Сами видите, милорд, вы застали меня врасплох. - Она запихнула еще несколько набросков под один из номеров "Трудов Общества любителей древностей и ископаемых" и с упреком посмотрела на Гидеона. - Прошу простить меня за мой вид, но сегодня утром я не ожидала вашего приезда, поэтому вряд ли меня можно обвинить в том, что я одета неподобающим образом.

- Не беспокойтесь по поводу вашего наряда, мисс Померой. Откровенно говоря, меня это ничуть не оскорбляет. - Гидеон слегка приподнял брови, вежливо уточняя: - Вы ведь мисс Гарриет Померой, верно?

Она слегка покраснела:

- Да, конечно, милорд. Кем же еще я могу быть? Вы, вероятно, думаете, что перед вами невоспитанная девчонка. Действительно, тетя постоянно твердит, что моим манерам не хватает изящества. Все дело в том, что дама в моем положении никогда не может переусердствовать, соблюдая осторожность.

- Понимаю, - холодно ответил Гидеон, - репутация леди - довольно хрупкая вещь, а для дочери приходского священника вдвойне, я прав?

Гарриет посмотрела на него непонимающим взглядом:

- Прошу прощения, милорд?..

- Может быть, вам следовало бы пригласить кого-нибудь из родственников или экономку? Пусть присоединятся к нам. Ради вашей репутации.

Гарриет захлопала ресницами, а ее голубые с зеленоватым оттенком глаза распахнулись от удивления.

- Репутация? Господи, да я же не о репутации вела речь, милорд. Угроза быть обесчещенной за всю мою жизнь еще ни разу не вставала передо мной, а поскольку мне уже почти двадцать пять, смею предположить, что и в будущем не столкнусь с заботами подобного рода.

- Ваша матушка не потрудилась предупредить вас, что с незнакомцами следует вести себя осторожно?

- Господи, нет. - Вспомнив о матушке, Гарриет улыбнулась: - Папа называл ее святой. Она ко всем была милосердна, никому не отказывала в гостеприимстве. Она погибла, когда перевернулся экипаж, за два года до того, как мы перебрались в Аппер-Биддлтон. Это случилось в январе, она везла беднякам теплую одежду. Мы все очень долго безутешно грустили по ней. Особенно папа.

- Понятно.

- Если вас беспокоят приличия, милорд, я вряд ли смогу вам помочь, непринужденно продолжала Гарриет. - Тетя с сестрой отправились в деревню делать покупки. Экономка была где-то здесь, но, мне кажется, попытайся вы меня обесчестить, от нее будет мало проку. При малейшем намеке на неприятность она падает без чувств.

- Вы правы, - согласился Гидеон. - Молодой леди, которая жила здесь до вас, экономка действительно не очень-то помогла.

- Так вы знакомы с миссис Стоун? - заинтересовалась Гарриет.

- Мы познакомились несколько лет назад, когда я жил по соседству.

- Конечно, она ведь служила экономкой у предыдущего священника, да? Она досталась нам вместе с домом. Тетушка Эффе говорит, что ее присутствие наводит жуткую тоску, и я с ней полностью согласна. Но папа всегда считал, что нужно быть снисходительным к недостаткам других. Он говорил, что мы не можем дать ей расчет, ибо вряд ли ей удастся найти другую работу в округе.

- Точка зрения, заслуживающая всяческих похвал. Но как бы то ни было, у вас на шее достаточно мрачная экономка, если только миссис Стоун не сильно изменилась с годами.

- По всей видимости, нет. Во многом она - как глас судьбы. Папа был добрым человеком, пусть и не очень практичным. Я изо всех сил стараюсь поступать по его принципам, хотя временами, признаться, это бывает чрезвычайно трудно. - Гарриет подалась вперед и скрестила руки на груди: Однако сейчас это не имеет никакого значения, и, если позволите, я вернусь к интересующей меня теме.

- Разумеется. - Гидеон неожиданно отметил, что все происходящее начинает ему нравиться.

- Когда я сказала, что не могу переусердствовать, соблюдая осторожность, я имела в виду необходимость защитить нечто бесконечно более важное, чем моя репутация, сэр.

- Вы меня удивляете. Неужели может быть что-нибудь более важное, мисс Померой?

- Моя работа, разумеется. - Гарриет откинулась на спинку стула, устремив на Гидеона взгляд многоопытного человека. - Сэр, вы человек света. Не сомневаюсь, вы много путешествовали. Иными словами, узнали жизнь. Вы должны прекрасно понимать, что повсюду орудуют бессовестные мошенники.

- Неужели?

- Не приходится сомневаться. Позвольте вам заметить, найдутся и такие, кто способен украсть открытые мною ископаемые и выдать их за свои собственные находки даже без намека на угрызения совести. Я понимаю, такому благородному джентльмену, как вы, трудно признать существование людей, способных пасть так низко, но это горькая правда. От фактов не спрячешься. Мне приходится постоянно быть настороже.

- Понятно.

- Итак, мне бы не хотелось показаться излишне подозрительной, милорд, но чем вы удостоверите свою личность?

Гидеон потерял дар речи. Для большинства людей вполне хватало шрама на его лице, чтобы "удостоверить его личность". Особенно здесь, в Аппер-Биддлтоне.

- Я ведь уже представился, меня зовут Сент-Джастин.

- Боюсь, я вынуждена настаивать на том, чтобы вы подтвердили это документально. Как я уже говорила, в моем положении излишняя предосторожность не помешает.

Гидеон пытался оценить сложившуюся ситуацию и никак не мог понять, что ему делать - смеяться или негодовать. Так и не решив, он покорно полез в карман и достал письмо.

- Как я понимаю, это ваше послание, мисс Померой? Оно у меня и, надеюсь, является достаточным доказательством, что я - Сент-Джастин.

- Ах да. Мое письмо. - Она с облегчением улыбнулась. - Значит, вы все-таки получили его. И сразу же приехали. Я знала, что вы так и сделаете. Все говорят, что вы давно махнули рукой на все происходящее здесь, в Аппер-Биддлтоне, но я-то не сомневалась в ошибочности подобных суждений. В конце концов, вы ведь отсюда родом, верно?

- Истинная правда, - сухо ответил Гидеон.

- В таком случае у вас должны быть прочные связи с нашей землей. Ваши корни здесь, пусть вы и решили жить в одном из других поместий. Вы просто не можете не испытывать чувства долга и ответственности перед родными местами.

- Мисс Померой...

- Не можете же вы отвернуться от деревни, что вас вскормила. Вы виконт, наследник графского титула. Вам известно, что стоит за словом "обязанность", и...

- Мисс Померой!.. - Гидеон поднял руку, призывая ее замолчать. Когда это помогло, он даже удивился. - Давайте-ка расставим все точки над "i", мисс Померой. Я сомневаюсь, что меня чрезмерно заботит судьба Аппер-Биддлтона, мне хватает и того, что земли приносят доход. Случись так, что они перестанут приносить достаточную прибыль, смею вас уверить, я продам их без угрызений совести.

- Но жизнь большинства людей в округе так или иначе зависит от вас. Будучи крупнейшим землевладельцем этих мест, вы обеспечиваете экономическую стабильность целого региона. Этого-то вы не можете отрицать.

- Мои интересы в Аппер-Биддлтоне чисто финансовые и лишены какого-либо эмоционального оттенка.

От подобного заявления Гарриет, казалось, опешила, но тут же нашлась:

- Вы смеетесь надо мной, милорд. Бесспорно, судьба деревни вам не безразлична. Вы ведь откликнулись на мое письмо, разве не так? Вот вам и доказательство моей правоты.

- Мисс Померой, меня сюда привело обычное любопытство, ничего более. Ваше письмо - не что иное, как высочайшее повеление. Я не привык, чтобы меня вызывали незнакомые мне особы, и, тем более, чтобы они читали мне лекции по поводу моего долга и обязанностей. Должен признать, мне было в высшей степени интересно встретиться с дамой, которая считает, что имеет право на такую дерзость.

- Ах! - На лице Гарриет появилось выражение настороженности. Впервые с того момента, как приехал виконт, она, видимо, осознала, что он не совсем в восторге от назначенного ею свидания. Она попробовала улыбнуться: Простите меня, милорд. Вероятно, тон моего письма был несколько категоричным.

- Мягко сказано, мисс Померой.

Чуть прикусив нижнюю губу, она напряженно смотрела на гостя.

- Должна признать, что временами я склонна быть... резковатой.

- Напористой - более точное определение. Или, может быть, требовательной. Даже деспотичной.

Гарриет вздохнула:

- Наверное, это обусловлено тем, что мне постоянно приходится принимать решения. Папа был прекрасным человеком во многих отношениях, но он больше интересовался делами церкви и жизнью своих прихожан, а не повседневными заботами родных. Тетушка Эффе милейшее создание, но у нее другое воспитание, чтобы вести дела, понимаете? А моя сестра только что выпорхнула из детской. У нее нет жизненного опыта.

- А вы очень давно ведете хозяйство и научились отдавать команды и приказы, касающиеся домашних дел, - заключил Гидеон. - Вы это подразумеваете, мисс Померой?

Она улыбнулась: его проницательность явно пришлась ей по душе.

- Именно это. Вижу, вы меня поняли. Не сомневаюсь, вы понимаете также, что кто-то должен постоянно принимать решения и прокладывать курс.

- Пожалуй. Как на капитанском мостике? - Гидеон представил Гарриет Померой капитаном одного из кораблей Его Величества и подавил мимолетную ухмылку. Гарриет в морской форме - это будет захватывающее зрелище. Виконт готов был поставить кругленькую сумму на то, что кормовая часть мисс Померой в бриджах будет выглядеть весьма заманчиво.

- Да, как на капитанском мостике, - согласилась Гарриет. - Таким образом, чаще всего решения принимаю я.

- Понятно.

- Далее. У меня остались серьезные сомнения по поводу того, что вы проделали такой путь из ваших северных имений с одной лишь мыслью удовлетворить любопытство относительно дамы, написавшей вам в несколько резковатом тоне. Все-таки дела в Аппер-Биддлтоне вам не безразличны, признайтесь, милорд.

Гидеон пожал плечами и спрятал письмо в карман:

- Не стану спорить, мисс Померой. Я здесь, так что давайте займемся делом. Окажите любезность и сообщите мне наконец, что это за мрачная угроза, о которой вы упоминаете в письме, и почему дело надо решать с максимальной осмотрительностью?

Гарриет улыбнулась:

- О Господи, мало того, что я показалась вам категоричной, я еще и описала все в мрачных красках. Мое письмо, вероятно, напомнила вам один из готических романов Радклиф (Анна Радклиф (1764-1823) - английская писательница, одна из основоположников жанра "готического романа" (романа ужасов, "черного романа"). - Прим.перев.).

- Совершенно верно, мисс Померой. - Гидеон не стал сообщать ей, что письмо он перечитал несколько раз. Было в нем что-то такое - пылкий призыв о помощи, живое, чересчур драматичное построение фраз, - из-за чего ему ужасно захотелось встретиться с автором.

- Дело в том, сэр, я не должна сомневаться, что полностью завладела вашим вниманием.

- Можете быть уверены, вы им завладели.

Гарриет снова подалась вперед и деловито скрестила руки:

- Если говорить открыто, милорд, недавно мне стало известно, что Аппер-Биддлтон, по всей видимости, является логовом шайки опасных бандитов и головорезов.

Веселья Гидеона как не бывало. Он вдруг подумал, а не сумасшедшая ли перед ним.

- Видимо, вы сочтете возможным пояснить данное заявление, мисс Померой?

- Пещеры, милорд. Вы, наверное, помните, что в скалах огромное количество пещер. Они ведь на ваших землях. - Она в нетерпении махнула рукой в сторону распахнутой двери, на гряду голых скал, застывших на страже побережья. - Злодеи облюбовали одну из пещер в скалах на берегу.

- Я достаточно хорошо знаю пещеры. Для Хардкаслов от них никогда не было никакого проку. Моя семья всегда позволяла охотникам за ископаемыми и любителям всего необычного исследовать их сколько душе угодно. - Гидеон нахмурился: - Не хотите ли вы сказать, что кто-то использует пещеры для сокрытия преступлений?

- Совершенно верно, милорд. Я обнаружила это несколько недель назад, когда обследовала новый проход в скалах. - В глазах Гарриет вспыхнул огонь. - Именно в этом проходе, сэр, я сделала многообещающие открытия. В том числе интереснейшая бедренная кость... - вдруг она замолчала.

- Что-нибудь случилось?

- Нет, нет, конечно нет. - Гарриет в досаде сморщила носик, состроив забавную гримаску. - Простите, милорд. Я отвлеклась. Со мной такое случается, стоит мне заговорить об ископаемых. Вряд ли вас интересуют мои исследования. Итак, вернемся к вопросу об использовании пещер в преступных целях.

- Прошу вас, продолжайте, - пробормотал Гидеон, - с каждой минутой становится все интереснее.

- Да, так вот, однажды утром я обследовала новый проход и...

- Не слишком ли это опасное занятие, мисс Померой? Люди по нескольку дней не могли выбраться из этих пещер. Несколько человек погибло.

- Смею вас уверить, я очень осторожна. Я пользуюсь фонарем и помечаю свой маршрут. Отец научил меня, как правильно исследовать пещеры. Во время одной из недавних прогулок я наткнулась на восхитительную пещеру. Величиной с гостиную и наполненную любопытнейшими образованиями. - Гарриет прищурилась. - А также еще кое-чем, что напоминает разбойничью добычу.

- Добычу?

- Добычу, трофеи, добро. Вы понимаете, что я имею в виду, сэр. Ворованные вещи.

- А! Добыча. Да, конечно. - Гидеону уже было все равно, сумасшедшая она или нет. Из всех женщин, с которыми ему довелось встретиться в жизни, эта дама была самой загадочной. - А что за добыча, мисс Померой?

Она задумалась:

- Дайте вспомнить. Прекрасное столовое серебро. Несколько изящных золотых подсвечников. Какие-то украшения. Очень ценные и необыкновенно изысканные вещи, милорд. Я сразу заподозрила, что они не из Аппер-Биддлтона.

- Почему вы так подумали?

- В наших местах лишь один-два дома могут похвастаться такими ценностями, не больше, но весть о краже любого предмета из богатого дома сразу же облетела бы округу. Ничего подобного не случалось.

- Понятно.

- Подозреваю, что преступники доставляют добычу ночью из других мест и собираются хранить в пещерах до тех пор, пока владельцы не потеряют всякую надежду вернуть свое добро. Как-то раз мне говорили, что сыщики с Боу-стрит чаще всего ловят воров, когда те пытаются сбыть краденое.

- Вы прекрасно осведомлены.

- Да. Очевидно, несколько особенно хитрых злодеев додумались хранить ворованное в моих пещерах, пока не стихнет шум. После чего вещи перевозят в Бат или Лондон и продают в ломбарды и ювелирные лавки.

- Мисс Померой. - Гидеон впервые предположил, что в пещерах действительно могло происходить что-то опасное. - Позвольте поинтересоваться, почему вы не обратились к моему управляющему или к местному судье?

- Наш судья совсем стар, сэр. Такое дело ему просто не под силу. А что касается вашего нового управляющего, то буду с вами откровенна: мистеру Крейну я не очень-то доверяю. - Гарриет поджала губы. - Не знаю, стоит ли говорить, милорд, но, похоже, он в курсе того, что здесь орудует шайка, и закрывает на это глаза.

Гидеон прищурился:

- Мисс Померой, это очень серьезное обвинение.

- Да, конечно. Но я просто не доверяю ему. Ума не приложу, почему вы его наняли.

- Когда открылась вакансия, он первым предложил свои услуги. И рекомендации у него были превосходные, - сухо ответил виконт.

- В любом случае, этот человек не вызывает у меня приятных эмоций. Впрочем, обратимся к фактам. Я по крайней мере дважды видела, как мужчины входили поздно ночью в пещеры. Внутрь они шли с мешками, а вот возвращались с пустыми руками.

- Поздно ночью?

- Точнее, после полуночи. Разумеется, только во время отлива. Когда прилив, проникнуть в пещеры невозможно.

Услышанное очень не понравилось Гидеону. Мысль о том, что беззащитная мисс Померой в глухую ночь гуляет по берегу, весьма обеспокоила его. Тем более, если предположение о тайнике грабителей подтвердится. Без сомнения, за леди совершенно некому присмотреть.

- А чем, позвольте спросить, вы занимались в полночь на побережье, мисс Померой?

- Следила, разумеется. Из окна спальни мне видна часть берега. После того, как я обнаружила в моих пещерах краденые вещи, я стала дежурить каждую ночь. Заметив как-то раз на берегу огни, я почувствовала неладное, и решила приблизиться к ним.

Гидеон остолбенел.

- И вы действительно поздней ночью покинули свой безопасный дом, чтобы следить за людьми, которых подозревали в воровстве?

Она бросила на виконта нетерпеливый взгляд:

- А как же иначе я могла узнать, в чем дело?

- Вашей тете известно о таких странностях вашего поведения? ошеломленно спросил Гидеон.

- Разумеется, нет. Если она узнает, что в округе появились злодеи, она будет волноваться. Такого рода известия сильно тревожат тетю Эффе.

- Не только ее. Я вполне понимаю, что она чувствует при подобных сообщениях.

Гарриет пропустила последнее замечание мимо ушей:

- Тем более, сейчас у нее другое на уме. Я пообещала найти денег, чтобы моя сестра Фелисити провела сезон (Светский сезон, с мая по июль. Прим.перев.) в Лондоне, и тетушка Эффе сейчас только об этом и думает.

Брови Гидеона поползли вверх.

- Вы пытаетесь найти деньги для сестры на сезон? Лично вы?

Гарриет тихо вздохнула:

- Конечно, мне самой это не под силу, а папиного пособия не хватит. Время от времени я пытаюсь пополнить сбережения, продавая кое-какие ископаемые, но на эти деньги обеспечить Фелисити сезон в Лондоне невозможно. Впрочем, у меня есть план.

- Трудно сказать почему, но меня это не удивляет.

Она вся так и засветилась от воодушевления:

- Я надеюсь убедить тетю Аделаиду оказать помощь Фелисити. Ее скряга-муженек поступил весьма опрометчиво, перейдя в мир иной. Понимаете, он скопил целое состояние, но здорово обманулся в своих ожиданиях - ничего не смог взять с собой. Скоро тетя Аделаида сама будет вести все дела.

- Ясно. И вы надеетесь, что она даст денег на сезон для вашей сестры?

Гарриет засмеялась. Очевидно, она была в восторге от собственного плана.

- У меня не возникает ни малейшего сомнения, что если мы вывезем Фелисити в Лондон, то удачно выдадим ее замуж. Моя сестра совсем не похожа на меня. Совершенно. Она девушка потрясающей красоты. Мужчины толпами будут падать к ее ногам и просить руки. Но сначала я должна сделать так, чтобы она попала в Лондон. Брачный базар, знаете ли.

- Знаю.

- Да, именно так. - Гарриет посмотрела на Гидеона проницательным взглядом. - Мы должны вывесить Фелисити, как спелую сливу, перед бомондом в надежде, что какой-нибудь любезный джентльмен сорвет ее с дерева.

Гидеон сжал зубы: ему живо вспомнился собственный краткий опыт, полученный в один из таких лондонских сезонов несколько лет назад.

- Мне прекрасно известно, как все происходит, мисс Померой.

Гарриет покраснела:

- Да, конечно же, милорд. Ну, тогда вернемся к вопросу о том, как освободить мои пещеры.

- Скажите, мисс Померой, вы кому-нибудь говорили о своем открытии?

- Нет. Как только поняла, что нельзя доверять мистеру Крейну, я решила ни с кем это не обсуждать. Я испугалась, что любой, кому бы я ни доверилась, почувствует себя обязанным отправиться - не ведая, что творит, - прямиком к Крейну. Само собой разумеется, улики перепрячут. Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь побывал в моей пещере.

- Гм... - Гидеон долго молча смотрел на девушку, размышляя. В том, что Гарриет Померой не шутит, сомневаться не приходилось. Он уже не мог отмахнуться от нее, как от сумасшедшей или эксцентричной дамочки. - Вы абсолютно уверены, что в той пещере видели краденые вещи?

- Абсолютно. - Гарриет вздернула подбородок. - Сэр, для меня очень важно, чтобы вы немедленно приняли меры по выдворению злодеев. Я настаиваю, чтобы вы покончили с ними как можно скорее. Вы обязаны это сделать.

Голос Гидеона стал очень мягким. Люди, знающие его, в подобных случаях стремились немедленно скрыться подальше.

- Настаиваете, мисс Померой?

- Боюсь, действительно настаиваю. - Гарриет, кажется, не услышала мягкой угрозы в его словах. - Понимаете, злодеи мне очень мешают.

Гидеону показалось, что от него опять ускользает нить беседы.

- Мешают вам? Не понимаю.

Она начинала терять терпение:

- Сэр, они мешают мне заниматься исследованиями. Я сгораю от нетерпения обследовать пещеру, но пока там воры, не решаюсь. Если я сейчас заявлюсь туда с инструментами, бандиты могут заметить, что в пещере кто-то побывал.

- Господи Боже мой. - Гидеон забыл, как разозлило его приказание Гарриет немедленно приступать к действию. Сейчас его гораздо больше заботила ее горячность. - Если хотя бы половина из того, что вы мне рассказали, правда, мисс Померой, то и думать не смейте о том, чтобы еще раз появиться около пещеры.

- О, днем там совершенно безопасно. Воры посещают пещеру только по ночам. Теперь о том, как мы будем ловить шайку преступников. У меня есть план, который, несомненно, вас заинтересует. Вероятно, у вас тоже есть кое-какие идеи. Лучше всего нам обсудить их вместе.

- Мисс Померой, похоже, вы меня не расслышали. - Гидеон встал, сделал шаг и замер, возвышаясь над столом.

Виконт оперся обеими руками о стол и подался вперед. Такая поза производила на людей устрашающее впечатление, о чем Гидеон прекрасно знал. Гарриет пришлось смотреть прямо в его изуродованное шрамом лицо. В ее глазах отразилось удивление, но она отнюдь не выглядела испуганной.

- Я слышала, что вы сказали, милорд.

Она попыталась отодвинуться. Но Гидеон пресек попытку отступления. Он протянул руку и схватил Гарриет за подбородок. Неожиданно он почувствовал, что это прикосновение доставило ему удовольствие. Он почувствовал, какая у нее гладкая и невероятно мягкая кожа. И сама Гарриет... какая она нежная!.. Тонкие косточки ее лица в его тяжелой руке казались такими хрупкими.

- Слушайте меня внимательно, - прорычал Гидеон, не пытаясь даже прикрыть смысл своих слов вежливой формой. Гарриет Померой на вежливость ответит высокомерием. - До тех пор, пока я не смогу тщательно обдумать сложившуюся ситуацию и принять решение, вы и близко не подойдете к скалам! Понятно, мисс Померой?

Гарриет раскрыла рот, откуда, как предполагал Гидеон, должен был вырваться протест. Но не успела она произнести и слова, как у входа раздался оглушительный крик. Гарриет вскочила на ноги и посмотрела в сторону двери. Гидеон проследил за ее взглядом.

- Миссис Стоун! - рассерженно проговорила Гарриет.

- Боже на небесах, вот он! Чудовище из Блэкторн-Холла. - Миссис Стоун дрожащей рукой схватилась за горло. С ужасом и отвращением она уставилась на Гидеона. - Так ты вернулся - ты, развратник, убийца, мерзавец! Как ты осмелился протянуть руки к еще одной невинной леди? Бегите, мисс Гарриет. Спасайте свою жизнь.

Гидеон почувствовал, как все его мышцы напряглись от гнева. Он отпустил Гарриет и решительно шагнул к миссис Стоун.

- Молчать, старая курица.

- Не прикасайся ко мне! - завопила экономка. - Не подходи ко мне, Чудовище! О-ох... - Глаза ее закатились, и она тяжело соскользнула на пол, потеряв сознание.

Гидеон презрительно уставился на нее. Затем бросил взгляд через плечо на Гарриет - как та восприняла случившееся? Леди в смятении смотрела на неподвижное тело миссис Стоун.

- Боже праведный, - промолвила Гарриет.

- Теперь вы понимаете, почему я так мало времени провожу вблизи от Аппер-Биддлтона, мисс Померой, - мрачно произнес виконт. - В этих местах я не пользуюсь особым уважением. Кое-кто здесь, подобно миссис Стоун, с удовольствием погулял бы на моих похоронах.

Глава 2

- Господи, эта женщина выведет из себя кого угодно. - Гарриет встала и поспешила на помощь миссис Стоун. Она опустилась на колени перед распростертым на полу телом экономки. - Для таких случаев миссис носит с собой флакончик нюхательной соли... Ах вот он где.

Гарриет вытащила из необъятного кармана серого платья миссис Стоун крошечную бутылочку. Прежде чем поднести ее к носу женщины, она бросила укоризненный взгляд на Гидеона:

- Лучше, если вы не будете нависать над ней, когда она придет в себя. Очевидно, на этот раз она лишилась чувств именно потому, что увидела вас.

Гидеон мрачно смотрел на экономку:

- Вы правы. Позвольте удалиться, мисс Померой. Но прежде я хочу еще раз предупредить: запомните, вы не должны близко подходить к пещерам до тех пор, пока я не разберусь с ворами. Это понятно?

- Понятно, - нетерпеливо ответила Гарриет. - Однако предупреждение не имеет смысла. Я ведь должна буду сопровождать вас, чтобы показать именно ту пещеру, в которой хранится похищенное. Я более чем уверена, вам ни за что не найти ее. Вы можете годами бродить в ее поисках. Я сама совсем недавно на нее наткнулась.

- Мисс Померой...

В золотисто-карих глазах виконта она увидела неуступчивый огонек и попыталась с помощью самой обезоруживающей улыбки одержать верх. Гарриет вспомнила действенность такой улыбки на отца. Боже, как давно уже она не имела никаких дел с мужчинами, вдруг подумалось ей. Мужчины бывают упрямыми существами. А этот конкретный экземпляр решительно отличался от других в худшую сторону.

- Будьте благоразумны, сэр, - нарочито поучительным тоном проговорила Гарриет. - Побережье в дневное время абсолютно безопасно. Воры появляются только поздно ночью и не чаще одного-двух раз в месяц. Приливы тому причиной. Я не буду подвергаться никакому риску, если завтра же покажу вам пещеру.

- Вы можете нарисовать план, - холодно возразил Гидеон.

Этот человек начинал раздражать Гарриет. "Неужели он действительно полагает, что я полностью передам в его руки такое важное дело?" усмехнулась она про себя. На карту поставлены ее драгоценные ископаемые.

- Боюсь, что, хотя я и неплохо делаю наброски, однако совсем лишена чувства направления, - не растерялась она. - Выслушайте мое предложение. Завтра утром я, как всегда, буду прогуливаться по берегу. Ничего странного, если вы окажетесь там в то же время, правда?

- Дело не в этом.

- Наша встреча будет настолько случайной, что, увидев нас, никому и в голову не придет, что мы заранее договорились о встрече. Я покажу вам проход среди скал, который ведет к облюбованной ворами пещере, затем мы обсудим, как устроить ловушку. А теперь, прошу прощения, мне просто необходимо оказать помощь миссис Стоун.

- Проклятие, женщина! - Черные брови Гидеона собрались в мрачную тучу. - Может, быть, вы и привыкли отдавать приказы направо и налево, но командовать мною вам не удастся, пусть у вас не возникает даже мысли на сей счет.

В этот момент миссис Стоун беспомощно застонала:

- О... О, небеса. У меня все косточки болят. - Ее веки нервно задергались.

Гарриет одной рукой поднесла соль к носу экономки, а другой замахала виконту, указывая на дверь.

- Прошу вас, уходите, милорд, - зашептала она, не оборачиваясь. - Я вынуждена настаивать. С миссис Стоун, без сомнения, случится истерика, если она увидит вас. Я встречусь с вами завтра утром на берегу в десять часов. Только таким образом вы отыщете нужную пещеру. Поверьте мне.

Гидеон заколебался. Ему не хотелось уступать, но с доводами Гарриет не поспоришь. Он прищурил свои золотисто-коричневые глаза:

- Прекрасно. Мы договорились: завтра утром в десять часов на берегу. После чего ваше участие в данном предприятии заканчивается, мисс Померой. Я ясно выражаюсь?

- Предельно ясно, милорд.

В его оценивающем взгляде она заметила недоверие. "Может быть, его не очень убедила моя успокаивающая улыбка", - предположила Гарриет. Виконт проследовал мимо нее в холл.

- Всего доброго, мисс Померой. - Он решительно водрузил шляпу на голову.

- Всего доброго, милорд. И благодарю вас, что так быстро откликнулись на мое письмо. Я очень высоко ценю вашу помощь в этом деле. Полагаю, вы без труда со всем справитесь.

- Я восхищен тем, что вы сочли меня подходящим кандидатом на вакансию, которую так стремились заполнить, - проворчал он. - Посмотрим, какова будет ваша признательность, когда я выполню задание и вернусь за вознаграждением.

Гарриет вздрогнула от холодного сарказма в его голосе. Она проводила взглядом высокую фигуру виконта. Он решительно распахнул дверь и вышел на залитую мартовским солнцем улицу, так и не обернувшись.

Гарриет заметила огромного гнедого жеребца, терпеливо ожидающего хозяина. Конь, под стать Гидеону, был очень массивным, с мощными мышцами и упрямым изгибом головы. Он выглядел достаточно сильным и воинственным, чтобы нести на поле брани облаченного в доспехи древнего рыцаря.

Гарриет прислушалась к затухающему стуку копыт. Какое-то время она стояла на коленях рядом с экономкой. Холл снова показался ей просторным. В присутствии Сент-Джастина он был ужасно тесным.

Вздрогнув, Гарриет поняла, что дикое, изуродованное шрамом лицо Сент-Джастина прочно запечатлелось в ее памяти. Никогда прежде она не встречала такого человека.

Он был невероятно большой. Высокий, статный, с широкими могучими плечами. У него огромные руки и ноги. Гарриет вдруг стало интересно, берут ли перчаточных дел мастера и сапожники с виконта дороже за дополнительный расход материала на каждую пару перчаток и сапог?

На вид Сент-Джастину можно было дать лет тридцать пять. Все, что имело к нему отношение, было тяжелым и сильным, и даже устрашающим.

Увидев его лицо, Гарриет сразу вспомнила великолепного льва из бродячего зверинца мистера Питершемтари. Даже его глаза имели что-то общее с глазами дикого зверя. Необыкновенные глаза, подумала Гарриет, золотисто-карие, полные проницательности и холодного ума.

Угольно-черные волосы, широкие скулы, крупный нос и волевой подбородок придавали Сент-Джастину еще большее сходство со львом. Шрам только усиливал это впечатление, напоминая сильного хищного зверя, существо, которому насилие не в диковинку.

Гарриет попыталась догадаться, где и когда Сент-Джастин получил пересекавший его подбородок и, похоже, не случайный, шрам. Ужасная рана была нанесена, по всей видимости, несколько лет назад. Ему еще повезло, что не задело глаз.

Миссис Стоун снова пошевелилась и застонала. Гарриет заставила себя полностью сосредоточиться на экономке. Она подержала бутылочку с солью под ее носом.

- Вы меня слышите, миссис Стоун?

- Что? Да... Да, я вас слышу. - Миссис Стоун открыла глаза и, поймав взгляд Гарриет, страдальчески нахмурилась: - Что произошло? Боже праведный. Теперь все вспомнила. Он был здесь, да? Это не кошмарный сон. Чудовище было здесь. Во плоти.

- Успокойтесь, миссис Стоун. Он мирно удалился.

Глаза миссис Стоун расширились, тревога вновь овладела ею. Она сжала руку Гарриет, ее костлявые пальцы, как клещи, впились в запястье девушки.

- Вы не пострадали, мисс Гарриет? Это мерзкое порождение сатаны вас не тронуло? Я видела, как он навис над вами, подобно чудовищному змию.

- Миссис Стоун, нет совершенно никаких причин для беспокойства, раздраженно сказала Гарриет, - он просто слегка дотронулся до моего подбородка.

- Храни нас Господь. - И миссис Стоун закрыла глаза.

Тут Гарриет услышала стук каблучков на ступеньках парадной лестницы, в следующий миг дверь, плотно прикрытая виконтом, решительно отворилась - и в комнате появились Юфимия Померой и сестра Гарриет, Фелисити, с очаровательно растрепанной ветром прической.

Весь Аппер-Биддлтон и вся округа признавали, что Фелисити - настоящая красавица. И это не было преувеличением. Помимо того, что она была необыкновенно хороша, девушка от природы обладала чувством стиля и элегантностью, которые сразу выделяли ее среди других, несмотря на весьма стесненные финансовые обстоятельства сестер Померой.

В воздушном платье с воланами, в ярко-зеленую и белую полосочку, Фелисити являла собой само очарование. Длинная темно-зеленая мантилья и зеленая, украшенная плюмажем шляпка довершали наряд. У нее были светло-зеленые глаза и золотистые белокурые волосы, бесспорно унаследованные от матери. Вырез платья подчеркивал еще одно достоинство, также "завещанное" матерью - восхитительно округлую грудь.

Первой в холл вошла, снимая перчатки, Юфимия Померой Эшкомб. Она овдовела незадолго до смерти брата, преподобного Помероя, и вскоре очутилась в доме своих племянниц. Ей было без малого пятьдесят, в свое время она слыла общепризнанной красавицей. Но Гарриет считала, что тетя до сих пор очень привлекательна.

Тетушка Эффе сняла шляпку. Ее черные волосы посеребрила легкая седина. Глаза ее, как и у Гарриет, были ярко-бирюзового цвета - наследственная черта всех Помероев.

Тетушка Эффе со смутной тревогой посмотрела на распластавшуюся экономку:

- Господи! Неужели опять?

Вслед за тетей в холле появилась Фелисити. Закрыв за собой дверь, она бросила мимолетный взгляд на миссис Стоун:

- Бог ты мой, еще один припадок. Интересно, что же теперь послужило причиной? Надеюсь, что-нибудь посерьезнее, чем в прошлый раз, когда ее свалило всего лишь известие о том, что старшей дочери леди Баркер удалось неожиданно обзавестись мужем - богатым торговцем.

- Да, но ведь он просто лавочник, в конце концов, - напомнила тетушка Эффе. - Тебе прекрасно известно, какое большое значение придает миссис Стоун поддержанию должного общественного статуса. Аннабел Баркер из благородной семьи. И миссис Стоун совершенно права, полагая, что девушка могла бы подыскать более достойную партию, нежели городской торговец.

- Аннабел поступила просто замечательно, - заявила с привычным прагматизмом Фелисити. - Муж в ней души не чает, дает ей сколько угодно на мелкие расходы. Поселились они в прекрасном доме в Лондоне, у них два экипажа и бог знает сколько слуг. Аннабел замечательно устроилась в жизни.

Гарриет усмехнулась и снова поднесла флакончик к носу миссис Стоун:

- Кроме того, по слухам, Аннабел по уши влюблена в своего богатого торговца. Я с тобой согласна, Фелисити, она не так уж плохо устроилась. Только не надейся, что тетушка Эффе и миссис Стоун разделят наши взгляды.

- Такой союз до добра не доведет, - предсказала тетушка Эффе. Никогда еще ничего путного не выходило, если молодая девушка выскакивала замуж по зову сердца. Особенно если это низводит ее по общественной лестнице.

- Это мы от вас часто слышим, тетушка Эффе. - Фелисити оценивающе посмотрела на миссис Стоун. - И все-таки, что стряслось на сей раз?

Но не успела Гарриет ответить, как миссис Стоун заморгала и, болезненно напрягшись, села на полу.

- Чудовище из усадьбы Блэкторн вернулось, - произнесла она, причитая.

- Боже праведный, - поразилась тетушка Эффе. - О чем это она?

- Демон вернулся на место преступления, - продолжала миссис Стоун.

- Да что это за чудовище такое из усадьбы Блэкторн? - спросила Фелисити.

- Сент-Джастин, - простонала миссис Стоун. - Как он посмел? Как он посмел вернуться сюда? И как он посмел угрожать мисс Гарриет?

Фелисити посмотрела на сестру широко раскрытыми глазами:

- Пресвятая Дева! Здесь был виконт Сент-Джастин?

- Да, был, - вздохнув, призналась Гарриет.

Тетушка Эффе раскрыла от удивления рот:

- Виконт был здесь? Прямо здесь, в нашем доме?

- Совершенно верно, - невозмутимо отвечала Гарриет. - А теперь, тетушка Эффе, если вы и Фелисити любезно сдержите ваше удивление, может быть, нам удастся привести миссис Стоун в чувство.

- Гарриет, я не хочу этому верить, - с ужасом в голосе простонала тетушка Эффе. - Ты серьезно утверждаешь, что самый крупный землевладелец в округе, наследник графства, нанес нам визит, а ты приняла его в столь неприглядном виде? В этом старом грязном переднике, в этом кошмарном платье, которое следовало выбросить несколько месяцев назад?

- Он просто случайно проходил мимо, - объяснила Гарриет, стараясь сохранить беспечный тон.

- Случайно проходил мимо? - Фелисити разразилась смехом. - Мы же знаем, Гарриет, виконты и им подобные особы еще никогда "случайно не проходили" мимо нашего домика.

- А почему бы и нет? - раздраженно возразила Гарриет. - Усадьба Блэкторн - его дом, а это не так далеко отсюда.

- За все пять лет, что мы здесь живем, виконт Сент-Джастин ни разу не удосужился посетить Аппер-Биддлтон, не говоря уже о том, чтобы пройти мимо нашего дома. Да и папа, по его словам, встречался с отцом Сент-Джастина, самим графом, только однажды, в Лондоне, когда Хардкасл назначил его приходским священником и направил сюда.

- Фелисити, тебе придется поверить мне на слово, Сент-Джастин действительно был здесь, и он нанес обычный светский визит, - решительно заявила Гарриет. - Мне представляется вполне естественным, что он совершает поездку по фамильным землям в наших местах.

- В деревне говорят, Сент-Джастин избегает посещать Аппер-Биддлтон. Что он этого места на дух не переносит. - Тетушка Эффе обмахивалась ладонью, словно веером. - Боже праведный, у меня голова идет кругом. Виконт здесь, в нашем доме, - уму непостижимо.

- Окажись я на вашем месте, я бы так не радовалась этому известию, миссис Эшкомб, - заявила миссис Стоун мрачным тоном. - Между нами, женщинами, - она посмотрела на тетю Эффе, - он прикасался своими лапами к миссис Гарриет. Я тому свидетель. Слава Богу, я вовремя появилась в кабинете.

- Вовремя для чего? - Любопытство Фелисити было сильно возбуждено.

- Вас это не касается, мисс Фелисити. Вы еще слишком молоды, чтобы знать о подобных вещах. Просто вы должны быть благодарны, что на сей раз я не опоздала.

- Не опоздала куда? - настаивала Фелисити.

Гарриет только вздохнула.

Тетушка Эффе сердито посмотрела на нее:

- Гарриет, дорогая, так что же произошло? Надеюсь, ты ему предложила чаю? Или, может, нашлось еще что-нибудь для угощения?

- Нет-нет, чай у нас был, хотя мне и в голову не пришло угостить виконта, - призналась Гарриет.

- Ты не предложила ему чашечку чаю? Виконт нанес визит, а ты не подумала предложить ему освежающего? - На лице тети Эффе появилось выражение неподдельного потрясения. - Гарриет, что мне с тобой делать? У тебя же нет ни малейшего представления о правилах приличия, принятых в свете.

- Я хочу знать, что случилось, - нетерпеливо перебила тетю Фелисити. Что случилось, когда этот мужчина касался тебя лапами, Гарриет?

- Ничего не случилось, да и не должно было случиться, - отрезала Гарриет. - И никто меня не трогал. - И тут она вспомнила о тяжелом кулаке виконта и мрачном предупреждающем взгляде его золотистых глаз. - Ну, может, он и дотронулся до меня, но лишь на мгновение. Даже и вспоминать, поверьте, не о чем.

- Гарриет! - Фелисити была совершенно заинтригована. - Умоляю тебя, расскажи нам все.

Но тут вмешалась миссис Стоун:

- Он был дерзок, как сам дьявол. - Ее натруженные руки теребили складки передника, а глаза сверкали праведным гневом. - Он думает, ему все простят. У Чудовища совсем нет стыда, - всхлипнула она.

Гарриет сердито посмотрела на экономку:

- Пожалуйста, миссис Стоун, только без слез.

- Простите, мисс Гарриет. - Миссис Стоун еще раз тихонько хлюпнула носом и смахнула каймой передника слезинку. - Просто я его опять увидела после стольких лет и сразу вспомнила пережитый ужас.

- Какой ужас вы вспомнили? - сгорая от любопытства, спросила Фелисити.

- Я вспомнила, что случилось с моей крошкой, несравненной мисс Дидре. - Миссис Стоун промокнула глаза.

- Кто такая мисс Дидре? - осведомилась тетушка Эффе. - Ваша дочь?

Миссис Стоун отвечала, глотая слезы:

- Нет, мы с ней не были родственниками. Она была слишком прекрасна, чтобы состоять в родстве с такой, как я. Она была единственным ребенком преподобного Раштона. Я приглядывала за ней.

- Раштон... - Тетушка Эффе на мгновение задумалась. - Ах да. Предыдущий священник прихода, его сменил мой дорогой брат.

Миссис Стоун кивнула. Ее тонкие губы задрожали.

- Мисс Дидре - это все, что осталось в утешение преподобному Раштону после смерти ее дорогой мамочки. Вместе с мисс Дидре в дом входили веселье и солнечный свет, ей-богу. До тех пор, пока Чудовище не погубило ее.

- Чудовище? - Выражение лица Фелисити было точь-в-точь как при чтении ее любимых готических романов ужасов. - Вы хотите сказать, виконт Сент-Джастин? Он погубил Дидре Раштон? Каким образом?

- Развратный монстр, - пробормотала миссис Стоун и опять принялась тереть глаза.

- О Боже! - Тетушка Эффе выглядела совершенно потрясенной. - Виконт обесчестил девушку? Полно вам, миссис Стоун. В такое невозможно поверить. В конце концов, он джентльмен. Наследник графства. А она была дочерью приходского священника.

- Никакой он не джентльмен, - бросила миссис Стоун.

Терпение Гарриет лопнуло. Она обрушила свое негодование на несносную экономку:

- Миссис Стоун, мне кажется, на сегодня нам более чем достаточно ваших драм. Отправляйтесь лучше на кухню.

Влажные глаза миссис Стоун наполнились страданием.

- Так ведь это правда, мисс Гарриет. Именно он убил мою малютку Дидре, даже если и не он нажал на курок пистолета.

- Пистолета? - Гарриет не сводила с экономки глаз.

В холле повисла жуткая тишина. Тетушка Эффе потеряла дар речи. Даже неугомонная Фелисити, казалось, не в состоянии была задать очередной вопрос.

У Гарриет пересохло во рту

- Миссис Стоун, - в конце концов осторожно проговорила она. - Вы пытаетесь нам втолковать, что виконт Сент-Джастин убил одного из прежних обитателей нашего дома? В таком случае, я не могу позволить вам оставаться на вашей должности, если вы и впредь собираетесь распространять столь невероятные домыслы.

- Но ведь это правда, мисс Гарриет. Жизнью клянусь. О, все говорили, что это самоубийство - упокой Господи ее душу! Но я-то знаю, он привел ее к ужасному концу. Чудовище из Блэкторна виновно, как сам грех, и в деревне все знают об этом.

- Боже праведный, - выдохнула Фелисити.

- Здесь, должно быть, какая-то ошибка, - пробормотала тетушка Эффе.

Но Гарриет, встретившись глазами с миссис Стоун, сразу поняла, что та не лжет, по крайней мере, говорит то, что знает. Внезапно Гарриет почувствовала дурноту.

- И как же это Сент-Джастину удалось довести Дидре Раштон до самоубийства?

- Они были помолвлены, - тихо отвечала миссис Стоун. - Еще до того, как он получил титул. Старший брат Гидеона Вестбрука, Рэндал, был еще жив. Разумеется, он и являлся тогда наследником старого графа. Истинный джентльмен, ах! Настоящий и благородный наследник графа Хардкасла. Человек, достойный того, чтобы быть преемником его светлости.

- В отличие от Чудовища? - вставила Фелисити.

Миссис Стоун странно посмотрела на нее и неожиданно перешла на шепот:

- Кое-кто даже утверждает, что Гидеон Вестбрук убил собственного брата, чтобы завладеть титулом и поместьями.

- Очаровательно, - пробормотала Фелисити.

- Невероятно. - Тетушка Эффе, похоже, находилась уже в шоковом состоянии.

- А я считаю, что все это вздор, - объявила Гарриет. Но тем не менее она почувствовала, как холодок сомнения закрался в ее душу. Миссис Стоун верила каждому своему слову. Всем было известно, что она, как мотылек к свету, тянулась к любой драме, но Гарриет прекрасно изучила свою экономку и не сомневалась в ее честности.

- Это истинная правда, - не отступала миссис Стоун, - клянусь.

- Продолжайте, миссис Стоун, поведайте нам, как Чудовище, то есть виконт, довел леди до самоубийства, - потребовала Фелисити.

Гарриет, сдавшись, уже не мешала экономке вести рассказ. Она выпрямилась, убеждая себя, что в любом случае узнать факты будет полезно.

- Да, миссис Стоун, раз уж вы столько наговорили, можете довериться нам и в остальном. Что именно произошло с Дидре Раштон?

Миссис Стоун сжала кулаки.

- Он силой овладел ею. Надругался над ней, прямо как настоящее Чудовище. Сделал ей ребенка Использовал ее в своих развратных целях. Но вместо того, чтобы поступить как подобает, то есть жениться, он бросил ее. Это ни для кого не секрет. Спросите любого окрест.

Тетушка Эффе и Фелисити ошеломленно молчали, не в силах поверить услышанному

- О Боже!.. - Гарриет резко опустилась на скамеечку. Она почувствовала, как ее руки сжались до боли в пальцах. Девушка заставила себя глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. - Вы в этом совершенно уверены, миссис Стоун? Признаться, он совсем не произвел на меня впечатления человека с такими наклонностями. Мне даже... мне он почти понравился.

- Да что ты можешь знать о таких мужчинах? - с железной логикой вопросила тетушка Эффе. - Ты даже не провела сезона в Лондоне, ибо мой брат, упокой Господи его душу, не оставил состояния. Побывай ты в столице да посмотри побольше на свет, ты бы поняла, что таких людей не всегда можно распознать с первого взгляда.

- Вы совершенно правы, тетушка Эффе. - Гарриет понимала, что ей оставалось только признать, что в словах тети заключалась истинная правда. У нее действительно не было ни малейшего представления о мужчинах, способных соблазнить невинную молодую девушку, а затем бросить ее. Конечно, одно дело слушать истории, но, разумеется, это не может сравниться с непосредственным опытом общения с мужчинами подобного сорта, не так ли?

- Вряд ли ты захочешь получить подобный опыт, - заметила Фелисити и вновь повернулась к миссис Стоун: - Прошу вас, продолжайте свой рассказ.

- Да, - ледяным тоном произнесла Гарриет, - теперь-то уж выкладывайте все, миссис Стоун.

Миссис Стоун вздернула подбородок и страдальчески посмотрела на Гарриет и Фелисити:

- Как я уже сказала, Гидеон Вестбрук - второй сын графа Хардкасла.

- Значит, тогда он еще не был виконтом, - пробормотала Фелисити.

- Разумеется, нет, - перебила ее тетушка Эффе, признанный авторитет в подобного рода вопросах. - В то время у него не было никаких титулов, потому что он был только вторым сыном. Виконтом должен был стать его старший брат.

- Конечно, тетушка Эффе. Пожалуйста, продолжайте, миссис Стоун, нетерпеливо перебила Фелисити.

- Чудовище возжелал мою сладкую миссис Дидре, как только увидел ее во время первого выезда в свет в Лондоне. Преподобный Раштон собрал все деньги, что у него имелись, только бы дать ей возможность провести в городе хотя бы один сезон, а Чудовище первым сделал ей предложение.

- И Раштон решил не выпускать синицу из рук? - вставила Гарриет.

Миссис Стоун одарила ее сердитым взглядом:

- И тогда преподобный Раштон сказал Дидре, что ей придется принять предложение Чудовища. У него не было титулов, но были деньги и положение его семьи. Раштон понимал, что это прекрасная партия.

- Принимая во внимание все обстоятельства, похоже, он был прав, пробормотала тетушка Эффе.

- Другими словами, она собиралась выйти за него замуж из-за денег и предоставившейся возможности породниться с влиятельной семьей, - заключила Гарриет.

- Моя мисс Дидре всегда была хорошей и послушной дочерью, - с печалью в голосе продолжала экономка. - Она решила выполнить волю отца, даже несмотря на то, что Вестбрук был вторым сыном и уродлив, как сам грех. Она, конечно, подыскала бы себе партию получше, но пастор боялся ждать. К тому же Дидре не могла оставаться надолго в Лондоне, на это просто не было денег.

Гарриет бросила на миссис Стоун взгляд, полный раздражения:

- Мне он ни капельки не показался уродливым.

Экономка состроила гримасу:

- Огромное, безобразное существо. Да еще с жутким шрамом. И вообще, он похож на демона из преисподней. Он и всегда был такой, даже до того, как ему изуродовали лицо. Моя бедняжка мисс Дидре вздрагивала от одного взгляда на него. Но она выполнила свой долг до конца.

- А попутно и еще кое-что, если вас послушать, - заметила Гарриет.

Тетушка Эффе скорбно покачала головой:

- Ах, эти глупенькие молоденькие девчонки, которые доверяются зову сердца, вместо того чтобы следовать советам разума. Какая глупость! Неужели они никогда не поймут, что, если только не хочешь оказаться обесчещенной, нельзя терять голову и невинность до тех пор, пока не будешь в безопасности, то есть замужем?

- Моя Дидре была послушной девочкой, - преданно продолжала миссис Стоун. - Говорю вам, он соблазнил ее. Она была невинным ягненочком, ничего не ведавшим о плотских утехах, чем он коварно воспользовался. И в конце концов, они были уже помолвлены. Она наивно верила, что он поступит как джентльмен после того, как узнает о... младенце.

- Она, без сомнения, верила, что в такой ситуации ни один настоящий джентльмен но расторгнет помолвки, - предположила Гарриет.

- Ну, настоящий джентльмен не отказывается от первоначальных намерений, - с кислой миной заметила тетушка Эффе. - Все дело в том, что женщина никогда не может быть заранее уверена в честности мужчины в столь деликатной ситуации. И именно поэтому она не должна подвергать себя риску оказаться скомпрометированной. Когда отправишься в Лондон, Фелисити, будь умницей и не забывай эту кошмарную историю.

- Да, тетушка Эффе.

Фелисити поймала взгляд Гарриет. Та спрятала горестную улыбку. Отнюдь не в первый раз они с сестрой выслушивали такие наставления от своей тетушки, движимой самыми благими намерениями.

Тетушка Эффе видела себя в роли высшего судьи, когда дело касалось поведения в светском обществе. За ней прочно закрепилась слава советника и защитника своих племянниц, хотя Гарриет частенько ей напоминала, что в Аппер-Биддлтоне в общем-то не происходит ничего примечательного, поэтому их с Фелисити и не стоило оберегать.

- Так вот, Сент-Джастин не джентльмен! Он жестокое, бессердечное, распутное Чудовище. - Миссис Стоун вытерла глаза своей костлявой красной рукой. - Старший сын графа погиб незадолго до того, как мисс Дидре узнала о беременности. Он отправился на прогулку к скалам недалеко отсюда, и, говорят, его сбросил конь. Он упал с обрыва прямо в море. Да еще и шею сломал. Несчастный случай, так сначала решили. Ну а когда увидели, как новый виконт обошелся с мисс Дидре, возникли подозрения.

- Какой ужас! - Глаза Фелисити были по-прежнему широко раскрыты.

- Вскоре после того как Гидеон Вестбрук узнал, что получит титул, он разорвал помолвку с мисс Дидре.

- Нет! В самом деле? - воскликнула Фелисити.

Миссис Стоун печально кивнула:

- Сразу! И бросил ее, хотя знал, что она носит его ребенка. Он рассмеялся ей в лицо: мол, он стал виконтом Сент-Джастином, а в один прекрасный день станет графом Хардкаслом и подыщет жену получше, чем дочка бедного приходского священника.

- Боже праведный! - Гарриет вспомнила хладнокровный взгляд темно-желтых глаз Гидеона. Теперь, обдумывая услышанное, она вынуждена была признать: действительно, трудно представить, что этот человек руководствуется исключительно добрыми чувствами или, по крайней мере, не преследует какие-то свои цели. В нем было что-то непреклонное. Она вздрогнула: - Из ваших слов следует, что ему было известно о ребенке Дидре?

- Да, будь он проклят! Именно так! - Пальцы миссис Стоун то сжимались в кулаки, то снова разжимались. - В ту ночь, когда она поняла, что беременна, мы с ней глаз не сомкнули. Всю ноченьку она проплакала у меня на груди, а утром отправилась к нему. А когда вернулась из Блэкторна, я только взглянула ей в глаза - и все поняла. Он бросил ее. - Слезы вновь хлынули из глаз миссис Стоун и покатились по ее широким щекам.

- А что было потом? - внезапно осевшим голосом спросила Фелисити.

- Мисс Дидре направилась в кабинет, сняла со стены отцовский пистолет и застрелилась. Преподобный Раштон, несчастный, там и нашел ее.

- Бедное дитя с искалеченной судьбой, - прошептала тетушка Эффе. Если бы только она была поосторожнее. Если бы она берегла свою репутацию, а не доверилась мужчине. Фелисити, дорогая моя, ты не забудешь эту историю, когда поедешь в Лондон?

- Нет, тетушка Эффе. Вряд ли я ее забуду. - Душераздирающая история, похоже, произвела на Фелисити огромное впечатление.

- Боже мой, - пробормотала Гарриет, - это все так невероятно. - Она осмотрела заваленный ископаемыми кабинет и перевела дыхание, вспомнив, как Сент-Джастин нагнулся над столом и дотронулся до ее подбородка своей сильной рукой. - Миссис Стоун, а вы совершенно уверены в том, что изложенная вами история - правда?

- Совершенно. Был бы жив ваш отец, он бы подтвердил, что все правда. Он знал, что случилось с дочерью преподобного Раштона, хорошо знал. Но предпочитал умалчивать об этом, считая, что это не тот предмет, который следует обсуждать с вами, юными леди. Когда он разрешил мне продолжать работать у него, то предупредил, чтобы я об этом случае ни словом не обмолвилась. И я молчала, да. Но дальше молчать невозможно.

Тетушка Эффе согласно кивнула:

- Конечно же, миссис Стоун. Теперь, когда Сент-Джастин вернулся в наши места, всем порядочным молодым леди следует быть очень внимательными.

- Обесчещенная и брошенная... - Фелисити в благоговейном страхе покачала головой. - Подумать только.

- Ужасно, - вздохнула тетушка Эффе. - Просто ужасно. Юные леди должны быть очень, очень осторожны. Фелисити, до тех пор, пока виконт не уедет из имения, тебе не следует выходить из дому одной. Понятно?

- О, что за вздор! - Фелисити призвала на помощь Гарриет: - Не собираетесь же вы держать меня под домашним арестом только потому, что Сент-Джастину взбрело в голову обозревать окрестности?

- Нет, конечно нет, - нахмурилась Гарриет.

- Гарриет, Фелисити должна соблюдать осторожность, - безапелляционным тоном проговорила тетушка Эффе.

- Тетушка Эффе, Фелисити очень рассудительная девушка, - вступилась за сестру Гарриет. - Она не сделает никакой глупости.

- Упустить свой шанс провести сезон в столице? - усмехнулась Фелисити. - Можешь быть уверена, Гарриет, я не настолько глупа.

Миссис Стоун поджала губы:

- Сент-Джастин - это огромное, хищное Чудовище - предпочитает молоденьких невинных девушек. А поскольку вашего отца уже нет и защитить вас некому, мисс Фелисити, вы должны вести себя крайне осмотрительно

- Совершенно верно, - согласилась тетушка Эффе.

Гарриет вскинула брови:

- Я вижу, ни одна из вас не заботится о моей репутации так, как о репутации Фелисити.

Тетушка Эффе сразу же раскаялась:

- Ну, дорогая, ты ведь знаешь, что это не так. Но, в конце концов, тебе уже почти двадцать пять. Распутные повесы, о которых говорит миссис Стоун, обычно охотятся за молодыми невинными девушками...

- ...А не за старыми невинными созданиями вроде меня, - проворчала Гарриет. Поддразнивающую усмешку Фелисити она оставила без внимания. Думаю, вы правы, тетушка Эффе, мне вряд ли угрожает опасность быть обесчещенной Сент-Джастином. - Она помолчала. - Кажется, то же самое я сказала и ему.

- Что за чертовщина? - уставилась на нее тетушка Эффе.

- Неважно. - Гарриет направилась к открытой двери в кабинет. - Я уверена, Фелисити не потеряет ни головы, ни что там еще у нее есть ценного, случись ей оказаться в обществе виконта Сент-Джастина. Она не настолько глупа. А теперь прошу меня простить, мне надо закончить работу.

Гарриет заставила себя спокойно дойти до своего маленького убежища и так же спокойно закрыть за собой дверь. Но, оставшись одна, в отчаянии упала в кресло и, облокотившись на стол, сжала руками свою голову. Ее тело сотрясала сильная дрожь.

"Глупой оказалась не Фелисити, а я", - мрачно подумала она. Да, именно она, Гарриет, повела себя глупо. Она вызвала Чудовище из усадьбы Блэкторн в Аппер-Биддлтон.

Глава 3

На следующее утро пришедший за ночь с моря густой серый туман к десяти часам все еще цепко держался за берег. Спускаясь по тропинке к морю, Гарриет с трудом различала предметы в двух футах от себя. Она не была уверена, что Гидеон придет в назначенное время, чтобы осмотреть пещеру.

Гарриет с беспокойством понимала, что уже далеко не уверена, хочет ли она этого свидания. Ночью она почти не сомкнула глаз, размышляя об ужасной ошибке - письме печально известному виконту.

Ее маленькие ботиночки заскользили по гальке. Гарриет покрепче сжала сумку с инструментами и, чтобы не упасть, оперлась о валун.

Тропинка, ведущая к скалам, не представляла опасности для человека, не раз ходившего по ней, но все-таки на ней было несколько коварных мест. Гарриет очень хотелось бы надеть свои бриджи для походов за ископаемыми, но она знала, что стоит упомянуть об этом, пусть даже в самой невинной форме, как с тетей Эффе случится удар. А Гарриет старалась, насколько возможно, не волновать свою тетю.

Она знала, что тетя вообще настроена против поисков ископаемых. Тетушка Эффе считала это занятие совершенно не подходящим для молодой девушки и не могла понять страстного увлечения Гарриет. И Гарриет совсем не хотелось еще больше волновать пожилую тетушку, надевая бриджи для работы в пещерах.

Густой туман окутал Гарриет, когда она задержалась в конце тропы, чтобы поправить сумку. До нее доносился шум бьющихся о берег волн, но сами волны скрывал плотный туман. Влажный холодок просачивался сквозь толстую шерсть ее поношенной темно-коричневой мантильи.

Если Гидеон все-таки придет на встречу, ему, скорее всего, не удастся отыскать ее в плотном тумане, подумала Гарриет. Она повернулась и побрела по скалистому берегу. Был отлив, но песок еще оставался влажным. Во время прилива эта линия берега обычно скрывалась под водой. При высоком приливе морские волны разбивались о скалы и затапливали нижние пещеры.

Раз или два Гарриет так увлеклась своими исследованиями, что чуть было не оказалась в ловушке из-за поднимающегося прилива. Воспоминания об этом до сих пор бросали ее в дрожь и заставляли очень внимательно рассчитывать время пребывания в пещерах.

Она шла по берегу, пытаясь отыскать на песке следы. Если несколькими минутами раньше Гидеон был здесь, она, без сомнения, различит отпечатки его огромных сапог. И снова Гарриет мучилась вопросом: не совершила ли она глупость, вызвав Гидеона в Аппер-Биддлтон.

Но, с другой стороны, подбадривала она себя, что-то ведь нужно делать с шайкой разбойников, приспособивших ее драгоценные пещеры под тайник. Не могла же она позволить им продолжать творить свои неблаговидные дела, ей необходимо обследовать заветную пещеру.

Нет слов, чтобы описать, какие изумительные открытия ждут там своего часа. К тому же, чем дольше она позволит злодеям использовать пещеру, тем вероятнее, что они додумаются заняться поисками ископаемых. Вдруг кто-то из них случайно заметит интересную кость и расскажет об этом знакомому, а тот проговорится настоящему коллекционеру. В Аппер-Биддлтоне тогда и шагу не ступишь, не наткнувшись на искателя окаменелостей.

Немыслимо! Кости в этих пещерах, ожидавшие своего открытия, принадлежат ей.

Другие коллекционеры, разумеется, в прошлом обследовали Аппер-Биддлтон, но, не обнаружив ничего интересного, кроме нескольких ископаемых рыб и ракушек, отказались от дальнейших поисков. Но Гарриет проводила более тщательные исследования, чем ее предшественники, и чувствовала, что впереди у нее важные открытия. Она просто обязана раскрыть тайну этих камней.

Нет, все-таки она поступила правильно, решила Гарриет, иного выхода нет. Сильный, умный мужчина поможет избавиться от воров. Какая разница, что Гидеон опасный негодяй и подлец? Лучшего способа справиться с преступниками, чем спустить на них печально известное Чудовище из усадьбы Блэкторн, не придумать.

Так ему и надо.

В этот миг, как ей показалось, туман заклубился вокруг нее чуть по-другому. Почувствовав, что она уже не одна на берегу, Гарриет резко остановилась. Ветер трепал ее локоны на затылке. Она быстро обернулась и увидела вынырнувшего из завесы тумана Гидеона. Он направлялся к ней.

- Доброе утро, мисс Померой, - произнес он раскатистым, как рев моря, голосом. - Я чувствовал, что туман не покажется вам помехой.

- Доброе утро, милорд, - отозвалась она. Пока он приближался к ней широкими шагами, оставляя на мокром песке глубокие следы, девушка попыталась успокоиться. Ее возбужденному сознанию представилось, что он выступает из тумана подобно демоническому чудовищу сквозь клубы дыма преисподней. Он показался ей еще огромнее, чем в прошлый раз

На нем были черные сапоги, черные перчатки и черное пальто с большим капюшоном и высоким воротником, обрамлявшим его обезображенное шрамом лицо. На непокрытых черных волосах блестели капельки утреннего тумана.

- Как видите, я снова подчинился вашему приказу. - Гидеон остановился перед Гарриет, посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся с едва уловимой иронией. - Придется мне проследить за собой, иначе стремление выполнить любое ваше требование, мисс Померой, перерастет в привычку!

Гарриет выпрямилась и заставила себя вежливо улыбнуться:

- Не бойтесь, милорд, думаю, вы вряд ли привыкнете подчиняться другим, если только чужие распоряжения не будут совпадать с вашими собственными намерениями.

В ответ он лишь чуть повел своим огромным плечом.

- Кто знает, на что способен мужчина, имеющий дело с привлекательной женщиной. - Холодная улыбка исказила его изуродованное шрамом лицо, превратив его в страшную маску. - Я жду вашего следующего распоряжения, мисс Померой.

Гарриет с трудом перевела дыхание и принялась дрожащими руками поправлять свою громоздкую тяжелую сумку.

- Я захватила два фонаря, милорд, - быстро проговорила она. - Они нам потребуются внутри.

- Позвольте мне. - Гидеон выхватил тяжелую сумку из ее рук. В его огромной руке она болталась как пустая. - Снаряжением займусь я. Мисс Померой, мне не терпится увидеть вашу набитую награбленным добром пещеру.

- Да-да, конечно. Следуйте за мной. - Она повернулась и заспешила вперед сквозь туман.

- Сегодня, мисс Померой, кажется, вы уже не так уверены в себе, - с чувством удовлетворения в голосе заметил Гидеон, беззвучно вышагивая вслед за ней. - Вероятно, добрая миссис Стоун сообщила вам несколько ужасающих подробностей о моем прошлом, связанном с Аппер-Биддлтоном?

- Чепуха. Ваше прошлое меня не интересует, сэр. - Гарриет удалось произнести это равнодушным и недрогнувшим голосом. Быстро ступая по песку, она не осмеливалась оглянуться. - Меня это не касается.

- В таком случае, я должен вас предупредить, что вам не нужно было вызывать меня, - пробормотал он с затаенной угрозой. - Боюсь, меня нельзя отделить от прошлого. Оно неотступно следует за мной. Тот факт, что я получу графский титул, оказывается весьма полезным, чтобы заставить людей время от времени не обращать на мое прошлое внимания, но, признаться, оно все равно напоминает о себе. Особенно здесь, в Аппер-Биддлтоне.

Гарриет бросила через плечо быстрый взгляд. С трудом скрываемое чувство досады, прозвучавшее в голосе виконта, заставило ее напряженно нахмуриться.

- Оно тревожит вас, милорд?

- Мое прошлое? Не то чтобы очень. Я уже давно научился жить с мыслью, что в глазах других я воплощаю злой дух из ада. Если уж быть совсем откровенным, у моей репутации есть и свои преимущества.

- Боже мой. Какие еще преимущества? - воскликнула Гарриет.

- Во-первых, благодаря ей, мне не докучают мамаши, озабоченные тем, как бы поскорее выдать дочек замуж. Они внимательно следят, чтобы их дитя не оказалось у меня на пути. Боятся, что я бессовестно надругаюсь над их птенчиком, ведь в этом искусстве мне нет равных, а потом выброшу бедняжку, как грязное белье.

- О!.. - выдохнула Гарриет.

- А так именно и будет, - зло продолжал Гидеон, - в смысле грязи. После того как выяснится, что молодая девушка обесчещена мною, ее уже невозможно вернуть на брачный базар.

- Понятно. - Гарриет слегка откашлялась и ускорила шаг. Она чувствовала дыхание Гидеона за спиной, хотя песок заглушал звук его шагов. Бесшумная поступь виконта лишала ее присутствия духа, ибо она ясно отдавала себе отчет в том, что этот гигант совсем рядом. Было полное ощущение, что за ней по пятам идет огромный зверь.

- Мало того, что мне не докучают молоденькими невинными девочками, беспощадно продолжал Гидеон, - на моей памяти еще ни один родитель не попытался вынудить меня сделать его дочке предложение при помощи старого трюка, объявив, что я ее скомпрометировал. Всем известно, что уловка вряд ли сработает.

- Милорд, если таким образом вы пытаетесь прозрачно намекнуть, чтобы я выбросила из головы подобные мысли, то позвольте вас уверить, вы в полнейшей безопасности.

- Я-то в безопасности, мисс Померой, а вот вам следовало бы проявлять некоторую осторожность.

Это уже выходило за все границы допустимого. Гарриет резко остановилась и круто обернулась. Виконт навис над ней, и она быстро отступила назад. Потом мрачно посмотрела на него снизу вверх.

- Так значит, это правда? Вы действительно бросили дочь приходского священника со своим будущим ребенком?

Гидеон хмуро посмотрел на нее:

- Для человека, не проявляющего интереса к моему прошлому, вы слишком любопытны.

- Но, милорд, вы, кажется, сами настояли на его обсуждении.

- Да, вы правы. Боюсь, ничего с этим не поделаешь, раз уж вы слышали мою историю.

- Итак, - вызывающе бросила она после напряженного молчания, - это правда?

Гидеон изогнул густую черную бровь и, казалось, предался серьезным размышлениям. В его глазах полыхал холодный огонь.

- Факты действительно таковы, какими их довели до вашего сведения, мисс Померой. Моя невеста ожидала ребенка, о чем мне было известно, когда я разорвал помолвку. После чего Дидре поспешила домой и застрелилась.

Гарриет глубоко вздохнула и отступила еще на шаг. Она даже забыла о пещере, полной похищенных сокровищ.

- Я не верю.

- Спасибо, мисс Померой. - Он с наигранной галантностью склонил голову. - Но, не извольте сомневаться, все прочие верят.

- Ох! - Гарриет взяла себя в руки. - Но, повторяю, это меня не касается.

Она развернулась и продолжила путь к пещере. Ее лицо пылало. Она рассердилась на себя: кто ее тянул за язык. В каком же глупом положении она оказалась!

Через несколько минут Гарриет вывела их к пещере и облегченно вздохнула. Темный вход смутно вырисовывался сквозь туман. Не знай она точно, где он находится, в такую погоду его ни за что не отыскать.

- Мы у цели, милорд. - Гарриет остановилась и вновь обернулась к виконту. - Пещера, которую используют воры, чуть дальше, мы попадем туда по этому проходу.

Какое-то время Гидеон смотрел на расщелину в скале, потом поставил на землю сумку Гарриет:

- Полагаю, теперь нам потребуются фонари.

- Конечно, ведь стоит сделать пару шагов внутрь, и мы потеряем друг друга.

Гарриет следила за тем, как Гидеон зажигал фонари. Его огромные сильные руки двигались с неожиданной ловкостью и мягкостью. Когда он протянул ей один из фонарей, их взгляды встретились. Он улыбнулся, но в улыбке не было и намека на искреннее тепло. Шрам на его лице угрожающе изогнулся.

- Вы уже начали подумывать, не опасно ли одной отправляться со мною в пещеры, мисс Померой?

Она ответила мрачным взглядом и решительно выхватила фонарь из его рук:

- Разумеется нет. Пойдемте дальше.

Гарриет вступила в узкий проход и подняла фонарь повыше. Клочья тумана проникли в пещеру, и из-за них фонарь отбрасывал на влажные каменные стены причудливые тени. Девушка вздрогнула: сегодня этот проход казался ей особенно отталкивающим и пугающим, хотя она не раз бывала здесь одна.

Гарриет пришла к выводу, что просто она немного нервничает в компании виконта. Надо все-таки обуздать воображение. "Думай только о деле", повторяла она про себя.

Гидеон нагнал ее своими беззвучными скользящими шагами. От света его фонаря странные тени на стенах заплясали еще причудливее. Он осмотрелся. На его лице было написано возмущение.

- Обычно вы бродите по пещерам одна, мисс Померой, или вас кто-то сопровождает?

- Пока был жив мой отец, мы обычно путешествовали вместе. Ведь именно он пробудил мой интерес к ископаемым. Он был страстным коллекционером и начал брать меня с собой, едва я научилась ходить. Но с тех пор, как его унесла лихорадка, я занимаюсь поисками в одиночестве.

- Пожалуй, не самое разумное решение.

Гарриет искоса бросила на него настороженный взгляд:

- Вы повторяетесь. Но знаете ли, мы с отцом научились исследовать пещеры задолго до нашего приезда в Аппер-Биддлтон Я в этом деле хорошо разбираюсь. Сюда, милорд. - Она углубилась в пещеру, с дрожью ощущая, что Гидеон ни на шаг не отстает от нее. - Полагаю, вы не из тех людей, которые чувствуют себя неуютно в замкнутом пространстве?

- Не беспокойтесь, нужно очень хорошо постараться, чтобы я почувствовал себя неуютно, мисс Померой.

Она сглотнула:

- Да. Но у многих пещеры вызывают неприятные ощущения. Хотя этот проход вполне удобен. Видите, он достаточно широк, даже в самом узком месте его легко пройти.

- Ваше представление об удобстве несколько отличается от моего, мисс Померой, - сухо возразил Гидеон.

Гарриет бросила на него взгляд: виконту приходилось нагибаться и двигаться боком, пробираясь по проходу.

- Ах да, вы ведь такой большой!

- Да уж куда больше вас, мисс Померой.

Она прикусила губу.

- Ну, пожалуйста, постарайтесь не застрять. Это было бы весьма некстати.

- Особенно если учесть, что при приливе пещеру заливает. - Гидеон осмотрел каменные стены, с которых капала вода. Маленький бледный краб поспешил убраться подальше от света фонаря, мгновенно скрывшись во мраке.

- Все нижние участки пещер во время прилива заполняются морской водой, - поясняла, не останавливаясь, Гарриет. - Это очень полезные сведения. Воспользуйтесь ими, когда будете разрабатывать план захвата воров. В конце концов, злодеи здесь появляются лишь поздно ночью и только во время отлива. Любой план надо строить, исходя прежде всего из фактов.

- Спасибо, мисс Померой. Обязательно приму во внимание.

Уловив в его ответе сарказм, Гарриет сердито бросила:

- Я всего лишь пытаюсь вам помочь.

- Угу.

- Должна ли я напоминать, милорд, что именно я выследила злодеев? Мне кажется, вы должны быть рады возможности посоветоваться со мной, как лучше всего устроить засаду ворам.

- Хочу напомнить, мисс Померой, что я тоже здесь жил, и местность мне хорошо знакома.

- Да, конечно, но, вероятно, вы забыли множество, на первый взгляд, ничего не значащих деталей. А я, благодаря моим обширным исследованиям, могла бы считаться большим знатоком этих пещер.

- Обещаю, мисс Померой, как только потребуется совет, я непременно обращусь к вам.

Раздражение взяло верх над осторожностью, и Гарриет выпалила:

- Не сомневаюсь, сэр, круг вашего общения значительно расширился бы, если бы вам удавалось быть повежливее.

- Я отнюдь не заинтересован в расширении круга моего общения.

- Это уж точно, - пробормотала девушка. Она собиралась еще кое-что добавить, но поскользнулась на забытом волнами обрывке водорослей. Гарриет попыталась схватиться за стену, но перчатка заскользила по покрытому илом камню. - О Господи!

- Я вас держу, - холодно сказал Гидеон. Он рукой обхватил девушку за талию и крепко прижал к широкой груди.

- Простите. - Почувствовав себя "прикованной" к нему, Гарриет чуть не задохнулась. Рука его была подобна стальному засову, твердая и неподвижная, как скала.

При каждом шаге теперь она видела рядом со своими ботиночками широкий носок его тяжелого огромного сапога и то и дело чувствовала прикосновения его мощной ноги.

Глубоко вздохнув, она уловила теплый запах мужского тела. К нему примешивались запахи влажной шерсти и кожи. Впервые почувствовав себя плотно прижатой к мужчине, она вся напряглась.

- Ведите себя осторожнее, мисс Померой. - Гидеон отпустил ее. - Иначе в этих пещерах для вас все плачевно закончится.

- Можете поверить, в этих пещерах мне еще никогда ничто не угрожало.

- До сегодняшнего дня? - вежливо поинтересовался он.

Гарриет решила не обращать внимания на его выпады.

- Сюда, милорд. Мы почти у цели.

Она оправила мантилью и платье. Потом покрепче ухватила фонарь и, подняв его повыше, храбро устремилась в самые недра пещеры.

Гидеон тихо следовал за ней, только игра света и теней на мокрых стенах выдавала его присутствие. Гарриет не отваживалась больше высказывать свои соображения по поводу планов поимки воров. Она вела виконта вперед по медленно уходившему вверх проходу, пока не достигла места, куда не добирались волны прилива.

Здесь стены и пол пещеры были сухи, но холодный морской воздух пробирал до костей. Невольно Гарриет засмотрелась на освещенные фонарем стены. Ею овладел обычный зуд коллекционера-искателя.

- А знаете, именно здесь я обнаружила изумительный ископаемый листок, заключенный в камень. - Она оглянулась через плечо. - Вы случайно не читали статей мистера Паркинсона о важности соотнесения ископаемых растений со средой, в которой они обнаружены?

- Нет, мисс Померой, не читал.

- Это невероятно интересно. Похоже, ископаемые растения находят в одних и тех же геологических формациях на всей территории Англии, независимо от глубины залегания. И на Континенте (Континентом, в отличие от Британских островов, англичане называют Евразийский материк. - Прим.перев.) дела обстоят точно так же.

- Поразительно! - Однако, судя по голосу Гидеона, ее вдохновенная речь скорее позабавила его, чем удивила. - Вы действительно страстный коллекционер.

- Я вижу, тема ископаемых представляется вам малоинтересной, но, уж поверьте мне, сэр, изучая находки, можно очень многое узнать о прошлом. Лично у меня большие надежды обнаружить в один прекрасный день в этих пещерах что-нибудь очень важное. Кое-что весьма любопытное я уже нашла.

- Я тоже, - пробормотал Гидеон.

Не в состоянии решить, что он имеет в виду, да и не будучи уверенной в том, что желает это знать, Гарриет замолчала. Тетушка Эффе уверяла, что Гарриет имела обыкновение наводить скуку на людей, не разделявших ее энтузиазма относительно ее любимого предмета.

Несколько минут спустя она свернула за угол и остановилась у входа в большую пещеру. Гарриет вошла в нее и подняла фонарь повыше, чтобы осветить ряд лежавших в центре парусиновых мешков, и бросила взгляд на Гидеона.

- Вот они, милорд! - Она ожидала, что виконт будет потрясен при виде сваленных в каменном зале вещей.

Но Гидеон только молча шагнул в пещеру. Но когда он остановился у одного из парусиновых мешков, выражение его лица было серьезным, и Гарриет осталась довольна. Он присел и развязал кожаный шнурок.

Гарриет наблюдала, как он поднял фонарь и заглянул в мешок. Некоторое время он изучал содержимое, потом запустил в него руку в перчатке и извлек серебряный подсвечник с великолепным орнаментом.

- Очень интересно. - Гидеон любовался игрой света на серебре. - А знаете, мисс Померой, когда вы вчера рассказали об этой пещере, признаюсь, у меня были некоторые сомнения. Я думал, не слишком ли у вас разыгралось воображение. Но сейчас должен признать, что здесь действительно происходит нечто противозаконное.

- Теперь вы понимаете, что я имела в виду, когда говорила, что краденые предметы привезли из других мест, милорд? Если бы что-нибудь столь изящное и дорогое, как этот подсвечник, пропало в Аппер-Биддлтоне, мы бы услышали о краже.

- Я того же мнения. - Гидеон завязал шнурок и поднялся. Полы его тяжелого пальто разлетелись как мантия, когда он проследовал к другому мешку.

Гарриет немного понаблюдала за ним, но потом заскучала. Она уже бегло осматривала эти вещи, когда наткнулась на них.

Гораздо больший интерес у нее вызывала сама пещера. Что-то подсказывало Гарриет, что именно здесь, в этом зале, ее ждали несметные сокровища, никакого отношения не имевшие к краденым украшениям и серебряным подсвечникам.

Гарриет подошла к необычному скоплению камней, чтобы получше их рассмотреть.

- Надеюсь, Сент-Джастин, вы быстро разделаетесь со злодеями, заметила она, проводя рукой в перчатке по едва различимому контуру чего-то, вросшего в камень. - Мне не терпится поскорее обследовать пещеру.

- Я вижу.

Гарриет сосредоточенно нахмурилась и наклонилась, чтобы получше разглядеть очертания заинтересовавшего ее предмета.

- Судя по вашему тону, вы думаете, я снова принялась отдавать вам приказы. Мне жаль, что я рассердила вас, милорд, но мне действительно ужасно не терпится начать работу. В течение нескольких дней я была вынуждена ждать вашего приезда, и даже теперь, полагаю, мне придется потерпеть еще, пока злодеи не будут схвачены.

- Без сомнения.

Она обернулась и посмотрела на склонившегося над другим мешком виконта:

- Сколько времени вам понадобится?

- Я еще не готов дать ответ. Вы должны позволить мне поступить так, как я считаю нужным.

- Надеюсь, вы будете действовать быстро.

- Мисс Померой, как вы, несомненно, помните, вы вызвали меня сюда, в Аппер-Биддлтон, потому, что хотели передать решение проблемы в мои руки. Прекрасно. Все именно так и получилось. Теперь я несу ответственность за выдворение злодеев из вашей драгоценной пещеры. Я буду держать вас в курсе дел, - рассеянно отвечал Гидеон, поскольку его вниманием завладели драгоценные камни, которые он извлек из мешка.

- Да, но... Что там у вас?

- Ожерелье. Стоит целого состояния. Если, конечно, камни не подделка.

- Скорее всего, не подделка. - Гарриет пожала плечами. Ожерелье не вызывало у нее ни малейшего интереса, если не считать желания поскорее выдворить его из пещеры. - Сомневаюсь, что кто-нибудь стал бы с таким трудом прятать здесь фальшивые украшения.

И она снова вернулась к изучению ископаемого, напряженно вглядываясь в его очертания. Было в нем что-то...

- Боже праведный, - возбужденно прошептала девушка.

- Что такое?

- Здесь нечто интересное, милорд. - Она поднесла фонарь поближе к камню. - Не могу утверждать с полной определенностью, но это вполне может быть краешком зуба. - Гарриет внимательно осмотрела камень. - И зуб все еще прикреплен к фрагменту челюсти!

- Для вас совершеннейшая сенсация.

- Ну разумеется. Зуб, прикрепленный к челюсти, гораздо легче идентифицировать, чем отдельно взятый зуб. Ах, если бы я только могла прямо сегодня отколоть его от камня. - Она резко повернулась, надеясь, что виконт поймет всю важность изучения подобной находки. - Вы полагаете, если я...

- Ни в коем случае. - Гидеон бросил поблескивающее ожерелье обратно в мешок и поднялся на ноги. - Вы не должны пользоваться здесь инструментами, пока мы не уничтожим воровское логово. Отложив работу в этой пещере, вы поступили совершенно правильно, мисс Померой. Мы же не хотим спугнуть шайку головорезов.

- Вы думаете, они могут перенести награбленное в другие место, если поймут, что их тайник обнаружен?

- Гораздо больше меня тревожит другое. Допустим, грабители увидят здесь следы вашей работы с ископаемыми, которые прямиком приведут к вам. В округе, наверное, не так уж много собирателей ископаемых.

Гарриет в отчаянии посмотрела в сторону выхода. От одной мысли, что придется оставить здесь свое новое открытие, ей стало невыносимо.

- А вдруг еще кто-нибудь заметит мой зуб?

- Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь обратил внимание на ваш бесценный зуб, когда посреди пещеры лежат драгоценные камни и серебро на целое состояние.

Гарриет задумчиво сдвинула брови и постучала носком ботинка по полу:

- Я не разделяю вашу уверенность. Я вам уже говорила, что в наше время развелось так много бессовестных собирателей ископаемых. Все-таки мне следовало бы отколоть этот кусочек, надеясь, что никто не заметит. Ох!

Гидеон поставил фонарь на пол и сделал два больших шага вперед. Внезапно он навис над ней, опершись своей огромной рукой о стену пещеры прямо над головой Гарриет. Она оказалась замкнутой между его неподвижным телом и столь же неподвижной скалой. Глаза ее расширились.

- Мисс Померой, - ласково сказал Гидеон, для большей выразительности делая между словами значительные паузы. - Повторяю еще раз, последний. Без моего разрешения вы не войдете в эту пещеру. Да-да, вы и близко к этому месту не подойдете, пока я не решу, что вы в безопасности. Иными словами, пока я не покончу с грабителями, вы не войдете ни в одну из пещер.

- Однако, Сент-Джастин, вы заходите слишком далеко.

Он наклонился ближе. В желтом свете фонаря, который держала Гарриет, его лицо выглядело демоническим. Сейчас он и в самом деле походил на то Чудовище, каким его окрестила молва.

- Вы не будете, - проговорил Гидеон сквозь зубы, - искать ископаемые на этом побережье до тех пор, пока не получите от меня особое разрешение.

- Послушайте, сэр, если вы думаете, что я смирюсь с вашим возмутительным поведением, то вы глубоко заблуждаетесь. У меня нет ни малейшего желания отказываться от поисков ископаемых на побережье, даже если вы не соизволите дать мне разрешение. В конце концов, у меня есть на то определенные права.

- У вас нет никаких прав, мисс Померой. Вы, безусловно, уже стали относиться к пещерам как к вашей собственности, но осмелюсь напомнить вам, что волею судьбы моя семья владеет каждым дюймом земли, которая в настоящий момент находится у вас над головой, - рявкнул Гидеон. - Если я замечу вас вблизи пещер, буду рассматривать это как нарушение права владения.

Ее глаза пылали гневом, она пыталась понять, шутит он или говорит серьезно.

- Неужели? И что же вы сделаете, сэр? Бросите меня в темницу или сошлете на каторгу? Вы просто смешны.

- Скорее всего, я найду иной способ наказать вас, мисс Померой. Я ведь Сент-Джастин, или забыли? Чудовище из Блэкторн-Холла. - Глаза его сверкали расплавленным золотом. Шрам усиливал впечатление смертельной угрозы.

- Немедленно прекратите запугивать меня, - потребовала Гарриет, хотя и несколько ослабевшим голосом.

Он придвинулся еще ближе:

- Местные жители полагают, что у меня напрочь отсутствует понятие чести, когда дело касается женщин. Спросите любого - и вам подтвердят, что, когда речь заходит о невинных молодых леди, я - сам дьявол во плоти.

- Вздор! - Пальцы Гарриет, державшие фонарь, дрожали, но она твердо стояла на своем. - По-видимому, вы нарочно пытаетесь запугать меня, сэр.

- Вы чертовски проницательны. - Он притянул ее за шею. Гарриет почувствовала грубую кожу его перчатки.

Она разгадала его намерения, но бежать было уже поздно. Огненные, львиные глаза Гидеона полыхали под темными сводами ресниц. Его губы впились в ее губы во всепоглощающем поцелуе.

Мгновение, показавшееся ей целой вечностью, Гарриет не двигалась. Она была не в силах ни пошевелиться, ни подумать о чем-то. Ничто из пережитого ею за двадцать четыре с половиной года не могло сравниться с этим поцелуем.

Гидеон тяжело застонал, стон отозвался глубоко в его груди. Его огромная рука с удивительной нежностью погладила ее шею, большой палец очертил плавные линии подбородка. Гидеон все теснее прижимал ее к своему огромному телу. Тяжелое пальто накрыло ее ноги.

Казалось, еще немного - и она задохнется. Едва она оправилась от первого потрясения, как нарастающее восхищение неудержимой лавиной захватило ее. Она даже не заметила, как Гидеон взял фонарь из ее мягких, податливых пальцев.

Гарриет бессознательно протянула руки к его плечам и сжала пальцами плотную ткань его пальто. Она сама не понимала, пытается ли его оттолкнуть или, наоборот, приблизить. Да и не хотела понимать.

- Черт возьми. - Голос Гидеона внезапно стал низким, в нем появилось нечто новое, незнакомое, но что именно, Гарриет сказать не могла. - Если бы вы хоть что-нибудь понимали, вы бы со всех ног бросились прочь.

- Боюсь, что мне и шажка не сделать, - с удивлением прошептала Гарриет. Она посмотрела сквозь ресницы вверх на Гидеона и ласково дотронулась до его шрама.

Почувствовав ее нежные пальцы на своей щеке, Гидеон вздрогнул и, прищурившись, проговорил:

- Вот и прекрасно. Признаться, у меня пропало желание дать вам шанс на спасение, моя дорогая.

Он наклонился к ней, его губы с восхитительной нежностью легли на ее губы, пытаясь раскрыть их, и Гарриет задрожала, почувствовав, что он стремится проникнуть внутрь. Ошеломленная, она подчинилась его желанию.

Когда его язык с потрясающей интимностью проник в тепло ее рта, она застонала и ослабела в его руках. Никогда еще мужчина не целовал ее столь интимно.

- Ты такая хрупкая, - произнес он наконец, не отрываясь от ее губ. - И такая мягкая. Но в тебе чувствуется сила.

Гидеон обвил рукой ее стан.

Тело ее охватила дрожь. Не выпуская Гарриет из крепких рук, он приподнял ее к своей груди, ноги ее оказались высоко над каменным полом. В поисках надежной опоры она прижалась к его широким плечам.

- Поцелуй меня, - повелел он глубоким, томным голосом, от которого по спине ее пробежал приятный холодок.

Без раздумий она обхватила руками его шею и стыдливо прикоснулась губами к его губам. "Так вот что значит быть соблазненной, - озарило ее. Может быть, именно из-за этой опьяняющей смеси чувства и желания бедняжка Дидре Раштон и отдалась Гидеону тогда, много лет назад. В таком случае, я понимаю безрассудство молодой женщины".

- Ах, моя сладкая мисс Померой, - пробормотал Гидеон. - Неужели вы находите мои черты не более отталкивающими, чем у ваших драгоценных ископаемых черепов?

- В ваших чертах нет ничего отталкивающего, милорд, и, не сомневаюсь, вы знаете это не хуже меня. - Гарриет облизала пересохшие губы. Она была ошеломлена переполнявшими ее чувствами. Девушка ласково дотронулась до его щеки и робко улыбнулась: - Вы великолепны... Вы сильный, мужественный, красивый...

Гидеон замер от неожиданности. Глаза его сверкали. Но потом его лицо снова стало суровым. Он осторожно поставил ее на пол.

- Допустим... Итак, мисс Гарриет Померой? - В его словах был явный вызов.

- Что "итак", милорд? - задохнувшись, пролепетала Гарриет. У нее действительно не было опыта в делах подобного рода, но ее глубинные женские инстинкты подсказывали ей, что поцелуй произвел на Гидеона не менее сильное впечатление. Она пыталась сообразить, отчего Гидеон вдруг стал таким холодным и опасным.

- Вы должны принять решение. Итак, вы можете, либо, сбросив платье, улечься на каменный пол пещеры, и тогда мы успешно завершим начатое, либо вы поспешите в сторону безопасного берега. Советую решать побыстрее, поскольку в данный момент я затруднился бы сказать, как я с вами поступлю. Должен признать, вы мне кажетесь весьма аппетитной закусочкой.

Гарриет показалось, что он вылил ей на голову ведро ледяной морской воды. Она изумленно воззрилась на Гидеона. Перед лицом несомненной угрозы ее чувственная эйфория рассеялась. Он не шутил. Он действительно предупреждал ее: если сию же секунду она не уберется из пещеры, он прямо здесь, на полу, овладеет ею.

С запоздалым испугом она поняла, что сама во всем виновата. Она с жаром откликнулась на его поцелуй. Можно не сомневаться, какого он теперь о ней мнения.

Лицо Гарриет запылало от оскорбления и отнюдь не беспричинного женского страха. Она подхватила фонарь и со всех ног бросилась по проходу к безопасному берегу.

Гидеон следовал за ней, но Гарриет ни разу не оглянулась. Она так боялась увидеть в его золотых глазах саркастическую насмешку Чудовища.

Глава 4

Крейн весь вспотел. В камине библиотеки горел небольшой огонь, спасавший от холода дождливого дня, но Гидеон знал, что не это заставляло управляющего то и дело вытирать пот со лба.

Гидеон небрежно перевернул страничку лежавшего на столе гроссбуха. В том, что его систематически обманывали, не оставалось ни малейших сомнений. И винить в этом он должен только себя, и никого другого. Он совсем забросил имения Хардкаслов в Аппер-Биддлтоне, и нетрудно было предвидеть, что придется когда-нибудь расплатится за это.

Гидеон пробежал глазами по еще одной длинной колонке цифр. Как выяснилось, Крейн, которого он нанял год назад управляющим имением, поднял ренту на большинство коттеджей, однако не потрудился передать возросшую прибыль хозяину. Управляющий, скорее всего, прикарманил разницу.

Ни для кого, кроме Гидеона, это не являлось секретом. Многие из крупных землевладельцев, наслаждаясь веселой лондонской жизнью, полностью предоставляли вести дела своим управляющим, и до тех пор, пока поток денег из имений не иссякал, мало кто утруждал себя скрупулезным изучением гроссбуха. Знание точных размеров собственного состояния считалось немодным.

Но ни мода, ни городская жизнь не прельщали Гидеона. Собственно говоря, в последние годы его интересовали только семейные владения, и он, занимаясь делами, часто бывал в них.

Только не в Аппер-Биддлтоне.

На имения Хардкаслов в Аппер-Биддлтоне Гидеон намеренно не обращал внимания. Трудно было лично заниматься делами родового поместья, которое он возненавидел. Именно здесь все пошло наперекосяк шесть лет назад.

Пятью годами раньше, когда отец был вынужден передать ему ответственность за обширные владения Хардкаслов, Гидеон как за соломинку ухватился за эту возможность. Он сознательно похоронил себя в работе.

Работа была для него наркотиком, с помощью которого он старался заглушить терзавшую его боль, вызванную потерей чести. Он постоянно переезжал из одного имения в другое, без устали занимался перестройкой коттеджей, знакомил крестьян с новыми технологиями, использовал любую возможность для увеличения производительности рудников и улова, приносимого деревенскими рыбаками.

Он нанимал только лучших управляющих и хорошо им платил, чтобы не возникало желания воровать. Он лично проверял гроссбухи. Он выслушивал предложения и жалобы арендаторов. Наконец, он собрал группу ученых и изобретателей, которые обучали его новым методам повышения урожайности.

Но только не в Аппер-Биддлтоне. Даже если бы земли Хардкаслов в Аппер-Биддлтоне пришли в полный упадок, Гидеону было бы все равно.

Ему давным-давно следовало продать их. Он бы так и поступил, если бы это не расстроило отца. На протяжении пяти поколений род Хардкаслов владел землями Аппер-Биддлтона. Это были самые старые владения семьи, фамильное гнездо. До скандала. Гидеон не мог продать эти земли, и он нашел, как ему казалось, лучший выход - не вспоминать об имении.

Как ни велика была ненависть Гидеона к Аппер-Биддлтону, сейчас он обнаружил, что обман ему ненавистен еще больше. Он холодно улыбнулся. Крейн с волнением следил за ним. Как подходит к нему эта фамилия - Крейн, журавль, подумал Гидеон. Высокий, худой, с болтающимися руками, Крейн действительно походил на большую длинноногую птицу.

- Ну что ж, Крейн, я нашел дела в полном порядке. - Гидеон закрыл гроссбух и почувствовал, что управляющий вздохнул с огромным облегчением. Ведомости заполнены очень аккуратно. Превосходная работа.

- Спасибо, сэр. - Крейн нервно провел рукой по лысеющей голове. Он определенно расслабился в своем кресле. Его выпуклые птичьи глазки бегали между гроссбухом и страшным шрамом Гидеона. - Я стараюсь изо всех сил, милорд. Очень жаль, что вы не предупредили нас заранее о вашем приезде, мы бы тогда лучше подготовились.

Надо было быть слепым, чтобы не понять, что внезапный приезд хозяина вверг жизнь дома в хаос. Экономка бросилась спешно нанимать в деревне прислугу, чтобы привести в порядок Блэкторн.

Гидеон слышал, как в холле и по лестницам вверх-вниз сновали люди. Заказывалась провизия. С мебели, которой не пользовались годами, срывали чехлы. Натирали паркет, свежий запах политуры проникал в библиотеку.

Но в саду за такое короткое время изменить что-либо было просто невозможно. Заросший, открытый всем ветрам, некогда ухоженный сад пришел в полное запустение во время управления мистера Крейна. Гидеон вспомнил, как восхищалась чудесным садом его матушка.

- Дворецкий Оул, который сопровождает меня повсюду, прибудет сегодня днем. Он распределит обязанности среди слуг.

Гидеон заметил, как глаза Крейна нервно переметнулись к его шраму. Редко кому удавалось, даже из вежливости, смотреть прямо в обезображенное лицо виконта. Но потом люди привыкали, хотя многие так и не могли перебороть свое отвращение.

Дидре, например, находила его лицо просто отвратительным. И не только она придерживалась такого мнения. Вот несчастье, сочувственно вздыхали люди, что поделаешь - второй сын графа Хардкасла далеко не так красив и утончен, как первый. И выражали графу свои соболезнования по поводу утраты старшего сына - волею судьбы несчастный граф был вынужден передать фамильные земли другому наследнику, куда менее привлекательному во всех отношениях. Гидеон и сам поначалу сомневался, что сможет стать достойным преемником Рэндала.

Рэндал был идеальным сыном и наследником, о котором любые родители могли только мечтать.

Никто не мог отрицать этого.

Рэндал был на десять лет старше Гидеона и в течение долгих лет оставался единственным сыном Хардкаслов. Матушка его просто обожала, граф же гордился красивым, атлетически сложенным, воспитанным, благородным молодым человеком - достойным стать следующим графом Хардкаслом.

Рэндала так и воспитывали - для графского титула - с колыбели. И он старался оправдать ожидания. Друзей у него был целый легион. Его красота атлета вызывала уважение, а его благородство не подвергалось ни малейшему сомнению.

И в то же время он был достойным старшим братом, вспоминал Гидеон. Конечно, нельзя утверждать, что они очень сблизились - все-таки разница в возрасте сказывалась, их отношения скорее походили на отношения дяди и племянника.

Гидеон долгое время пытался подражать манерам брата, пока наконец не понял, что невозможно повторить то, что заложено самой природой своеобразие стиля и вкуса. Если бы Рэндал был жив, он, бесспорно, передал бы Гидеону управление фамильными землями, поскольку деревенской жизни предпочитал суету Лондона.

Гидеон тяжело переживал смерть брата. Но никому не было дела до его переживаний. Все считали своим долгом утешить горевавших родителей. Особенно графиню. Многие уже решили, что она никогда не оправится от меланхолии. Граф в сердцах заявил, что его новый преемник никогда не заменит Рэндала...

Крейн старательно прочистил горло:

- Прошу прощения, милорд, как долго вы намерены гостить в имении? Несколько дней? Дело в том, что экономка должна позаботиться о запасах провизии, к тому же необходимо набрать штат слуг...

Гидеон откинулся на спинку кресла. Он, конечно, прекрасно понимал, что любопытство Крейна было далеко не праздным. Управляющий беспокоился, не придется ли ему отложить на время кое-какие из своих планов. Гидеон еще не выяснил, связан ли он с ворами из пещеры, как подозревала Гарриет. Но непременно выяснит. Поэтому Гидеон решил пока успокоить его, чтобы он не вносил изменения в свои планы, и полуночные рандеву в скалистых пещерах состоялись в намеченное время.

- Я собираюсь задержаться здесь надолго, - отвечал Гидеон. - Давно не был в Аппер-Биддлтоне. Я нахожу морской воздух чрезвычайно полезным для здоровья. Так что думаю провести здесь всю весну.

Крейн открыл рот, захлопал глазами.

- Всю висну, милорд? Целую весну? - наконец проговорил он.

- Именно. Впрочем, не исключено, что останусь и на лето. Что может быть лучше морского побережья летом? Странно, но я даже не подозревал, насколько соскучился по этим местам.

- Понимаю вас, милорд. - Крейн провел пальцем за высоким тугим воротничком рубашки. - Мы все, конечно же, очень рады, что вы при своей занятости нашли время посетить нас.

- У нас впереди еще много времени, - заверил его Гидеон. Он придвинулся к столу, взял гроссбух и протянул его Крейну. - Вы можете идти. Я потратил достаточно времени, изучая ваши прекрасно составленные ответы. Признаюсь, очень утомительно вникать во всякие мелочи.

Крейн взял книгу, слабо улыбнулся и торопливо встал. Напоследок провел по влажному лбу платком.

- Да, милорд, понимаю. Лишь немногие джентльмены интересуются подобными делами.

- Совершенно верно, мой друг. Именно по этой причине мы и нанимаем таких, как вы. Удачи вам, мистер Крейн.

- Всего доброго, милорд. - Управляющий поспешил к двери.

Гидеон посмотрел в окно, дождь не прекращался. Когда за Крейном захлопнулась дверь, он поднялся, обогнул стол и задержался у столика, где экономка приготовила чайник с чаем.

Гидеон налил чашку крепкого чая и стал потягивать его маленькими глотками. Он пребывал в необычном настроении и знал его причину, он наконец-то вернулся в Хардкасл после долгих лет самоизгнания.

Ни одно из имений не было для него домом. Нигде он не чувствовал себя спокойно, а потому переезжал с места на место под благовидным предлогом наблюдения за фамильными землями. Он был в постоянном движении, он стремился, чтобы дела занимали все его время.

И он знал, кто истинный виновник того, что ему пришлось разорвать бесконечный круг обязанностей, добровольно возложенных на себя пять лет назад.

Гидеон вспомнил утро в пещере, и воображение тут же нарисовало ему лицо Гарриет Померой, когда она увидела перед собой целое состояние - мешок с драгоценностями. В тот миг в ее глазах вспыхнул лишь искренний интерес ничего похожего на алчную страсть или вожделение. Многие женщины потеряли бы дар речи при виде бриллиантов, золота, украшений, а Гарриет страшно разволновалась, только обнаружив в огромной глыбе зуб древнего животного.

И еще поцелуй, напомнил себе Гидеон... Жаркая волна снова нахлынула на него, совсем как тогда, в пещере. Гарриет ответила на его поцелуй с не меньшим восторгом и горячностью, чем когда обнаружила проклятый ископаемый зуб.

Гидеон криво улыбнулся при мысли, что его приняли с той же радостью, что и древнюю окаменелость.

Он направился было к окну, но задержался на миг, увидев свое отражение в зеркале над камином. Виконт редко заглядывал в зеркало, оно никогда не обманывало его.

Но сегодня ему стало любопытно, каким увидела его Гарриет. Он был совершенно сбит с толку: шрам не помешал девушке поцеловать его. Гидеон чувствовал, что она сделала это искренне, со всем пылом невинной страсти.

По какой-то неведомой причине его лицо не вызвало у нее отвращения. И только после его заранее продуманной, явно не джентльменской угрозы раздеть ее и овладеть ею прямо на каменном полу пещеры Гарриет испугалась.

Гидеон поморщился, вспомнив свое вызывающее поведение. Иногда он ничего не мог поделать с собой: вдруг ни с того ни с сего, откуда-то изнутри, поднималось самое худшее, самое отвратительное, что в нем таилось.

И все же по-своему он пытался предупредить ее и тем самым защитить, хотя, скорее всего, она об этом не догадалась.

Потому, что он хотел ее. Безумно хотел.

Наверное, он поступил глупо, позволив ей сбежать. Он мог и должен был принять ее жертву. И черт бы побрал эту игру в джентльмена. Ни один человек ему не верит, так почему же он после всех этих лет с завидным упорством продолжает играть роль джентльмена? Гидеон спрашивал себя вновь и вновь, но не находил ответа.

Гидеон еще раз обозвал себя дураком, после чего заставил себя вернуться к более важным проблемам. Итак, ему предстоит столкнуться с ворами, что предполагает их захват и арест. В общем, весьма опасное предприятие. К тому же, ему необходимо заняться делом немедленно, иначе Гарриет, пожалуй, возьмется за грабителей сама.

По крайней мере, она его изведет - это уж точно! - пока все не будет кончено.

* * *

Вечером того же дня Гарриет обозревала толпу местных джентри, собравшуюся на еженедельную вечеринку. Вместе с Фелисити и тетушкой Эффе они уже несколько месяцев кряду посещали эти ассамблеи. Гарриет находила вечера невероятно скучными.

Но тетушке неожиданно взбрело в голову обучить Фелисити светским манерам, принимая во внимание возможную поездку в Лондон на сезон. Они не теряли надежды получить приглашение от тети Аделаиды. Деревенские вечеринки позволяли подучиться некоторым изящным искусствам, к примеру, умению элегантно обмахиваться веером. Надо признать, у Фелисити был несомненный талант к подобным искусствам.

Гарриет же находила свой собственный веер никчемной вещицей, он приносил ей одни только неудобства.

Сегодняшний вечер ничем не отличался от предыдущих. Гарриет, конечно, понимала благородные намерения тети Эффе, однако мало верила, что в такой глуши Фелисити может обучиться светским манерам.

На ассамблее запрещалось танцевать вальс, хотя все прекрасно знали, что в Лондоне этот танец стал повальным увлечением. Но в Аппер-Биддлтоне выбор ограничивался лишь катильоном, кадрилью и несколькими народными танцами. Вальс повергал местное собрание в шок.

- Сегодня, кажется, собрался весь цвет общества? - Тетушка Эффе, обмахиваясь веером, окинула взглядом комнату. - И Фелисити, несомненно, выглядит лучше всех. Думаю, она не останется сегодня без партнеров.

- Вы правы, - согласилась Гарриет. Она сидела рядом с тетушкой, наблюдая за кружащими в танце парами, и частенько посматривала на свои маленькие часики, приколотые к весьма скромному наряду. Однако она пыталась делать это незаметно; она понимала, что самое главное - пристроить Фелисити. И она, как и тетушка, стремилась помочь сестре не упустить своего шанса.

- Я должна ей непременно напомнить, что нельзя, когда танцуешь, открыто выплескивать все свои чувства, - посетовала тетушка Эффе, недовольно нахмурив брови. - В столице такое поведение просто недопустимо.

- Но ты же знаешь, Фелисити боготворит танцы.

- Неважно, - отвечала тетушка, - пора научиться вести себя поспокойнее.

Гарриет незаметно вздохнула и подумала, что пора бы принести закуску. Она еще ни разу не танцевала, но в том не было ничего необычного. Чай и сандвичи, подававшиеся на ассамблеях, привносили хоть небольшое, но разнообразие в тоскливое монотонное течение вечера.

- Боже мой, сюда направляется мистер Винэбл, - пробормотала тетушка Эффе. - Приведи себя в порядок, дорогая.

Гарриет подняла глаза и увидела пожилого мужчину в старомодном, цвета спелой сливы сюртуке и в зеленом жилете, неуклюже ковылявшего к ней. Она прищурилась:

- Видимо, он желает расспросить меня о моих недавних находках.

- Незачем тебе болтать с ним, ты сама знаешь.

- Да, ты права, но это необходимо. Если сегодня ему не удастся загнать меня в угол, то он будет меня поджидать в воскресенье после церковной службы. Не тебе объяснять, какой он настырный. - Гарриет мрачно улыбнулась мистеру Винэблу, который расплылся в ответ грозной улыбкой.

Они были старыми противниками в непрекращающемся споре. Винэбл алчно коллекционировал окаменелости, пока не случилось несчастье в пещере, после чего он обходил пещеры стороной.

Теперь он довольствовался побережьем, и в последнее время ничего выдающегося не нашел. Однако это не мешало ему пытаться убедить Гарриет, чтобы она занималась поисками под его руководством. Гарриет уже привыкла к его хитростям. Охотники за окаменелостями - люди беспринципные, и она держала ухо востро с такими экземплярами рода человеческого, как мистер Винэбл.

- Добрый вечер, мисс Померой. - Мистер Винэбл чопорно склонился над ее рукой. - Не доставите ли мне удовольствие, позволив угостить вас чашкой чая?

- Благодарю вас, сэр. Это было бы просто замечательно. - Гарриет поднялась и разрешила повести себя к столу с закусками, где он быстро подал ей чашку чая.

- Как поживаете, дорогая моя? - В улыбке его угадывалась лесть. Хорошо поработали в пещерах?

- Я работаю в пещерах только в свободное время, - ответила Гарриет с вежливой улыбкой. - Вы же знаете, как это бывает, сэр. У нас очень много забот по дому, и на занятия любимым делом совсем не остается времени.

Глаза Винэбла блеснули. Он знал, что она лжет. Старая игра, известная им обоим с незапамятных времен.

- Я, помнится, говорил вам, что намерен повидаться с коллегой в Королевском обществе и вручить ему документ о находках в наших местах.

Гарриет бросила на него настороженный взгляд;

- Нет, вы ничего не рассказывали. Так вы намерены подать сведения в Общество, сэр?

- Должен признаться, я не очень серьезно отношусь к составлению документа, ибо сейчас перегружен работой. - Он в один прием проглотил маленький сандвич. - Для такого рода дел нужно время.

- Ну и хотя бы несколько интересных, необычных образцов, - холодно подчеркнула Гарриет. - А вы обнаружили что-то, достойное внимания?

- Да так, одна-две находки. - Винэбл стоял, раскачиваясь на каблуках, с очень важным видом. - Именно так, одна-две, не больше. А вы, моя дорогая?

Гарриет улыбнулась:

- Увы, мне нечем похвастаться, В последние дни у меня практически не было времени заниматься изысканиями.

Винэбл явно искал возможность разузнать хоть что-нибудь еще, но вдруг в комнате воцарилась необыкновенная тишина. Гарриет с любопытством обвела глазами зал. Музыка смолкла, но даже не в этом была причина неожиданной захватывающей тишины. Она увидела, как все взоры устремлены к парадному входу.

- Бог ты мой! - испуганным тоном воскликнул пораженный Винэбл. Сент-Джастин собственной персоной. Что этому дьяволу здесь нужно?

Взгляд Гарриет метнулся к дверям через переполненный гостями зал. Гидеон стоял на пороге, точно ночное хищное чудовище, ошеломленное количеством добычи.

Он был во всем черном - от блестящих ботфортов до безупречного черного сюртука. И только его белый крахмальный галстук и белая плиссированная рубашка светились белым пятном на черном.

- Долго же я не видел его! - пробормотал Винэбл. - Но этот дьявольский шрам. Я узнал бы его где угодно. Говорят, Сент-Джастин сейчас живет по соседству. Надо иметь чертовски сильные нервы, чтобы просто заглянуть сюда вечером как ни в чем не бывало.

Гарриет пришла в ярость.

- Это же общественное собрание, - ядовито бросила она. - А он все-таки самый крупный землевладелец в округе. И если желаете знать мое мнение, мы, его соседи, должны гордиться и радоваться, что он здесь появился. Более того, сэр, я удивлена вашему замечанию о его шраме. Я не нахожу в нем ничего отвратительного.

Винэбл нахмурился:

- Вы слишком добры, дорогая моя. Естественно, это от воспитания, вы же дочь приходского священника все-таки, но шрам Сент-Джастина выказывает его дурной характер.

- Сэр! - Гарриет была вне себя.

- Я забыл, что вы не знаете сути дела. Впрочем, подобные истории не рассказывают молодым женщинам.

- Тогда, надеюсь, вы не станете этого делать! - воинственно воскликнула Гарриет.

- Черт побери, по-моему, этот Сент-Джастин направляется к нам. Винэбл вытянулся и расправил плечи. - Не бойтесь, моя дорогая.

- А я и не боюсь. - Гарриет снова обвела взглядом зал и увидела, что Гидеон пробирается сквозь толпу прямо к ним.

Музыканты поспешили заиграть другую мелодию, заглушая шепот изумленной толпы. Несколько молодых пар, в том числе Фелисити и сын фермера, закружились в танце.

Гарриет радостно улыбнулась подошедшему Гидеону. Ей не терпелось узнать, как обстоят дела с его управляющим и не связался ли он с сыщиком с Боу-стрит. И вообще, им надо обсудить план захвата шайки.

Темные брови Гидеона поднялись, когда он увидел приветливую улыбку девушки. Он остановился перед ней и вежливо поклонился. Его глаза сверкнули, отражая свет огней.

- Добрый вечер, мисс Померой. Вы сегодня прекрасно выглядите.

- Спасибо, сэр. Рада видеть вас снова. И надеюсь, вам здесь нравится.

- Да, как и ожидал. - Гидеон перевел глаза на Винэбла. - Привет, Винэбл, давненько не встречались.

- Вечер добрый, милорд. Я даже не догадывался, что вы знакомы с мисс Померой, - нахмурился тот.

- Мы встречались, - пробормотал Гидеон. И снова заговорил с Гарриет: Не окажете ли вы любезность потанцевать со мной, мисс Померой?

Глаза Гарриет расширились.

- Я не так искусна в танце, милорд.

- Как и я, смею заметить. В последнее время у меня было слишком мало возможностей попрактиковаться.

Гарриет с облегчением рассмеялась:

- О, хорошо, в таком случае с удовольствием. Прошу прощения, мистер Винэбл. - Гарриет протянула ему чашку с блюдцем.

- Вот еще, смотрите-ка, - машинально принимая чашку, зашипел он. Вашей тетушке наверняка не понравится, что вы танцуете без ее разрешения, проговорил он.

- Чепуха! - Гарриет резким движением закрыла веер и тронула Гидеона за рукав. - Моя тетушка, возможно, и будет обеспокоена, узнав, что я все же умудрилась потанцевать хотя бы раз за весь вечер. - Она посмотрела из-под ресниц на Гидеона. - Итак, сэр? Мы идем?

- Конечно, мисс Померой. - И Гидеон увел ее от Винэбла.

- Куда мы направляемся? - с удивлением спросила Гарриет, заметив, что вместо танца он ведет ее к музыкантам.

- Сделать заказ. - Гидеон остановился, наклонился к скрипачу и что-то зашептал тому на ухо. Скрипач энергично кивал, слушая Гидеона.

- Сейчас, милорд. Сию минуту.

- Прекрасно. Я знал, что могу положиться на вас. - Он выпрямился и подал Гарриет руку.

- И что же дальше? - спросила Гарриет, когда они вступили в круг для танцев.

- Конечно, мы танцуем.

В этот момент музыканты неожиданно оборвали деревенский танец. Недоумевающие танцоры замерли, переглядываясь. Через несколько секунд подала голос скрипка, взяв несколько пробных нот, а потом полилась мелодия вальса. И все инструменты оркестра радостно подхватили ее.

Молодые люди весело окунулись в этот танец, торопясь, пока никто не отменил заказ Сент-Джастина. Пары увлеченно кружились в запрещенном танце. Старшие строго нахмурились и обратили свои взоры к Гидеону.

Гидеон не сводил глаз с Гарриет, ожидая ее реакции.

От неожиданности у нее перехватило дыхание, потом дрожь возбуждения пробежала по ее телу. Она глубоко вздохнула и отдалась объятиям Гидеона. Он удовлетворенно улыбнулся и закружил девушку в танце.

- Я не сомневался, что вы примете вызов, мисс Померой, - тихо проговорил Гидеон.

- Конечно, милорд! - рассмеялась она. - Клянусь, сегодня вы несколько смутили публику. Наша бедная деревенская ассамблея уже не сможет остаться прежней после сегодняшнего вечера. Без всякой помощи вы один занесли вальс в Аппср-Биддлтон.

- Я чувствую, для некоторых добропорядочных деревенских жителей это сравнимо с появлением чумы в деревне.

- Ну, ничего страшного, появление вальса все переживут. Что касается меня, я благодарна вам.

- В самом деле, мисс Померой?

- О да. Я беспокоилась, что Фелисити не научится танцевать вальс перед поездкой в Лондон. А теперь ей представилась благоприятная возможность...

- А что вы скажете о себе? - Гидеон не отрывал от нее взгляда, продолжая кружить. - Разве вы не рады, что и у вас появилась возможность попрактиковаться в вальсе перед поездкой в Лондон?

- Я очень сомневаюсь, что мне когда-то придется танцевать вальс в городе. Это Фелисити предстоит сезон, а не мне. - Гарриет улыбнулась. - Но я должна признаться, милорд, это самый волнующий танец. И вы прекрасно ведете. Впрочем, вы вообще замечательный танцор. Вы двигаетесь так бесшумно, так плавно, уверена, и в других танцах.

Он удивленно опустил глаза:

- Благодарю вас. Это для меня комплимент, уже лет шесть прошло с тех пор, как я танцевал в последний раз. - И Гидеон закружил ее в вихре вальса.

Гарриет вся отдавалась музыке, ощущая тепло и силу рук Гидеона. К ней вернулись воспоминания о жарких поцелуях в пещере, и она почувствовала, как краска заливает ее лицо. Девушка молила Бога, чтобы все - и Гидеон в том числе - объяснили эти пылающие щеки жарой в зале и стремительным танцем.

- Откровенно говоря, не ожидала встретить вас сегодня в этом зале, милорд, - призналась Гарриет. Она пыталась изобразить, что не придает вальсу особого значения. - Я не предполагала, что наше небольшое общество вас заинтересует.

- А оно меня и не интересует. Меня интересуете вы, мисс Померой...

Она изумленно раскрыла глаза:

- Я, милорд?

- Да, вы.

- О! - Потом, наконец, смысл его слов дошел до нее. Она лучезарно улыбнулась: - Ну да, конечно, теперь я понимаю.

- Понимаете? - Он бросил на нее удивленный взгляд. - Очень рад, что хотя бы один из нас хоть что-то понимает.

Она не обратила внимания на скрытый намек, пытаясь наконец справиться с эмоциями.

- Вне всякого сомнения, вы хотите сообщить мне о планах захвата воровской шайки. Вы же знаете, как трудно устроить личную встречу наедине, не вызвав ненужных слухов. Поэтому вы и пришли сюда, чтобы под предлогом проснувшегося в вас интереса к жизни общества переговорить со мной.

- Поздравляю, у вас прекрасное логическое мышление, мисс Померой.

- Итак? - Гарриет выжидающе посмотрела на него.

- Что "итак"?

- Расскажите скорее о планах! Все готово? Вы связались с сыщиком с Боу-стрит? Вы решили, как поступить с мистером Крейном? Я хочу, чтобы вы посвятили меня во все детали, - воскликнула Гарриет.

Теряя терпение, Гидеон молча смотрел на нее несколько секунд. Но потом лишь побежденно улыбнулся.

- Я пока не раскрыл своих истинных намерений Крейну и послал письмо на Боу-стрит. Подготовка идет полным ходом, мисс Померой. Не теряю надежды, что вы будете вполне удовлетворены моими действиями.

- Конечно. Только расскажите мне все подробно. Что должно произойти в ближайшее время?

- Вы должны положиться на меня, мисс Померой.

- Я хочу знать все! - нетерпеливо сказала она.

- Доверьтесь мне, мисс Померой.

- Дело не в этом.

- Боюсь, именно в этом. - Гидеон загадочно улыбнулся. - Уж не думаете ли вы сами вправиться, мисс Померой?

- Справиться с чем? С доверием к вам? Я знаю, что вы сдержите свое слово. Но я хочу знать детали, сэр. Я ведь тоже имею к этому отношение. Это же в конце концов мои пещеры!

- Ваши пещеры?

Гарриет вспыхнула и прикусила нижнюю губу:

- Хорошо, ну, может, они и не в моей собственности, но я не собираюсь позволить кому-то, вроде мистера Винэбла, совать в них нос.

- Успокойтесь, мисс Померой. Я дал вам слово, у вас исключительное право рыться в старых костях, которые там валяются.

Она неуверенно улыбнулась:

- Слово чести, милорд?

Его золотистые глаза блеснули из-под темных ресниц, и он пристально посмотрел на обращенное к нему лицо.

- Да, мисс Померой, - тихо проговорил Гидеон. - Если оно что-то значит для вас, я даю слово чести.

Гарриет облегченно вздохнула:

- Спасибо, сэр. Вы сняли с меня тяжкий груз. Но все равно мне хочется узнать о ваших планах.

- Наберитесь терпения, мисс Померой.

Музыка замерла на самых высоких нотах, что вызвало у Гарриет раздражение, ибо она собиралась продолжить спор.

- Милорд, я могу оказаться полезной вам, - убежденно сказала она. - Я изучила пещеры лучше всех, И ваш человек с Боу-стрит сможет узнать от меня план пещер.

Гидеон взял ее за руку и холодно заметил:

- Я думаю, вы сейчас хотите представить меня вашей тетушке и сестре, мисс Померой.

- Хочу?

- Да, в данных обстоятельствах это было бы весьма уместно.

- В каких обстоятельствах?

Гарриет заметила тревожное ожидание на лице тетушки Эффе.

- Мы только что вальсировали с вами, мисс Померой, люди будут говорить об этом.

- Чепуха. Меня не волнуют разговоры. Вы не можете запятнать мою репутацию всего лишь одним танцем.

- Вы удивитесь, узнав, с какой легкостью я разрушаю репутацию женщин, мисс Померой. Поэтому давайте исправим опасное положение и представим меня вашей семье, как должно.

Гарриет застонала:

- Ну хорошо. Но я действительно предпочитала бы обсудить с вами охоту на воров.

Гидеон улыбнулся:

- Да, понимаю. Но вы должны довериться мне и в этом деле.

* * *

На следующее утро Гарриет проснулась до рассвета. Встала не сразу, оживляя в памяти события прошлого вечера. Тетушка Эффе была взволнована и испугана, когда ее представляли знатному виконту Сент-Джастину. Но держалась с восхитительным спокойствием. Она ничем не выказала своего смятения. Фелисити вела себя с обычной прагматичностью, приняв знакомство с очаровательной грацией.

Гидеону удалось как-то сгладить впечатление от своего вызывающего поведения на балу тем, что он исчез тотчас, как представился тетушке Эффе и Фелисити.

Едва успел он раствориться в ночи, переполненный зал взорвался взволнованными голосами. Гарриет прекрасно понимала, что все любопытствующие взоры направлены на нее.

По дороге домой в экипаже тетушка Эффе без умолку говорила о случившемся.

- Местное общество правильно называет его странным и непредсказуемым, - в сотый раз повторяла она. - Только вообразите заказать вальс, не спросив разрешения общества, а затем выбрать тебя одну, Гарриет. Возблагодарим Бога, что он не остановил взгляд на Фелисити. Нельзя допустить, чтобы ее имя упоминалось рядом с его перед поездкой в Лондон.

- Наоборот, - отозвалась Фелисити, - я ему очень благодарна. Теперь вальс войдет в жизнь Аппер-Биддлтона, и уж в следующий раз мы точно будем его танцевать. Он моден в Лондоне, тетушка Эффе, по крайней мере, так говорят.

- Но это не относится к делу, - заявила тетушка Эффе. - Я убеждена, что миссис Стоун и другие правы: милорд опасен, он именно так и выглядит. Вы обе должны вести себя с ним очень осторожно, вы поняли меня?

Гарриет подавила зевок:

- В чем дело, тетушка Эффе? Заботитесь о моей репутации? Я думала, вы уже считаете меня в полной безопасности из-за моего преклонного возраста.

- Что-то мне подсказывает, дорогая моя, что любая женщина не может чувствовать себя в безопасности в присутствии этого мужчины, - проворчала тетушка Эффе. - Миссис Стоун называет его Чудовищем. И у меня нет полной уверенности, что она ошибается.

- А я чувствую себя в полной безопасности, - заявила Гарриет. - Даже когда мы танцевали вальс.

Но она обманывала тетушку. И сама это понимала. Она вовсе не чувствовала себя спокойной в руках Гидеона. Скорее, совсем наоборот. И она наслаждалась тем опасным волнением, которое овладело ею, когда он кружил ее в вальсе.

Гарриет поняла, что больше не заснет. Но было еще так рано, и в доме вряд ли уже кто-то пробудился. Она отбросила одеяло и встала. Сейчас она оденется, спустится вниз и приготовит себе чай. Миссис Стоун, конечно, не одобрила бы ее поступка, так как свято верит, что леди должны придерживаться принятых правил поведения в любое время. Но Гарриет не собиралась будить экономку в столь ранний час, она и сама может приготовить чай.

В спальне было прохладно после долгой холодной ночи. Гарриет быстро надела длинное теплое шерстяное платье с рукавами, нацепила муслиновый чепец на непослушные густые пряди.

Направляясь к дверям, она бросила взгляд в окно - заря занималась над морем. Был отлив, самое подходящее время искать окаменелости. Но вот что плохо: Гидеон запретил ей и близко подходить к пещерам, пока не поймают воров.

Краем глаза Гарриет увидела внизу на берегу фигуру. Она резко остановилась и выглянула наружу, чтобы лучше рассмотреть. "Может, это рыбак?" - попыталась она успокоить себя.

Чуть позже фигура вновь попала в ее поле зрения, и Гарриет поняла нет, не рыбак. Мужчина был в пальто и мятой приплюснутой шляпе, надвинутой на уши. Она не могла рассмотреть его лицо, но, определенно, незнакомец направлялся к ее дорогой пещере.

Гарриет больше не колебалась. Обеспокоенная появлением незнакомца, она решила выяснить его намерения. Человек явно не из воров - те появлялись в середине ночи.

Поэтому он мог быть кем угодно. И даже искателем древностей, который тайком подбирается к ее пещере.

И Гарриет должна выяснить, что собирается делать этот незнакомец.

Глава 5

Раннее утро дышало прохладой. Гарриет плотнее запахнула теплое тяжелое пальто, когда-то принадлежавшее ее матушке. Из-за него ей приходилось проявлять осторожность, пробираясь по тропе среди скал. Скоро взойдет солнце, но пока лишь мягкий серый свет отражался на поверхности моря.

Когда девушка спустилась вниз и пошла вдоль берега к расщелине в скалах, она вдруг заметила глубокие следы сапог на мокром песке. Если бы только у нее была уверенность, что незнакомец не собирается идти к ее любимой пещере, она бы почувствовала облегчение.

Это так просто: пойти по следам и убедиться, что никто больше не подходил к пещере, где лежит тот драгоценнейший для нее древний зуб.

Но через несколько минут Гарриет с ужасом обнаружила, что следы сапог исчезли у входа в пещеру. Это может быть просто совпадением. Ей стало дурно.

Или кто-то хочет грязными руками дотронуться до ее сокровища? Проклятие! Какую же глупость она совершила, что позволила Гидеону заставить себя держаться подальше от пещеры, пока воры не пойманы. Вот к чему это приводит, если иметь дело с человеком вроде Гидеона.

Еще плотнее завернувшись в пальто и жалея, что не прихватила с собой лампу, Гарриет ловко проскользнула через узкую расщелину в пещеру. Она остановилась: дальше идти без света было невозможно.

Гарриет постояла тихо, давая глазам привыкнуть к темноте. Она слышала, как стучат капли воды, падая в жутком мраке.

Гарриет напряженно вглядывалась в узкий каменный коридор, ведущий в глубь пещеры. Никаких признаков света. Незнакомец уже прошел по извилистому туннелю, и сейчас он где-то рядом с ее сокровищем и награбленным добром...

- Проклятие! - в сердцах воскликнула Гарриет. Но ничего не поделаешь. Она подождет его здесь, и потом найдет сильные слова, чтобы объяснить ему раз и навсегда, что у нее одной личное разрешение Гидеона на работу в этой пещере.

Она нетерпеливо ждала, сложив руки на груди, когда вдруг чья-то тяжелая рука опустилась на ее плечи, крепко схватила и развернула.

- Бог мой! Какого черта! - вскрикнула Гарриет, испугавшись, а потом вдруг увидела Гидеона, протиснувшегося за ней в узкую расщелину в скале.

- О, милорд, это всего лишь вы. Слава Богу! Вы меня немного напугали.

- Вы заслуживаете большего, чем небольшого испуга, - буркнул он. - Мне следовало бы уложить вас к себе на колени и... Какого черта вы тут делаете? Я сказал, что вам близко нельзя подходить к пещерам, пока не разберемся с ворами.

Гарриет нахмурилась:

- Да, конечно, милорд. Но вы поймете, почему я здесь, когда я расскажу вам, что случилось. Мне не спалось. Я случайно выглянула в окно и увидела, что еще один собиратель окаменелостей тайно пробирается к пещере.

- Итак, вы явились сюда. - Гидеон смотрел в глубь туннеля. В руках он держал лампу, но пока не зажигал ее.

- Да, именно так, - кивнула Гарриет, - я только не догадалась взять фонарь и жду, когда незнакомец будет возвращаться.

- И что же вы собираетесь, черт побери, делать, когда он появится?

Она вздернула подбородок:

- Я сообщу, что у меня исключительное право работать в ваших пещерах, и предупрежу, что если он будет и впредь нарушать границу, вы его арестуете.

Гидеон недовольно тряхнул головой:

- Вы не думаете ни о чем, кроме ваших чертовых окаменелостей! - Он собирался продолжить в том же духе, но замер, услышав слабый свист из туннеля.

- Слышите, он сейчас там, - быстро сказала Гарриет. Она повернулась и заметила в конце каменного коридора тусклый свет лампы. - Прекрасно, что вы подоспели, милорд. Вы поддержите меня, когда я стану говорить, что он не имеет права появляться здесь.

Свист стал громче, а свет лампы ярче. Вскоре из темноты вынырнул худой человечек в тяжелом пальто, низко надвинутой шляпе, изношенных ботинках. Именно его Гарриет видела на берегу. Лампа осветила узкое худое лицо с маленькими глазками-бусинками. Он сразу остановился, заметив Гидеона и Гарриет.

- Доброе утро, милорд. Вижу, вы пришли без опоздания. Думаю, немногие люди вашего положения способны подняться с постели до полудня. Да еще привести друга... - Человечек с удивлением отвесил глубокий поклон Гарриет: - Доброе утро, мадам.

Гарриет нахмурилась:

- А кто вы собственно такой и что собираетесь делать в моей пещере, сэр?

- В вашей пещере? - удивленно переспросил человечек и скривился в насмешливой улыбке. - Что-то раньше я об этом не слышал.

- Во всех отношениях эти пещеры принадлежат мне, - твердо заявила Гарриет. - Его сиятельство вам все объяснит.

Гидеон искоса посмотрел на Гарриет:

- Полагаю, во избежание дальнейших недоразумений мне лучше представить вас. Итак, мисс Померой, перед вами мистер Добс с Боу-стрит.

Гарриет воззрилась на маленького человечка:

- С Боу-стрит? Значит, вы и есть тот самый сыщик?

- Да, имею честь быть им, мадам. - Добс отвесил ей еще один вежливый поклон.

- Прекрасно! - Гарриет перевела глаза на Гидеона. - Следовательно, ваши планы вскоре осуществятся?

- Если повезет, мы поймаем воров в следующий раз, когда они появятся в пещерах с награбленным добром. - Гидеон кивнул маленькому человечку. - Добс будет вести непрерывное ночное наблюдение в течение нескольких недель.

- Очень рада слышать это. - Гарриет выразительно посмотрела на Добса: - По моим наблюдениям, по крайней мере два человека активно участвуют в этом деле, иногда их сопровождает третий. А сможете ли вы управиться с тремя злодеями, мистер Добс?

- Если в том будет необходимость, - кивнул он. - Тем более, не забывайте, у меня есть помощник - милорд. Мы условились насчет сигнала. Когда я замечу злодеев на берегу, я дам знак лампой с вершины скалы.

- Мы с дворецким установим наблюдение: каждую ночь с начала отлива и до тех пор, пока воры не будут пойманы, - объяснил Гидеон. - Когда мы увидим свет лампы мистера Добса, мы спустимся вниз на берег, и можете быть уверены, все пойдет по плану.

Гарриет одобрительно кивнула:

- Похоже, все замечательно подготовлено и продумано, будто я сама это спланировала.

- Спасибо, - холодно ответил Гидеон.

- Однако, - продолжала Гарриет, - у меня, если позволите, имеется одно маленькое предложение.

- Нет, - заявил Гидеон. - Сомневаюсь, что в нем есть необходимость. Он бросил взгляд на Добса: - Вы нашли тайник с припрятанным добром?

- Именно это я и сделал, сэр. По вашему плану я легко отыскал пещеру. Коллекция награбленного впечатляет. - Его глаза сверкали. - Я многое опознал. О некоторых предметах давно заявлено как о пропавших, и мы их долго искали. Впрочем, нет ничего удивительного, что в городе не могли их найти. Они специально увезли драгоценности подальше, чтобы все о них забыли. Очень умно. Очень умно, замечу вам.

- Поскольку мистер Добс получит вознаграждение за возврат вещей законным владельцам, - тихо сказал Гидеон, - можете не сомневаться, Гарриет, в его энтузиазме - наблюдение будет вестись очень тщательно.

- Да, разумеется. - Гарриет улыбнулась Добсу: - Вы знаете, мне раньше не доводилось встречаться с сыщиками с Боу-стрит, и у меня накопилось много вопросов по вашей работе, мистер Добс.

Добс засиял, пытаясь сохранить при этом на лице скромность и важность одновременно.

- В чем же дело, мэм, я весь внимание?

Гидеон поднял руку в перчатке:

- Только не сейчас, Добс, вы должны поскорее уйти, чтобы никто не заметил вас здесь.

- Ваша правда, сэр. Я оставляю вас. Всего доброго, мэм. - Добс еще раз поклонился Гарриет и легкой походкой вышел из пещеры.

Гарриет смотрела ему вслед:

- Ну что ж, теперь я могу вздохнуть с облегчением. Рада, что дело продвигается вперед так быстро. Прекрасная работа, милорд, и все же прошу выслушать меня.

- Я редко кого слушаю, мисс Померой. Я предпочитаю все решать и делать сам.

- Понятно. - Гарриет нахмурилась, но есть ли смысл спорить с ним? Он действует вполне разумно, и она должна быть довольна. - Полагаю, мне тоже лучше уйти, пока меня не хватились.

Гидеон загородил ей выход из пещеры:

- Минутку, мисс Померой. Я собираюсь кое-что прояснить между нами, прежде чем вы вернетесь домой.

- Да, милорд?

- Вы не должны появляться в пещерах до окончания дела. - Гидеон возвышался над ней как скала, и цедил сквозь зубы: - Я больше не буду повторять... Вы все поняли?

Гарриет заморгала:

- Да, милорд. Конечно, я все поняла. Но, милорд, я не ребенок, и в состоянии вести себя при необходимости осторожно.

- Осторожно? Вы это называете осторожно? Явиться ранним утром на берег, чтобы преследовать незнакомца в пещерах? Нет, это не осторожность, вы поступаете как безмозглая дура.

- Я не дура! - вспыхнула Гарриет в ярости. - Я думала, что мистер Добс еще один коллекционер, который крадется в мою пещеру.

- И вы ошиблись, так? Он не собиратель окаменелостей. По воле судьбы, он полицейский. Но с тем же успехом он мог оказаться членом шайки, которого сообщники послали проверить, на месте ли награбленное добро.

- Повторяю, воры никогда не появляются днем. Я была бы вам очень признательна, если бы вы не кричали на меня, милорд. Ведь это я предупредила вас, что творится здесь, смею заметить. Именно я выследила воров, и вы должны считаться со мной как с партнером. Я всего-навсего пытаюсь защитить свои находки.

- К черту все ваши окаменелости! Это единственное, о чем вы можете думать, мисс Померой?

- В первую очередь - да! - огрызнулась Гарриет.

- А как насчет вашей репутации? Вы представляете, что могло случиться с вами, если бы вы принялись охотиться за ворами, полицейскими и всеми мужчинами, которые появляются на берегу? Неужели вы не понимаете, черт вас побери, что будет, если люди узнают, как днем и ночью вы занимаетесь слежкой?

Гарриет искренне рассердилась. Она не привыкла, чтобы кто-то, кроме тети Эффе, читал ей нотации. Она давным-давно научилась не обращать на них внимания. Гидеон - другое дело. И от него не отмахнешься, когда он вот так нависает над тобой и рычит.

- Меня мало волнует, что скажут люди, - заявила Гарриет. - Меня не слишком волнует собственная репутация. Мне не о чем беспокоиться, поскольку я не собираюсь выходить замуж.

Глаза Гидеона сверкнули во мраке.

- Вы маленькая дурочка. Вы думаете, что рискуете только тем, что вам предложат выйти замуж?

- Верно.

- Так вы ошибаетесь. - Гидеон поднял ее подбородок так, что она вынуждена была смотреть ему в глаза. - Вы даже вообразить не можете, какому риску вы подвергаете себя. Вы еще не знаете, что такое потерять репутацию и честь. Если бы вы понимали, то не делали бы таких вздорных заявлений.

Гарриет услышала в его голосе страшную боль, и гнев ее улетучился. Она вдруг поняла, что он говорит из глубины своего собственного горького опыта.

- Милорд, я не собираюсь утверждать, будто чья-то честь ничего не стоит. Я только имела в виду, что мне безразлично, что скажут об этом люди.

- Кажется, вы и в самом деле дура, - проскрежетал Гидеон. - Я должен объяснить вам, что бывает, когда общество считает, что вы потеряли честь, что ваше доброе имя погублено. Знать, что все, в том числе и ваша семья, не считают тебя джентльменом.

- Ох, Гидеон! - Гарриет нежно коснулась его руки.

- Я должен рассказать вам, что чувствуешь, когда входишь в танцевальный зал и заранее знаешь, что все сразу начнут шептаться о твоем прошлом. Можете ли вы понять, что это такое - играть в карты в своем клубе и думать: не обвинит ли тебя кто-то за спиной в шулерстве, если тебе сопутствует удача? Человек, чья честь под вопросом, способен мошенничать и в картах, не так ли?

- Гидеон, право...

- Вы знаете, что такое терять друзей?

- Нет, конечно... но...

- Вы знаете, что это такое, когда все готовы поверить самым нелепым слухам?

- Гидеон. Прекратите.

- Вы знаете, что это такое, когда собственный отец не верит в твое благородство?

- Ваш отец? - Гарриет была потрясена.

- Когда вы богаты и могущественны, - продолжал Гидеон. - никто не осмелится вам бросить открытый вызов и тем самым дать возможность объясниться, все только шепчутся за спиной. Вы чувствуете беспомощность и наконец начинаете понимать, что незачем даже пытаться что-то изменить. Никто не желает знать правду, она просто никому не нужна. Все, что им нужно, - подлить масла в огонь сплетен и домыслов. И шепот становится все громче, и уже кажется, ты тонешь в их громком хоре.

- Боже милостивый.

- Вот что значит потерять честь и репутацию, мисс Гарриет Померой. Подумайте как следует, прежде чем рисковать. - Гидеон отпустил ее. - А теперь ступайте домой, прежде чем я решусь поймать вас на слове и показать, что такое на самом деле - не обращать внимания на чье-то мнение...

Гарриет поплотнее запахнула пальто и пристально посмотрела на Гидеона:

- Я хочу, чтобы вы знали: я не верю, что у вас нет чести, милорд. Я не думаю, что мужчина без чести заботился бы о моей и страдал от того, что сам потерял ее. Мне жаль, что вам приходится так сильно страдать. Я вижу, какую вы испытываете боль.

- Мне не нужна ваша проклятая жалость! - зарычал Гидеон. - Вон отсюда! Немедленно!

Гарриет поняла, что сейчас ей не преодолеть стены гнева и ярости, воздвигнутой Гидеоном между ними. Она пробудила в нем зверя, и он угрожал обрушить на нее все свое негодование.

Молча она прошла к выходу. Потом еще раз оглянулась и посмотрела на него:

- До свидания, милорд. Я буду ждать победы ваших мудрых планов.

* * *

На следующий день в доме священника появилась миссис Тредуэл, что вызвало небольшой переполох. Эффе справлялась с ситуацией прекрасно. Гарриет восхищалась, как ее тетушка искусна в такого рода делах. Она была просто непревзойденной, когда приходилось плыть в опасных водах светского общения.

Миссис Тредуэл была женой одного из самых видных землевладельцев, знаменитого тем, что он увлекался исключительно одними охотничьими собаками. Миссис Тредуэл предпочитала обсуждать дела общественной жизни, возложив на себя роль верховного судьи.

Это была полная статная дама, предпочитавшая темные платья и соответствующего цвета тюрбаны.

Сегодня она была в сером кисейном платье для прогулки и громоздком сером тюрбане, целиком скрывавшем седые поредевшие волосы.

Смутившись от неожиданного визита, тетушка Эффе тотчас собралась и уже через несколько минут в уютной гостиной спокойно угощала миссис Тредуэл чаем.

Гарриет была вынуждена прервать исследовательскую работу, а Фелисити вежливо отложила вышивание, чтобы помочь тетушке развлекать гостью.

- Какой приятный сюрприз, миссис Тредуэл. - Расположившись на софе, тетушка Эффе грациозно разливала чай. - Мы всегда рады гостям. - Она многозначительно улыбнулась, передавая чашку с блюдцем гостье. - Даже если они приходят столь внезапно.

Гарриет и Фелисити понимающе улыбнулись друг другу.

- Боюсь, это больше, чем визит, - сказала миссис Тредуэл. - Я хочу обратить ваше внимание на весьма неприятное происшествие на вчерашней ассамблее.

- Неужели? - Тетушка Эффе пила маленькими глотками чай, выжидая.

- Мне сообщили о появлении Сент-Джастина.

- Да, это мне известно, - кивнула тетушка Эффе.

- И он заказал вальс, - угрожающе продолжала миссис Тредуэл. - И он танцевал его с вашей племянницей Гарриет.

- Это было так чудесно! - весело воскликнула Гарриет.

- Да, именно так, - улыбнулась Фелисити миссис Тредуэл. - Все наслаждались вальсом. Надеемся, что в следующий раз его снова сыграют на нашем вечере.

- Это мы еще посмотрим, мисс Померой. - Гостья выпрямила и без того прямую спину. - Потрясающим было не только то, что играли вальс, но и то, что Сент-Джастин танцевал его с тобой, Гарриет, и только с тобой. По полученным мною сведениям, он сразу же исчез после этого танца.

- Я думаю, ему стало скучно на нашей маленькой вечеринке, невозмутимо отвечала тетушка Эффе, опередив Гарриет. - Один танец, без сомнения, убедил его, что он вряд ли здесь найдет для себя что-нибудь интересное. Я уверена, он привык к более утонченным развлечениям.

- Вы уклоняетесь от темы, миссис Эшкомб, - повысила голос миссис Тредуэл. - Сент-Джастин танцевал только с вашей племянницей. Причем вальс. Конечно, танцевала Гарриет, не Фелисити, но, тем не менее, это тоже весьма опрометчиво.

- Но я все время была рядом, - ровным голосом сказала тетушка Эффе. Я не спускала с них глаз.

- Тем не менее, - упорствовала гостья. - И он сразу ушел, никого больше не пригласив. Он выделил вашу племянницу. Вас это должно обеспокоить, все обратили внимание на это обстоятельство.

- Неужели? - Тетушка Эффе сдвинула брови.

- Да, - отрезала гостья. - Уже пошли разговоры об этом. Вот почему я решила нанести вам визит сегодня утром.

- Очень великодушно с вашей стороны, - пробормотала Гарриет, не в силах удержаться. Она перехватила взгляд Фелисити и едва не расхохоталась.

Миссис Тредуэл пристально смотрела на тетушку Эффе:

- Я, конечно, прекрасно понимаю, что вы недавно в наших местах, миссис Эшкомб, и ничего не знаете о репутации Сент-Джастина. К сожалению, мы не можем обсуждать этот вопрос в присутствии невинных молодых леди.

- Ну, поскольку эти две невинные молодые леди присутствуют, лучше мы прекратим этот разговор.

- Я только хочу сказать, - уничтожающим тоном заявила гостья, - что Сент-Джастин - угроза для всех невинных молодых женщин. Его называют Чудовищем из Блэкторн-Холла, потому что он уже погубил одну молодую женщину... Из-за него она рассталась с жизнью. Ходят слухи, что и его старший брат не просто умер, а убит. Вы понимаете меня, миссис Эшкомб?

- Вполне. Еще чаю? - Тетушка Эффе взялась за чайник.

Миссис Тредуэл разочарованно посмотрела на нее, со стуком поставила чашку с блюдцем и резко поднялась:

- Я исполнила свой долг. Вас следовало предупредить, миссис Эшкомб. Вы несете ответственность за юных леди, и вы должны выполнять свои обязательства.

- Я сделаю все, что в моих силах, - холодно заметила тетушка Эффе.

- В таком случае, разрешите с вами распрощаться. Всего доброго!

- До свидания, миссис Тредуэл. Надеюсь, в следующий раз вы предупредите нас заранее о своем визите, иначе рискуете не застать нас дома. Прощу прощения, я позову экономку, чтобы она проводила вас.

Дверь в холл отворилась, затем закрылась, и Гарриет облегченно вздохнула:

- Что за надоедливое создание. Мне эта женщина никогда не нравилась.

- Мне тоже, - поддержала Фелисити. - Должна признать, ты, тетушка, держалась прекрасно.

Тетушка Эффе сложила губки и задумчиво сощурила глаза:

- Отвратительная сценка. Подумать страшно, что болтают сегодня утром в деревне. Не сомневаюсь, каждый лавочник обсуждает вчерашний бал с покупателем, который появляется в дверях. Признаться, я боялась этого, Гарриет.

Гарриет спокойно налила себе еще чаю.

- Откровенно говоря, тетушка Эффе, не вижу причин для беспокойства. Это был единственный танец, и поскольку я близка к тому, чтобы обрести репутацию старой девы, сомневаюсь, что это имеет важное значение. И очень скоро все волнения улягутся.

- Ну что ж, будем надеяться, - вздохнула тетушка Эффе. - Я думала, что мне надо беспокоиться о Фелисити, чтобы оградить ее от Сент-Джастина. А в рискованном положении оказалась ты. Странно. Согласно его репутации, он предпочитает очень молоденьких девушек.

Гарриет вспомнила свое утреннее столкновение с Гидеоном. Ей никогда не забыть гнев и боль в его глазах, когда он говорил о потерянной чести.

- Мы не должны верить всем слухам о Сент-Джастине, тетушка Эффе.

В дверях возникла миссис Стоун, и ее кукольные глаза предупреждающе сверкали.

- Вам лучше поверить, миссис Гарриет, все лучше для вас. Помяните мои слова: Чудовище без колебаний погубит еще одну молодую леди, как только представится случай.

Гарриет вскочила:

- Миссис Стоун, никогда больше не называйте его светлость Чудовищем. Вы поняли меня? Иначе вам придется подыскать себе другое место

Она решительно подошла к двери, спустилась к себе в кабинет, не обращая внимания на испуганное молчание у себя за спиной. Оказавшись наконец одна, она закрыла дверь и села за стол. Уйдя в свои мысли, Гарриет смотрела на страшный ухмыляющийся череп.

Гидеон вовсе не Чудовище. Он мужчина, раненный жизнью и судьбой. Но не Чудовище. Гарриет чувствовала, что может в этом поклясться своей жизнью и своей репутацией.

* * *

В тот же день, поздно вечером, Гидеон отложил исторический томик, который пытался читать последний час, и налил себе бокал бренди. Он вытянул ноги к камину и уставился на огонь поверх бокала.

Чем скорее он поймает воров, тем лучше. Ситуация становится опасной. Он понимает это, даже если Гарриет Померой пока ни о чем не догадывается. И если у него осталась хоть капля здравого смысла, ему надо как можно скорее убираться отсюда.

И о чем он только думал прошлым вечером, кружа ее в вальсе? Он прекрасно знал, что люди начнут болтать, особенно после того, когда он не потрудился пригласить кого-нибудь на другой танец.

Еще одна дочь священника танцевала с Чудовищем из Блэкторн-Холла. Неужели история повторяется?

Ну почему Гарриет заставляла его быть безрассудным? Гидеон убеждал себя, что она - упрямый "синий чулок", ее единственная страсть коллекционировать старые кости. Но он понимал, что это не так. В Гарриет было столько страсти, о которой любой мужчина мог только мечтать. Даже если бы он не целовал ее в пещере, он видел это в ее кристально чистых глазах, когда держал ее в своих объятиях во время танца.

Он ушел с вечеринки сразу же после танца, потому что понимал: задержись он дольше - и слухов не оберешься, о Гарриет и так будут болтать после его ухода. Правда, сама она может подумать, что это лишь пустяковое испытание, что говорит только о ее наивности. Это для нее может стать проклятием.

Гидеон согрел бокал бренди в руках. Самое лучшее - поскорее убраться отсюда, прежде чем он вызовет еще большее негодование.

Но он понимал, что где-то в глубине души теплилась надежда, что воры появятся не так быстро.

Гидеон откинулся в кресле, вспоминая, как он держал Гарриет в своих объятиях. Она была теплая, гибкая, ее было легко вести в танце. Она вся сияла во время этого чувственного греховного вальса. Гидеон понимал - с такой же страстью она могла бы заниматься любовью.

В конце концов девушке почти двадцать пять, и она не глупа, так что, наверное, пора прекратить эту благородную заботу о ней, пусть сама заботится о своей репутации.

Кто он такой, чтобы отказать леди в праве играть с огнем?

* * *

Три ночи спустя Гарриет никак не могла заснуть. Она вертелась и крутилась в постели уже часа два. Она ощущала какую-то необъяснимую тревогу, беспричинное волнение.

Наконец она перестала призывать сон и встала. Отдернула шторы. Тучи почти закрывали луну. Начался отлив, показался серо-синий песок у подножия скал.

Но так же отчетливо она видела и кое-что еще. Свет лампы.

Воры вернулись.

Гарриет почувствовала необыкновенное возбуждение. Она осторожно распахнула окно, напряженно вглядываясь во тьму. Еще один огонек, значит, здесь и второй вор. Это уже кое-что. Обычно они были вдвоем, но иногда их сопровождал третий. Гарриет следила, ожидая увидеть свет еще одной лампы, а потом решила - наверное, на этот раз их сообщник не пришел.

Интересно, начал ли действовать сыщик Добс? Возможно, он сейчас подает сигнал Гидеону. Она чуть не вывалилась из окна, желая получше рассмотреть происходящее внизу.

Без сомнения, это самое захватывающее приключение, которое ей до этого приходилось переживать. К великому сожалению, она не увидит, как Добс арестует их.

Девушка вспомнила суровую отповедь Гидеона и его приказ держаться подальше от пещер. Как похоже на мужчин - все самое волнующее самому узнавать из первых рук, а она, вышедшая на след первой, вынуждена вываливаться из окна и домысливать, что там происходит.

Гарриет жаждала увидеть Гидеона, спешащего на подмогу Добсу, но в неровном свете луны она мало что могла различить.

Вдруг Гарриет пришло в голову, что гораздо лучше будет забраться на скалу.

Всего за несколько минут она оделась в теплое шерстяное платье, надела ботинки, плащ и перчатки. Потом набросила на голову капюшон плаща, укрываясь от резкого ночного ветра. Незаметно выйдя из дома, она стала взбираться на скалу.

Отсюда просматривалось почти все побережье. Полоска песка становилась все уже, начинался прилив, и через полчаса морская вода хлынет в пещеры.

Воры должны знать время прилива и отлива с точностью до минуты. Они много раз приходили сюда. И Гидеону и мистеру Добсу надо поторопиться, поскольку воры долго не задержатся, в противном случае они рискуют угодить в ловушку, расставленную водой и пещерой.

Гарриет заметила движение на берегу. Две фигуры. Они не освещают лампой себе путь. Это Гидеон и его дворецкий, без всякого сомнения, они спешат на помощь Добсу.

Гарриет подошла к самому краю скалы. Вдруг она ощутила смутное беспокойство. Воры, конечно же, вооружены и могут выйти из пещеры в любой момент.

Впервые она осознала, что Гидеон подвергает свою жизнь опасности. Ей стало неуютно от этой догадки. Она поняла, что ей невыносима сама мысль об этом.

Фигуры - она была уверена, Гидеона и дворецкого - соединились с третьей, должно быть мистера Добса, и спрятались за волунами.

И тут у выхода из пещеры блеснул свет. Двое мужчин вышли из пещеры. Из-за шума моря и ветра Гарриет с трудом разобрала, что кричал полицейский: "Стоять!"

Гарриет так хотелось получше рассмотреть происходящее внизу, она подалась вперед, но внезапно мужская рука схватила ее за горло. Гарриет оцепенела.

- Какого черта вы здесь делаете, мисс Померой? - прошептал Крейн.

- Мистер Крейн. Бог мой, как вы меня испугали. - Гарриет быстро соображала. - Мне не спалось, и я решила прогуляться. А что вы здесь делаете? - Гарриет похвалила себя за смелость и непринужденность, с которыми она произнесла все это.

- Наблюдаю, мисс Померой, и правильно делаю, не правда ли? Иначе меня бы схватили, как вон тех бедняг на берегу.

Она почувствовала острие кинжала на своем горле.

Гарриет вздрогнула, но не столько от дурного запаха, исходящего от этого долговязого мужчины, сколько от силы, с какой он, точно удав, сжал ее.

- Я и понятия не имею, о чем вы, мистер Крейн. А что может происходить ночью на берегу? Я думала, в наших краях с контрабандой давно покончено.

- Нет смысла врать, мисс Померой. - Он еще сильнее стиснул руку у нее на шее, и она едва дышала. - Вы видите, что происходит внизу: мои помощники попали в ловушку.

- Я понятия не имею, о чем вы говорите, мистер Крейн.

- Ах, не знаете, да? Вот спустимся вниз, и вы сразу все узнаете.

- А зачем нам вниз? - Гарриет сглотнула.

- Я намерен дождаться, когда эта компания внизу удалится, и забрать, что смогу. Власти явятся с рассветом, чтобы все вынести из пещеры. Так что лучше поторопиться. А если кто-то попытается остановить меня, то у меня есть заложница.

- Но ведь сейчас, кажется, прилив, мистер Крейн, - в голосе Гарриет слышалось отчаяние. - У вас мало времени.

- Прекрасно, в таком случае шевелитесь, мисс Померой. И предупреждаю вас: один звук - и я всажу нож вам в горло.

Крейн подтолкнул девушку к тропе. Гарриет посмотрела вниз: Гидеон и другие мужчины вели задержанных воров вдоль берега. Если бы даже кто-то из них оглянулся, то не разглядел бы в серой предрассветной мгле Крейна и ее, спускающихся к берегу с темной стороны скалы. Еще несколько минут - и Гидеон со всей компанией будут так далеко, что не услышат ее голоса, если даже она крикнет изо всех сил.

Глава 6

Прилив быстро наступал. Гарриет, с трудом спускаясь по тропе, увидела, как волны с жадностью поглощают песок. Она ступала очень осторожно: Крейн крепко вцепился в ее руку и не убирал ножа от шеи.

Когда они спустились на берег, Гарриет молила Бога, чтобы Гидеон или Добс обернулись. В неровном свете луны она уже едва различала их удаляющиеся фигуры.

- Запомните, ни звука. - Крейн снова стиснул ее горло. - У меня не только нож. В кармане лежит пистолет. И если даже увернетесь от ножа, я без раздумий пущу в вас пулю. Мне нечего терять.

- Но выстрел услышат, - предостерегла Гарриет, дрожа от страха.

- Может, услышат, а может, и нет. Волны все заглушат. И хватит отвлекать меня, шагайте, мисс. Живо.

Гарриет вдруг поняла, что не только она дрожит от страха. Крейн тоже напуган. Она почувствовала это по его руке, когда он схватил ее за горло. И страх этот нарастал. Крейн был буквально пронизан страхом.

И это не просто минутный ужас. Он смертельно боится пещеры.

Ничего странного. Людям свойственно бояться неизведанного. Она объясняла Гидеону, что многие вообще не в силах заставить себя войти под каменные своды.

Гарриет увидела, что морская пена уже лижет ноги. И вдруг к ней пришла спасительная мысль.

- Мистер Крейн, времени совсем не остается. В пещере вы окажетесь в ловушке. Если повезет и вы не утонете, то застрянете на всю ночь в кромешной тьме. Сомневаюсь, что ваша лампа долго протянет. Только вообразите, какая непроглядная тьма внутри, мистер Крейн, точно в преисподней.

- Заткни свой поганый рот, - прошипел Крейн.

- А властям останется только дождаться утра, когда начнется отлив, и вы попадете прямо им в руки, если, конечно, не сгинете в пещере. А такое вполне возможно. Люди исчезают там навсегда и бесследно, мистер Крейн. Только вообразите, что такое стать ее пленником.

- Я обернусь за десять минут. У меня при себе карта. Так что давай, женщина, пошевеливайся.

Гарриет уловила напряжение в его голосе. Крейн до смерти перепуган. Он не хуже ее знает, что времени почти не осталось.

В чем ее спасение - так это в его животном страхе. Гарриет пыталась соображать быстрее. В пещере будет совсем темно. Крейн должен остановиться, чтобы зажечь лампу. Он начнет нервничать, пальцы задрожат, он не сможет одновременно держать нож у ее горла и зажигать лампу.

И если она, изловчившись, нырнет в темный коридор, он не успеет выхватить из кармана пистолет.

Гарриет еще раз поглядела на берег, будто накрытый ночным саваном, и ее охватило отчаяние. Гидеон и его люди слишком далеко и с каждой секундой уходят все дальше.

Если бы она крикнула изо всех сил, до Гидеона, может, и долетел бы какой-то звук сквозь шум прибоя, но Гарриет не была уверена, что он бы понял, что случилось.

Ей остается надеяться только на свои силы. Крейн подтолкнул ее к расщелине в скале.

- Похоже, вы мне не понадобитесь как заложница, мисс Померой. Все ушли. И я избавлюсь от вас прямо сейчас. Черт побери, какая тьма, и как только люди сюда ходят?

Гарриет намеренно споткнулась и упала на колени, когда Крейн принялся возиться с лампой. Она была свободна.

- Гидеон! - Ее крик заполнил всю пещеру, но она не знала, слышен ли он на берегу. Она попыталась ударить ногой по лампе Крейна, но промахнулась.

- Заткнись, сучка! Проклятие!

Крейн стоял между Гарриет и входом. И не было никакой возможности прошмыгнуть мимо него. Тогда она кинулась в черные глубины пещеры, вытянув вперед руки, нащупывая пальцами каменные стены. В спину ей неслись вопли и ругань Крейна, который пытался зажечь лампу.

- Вернись! - орал Крейн.

Лампа зажглась, осветив пещеру золотистым светом. Гарриет увидела, что до входа в туннель меньше ярда, она кинулась прямо туда.

Прогремел выстрел, отозвавшись оглушительным жутким эхом. Но Гарриет не оглядывалась, пробиралась дальше по туннелю в прохладную тьму.

- Будь ты проклята! - яростно вопил Крейн. - Черт бы тебя побрал!

Гарриет пригнулась, чтобы не попасть в свет лампы. Она слышала за собой тяжелый топот Крейна. Девушка надеялась, что паника заставит его отказаться от мысли захватить драгоценности. Однако его жадность пересилила даже страх перед пещерой и перед арестом.

Гарриет продвигалась дальше, нащупывая путь руками в перчатках. Свет от лампы Крейна предупреждал, что этот человек все еще идет по ее следу. Его ботинки гулко стучали по каменному проходу. Она слышала его тяжелое дыхание.

Гарриет отступала все дальше в пещеру. Что-то царапнуло по ноге, наверное, краб.

Эта смертельная игра в прятки, казалось, длится уже целую вечность... Она гнала Гарриет в глубь пещеры. Шум моря становился все слышнее. Гарриет поняла, что бурные соленые волны уже захлестнули вход в пещеру, медленно и настойчиво отрезая путь назад. Еще несколько минут - и они окажутся в ловушке. Но даже сейчас возвращаться слишком поздно.

- Проклятие! - заскрежетал Крейн. - Где ты, дура?

Пронзительный крик, полный животного страха, эхом огласил каменные своды.

Далекий колеблющийся свет лампы внезапно погас, Гарриет оказалась в полной тьме. Она услышала, как шаги преследователя стали стихать, он повернул обратно. В конце концов, страх Крейна победил его алчность,

Гарриет глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и медленно, очень осторожно направилась к выходу.

Но, сделав несколько шагов, поняла - поздно. Шум моря слышался ясно и отчетливо. Девушка остановилась.

Она умела плавать, но где взять столько сил, чтобы одолеть бушующие волны? Море просто разобьет ее о каменные стены пещеры.

Мысль о том, чтобы провести ночь в одиночестве в этой непроницаемой тьме, была ей страшна не меньше, чем Крейну. Она задрожала, осознав, что на долгие часы оказалась в ловушке.

- Гарриет, Гарриет, отзовитесь. Черт побери, где вы?

Гидеон! Она ощутила, как волна облегчения разлилась по ее телу. Теперь она не одна в этой бесконечно черной яме.

- Гидеон, я здесь, в туннеле. Я ничего не вижу. У меня нет лампы.

- Стойте на месте. Я сейчас.

Сначала она увидела колеблющийся свет лампы. Потом Гидеона, с трудом пробирающегося в узком туннеле.

Он был без шляпы и снял пальто. Его тяжелое одеяние болталось на плече, точно развязавшийся шарф или галстук. Гарриет увидела, что его сапоги и бриджи намокли, и догадалась, что ему пришлось прокладывать путь через волны прибоя, доходившие уже до пояса. Она догадалась: пальто он снял для того, чтобы спасти его от воды.

Гидеон тоже увидел ее и, словно желая получше рассмотреть, высоко поднял лампу. В мерцающем свете она заметила, как сверкают его глаза, и лицо его показалось ей совсем не таким уж суровым, и вдруг она подумала, что никогда в жизни не встречала никого красивее Гидеона. Он такой большой, надежный, сильный. Гарриет нестерпимо захотелось броситься в его объятия, но она справилась с обуревавшими ее чувствами.

- С вами ничего не случилось? - резко спросил Гидеон.

- Да-да, все хорошо. - Гарриет беспомощно смотрела на него. - А как обстоят дела с мистером Крейном?

- Крейн решил померяться силами с морем. Если он победит и не утонет, непременно попадет в объятия Добса. Но я вам должен сказать, что сегодня мы уже не выйдем отсюда. Так что готовьтесь остаток ночи провести в этой проклятой дыре, мисс Померой.

- Этого я и опасалась. Слава Богу, у вас лампа.

- Кроме того, еще одну лампу оставили воры. Давайте выберемся из этого чертова хода. В нем мне теснее, чем в пальто от Вестона.

Гарриет не спорила. Она повернулась и направилась к пещере воров. Гидеон последовал за ней, изредка вздыхая с облегчением, когда проход расширялся.

- Ну, нельзя сказать, что здесь чувствуешь себя как в гостинице. - Он повесил лампу на крюк, вбитый в стену пещеры, тоже оставшийся от воров. Не слишком удобно; полагаю, на этом каменном полу к утру станет спать совершенно невозможно. Проследите, чтобы я не давал чаевых хозяину.

Гарриет прикусила губу, чувствуя себя виноватой.

- Я знаю, что это моя вина, милорд. Прошу прощения за неудобства.

- Неудобства? - Гидеон вскинул бровь. - Вы все еще не понимаете истинного смысла этого слова, Гарриет. Завтра утром вы поймете, что такое настоящее неудобство.

Девушка нахмурилась:

- Я не понимаю вас, сэр, объяснитесь.

- Не обращайте внимания. У нас еще будет время для приятной беседы. Гидеон уселся на большой камень и принялся стаскивать промокшие насквозь сапоги. - Нам просто повезло, что у вас есть плащ. А я сохранил пальто сухим. Здесь будет прохладно.

- Да, уже чувствуется холод. - Гарриет плотнее укуталась в плащ, беспокойно оглядываясь по сторонам. Она начинала понимать, что ей предстоит провести ночь с Гидеоном. За всю свою жизнь она еще ни разу не оставалась на ночь рядом с мужчиной. - А как вы меня нашли? Вы услышали мой крик или выстрел мистера Крейна?

- И то, и другое. - Один сапог стукнулся о каменный пол. Гидеон взялся за другой. - Я выслеживал третьего человека, которого, по вашим словам, вы видели. Я решил, что он затаился поблизости и наблюдает. Но никак не ожидал, что он спустится со скалы, да еще с вами. - Второй сапог упал на пол.

- Понятно. - Гарриет посмотрела на сапоги Гидеона, провела языком по пересохшим губам.

- Я бы хотел услышать объяснения, если вы не против, мисс Померой. Гидеон встал и начал расстегивать бриджи.

Глаза Гарриет полезли на лоб, когда она увидела, что он собирается снять мокрую одежду. Да, конечно, это необходимо, иначе он простудится, не может же он спать в мокрой одежде, но девушка никогда не видела раздетого мужчину. Она отвернулась и принялась быстро расхаживать, чтобы успокоиться.

- Я не могла заснуть, - заговорила Гарриет, стараясь, не смотреть на Гидеона, - потом выглянула в окно и увидела на берегу мужчин. И подумала, что воры вернулись. Я знала, мистер Добс даст вам сигнал, и все пойдет по вашему плану. Я была так взволнована и мне так хотелось увидеть все своими глазами... Потом я забеспокоилась.

- Забеспокоились о своих проклятых окаменелостях?

- Я беспокоилась о вас, милорд, - прошептала она, услышав, как упали на пол мокрые брюки Гидеона.

- Из-за меня? - Повисла тишина. Потом он спросил: - С чего это ради вам беспокоиться обо мне?

- Но у вас ведь нет достаточного опыта в поимке воров, милорд. Гарриет сцепила руки под плащом. - Я имею в виду, это не ваше занятие. Я знаю, воры могут быть вооружены и очень опасны, и... - Ее голос беспомощно затих. Едва ли она созналась бы ему, что ее беспокойство очень личное. Она и сама поняла это только сейчас.

- Ясно. - Голос Гидеона звучал холодно.

- Я не хотела вас обидеть, милорд. Я действительно волновалась о вашей безопасности.

- А как насчет вашей собственной, мисс Померой?

Она еле сдержалась, чтобы промолчать и не ответить резкостью на этот иронично прозвучавший вопрос.

- Я не думала, что на скале может подстерегать какая-то опасность.

- Я вас почти не слышу, мисс Померой.

Гарриет прочистила горло:

- Я не думала, что на скале мне грозит опасность.

- Ну что ж, вы ошиблись, не так ли? Теперь вы оказались в еще большей опасности, чем можете себе вообразить.

Гарриет резко обернулась, услышав скрытую угрозу в его голосе. Она с облегчением увидела, что Гидеон стоит в пальто. Оно доходило ему до голых икр. Сейчас он собирался вытряхнуть содержимое одного мешка на пол.

- Что вы делаете, сэр?

- Готовлю на ночь постель. Вы же не собираетесь спать стоя? - Гидеон развязал большой мешок и вывалил небрежно целое состояние - драгоценности и столовое серебро - прямо на каменный пол пещеры.

- Я сомневаюсь, что засну, - пробормотала Гарриет. Она наблюдала, как Гидеон взялся за другой мешок.

- Милорд, я понимаю, что вы злитесь на меня, и мне очень жаль, что все так произошло, но вы должны понять, что происшедшее - досадная случайность.

- Судьба, мисс Померой. Я думаю, мы должны назвать это судьбой. Вы, кстати, философ?

- Я не увлекалась философией, читала, правда, некоторые классические труды, но больше всего меня интересуют ископаемые.

Гидеон загадочно посмотрел на нее.

- Ну-ну, готовьтесь, мисс Померой. Перед вашими глазами открывается совершенно новое поле деятельности.

Гарриет усмехнулась:

- Вы сегодня, милорд, в каком-то необычном настроении.

- Вы можете это приписать тому факту, что, в отличие от вас, я верю в силу судьбы. - Гидеон освободил последний мешок. Затем сложил их все друг на друга, соорудив подобие матраса.

У него за спиной горела лампа, и в ее слабом мерцании на каменном полу сияли драгоценности. Золотые подсвечники, рубиновые кольца, инкрустированные благородными камнями табакерки отбрасывали бриллиантовый свет, но он был холодным и не грел.

Гарриет уставилась на парусиновые мешки:

- Вы собираетесь здесь спать, милорд?

- Да, мы оба будем здесь спать. - Гидеон еще раз поправил мешки. - Они защитят нас от холодного каменного пола, а укроемся мы вашим плащом и моим пальто. Они послужат нам одеялами. Так и переживем эту ночь.

- Да, конечно. - Гидеон думает, что она будет спать рядом с ним. Смущение Гарриет сменилось страхом, по ее спине пробежал холодок. Она еще раз огляделась, пытаясь найти какое-нибудь иное решение. - Да, очень разумно, полагаю.

Гидеон посмотрел на ее мокрые ботинки:

- Лучше бы вам все это снять.

Она проследила за его взглядом.

- Да, да, конечно. - Гарриет села рядом с грудой камней, где лежал и найденный ею в прошлый раз ископаемый зуб. Она печально посмотрела на ископаемое и принялась медленно расшнуровывать ботинки. Потом сбросила их и с ужасом уставилась на босые ноги. Она так торопилась, что убежала без чулок. Почувствовав, что ее лицо залилось краской, Гарриет надеялась, что Гидеон ничего не заметит.

- Успокойтесь, Гарриет. Что сделано, то сделано. И нам ничего не остается, как попытаться немного отдохнуть. По крайней мере, до следующего дня.

Когда Гидеон заметил ее измученное лицо и нерешительность, его тяжелый задумчивый взгляд смягчился.

- Ну идите сюда, моя дорогая. Вдвоем нам будет гораздо теплее, и мы не подхватим простуды, если разделим это ложе.

Гарриет, поднявшись и мужественно расправив плечи, ступила на холодный камень босой ногой. Гидеон совершенно прав. Это единственно разумное решение.

Не в силах взглянуть ему в глаза, девушка неуверенно подошла к парусиновым мешкам и остановилась у самодельной постели, не зная, как поступить дальше.

Гидеон уже лег на мешки и подоткнул под себя пальто, потом взял ее теплый плащ и решительно потянул ее вниз.

Усилием воли Гарриет сумела, как она надеялась, сохранить видимость спокойствия. Но ее пальцы дрожали в больших руках Гидеона, и она понимала, что он должен это чувствовать. Он вел себя очень спокойно, не поддразнивая, и держался так, будто ничего ужасного не происходит.

Потом Гидеон прижал ее к себе, укрыл плащом с ног до головы и положил ей под голову вместо подушки капюшон плаща. Она почувствовала жар его мощного тела, когда он придвинулся к ней. Его тепло проникало даже сквозь толстую ткань его пальто и успокаивало. Гарриет лежала тихо, наблюдая за бликами света лампы на стенах пещеры.

- Я действительно сожалею, что доставила вам столько неприятностей, милорд, - пробормотала она снова.

- Лучше спите, Гарриет.

- Хорошо, милорд. - Она замолчала. - Моя семья будет весьма обеспокоена, когда узнает, что я не спала в своей постели.

- Да.

- Вы думаете, мистер Добс рассказал им, что мы в пещере?

- Я уверен, что ваша семья очень скоро услышит всю историю, - сухо сказал Гидеон.

- Но мы уйдем отсюда очень рано, - проговорила она с надеждой.

- Но, увы, не настолько рано, чтобы остановить колесо фортуны, мисс Померой. - Гидеон повернулся на бок и, обняв ее за талию, прижал к себе. Не так уж рано.

Гарриет задержала дыхание, почувствовав тяжесть его руки. Но потом поняла, что он лишь хочет согреть ее. И успокоилась.

- Довольно странная ситуация, правда, милорд?

- Очень странная. Попытайся заснуть, Гарриет.

Она закрыла глаза, уверенная, что не заснет ни на секунду. Потом зевнула, поерзав, прильнула к теплому телу Гидеона и забылась.

* * *

Гарриет проснулась оттого, что замерзла, и инстинктивно теснее прижалась к Гидеону. Тело затекло на твердом ложе, она повернулась на другой бок и увидела прямо перед собой его лицо.

Он напряженно наблюдал за ней. Его глаза сверкали в свете лампы, а руки крепко обнимали ее за талию.

- Гидеон, - робко улыбнулась Гарриет, все еще во власти сна. Она потянулась и дотронулась до его шрама. - А я не забыла поблагодарить вас за помощь?

Он помолчал, потом приподнялся на локте и склонился к ней:

- Я спрашиваю себя, захотите ли вы меня благодарить к утру?

Гарриет принялась убеждать его, что - да, конечно, но он не дал ей договорить, наклонился и закрыл ее рот поцелуем.

Гарриет не колебалась. Она обняла его за шею, потянулась к нему, наслаждаясь теплом и силой, исходившими от этого мужчины. Она понимала, что должна испытать потрясение, глубоко оскорбиться, начать сопротивляться, но в то же время ждала, когда Гидеон поцелует ее снова.

- Я верю, что ты моя судьба, - прошептал Гидеон. - Плохо это или хорошо, но мы теперь связаны. В тебе это вызывает протест, Гарриет?

Она не поняла:

- А почему я должна протестовать?

- Ну, потому, что меня здесь прозвали Чудовищем из Блэкторн-Холла.

- Ты не Чудовище. - Гарриет снова ласково коснулась его лица, с наслаждением ощущая сильные, мужественные линии подбородка. - Ты настоящий мужчина. Ты самый неотразимый мужчина, которого я когда-либо встречала.

- Держу пари, что ты встречала не слишком много мужчин в своей жизни, - простонал Гидеон и, слегка откинув плащ, поцеловал ее в шею.

- Это неважно. - Гарриет затрепетала от его прикосновения. - Просто такого, как ты, нет во всем мире. Я в этом уверена. В тот вечер, когда мы танцевали, я мечтала, чтобы вальс никогда не кончался.

- Тебе понравился вальс? - Он снова прикоснулся к ней губами.

- Очень.

- Я так и подумал. Я видел удовольствие в твоих глазах. Ты очень чувственное маленькое создание, Гарриет Померой. Вальс просто создан для тебя.

- Я бы очень хотела еще раз вальсировать с тобой. - И Гарриет почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

- Я это запомню. - Гидеон еще сильнее сдвинул плащ.

Его полуприкрытые глаза встретились с ее взглядом, когда он положил руку на ее грудь. Он наблюдал за ней. Ждал ответа.

Гарриет охнула от этого потрясающего интимного жеста. Она знала, что ей надо отбросить его руку. Но ведь ей уже почти двадцать пять, напомнила она себе, и только сейчас она узнала, что такое прикосновение мужчины, и, может, это первый и последний случай, представившийся ей в жизни. И это Гидеон...

- Итак, Гарриет? - Огромная рука Гидеона скользнула по ее телу с потрясающей нежностью, ладонь накрыла ее грудь. Он мягко и чувственно ласкал ее.

Она не знала, что ответить. Ее пульс бился как сумасшедший, и она чувствовала, как изнутри поднимается жар. Она обняла его за шею и поцеловала с неожиданной страстью.

Теперь Гидеону не нужны были слова. Его холодной сдержанности как не бывало. Он отбросил плащ в сторону и начал раздевать ее.

- Гарриет, моя дорогая, моя верная Гарриет, - хрипло шептал он ей в шею, обнажая девушку до талии. - Ты сегодня ночью сама решила свою судьбу.

Она не поняла глубинного смысла этих слов, переполненная новыми чувствами. Она даже не пыталась понять, о чем он говорит. Она поняла только одно - происходит что-то важное, что имеет значение для ее будущего. Но, похоже, именно этого она и жаждала. Более того, она страстно желала - нет, ей было необходимо - испытать это. А потом вдруг она ощутила тепло, которое исходило от Гидеона, накрывшего ее своим телом. И вскоре ей стало даже не тепло, а жарко. Так жарко, как никогда в жизни. Тяжесть его тела невероятно возбуждала ее, и все ее существо отвечало на его ласки.

Гидеон нетерпеливо выбрался из пальто. Кроме длинной белой рубашки, на нем теперь ничего не было.

Гарриет увидела темные жесткие завитки волос на его широкой груди, ее взгляд скользнул ниже. Она стыдливо отвела глаза, мельком увидев его огромное копье. И застыла, пораженная.

- Гидеон?

- Ты должна довериться мне. - Глубокий голос выдавал его желание так же, как и его тело... Он прикрыл их обоих своим пальто, и Гарриет уже не видела его тела. - У тебя нет выбора, доверься. Посмотри на меня, моя дорогая Гарриет. - Они встретились взглядами, и Гарриет прочла желание в его глазах. Никогда в жизни она не видела такого явного, неприкрытого желания в мужском взгляде. Она видела и что-то еще: глубокое беспокойство, мрачную решимость, как если бы он знал о той боли, которая придет, и которую ей надо принять.

Гарриет нежно улыбнулась:

- Я доверяю тебе, Гидеон.

Он простонал и склонился над ней, с благоговейным трепетом целуя ее грудь. Она сжала его плечи и почувствовала, как большая рука Гидеона скользнула вниз, подняла ее рубашку до талии, обнажив бедра. Он ласкал их. Гарриет задрожала от требовательной нежности его пальцев.

Его ладонь медленно двигалась по ее животу, еще ниже, к ее влажному жару, который, казалось, сжигал все внутри. Но когда он прикоснулся к этому огню, словно стараясь еще сильнее разжечь пламя, она вскрикнула от неожиданности.

- Ты уже готова меня принять. - Рука Гидеона на миг отдалилась, а потом снова медленно вернулась туда.

Тело Гарриет напряглось, откликнулось на это неизведанное прежде чувство, она крепко закрыла глаза и тихо лежала, пытаясь понять, хорошо ли ей чувствовать его в себе или нет.

Гидеон продолжал ласкать ее, и Гарриет решила - да, ей нравится чувствовать его в себе. Ее бедра сами поднялись ему навстречу, а руки вцепились в плечи Гидеона.

- Ты хочешь меня. - Гидеон взял ее сосок губами. - Признайся мне.

- Я хочу тебя, - простонала Гарриет.

- Еще раз. Я должен слышать эти слова, моя сладкая, безрассудная Гарриет. Я должен слышать, как ты это говоришь. - Его рука двигалась по ее телу, исследуя каждую его клеточку.

Гарриет не могла поверить, но она чувствовала, что огонь, горящий внутри нее, готов вырваться. Она извивалась под Гидеоном, не в силах найти название своему желанию.

- Пожалуйста, пожалуйста, Гидеон.

- Да, черт возьми, да.

Он широко раздвинул ее ноги и лег между ее бедер. Гарриет почувствовала, как он начал входить в нее. Гарриет напряглась от силы и упругости, которую ощущала внутри себя. Пальцы еще крепче вцепились ему в плечи, а глаза широко раскрылись и смотрели прямо в яростный огонь его золотистых глаз.

- Я сделал тебе больно, - сказал Гидеон. Он старался не потерять над собой контроль. - Я не хотел причинить тебе боль, но ты такая маленькая и прекрасная, и тугая. А я, большое, неповоротливое, неуклюжее животное, насильно навязал себя тебе.

- Не говори так. Это не насильно. - Гарриет посмотрела в его львиные глаза и увидела в их пламени сожаление и страдание. - Никогда так не говори. Это неправда.

- Это правда. Я вызвал в тебе неизведанные ранее чувства, ты даже не знала, как управлять ими. Я воспользовался твоей неопытностью.

- Я не ребенок. Я все решаю сама.

- Правда? А я думаю, нет. Ты и так утром пожалеешь обо всем. И я не должен прибавлять тебе забот.

Она инстинктивно поняла, что он колеблется. Она должна убедить его. Она чувствовала, что он хочет знать, на самом ли деле жаждет она его так безумно, как ему кажется.

- Нет. - Гарриет ногтями вцепилась ему в мускулистую спину и выгнулась навстречу, призывая его. - Нет, Гидеон, пожалуйста, не уходи. Я хочу тебя! Я тебя хочу!

Он замер в нерешительности. На лбу выступил пот.

- Господи, помоги мне, я хочу тебя больше всего на свете. - Эти слова со стоном вырвались у Гидеона, когда он медленно, мощно и глубоко вошел в нее.

Гарриет непроизвольно вскрикнула. Гидеон быстро прижался губами к ее губам, заглушая ее несвязные восклицания.

Необычное волнение, смешанное с болью и наслаждением, охватило Гарриет, она почувствовала, как что-то растягивает ее, потом переполняет. Она уже не могла этого вынести, ощущая себя на пороге неизведанного ранее восторга, который вот-вот выплеснется из нее.

Да, Гарриет была близка к величайшему открытию. Еще немного - и она погрузится в пьянящее блаженство.

Еще немного... Гидеон медленно вышел из нее, но тут же вернулся, приближаясь к ее источнику наслаждения. Он хрипло вскрикнул в предчувствии мужского удовлетворения, тело его выгнулось над ней, каждый мускул напрягся, точно стальной.

И, достигнув вершины, он упал на нее, тяжело дыша, словно распиная ее на каменном полу пещеры.

Глава 7

Ночью Гидеон встал, чтобы зажечь вторую лампу. Гарриет безмятежно спала. Он вернулся к ней, крепко прижал к себе и тут же погрузился в сон.

Он пробудился во второй раз, когда почувствовал, что светает. Именно почувствовал, потому что в пещере невозможно отличить ночь ото дня, но что-то подсказывало ему - наступило утро. Утро и час расплаты.

Гидеон не сомневался, что Крейна задержат у выхода, а тот расскажет, что Гарриет все еще в пещере. Когда Гидеон бросился вместе с волнами в пещеру, он понимал, что времени на то, чтобы разыскать ее и выбраться на берег, уже нет.

Значит, он проведет с ней ночь, а к утру Гарриет будет скомпрометирована. И нельзя уйти от неизбежного.

Однако у Гидеона и в мыслях не было усугублять ситуацию, занимаясь любовью с Гарриет.

Но стоило ей улыбнуться, открыться ему с желанием - и все его сомнения разрешились. И взять ее на этом каменном полу стало таким же неизбежным, как наступление рассвета.

Гидеон осторожно потянулся, морщась от боли, - мускулы затекли от ночи на каменном полу. Он почувствовал, как Гарриет пошевелилась, придвигаясь к нему в поисках тепла. Но глаз она не открывала.

Он улыбался, глядя на нее. Она лежала свернувшись калачиком рядом, словно это было для нее самое привычное место в мире. Лицо прикрывали разметавшиеся волосы. Он коснулся каштановых локонов и обнаружил, что они удивительно шелковистые. Он сжал их пальцами, потом отпустил, и они тут же расправились, будто жили своей жизнью. Волосы Гарриет похожи на нее, подумал Гидеон. Нежные, ароматные и полные жизненной энергии.

В эту ночь он забыл с ней обо всем на свете и открыл для себя, как велико его желание. Она тоже хотела его. Ночью она сказала ему - нет, показала, - как она хотела его. Она отдалась ему с безудержной невинной страстью, что гораздо дороже всей этой груды драгоценных камней на полу пещеры.

Она отдала себя Чудовищу из Блэкторн-Холла, несмотря на его изуродованное лицо и изуродованное прошлое.

Тело Гидеона снова налилось тяжестью и силой, когда вернулись жаркие воспоминания. Он провел ногой по ее обнаженной ноге и подложил руку под плавный изгиб ягодиц. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы этот волшебный миг не кончался.

Он никогда не боялся смотреть в лицо суровой действительности. Но в это утро Гидеон понимал, что отдал бы душу за волшебство, которое помогло бы ему превратить эту пещеру в мир, где им захотелось бы остаться навсегда.

Гарриет подняла ресницы, поморгала, отгоняя сон. Несколько секунд она томно смотрела на него, а потом в ее бирюзовых глазах появилось беспокойство.

- Боже мой! - воскликнула она и резко села. - Который час?

- Думаю, уже утро. - Гидеон смотрел, как она застенчиво прижимает к себе плащ, избегая его взгляда. Он почувствовал, что она смутилась.

- Успокойся, Гарриет.

- Моя семья страшно волнуется.

- Вне всякого сомнения.

- Когда мы отсюда выберемся, я их успокою. Все образуется.

- Вы уверены? - Гидеон медленно сел. Он не отводил от нее взгляда.

Гарриет быстро повернулась к нему с широко раскрытыми глазами:

- Я не понимаю, милорд.

- Простите, дорогая моя, но я не хотел дразнить вас.

Он встал, не скрывая своей наготы, заметив, что она быстро отвела глаза. Это слегка позабавило его Она не отворачивалась от его лица со страшным шрамом, но, увидев его тело, поспешно отвернулась.

- Тебе лучше одеться, начинается отлив, и Добс в любой момент может появиться здесь.

- Да, да, конечно.

Она встала, все еще прижимая к себе плащ, потом наклонилась, подняла платье и растерялась: как же ей одеваться, не убирая плаща.

- Я сейчас тебе помогу, - ласково сказал Гидеон.

- Нет необходимости, милорд.

- Как пожелаете.

Гидеон взял свою одежду. Он натянул рубашку, бриджи, с удовольствием отметив, что они высохли за ночь. Сапоги затвердели от соленой воды.

- Гидеон?

- Да, моя дорогая?

Гарриет колебалась:

- Что касается прошедшей ночи, милорд, я бы не хотела... я бы не хотела, чтобы вы чувствовали...

- Передайте своей тете, чтобы она ждала меня сегодня с визитом в три часа. - Гидеон с трудом натягивал пересохший сапог. Сапоги словно стали меньше размером.

- Это еще зачем? - спросила Гарриет.

Гидеон вскинул бровь и, пока натягивал второй сапог, испытующе смотрел на нее. Во взгляде Гарриет он прочел сильное беспокойство. Он спросил себя: осознает ли она в полной мере, что случилось?

- В данной ситуации я хочу засвидетельствовать уважение, конечно.

- Уважение? И все?

- И сделать официальное предложение, - пожал плечами Гидеон.

- Ну, так я и знала. - Гарриет метнула в него сердитый взгляд. - Я так и думала. Прекрасно, но я не приму ваше предложение, милорд. Понимаете? Я не позволю вам это сделать, Гидеон.

- Ты не позволишь мне? - опешил Гидеон.

- Нет. Категорически нет. Ох, я так и знала, что ты об этом думаешь. Ты считаешь, что после этой ночи по закону чести обязан сделать мне предложение. Но в этом нет необходимости, сэр.

- Разве?

- Бесспорно. - Гарриет гордо вскинула голову. - Что случилось ночью не твоя вина. Я также виновата. Если бы я не была так глупа, чтобы залезть на скалу и наблюдать, ничего бы не произошло.

- Но ты залезла на скалу, Гарриет. И все свершилось.

- Не имеет значения. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным делать мне предложение. - Она выглядела разъяренной.

- Гарриет, ты сейчас не можешь рассуждать здраво. Когда успокоишься, то поймешь: у тебя нет иного выбора, как принять мое предложение. Разумеется, и тетя, и сестра будут настаивать на этом.

- Меня это не касается. Я должна все решить сама, милорд, как сегодня ночью. И я сама за все готова отвечать.

- Я тоже привык решать сам, Гарриет, - начинал злиться на ее неуступчивость Гидеон. - И я беру ответственность на себя. Сегодня днем мы будем помолвлены.

- Нет. Мы не будем помолвлены сегодня днем. Проклятие, Гидеон, я не собираюсь выходить замуж только потому, что скомпрометирована.

Наконец он не выдержал:

- А я не желаю, чтобы говорили, что Чудовище из Блэкторн-Холла соблазнил и бессердечно бросил еще одну дочь священника.

Гарриет побледнела. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами:

- О Господи, Гидеон, я и не подумала, что о тебе могут сказать такое!

- Проклятие! - Гидеон тремя большими шагами пересек пещеру и схватил Гарриет за плечи. Ему хотелось встряхнуть ее как следует, но вместо этого он повернул ее лицом к себе: - Ты вообще ни о чем не думала. Ты просто поддалась своему наивному чувственному капризу, не понимая, что нас ждет, когда мы утром выйдем отсюда.

Она пристально смотрела на него:

- А ты с самого начала знал, что нас ждет... Значит, вот что ты имел в виду, когда говорил о судьбе.

- Конечно, я знал, чем все кончится. И ты тоже знала.

Она яростно замотала головой:

- Нет, я не думала об этом до самого утра. Только утром я поняла, что ты сочтешь себя обязанным предложить мне выйти за тебя замуж. И сказала себе - в этом нет необходимости. Я выдержу любые деревенские сплетни. И вообще - я не собираюсь вращаться в обществе или выходить замуж, так что какая разница, что скажут люди.

- А если ты вдруг обнаружишь, что беременна? Как поступишь тогда?

Гарриет потупилась, щеки ее покрыл румянец.

- Не думаю, милорд. В конце концов, это было всего один раз.

- Гарриет, для этого достаточно и раза.

Она поджала губы:

- В любом случае, я узнаю об этом всего через несколько дней.

- Всего через несколько дней? Тебе эти дни покажутся самыми длинными в твоей жизни. Гарриет, ты умная женщина, но твоя наивность иногда просто поражает. И не надо закрывать глаза на реальность.

Она спрятала пальцы в складках плаща.

- Да, милорд.

Гнев Гидеона испарился так же внезапно, как и возник. Он привлек Гарриет к себе, положил ее голову на свое плечо. Он почувствовал, как напряглась ее спина.

- Гарриет, неужели брак со мной вселяет в тебя такой ужас? Сегодня ночью мне показалось, что я не был тебе неприятен.

- Я никогда не находила вас неприятным. - Слова ее звучали глухо, она уткнулась лицом в его рубашку. - Дело не в этом. Я бы не хотела, чтобы вы женились на мне из чувства долга.

- Понимаю. Ты, я вижу, весьма упрямая представительница женского рода. - Он улыбнулся, вдыхая запах ее волос. - Ты привыкла поступать по своей воле без оглядки. Ты боишься утратить и каплю своей драгоценной независимости.

- Да, я не собираюсь терять свою драгоценную независимость.

- Но ты приспособишься к супружеской жизни.

- Послушай, Гидеон, что это еще за разговоры - приспособишься?

- Не обращай внимания, - сказал он ласково. - Мы с этим разберемся позже. А сейчас ты должна разрешить мне сообщить твоей тете о нашей помолвке.

- Но, Гидеон...

- По твоим словам, ты узнаешь о своей беременности через несколько дней. Если обнаружишь, что это случилось, я получу специальную лицензию на брак. Если нет, все пойдет официальным путем, мы назначим дату на подходящее время.

Гарриет посмотрела на него, ее глаза светились пониманием.

- Ты хочешь подождать?

- Да, конечно. Это поможет утихомирить слухи, мы дадим понять, что нет никакой спешки. Теперь, когда мы пришли к решению, полагаю, нам лучше поскорее выбраться отсюда. Пожалуй, нас уже ищут. - Он отпустил ее и пошел за лампой.

Гарриет молча брела за ним к выходу из пещеры. Гидеон больше не слышал ее протестов, она шла за его спиной со сжатыми губами и с совершенно трагическим видом.

Он понимал, что она чувствует себя загнанной в ловушку, несчастной, но не знал, как ее успокоить. Но совершенно точно он знал другое: девушка стала бы еще несчастнее, если бы он промедлил с решением о браке.

Это хорошо, что Гарриет так уверена, что не нуждается в защите - в виде официального предложения из-за проведенной вместе ночи. Но Гидеон знал действительность лучше ее. Жизнь Гарриет стала бы адом даже в Аппер-Биддлтоне, если бы он не сделал этого. Он не позволит ей из-за него погубить свою жизнь.

Гидеон понял: она вовсе не в восторге от перспективы брака с ним. Но понимал и другое - у нее нет выбора.

Сама же Гарриет просто ошеломлена и не способна сейчас размышлять о таких вещах.

Гидеон с интересом спросил себя, как поступит Гарриет, когда выяснится, что ей предстоит позаботиться о чем-то более ужасном, нежели перспектива выйти замуж по необходимости.

Конечно, очень скоро кто-то из любителей совать нос в чужие дела предупредит ее: настоящая опасность для девушки - вообще не выйти замуж.

Рано или поздно найдутся доброхоты и напомнят ей о репутации Гидеона никакая женщина на свете не может рассчитывать на его порядочность и честь. Чудовище из Блэкторн-Холла забывал о благородстве, когда речь заходила о невинных девушках...

* * *

Добс поджидал их у выхода из пещеры. Рядом с ним стоял дворецкий Оул.

Гидеон выбрал его из всех возможных претендентов по тому же принципу, что и своих лошадей, - не за внешность или характер, а за верность, силу и выносливость. Когда Гидеон повстречал Оула, тот зарабатывал на жизнь боксом.

Он никогда не был знаменитым чемпионом вроде Джексона, но умудрился продержаться и выжить несколько лет, участвуя на выставочных боях. Он получал деньги от молодых денди, которых тренировал. Эти отпрыски не любили проигрывать, и он скоро понял эту простую истину и отнесся к ней как к неизбежному.

Лицо Оула несло на себе следы его карьеры. Нос сломан не раз, уши порваны и не хватало нескольких зубов. У него была типичная фигура боксера, он никогда не выглядел элегантно в костюме дворецкого. Но это Гидеона не волновало. Оул был один из тех немногих людей на земле, кому он доверял, и единственный, с кем мог говорить откровенно.

- О, я вижу, вы оба пережили эту ночь.

Добс поднял лампу, чтобы разглядеть их.

- Все в порядке и все на месте?

- Да, мы в порядке. - Гидеон поглядел на Оула. - Все нормально?

- Конечно, милорд. - Оул бросил на Гарриет гневный взгляд. - Насколько я понимаю, это мисс Померой. Ее семья в большой тревоге. Я говорил с экономкой, миссис Стоун, она сразу догадалась, насколько трагична ситуация.

- Меня это не удивляет, - спокойно отозвался Гидеон. - Мисс Померой, позвольте вам представить моего дворецкого. Его зовут Оул. Чрезвычайно полезный во всех отношениях человек, но абсолютно лишен чувства юмора. Мисс Померой и я намерены пожениться в ближайшем будущем, Оул.

Оул посмотрел на Гарриет убийственным взглядом:

- Прекрасно, милорд.

Гарриет вскинула голову:

- Что-то в вашем голосе не слышно уверенности, точно вы вовсе не считаете, что это удачная идея, Оул.

- Признаться, для меня нет, мисс Померой. Но милорд поступает по своему усмотрению. И всегда так поступал. И, без сомнения, так и будет поступать.

- Не обращай на него внимания, - сказал Гидеон. - Ты к нему привыкнешь. Добс, вам удалось схватить Крейна?

- Да, мы это сделали, сэр, - быстро закивал Добс. - Это не составило труда. Мы успели выловить его из воды, когда он собирался нырнуть в последний раз. Было слишком поздно бежать за вами в пещеру, и я решил, что вы найдете сухое место и переночуете.

- Да. - Гидеон посмотрел на Гарриет, спокойно стоявшую рядом с ним. Давайте отведем мисс Померой домой. На ее долю выпало слишком много испытаний, и кое-что я хотел бы обсудить с вами, Добс.

- Понимаю, сэр, понимаю.

Они направились вдоль берега к тропе, ведущей через скалы к старому дому священника. На вершине Гидеон взял Гарриет за руку и коротким кивком отпустил Добса и дворецкого.

- Идемте, Гарриет, я провожу вас.

- В этом нет необходимости, - пробормотала она. - Я не в том состоянии, чтобы ошибиться дверью.

Он подавил раздражение: конечно, последние события вывели ее из равновесия, и независимая натура, данная ей от природы, жаждала выхода. Гидеон сказал себе, что ему следует быть готовым к тому, что со стороны Гарриет он не найдет горячей поддержки в этом деле. Но главное: у нее нет выбора, ей следует принять его предложение.

Они только подходили к парадной лестнице, как дверь распахнулась. Фелисити, взволнованная и радостная, вероятно, увидела их из окна.

- Гарриет, мы так беспокоились! Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо, - уверила ее сестра. - Что тетушка Эффе?

- Судя по всему, она готовится к похоронам в гостиной. Миссис Стоун упала в обморок сразу после того, как появился мистер Оул. Я привожу ее в чувство уже несколько часов. - Фелисити хмуро глянула в сторону Гидеона. Ну, сэр, что вы можете сказать?

Гидеон холодно улыбнулся ее вызову:

- Боюсь, у меня нет сейчас ни времени, ни намерения беседовать, но я вернусь в три часа, чтобы поговорить с вашей тетушкой. Будьте любезны, передайте ей, чтобы она ждала меня с визитом. - Он повернулся к Гарриет: Разрешите откланяться, моя дорогая. Увидимся днем. Постарайся не взвинчивать себя. После горячей ванны вы почувствуете себя гораздо лучше.

Гарриет презрительно фыркнула:

- Я и не собираюсь себя взвинчивать, как вы выразились, сэр, но горячая ванна мне действительно не помешает.

Она четким шагом вошла в дом и спокойно закрыла дверь перед самым его носом.

Гидеон спустился по ступенькам и подошел к Добсу и Оулу.

- Мисс Померой сегодня не в лучшем настроении, - заметил Добс. - Ну, ее можно понять: после всего пережитого... А вообще - приятная леди. Удивительно, что она не закатила вам истерику, сэр.

- Моя невеста не предрасположена к истерикам. И пусть вас не заботит настроение мисс Померой, Добс. У нас есть дела поважнее.

- Да, сэр. И что же за дела, ваша светлость?

Гидеон бросил через плечо задумчивый взгляд в сторону пещеры:

- Возможно, мы выловили не всех воров.

Лицо Добса, похожее на гнома, скривилось в забавную гримасу.

- Вы думаете, могут быть еще сообщники?

- Коллекция в пещере слишком впечатляюща. Я думаю, ее собрали знающие люди, с наметанным глазом. Не похоже, что эти вещи воры хватали второпях.

- Ага. - Добс был заинтригован. - Вы думаете, за их спиной стоит тайный руководитель, указывающий, что следует красть?

- Прежде всего, нам надо допросить Крейна и его сообщников.

- Я этим займусь, - отозвался Добс, потирая руки. - Чем больше, тем веселее. То есть это дело очень важно для моей репутации. Да, сэр, щеголи будут стоять в очереди, лелея мечту нанять Дж. Уильяма Добса работать на них.

- У меня нет никаких сомнений на сей счет. - Гидеон повернулся к Оулу. - Я отправлюсь вместе с Добсом на допрос, а ты поезжай в Блэкторн-Холл и прикажи слуге приготовить мне одежду для визита в дом священника. Проследи, чтобы все было в полном порядке, Оул. Я намерен сделать официальное предложение и хочу произвести подобающее случаю впечатление.

- Приготовить все черное, милорд? Как для траура?..

* * *

Тетушка Эффе налила себе еще чашку чая, уже четвертую после того, как Гарриет, приняв ванну, спустилась вниз. Фелисити металась взад-вперед по гостиной с самым озабоченным видом. Миссис Стоун снова ожила после очередной обморока, в который упала, увидев Гарриет. Очнувшись, она сразу поднялась и быстро задернула шторы на окнах, словно кто-то умер.

Высокие напольные часы скорбно пробили, давая понять, что назначенная встреча неуклонно приближается. С каждым шажком стрелок тетушка Эффе все больше впадала в отчаяние. Дом погрузился в мрачное молчание.

Гарриет казалось, что это уж слишком. Да, она чувствовала себя виновницей общего волнения, но ее начинало раздражать это царившее в доме отчаяние.

- Не понимаю, почему вы ведете себя так, будто я умерла в этой пещере, - наливая чай, проговорила Гарриет.

Не зная, что надевают в таких случаях - когда виконт является в дом с предложением, - она выбрала самое новое муслиновое платье, которое сначала было белым, а потом, когда ткань начала желтеть, Гарриет перекрасила его в желтый. Длинные рукава присборены на запястьях, очень скромный треугольный вырез... Гарриет нацепила на свои непокорные волосы свежий белый кружевной чепец, без которого она чувствовала свой наряд незавершенным.

Девушка изучила себя в зеркале и пришла к выводу, что выглядит самым обычным образом. Можно было подумать, после случившегося ночью она должна перемениться - стать интересной, волнующей, обнаружить, что в ней появилось что-то женское, таинственное... А вместо этого - обычная Гарриет.

- Слава Богу, ты не погибла. Честно говоря, я не могу понять, как ты только можешь в одиночку бродить по этим пещерам? А уж провести там ночь! Наверное, это было ужасное испытание, - заключила тетушка Эффе.

- Ну как тебе сказать? Не такое уж и ужасное. Разве что неудобно. Дело в том, что выбирать не приходилось. - Гарриет маленькими глотками пила чай. - Если ты там оказалась - до отлива уже не выйдешь. Все вышло случайно. Я учту это в дальнейшем.

- Я еще раз подчеркиваю, это несчастье, - проворчала тетушка Эффе. Один Бог знает, что теперь будет.

- Что будет? Только то, что я окажусь помолвленной, - вздохнула Гарриет.

- Ну да, с человеком, который скоро станет графом, - кивнула Фелисити с обычным для нее прагматизмом. - Не такая уж плохая участь, по-моему.

- Я бы не жаловалась на судьбу, если бы брак заключался по безумной страстной любви, - сказала Гарриет. - А он хочет жениться на мне по долгу чести, как он считает.

- Да, он должен так поступить, - вздохнув, подтвердила тетушка Эффе. Он же тебя погубил. Совершенно.

Гарриет нахмурилась:

- Я не чувствую себя погубленной.

Миссис Стоун вошла в комнату с новым подносом чая и окинула взглядом всех присутствующих. Она пришла с таким видом, будто явилась объявить приговор Судьбы.

- Не будет никакой помолвки, никакого замужества. Помянете мои слова. Увидите сами. Чудовище из Блэкторн-Холла поиграл с мисс Гарриет - и с глаз долой, как ненужный хлам. Боже, помоги нам! - Она сжала носовой платок и со стоном откинулась в кресле.

Гарриет сморщила носик:

- В самом деле, миссис Стоун, я бы предпочла, чтобы вы не называли меня хламом. Не забывайте, что вы работаете у меня.

- Я не собиралась вас обидеть, мисс Гарриет. - Миссис Стоун со стуком поставила поднос. - Просто я хорошо знаю характер Чудовища. Мне уже приходилось с ним сталкиваться. Он получил все, что хотел, и теперь исчезнет.

Фелисити испытующе посмотрела на Гарриет:

- А он получил, что хотел? У тебя это как-то неясно прозвучало.

- Ради Бога, - сказала тетушка Эффе, прежде чем Гарриет ответила. Это почти не имеет никакого значения, да или нет. Просто опасность рядом с нами.

Гарриет успокаивающе улыбнулась сестре:

- Видишь, Фелисити, что случилось на самом деле - неважно, важно, как это выглядит со стороны.

- Да. Я знаю, - кивнула Фелисити. - Мне просто любопытно.

- О! Он ее соблазнил, это точно, - прямо сказала миссис Стоун. - И не сомневайтесь, ни одна невинная душа не смогла бы провести ночь с Чудовищем из Блэкторн-Холла, не потеряв честь.

Гарриет почувствовала, что розовеет. Она потянулась к кексу на чайном подносе.

- Спасибо за ваше мнение, миссис Стоун. Я думаю, мы наслушались вас достаточно. Почему бы вам не пойти и не посмотреть, что делается на кухне? Я уверена, его сиятельство вот-вот будет здесь. И нам понадобится чай.

Миссис Стоун выпрямилась:

- Я уже принесла свежий чай. А вы напрасно забиваете себе голову, мисс Гарриет, надеясь, что Сент-Джастин появится здесь сегодня. Лучше смиритесь с неизбежным и молите Бога, чтобы не оказаться с ребенком, как моя бедненькая Дидре.

Гарриет задрожала от гнева:

- Если даже мне бы выпала такая судьба, я бы не стала добавлять к этой драме другую и расставаться с собственной жизнью, миссис Стоун.

- Гарриет, пожалуйста, - в отчаянии простонала тетушка Эффе. - Мы можем поговорить о чем-то еще? Этот разговор о соблазнении и самоубийстве очень удручает.

Снаружи раздался стук копыт, положив конец спору. Фелисити подлетела к окну.

- Это он! - объявила она с триумфом. - На огромном коне. Гарриет была права. Он приехал делать предложение.

- Слава Богу, - выдохнула тетушка Эффе и тут же выпрямилась в кресле. - Мы спасены. Только вытащи изо рта печенье или поскорее проглоти его.

- Я голодна, - оправдывалась Гарриет с набитым ртом. - Я сегодня не завтракала, если вы, конечно, помните.

- Молодая леди, принимающая предложение о замужестве, должна быть слишком взволнована, чтобы есть, особенно когда предложение делается в таких необычных обстоятельствах, как наши. Миссис Стоун, приготовьтесь, пожалуйста, встретить гостя у дверей. Мы не хотим заставлять его сиятельство ждать. Фелисити, пожалуйста, выйди, тебя это не касается.

- Прекрасно, тетушка Эффе, - удаляясь, Фелисити многозначительно подмигнула Гарриет, - позже надеюсь узнать все подробности, - раздался ее голос из холла.

Несмотря на показную храбрость, которую Гарриет изображала перед другими, она чувствовала тошноту. Ее будущее поставлено на карту, все шло не так, как она предполагала. Услышав короткий резкий решительный стук Гидеона в парадную дверь, она вдруг подумала, что ей все-таки не следовало есть печенье.

Гарриет напряженно ждала, когда миссис Стоун откроет парадную дверь.

- Вы могли бы доложить миссис Эшкомб о прибытии Сент-Джастина? холодно произнес Гидеон. - Я жду.

- С вашей стороны очень жестоко заставлять мисс Померой думать, что вы действительно намерены на ней жениться, - почти выкрикнула миссис Стоун. Ужасно жестоко!

- Отойдите в сторону, миссис Стоун, - прорычал Гидеон. - Я сам пройду в гостиную!

Каблуки его сапог загрохотали в холле, а ведь Гидеон, когда хотел, передвигался совершенно бесшумно.

Гарриет заморгала:

- О Боже. Боюсь, мы плохо начали. Миссис Стоун ухитрилась обидеть его, прежде чем он переступил порог нашего дома.

- Тихо, - приказала тетушка Эффе. - Я все улажу.

Гидеон прошел в комнату, и у Гарриет перехватило дыхание при одном взгляде на него. Его высокая мощная фигура, прекрасно сложенная, в превосходном элегантном костюме, заворожила ее. Сегодня он, казалось, еще больше поразил ее, и Гарриет спросила себя, а не потому ли это, что она по-новому, очень близко узнала его...

Взгляд Гидеона встретился с ее взглядом, и она уже не сомневалась, что он думает о прошлой ночи. Она почувствовала, как краснеет, и рассердилась на себя. Пытаясь скрыть свое смущение, Гарриет опять схватилась за печенье, в то время как Гидеон раскланивался с тетушкой Эффе.

- Добрый день, миссис Эшкомб. Спасибо, что вы приняли меня. Без сомнения, вам известна цель моего визита.

- Я прекрасно осведомлена о причине вашего визита, сэр. Прошу садиться. Гарриет, угости нас, пожалуйста, чаем. - Тетушка Эффе, нахмурившись, уничтожающе посмотрела на Гарриет.

Силясь проглотить печенье, Гарриет схватила чайник и стала наливать Гидеону чай, потом молча подала чашку.

- Благодарю вас, мисс Померой. - Он взял чашку и расположился напротив Гарриет. - Вы сегодня прекрасно выглядите. Пришли в себя после выпавших на вашу долю испытаний?

По какой-то причине, может, потому, что нервы ее были натянуты как струна, Гарриет задело его замечание. Она наконец проглотила печенье, и по вкусу оно показалось ей похожим на опилки. Она заставила себя вежливо улыбнуться:

- Да, милорд. Вполне. Должна сказать, обычно я быстро прихожу в себя после всех испытаний. А здесь - уже несколько часов прошло после того, как я оказалась с погубленной репутацией. Но я не испытываю уныния или отчаяния, которых все ждут от жертвы Чудовища из Блэкторн-Холла, потерявшей свою драгоценную невинность.

Тетушка Эффе пришла в ужас:

- Гарриет!

Гарриет мило улыбалась:

- Конечно, все не так, как я планировала, тем не менее все очень интересно, так что я не слишком беспокоюсь об утрате.

Тетушка Эффе осуждающе посмотрела на племянницу:

- Веди себя как подобает. Его сиятельство здесь, чтобы сделать тебе предложение. - Она быстро повернулась к Гидеону. - Я боюсь, она сегодня не в себе. Ее деликатные чувства, понимаете ли... после всех испытаний...

Гидеон улыбнулся своей львиной улыбкой:

- Я понимаю, миссис Эшкомб. Тонкая душевная организация, и так далее. Как раз то, чего следует ждать от хорошо воспитанной молодой леди. Может, мы с вами обсудим дело? Некоторые нелестные реплики вашей племянницы в мой адрес, думаю, не отразятся на наших переговорах.

Глава 8

Таинственный зуб, вместе с небольшим фрагментом челюсти, удивительно легко удалось высвободить из камня. Гарриет работала молоточком и резцом осторожно, как учил ее отец. Наконец в ее руках оказался очень большой зуб в форме клинка. Он сидел в гнезде, а не крепился непосредственно к челюсти. Зуб принадлежал плотоядному животному, предположила она, причем очень большому плотоядному.

Гарриет изучила ископаемое в свете лампы, подвешенной на крюк в стене пещеры. Она не может быть до конца уверена в происхождении зуба, пока не проведет исследования, но несомненно одно - никогда прежде ей не доводилось находить ничего подобного. И таких окаменелостей не было в коллекции отца.

Если ей повезет, и это останки какого-то до сих пор неведомого вида, она напишет статью и представит находку миру.

Уже прошло два дня после той ночи с Гидеоном, что перевернула их судьбу. Держа зуб, она осмотрела пещеру, так изменившую ее жизнь. Украденные драгоценности вынесены отсюда мистером Добсом под наблюдением Гидеона и местного судьи. И парусиновые мешки, послужившие им постелью, тоже унесены.

Гарриет искала глазами место, где ее сжимал в объятиях Гидеон. Воспоминания снова нахлынули на нее. Она вспомнила страстное желание в его глазах, выступивший на лбу пот, напряженные твердые мускулы его плеч. Он едва сдерживал себя в ту ночь. Но больше всего его тревожила боль, которую он вынужден был причинить ей. И он сделал все, чтобы уменьшить ее, даже сгорая от страсти.

Гарриет задрожала, вспоминая, что она почувствовала, когда Гидеон оказался внутри нее. Он заполнил ее всю, она стала его частью. Какой-то момент они были соединены так, что она не поверила бы, что возможно подобное. Но ошеломила ее не физическая близость. Она почувствовала, что затронула душу Гидеона, и понимала, что и он ее душу - тоже.

Охватившее вдруг непривычное лирическое настроение испугало ее.

- Чепуха! - громко произнесла Гарриет. - Все молодые влюбленные леди, наверное, говорят так же, отдавая свою девственность до свадьбы. Надо же оправдать собственное безрассудство.

Но, наверное, ее можно извинить за это лирическое настроение? Она же влюбленная женщина.

Гарриет уже два дня жила с этой мыслью. Но она знала еще до ночи с Гидеоном: ее сердце разрывало и заставляло мучиться сознание того, что Гидеон женится на ней только из чувства долга.

Гарриет понимала, что нет никакой возможности отговорить его от этого брака: его честь и так уже пострадала в прошлом, и он не позволит снова случиться такому же, да еще в похожих обстоятельствах. Его гордость изранена. И он будет бороться со всем, что станет угрожать его гордости.

Гарриет взяла лампу и медленно вышла из пещеры, где открыла для себя, что любовь не так проста и сладка, как ей казалось раньше.

Гораздо легче отгадывать загадки камней, возиться с прекрасным ископаемым, чем понять сложную натуру мужчины вроде Гидеона. Его надо просто принимать таким, какой он есть, и любить.

Он слишком горд, чтобы объяснять свои поступки или просить понять его.

* * *

Гарриет собиралась рисовать эскиз найденного в пещере зуба, когда в кабинет ворвалась Фелисити:

- А, вот ты где! Я так и думала. - Она закрыла за собой дверь, прошла к стулу и села. - Как ты после всего, что случилось, можешь заниматься своим противным ископаемым?

Гарриет подняла глаза на сестру:

- Честно говоря, как раз в работе я и нахожу успокоение.

- Ах, на твоем месте я бы занималась приданым. Только подумай, Гарриет, ты станешь графиней.

- Виконтессой.

- Ну да, сначала. Но после смерти отца Сент-Джастина ты станешь графиней Хардкасл. Только вообрази! Ты понимаешь, как это меняет всю мою жизнь?

Гарриет непонимающе уставилась на сестру:

- Твою жизнь?

- Ну конечно! Надо мной уже не будет висеть этот ужасный груз выгодного замужества. В Лондоне я могу развлекаться в свое удовольствие, а не охотиться за подходящим мужем. Какое облегчение!

Гарриет отложила перо и откинулась в кресле.

- Я и не знала, что тебя настолько тяготит это, Фелисити.

- Разумеется, я понимала, что вы с тетушкой Эффе не теряли надежды, что я удачно выйду замуж и обеспечу себе будущее. - Фелисити счастливо улыбнулась. - Конечно, я бы выполнила свою обязанность, потому что не хотела быть вам обузой. А теперь я свободна!

Гарриет потерла виски:

- О, мне очень жаль. Вот уж не предполагала, что именно так ты воспринимаешь наши планы. Я просто думала, что в Лондоне у тебя будет превосходный выбор и ты в кого-нибудь влюбишься.

- У меня серьезные сомнения, что любовь идет рука об руку с практичностью, - сдержанно проговорила Фелисити.

- Да, это правда. Взгляни на мое положение.

- А что плохого в твоем положении? Если спросить меня - оно прекрасно! Тебе нравится Сент-Джастин, не отрицай. Я видела твои глаза, когда ты говорила с ним.

- Да, он мне нравится, - кивнула Гарриет, подумав, что "нравится" слишком простое и обыденное слово, чтобы выразить ее истинные чувства к Гидеону. - Но ведь он-то просит моей руки только из благородства.

Фелисити нахмурилась:

- Ради Бога, Гарриет, он должен на тебе жениться. Хотя миссис Стоун до сих пор пророчит, что он не сделает этого шага. Разумеется, он тебя обольстил. - Она выдержала многозначительную паузу. - Да или нет? Хотя сами факты не важны, как говорит тетушка Эффе, главное - как все выглядит со стороны.

Гарриет прищурилась, глядя на сестру:

- Боже мой, как ты умудрилась вырасти с полным отсутствием деликатности, дорогая моя сестра?

- Я так говорю только потому, что ты моя сестра, и до сих пор ты всегда была со мной откровенна. Зато тебе не хватает светскости, как твердит тетушка Эффе.

Гарриет смиренно вздохнула:

- Да, я понимала, что совершаю ошибку. И вообще, во всем, что происходит сейчас, - моя вина.

- Ну да, нам себя жаль, не правда ли?

- Да, - пробормотала Гарриет. - Представь себе, мне жаль себя.

- Окажись я на твоем месте, дорогая моя погибшая сестра, я бы благодарила счастливое сочетание звезд, что человек, соблазнивший меня, предлагает жениться. А ты знаешь, что говорят в деревне?

- Нет, и сомневаюсь, что хотела бы знать.

- Много разговоров о захвате воров, но самый большой интерес проявляют к твоей судьбе.

Гарриет застонала:

- О, могу себе представить!

- Говорят, история повторяется. Люди считают, что Чудовище из Блэкторн-Холла обесчестил еще одну невинную дочь священника и скоро ее бросит.

- Им известно о нашей помолвке? - удивилась Гарриет.

- О, разумеется. Они просто не верят, что дело дойдет до свадьбы, и пребывают в уверенности, что ты разделишь судьбу бедняжки Дидре.

- Вздор! - Гарриет взялась за перо. - Единственное, в чем я уверена, так только в том, что выйду за него замуж. Потому что никто, даже сам дьявол, не сможет удержать Сент-Джастина от благородного поступка.

- Ну что ж, будем надеяться. И возблагодарим Бога, если Гидеон действительно поступит таким образом.

Стук лошадиных копыт опередил ответ Гарриет.

Фелисити вскочила и подбежала к окну.

- Сент-Джастин, - объявила она. - Где он только покупает этих коней, настоящие демоны! Интересно, что он хочет на этот раз? Вид у него, прямо скажем, мрачный.

- Это ничего не значит. У него часто угрюмый вид.

Фелисити резко повернулась, внимательно оглядев сестру:

- Все, что ты успеешь, - снять ужасный фартук и чепец. Поспеши, Гарриет. Ты же без пяти минут виконтесса и должна одеваться подобающим образом.

- Сомневаюсь, что Сент-Джастин вообще заметит, как я одета. - Однако послушно сняла фартук и поправила волосы.

Из холла донесся громкий голос миссис Стоун:

- Я доложу о вас мисс Померой.

- Не стоит. Я очень спешу и доложу о себе сам.

Гарриет повернулась к двери в тот самый миг, когда она распахнулась. Гарриет лучезарно улыбнулась:

- Доброе утро, милорд. Мы вас не ждали.

- Само собой разумеется. - Однако Гидеон не улыбался ей. Он был в костюме для верховой езды, и Фелисити оказалась совершенно права: выглядел он мрачным. Мрачнее обычного.

- Я очень сожалею, Гарриет, но должен был сам заехать или попросить посыльного. Конечно, мне хотелось сообщить вам лично.

Гарриет посмотрела на него с нарастающей тревогой.

- О чем именно, милорд? Что-то случилось?

- Я получил известие от отца, ему стало хуже. Он послал за мной. И я немедленно отправляюсь в Хардкасл-Хаус. И не знаю, когда вернусь.

Гарриет вскочила, поспешила к нему, сочувственно коснулась его руки:

- Ох, Гидеон, мне очень жаль. Будем надеяться, он поправится.

Выражение его лица оставалось столь же мрачным.

- Он обычно поправляется при моем появлении. Уже не первый раз меня призывают к его смертному одру. Но никто не знает, когда это может случиться на самом деле, так что я должен ехать.

- Да.

- Я оставлю свой адрес в Хемпшире. - Он снял кожаную перчатку и шагнул к столу. Взяв перо, набросал несколько строк на альбомном листе, который она предназначала для эскиза зуба.

Закончив, он выпрямился и, сложив листок, передал его Гарриет. Их взгляды встретились, и они поняли друг друга без слов.

- Вы мне напишете сразу, как только узнаете...

Она судорожно сглотнула, хорошо понимая, о чем он просит - сообщить, не беременна ли она.

- Да, милорд. Непременно сообщу.

- Вот и прекрасно. Тогда я отправляюсь. - Он натянул перчатку, обнял ее за плечи и с силой поцеловал.

Краем глаза Гарриет заметила, с каким восхищением наблюдает за ней Фелисити. Она понимала, о чем думает сестра. Хорошо воспитанный джентльмен никогда не станет целовать леди прилюдно. Вот он, типичный образчик возмутительного поведения Чудовища из Блэкторн-Холла.

Гарриет даже не успела ответить на поцелуй, как Гидеон отпустил ее и гигантскими шагами вышел из кабинета. Через минуту хлопнула парадная дверь - и они услышали стук копыт его жеребца.

Фелисити смотрела на Гарриет широко открытыми глазами:

- Боже мой, он так же целовал тебя, когда соблазнял? Должна признаться, очень волнующее зрелище.

Гарриет плюхнулась в кресло:

- Фелисити, если ты еще хоть слово скажешь о той ночи, клянусь, задушу тебя. Так что поосторожнее, дорогая. Теперь, когда ты больше не намерена искать выгодного брака, ты уже не представляешь для нашего дома такой ценности, как раньше.

Фелисити фыркнула:

- Хорошо, я запомню. Но тебе повезло, что тетушка Эффе не засвидетельствовала этого прощального поцелуя.

Дверь кабинета распахнулась, и в комнату вошла тетушка Эффе. Глаза ее горели.

- Что такое? - требовательно спросила она. - Зачем приезжал Сент-Джастин? Миссис Стоун заявляет, что он тебя бессовестно бросил.

Гарриет вздохнула:

- Успокойся, тетя. Ему необходимо съездить к отцу, который, кажется, при смерти.

- Но ведь еще не было официального объявления о помолвке. И ничего не послано в газеты.

- У нас достаточно времени для всех этих формальностей, - спокойно ответила Гарриет.

Миссис Стоун появилась в открытых дверях. Ее глаза горели мрачным удовлетворением.

- Он не вернется, я же говорила вам, - зловеще прошептала она. - Я знала, что это случится. Но вы отмахнулись от моего предупреждения. Он не вернется. Вы его больше не увидите. Бедная мисс Гарриет! Брошена, какая ужасная судьба!

Гарриет в тревоге взглянула на экономку:

- Миссис Стоун, умоляю вас, только не пытайтесь падать в обморок. Я не в том настроении, чтобы это наблюдать.

Но предупреждение запоздало. Глаза миссис Стоун закатились, и она рухнула на пол.

* * *

Письмо от тетушки Аделаиды пришло на следующее утро. Тетушка Эффе вскрыла его за завтраком и громко, с возрастающим волнением принялась читать послание Фелисити и Гарриет:

"Дорогие мои сестра и племянницы!

Спешу сообщить вам, что закончила с похоронными делами и с поверенными. Наконец в моих руках состояние несчастного мужа, и я намерена теперь его тратить без оглядки. Один Бог знает, что я заслужила каждый пенни. Я купила дом в Лондоне и хочу, чтобы вы все трое приехали на сезон. Не раздумывайте ни минуты, поскольку сезон в самом разгаре. Бросайте все, здесь у каждой из вас будет новый гардероб. Я составила новое завещание, по которому и Гарриет, и Фелисити получат существенную долю, выйдя замуж. И к тому же то, что останется от моего состояния, если, конечно, я не успею все потратить, прежде чем покину этот мир.

Ваша Аделаида".

Тетушка Эффе вознесла глаза к небу и прижала письмо к груди.

- Мы спасены. Бог услышал мои молитвы!

- Добрая старая тетушка Эдди, - проговорила Фелисити. - Она не сдалась и прибрала к рукам все его денежки. Какое прекрасное время наступает для нас! Когда мы уезжаем?

- Тотчас. Не теряем ни секунды, - объявила тетушка Эффе. - Вы только представьте себе, вы обе наследницы!

- Не совсем, - указала Гарриет, - тетушка собирается потратить, сколько сможет. А кто скажет, сколько у нее после этого останется?

- Но никто в Лондоне этого не поймет, - практично заметила тетушка Эффе. - В обществе будут знать, что вы обе получите значительные доли. Вот что будет браться в расчет. Я пошлю миссис Стоун в деревню заказать места в почтовом дилижансе. А мы начнем немедленно упаковывать вещи. Я хочу, чтобы вы обе были готовы рано утром.

- Погодите, тетушка. - Гарриет отложила перо. - Действительно, это замечательная возможность для Фелисити, но, спрашивается, мне-то зачем ехать в Лондон? Да я и не хочу. Я как раз начинаю работать над чрезвычайно интересным открытием. Пока я нашла только зуб, но, надеюсь, найду еще какие-то останки этого существа.

Тетушка Эффе поставила чашку с кофе. Взгляд ее зеленовато-голубых глаз стал напряженным.

- Ты поедешь с нами, Гарриет, - и весь разговор.

- Я только что сказала, что не имею желания ехать в город. Вы с Фелисити отправитесь в Лондон и прекрасно там развлечетесь. Я отлично чувствую себя и в Аппер-Биддлтоне.

- Ты не хочешь понять, Гарриет, - сказала очень твердо тетушка Эффе, что это прекрасная возможность не только для Фелисити, но и для тебя.

- Действительно, не понимаю, - раздраженно ответила Гарриет. - Я ведь уже помолвлена.

Взгляд тетушки Эффе стал проницательным.

- Я бы на твоем месте поразмышляла о том, - проговорила она холодно, что тебе следует поучиться светским манерам, поскольку ты вскоре будешь виконтессой, а со временем и графиней. В конце концов, ты же не собираешься ставить своего мужа в неловкое положение? Не так ли?

Гарриет смутилась. Ни о чем подобном она действительно не задумывалась.

- Да, уж меньше всего я желала бы этого, - призналась она. - Одному Богу известно, сколько Сент-Джастин страдал от унижений в своей жизни.

Тетушка Эффе удовлетворенно улыбнулась:

- Прекрасно. Вот для тебя и возможность привыкнуть к новому положению. Фелисити ухмыльнулась:

- Замечательная возможность научиться светским манерам, Гарриет.

- Но мой зуб! - в отчаянии простонала Гарриет. - Как мне быть с ним?

- Твои окаменелости пролежали со времен Потопа, - бросила небрежно тетушка Эффе, - и вполне могут пролежать еще несколько месяцев, прежде чем ты начнешь их изучать.

Фелисити рассмеялась:

- Звучит убедительно, Гарриет. Ведь ты собираешься стать виконтессой, значит, должна научиться вести себя в обществе. Не только ради Сент-Джастина, но и ради его семьи. Ты же хочешь понравиться его родителям?

- Да, конечно. - Ей пришла в голову неожиданная мысль, что в Лондоне она непременно выяснит, так ли уникальна ее находка. - Полагаю, я могу несколько недель побыть в городе и поработать над своими манерами.

- Прекрасно. - Тетушка Эффе одарила ее довольной улыбкой.

- Хорошо. Я напишу Сент-Джастину. Когда его отцу станет лучше, виконт, возможно, присоединится к нам в Лондоне.

- Пожалуй. Однако я не очень полагаюсь на это, - проговорила тетушка Эффе, и ее взгляд стал хитрее обычного. - Думаю, нам лучше не распространяться в городе о помолвке.

Гарриет потрясение посмотрела на нее:

- Не распространяться? Что вы хотите сказать, тетушка Эффе?

Тетушка Эффе откашлялась и осторожно промокнула губы салфеткой:

- Дело в том, моя дорогая, что официального объявления не было. И, насколько нам известно, Сент-Джастин до сих пор не побеспокоился послать сообщение в газеты. С нашей стороны было бы слишком самонадеянно вести себя так, то есть, я имею в виду, говорить об этом...

Гарриет вскинула подбородок:

- Кажется, я начинаю тебя понимать, тетушка Эффе. Миссис Стоун заронила в твою душу сомнение, не так ли? Ты ни в чем не уверена и думаешь, что меня и вправду соблазнили и бросили.

- Дело не в миссис Стоун, которая тоже дает повод для тревоги, печально призналась тетушка Эффе. - О твоей судьбе говорит вся деревня. Местные жители считают, что они знают Сент-Джастина, а потому уверены, что он снова сыграл свою жестокую игру. И для тебя не секрет, что его скорый отъезд не предвещает ничего хорошего.

- Ради Бога! Но его отец серьезно болен! - возразила Гарриет.

- По его словам, - пробормотала тетушка Эффе, когда миссис Стоун вошла в комнату с деревянной тарелкой тостов. - Но кто скажет, как все обстоит на самом деле?

Гарриет была в бешенстве.

- Сент-Джастин не способен солгать об этом. По-моему, ты, тетушка Эффе, боишься, что он поведет себя недостойно.

- Хорошо, но...

- И надеешься, что в Лондоне мы будем притворяться, что ничего не случилось. Ты хочешь скрыть мою помолвку? Или не допустить слухов о нашей ночи в пещере?

Тетушка Эффе посмотрела на нее суровым взглядом:

- Ты теперь наследница, Гарриет. И благодаря наследству для тебя многое возможно. Более того, слухи о твоем соблазнении могут не добраться до Лондона. Аппер-Биддлтон - слишком отдаленное место.

- Я не позволю замолчать мою помолвку, - заявила Гарриет. - Я еду в Лондон, чтобы поработать над своими манерами и по некоторым своим причинам. Но я и шага не сделаю из Аппер-Биддлтона, если ты собираешься выставить меня на базаре невест как невинную молодую наследницу. Даже если бы не было помолвки, я слишком стара для этой роли.

- Браво! - воскликнула Фелисити. - Прекрасно сказано, Гарриет. Я буду невинной молодой наследницей, а ты можешь играть роль старой таинственной дамы. Красота и прелесть момента в том, что никому из нас не надо трудиться в поисках мужа. Мы можем просто наслаждаться жизнью. Итак, решено, мы все едем в город!

- Я надеюсь, - многозначительно взглянув на Фелисити, произнесла тетушка Эффе, - мы не допустим ужасных происшествий, вроде уже случившегося в Аппер-Биддлтоне. Одной погубленной девицы на семью вполне достаточно.

* * *

Гидеон увидел адресованное ему письмо сразу, как только вошел утром в малую столовую Хардкасл-Хауса. Он взял его с серебряного подноса и, прежде чем сломал печать, понял, что письмо от Гарриет. Ее почерк был, как и все в ней, - полон энергии, оригинальный и очень женственный.

Он тотчас решил - скорее всего, она сообщает о беременности.

Гидеон почувствовал прилив удовлетворения от сладостной перспективы. Он вызвал в воображении образ Гарриет. Округлившаяся, мягкая, плавная, и еще один - она держит ребенка в руках, и обе картины были приятны.

Он мог даже представить, как Гарриет делает набросок окаменелостей на листе, а другой рукой держит у груди ребенка.

Вначале Гидеон говорил себе, что лучше, если бы сейчас она не была беременна, у нее и так много дел перед замужеством. Последние дни приносили ей массу волнений.

С одной стороны, Гидеон хотел положить конец слухам в Аппер-Биддлтоне ради самой же Гарриет, дать людям понять, что нет необходимости в спешке с браком.

В конце концов, она же дочь священника.

В то же время брак по специальной лицензии - совсем неплохой выход. Тогда он бы без промедления заполучил Гарриет к себе в постель. Одна эта мысль заставила его кровь горячо бежать по жилам.

- Доброе утро, Гидеон.

Он поднял глаза от письма и посмотрел на матушку - Маргарет, графиню Хардкасл, вплывшую в комнату. Легкая хрупкая женщина на самом деле была куда сильнее, чем казалась на первый взгляд. Маргарет будто никогда не касалась земли, и грациозность и утонченность прекрасно сочетались с серебристыми седыми волосами и пастельными тонами нарядов.

- Доброе утро, мадам. - Гидеон подождал, пока дворецкий усадит графиню, а потом сел сам. Он отложил письмо Гарриет. Прочтет позже. Он еще не сообщил родителям о своей помолвке.

Как обычно, отец Гидеона сразу ожил, получив известие о приезде сына.

Гидеон ожидал его к завтраку.

- Я вижу, ты получил письмо, дорогой? - Леди Хардкасл кивнула подавшему ей кофе лакею. - Этого человека я знаю?

- Очень скоро ты узнаешь ее.

- Ее? - Ложка леди Хардкасл застыла на полпути к чашке. И она вопросительно посмотрела на сына

- Да, у меня не было случая сказать, но я помолвлен. - Гидеон коротко улыбнулся матери. - Но как только отец одолеет свой кризис, я непременно сообщу об этом.

- Помолвлен? Гидеон, ты серьезно? - Леди Хардкасл потрясенно смотрела на сына, и похоже, с какой-то долей надежды.

- Очень серьезно.

- Я рада это слышать, хотя и не знакома с твоей избранницей. Откровенно говоря, я уже опасалась, что прошлый случай вообще отвратил тебя от брака. А поскольку твой дорогой брат больше не с нами...

- ...Я единственный, кто способен обеспечить наследником Хардкасла, резко закончил Гидеон мысль матери. - Нет необходимости постоянно напоминать мне об этом, мадам. Отец очень беспокоится, выполню ли я свой долг.

- Гидеон, почему ты столь нетерпелив к замечаниям отца?

- А почему бы и нет? Он ко мне именно так и относится.

На пороге появился граф Хардкасл в сопровождении слуги, который поддерживал его под руку. Было очевидно, что его светлость чувствует себя гораздо лучше, а то, что он спустился вниз к завтраку, служило убедительным доказательством - он больше не ощущает боли в груди, из-за которой посылал за сыном.

- Что такое? - требовательно спросил Хардкасл. Его золотистые, как у сына, глаза, только чуть помутневшие в старости, смотрели проницательно. Графу совсем немного оставалось до семидесяти лет, но его горделивая осанка была такой же, как в молодые годы. Он был почти таким же крупным, как Гидеон, и, хотя его редеющие волосы поседели, как у жены, волевое лицо мало изменилось. - Значит, ты помолвлен?

Гидеон поднялся, подошел к буфету, чтобы положить себе на блюдо горячее.

- Вовремя. - Хардкасл уселся во главе стола. - Проклятие! Ты должен был побеспокоиться и сообщить нам раньше! Это же не пустяк. Ты все-таки последняя ветвь, и мы с графиней уже начали волноваться, когда ты, наконец, сделаешь этот шаг.

- Наконец я его сделал. - Гидеон положил себе омлет с ветчиной и вернулся к столу. - Я постараюсь поскорее устроить визит моей невесты.

- Прежде чем делать предложение, ты должен был обсудить этот вопрос с нами, - упрекнула сына леди Хардкасл.

- Не было времени. - Гидеон подцепил вилкой кусочек ветчины. - Мы обручились без всякого предварительного извещения, по необходимости. И свадьба, может так случиться, состоится в ближайшее время.

- Бог мой! Ты скомпрометировал еще одну молодую женщину? - гневно закричал граф.

- Конечно, никто из вас мне не верит, но я не компрометировал первую. Однако я виноват перед второй. - Гидеон почувствовал, как потрясена мать и как разгневан отец. Он сосредоточился на ветчине. - Случайно, но это сделано. И будет свадьба.

- Я этому не верю, - напряженно сказал граф. - Бог свидетель, я не верю, что ты погубил еще одно юное создание.

Пальцы Гидеона сильнее вцепились в нож, но он сдержался, ибо поклялся, что на этот раз не будет ссориться с отцом, прекрасно сознавая, что неприятной сцены ему все равно не избежать. Они с отцом не могли пробыть в одной комнате больше пяти минут, чтобы не разругаться.

Леди Хардкасл бросила на сына уничтожающий взгляд и тотчас заботливо повернулась к своему разгневанному мужу:

- Успокойся, мой дорогой, если ты будешь так переживать, с тобой случится еще один удар.

- И его вина, если я умру за столом. - Граф отбросил вилку в сторону Гидеона. - Хватит. Расскажи все подробно и избавь нас от неопределенности.

- Больше нечего рассказывать, - спокойно отозвался Гидеон. - Ее зовут Гарриет Померой.

- Померой? Померой... Так звали последнего священника, которого я назначил в Биддлтон. - Граф сердито посмотрел на сына. - Есть какая-то связь?

- Его дочь.

- О, мой Бог! - выдохнула леди Хардкасл. - Еще одна дочь священника! Гидеон, что ты натворил!

Гидеон холодно улыбнулся, взял письмо Гарриет и вскрыл его.

- Ты сама можешь спросить мою невесту, как все произошло. Она берет на себя всю ответственность. А теперь, с вашего разрешения, я прочту ее записку Любопытно, понадобится ли мне специальная лицензия на брак?

- Ты оставил бедную девушку с ребенком? - взорвался граф.

- Боже мой, - прошептала леди Хардкасл.

Гидеон нахмурился и быстро пробежал глазами по строчкам.

"Мой дорогой сэр,

к тому времени когда вы будете читать это письмо, я окажусь в Лондоне, где буду учиться, как стать вам настоящей женой. Моя тетя Аделаида (вы, наверное, помните, я однажды говорила о ней) получила наконец деньги мужа и всех нас приглашает в город. Мы собираемся отвезти Фелисити на сезон, а мне, утверждает тетушка Эффе, надо поработать над манерами, чтобы не смутить вас и не опозорить ваше имя. И это главная причина, по которой я согласилась поехать.

А если быть откровенной до конца, я бы предпочла остаться в Аппер-Биддлтоне. Я очень взволнована находкой - ну, помните, зуб (я должна еще раз предупредить вас, чтобы вы никому не говорили об этом, ибо похитители окаменелостей есть везде); но совершенно справедливо, что, как дочь священника, я мало знаю о манерах поведения в обществе, а опять же по словам тетушки Эффе, вам нужна жена, хорошо разбирающаяся в этом вопросе. Я верю, что быстро обучусь и сразу же вернусь к своим окаменелостям.

Также меня не оставляет надежда, что в Лондоне я смогу получить сведения о зубе и идентифицировать его. Эта мысль меня радует, и с ней путешествие будет еще приятнее.

Мы отправляемся завтра, если пожелаете встретиться со мной, приезжайте и загляните к тете Аделаиде в Лондоне. Я вкладываю в конверт ее адрес. Молю Бога, чтобы вашему отцу стало лучше. Пожалуйста, передайте привет вашей матушке. До свидания. А что касается беспокоившего вас дела, позвольте мне сообщить вам, что нет никакой необходимости в спешной свадьбе.

Ваша Гарриет".

Проклятие, подумал Гидеон. Он понял, как сильно хотел, чтобы свадьба состоялась поскорее.

- Нет, моя невеста не беременна. К несчастью. Но случилось нечто более опасное.

Леди Хардкасл заморгала:

- Боже, что может быть еще хуже?

- Они вывезли ее в Лондон, чтобы обучить хорошим манерам. - Гидеон наскоро проглотил ветчину и поднялся. - Поскольку, милорд, вашему здоровью больше ничто не угрожает, - обратился он к отцу, - я немедленно отправляюсь в путь.

- Проклятие, Гидеон, вернись! - зарычал Хардкасл. - Что происходит? К чему такая спешка?

У двери Гидеон нетерпеливо оглянулся:

- У меня неотложные дела, сэр. Мысль о том, что Гарриет в Лондоне, не дает мне покоя.

Леди Хардкасл нахмурилась:

- Но что может тебя тревожить, Гидеон?

- О, вы еще не знаете Гарриет, мадам.

Глава 9

В отличие от большинства джентльменов, Гидеон не любил клубы, поскольку не находил там успокоения. Он не любил клубную жизнь, поскольку знал, что, как только переступит порог клуба, истории шестилетней давности об изнасилованиях, самоубийствах, загадочных смертях снова оживут.

И дело не в том, что Гидеон боялся открытых обвинений. Он считался слишком опасным, чтобы кто-то осмелился бросить ему вызов. Были люди, которые помнили его дуэль на рапирах, где он и получил обезобразивший лицо шрам.

Это случилось около десяти лет назад, но очевидцы не забыли, как Сент-Джастин едва не убил противника, Брюса Морланда.

Морланд числился другом Сент-Джастина с детства. И сама по себе дуэль намечалась как обычное соревнование между двумя юными отпрысками, а не поединок.

И только черт знает, как поступил бы Сент-Джастин, будь это настоящая дуэль. Скорее всего, убил бы противника.

Гидеон помнил дуэль на рапирах с Морландом очень отчетливо, как будто она была вчера. И не потому, что кровь капала из открытой раны на лице, и не из-за боли, не из-за свидетелей остановился Гидеон в последний миг и разоружил Морланда, нет. Крик Морланда о пощаде был причиной того, что Гидеон сохранил тому жизнь. Этот испуганный крик до сих пор звучал у него в ушах:

- Ради Бога! Я же случайно!

В пылу соревнования, перешедшего в настоящую дуэль, Гидеон не был уверен, что его ранили в лицо случайно, хотя все считали, что дело обстояло именно так. В конце концов, у Морланда не было причин убивать Сент-Джастина.

Когда рана уже была нанесена и Морланд умолял о пощаде, Гидеон понял, что он не может хладнокровно убить человека. Он отвел острие рапиры от горла Морланда - и все вздохнули с облегчением.

Три года спустя, после того, как рассказы об изнасиловании Дидре и ее самоубийстве пошли гулять по Лондону, история с дуэлью вновь ожила, придав трагедии еще более мрачные тона. Подробности смерти Рэндала тоже вспомнились. Но никто открыто не задавал вопросов.

Все вопросы задавались за спиной Гидеона.

Гидеон решил навестить клуб по одной единственной причине. Именно здесь он получал необходимую информацию, а до визита к Гарриет ему хотелось кое-что прояснить для себя.

По приезде в Лондон в первый же вечер Гидеон отправился в респектабельный клуб на Сент-Джеймс-стрит. Он вошел в парадную дверь и не удивился шепотку интереса и любопытства, пробежавшему по комнате, когда члены клуба увидели нового посетителя.

Так было всегда.

Холодным кивком он приветствовал пожилых джентльменов, которых знал как близких друзей отца, потом прошел к камину и устроился подле него. Он послал за бутылкой рейнвейна, взял газету. Ему не пришлось долго ждать.

- Давно не видели тебя, Сент-Джастин. Ходят слухи, что ты даже помолвлен. Это правда?

Гидеон оторвал глаза от газеты. В толстом лысом джентльмене он узнал лорда Фрея. Барона с именем и большим влиянием в Хемпшире. Фрей был одним из знакомых отца с юных лет, еще когда граф коллекционировал окаменелости.

- Добрый вечер, сэр, - отозвался Гидеон подчеркнуто вежливо. - Можете быть спокойны: слухи о моей помолвке не преувеличены. А извещение появится в завтрашних утренних газетах.

- Ясно. - Фрей недружелюбно нахмурился. - Значит, правда?

Гидеон холодно улыбнулся:

- Я уже сказал, что это правда.

- Ясно. Значит, так оно и есть... - Фрей выглядел угрюмо. - Мисс Померой, похоже, совершенно уверена в этом, но никто ничего толком не знает, поскольку не было объявления в газетах, а ее семья молчит.

- Садитесь, Фрей. Выпейте рейнвейна.

Фрей сел в кожаное кресло напротив Гидеона. Он вынул большой белый платок и вытер лоб:

- Слушайте, здесь у камина очень жарко. Обычно я так близко не сажусь.

Гидеон отложил газету и настороженно посмотрел на барона:

- Как я понимаю, вы знакомы с моей невестой?

- В общем, да. - Вдруг лицо Фрея засветилось надеждой. - Если только мы ведем речь о Гарриет Померой. Я действительно имею удовольствие быть с ней знакомым. Недавно мы оба были в Обществе любителей древностей и ископаемых.

- Тогда все ясно. - Гидеон слегка расслабился. - Да, это та самая Гарриет Померой.

- Понятно. Жаль. - Он снова промокнул свой лоб. - Бедняжка, - еле слышно добавил он.

- Прошу прощения?

- А, да ничего, ничего... я говорю, прекрасная молодая леди. Очень умная. Правда, и очень упрямая. Пожалуй, в некоторых вопросах своенравная, у нее несколько странные взгляды относительно геологических пластов и окаменелостей и общих принципов геологии, но, что касается других вопросов, очень умна.

- Да, именно так.

Фрей испытующе посмотрел на Гидеона:

- Ее сестра произвела фурор в этом сезоне.

- Правда? - Гидеон налил бокал рейнвейна для Фрея.

- Очаровательное создание. К тому же не следует забывать о значительной доле наследства... Весь свет у ее ног. - Фрей отпил большой глоток вина. - Поэтому неудивительно, что некоторые члены нашего общества обеспокоены вашей помолвкой с мисс Гарриет.

- А почему это их обеспокоило, Фрей? - очень тихо спросил Гидеон,

- Хорошо, я скажу. Она не из тех... вы понимаете, о чем я?

- Нет, я не понимаю, о чем вы. Почему бы вам не объясниться?

Фрей неловко заерзал в кресле.

- Такая интеллигентная молодая женщина.

- Вы думаете, интеллигентная молодая женщина делает глупость, решившись на помолвку со мной? - Гидеон побуждал Фрея к дальнейшей беседе, голос его стал вкрадчивым.

- Нет-нет, я не имел в виду ничего такого. - Фрей отхлебнул вина. Просто у нее острый интерес к ископаемым и геологии, и если бы она сама решила выйти замуж, то выбрала бы человека, разделяющего ее интересы. Так что не обижайтесь, сэр.

- Ну, меня трудно обидеть, Фрей. Но вы можете попытаться, если хотите.

Фрей покраснел:

- По ее словам, она приехала в город, чтобы поработать над собой, ради вас.

- Я слышал.

- Понятно.

Фрей снова недружелюбно посмотрел на него:

- Ну, насколько я могу судить, мисс Померой вовсе не нуждается в светских манерах. Она хороша такая, какая есть.

- Совершенно справедливо, Фрей.

Фрей явно растерялся и попытался сменить тему беседы:

- Ну что ж, отлично. А как самочувствие вашего отца?

- Все в порядке, как и должно быть.

- Прекрасно. Рад слышать. - Фрей опять обрел уверенность. - Одно время он буквально бредил ископаемыми. Мы с Хардкаслом много об этом говорили, горячо спорили по поводу морских древностей. Насколько я помню, они были его страстью. Ракушки, окаменелости рыб и тому подобное. Он по-прежнему их собирает?

- Нет, он давно потерял к этому интерес.

Гидеон вспомнил - это случилось сразу после того, как родители уехали из Аппер-Биддлтона. После событий шестилетней давности отец больше ничем не интересовался. Даже имением. Единственное, что его занимало, - это мысль о наследнике.

- Очень жаль. Такой прекрасный коллекционер. - Фрей резко поднялся. Прошу извинить, но мне надо идти.

Гидеон вскинул брови:

- Так вы не собираетесь поздравить меня с помолвкой, Фрей?

- Что? - Фрей поднял бокал и одним глотком допил вино. - Да-да, мои поздравления. - Он враждебно посмотрел на Гидеона. - Но я повторяю, леди вовсе не нуждается в работе над манерами, если вас, конечно, интересует мое мнение.

Гидеон задумчиво смотрел вслед Фрею. Во всяком случае, на один из вопросов, с которым он явился сюда вечером, он получил ответ.

Гарриет не делает секрета из их помолвки.

Гидеон вздохнул с облегчением. Леди явно не задавалась вопросом, не бросил ли ее, соблазнив, это отвратительное Чудовище из Блэкторн-Холла. Она не сомневалась в их скорой свадьбе.

Судя по реакции Фрея, все остальные вовсе не были столь оптимистичны относительно судьбы Гарриет. Перед уходом Гидеон задержался и просмотрел клубную книгу, где записывали заключавшиеся пари. Он увидел несколько записей о его помолвке:

"Лорд Р. держит пари с лордом Т., что одна молодая леди буквально через две недели обнаружит, что помолвка с неким монстром окажется разорвана".

* * *

Гарриет участвовала в жаркой дискуссии о природе камней вулканического происхождения с членами Общества любителей древностей и ископаемых, когда весть о появлении Гидеона в городе достигла зала.

Вдруг перед Гарриет возникла чрезвычайно взволнованная тетушка Эффе. Первая мысль - что-то случилось с Фелисити или тетушкой Аделаидой.

- Я хотела бы тебе кое-что сообщить, если ты не возражаешь, - тихо пробормотала тетушка Эффе, мило улыбаясь собравшимся вокруг племянницы членам Общества.

- Конечно, тетушка Эффе. - Гарриет извинилась перед собеседниками. Что-то случилось?

- Сент-Джастин в городе. Я только что услышала.

- О как чудесно! - Ее сердце учащенно забилось, хотя она все время напоминала себе - не обольщаться. Вряд ли Гидеон за столь недолгую разлуку почувствовал любовь к ней. - Это означает лишь, что его отец поправляется.

- Твоя наивность просто поразительна, моя дорогая, - вздохнула тетушка Эффе. - Разве ты не понимаешь, перед лицом какой страшной опасности мы находимся? Идем же, друзья из Общества вполне могут подождать. Мы должны немедленно обсудить положение с Аделаидой.

- Тетушка Эффе, у нас была такая интересная беседа о плавящихся камнях. А тетя Аделаида не может подождать?

- Нет, не может. - Тетушка Эффе решительно повела ее к сестре. - На карту поставлено твое будущее. И нам следует подготовиться к худшему повороту событий. Мы идем словно по натянутому канату, Гарриет.

- Вы уж скажете, тетушка Эффе, всегда все преувеличиваете. - Но Гарриет все-таки позволила подвести себя к тете Аделаиде: лучше все обсудить сейчас и побыстрее вернуться к друзьям.

Сестра тетушка Эффе Аделаида, леди Бакстен, была импозантной дамой. Недоброжелатели называли ее толстухой. Тетушка Эффе находила причину ее необъятных размеров в том, что, желая успокоить себя во время долгого несчастного замужества, сестра пристрастилась к сладостям.

Похоронив и оплакав супруга, она довольно быстро похудела. Сегодня она была в потрясающем ярко-фиолетовом платье и с нетерпением ждала, когда тетушка Эффе и Гарриет подойдут к ней.

- Ты уже слышала новость, Гарриет? - Тетя Аделаида понизила голос, очаровательно улыбаясь леди в зеленом тюрбане.

- Насколько я понимаю, мой жених в городе, - заметила Гарриет.

- Да, так и есть, дорогая... Мы пока не можем быть уверены, что он твой жених, если ты понимаешь, что я имею в виду. В конце концов, официального объявления еще не было - в газетах ни строчки. И поскольку он не решился объявить публично о вашей помолвке, мы не знаем о его истинных намерениях.

Гарриет печально посмотрела на группу энтузиастов, терпеливо ожидавших ее. Ей хотелось как можно скорее вернуться к захватывающей беседе. Суета из-за помолвки с Гидеоном начинала раздражать ее. Тетушка Эффе и тетушка Аделаида беспокоились об этом с тех самых пор, как они несколько дней назад приехали в город.

- Я уверена, очень скоро объявление появится. Сент-Джастин был очень занят - то воры, то болезнь отца. Возможно, у него еще не было времени обратиться в газеты.

Тетушка Эффе с откровенной жалостью посмотрела на Гарриет:

- Это говорит о том, как сильно ты веришь человеку, который так отвратительно с тобой обошелся. Меня просто убивает твоя вера.

В конце концов, терпение Гарриет лопнуло.

- Сент-Джастин не вел себя со мной отвратительно. Как вы можете говорить такое! Этот человек женится на мне после происшествия в пещере.

- Гарриет, пожалуйста, - Тетушка Эффе огляделась. - Ради Бога, говори потише.

Гарриет пропустила ее замечание мимо ушей.

- Он не по своей вине оказался там со мной. Он пришел, чтобы спасти меня, и бедняга оказался в ловушке.

- Умоляю, Гарриет, тише! - Тетя Аделаида взволнованно обмахивалась веером. - Что мы будем делать, если кто-то услышит, что ты была скомпрометирована? До сих пор нам удавалось это успешно скрывать, создавая вокруг тебя ореол тайны. И пожалуйста, не рассказывай об этом всем подряд.

- Спрашивается, почему? Сент-Джастин собирается на мне жениться. И в глазах общества все выглядит пристойно.

Тетушки Эффе и Аделаида обменялись мрачными взглядами. Потом, вздохнув, тетушка Эффе изрекла:

- Никто из нас не может быть спокоен, пока точно не узнаем, что Сент-Джастин намерен поступить достойно.

- Чепуха! - Гарриет улыбнулась своим взволнованным тетушкам. Сент-Джастин, без сомнения, поступит достойно. А теперь, если позволите, я вернусь к своим друзьям.

Тетя Аделаида покачала головой:

- Эти твои окаменелости... Ну хорошо, беги, дорогая моя. Но запомни: будь осторожна насчет помолвки.

- Да, - покорно кивнула Гарриет и исчезла в толпе, пробираясь к своим коллегам из Общества.

Она была уже на полпути к цели, когда кто-то преградил ей дорогу. Перед Гарриет стоял Брюс Морланд.

Он появлялся на тех же балах и званых вечерах, где бывали они с Фелисити. Он танцевал с обеими, но в последнее время, к всеобщему удивлению, определенно выказывал предпочтение Гарриет.

Гарриет подумала, что ей должно бы льстить внимание Морланда. Он был потрясающе красивым тридцатилетним мужчиной: грациозный, стройный, с нежными руками, с точеным лицом, его волосы отливали золотом, а серо-голубые глаза напоминали осеннее небо. Он, как считала Гарриет, мог бы послужить моделью для живописца, рисующего архангела.

- Мисс Померой, - улыбнулся Брюс, - я обыскал весь зал, прежде чем нашел вас. Надеюсь, я заслужил в награду танец.

Гарриет подавила вздох. Брюс был галантен с сестрами, он так старался, чтобы они танцевали все время, знакомил с другими партнерами. Тетушки Эффе и Аделаида были весьма благодарны ему за это. Гарриет поняла - с ее стороны невежливо отказать в одном танце. В конце концов, она потеряет всего несколько минут, а потом вернется к беседе о вулканических камнях.

- Спасибо, мистер Морланд, - Гарриет изобразила на лице улыбку, разрешая ввести себя в круг танцующих. - Это так любезно с вашей стороны искать меня.

- Ничего подобного. - Брюс закружил ее в вальсе. - Тем самым я доставляю себе удовольствие. Я не могу считать вечер удавшимся, не протанцевав с вами хотя бы раз. Вы потрясающе соблазнительны в этом платье, просто неотразимы.

Гарриет покраснела, она не привыкла к таким цветистым комплиментам. Но Гарриет и сама понимала, что выглядит прекрасно, поскольку и тетушка Эффе, и тетушка Аделаида заметили это. Шелковое бирюзовое платье было под цвет ее глаз. Талия высоко поднята, а вырез низкий - ниже обычного. Она с трудом подавляла желание подтянуть платье вверх. К несчастью, никто ничего не мог сделать с ее волосами. Они торчали во все стороны.

- Мистер Морланд, я польщена, однако вам не стоит говорить мне такие вещи, - откровенно сказала Гарриет.

- Не потому ли, что вы, если верить слухам, помолвлены с Сент-Джастином? Но я стараюсь не обращать внимания на сплетни.

- Слухи здесь ни при чем, я в самом деле помолвлена. И это следует принимать во внимание, мистер Морланд.

- Не могу поверить, что вы безвозвратно связали себя с Чудовищем из Блэкторн-Холла, - мрачно заявил Брюс.

Гарриет остолбенела. Ее потрясло не само прозвище, а то, что оно громко произнесено здесь, в Лондоне. Она знала, что про это шепчутся у нее за спиной, но еще никто не называл так Гидеона при ней.

Волна гнева, охватившая Гарриет, заставила ее остановиться прямо среди танцующих, Морланд тоже вынужден был остановиться. Несколько человек с любопытством повернулись к ним. Гарриет, не обращая внимания на окружающих, ледяным взглядом смерила Морланда:

- Вы не должны больше называть моего жениха этим именем. Вы хорошо меня поняли, мистер Морланд?

Брюс опустил золотистые ресницы, полуприкрыв светлые глаза:

- Простите меня, мисс Померой, но мною движет забота о вас.

- Вам не следует заботиться обо мне, сэр. Все, что вы могли услышать о моем женихе, не более чем пустые слухи.

- К несчастью, вы заблуждаетесь. Я весьма хорошо знаком с Сент-Джастином, мисс Померой.

Гарриет удивленно взглянула на него:

- Вы?

- Именно. Одно время мы были друзьями.

- Друзьями?

- Да. Мы росли вместе в Аппер-Биддлтоне. Я не оставил Гидеона, когда погибла его невеста. Фактически, я единственный, кто так поступил. И дело не в том, что я одобрял его поведение. Просто я никогда не отворачиваюсь от друзей. Я остался бы и по сей день его другом, но Сент-Джастин решил расстаться со мной, да и вообще с обществом.

Гарриет сдвинула брови:

- Я не знала этого, сэр.

Брюс снова обнял ее и повел в танце. Гарриет не сопротивлялась. Ее любопытство было возбуждено. Брюс Морланд первый, кто в Лондоне назвался другом Гидеона.

- Вы говорите, что знаете Сент-Джастина уже несколько лет?

- Да. - Брюс улыбнулся ангельской улыбкой, и в его глазах отразилась печаль о прошлом.

- Когда-то мы были неразлучны. Несколько сезонов мы без устали развлекались. Ночами играли в карты, потом отправлялись на бега или на боксерские матчи, даже не заезжая домой. Не было такого, чего бы мы не попробовали хотя бы раз. Ну, а потом на сезон приехала Дидре Раштон. И все изменилось.

Гарриет прикусила губу:

- Может быть, мы не будем обсуждать это, сэр?

Брюс понимающе улыбнулся:

- Один Бог знает, как бы я хотел забыть тот сезон. Иногда я мысленно возвращаюсь к событиям тех лет и спрашиваю себя - мог ли я предотвратить трагедию?

- Вы не должны осуждать себя, мистер Морланд, - быстро сказала Гарриет.

- Но я был близким другом Гидеона, - вздохнул он. - Я знал и понимал его лучше других. Он человек безрассудный, всегда поступал так, как хотел. И я знал эту девушку, невинную и прекрасную. Гидеон увидел ее и сразу же возжелал...

- Они оба из Аппер-Биддлтона, и должны были знать друг друга еще до приезда Дидре Раштон на свой первый сезон, - заметила Гарриет.

- Да, они из одной местности, но вряд ли проводили время в одном кругу, - объяснил Морланд. - До этого я редко видел ее. Она была еще ученицей, когда отец устроил ее первый выезд в Лондон. Гидеон был старше. И все время заезжал в школу, пока она не выросла и не стала женщиной.

- Я слышала, она была прелестна.

- Да. И готов поклясться - она не любила Гидеона. Да и как она могла бы в него влюбиться?

- Очень просто. Я могу себе это представить, - пожала плечами Гарриет.

- Вздор. Такую красавицу, как она, могла привлечь только красота. Однажды она призналась мне, что почти не в силах смотреть на уродливое лицо Гидеона. Ее терпения хватало только, чтобы танцевать с ним, когда он требовал.

- Полно! - сверкнула глазами Гарриет. - В лице Сент-Джастина нет ничего ужасного. И он прекрасно танцует.

Брюс улыбнулся:

- Вы очень великодушны, моя дорогая. Но правда состоит в том, что большинство людей с трудом смотрят на его лицо. Шрам, которому уже десять лет, как вы знаете...

- Нет, не знаю.

- Он получил его в дуэли на рапирах.

Глаза Гарриет расширились.

- Я не знала.

- Я один из немногих, кому известна эта история. Я же говорил вам, что был его лучшим другом в те времена.

Гарриет задумчиво склонила голову:

- Если Дидре Раштон было противно смотреть на Гидеона, - то есть, я хочу сказать, на Сент-Джастина, - почему же она согласилась на помолвку с ним?

- Причина самая обыкновенная, - спокойно ответил Брюс. - Отец настоял. Дидре была послушной дочерью, а преподобный Раштон захотел выдать ее замуж в семью с хорошим положением. Он мечтал видеть дочь замужем за сыном графа. И когда Гидеон сделал предложение, Раштон заставил дочь принять его. Никто не делал из этого секрета.

Гарриет вспомнила слова миссис Стоун. Да, пожалуй, за помолвкой скрывались свои причины.

- Как ужасно для Гидеона, - прошептала Гарриет.

Во взгляде Брюса сквозило сожаление о прошлом:

- Возможно, поэтому он так с ней поступил...

- О чем вы говорите?

- Мисс Померой, мне трудно говорить, но будьте осторожны. Без сомнения, вы слышали, что Сент-Джастин соблазнил Дидре Раштон после помолвки?

- И бросил ее. Да, я слышала, и не верю этому.

Лицо Брюса посерьезнело.

- Мне очень бы не хотелось поучать вас, но позвольте посоветовать вам трезво смотреть на вещи. Совершенно ясно, что Дидре он взял силой. Она никогда бы не отдалась Гидеону по своей воле. И это могло произойти только в ее брачную ночь, не раньше.

- Я не верю, что Сент-Джастин изнасиловал свою невесту, - с вызовом заявила Гарриет. Она снова остановилась и высвободилась из объятий Брюса. Это не что иное, как ложь. И вы, сэр, никогда и никому не должны больше ее повторять. Я не желаю слушать ничего подобного.

Гарриет повернулась и пошла, не дожидаясь, пока Брюс будет сопровождать ее.

Шепоток удивления прошелестел за ней. Она, не обращая на это никакого внимания, направилась к своим энтузиастам.

Новые друзья тепло приветствовали ее, радуясь, что она так быстро вернулась к научной дискуссии. Какое облегчение, подумала Гарриет, оказаться среди людей, обсуждающих что-то более важное, чем старые сплетни.

Оливер, лорд Эпплгейт, совершенно вдохновенный молодой барон, на три года старше Гарриет, улыбнулся ей с нескрываемым обожанием. Он недавно получил титул, и только из-за старания соответствовать новой роли выглядел напыщенным. В остальном это был приятный человек, и он нравился Гарриет.

- А вот и вы, мисс Померой. - Эпплгейт тотчас оказался рядом и подал ей стакан лимонада. - Как раз вовремя, чтобы разбить доводы леди Янгстрит. Она пытается убедить нас, что отполированные каменные глыбы и скопление валунов у подножий альпийских холмов - свидетельства Великого Потопа.

- Совершению верно, - безапелляционно заявила леди Янгстрит, крупная импозантная дама преклонных лет, страстная собирательница древностей. После войны с Наполеоном она проводила много времени в поисках ископаемых на Континенте и всякий раз напоминала об этом факте коллегам. - А что еще, скажите, ради Бога, кроме мощного потока воды, могло сдвигать эти огромные глыбы, так причудливо составляя их?

Гарриет напрягла мысль:

- Однажды я обсуждала этот предмет с отцом. Он назвал несколько возможных причин гигантского разрушения на Земле - действующие вулканы, землетрясения, даже... - И поколебавшись, добавила: - Даже лед мог это сделать.

Все изумленно уставились на нее.

- Лед? - спросила явно заинтригованная леди Янгстрит. - Вы хотите сказать, мощные ледники? Такие, как глетчер?

- Ну, если глетчеры в горах были когда-то больше нынешних, - начала осторожно Гарриет, - они могли покрывать огромную территорию, потом растаять и все это сотворить... валуны и глыбы.

- Ужасно смешно, - завопил лорд Фрей, подходя к группе. - Что за ерунда? Как это лед может покрывать почти весь Континент?

Леди Янгстрит улыбнулась Фрею с обожанием. Ни для кого не было секретом, что они давние любовники.

- Совершенно верно, дорогой мой, молодежь всегда ищет новые объяснения, чтобы отбросить давно проверенные ответы. А ты принес мне еще шампанского?

- Конечно, дорогая. Как я мог забыть. - И Фрей протянул ей бокал, галантно поклонившись.

- В самом деле, - продолжала увлеченно рассуждать Гарриет, - трудно представить себе Великий Потоп. Если наводнение охватило всю Землю сразу, то куда потом ушли эти воды?

- Прекрасная мысль, - закивал Эпплгейт, с обычной горячностью подхватывая высказывания Гарриет. - Вулканы, землетрясения и тому подобное - более вероятное объяснение, именно они повинны в том, что на вершинах гор мы находим морские окаменелости, а в море - вулканические породы, - с легкой улыбкой произнес он. - Эти силы могут служить объяснением, почему Земля плоская.

- Но откуда взялись окаменелости древних существ, не так-то легко объяснить, - очень серьезно заметила Гарриет. - Почему не осталось ни одного живого экземпляра?

- Потому что все они погибли в Великом Потопе, - заявила леди Янгстрит. - Совершенно ясно. Утонули. Все до единого, бедняжки. - И одним глотком осушила бокал шампанского.

- Хорошо, но я все еще не уверена... - Гарриет осеклась, сообразив, что никто уже не обращает внимания на ее слова. С некоторым опозданием она услышала, как по толпе пробежал шепоток, и все повернулись к элегантной лестнице в конце бального зала. Гарриет взглянула туда.

На верхней ступеньке стоял Гидеон и обозревал толпу презрительным взглядом. Он был во всем черном. Его белый галстук и рубашка подчеркивали изящество вечернего наряда.

Их взгляды встретились. Гарриет удивилась, как быстро он отыскал ее среди гостей.

Он спускался вниз по ступенькам, покрытым красным ковром, с холодной надменностью, не обращая внимания на любопытное ожидание, написанное на лицах.

Он здесь. Гарриет велела себе оставаться спокойной. Рано или поздно Гидеон должен был объявиться, и это вовсе не говорило о его страсти или о нетерпении увидеть ее. Он счел своим долгом появиться здесь.

Пока Гидеон пересекал зал, шепот катился за ним волной, а толпа расступалась как море. Широкими шагами виконт шел в сиянии ламп, ни на кого не глядя, ни с кем не здороваясь. Он направлялся прямо к Гарриет.

- Добрый вечер, дорогая, - сказал он в наступившей тишине и склонился к ее руке. - Надеюсь, вы оставили для меня танец?

- Конечно, милорд, - Гарриет широко улыбнулась. Затем тронула его за руку: - Но прежде... вы знакомы с моими друзьями?

Гидеон оглядел стоявших полукругом людей:

- Не со всеми.

- Позвольте мне представить вам остальных. - И Гарриет быстро провела эту церемонию.

- Значит, все правда, - проговорила леди Янгстрит с неодобрением в голосе, - значит, вы помолвлены?

- Совершенно верно, - подтвердил Гидеон. - В утренних газетах будет сообщение. - Он повернулся к Гарриет: - Не сомневаюсь, моя невеста уже получила от вас наилучшие поздравления и пожелания, леди Янгстрит?

Леди Янгстрит поджала губы:

- Конечно.

- Разумеется, - кивнул Эпплгейт, стараясь не смотреть на шрам Гидеона. - Желаю вам обоим счастья. Разумеется.

Другие тоже пробормотали нечто подобное.

- Спасибо, - сказал Гидеон, блеснув глазами. - Я так и думал. Пойдем, дорогая, мы не танцевали с тобой целую вечность.

Он ввел Гарриет в круг танцующих, музыканты заиграли вальс. Гарриет пыталась держаться на расстоянии, соблюдать внешние приличия, как учили ее тетушка Эффе и тетушка Аделаида, но вскоре забыла обо всем. Объятия Гидеона даже в танце слишком волновали ее.

Она почти забыла, какой он большой, весело подумала Гарриет, как широка его грудь, твердая, как скала; а какие плечи! Его огромная ладонь покрывала почти всю ее спину. Гарриет вспомнила тяжесть его тела на своем в ту ночь в пещере, и от воспоминаний ощутила сладостную дрожь.

- Я надеюсь, ваш отец выздоровел? - спросила она Гидеона, кружившего ее в вальсе.

- Ему гораздо лучше, спасибо. Мой вид для него будто электрический ток - прекрасный стимулятор к выздоровлению, - насмешливо сказал Гидеон.

- Боже мой, милорд, он так счастлив вас видеть, что сразу выздоравливает?

- Не совсем. Своим видом я напоминаю ему о том, что будет, если он покинет грешную землю. Мысль, что именно я унаследую титул графа, помогает ему цепляться за жизнь. Он ужасно боится, что благородный титул Хардкасла перейдет в такие недостойные руки.

- О Боже! - Гарриет сочувственно посмотрела на него. - Неужели ваши отношения с отцом так плохи, милорд?

- Да, моя дорогая. Именно. Но вам не стоит беспокоиться. После свадьбы мы будем видеться с родителями по возможности реже. Ну а теперь, если вы не возражаете, я бы хотел обсудить нечто более интересное, чем мои отношения с родителями.

- Конечно. О чем вы хотели поговорить?

Гидеон слегка усмехнулся, когда взгляд его упал на ее глубокое декольте.

- Ты мне сообщала, Гарриет, что оттачиваешь здесь светские манеры. Как успехи?

- Откровенно говоря, я с самого начала была не в восторге от этой затеи. Потом я случайно встретилась с лордом Фреем.

- Ах да.

- Оказалось, что он одержим окаменелостями, и пригласил меня в свое Общество любителей древностей и ископаемых. С тех пор, как я начала принимать участие в его заседаниях, мне здесь интересно. Такие прекрасные люди и очень добры ко мне.

- Неужели добры?

- О да. Они обладают обширными знаниями. - Гарриет быстро огляделась не подслушивает ли кто? - и, понизив голос, сообщила Гидеону: - Я думаю показать зуб кое-кому из членов отделения пещер.

- Мне всегда казалось, ты опасаешься, как бы его не украли или не пробрались в твою пещеру.

Гарриет сосредоточенно нахмурилась:

- Конечно, я беспокоюсь. Но начинаю склоняться к мысли, что кое-кому все-таки можно довериться. И потом, если никто еще не находил подобного зуба, я вправе с уверенностью написать в своей статье, что обнаружила новую разновидность.

Гидеон усмехнулся:

- О, моя дорогая Гарриет, как я рад, что ты не занимаешься своими манерами.

- Уверяю тебя, я стараюсь, но это не столь увлекательно, как коллекционирование окаменелостей, - бросив на него сердитый взгляд, отвечала Гарриет.

- О, могу понять.

Гарриет просияла, заметив среди танцующих сестру. Фелисити была просто великолепна в легком полупрозрачном платье персикового цвета, она кокетливо улыбалась в вихре танца красивому молодому лорду.

- Возможно, мне и надо поработать над манерами, - признала Гарриет, но зато мне приятно сообщить, что Фелисити достигла совершенства. Она пользуется большой популярностью, и теперь, когда ей обещана доля от наследства Аделаиды, ей незачем спешить с замужеством. Я подозреваю, она захочет приехать и на второй сезон. Фелисити прекрасно проводит время, и городская жизнь ей по душе.

- А ты жалеешь, что тебе приходится спешить с замужеством?

Снежно-белый галстук Гидеона стал объектом ее пристального внимания.

- Сэр, вы чувствуете себя обязанным торопиться, и у нас просто нет возможности дать себе время, чтобы окончательно убедиться в чувствах друг друга.

- Не следует ли из твоих слов, что ты не испытываешь никаких чувств ко мне?

Гарриет, потрясенная, подняла на него глаза. Она почувствовала, как жар заливает щеки.

- Ох нет, Гидеон, у меня и в мыслях не было сказать, что у меня нет никаких чувств к тебе.

- Очень рад это слышать, - смягчился Гидеон. - Танец закончен, если позволите, я провожу вас к друзьям. Посмотрите, с каким любопытством они смотрят на нас.

- Не обращайте внимания, милорд. Они просто хотят защитить меня, потому что ходят разные слухи.

- Увидим, - пробормотал Гидеон, пробираясь с ней через толпу к членам научного Общества.

- Кажется, появился еще кое-кто в вашем кружке.

Гарриет устремила в том направлении взгляд, но не увидела никого, даже лорда Эпплгейта и леди Янгстрит.

- Твой рост дает тебе определенные преимущества, Гидеон.

- Что верно, то верно.

И тут толпа расступилась. Гарриет увидела коренастого мужчину с красным лицом. В нем, определенно, было что-то неприятное. От проницательного взгляда его темных глаз Гарриет стало неуютно. Его толстые губы были сердито изогнуты, а седые волосы, жидкие на макушке, спускались по щекам пышными завитками бакенбардов. Он напоминал Гарриет евангелиста, неутомимого реформатора церкви, постоянно выступающего против всего - от танцев до пудры.

Незнакомец не ждал, когда его представят Гарриет. Острым взором он оглядел ее с ног до головы, потом обратился к Гидеону:

- Хорошо, сэр. Я вижу, вы нашли еще одного невинного агнца на заклание?

Собрание замерло, только Гидеон казался невозмутимым.

- Позвольте представить вам мою невесту, - ответствовал он, будто ничего необычного не прозвучало в его адрес. - Мисс Померой, могу ли я представить...

Незнакомец хрипло прервал его гневной тирадой:

- Как вы осмеливаетесь, сэр? Вы бесстыдно продолжаете свои игры еще с одной дочерью священника. Вы и ее оставите беременной? И снова будете причиной смерти еще одной невинной женщины и ее дитя?

Ужас охватил собравшихся. Взгляд Гидеона стал угрожающим. Гарриет подняла руку,

- Достаточно! - решительно потребовала она. - Я не знаю, кто вы, сэр, но уверяю вас, меня уже начинают утомлять эти бесконечные обвинения в адрес его светлости. Я хотела бы надеяться на понимание того факта, что только по одной-единственной причине Сент-Джастин мог передумать жениться на Дидре Раштон.

Незнакомец пожирал ее своими горящими глазами.

- Так объяснитесь, мисс Померой, - хрипло прошипел он. - Что за причина, скажите, ради Бога?

- Что за причина? Конечно, та, что бедная девочка уже была беременна от другого мужчины, - быстро проговорила Гарриет. - Боже мой, это было ясно с самого начала. Вполне логичное объяснение.

Все замерли в наступившей тишине. Незнакомец гневно посмотрел на Гарриет, словно хотел стереть ее с лица земли.

- Если вы действительно верите этому, мисс Померой, мне жаль вас. Вы самая настоящая дура.

Он повернулся и стремительно двинулся к выходу. Все, кроме Гидеона, смотрели на Гарриет раскрыв рты от изумления.

- Спасибо, моя дорогая, - ласково сказал Гидеон, на лице его читалось холодное удовлетворение.

Гарриет, нахмурившись, смотрела вслед удалявшемуся незнакомцу:

- А кто этот джентльмен?

- Преподобный Клив Раштон, - ответил Гидеон. - Отец Дидре.

Глава 10

- Никогда в жизни не видела ничего похожего, - Тетя Аделаида, все еще в пеньюаре, взяла чашку горячего шоколада. - Клянусь, эта история сегодня же утром облетит весь город. Все только и будут обсуждать, как Гарриет дала отпор Раштону.

Тетушка Эффе обессиленно закрыла глаза и застонала:

- Они не перестанут сплетничать, даже прочитав в утренних газетах сообщение о помолвке. О небеса, трудно даже вообразить, что они только могут подумать. И такие вещи говорила невинная молодая леди посреди бального зала! Это выходит за все рамки приличий.

- Я не так уж и невинна, тетушка Эффе. - Гарриет, сидевшая в углу столовой, оторвала взгляд от последнего номера "Сообщений Королевского геологического общества".

- Хорошо, хорошо, мы сделаем все возможное, чтобы уладить дело, вздохнула тетушка Аделаида.

- Не понимаю, отчего все так суетятся, - скорчила гримаску Гарриет. Я просто сообщила очевидный факт. И притом никто не придал ему особенного значения.

- И все твой логический подход! - мрачно заявила тетушка Аделаида. Уверяю тебя, тот факт, что покойная Дидре Раштон была беременна, никто не оставил без внимания. Я наслушалась более чем достаточно сплетен после того, как эти слова слетели с твоих уст.

- Я только имела в виду, что ребенок был чей-то еще. То есть его отцом был не Гидеон. - И Гарриет снова вернулась к своим "Сообщениям".

- Откуда такая чертовская уверенность? - требовательно спросила тетя Аделаида.

- Потому что я точно знаю, что Гидеон вкладывает в понятие чести то же самое, что и другие джентльмены из высшего общества. Я утверждаю, что это понятие у него развито даже сильнее, чем у большинства. Несомненно, он поступил бы должным образом, если бы ребенок был его.

- Не знаю, как ты можешь быть в нем так уверена, - сказала тетушка Эффе со вздохом. - Нам остается только надеяться, что твое предположение относительно его чести окажется верным.

- Да, я права. - Гарриет взяла кусочек тоста и с увлечением углубилась в чтение "Сообщений". - Между прочим, он заглянет к нам сегодня в пять. Мы поедем на прогулку в парк.

- Мог бы, в конце концов, подождать, пока улягутся слухи после вчерашней сцены с Раштоном, а уж потом везти тебя кататься в парк. Весь свет отправляется туда к пяти часам, все будут опять глазеть на вас, выразила свое неодобрение тетушка Эффе.

- Так и задумано, если вам, конечно, интересно мое мнение, - входя в комнату, ухмыльнулась Фелисити с видом знатока, и поглядела на свою сестру. - Я уверена, Сент-Джастин намеренно выставит Гарриет на всеобщее обозрение, как прирученное экзотическое животное, вывезенное из далеких стран.

- Животное! - Тетушка Эффе была шокирована.

- О, небеса, - вздохнула тетушка Аделаида. - Что за спектакль!

Гарриет оторвала глаза от журнала, понимая, что сестра не шутит.

- Что ты имеешь в виду, Фелисити?

- А разве не ясно? - Фелисити взяла с буфета тост и яйцо. Она выглядела яркой и оживленной в желтом халатике. - Ты единственное живое создание на всем белом свете, которое твердо верит в благородство Сент-Джастина. И только ты одна думаешь, что он не виноват в истории с бедняжкой Дидре Раштон, что вовсе не он сначала изнасиловал ее, а потом бессовестно бросил.

- Он не виновен, - машинально повторила Гарриет. Она задумалась на мгновение, вспоминая поведение Гидеона в тот вечер, когда она сцепилась с Раштоном. - Возможно, вы и правы, он хочет выставить меня на всеобщее обозрение.

- Искушение выставить тебя на обозрение должно быть совершенно непреодолимо для Чудовища из Блэкторн-Холла, - продолжала тем же тоном Фелисити.

- Я тебе уже говорила, не называй его этим ужасным прозвищем, бесстрастным голосом прервала ее Гарриет. Ее мысли настойчиво возвращались к словам Фелисити. В них заключалась печальная правда. Гарриет и сама должна была догадаться об этом.

Гидеон, несомненно, собирался получить удовлетворение от женитьбы, которую никогда и не думал ставить на первое место. Но кто мог осудить его за это? Он ничем не выказывал, что влюблен в нее, напомнила себе Гарриет. И факт остается фактом: он до сих пор не признался в любви к ней. И ни разу не спросил, любит ли она его.

Гарриет знала, что вера в его благородство для Гидеона более важна, чем признание в любви. Он так долго жил в тени бесчестия.

Гарриет наблюдала, как Фелисити села за стол и принялась за трапезу с завидным аппетитом: танцевальные вечера давали о себе знать.

Тетушка Аделаида взглянула на тетушку Эффе поверх чашки:

- К сожалению, у нас нет выбора, и мы должны все это терпеть. Поскольку Сент-Джастин сам объявил о помолвке, мы, надеюсь, спасены.

Гарриет поморщилась и закрыла журнал:

- Я уверена, ничего дурного не случится, тетя Аделаида. Сент-Джастин просто этого не допустит. - Она взглянула на часы. - Прошу прощения, но мне пора одеваться. Сегодня заседание Общества любителей древностей и ископаемых.

Тетушка Эффе бросила на нее взгляд:

- Я заметила, что у тебя появились друзья среди членов Общества, моя дорогая. Мне очень нравится молодой лорд Эпплгейт. Он тесно связан с Маркусом Эшертоном, знаешь ли. Недавно он получил богатое наследство вместе с титулом.

Гарриет криво улыбнулась:

- Я уже помолвлена, тетушка Эффе, если вы помните. С графом, и не меньше.

- Разве можно такое забыть? - вздохнула тетушка Эффе.

- Было время, - напомнила ей Гарриет, - когда вы даже не мечтали выдать меня или Фелисити замуж за графа.

- Да, но как мне не хочется выдавать тебя замуж за такого графа, скорбно ответила тетушка Эффе.

* * *

Гарриет вошла в гостиную леди Янгстрит, ожидая, что ее встретят любопытные, обеспокоенные взгляды, но ошиблась. Ничто не напоминало здесь о разыгравшейся накануне драме, и Гарриет была чрезвычайно благодарна собранию.

Сегодня пришли те, кто интересуется ископаемыми и геологией. Все расселись по местам, и сразу же разгорелся спор о мошенничестве с подделками ископаемых, недавно раскрытом в каменоломне на севере.

- Меня это не удивляет, - заявила леди Янгстрит, - такое случалось и раньше и, без сомнения, еще случится. Рабочие каменоломни, изучив столь привлекательный рынок, могут заняться этим выгодным делом. Спрашивается, зачем им вести раскопки, когда можно продавать коллекционерам подделки?

- Я слышал, они открыли мастерскую по изготовлению подделок, - покачал головой лорд Фрей. - Берут фрагменты найденных ископаемых рыб, старые кости и собирают экзотические скелеты. И, смею заметить, предлагают весьма оригинальные существа. В конце концов, два музея приобрели экспонаты, не подозревая об обмане.

- Боюсь, область наших интересов и впредь будет способствовать обману, подделкам и мошенничеству, - вступила Гарриет, потягивая чай. - Тайны, заключенные в камнях, настолько притягательны, что привлекают и беспринципных типов.

- К несчастью, так и есть, - Эпплгейт кивнул, тяжело вздыхая. Нежный взгляд его устремился на скромно прикрытую грудь Гарриет. - Вы как всегда правы, мисс Померой.

- Спасибо, лорд, - улыбнулась Гарриет.

Лорд Фрей многозначительно откашлялся.

- Во-первых, я, конечно же, отличу любую подделку без исключения, где бы она ни была продана рабочими каменоломен.

- А я бы не смог определить полурыбу-полуживотное, - вмешался меланхолического вида человек средних лет.

- И я тоже, - покаянно призналась леди Янгстрит.

Поднялся гомон, начались жаркие споры, мнения членов Общества разделились, все шумно высказывались на тему, как отличить подделку.

Воспользовавшись случаем, лорд Эпплгейт придвинулся поближе к Гарриет и оглядел ее с нескрываемым восхищением.

- Вы сегодня прелестны, мисс Померой, - пробормотал он. - Голубой цвет вашего костюма вам так к лицу.

- Вы очень добры, мистер Эпплгейт. - Гарриет осторожно расправила на диване фалды своего бирюзово-голубого наряда.

Эпплгейт покраснел, поняв, что уселся на ее муслиновое платье:

- Простите.

- Ничего страшного, - успокаивающе улыбнулась Гарриет. - Мой наряд не пострадал. Вы читали последний номер "Сообщений", сэр? Я получила свой экземпляр сегодня утром, по-моему, статья по идентификации зубов ископаемых просто замечательна.

- Я еще не успел прочесть свой экземпляр, но, вернувшись домой, сразу же примусь за чтение. Если вы говорите, что статья достойна внимания, я не сомневаюсь, что буду пленен ею. Ваша оценка в таких вопросах всегда верна.

Гарриет не стала противиться лести. Она решила деликатно перевести беседу на любимый предмет - о зубах ископаемых.

- Как мило с вашей стороны говорить так, сэр. Вы много работали с зубами?

- Совсем немного. Но это еще ни о чем не говорит. Должен признаться, я предпочитаю идентифицировать вид по конечностям, а не зубу. Кое-что ведь можно определить и по пальцу.

- Понимаю. - Гарриет была разочарована. Она собиралась показать найденный зуб лорду Эпплгейту. Он нравился ей, она не сомневалась, что может довериться ему. Но зачем показывать Эпплгейту зуб, если он в этом не разбирается. - Я вообще-то предпочитаю зуб. По нему точно можно определить - плотоядное существо перед нами или оно питалось растительной пищей.

Эпплгейт сиял:

- Вы должны посетить музей мистера Гумбольдта, мисс Померой. У него в старинном особняке восхитительная коллекция ископаемых. Для публики дом открыт дважды в неделю - в понедельник и четверг. Я был два раза и видел конечности и много любопытного... В его коллекции имеются эскизы зубов.

- В самом деле? - Гарриет пришла в восторг. Но заметила, что колено Эпплгейта вновь угрожающе приблизилось к ее колену. Муслиновый наряд снова мог подвергнуться опасности.

- А мистер Гумбольдт член Общества?

- Был, но, заявив нам, что все мы безнадежные дилетанты, вышел из Общества. Он типичный индивидуалист. Очень подозрителен ко всем и свою работу окружает тайной.

- В чем-то я его понимаю. - Гарриет взяла себе на заметку: при первой же возможности побывать в музее мистера Гумбольдта.

Эпплгейт глубоко вздохнул и придал лицу серьезное выражение.

- Мисс Померой, вы не возражаете, если мы сменим тему разговора на ту, которая меня волнует гораздо больше?

- И что же вас волнует гораздо больше? - Гарриет пыталась сообразить, в какие часы открыт музей. Возможно, она узнает это из газет.

Эпплгейт в волнении попытался ослабить узел галстука. На его лбу выступил пот.

- Боюсь, вы сочтете меня назойливым...

- Чепуха. Смелее, милорд. - Гарриет оглядела комнату. Да, тема подделок, определенно, захватила всех членов Общества.

- Дело в том, мисс Померой... - Эпплгейт снова прошелся пальцем за галстуком и откашлялся. Потом понизил голос до шепота: - Дело в том, что я не могу заставить себя поверить, что вы помолвлены с Сент-Джастином.

При этих словах Гарриет вновь обратила взгляд на Эпплгейта. Она нахмурилась:

- Почему это беспокоит вас, сэр?

На его лице появилось отчаяние, но он храбро продолжал:

- Простите меня, мисс Померой, вы слишком хороши для него.

- Слишком хороша для него?

- Да, мисс Померой. Слишком. Вы так прекрасны, что ему бы хватило и половины... Я не могу поверить, что он вовлек вас в этот союз не силой.

- Эпплгейт, да вы с ума сошли!

Эпплгейт подался вперед, коснулся ее руки. Пальцы его дрожали.

- Вы можете довериться мне, мисс Померой. Я помогу вам вырваться из лап Чудовища из Блэкторн-Холла.

Глаза Гарриет гневно расширились. Она со стуком поставила чашку и поднялась:

- В самом деле, сэр, вы зашли слишком далеко. Я не потерплю таких разговоров. Если хотите остаться моим другом, воздержитесь от подобных высказываний.

Она отвернулась от смущенного Эпплгейта, прошла через комнату к небольшой группе, обсуждавшей методы определения подделок.

Это уж слишком, не успокаивалась Гарриет. И как только Гидеон долгих шесть лет жил среди этих ужасных сплетен. Она готова уже сейчас бросить город и никогда сюда не возвращаться. А ведь не ее честь подвергалась сомнению.

* * *

Наблюдение Фелисити, - что Гидеон стремится выставить свою экзотическую невесту на всеобщее обозрение, - получило свое подтверждение днем.

Гарриет все время думала о прогулке в парке. Действительно, при любых других обстоятельствах она бы насладилась такой прогулкой. День был очень хорош: бодрящий, солнечный и вдохновляющий.

Фелисити осмотрела выбранный Гарриет наряд и накидку.

- Да, именно желтый муслин с бирюзовой накидкой, - кивнула Фелисити. И, конечно, с бирюзовым капором. Прямо к твоим глазам. Не забудь про перчатки.

Гарриет изучила свое отражение в зеркале:

- Ты считаешь, не слишком ярко?

Фелисити понимающе улыбнулась:

- Очень ярко. Ты выглядишь чудесно. Тебя в парке все сразу заметят, и Сент-Джастин будет в восторге. Он ведь хочет, чтобы все тебя увидели.

Гарриет взглянула на нее и ничего не сказала. Она боялась, что Фелисити права.

Гидеон прибыл к дому тетушки Аделаиды в ярко-желтом фаэтоне, запряженном парой огромных сильных коней. Серый и гнедой - они совсем не сочетались по масти, что не соответствовало моде. Но, несмотря на свой устрашающий вид, они были послушными, что приятно удивило Гарриет.

- Какие кони, милорд! - проговорила она, когда Гидеон подсаживал ее на высокое сиденье. - Я думаю, они способны часами нестись галопом. По крайней мере, они выглядят очень сильными.

- Да, - согласился Гидеон, - ты совершенно права, они выносливы. Но, боюсь, увидев тебя, они от восхищения не смогут сделать и шагу. Ты сегодня необыкновенно хороша.

Гарриет доставили удовольствие эти галантные слова, она быстро взглянула на Гидеона, но ничего не смогла прочесть на его волевом лице. Он сел рядом с ней и взял поводья.

Гарриет не удивилась, что виконт управляет лошадьми с исключительным мастерством. Он направил фаэтон сквозь толпу, потом повернул в парк. Элегантная публика фланировала по залитым солнцем аллеям. Гуляющие - в колясках и верхом - развлекались тем, что глазели друг на друга.

Гарриет сразу заметила, что они с Гидеоном оказались в центре внимания. Все смотрели на пару в желтом фаэтоне со смешанным чувством вежливости и любопытства. Некоторые откровенно уставились на них. Другие издали кивали и скользили взглядом по Гарриет. Были и такие, кто не сводил глаз со шрама Гидеона. Другие недоумевающе поднимали брови, увидев немодных коней.

Гидеон вел себя так, словно и не подозревал о том, что все взоры устремлены на них.

Гарриет же ощущала все возрастающую неловкость. Она вспомнила слова Фелисити про экзотическое животное.

- Вчера вечером ты танцевала вальс с Морландом, - нарушил молчание Гидеон. Он произнес фразу ровным голосом, точно говорил о погоде.

- Да, - кивнула Гарриет. - Он был очень добр к нам с Фелисити с самого начала, как только мы появились в городе. Он представился вашим старым другом, сэр.

- Это было очень давно, - пробормотал Гидеон, направляя лошадей сквозь толпу. - Я думаю, тебе лучше с ним больше не танцевать.

Гарриет, уже доведенная до крайности всеобщим вниманием, ответила на слова Гидеона резче, чем обычно.

- Вы не одобряете мистера Морланда, сэр?

- Именно, дорогая моя. Если ты хочешь танцевать вальс, я буду счастлив стать твоим партнером.

Гарриет возмутилась:

- Ну конечно, я предпочитаю танцевать с вами, милорд. Вы это знаете. Но я слышала, что невесты и даже замужние леди танцуют и с другими мужчинами, кроме женихов и мужей. Это сейчас модно.

- Вам незачем следовать моде, Гарриет. У вас свой стиль.

- Звучит так, точно вы пытаетесь навязать мне мой стиль. - Гарриет отвернулась, избегая откровенного взгляда джентльмена, прогуливающегося верхом на коне. Она была уверена, что Гидеон не прав в отношении своего друга. Они обогнали фаэтон, из которого донесся непристойный смех.

- Я пытаюсь избежать волнений, - спокойно сказал Гидеон. - Ты очень эмоциональна, Гарриет. Но если ты мне доверяла раньше, почему бы не доверять и сейчас? Оставь в покое Морланда.

- Почему? - требовательно спросила она.

Гидеон стиснул зубы.

- Я не думаю, что следует вдаваться в подробности.

- А я думаю, что я не зеленая девочка, только выпорхнувшая из детской, милорд. Если вы собираетесь диктовать, что мне делать, а чего нет, то хотя бы объясните почему. - Вдруг ее осенило, как достойно ответить на его вызов. Она примирительно улыбнулась: - Если вы ревнуете к мистеру Морланду, уверяю, у вас нет для этого никаких причин. Я не получила удовольствия, вальсируя с ним.

- Речь идет не о ревности. Лишь о здравом смысле. Я должен напомнить вам, Гарриет, что мы оказались в нынешнем положении только потому, что вы не следовали моим указаниям.

Гарриет почувствовала себя виноватой, она не могла отрицать, что Гидеон прав: если бы она не вмешалась в историю с ворами, то не вынудила бы Гидеона сделать ей предложение. Она собралась с духом:

- Я понимаю свою вину, милорд. Но если бы вы разрешили мне участвовать в засаде, я была бы осторожна той ночью. Но у вас деспотические замашки, сэр. Это очень неприятная черта.

Гидеон взглянул на нее, подняв темную бровь:

- Если это единственный недостаток, который ты находишь во мне, мы хорошо поладим, моя дорогая.

Она возмущенно посмотрела на него:

- Это огромный недостаток, а не какой-то пустяк.

- Только в ваших глазах.

- Мои глаза в данном случае важнее всех других, - настаивала Гарриет.

Медленная улыбка тронула губы Гидеона.

- Я согласен, совершенно согласен. Твои глаза действительно единственное, что имеет значение. Они прекрасны, Гарриет. Я тебе говорил об этом?

Ей стало тепло, приятно от его комплимента.

- Нет, сэр, не говорили.

- Так разреши мне сказать это сейчас.

- Спасибо. - Гарриет покраснела. - Фелисити считает, что цвет капора идет к моим глазам.

- Это истинная правда. - Гидеон с нескрываемым восхищением посмотрел на нее.

- Но не рассчитывай, что твоя галантность заставит меня забыть о твоей страсти повелевать.

- Разумеется, нет, моя дорогая.

Она оценивающе посмотрела на него:

- Так ты не собираешься объяснить, почему я должна избегать мистера Морланда?

- Достаточно будет сказать, что он вовсе не ангел, хотя внешне и похож на него.

Гарриет вскинула брови:

- Надо же, именно так я и думала: он очень похож на ангела. Как на старых картинах.

- Внешность обманчива.

- Понимаю, - проговорила она скованно, - я не настолько глупа.

- Верно, - кивнул Гидеон, - но в тебе есть упрямство и своеволие.

- По-моему, будет справедливо и мне иметь порок или даже два, равные твоему собственному, - сладким голосом ответила Гарриет.

- Хм.

Гарриет размышляла о Брюсе Морланде, когда она заметила знакомое лицо. Она улыбнулась лорду Эпплгейту, важно восседавшему на холеном черном мерине. Конь был великолепным, модным во всех смыслах, совсем не то, что кони Гидеона. Это было прекрасно сложенное, элегантное животное, превосходно украшавшее наездника и оттенявшее его утонченность.

- Добрый день, мисс Померой, Сент-Джастин. - Эпплгейт грациозно подъехал к желтому фаэтону. Он не сводил восторженного взгляда с лица Гарриет, обрамленного рюшами бирюзового капора. - Вы сегодня просто неотразимы, мисс Померой, должен признаться.

- Спасибо, сэр. - Гарриет искоса взглянула на Гидеона. На его лице была написана откровенная скука. Она снова повернулась к Эпплгейту:

- Так вы прочли статью про идентификацию ископаемого зуба в последнем номере "Сообщений"?

- Да, конечно, - уверил ее Эпплгейт. - Как только вы сказали, я сразу ее прочел. Очень интересно.

- Мне особенно интересным показался раздел об определении по зубам ископаемых рептилий, - заметила Гарриет. Она и словом не обмолвилась о своей находке - зубе, но вдохновенно обсуждала все, что было связано с этой темой.

Эпплгейт серьезно сказал:

- Совершенно замечательная статья. Но я сомневаюсь, что можно так много определить по зубу, настолько малой части древнего существа. Конечности, по-моему, более полезны.

- Да, они, определенно, полезны. Но по одному зубу можно сделать гораздо больше заключений. - Гарриет старалась вести беседу в светском тоне. Виконт устранился от этого разговора.

Эпплгейт улыбнулся с искренним восхищением:

- Вы, как всегда, точны в своих определениях, мисс Померой. Всегда полезно послушать вас.

Гарриет почувствовала, как ее щеки снова запылали румянцем.

- Как вы добры, сэр.

Гидеон наконец решил заметить Эпплгейта:

- Вы не против, если ваш конь немного пройдется, Эпплгейт? Он заставляет моего серого тесниться.

Эпплгейт смущенно покраснел:

- Простите, сэр. - Он послушно тронул поводья.

Гидеон дал сигнал своей упряжке. Большие кони пустились в галоп, и фаэтон понесся прочь от Эпплгейта, который вскоре исчез в толпе. Наконец Гидеон слегка придержал коней.

- Кажется, юный Эпплгейт в восторге от тебя, - заметил Гидеон.

- Он очень мил, - кивнула Гарриет. - И у нас много общего.

- Общие интересы... ты имеешь в виду ископаемые зубы?

Гарриет нахмурилась:

- Ну, лорда Эпплгейта больше интересуют конечности. На мой взгляд, он ошибочно сосредоточился на них. Я могу легко установить, какого рода конечность у животного, по его зубу. Растениями, к примеру, питались копытные. Плотоядные имели когти. Ископаемые зубы куда полезнее, чем ископаемые конечности, на мой взгляд.

- Я не могу тебе сказать, какое облегчение я испытал сейчас, услышав, что Эпплгейт не так умен. А ведь я уже заподозрил в нем серьезного конкурента.

Гарриет не могла больше этого выносить:

- Вы издеваетесь надо мной, сэр.

Выражение лица Гидеона стало мягче, когда он посмотрел ей в глаза,

- Вовсе нет, мисс Померой. Я просто развлекаюсь.

- Вот именно, сэр. И совершенно очевидно, что вы развлекаетесь за мой счет, я этого не потерплю.

Мягкости в глазах Гидеона как не бывало.

- И что?

- Вы не испытываете удовольствия от помолвки при таких обстоятельствах, поэтому я пыталась быть терпимой, милорд.

Гидеон полуприкрыл глаза:

- Терпимой?

- Да, именно терпимой. Но буду весьма благодарна, если вы поймете, что я вовсе не в восторге от своего положения. Мне кажется, сэр, нам обоим следует попытаться достойно выйти из столь затруднительной ситуации. И было бы хорошо, если бы вы воздержались от насмешек надо мной и моими друзьями.

Гидеон, казалось, был в замешательстве.

- Уверяю тебя, Гарриет, я и не думал смеяться над тобой.

- Приятно слышать. Может быть, вы также попытаетесь не оскорблять моих друзей и не высмеивать мой интерес к окаменелостям?

- Гарриет, мне кажется, ты неверно истолковываешь...

- Лучше начнем сначала. Уверяю вас, Сент-Джастин, если хотите, чтобы семейная жизнь была мирной, безоблачной, вам следует отучиться от сарказма и властности. Я не хочу, чтобы вы раздражались и рычали на каждого, кто приблизится ко мне. Неудивительно, что у вас так мало друзей.

Гидеон пришел в бешенство:

- Черт побери, Гарриет! Ты не даешь мне покоя своими упреками! Ты сама можешь стать настоящим маленьким тираном. Если хочешь мира и покоя в браке, я бы советовал тебе не противоречить мужу.

- Ха! Ты даешь прекрасные советы о браке, но сам никогда не был женат.

- Равно как и ты. И начинаю думать, что в этом одна из причин твоей сварливости. Ты слишком долго была без мужского руководства.

- Я против того, чтобы мной руководил мужчина. И если ты думаешь, что обязан вести себя так же после свадьбы, то тебе лучше заранее переосмыслить роль мужа.

- Я знаю обязанности мужа, - процедил Гидеон сквозь зубы. - А вот тебе надо бы изучить обязанности жены. Об этом предмете ты очень мало наслышана... На нас уже смотрят.

Гарриет ослепительно улыбнулась, она-то давно заметила, что они привлекают любопытные взоры.

- Неужели?.. Мы, конечно, не хотим стать объектом всеобщего внимания, не так ли?

- Мы постоянно находимся в центре внимания.

- Да, сэр, - прошептала Гарриет. - Что нужно этой публике? Они таращат глаза, не считаясь с нами. А мы все равно будем наслаждаться красотой парка, правда?

Гидеон простонал:

- Гарриет, ты невозможна. Если бы мы были не в парке, а в другом месте, знаешь, что бы я сделал?

Она сузила глаза:

- Надеюсь, не применили бы силу?

- Конечно, нет. - Гидеон презрительно скривил губы. - Неважно, кто и что тебе говорил обо мне, я никогда не ударю тебя, Гарриет.

Гарриет прикусила губу, уловив горечь и боль в его голосе. Она не могла себе представить, чтобы Гидеон применил против нее силу. После той ночи в пещере она знала его способность держать свою необыкновенную силу в руках.

- Прости меня, Гидеон. Я уверена, что ты никогда не обидишь меня.

Их глаза неожиданно встретились.

- Откуда такая уверенность, Гарриет? И почему, интересно, ты мне доверяешь, малышка?

Она почувствовала, что розовеет, и перевела взгляд на лошадей.

- Я очень хорошо тебя знаю, Сент-Джастин. Мы очень близки.

- Поверь, я ни на миг не могу забыть о том, что было между нами. После той ночи я совсем потерял покой, и в этом виновата ты, Гарриет. Ты все время являешься ко мне во сне...

- О... - Гарриет не знала, что ему ответить. Не могла же она рассказать ему, сколько раз Гидеон являлся к ней в ее снах. Упомяни она об этом, и он, пожалуй, попытается тут же овладеть ею. - Я очень сожалею, что ты плохо спишь. Признаюсь, мне тоже не спится...

Гидеон скривился:

- Ну, ты, конечно, озабочена своими ископаемыми зубами. А я, когда у меня бессонница, думаю только об одном - о том, как буду заниматься с тобой любовью, когда наконец ты окажешься в моей постели!

- Гидеон!

- И сейчас, если бы мы не сидели в открытом фаэтоне посреди парка, я бы непременно занялся этим.

- Гидеон, замолчи.

- Помни, ты постоянно соблазняешь своего будущего хозяина, лорда, мисс Померой. - Гидеон улыбнулся, в его голосе звучала скрытая угроза. - И каждый раз, когда ты бросаешь ему вызов, знай, он уже давно обдумывает самые изощренные способы заставить тебя содрогнуться и затрепетать от восторга в его объятиях.

Гарриет, оглушенная таким заявлением, не могла вымолвить ни слова, чем доставила Гидеону огромное удовольствие.

* * *

Гарриет сразу почувствовала, что на собрании научного общества леди Янгстрит ведет себя как-то необычно. Затем несколько раз она ловила на себе взгляды лорда Фрея и замечала, что и лорд Эпплгейт смотрит на нее с какой-то непонятной серьезной решимостью. Леди Янгстрит пребывала в странном возбуждении, словно знала очень важную тайну.

В программе заседания научного общества была лекция мистера Криспли. Мистер Криспли сделал весьма скучное сообщение, из которого явствовало, что из древних видов никак не могли произойти современные. Гипотезы, что у современных видов были предшественники, просто смехотворны, заявил он.

- Принять такую идею, - продолжал мистер Криспли предостерегающе и зловеще, - значило бы открыть двери богохульной и антинаучной теории о том, что и человек имеет предшественников, значительно отличавшихся от современного человека.

Разумеется, никто не решился бы заявить обратное, по крайней мере, публично. Жидкие аплодисменты увенчали выступление мистера Криспли.

Когда присутствующие разбились на группки для беседы, лорд Фрей наклонился к Гарриет и пробормотал:

- Превосходное сообщение, не правда ли, мисс Померой?

- Совершенно верно, - вежливо ответила она. - Я несколько огорчена, что совсем не упоминались зубы ископаемых.

- Да, возможно, но про это поговорим в следующий раз. - Лорд Фрей поднялся. - Хорошо, что напомнили мне. Сегодня днем леди Янгстрит, Эпплгейт и я собираемся навестить обладателя самой удивительной коллекции окаменелых зубов. Вы не хотите поехать с нами?

Гарриет вспыхнула от удовольствия:

- Я буду вам очень признательна. Далеко ли живет ваш друг?

- На окраине города, - сказал Фрей. - Мы поедем в экипаже леди Янгстрит.

- Спасибо за ваше любезное приглашение, сэр. Я с радостью ознакомлюсь с коллекцией вашего друга.

- Не сомневаюсь. - Фрей удовлетворенно улыбнулся.

- Я пошлю коротенькую записку тетушке, дам ей знать, что вернусь позднее, - не хочу, чтобы обо мне беспокоились.

- Как пожелаете, - пробормотал Фрей. - А леди Янгстрит попросит своего слугу доставить ваше послание.

Когда все члены Общества разъехались, Гарриет усадили в старомодный дорожный экипаж леди Янгстрит. Хозяйка радушно улыбнулась расположившейся рядом с ней Гарриет.

- Я всегда пользуюсь этим экипажем для поездок, даже в городе, предупредила она вопрос Гарриет. - Гораздо удобнее, чем в современных колясках.

Фрей и Эпплгейт сели напротив дам на диваны, обтянутые каштановым бархатом. Гарриет удивило несколько странное выражение на лицах ее спутников.

- Это будет самое восхитительное путешествие, - заявила леди Янгстрит.

- Очень надеюсь, - кивнула Гарриет. - Я захватила альбом для зарисовок. Как вы считаете, этот джентльмен, владелец коллекции, разрешит мне сделать некоторые наброски?

- Полагаю, нам удастся его убедить, - отозвался лорд Фрей.

Тяжелый экипаж медленно пробирался сквозь заполненные людьми улицы. Но достигнув окраины города, он уже не тащился еле-еле, кучер то и дело погонял четверку лошадей.

Нетерпение Гарриет нарастало. Глядя в окно, она заметила, что они выезжают из города.

- Дом вашего друга уже близко, лорд Фрей?

Лорд Фрей отвернулся, чтобы лицо оказалось в тени и девушка не заметила, как он покраснел.

- Да-а, по-моему, самое время рассказать, что происходит, мисс Померой.

- И в самом деле. - Леди Янгстрит сложила на груди руки, ее глаза возбужденно сверкали. - Расслабьтесь, Гарриет. Мы, ваши друзья, решили взять на себя риск и спасти вас от брака с Чудовищем из Блэкторн-Холла.

Гарриет непонимающе уставилась на нее:

- Простите?

Лорд Эпплгейт провел пальцем за высоким воротничком и решительно объявил:

- Мы едем в Гретна-Грин, мисс Померой.

- Гретна-Грин? Вы меня похищаете?

Лорд Фрей нахмурился:

- Нет, вовсе нет, мисс Померой. Мы вас спасаем. У нас созрел этот план сразу, как только Сент-Джастин прибыл в Лондон. Стало ясно, он намерен продолжать свои жестокие игры с вами. Мы не можем позволить ему это. Мы ваши друзья, а вы наш друг, такой же коллекционер, как и мы. И наш долг вас спасти.

- О небо! - прошептала Гарриет со стоном. - Но почему Гретна-Грин?

Эпплгейт расправил свои щуплые плечи:

- Мое самое большое желание, мисс Померой, жениться на вас. Мы поняли, что это единственный способ прекратить жестокие игры Сент-Джастина.

- Жениться на мне? О Боже! - Гарриет не знала, смеяться ей или плакать. - Сент-Джастин будет в ярости!

- Не бойтесь, - воскликнул Эпплгейт. - Я защищу вас.

- И я помогу ему, - заявил Фрей.

- И я. - Леди Янгстрит похлопала Гарриет по руке. - И кучер нам поможет. Не бойтесь. Вы спасены от Чудовища, моя дорогая. Сейчас, сейчас я кое-что достану, и мы согреемся. Глоток бренди сделает приятным даже самое длительное путешествие.

- Замечательно. Отличная мысль, моя дорогая. - Фрей одарил улыбкой леди Янгстрит, и она вынула бутылочку из большого ридикюля.

- Хорошенькое дело! - воскликнула Гарриет, когда суть происходящего дошла до нее. Она сердито сдвинула брови. - Значит ли это, лорд Фрей, что у вас нет никакого друга, коллекционирующего окаменевшие зубы?

- Боюсь, что так, моя дорогая, - вздохнул Фрей, принимая бутылку бренди у леди Янгстрит.

- Вот это грустно, - вздохнула Гарриет и откинулась на плюшевое сиденье. Что ж, ей остается надеяться только на появление Гидеона.

Она знала, что ей не придется долго ждать, а когда он наконец догонит экипаж леди Янгстрит, его ярости не будет границ.

Она также не сомневалась, что сможет защитить своих друзей от гнева Гидеона.

Глава 11

Гидеону удалось скрыть свое удивление, когда ближе к вечеру Фелисити Померой и ее тетя появились в его библиотеке. Что-то на их лицах не написано особой радости, мелькнуло у него в голове, когда он поднимался им навстречу. И с ними не было Гарриет.

Гидеон почувствовал неладное.

- Добрый день, леди, - заговорил он, когда гостьи расселись. - Чем обязан столь неожиданному визиту?

Тетушка Эффе взглянула на Фелисити, которая мужественно кивнула ей, и снова повернулась к Гидеону:

- Возблагодарим небо, что мы застали вас дома, сэр.

- Я собирался отобедать, - пробормотал он, чтобы не пускаться в объяснения.

Он положил перед собой руки на стол и терпеливо ожидал, когда же, наконец, тетушка скажет главное.

- Всего лишь небольшое недоразумение, милорд. - Тетушка Эффе бросила рассеянный взгляд на Фелисити, та снова быстро кивнула: - Я не совсем уверена, что нам следовало вас беспокоить. Не так-то просто все объяснить, понимаете ли, но нам кажется, случилась огромная беда.

- Беда? - повторил Гидеон, вопросительно глядя на Фелисити. - Гарриет в беде?

- Да, милорд, - решительно проговорила Фелисити. - Да. Моя тетя все сказала правильно, а я скажу вам прямо. Дело в том, сэр, что она исчезла.

- Исчезла?

- Мы полагаем, ее украли и сейчас везут в Гретна-Грин.

Гидеон почувствовал себя так, словно он только что свалился со скалы. Из всего услышанного запомнились только два слова, будто остальных не было, - Гретна-Грин. Могла быть только одна причина, по которой ее кто-то везет туда.

- Дьявольщина! Кто сообщил вам об этом? - очень тихо спросил Гидеон.

- Мы не можем утверждать точно, украдена ли она, - проговорила тетушка Эффе. - Есть слабая надежда, что она отправилась на север совершенно добровольно...

- Чепуха, - отмахнулась Фелисити. - Она бы не поехала по своей воле. Без сомнения, она хочет выйти замуж только за Сент-Джастина, даже если бы он снова выставил ее в обществе как экзотическое животное!

Гидеон уставился на Фелисити:

- Экзотическое животное? Какого дьявола, о чем вы толкуете?

Тетушка Эффе повернулась к Фелисити так резко, что та не успела ничего ответить.

- Она с леди Янгстрит, Фелисити. Конечно, эта леди известна своей эксцентричностью, но я никогда не слышала, чтобы она кого-то похищала.

Гидеон поднял руку:

- Я бы хотел наконец все прояснить. Начните вы, мисс Померой.

- Перестаньте притворяться, что ничего не случилось. - Фелисити смело смотрела Гидеону в глаза. - Я уверена, что Гарриет украли члены Общества любителей древностей и ископаемых.

- О Боже! - Гидеон был явно сбит с толку. Но он сразу вспомнил взгляды, которыми Эпплгейт одаривал его невесту. Видимо, в Обществе не только Эпплгейт был очарован Гарриет.

- Что заставляет вас подозревать членов Общества? - спросил Гидеон.

Фелисити с серьезным видом отвечала:

- Гарриет отправилась днем на встречу в Общество. А недавно мы получили от нее записку, сообщающую, что друзья взяли ее с собой к джентльмену, который собирает окаменелые зубы. У нас есть причины не верить этому.

Гидеон не обращал внимания на тетушку Эффе, которая что-то бормотала насчет того, что это совершенно невозможно. Он сосредоточился на Фелисити:

- Но, может быть, Гарриет и в самом деле осматривает где-то ископаемые зубы?

- Я спросила молодого слугу, принесшего записку. Он сказал, что Гарриет, леди Янгстрит, лорд Фрей и лорд Эпплгейт отправились не в городской, а в дорожной карете леди Янгстрит. Я задала ему еще несколько вопросов. И услышала, что они взяли с собой кое-какой багаж.

Гидеон сжал кулаки, но потом усилием воли сдержал свой гнев.

- Понимаю. Откуда вам известно, что они едут в Гретна-Грин?

Прелестные губки Фелисити торжествующе улыбнулись.

- Мы с тетушкой Эффе только что из дома леди Янгстрит, где расспросили ее дворецкого и слуг. Кучер сказал перед отъездом, что ему велено готовиться к путешествию на север.

Тетушка Эффе вздохнула:

- Дело в том, что лорд Эпплгейт очень расстроен вашей помолвкой, сэр, и мы подозреваем, что он решил все взять в свои руки. Леди Янгстрит и лорд Фрей помогают ему.

Гидеон почувствовал, как у него внутри все похолодело.

- Вот уж не думал, что Эпплгейт вздумает спасать от меня мою невесту.

- Ну, едва ли он упоминал об этом в вашем присутствии, милорд, продолжала Фелисити. - Хотя и говорил достаточно часто о спасении Гарриет, что стало новым поводом для сплетен.

- Понимаю. - Значит, сплетни до него не дошли... Он взглянул на тетушку Эффе: - Очень интересно, что вы явились ко мне, миссис Эшкомб. Могу ли я из этого заключить, что вы хотите, чтобы ваша племянница вышла замуж за меня, а не за Эпплгейта?

- Не совсем так, - призналась тетушка Эффе. - Но уже поздно что-то менять. И скандал с Эпплгейтом может быть куда ужаснее, чем нынешний.

- Итак, я - меньшее из двух зол, - заключил Гидеон.

- Да, сэр.

- Как приятно узнать, что мой брак покоится на такой разумной основе.

Глаза тетушки Эффе превратились в узкие щелочки.

- Ситуация гораздо тревожнее, чем вам кажется, Сент-Джастин. Слухи о той ночи в пещере уже достигли города. Я узнала об этом вчера вечером на приеме во Врэксхэме. И люди скоро станут интересоваться: действительно ли Гарриет была вами скомпрометирована. И ее репутацию вряд ли укрепит эта афера с похищением.

- Одно дело, если бы мы действительно думали, что она выйдет за Эпплгейта. - Фелисити, как всегда, была прагматична.

- Ах, да, действительно. - Пальцы Гидеона на столе сомкнулись на маленькой фигурке птицы.

- Однако, - продолжала Фелисити, - мы знаем, что, даже если они довезут ее до Гретна-Грин, Гарриет все равно не выйдет замуж за Эпплгейта.

Гидеон провел большим пальцем по крылу птицы.

- На чем основана ваша уверенность?

- Она сама выбрала вас, милорд. Гарриет никогда не нарушает обещаний. Это не в ее правилах. Когда они вернутся из Гретна-Грин ни с чем, по всему городу непременно поползут слухи. Их и так уже предостаточно.

Тетушка Эффе вздохнула:

- Они скажут, что бедняжка Гарриет, пытаясь спастись от когтей Чудовища из Блэкторн-Холла, убежала в Гретна-Грин, а Эпплгейт передумал. Что станет с репутацией бедной девочки?

Гидеон встал и позвонил, вызывая дворецкого.

- Вы совершенно правы. Обе. Хватит разговоров. Я немедленно положу этому конец.

Фелисити посмотрела на дверь, и Оул тотчас открыл ее. Потом она повернулась к Гидеону:

- Вы собираетесь за ними, милорд?

- Разумеется. Если, как вы говорите, они в старой карете леди Янгстрит, я догоню их очень быстро. Эта карета служит ей уже двадцать лет. Она тяжелая, и далеко они не уедут. И кони не моложе кареты. Они не побегут быстро.

- Да, милорд? - прорычал Оул.

- Прикажи заложить фаэтон и запряги Циклопа и Минотавра. Немедленно, Оул! - велел Гидеон.

- Хорошо, милорд. Неприятный вечер для прогулки, позвольте заметить. Чувствую, может разыграться буря...

- Я еду! Поспеши с приготовлениями.

- Как угодно, сэр. Но не говорите потом, что я не предупреждал вас. Оул вышел, бесшумно закрыв за собой дверь.

- Хорошо. - Тетушка Эффе поправила ленты своего чепца. - Я думаю, нам лучше удалиться, Фелисити. Мы сделали все, что могли.

- Да, тетушка Эффе. - Фелисити встала и посмотрела на Гидеона: Милорд, если вы догоните их...

- Я их догоню, мисс Померой.

Она увидела его глаза, помолчала несколько секунд, потом глубоко вздохнула:

- Да, милорд, и когда вы это сделаете, надеюсь, вы не будете жестоки с сестрой. Она вам все объяснит.

- Вы правы. - Гидеон подошел к двери и открыл ее перед дамами. Гарриет никогда не задерживается с объяснениями.

Фелисити нахмурилась:

- Сэр, вы должны дать слово, что не будете несправедливы к ней. Я бы не пришла сюда и не рассказала о случившемся, если бы думала, что вы разгневаетесь на нее.

Взгляд Гидеона был полон нетерпения, когда он посмотрел на Фелисити.

- Не беспокойтесь, мисс Померой. Мы с вашей сестрой очень хорошо понимаем друг друга.

- Именно так она и говорит, - пробормотала Фелисити, направляясь вслед за теткой к двери. - Я верю, вы оба будете вести себя сдержанно.

- Да, - сказал Гидеон, и дамы вышли в холл. - Как только вернетесь домой, упакуйте вещи моей невесты. Я собираюсь уехать из города.

Тетушка Эффе обеспокоенно оглянулась:

- Вы не вернете ее нам перед отъездом?

- Конечно, он не привезет ее нам сегодня вечером, тетушка Эффе. Кто знает, как далеко Гарриет и ее друзья уехали на север. В любом случае, думаю, в следующий раз мы увидим Гарриет уже замужней женщиной. Не так ли, милорд?

- Да, - отозвался Гидеон, - совершенно верно. Пришло время раз и навсегда положить конец всей этой чепухе. Я не могу рисковать невестой.

* * *

Оул ошибся, предсказывая непогоду. Вечернее небо хмурилось, но дождь так и не пошел, и дорога была сухая. Гидеон вырвался из города и во весь опор понесся вперед, подгоняя лошадей. Циклоп и Минотавр обладали огромной силой и выносливостью.

Еще два часа будет не слишком темно, самое время ловить видавшую виды карету леди Янгстрит,

Самое время поразмышлять.

Действительно ли его невесту украли или она сама сбежала от Чудовища из Блэкторн-Холла?

Он склонен верить Фелисити: ее сестра решила выйти за него замуж. Но упоминание о том, что Гарриет не прочь убежать добровольно с безумно влюбленным Эпплгейтом, Гидеон не мог оставить без внимания.

Она вчера была очень раздражена, когда он повез ее кататься в парк. Гидеон вспоминал маленькую лекцию, которую прочла ему Гарриет о его диктаторских замашках. Она дала ему ясно понять, что не собирается подчиняться его приказам - неважно, с какими намерениями они отдавались.

Гидеон заскрипел зубами. Гарриет много размышляла над тем, каким будет их брак. Она давала ему ясно понять, что не собирается терять ни капли независимости после свадьбы.

Проблема заключается в том, продолжал рассуждать Гидеон, что Гарриет очень долго была независима. Она всегда сама принимала решения. Она выросла свободной, одна ходила в пещеры.

И ее свобода никем и ничем не ограничивалась.

Гидеон наблюдал за дорогой, перебирая вожжи, лошади несли его вперед. Циклопа и Минотавра он выбрал, как и вообще все в мире, за выносливость и надежность, а не за масть. Много лет назад он определил, в чем заключается для него ценность лошадей, женщин, друзей.

Человек с изуродованным лицом и дурной репутацией был сам себе судья и хорошо знал, чего стоят другие.

Гарриет отвечала всем его требованиям. Она умна и энергична.

Возможно, она решила, что ее жизнь будет более приятной, если она выйдет замуж за Эпплгейта, который никогда бы не осмелился ей приказывать.

Эпплгейт имеет все - и титул, и положение. Более того, он разделяет интерес Гарриет к окаменелостям. Вероятно, она нашла совершенно неотразимыми умственные способности Эпплгейта.

Да, брак с Эпплгейтом более разумен, чем с Чудовищем из Блэкторн-Холла. А может, ему надо позволить ей убежать с Эпплгейтом этой ночью?

Вдруг перед мысленным взором Гидеона возникла картина: Гарриет в объятиях Эпплгейта. Гидеон почувствовал неприятную слабость. Вот Эпплгейт касается ее восхитительных грудей, целует ее нежный рот, прижимается к ее бедрам... Гидеон едва не лишился сил.

Нет! Он ее никому не отдаст.

Жизнь без Гарриет была бы пустой.

Он вспомнил слова Фелисити о том, что выставляет невесту на обозрение публики как экзотическое животное. Гидеон крепче сжал поводья.

Единственная женщина на земле, не побоявшаяся выйти замуж за Чудовище.

Гидеон пустил коней галопом. Он мог только молить Бога, который пять лет назад отвернулся от него, что Гарриет бежала не по своей воле.

* * *

Пары бренди заполнили дорожную карету леди Янгстрит, катившую по дороге на север.

Гарриет открыла окно, когда леди Янгстрит и лорд Фрей затянули песню, которую обычно поют в тавернах. Любопытно, подумала Гарриет, где эта леди выучила такую балладу. "... Молодая леди из Лоу-Ист-Дипплза, с удивительной парой сосков..."

Лорд Эпплгейт, восседавший напротив Гарриет, посмотрел на нее, как бы извиняясь. Он подался вперед, чтобы перекричать поющих:

- Я надеюсь, вы не слишком шокированы, мисс Померой? Старшее поколение, понимаете ли. Они ничего дурного не имеют в виду.

- Да, конечно, - Гарриет печально улыбнулась. - Им так хорошо друг с другом.

- Я подумал, лучше взять их с собой сегодня. Присутствие друзей поднимет наш дух, - серьезно сказал Эпплгейт.

- Дело в том, милорд, и я уже не раз пыталась объяснить это вам, что я не намерена выходить за вас замуж, даже если мы доберемся до Гретна-Грин, в чем я сильно сомневаюсь.

Эпплгейт озабоченно посмотрел на нее:

- Мне остается надеяться, что вы перемените свое мнение, моя дорогая. У нас есть еще время, чтобы решить это дело. Уверяю вас, я буду преданным мужем. И у нас так много общего. Только подумайте, мы вместе будем делать открытия, искать окаменелости.

- Это звучит убедительно, сэр, но я помолвлена. И не могу нарушить договор с Сент-Джастином.

Глаза Эпплгейта вспыхнули:

- Ваше чувство чести заслуживает восхищения! Но ведь речь идет о верности человеку по имени Сент-Джастин. Его собственная репутация не позволяет ему требовать уважения от такого нежного, очаровательного и невинного создания, как вы.

Гарриет решила изменить тактику:

- А если я скажу вам, сэр, что я не так невинна?

Эпплгейт остолбенел:

- Я не верю вам, мисс Померой. Любой, взглянув на вас, скажет, что вы невинны и неопытны.

- Только взглянув на меня?

- Конечно. К тому же, добавьте, я восхищен вашим умом и тем, как вы излагаете свои мысли. Вашу голову не могут посетить дурные мысли, не говоря о том, чтобы воплотить их в жизнь.

- Любопытное заключение, - пробормотала Гарриет. Она была готова продолжить спор, но вдруг почувствовала, что карета замедляет ход.

- Интересно. - Лорд Фрей прервал песню и снова приложился к бутылке. Сделаем остановку для трапезы, а? Превосходное предложение. Может, нанесем визит в Джерико?

- Действительно, Фрей. - Леди Янгстрит игриво похлопала веером по его руке. - Вы не должны быть таким неделикатным при молодых людях.

- Совершенно верно. - Фрей отвесил глубокий поклон Гарриет. Простите, мисс Померой, - произнес он невнятно. - Не знаю, что это на меня нашло.

- Я знаю, что на тебя нашло, - проворчала леди Янгстрит. - Бутылка моего лучшего бренди. Оставьте ее, сэр. Это моя бутылка, и я сама ее закончу.

Вдруг совсем рядом раздался грозный окрик. Гарриет услышала гром лошадиных копыт на дороге. Другая карета догоняла их. Было почти темно, но она сразу узнала желтый фаэтон и огромных коней, возникших рядом с каретой леди Янгстрит.

Яркий фаэтон проскочил вперед. В луче света она увидела возницу. Он был в тяжелом пальто, в шляпе, низко надвинутой на глаза, но Гарриет где угодно узнала бы эти широкие плечи.

Наконец-то Гидеон догнал их.

Раздался еще один крик, сдобренный ругательствами, так как карета леди Янгстрит ехала все медленнее.

- Черт побери! - возмущался Эпплгейт. - Какой-то дурак прижимает нас к обочине.

Леди Янгстрит широко открыла глаза, и они дико заблестели.

- На нас напал разбойник!

Фрей уставился на нее:

- Никогда бы не подумал, что разбойник разъезжает в фаэтоне.

- Это Сент-Джастин, - спокойно объявила Гарриет. - Я вам говорила, что рано или поздно он появится.

- Сент-Джастин? - Фрей онемел. - Этот дьявол, вы говорите? Он догнал нас?

- Вздор! Никто не мог ему рассказать, где мы. - Леди Янгстрит сделала большой глоток бренди и подпрыгнула.

- Но это он, - возразила Гарриет. - Я уверена.

Эпплгейт побледнел, но все равно пытался расправить плечи.

- Не бойтесь, Гарриет. Я защищу вас от него.

Гарриет усмехнулась в ответ на такое глупое заявление, ибо меньше всего нуждалась в подвигах Эпплгейта. Она знала, что Гидеону это не понравится.

Дорожная карета почти остановилась. Гарриет слышала, как кучер в гневе требовал от Сент-Джастина объяснений.

- Я не задержу вас надолго, - раздался голос Гидеона. - У вас в карете есть кое-что, что принадлежит мне.

Гарриет слышала, как его сапоги застучали по земле - верный признак дурного настроения. Она в тревоге обратилась к компании:

- Пожалуйста, разрешите мне самой разобраться с Сент-Джастином. Хорошо?

Эпплгейт испуганно посмотрел на нее:

- Я не оставлю вас лицом к лицу с Чудовищем. Он еще не знает, на что я способен!

- Отличный вопрос, Эпплгейт, - произнес из темноты Гидеон. Он стоял возле открытой двери, глаза его опасно сверкали. Черное пальто сливалось с чернотой ночи. Лампа освещала его лицо со шрамом.

- Вы здесь, Сент-Джастин, - пропела нежно Гарриет. - Я не сомневалась, что вы нас догоните. Клянусь, это было самое приятное путешествие. Чудесный вечер, не так ли?

Гидеон посмотрел на сидевших в карете, потом на Гарриет.

- Вы насладились прогулкой на воздухе, моя дорогая? - спросил он.

- Вполне. Спасибо. - Гарриет взяла свой ридикюль и уже хотела выйти из кареты.

- Не уходите, мисс Померой! - храбро крикнул Эпплгейт. - Я не разрешу этому дьяволу прикоснуться к вам. Я буду защищать вас до последней капли крови.

- И я сочту за удовольствие помочь лорду Эпплгейту защитить вас, моя дорогая, - громко объявил Фрей. - Мы оба защитим вас до последней капли крови Эпплгейта.

- Пара пьяных дураков, - бросил Гидеон. Своими большими руками он обнял Гарриет за талию. - Достаточно. Уже достаточно. Я больше не желаю терпеть. - Он легко поднял Гарриет и вынес ее из кареты.

- Сейчас же прекратите. Немедленно, я запрещаю вам...

Леди Янгстрит бросила свои ридикюль, целясь в грудь Гидеона. Ридикюль упал на пол кареты.

- Верни ее обратно, монстр! Ты ее не возьмешь!

- Мы же спасаем ее от вас, - объяснил Фрей Гидеону.

- О Боже! Я знала, что все кончится так нескладно, - простонала Гарриет.

- Да, более чем нескладно. - Гидеон захлопнул дверцу кареты.

- Нет, подождите, - гневно возразил Эпплгейт, вновь открывая дверцу. Он тупо уставился на Гидеона: - Вы не можете забрать ее!

- И кто может меня остановить? - спросил мягко Гидеон. - Не вы ли, случайно?

Эпплгейт держался довольно стойко.

- Именно я. К вашему сведению, я посвятил себя мисс Померой и взялся защищать ее, и выполню свой долг до конца.

- Послушайте, послушайте. Ступайте, мой мальчик. - Пьяный лорд Фрей уже путался в словах. - Не давайте этому Чудовищу прикасаться к ней. Защитите ее своей кровью, Эпплгейт. Я буду рядом с вами.

- И я тоже, - вмешалась леди Янгстрит звенящим голосом.

- Чертовы куклы, - в сердцах бросил Гидеон.

Эпплгейт, не обращая внимания на пьяный дуэт, наклонился вперед и проговорил в открытую дверь:

- Я не шут, Сент-Джастин. Я не позволю вам увезти мисс Померой. Я требую, чтобы вы немедленно отказались от нее!

Гидеон улыбнулся медленной холодной улыбкой, его шрам заплясал:

- Отойдите, Эпплгейт. У вас будет возможность защититься, когда я потребую сатисфакции за это приключение.

Эпплгейт заморгал, как бы соображая, о чем идет речь. Потом внезапно помрачнел:

- Как угодно, сэр. Я готов принять ваш вызов. Честь мисс Померой мне дороже, чем моя жизнь.

- Будет лучше, если мы сразу договоримся, - тем же спокойным тоном продолжал Гидеон. - Вы предпочитаете пистолеты? Или вы старомодны? Последний раз, помнится, я пользовался рапирами, и победил.

Глаза Эпплгейта остановились на шраме Гидеона. Он тяжело проглотил слюну:

- Пистолеты для меня удобней.

- Отлично, - подхватил Гидеон. - Я подумаю насчет секундантов. Всегда найдутся джентльмены за клубными столами, которые обожают дела подобного рода.

- О Господи! - Фрей вдруг протрезвел. - Мы говорим о дуэли? Простите, все как-то закрутилось.

- Что? Вызов? - Леди Янгстрит уставилась на Гидеона. - Но вы же видите сами, ничего страшного не случилось. Мы только пытались спасти девушку.

Эпплгейт замер со стоическим видом:

- Я не боюсь вас, Сент-Джастин.

- Приятно слышать, - отозвался Гидеон. - Возможно, вы перемените мнение, когда мы встретимся в долине через несколько дней.

Гарриет видела, что игра становится опасной. Она решительно шагнула вперед и положила руку на руку Гидеона.

- Достаточно, Сент-Джастин, - сказала она мягко. - Не пугайте моих друзей.

Гидеон поднял на нее удивленный взгляд:

- Твоих друзей?

- Конечно, они мои друзья. Меня бы не было сейчас с ними, если бы они ими не были. Они хотели как лучше. Прекрати этот глупый разговор насчет вызова. Не надо никакой дуэли, это просто недоразумение.

- Недоразумение, - прошипел Гидеон. - Я бы назвал это похищением. А это больше, чем недоразумение.

- Это не было похищением, - заявила Гарриет. - Я не допущу дуэли, ясно? Эпплгейт поднял подбородок:

- Хорошо, мисс Померой. Я не против умереть за вас.

- Я понимаю, - проговорила Гарриет. Она улыбнулась ему из окна кареты. - Вы очень добры, лорд Эпплгейт. И вы очень смелый. Но я не могу разрешить вам сражаться. Я помолвлена, и не должна допустить дуэли из-за вечерней прогулки по деревенским дорогам.

Леди Янгстрит кивнула:

- Точно. Прогулка по деревенским дорогам. Вот и все.

Фрей засомневался:

- Немножко пошутили, моя дорогая.

Гарриет не обратила внимания на лорда Фрея. Она смотрела в лицо Гидеона:

- Поедем, Сент-Джастин. Пусть мои друзья вернутся в город.

- Да, конечно, - Леди Янгстрит заторопилась. - Пора возвращаться. Она взяла палку Фрея и постучала по крыше.

- Поворачивай, - велела она кучеру. - И побыстрее

Кучер, слышавший все, хлебнул последний глоток из своей бутылки и подхватил поводья. Он круто повернул лошадей, и тяжелая карета двинулась в сторону Лондона.

Эпплгейт смотрел в окно на Гарриет, пока экипаж не скрылся за поворотом.

- Все кончено. Вне всякого сомнения, все уже позади, милорд. Клянусь, это будет очень долгая дорога в город.

Гидеон поймал ее подбородок пальцами и повернул лицо так, чтобы она не могла отвести взгляд. Уже совсем стемнело, но Гарриет видела его совершенно отчетливо.

- Гарриет, и не думай, что все кончено, - проговорил Гидеон.

Она прикусила губу:

- О, дорогой. Я чувствую, ты раздражен.

- Есть от чего.

- Дело в том, что это не более, чем глупость. Мои друзья не виноваты, они не совершили ничего дурного. Я прошу тебя не делать из этого трагедии. И прошу прощения, хотя, смею заметить, ничего не случилось, просто Эпплгейт такой манерный...

- Черт побери, женщина! Он пытался украсть тебя!

- И он был очень осторожен, прихватив парочку чичероне. Он все предусмотрел.

- Черт побери, Гарриет...

- Даже если бы он довез меня до Гретна-Грин, ничего ужасного не случилось бы. Мы бы просто вернулись обратно.

- Я не верю, я не могу поверить, что здесь, на дороге, спорю с тобой. - Гидеон взял за руку Гарриет и потащил к фаэтону. - Джентльмен собирался жениться на тебе. - Он толкнул Гарриет на сиденье.

Гарриет расправила юбки, когда Гидеон уселся рядом и подобрал поводья.

- Милорд, вы же сами не верите, что я вышла бы за Эпплгейта. Я ведь помолвлена с вами.

Гидеон взглянул на нее и повернул свой фаэтон к Лондону:

- Это не оправдает попытки ваших друзей вырвать вас из моих когтей.

- Конечно. Однако они находились в неведении, что я по собственной воле хочу быть в ваших когтях, милорд.

Гидеон ничего не ответил. Гарриет глубоко вдохнула холодный ночной воздух. Облака ушли, на небе появились звезды.

Есть что-то романтическое в этой ночной дороге, размышляла она. Казалось, ничто не нарушало реальности, и в то же время все было нереальным. Она думала, а не сон ли это - Гидеон, и лошади на таинственной дороге, ведущей в никуда?

Фаэтон повернул на огни маленькой придорожной гостиницы.

- Гарриет? - спокойно спросил Гидеон.

- Да, милорд?

- Я не хочу повторения истории.

- Я вас вполне понимаю, милорд. Совершенно справедливо, вы весьма озабочены.

- Я не это имел в виду. - Гидеон не отрываясь смотрел на приближающиеся огоньки. - Я считаю, пора покончить с помолвкой.

Гарриет замерла. Она не могла поверить в услышанное.

- Покончить с помолвкой, милорд? Из-за этой глупости, из-за этой поездки?

- Нет. Потому что боюсь подобных происшествий в дальнейшем. Благодарю Бога, что ничего серьезного в этот раз не случилось. Но кто знает, что произойдет в следующий?

- Но, милорд...

- Возможно, кто-то еще восхитился тобой и попробует спасти от Чудовища из Блэкторн-Холла, - договорил Гидеон. Теперь, не поворачиваясь к ней, он смотрел на дорогу.

Гарриет видела его суровый профиль.

- Вы не должны называть себя этим ужасным прозвищем, Сент-Джастин. Вы меня слышите?

- Да, мисс Померой. Я вас прекрасно слышу. Вы выйдете за меня замуж немедленно, как только я смогу получить разрешение.

Гарриет судорожно сжала ридикюль:

- За вас? Немедленно?

- Да, именно так.

Гарриет была ошеломлена.

- Я подумала, вы хотите покончить с помолвкой...

- Конечно. И как можно скорее. И пожениться.

Гарриет с трудом перевела дыхание, еще не в силах осознать сказанное. Она пыталась привести свои скачущие мысли в порядок.

- Понимаю. Но замуж... Я думала, у нас будет больше времени узнать друг друга.

- Ваши мысли мне известны. Но вряд ли что изменится. Вам известны мои худшие черты, и кажется, это ничуть не поколебало вашу решительность. Ваша тетя считает, что после сегодняшнего происшествия сплетен будет еще больше. Наша свадьба позволит развеять многие из них.

- Понимаю, - повторила Гарриет. Мысли по-прежнему путались в ее голове. - Отлично, милорд. Если вы так желаете...

- Что ж, в таком случае все решено. Полагаю, нам лучше остановиться на ночлег в гостинице, прежде чем продолжать путь в город. И мы поженимся до нашего возвращения в Лондон.

Гарриет бросила внимательный взгляд на гостиницу:

- Мы остановимся здесь на ночь?

- Да. - Гидеон натянул поводья и направил лошадей во двор гостиницы. Их копыта загремели по мощеному двору. - Считаю, это будет лучшим выходом. Утром я получу специальную лицензию, затем мы поженимся, после чего я повезу вас в Хардкасл-Хаус и представлю родителям. Придется им смириться перед неизбежным.

Гарриет не успела ответить, как дверь гостиницы распахнулась, и на порог выскочил мальчишка, чтобы позаботиться о лошадях. Гидеон выбрался из фаэтона.

Все происходило стремительно. Гарриет постаралась говорить спокойно:

- А как же моя семья, сэр? Она будет весьма обеспокоена моим исчезновением.

- Мы напишем им из гостиницы, что вы в безопасности и я везу вас в Хардкасл-Хаус. К тому времени, когда мы вернемся в Лондон, все успокоятся. А я буду крепко держать вас в своих лапах.

Глава 12

Гидеон окинул взглядом гостиничную комнатку. По словам хозяина, она была лучшей из всех, что, впрочем, еще ни о чем не говорило. Здесь стояла всего одна кровать, и довольно маленькая.

- Я сказал владельцу гостиницы, что мы муж и жена. Надеюсь, вы не возражаете? - Опустившись на одно колено, Гидеон поворошил угли в камине. Даже не оборачиваясь, он чувствовал напряжение Гарриет.

- Нет, не возражаю, - тихо отозвалась Гарриет.

- Тем более, это скоро будет правдой.

- Да, конечно.

Почему-то Гидеон чувствовал себя сегодня слишком большим и неуклюжим. Ему было неловко в маленькой комнате. Он остерегался передвигаться по ней или дотрагиваться до чего-либо из боязни что-нибудь сломать. Все вокруг - и Гарриет - казалось ему крошечным и хрупким.

- Думаю, вы бы не пришли в особенный восторг при мысли, что вам придется ночевать одной в комнате внизу, - продолжал виконт, по-прежнему избегая ее взгляда. - Если бы с вами была служанка или ваша сестра, тогда другое дело.

- Вы правы.

- Женщина одна в гостинице всегда подвергается опасности. В баре неотесанная деревенщина уже хватила лишнего. А что, если им взбредет в голову подняться наверх и попробовать двери на прочность?

- Какая ужасная мысль.

- И еще одна деталь - люди могут усомниться в том, что вы леди, если узнают, что мы не являемся мужем и женой... - Огонь разгорелся, и Гидеон поднялся на ноги. Он наблюдал, как язычки сливаются в одно яркое пламя. Разумеется, они сделают свои выводы.

- Понимаю. Все в порядке, Гидеон. Определенно, нет причин для беспокойства. - Гарриет приблизилась к огню, протягивая руки к теплу. - Вы же сами говорите, что мы скоро станем мужем и женой.

Он взглянул на ее профиль, и все его тело напряглось. Отблески огня позолотили ее кожу, мягкие вьющиеся волосы обрамляли лицо. Казалось, Гидеон почти слышал биение ее сердца. Гарриет выглядела такой милой и беззащитной.

- Проклятие, Гарриет, я совсем не собираюсь требовать от вас сегодня выполнения супружеских обязанностей, - пробормотал Гидеон, - вы вправе ожидать от меня сдержанности, именно так я и собираюсь поступить.

- Конечно. - Она не смотрела на него.

- То, что я потерял голову от страсти в пещере, вовсе не означает, что я не способен владеть собой.

Гарриет бросила на него быстрый пытливый взгляд:

- Я никогда не считала, что у вас нет самообладания, милорд. Напротив, вы владеете собой лучше, чем любой из знакомых мне мужчин. Иногда это даже беспокоит меня. Откровенно говоря, эта ваша черта время от времени вызывает во мне тревогу.

Он недоуменно смотрел на Гарриет:

- Вы находите, что я слишком сдержан?

- Мне кажется, это оттого, что за последние годы вам приходилось выслушивать множество диких сплетен в свой адрес, - спокойно продолжала Гарриет, - вы научились сдерживать свои чувства. Возможно, даже чересчур. Иногда я вообще не понимаю, о чем вы думаете.

Дернув галстук, виконт быстро развязал его,

- Не скрою, часто у меня возникает подобная мысль относительно вас, Гарриет.

- Меня? - Ее глаза расширились. - Но я вообще никогда не забочусь о том, чтобы хоть как-то пытаться скрыть свои чувства.

- Так ли? - Гидеон подошел к единственному стулу в комнате и бросил на его спинку галстук. Затем он снял сюртук. - Возможно, это вас удивит, мисс Померой, но я не имею точного представления о ваших истинных чувствах ко мне. - Сент-Джастин принялся расстегивать рубашку. - Теряюсь в догадках, находите ли вы меня забавным, неприятным или чертовски назойливым.

- Ради Бога, Гидеон...

- Именно поэтому я очень встревожился, узнав, что вы улизнули из города и направились в Гретна-Грин. - Распахнув рубашку, Гидеон уселся на край неширокой кровати и сбросил один ботинок. - Мне кажется, вы могли бы решить, что достойны лучшего, нежели грубиян виконт с безвозвратно погибшей репутацией.

Какое-то время Гарриет изучала его.

- Иногда вы действительно грубы, Сент-Джастин, охотно это допускаю. И к тому же своенравны.

- А также склонен отдавать распоряжения, - подсказал Гидеон.

- Могу заверить вас, что и эта наклонность достойна сожаления.

Виконт бросил на пол другой ботинок.

- И я плохо разбираюсь в ископаемых, геологии или теориях образования Земли.

- Да, действительно. Однако вы кажетесь мне довольно сообразительным. Полагаю, со временем вы станете способным учеником.

Гидеон внимательно посмотрел на Гарриет, пытаясь понять, не дразнит ли она его.

- Я не в силах изменить ни свое лицо, ни свое прошлое.

- Не помню, чтобы я просила вас об этом.

- Проклятие, Гарриет, - вспылил Сент-Джастин, - почему вам все-таки хочется выйти за меня замуж?

Склонив голову набок, она, казалось, задумалась.

- Возможно, потому, что у нас много общего.

- Черт возьми, женщина. В том то все и дело. - Гидеон откинулся назад. - Что у нас может быть общего, если не считать нашу ночь в пещере?

- Я тоже иногда бываю упрямой, - задумчиво сказала Гарриет, - и вы сами назвали меня тираничной при нашей первой встрече.

Гидеон хмыкнул:

- Таковы факты, мисс Померой. Таковы факты.

- И я очарована старыми зубами и костями так сильно, что бываю невежливой и, как я уже говорила, временами веду себя даже грубо.

- Ваше увлечение ископаемыми не внушает мне опасений, - великодушно заметил Гидеон.

- Благодарю вас, сэр. Однако все-таки я должна сказать, что и мне не удастся изменить свое лицо и свое прошлое, - говорила Гарриет, словно зачитывая перечень слегка подпорченных товаров, выставленных на продажу.

Гидеон не смог скрыть удивления:

- У вас все в порядке - и с лицом, и с прошлым.

- Как раз нет. Нельзя опустить тот факт, что я не столь красива, как моя сестра, и нельзя сбросить со счетов мой возраст. Мне почти двадцать пять, и я отнюдь не милая, сговорчивая крошка, только что выпорхнувшая из детской.

Гарриет заметила, что его губы тронула легкая улыбка.

- Что правда, то правда, - медленно произнес он. - Без сомнения, было бы проще приручить безмозглую маленькую гусыню, не способную думать самостоятельно. Но, поскольку я и сам едва ли сойду за неоперившегося птенца, позволю заметить, что вы не вправе пенять на ваш зрелый возраст.

- Весьма великодушно с вашей стороны, милорд, - усмехнулась Гарриет.

Гидеон пристально посмотрел на нее, ощутив неистовое желание. Кажется, ночь обещает быть очень долгой.

- И все же мне хотелось кое-что прояснить...

- Что именно, милорд?

- Вы самая прекрасная женщина, какую я когда-либо встречал, - внезапно осевшим голосом прошептал он.

Гарриет от удивления раскрыла рот:

- Что за вздор! Гидеон, как вы только можете говорить такие вещи?

- Это только правда, - пожал плечами виконт.

- О Гидеон, - Гарриет быстро заморгала. Ее губы дрогнули. - О Гидеон/

Пробежав через комнату, она бросилась в объятия Сент-Джастина.

Приятно удивленный столь неожиданным ответом, Гидеон упал на кровать. Его руки сомкнулись вокруг Гарриет. Виконт притянул ее к своей груди.

- Вы самый привлекательный, самый красивый, самый великолепный мужчина, которого я когда-либо встречала, - робко прошептала Гарриет, уткнувшись в его шею.

- Вижу, что, помимо ваших прочих недостатков, у вас еще плохое зрение. - Гидеон запустил пальцы в ее густые волосы. - Но кажется, это незначительный и весьма полезный в нашей ситуации недостаток.

- Ваше зрение не лучше моего, если вы и в самом деле находите меня красивой, - хихикнула Гарриет. - Что ж, милорд, все, как я сказала! Одни и те же недостатки. Очевидно, мы идеально подходим друг другу.

- Очевидно. - Зажав ее лицо между ладоней, Гидеон поцеловал ее.

Гарриет вернула поцелуй с милой настойчивостью, заставив кровь Гидеона забиться в жилах. Сквозь ткань шемизетки и платья чувствовалась поразительная мягкость ее груди. Пальцы Гидеона ласкали волосы Гарриет.

- Гидеон? - Гарриет, приподняв голову, бросила на него смущенный взгляд.

- Боже, как я хочу вас, - Виконт пытался найти в ее лице знак, позволивший бы ему вести себя не по-джентльменски перед свадьбой. - Вы не можете представить как!

Гарриет смотрела на него сквозь ресницы. Ее щеки порозовели.

- Я тоже хочу вас, милорд. Я часто вспоминала ночь, проведенную вместе.

- Завтра мы поженимся, и впереди у нас будет много ночей, - заверил он.

- Гидеон, - тихо произнесла Гарриет, - я понимаю, что наш брак - это брак по необходимости. Вы сочли себя обязанным поступить по отношению ко мне благородно, но мне хотелось бы знать...

- Что знать? - Он с трудом вникал в ее рассуждения, но ему ничего не оставалось, как слушать. В конце концов, Гарриет была права - он сделал ей предложение, потому что скомпрометировал ее.

- Как вы думаете, - спросила она нарочито медленно, - вы когда-нибудь полюбите меня?

Гидеон нахмурился. Он быстро закрыл глаза, чтобы не видеть надежды, светившейся в глубине бирюзовых глаз Гарриет.

- Хорошо. Полагаю, нам следует быть откровенными друг с другом.

- Да, милорд?

Виконт открыл глаза, почувствовав боль где-то внутри.

- Шесть лет назад любовь умерла в моем сердце. Любовь для меня больше не существует. Но я готов дать торжественную клятву, что буду вам хорошим мужем. Я буду заботиться и защищать вас всю свою жизнь. Вы не будете нуждаться ни в чем, и я сделаю все, что в моих силах. Я буду верен вам.

Глаза Гарриет увлажнились и она быстро моргнула. Ее рот дрогнул робкой улыбкой женского желания,

- В таком случае, милорд, если мы уже полностью скомпрометировали друг друга, не вижу причины откладывать еще одну неизбежную ночь. Какой смысл доказывать всем подряд благородство ваших намерений относительно меня?

Тело Гидеона напряглось от желания. У него перехватило дыхание от влажного блеска в глазах Гарриет.

- Неизбежную? Вы это так называете? Занятие любовью вы рассматриваете как неизбежную обязанность?

- Пожалуй, я получила определенное удовольствие, - поспешила заверить его Гарриет. - Я не хотела вас обидеть. Да, это было по-своему захватывающе. Особенно в отдельные моменты.

- Спасибо, - холодно проговорил Гидеон. - Я старался.

- Конечно, но не следует забывать, что ложе было не очень удобным. Трудно вообразить, чтобы каменный пол служил ложем для любовников.

- Вы правы.

- Добавьте к этому ваши необычные размеры, милорд, - продолжала Гарриет. - Осмелюсь заметить, вы очень крупный мужчина. - Она осторожно откашлялась. - Определенные части вашего тела соответствуют его общей величине, милорд. Подобно любой из моих ископаемых находок. Знаете ли вы, что по размеру зуба можно определить общую длину животного?

- Гарриет... - простонал Гидеон.

- Да, разумеется, в целом это не было такой уж неожиданностью, заверила его Гарриет, - в конце концов, у меня большой опыт оценки формы и размеров существа, основанный на подробном изучении горстки костей и зубов, заключенных в скальных породах. Вы оказались таким, как и ожидалось, если вести речь о пропорциях.

- Понятно, - едва справился со смехом Гидеон.

- По сути дела, оглядываясь на случившееся, можно лишь удивляться, что в первый раз все прошло так хорошо. Очень надеюсь, что в будущем все будет идти еще более гладко.

- Довольно, Гарриет. - Мягко, но решительно виконт закрыл широкой ладонью рот своей невесте. - Я не в силах больше выносить этого. В одном вы правы - в будущем все будет проходить более гладко.

* * *

Когда Гидеон перевернул ее на спину, глаза Гарриет в удивлении расширились. Затем виконт начал развязывать ее накидку. Гарриет обвила его шею руками.

Застонав, Гидеон отнял руку от рта мисс Померой. Он крепко поцеловал ее, чувствуя, как растет в нем желание. Казалось, оно способно снести все окружающее. Никогда еще он не желал женщину так, как Гарриет.

Но сегодня, приказал себе Гидеон, он будет сдерживать себя до тех пор, пока Гарриет не познает силу своей собственной страсти. Она принесла ему себя в дар, и он обязан был отплатить ей единственно возможным способом.

Гарриет лежала под ним на кровати, он снял с нее накидку и платье. Когда на ней остались лишь чулки и шемизетка, Гидеон мягко приподнял ее, а затем откинул в сторону одеяло.

Благодарение Богу, простыни оказались довольно чистыми, с облегчением подумал Гидеон. Такое редко случалось в гостиницах. Ему претила мысль уложить его сладкую Гарриет в постель сомнительной свежести. Хватит и того, что впервые он овладел ею на каменном полу пещеры. Гарриет не заслуживала такого обращения с собой.

Гарриет все это нисколько не беспокоит, размышлял виконт. Она мечтательно смотрела на него, губы ее слегка приоткрылись. Когда она улыбнулась, Гидеон заметил маленькие хорошенькие зубки, немного находящие один на другой. Казалось, Гарриет не заботило, что сквозь тонкий батист шемизетки просвечивали розовые соски.

Как ему хорошо с Гарриет! С ней он чувствовал себя благородным и гордым героем. Ее вера в него очевидна. Он впервые осознал, что Гарриет восполнила ему все потери - в глазах отца и общества, шесть лет назад.

Гарриет верила в него, и одна эта вера окрыляла виконта.

- Вы так прекрасны, - прошептал Гидеон. Обняв за талию, он крепко прижал ее к своей груди. Виконт поцеловал ее грудь, увлажняя языком ткань рубашки, пока она не стала совсем прозрачной.

Пальцы Гарриет вцепились в его плечи, голова откинулась назад. Она мягко застонала, когда Гидеон захватил ртом маленький сосок и нежно укусил его.

- О, Гидеон.

- Тебе нравится это, малышка?

- О да. Да. Мне это очень нравится.

Пальцы Гарриет заскользили по его плечам. Она задрожала, когда виконт сжал зубами другой сосок.

Гидеон медленно поставил ее на ноги, взял полные пригоршни шемизетки и стянул ее через голову. Затем, опустившись на колени, развязал подвязки и спустил чулки. Он чувствовал, как вздрагивает тело Гарриет при его прикосновениях.

Гидеон поднялся, жадным взглядом окинул ее красиво очерченное тело. Контуры полных ягодиц и изящной спины купались в свете огня. Сент-Джастин осторожно погрузил пальцы в темный треугольник между ее бедрами. Он ощутил, как Гарриет задрожала.

Гидеон бедром раздвинул ей ноги. Он целовал Гарриет, а пальцы его блуждали между легких завитков, пока не нашли мягкий цветок, скрывавший ее секреты. Медленно поглаживая, он раздвигал лепестки.

Нежно прошептав его имя, Гарриет распахнула его рубашку и поцеловала Сент-Джастина в грудь. Ее рот летал, точно бабочка, по его упругой коже. Кончики ее пальцев скользили по плечам Гидеона, откидывая рубашку, чтобы покрыть еще быстрыми поцелуями горящее огнем тело.

Гарриет обращается с ним бережно, как с редким ископаемым, думал виконт. Это ощущение и забавляло его, и пленяло. Никогда еще у него не было женщины, которая гладила бы его, словно редкую и хрупкую драгоценность.

- Гарриет, клянусь, вы не представляете, что делаете со мной.

- Я люблю дотрагиваться до вас. - Она подняла голову и взглянула на Сент-Джастина. Глаза Гарриет были полны восхищения. - Вы необыкновенный. Такой сильный, могущественный, грациозный.

- Грациозный? - рассмеялся Гидеон. - До сих пор меня никто не называл грациозным.

- И вы знаете, что это правда Ваши движения мне напоминают движение льва. Невероятно красивое зрелище.

- Ох, Гарриет, похоже, вы и в самом деле страдаете близорукостью. Но мне ли быть недовольным? - И он вновь поцеловал ее в губы.

Гидеон убрал руку. Пальцы его были влажны от ее меда. В голову ему ударил запах Гарриет, тело напряглось от страстного желания

Гидеон поднял Гарриет и уложил на кровать. Она наблюдала, как он раздевается. Сент-Джастин бросил бриджи и рубашку на стул. Обернувшись, он заметил восхищенный взгляд Гарриет, которым она смотрела на его возбужденное тело.

- Дотроньтесь до меня. - Гидеон лег подле нее на кровать. - Мне хочется почувствовать ваши руки, дорогая моя. У вас такие мягкие, нежные руки.

Она выполнила это желание, прикасаясь к нему сначала осторожно, потом со все большей уверенностью. Легкими прикосновениями Гарриет гладила его грудь, затем ее ладонь скользнула к бедру и там замерла.

- Хотите ли вы дотронуться до меня здесь? - с трудом выдохнул Гидеон.

Желание бушевало в нем, стесняло дыхание, испепеляло его.

- Мне нравится ласкать вас, и мне нравится, когда вы ласкаете меня.

Глаза Гарриет сияли.

- Гидеон, вы прекрасны,

- Прекрасен? - простонал Гидеон. - Вы преувеличиваете, дорогая.

- Вы прекрасны мужской красотой, красотой мощи и силы, - прошептала Гарриет.

- Не представляю, о чем вы ведете речь, - пробормотал виконт, - но мне бы очень хотелось, чтобы вы дотронулись до той части моего тела, которая скоро окажется внутри вас.

Он почувствовал, как пальцы Гарриет нежно скользнули вдоль его сильно возбужденного копья. Они деликатно и легко танцевали по нему, изучая его форму. Это было уже выше его сил. Закрыв глаза, Гидеон призвал на помощь все свое самообладание.

- Достаточно, малышка. - Поймав руку Гарриет, он с сожалением отвел ее. - Эта ночь для вас.

Опрокинув ее на спину, Гидеон скользнул ногой меж ее мягких гладких бедер. Он принялся нежно ласкать ее, приближаясь к маленькому чувствительному бутону женского желания.

Когда он нашел его, Гарриет застонала, ее тело выгнулось ему навстречу.

- Пожалуйста, Гидеон. О да, пожалуйста.

Подняв голову, Сент-Джастин наблюдал за лицом Гарриет, не переставая ласкать ее пальцами. Как прекрасна она в своей страсти. Гарриет дрожала в его объятиях, и это наполнило его трепетом.

Какое-то время, сдерживаясь, он медленно и уверенно будил внутри нее огонь. Гарриет была так отзывчива, что виконт едва верил в свою удачу. Она хотела его.

Она находила его прекрасный.

Гидеон целовал шею и грудь Гарриет. Она прильнула к нему, словно хотела раствориться в его объятиях. Она даже не поняла, когда Сент-Джастин проложил нить горячих поцелуев по ее животу. Запустив пальцы ему в волосы, Гарриет попыталась притянуть его к себе.

Однако Гидеон настойчиво стремился к своей цели. Он преодолел сладкое искушение погрузиться в Гарриет. Вместо этого, раздвинув ей ноги еще шире, он заменил влажный палец ртом.

Гарриет тихо вскрикнула. Ее тело напряглось, затем сильно выгнулось.

- Гидеон! Что вы со мной сделали? - простонала Гарриет.

По ее телу пробежала дрожь. Гидеон, поняв, что она близка к высшей точке, больше не медлил. Он вошел в нее медленно и глубоко, а Гарриет уже сотрясалась от мелкой дрожи. Ее мягкие влажные ножны мгновение сопротивлялись вторжению его тела, а затем, обволакивая, плотно сомкнулись вокруг него.

Это был один из ярчайших моментов, когда-либо пережитых Гидеоном. Она была такая же упругая, такая же горячая, такая же мягкая, как и в первый раз в пещере. Но сейчас виконт чувствовал удовлетворение от сознания, что Гарриет тоже испытала наслаждение. Если и на этот раз Сент-Джастин доставил ей неудобство, то это, казалось, ее не беспокоило.

- Гарриет! О Боже, Гарриет! Да! - Ему едва удалось подавить приглушенный крик триумфа. Пальцы Гарриет яростно вцепились ему в волосы, она подняла колени, еще больше открывая себя для него.

Гидеон снова погрузился в ее огонь, и это ощущение невозможно было описать. Гарриет стала частью его. Гидеон был частью ее. На свете не существовало больше ничего. Даже его погубленной чести.

* * *

Огонь в камине прогорел до оранжевых углей, когда Гидеон наконец очнулся от легкого, безмятежного сна. Он окончательно проснулся, почувствовав, как нога Гарриет скользнула по его ноге.

- Я думал, вы сейчас спите, - проворчал Гидеон, притягивая ее к себе.

- А я думала о том, что произошло сегодня вечером, - прошептала Гарриет.

Гидеон усмехнулся, впервые за все время у него было легко на сердце.

- Ах, мисс Померой! Кто бы мог предположить в вас сладострастие? Что за нехорошие мысли у вас в голове? Опишите-ка их мне поподробней.

Гарриет толкнула его в бок:

- Я говорю о том, что произошло, когда вы остановили экипаж леди Янгстрит. Улыбка сошла с лица Гидеона.

- О чем вы?

- Гидеон, пообещайте мне, что не вызовете Эпплгейта на дуэль.

- Не беспокойтесь, Гарриет. - Сент-Джастин поцеловал теплую мягкую грудь.

Опершись на локоть, Гарриет склонилась над ним. Ее лицо выражало непреклонность.

- Я серьезна как никогда, милорд. Вы дадите мне честное слово.

- Это не ваше дело, - улыбнулся Гидеон, положив руку на ее мягкий живот. Он представил себе, что его семя уже посеяно в ней, возможно, начало расти, и вновь возжелал Гарриет.

- Это мое дело, - настаивала Гарриет. - Я не позволю вам вызвать беднягу Эпплгейта лишь из-за того, что он вместе с остальными прокатился со мной.

- Ради Бога, Гарриет, они похитили вас.

- Вздор. Выкупа ведь не требовали.

Гидеон нахмурился:

- Неважно. Эпплгейт пытался похитить вас и будет иметь дело со мной. И хватит об этом.

- Нет, не хватит. Гидеон, вы не застрелите его, вы слышите?

Гидеон начал терять терпение. Его тело вновь горело желанием.

- Я не убью его, если это так беспокоит вас. Я не желаю быть вынужденным покинуть страну.

- Покинуть страну, - в ужасе отозвалась Гарриет. - Значит, вот что происходит, когда убиваешь кого-нибудь на дуэли?

- К сожалению, власти, готовые закрыть глаза на сам поединок, не пропустят случай убийства одного из дуэлянтов. - Гидеон поморщился. - И неважно, заслуживает ли он этого.

Гарриет села на кровати:

- Этого более чем достаточно. Я не позволю вам так рисковать.

Гидеон положил руку на ее ногу:

- Вы не хотите, чтобы я бежал из страны?

- Конечно, нет, - прошептала она.

- Гарриет, не принимайте это близко к сердцу. Я дал вам слово, что не убью Эпплгейта. Но вы должны понимать, что я не могу оставить без внимания его поступок. Если поползут слухи, что такие дьявольские игры сходят с рук, найдутся желающие выкинуть что-то в этом роде, а может быть, и похуже.

- Чепуха. Едва ли я сяду в экипаж к незнакомому мужчине, - выскользнув из кровати, Гарриет потянулась за шемизеткой.

- В поджидающем экипаже может оказаться знакомый мужчина, - спокойно возразил Гидеон. - Возможно, тот, кого вы знаете, кому доверяете.

- Исключено, я буду настороже. - Гарриет принялась расхаживать взад-вперед перед гаснущим камином. Отсветы углей ложились на тонкую ткань шемизетки, оттеняя округлые контуры ее живота и бедер. - Гидеон, пообещайте мне, пожалуйста, что не будете драться с Эпплгейтом.

- Сколько можно повторять одно и то же. Больше ничего слышать не хочу об этом деле.

Продолжая расхаживать, Гарриет сердито посмотрела на Сент-Джастина:

- Можете не рассчитывать на то, что я так просто перестану говорить об этом.

- Почему бы и нет? - кротко спросил виконт, созерцая соблазнительные очертания ее спины. Он не представлял, что когда-нибудь почувствует к женщине что-либо подобное.

- Я вполне серьезно, милорд, - объявила Гарриет. - Я не допущу никаких дуэлей из-за меня. Я отвечаю за каждое слово. Во всяком случае, в этом нет никакой необходимости. Ничего страшного не случилось, и лорд Эпплгейт не хотел причинить вреда. По-своему, он вместе с другими пытался защитить меня.

- Черт возьми, Гарриет...

- Более того, он посвятил себя исключительно изучению геологии и ископаемых. Держу пари, он совершенно ничего не смыслит в дуэлях.

- Это меня не интересует, - отозвался Гидеон.

- Это не может служить причиной.

- Я уже объяснил, что послужило причиной.

Гарриет набросилась на Сент-Джастина, точно маленькая тигрица:

- Гидеон, вы сейчас же должны пообещать мне, что ни сегодня, ни завтра не бросите ему вызов.

- Я не дам вам подобного обещания, дорогуша. А теперь возвращайтесь в постель, и прекратите раздражаться из-за того, что вас не касается.

Подойдя к кровати и сложив руки на груди, Гарриет встала над ним с самым решительным видом.

- Если вы не дадите мне слова чести, сэр, - выпалила она, - я не выйду за вас замуж.

Гидеону показалось, что его сбросила лошадь, или он получил удар в живот. На миг у него перехватило дыхание.

- Неужели Эпплгейт так много значит для вас? - жестко спросил он.

- Эпплгейт ничего для меня не значит, - разъярилась она. - Для меня важны вы. Неужели это непонятно, упрямый, несговорчивый, самонадеянный мужчина? Я не позволю вам дать повод для сплетен и даже рисковать жизнью из-за инцидента, не являющегося ничем, кроме как поездкой за город.

Отбросив в сторону одеяло, Гидеон выбрался из кровати. Уперев руки в бока, он медленно пошел на Гарриет. Мисс Померой не отступила ни на шаг. Кажется, она была единственной женщиной в мире, которая не боялась его.

- Вы осмеливаетесь угрожать мне? - с подчеркнутым спокойствием спросил Гидеон.

- Да, сэр. Если вы так по-глупому упрямы, я вынуждена прибегнуть к угрозам. - Выражение ее лица смягчилось. - Будьте благоразумны, Гидеон, остановитесь.

- Я благоразумен, - проревел он. - Более чем благоразумен. Я пытаюсь предотвратить подобные происшествия в будущем.

- Нет нужды бросать вызов Эпплгейту. Он всего-навсего юноша, пытающийся сыграть роль галантного рыцаря. Неужели так трудно понять это и забыть?

- Проклятие, Гарриет. - Смущенный ее логикой, Гидеон запустил руки в свои волосы. Конечно, он понимал, что молодой Эпплгейт не представлял большой угрозы. Но это было дело принципа.

- Неужели вы в его годы не играли роль галантного рыцаря?

Гидеон снова выругался, еще более яростно, поскольку только сейчас понял, что проигрывает в сражении. Гарриет права. Как и большинство юношей, он выступал в этой глупой роли, когда был в возрасте Эпплгейта.

Бесспорно, Гарриет не влюблена в мальчишку.

Вероятно, инцидент можно замять. Гидеон понял, что не желает продолжать спор. Он полностью сосредоточился на созерцании восхитительного тела Гарриет, освещенного огнем. Он жаждал ее. Он с ума сходил от желания, кровь пела в его жилах. А Гарриет была так щедра в своей страсти.

Вероятно, существовали дела поважнее, чем необходимость преподать Эпплгейту урок.

- Хорошо, - наконец пробормотал Гидеон.

- Гидеон! - Глаза Гарриет блеснули.

- На этот раз ваша взяла. Заметьте, мне не по душе то, что Эпплгейт так легко отделается. Но раз уж никто не пострадал...

Улыбка Гарриет вспыхнула ярче, чем угли в камине.

- Благодарю вас, Гидеон.

- Можете считать это свадебным подарком, - объявил виконт.

- Отлично, милорд, это ваш свадебный подарок. Именно так я и буду это расценивать.

Он склонился к ней, схватил за талию и поднял высоко в воздух.

- А каков ваш свадебный подарок? - осведомился Сент-Джастин с усмешкой.

- Все, что вы пожелаете, милорд. - Гарриет обняла его за плечи, радостно смеясь, пока он кружил ее. - Вам остается только объявить ваше желание.

Гидеон отнес ее на постель:

- Именно этому я намерен посвятить остаток ночи. Впрочем, и все последующие наши ночи. А вы удовлетворите все мои желания...

Глава 13

Граф Хардкасл был явно не в восторге от столь неожиданного появления новоиспеченной невестки.

Графиня Хардкасл старалась быть вежливой, но скоропалительная женитьба сына, несомненно, и ее застала врасплох. Гарриет у леди вызывала отвращение, ибо, по ее представлению, Гидеона вынудили вступить в союз с безвестным созданием из Бидллтона.

Что касается самого Гидеона, то он наслаждался произведенным эффектом, прибыв к родительскому порогу с молодой женой.

Безусловно, это не самый радушный прием, который когда-либо оказывали невесткам. Но вместе с тем и не самый холодный, успокаивала себя Гарриет.

Несмотря на ее философское отношение к происходящему, следовало признать, что обед протекал в довольно напряженной обстановке. Граф чопорно восседал на одном конце длинного стола, его супруга - на другом.

Гидеон вальяжно развалился на стуле, точно огромный хищный кот. Глаза его светились настороженным весельем, которое, как уже знала Гарриет, могло внезапно смениться холодным гневом.

- Итак, Гарриет, на днях вы побывали в Лондоне, - тихо проговорила леди Хардкасл.

- Да, мадам, - вежливо отвечала Гарриет, невозмутимо накладывая себе небольшую порцию языка в красносмородиновом соусе, предложенного лакеем. Увы, язык не относился к ее любимым блюдам. - Моя тетя вывезла меня в свет, с тем чтобы я поучилась манерам. Она убеждена, что мне это пригодится, иначе я просто опозорюсь, когда сделаюсь виконтессой.

- Понятно, - отозвалась леди Хардкасл. - И как успехи? Удалось вам приобрести манеры?

- Увы, нет, - призналась Гарриет, кладя на тарелку порцию картофеля. Внезапно она ощутила, как сильно разыгрался у нее аппетит. И немудрено. День был так насыщен событиями, начиная свадьбой и кончая утомительной поездкой в Хардкасл-Хаус. - Во всяком случае, не полностью. К тому же выяснилось, что не столь важно иметь изысканные манеры, будучи замужем за Сент-Джастином, поскольку сам он напрочь их лишен.

Леди Хардкасл невольно вздрогнула. Она умоляюще взглянула на графа, но тот только что-то невнятно пробурчал.

Гидеон, усмехнувшись, поднял бокал:

- Мадам жена, признаться, я просто сражен тем, сколь нелестного мнения вы о моих манерах.

Гарриет бросила на него осуждающий взгляд:

- Но, согласитесь, это сущая правда. Вы находите истинное удовольствие, поддразнивая всех и вся в обществе. И лезете в ссору по малейшему поводу. Вы думаете, я уже забыла о вашей возмутительной выходке, когда вы намеревались бросить вызов бедняге Эпплгейту?

- Что еще за вызов? - забеспокоился граф.

- Боже милостивый, Гидеон, мальчик мой! Надеюсь, ты не провоцировал ссору с Эпплгейтом? - встревожилась леди Хардкасл.

Гидеон выглядел усталым, но когда он посмотрел на Гарриет, в его глазах горел опасный огонек.

- Ее затеял Эпплгейт.

- Какого дьявола молодому Эпплгейту ввязываться в дело, которое может повлечь за собой вызов? - вспылил граф.

- Он похитил Гарриет и пытался умчать ее в Гретна-Грин. Я настиг их вчера на Северной дороге, - вежливо ответствовал Гидеон.

В комнате воцарилась напряженная тишина.

- Похитил ее? О Боже! - Леди Хардкасл переводила глаза с Гидеона на Гарриет. - Я не могу в это поверить!

- И правильно делаете, - поддержала ее Гарриет. - Откровенно говоря, это не было похищением в истинном смысле этого слова. Но Сент-Джастин дьявольски упрям, разве он способен понять, что произошло всего лишь досадное недоразумение. Впрочем, причин для беспокойства нет: все уже в прошлом, поединок не состоится. Я не права, милорд?

Гидеон пожал плечами:

- Все именно так, как вы сказали. Я согласился не вызывать Эпплгейта.

- Вы меня совершенно запутали, - пожаловалась леди Хардкасл.

Гарриет быстро кивнула:

- Вот именно. Сент-Джастин частенько вводит в заблуждение окружающих. Это его беда, если угодно знать мое мнение. Он идет напролом, никого не посвящая в свои планы. Что вполне понятно.

Граф бросил на нее грозный взгляд:

- Что вы подразумеваете под словом "понятно"? Какого черта он не объяснится?

Прежде чем ответить, Гарриет не спеша прожевала картофель.

- А причина кроется в следующем. Наше общество с его именем связывает только самое дурное. Безусловно, Гидеон устал от подобного обращения и решил сам провоцировать окружающих. Увы, но таково его превратное представление о развлечениях.

Гидеон, слабо улыбнувшись, вцепился зубами в кролика, поданного с приправой карри.

- Но это же смешно, - прошептала леди Хардкасл, бросив на сына укоризненный взгляд.

- Позвольте с вами не согласиться, не так уж и смешно. Впрочем, легко догадаться, откуда у него взялась эта привычка. Гидеон очень упрям. И весьма самонадеян. К тому же, предпочитает свои планы держать в секрете. Несомненно, его скрытность вызывает определенные трудности.

- Вы неподражаемы, мадам. - Гидеон насмешливо склонил голову. - О, как прекрасны первые дни супружества, когда молодая жена замечает только лучшие качества мужа.

Граф оставил реплику сына без внимания. Его проницательный взгляд остановился на Гарриет.

- Мне известно, что ваша помолвка произошла при весьма необычных обстоятельствах. Эти также досадное недоразумение?

- Право же, граф! - взволнованно одернула мужа леди Хардкасл. - Едва ли это приличествующая тема для беседы за обеденным столом.

Но Гарриет поспешила успокоить хозяйку ободряющим жестом:

- Вовсе нет. Я не прочь обсудить скандальные подробности моей помолвки. Откровенно говоря, для меня это был день неудачно сложившихся обстоятельств. Хотя все было спровоцировано мной. Я оказалась безнадежно скомпрометированной, и бедняге Сент-Джастину, дабы сохранить свою честь, не оставалось ничего другого, как жениться на мне. Похоже, мы нашли лучший выход, не правда ли, милорд? - Она послала Гидеону ослепительную улыбку.

- Да, - отозвался Гидеон. - Именно таковы были наши намерения. И, должен заметить, сейчас наши дела обстоят не так уж и плохо. Не сомневаюсь, что Гарриет со временем приспособится к семейной жизни.

- Ха! - резко возразила Гарриет. - Не мне, а вам, милорд, предстоит приспосабливаться.

Гидеон только сдвинул брови в молчаливом протесте.

- И все-таки, каковы были действительные события, предшествующие вашей помолвке? - сердито вопросил граф.

- Хорошо, - вздохнула Гарриет. - Гидеон просто устроил ловушку на воровскую шайку, прятавшую добычу в моих пещерах.

- В пещерах Хардкаслов, - сухо поправил Гидеон.

- Воры?! - в замешательстве воскликнула леди Хардкасл. - Ради Бога, какие еще воры?

- Что такое? - непонимающе уставился на сына граф. - Мне не докладывали, что в наших владениях появились воры.

Гидеон небрежно пожал плечом:

- Вы давно потеряли всякий интерес к тому, что происходит в ваших владениях, сэр. Не вижу необходимости надоедать вам скучными подробностями.

Глаза Хардкасла злобно сверкнули.

- Черт бы побрал вашу самонадеянность, Гидеон!

- Я согласна с вами, - одобрила замечание графа Гарриет. - Это так похоже на него, сэр. Гидеон крайне самонадеян.

- Закончите все-таки историю про воров, - мрачно проворчал Хардкасл, весьма напоминая своего сына в те минуты, когда тот находился в дурном расположении духа.

- Теперь мне понятно, откуда у него эта черта, - прошептала Гарриет.

Гидеон ухмыльнулся:

- Расскажите ему, что произошло дальше, дорогая моя.

- Что ж, - любезно согласилась Гарриет. - В ту ночь, когда была устроена западня, один из шайки взял меня заложницей. Вынуждена признать, в том была моя вина. Но беды не случилось бы, если бы Сент-Джастин предварительно, как я предлагала, обсудил план действий со мной.

- О Боже мой! - ахнула леди Хардкасл. - Заложницей?!

- Сент-Джастин смело бросился мне на помощь, но когда он нашел меня, уже начался прилив, и вода хлынула в пещеры. - Гарриет метнула взгляд через стол на мрачно нахмурившегося Хардкасла. - Надеюсь, вы представляете, как коварны приливы у Аппер-Биддлтона?

- Да, представляю. - Кустистые брови графа сошлись в одну линию. - Эти пещеры довольно опасны.

- Согласен с вами, сэр, - спокойно отозвался Гидеон, - но, к сожалению, мне не удалось убедить в этом мою жену.

- Чепуха, - вмешалась Гарриет, - приливы не представляют никакой опасности, если следить за ними и отмечать свой путь среди отвесных скал. Но, повторяю, именно в тот злополучный вечер мы с Сент-Джастином оказались запертыми приливом в пещере и были вынуждены провести там ночь, и на следующее утро он посчитал своим долгом сделать мне предложение.

- Ясно. - Леди Хардкасл дрожащими пальцами взяла бокал с вином.

- Само собой разумеется, я пыталась отговорить его, - сочувственно продолжала Гарриет, - ибо не видела препятствий к тому, чтобы прожить в Аппер-Биддлтоне с погибшей репутацией до конца дней своих. Ведь, по крайней мере, репутация не играет особой роли при коллекционировании окаменелостей. Но Сент-Джастин проявил завидную настойчивость.

Леди Хардкасл закашлялась, едва не поперхнувшись вином. Дворецкий поспешил к ней, но графиня жестом остановила его:

- Все хорошо, Хоукинс, спасибо.

Граф по-прежнему неотрывно смотрел на Гарриет:

- Вы собираете окаменелости?

- Да, сэр. - Гарриет показалось, что во взгляде Хардкасла мелькнул интерес. - Вас занимают вопросы геологии?

- Да, когда-то занимали. В то время мы жили в Аппер-Биддлтоне, и мне посчастливилось отыскать несколько прелюбопытнейших экземпляров.

Гарриет была мгновенно заинтригована:

- Вы сохранили их, милорд?

- Да, они где-то лежат. Я не видел их уже много лет. Наверное, их сможет найти Хоукинс или экономка. Желаете взглянуть?

Гарриет горела энтузиазмом. Она даже решила доверить графу тайну зуба. В конце концов, теперь они одна семья.

- Я предпочла бы это всему на свете, сэр. Кстати, недавно я обнаружила любопытнейший зуб. Вы знаете что-нибудь о зубах, милорд?

- Немного. - Хардкасл задумался. - Какому виду принадлежит ваш?

- Мой зуб очень своеобразный, я до сих пор не идентифицировала его, пустилась в объяснения Гарриет. - По-видимому, он принадлежал большому ящеру, но крепился он не к челюсти, как бывает у ящеров, а к десне. Я все-таки склонна считать, что это зуб плотоядного животного, и довольно крупного. Огромного плотоядного.

- В десне, хм? Огромного, говорите? - Граф помедлил: - Может быть, это зуб крокодила?

- О нет, сэр. Только не крокодила. Я думаю, скорее, гигантской рептилии.

- Весьма любопытно, - пробормотал граф. - В самом деле, весьма любопытно. Следовало бы посмотреть в моей коллекции, не найдется ли там чего-нибудь подобного. Признаться, я уже позабыл, что именно хранится в моих коробках.

- Почему бы нам не заняться этим после обеда, милорд? - тут же предложила Гарриет.

- Не вижу причин откладывать поиски, - согласился Хардкасл.

- Благодарю вас, сэр. - Гарриет перевела дыхание. - Я захватила зуб с собой. Он был в моем ридикюле, когда меня похитили... то есть когда я отправилась с друзьями на небольшую загородную прогулку.

Гидеон насмешливо посмотрел на леди Хардкасл:

- Если вы немедленно не вмешаетесь, мадам, то вашей светской беседе придет конец. Если Гарриет завела речь об ископаемых, ее почти невозможно остановить. Она уже ни за что не отвлечется от этого предмета.

Намек достиг цели.

- Надеюсь, изучение ископаемых может подождать до завтра, - решительно заявила леди Хардкасл.

Гарриет постаралась скрыть свое разочарование:

- Разумеется, мадам.

- Хоукинсу и экономке потребуется время, чтобы отыскать корзины, в которых хранятся находки его светлости, - попыталась утешить ее леди Хардкасл. - Не могу же я распорядиться, чтобы они занимались поисками в столь поздний час.

- Вы правы, - согласилась Гарриет, хотя и не понимала, почему бы и не отправить прислугу на поиски Хардкасловых корзин с окаменелостями. В конце концов, еще не так уж и поздно.

- А сейчас, Гарриет, вы непременно должны рассказать нам о сезоне, попросила леди Хардкасл. - Я не была на лондонских сезонах с... - Она запнулась. - В общем, довольно давно.

Гарриет попыталась поддержать светскую беседу, но давалось это ей с превеликим трудом, поскольку ей не терпелось расспросить графа об ископаемых.

- Мне кажется, сезон - это так волнующе. Но только для тех, кому он по душе. Моя сестра вся светилась от восторга, она и на следующий год собирается в столицу.

- А на вас сезон разве не произвел впечатления? - спросила леди Хардкасл.

- Увы, нет, - улыбнулась Гарриет. - За исключением вальса. Мне понравилось вальсировать с Сент-Джастином.

Гидеон поднял бокал, салютуя жене, и улыбнулся:

- Взаимно, мадам.

Гарриет была польщена его галантностью.

- Благодарю вас, сэр. - Она обратилась к леди Хардкасл: - Мне больше всего запомнилось в Лондоне Общество любителей древностей и ископаемых, в которое я вступила.

Хардкасл отозвался с дальнего конца стола:

- Когда-то я был его членом. Разумеется, я уже много лет не посещаю заседаний общества...

Гарриет радостно повернулась к графу:

- Сейчас это довольно большая группа, в его заседаниях участвуют несколько весьма просвещенных людей. К сожалению, я не успела познакомиться с теми, кто хорошо разбирается в зубах.

- Ну вот, она опять принялась за свое, - предупредил графиню Гидеон. Лучше остановите ее, иначе беседа снова перейдет на ископаемые.

Гарриет вспыхнула:

- Прошу прощения, мадам. Мне постоянно делают замечание, что я слишком увлечена окаменелостями.

- Не беспокойтесь, дорогая, - смилостивилась леди Хардкасл. Она взглянула на мужа: - Когда-то его светлость был страстно увлечен этим предметом. Однако я забыла, когда в последний раз он заводил речь об ископаемых. Тем не менее, согласитесь, это несколько ограничивает нашу беседу. Не могли бы вы рассказать что-нибудь интересное о Лондоне?

Гарриет старательно наморщила лоб.

- Откровенно говоря, вряд ли, - наконец призналась она. - Если честно, я предпочитаю жить в деревне. И жду не дождусь возвращения в Аппер-Биддлтон, чтобы продолжить работы в моей пещере.

Гидеон бросил на нее снисходительный взгляд:

- Как видите, для человека, предпочитающего посвятить себя фамильным землям, я нашел идеальную жену.

- Я с превеликим удовольствием буду сопровождать Гидеона в его поездках по владениям Хардкаслов, - радостно воскликнула Гарриет. - Я буду исследовать неизведанную территорию в поисках ископаемых.

- Какое облегчение узнать, что в этом браке и для вас нашлось что-то приятное, - изрек Гидеон. - На какое-то время мне показалось, что вы не получили никаких выгод от нашего союза. Я убежден, что такие пустяки, как древний титул и несколько доходных имений не столь важны для страстной собирательницы ископаемых, коей вы являетесь.

Граф и графиня удивленно воззрились на сына.

Гарриет сморщила носик.

- Теперь вам понятно, что я имела в виду? - обратилась она к леди Хардкасл. - Гидеон не в силах удержаться от того, чтобы при первой же возможности не поддразнить окружающих. Это давно вошло у него в привычку.

* * *

Когда трапеза закончилась, Гидеон, откинувшись на спинку стула, с удовольствием наблюдал, как графиня старательно намекает Гарриет, что им следует выйти из-за стола и удалиться в гостиную.

- Оставим джентльменов за портвейном, - произнесла, наконец, леди Хардкасл.

- Не возражаю, если они выпьют его при нас, - радостно отозвалась Гарриет. Гидеон усмехнулся:

- Вам явно недостает светского воспитания, моя дорогая. Графиня пытается вежливо намекнуть вам, что нужно выйти из-за стола. Вы должны это сделать, чтобы предоставить возможность джентльменам мертвецки напиться наедине.

Гарриет нахмурилась:

- Надеюсь, у вас нет привычки так сильно напиваться, милорд. Я, как и мой отец, никогда не одобряла пьянства.

- Я постараюсь не напиваться до бесчувствия, чтобы сегодня ночью выполнить свои супружеские обязанности, дорогая. Как вы помните, впереди у нас первая брачная ночь.

Гарриет слегка покраснела, уловив намек в его замечании. Графиня, однако, была отнюдь не в восторге.

- Гидеон! Постыдись говорить такое! - леди Хардкасл яростно набросилась на сына. - Вы в приличном доме, ведите себя подобающим образом. Вам прекрасно известно, что о таких вещах не говорят за столом. За последние шесть лет ваши манеры совсем испортились.

- Черт возьми, Гидеон, - пробормотал граф. - Вы совсем смутили это дитя! Немедленно извинитесь перед вашей молодой женой.

Гарриет дерзко улыбнулась Гидеону:

- Да, Сент-Джастин, пожалуйста, извинитесь. Не верится, что когда-нибудь услышу ваши извинения. Я сгораю от нетерпения их услышать.

Поднявшись, Гидеон отвесил жене изысканный поклон. Взор его заблистал.

- Мои извинения, мадам. Я не хотел оскорбить ваши нежные чувства.

- Очень мило. - Гарриет обернулась к родителям Сент-Джастина: - Это было проделано так галантно, не правда ли? Я питаю большие надежды на то, что в конце концов он научится появляться в обществе, не вызывая всеобщего переполоха.

Графиня резко встала со стула. Губы ее сжались в узкую полоску.

- Полагаю, нам с Гарриет все-таки следует удалиться в гостиную.

Гарриет грациозно поднялась:

- Да, нам лучше уйти, прежде чем Сент-Джастин выскажет еще что-нибудь оскорбительное. Умоляю вас, милорд, в мое отсутствие ведите себя прилично.

- Я постараюсь, дорогая, - ответствовал Гидеон.

Он наблюдал, как его мать и Гарриет выплывают из столовой. Когда дверь за ними закрылась, виконт снова сел.

В комнате повисла тишина. Хоукинс выступил вперед и наполнил бокалы Гидеона и графа портвейном. Затем дворецкий удалился.

Мужчины хранили молчание. Гидеон не пытался нарушить его. Впервые за долгое время они с отцом остались наедине. Если Хардкасл желает поговорить с ним, решил Сент-Джастин, то почему бы ему не начать первым?

- А она весьма своеобразная, - наконец произнес граф. - Я хочу сказать, что в ней есть что-то...

- Да, она необычна. Это одна из привлекательных черт Гарриет.

Вновь воцарилось молчание.

- Конечно, не совсем то, что я ожидал, - признался Хардкасл.

- После Дидре, имеете в виду? - Гидеон пригубил терпкий портвейн и принялся изучать изящную гравировку на серебряном подсвечнике, стоящем перед ним. - Я стал старше на шесть лет, сэр. И, несмотря на все свои промахи, я редко повторяю старые ошибки.

Хардкасл хмыкнул:

- Хотите сказать, что на этот раз у вас хватило порядочности поступить должным образом?

Рука Гидеона сжала бокал.

- Нет, сэр. Хочу сказать, что наконец-то встретил женщину, которой могу доверять.

И снова в столовой повисло молчание.

- Судя по всему, ваша жена полностью доверяет вам, - тихо проговорил Хардкасл.

- Да. И, признаться, это весьма приятное ощущение. Ведь мне целую вечность никто не доверял.

- Да, но, черт возьми, чего вы ждали после скандала с Дидре? - вспылил Хардкасл.

- Доверия.

Хардкасл хлопнул ладонью по столу с такой силой, что бокалы подпрыгнули.

- Девушка была беременной. Вы разорвали помолвку как раз перед тем, как она застрелилась. Она рассказала своему отцу, что вы изнасиловали ее, а потом бросили. Что мы должны были думать?

- Что, вероятно, она лгала.

- Но зачем ей лгать? Ради Бога, ведь она же собиралась покончить с собой. Ей нечего было терять.

- Не знаю, что заставило ее так поступить. Она была явно не в себе, когда пришла ко мне в последний раз. Она... - Гидеон умолк.

Объяснить, какой была Дидре в последний вечер, было невозможно. Сент-Джастин тогда сразу понял: в том, что она внезапно принялась соблазнять его, было что-то странное.

Несколько месяцев Дидре оставляла без ответа его робкие, чрезвычайно целомудренные поцелуи и вдруг неожиданно сама упала в его объятия. В ней чувствовалось какое-то исступленное отчаяние. Что-то говорило Гидеону: здесь замешан другой мужчина.

И когда он высказал ей свои подозрения, Дидре рассвирепела. Ее раскаленные слова до сих пор звучали в ушах Гидеона: "Да, здесь замешан другой. Я счастлива, слышите вы, Чудовище, я счастлива, что меня не коснулись ваши огромные уродливые лапы! Вряд ли я бы вынесла ваше прикосновение. Мне ненавистно ваше отвратительное лицо, нависшее надо мной. Неужели вы могли поверить, что я возжелала заняться с вами любовью? Неужели вы думали, что я мечтаю выйти за вас замуж? Принять ваше предложение заставил меня отец!"

Граф сделал изрядный глоток портвейна:

- Если в истории был замешан другой мужчина, то почему она не созналась в этом? Оставила бы записку или что-нибудь в этом роде. Невыносимый вы человек. Вы представить себе не можете, как ваша бедная мать пыталась убедить себя, что девушку соблазнил кто-то другой. Но факты упрямо свидетельствовали об обратном.

- Наверное, нам лучше сменить тему, - предложил Гидеон.

- Черт вас подери, мой первый и единственный внук умер вместе с Дидре Раштон!

- Нет, черт возьми, это не ваш, а чей-то другой внук погиб вместе с Дидре! Это был не мой ребенок! - взорвался Гидеон.

- Ради Бога, Гидеон, поосторожнее с бокалом.

- В последний раз, - прорычал Сент-Джастин, - клянусь вам своей честью, - даже учитывая, что вы не считаете меня человеком чести, - я не соблазнял Дидре Раштон! Я никогда не дотрагивался до нее! Черт возьми, если хотите знать правду, она терпеть не могла моих прикосновений и ясно дала это понять!

Огромным усилием воли Гидеон поборол гнев. Очень осторожно поставил бокал на стол. Отец взглянул на него с беспокойством.

- Возможно, вы и правы, - проговорил Хардкасл, - нам лучше сменить тему.

- Да. - Гидеон перевел дух. - Прошу прощения за излишнюю театральность, сэр. Наверное, за эти годы я должен был понять всю бесполезность подобного поведения. Но в этом вы должны упрекать мою жену. Она твердо убеждена, что я слишком скрытен. - Виконт мрачно усмехнулся. Но вы по себе можете судить, что происходит, когда я пытаюсь объясниться. Мне просто никто не верит.

- Никто, кроме вашей жены? - холодно осведомился Хардкасл.

- Она поверила в мою невиновность сразу, еще до того, как я потрудился все объяснить, - ответил Гидеон не без чувства глубокого удовлетворения. Фактически, я никогда не рассказывал ей историю целиком. Но Гарриет посреди переполненного зала заявила свету, что, несомненно, отцом ребенка был не я, а другой мужчина.

- Не приходится удивляться, что вы женились на Гарриет, - сухо заметил граф.

- Не приходится... Какой же предмет вам хотелось со мной обсудить, сэр?

Хардкасл молча изучал своего сына.

- Наверное, следует поговорить о похитителях. Расскажите мне о негодяях, прятавших награбленное добро в пещерах.

Гидеону пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуться к недавним событиям.

- В общем-то, здесь особенно не о чем рассказывать. Я устроил ловушку с помощью полицейского с Боу-стрит. Мы схватили тех, кто укрывал там ценности.

- Как вам удалось напасть на их след?

Гидеон криво усмехнулся:

- Гарриет в поисках ископаемых обнаружила пещеру с тайником. Она вызвала меня в Аппер-Биддлтон и потребовала заняться расследованием как можно скорее, поскольку ей не терпелось продолжить работу в пещере. Если вы еще не догадались, могу сообщить, что в характере Гарриет есть деспотичная черта.

- Понятно. Итак, вы поймали воров и, между делом, приобрели Гарриет.

- Да, именно так. - Зажав бокал с портвейном в ладонях, Гидеон созерцал рубиновые блики. - Меня беспокоит только одно. Я думаю, там был четвертый, главарь шайки. Но мы его не поймали.

- Что заставляет вас так считать?

- Во-первых, когда я допросил преступников, они дружно сознались, что получали инструкции от таинственного незнакомца, который тщательно скрывал свое лицо. И я склонен им верить.

- Почему?

- Вещи, обнаруженные в пещере, были превосходного качества, исключительно высокого мастерства и не принадлежали ни одному из лучших домов Аппер-Биддлтона. Если желаете знать, ни один из троих, схваченных нами, не разбирается в ценностях. Они, скорее, просто разбили бы окно приглянувшегося им дома и вынесли бы все, что попало под руку.

- Понимаю, - медленно произнес Хардкасл.

- Более того, когда сыщик вернул кое-что из ценных вещей их законным владельцам в Лондоне, он выяснил, что никто даже не подозревал, что стал жертвой грабителей: просто иногда кто-то случайно замечал, что вещь исчезла.

- Никто не замечал взлома? - поразился Хардкасл.

Гидеон отрицательно покачал головой:

- Дело в том, что там не было разбитых окон или взломанных дверей, которые могли бы насторожить владельцев. Вообразите, насколько велики Хардкасл-Хаус или Блэкторн-Холл. Даже ваш дом в Лондоне огромен. Если никто не взломал дверь и не разбил окно, чтобы забраться внутрь, вы поймете, что ограблены, только обнаружив пропажу, не так ли?

- Полагаю, вы правы. А как же прислуга?

- Если верить сыщику Добсу с Боу-стрит, именно прислуга чаще всего замечала пропажу.

Граф смотрел на Гидеона со все возрастающим любопытством.

- Каковы же ваши заключения?

- По-моему, существует некто, имеющий возможность обследовать дом перед ограблением и выяснить, какие имеются ценности и где они лежат. Затем этот человек устраивает похищение - аккуратно и профессионально, то есть без разбитых стекол и сорванных замков.

- Вы считаете, что главарь по-прежнему на свободе?

- Уверен, ведь нам не удалось его схватить. - Гидеон допил портвейн. И вот что любопытно: кроме того, что у него наметанный глаз, он, безусловно, вхож в лучшие дома.

- И знает пещеры у Аппер-Биддлтона, - заключил Хардкасл.

- Да, причем знает их прекрасно.

- Не так уж и много людей соответствует вашему описанию, - заметил Хардкасл.

- Напротив, - мрачно улыбнулся Гидеон. - Любой из тех, кто годами рыщет в поисках окаменелостей в Аппер-Биддлтоне. Многие из них джентльмены и приняты в обществе. В том числе и вы, сэр.

- Я?!

- Вы идеально подходите под описание - джентльмен, разбирающийся в драгоценностях, свободно чувствующий себя в лучших гостиных, а также знаток пещер Аппер-Биддлтона.

Граф был поражен. Глаза его полыхали яростью.

- Как вы осмеливаетесь намекать на подобное в отношении собственного отца?

Резко поднявшись с кресла, Гидеон склонил голову в холодном поклоне:

- Прошу прощения, сэр. Я не делал никаких намеков. Разумеется, я не подозреваю вас в воровстве. Ваша честь вне подозрений. Никто не может обвинить вас.

- Черт возьми, я того же мнения.

- Более того, как управляющий вашими имениями, я хорошо знаком с размерами вашего состояния. Вам нет нужды прибегать к грабежу. Итак, я исключаю вас из списка подозреваемых.

- Слава Богу! - бушевал Хардкасл. - И вы не постыдились, как вы могли вообще говорить такое, неблагодарный! Даже намекать, что я могу быть в числе подозреваемых. Это уже слишком, сэр.

Гидеон направился к двери:

- Необычное чувство, не правда ли?

- Какое? - раздраженно бросил граф.

- Обнаружить, что ваша честь подвергается сомнению, и понимать при этом, что доказать свою невиновность невозможно?

Не дожидаясь ответа, Гидеон вышел из комнаты, притворив за собой дверь.

Глава 14

Подавшись вперед, за барьер ложи, Гарриет рассматривала ярко освещенную сцену. Ряды лож, напротив той, что она делила с тетушками и Фелисити, были заполнены роскошно одетой публикой, жаждущей привлечь к себе внимание. Каждая ложа была маленьким подобием сцены, своеобразной площадкой, на которой театралы демонстрировали себя, своих последних любовников и свои драгоценности.

Внизу, в партере, шумная, неистовствующая толпа, почти заглушившая перед антрактом актеров, устраивала свое собственное представление. Щеголи и денди красовались перед публикой, отпускали громкие неуклюжие шутки, хлопали друг друга по спине, создавая веселую суматоху, столь же занимательную, как и действие на сцене.

Поначалу Гарриет увлеклась спектаклем, но потом ей стало скучно. Она предпочла бы сидеть дома и изучать ископаемый зуб. Но это был всего второй ее вечер в Лондоне в качестве виконтессы Сент-Джастин, и Гидеон настоял, чтобы она вместе с ее родными посетила театр.

Гарриет недоумевала, отчего Гидеон так хотел, чтобы она появилась на представлении, но когда нескончаемый поток визитеров хлынул в ложу Аделаиды, поняла: Сент-Джастин выставил свою жену на всеобщее обозрение.

- Тебе нравится? - спросила ее Фелисити в маленькой паузе между визитерами. Сестра была неотразима в платье из розового муслина, украшенного оборками и лентами. - Могу поклясться, что театр сегодня полон.

- Да, ты права. К тому же здесь достаточно душно.

Гарриет принялась энергично обмахиваться веером, но резко остановилась, заметив, что Фелисити с подчеркнутым отчаянием покачала головой. Гарриет кивнула ей в ответ. Она знала, что не умеет пользоваться веером так, как это принято в свете: не способна, например, изобразить скромницу или, наоборот, кокетливо привлечь мужчину. Во всяком случае, хорошо, что никто не выражает недовольства ее платьем. Оно было из бирюзового муслина, отделанное белыми оборками и лентами. Его выбирала Фелисити.

Портьеры у входа в ложу раздвинулись - и в нее вошли двое привлекательных молодых людей, одетых в вечерние костюмы, что называется, с иголочки.

- А вот и близнецы Адонисы, - шепнула Гарриет сестре.

- Да, вижу, - улыбнулась Фелисити, наслаждаясь своей ролью бриллианта чистой воды.

Двое юношей, прозванных Гарриет "близнецами Адонисами", вовсе не состояли в родстве. Однако они были одного роста, имели одинаковый цвет волос и глаз, одевались у одного портного и ухаживали за одними и теми же женщинами. В настоящее время юноши припадали к стопам Фелисити.

Близнецы вежливо поздоровались с тетушками Аделаидой Эффе, а затем с радостью повернулись к Фелисити.

Фелисити приветствовала их ослепительной улыбкой.

- Добрый вечер, джентльмены. Рада вас видеть. Знакомы ли вы с моей сестрой, виконтессой Сент-Джастин?

- Рад вновь вас приветствовать в столице, мадам, - с изящным поклоном отозвался первый Адонис. Его взгляд на миг стал задумчивым.

- Рад вас видеть. Поздравляю с недавней свадьбой. - Второй Адонис отвесил такой же галантный поклон, а затем оба вновь обратили свое внимание на Фелисити.

В глубине ложи тетушка Эффе болтала с престарелой вдовой. Краем уха Гарриет услышала замечание последней, что вся семья встретила свершившееся бракосочетание с облегчением.

- Мы, разумеется, очень рады этому союзу, - безмятежно рассуждала тетушка Эффе, а затем вдруг добавила сквозь зубы: - Но в то же время были разочарованы тем, что молодые не дождались официальной свадьбы. Хотя у любви свои законы, не правда ли?

- Кое-кто уж точно поступает, как ему заблагорассудится, - прошептала вдова. - И если вы меня спросите кто, я отвечу - Сент-Джастин.

Гарриет чувствовала, что на нее устремлены любопытные взоры из других лож. Свесившись за барьер, она наблюдала за потасовкой, разгоревшейся в партере, и не заметила, как в ложе появился новый посетитель, пока не услышала знакомый мужской голос, приветствующий тетю Аделаиду и тетю Эффе.

- О, добрый вечер, мистер Морланд, - радостно отозвалась тетушка Эффе, - рада вас видеть.

- Я пришел засвидетельствовать мое почтение новоиспеченной виконтессе Сент-Джастин, - произнес Брюс.

- О да, конечно, - сказала тетушка Эффе.

Повернувшись, Гарриет увидела перед собой Морланда. Его золотистые волосы блестели в свете огней, улыбка была полна обаяния. Гарриет вспомнила предупреждение Гидеона. Ангельская внешность Брюса обманчива.

- Добрый день, мистер Морланд, - вежливо улыбнулась леди Сент-Джастин.

- Мадам. - Брюс присел рядом с ней на обитый бархатом стул. Заглянув Гарриет в глаза и понизив голос, он произнес: - Вы очаровательны сегодня.

- Благодарю вас, сэр.

- Я только утром узнал, что вы снова в Лондоне, - продолжал Морланд, и что вы вышли замуж.

Гарриет склонила голову. Большинство людей, по меньшей мере для видимости, проявляли вежливость, поздравляя ее.

- Да.

- О вашем внезапном исчезновении из Лондона ходили тревожащие слухи.

- В самом деле? - Гарриет пожала плечами. - Мне ничто не угрожало, и не понимаю, почему обо мне должны были беспокоиться.

- Кое-кто из нас опасался за вашу безопасность, - мягко заметил Брюс.

- Чепуха. Я ни на секунду не подвергалась опасности. Помилуйте, и кому только такое могло взбрести в голову?

Губы его тронула печальная улыбка.

- Те, кто беспокоится о вас, понимают, что для этого имеются все основания, ведь Сент-Джастин отправился вслед за вами и вашими друзьями.

- Что ж, теперь, надеюсь, вам ясно, что они беспокоились совершенно напрасно, - твердо произнесла Гарриет.

- Вы очень смелая леди. - Воздавая ей честь, Брюс склонил голову. Примите мое искреннее восхищение.

Гарриет пристально посмотрела на него:

- Что вы имеете в виду?

- Неважно, не обращайте внимания. Что сделано, то сделано. - Брюс кивнул в сторону зрителей. - Вас не смущают пристальные взгляды и комментарии? Вы последняя диковина на общественной сцене, леди Сент-Джастин. Невеста, а теперь жена Чудовища из Блэкторн-Холла.

Гарриет гневно отпрянула назад:

- Я попросила бы вас впредь не называть моего мужа этим ужасным прозвищем. Мистер Морланд, пожалуйста, сейчас же покиньте ложу!

- Я не хотел вас обидеть, мадам. Я только осмелился повторить то, что говорит весь свет. Убьете ли вы гонца, принесшего дурную весть?

- Да, если это необходимо для того, чтобы заставить его прекратить повторять ее. - Взмахнув веером, Гарриет сделала Морланду знак удалиться. Оставьте нас, сэр. Я не в настроении выслушивать всякий вздор.

- Как вам будет угодно. - Поднявшись, Брюс завладел ее рукой раньше, чем Гарриет догадалась о его намерении. Он склонился над ее пальцами. Позвольте мне еще раз выразить мое величайшее восхищение.

- В самом деле, мистер Морланд, довольно.

Брюс понизил голос, чтобы его могла слышать лишь Гарриет:

- О вашей отваге в свете слагают легенды. Не каждая женщина способна так спокойно относиться к перспективе делить брачное ложе с монстром вроде Сент-Джастина.

Гарриет высвободила свою руку в тот момент, когда бархатные портьеры чуть заметно колыхнулись, пропуская очередного посетителя. В ложу вошел Сент-Джастин. Его взгляд тотчас обратился к Брюсу.

- Сент-Джастин, - сдержанной улыбкой приветствовал его Морланд. - Я только что имел честь поздравить вашу жену.

- В самом деле? - Гидеон повернулся к нему спиной, с подобающим почтением здороваясь с Эффе, Аделаидой и Фелисити. Затем он холодно взглянул на Гарриет, изучая выражение ее лица.

Боясь дать малейший повод для ссоры между Гидеоном и Брюсом, Гарриет быстро улыбнулась. История с Эпплгейтом была еще свежа в памяти. Не так-то просто было убедить Сент-Джастина отменить вызов на дуэль.

- Ну вот наконец и вы, милорд, - непринужденно произнесла Гарриет. - Я уже и не надеялась, что вы появитесь сегодня в театре.

Миновав Брюса, будто он был призрачной тенью, Гидеон подошел к Гарриет. Склонившись над ее рукой, виконт поцеловал ее пальцы.

- Я же сказал, что встречусь с вами здесь, - мягко напомнил Гидеон.

- Да, конечно, - смутилась Гарриет. Между двумя мужчинами чувствовалась неприязнь, и она хотела предотвратить осложнения.

- Садитесь, сэр. Сейчас начнется второе действие. - Она бесстрастно кивнула Брюсу, задумчиво воззрившемуся на Гидеона: - Всего хорошего, мистер Морланд. Спасибо, что зашли поздравить меня.

- Всего наилучшего, мадам. - Брюс исчез за бархатом портьер.

- Он ничем не оскорбил вас? - спокойно спросил Гидеон, устраиваясь рядом с Гарриет.

- О Боже, конечно нет, - раскрыв веер, Гарриет принялась энергично обмахиваться. - Он был сама обходительность.

Она поймала вопросительный взгляд Фелисити, которая спрашивала глазами, все ли в порядке. Гарриет постаралась дать ей понять, что она полностью владеет ситуацией.

- Рад это слышать. - Виконт надменно откинулся на своем стуле, демонстрируя собственническую позицию в отношении Гарриет всем присутствующим в театре.

- Вам нравится спектакль?

- Признаться, не очень, - ответила Гарриет. - Почти ничего нельзя расслышать из-за того, что публика сильно шумит. А перед антрактом кто-то снизу принялся бросать на сцену апельсиновые корки.

Тетушка Аделаида фыркнула:

- Сент-Джастин, Гарриет все еще наивно считает, что в театр отправляются для того, чтобы смотреть и слушать пьесу. Мы объясняли ей, что при посещении театра это совершенно не важно.

Странная улыбка искривила лицо Гидеона. Он с явным удовольствием рассматривал публику.

- Да, вы правы.

Гарриет возмущенно заерзала на стуле. Ей, определенно, надоело быть выставленной на обозрение в качестве жены Чудовища из Блэкторн-Холла.

* * *

Поздно ночью, когда служанка наконец-то вышла из спальни, Гарриет решила, что пора объясниться с Гидеоном.

Подойдя к двери между спальнями, она прижалась ухом к перегородке. Леди Сент-Джастин услышала удаляющиеся шаги камердинера Гидеона. Тогда она отворила дверь и прошла в комнату мужа.

- Я хотела бы поговорить с вами, милорд, - заявила Гарриет.

Гидеон, облаченный в черный халат, налил себе бокал бренди. Слегка приподняв одну бровь, он взглянул на жену:

- Разумеется, дорогая. Я как раз собирался зайти к вам в спальню. Но поскольку вы уже здесь, не хотите ли выпить бренди?

- Нет, спасибо. Я не пью бренди.

- Мне послышалась некоторая напряженность в вашем голосе. - Сделав глоток, Гидеон внимательно посмотрел на нее: - Вы чем-то обеспокоены?

- Да, Гидеон. Я не хотела идти сегодня в театр. Я отправилась туда только потому, что вы настояли на этом.

- Мне казалось, вам хочется встретиться с вашей семьей и показать ей, что вы не живете, точно заложница. Теперь ей не нужно гадать, были ли вы соблазнены мною и брошены, или нет. Вы теперь виконтесса Сент-Джастин, и ничто не в силах изменить это.

- Вы настояли на моем посещении театра совсем по другой причине. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, Гидеон: моя сестра думает, что вы опять выставили меня на всеобщее обозрение, будто я редкостное животное. Это так? Если да, то мне это не по душе. С меня довольно.

- Да, вы весьма редкостное создание, дорогая моя. - Глаза виконта блеснули. - Действительно, очень редкостное.

- Да нет же, милорд. Я самая обыкновенная женщина, которая сейчас стала вашей женой. Гидеон, я больше не желаю быть экспонатом на выставке. Неужели вы еще не все доказали обществу?

- Что бы там ни говорила ваша сестра, я посылал вас в театр не за тем, чтобы предъявить обществу, Гарриет.

- Вы уверены в этом, милорд? - тихо спросила она.

- Черт возьми, что за глупый вопрос? Конечно, уверен. Я посчитал, что вы будете рады провести вечер с семьей и вам понравится театр, вот и все.

- Прекрасно, - облегченно вздохнула Гарриет, - в следующий раз, когда вы предложите мне куда-нибудь отправиться, я буду считать себя вправе отказаться.

Гидеон встрепенулся:

- Гарриет, вы теперь замужняя дама. Вы будете поступать так, как вам велят.

- Ах-ах. То есть вы вольны приказывать мне идти даже туда, куда я не хочу?

- Гарриет?

- Если вы начнете отдавать мне подобные распоряжения, я приду к неизбежному выводу, что вами движет отнюдь не желание доставить мне удовольствие, - продолжала Гарриет. - Пока же единственным очевидным мотивом для меня является ваше желание выставить меня напоказ.

- Не выставляю я вас напоказ! - раздраженно произнес Гидеон и допил бренди.

- Тогда давайте уедем в Аппер-Биддлтон, - быстро предложила Гарриет. Мы с вами оба не любим жить в столице. Вернемся домой.

- Неужели вам так не терпится вернуться к вашим окаменелостям?

- Разумеется, мне не терпится вернуться к ним. Вам известно, какое беспокойство испытываю я при мысли, что кто-нибудь найдет кости, относящиеся к моему зубу. Поскольку вам также не нравится общество, я не вижу препятствий, мешающих нам вернуться в Аппер-Биддлтон.

- Вы и ваши проклятые окаменелости! - вспылил виконт. - Только о них вы и можете думать?

Внезапно Гарриет поняла, что она даже ничуть не расстроена. Гидеон же начинал злиться.

- Вам виднее, милорд.

- Так ли? Признайтесь мне, дорогая, какое место занимаю я по отношению к ископаемым? Прочие мужья опасаются соперничества мужчин, подобных Морланду. Моя же судьба - противостоять кучке старых костей и зубов.

- Гидеон, наш разговор превращается в глупый спор. Милорд, я не понимаю вас сегодня.

Гидеон тихо признался:

- Не уверен, что я сам понимаю себя сегодня. Я не в лучшем настроении, Гарриет. Возможно, вам следует отправиться спать.

Гарриет подошла к нему. Положив руку на плечо мужу, она заглянула в его мрачное лицо:

- Гидеон, что случилось?

- Ничего, все в порядке.

- Не пытайтесь меня обмануть. Определенно, что-то случилось, иначе вы не сделались бы таким угрюмым.

- Послушать вас, так я угрюм по природе.

- Но не всегда же, - поправила она. - Гидеон, не таитесь, из-за чего вы расстроены? Из-за того, что мистер Морланд заглянул в нашу ложу?

Сент-Джастин отодвинулся от нее. Он подошел к маленькому столику и плеснул себе в бокал бренди.

- Я разделаюсь с Морландом.

- Гидеон! - Гарриет оторопела. - Что вы такое говорите?

- Я говорю, что разделаюсь с ним.

- Выслушайте меня, Сент-Джастин, - оборвала его Гарриет, - даже не помышляйте подстрелить Морланда на дуэли. Понимаете меня? Я этого не потерплю.

- Вы так влюблены в него? - протянул виконт.

- Ради Бога, Гидеон! Вы же знаете, что это неправда. Что с вами сегодня происходит?

- Мадам, я повторяю, будет лучше, если вы отправитесь спать.

- Я не нашаливший ребенок, чтобы отправлять меня спать, пока вы бушуете здесь как... огромное... огромное...

- Чудовище?

- Нет, только не как чудовище! - воскликнула Гарриет. - Как капризный, упрямый, бесчувственный муж, не доверяющий своей жене.

Гидеон был явно в замешательстве.

- Гарриет, я... доверяю вам.

По его глазам она поняла, что это правда, и почувствовала, как оттаивает застывшая от обиды часть ее души.

- Хорошо, - пробормотала она, - хотя, осмелюсь заметить, по вашему поведению этого не скажешь.

В свете огня светло-карие глаза Сент-Джастина казались почти золотыми.

- Никому я не доверяю больше, чем вам. Не забывайте этого.

У Гарриет закружилась голова от счастья.

- Вы действительно так думаете?

- Я всегда говорю то, что думаю.

- Гидеон, это лучшее, что вы когда-либо мне говорили. - Пробежав через всю комнату, она бросилась ему на шею.

- Боже мой, как у вас могла появиться даже мысль, что я не доверяю вам? - Поставив бокал с бренди, Сент-Джастин крепко обнял ее. - Никогда не сомневайтесь в этом, дорогая моя.

- Но если вы мне доверяете, - прошептала Гарриет, прижимаясь к его груди, - то почему вас беспокоит мистер Морланд?

- Он опасен, - коротко ответил Гидеон.

- Осмелюсь спросить, почему?

- Я его давно знаю. Я уже говорил вам об этом. Он называет себя моим другом. В детстве мы какое-то время росли вместе. Его семья жила неподалеку от Блэкторн-Холла. Потом они уехали. Я снова повстречал Морланда в Лондоне, когда он бросил университет. Он по-прежнему называет меня своим другом, даже после того, как хлестнул меня по лицу фехтовальной рапирой.

Подняв голову, Гарриет замерла. Ее глаза расширились от удивления. Она нежно дотронулась до изуродованной шрамом щеки:

- Это сделал Морланд?

- Случайно. По крайней мере, так он тогда заявил. Мы были молоды. И безрассудны. В общем, в тот вечер мы выпили слишком много, и Морланд вызвал меня на фехтовальный поединок. Я принял его вызов.

- О Боже! - выдохнула Гарриет.

- У нас не было защитных масок, но на кончиках рапир были предохранительные колпачки. Друзья расчистили нам место в зале и заключили пари. Условились, что победит тот, кто первым пробьет защиту противника.

- И что же было дальше?

Гидеон пожал плечами:

- Все закончилось быстро, буквально за несколько минут. Морланд никогда не был хорошим фехтовальщиком. Я выиграл, отбросив его клинок в сторону, и, уже не защищаясь, отступил назад, но он подобрал рапиру и сделал выпад без предупреждения. Каким-то образом наконечник соскочил с острия - и рапира рассекла мне подбородок.

- Гидеон, он ведь мог убить вас!

- Мне кажется, именно это он и хотел. Когда он приблизился ко мне, что-то зловещее мелькнуло в его взгляде. По неведомой мне причине в то мгновение он меня ненавидел.

- Как же он объяснил свою внезапную атаку, уже после проигрыша?

- Он якобы не понял, что я уже признан победителем. Он посчитал, что схватка продолжается, а я просто отступил.

- Но ведь клинок был без предохранителя. Как он оправдывался по этому поводу?

- Случайность, - пожал плечами Гидеон. - В пылу поединка он не заметил, как слетел наконечник. Кстати, вполне логичное объяснение. Такое часто случается.

- Что же вы тогда сделали?

Немного помолчав, Гидеон продолжил:

- Увидев, что он разъярен, я действовал инстинктивно - отбил его выпад так, как если бы мы сражались всерьез. Морланд не ожидал этого и, потеряв равновесие, упал на пол. Я отбросил в сторону свой клинок, поднял оружие Морланда и приставил обнаженное острие к его горлу. Морланд истошно закричал, дескать это была досадная случайность.

- И вы поверили ему?

- А как же иначе можно было все объяснить? Мы оба явно перебрали вина. Я заставил себя поверить, что он поступил так не нарочно. Морланд все-таки был моим другом. Но я до сих пор не могу забыть его глаза в тот миг, когда он бросился на меня.

- И вы остались друзьями?

- Только для вида. Позже он принес мне свои глубочайшие извинения, а я принял их. Я убедил себя, что инцидент исчерпан, хотя знал, что на всю жизнь буду обезображен шрамом, в чем, впрочем, винить должен был только самого себя - не следовало принимать глупый вызов.

- Морланд утверждает, что он единственный, кто остался верен вам после того, как вас обвинили в соблазнении Дидре.

Гидеон горестно улыбнулся:

- Так и было. Но, поскольку именно Морланд соблазнил девушку и стал отцом ее ребенка, - хотя и был женат, - он решил, что ему лучше выступить в качестве моего друга. Это снимало с него все подозрения.

Гарриет подняла голову. Глаза ее стали огромными.

- Морланд соблазнил Дидре?

- Да, она призналась мне в последнюю ночь. Но доказать это после ее смерти было невозможно. - Губы Гидеона дрогнули. - Было бы весьма кстати, если бы Дидре потрудилась оставить записку, прежде чем застрелиться. Но она никогда не думала о других. Судя по всему, Дидре мало беспокоило, что меня обвинят в ее самоубийстве.

Гарриет вздрогнула, уловив в его голосе горечь и непреходящую боль.

- Гидеон, вы до сих пор любите ее?

- Боже милостивый, конечно, нет! - Пораженный, он сердито посмотрел на Гарриет. - Да, я любил ее, когда делал ей предложение. Но, оглядываясь на прошлое, думаю, что был всего лишь ослеплен ее красотой и сходил с ума оттого, что столь очаровательное создание жаждет моей любви. Как бы там ни было, но чувства мои умерли в ту ночь, когда она заявила, что терпела мои ухаживания только потому, что выполняла волю отца, и она беременна от другого мужчины. Она кричала, что не может без отвращения смотреть на мое...

- О Гидеон... - Гарриет обняла его. - Наверное, она была в отчаянии. Дидре была так молода и очень любила Морланда. Она знала, что Брюс никогда не будет принадлежать ей, и терзалась из-за того, что ее выдают замуж за нелюбимого человека. Она винила вас во всех своих бедах.

- Вам не следует оправдывать ее, - произнес Гидеон.

- Я просто хочу, чтобы вы поняли: возможно, она и не питала к вам ненависти. Просто она оказалась в западне и считала вас причиной своего ужасного положения и крушения надежд.

- Безусловно, она мне отомстила, если, конечно, стремилась к этому, согласился Гидеон.

- Да, я знаю. Вы прожили долгие шесть лет в своем уголке ада.

- Это, пожалуй, слишком драматичный взгляд на вещи, но вы не так уж далеки от истины, - мрачно признал Гидеон. - Я был очень одинок последние шесть лет.

Гарриет робко улыбнулась:

- Все в прошлом, Гидеон, все в прошлом. Сейчас у вас есть я.

- Да. Сейчас у меня есть вы. - Гидеон коснулся ее волос. - Гарриет, клянусь, я буду заботиться о вас.

- Благодарю вас, милорд. Я тоже обещаю, что изо всех сил буду заботиться о вас.

- В самом деле? - Его львиные глаза сверкнули теплым огнем.

- О да. Вы заблуждаетесь, полагая, что ископаемые для меня важнее. Привстав на цыпочки, Гарриет поцеловала мужа. - Конечно, я к ним очень привязана, но вы, милорд, нравитесь мне гораздо больше.

Гидеон медленно улыбнулся:

- Как приятно слышать это.

Он подхватил Гарриет на руки, точно пушинку. Леди Сент-Джастин казалось, что с Гидеоном она превращается в принцессу из волшебной сказки.

Опустив ее на постель, виконт лег рядом:

- Мадам, а не могли бы вы показать мне, какие части моего тела производят на вас равное или даже более сильное впечатление, чем старые кости, которые вы собираете?

В полумраке Гарриет рассмеялась:

- О, пожалуй, очень долго перечислять.

- Начните с пальцев ног и продвигайтесь вверх.

- С удовольствием.

Гарриет слегка толкнула мужа в бок, и Гидеон услужливо перекатился на спину. Склонившись над ним, Гарриет с серьезным видом принялась изучать его огромные ступни.

- Должна признать, что мне редко попадались ископаемые плюсны такого размера.

- Весьма польщен. - Гидеон рассматривал ее лицо в свете камина.

- И мало кому выпадала удача найти такую большую берцовую кость. Гарриет медленно провела пальцем по щиколотке. - Весьма впечатляюще.

- Приятно слышать, что мое телосложение выигрывает по сравнению с окаменелостями древних животных.

- Определенно, - заверила Гарриет, касаясь пальцами его колена и затем проведя по бедру. - За исключением бедра слона, которое мне однажды посчастливилось изучать, я не видела столь великолепной бедренной кости.

У Гидеона перехватило дыхание, когда ее рука поднялась выше и распахнула черный шелковый халат, обнажив его тело.

- Рад, что вы столь лестного мнения о них.

- А как же иначе, милорд.

Наклонив голову, Гарриет запечатлела легкий влажный поцелуй на ноге мужа. Жесткие кудрявые волоски защекотали ей лицо. Мужской запах Гидеона заставил почувствовать, как растет ее возбуждение. Она коснулась его мощного копья:

- Сейчас мы приближаемся к наиболее интересному открытию.

- Только не говорите, что находили окаменелости, соответствующие этой части тела.

- Нет, - признала Гарриет. - Но эта часть так же тверда, как и любая из окаменелостей, которые мне приходилось выкапывать.

- Ох, - в ответ на ее ласки Гидеон глубоко вздохнул.

Гарриет заметила, как напрягаются от чувственного возбуждения мышцы его бедер и груди. Когда она поглаживала его плоть, казалось, что она гладит сталь. Гарриет завораживала его мощь.

- Если бы мне удалось обнаружить что-нибудь подобное, - прошептала Гарриет, беря его фаллос кончиками пальцев, - я, разумеется, написала бы в "Труды".

Смех Гидеона перешел в стон.

- Сомневаюсь, что переживу этот урок. Идите сюда, мадам. Я собираюсь спрятать в вашей жаркой пещерке свое оружие, иначе оно грозит окончательно превратиться в окаменелость.

Гарриет улыбнулась, когда виконт обнял ее и притянул к себе. Она оказалась сидящей на нем верхом. Ощущение мощных бедер Гидеона меж ее ног возбуждало. Она чувствовала, как его плоть трепещет под ней. Неожиданно Гарриет осознала свою женскую власть над мужчиной.

Наклонившись, Гарриет шире распахнула халат Гидеона и накрыла своими ладошками его широкую грудь. Затем, наклонив голову, она коснулась языком его плоских сосков.

- Как хорошо, - выдохнул Гидеон, - чертовски хорошо.

Положив руки ей на колени, он нежно провел по шелковистой коже ее бедер. Виконт медленно погрузил в нее палец, проверяя, готова ли она принять его.

- Гидеон. - Гарриет застонала и откинула голову назад. Все ее тело напряглось в ответ на это восхитительное вторжение.

- Впустите меня, - тихо пророкотал Гидеон. - Возьмите меня и проведите внутрь.

Она протянула вниз дрожащие пальцы. Затем, встав на колени, медленно опустилась. Он вошел в нее осторожно, позволяя ей самой установить любовный ритм.

Гарриет почувствовала себя необыкновенно наполненной. Как и всегда, это было совершенно волнующее ощущение. Она медленно проводила его внутрь себя, чтобы ощутить каждый дюйм его плоти.

Он вошел в нее полностью, они были связаны друг с другом так, как только могут быть связаны мужчина и женщина. Гарриет вновь отдалась необычайной радости находиться во власти сильных рук Гидеона.

Долго, очень долго ее не мучили мысли о Брюсе Морланде и тех ужасных страданиях, которые он причинил Гидеону. Проснувшись, Гарриет вспомнила страшный рассказ. Но тут же успокоилась: Гидеон мирно похрапывал рядом с ней.

Гарриет хотела разбудить мужа и попросить, чтобы он не дразнил Брюса. Но Гидеон спал так спокойно, что она решила подождать до утра.

Однако, проснувшись, она уже не увидела его рядом с собой: Гидеон исчез.

Глава 15

Во дворе Тэттерсела (Тэттерсел - место для заключения сделок по торговле лошадьми. - Прим.перев.), несмотря на раннее утро, уже толпился народ. Обычно здесь не столь оживленно, но сегодня был день торгов. Единственный аукцион в Лондоне по продаже чистокровных лошадей манил к себе джентльменов из общества, как леденец младенца. Это было непрекращающееся соревнование за наиболее эффектное приобретение как между теми, кто мог себе это позволить, так и теми, кто не имел такой возможности.

Часть двора была крыта, высокие своды опирались на классическую колоннаду. Прислонившись плечом к колонне, Гидеон наблюдал, как перед столпившимися покупателями провели гунтера (Гунтер - порода охотничьих лошадей. - Прим.перев.).

Затем на продажу выставили пару гнедых упряжных лошадей. Они хорошо сочетались по масти, но, на взгляд Гидеона, были недостаточно широки в груди. Для упряжной лошади важен не столько внешний вид, сколько выносливость и дыхание. Впрочем, покупка упряжных лошадей сегодня была явно не главной задачей для Гидеона.

С гнедых он перенес свое внимание на публику. Он был уверен, что легко отыщет свою жертву. Осторожные расспросы, предпринятые им вчера вечером в клубе, показали, что Брюс Морланд непременно будет присутствовать на аукционе.

И минуту спустя Гидеон действительно заметил его среди толпы. Морланд беседовал в дальнем конце колоннады с полным джентльменом в тесном сюртуке.

Сент-Джастин направился прямо к Морланду.

В это время грум вывел прекрасную, серую в яблоках арабскую кобылку. Гидеон замедлил шаг, живо представив Гарриет восседающей на грациозной серой лошадке. Остановившись, он внимательно рассмотрел животное. Холеная, изящного сложения, что свидетельствовало о силе и выносливости. У кобылы были маленькие настороженные уши, красивая, будто выточенная из камня голова и умные, широко расставленные глаза. Гарриет, несомненно, оценила бы по достоинству умственные способности этой красавицы.

Гидеон изучал тонкие ноги животного, когда раздался голос Морланда:

- Она не совсем в вашем стиле, а, Сент-Джастин? Вы гораздо лучше смотритесь на предпочитаемых вами огромных неповоротливых лошадях, у которых хребет не переломится, когда вы садитесь в седло.

Гидеон не удостоил его взглядом. Он спокойно продолжал осматривать лошадь.

- Рад, что вы объявились здесь, Морланд. Мне бы хотелось перемолвиться словечком.

- В самом деле? Странно. - В голосе Морланда звучала явная насмешка. Уже шесть лет вы почти не разговариваете со мной.

- Нам не о чем было разговаривать.

- А сейчас есть о чем?

- К сожалению, да. Хочу предупредить вас, Морланд, и надеюсь, вы прислушаетесь.

- А если нет?

- Тогда не удивляйтесь, если вам придется иметь дело со мной. Гидеону нравился выгнутый дугой хвост кобылы и горделивая поступь. Что-то в ней - возможно живость и энергия, - напомнило ему Гарриет.

- Уж не пытаетесь ли вы угрожать мне? - ухмыльнулся Морланд.

- Пытаюсь. - Гидеон изучал крепкий круп кобылы. "Какая сила! восхитился он. - Ей не страшны никакие расстояния". - Морланд, держитесь подальше от моей жены.

- Ах ты, сукин сын! - В голосе Морланда исчезла насмешливость. В нем слышался гнев. - Кто вы такой, чтобы предупреждать меня?

- Я - Сент-Джастин, - мягко произнес Гидеон. - Чудовище из Блэкторн-Холла. И поскольку этим титулом я частично обязан вам, сэр, вам следовало бы быть благоразумнее и уважать его.

- Вы угрожаете мне, поскольку знаете, что, если мне придет в голову увести от вас малышку Гарриет, мне это с легкостью удастся. Вам прекрасно известно, что стоит мне лишь пальцем поманить, как она побежит за мной.

- Нет, - спокойно возразил Гидеон, по-прежнему не отрывая взгляда от кобылы, - она не побежит за вами.

- Если вы так уверены, к чему угрозы?

- Я не хочу, чтобы вы надоедали ей, Морланд. - Гидеон подал знак груму, проводящему лошадь. - Прошу прощения, я хочу купить кобылу.

Гидеон отошел от Морланда, так и не взглянув на него. Он был уверен, что оскорбительное пренебрежение взбесит Морланда больше, чем любая угроза.

* * *

Гидеон возвращался домой после полудня, представляя, как он сейчас расскажет Гарриет о своем приобретении. Но слуга доложил ему, что хозяйка отправилась в музей мистера Гумбольдта. Гидеон был весьма раздосадован тем, что ему придется подождать со своим известием о подарке жене, и очень удивился своему нетерпению.

Виконт недовольно посмотрел на Оула. Оул в ответ лишь сердито нахмурился.

- В музей мистера Гумбольдта? - переспросил Гидеон.

- Да, милорд. Она очень желала побывать там. Почему, одному Богу известно. Не могу понять, что интересного в коллекции старых заплесневелых костей?

- Вы привыкнете к мысли, что леди Сент-Джастин весьма увлечена данным предметом, Оул.

- Я тоже так думаю.

Гидеон направился в библиотеку, но у двери задержался и спросил:

- Не забыла ли она взять с собой служанку или лакея?

- Забыла, сэр. Но я проследил за этим. С ней отправилась ее служанка.

- Прекрасно, Оул. Я знаю, что всегда могу на тебя положиться. - Гидеон взялся за ручку. - Да, вот что еще, Оул... я ожидаю мистера Добса после полудня. Когда он появится, немедленно проведи его в библиотеку.

- Слушаю, милорд.

Добс прибыл через пятнадцать минут. Он был, как всегда, порывист в движениях. Отшвырнув мятую шляпу со свойственной ему небрежностью, сыщик уселся напротив Гидеона.

- Добрый день, сэр. По вашей просьбе я принес списки приглашенных. Добс передал Сент-Джастину большую пачку листков. - К сожалению, собрать все оказалось невозможно. Часть из них уже выбросили или потеряли. Но мне все-таки удалось найти достаточно много.

- Хорошо. Позвольте взглянуть, что мы теперь имеем. - Гидеон разложил бумаги на столе. Он просматривал нескончаемые списки приглашенных в те самые дома, где в течение сезона случились кражи.

- Сэр, согласитесь, весьма непросто будет выделить имена тех гостей, кто одновременно посещал званые вечера и прекрасно ориентируется в пещерах Аппер-Биддлтона. - Добс выразительно указал на списки. - Нужно просмотреть сотни имен. Щеголи любят устраивать грандиозные приемы.

- Вы правы, потребуется время... - Гидеон пробежал пальцем по списку. - У меня такое ощущение, что главарь шайки непременно коллекционер ископаемых.

- Совсем не обязательно ему быть коллекционером ископаемых, милорд, решительно возразил сыщик. - Преступником может оказаться и тот, кто вырос в Аппер-Биддлтоне или часто посещает те места.

Гидеон покачал головой:

- Маловероятно, что случайный приезжий способен столь подробно изучить пещеры, чтобы выбрать именно ту, что оказалась очень удобной для тайника. В любом случае, местность должна быть ему хорошо знакома. А поиски ископаемых - пожалуй, единственная причина, по которой кто-либо полезет в пещеры.

- Ну, раз вы так считаете... Что ж, я оставлю вам списки и буду ждать дальнейших распоряжений.

- Благодарю вас, Добс. Вы оказались весьма полезны.

Гидеон взглянул на него снизу вверх, поскольку коротышка поднялся:

- А как вам удалось заполучить столько списков?

Лицо Добса сморщилось в усмешке.

- Я сказал хозяевам, что они пойдут в счет вознаграждения за возвращенные ценности. Этого было вполне достаточно, чтобы они быстренько передали мне списки.

Гидеон улыбнулся:

- Можно не сомневаться, это намного выгоднее, чем выплачивать вознаграждение.

- Щеголи, не моргнув глазом, выкладывают огромные деньги за чистокровную лошадь или дорогую безделушку, но превращаются в жалких скряг, когда им приходится платить за услуги людям вроде меня. - Добс водрузил сплющенную шляпу на голову. - Но, поскольку сейчас я работаю на вас, то рассчитываю получить сполна. Я навел кое-какие справки: в этом отношении у вас безупречная репутация. Все говорят, что вы платите по счетам, не пытаясь надуть лавочника.

Гидеон изумленно поднял брови:

- Всегда приятно слышать, что пользуешься доброй репутацией в некоторых кварталах.

- В тех кварталах, где живу я, репутация человека, честно платящего по счетам, единственная, которая что-то значит.

* * *

Музей мистера Гумбольдта ошеломлял, вполне оправдывая входную плату. Его коллекция окаменелостей, скелетов, чучел животных и необычных растений заполнила огромный городской дом сверху донизу. В нем не оставалось ни одной свободной комнаты. Даже в спальне помещались экспонаты и корзины, полные пыльных скелетов, морских окаменелостей и прочих рассортированных по видам ископаемых.

Оценив размеры музея, Гарриет затрепетала от восторга.

- Только посмотри, Бесс! - восторженно сказала она служанке. Леди Сент-Джастин стояла, взирая на анфиладу комнат нижнего этажа, заполненных сокровищами. Посетители свободно переходили из одной комнаты в другую, разглядывая экспонаты и то и дело удивленно восклицая при виде черепа носорога или безжизненных змеиных чучел. - Это чудесно. Просто чудесно!

Бесс, похоже, не разделяла восторгов хозяйки. Она с опаской заглянула в первую комнату - и содрогнулась, увидев скелет огромной акулы.

- А мне обязательно идти с вами, мэм? Ей-богу, подобные штуки вызывают у меня дрожь.

- В таком случае, можешь подождать в холле.

- Благодарю вас, мэм. - Бесс обратила внимание на молодого человека, собиравшего входную плату с немногочисленных посетителей. Она застенчиво улыбнулась ему. Тот широко улыбнулся в ответ.

Гарриет сделала вид, что не заметила эту немую сцену.

- А что в той комнате? - спросила она, указывая на закрытую дверь возле лестницы.

Юноша с живостью ответил:

- Личный кабинет мистера Гумбольдта, мэм. Сюда, кроме него, никому заходить не разрешается. Это единственная в доме комната, закрытая для посетителей.

- Понятно. - Гарриет направилась к лестнице. - В таком случае, я начну с верхнего этажа и постепенно буду спускаться вниз.

Поднявшись на четвертый этаж, она зашла в первую комнату, полную экспонатов.

Это был настоящий рай.

В музее оказалось всего несколько посетителей, и Гарриет никого не встретила на своем пути. Время летело незаметно. Один за другим она осматривала залы огромного дома с верхнего этажа до нижнего, располагавшегося под землей.

Конечно, Гарриет прежде всего искала ископаемые зубы, но не уставала отвлекаться и на прочие, наиболее впечатляющие экспонаты.

Гарриет обнаружила хорошо сохранившегося морского ежа, ничуть не похожего на тех, что ей доводилось видеть прежде. Рядом с ним было выставлено еще несколько чрезвычайно интересных морских окаменелостей. На какое-то время внимание Гарриет привлекли фрагменты ископаемых, хранящиеся в другой коробке.

Наверное, понадобилась бы целая вечность, чтобы осмотреть все, что лежало в выдвижных ящиках шкафов каждой комнаты, но Гарриет не хотела ничего пропустить. Выдвигая очередной ящик или заглядывая в коробку, Гарриет надеялась, что вот-вот обнаружит зуб, подобный тому, что нашла в Аппер-Биддлтоне. Если повезет, он будет снабжен табличкой. Тогда Гарриет наконец выяснит, не идентифицировал ли его уже кто-то другой.

Гарриет приберегла нижний этаж дома напоследок. Обычно подземная часть отводится в доме под кухню или комнаты для прислуги, но мистер Гумбольдт превратил ее в хранилище музея. Спустившись по лестнице, Гарриет оказалась в полном одиночестве.

Это ее устраивало как нельзя лучше.

В двух темных комнатах она не нашла ничего, кроме корзин. Но, открыв последнюю дверь в конце зала, Гарриет очутилась в сумрачной комнате, заставленной смутно вырисовывающимися скелетами животных, среди которых были экземпляры весьма внушительных размеров.

Освещение было слишком скудное. Две потрескивающие свечи горели в канделябре на стене в коридоре. Гарриет, взяв одну из них, с ее помощью зажгла наполовину обгоревшие тонкие восковые свечи, осветив комнату; судя по всему, сюда редко кто заглядывал.

Здесь было не только темно, но и холодно. Все вокруг покрывал толстый слой пыли, но Гарриет не замечала ее. Грязь и пыль были неотъемлемой частью коллекционирования ископаемых.

Она разглядела в полумраке несколько рядов высоких шкафов. В каждом из них - дюжина выдвижных ящиков.

Гарриет с радостью решила, что у нее появился реальный шанс найти интересующего размера зубы.

Но прежде чем исследовать содержимое шкафов, она решила осмотреть окаменелости, видневшиеся во мраке комнаты. Среди них была большая каменная глыба, хранившаяся прямо на шкафу в начале одного из проходов. Приглядевшись, Гарриет различила очертания диковинной игольчатой рыбы, заключенной в камень.

Пройдя чуть дальше по тому же проходу, она обнаружила покрытые пылью кости нескольких причудливых существ, имевших как плавники, так и конечности. Гарриет рассматривала их с неподдельным изумлением. Ей еще не приходилось видеть ничего подобного.

Заметив в углу стул, она подтащила его к шкафу с необыкновенными ископаемыми и быстро взобралась на него, чтобы получше рассмотреть скелеты.

Когда она потянулась, чтобы дотронуться до одного крайне необычного вида плавника, поднялось облако пыли. Гарриет заметила маленькие булавки, которыми плавник крепился к скелету.

- Ах-ах, - с удовлетворением прошептала Гарриет. - Подделка. Я и не сомневалась. Неудивительно, что мистер Гумбольдт не приписал тебя ни к какому виду, - сказала она бедолаге. - Скорее всего, он заплатил за тебя кругленькую сумму только для того, чтобы обнаружить, что его надули.

Она заметила, что, взбираясь на стул, испачкала пылью желтую мантилью. С опозданием Гарриет сообразила, что не мешало бы захватить передник. В следующий раз она так и сделает.

Приподнявшись на цыпочках, Гарриет разглядывала скелет очень странной рыбы. Вдруг она услышала, как позади открылась дверь и тут же тихо затворилась. Еще один посетитель решил заглянуть в последнюю из кладовых мистера Гумбольдта. Гарриет не обращала на него никакого внимания. Человек шел среди высоких шкафов по тому самому проходу, где находилась Гарриет.

- Добрый день, Гарриет, - раздался из темноты голос Брюса Морланда.

Гарриет похолодела, не столько потому, что не ожидала услышать его голос, сколько из-за прозвучавшей в нем скрытой угрозы. Она повернулась к Брюсу:

- Мистер Морланд! Что привело вас в музей мистера Гумбольдта? Вот не подозревала, что вы интересуетесь ископаемыми.

- Я вовсе не интересуюсь ими. - Морланд улыбнулся. В полумраке ангельское выражение его лица выглядело искаженным. - Но я весьма интересуюсь вами, моя сладкая крошка Гарриет.

По телу Гарриет пробежала дрожь.

- Я... я не понимаю вас.

- Разве? Не беспокойтесь, вы скоро все поймете.

Морланд не спеша приближался к ней. Тусклое мерцание свечи золотило его светлые волосы, но красивое лицо оставалось во мраке.

Гарриет инстинктивно отступила назад. Внезапно ее охватил страх.

- Прошу извинить меня, сэр. Уже очень поздно, и мне пора уходить.

- Действительно, уже очень поздно. Музей закрылся десять минут назад. Глаза Гарриет расширились.

- О Боже! Как быстро пролетело время. Меня ждет служанка.

- Ваша служанка флиртует с билетером. Они еще долго вас не хватятся.

- Тем не менее я сейчас же ухожу, - заявила Гарриет, вздернув подбородок. - Сэр, посторонитесь, пожалуйста.

Морланд продолжал медленно идти ей навстречу по узкому проходу.

- Не сейчас, крошка Гарриет. Не сейчас. Должен сказать, что сегодня я повстречал вашего мужа.

- В самом деле? - Теперь Гарриет медленно отступала назад.

- У нас состоялась приятная беседа, в ходе которой он посоветовал мне держаться от вас подальше. - Глаза Морланда сверкнули в ярости. - Как видите, ему известно, что вас притягивает ко мне.

- Нет! - Гарриет отступила еще на шаг. - Неправда, мистер Морланд. И вы это знаете.

- О, это так! Вы очень похожи на Дидре. Она тоже не могла мне противиться.

- Вы в своем уме? О чем вы говорите?

- Разумеется, о вас и о Дидре. Сент-Джастин потерял ее, и потеряет вас. На сей раз его гордость будет уязвлена окончательно. Он всегда так чертовски заносчив, так важен, даже когда весь Лондон шепчется за его спиной. Но на сей раз ему не вырваться из моей сети - сплетни уничтожат его.

- Что вы собираетесь делать?

- Посеять свое семя в вашем теле, как когда-то я посеял его в теле Дидре, - спокойно продолжал Брюс. - Дидре была вне себя от счастья, что я ее соблазнил. А вы, напротив, нуждаетесь, как мне кажется, в небольших уговорах, хм?

Гарриет гневно воззрилась на него:

- Я никогда не покорюсь. И как вам только в голову могла прийти подобная мысль?

Морланд кивнул, явно удовлетворенный ее ответом:

- Значит, нужны не только уговоры. Необходимо применить силу. Превосходно. Мне это даже больше нравится. Мне еще не встречалась женщина, которая отдавалась бы после борьбы. Все они сами прыгали ко мне в постель.

- Как вы смеете? - прошептала Гарриет.

- С легкостью. Я ждал удобного случая несколько дней. После сегодняшней неприятной беседы с вашим мужем я принялся разыскивать вас. Я решил, что пришло время. Не сомневаюсь, что сегодня овладею вами. Сент-Джастин очень, очень сильно разозлил меня.

- Вы следили за мной?

- Разумеется. Как только я увидел, что вы зашли в музей, решил попробовать, а не представится ли удобный случай? Ключ от комнаты был в замке снаружи. Я взял его и запер за собой дверь. - Морланд вытащил из кармана тяжелый металлический ключ и со смешком показал его Гарриет. Затем опустил его обратно в карман.

- Я буду кричать.

- Вас никто не услышит. Стены этой комнаты очень толстые. Они сложены из камня. Никто не спустится вниз, музей уже закрыт на ночь.

Гарриет отступила еще на несколько шагов. Она была уже почти в конце прохода. Еще немного - и она сможет быстро обогнуть угол последнего из шкафов и броситься к выходу по соседнему проходу. Что делать дальше, она еще не знала, но убеждала себя, что обязательно что-нибудь придумает. Прежде всего необходимо обмануть Морланда.

- Почему вы так жаждете отомстить Сент-Джастину? - спросила Гарриет. Что он вам сделал?

- Что сделал? - Красивое лицо Брюса снова исказилось от ярости. - Как и многие другие люди его сорта, он с самого начала имел все. Он всегда имел все. Я же не имел ничего. Ничего. Наши семьи когда-то жили no-соседству. Я рос рядом и видел, что Гидеон и его старший брат получают все самое лучшее. Лошадей, экипажи, платье, воспитание.

- Послушайте, мистер Морланд!..

- Знаете, каково это было? Нет, конечно, вам не понять. Важные персоны посещали Блэкторн-Холл с визитами. Все добивались благосклонности графа Хардкасла. Я же должен был благодарить судьбу за приглашения на бал у Хардкаслов. И большой удачей считалось, когда мне предлагали поохотиться. Мои родители были простые сельские джентри (Джентри - нетитулованное мелкое дворянство. - Прим.перев.). Они пресмыкались перед графом Хардкаслом. Но я никогда не заискивал ни перед ним, ни перед его сыновьями. Я держался с ними на равных.

- Как вы можете утверждать, что Сент-Джастин имел все? - спросила Гарриет.

- Он наследник графского титула и огромного состояния, тогда как я был вынужден жениться на дочери торговца, чтобы получить деньги, в которых так нуждался. Это было несправедливо.

- Вы называли себя его другом!

Морланд непринужденно повел плечами:

- Иметь друзей среди людей его круга чрезвычайно полезно для человека моего положения. Друзья вроде Сент-Джастина могут ввести в лучшие клубы, лучшие гостиные, лучшие спальни. Я и сейчас стараюсь приобретать таких друзей. Но Сент-Джастин перестал быть мне полезен, к тому же оскорбил меня.

- Вы возомнили, что во всем превосходите Гидеона, не так ли? Вы решили, что, поскольку у него есть богатство и титул, то вы умнее, красивее, привлекательнее для женщин?

- Это правда.

- Но вы ненавидите его, ибо в глубине души сознаете, что он во многом лучше вас. Он превосходит вас не богатством и титулом, он глубже, в нем есть нечто, чем вы никогда не обладали и не будете обладать. Признайтесь, мистер Морланд?

- Раз вы так считаете, дорогая...

- Что вы докажете, обесчестив меня?

Глаза Брюса блеснули зловещим огоньком.

- Я еще раз докажу, что могу отбивать у Сент-Джастина женщин. После того, как вы отдадитесь мне, я почувствую удовлетворение от мысли, что обладал обеими женщинами, которые, как наивно полагал Сент-Джастин, принадлежали ему. Это, конечно, немного, но мне нравится такая забава.

- Какой вы болван, мистер Морланд. Но вы должны понимать, что сделает Сент-Джастин, узнав о вашей попытке овладеть мною.

- О, сомневаюсь, что вы расскажете ему о нашем маленьком свидании, мадам. - Брюс понимающе посмотрел на нее. - Женщины обычно предпочитают умалчивать о том, что были близки с другим мужчиной, даже если ими овладели силой. Они трясутся от страха, что их за это осудят. А женщина, будучи замужем за Чудовищем из Блэкторн-Холла, никогда не признается ему в измене. Она будет бояться. Чудовище может обрушить на нее весь свой гнев.

Пальцы Гарриет нащупали угол последнего шкафа.

- А я не побоюсь рассказать все Сент-Джастину. Он поверит мне и страшно отомстит.

- Скорее он убьет вас, - усмехнулся Брюс, неумолимо сокращая расстояние между ними. - Вы достаточно умны, чтобы понимать это. Вряд ли он переживет известие, что его жена - женщина, которую он так гордо вывел в свет, - уже неверна ему.

- Вы совсем не знаете его, - выпалила Гарриет и... исчезла за шкафом.

Морланд рванулся за ней. В глазах его плясал дьявольский огонек.

Гарриет стрелой понеслась к выходу. Брюс преследовал ее. Еще два шага - и он схватит ее.

Гарриет заметила стул, с помощью которого осматривала поддельное ископаемое. Он стоял на том же месте, посреди прохода. Гарриет вспрыгнула на сиденье и стремительно вскарабкалась на шкаф в тот самый момент, когда Брюс уже был готов схватить ее за юбки.

Но он промахнулся.

Гарриет неслась по шкафам, сбрасывая в проход черепа, бедренные кости, позвонки. Морланд, спотыкаясь, бежал за ней, явно намереваясь схватить ее у выхода, когда она попытается добраться до двери.

- Спускайся вниз, маленькая сучка! Все равно конец один. - В голосе преследователя звучало страшное похотливое возбуждение.

Но Гарриет не слышала его Она устремилась к большой каменной глыбе на последнем шкафу, той самой, в которую была заключена большая игольчатая рыба. Гарриет молила Небо, чтобы камень оказался не слишком тяжелым, и ей хватило сил сбросить его вниз.

Брюс не подозревал о ее намерениях. Ему даже в голову не приходило, что леди способна защитить себя подобным образом, а тем более, даже если и попытается, окажется настолько сильной, чтобы сдвинуть камень.

Но Гарриет уже несколько лет вырубала окаменелости из скальной породы. Она часами работала молотком и долотом. Она была не из слабых.

Обхватив глыбу обеими руками, Гарриет сбросила ее на белокурую голову Морланда как раз в тот момент, когда он уже протягивал к ней свои похотливые руки, пытаясь ухватить ее за лодыжку.

И только в последний миг Брюс понял, что произошло.

- Будь ты проклята, нет!!! - Крик его оборвался, он отпрянул назад.

Но было поздно. Ему едва удалось избежать прямого попадания тяжелого камня. Глыба скользнула по его голове и, тяжело скатившись по плечу, разбилась, стукнувшись о пол.

Брюс пошатнулся и упал. Он лежал без движения, глаза его были закрыты. Из-под пряди волос, обрамлявших лоб, сочилась кровь.

В полутемной комнате, полной костей, разлилась зловещая тишина.

Гарриет все еще стояла на шкафу, судорожно глотая воздух. Сердце ее бешено колотилось, руки дрожали. Она уставилась на Брюса, не в силах ясно мыслить.

Наконец Гарриет заставила себя слезть со шкафа. Она боялась приблизиться к Брюсу, ибо не знала, жив он или мертв, да и не хотела это знать.

Но ей нужен был ключ от комнаты.

Гарриет перевела дыхание и очень осторожно подошла к распростертому телу. Морланд не пошевелился и не открыл глаза. Тогда, осмелев, она опустилась рядом с ним на колени и сунула руку в его карман.

Пальцы Гарриет нащупали тяжелый металлический предмет. Она быстро вытащила его. Ключ холодил ей руку. Брюс по-прежнему не шевелился. Гарриет не могла понять, дышит ли он.

Гарриет не медлила ни секунды. Подбежав к двери, она вставила ключ в замок и открыла ее.

Свободна!

Гарриет взлетела по ступеням на первый этаж. Холл был погружен в темноту. Тяжелые занавеси на окнах не пропускали лучей вечернего солнца.

Дверь личного кабинета мистера Гумбольдта отворилась. Показалась сутулая фигура с длинными бакенбардами, похожая на большого паука. Человек сердито глянул на Гарриет.

- Эй! Вы, похоже, не кухарка, несущая мне ужин. Какого черта вы здесь делаете? К этому времени все посетители обязаны покинуть дом.

- Я как раз направляюсь к выходу.

- Что-что? Говорите-ка громче, девушка. - Гумбольдт приложил ладонь к уху.

- Я сказала, что собираюсь уходить, - повторила Гарриет погромче.

Он нетерпеливо махнул рукой:

- Убирайтесь отсюда. У меня полно важной работы. И так уже слишком поздно для этих проклятых посетителей. Если бы мне не понадобились деньги на покупку новых ископаемых, я никогда никого не пустил бы в свой дом. Толпы дилетантов и праздношатающихся. Одни глупцы.

Повернувшись, Гумбольдт исчез в своем кабинете, захлопнув за собой дверь.

Гарриет сотрясала нервная дрожь. Она быстро отряхнула пыль с платья. Выйдя на улицу, виконтесса увидела Бесс, поджидавшую ее возле экипажа. Девушка смеялась над шуткой кучера. Рядом с ними стоял юноша, взимающий входную плату. Завидев Гарриет, все трое повернулись к ней.

- Прикажете отправляться, мэм? - вежливо спросил кучер.

- Да. - Гарриет направилась к экипажу. - Нужно уезжать. Я и так слишком здесь задержалась.

Бесс испуганно вскрикнула при виде пыльного желтого платья и мантильи.

- О Боже, мэм! Ваше чудесное платье безнадежно испорчено. Ох уж эти старые кости! Я должна была захватить для вас фартук.

- Не обращайте внимания, Бесс. - Гарриет поднялась в экипаж. Поторопитесь, пожалуйста. Я спешу домой.

- Да, мэм.

Юноша-билетер вопросительно посмотрел на Гарриет:

- А что случилось с другим джентльменом? Он еще сказал, что хочет ознакомиться с ископаемыми в одиночестве.

Гарриет холодно улыбнулась:

- Понятия не имею. Уходя, я никого не встретила.

Юноша почесал затылок:

- Должно быть, я не заметил, как он удалился.

- Скорее всего. - Гарриет сделала знак кучеру отправляться. - Но это не наше дело.

Некоторое время спустя Гарриет вышла из экипажа у дома Гидеона. Она все еще не могла решить, насколько откровенно ей следует рассказать мужу о случившемся.

С одной стороны, ей хотелось броситься Гидеону на шею и выложить все. Ей необходимо было выговориться, поведать кому-нибудь близкому об ужасных событиях в музее мистера Гумбольдта.

С другой стороны, Гарриет страшно боялась того, что решит предпринять Гидеон. Он не оставит безнаказанным подобного оскорбления, нанесенного его жене.

Когда Гарриет вошла в холл, виконт стоял в дверях библиотеки. Увидев ее запачканное платье, он улыбнулся:

- Судя по пыли на вашем платье, вы прекрасно провели время в музее мистера Гумбольдта, мадам.

- Это было весьма интересное приключение, милорд. Мне не терпится рассказать вам о нем. - Дрожащими руками Гарриет стянула перчатки.

Она поняла, что это физическая реакция на ужасные события в музее. И не могла сдержать мелкую, едва заметную дрожь, бившую ее.

Гарриет направилась мимо Гидеона в библиотеку. Внимательные глаза виконта задержались на лице жены, и снисходительная улыбка вмиг сошла с его губ. Закрыв дверь в библиотеку, Гидеон обратился к ней:

- Что случилось, Гарриет?

Гарриет повернулась к мужу, с трудом подыскивая слова, чувствуя, что отчаяние буквально разрывает ее на части. Она не могла больше сдерживать себя.

Вскрикнув, она бросилась к Гидеону, прижалась к его груди, ища поддержки своим смятенным чувствам.

- О Гидеон, случилось самое страшное, что только могло случиться! Кажется, я убила мистера Морланда...

Глава 16

Совсем непросто было заставить Гарриет связно рассказать о случившемся. Гидеон призвал на помощь все свое терпение и, обняв Гарриет, слушал ее сбивчивый рассказ, в котором переплелись поддельные ископаемые, камень с отпечатком рыбы и Брюс Морланд.

При упоминании имени Морланда Гидеона охватила холодная ярость.

- Поэтому я сбросила на него камень. - Гарриет приподняла голову с плеча мужа. - И он ударил Морланда. Гидеон, там была кровь. Все было в крови. Он упал, и я не уверена... он ведь мог удариться головой о шкаф. Он даже не пошевелился, когда я к нему подошла, чтобы взять из кармана ключ. Гидеон, что же нам делать? Как вы думаете, меня повесят за убийство мистера Морланда?

Усилием воли Сент-Джастин сдержал гнев.

- Нет, - отозвался он. - Разумеется, вас не повесят за убийство. Я не допущу этого.

Расслабившись, Гарриет опустила плечи:

- Спасибо, милорд, вы меня немного успокоили. Я так волновалась. Взяв огромный белый носовой платок мужа, Гарриет промокнула глаза. - Чтобы избежать скандала, нам, вероятно, придется покинуть страну?

- Нет, вряд ли в этом будет необходимость. - Гидеон содрогнулся. "На сей раз Морланд зашел слишком далеко", - подумал он.

- Вы правы, милорд. - Гарриет высморкалась в платок. - Сейчас мне невыносима сама мысль покинуть страну. Мне не терпится вернуться в Аппер-Биддлтон и продолжить работу. К тому же вам будет весьма непросто управлять фамильными землями из-за границы.

- Без сомнения. - Гидеон слегка повел плечами. - Гарриет, вы уверены, что не пострадали?

Она в ответ нетерпеливо покачала головой:

- Нет, нет, я чувствую себя хорошо, милорд. Вот только платье испорчено. Но не хочу винить в том лишь мистера Морланда. Откровенно говоря, к моменту его появления я его уже порядком испачкала.

Она не пострадала, не переставал повторять про себя Гидеон. Морланд не притронулся к ней своими грязными лапами. Гарриет спаслась, благодаря доисторической рыбе, замурованной в глыбе камня. Гидеон нежно обнял жену за плечи. Увы, он не смог защитить ее.

- Моя храбрая, находчивая малышка Гарриет. Я горжусь вами.

Гарриет робко улыбнулась:

- Спасибо, Гидеон.

- Но я очень зол на себя, ибо плохо заботился о вас, - мрачно добавил Гидеон, - вам никогда не должна угрожать опасность.

- Едва ли в этом есть ваша вина, Гидеон. Вы же не могли предвидеть, что мистер Морланд отправится в музей мистера Гумбольдта. - Гарриет перевела дыхание и продолжала более спокойным тоном: - Музей просто превосходен, сэр. Даже не верится, что мне наконец представилась возможность рассказать вам о нем, поскольку пришлось объяснять, как я, по-видимому, убила мистера Морланда. К сожалению, я так и не нашла зубов, напоминающих мой.

Гидеон насмешливо улыбнулся. Кто поверит, что Гарриет думает о зубе гигантской рептилии больше, чем о смертельной опасности, которая ей угрожала. Прикрыв ей рот рукой, Гидеон заставил ее замолчать.

- Вы расскажете об этом попозже. Сейчас предоставьте мне разобраться в случившемся.

- Что вы имеете в виду? - забеспокоилась Гарриет.

- Я немедленно отправлюсь в музей Гумбольдта и выясню, жив ли Морланд. - Он поцеловал жену в лоб. - И в зависимости от его самочувствия я предприму следующие шаги.

- Да, конечно. - Гарриет покусывала нижнюю губу. - А если он все-таки жив? Не обвинит ли он меня в покушении на убийство?

- Полагаю, - мягко отвечал Гидеон, - этого следует ожидать в последнюю очередь.

"Иначе Морланду придется спасать свою шкуру", - мрачно добавил про себя Гидеон.

- Я не разделяю вашей уверенности. - Гарриет в размышлении сдвинула брови. - Он в самом деле но очень порядочный человек, сэр. Вы были правы, он только кажется ангелом.

- Все будет хорошо, дорогая моя. А сейчас ступайте наверх. Я вернусь, как только узнаю что-нибудь о самочувствии мистера Морланда.

Гарриет взяла руку мужа в свою и взволнованно спросила:

- Милорд, вы будете осторожны, не так ли? Вас не должны видеть рядом с телом. Конечно, если Морланд мертв. В противном случае он может быть чрезвычайно опасен. Вам не следует рисковать.

- Мадам, я буду сама осторожность. - С этими словами Гидеон проследовал к двери и, отворив ее, добавил: - Мне понадобится какое-то время. Прошу вас, не беспокойтесь за меня.

Гарриет бросила на него нерешительный взгляд:

- Может, мне пойти вместе с вами, сэр? Я указала бы вам место, где оставила мистера Морланда.

- Я его найду без вашей помощи.

- Но если я пойду с вами, я посторожу, пока вы будете обследовать тело, - настаивала она, явно воодушевляясь своим планом.

- Мадам, я прекрасно справлюсь один. А сейчас, если вы не возражаете, я хотел бы отправиться в музей. - Жестом он предложил жене выйти в холл.

Она нехотя направилась к двери, перебирая в уме возможные возражения.

- Милорд, чем больше я думаю, тем больше склоняюсь к мысли сопровождать вас.

- Я сказал нет, Гарриет.

- Но вам известно так же хорошо, как и мне, что ваши планы не всегда срабатывают. Вспомните, что случилось ночью в пещере, и все потому, что вы не доверились мне.

- Мои планы сорвались только один раз, мадам, когда в них вмешались вы, - подчеркнул Гидеон. - Сегодня вы будете делать то, что вам велят. Я займусь Морландом, а вы поднимитесь в вашу комнату, примете ванну, выпьете чашечку чаю, чтобы прийти в себя после тяжелого испытания. И останетесь дома до моего возвращения. Вам все ясно, моя милая?

- Но, Гидеон...

- Вижу, вам не все ясно. Прекрасно, позвольте мне сказать прямо. Если вы тотчас же не подниметесь наверх, я сам отнесу вас туда. Итак, теперь мы поняли друг друга, мадам?

Гарриет заморгала:

- Что ж, если вы относитесь к этому так...

- Именно так. - Гидеон не дал ей закончить.

Гарриет неохотно вышла.

- Хорошо, милорд. Но прошу вас, будьте осторожны.

- Постараюсь, - резко ответил Гидеон. - Гарриет?

Она обернулась:

- Да, милорд?

- Будьте уверены, что в будущем я обещаю лучше заботиться о вас.

- О, чепуха. Вы прекрасно обо мне заботитесь.

Нет, она ошибается, размышлял Гидеон, провожая глазами поднимавшуюся по лестнице Гарриет. Он плохо заботился о ней, и сегодня она едва не поплатилась за его беспечность... Теперь у него не оставалось никаких сомнений: пришло время раз и навсегда избавиться от Морланда.

Конечно, если этого уже не сделала его жена.

* * *

Гидеон отправился к музею Гумбольдта пешком. Смеркалось, лондонские улицы были по-вечернему многолюдны.

Гидеон решил, что доберется до места намного быстрее, если откажется от лошади и экипажа. К тому же у него появлялось еще одно преимущество: так намного легче затеряться среди многочисленных колясок и спешащих по своим делам людей.

Лошадей Сент-Джастина едва ли можно было назвать незаметными. Их узнали бы очень многие, а Гидеону вовсе не хотелось привлекать к себе внимание. Он всегда успеет нырнуть в одну из ближайших аллей или переулков, если встретит знакомое лицо.

Скоро Гидеон вышел на улицу, где размещался музей мистера Гумбольдта. Переждав немного в близлежащей аллее и убедившись, что вокруг ни души, он направился к фасаду дома, часть которого была ниже уровня улицы и служила для освещения первого этажа. Путь ему преградила железная ограда. Гидеон толкнул ворота, они были заперты. Еще раз осмотревшись, он перемахнул через ограду и очутился на каменных ступенях.

Лестница, задуманная как черный ход для слуг и торговцев, вела к двери, которая была также заперта. Гидеон попробовал заглянуть в маленькие окна, служащие для освещения первого этажа, но они были закрыты тяжелыми шторами.

Гидеон раздумывал, не разбить ли ему окно, как вдруг заметил, что, видимо по забывчивости, его не затворили. Открыв окно, Сент-Джастин перебросил ногу через подоконник, еще секунда - и он уже стоял в сумрачной комнате, забитой шкафами, корзинами, костями. Очевидно, драматические события разыгрались не здесь.

Гидеон взял свечу из канделябра на стене и зажег ее. Выбравшись из пыльной комнаты, он очутился в небольшом холле. Дверь в конце холла, ведущая в другую комнату, была чуть приоткрыта.

Гидеон заглянул в темное помещение и сразу понял, что именно в этой комнате Морланд напал на Гарриет. Виконт тщательно обследовал проходы между шкафами. Он был в ярости. Настигнув здесь Гарриет, Морланд охотился за ней. Охотился за беззащитной женщиной, а потом напал на нее. И лишь благодаря своей сообразительности Гарриет спаслась.

Он крепче сжал свечу. Он был зол на себя не меньше, чем на Морланда. Он сделает все возможное и невозможное, чтобы впредь она не подвергалась подобной опасности. Увы, но как муж он не выполнил своего долга, ибо не окружил Гарриет должной заботой.

Сент-Джастин нашел место, где она сбросила камень на Морланда. Глыба лежала на полу, несколько отвалившихся кусков - рядом. Воск капал со свечи на отпечаток необыкновенного игольчатого обитателя моря. Гидеон наклонился, изучая место, где упал Морланд.

На полу запеклись темные капли крови. Гидеон быстро осмотрел все помещение. Морланд исчез.

Гидеон вышел из комнаты. На пыльном полу виднелись еще несколько темных пятен. Они привели его прямо до того окна, через которое недавно влез сам. Подняв повыше свечу, Гидеон различил кровавый отпечаток пальца на подоконнике. Значит, негодяй выбрался из дома через это окно. Вот почему оно оказалось открытым.

Гарриет напрасно беспокоилась: она не убила этого ублюдка. У него хватило сил выбраться отсюда, как только он очнулся.

Задув свечу, Гидеон холодно улыбнулся. Он был даже рад, что негодяй уцелел. Относительно Морланда у виконта имелись свои планы.

* * *

Некоторое время спустя Гидеон уже поднимался по ступеням небольшого городского особняка Морланда. Он назвал свое имя вышедшей на стук экономке. Вытирая руки о фартук, та уставилась на шрам незваного гостя.

- Он никого не принимает, - пробормотала женщина. - Лично распорядился не более получаса назад. Сразу, как вернулся домой. С ним произошел несчастный случай.

- Благодарю вас. - Отодвинув в сторону пораженную женщину, Гидеон проследовал в холл: - Я сам доложу о себе.

- Но, сэр, послушайте-ка, - зароптала экономка. - Мне же приказали! Мистер Морланд сейчас не вполне здоров. Он отдыхает в библиотеке.

- Когда я откланяюсь, он будет чувствовать себя много хуже.

Распахнув первую же дверь, Гидеон понял, что угадал. Он оказался в библиотеке. Его противника нигде не было видно, пока Морланд не отозвался из кресла, обращенного к камину.

- Пошли вон! - прорычал Брюс, даже не потрудившись взглянуть, кто зашел в комнату. - Черт возьми, миссис Хиз, я же распорядился, чтобы меня не беспокоили.

- Но именно это я и собираюсь сделать, Морланд, - спокойным тоном произнес Гидеон. - Побеспокоить вас. И серьезно.

В кресле встретили эти слова ошеломленным молчанием. Поднявшись, Морланд повернулся к Гидеону. Бренди из бокала в его руке выплеснулось на ковер.

Сейчас в Морланде не осталось ничего от ангела. Его всегда тщательно причесанные светлые волосы были взлохмачены. На лбу запеклась кровь, глаза лихорадочно блестели. Дрожащими пальцами он поставил бокал на стол.

- Сент-Джастин, какого дьявола вам здесь нужно?

- Морланд, не утруждайте себя, разыгрывая радушного хозяина. Я прекрасно вижу, что вы не вполне здоровы. Кстати, что за мерзкая рана у вас на лбу? - Гидеон улыбнулся. - Интересно, останется ли шрам?

- Сент-Джастин, убирайтесь отсюда.

- А знаете, она боялась, что убила вас каменной глыбой. Гарриет достаточно сильна для женщины. Согласитесь, это был довольно большой камень. Я видел его на полу комнаты, где вы пытались овладеть ею.

Морланд с бешенством взглянул на виконта:

- Я не знаю, что за чертовщину вы несете, и знать не хочу! Я требую, чтобы вы сейчас же оставили меня!

- Я уйду, как только мы решим одну маленькую проблему.

- Какую еще проблему?

Гидеон вздернул бровь:

- Разве я не объяснил? Разумеется, я требую назвать имена ваших секундантов. С тем, чтобы мои помощники могли связаться с ними и обсудить детали поединка.

На несколько секунд Морланд лишился дара речи.

- Секунданты? Поединок? Да вы с ума сошли! О чем вы говорите?

- О том, что я вызываю вас на дуэль. Мне казалось, вы должны были ожидать этого. В конце концов, вы оскорбили мою жену. Что еще должен делать джентльмен в подобном положении, как не требовать удовлетворения?

- Я не прикасался к вашей жене. Я не знаю, о чем вы говорите! сорвался на крик Морланд. - Если она утверждает, что я оскорбил ее, значит, она лжет. Вы слышите меня, лжет!

Гидеон покачал головой:

- Итак, вы снова ее оскорбили. Как вы осмелились обвинить мою жену во лжи, Морланд? Я не могу этого так оставить. Я вынужден настаивать на сатисфакции.

- Будьте вы прокляты, Сент-Джастин! Я говорю правду. Я не прикасался к ней.

- Да, вы правы, - терпеливо продолжал Гидеон. - Хорошо, что ей удалось спастись, но это не смывает оскорбления. Не сомневаюсь, что вы, как джентльмен, прекрасно понимаете, к чему меня обязывает мой долг.

Морланд уставился на него с яростью и отчаянием.

- Повторяю, она лжет. Не знаю почему, но лжет. Послушайте меня, Сент-Джастин. Когда-то мы были друзьями. Поверьте мне.

Гидеон наблюдал за Морландом.

- Неужели вы думаете, что ваши слова внушают мне больше доверия, чем слова жены?

- Да, черт возьми, да. Почему вы должны доверять ей? Она была вынуждена выйти замуж, поскольку вы ее скомпрометировали. Мне известно все. Когда вы уехали, весь Лондон говорил об этом.

- В самом деле? Ну, сейчас слухи не имеют значения, не так ли? Я женился на леди. В глазах общества - надо ли объяснять - это покрывает все.

- Но вы не должны ей доверять, - бросил зло Морланд. - Она не любит вас. Как не любила Дидре. Как может женщина желать вас, с вашим изуродованным лицом? Ваша жена, так же, как и Дидре, была вынуждена принять ваше предложение.

- Удивительно, но, кажется, вы произнесли имя Дидре, - тихо отвечал Гидеон, - после того, что вы с ней сделали.

Некоторое время Морланд беззвучно шевелил губами.

- После того, что я с ней сделал? О чем, черт возьми, вы говорите?

- В ночь, когда Дидре пришла ко мне, она назвала имя соблазнителя. Гнев овладел ею, когда я отказался действовать согласно ее замыслу. Видите ли, мне показалось довольно странным, что она вдруг нашла меня столь привлекательным, что не хотела ждать до свадьбы.

- Она вас терпеть не могла.

- Да. Она вполне ясно дала это понять в ту ночь, когда я отверг ее щедрый дар. Она была в ярости. И многое рассказала о вас, Морланд. О том, как она вас любила, но не могла выйти замуж, поскольку вы уже были женаты. И о том, как вы, узнав о ее беременности, предложили соблазнить меня. Таким образом, вы собирались продолжить вашу связь после свадьбы.

Морланд вытер губы тыльной стороной ладони:

- Дидре лгала.

- Разве?

- Конечно лгала! - вскричал Морланд. - И вы знаете это. Вы должны знать! Иначе вы должны были... должны были...

- Вызвать вас на дуэль шесть лет назад? А зачем? Дидре желала вас, она отдалась вам по собственной воле. Она сделала свой выбор. К тому же Дидре прямо заявила, что не выносит меня. Так с какой стати мне было беспокоить вас вызовом? Я ничего бы не добился, убив вас.

- Она лгала. - Сжав кулак, Морланд погрозил им в направлении кресла. Проклятие, они обе лгут!

- Моя жена никогда не лжет, - спокойно возразил Гидеон. - И я не потерплю нанесенных ей оскорблений. Имена ваших секундантов, милорд.

- Я не собираюсь называть никаких секундантов, - пролепетал Морланд.

- Хм. По-видимому, недавняя рана слишком беспокоит вас, иначе вы бы припомнили имена двух человек, которым можно было бы доверить обсуждение условий дуэли с вашей стороны. Отлично, я даю вам время на размышление.

- Время? - Морланд неожиданно насторожился.

- Конечно. У вас впереди ночь. Я пришлю за вами секундантов завтра утром, и тогда вы должны назвать два имени. Доброй ночи, Морланд. До встречи на дуэли. - Гидеон направился к двери.

- Подождите. - Морланд судорожно рванулся вперед, задел рукой бокал с бренди, тот полетел на ковер. - Черт возьми, я же сказал, подождите... Вы не можете вызвать меня на дуэль. Подумайте о сплетнях.

Гидеон улыбнулся:

- Смею заверить, что сплетни меня не волнуют. За шесть долгих лет я переживал и не такое. Это мне напомнило... да, я чуть было не забыл об одной вещи.

Морланд с растущим беспокойством выпрямился, наблюдая, как Гидеон приближается к нему.

- Сент-Джастин, не подходите ко мне!

Сжав мощный кулак, Гидеон ударил Морланда прямо в челюсть. Морланд рухнул на пол со сдавленным стоном.

Сент-Джастин грозно возвышался над ним.

- Прошу прощения, что едва не забыл о формальностях. Когда так долго не появляешься в обществе, невольно забываются все те мелочи, которых ожидают от истинного джентльмена.

* * *

Следующим шагом, решил Гидеон, должны стать клубы. Не только Морланду предстояло назвать имена двух секундантов, которые должны обсудить условия дуэли. Однако у него не было друзей в обществе, поэтому выбор был затруднен. По счастью, Гарриет завела несколько полезных знакомств.

Гидеон увидел молодого Эпплгейта за столом в главной комнате клуба на Сент-Джейс-стрит. Рядом с ним был его приятель Фрей. Заметив, что Гидеон направляется к ним, друзья явно встревожились.

- Добрый вечер, джентльмены! - Сент-Джастин уселся на стул и налил себе рюмку бордо из бутылки Фрея. - Рад вас видеть здесь. Осмелюсь просить вас об одолжении.

У Фрея глаза на лоб полезли от изумления.

Несмотря на то, что бокал в руке Эпплгейта слегка подрагивал, вид у него был решительный.

- Если вы пришли сделать мне вызов, сэр, я к вашим услугам.

На лице Гидеона появилась улыбка.

- Вздор! Моя жена объяснила мне, что похищение было всего лишь досадным недоразумением. Я настроен предать его забвению, как говорится, что было, то прошло.

- Ну и ну! - воскликнул Фрей. - В самом деле?

- Конечно. Мне же хотелось обсудить с вами совершенно другое дело.

Эпплгейт смущенно нахмурился:

- Что именно?

Гидеон откинулся на спинку стула и изучающе посмотрел на друзей:

- Я уверен, вы будете чрезвычайно обеспокоены известием о том, что Брюс Морланд оскорбил мою жену.

Фрей и Эпплгейт переглянулись и снова обратили взоры к Гидеону.

- Мне он никогда не внушал доверия. Так что же негодяй сказал леди Сент-Джастин? - спросил сердито Эпплгейт.

- Неважно, - заметил Гидеон. - Достаточно того, что я расцениваю происшедшее как серьезное оскорбление и намереваюсь добиваться сатисфакции. Мне понадобятся два джентльмена, которым можно доверять, и которые готовы выступить в качестве моих секундантов. Не согласитесь ли вы, или хотя бы один из вас, взять эту роль на себя?

Растерянно моргая, Эпплгейт оторопело смотрел на Фрея. Тот изумился не меньше.

- Ну и ну, - пробормотал Фрей.

- Вы бросили вызов Морланду? - осторожно спросил Эпплгейт.

- При данных обстоятельствах у меня не оставалось выбора, - объяснил Гидеон. - Как вы понимаете, дело чести. Этот человек оскорбил мою жену.

Эпплгейт нахмурился еще сильнее:

- Как посмел Морланд оскорбить леди Сент-Джастин?!

- Я разделяю ваши чувства! - сказал Гидеон.

Усы Фрея дрогнули.

- Всегда находил этого Морланда неприятным. Он чересчур вкрадчив, и я нисколько не удивлен, что он перешел границы приличий.

Эпплгейт сдержанно кивнул:

- Да, о нем всегда ходили какие-то слухи. В основном о его дурных наклонностях, от которых он не мог избавиться, посещая публичные дома. Конечно, по большей части это были сплетни, однако на его счет нельзя быть полностью уверенным.

- Я намерен добиться, чтобы в дальнейшем он не беспокоил мою жену, продолжал Гидеон. - Могу ли я рассчитывать на вашу помощь?

Подавшись вперед, Эпплгейт расправил плечи, его глаза светились от восторга.

- Признаться, прежде мне не доводилось заниматься подобными вещами. В основном я посвятил себя ископаемым... Но, кажется, я справлюсь. Разумеется, сэр, я к вашим услугам. Для меня огромная честь выступить в качестве вашего секунданта.

- Как и для меня. - Глаза Фрея поблескивали. Он густо покраснел. - Ну и ну. Я польщен, сэр. Предоставьте нам уладить детали. Первым делом мы обратимся к Морланду.

- Превосходно. - Гидеон поднялся. - Я в долгу перед вами, джентльмены.

Последнее замечание, что Чудовище из Блэкторн-Холла перед ними в долгу, совершенно ошеломило Фрея и Эпплгейта. Гидеон оставил их, а они все сидели в безмолвном изумлении.

* * *

На улице возле клуба виконт остановил проезжавший экипаж и, назвав адрес своего дома, отправился в обратный путь. Гидеон смотрел на проплывающие мимо темные улицы. Он не сомневался в преданности своих секундантов. Эпплгейт и Фрей сделают для Гарриет все, что угодно. Они доказали это, когда похитили ее, рискуя навлечь на себя гнев Чудовища из Блэкторн-Холла.

Само собой разумеется, они не смогут сохранить в тайне, что выступают в качестве секундантов. Он видел восторг, светящийся в их глазах. Ни один из них никогда не участвовал в таком деле, как тайная дуэль. Они привыкли считать себя людьми науки, а не людьми действия.

То, что их выбрали секундантами, да еще в поединке, защищающем честь дамы, безусловно, дало им новое самоощущение.

Морланд совершенно прав. Слухи о вызове разнесутся по Лондону не позднее завтрашнего утра.

Именно этого и добивался Гидеон.

Несколько минут спустя он вышел из экипажа и поднялся по ступеням своего дома. В дверях его встретил Оул.

- Сэр, леди Сент-Джастин просила, чтобы вы без промедления поднялись к ней, - произнес он, словно предчувствуя дурное.

- Спасибо, Оул, - сказал Гидеон, вручая дворецкому шляпу и перчатки. Где она?

- Полагаю, в своей спальне, сэр.

Гидеон стремительно поднялся по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. На лестничной площадке он приостановился, восстанавливая дыхание, затем прошел по холлу и постучался в дверь комнаты Гарриет.

- Войдите, - сразу же отозвалась виконтесса.

Открыв дверь, Гидеон ступил в комнату. Гарриет бросилась ему навстречу.

- Слава Богу, наконец-то вы дома, - выдохнула она, крепко обнимая мужа. - Я так беспокоилась. Вы нашли тело? Что вы с ним сделали? Как нам от него избавиться?

- Я нашел тело. - Гидеон улыбнулся, зарываясь лицом во вьющиеся волосы Гарриет. - И поверите ли, оно было вполне живым. Морланд сидел дома, зализывая раны.

- Он жив? - Отступив назад, Гарриет сжала руки в кулаки. Ее брови грозно нахмурились. - Вы не ошиблись?

- Ошибка исключена. Можете расслабиться, дорогая. Вам не удалось его убить. Очень жаль. Но, кажется, сейчас ситуация уже под контролем. Кстати, поздравляю вас с метким ударом.

Гарриет подняла глаза:

- Как бы сильно я его ни ненавидела, все же я рада, что он не погиб. Иначе не обошлось бы без осложнений.

- Смею с вами не согласиться. - Гидеон направился к двери своей спальни, по пути развязал галстук и снял сюртук. - Даже если бы его обнаружили мертвым в комнате, полной костей, это выглядело бы так, будто камень на него упал сверху случайно. - Отворив дверь, он прошел в свою спальню.

- Вы так думаете? - Гарриет проследовала за ним. - Возможно, вы и правы, милорд. Я чувствую огромное облегчение при мысли, что самое страшное уже позади, но мне хотелось бы как-нибудь наказать мистера Морланда за его возмутительное поведение. Наверное, я должна успокоиться сознанием того, что ранила его.

- Гм, - ушел от ответа Гидеон, отбрасывая в сторону галстук, сюртук и снимая рубашку.

Гарриет проницательно взглянула на мужа:

- Вы сказали, что отправились к нему домой?

- Да. - Гидеон налил в таз воды из кувшина и принялся умываться. Возможно, следует еще раз побриться, перед тем, как появиться в обществе, решил он. Его темная щетина часто доставляла ему неудобство. - Дорогая, вы не собираетесь одеваться? Мы, как вы помните, приглашены на бал к Беркстоунам.

- Да, я помню, - нетерпеливо отмахнулась Гарриет. - Гидеон, что именно произошло во время вашего визита к мистеру Морланду? - И, помолчав, осторожно спросила: - Надеюсь, вы, случайно, не поступили опрометчиво, не так ли?

- Разве я похож на опрометчивого человека, дорогая? - Взяв полотенце, Гидеон промокнул им лицо и руки. Он изучал в зеркале свое лицо. - Как вы считаете, мне следует побриться?

- Возможно. Гидеон, посмотрите-ка на меня.

Встретив в зеркале ее взгляд, виконт насмешливо поднял бровь:

- Ну что еще, Гарриет?

- Уверена, что вы о чем-то умалчиваете.

- Я просто собираюсь на бал. Мы и так уже непозволительно опаздываем.

Гарриет рассердилась:

- Что-то раньше вас это мало волновало, опоздаем мы на бал или нет. Гидеон, так что же случилось, в конце концов?

- Ничего, дорогая, о чем вам следовало бы беспокоиться.

- Проклятие, Гидеон. Я не отстану от тебя, пока ты не скажешь правду.

- Как вы изящно выражаетесь, мадам!

- Я очень расстроена, милорд, - оправдываясь, отвечала она, затронуты мои деликатные чувства, вы же знаете...

- Да уж, знаю, - усмехнулся виконт.

- Гидеон, что вы сделали с мистером Морландом?

- Успокойтесь, он заслужил гораздо большего.

Гарриет взяла его за локоть:

- Милорд, мне нужна правда.

Гидеон пожал плечами. Он прекрасно понимал, что его жена обо всем узнает сегодня на балу, самое позднее - завтра утром. Все будут обсуждать предстоящий поединок, о чем, несомненно, позаботятся его секунданты.

- Я поступил так, как поступил бы в подобной ситуации любой джентльмен. Я вызвал его на дуэль.

- Я знала! - вскричала Гарриет. - Я знала и боялась этого! Когда вы сказали, что Морланд еще жив, у меня сразу возникли опасения, что вы совершите этот идиотский поступок. Так знайте, Гидеон, я не допущу никакой дуэли!

- Угомонитесь, дорогая моя. На сей раз вам не удастся отговорить меня. Однажды я уже пошел на поводу у вас, отказавшись от поединка с Эпплгейтом, - невозмутимо отвечал Гидеон.

- Нет-нет, разумеется, вы позволите мне отговорить вас. Драка с Морландом отменяется. Я категорически запрещаю вам участвовать в дуэли. Вас, в конце концов, могут ранить или даже убить. К тому же, совершенно очевидно, мистер Морланд не будет сражаться честно.

- У меня почтенные секунданты, которые проследят за этим.

Гарриет схватила его за руку:

- Ваши секунданты?!

- Эпплгейт и Фрей. Ирония судьбы, не находите?.. Оба с готовностью согласились помочь.

- О Господи, я не могу в это поверить. Гидеон, прошу вас, только не говорите, будто нет иного выхода. Я не позволю вам поступить опрометчиво.

- Гарриет, доверьтесь мне, и все будет в порядке.

- Помнится, однажды вы уже грозились застрелить лорда Эпплгейта. Я не собираюсь терпеть подобной манеры поведения. Это слишком рискованно. Все может пройти не так гладко. Вы рискуете серьезно пострадать, или погибнуть, или вам придется скрываться от властей. - Она выпрямилась, вздернув подбородок: - Я запрещаю дуэль.

- Но, дорогая моя, я уже бросил ему вызов. - Гидеон разложил на умывальнике бритвенные принадлежности. Взбив пену, он покрыл ею подбородок. Бриться холодной водой было неприятно, но ему не хотелось терять время, приказывая, чтобы принесли горячей воды из кухни. - Вы должны предоставить это дело мне.

- Нет, - отрезала Гарриет, - я не позволю вам заниматься подобной чепухой.

- Гарриет, все образуется. - Вновь встретившись с ней взглядом в зеркале, он прочел в ее прекрасных бирюзовых глазах беспокойство и страх. Беспокойство и страх за него. Это глубоко тронуло Гидеона. - Даю вам слово, что не позволю себя убить.

- Но, Гидеон, вы не можете знать наверняка. Я не переживу, если с вами что-нибудь случится. Я люблю вас.

Гидеон медленно опустил бритву, повернув к жене покрытое пеной лицо.

- Что вы сказали?

- Вы же слышали, - ответила Гарриет. - Я не понимаю, почему вы так удивлены. Я уже давно люблю вас. Как вы думаете, почему я отдалась вам в пещере?

Гидеона охватил восторг. На какое-то время он лишился способности ясно мыслить.

- Гарриет...

- Да, да, понимаю, услышать такое вам неприятно, и я вполне уверена, что вы-то меня не любите, - быстро продолжала она. - Это не главное, главное вот что: если мы стали мужем и женой, то вам следует считаться иногда с моими чувствами и желаниями.

- Гарриет...

- А это как раз такой случай, милорд! - в сердцах воскликнула она. - Я не позволю драться на дуэли, защищая мою честь. Все равно кто-нибудь будет ранен.

- Гарриет, не окажете ли вы любезность немного помолчать?

- Хорошо, - согласилась она. - Я замолчу. Больше того, я обещаю вам полное молчание, раз вы этого так желаете, милорд.

- Превосходно.

- То есть я не буду разговаривать с вами, пока вы не покончите с этой глупостью. Вам понятно, милорд?

Гидеон прищурился:

- Не будете со мной разговаривать? Вы? Помолчите более пятнадцати минут? Интересно.

- Вы слышали, что я сказала. Ни слова больше. С этой минуты, сэр, я с вами не разговариваю.

Повернувшись на каблучках, Гарриет гордо удалилась из комнаты.

Гидеон смотрел ей вслед. Он разрывался между безумным порывом кричать от радости и не меньшим по силе желанием высечь эту маленькую упрямицу.

Она любила его.

Это ее признание согрело сердце Гидеона, как это бывало ночами, когда он прижимал к себе Гарриет.

Глава 17

Слух о ссоре виконта с женой затмил слух о дуэли между Гидеоном и Морландом.

Все общество, к явному неудовольствию Гарриет, было заинтриговано ее отказом разговаривать с мужем. В этот вечер на балу, подобно лесному пожару, разнеслась молва - супруга Чудовища из Блэкторна оказывает своему любимому мужу холодный прием. Высказывались различные предположения на сей счет.

Общество гораздо в меньшей степени интересовала причина, по которой Гарриет отказывалась разговаривать с мужем, чем сам факт ссоры как неожиданное приятное развлечение.

Гарриет скоро поняла, что игнорировать Гидеона, если он того не хочет, чрезвычайно трудно. Казалось, ему даже доставляло удовольствие преследовать жену на глазах у всех.

Гарриет включилась в увлекательную беседу с группой любителей ископаемых, когда появился Гидеон. До сих пор он, к счастью, отсутствовал, но в одиннадцать часов виконт вошел в залу и направился прямиком к жене. По своему обыкновению, он не потрудился поздороваться с кем-либо по пути.

- Добрый вечер, дорогая, - спокойно проговорил Гидеон, остановившись напротив. - Кажется, собираются играть вальс. Позвольте пригласить вас?

Вздернув подбородок, Гарриет демонстративно повернулась к нему спиной. Она как ни в чем не бывало продолжила беседу, словно не замечая своего огромного мужа, возвышавшегося над ней.

Группа энтузиастов предприняла отважную попытку продолжить дискуссию о морских окаменелостях, но теперь никто не мог сосредоточиться на предмете беседы. Всех разбирало любопытство, как будут дальше развиваться события. Если Гарриет могла проигнорировать Чудовище, то последовать ее примеру вряд ли кто мог осмелиться.

Гидеон, казалось, не заметил, что ему наотрез отказали:

- Благодарю вас, дорогая. Я знал, вы не захотите пропустить вальс.

От неожиданности Гарриет невольно вскрикнула, почувствовав, как могучие руки Гидеона сомкнулись на ее талии.

Легко подняв жену, виконт вынес ее в круг танцующих. Действо сопровождалось потоком приглушенных смешков и осуждающих вздохов. Гидеон опустил Гарриет на пол и, обняв, закружил в вальсе. И не было никакой возможности вырваться из плена его рук.

Гарриет смотрела на него с негодованием.

Гидеон же широко улыбался. Его светло-карие глаза блестели.

- Не находите слов, дорогая?..

Она едва сдерживалась, чтобы не отчитать Сент-Джастина, но, поступить так, означало нарушить обет молчания. Ничего не оставалось, как закончить злополучный вальс. Гарриет остро чувствовала любопытные взгляды и приглушенные комментарии окружающих.

"Какой восхитительно пикантной новостью окажется эта сценка для завтрашних сплетниц!", - возмущенно размышляла Гарриет. Зал просто гудел от шепота.

Еще одна возмутительная выходка Чудовища из Блэкторн-Холла.

Гидеон беспечно болтал обо всем подряд, начиная с погоды и кончая количеством гостей в доме Беркстоунов. Гарриет не удостаивала мужа взглядом, сосредоточившись на чем-то за его плечом, пока он вел ее в танце.

- А вот и Фрей с Эпплгейтом, - произнес Гидеон, когда музыка смолкла. - Прошу меня извинить, дорогая. Мне нужно обсудить кое-какие дела.

Гарриет повернулась на каблучках и возвратилась к своим друзьям.

Бросив взгляд через плечо, она увидела, как Фрей и Эпплгейт беседуют с Гидеоном. Казалось, они обсуждают что-то важное.

Но не только Гарриет наблюдала за троицей. На них обратили внимание все, и по залу поползли слухи.

- Поговаривают о дуэли, - с мрачным видом прошептала леди Янгстрит, когда Гарриет подошла к друзьям. - Фрей сообщил мне, под большим секретом, конечно, что они с Эпплгейтом выбраны секундантами Сент-Джастина. Полагаю, вам известны подробности?

- Нет, неизвестны, - решительно возразила Гарриет.

Спустя несколько минут к ним присоединилась тетушка Эффе.

- Танцевальная зала просто бурлит. Это правда? Сент-Джастин будет драться на дуэли?

- Нет, если мне удастся удержать его, - отвечала Гарриет.

Тетушка Эффе пристально посмотрела на племянницу:

- Гарриет, объясни мне, наконец, что происходит? Что означает эта оскорбительная выходка виконта? Сент-Джастин поднял тебя на руки и вынес в круг танцующих! Все разговоры крутятся вокруг этого.

- Обществу нравится обсуждать Сент-Джастина, - пробормотала виконтесса. - Мне хотелось бы выпить лимонада или даже чего-нибудь покрепче.

Леди Янгстрит просияла:

- Сюда идет лакей с подносом, за которым я посылала. Не стесняйтесь, дорогая.

Гарриет взяла бокал, даже не поинтересовавшись, что в нем - лимонад или шампанское. Она отпила глоток, притопывая атласной туфелькой.

Тетушка Эффе нахмурилась:

- Постарайся больше не вызывать пересудов, Гарриет, по-моему, на сегодня уже достаточно.

- Да, тетушка Эффе.

Смерив ее испепеляющим взглядом, тетушка Эффе растворилась в толпе.

Небольшая группа любителей ископаемых любезно попыталась возобновить беседу. Но с появлением Клива Раштона их попытка провалилась.

Он протиснулся сквозь окружение Гарриет, и с осуждающим видом воззрился на нее. В маленьком кружке воцарилась тишина.

- Итак, - начал Раштон скрипучим голосом. - Вам удалось выйти замуж за Чудовище. Мои поздравления, леди Сент-Джастин. Таким образом, вы замужем за убийцей.

Гарриет, ошеломленная, уставилась на него.

- Как вы смеете, сэр?

Раштон не обратил на ее протест никакого внимания, как и на испуг искателей ископаемых.

- Как долго? - нарочито медленно произнес он. - Как долго вы сможете выносить блуд с демоном? Как долго до того, как Чудовище бросится на вас? Как долго вы протянете, леди Сент-Джастин?

Бокал в руке Гарриет задрожал.

- Прошу вас, сэр. Очевидно, по прошествии стольких лет вы все еще вне себя от горя, я глубоко сочувствую вам. Но вам лучше удалиться, прежде чем Сент-Джастин поймет, в каком тоне вы со мной разговариваете.

- Слишком поздно, - спокойно отозвался Сент-Джастин, неожиданно появившись рядом с Гарриет. - Я уже услышал его.

Напряженный взгляд Раштона переметнулся на Гидеона.

- Убийца! Вы ее убили, вы убили мою дочь! - Его голос перерос в рев, в котором он, без сомнения, упражнялся за кафедрой. - А сейчас послушайте меня. Чудовище из Блэкторн-Холла отыщет себе новую жертву, а его невинная жена будет умерщвлена так же, как моя невинная дочь.

И, прежде чем кто-либо угадал намерения Раштона, он выхватил из рук леди Янгстрит бокал с шампанским и выплеснул его содержимое в лицо Сент-Джастину.

Гарриет вскипела от гнева:

- Не называйте его Чудовищем, черт вас подери!

И, выплеснув шампанское из своего бокала в лицо пораженного Раштона, Гарриет кинулась на него с кулаками.

Раштон попятился назад и, пытаясь защититься, поднял руки.

Увы, никто из гостей не знал, как принято в обществе пресекать потасовку, если ее зачинщицей была леди.

Никто, за исключением Гидеона.

Он сделал шаг вперед и схватил жену как раз в тот момент, когда она принялась колотить Раштона. При этом Гидеон так громко захохотал, что едва не уронил Гарриет.

- Довольно, мадам. - Он с легкостью перебросил ее через плечо и, удерживая на весу, обхватил за бедра. - Вы с успехом защитили мою честь. Его преподобие Раштон, полагаю, потерпел поражение. Не так ли, сэр?

Болтаясь на плече мужа, Гарриет не могла в полной мере наблюдать за происходящим. Изловчившись, она увидела разъяренное лицо священника.

Раштон, оставив насмешку Гидеона без ответа, развернулся и ринулся прочь к двери, расталкивая по пути застывших в изумлении гостей.

Гидеон поставил жену на ноги. Гарриет одернула юбки и, подняв глаза на мужа, заметила в них усмешку. Его глаза были цвета расплавленного золота.

- Еще один вальс, мадам? - спросил Гидеон, галантно склонившись к ее руке.

Гарриет была настолько расстроена случившимся, что без возражений вернулась в его объятия.

* * *

Ночью Гидеон как ни в чем не бывало зашел в спальню к жене, когда она уже легла.

Это привело Гарриет в бешенство. Когда Гидеон неторопливо приблизился к ее постели, она повернулась к нему спиной.

- Вам понравился вечер, дорогая? - спросил Гидеон, поставив свечу на стол.

Гарриет молчала, точно изваяние.

- Согласитесь, довольно банальное приключение. Даже скучное, признаться. - Бросив халат на стул, Гидеон поднял одеяла и, обнаженный, скользнул в постель. - Как всегда, вы выглядите прекрасно, дорогая моя.

Гарриет почувствовала, как он обнял ее за талию. Рука Гидеона задержалась на ее мягкой груди. Гарриет постаралась не обращать внимания на ласку мужа.

- Любопытно, что вы имели в виду, когда признались в любви ко мне?

Это уже переходило все границы. Гарриет забыла о своем обещании молчать.

- Ради Бога, Гидеон, сейчас неподходящее время, чтобы спрашивать об этом. Я очень зла на вас.

- Да, понимаю. Вы со мной не разговариваете. - Он поцеловал ее в затылок.

- Да, не разговариваю.

- В самом деле?

- Да, - в сильном раздражении подтвердила она.

Рука Гидеона мягко скользила по ее бедру, его нога раздвинула ее ноги.

Его ласки становились все смелее и интимнее. Казалось, Гидеона ничуть не смущало, что она лежала к нему спиной.

- Я рад, - произнес Гидеон. Он поднял подол ее ночной рубашки до талии. - Именно это я хотел обсудить с вами. Вы вольны больше не произнести ни слова. И я вас пойму.

- Гидеон...

- Молчите. - Он склонился над Гарриет, нежно целуя ее шею. Скользнув рукой по груди, Гидеон провел пальцем по ложбинке между двумя мягкими полушариями.

Гарриет задрожала, ее тело немедленно откликнулось на его прикосновения.

- Гидеон, когда я сказала, что не буду разговаривать с вами, я подразумевала и это.

- Да-да, я верю вам. - И палец его скользнул ниже и медленно погрузился в нее, прокладывая себе путь сквозь влажный жар ее тела, открывая и подготавливая ее.

- Гидеон, вы смеетесь надо мной? - выдохнула она.

- Я никогда не смеюсь над вами, дорогая моя. Иногда, правда, ваше поведение вызывает у меня улыбку.

Он нежно и медленно вошел в нее всей своей мощью.

Возможно, Гарриет и собиралась продолжить беседу, но уже не смогла вымолвить ни слова: наслаждение заставило ее забыть обо всем.

* * *

На следующее утро у Гарриет был намечен поход за покупками вместе с тетушкой Эффе и Фелисити. Конечно, ничего хорошего ожидать не приходилось: тетушка Эффе, без сомнения, сурово отчитает ее за возмутительное поведение на балу у Беркстоунов.

Служанка постучала в дверь, сообщив, что сестра и тетушка Эффе уже готовы , и ждут ее внизу. Гарриет запечатала только что написанное письмо и строго наказала служанке:

- Непременно отправьте его с сегодняшней почтой.

Девушка кивнула и сразу же отправилась на поиски лакея. Гарриет, подхватив капор, неохотно спустилась вниз.

Однако в холле, к своему удивлению, она никого не обнаружила.

- Где же они, Оул?

- Их сиятельство пригласили всех в библиотеку. - Оул распахнул дверь перед виконтессой.

- Понятно. Благодарю, Оул. - Гарриет быстро прошла в библиотеку.

Фелисити и тетушка Эффе сидели напротив ее мужа. Она тяжело вздохнула.

Гидеон поднялся ей навстречу. Глаза его сияли от удовольствия.

- Доброе утро, дорогая. Вижу, вы готовы ехать. Когда вас ждать обратно?

Выказывать свой протест молчанием было крайне затруднительно, в чем Гарриет уже успела убедиться прошлой ночью. Тем не менее утром она решила предпринять еще одну попытку, посчитав, что это единственно возможное средство заставить Гидеона одуматься.

Завязывая ленточки капора, Гарриет обратилась к Фелисити:

- Можешь сообщить его сиятельству, что, после того как мы сделаем покупки, я отправлюсь на заседание Общества любителей древностей и ископаемых. И вернусь домой около четырех.

Глаза Фелисити заблестели в предчувствии развлечения. Деликатно кашлянув, она обратилась к Гидеону:

- Милорд, ваша жена сообщает, что вернется домой к четырем часам.

- Превосходно. Как раз вовремя, чтобы успеть покататься верхом в парке. Гарриет нахмурилась:

- Фелисити, передайте его светлости, что у меня нет желания кататься сегодня в парке.

Пряча улыбку, Фелисити взглянула на Гидеона:

- Моя сестра просит передать вам, что...

- Слышал, не глухой, - пробормотал Гидеон, глядя в упор на Гарриет. Тем не менее, я намерен отправиться на верховую прогулку сегодня после полудня. Не сомневаюсь, что виконтессе захочется составить мне компанию Мне не терпится увидеть ее верхом на ее новой лошадке.

- Какой еще новой лошадке? - быстро спросила Гарриет. Но, поняв, что обратилась непосредственно к мужу, поспешно сказала сестре: - Спросите его светлость об упомянутой им новой лошадке.

- Боже милостивый, - вздохнула тетушка Эффе, - не верю глазам. Это же смешно.

Однако Фелисити определенно забавлялась игрой:

- Моя сестра интересуется новой лошадкой, сэр.

- Да уж, не приходится сомневаться. Сообщите ей, что вчера эта кобыла была приведена в нашу конюшню, и Гарриет увидит ее самолично, если отправится со мной на верховую прогулку в парк сегодня в полдень.

Гарриет бросила на него сердитый взгляд:

- Фелисити, будь любезна передать моему мужу, что ему не удастся подкупить меня.

Фелисити открыла было рот, собираясь выполнить просьбу сестры, но Гидеон, подняв руку, опередил ее:

- Все понятно. Моя жена думает, что, подарив ей лошадь, я таким образом пытаюсь заставить ее нарушить молчание. Пожалуйста, уведоми ее, что у меня нет такого намерения. Кобыла была куплена еще до ультиматума, так что она может совершенно спокойно кататься на ней.

Бросив на мужа неуверенный взгляд, Гарриет обратилась к Фелисити:

- Скажи его светлости, что я благодарна ему за подарок, но мне кажется, сегодня не подходящий день для прогулки с ним по парку. Беседа состояться не может, а потому прогулка будет довольно скучной.

- Она говорит... - начала Фелисити.

- Да, слышал, - оборвал Гидеон. - Дело в том, что, если я отправлюсь сегодня на верховую прогулку один, то после случившегося вчера вечером пойдут ненужные пересуды. Я окажусь предметом весьма неприятных домыслов. Возможно, найдутся даже такие, кто будет утверждать, что я поколачиваю свою жену.

- Глупости, - вспылила Гарриет, обращаясь к Фелисити.

- Не уверен, - в задумчивости произнес Гидеон. - Люди ожидают от Чудовища из Блэкторн-Холла самого худшего. Избиение собственной жены как нельзя лучше соответствует слухам о нем. А после вчерашних ужасных предсказаний и обвинений Раштона все, безусловно, будут ожидать, что произойдет именно самое худшее. Не правда ли, миссис Эшкомб?

Тетушка Эффе бросила на него глубокомысленный взгляд:

- Да, вполне возможно. Не приходится сомневаться, недостатка в сплетнях сегодня не будет. Так или иначе, но вы оба умудрились создать себе дурную репутацию.

Гарриет скрипнула зубами: скорее всего, тетушка права. Люди всегда склонны верить худшему из россказней о Гидеоне, а он ничего не предпринимает, чтобы развеять домыслы. Правда, вчера вечером она внесла свою лепту в раздувание скандала, который всегда клубился вокруг Сент-Джастина. Если сегодня ее не увидят рядом с мужем, поползут мрачные слухи о раздоре между ними.

- Хорошо. - Гарриет вздернула подбородок. - Фелисити, доведи до сведения его сиятельства, что я присоединюсь к нему сегодня для верховой прогулки в парке.

- Очень рад, дорогая моя, - произнес Гидеон.

У тетушки Эффе полезли глаза на лоб.

- У меня больше нет сил выносить эту беседу сумасшедших. Пойдем.

- Конечно. - Гарриет вышла из библиотеки, даже не обернувшись, поскольку знала, что за спиной Гидеон беззвучно смеется над ней.

* * *

Спустя несколько минут женщины уже ехали в экипаже. Фелисити, не удержавшись, фыркнула от смеха.

- Не вижу ничего смешного, - недовольно проворчала Гарриет.

- Как долго ты собираешься не разговаривать с ним? - полюбопытствовала Фелисити. - Вчера во время танцев несколько партнеров, у которых прочное положение в клубах, спрашивали, насколько серьезна ваша ссора.

- Наша ссора никого не касается, - отрезала Гарриет.

Тетушка Эффе мрачно посмотрела на нее.

- В таком случае, тебе самой не следовало бы выставлять ее напоказ.

- Этого невозможно было избежать, - проговорила Гарриет. - Гидеон постоянно провоцирует меня. Как, к примеру, несколько минут назад в библиотеке. Мой муж отказывается признать тот факт, что я с ним не разговариваю.

Во взгляде тетушки Эффе мелькнуло любопытство.

- Думаю, ты не удивишься, что свет находит все это крайне увлекательным. Твой муж постоянно подбрасывает все новые поводы для сплетен.

- Ах, я понимаю, - вздохнула Гарриет.

- Напасть на Раштона означало еще больше раздуть сплетни.

Лицо Гарриет омрачилось.

- Раштон снова назвал Гидеона Чудовищем. Мне невыносимо, когда кто-либо называет его этим ужасным прозвищем.

- Наконец-то у нас появилась возможность поговорить с тобой без свидетелей, - заметила Фелисити, решительно наклонясь вперед. - Мне не терпится узнать, почему ты не разговариваешь с Сент-Джастином. Это как-то связано с распространившимися слухами о вызове? Гарриет, что же все-таки происходит?

Взглянув на сестру и тетю, Гарриет с трудом сдержала слезы:

- Вы слышали о дуэли?

- О ней слышали все, - заверила ее Фелисити. - Ради Бога, Сент-Джастин выбрал секундантами Фрея и Эпплгейта. Ни один из них не способен хранить молчание. Оба слишком увлечены собственной значимостью, чувствуя себя людьми действия.

- Их поведение совершенно возмутительно, - пожаловалась тетушка Эффе. - Вообще-то предполагается, что дуэль должна проводиться в тайне.

- О дуэлях всегда ходят слухи, - заметила Фелисити.

- Да, но в нашем случае дуэль превращается в публичное представление. О ней знают все.

- О Господи. - Гарриет открыла ридикюль, ища платочек. - Как все ужасно. Я так боюсь, что Сент-Джастин будет убит или ему придется бежать из страны. И все из-за мистера Морланда. Он недостоин честного поединка. Я пыталась объяснить это Сент-Джастину, но он отказался отменить вызов.

Тетушка Эффе проницательно посмотрела на Гарриет:

- Так вот почему ты не разговариваешь, с мужем. Ты рассердилась на него за то, что он намерен рисковать жизнью на дуэли?

- В известном смысле, во всем виновата я, - холодно заметила Гарриет.

Фелисити откинулась на спинку сиденья:

- Морланд нанес тебе оскорбление, а Сент-Джастин вызвал его на дуэль. Я права?

Гарриет вздохнула:

- Уверяю, это было больше, чем оскорбление, тем не менее...

- Насколько больше, чем оскорбление? - встревожилась тетушка Эффе.

- Мистер Морланд напал на меня, если хотите знать правду.

Глаза тетушки расширились от ужаса, и Гарриет поспешила успокоить ее:

- Но я не пострадала. Пострадал мистер Морланд. Я сбросила на его голову огромный камень. Но Сент-Джастин не желает забыть о случившемся.

- Думаю, он поступает как истинный джентльмен, - ответила тетушка Эффе. - Твое разъяснение все меняет. Конечно, Сент-Джастин обязан был что-то предпринять.

- О Гарриет, - вздохнула Фелисити, - Сент-Джастин будет сражаться за твою честь на дуэли. Я нахожу это ужасно романтичным.

- Я так не считаю, - резко возразила Гарриет. - И сделаю все, чтобы предотвратить дуэль.

- Должно быть, он страстно влюблен в тебя, - предположила Фелисити, в ее глазах читалось восхищение.

Гарриет скорчила гримаску:

- Это не совсем так. Просто Сент-Джастин очень печется о своей чести.

- Ты его законная жена, а потому твоя честь - это и его честь, - тихо заметила Фелисити.

- К сожалению, ты права. - Гарриет решительно выпрямилась: - Но я все равно найду способ предотвратить дуэль. Кстати, мной уже предприняты определенные шаги.

- Шаги?

- Не далее как сегодня утром, перед самым вашим приходом, я послала за помощью.

Тетушка Эффе непонимающе уставилась на Гарриет:

- Какой помощью?

- За родителями Сент-Джастина, разумеется, - наслаждаясь произведенным эффектом, произнесла Гарриет. - Я отправила записку, где предупредила их о надвигающейся катастрофе. Не сомневаюсь, они помогут мне положить конец этому делу. Не стоит забывать, что Сент-Джастин - их единственный сын и наследник, поэтому они не меньше моего прогневаются, узнав, что их сын подвергает себя смертельной опасности на дуэли.

* * *

Слухи о дуэли, ссоре и нападении Гарриет на Раштона приятно будоражили не только свет. Днем Гарриет обнаружила, что скандальная тема стала предметом оживленных дискуссий и на заседании Общества любителей древностей и ископаемых.

Едва Фрей и Эпплгейт с чрезвычайно важным видом переступили порог гостиной леди Янгстрит, все придвинулись поближе к неразлучной парочке в надежде разузнать хоть какие-то подробности.

- Дело чести, - многозначительно объявил Фрей. - Разумеется, больше ни слова. Дело очень серьезное. Да-да, очень серьезное.

- Не имеем права посвящать вас в детали, - вступил в разговор Эпплгейт. - Уверен, вы понимаете нас. Могу лишь сообщить, что Сент-Джастин поступает как джентльмен. Боюсь, не могу утверждать того же в отношении его противника. Последний наотрез отказывается принять нас или назвать имена своих секундантов.

Гарриет, сидевшая на диване, услышала последнее замечание Эпплгейта и улыбнулась. Она страстно хотела знать, не следует ли из этого, что Морланд нашел способ избежать поединка? Скорее всего, он направит Гидеону извинения. Подавшись вперед, она пыталась услышать от Эпплгейта что-нибудь еще.

К сожалению, в самый неподходящий момент рядом с ней расположилась леди Янгстрит. Она заговорщически подмигнула Гарриет. Похоже, леди Янгстрит уже пропустила свою полуденную рюмочку шерри.

- Так, так, так, дорогая моя, - важно начала она. - Ну и представление вы устроили вчера вечером. Набросились на Раштона, точно маленькая тигрица.

- Он обозвал Гидеона Чудовищем, - защищалась Гарриет.

Леди Янгстрит задумчиво склонила голову набок:

- Удивительно, но до последнего времени я ничего не знала о Раштоне. Сомневаюсь, что у него достаточно средств для того, чтобы так часто появляться в обществе. Его сейчас можно видеть повсюду, или я ошибаюсь?

- Да, - подтвердила Гарриет. - Вы не ошибаетесь.

* * *

Чем больше говорили о дуэли, тем все более зловещей и неизбежной она представлялась. Гарриет понимала, что ее кампания - не разговаривать с мужем - с треском провалилась. Она все больше склонялась к мысли отменить бойкот, ибо Сент-Джастин, казалось, не замечал ее гнева.

В полдень, подсадив Гарриет на ее прекрасную арабскую кобылку, Гидеон завел приятную беседу, словно ожидая, что жена, как обычно, ответит ему.

- Любопытно услышать ваше мнение. Вы составляете прекрасную пару. - Он отступил назад, чтобы еще раз восхититься видом жены, восседавшей на новой лошади. - Действительно, просто потрясающе!

Гарриет, в рубиново-красной амазонке с задорной красной шляпкой на волнистых волосах, увидев подарок Гидеона, едва удержалась от восклицания. Маленькая арабская кобылка была по-настоящему красива. Никогда в жизни Гарриет не ездила верхом на такой грациозной лошади. Она с восторгом потрепала ее по лоснящейся холке.

Кроткая, умная, прекрасной дрессировки лошадка мирно скакала рядом с массивным жеребцом Гидеона. Арабская кобылка ничуть не пугалась размеров гнедого.

Когда они появились в парке, к ним сразу же обратились любопытные взоры. Действительно, они представляли собой весьма колоритную пару, привлекавшую всеобщее внимание не только по причине поднятой вокруг них шумихи. Рыцарь на боевом коне во время прогулки со своей дамой на верховой лошади, фантазировала Гарриет.

Она так воодушевилась придуманным образом, что едва не нарушила обет молчания. Губы ее дрогнули, слова уже готовы были слететь с языка, но виконтесса твердо сжала рот.

Гидеон ласково улыбнулся ей:

- Полагаю, молчание дается вам с большим трудом, дорогая моя. Но вы напрасно упорствуете. Вы сами не единожды замечали, что я просто дьявольски упрям. Поэтому сомнительно, что молчанием вы переубедите меня.

Гарриет бросила на него сердитый взгляд. Да, этот человек был невозможным упрямцем. Со смешанным чувством облегчения и беспокойства она рискнула нарушить молчание.

- Да, вы правы, милорд, - решительно начала Гарриет. - Вы чрезвычайно упрямы, однако, следует признать, у вас превосходный вкус к лошадям. Глаза Гарриет светились счастьем. Она потрепала лошадку по загривку.

- Благодарю вас, дорогая моя. Всегда приятно узнать, что еще на что-то способен.

- Милорд, по-моему, вы способны на многое. Но сомнительно, что мне будет от этого какая-то польза, если вас убьют на дурацкой дуэли. - Она порывисто повернулась к мужу: - Гидеон, вы должны отказаться от поединка.

Гидеон скривил рот в усмешке:

- Вы слишком настойчивы, мадам. Еще раз повторяю: вам не о чем беспокоиться. Ситуация в моих руках. Лучше доверьтесь вашему бедному мужу.

- Это не вопрос доверия, а вопрос здравого смысла. - Гарриет смотрела прямо перед собой. - Позвольте заметить, хвастаться вам особо нечем. Вдруг ее поразила догадка: - Гидеон, не происходит ли чего-нибудь, о чем мне неизвестно? Не придумали ли вы один из ваших таинственных планов?

- Разумеется, у меня, как всегда, есть план. Но это все, что я сейчас могу вам сообщить.

- Расскажите мне о нем, - потребовала Гарриет.

- Нет.

- Почему же? Я все-таки ваша жена. Вы можете довериться мне.

- Это не вопрос доверия, а вопрос здравого смысла, - парировал Гидеон. Гарриет помрачнела:

- По-вашему, я не способна хранить тайну? Я оскорблена, сэр.

- Дорогая моя, дело в том, что, несомненно, будет лучше, если, кроме меня, никто больше не узнает о моих планах.

- Однако вы доверили свою тайну Эпплгейту и Фрею, - запротестовала Гарриет.

- Лишь отчасти. Извините, дорогая моя, но я привык разрешать свои проблемы сам. Это старая привычка.

- Но теперь у вас есть жена, - напомнила Гарриет.

- Поверьте, я ни на минуту не забываю об этом.

* * *

Два дня спустя Гарриет входила в бальную залу Лэмбдейлов. Ее встретило возбужденное жужжание голосов. Похоже, она стала причиной еще одной возмутительной сплетни. Гарриет уже начинала отчаиваться.

Родители Гидеона до сих пор не приехали. Гарриет терялась в догадках, не пропало ли ее письмо по дороге. Или вражда между Гидеоном и ее отцом зашла так далеко, что граф не поспешит сыну на помощь, даже когда речь идет о жизни и смерти? А может, граф болен и не в состоянии отправиться в столь длительное путешествие?

Безусловно, объяснений существовало множество, но в результате ей приходилось противостоять надвигающейся катастрофе в одиночку.

Сама же Гарриет пока ничего не добилась, Сент-Джастин проявлял настойчивость, граничащую с упрямством, и не посвящал жену в свои планы.

Она беседовала в маленьком кружке друзей из Общества любителей древностей и ископаемых, когда ее окликнула Фелисити.

- Прибыли Эпплгейт и Фрей, - объявила она. - Кажется, они разыскивают твоего мужа.

Глаза леди Янгстрит заблестели от возбуждения.

- Мне все ясно. По словам Фрея, сказанным, разумеется, под большим секретом, сегодня утром они собирались выследить Морланда и договориться наконец о времени и месте.

- О Боже! - воскликнула Гарриет, чувствуя, как земля уходит у нее из-под ног.

- Признаться, никогда раньше дуэль не вызывала столь оживленных обсуждений, - заметил кто-то из группы. - Все очень необычно.

Сэр Джордж, непревзойденный специалист по бедренным костям, сказал с мрачным видом:

- Им следует соблюдать осторожность, иначе власти узнают время и место поединка. Тогда не избежать ареста.

- Боже милостивый! - ужаснулась Гарриет, живо представив Гидеона в тюрьме.

Фелисити успокаивающе похлопала ее по руке:

- Гарриет, не волнуйся. Не думаю, что Сент-Джастин затеял все это, не зная, как благополучно завершить дело.

- Именно так он и говорит. - Гарриет привстала на цыпочки, пытаясь найти Гидеона. Его огромную фигуру было легко обнаружить в толпе.

Сент-Джастин стоял в дальнем конце залы у окна. Гарриет показалось, что рядом с ним она увидела лысину лорда Фрея.

По зале снова побежала волна разговоров. Из самых дальних уголков зала, через толпы гостей она неотвратимо приближалась к Гарриет.

Шелест голосов стал громче, и наконец волна настигла ее.

- Что это? - спросила Гарриет Фелисити. - Что происходит?

- Пока не знаю. Но что-то явно произошло, - в нетерпении отвечала Фелисити.

Сэр Джордж напустил на себя светский вид:

- Надеюсь, они договорились о месте. Вероятно, сошлись на пистолетах. Драться на шпагах нынче не в моде.

- Почему бы им не отправиться в Драри-Лейн и не пригласить туда весь свет, - заметила леди Янгстрит.

Гарриет сжала руку Фелисити:

- Что же мне делать? Я не могу допустить, чтобы Сент-Джастин дрался на дуэли.

- Не отчаивайся, подождем, что будет дальше, - посоветовала Фелисити.

А к ним спешила уже новая волна, можно было разобрать отдельные фразы:

- Сбежал на Континент...

- Никому ни слова...

- Даже его прислуга не знала...

- Презренный трус...

- Всегда говорил, что он пользовался своею внешностью. Очевидно, слаб характером...

Кто-то наклонился к леди Янгстрит. Та внимательно выслушала, и сразу же повернулась, чтобы выложить новости своим друзьям, собравшимся вокруг Гарриет. Все ждали затаив дыхание.

- Морланд бежал на Континент, - заявила леди Янгстрит. - Спешно упаковал чемоданы и исчез посреди ночи. Даже прислугу не предупредил. Утром его дверь будут осаждать кредиторы.

Все тут же бросились обсуждать случившееся. Гарриет оцепенела. Наконец она постаралась привлечь внимание леди Янгстрит.

- Означает ли это, что дуэли не будет?

- Без сомнения. Морланд повел себя как трус и сбежал. Сент-Джастин выдворил его из страны.

Сэр Джордж с глубокомысленным видом кивнул:

- Всегда говорил, что Сент-Джастину не занимать находчивости. Она ему помогала справиться с бедами, свалившимися на него за эти несколько лет.

- Очевидно, все, что о нем болтали, было ложью, - объявила леди Янгстрит. - Не обладай он сильным характером, наша Гарриет никогда бы не вышла за него замуж.

При этих словах группа одобрительно зашумела.

Гарриет почувствовала такое облегчение, что едва слушала их разговор.

- Фелисити, дуэли не будет.

- Да, я знаю, - рассмеялась Фелисити. - Теперь тебе незачем ссориться с Сент-Джастином. Все позади. И, если я не ошибаюсь, твоему мужу удалось восстановить свою честь в глазах света. Как замечательно.

- Его честь никогда не была под сомнением, - машинально возразила Гарриет. - Это всего лишь сплетни.

- Да, и отныне все остальные думают также, - улыбнулась Фелисити. Удивительно, как быстро общество меняет одежды, не правда ли? Каждый предпочитает поддерживать победителя. И утром Сент-Джастин проснется на вершине славы.

Но Гарриет уже не слушала ее. Группа расступилась, и она поняла, что Гидеон пробирается к ней. С ним пытались заговорить, но он не смотрел по сторонам, его горящий взор был прикован к Гарриет. Наконец он остановился перед ней и взял ее за руки.

- Похоже, сейчас заиграют вальс, дорогая моя. Не окажете ли вы мне честь танцевать со мной?

- Да, Гидеон, да! - тихо вскрикнула Гарриет и порывисто обвила мужа за шею.

Победно смеясь, Гидеон увлек ее в круг танцующих.

* * *

Много позже, в экипаже, по дороге домой, когда они наконец-то остались наедине, Гарриет принялась расспрашивать Гидеона:

- Гидеон, с этим правда покончено?

- По-видимому, да. Эпплгейту и Фрею пришлось попотеть, прежде чем они разузнали, что произошло с Морландом. Но сегодня вечером они навели о нем справки. Они, естественно, были очень разочарованы, узнав о его побеге из страны. Им так хотелось исполнить свои обязанности секундантов.

Гарриет пристально посмотрела на мужа:

- Скажите мне, Гидеон, вы именно так все и планировали? Вы знали, что Морланд сбежит перед угрозой дуэли?

Гидеон пожал плечами:

- Да, у меня было такое предположение. Ведь он трус.

- Почему вы не доверились мне, Гидеон? Я ужасно волновалась.

- У меня не было уверенности, что план сработает. К тому же я не хотел преждевременно пробуждать в вас надежду. До последней минуты оставалась вероятность того, что мне придется драться с ним, а я знал, что это вас расстроит.

Гарриет испытывала одновременно гнев и облегчение.

- Прошу вас впредь обсуждать со мной подобные дела, милорд. Очень тяжело находиться в неведении.

- Я думал, так будет лучше.

- Ваше понимание того, что лучше, не всегда совпадает с моим, убедительно сказала она. - У вас вошло в привычку вести дела, не утруждая себя объяснениями. Вам следует научиться сдерживать эту свою наклонность.

Он насмешливо улыбнулся:

- Не собираетесь ли вы провести остаток ночи, читая мне нотации, дорогая? Лично я думаю о других вещах, которыми хотел бы заняться.

Экипаж подкатил к воротам дома.

- Если бы я не испытывала облегчение оттого, что вы в безопасности, клянусь, я бы читала вам нотации всю ночь напролет.

- Да, я уже в полной безопасности, - растягивая слова, проговорил Гидеон, когда лакей распахнул дверцу. - И вы успокоились. Наверное, нам лучше отложить лекции и сразу отправиться спать, а?

Гарриет искоса взглянула на него, когда он помогал ей выйти из экипажа. Гидеон последовал за ней и, взяв ее под руку, повел по лестнице. Улыбка не сходила с его лица.

В дверях появился Оул. Он был мрачнее тучи.

- Добрый вечер, мадам. Ваша светлость...

Гарриет насторожилась:

- Кто-нибудь умер, Оул?

- Нет, мадам. - Он перевел глаза на Гидеона. - У вас гости, сэр.

- Гости? - Гидеон перестал улыбаться. - Кого там принесло с визитом на ночь глядя? Я никого не приглашал.

- Прибыли ваши родителя, сэр.

- Чудесно! - обрадовалась Гарриет.

- Мои родители?! - взорвался Гидеон. Его глаза потемнели от гнева. Дьявол и преисподняя! Какого черта они здесь делают?

Взгляд Оула переметнулся на Гарриет.

- Сэр, мне сказали, что они получили приглашение от леди Сент-Джастин.

- Да, это так, - сказала Гарриет, не обращая внимания на Гидеона, который повернулся к ней с исказившимся от гнева лицом. - Я пригласила их в надежде, что они помогут мне устранить эту ужасную глупость с мистером Морландом.

- Вы их пригласили? Без моего разрешения? - угрожающе спросил Гидеон.

- Я посчитала, что так будет лучше, милорд. Если вы не доверяете мне, то не ждите, что я буду сообщать вам о каждом своем шаге. - Гарриет заспешила по лестнице, чтобы приветствовать гостей.

Граф и графиня Хардкасл сидели в библиотеке у камина. Им подали чай. Оба с тревожным беспокойством взглянули на Гарриет, когда она влетела в библиотеку.

Граф посмотрел сначала на Гарриет, затем на Гидеона, появившегося вслед за ней. Он бросил на сына сердитый взгляд, на который Гидеон ответил ему той же монетой.

- Мы получили записку, - резким тоном произнес Хардкасл, - где сообщается о событиях ужасного характера, грозящих скандалом, кровопролитием, а возможно, и убийством.

- Дьявол! - воскликнул Гидеон. - Гарриет всегда знает, как написать.

Глава 18

Два часа спустя Гидеон в сильном раздражении распахнул ногой дверь в спальню жены. Он рвался в бой.

Его верная жена сидела на постели, откинувшись на подушки. Она успела подготовиться к неизбежному столкновению, ибо понимала, что Гидеон с трудом сдерживал себя с того самого момента, как они застали дома его родителей.

Сент-Джастин был учтив с графом и со своей матушкой. И только. Он коротко поведал о последних событиях. Его рассказ, безусловно, поразил слушателей.

Однако он не собирался деликатничать с Гарриет. Любая жена на ее месте была бы весьма обеспокоена бешенством мужа, но только не Гарриет.

Гидеон схватился за столбик у изножья кровати. Кроме бриджей, на нем ничего не было. Огонек свечи выхватил из темноты его мускулистые плечи и грудь. Глаза виконта сверкали недобрым огнем.

- Мадам, я вами очень недоволен, - произнес Гидеон тоном, не предвещавшим ничего хорошего

- Да, это заметно, милорд, - негромко отозвалась Гарриет.

- И как вы только осмелились без моего ведома послать приглашение родителям?

- Я была в отчаянии. Вы метались по Лондону, вынашивая планы дуэли, и совершенно не слушали меня. Мне нужно было немедленно что-то придумать, чтобы остановить вас.

- Я держал все под контролем, - бушевал Гидеон. Отпустив столбик кровати, он придвинулся к жене. - Все, кроме вас, как выяснилось. Проклятие, женщина! Раз и навсегда запомни: мужчина должен быть хозяином в собственном доме.

- Да вы и есть хозяин в этом доме. В главном. - Гарриет попробовала примирительно улыбнуться, - Но каждый раз случается нечто такое, что заставляет меня принимать решительные меры. Вот и на сей раз: вы проявили упрямство и отказались меня слушать.

- Дело Морланда было только моим делом.

- Ошибаетесь, оно затрагивало и мои интересы. Не забывайте, что причиной дуэли послужило оскорбление в мой адрес.

- Это к делу не относится.

- Нет, относится. - Гарриет, подтянув колени к груди, обхватила их руками. - Я так же причастна к этому, как и вы, милорд. Отчего же вы так разозлились?

- Причина вам известна: вы не посоветовались со мной, прежде чем послать приглашение родителям, - отвечал Гидеон довольно резко. - Я решительно против их присутствия здесь. Вам не трудно было заметить, что мы почти не разговариваем друг с другом. Мой разум отказывается понимать, с какой стати вы пригласили сюда моих родителей!

- Они любят вас, и я не сомневалась, что они обеспокоятся, узнав, что вы собираетесь рисковать жизнью на дуэли.

- Обеспокоятся? Черт возьми! Их может обеспокоить только одно: если меня убьют на дуэли, то прекратится род Хардкаслов.

- Милорд, как вы можете так говорить? Когда вы сегодня зашли в библиотеку, неужели вы не видели, какое встревоженное лицо было у вашей матушки? Она находилась в сильнейшем волнении.

- Хорошо. Допустим, графиня еще питает ко мне добрые чувства. Но отец заинтересован только во внуке. Вот почему я ему нужен живой и невредимый. И зачем, спрашивается, тешить себя мыслью, будто он тревожится о сыне?

- О Гидеон, вы заблуждаетесь. - Встав на колени, Гарриет тронула мужа за руку. - Ваш отец полон тревоги за вас. Просто он так же упрям, самонадеян и горд, как и вы. Но, учитывая, что он намного старше, его упорству следует только посочувствовать.

- Возможно, у меня нет такого опыта, - съязвил Гидеон, - но я не хуже его могу стоять на своем. Уж поверьте мне.

- Чепуха. Вы гораздо терпимее и податливее, чем он.

Гидеон удивленно вскинул брови:

- Я?

- Конечно. Только подумайте, как вы терпеливы со мной.

- Это уж точно, - пробормотал виконт. - Я слишком терпелив с вами, мадам.

- Гидеон, я попытаюсь убедить вас. Послушайте меня. Если вы хотите восстановить дружеские отношения с отцом, пойдите ему навстречу. Он не знает, как пробить стену, которую вы воздвигли вокруг себя за последние шесть лет.

- Почему именно я должен утруждать себя ради возобновления нашей дружбы? Ведь не я, а он отвернулся от меня.

- Вы правы лишь отчасти. Он же доверил вам управление фамильными землями.

- У графа не было выбора, - возразил Гидеон, - я его единственный наследник.

- Он же не совсем порвал с вами, - продолжала Гарриет. - Вы часто навещаете его. Вспомните, как вы торопились на свидание с ним после того, как мы провели ночь в пещере.

- Мой отец разрешает мне навещать его только тогда, когда ему грозит смерть.

- Возможно, он использует состояние своего здоровья как предлог для встречи с вами.

- Боже милостивый. Каким образом, черт подери, вы пришли к такому заключению?

- Я посмотрела на факты логически. Как вы заметили, недомогание не помешало графу примчаться к вам на помощь.

Огромные руки Гидеона сомкнулись вокруг плеч Гарриет. Он наклонился еще ниже:

- Мой отец спешил сюда вовсе не потому, что хотел спасти меня. Он здесь потому, что вам удалось обеспокоить мою мать и заставить их подумать, что я собираюсь положить конец роду Хардкаслов. Это единственная причина его появления здесь. И довольно с меня вашей чепухи.

- С меня также, Гидеон. Вы пообещаете мне, что будете вежливы с отцом. Дайте ему шанс заделать трещину в отношениях между вами.

- Я не желаю больше вести речь об отце. Я намерен поговорить о вас, мадам.

Гарриет выжидающе посмотрела на мужа:

- Что вы хотите обсудить?

- Ваши обязанности жены. Впредь вы будете советоваться со мной, перед тем как принять любое важное решение, - подобное тому, что вы приняли, связавшись с моими родителями. Вам все ясно?

- Предлагаю вам сделку, милорд, - робко улыбнулась Гарриет. - Обещаю советоваться с вами при условии, что вы будете советоваться со мной. Дайте мне слово, что в будущем станете обсуждать со мной дела, подобные этой глупой выходке с вызовом Морланда.

- Дуэли не было. Какого черта вы твердите одно и то же?

- Потому что я знаю вас, Гидеон. Дуэль состоялась бы, но мистер Морланд "вовремя" скомпрометировал себя, сбежав на Континент. В противном случае вас могли бы убить. Эта мысль просто невыносима для меня.

Глаза Гидеона внезапно засияли.

- Потому что вы любите меня?

- Да! - воскликнула Гарриет. - Сколько раз мне нужно повторять, что я люблю вас?

- Видимо, - проговорил Гидеон, опрокидывая ее на спину и тяжело наваливаясь на нее, - вам суждено повторять эти слова еще много-много раз. Бесчисленное количество раз. До конца наших дней.

- Прекрасно, милорд, - отозвалась Гарриет. Она обвила мужа за шею и прижалась к нему. - Я люблю вас!

- Покажите мне, как, - лаская ее, тихо попросил виконт.

И Гарриет выполнила его желание.

Шесть лет назад в сердце Гидеона умерла любовь. Гарриет не теряла надежды воскресить ее. Он должен снова научиться любить.

* * *

На следующее утро, сразу после завтрака, Гидеон скрылся в библиотеке, поскольку у него не было настроения разговаривать с родителями. Они жили в его доме, и с этим приходилось мириться. В самом деле, не мог же он их выставить вон? Но виконт рассудил: если Гарриет пригласила гостей в Лондон, то пусть их и развлекает.

Гидеон убедил себя, что его ждут более важные дела.

Расположившись, за столом, он принялся изучать окончательный вариант списка подозреваемых. Утомительное занятие, и, скорее всего, бесполезное найти вора, тщательно изучив списки приглашенных. В длинных списках повторялись дюжины фамилий.

Впрочем, это еще не свидетельствовало о том, что все приглашенные непременно посещали вечера. На протяжении сезона определенные люди пользовались сверхпопулярностью, поэтому получали приглашения практически на все торжества. У них было право выбирать, и они пользовались им, посещая только самые модные вечера и балы.

Гидеон вдруг понял, что не может с уверенностью сказать, кто принял приглашение, а кто послал отказ. Он поразился, что у него нет точного представления, кто сейчас в моде, а кто нет. Для человека, не появляющегося в свете шесть лет, это было трудной задачей

Дверь отворилась в тот момент, когда Гидеон еще раз просматривал длинный список, пытаясь отсеять лишние имена. Граф нерешительно зашел в комнату.

- Ваша жена сказала, что я могу найти вас здесь, - произнес Хардкасл.

- Вам что-нибудь угодно, сэр?

- Если вы не возражаете, мне хотелось бы поговорить с вами.

Гидеон пожал плечами:

- Присаживайтесь, пожалуйста.

Граф пересек комнату и сел по другую сторону стола:

- Вы заняты?

- Над этим проектом я работаю уже несколько дней.

- Понимаю. Ну что ж. - Оглядев библиотеку, Хардкасл старательно прочистил горло. - Судя по всему, вы даже не подозревали о том, что Гарриет прибегла к нашей помощи.

- Верно.

Хардкасл нахмурился:

- Ваша жена хотела вас спасти, вы понимаете?

- Она чересчур остро отреагировала на ситуацию, которая полностью контролировалась.

- Остается надеяться, что вы были с ней не слишком резки вчера вечером. Мне показалось, вас что-то сильно раздосадовало.

Гидеон вздернул бровь:

- Мы с Гарриет все обсудили. Вам не следует беспокоиться о ней.

- Проклятие! Что это все значит? Дуэль? С Морландом? Что, во имя Господа, заставило вас вызвать Морланда?

- Он напал на Гарриет в музее мистера Гумбольдта. Ей удалось спастись, сбросив на его голову большой камень. К сожалению, он пережил случившееся, и тогда я вызвал его на дуэль. Все очень просто, но Гарриет была обеспокоена.

- Морланд напал на Га... Гарриет? - Хардкасл был явно шокирован. Какого черта ему это понадобилось?

Гидеон изучал очередной список гостей.

- Наверное, он знал, что ему не удастся соблазнить ее, подобно Дидре. - Виконт отметил галочкой одно из имен.

- Дидре?! - Последовало длительное молчание. Гидеон не отрывал взгляда от списка, продолжая отмечать имена. - Вы хотите сказать, что шесть лет назад Морланд соблазнил Дидре Раштон? - наконец вымолвил Хардкасл.

- Да. Кажется, я неоднократно упоминал, что у нее была связь с другим мужчиной, а я к ней никогда не притрагивался?

- Да, но...

- Но вы думали, что ребенок, которого она зачала - мой, - продолжал Гидеон. - Помнится, я пытался это отрицать, но никто не внял моим словам.

- Она была дочерью приходского священника. - Граф уже не пытался оправдываться, в его голосе звучала горечь. - И она сказала своей экономке и отцу, что ребенок ваш. Зачем же ей было лгать, если она собиралась покончить с собой?

- Я часто задавал себе этот вопрос. Но Дидре и так все время лгала. Что значила для нее еще одна ложь?

Хардкасл наморщил лоб:

- И вы знали уже тогда, что с ней был Морланд?

- Она сама призналась в тот последний вечер. Позже, когда все было кончено, я не имел возможности это доказать. Морланд был женат, его бедной супруге приходилось не сладко.

- Его жена? Я плохо ее помню. Довольно меланхолическое создание. Безвольное.

Гидеон помедлил, вспоминая:

- Ходили слухи, что он плохо обращался с ней. Я не видел повода публично обвинять Морланда в обольщении Дидре. В любом случае, мне бы никто не поверил, а обвинение еще больше расстроило бы маленькую грустную жену Морланда.

- И вы перестали появляться в обществе Морланда. Тогда я подумал, что он, как и все в свете, отвернулся от вас. Оказывается, это вы разорвали все отношения с ним.

- Вы правы.

- Да, это были трудные времена для всех нас, - продолжал Хардкасл, всего несколько месяцев назад погиб ваш брат, и ваша матушка еще не оправилась от шока.

- Вы также, - холодно заметил Гидеон. - Казалось, вы никогда не оправитесь.

- Он был моим первенцем, - медленно произнес Хардкасл, - моим единственным сыном в течение долгих-долгих лет. Ваша матушка долгое время не могла забеременеть после рождения Рэндала. Он был всем для нас, являя собой идеал сына и наследника. Естественно, он остался любимцем даже после того, как родились вы.

- Как равно неизбежно и то, что я никогда не займу место брата в вашем сердце. Вы вполне ясно дали это понять, сэр.

Хардкасл встретил взгляд Гидеона:

- Для нас было огромным потрясением потерять Рэндала, а затем столкнуться со скандалом из-за смерти Дидре. Нам требовалось время, чтобы прийти в себя.

- Без сомнения. - Гидеон уткнулся в списки. "По крайней мере, мы не кричим друг на друга, - думал он. - Впервые говорим о прошлом спокойным тоном". - Мне хотелось бы кое-что для себя прояснить. Вы когда-нибудь верили в сплетни обо мне?

Хардкасл нахмурился:

- Не будьте глупцом. Конечно, мы и мысли не допускали, что вы повинны в смерти Рэндала. Я, конечно, считал, что вы вели себя с Дидре Раштон не лучшим образом, но мы с вашей матушкой никогда не считали вас убийцей.

Гидеон с облегчением вздохнул, встретив твердый взгляд отца.

- Я рад. - Он до сих пор не знал, какие именно россказни слышали его родители и каким из них они поверили. Все шесть лет о нем ходило множество историй, одна хуже другой.

- А над чем вы трудитесь? - немного помолчав, спросил граф.

Поколебавшись, Гидеон решил все объяснить:

- Я продолжаю поиски главаря шайки, которая прятала добычу в наших пещерах.

- Да, да, вы, кажется, говорили, что он, возможно, принят в обществе и к тому же интересуется ископаемыми. Вы также упомянули меня в качестве подходящей кандидатуры, - пробормотал Хардкасл.

Гидеон уловил в его голосе иронические нотки.

- Вы будете рады узнать, что я окончательно исключил вас из списка подозреваемых?

- Но почему?

- Потому что вы давно не бывали в обществе. Мне нужен тот, кто принят во всех лондонских домах и посещает приемы и званые вечера, - отозвался Гидеон. - Вы с матушкой уже несколько лет безвыездно живете в Хардкасл-Хаусе, точно отшельники.

- Причиной тому мое пошатнувшееся здоровье, - проворчал граф.

- Однако, как заметила вчера вечером Гарриет, плохое здоровье не помешало вам примчаться в столицу, стоило только получить записку моей жены.

- Последнее время я чувствовал себя несколько лучше.

Гидеон холодно улыбнулся:

- Неудивительно. Вы не теряете надежды, что вскоре у вас появится внук. Хардкасл пожал плечами:

- Да, вы правы... Кажется, ваш список достаточно длинный.

- Будет весьма непросто выяснить, кто из них знает пещеры Аппер-Биддлтона. Каждый раз, когда я провожу расследование в своем клубе, обнаруживается, что еще один его член заинтересовался коллекционированием ископаемых. Я даже не представлял, насколько повально увлечение старыми костями.

- Прошу прощения, но, кажется, я могу вам помочь. Когда я собирал окаменелости, у меня завязалось множество знакомств. Определенно, некоторые джентльмены из вашего списка мне встречались

Гидеон повернул список так, чтобы отец мог внимательно прочитать его.

- Любопытно, - бесстрастным тоном произнес Хардкасл, пробежав список глазами. - Вы можете вычеркнуть Доннели и Дженкинса. Насколько помню, они редко покидают Лондон и, разумеется, не поедут в такую глушь, как Аппер-Биддлтон. Их интерес к ископаемым весьма ограничен.

Взглянув на отца, Гидеон наклонился к столу, чтобы вычеркнуть эти имена:

- Хорошо.

- Вы не возражаете, если я поинтересуюсь, с чем связано ваше одержимое желание поймать этого таинственного незнакомца?

- Как только мы вернемся в Аппер-Биддлтон, Гарриет прямиком направится в свои драгоценные пещеры. Я хочу быть уверен, что там ей не грозит опасность. Поэтому мне необходимо поймать главаря. В следующий раз Гарриет может наткнуться не на украденные вещи, а на банду головорезов.

Лицо Хардкасла помрачнело.

- Так-так. Вы думаете, главарь вернется в пещеры?

- Как только уляжется шумиха, он попытается начать все сначала. Без сомнения, ему известно, что я не могу постоянно жить в Аппер-Биддлтоне и наблюдать за побережьем. Не забывайте: их планы спутала Гарриет, случайно наткнувшись на тайник, а до того все шло прекрасно. Поэтому, мне кажется, главарь попытается возобновить дело.

Брови Хардкасла сошлись на переносице.

- В таком случае нам лучше продолжить работу. - С этими словами он взглянул на следующие два имени в списке. - У Рестонвилля и Шедвика такие состояния, что заставят самого Мидаса покраснеть от стыда. Какой им смысл заниматься воровством?

- Отлично! - Гидеон вычеркнул из списка еще два имени.

Они с отцом поработали еще несколько минут, мало-помалу сокращая список. И уже наполовину справились с задачей, когда в комнату вошли Гарриет и леди Хардкасл, одетые в платья для прогулки. Гидеон и его отец вежливо поднялись со своих мест.

- Милорд, мы хотели сказать вам, что отправляемся за покупками, важно проговорила Гарриет. - Ваша матушка выразила желание познакомиться с новыми веяниями моды.

- Мне совершенно необходим новый капор и материал на одно или два платья, - торжественно вступила леди Хардкасл и робко улыбнулась Гарриет.

Гидеон заметил, с каким восторгом смотрела графиня на его жену. Судя по всему, Гарриет без труда очаровала графиню, как, впрочем, и любого, с кем ни встречалась.

- Ничто не дает двум женщинам лучше узнать друг друга, как совместный поход за покупками, - живо отозвалась Гарриет. - У нас с вашей матушкой так много общего, милорд.

Гидеон удивленно вздернул бровь:

- Например?

- Вы, разумеется, - рассмеялась Гарриет.

Леди Хардкасл с тревожным беспокойством переводила взгляд с мужа на сына:

- Вижу, вы оба заняты.

- Да, вы правы, - подтвердил Хардкасл. - Мы изучаем список подозреваемых, который составил Гидеон.

Глаза Гарриет расширились от изумления.

- Подозреваемых?

Гидеон вздохнул:

- Я не успел предупредить вас, граф, чтобы вы никому не говорили об этом, - проворчал он, обращаясь к отцу.

- А что за подозреваемые? - нетерпеливо спросила Гарриет.

- Я ищу организатора шайки, захватившей пещеры, - кратко объяснил Гидеон. - У меня есть причины полагать, что этот человек вхож в лучшие гостиные. И у него была также возможность изучить пещеры на моих землях.

- Коллекционер ископаемых?

Гидеон неохотно кивнул:

- Да, не исключено.

- Превосходная догадка. Как я уже говорила вам, милорд, собиратели ископаемых весьма неразборчивы в средствах, - с горящими глазами сказала Гарриет. - Вероятно, я смогу помочь вам. В Лондоне я познакомилась со многими коллекционерами и хочу назвать вам нескольких, не внушающих мне доверия!

Гидеон сочувственно улыбнулся:

- И тогда вы обнаружите, что большинству ваших коллег нельзя доверять. Не думаю, что ваши оценки помогут нам основательно сократить список. Тем не менее, можете назвать членов вашего Общества любителей древностей и ископаемых. Я сверю их с моим списком.

- Конечно. Я займусь этим сразу же после того, как мы вернемся из похода по магазинам.

Леди Хардкасл обратилась к мужу:

- А кто сейчас в списке подозреваемых?

- Несколько человек. Вообще-то это довольно длинный список, - отвечал Хардкасл.

- Позвольте мне взглянуть? - леди Хардкасл подплыла к столу.

Гарриет последовала за ней и глянула из-за плеча графини:

- Боже мой. Как вы найдете преступника среди стольких подозреваемых?

- Это будет непросто, - согласился Гидеон. - Мадам, думаю, вам и моей матушке пора идти. Мы же с отцом продолжим работу.

Леди Хардкасл сосредоточенно изучала список:

- Не вижу имени Брюса Морланда. Насколько я помню, он никогда не интересовался ископаемыми, но наверняка знает местность вокруг Аппер-Биддлтона.

Гидеон поймал вопросительный взгляд матери:

- Я допускал, что за всем этим стоит Морланд. Он бы не постеснялся прибегнуть к воровству. И все-таки он не мог этого сделать: Морланд бежал из страны, так что относительно него нам можно не беспокоиться.

- Да, верно. - Леди Хардкасл продолжала внимательно изучать список. А Клив Раштон? Его имени я также не вижу. Одно время он был заядлым коллекционером. - Она взглянула на мужа. - Если не ошибаюсь, именно он и привил вам это увлечение, мой дорогой.

Доследовала напряженная пауза. Хардкасл беспокойно заерзал в кресле:

- Он был моим приходским священником. Так что вряд ли руководил ворами.

Гидеон медленно опустился в кресло и задумчиво посмотрел на графиню:

- Сначала я внес его в список, но потом вычеркнул: его имя редко встречается среди приглашенных в дома, которые недавно были ограблены, кстати, это одна из причин, по которой я вычеркнул и Морланда. Преступника приглашают в самые изысканные дома в свете. Раштон и Морланд в этих кругах не вращались.

- Боже, но это же ничего не значит! - воскликнула леди Хардкасл. - Во время большого вечера или бала лучшие дома заполняют толпы людей. Праздник сочтут неудавшимся, если на утро не объявят это событие настоящим столпотворением. Да, конечно, перед входом положено показывать приглашение, но вы знаете, как происходит в действительности: на лестнице и в прихожей толпится народ, так что легко можно проскользнуть в зал.

- Милорд, ваша матушка права, - быстро проговорила Гарриет. - Если джентльмен модно одет и появляется в сопровождении кого-либо из приглашенных, он без хлопот пройдет в переполненную танцевальную залу. Кто заметит в такой давке случайного гостя?

Гидеон забарабанил пальцами по столу:

- Возможно, вы правы.

Хардкасла это замечание, казалось, поразило еще больше:

- Черт меня подери, как я не догадался! К тому же, он может дождаться, когда все гости соберутся, и проникнуть в дом через сад. Никто этого не заметит.

- В таком случае, - подхватил Гидеон, - Раштон по-прежнему числится среди подозреваемых. Как и Морланд. Проклятие! Как и большинство из тех, кто уже вычеркнут мною!

Хардкасл поднял руку:

- Нужно по-прежнему считаться с тем фактом, что организатор шайки прекрасно знает пещеры Аппер-Биддлтона. Это поможет нам не слишком увеличивать список подозреваемых.

- Да, вероятно.

- Не стесняйтесь обращаться ко мне или к Гарриет, если понадобятся дальнейшие справки о том, что делается в обществе, - улыбнулась леди Хардкасл, натягивая перчатки. - Пойдемте, Гарриет. Я охотно снова прогуляюсь по Оксфорд-стрит. В свое время там был маленький французский магазинчик, где модистка мастерила самые изысканные капоры.

- О, конечно, - вежливо отозвалась Гарриет. Ее взгляд был прикован к списку Гидеона. Было очевидно, что ей гораздо больше хочется работать с ним, чем идти за покупками.

- Да, вы можете воспользоваться случаем, - добавила леди Хардкасл, задержавшись в дверях. - Гарриет собирается устроить званый вечер. Я помогу его подготовить. Приглашения отправим после полудня. Так что не намечайте никаких дел на вечер следующего вторника.

Гидеон подождал, когда Гарриет и его мать выйдут из библиотеки и переглянулся с отцом через стол.

- Гарриет, похоже, права, - медленно произнес виконт.

- В чем?

- Видимо, мне нужно почаще объяснять окружающим свое поведение и посвящать их в свои планы. За одно сегодняшнее утро я узнал о подозреваемых больше, чем за несколько дней самостоятельной работы.

Хардкасл громко рассмеялся:

- И не только вы кое-что поняли для себя. Ну, а сейчас меня интересует другой вопрос. Как бы вы отнеслись к предложению посетить сегодня днем несколько моих клубов? Я возобновил бы прежние знакомства, поспрашивал бы кое-кого и, полагаю, помог бы вам еще немного сократить список.

- Отлично! - воскликнул Гидеон.

Сегодня утром он обрел в отце союзника в этом рискованном предприятии. Это было незнакомое, но приятное ощущение.

* * *

Когда Гидеон с отцом появились в клубе, их встретил удивленный шепот. Несколько закадычных приятелей кивнули графу. Они были рады после стольких лет снова встретить старого друга.

Однако первыми к ним бросились Эпплгейт и Фрей.

- Не выпьете ли вы с нами по бокалу портвейна, джентльмены, торжественно пригласил Эпплгейт. Он обратился к графу: - Мы провозглашаем тост за удачный разгром Морланда Сент-Джастином. Вы, конечно, слышали об этом, Хардкасл. История облетела весь Лондон. Вместо того чтобы драться с вашим сыном на дуэли, этот трус сбежал на Континент.

- Мне рассказывали...

- Должен заметить, это выставляет все неприятности шестилетней давности в ином свете. - Провозгласил Фрей, доверительно склонясь к графу. - Леди Сент-Джастин любезно прояснила кое-какие из тех событий.

- В самом деле? - Хардкасл взял предложенный бокал портвейна.

- Да. Дело с Морландом лишний раз доказывает, что сплетни о прошлом Сент-Джастина не имели под собой никаких оснований, - заключил Фрей. Сент-Джастин, без сомнения, не трус, и не побоится сражаться за честь дамы. Более того, он доказал, что, если потребуется, поступит по законам благородства и чести.

- В чем леди Сент-Джастин не сомневается, - кивнул головой Эпплгейт. Сплетня все-таки чертовски неприятная штука...

К ним присоединилось еще несколько человек засвидетельствовать свое почтение Хардкаслу. Затем они повернулись к Гидеону:

- Я слышал про Морланда, - произнес один из них. - Он нам порядком надоел. Мы рады, что с вашей помощью избавились от него. Я никогда не симпатизировал этому человеку. В прошлый сезон, к примеру, он обратил внимание на мою дочку, без сомнения, собираясь прибрать к рукам ее наследство. Глупышка вообразила, что влюбилась в него, а разубедить ее было весьма непросто.

- Моя жена рассказала мне, - обратился к Гидеону другой, - что вы подарили виконтессе эффектную лошадь. Моя супруга немного завистлива и хочет, чтобы я тоже выбрал ей кобылку. Не поможете ли вы мне советом на распродаже в Тэттерселе во вторник?

- Я не собирался на торги, - ответил Гидеон.

Его собеседник быстро кивнул, покраснев от смущения:

- Да, да, конечно. Не хотел навязываться. И все-таки, если вы там появитесь, можно положиться на ваш совет?

Поймав предостерегающий взгляд отца, Гидеон пожал плечами:

- Конечно. Если... окажусь в Тэттерселе во вторник, буду счастлив указать на тех лошадей, которые понравятся вашей жене.

Джентльмен просиял:

- Что ж, позвольте откланяться. Надеюсь увидеть вас сегодня вечером на балу у Арскенсов. Жена говорит, что мы непременно покажемся там. Клянусь, у Арскенсов соберется весь свет, чтобы выказать уважение вам и леди Сент-Джастин.

* * *

Весь свет, или, во всяком случае, весь бомонд блистал вечером на балу у Арскенсов. Не вызывало сомнений, что все пришли засвидетельствовать почтение Гидеону и Гарриет.

Лорд и леди Сент-Джастин стали самыми модными персонами сезона. Присутствие графа и графини Хардкасл на этом балу было еще одним подарком счастливой хозяйке.

Взволнованные тетушки Эффе и Аделаида были вне себя от восторга, что связаны родственными узами с такой модной парой. Фелисити находила все это крайне забавным.

В разгар торжества граф разыскал стоящего у окна Гидеона. Тот впервые за весь вечер, наконец, наслаждался минутой одиночества.

- Удивительно, сколько друзей вы приобрели за последнее время. Обозревая толпу, Хардкасл пригубил шампанское.

- И правда! Общество убеждено, что я смыл пятно со своей чести. Всем этим я обязан моей поразительной малютке жене.

- Нет, - неожиданно горячо возразил Хардкасл. - Благодаря вашей жене вы восстановили репутацию в глазах света. Но ваша честь всегда была вашей, и только вашей. И вы никогда не порочили ее.

Гидеон был так поражен, что едва не выронил бокал с шампанским. Он повернулся к отцу, не зная, что сказать.

- Благодарю вас, сэр, - вымолвил он наконец.

- Меня благодарить не за что, - пробормотал граф. - Я горжусь, что называю вас своим сыном.

Глава 19

На следующее утро леди Хардкасл вошла в спальню Гарриет. Отложив журнал с эссе по естественной истории Земли, недавно приобретенный в лавке, Гарриет улыбнулась графине:

- Доброе утро, леди Хардкасл. Я думала, вы еще спите. Сейчас всего десять часов, а вечер вчера закончился поздно.

- Да, ужасно поздно. Увы, но я привыкла к деревенскому распорядку дня и потребуется время, чтобы снова научиться ложиться за полночь. - Леди Хардкасл подплыла к маленькому стулу у окна и грациозно опустилась на него. - Если вы не возражаете, я хотела бы поговорить с вами.

- Конечно.

Леди Хардкасл нежно улыбнулась:

- Затрудняюсь даже, с чего начать. Полагаю, первым делом мне следует поблагодарить вас.

- За что? - удивилась Гарриет.

- Ну, разумеется, за все, что вы сделали для Гидеона. А также за то, что вы сделали для нас с мужем.

- Но я же ничего не сделала, - запротестовала Гарриет. - Напротив, я заставила вас примчаться сюда с бессмысленным поручением и без конца досаждала Гидеону. Я счастлива, что все уже позади. Если дела сложатся удачно, мы в скором времени вернемся в Аппер-Биддлтон. Откровенно говоря, жизнь в Лондоне мне не по душе.

Леди Хардкасл изящно взмахнула рукой:

- Вы меня не поняли, мадам. Я благодарю вас за нечто большее, чем вызов в Лондон. Вы вернули мне сына. Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас?

Гарриет покачала головой:

- Леди Хардкасл, уверяю вас, вы преувеличиваете мою роль.

- Шесть лет назад, когда умер мой старший сын, я впала в глубочайшую меланхолию, какую прежде никогда не переживала. Казалось, я никогда уже не оправлюсь от потрясения. Проходили месяцы, мы перебрались из Аппер-Биддлтона в Хардкасл-Холл, - по мнению доктора, перемена места должна была пойти мне на пользу. А когда я наконец вновь стала пробуждаться к жизни, получила еще один сокрушительный удар: почти потеряла второго сына.

- Как это ужасно, - прошептала Гарриет.

- Мой муж очень долго не разговаривал с Гидеоном и даже не пускал его на порог дома. Все обвиняли Сент-Джастина в ужасном поведении по отношению к бедняжке Дидре Раштон. А через некоторое время Гидеон и сам перестал это отрицать. Он демонстративно повернулся к нам спиной, но сейчас кто может упрекать его за это?

- Но ваш муж передал ему управление имением Хардкаслов.

- Да, испугавшись, что здоровье его ослабевает, он вызвал Гидеона и передал дела. Я думала, что это поможет заделать трещину в их отношениях, но этого не случилось. Каждый раз, когда Гидеон переступал порог дома, они с отцом ссорились.

- Гидеон очень упрям.

- Как и его отец, - горестно произнесла леди Хардкасл, - кое в чем они очень похожи, хотя никогда не признают этого. Должна вам сказать, когда мы вчера заглянули к ним в библиотеку, я едва не разрыдалась от счастья. Впервые за шесть долгих лет они спокойно общались. И все это благодаря вам.

Гарриет коснулась руки графини:

- Леди Хардкасл, это очень мило с вашей стороны, но уверяю вас, заслуги моей здесь нет.

Леди Хардкасл взяла Гарриет за руку.

- Мой сын сделался раздражительным и опасным, как чудовище, словно хотел оправдать свое прозвище.

- О Боже! - воскликнула Гарриет. - Он никогда не был столь плохим, мадам. Чаще всего я находила его действия вполне разумными. И он всегда был очень добр ко мне.

- Добр? - Леди Хардкасл была поражена. - Дорогая моя, он боготворит землю, по которой вы ходите.

Гарриет непонимающе посмотрела на графиню, а затем рассмеялась:

- Да нет же, Гидеон только снисходителен ко мне, но чтобы преклоняться передо мной...

- Убеждена, вы заблуждаетесь.

Гарриет грустно покачала головой:

- Нет, нет. Он признался мне, что любовь в его сердце умерла. Сент-Джастин женился на мне из благородства, у него просто не было выбора. Мы стали добрыми друзьями. Не более.

- Вы - муж и жена, - решительно заявила леди Хардкасл. - И я заметила, с каким обожанием мой сын смотрит на вас. Я готова поставить на все бриллианты Хардкаслов, что вы с ним гораздо больше чем добрые друзья, дорогая моя.

Гарриет вспыхнула:

- Да, существует естественная привязанность, которая, как мне кажется, всегда должна существовать между супругами, но ничего большего я здесь не вижу.

Леди Хардкасл бросила на невестку проницательный взгляд:

- Вы любите его, не правда ли?

Гарриет сморщила носик:

- Это так заметно?

- Боже, ну конечно же. Я поняла это сразу, как только встретилась с вами. Думаю, это ни для кого не секрет.

- О Господи, - пробормотала Гарриет. - Я пыталась скрывать свои чувства. Мне не хотелось ставить Гидеона в неловкое положение. Свет высмеивает любой намек на чувственные отношения между мужем и женой. Это очень немодно.

Поднявшись легко, точно перышко, леди Хардкасл подалась вперед, чтобы обнять Гарриет:

- Сомневаюсь, чтобы вам удалось смутить моего сына. Вы верили в него даже тогда, когда никто в него не верил. Разве можно такое забыть? - С этими словами леди Хардкасл направилась к выходу.

- Он по-своему весьма лоялен, - с теплотой заметила Гарриет. Действительно, на него можно положиться. Он бы понравился моему отцу.

Графиня, задержавшись у дверей, сказала:

- После того, что случилось шесть лет назад, люди называли моего сына Чудовищем. Его фигура и ужасный шрам послужили тому причиной. Боюсь, иногда он нарочно стремился оправдать это прозвище. Но ваша вера изменила Гидеона, за что я вам сердечно благодарна.

Выплыв из комнаты, леди Хардкасл очень тихо затворила за собой дверь.

* * *

- Определенно, иногда выгодно иметь скандальную репутацию, - заявила тетушка Аделаида в день званого вечера у Сент-Джастинов. - Вы только взгляните: настоящее столпотворение. Гарриет, дорогая моя, ты, безусловно, завоевала репутацию преуспевающей хозяйки. Мои поздравления.

- В самом деле, Гарриет. - Тетушка Эффе с удовлетворением осматривалась по сторонам. Дом Сент-Джастинов был буквально забит гостями. - Страшная давка. Об этом напишут все утренние газеты.

Фелисити улыбнулась сестре:

- Можно не сомневаться, ты приобрела необходимые светские манеры и не поставишь Сент-Джастина в неловкое положение. Всем ясно, что он женился на умелой хозяйке.

Гарриет скорчила гримаску:

- Признаться, в этом не только моя заслуга, ведь почти все организовала леди Хардкасл. Я признательна всем гостям, что они приняли приглашение.

- И даже кое-кто еще, - заметила Фелисити. - Никто не устоял. Вы с Сент-Джастином взяли свет штурмом. Твой муж находится в ореоле многострадального романтического героя, тебе же отведена роль дамы, полюбившей его, несмотря на его темное прошлое. Прямо сюжет из готического романа.

- Ничего не знаю о готическом романе, - вмешалась тетушка Эффе, - но, определенно, вы сейчас в моде. По-моему, и время для званого вечера выбрано как нельзя удачно.

- То же самое утверждает леди Хардкасл, - отозвалась Гарриет. - Лично я буду только рада, когда вечер закончится.

В зале появились два очень похожих и весьма привлекательных молодых человека, они сразу направились к Фелисити и ее родственникам.

- Ну, вот и близнецы Адонисы, - шепнула Гарриет сестре.

Фелисити очаровательно улыбнулась:

- Они составляют привлекательную пару, не так ли? Но меня беспокоит, что они всегда и везде вместе. Интересно, как далеко это заходит?

- Фелисити! - сердито одернула ее тетушка Эффе.

Гарриет подавила смешок, когда юноши подошли к ним. После обмена приветствиями, она тихо оставила компанию, не сомневаясь, что ее исчезновения не заметят. Близнецов Адонисов интересовала только Фелисити, так что Гарриет могла заняться более важными делами.

Гидеон с родителями стояли в дальнем конце переполненной гостями залы. Они беседовали с незнакомой Гарриет пожилой парой. Возможно, с кем-то из своих многочисленных друзей.

В комнате было очень душно. Гарриет, быстро обмахиваясь веером, направилась в сад подышать свежим воздухом. Несколько гостей дружески приветствовали ее, пока она пробиралась к двери.

Через несколько минут виконтесса оказалась в холле. Оул руководил целой армией лакеев, которые суетились у подносов с шампанским и закусками. Он мрачно кивнул Гарриет.

- Все идет хорошо, Оул? - поинтересовалась леди Сент-Джастин.

- Мы полностью владеем ситуацией, мадам. Но гостей больше, чем ожидалось. Остается надеяться, что шампанского хватит до конца вечера,

- О Боже, - встревожилась Гарриет. - А что, может и не хватить?

- На вечерах всегда существует угроза такого несчастья, мадам, туманно ответил Оул. - Но, разумеется, я сделаю все, что в моих силах, чтобы этого не случилось.

- Да-да, конечно.

Гарриет направилась было к двери в сад, но внезапно поняла, что одна из ее подвязок развязалась. Она решила пройти к себе наверх и там поправить ее.

Поднявшись по лестнице, она прошла в холл. Подвязка и в самом деле развязалась. Чулок уже начал сползать. Слава Богу, она вовремя это заметила. До чего же унизительно, когда твой чулок сползает с ноги в самый разгар твоего первого званого вечера.

В коридоре оказалось темнее, чем всегда. Нахмурившись, Гарриет заметила, что кто-то задул несколько свечей в канделябре на стене. Наверняка Оул пытался сэкономить.

Распахнув дверь в спальню, Гарриет замерла на пороге - там тоже было темно. Одинокая свеча на секретере не могла победить мрак. Гарриет хорошо помнила, что не оставляла на маленьком столике горящую свечу. Насторожившись, она вошла в комнату, гадая, не служанка ли зажгла ее.

Вдруг она заметила сутулую фигуру, склонившуюся над выдвинутым ящиком стола. Ей сразу стало все ясно. В этом ящике она хранила свой ископаемый зуб.

- Стой, негодяй! - вскричала Гарриет.

Леди Сент-Джастин кинулась вперед, размахивая своим единственным оружием - веером.

- Остановитесь сейчас же! Как вы смеете?

Темная фигура резко выпрямилась. Задвинув ящик, человек, не разгибаясь, повернулся к Гарриет. В свете свечи выступило сморщенное лицо мистера Гумбольдта.

- Черт вас подери, - прошипел Гумбольдт. Оттолкнув Гарриет, он прыгнул к двери.

Гарриет полетела на пол, ударившись о кровать. Она протянула руку и нащупала ночную вазу. Схватив ее, виконтесса попыталась подняться на ноги.

- Что за чертовщина? - заорал Гидеон, появляясь в дверях. - Проклятие, Гарриет.

В этот момент мистер Гумбольдт налетел с разбегу на Гидеона. Виконт схватил его за шиворот и отбросил в сторону. Человечек со стоном повалился на ковер.

- Присмотрите за ним, Добс.

В два шага Гидеон пересек комнату, нагнулся и подхватил Гарриет на руки.

- Вы не пострадали, мадам? - взволнованно спросил он.

- Нет, все хорошо, - выдохнула виконтесса. - Слава богу, вы его поймали, Гидеон. Кажется, он пытался украсть мой зуб.

- Скорее всего, он искал ваши драгоценности, леди Сент-Джастин, заметил Добс. - Трусливый маленький дьявол. Он и внешне похож на вора, верно? Конечно, не всегда можно судить по внешнему виду, но этот малый точно из преступного мира.

Гидеон повернулся, все еще держа Гарриет на руках. Та сердито глянула вниз на притихшего мистера Гумбольдта.

- Действительно, мистер Гумбольдт, как вы могли пасть так низко? спросила леди Сент-Джастин. - Вам должно быть стыдно.

Гумбольдт застонал и бросил на Добса обиженный взгляд, когда тот поднимал его на ноги.

- Я просто-напросто осматривался. Я потерял дорогу. Я ни в коем случае не пытался украсть драгоценности вашей светлости. Зачем мне украшения?

- Если вы искали драгоценности, в чем я не сомневаюсь, вы, вероятно, собирались продать их, чтобы финансировать новые приобретения для вашей коллекции, - заявила Гарриет.

- Это неправда! - вскричал Гумбольдт, затем, немного успокоившись, продолжал: - Хорошо, недавно до меня дошли слухи, что вы нашли что-то интересное в пещерах Аппер-Биддлтона, чему, конечно, я не поверил. Несколько лет назад я очень тщательно исследовал эти пещеры и не нашел там ничего примечательного. Тем не менее, я хотел убедиться: вдруг вы по чистой случайности на что-то наткнулись.

- Ха! Я знала это. - Гарриет презрительно покачала головой. Затем обратилась к Гидеону: - Я же говорила вам, что коллекционеры ископаемых народ беспринципный.

- Так оно и есть, - задумчиво произнес Гидеон. - Вы уверены, что не пострадали?

- Конечно. Можете опустить меня. - Гарриет расправила юбки, когда Гидеон медленно поставил ее на пол. Ее подвязка совсем развязалась, и чулок соскользнул с лодыжки. - Как вам удалось поспеть сюда вовремя?

- Я поручил мистеру Добсу наблюдать за гостями, - объяснил Гидеон. Мы пригласили на вечер всех подозреваемых из списка. Мы не могли упустить такого шанса.

Гарриет лучезарно улыбнулась:

- Какой превосходный план.

- Был, пока вы не решили подняться наверх в самый неподходящий момент, - поправил ее Гидеон.

- Что ж, это еще раз доказывает, что вы должны доверять мне, милорд. Я не устаю повторять это. Казалось бы, пора уяснить.

- И в самом деле, - с притворным раскаянием вздохнул Гидеон.

Гарриет неожиданно вскрикнула:

- Гидеон! Я только что вспомнила: мистера Гумбольдта не было в нашем списке гостей!

- Да, вы правы, - согласился Гидеон. - Что еще раз подтверждает правильность наблюдений моей матушки. В такой сутолоке любой, кто одет подобающим образом, может незаметно проникнуть в дом, если, конечно, он не глуп.

* * *

На следующее утро за завтраком все разговоры велись в основном о мистере Гумбольдте.

- Бесспорно, ваше приключение будет сегодня на устах всего Лондона, с довольным видом обратилась к Гарриет леди Хардкасл. - Все будут рассказывать, как лорд и леди Сент-Джастин снова смогли доставить гостям необычное развлечение. Только вообразите, вы вдвоем поймали гнусного вора прямо в разгар званого вечера.

- Об этом уже написали в утренних газетах, - объявил Хардкасл с другого конца стола. Он уже просмотрел кипу газет. - Превосходные отзывы о случившемся. Они утверждают, что Гумбольдт и есть главарь шайки, который стоял за серией ограблений, будоражащих общество в последние месяцы.

- А Сент-Джастин - герой, расставивший ловушку, в которую тот попался, - подхватила Гарриет, посылая Гидеону восторженный взгляд. Сообщается ли об этом в газетах?

Гидеон недовольно посмотрел на жену:

- Надеюсь, нет.

- Да-да, здесь написано. - Отложив одну газету, Хардкасл схватил другую. - Они называют вас галантным и умным, мой мальчик. И подробно описывают, как вы спасли жену от кровожадного вора.

- Чудесно! - воскликнула Гарриет. - Я так рада, что газеты верно изложили случившееся.

Гидеон снова посмотрел на нее:

- Мистер Гумбольдт бежал во всю прыть, когда налетел на меня, дорогая моя. Я не видел, чтобы он пытался кого-нибудь убить. Зато вы выглядели просто угрожающе. Незабываемое зрелище: мадам с ночной вазой в руке. Весьма, весьма впечатляюще.

- Я подумала, что ему нужен мой зуб, - попыталась оправдаться Гарриет.

- Мистер Добс пришел к заключению, что Гумбольдт давно уже не имел средств на содержание музея, - продолжил Гидеон. - По-видимому, он занялся воровством, чтобы финансировать приобретение новых ископаемых.

Гарриет кивнула:

- Коллекционер ископаемых пойдет на что угодно, когда он в отчаянии. Бедный мистер Гумбольдт. Надеюсь, это не слишком страшный удар для него. Во всяком случае, его мотивы мне понятны.

- В конце концов, ваша репутация хозяйки утвердилась, - явно довольная, сказала леди Хардкасл. - Общество помирало со скуки, а вы устроили ему такое захватывающее представление.

Гарриет уже собиралась ответить, как в комнату вошел Оул с почтой на серебряном подносе. Письмо, лежащее сверху, было адресовано Гарриет.

- О Боже! - воскликнула Гарриет, торопливо вскрывая конверт. - Это от миссис Стоун. Боюсь, что-то случилось.

- Без сомнения, в Аппер-Биддлтоне какой-то несчастный умер мучительной смертью от эпидемии, - бросил Гидеон. - По какому еще поводу старая курица напишет письмо?

Гарриет не обратила внимания на язвительное замечание мужа, быстро пробежав глазами записку. Она пронзительно вскрикнула от отчаяния, как только до нее дошел смысл прочитанного.

- О, дьявол!

Граф с графиней участливо взглянули на нее.

- Что-нибудь не так, моя дорогая? - спросил Гидеон, спокойно поглощая ветчину.

- Все не так! - Гарриет помахала письмом перед его носом. - Произошло самое ужасное. Этого-то я и боялась.

Гидеон проглотил ветчину, по-прежнему сохраняя спокойствие:

- Может, вы расскажете нам, о чем идет речь?

Гарриет была настолько раздражена, что едва могла говорить.

- Миссис Стоун пишет, что у нее есть все основания полагать, что мои пещеры начал исследовать еще один коллекционер ископаемых. Однажды она увидела на побережье мужчину, а потом он встретился ей еще раз, когда тащил большой камень.

Гидеон отложил гренку

- Позвольте мне взглянуть.

Гарриет протянула ему записку:

- Это невыносимо. Незнакомец может наткнуться на кости, имеющие непосредственное отношение к моему зубу. Я немедленно должна вернуться в Аппер-Биддлтон. А вы, сэр, должны написать в Блэкторн-Холл, чтобы в мои пещеры никого не пускали.

- Оказывается, миссис Стоун грамотная, - прочитав записку, хмыкнул Гидеон.

- Она была экономкой у двух приходских священников, - заметила леди Хардкасл. - Полагаю, за это время она могла хоть чему-нибудь научиться.

- Вероятно, она продиктовала письмо грамотному человеку из деревни, высказал свое мнение граф. - Обычно все так и поступают.

Гидеон положил письмо на стол:

- Дорогая моя, я тотчас отпишу в Блэкторн-Холл. Мои люди предупредят любого, кто будет крутиться возле пещер, что он нарушает границы чужих владений.

Гарриет покачала головой:

- Хорошо, милорд, но все-таки я должна выехать на место и лично убедиться, что никто не обнаружил мои окаменелости.

- Мадам, нет никакой необходимости возвращаться вам лично. Мои люди защитят ваше драгоценное ископаемое, - начал было Гидеон.

- Не могу с вами согласиться, - отрезала Гарриет и вскочила. - Я поднимусь к себе, чтобы переодеться в дорожное платье. Как скоро мы сможем выехать?

- Я, кажется, сказал, что нет никакой необходимости сломя голову нестись в Аппер-Биддлтон.

- Но, Гидеон, вы же сами убедились, насколько бессовестны коллекционеры ископаемых. Допустим, кто-то из них отыщет мою пещеру, тогда вашего предупреждения будет мало. Не сомневаюсь, коллекционер найдет, как проникнуть в пещеру.

Хардкасл кивнул в знак согласия:

- Вы правы. Стоит только коллекционеру почуять старые кости - его чертовски трудно будет оттуда отогнать. Остается надеяться, что пещеру не обнаружат.

Гарриет с благодарностью взглянула на графа:

- Спасибо, хоть вы понимаете меня, сэр. Итак, Сент-Джастин, мы без промедления возвращаемся домой в Аппер-Биддлтон.

Леди Хардкасл улыбнулась сыну:

- Действительно, почему бы вам вдвоем на несколько дней не вернуться в Аппер-Биддлтон и не разобраться со всеми делами? А мы с вашим отцом тем временем поживем здесь.

Гидеон поднял руку, сдаваясь. Он снисходительно посмотрел на Гарриет:

- Отлично, дорогая. Можете собираться.

- Спасибо, Гидеон. - Гарриет бросилась к двери. - Я буду готова менее, чем через час.

* * *

Когда экипаж въехал во двор Блэкторн-Холла, было чуть больше девяти вечера. Гидеон понимал, как расстроена Гарриет. Она хотела без промедления отправиться к скалам и даже предложила воспользоваться фонарями. Гидеон отверг ее возмутительное предложение.

- Нет, вы не пойдете к скалам посреди ночи. Ваши драгоценные пещеры могут подождать до утра, - безапелляционным тоном сказал он, пока прислуга спешно готовила спальни и разгружала багаж.

Гарриет задумчиво посмотрела на мужа, поднимаясь вместе с ним по лестнице:

- Милорд, на это уйдет немного времени. Я всего лишь на несколько минут заберусь в пещеру, дабы убедиться, что к ископаемым никто не притрагивался.

Гидеон нежно обнял ее за плечи и повел в спальню:

- Уже слишком поздно, чтобы шататься по окрестностям. Поездка была утомительной, и вы устали.

- Я ничуть не устала, милорд, - возразила Гарриет.

- А я устал. - Задержавшись у дверей в спальню жены, Гидеон привлек Гарриет к себе, взял ее лицо в ладони. - Возможно, вам кажется, что не устали, но вы ошибаетесь. Вы должны были утомиться. Отправляйтесь спать, мадам. Ваши пещеры осмотрите утром во время отлива.

Гарриет огорченно вздохнула:

- Прекрасно, милорд. Конечно, я должна быть вам благодарна. Вы так добры. Понимаю, вы и не думали возвращаться в Аппер-Биддлтон. Нет, действительно, это очень любезно с вашей стороны, милорд. Вы всегда очень добры ко мне.

Гидеон едва сдерживался, чтобы не выругаться.

- Отправляйтесь спать, мадам, я скоро присоединюсь к вам.

- Кажется, вы утомлены, милорд.

- Не так, чтобы очень. - Гидеон, отворив дверь спальни, мягко подтолкнул жену в комнату, где ее уже ждала служанка. Закрыв дверь, Гидеон направился через холл в свою спальню.

В голове у него звучали слова Гарриет: "Вы всегда очень добры ко мне".

Добр? Резким кивком Гидеон отослал камердинера и принялся расстегивать рубашку. Он поймал свое отражение в зеркале на туалетном столике. Оттуда издевательски глядело его изуродованное лицо.

Он вовсе не был добр к Гарриет. Он фактически вынудил ее выйти за него замуж, выставил ее перед светом как какое-то экзотическое животное, и из-за него она едва не угодила в лапы Брюса Морланда.

В ответ же Гарриет отдала ему свою любовь, помогла восстановить репутацию в свете и помирила с отцом.

Нет, он вовсе не был добр к Гарриет. Она нуждалась только в его любви, а он сказал ей, что любовь в его сердце больше не живет. "Шесть лет назад я забыл все, что знал о любви".

Каким же он был ослом!

Гидеон сбросил сапоги и стянул бриджи. Облачившись в черный халат, виконт решительно направился в спальню жены. Выждав у двери, пока Гарриет отсылала служанку, он постучал.

- Гидеон, входите.

Сент-Джастин вошел в комнату, Гарриет сидела на постели. На голове у нее был маленький муслиновый чепец. На коленях лежала раскрытая книга, а на столике рядом горела свеча.

Гарриет встретила мужа теплой, трепетной улыбкой.

- Гарриет? - Гидеон вдруг почувствовал, что забыл все приготовленные слова.

- Да, милорд?

- Я уже говорил однажды, что вы самая красивая женщина на свете

- Да, припоминаю. Это было очень любезно с вашей стороны.

Гидеон закрыл глаза, словно его пронзила боль.

- Я сказал не из-за любезности. Я сказал потому, что это правда. Открыв глаза, он продолжал: - Каждый раз, когда смотрю на вас, я думаю, как мне повезло.

- В самом деле? - Гарриет удивленно посмотрела на него и отложила книгу в сторону.

- Да. - Гидеон шагнул к кровати. - Вы дали мне больше, чем можете вообразить, Гарриет. А я только принимал подарки. К сожалению, мне нечего предложить взамен.

- Не совсем так, милорд. - Отбросив покрывало, Гарриет выбралась из постели. - Вы дали мне очень многое. Вы взяли на себя обязательства по отношению ко мне, и я не сомневаюсь, вы будете их выполнять. Вы добры ко мне и относитесь с уважением. Вы заставляете меня ощущать себя красавицей из сказки, хотя я знаю, что это не так

- Гарриет...

- Вам нечего мне предложить? Как у вас язык повернулся сказать такое? Да есть ли на свете человек, который обладал бы столь многим и столь великодушно дарил бы свое богатство?

Она легко подбежала к виконту, босоногая, тонкая, изящная, в блестящей батистовой сорочке, со сбившимся чепцом на густых волосах. Глаза ее светились пламенной любовью. Гидеон обнял ее и притянул к себе, вдыхая чудный, теплый запах женщины.

- О вас я мог только мечтать. Вы для меня - все, - с трудом проговорил Гидеон. - Боже милостивый, я ведь раньше даже не представлял, как мне нужна ваша любовь.

- Моя любовь отдана вам, Гидеон. И всегда будет принадлежать только вам, - прошептала Гарриет, прижимаясь к груди мужа.

- Вы очень добры ко мне, - тихо отозвался виконт. - Больше, чем я того заслуживаю.

- Гидеон...

Он подхватил ее на руки и отнес на кровать. Опустив Гарриет на белоснежные простыни, он лег рядом. Он обнимал ее с бесконечной благодарностью, бережно и ласково, как бесценное сокровище.

Гарриет раскрылась ему навстречу, точно цветок солнцу. Гидеон прильнул поцелуем к ее губам, наслаждаясь ее вкусом. Его руки ласкали шелковистые округлости ее тела.

Она пьянит точно вино, подумал Гидеон. Все в ней воспламеняло страсть. Гидеон застонал, почувствовав, как нога жены скользит по его ноге.

- Гидеон?

- Вы - все, что у меня есть, - прошептал Гидеон. Он покрывал обжигающими поцелуями ее грудь, нежно ласкал отвердевшие соски. Она мгновенно ответила на его ласку, призывно выгнувшись.

Гарриет, как ни одна другая, разжигала в нем пламя страсти

Когда Гидеон уже не мог терпеть это нежное мучение, он раздвинул ее ноги и опустился в колыбель между ее бедрами. Его палец скользнул в мягкую влажную глубину. Гарриет была готова принять его. Осознание этого вызвало ощущение страстного восторга.

- Гарриет. Моя нежная, любимая Гарриет. - Гидеон вновь прильнул к ее губам, разомкнул их языком, медленно вторгаясь в ее плоть.

Гидеон снова пережил сладостное удовлетворение, какое испытывал всегда, когда познавал Гарриет. Он чувствовал, как ее тело смыкается вокруг него, втягивая его в глубь себя, отдаваясь ему. Затем он был в ней, становясь на какой-то всепоглощающий миг частью ее тела.

Ноги Гарриет обвили талию виконта, ее ногти впились ему в плечи. Она прижалась к Сент-Джастину, приподнялась, чтобы встретиться с ним со страстью, равной его по силе. И она повторила ему о своей любви, возносясь на вершину наслаждения, когда ее тело задрожало в его объятиях.

Гидеон прижимал ее к себе, пока не затихла дрожь. Затем он извергся в нее бесконечно долго, так, что казалось: этому нет ни начала, ни конца.

* * *

Гидеон проснулся, когда солнце уже взошло. Этот восход был гораздо более ясный и безоблачный, чем все предыдущие Какое-то время виконт лежал неподвижно, смакуя открытие, родившееся в эту ночь в его сердце

Он любит Гарриет. Он будет любить ее до конца дней своих.

Повернувшись, Гидеон потянулся к жене с рвущимися с губ словами.

Гарриет исчезла.

Глава 20

Подняв лампу повыше, Гарриет тщательно осмотрела пещеру. Она облегченно вздохнула, не обнаружив следов работы молотком или долотом. Какие бы ископаемые ни скрывались в толще стен пещеры, они все еще были заключены в камне.

Гарриет, заметно повеселевшая, повесила лампу на выступ скалы и развязала мешок с инструментами. Она чувствовала себя вполне счастливой, и прежде всего потому, что в последнее время они прекрасно ладили с Гидеоном.

Прошедшей ночью она остро почувствовала, что стала мужу ближе. В его страсти угадывалось нечто большее, чем доброта. Гарриет не знала, почувствовал ли это Гидеон, и спрятала свое открытие у себя в сердце.

Сегодня утром леди Сент-Джастин проснулась с надеждой, что в сердце Гидеона снова вернется любовь.

Эта надежда придала ей новые силы, и как только закончился прилив, она энергично взялась за работу.

Сжимая в руках молоток и долото, Гарриет проследовала к тому месту, где нашла зуб гигантской рептилии. Она решила приступить к поискам именно здесь. Если повезет, то, возможно, сохранились и другие фрагменты челюсти. Таким образом, она сможет восстановить большую часть челюсти. Воодушевленная, Гарриет принялась аккуратно обрабатывать скалу.

Вероятно, именно из-за непрекращающегося звона металла о камень она не услышала, как по тропинке спускается человек. Или же Гарриет так увлеклась работой, что, не замечая ничего вокруг, не обратила внимания на приглушенные шаги. А может, она слишком быстро свыклась с мыслью, что пещеры отныне принадлежали ей?

О причинах приходится только гадать, но, когда у входа раздался звучный голос Клива Раштона, Гарриет, вскрикнув от удивления, выронила долото.

- Не думал, что вы так быстро вернетесь в эти пещеры. - Раштон кивнул с холодным удовлетворением. - Разумеется, это я послал записку, а не миссис Стоун. Она весьма кстати отправилась навестить свою сестру.

- О господи, сэр, как вы меня напугали. - Гарриет принялась озираться в поисках упавшего на каменный пол долота.

- Конечно, вы сломя голову бросились сюда, как только узнали, что ваши бесценные ископаемые в опасности. Разве может что-нибудь сравниться с одержимостью истинного коллекционера? Когда-то я сам пережил подобное.

Гарриет крепко сжала молоток. Она только сейчас поняла, что Раштон целится в нее из пистолета.

- Ваше преподобие Раштон. Похоже, у вас помутился разум. Объясните, что все это значит?

- А значит это многое, леди Сент-Джастин. Прошлое, настоящее и будущее. - Глаза Раштона горели адским огнем. Он смотрел на нее так, словно готовил ей местечко в аду - Точнее мое прошлое, ваше настоящее и мое будущее. Для вас, моя милая, будущего нет.

- Сэр, опустите пистолет. Вы сошли с ума.

- Наверное, кто-то скажет и так. Но им не дано всего понять.

- Не понять чего? - Гарриет заставила себя говорить спокойным тоном. Она понимала, что ее единственная надежда на спасение - заставить Раштона говорить с ней. Гарриет еще не знала, как распорядится выигранным временем, полагаясь больше на чудо.

- Они не поймут, как трудно было добиться, чтобы моя красавица Дидре могла выйти замуж за Сент-Джастина, - гневно сказал Раштон. - Мне пришлось принести в жертву первенца Хардкаслов.

- О господи, вы убили брата Гидеона?

- Все было так просто. Каждое утро он катался верхом среди скал. Нужно было всего лишь в зимний день испугать выстрелом его лошадь. - Глаза Раштона неожиданно затуманились, будто перед его взором предстали события прошлого. - Лошадь испугалась, но не сбросила всадника. Я кинулся к ним. Рэндал разгадал мои намерения. Он спрыгнул с коня, но опоздал - я был уже рядом. Дело было сделано.

Гарриет стало дурно:

- Вы столкнули Рэндала со скалы, не так ли? Вы убили его?

Раштон кивнул:

- Как я уже сказал, все было очень просто. Знаете, первенец Хардкаслов был уже с кем-то помолвлен. Он никогда не интересовался моей красавицей Дидре. Но зато младший сын графа увлекся ею. О да, Сент-Джастин не мог перед ней устоять, как только увидел мою дочь на ее первом балу. Я знал, что он хочет ее. Как мог он не желать ее? Она была неотразима.

- Но она не любила его.

Лицо Раштона превратилось в яростную маску.

- Эта дурочка заявила, что не выносит даже вида его. Мне пришлось заставить ее принять предложение Сент-Джастина. Она твердила, что влюблена в кого-то еще, называла его "прекрасным ангелом"...

- В Брюса Морланда.

- Не знаю, кто он, впрочем, меня это мало волновало. - Лицо Раштона презрительно дрогнуло. - У этого человека не было ни денег, ни титула, а больше меня ничего не интересовало. Да к тому же он был женат. На дочке торговца.

- А вы мечтали, чтобы Дидре вышла замуж за состоятельного человека благородного происхождения?

- Разумеется. Она была единственной моей драгоценностью. Только благодаря ей я мог вернуть себе положение в обществе. Ведь я должен был быть богатым и могущественным человеком. Но когда я был мальчишкой, мой папаша промотал все состояние в карты. Я так и не смог простить ему, что он пустил по ветру мое наследство.

- И вы нашли способ достичь богатства и положения, которые ваш отец проиграл за карточным столом?

Раштон помрачнел:

- Когда Дидре расцвела и превратилась в красивую девушку, я понял, что могу использовать ее для соблазнения отпрыска какой-нибудь знатной фамилии. Если бы я был связан с людьми этого сорта посредством брака дочери, то получил бы и власть, и привилегии, что дают деньги. Я стал бы их родственником и, благодаря Дидре, получил бы все, что захотел.

- Вы пытались использовать свою дочь.

- Она была обязана подчиняться мне! - с яростью в голосе вскричал Раштон. - Она была слишком красива, чтобы растрачивать себя попусту на человека, который ничего бы не дал ее семье. Но я заставил ее разобраться, что к чему. Я сказал ей, что, выйдя замуж за Сент-Джастина, она сможет заполучить любого, кого только пожелает. Она была не глупа. Она поняла свою выгоду и согласилась бы выйти за самого дьявола, чтобы удержать своего ангела.

- О боже, - прошептала Гарриет.

- Но затем все пошло вкривь и вкось. - Голос Раштона повысился до мучительного крика ярости. - Дурочка отдалась своему любимому прежде, чем вышла за Сент-Джастина. И понесла ублюдка от своего любовника. Тогда она решила, что ей необходимо быстро соблазнить Сент-Джастина, иначе он бы не поверил, что ребенок его.

- Но ее план провалился. Сент-Джастин почувствовал подвох.

- Дидре оказалась дурой. Чертовой идиоткой. Из-за нее все пошло прахом. Она заявилась ко мне и выложила все. Она сообщила, что найдет, как избавиться от ребенка. Но я понимал, что выдать ее за Сент-Джастина уже не удастся. Она рассказала ему слишком много. Я не мог поверить, что она так сглупила. Мы поссорились.

Гарриет глубоко вздохнула, потрясенная внезапной догадкой:

- В кабинете?

- Да.

- И вы убили ее, не так ли? Вы застрелили ее, а затем обставили все, как самоубийство. Вот почему не было записки. Она не покончила с собой. Она была убита своим собственным отцом.

- Это был несчастный случай. - Глаза Раштона неестественно расширились. - Я не собирался ее убивать. Она все вопила, что убежит со своим любовником. Я снял со стены пистолет... Хотел всего лишь пригрозить им, но он... Случилось непоправимое. Она должна была слушаться отца.

- Вам место в Бедламе (Бедлам - сумасшедший дом в Лондоне. Прим.перев.).

- О нет, леди Сент-Джастин, я не сумасшедший. Я вполне здоров. Раштон улыбнулся. - И очень умен. Кто, как вы думаете, организовал шайку воров, которые пользовались этой пещерой?

- Вы?!

Раштон кивнул:

- Я знал об этих пещерах все. Мне нужны были деньги. Дидре была мертва и больше не могла обеспечить мне будущее выгодным браком, как я долгое время планировал.

- Итак, в конце концов вы нашли другой источник доходов?

- Задумавшись над этой проблемой, я вспомнил, что лондонские гостиные забиты драгоценностями. И заполучить их не так уж и сложно. Сначала я взял несколько случайных безделушек и быстро продал, прежде чем их хватились. Тогда передо мной открылась возможность получить гораздо больший доход. Но это требовало времени, прежде всего следовало найти подходящее место для тайника. И тут я вспомнил о пещерах.

- Но Сент-Джастин разогнал вашу шайку.

- По вашей милости, - холодно сказал Раштон. - Именно вы разрушили мои новые планы точно так же, как Дидре - старые. Вы вышли замуж за человека, который должен был жениться на моей дочери. Вы спасли его от преследования общества. Вы все разрушили.

Раштон поднял пистолет.

У Гарриет пересохло во рту. Она отступила назад, хотя бежать было некуда. Если он промахнется с первого выстрела, она успеет выбежать из пещеры, прежде чем Раштон перезарядит пистолет или схватит ее. Но шансы на спасение были невелики.

- Вы ничего не добьетесь, убив меня, - прошептала Гарриет, сделав еще один шаг назад. Она когда-то слышала, что пистолеты ведут себя довольно непредсказуемо, если, конечно, из них не стреляют в упор. Чем дальше будет она находиться от Раштона, когда тот нажмет на курок, тем больше шансов на промах.

- Нет, - прошептал Раштон, - убив вас, я добьюсь многого. С одной стороны, я буду отомщен. А так как в вашем убийстве обвинят вашего мужа, моя дорогая Дидре будет также отомщена.

- Вашу дочь убили вы, а не Сент-Джастин.

- Но все случилось из-за него. Он, только он виноват во всем, прорычал Раштон.

- Люди никогда не поверят, что Гидеон убил меня, - прокричала Гарриет. - Сент-Джастин никогда не поднимет на меня руку, о чем известно всем.

- Нет, мадам, людям свойственно заблуждаться. Он и правда сейчас в моде. Но когда ваше тело найдут в пещерах, то все непременно зададутся вопросом, а не принялось ли Чудовище из Блэкторн-Холла за старое. Шесть лет назад общество без колебаний отвернулось от него. На сей раз будет точно так же.

- Неправда!

Раштон пожал плечами и поднял пистолет еще выше.

- Скажут, что он посчитал себя рогоносцем. Какая женщина не заведет любовника, если вынуждена каждую ночь видеть изуродованное шрамом лицо Чудовища из Блэкторн-Холла?

- Он не чудовище. Он никогда не был чудовищем. Не называйте его так. В слепой ярости Гарриет запустила молотком в Раштона.

Священник увернулся от молотка, который со стуком ударился о каменную стену пещеры. Раштон, выпрямившись, снова прицелился. Его палец уже готов был спустить курок.

- Раштон. - Голос Гидеона прокатился по пещере, отдаваясь эхом в стенах.

Раштон быстро обернулся и без промедления выстрелил. Но Сент-Джастин уже спрятался за скалой.

- Гидеон! - закричала Гарриет.

Пуля попала в скалу, выбив кусок камня в стене пещеры. Не успели осколки упасть на пол, как Гидеон бросился к Раштону и схватился с ним. Они покатились по каменному полу. Гарриет с ужасом увидела, как священник нащупывает долото.

Раштон схватил долото в тот момент, когда Гидеон навалился на него.

- Я убью вас так же, как убил вашего брата. Вы не женились на Дидре и все провалилось! - пылал яростью Раштон, угрожая долотом.

Гидеон выставил руки вперед и блокировал удар. Прижав руку Раштона к каменному полу, он выворачивал кисть, пока священник не выпустил долото.

Гидеон быстро поднялся и обрушил могучий кулак на челюсть Раштона.

Тот обмяк, потеряв сознание.

Гарриет точно приросла к полу.

- Гидеон, - бросилась она в объятия мужа. - О Боже, Гидеон. О Боже!

Он порывисто прижал жену к себе.

- С вами все в порядке?

- Да, Гидеон. Он убил ее. Он застрелил Дидре.

- Да.

- И он убил вашего брата.

- Да. Будь он проклят!

- И главарем был он. Бедный мистер Гумбольдт. Мы должны добиться, чтобы его немедленно освободили.

- Я позабочусь об этом.

- Гидеон, вы спасли мне жизнь. - Гарриет подняла голову. Сент-Джастин обнял ее так крепко, что она едва могла дышать, но Гарриет ничуть не возражала.

- Я никогда в жизни не испытывал большего страха, чем несколько минут назад, когда узнал, что Раштон отправился в пещеры вслед за вами. Никогда, никогда не заставляйте меня переживать подобное. Вы понимаете меня, мадам?

- Да, да, Гидеон.

Он взял ее лицо в ладони, неотрывно смотрел на жену, его золотистые глаза были полны чувств.

- Какого дьявола вы в такую рань выбрались из постели?

- Прилив кончился, а сон все не шел, - нежно отвечала Гарриет. - Мне не терпелось приняться за работу.

- Вам следовало разбудить меня. Я составил бы вам компанию.

- Ради Бога, Гидеон. Сколько лет я лазила по этим пещерам одна. До последнего времени они не представляли никакой опасности.

- Вы больше не отправитесь в пещеры одна. Вам понятно? Если я не смогу сопровождать вас, то возьмете с собой лакея или прислугу из усадьбы. Вы не будете работать здесь в одиночку.

- Прекрасно, Гидеон, - тут же согласилась Гарриет. - Если вам будет так спокойнее.

Он снова притянул ее к себе:

- Это будет не раньше, чем я приду в себя. Наверное, эта ужасная картина еще долго будет стоять у меня перед глазами - Раштон целится в вас из пистолета. Боже мой, Гарриет, как бы я жил, если бы потерял вас?

- Не знаю, - тихо произнесла она, уткнувшись в его грудь. - Как бы вы жили? Вы, наверное, скучали бы по мне, милорд?

- Скучал бы? Скучал бы? Проклятие, Гарриет, это едва ли соответствует тому, что бы я чувствовал. Черт возьми, Гарриет!

Гарриет снова подняла голову. Она с замирающим сердцем улыбнулась мужу.

- В самом деле, милорд? - Затем ее взгляд упал на стену пещеры позади виконта. - О Боже мой, Гидеон, Гидеон, смотрите!

Гидеон отпустил ее и быстро повернулся, готовый к новой схватке. Он нахмурился, увидев, что вход в пещеру свободен.

- Что это, Гарриет? Что случилось?

- Только взгляните, Гидеон! - Она сделала несколько шагов к стене, потрясенная увиденным.

Выстрелом Раштон выбил кусок скалы, который откололся от стены по широкой плоскости. Осколки камня упали, а за ними обнаружился свежий слой скалы.

Во вновь открывшейся части стены пещеры вырисовывались в огромном количестве массивные кости. Гигантские бедра, берцовые кости, позвонки и странный череп, угнездившись, лежали вместе. Была видна часть челюсти, в которой Гарриет, как ей показалось, могла разглядеть контуры зубов, соответствующих найденному ею раньше. Казалось, что чудовище много-много лет назад устроилось спать, чтобы никогда не проснуться.

- Только взгляните на него, милорд. - Гарриет не могла оторвать взгляда от заключенного в камне существа. Она была полна благоговением и ни с чем не сравнимым чувством открытия. - Мне никогда не приходилось слышать или читать о чем-нибудь подобном, Гидеон. Не правда ли, дивное, огромное чудовище?

За ее спиной Гидеон принялся смеяться. Его громкому хохоту в каменных стенах вторило эхо.

Пораженная, Гарриет обернулась:

- Что вас так развеселило, милорд?

- Вы, разумеется. А возможно, и я. - Гидеон улыбнулся ей. Его глаза светились неудержимой нежностью. - Гарриет, я люблю вас.

При этих словах Гарриет забыла про чудовище в стене пещеры. Она бросилась в объятия Гидеона и упивалась этим долгое время.

* * *

Граф Хардкасл и его графиня прибыли с визитом незадолго перед родами, в тот же день, когда вышел в свет последний выпуск "Трудов Общества любителей древностей и ископаемых".

Сады вокруг Блэкторн-Холла были в цвету. Зал залит солнечным светом, в открытые окна проникал бриз. Усадьба и окрестные земли были полны приятной суетой. На следующий вечер давался бал в честь приезда Хардкаслов, на который были приглашены все в округе.

Гидеон завтракал, когда принесли почту. Он с удовлетворением подумал, что снова чувствует себя в Блэкторн-Холле как дома. Гидеон взял с буфета омлет, когда в столовую вошел Оул.

Гарриет заметила журнал на подносе.

- Прибыли "Труды". - Вскочив со своего места, она бросилась через всю комнату к Оулу, не дожидаясь, когда дворецкий подойдет к ее стулу.

Гидеон неодобрительно нахмурился:

- Нет необходимости бегать, дорогая. Я предупреждал вас, что сейчас вам следует быть осторожной.

Несмотря на то, что Гарриет была на последних месяцах беременности, двигалась она по-прежнему проворно, с энергией и энтузиазмом, способными вымотать любого мужчину. Разумеется, усмехнулся про себя Гидеон, когда она так двигается в постели, утомление бывает крайне приятным.

Тем не менее, он был против того, чтобы жена перенапрягалась. Он так дорожил ею.

В последнее время виконт присматривал за ней гораздо внимательнее, чем раньше. Гарриет не имела представления о том, как должна вести себя женщина в ее положении. Только вчера утром он поймал жену, когда та собирались в одиночку отправиться в пещеры. И это случалось уже не в первый раз.

Гарриет, как обычно, отговорилась тем, что вся прислуга была занята. Гидеону пришлось сурово отчитать ее. "Кажется, подобные лекции мне суждено читать до конца дней своих", - вздохнул он.

- Это здесь! - воскликнула Гарриет, юркнув на свое место и открыв оглавление журнала. - "Описание огромного чудовища из Аппер-Биддлтона, статья Гарриет, леди Сент-Джастин". - Она подняла полные возбуждения глаза. - Наконец-то это напечатали, Гидеон. Теперь все будут знать, что пещера с чудовищем принадлежит мне.

Виконт улыбнулся:

- Мои поздравления, дорогая. Мне почему-то кажется, что все об этом уже знают.

- Я склонен согласиться. - Хардкасл обменялся с женой понимающим взглядом.

Леди Хардкасл улыбнулась Гарриет:

- Я горжусь тем, что знакома с открывательницей такого чудесного костяка ископаемого, дорогая.

Гарриет просияла:

- Спасибо. Я не могу дождаться, когда придут на чай Фелисити и тетушка Эффе. - Она хлопнула ладонью по журналу со статьей. - Они верили, что меня действительно напечатают.

- Осмелюсь предположить, что на какое-то время это будет главным предметом бесед в кругу коллекционеров ископаемых, - заметил граф. Начнется множество споров о существовании такой огромной рептилии. Без сомнения, найдется немало людей, желающих увидеть вашего зверя собственными глазами.

- Пусть спорят, - весело произнесла Гарриет. Она взглянула на Гидеона: - Я знаю, что мое чудовище в самом деле очень редкое и драгоценное.

Гидеон встретился с ней глазами. Он подумал, что мог бы утонуть в глубине любви, которую читал во взгляде жены. Он вновь поразился, как жил без нее все эти долгие, темные годы, погребенный в своей собственной пещере.

Да разве он жил? Нет, он влачил жалкое существование в то мрачное время, пока не встретил Гарриет. Не было никакой радости в жизни, никакой надежды в будущем, пока она не освободила его от этих оков. Она вызволила его на солнечный свет так же, как вызволила из пещер древнее чудовище.

- Ваше чудовище ничего не значило бы без вас, любимая, - ласково сказал Гидеон. - Оно по-прежнему было бы заключено в камне.

* * *

Два месяца спустя Гарриет благополучно разрешилась здоровым сыном. Вскоре стало ясно, что у ребенка будут светло-карие отцовские глаза, его стать и его сила. Младенец проявлял и признаки крутого нрава и упрямства, что также было фамильной чертой.

Гидеон передал орущего младенца жене, и та сочувственно улыбнулась.

- Боюсь, что мы произвели на свет настоящее Чудовище из Блэкторн-Холла, - вздохнула Гарриет. - Только послушайте, как он кричит.

Гидеон засмеялся, вне себя от счастья.

- Вы сделаете его послушным, дорогая. Вы умеете обращаться с чудовищами.