"Алмазная маска" - читать интересную книгу автора (Мэй Джулиан)13Из мемуаров Рогатьена Ремиларда Желание, высказанное Люсиль Картье у источника Святой Бригиты в день праздника, посвященного Святому Патрику, было вполне искренним. Кто не хочет мира в семье, кто не хочет дружить с соседями? Тем более что за пять лет пребывания Земли в качестве полноправного члена Галактического Содружества дела, казалось, пошли на лад, и, несмотря на происки диссидентов, рост числа их сторонников, жить действительно стало лучше. Человечество осваивало одну планету за другой, отношения с экзотическими расами становились все более дружелюбными и сердечными, наши собственные философы и моралисты на все лады расхваливали идею организации и становления всегалактического государства, все больше людей-оперантов обращали свои мысли к единению с межзвездным Разумом. Шум, рожденный скандалом, устроенным Рори Малдоуни, так и не вышел за пределы Консилиум Орба. Что поделать – люди есть люди, и большинство из нас втайне радовалось, что напыщенного и щеголеватого Поля Ремиларда ткнули лицом в грязь. Признаюсь, я тоже хихикнул в ту минуту. Однако никто всерьез не верил, что Первый Магнат виновен в смерти Лоры Трамбле, как бы ужасна она ни была. Конечно, без ехидных слушков и коварных намеков не обошлось, но, когда на следующий день Глава администрации Хибернии принес публичные извинения Полю Ремиларду, эти перешептывания заглохли. Прошло всего несколько дней, и Первый Магнат с прежним жаром и пылом приступил к исполнению своих обязанностей. Общее мнение сошлось на простенькой беззубой мыслишке – следует осторожней выбирать дам сердца. И держаться подальше от истеричек. Скоро стихли разговоры, касающиеся и всех остальных Ремилардов. Как я понимаю, именно потому, что Марк действительно ушел из Дартмутского колледжа и замуровал себя в какой-то секретной лаборатории на севере тихоокеанского побережья США. Чем он там занимался, каких успехов достиг, никто из семьи, кроме Джека Бестелесного, не знал. Вроде бы Марк несколько раз летал на Оканагон, где якобы ожидалось сильнейшее землетрясение, и он помог предотвратить его. Говорят, отчет об этом событии был опубликован в «Nature» note 14. С родственниками он общался от случая к случаю и только по необходимости, обязанности магната исполнял добросовестно, но без особого рвения. Казалось, он успокоился и смирился – работа, работа, и только… И никаких контактов с мятежниками… Семья была удовлетворена, однако никто не питал иллюзий, что безоблачный период может продлиться долго. На семейном совете всем скрепя сердце пришлось согласиться с тем, что львиную долю расходов Марка должен взять на себя фонд Ремилардов. Что оставалось делать – в противном случае, угрожал Марк, он перенесет исследования на Оканагон, тогда семья вообще потеряет возможность контролировать этого неуемного человека. Время от времени помощник Марка Питер Даламбер-младший делал публичные заявления о том или ином открытии, совершенном в лаборатории Марка. Эти сообщения вызывали бурю восторга в среде метапсихического истеблишмента. В конце концов Консилиум принял жесткий закон об использовании церебральных генераторов. Отдельные бдительные граждане продолжали бить тревогу по поводу искусственного усиления творческой метаспособности, однако со временем эти приборы оказались исключительно полезными во многих областях науки и техники, и общественное мнение склонилось в пользу разработок, выходящих из стен лаборатории Марка Ремиларда. Теперь он мог беспрепятственно заниматься любимым делом. Марк выполнил обещание, данное Патриции Кастелайн, обучить нескольких местных оперантов обращению с ЦГ. Их мощное метаобъединение действительно позволило устранить угрозу обширного землетрясения, что явило собой триумф нового метода. Джек Бестелесный вскоре закончил курс в Дартмутском колледже и решил продолжить образование. Одновременно он поступил на работу в клинику своей тети Катрин, вместе с дядей Морисом писал книгу о колониальной экономике. О своем участии в исследованиях, проводимых Марком, он упоминал редко, однако их связь все эти годы не прерывалась и стала еще крепче. Лишь много позже, когда Марк увлекся проектом Ментального человека, между ними произошел разрыв. Джек впитывал знания, как губка воду. Учение являлось его естественным состоянием – возможно, в этом и заключалась его тайна. А может, в том, как скрупулезно, с какой серьезностью занимался воссозданием своей физической внешности. Это был его пунктик – он ни в чем не хотел отличаться от остальных людей и, не обладая телесными формами, очень внимательно относился к их сотворению. Иной раз я сам забывал, с кем имею дело, когда беседовал с приятным на вид подростком, запоминающейся внешности. Я бы даже назвал его симпатичным. Волосы у него обычно были черные, глаза – небесной голубизны… Он ел и пил, спал и дышал, употреблял спиртное – исключительно пиво, – одним словом, вел себя как вполне нормальный человек… Иногда!.. По большей части!.. Случалось, на него нападал зуд экспериментаторства – родственникам приходилось мириться с этим. В такие дни Джек начинал «познавать мир», «проникать в тайны природы». Он мог стать женщиной, а то являлся в гости в образе взрослого мужчины. Старик, старуха, маленькая девочка, почтенная матрона – причем никто никогда не мог догадаться, что это Ти-Жан. Превращения его были удивительно неожиданны и совершенны. Воплощался он и в экзотиков, и в животных. Однажды признался мне, что испытал необыкновенную радость, обернувшись бродячим котом и ухаживая за моей любимой кошкой Марсель ля Плюм. Вот что еще смущало его душу – он постоянно вспоминал при мне об этом случае – неспособность пробить защитный экран маленькой Доротеи Макдональд, с которой познакомился на испытаниях, устроенных им обоим на Консилиум Орбе в 2063 году. Стоило только Доротее почувствовать, что странный малый лезет к ней в мозги, она отгораживалась непробиваемой стеной. Эту загадку он относил к чудесам галактического масштаба. – Я уверен, она слышит меня, – пожаловался он однажды старине Роги (то есть мне) в 2067 году, когда ему стукнуло пятнадцать лет, а ей десять. – Почему она не отвечает? Напрочь отказывается… Знаешь, как интересно – Верховный лилмик намекнул, что строение ее разума подобно моему, вот я и хочу разведать, так ли это? Не знаю, что и делать – может, отправиться к ней на Каледонию и там на месте разобраться, что к чему?.. Долгими осенними дождливыми вечерами мы просиживали в моей лавке в компании с Марселем. Джек помогал расставлять на полках вновь прибывшие книги – настоящие раритеты, такие как «Зеленый человек» Гарольда М. Шермана, «За стеной сна» Леверкрафта, «Ночная смена» Стивена Кинга. В ту пору я получил и такую жемчужину, как «Служба греха», автор которой укрылся за псевдонимом В. Г. Первое издание книги вышло в 1964 году. (Если вы хотите узнать подлинное имя сочинителя, то вышлите на адрес моей лавки почтовый перевод. Сумму вы можете узнать по телефону…) – А ты не думаешь, – ответил я, когда внучатый племянник начал развивать в деталях план поездки на Каледонию, – что эта маленькая девочка не желает разговаривать с тобой. А может, и встречаться. – Почему? – Ти-Жан был явно поражен моим вопросом. Подобное обстоятельство не приходило в его голову. Я пожал плечами. – Ты же сам рассказывал, что она еще не полноценный оперант. Возможно, она считает тебя своей иллюзией… Или ночным кошмаром… Привидением, наконец. Тебе не кажется, что твой зов через тысячи световых лет мог до смерти напугать бедную девочку? Лицо у Джека вытянулось. – Но ведь я сразу предупредил ее, что я – друг. И всего лишь хочу пообщаться с ней, порасспросить кое о чем, ведь у нас много общего. Мы оба – странные существа. Верховный лилмик объявил мне, что в следующем году я буду удостоен звания магната. Я стану самым молодым магнатом в истории человечества! Возможно, меня нарекут Великим Магистром, как и Марка. Эта девочка Доротея тоже может стать им… – Я рад за нее. Но Джек не оценил мой юмор. – Знал бы ты, в каких условиях живет Доротея! Просто стыд и срам! На какой-то заброшенной, грязной ферме, учится в обычной школе, в свободное время ухаживает за курами, возит корм коровам, в саду копается. В навозе!.. У нее нет никакой возможности развивать свой талант!.. – Откуда ты знаешь – может, именно этого ей и хочется. – Я поставил книгу на полку, закрыл стеклянную дверь в лавку, потом добавил: – Кормить кур, копаться в навозе хочется, а развивать талант – нет! Челюсть у Джека отвисла. – Как это? Почему, дядя Роги? Потом он долго не отходил от меня, заглядывал в глаза. Я не обращал на него внимания, обслуживал приходящих в магазин покупателей и только через какое-то время, оставшись одни, мы устроились в моем кабинетике… – Видишь ли, малыш, – начал я, – не у всех людей с метаспособностями жизнь протекает без осложнений. Я долго тянул с ответом – Джек своим вопросом коснулся моих самых заветных мыслей. Согласитесь, что расставаться с ними, доверять их другому не так-то просто. Поймет ли меня пятнадцатилетний вундеркинд? Надо бы, чтобы понял… – Не всем, понимаешь ли, такой дар приносит радость. Эти способности здорово усложняют жизнь. Обычные люди не очень-то охотно общаются с оперантами. Многие их недолюбливают. Даже боятся… И в то же время требуют, чтобы управляли ими как раз операнты. Вели, так сказать, по жизни. Вы, мол, такие даровитые, вам и карты в руки. Но чтобы вели мягко, заботливо… Опекали, так сказать. Людям это иной раз бывает нужно. Ты что-нибудь понял, малыш? Галактическое Содружество, оно, в общем-то, для оперантов. Это как бы их выдумка, их игрушка, а простой человек, согласившись принять все предложенные ему чудеса, теперь с особой подозрительностью ждет: чем придется расплачиваться? Он приглядывается к нашим энтузиастам Галактического Разума: кто они? Что за люди? Теории их не интересуют – этих теорий, идеологий, так сказать, учений, направляющих и указующих, – не счесть. Для простого человека в сто раз важнее, кто лозунги проводит в жизнь и сколько он потребует за переезд в рай. Знаешь, я в молодости – да и в более поздние годы – долгое время пытался скрывать, что являюсь оперантом. Пытался сбросить с себя это ярмо. Когда же случилось так, что мне пришлось публично продемонстрировать свои способности… в 1991 году – меня удар хватил. Я потерял сознание и свою силу. Только тогда я понял, как ужасно стыдиться своего дара. – Но ведь это произошло в стародавние времена, еще до Вторжения. Теперь все изменилось. Теперь у тебя нет причин ощущать свою ущербность из-за того, что ты полноценный оперант. Теперь большинству твоих покупателей наплевать, кто ты. Им куда важнее купить редкую книгу. Я как раз и пытался объяснить Доротее, что не надо бояться проявлений своей способности. А она боится! Не верит!.. Прежде чем ответить, я допил кофе. Марсель замяукала, требуя еды, однако я не обратил на ее вопли никакого внимания. – Может, она просто робка и застенчива. Может такое быть? – спросил я и сам ответил: – Конечно. В ее возрасте это веская причина. Может, она боится, что вырвавшаяся из ее сознания сила такого наворотит! Я, например, именно этого опасался. Теперь-то успокоился, когда понял, что колдун я третьесортный. Так, сбоку припека… А тогда! Я буквально трясся от страха, что вот, мол, взмахну рукой – и полгорода как не бывало. Джек молчал, потом каким-то неестественным, замогильным голосом ответил: – Твоя сотворительная сила куда больше, чем ты думаешь, дядюшка Роги. Я мог бы помочь тебе снять путы… – Упаси меня Бог – нет, нет и нет! – Я с размаху врезал кулаком по столу. Чашка едва не опрокинулась, кошка метнулась к Джеку на колени, потом вспрыгнула на верхнюю полку. (В человеческом обличье Ти-Жан ее не интересовал.) – Вот уж этого не надо, дорогой племянничек! – Я был взбешен. – Ты желаешь помочь мне освободить мою метасилу? Марк хотел помочь мне полностью раскрыть свои возможности. Даже этот грязный Фамильный Призрак горит желанием раскрыть мой потенциал. Дени мечтает провести со мной курс лечения против алкоголизма. Ему, видите ли, приятней видеть меня трезвым. Люсиль лезет в мою голову с советами. Одним словом, все готовы принять завидное участие в моей судьбе. Один я не хочу этого – ты понял меня? – Кто такой Фамильный Призрак? – Много будешь знать, скоро состаришься! – заорал я на него. – Я очень сожалею, что коснулся твоей психической раны, дядя Роги, пожалуйста, прости (благость + любовь). Я никогда не посмею влезать в твои мозги. – Ладно, ладно. – Я вздохнул. – Тебя не виню. Ты есть то, что есть, уж так ты воспитан. Тебе не дано понять, что чувствуют простые люди. – Я попытаюсь, – прошептал он. Сильная рука сжала мое плечо. – Я действительно попытаюсь… Я посмотрел прямо в его глаза. Голубые, юные… Красивые, с какой-то нежной поволокой… Несуществующие… Или существующие. Жуть!.. Я мог дотронуться до его глазного яблока, коснуться ресниц, волосков бровей… О, времена!.. – Попытайся, попытайся… Оставь в покое девочку. Можешь написать ей коротенькое письмо с извинениями. Забудь о путешествии на Каледонию, пока тебя не пригласят. Не тревожь ее. Ей только десять лет. Дай возможность вырасти, набраться сил. Дождись, когда ее метаспособности сравняются с твоими. Я думаю, это время не за горами… Джек снял с полки кошку, сел с нею в кресло, принялся чесать Марсель за ухом. – Оставить в покое?.. Это может быть опасным… – Не спеши. Кому придет в голову губить невинное дитя! – Тут неожиданная мысль пришла мне в голову: – Или Галактический Разум пришел в такой ужас от ее дара, что решил избавиться от нее? – Галактический Разум нуждается в каждом сознании, верящем в него. Марсель прикрыла глаза – может, что-то припомнила, может, родным духом повеяло. Кто их знает, кошек? – Каледония, – продолжил Ти-Жан, – относится к числу тех планет, где партия мятежников пользуется особым влиянием. И отец и дед Доротеи твердо выступают за отделение. Она очень любит их. Чем дольше она будет находиться под их влиянием, тем реальней опасность, что она тоже воспылает ненавистью к Содружеству и Галактическому Единству. – Глупости. Если она умна, как ты утверждаешь, тогда примет решение вне зависимости от чьего-либо влияния. Кто-нибудь способен заставить тебя сделать то, что ты не желаешь? – Но ведь существует и другая опасность, – сказал Джек. – Если ее сознание разовьется до уровня Великого Магистра, она начнет представлять угрозу для Фурии и Гидры. У меня похолодело внутри. – Я совсем забыл об этой мерзости. Никто из семьи – ни Дени, ни Люсиль – не известили меня о трагическом происшествии на острове Айлей. Марк изложил голые общеизвестные факты – он был обеспокоен моей безопасностью. Заботил его также и младший брат. – Мать Доротеи, – сказал Джек, – Виола Страчан, ее дядя и тетя были убиты Гидрой. Сама Доротея осталась невредимой – отсюда мы можем заключить, что в тот раз ни Фурия, ни Гидра не сочли, что она представляет для них угрозу. Возможно, ее необыкновенные способности тогда еще не проснулись. Когда она повзрослеет, Фурия может по-новому взглянуть на это дело. – Не слишком ли? – Я засомневался. – Мы же знаем, что члены Гидры в состоянии сменить свои ментальные автографы. Чем опасна для них маленькая девочка, да еще живущая на далекой планете? Они, вероятно, сами прячутся где-нибудь в окрестностях Шпоры Персея в пятнадцати тысячах световых лет от Каледонии. – Так ли это? – тихо спросил Джек. – Если тебя всерьез беспокоит безопасность Доротеи Макдональд, ты должен сказать Верховному лилмику. Он защитит ее. Джек кивнул. – Ты прав, дядя Роги. – Вот и ладушки. Пойдем поужинаем в таверну Питера Кристиана. У них сегодня вечером сырный суп и жареное мясо. Марсель жалостливо мяукнула. – Обещаю принести тебе свою порцию, милая ты моя мордашка, – пообещал Джек Бестелесный, и кошка – теперь уже благодарно – мяукнула снова. Кто бы мог подумать, что наш разговор с Джеком будет подслушан! И кем бы вы думали?.. Точно, Фурией. До сих пор не могу понять, каким образом она преодолела защитный колпак, накрывавший мою лавку. Как я узнал об этом? Это долгая история, я отведу ей соответствующее место на тех страницах моих воспоминаний, на которых изложу тот страшный день, когда мне довелось лицом к лицу встретиться с ужасным монстром. Пока молчок. Могу сказать, что известие о появлении второго Главного Врага совершенно ошеломило метачудовище. |
||
|