"Наследие" - читать интересную книгу автора (Фридман Майкл Ян)

Глава 7

Хранитель стоял возле Пайка и улыбался. За его крохотной фигурой в мантии сияло золотым и серым ясное небо.

– Уверены, что не хотите присесть? –спросил землянин. Сам он сидел на гладком камне, который был гораздо более удобен, чем выглядел.

Талосианин покачал массивной головой. На его висках проступали змеящиеся вены.

– Нет, спасибо. Я предпочитаю стоять. – губы Хранителя не шевелились; Пайк слышал слова в своей голове. – Зачем вы позвали меня сюда?

Мимоходом бывший капитан звездолета подумал, а где, собственно, находилось это «сюда», если вне иллюзий. Где-то в плотно населенных жилищах талосиан, конечно, но…

Неважно. Он не об этом хотел поговорить.

Пайк посмотрел в другом направлении, разглядывая другую часть заката и море, которое отражало его в своих медленных волнах.

– Вы несчастны здесь? – спросил Хранитель.

Землянин что-то промычал.

– Нет, что вы. Я здесь очень счастлив. Счастливее, чем заслужил. – Он нахмурился. – И я очень признателен.

– Тогда что же вас беспокоит?

Пайк повернулся обратно к собеседнику.

– Я просто думал, вот и все. Думал о моих друзьях. Людях, которые служили со мной.

Талосианин кивнул.

– Понимаю. Вы хотите узнать, что с ними произошло с тех пор, как вы видели их в последний раз.

– Да, верно. Особенно о Споке. Я хотел бы знать, что с ним сталось.

Хранитель, казалось, заинтересовался уточнением.

– Почему о Споке в особенности?

Пайк немного подумал.

– Потому что он так уязвим. Легко раним.

– Я не понимаю, – сказал его собеседник, – Спок показался мне самым сильным из всей вашей команды – теперь команды капитана Кирка. Мы нашли, что у него выдающиеся способности, как умственные, так и физические. Было ли это наблюдение ошибкой?

– Нет. Оно было точным, насколько вы могли судить.

– Насколько мы могли судить? Пожалуйста, объясните.

Землянин пожал плечами. За полосой воды, солнце расползалось, теряя четкость, объединяясь с горизонтом.

– Спок наполовину человек и наполовину вулканец. Но большинство людей считают его вулканцем, поскольку он выглядит как вулканец. А большинство вулканцев считают его человеком, потому что… – Он замолчал. – Черт, понятия не имею, почему, но это так. Так что, как ни крути, он всегда изгой. В стороне от других.

Глаза талосианина сузились. Он слушал.

– Это очень ранит Спока, даже если он об этом никогда не говорит. Вы так не подумаете, он, кажется, так отстранен от всего этого и прочее, но он страстно жаждет любви и признания – больше, чем кто-либо, с кем я когда-либо встречался. Конечно, в большинстве случаев, когда он тянется к таким вещам, он тут же обжигается. Не потому, что кто-нибудь хочет задеть его специально, просто потому, что они не понимают его. Они воображают, что кто-то настолько полный достоинства и всегда интеллектуально собранный никак не может снизойти до такой человеческой вещи, как товарищество. То есть, как бы сильно он не нуждался в этом, он почти всегда этого лишен.

– Печально, – отозвался Хранитель.

– Будьте уверены. – Он призадумался на минуту. – С другой стороны, именно это делает Спока таким прекрасным другом. Когда ему удается найти кого-то, кому он может доверять, на кого может положиться… тогда он ценит этих людей больше чем что бы то ни было на свете. – Пайк вздохнул. – Если нужно, он проделает путь в полгалактики для них. Рискуя своей карьерой, даже своей жизнью, просто чтобы видеть их счастливыми.

– Вы говорите о себе, – сообразил талосианин. –Вы его друг.

– Я горжусь этой дружбой, – Пайк посмотрел на свои руки, – не реальные руки, а представленные ему в иллюзии. – Вот поэтому я и хочу узнать, как он поживает, как все мои друзья поживают. Потому что я не могу забыть о них – не более, чем Спок забыл обо мне.

Хранитель смотрел на него.

– Полагаю, теперь я понимаю. Однако это будет непростым делом – раздобыть информацию, которая вам нужна.

Землянин кивнул.

– Я знаю. Талос Четыре вне пределов деятельности Звездного Флота. Но ведь вы общались со Споком, не так ли? Сливались разумами?

– Да, – согласился Хранитель.

– Тогда почему вы не можете сделать этого снова? Почему не можете дотянуться до моих друзей или кого-нибудь, кто знает их, и посмотреть, как у них дела?

– Может быть, и можем. Но только у наших способностей есть физические границы. И не каждый разум так восприимчив к контактам, как разум Спока. Однако мы сможем рассказать вам хотя бы часть того, что вы желаете знать.

Пайк улыбнулся.

– Спасибо, – сказал он талосианину.

Хранитель слегка склонил голову набок.

– Есть причина, по которой вы делаете этот запрос именно сейчас, верно?

– Верно, – подтвердил землянин. – Я тут как-то видел одного, на пляже…он мне напомнил одного моего старого врага. Личность по имени Хэймсаад Дрин.

– Врага, – повторил Хранитель.

– Я знаю, это звучит глупо. Это был всего лишь мальчик, который работал у тетки Вайнэ. Но на какой-то миг он вдруг стал выглядеть точно как Дрин. – Он потряс головой. – Точно случай ошибочной идентификации.

– И поэтому вы обеспокоились?

– Это заставило меня думать о прошлом, и, пока вы не узнаете о… черт. Знаете, как говорят: раз капитан – всегда капитан.

Талосианин никогда прежде не слышал этого выражения, однако он кивнул.

– Я использую все мои способности, чтобы выполнить вашу просьбу.

Миг спустя Пайк был один на высоком берегу. Он слушал ветер и вдыхал тонкий приятный аромат, доносящийся со стороны моря.

Это просто глупость, ведь так? Если бы даже он тогда видел именно Дрина, все равно это было иллюзией. Это не имело никакой связи с реальным миром.

Тем не менее, он невольно чувствовал, даже теперь, что это что-то означало. Что это было что-то вроде предчувствия, предупреждения ему, что у его друзей что-то неладно.

Затем он вспомнил одну вещь, которую Хранитель как-то сказал ему: «Совпадений не бывает, Кристофер Пайк. Только не в этом мире.»

Он обдумывал это некоторое время, пока не заметил, что по тропинке к нему идет Вайнэ. На ней была рубашка веселой расцветки.

– Вот ты где, – сказала она, – Я думала, что с тобой произошло.

Пайк улыбнулся.

– Я не мог уснуть. И решил поговорить с Хранителем.

Она внезапно обеспокоилась:

– С Хранителем? Но для чего?

Она была решительно соблазнительна в последних лучах солнца. Он обнял ее.

– Я расскажу тебе утром, хорошо?

Вайнэ кивнула. Она хорошо знала, когда не нужно настаивать.

– Хорошо, – согласилась она.

Вместе они направились по тропинке назад, к пляжному домику.

Доктор М’Бенга пытался сосредоточится на анализе вещества, извлеченного из крови Спока, но его немного отвлекала фигура главного хирурга, мерявшего комнату шагами за его спиной.

Маккой тряхнул головой.

– Я по-прежнему не могу поверить, что мы их там бросили. Просто не могу поверить. – Он снова потряс головой. – Они не могли выжить.

М’Бенга на секунду оторвался от дела, бросив на своего начальника взгляд через плечо.

– Капитан – находчивый человек, – сказал он, – Я бы не стал так

быстро списывать его со счетов.

Но слова эти прозвучали не так убедительно, как ему хотелось. Сказать правду, М’Бенга тоже не верил, что капитан и его команда могли выжить. Но он держал себя так же, как Зулу, Чехов и кто бы то ни было на корабле. Никто – по-видимому, кроме Маккоя – не собирался объявлять пропавших погибшими, пока у них не будет доказательств.

Маккой, наконец, остановился, посмотрел на М’Бенгу и что-то пробормотал.

– Да ладно, – сказал он, – Даже если им удалось выжить при обвале, если им удалось забиться под какой-нибудь кусок скалы, откуда они возьмут воздух, чтобы дышать? – Он выругался. – Если бы мы пришли им на выручку немедленно, мы могли бы успеть, пока они не задохнулись. Но теперь… – Его голос угас.

М’Бенга решил сменить тему. Если он должен был непременно поддерживать разговор, изучая образцы крови Спока, они могли бы говорить о чем-нибудь менее угнетающем.

– Мистер Скотт сообщил что-нибудь интересное на собрании? – спросил он, – или вы не можете сказать мне?

Маккой сморщил лицо и пожал плечами. Если он и понял, что М’Бенга пытается отвлечь его от мыслей о капитане, он не стал сопротивляться.

– Да нет, могу. Это не является информацией ограниченного доступа, или чем-нибудь таким. – Он плюхнулся на стоящий рядом стул. – Похоже, горнодобывающая колония Бета Кабрини была захвачена кем-то вроде космических пиратов – или, точнее, кое-кем из расы космических пиратов. Его имя Хэймсаад Дрин. Его привлекли ископаемые, которые колония производит, и он не останавливается перед убийствами, чтобы обеспечить себе то, чего он хочет.

Маккой еще не успел закончить свое резюме, когда какая-то тень упала через открытый дверной проем и заползла на переборку за ней. Главный хирург ее не видел, но М’Бенга видел, и что-то в ней привлекло его внимание.

– Что? – спросил Маккой, сузив глаза. – Что-то случилось?

Тень не двинулась. Не приближаясь и не отступая, она будто приклеилась к месту. Потом – было ли это его воображение? – но М’Бенге показалось, что она согнулась, будто от боли.

– Черт тебя возьми, сейчас не время для розыгрышей, – Маккой, должно быть, проследил направление взгляда М’Бенги, потому что миг спустя он тоже повернулся и увидел, на что уставился его коллега. – Что это, черт его… – выдохнул он, – Кто это там, а?

Но как раз в это время темное пятно исчезло. М’Бенга двинулся к двери и заглянул в соседнюю комнату.

Она была пуста. Прежде чем он успел что-то сказать, Маккой уже был рядом.

Ошеломленный, главный врач что-то промычал.

– Эта тень… она ведь выглядела как человек, верно?

М’Бенга кивнул.

– Очень похоже.

Но кому надо конспирировать в лазарете, появляясь и исчезая таким образом? Был ли это кто-то из врачей? Сестра? Не Кристин – Маккой приказал ей немного поспать.

И уж конечно не пациент. У них был только один, и он находился под воздействием слишком сильных седативных, чтобы бродить по лазарету.

Так ли это?

М’Бенга посмотрел на Маккоя. Судя по лицу последнего, ему в голову в тот же самый момент пришла та же самая мысль.

Вместе, они устремились в отделение реанимации.

Ухура посмотрела на Скотти, который сидел в капитанском кресле, снова и снова прокручивая в голове ситуацию с Бета Кабрини. Время от времени, когда он набредал на что-нибудь обещающее, глаза его загорались – и затем снова потухали, и он негромко ругался и качал головой, отвергая идею.

Офицер связи желала бы иметь немного больше опыта в разработке планов. Но капитан Кирк, по-видимому, редко нуждался в подобных советах со стороны своих офицеров. Информация – да, стратегия – нет. Казалось, у него всегда припасено что-нибудь на всякий случай в рукаве, и оно всегда было лучше, чем что-либо, что его офицеры могли придумать.

Последний раз, когда от Ухуры требовалось тактическое решение, она была на старшем курсе в Академии, принимая участие в учебном бою. И даже тогда она не показала себя более опытным тактиком, чем некоторые из ее соучеников.

Но ведь ее всегда интересовали технические предметы, и особенно –коммуникационные системы. Она бы никогда не смогла стать хорошим капитаном.

С другой стороны, Зулу и Чехов, сидящие сейчас здесь же, – тоже прошли курс обучения в Академии, надеясь когда-нибудь сами стать капитанами. И они преуспели не более, чем Ухура, в разработке адекватной стратегии.

Со всей честностью, это была крайне непростая ситуация. Согласно компьютерным файлам, этот Хэймсаад Дрин был способен практически на все. Он убивал не задумываясь. Малейшая провокация могла подвигнуть его на массовое истребление людей.

Должен был быть способ как-то уладить это дело и удержать Дрина от дальнейших убийств. Должен быть. Но какой?

В этом месте ее размышлений двери турболифта открылись и кто-то вышел оттуда. Она сидела лицом в другом направлении и сначала не видела, кто это был. Но когда прибывший приблизился к капитанскому креслу, она невольно подняла на него глаза – и вскрикнула от удивления.

– Мистер Спок! –вскрикнул Скотт. Он вскочил на ноги, глядя во все глаза, как будто увидел призрак. – Какого дьявола вы здесь делаете?

Вулканец как будто пришел в замешательство.

– Я – офицер «Энтерпрайза». В мои обязанности входит работа на мостике.

Ухура невольно вытаращила глаза. Это было чудом. Когда они подняли Спока на борт с Октавиуса Четыре, предполагалось, что он и далее будет находиться под воздействием сильных седативных, чтобы ослабить действие яда, разрушавшего его организм. Сейчас он не выказывал ни малейшего знака, что он отравлен или находится под действием успокоительных.

– Н-не понимаю, – сказал Скотти, – ежли вы собрались сюда, наверх, чего ж мне не сказали?

Спок поднял бровь.

– Что нужно было говорить? Я здесь.

Главный инженер на секунду задумался и что-то пробормотал.

– Эт’ так, – он улыбнулся. – Ток не думайте, что я не рад вас видеть.

Вас уже поставили в известность насчет Бета Кабрини?

Вулканец кивнул.

– Да. Я в некоторой степени знаком с ситуацией.

Ухура широко улыбнулась. Если Спок займется этим делом – уже легче. Она почувствовала себя лучше. В первого офицера она верила почти так же, как в капитана. Стиль Спока был несколько иной, но это уже было неважно.

Она почувствовала, что как-нибудь они спасут этих несчастных колонистов. Как-нибудь уладят все это.

– Ну, – сказал Скотт, – я так понимаю, вы теперь принимаете командование, а? – он сделал движение, чтобы освободить капитанское кресло.

Но Спок не двинулся, чтобы занять его.

– Вообще-то, мистер Скотт, я был бы вам обязан, если бы вы пока оставались за главного. Я должен провести некоторое исследование, ввиду предстоящей миссии.

Скотт глянул удивленно, но он, очевидно, был готов помочь всем, чем только можно.

– Конечно, мистер Спок. Я останусь здесь, сколь пожелаете.

– Благодарю вас, – сказал первый офицер. И, не прибавив ни слова, он двинулся в сторону турболифта. Через миг лифтовые двери закрылись за ним.

Когда Скотти снова устроился в капитанском кресле, он встретился глазами с Ухурой. Их глаза встретились и они одновременно улыбнулись.

Хорошо, что Спок снова с ними.

Маккой был в ярости, когда они с М’Бенгой вошли в турболифт. Не заботясь, слышат его или нет, он разразился потоком проклятий.

– Легче, – сказал ему М’Бенга, – мы найдем его, сэр.

Главный врач уставился на двери лифта, желая, чтобы они скорее открылись.

– Достаточно скверно, – прорычал он, – что он встал и покинул лазарет, не сказав никому ни слова. Затем ему приспичило посетить мостик и прикинуться, что ничто во всем мире его не беспокоит. А теперь он заставляет нас носиться за ним по всему этому чертову кораблю!

М’Бенга вздохнул.

– Не думаю, что таково было его намерение.

– Намерение или нет, – ругался Маккой, – но он это делает, не так? Только попадись он мне на глаза, я…

Тут двери открылись, являя взгляду коридор. Двери в библиотеку были в его дальнем конце.

Маккой начал красться по закругляющемуся коридору, полностью готовый к тому, что никакого Спока в библиотеке не окажется. Он представил себе, как через минуту он изливает свой гнев на пустое помещение.

Когда библиотечные двери открылись, и Спок обнаружился сидящим в первом же кубикуле, доктор на время потерял дар речи. Повернув голову, так, как будто появление доктора его совершенно не заинтересовало, первый офицер взглядом дал понять, что заметил появление докторов, и вернулся к созерцанию терминала компьютера.

Стараясь держать себя в руках, Маккой шагнул к вулканцу, М’Бенга за ним. Мельком он взглянул на экран терминала, на котором находился подробная выкладка о колонии Бета Кабрини, дополненная архитектурными и инженерными деталями.

– Ты, жалкий трус, – прошипел Маккой.

Спок оторвался от экрана и поднял на него взгляд.

– Вы ко мне обращаетесь, доктор?

– Будь уверен, – сказал Боунз, распаляясь еще больше. – Ты выскользнул из лазарета, как вор в ночи, – и по одной причине: у тебя кишка тонка противостоять мне в открытую.

Вулканец чуть пожал плечами – или, скорее, подумал Маккой, это было движение лицевых мускулов, чем плеч. Он наблюдал это достаточно много раз, чтобы знать, что это такое.

– Вряд ли логично было оставаться там дольше, чем требовалось, – начал Спок. – Проще говоря, я более не нуждался в ваших услугах.

– Черта с два – не нуждались! Может, я и просчитался с дозой, чтобы вы оставались в кровати. Но это не дает вам права болтаться по кораблю в то время, как вы находитесь под лечением.

Спок холодно посмотрел на него.

– Возможно, вы недооцениваете здоровье вулканцев по многим параметрам. Вы не допускаете возможности, что я действительно поправился? Что я излечил сам себя?

Маккой нахмурися.

– Да ладно тебе, Спок. Кого ты хочешь обдурить? Я и раньше видел, как ты скрывал физическое недомогание.

М’Бенга выбрал этот момент, чтобы ввязаться в драку.

– Если быть точным, вулканцы не то чтобы скрывают физическое недомогание, – сказал он, – они им управляют. Конечно, в данном случае, мистер Спок делает даже большее – он контролирует свой метаболизм. Но точка зрения доктора Маккоя тем не менее остается в силе, коммандер. Вы поражены очень серьезным недугом, и никакой контроль разума не может этого изменить.

– Я способен выполнять свои обязанности, – настаивал Спок.

– Как же! – не унимался Маккой.

Черты лица вулканца стали жесткими.

– Доктор, я должен продолжать свое исследование.

– Конечно, – сказал главный врач, – а когда вы тут все изучите, вы отправитесь обратно на мостик, верно?

– Таково было мое намерение, да.

Маккой покачал головой.

– Ничего не выйдет, друг мой. Насколько я могу судить, вы не в состоянии командовать кораблем. А мы оба знаем, что вы не можете сесть в капитанское кресло без моего на то благословения.

Спок медленно вдохнул, потом выдохнул. Наконец он сказал:

– Что вы от меня хотите?

– Хочу? – главный врач издал сухой смешок. – Просто чтобы вы были здоровы, и только. Но это потребует времени. Пока у вас эта инородная субстанция в крови, я не могу вам позволить подвергаться какой-либо дополнительной нагрузке. С тем, что мне известно, простой быстрой прогулки может быть достаточно, чтобы убить вас.

Вулканец едва заметно нахмурился.

– Что же, – сказал он, – я признаю, что для контроля метаболизма требуются некоторые усилия.

В первый раз Боунз мельком увидел, чего стоило Споку поддерживать этот контроль, – но только мельком – и тут же видимость нормы снова стала совершенна.

– Тем не менее, – продолжал вулканец, – я должен оставаться на месте командира «Энтерпрайза».

– А почему бы это? – спросил Маккой, склонив набок голову.

Спок раздул ноздри.

– Я служил на «Энтерпрайзе» под командованием капитана Пайка, когда мы впервые повстречались с Хэймсаадом Дрином. – Пауза. – Я знаю его, доктор. Я знаю, на что он способен. И имею представление о технологиях его расы, побывав однажды на одном из их кораблей.

– Вы побывали на одном из их кораблей? – спросил пораженный М’Бенга.

Первый офицер кивнул.

– Да. Это было необходимым компонентом плана капитана Пайка. Собственно говоря, я был гостем Дрина.

Главный врач уставился на него.

– Объясни.

Спок объяснил. Он рассказал им всю историю, от начала до конца.

Когда он закончил, воцарилось молчание. И Маккой был вынужден рассмотреть проблему в новом свете.

Ему страшно не хотелось позволять пациенту лечиться самостоятельно – или не лечиться вовсе. Но в этой колонии было почти три сотни человек. А здесь – один Спок.

Если вулканец имеет представление о кораблях захватчиков, и как эти захватчики мыслят…особенно, как мыслит Дрин…

– Ладно, – сказал он. – Ты выиграл, Спок. Если ты хочешь оставаться на месте командующего кораблем, я не буду тебе мешать. – Он ухватился за спинку кресла, в котором сидел первый офицер, и наклонился вперед. – Но если я только увижу, что твой контроль ослабевает – что эта штука внутри тебя снова берет верх – то ты и глазом не успеешь моргнуть, как снова окажешься на койке в лазарете. Идет?

Спок кивнул.

– Можете не беспокоиться, доктор. У меня нет желания становиться мучеником.

На этот счет у Маккоя были свои сомнения. Но пока что он должен был поймать вулканца на слове.

– Одна просьба, – добавил первый офицер, – я бы предпочел, чтобы команда не была осведомлена о моей… проблеме. Важно, чтобы ввиду предстоящей задачи они считали, что со мной все в порядке.

Доктор видел, что желание Спока логично. Он неохотно согласился.