"Мексиканская невеста" - читать интересную книгу автора (Буссенар Луи Анри)ГЛАВА 6Пока животные продолжали объедаться нежной живительной мякотью, молодые люди приготовили себе простой походный ужин: несколько дюжин ягод кактуса, небольшой кусок сухого и твердого, как кожа, тазаго и на десерт по сигарете. Поев, Жан и Джо растянулись на теплом песке. В качестве подушек сошли седла. Братья укрылись попоной и положили рядом с собой карабины. Насытившись, лошади, словно верные псы, улеглись возле хозяев. Наступила ночь, и на темном небосводе засверкали звезды. А там — незаметно рассвело. Огромный красный диск солнца внезапно появился над горизонтом, Боб и мустанг не спеша поднялись. Они потянулись, потерлись друг о друга и затем опять направились к понравившемуся им молочаю. Бодро вскочив на ноги, Джо говорил и говорил не умолкая. Напротив, Жан сохранял озабоченное выражение лица, отвечал большей частью односложно. Поглощенный своими мыслями, он задумчиво смотрел на медленно поднимающийся кверху сигаретный дым. Перед его взором возник тонкий и нежный профиль Хуаны, ее большие, красивые глаза с мягким и одновременно гордым выражением. Казалось, он слышит чарующую мелодию ее голоса. «Увы! Огромная пропасть разделяет нас!» — подумал молодой человек. Видя, что Жану не до него, Джо один отправился к колючим зарослям. С помощью мачете метис расчистил себе дорогу, намереваясь набрать для завтрака кактусовых ягод. Оставшись один, Жан глубоко вздохнул и поднес руку к внутреннему карману шерстяной рубашки. Пальцы сжали небольшой кожаный конвертик. В нем хранился цветок, брошенный Хуаной, когда, потрясенный, вне себя от гнева и позора, он бежал из ее дома. Это была красивая камелия[109] с тонким и опьяняющим запахом. В ней были хороши даже листья — перламутровые и цвета слоновой кости. Сейчас, правда, цветок поблек, но сохранил нежный и хмельной аромат. Хуана! Запах цветка словно перенес ковбоя к ней, и вся кровь бросилась молодому человеку в голову… Взор его голубых, со стальным отливом, глаз затуманился, приобретя непривычно нежное выражение. Губы непроизвольно что-то прошептали и затем страстно приникли к драгоценной реликвии[110]. С трудом сдерживая себя, Жан глухо пробормотал: — О Хуана!.. Дорогая Хуана! Да, огромная пропасть разделяет нас! Но она исчезнет, и ничто меня не остановит. Радостный крик вернул его к действительности. Это появился Джо, неся полный мешок ягод. — Браток! А вот и завтрак! Лошади уже готовы! Быстро поедим, и в путь! Мы и так намного отстали. В течение десяти минут наши герои позавтракали и подготовили к дороге коней. Глядя, как животные яростно кусали удила, трясли головами и прыгали с резвостью кроликов, трудно было представить, что еще позавчера они были чуть живы. Теперь же, судя по всему, четвероногие чувствовали себя великолепно. Отпечатки следов преследуемых прекрасно сохранились, и молодые люди беспрепятственно двинулись вперед. Поскольку следы все время вели на восток, Железный Жан заключил: если они не свернут на север, то обязательно выйдут на Тлалмалилу. Вечером его предположение получило полное подтверждение. Лошади, обретя прежнюю силу и выносливость, без труда покрыли за световой день расстояние в девяносто километров. Незаметно наступил вечер. Солнце скоро скроется за горизонтом. А пока оно отсвечивало ярко-красным пламенем на спокойных водах огромного озера, внезапно представшего взору наших героев. Следы вели дальше непосредственно в лагуну. Они четко просматривались в прозрачной теплой воде озера. Однако вскоре пропали. — Приехали! — Жан. — Слишком большая глубина, ничего не вижу. — Мне кажется, все ясно! — в свою очередь Джо. — Хитрость, шитая белыми нитками! — Вряд ли способная ввести в заблуждение таких опытных следопытов, как мы! — Фу! До неприличия грубая работа. Что же произошло? Преследуемые решили не оставлять больше следов. Они забрели вместе с лошадьми поглубже в воду, прошли таким образом несколько лье и выбрались затем на берег. — Все ясно! — сказал Жан. — Они двинулись либо вниз по течению, либо вверх от того места, где мы сейчас находимся. Потом незнакомцы продолжили путь по суше, полагая, что избавились от нас. Они приняли нас за идиотов. — Ну что ж. Скоро увидят, кто мы есть на самом деле. Опасаясь крокодилов, которыми кишели здешние воды, друзья отъехали примерно на один километр от берега и здесь устроились на ночлег. Ранним утром они вернулись назад — надо было тщательно обследовать побережье, чтобы ускорить поиски, молодые люди решили разделиться. Жан отправился вдоль берега в северном направлении, а Джо — в южном. После обеда друзья договорились вернуться на исходную точку. Обменявшись крепким рукопожатием, наши герои направились каждый в свою сторону, тщательно осматривая землю перед собой. Медленно прошел день. Было жарко и тоскливо. Наступил вечер. Молодые люди с точностью до минуты встретились на обусловленном месте. Расходились они веселые, словно собирались на прогулку, а вернулись оба с нахмуренными лбами, озабоченные и даже растерянные. — Ну что? — спросил Жан. — Нашел? — Нет! — горечью ответил Джо. — А ты? — Никаких следов! — Черт побери! Странно! Не сомневаюсь, что ты искал на совесть… — Как и ты… — Не укладывается в голове! Мы же лучшие следопыты в округе! — Мне кажется, здесь что-то не так! Невозможно, чтобы пять человек и пять лошадей исчезли бесследно. — Я также не верю в чудеса! — А я на три четверти индеец… И хоть мне пришлось проживать с белыми, умнее я от этого не стал… — Ну ладно, старина Джо, не прибедняйся. Лучше подумай хорошенько. — Понимаешь, хочу, но не могу! — Хорошо. Тогда послушай. Мы оба прошли по семь-восемь лье вдоль берега, не найдя, однако, следов вышедших из лагуны лошадей. О том, что они вошли в озеро здесь, нам известно. Чтобы пройти такое расстояние по брюхо в воде, как думаешь, сколько времени потребовалось бы им? — Думаю, не менее восьми часов. — Отлично! А ведь здешние воды буквально кишат крокодилами и пиявками[111], обожающими кровь и свежую плоть. Они за три часа сожрали бы бедных лошадей или высосали из них всю кровь. — Но тем не менее животные вышли! — Нет! — Тогда что с ними стало? — Ставлю Боба против хромого осла: я, кажется, нашел разгадку. — Так объясни, да побыстрей, пожалуйста. Я сгораю от нетерпения. — Мне думается, произошло следующее. Беглецы прекрасно отдают себе отчет в том, с кем имеют дело. Они поняли, что с помощью обычных приемов им не удастся избавиться от нас. Словом, эти хитрецы, невзирая на огромный риск, пустили лошадей вперед, к центру лагуны. Спуск в этом месте не крутой, и они, ступая о твердую землю, прошли достаточно далеко. Затем, когда стало глубже, лошади поплыли. Незнакомцы направились в сторону так называемых плавающих островов — чинампа. Видимо, они знали об их местонахождении. Джо привскочил, как будто ему в ногу попала пуля. — Карамба! Я все понял! Ты — гений! Таким образом, пока мы, ползая на карачках, ищем их здесь, эти мерзавцы преспокойно загорают на чинампе! — Не думаю, что они там задержатся. Наверняка уже нашли пироги охотников за крокодилами и переправились на противоположный берег лагуны. — А лошади? — Они ими просто пожертвовали. Знают ведь, что всегда найдут других. Удар кинжалом по затылку, и бедные животные камнем пошли ко дну. — Короче, нас обвели вокруг пальца. — Не огорчайся! Мы все-таки примерно знаем, что с нашим противником. — Слабое утешение! Следы-то уничтожены. — Я помню отпечаток босой ноги. Но вряд ли это мне поможет. Не смогу же я заставлять разуваться каждого встречного. Громкое ржание Боба прервало Жана на полуслове. — Гляди-ка, — невозмутимо произнес он, — ни минуты покоя. Молодой человек оглянулся и заметил, как сзади, из-за складки местности, внезапно появилась группа всадников. — Вот как! — ковбой. — Это индейцы! Что они тут делают? Действительно, перед ними были краснокожие — не меньше двадцати человек, и они быстро приближались. Первым желанием Жана и Джо было вскочить в седла и схватить карабины. В пустыне любой посторонний — враг. Не замедляя хода, всадники скакали прямо на наших героев. Их руки, однако, были подняты в знак приветствия и мирных намерений. Молодые люди громко и весело расхохотались: — Друзья! Это друзья! Закинув винчестеры за спины, Жан и Джо поскакали навстречу краснокожим. Встреча была шумной и радостной. С обеих сторон слышались восторженные восклицания: — Железный Жан! Стрелок Джо! — Быстрый Лось! Солнечный Цветок! — Ах, вождь, — произнес Жан, — как рад вас видеть! — Солнечный Цветок! Маленькая и милая Флор! Я так счастлив! — пролепетал Джо, покраснев до ушей. Все спешились и не переставая жали друг другу руки. Железный Жан добавил: — Вижу, что мой брат, Великий Вождь, совсем поправился! — Мой младший брат — великий лекарь! — улыбнулся индеец. — Благодаря ему Быстрый Лось здоров как бык и стремителен, словно животное, имя которого он носит. А Джо все не отходил от Цветка. Сжав бронзовые ладошки маленькой индианки, он восторженно воскликнул: — Жан!.. Жан!.. Ну посмотри на нее! Верхом на лошади, в походном снаряжении… с раненой и едва зажившей рукой! У этой малышки поистине храброе сердце! Столь искренний восторг ее мужеством наполнил душу Цветка (или Флор, как ее называл Джо) гордостью, неизмеримо, кстати, большей, чем славословия по адресу внешней красоты. Она густо, так что это стало заметно даже на фоне ее коричневого лица, покраснела и с достоинством ответила Джо: — Солнечный Цветок рада словам своего великого, бесстрашного и доброго друга! Оставленные без присмотра лошади быстро подружились, в то время как люди продолжали оживленно беседовать. — Дорогой вождь, — произнес Жан, — все-таки почему вы оказались здесь? — Сейчас для нас наступил сезон охоты на кайманов. Мы направляемся в Тлалмалилу и останемся там в течение двух лунных месяцев[112]. А что здесь делает мой брат в компании со Стрелком Джо? — Мы на военной тропе! — Вот как! В таком случае знайте, враги моего брата — мои враги! Мы не пойдем за кайманами… Будем с вами! Когда отправляемся? — Нет, вождь, благодарю от всего сердца. Силы наших врагов не столь велики. Их немного — пять человек. Мы легко управимся сами. — Мой брат отказывается! — вождь. Его гордое лицо внезапно опечалилось. — Нет, вождь! С величайшей радостью и признательностью приму вашу помощь! Но позже! По времени наша экспедиция вряд ли продлится дольше охотничьего сезона на кайманов… Словом, если по истечении двух лунных месяцев мы не окажемся здесь, направляйтесь к нам! Значит, мы в опасности и нуждаемся в подмоге. — Где я найду моих братьев Жана и Джо? — В Ла Сиерре-дель-Пало. Индеец едва заметно вздрогнул и произнес: — Будьте осторожны! Ла Сиерра — проклятое место, и там погибло много людей. — О! Я ничего уже не боюсь! Да и что после всего пережитого может быть хуже? Солнечный Цветок в это время оживленно беседовала с Джо. Тем не менее она услышала последние слова Жана. Девушка тотчас подошла к молодому человеку, взяла его за руку и проникновенно сказала: — Не теряй надежды, друг!.. Да, не теряй надежды! Душа нашей дорогой Хуаны с тобой, а тяжелые времена пройдут. Неумолимо бежали минуты. Жану и Джо пора было ехать. Расставаться друзьям всегда тяжело. Предчувствие подсказывало Железному Жану, что беглецы также направлялись в Сиерру-дель-Пало. Он был уверен в этом. Иначе почему его пытались убить? Почему убежали, подслушав рассказ кормилицы? Почему порывались отравить лошадей? И наконец, зачем бы эти невероятные усилия в попытке оторваться от преследователей? Словом, ковбой был уверен, что найдет их там: либо по дороге, ведущей в Сиерру, либо непосредственно перед горой. Жан и Джо быстро простились с индейцами. Последние объятия, короткое напутствие, и наши герои вскочили на лошадей. Джо поцеловал очаровательную индианку на манер бледнолицых в обе щеки. Под снисходительным взором своего отца девушка улыбнулась и произнесла: — До свидания, мой Джо! Я буду помнить тебя! Возвращайся быстрее! Сжав ногами крутые бока мустанга, метис тихо прошептал: — Флор! Дорогая, маленькая Флор! До скорой встречи! Затем лошади бросились с места в галоп. Джо с сияющим взором несколько раз обернулся назад, чтобы помахать рукой восхитительной индианке. Друзья скакали весь вечер, переночевали на теплом песке и ранним утром вновь отправились в путь. На следующий день, пройдя вдвое больше обычного, они, не встретив по дороге ни души, прибыли в пустынную каменистую местность. Ни единого деревца, ни травинки, никого. Спать улеглись почти натощак. Мучила жажда. На третий день, проявив величайшее мужество и выносливость, Жан и Джо пересекли страшную пустыню. Лошади еле тащились. С воспаленными лицами и пересохшим горлом, друзья, спотыкаясь, вели животных под уздцы. За три дня наши герои преодолели пятьдесят лье! Наступила ночь. Усталые, разбитые Жан и Джо собрались рухнуть на землю, когда лошади внезапно оживились. Хромая и спотыкаясь, они устремились в обступившую их со всех сторон темноту. Так продолжалось примерно полчаса. Вскоре животные остановились. Боб заржал и потянулся в середину плотного кустарника. — Послушай! — с трудом двигая пересохшим языком, обратился к метису Железный Жан. — Послушай!.. Он пьет! Друзья опустились на землю. Руки нащупали густую и сочную траву. Едва ли не ползком наши герои дотащились до источника. Лошади стояли здесь же и с шумом втягивали в себя живительную влагу. — О! Вода!.. Вода! Распластавшись на животе, друзья в свою очередь припали к источнику жизни. О! Пытка жаждой! Самое ужасное, чему может подвергнуться человек! Напившись, друзья с трудом расседлали лошадей и тотчас погрузились в свинцовый сон. Разбудил их громкий хруст. Было совсем светло. Животные жадно пожирали сочную и сладкую траву. Джо с удовольствием потянулся и воскликнул: — Карамба! Я так голоден, что загрыз бы и крокодила! Недалеко послышалось кудахтанье, затем захлопали крылья. Жан жестом показал, чтобы Джо замолчал, а сам, держа в руке револьвер, тихо пополз вперед. Прошло несколько секунд. Кудахтанье возобновилось. Тотчас раздался выстрел. Однако Жана все не было. Джо начал беспокоиться. На всякий случай он крикнул: — Жан! Эй, браток! Заснул, что ли? Ему ответил далекий приглушенный и неузнаваемый голос: — Джо! Иди сюда… быстрей… быстрей… Несомненно, это был Жан. Решив, что его друг в опасности, Джо выхватил револьвер и ринулся в том направлении, откуда доносились крики. Метис облегченно вздохнул, увидев Жана с обнаженной головой, без единой царапины, но ужасно бледного. Рядом на земле лежало неподвижное тело великолепной птицы зеленовато-коричневого цвета с рыжевато-медным оттенком. Огромное мясистое образование в виде гребешка украшало голову пернатого, весом не менее пятнадцати ливров[113]. Это был дикий мексиканский индюк — одна из красивейших птиц на земле, к тому же с нежным и изысканным на вкус мясом. Подбитая меткой пулей как раз в момент взлета, птица рухнула к подножию скалы. А Жан, не глядя на поверженную дичь, смертельно бледный, словно вот-вот потеряет сознание, вцепился в серый гранит. — Черт побери, браток, что случилось? — голосом спросил Джо. — Ну говори же, на тебя страшно смотреть! Услышав друга, молодой человек как будто проснулся. Пальцем он показал на низкие, приземистые вершины горной гряды и наконец с усилием произнес: — Это Сиерра-дель-Пало. Затем его палец опустился и остановился на серой скале. Посреди мельчайших трещин виднелись две буквы, образующие в целом монограмму. — Смотри! — Жан. — Бог мой! — свою очередь, побледнев, воскликнул Джо. — Буквы! Твой отец! Глубоко нацарапанная на скале монограмма прекрасно сохранилась. Она была образована от слитного написания букв А и V. Джо вспомнил о признании матери, сделанном в ночь, предшествовавшую их отъезду; затем ужасную историю отца Жана, несчастного Антуана Вальдеса, печальную жертву рокового стечения обстоятельств. Так, значит легенда о сказочных богатствах ацтекских правителей вовсе не выдумка?.. Удалось же Вальдесу их найти! Хотя до него это безуспешно пытались сделать многие и многие в течение долгих трех столетий. И совсем не зря бывший капитан проявил осмотрительность, оставив в качестве меток свои инициалы! А начертанный кровью на носовом платке план, украденный у него впоследствии убийцей? Выходит, он был верен! Все это молнией пронеслось в голове метиса, продолжавшего изумленно смотреть на друга. Жан тяжело вздохнул и разбитым голосом продолжил: — Да! Наша дорогая мамита не ошиблась… память у нее прекрасная… как, впрочем, и сердце! И эти буквы — именно те, которые нацарапал мой отец острием своего ножа. Поразительно! Это поразительно! Знаешь, Джо, ужасное прошлое, обремененное нищетой, слезами, стыдом и кровью, возникло перед моими глазами. Мне показалось, что я теряю сознание, я… Железный Жан! — Да, браток, понимаю! Я сам, как и ты, взволнован до глубины души. Как бы то ни было, самое важное, — мы недалеко от огромных сокровищ. — Да! Монограмма — решающий, если не главный след. Кстати, я взволнован вовсе не от жадности… я представил, как мой отец здесь боролся, мучился и надеялся… А что касается сокровищ, то они мне нужны для того, чтобы отомстить и защитить честь моего отца! |
||
|