"До белого каления" - читать интересную книгу автора (Квиннел А. Дж.)

Глава 5

Пинта чинно сидела на переднем сиденье рядом с Кризи. Он предупредил, что по дороге его отвлекать нельзя. Ей, правда, это было не совсем понятно, потому что ехали они по широкой автостраде, соединяющей Комо с Миланом, и, как ей казалось, вести машину на такой трассе совсем не трудно. Однако Кризи хотел определить потенциально опасные участки дороги. Это прежде всего крутые повороты, где надо снижать скорость, и пустынные участки пути, вдоль которых нет никаких строений. Он мысленно соотносил чисто военную ситуацию устройства засады с попыткой похищения, опытным глазом подмечая и фиксируя те участки дороги, где организовать нападение удобнее всего.

Через полчаса Пинта показала ему поворот, и несколько минут спустя они остановились у ворот школы. Девочка выпрыгнула из машины и надавила на железную ручку в стене. Кризи остался в машине, фиксируя в уме наличие заостренных шипов на прутьях ограды и отсутствие каких бы то ни было заградительных сооружений перед воротами.

На уровне глаз открылось маленькое смотровое окошко, Пинта что-то в него сказала старому привратнику, и ворота медленно распахнулись. Девочка прошла на территорию школы и махнула рукой Кризи, который последовал за ней на машине. Внутри, на большом участке земли, стояло громоздкое здание, увитое плющом. Кризи припарковал автомобиль во дворе и подошел к Пинте. Она показала ему площадку для игр и беговую дорожку слева от школы, и небольшую рощу справа, которая тянулась до самой стены. Они немного прошлись по участку, и Кризи решил, что в самой школе и на примыкавшей к ней территории девочка находится в достаточной безопасности.

Из двери вышла немолодая седая женщина, Пинта подбежала к ней, расцеловала ее в обе щеки и подвела к Кризи.

– Это – синьора Делюка, наш завуч. – Потом девочка обернулась к учительнице и с гордостью в голосе произнесла: – А это – Кризи, мой телохранитель.

– Мистер Кризи, детка, – поправила Пинту синьора Делюка.

– Нет, синьора, он сказал, чтобы я называла его просто Кризи.

После обмена рукопожатиями завуч пригласила его на чашку кофе. Все прошли в ее комнату, на верхнем этаже школы. Небольшое помещение было заставлено мебелью, всюду, где только можно, стояли фотографии. Женщина заметила, что Кризи внимательно их рассматривает.

– Все это – мои воспитанники, – улыбнулась хозяйка, – мои дети. Их сотни, и многие из них уже давно стали взрослыми. Но для старой учительницы они навсегда останутся детьми.

Ситуация показалась Кризи странной, он и не думал, что есть школы, обстановка в которых так располагает к дружескому общению. Его собственный недолгий опыт учебы в школе был совершенно иным. Теперь ему стало ясно, почему Пинте хотелось сюда вернуться.

Прислуга принесла серебряный поднос с кофе. Когда она разлила его по чашкам, учительница заговорила с Пинтой о школе. Потом, видимо почувствовав некоторое смущение от того, что оставила Кризи без внимания, обернулась к нему.

– Вы давно занимаетесь такого рода работой, мистер Кризи?

– Нет, – ответил он. – Этим делом я занялся недавно, но подобные виды службы мне хорошо знакомы.

Женщина вздохнула.

– Да, страшные дела сейчас творятся. У меня похитили двоих детей из школы. Не здесь, конечно, и вреда им никакого не причинили, но для них это оказалось страшной травмой, и еще не скоро они оправятся. – Она положила руку на колено девочки. – Так что присматривайте, пожалуйста, за нашей Пинтой. Мы очень рады, что она снова к нам вернется.

– Все равно, я рада еще больше, – улыбнулась девочка и стала рассказывать обо всех своих обидах на гувернантку.

Через несколько минут Кризи поймал взгляд девочки, и они встали, собираясь уходить.

– Вы, наверное, не итальянец? – спросила женщина, провожая их к машине.

– Нет, он американец, – бросила Пинта, – из штата Теннесси.

Обратив внимание на восторг, с которым девочка это произнесла, женщина улыбнулась.

– В таком случае, мистер Кризи, не могу не сделать вам комплимент по поводу вашего итальянского языка. Вы, видимо, учили его в Неаполе?

– Меня обучал неаполитанец.

– Я так и поняла по вашему выговору. – Она указала на дверь с задней стороны здания. – Здесь у нас кухня. После занятий мы стараемся не задерживать девочек и вовремя отправлять их домой, но если вдруг придется ждать, вам приготовят кофе. – Женщина печально улыбнулась. – Сейчас, к сожалению, такое время, что у многих девочек есть телохранители.

Кризи поблагодарил пожилую учительницу, Пинта ее поцеловала в щеку, и они уехали.

Обратно он решил поехать другим путем. Девочка удивилась, но он объяснил, что хочет изучить и эту дорогу, посмотреть ее опасные участки и дома, стоявшие на обочинах, в которых могут спрятаться похитители.

Какое-то время Пинта вела себя спокойно, но визит в школу и встреча с синьорой Делюкой слишком взволновали ее. Она не сводила глаз с большого молчаливого человека, сидевшего рядом, и в конце концов спросила:

– Кризи, тебе нравилось учиться в школе?

– Нет.

– Совсем не нравилось?

– Нет.

Его лаконичные ответы не обескуражили Пинту, и она как ни в чем не бывало задала очередной вопрос:

– Но почему?

– Школа, где я учился, очень отличалась от твоей, и там не было ни одного учителя, похожего на синьору Делюку.

Еще какое-то время они ехали молча, пока Пинта размышляла над его ответом, потом снова спросила:

– Значит, ты не был там счастлив?

Кризи вздохнул, чтобы сдержать нараставшее раздражение, и проговорил:

– Счастье – это состояние ума. Я никогда не думал о том, был я в школе счастлив или нет.

Девочка почувствовала его недовольство, но она еще была не настолько взрослой и осмотрительной, чтобы сделать соответствующие выводы. Поскольку его приезд совпал с радостными для нее событиями, точнее говоря, стал их причиной, она хотела поделиться с Кризи своим счастьем. Однако его настроение смущало девочку. Она не знала, что он по натуре своей человек молчаливый и замкнутый. А ей так хотелось узнать его поближе! Пинта посмотрела на его сжимавшие руль руки со следами ожогов и коснулась одной из них.

– Что случилось с твоими руками?

Он резко отдернул руку и раздраженно ответил:

– Никогда меня не трогай, когда я веду машину! И не задавай мне все время вопросы. Я здесь совсем не для того, чтобы болтать с тобой обо всякой ерунде. Ничего тебе обо мне знать не надо. Я только тебя охраняю.

Говорил он не громко, но очень жестко, его слова звучали, как удары бича. Девочка отдернула ручонку и, оскорбленная в лучших чувствах, забилась в самый дальний угол кресла.

Кризи бросил на нее взгляд. Она сидела неподвижно, поджав губы и уставившись на дорогу прямо перед собой, подбородок ее нервно подрагивал.

– И не вздумай реветь, – раздраженно добавил он. Отняв одну руку от руля, Кризи даже начал жестикулировать от избытка чувств. Он был не на шутку рассержен. – Мир большой, в нем разное случается. Всякое. На самом деле все гораздо сложнее, чем просто быть счастливым или не очень счастливым. Могут произойти очень страшные вещи. Ты узнаешь об этом, когда вырастешь.

– Я вовсе не ребенок, – с вызовом сказала Пинта. – Я знаю, что случаются всякие несчастья. У меня был друг, которого похитили и отрезали ему палец. Мне пришлось потом несколько месяцев сидеть дома взаперти. А теперь, когда мы все время вместе и ты только молчишь и хмуришься, я все равно не плачу.

Но хоть взгляд Пинты и был сердитым, в глазах ее стояли слезы. Кризи вывел машину на обочину и остановился. Тишину нарушало лишь обиженное сопение Пинты.

– Послушай меня внимательно, – в конце концов проговорил он. – Я такой, какой есть. С детьми я ладить не умею. Мне не нравится, когда задают много вопросов. Или ты это правильно поймешь и сделаешь соответствующие выводы, или твоему отцу придется подыскать тебе другого телохранителя. Ты меня поняла?

Сопение прекратилось. Пинта сидела неподвижно и смотрела перед собой. Внезапно она раскрыла дверцу, вышла из машины и пересела на заднее сиденье.

– Теперь, мистер Кризи, будьте добры, отвезите меня домой. – На слове «мистер» она сделала особое ударение.

Он оглянулся. Девочка на него не смотрела. Она сидела очень прямо с сердитым и неприступным видом.

Кризи поехал дальше с двойственным ощущением: с одной стороны, он совсем не хотел ее обидеть; с другой – его не в сиделки нанимали. Поступить по-другому было никак нельзя. Так или иначе, все нужно расставить по своим местам. О том, чтобы у девочки были друзья-приятели, надо было беспокоиться ее родителям. Это не его забота.

В воскресенье, когда после ужина Кризи удобно устроился у себя с книжкой, раздался стук в дверь. Чувствовал он себя неважно. Прошлой ночью он слегка перебрал и из комнаты выходил, только чтобы поесть. Кризи решил, что стучать могут либо Рика, либо Этторе.

Это была Рика.

– Я хотела спросить вас, все ли в порядке, удобно ли вам здесь, может быть, вам что-нибудь еще нужно? – проговорила она, стоя в дверях.

Он отложил книгу в сторону.

– Спасибо, у меня есть все, что мне необходимо.

Женщина окинула взглядом комнату.

– Еда наша вас устраивает? Мария сказала мне, что вы очень мало ели сегодня.

– Еда отличная. Замечательная. Мне просто было немного не по себе. Теперь все в порядке.

Рика прошлась по комнате.

– Вы не против, если мы с вами немного поговорим?

Он пригласил ее сесть, жестом указав на стул, а сам остался сидеть на кровати.

Кризи восхищенно смотрел на ее фигуру. Она напоминала ему балерину – движения Рики были плавные, неторопливые и очень точные. Она закинула ногу на ногу. Кризи с удивлением заметил, что на ней чулки со швом сзади. Он таких не видел уже много лет.

– Как вы ладите с Пинтой? – спросила она.

Ответил он довольно резко:

– Когда она отдает себе отчет в том, что я – не очередная ее новая игрушка, у нас все в порядке.

Женщина улыбнулась.

– Ее радость вполне естественна: наконец-то у девочки появился телохранитель, и теперь она снова может ездить в школу. Ей было очень тоскливо. Постарайтесь быть с ней терпеливы, Кризи.

– Мне платят за то, чтобы я ее защищал, а не за то, чтобы я ее развлекал.

Рика чуть склонила голову, признавая его правоту.

– Вы с ней повздорили? Сама она мне ничего не говорила, но вчера вечером мне показалось, что она чем-то расстроена.

Кризи встал и подошел к окну, повернувшись спиной к женщине.

– Знаете, – сказал он, – наверное, ничего у меня с этой работой не получится. Раньше я об этом как-то не задумывался, но общительного компаньона из меня, пожалуй, не выйдет. Вам бы лучше попросить мужа подыскать кого-нибудь другого, кто помоложе.

Он обернулся. Рика качала головой.

– Нет-нет, вы правы. Вас наняли ее защищать. Ни о чем другом речь не шла. Я совершенно уверена, что со своими обязанностями вы отлично справитесь.

Она взглянула на постель. Ее внимание привлек пистолет, свисавший в кобуре с одной из ножек кровати в изголовье.

– Я и не знала, что у вас есть оружие. – Рика улыбнулась. – Наверное, я скажу сейчас глупость, но это делает все гораздо более серьезным, чем мне представлялось поначалу.

Он ничего не ответил, и Рика продолжила:

– Мне казалось, что вы скорее специалист по карате или кто-то в этом роде. – Потом ей вспомнились документы, полученные в агентстве. – Самооборона без оружия – так это, кажется, называется? Вы ведь, если память мне не изменяет, были в свое время инструктором по рукопашному бою без оружия?

– Да, – произнес Кризи. – Но вооруженный бой гораздо эффективнее. Как бы то ни было, пистолетом обычно пользуются лишь для устрашения. Не думаю, что мне придется применить его в деле.

– Но если Пинте будет угрожать опасность, вы пустите его в ход?

– Естественно.

Он чувствовал ее возраставший интерес к нему и гадал, как будет развиваться ситуация.

– Вы, должно быть, немало людей на своем веку перебили?

Кризи пожал плечами. Женщина смотрела на него, как будто оценивая.

– Мне как-то трудно себе это представить. Я, конечно, понимаю, на войне, издали – это одно дело. Но стоя рядом, лицом к лицу, кого-то убить – это должно быть просто ужасно.

– Люди ко всему привыкают. Но тот, кому пришлось с этим столкнуться, вряд ли подходит на роль воспитателя или сиделки для ребенка.

Рика рассмеялась.

– Да, полагаю, такого рода подготовка не способствует общению с детьми. Но мы и не рассчитывали на вас в качестве няньки. – Она резко изменила тему разговора. – У нас внизу есть радиоприемник, которым мы не пользуемся. Я, пожалуй, передам его вам через Марию. Вы любите слушать музыку?

Он медленно кивнул, раздумывая, почему разговор так быстро свернул в другое русло.

– Иногда.

– Что именно?

– Кантри, музыку в западном стиле, в общем – песни.

Она поднялась и сказала:

– Ах, да – Теннесси, Пинта мне говорила. Знаете, этот приемник с магнитофоном, но кассет с такой музыкой, как вам нравится, у нас, к сожалению, нет. Но я уверена, в Милане вы найдете то, что вам по душе. Мы туда завтра вместе поедем – я приглашена на обед с друзьями. – Рика пристально посмотрела на Кризи и внезапно продолжила: – Нам, конечно, лучше было бы иметь не одного ребенка, а нескольких. Иногда Пинта чувствует себя такой одинокой, но…

Не закончив фразу, она открыла дверь и вышла.

Кризи сел на кровать, взял в руки книгу, но читать не смог – визит Рики выбил его из колеи. Он никак не мог понять, зачем она приходила. Поразмышляв об этом, Кризи вынул из шкафа чемодан и достал очередную бутылку виски.

Было бы совсем неплохо иметь возможность иногда послушать музыку. Песни в стиле кантри – это то немногое, что связывало его с юностью. Завтра в Милане он пошатается по музыкальным магазинчикам, посмотрит, какие там есть записи. Наверное, только новые песни, хотя он знал, что итальянцам нравился Джонни Кэш, а по радио он как-то слышал музыкальные композиции группы «Доктор Хук» и мелодии Линды Ронстадт, в том числе свою любимую – «Голубой залив». Он налил себе еще и снова взял книгу, но слова в предложения не складывались. Эта загадочная женщина никак не выходила у него из головы.

– Я освобожусь около половины третьего. – Она указала на небольшую боковую улочку рядом с рестораном. – Можно поставить машину здесь.

Кризи кивнул.

– Если полиция попросит меня убраться отсюда, я буду ждать вас за углом.

Рика вышла из автомобиля и перешла улицу. Кризи не отрывал от нее взгляда. На ней была прямая юбка из тонкой ткани, какую решились бы надеть немногие итальянки, разменявшие четвертый десяток. Весь ее облик излучал чувственность. Когда Рика вошла в ресторан и скрылась из виду, Кризи тронулся с места, нырнул в поток движения и взглянул на часы. У него было полно времени.

Пожалуй, это можно было считать его первым рабочим днем. Они выехали из дому еще до восьми. Мать и дочь сидели на заднем сиденье. Рика сказала, что оставила приемник с магнитофоном у Марии. Пинта совершенно игнорировала его присутствие.

Около школьных ворот стоял охранник в форме. Он заглянул в машину, и Рика представила ему Кризи. Охранник внимательно посмотрел ему в лицо, стараясь получше запомнить. Ворота были приоткрыты, и Пинта собралась уже выйти из машины, как Кризи остановил ее.

– Оставайся, где сидишь, – сказал он.

Выйдя из машины, он прошел мимо охранника и посмотрел в ворота. Все спокойно. Он вернулся к машине, открыл заднюю дверцу и сделал девочке знак выйти. Она чмокнула мать, выскользнула из автомобиля и прошла мимо Кризи, как мимо пустого места. Охранник наградил его тяжелым взглядом и проследил за тем, как отъезжает машина.

– Вы очень осторожны, – заметила Рика.

– Привычка – вторая натура, – ответил он.

– Я поговорила с Пинтой, объяснила ей, что, когда вы на работе, беспокоить вас нельзя.

– Ваш намек она, кажется, приняла к сведению, – сказал Кризи.

– Да, но о нашем вчерашнем разговоре я ей ничего не сказала. Только объяснила ей, что вы не привыкли иметь дело с детьми. Я совсем не хочу, чтобы девочка вас возненавидела.

Он поехал к железнодорожному вокзалу, оставил там машину и прошелся по книжным лавкам. Купив несколько развлекательных книжек в бумажных переплетах, зашел в телефонную будку и набрал номер Гвидо.

Кризи сообщил другу, что приступил к работе. Он не уверен, что она ему по душе, но он сделает все, что от него зависит. Кормят его, в любом случае, как на убой. Потом Кризи позвонил Элио и поблагодарил его за гостеприимство. Через пару недель, в выходные, он хотел бы пригласить Элио и Феличию в хороший ресторан.

За несколько дней, проведенных в их доме, он чувствовал неизменное внимание и заботу. Феличия, высокая, привлекательная женщина, была родом из Рима. Они с Элио познакомились в университете. Жили супруги счастливо, в доме их царили спокойствие и уют. Она относилась к Кризи как к богатому дядюшке и иногда беззлобно подтрунивала над ним, понимая, что он ничего против этого не имеет.

Потом Кризи немного побродил около вокзала. Вокзалы вообще ему нравились – много шума, движения, снующих взад и вперед людей. Любил он и поезда. Поездки на поезде, особенно долгие, всегда доставляли ему удовольствие – из окон все видно, наблюдая за сменяющими друг друга картинами, ощущаешь движение, а еще можно пройтись по составу до вагона-ресторана.

Заметив небольшой музыкальный магазинчик, он зашел и купил пару кассет с записями Джонни Кэша и одну «Доктора Хука». Песен Линды Ронстадт он найти не смог, но продавщица, когда он спросил, нет ли у них записей этой певицы, откуда-то принесла ему кассету с «Голубым заливом». Так что днем этим он остался вполне доволен.

Ровно в два тридцать он стоял на небольшой улочке около ресторана. Без четверти три подошел полицейский и попросил переставить машину. Кризи вынул из кармана удостоверение телохранителя и объяснил стражу порядка, что ждет клиента.

– Платят небось прилично? – спросил полицейский.

– Не жалуюсь. Только слишком часто штаны от безделья протирать приходится.

– Все лучше, чем мостовую топтать.

Взаимопонимание было найдено, и полицейский отправился штрафовать какого-то менее удачливого водителя.

Вскоре после трех в дверях ресторана появилась Рика в компании мужчины и женщины. Все трое были явно в приподнятом настроении. Кризи вышел из машины, и Рика представила их друг другу.

– Это – Джина и Вико Мансутти, а это – Кризи.

Супруги были красивы. Не стой рядом Рика, Джина показалась бы просто очаровательной. Мужчина был загорелым, одетым с иголочки и очень опрятным. Слишком уж лощеный, подумал Кризи. Такой даже мастурбировать будет только в чистый носовой платок.

Оба изучали его с интересом, потом Вико сказал:

– Мне говорили, вы служили в Легионе.

Кризи кивнул.

– И попали в плен во Вьетнаме.

Он снова кивнул.

– Должно быть, приятного в этом было мало.

Последовал очередной кивок. Джина хохотнула и громким шепотом спросила у Рики:

– Он вообще-то разговаривать умеет?

– Конечно, – резко ответила Рика, повернулась к Вико и поцеловала его в щеку.

– Спасибо за прекрасный обед. Обещаю, что не позволю Джине тратить слишком много.

Женщины сели в машину. Вико остался стоять на углу, глядя, как машина вливается в поток движения. Кризи следил за ним в зеркальце заднего обзора. Мужчина выглядел слегка озабоченным.

Следующие полтора часа Кризи возил женщин по магазинам, открывая и закрывая багажник, куда они складывали коробки и свертки. Потом он напомнил Рике, что в пять ему надо забирать Пинту из школы. Она удивленно взглянула на часы.

– Уже так поздно? Не беспокойтесь, сейчас вы за ней поедете. Я позвоню Этторе, он отвезет нас домой.

На школьном дворе стояло несколько машин, девочки уже спускались к ним и рассаживались по местам. Кризи ждал, не выходя наружу.

В конце концов показалась Пинта еще с двумя девочками. Какое-то время они стояли и болтали, часто бросая взгляды в его направлении. Потом девочки пошли к синему «мерседесу» и сели в машину. Пинта вернулась в школу. «Мерседес» уехал. Через двадцать минут Пинта снова появилась с пачкой книг, перевязанных тесемкой. Кризи вышел из машины, обошел ее и открыл заднюю дверцу. Проходя мимо него, девочка протянула ему книги. Он взял их за тесемку.

– Твоя мать вернется домой с отцом, – сказал он.

Девочка кивнула, и он захлопнул дверцу.

Домой они ехали в молчании.

На ужин Мария великолепно приготовила курицу. Трапеза прошла без разговоров. Когда был подан кофе, Кризи вынул из кармана одну из книжиц, купленных днем, и начал читать. Потом внезапно оторвался, как будто вспомнил что-то важное.

– У вас, Мария, талант к кулинарии – ужин был просто великолепный.

Женщина от удовольствия расплылась в улыбке, а Кризи снова взялся за книгу. Мария и Бруно стали обсуждать последнюю проповедь папы. Кризи с его молчанием они приняли как данность. Обстановка на кухне разрядилась.

Позже, поднявшись к себе, Кризи вставил кассету в магнитофон и стал слушать песни «Доктора Хука» о любви и ушедших днях. Он вынул из чемодана очередную бутылку и налил себе порцию в стакан. Слова разобрать он не пытался, но мелодии были знакомыми.

Он вспомнил минувший день. День, который он прожил телохранителем. В целом, все прошло неплохо. По крайней мере стали устанавливаться чисто деловые отношения. Каждый знал свое место – для начала все складывалось нормально.

Этажом ниже в постели лежала Пинта, но заснуть она не могла. Рядом с ней на подушке устроился старый-престарый коричневый медвежонок с глазками-пуговками и множеством заплаток. Окно спальни было открыто, и девочка слышала тихие звуки музыки. Вдруг она оборвалась и вскоре заиграла снова. Теперь пела женщина. Песню эту Пинта раньше никогда не слышала. Она быстро закончилась, но спустя несколько секунд раздалась снова. Ее тягучие звуки навевали сон. Линда Ронстадт пела о голубом заливе.