"Дважды благословенная" - читать интересную книгу автора (Бристол Ли)

Глава 2

Драй-Уэллс был небольшим пыльным городишком на территории штата Нью-Мексико. Почтовые кареты, как и телеграфные линии, обходили его стороной. А ближайшая железнодорожная станция располагалась в ста милях к северу от городка. Чужие здесь попадались редко: мало кто специально поедет в этот забытый Богом и людьми городишко или станет случайно проезжать через него.

С юга и запада Драй-Уэллс был окружен горным хребтом Хатчет, а к северу и востоку от городка тянулась бесконечная пустыня. В городе были два постоялых двора, один магазин, салун, банк и католическая церковь, служба в которой велась лишь по праздникам, не считая венчаний и крещений. Население насчитывало чуть более двухсот человек. Около двадцати из них были индейцами, мексиканцами либо метисами, остальные жили вблизи Мейн-стрит, основной улицы городка, либо работали на ранчо Каса-Верде.

Ранчо было расположено на возвышенности, находившейся милях в пяти к югу от городка, откуда хорошо просматривался как сам городок, так и мексиканская граница. Из окон своего дома, который можно было назвать настоящей крепостью, Кэмп Мередит имел возможность обозревать окрестности на десять миль вокруг в любом направлении. Достаточно было одного взгляда на огромный каменный дом на вершине холма, чтобы любой работник ранчо сразу почувствовал, что за ним наблюдают день и ночь, где бы он ни находился. Работники ранчо, по сути дела, были такой же безраздельной собственностью Мередита, как и ранчо.

Несмотря на то что в последнее время у Кэмпа не было особых дел в городе, он почему-то зачастил в салун — должно быть, его огромный дом казался ему пустым без Тори. В салуне по крайней мере всегда чувствовалась жизнь. К тому же от местных сплетников Кэмп надеялся узнать хоть что-то о своей дочери. Даже невеселая правда лучше, чем полное неведение.

Кэмп сидел в углу, медленно потягивая виски. Сейчас, в самой середине дня, в салуне не происходило ничего необычного. Пара потрепанных ковбоев перекидывалась в карты, одна из девиц сидела за пианино, подбирая мелодию, несколько мужчин, прислонившись к стойке бара, говорили о женщинах. Но один человек, стоявший чуть поодаль от остальных со стаканом бурбона в руках, привлек внимание Кэмпа. Незнакомец выбрал это место явно не случайно — отсюда улица просматривалась так же хорошо, как и все помещение салуна. Но чаще всего жесткий взгляд останавливался на Кэмпе.

Однако когда из-за занавески, отделявшей зал от кухни, показалась Консуэло Гомес, внимание незнакомца, как, впрочем, и всех мужчин, переключилось на нее. Если хозяйка салуна и была польщена столь явным интересом к себе, виду она, во всяком случае, не подала. Консуэло всегда принимала подобное внимание как нечто естественное.

Консуэло было где-то между тридцатью и сорока — сколько точно, никто не знал. Черные как смоль волосы ниспадали на плечи великолепной волной. Темно-красное платье с рукавами и глухим воротом очень ей шло. Широкие скулы и чуть плоский нос Консуэло говорили о том, что в ней есть примесь индейской крови, но гордая посадка головы и уверенный взгляд глубоких черных глаз выдавали испанское происхождение. Трудно было не обратить внимания на ее безупречную фигуру и удивительно гладкую кожу.

Единственным недостатком безукоризненной внешности хозяйки салуна был шрам на левой щеке, тянувшийся ото рта к уху. Однако Консуэло не только не пыталась скрыть этот шрам, но, напротив, едва ли не гордилась им, словно боевым орденом. Впрочем, красота Консуэло настолько завораживала мужчин, что шрам для них был почти незаметен. Только один человек, глядя на Консуэло, видел сначала ее шрам, а лишь потом красоту. Это был Кэмп Мередит. С этим шрамом у него было связано одно не покидавшее его воспоминание.

Подойдя к бару, Консуэло налила в стакан виски и прошла к столику Мередита. Некоторое время оба молчали. Наконец Кэмп поднял голову.

— Это он? — Кэмп кивнул в сторону незнакомца за стойкой.

Консуэло утвердительно наклонила голову.

— И что, он так и торчит здесь весь день, пьет бурбон?

Темные глаза Консуэло пристально посмотрели на Кэмпа.

— И еще расспрашивает всех о тебе, — произнесла она. Кэмп не стал интересоваться, что именно незнакомцу удалось узнать о нем. В глазах владельца ранчо трудно было что-либо прочитать. Кэмп и Консуэло смотрели друг на друга, словно молча вели какой-то лишь им одним понятный диалог.

Внимание обоих привлек шум в противоположном конце зала. Одна из девиц яростно отбивалась от молодого симпатичного ковбоя, сгребшего ее медвежьей хваткой. По глазам продажной красотки было видно, что это не игра.

— Ничего страшного, — проворчала Консуэло, — милые бранятся — только тешатся. Дуреха вообразила, что она у этого красавчика единственная, а он был у Розы прошлой ночью. Молодая еще, скоро поймет, что к чему.

Кэмп пристально наблюдал за ходом событий. Уэлф Питерсои был молод и горяч. Как он поведет себя, трудно было предвидеть, но одно было ясно — заварушка затевалась нешуточная.

Кэмп подарил этот салун Консуэло много лет назад, и с тех пор не вмешивался в то, как идут в нем дела. Его даже не интересовало, какую прибыль он приносит. Кэмп был уверен в одном: что бы ни случилось, Консуэло справится и без него. Когда девица плюнула Уэлфу в лицо, а тот наотмашь ударил ее по щеке, Консуэло поднялась из-за стола. Кэмп знал, что Консуэло ни в коем случае не допустит грубого обращения со своими девушками. После сегодняшнего случая Уэлфу наверняка будет закрыт вход в салун не на один месяц.

Но когда Консуэло направилась было к дерущейся паре, Кэмп остановил ее, коснувшись руки. Обернувшись, хозяйка салуна с удивлением обнаружила, что к месту происшествия направляется незнакомец, которого они обсуждали несколько минут назад. Девица, рыдая, сидела на полу, а Уэлф как ни в чем не бывало допивал свой стакан, отставленный из-за драки. В глазах незнакомца не было ни симпатии к девушке, ни гнева по отношению к Уэлфу.

— Позвольте напомнить вам, сэр, — спокойно заметил он, — что с дамами так не обращаются.

Ни один мускул не дрогнул на лице Уэлфа. Рука его по-прежнему сжимала стакан.

— Это вы мне, сэр? — процедил он, едва взглянув на незнакомца.

— Поскольку вы здесь единственный, кто бьет дам, то нетрудно догадаться, что вам.

Консуэло снова направилась было к месту происшествия, но пальцы Кэмпа крепко сжали ее руку.

— Где вы тут видите даму? — усмехнулся Уэлф.

— Дама она или нет, обращаться с ней так я не позволю.

Уэлф медленно повернулся. Внешне он был совершенно спокоен, если не принимать во внимание глаз, горящих злобой. Оглядев незнакомца с ног до головы, он усмехнулся:

— Разве ваша мама не учила вас, сэр, что нехорошо совать нос не в свое дело?

Незнакомец невозмутимо засунул руки за пояс.

— Моя мама меня много чему учила. Слава Богу, я не всегда слушал.

На мгновение зал словно замер. Девица, уже переставшая всхлипывать, по-прежнему сидела на полу, и взгляд ее был устремлен на Уэлфа. Игроки отложили свои карты. Кэмп с деланным безразличием наблюдал за сценой из своего угла.

— Напрашиваешься на неприятности, сэр? — В тоне Уэлфа слышалась угроза.

— Нет, — спокойно возразил тот, неприятностей я бы не хотел. Ни себе, ни тем паче вам. Так что извинитесь перед дамой и забудем об этом.

Лицо Уэлфа потемнело, пальцы сжались в кулаки. Девица, отлично знавшая, что предвещает это выражение лица Питерсона, с надеждой и страхом смотрела на своего заступника. Пнув стоявший рядом стул, Уэлф одним рывком выхватил пистолет.

Что произошло дальше, никто из зрителей так толком и не понял. К концу дня, должно быть, по городку уже гуляло с полдюжины версий. Одно было ясно: стены салуна успели повидать многое, но такого здесь еще не случалось.

Рука незнакомца в одно мгновение перехватила запястье Уэлфа, заломив его руку чуть ли не до самого затылка. Лицо Питерсона побагровело, пальцы разжались, выронив пистолет. Собрав все силы, Уэлф предпринял было отчаянную попытку освободиться, но тут его живот ощутил дуло пистолета противника.

— Там, откуда я родом, — спокойно сообщил незнакомец, — мерзавцев пристреливают на месте. Надеюсь, вы не хотите, чтобы я считал вас мерзавцем, сэр?

Взгляды противников встретились. Весь салун замер в оцепенении; единственным движением был дым, поднимавшийся от забытой кем-то недокуренной сигары. Наконец Уэлф разрядил обстановку:

— Нет, сэр.

Незнакомец отпустил его руку и отошел на несколько шагов. Подняв свой пистолет с пола, Уэлф пальнул в воздух. То же самое сделал и его противник.

— Помогите девушке подняться, — потребовал незнакомец.

С минуту Уэлф колебался, но затем, скрипнув зубами, подошел к виновнице потасовки и поднял ее с пола, хотя и не очень вежливо. Плюнув на пол, Питерсон поспешно вышел из салуна.

— С вами все в порядке, мисс? — обратился незнакомец к девушке.

Рассеянно потирая все еще горевшую щеку, девица смотрела на своего спасителя с восхищением и некоторым недоверием.

— Спасибо, сэр, — поблагодарила она, приглаживая растрепавшиеся волосы. — Но не надо было вам вмешиваться. Теперь Уэлф вас убьет! — В последней фразе звучало даже некоторое торжество по поводу новой заварушки.

— Не беспокойтесь, мисс! — Незнакомец дотронулся до своей шляпы. — Не родился еще тот человек, который бы меня убил!

Он направился к выходу, но девица, опередив его, забежала вперед и преградила ему дорогу. Выражение ее лица заметно изменилось.

— Не могу ли я вам чем-нибудь услужить, сэр? — заискивающе спросила она. — Так сказать, в качестве благодарности за спасение…

Незнакомец посмотрел на нее. Возможно, в обычном своем состоянии эта девица и была привлекательна, но сейчас, растрепанная и заплаканная, она напоминала ребёнка, вздумавшего играть во взрослые игры.

— Спасибо, мисс, — проговорил он. — Как-нибудь в другой раз…

В глазах девицы отразилось разочарование.

— Может быть, я все-таки могу чем-то услужить вам…

— Налейте джентльмену еще бренди, Мэри, — раздался вдруг за их спинами спокойный, властный голос. — И проводите его за мой столик.

Рядом с ними стоял Кэмп Мередит.

Итан пристально разглядывал Кэмпа. Кэмп был на дюйм выше Итана и, несмотря на крепкое телосложение, выглядел стройным. Морщины, перерезавшие его лицо цвета меди, не портили его, а, напротив, даже придавали его облику благородство. Рыжие волосы и борода были сильно тронуты сединой. Зоркий взгляд, казалось, проникал в самую душу. С первого момента общения с Мередитом собеседник ощущал его ум, властность и хладнокровие.

Итана не удивило то, что Мередит подошел к нему: он, часто поглядывая на Мередита, не мог не заметить, что тот тоже не спускает с него глаз. Что удивило Итана, так это то, насколько изменился Мередит. Не только за эти десять лет — это было бы естественным, но даже по сравнению с той фотографией в газете, которую Итан видел всего шесть месяцев назад. Сейчас Кэмп казался ниже ростом и сильно постаревшим. И все-таки ошибки быть не могло: это был именно он, Кэмп Мередит. Овал лица, пронзительный холод во взгляде, гордо расправленные плечи, движения, характерный виргинский акцент — все это осталось тем же.

Итан отлично умел скрывать свои чувства и был уверен, что не дал Кэмпу почувствовать, что узнал его.

— Очень любезно с вашей стороны, сэр, — усмехнулся Итан. — Не хочу вас обидеть, но я привык пить на свои.

Губы Мередита дрогнули в чуть заметной улыбке:

— Неплохо, сынок. Только полный идиот станет пить с незнакомцем. Так что разрешите представиться: Кэмп Мередит.

— Итан Кантрелл. — Кэмп не протянул руки, и Итан тоже.

Кэмп жестом пригласил Итана сесть.

— Уэлф Питерсон работает на меня, — произнес он. — Он всегда доставлял мне много хлопот, так что ты молодец, сынок, что поставил его на место.

— Что ж, я рад, если так. — Пододвинув стул ногой, Итан сел. Консуэло молча удалилась, оставив мужчин одних.

Какое-то время они сидели молча, изучающе глядя друг на друга. Наконец, когда девушка принесла им два стакана, Кэмп заговорил:

— Насколько мне известно, вы зачем-то расспрашивали здесь всех обо мне.

— Хотелось бы побольше узнать о человеке, к которому я собираюсь устраиваться на работу. — Отпив маленький глоток из своего стакана, Итан оглядел зал. Тот выглядел так, словно ничего и не произошло: игроки снова метали карты, а девушка за пианино продолжала свою мелодию с той самой ноты, на которой прервалась. Кэмп Мередит умел добиваться дисциплины от своих людей — никто не обращал внимания на то, что происходит за его столиком.

— Я вижу, — улыбнулся Кэмп, — что вы понимаете толк в настоящем кентуккийском бурбоне. Во всяком случае, знаете, что пить его надо маленькими глоточками, а не лакать, как воду. Это выдает в вас джентльмена. Но, — продолжал он все тем же тоном, — должен признаться, мистер Кантрелл, не все мне в вас нравится. Точнее, кое-что вызывает вопросы. Я слышал, что вы были техасским рейнджером.

Итан молчал.

— И что вы убили шерифа в Уэйко. — Кэмп отпил виски, но взгляд его был все так же прикован к лицу Кантрелла. — К тому же одно время вы были связаны с шайкой грабителей из Эль-Пасо.

Итан мрачно улыбнулся:

— Послушать вас, я прожил бурную жизнь!

— Так кто же вы? — Кэмп посмотрел на своего собеседника еще пристальнее. — Грабитель, убийца или служитель порядка?

Итан сделал еще глоток. Взгляд его не выражал ничего.

— Может быть, — проговорил он, — и то, и другое, и третье. А может, ни то, ни другое, ни третье.

Кэмп откинулся на стуле, вытянув свои длинные ноги под столом.

— Еще одна загадка, мистер Кантрелл. Почему такой, казалось бы, независимый человек, как вы, загорелся вдруг желанием поступить ко мне в услужение?

— По-моему, — откликнулся тот, — тут все ясно как день. Мне надоело всю жизнь быть в бегах, захотелось наконец осесть где-нибудь в тихой гавани и заниматься тем, о чем я всю жизнь мечтал.

— Что вы имеете в виду? — покосился на него Кэмп.

— Да вы и сами прекрасно понимаете, — отозвался Итан. — Иначе не тратили бы сейчас время на разговор со мной.

Где-то в глубине глаз Мередита блеснул довольный огонек.

— И вы решили, что Каса-Верде как раз то самое место, что вам нужно?

Итан не отводил от него взгляда.

— Ни для кого не секрет, что у вас в руках огромная власть, мистер Мередит. Во всяком случае, здесь вы, насколько можно судить, почти что царь и бог. У вас отличная команда работников. Почему бы мне, в конце концов, к ней не присоединиться?

Кэмп помрачнел.

— Я вижу, мистер Кантрелл, что либо вы не умеете задавать вопросы как следует, либо вас кто-то сильно дезинформировал. Иначе бы вы знали, что мое ранчо — не приют для бездельников, стоящих вне закона. Позвольте спросить вас, Итан: умеете ли вы забрасывать лассо? Или, может быть, вы вполне справляетесь со стадом в две тысячи голов, которое нужно перегнать за сто миль? Умеете ли вы клеймить скот, наконец? Нет? Может быть, вы все-таки потрудитесь сообщить, чем конкретно вы могли бы быть мне полезны?

Итан вдруг услышал спокойный и четкий внутренний голос: «Да пристрели ты наконец его прямо сейчас! Стоит ли церемониться? Тем более что и свидетелей-то здесь всего от силы человек шесть. Что ты, не сможешь от них уйти? Можно подумать, тебе это впервой… — Рука Итана инстинктивно потрогала пистолет, висевший за поясом. Он почувствовал, как в нем черной волной поднимается ненависть. — Десять лет…»

— Я ищу работу, — произнес Итан, стараясь, чтобы голос не выдавал волнения, — но не на ранчо.

Кэмп резко поднялся из-за стола.

— В таком случае наш разговор — пустая трата времени. Мой вам совет, сэр: убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову. Я думаю, вам опасно оставаться слишком долго в одном месте — за вашу голову наверняка уже назначена солидная сумма.

— Тогда, — спокойно продолжал Итан, — может быть, вас заинтересует то, что я старый солдат и прекрасно управляюсь с оружием? Да и след, если надо, могу отыскать неплохо. Я полагаю, такие люди вам нужны?

Глаза Кэмпа сузились. Он явно колебался.

— Что вы имеете в виду?

— Вы не скучаете по дочери, мистер Мередит? — напрямую спросил Итан.

На мгновение лицо Кэмпа исказилось словно от боли, но он сумел взять себя в руки. Мередит опустился в кресло.

— Что вы знаете об этом? — хрипло проговорил он. Итан пожал плечами и отпил еще глоток.

— Это ни для кого не секрет, мистер Мередит, — начал он. — Весь город только и говорит о том, что ваша дочь сбежала! С каким-то мексиканцем по фамилии, если не ошибаюсь, Ортега, и теперь он держит бедняжку в заложницах. Похоже, вы и раньше имели неприятности с этим типом, но это не мое дело. Вряд ли, думаю, вы собираетесь послать ей на выручку целую армию — здесь должен действовать всего один человек. Вы, кажется, уже посылали кого-то, но безрезультатно. Вы посылали не тех людей, — заключил Итан.

Мередит вдруг показался Итану постаревшим сразу лет на десять. Плечи старика опустились, в глазах появилась бесконечная усталость. Ничто в нем сейчас не напоминало того властного, безжалостного человека, чей образ привык носить в своем сознании Итан.

Наконец Кэмп заговорил, но голос его звучал так тихо, словно он разговаривал сам с собой:

— Прошло уже больше месяца, и все без толку. Чего только я не предпринимал! Но этот мерзавец словно заранее все предвидит. Знает, сволочь, что пока Тори в его руках, оружие я применять не буду! Пока Тори у него, можно сказать, что и я в его руках. И самое страшное — то, что я не могу здесь ничего поделать… — Кэмп посмотрел на Итана, и в глазах его мелькнул тот самый холодный огонь, который Итан помнил, словно вчера, хотя прошло целых десять лет. — Так что мой вам совет, приятель: если вам хочется строить из себя героя, делайте это где-нибудь в другом месте. Я не собираюсь рисковать своей дочерью ради ваших идиотских амбиций!

— Вам приходилось слышать о братьях Понтеро? — негромко поинтересовался Итан, глядя в свой бокал.

— Еще бы! — немедленно откликнулся Кэмп. — Лет пять-шесть назад они держали в страхе всю эту чертову границу. Скрывались в горах, но в конце концов их все-таки выследили рейнджеры. Точнее, один рейнджер. — Он вдруг пристальнее вгляделся в Итана: — Черт побери, это были вы?

— Я знаю эту местность вдоль и поперек. Плантацию Ортеги, правда, не знаю, но, что бы она собой ни представляла, не думаю, что проникнуть туда было бы сложнее, чем в логово братьев Понтеро. Если ваша дочь жива, мистер Мередит, обещаю вернуть ее вам в целости и сохранности.

Кэмп долго пристально смотрел на Итана.

— А что вы потребуете в награду?

— Я уже сказал. Спокойное место — и работу. Снова последовала долгая, напряженная пауза.

— Хорошо, — кивнул Мередит. — Вы мне — дочь, я вам — приют. По-моему, вполне справедливо.

Допив свой стакан, Итан поднялся.

— Если передумаете или получите лучшее предложение, сообщите мне. — Он направился к выходу.

— Куда вы? — всполошился Мередит.

— Мне пора, — не оборачиваясь, объяснил тот. — Спасибо за выпивку.

Итан вышел, а Кэмп еще долго смотрел ему вслед. На его лбу залегла глубокая складка. Наконец он почувствовал, как кто-то слегка дотронулся до его плеча.

— Ну как, — спросила Консуэло, — что ты думаешь об этом парне?

— По-моему, — покачал головой Кэмп, — парень горячий.

— Вот видишь! Разве плохо иметь такого в своем окружении?

Улыбнувшись, Кэмп слегка сжал ей руку. Этот жест и улыбка словно стирали годы, лежавшие между ними. Оба почувствовали себя теми молодыми любовниками, которыми когда-то были…

— Ты умная женщина, Конни. Если я и хотел бы кого-то видеть в своем окружении, так это тебя.

— Ты и держишь меня при себе, — улыбнулась она, — и именно по той же причине, по какой примешь а я знаю, что ты это сделаешь, — в свое окружение Итана Кантрелла. — Взяв стакан из рук Кэмпа, Консуэло отнесла его на стойку бара.

— Что ты делаешь? — нахмурился Кэмп.

— Не слишком ли много ты пьешь?

— Да я всегда столько пил!

Консуэло повернулась, пристально глядя ему в глаза:

— Сейчас — особый случай.

— Черт бы тебя побрал! — беззлобно проворчал Кэмп. Консуэло подошла к нему.

— Ты ему доверяешь? — спросила она, взглянув на дверь.

Кэмпу хотелось бы ответить «да», но он колебался.

— Посмотрим, — вздохнул он. На лбу его снова залегла глубокая складка. — Посмотрим.