"Тень Арднейра" - читать интересную книгу автора (Клименко Анна)Глава 4 Одно сбывшееся предсказаниеОстаток ночи Вейра провела, так и не сомкнув глаз. Она сидела на постели, слушала настороженный шорох ветвей за окном и наблюдала, как медленно ползут по полу осколки лунного света. Мысли путались. Порой в скрипе половиц мерещились шаги графа де Керви; еще миг — и распахнется дверь, и он, бледный, с кровавым пятном на парадном камзоле войдет в спальню… Вейра, натягивая до самых глаз одеяло, таращилась на спасительную щеколду. Хотя, конечно же, не нужно быть силачом, чтобы высадить легкую дощатую дверь. Тогда девушка начинала злиться на себя, на свое малодушие — в конце концов, не всегда гладок путь к свободе, он может быть устлан ветвями терновника. Трудно и больно идти по такой дороге, но нужно быть сильной, и нужно верить… Вот, например, как Жильер. Или как Тоэс Мор. Учителя, главу ордена, она никогда не видела, а потому не могла даже представить — действительно ли этот человек верит в саму возможность избавления от эргов? Вейра села на кровати, подтянув к груди колени. Близилось утро; ночные тени смешались с молочным светом подступающего дня, и ветки за окном уже не казались руками убитого графа. Вместе с ночью уходил страх, оставался только горчащий осадок на душе, да совесть беспокойно вертелась в своем гнезде, царапаясь и недовольно ворча. Око Пламени преспокойно лежал на туалетном столике, там же, где его оставили, и казался самым обычным рубином в оправе из почерневшего серебра. Жильер отчего-то настаивал, чтобы драгоценность пока побыла у Вейры, будто Оку было не все равно — лежать ли в девичьей спальне на столике или в просторном кармане мужской куртки. Она осторожно накрыла ладонью рубин, ощутила его живое тепло. «Неужели в подземелье лорда так жарко, что даже камень за столько лет не может остыть?» Хотя, это была глупая мысль. Вейра застегнула цепочку, спрятала Око Пламени под воротом платья и, примеряя на лицо жизнерадостную улыбку, двинулась в столовую. Оказалось, Мильор Лонс давно проснулся и сидел за столом, да не один — а в компании Жильера. Пахло ванилью и сдобой; бодро дымился разлитый по чашкам травяной чай. Вейра сбежала по лестнице, чмокнула отца в маленькую лысинку. — А, вот и ты, моя ранняя пташка. Жильер невозмутимо прихлебывал чай. Безупречно причесанный, гладко выбритый — словно только что из цирюльни. — Братец твой хочет тебя повезти на ярмарку в Эртахен, — сказал отец, — хочешь, так езжай. Она кое-как изобразила удивление, хотя это было не так уж и сложно сделать: никакой ярмарки в столице Шеззара не ожидалось. — Конечно хочу. Если бы у нее был выбор, и можно было остаться дома, Жильер бы и не потревожил. — Цепочку не забудь на шею, — «братец» хитро подмигнул, — ту самую, что давеча… Вейра поперхнулась воздухом. Вот, значит, что задумал Тоэс Мор! Раз Жильер намекнул — мол, надень Око Пламени — значит, охота на лорда начинается. — Я пойду оденусь, — Вейра понимающе кивнула Жильеру, — только, отец, если задержимся, ты не беспокойся. — Когда моя дочь с Жильером, мне не о чем волноваться, — архивариус гордо выпятил тощую грудь. А девушка подумала, что зря. Впрочем, в этом случае неведение было куда лучше, чем полная осведомленность. …В путь отправились она, Жильер, Тоэс Мор и три «Пусть себе», — думала она, ощупывая горячий рубин сквозь ткань сорочки, — «меня просто не посвящают во все тайны Ордена… Скоро все увижу своими глазами». Вейра ехала молча, предпочитая слушать, нежели говорить. Пока сытые кони пылили по тракту, она узнала, что едут они к могильнику — потому как лучше места, по словам Учителя, не найти, и Жильеру предоставится честь обезглавить чудовище. — Ты вправду это сделаешь? — Вейра ущипнула братишку за локоть, — ты Он лишь пожал плечами и сплюнул в пыль под ноги своему жеребцу. — А почему бы мне этого не сделать? Я все еще помню, как погиб мой отец, и моя мать… — Лучше бы Тоэс Мор сам это сделал, — заметила девушка, — не хотела бы я, чтобы ты близко подходил к демону. Он-то чудовище, кто знает?.. Жильер только хлопнул ее по плечу. — Не бойся за меня, пташка. У нас есть нечто такое, что сильно не понравится эргу. К тому же, то, что мне предлагает Тоэс — великая честь… Нанести последний удар, который навсегда оборвет жизнь огненной твари! Вейра не стала спорить, поскольку в случае Жильера это было бесполезной тратой времени. …И вот — грузное тело кургана, внизу расползающееся уродливой тенью. Туман уже раскидывал белые плети, завязывая узлы на корнях деревьев; кромка неба на закате алела свежим порезом. Тоэс Мор со знанием дела осмотрелся, указал, где лучше всего дожидаться появления лорда. И, как только расположились на траве, иххорец подобрался к Вейре. — Давай, три Око. Нам еще ждать долго придется, пока демон явится на зов… Так что нечего тянуть. — Думаешь, он явится? — шепотом спросила Вейра. Не то, чтобы она усомнилась. Просто казалось невероятным — потри руками камень, а на следующий день сам лорд Саквейра прибудет. И это при том, что уже много лет эрг не показывался из своих подземелий. — Он придет забрать то, что ему принадлежит, — весомо сказал Тоэс Мор, — давай, три. Девушка осторожно потянула за цепочку; камень был горячим, словно вдобавок к собственному жару набрался и тепла ее тела. — Небесный Круг с нами, — шепнул кто-то из гончих, проверяя пружину арбалета. — Да, Небесный Круг… — отозвалась она. И, невесть зачем закрыв глаза, с силой потерла пальцами твердые грани. — Ох… — девушка выронила рубин, — он… я видела его… — И что? — Жильер присел рядом на корточки, положил рядом внушительных размеров топор. — И он… он смотрел на меня. — Тем лучше, — заметил Тоэс Мор, — значит, заинтересовался, мерзавец… Ну ничего, ничего… Скоро он у нас попляшет. — Мастер! — шипение одного из гончих песчаной гадюкой заползало в уши, — смотрите, там кто-то есть! Со своего места Вейра превосходно видела гранитные террасы и провал беззубого рта могильника. А там… Она судорожно сглотнула и посмотрела на внезапно побледневшего Жильера. Там, на фоне черного пятна входа, замерла мужская фигура. Тоэс Мор толкнул локтем оного из своих парней. Шикнул: — Ну, живо, живо, готовьте арбалеты! Повернувшись к Вейре, развел руками. — Не ожидал, что так быстро… Ну да тем лучше. Она смотрела и смотрела на того, кто столько лет огнем и мечом правил Саквейром. Лорд, помедлив немного, начал ловко спускаться вниз, легко перепрыгивая со ступени на ступень. «У нас ничего не получится», — неожиданно для себя самой подумала Вейра, — «как они собираются убить демона?!! Да и — великие Небеса — это ли зло Саквейрских земель?» Тоэс Мор причмокнул губами, будто скушал нечто вкусненькое и не против повторить. В его коротких пальцах угнездилась маленькая шкатулка из красного ясеня. …Севетр бодро отмерял милю за милей. По широкому тракту, что ведет прямо на север — а там, в дне пути от Айруна, неожиданно обрывается, теряясь в молодой рощице. Высоко в небесной сини замерло летнее солнце, и, словно наперекор жаркому светилу, шумно гулял среди деревьев северный ветер, «хладник», как его звали саквейрцы. Тиорин Элнайр не замечал ни солнца, ни ветра, ни дружных рядов деревьев по обе стороны дороги. Под грудиной медленно вызревало нехорошее предчувствие; словно маленькая, но колючая личинка таверса, оно копошилось и неприятно царапалось. А лорд Саквейра раз за разом задавался вопросом: «кому и зачем понадобилось Око Пламени»? Ибо рубин с заключенной внутри кровью эрга действительно сменил хозяйку. До Тиорина доносились смутные обрывки чужих ощущений — неуверенности и страха, к которым непостижимо приплеталось страстное желание «Что ты задумала? А, главное, во имя чего?» Если бы только он мог спросить это у новой хозяйки рубина! Но — увы. Око Пламени оставался не более, чем драгоценностью, при помощи которой Кайрина де Гиль могла передать лорду Саквейра свое желание его видеть. … К вечеру эрг добрался до могильника. Он терпеть не мог это место, потому как слишком явно здесь ощущалось присутствие спящего старшего эрга, скованного кровью жертв; этого же эрга Тиорин рисовал на картине, когда по совету мудреца пытался изгнать страх прошлого. И все вокруг было напитано безумием — гранитные плиты, курган, сама земля… А в рваном саване тумана плыли Тиорин привязал Севетра и огляделся. «Крепок ли твой сон?» В шелесте рощи ему послышался далекий смех безумной старшей. Эрг хмуро пнул подвернувшуюся под ноги сухую ветку и зашагал к нижней террасе. «Если бы ты проснулась в силе, здесь бы уже давно не осталось ничего, кроме горячего пепла». Сознания коснулось странное видение: Тиорин Элнайр вдруг увидел самого себя скорчившимся на зеленой траве, и над ним… Мутная тень заносила топор. «О, да. Я понимаю. Ты бы не отказалась увидеть меня в таком положении. Прости, но пока это невозможно и, полагаю, в ближайшем будущем тоже». Эрг шагал по кроваво-красному граниту, вперед — и вверх, ко входу в могильник. Жертвы жертвами, но не мешало бы и самому проверить, действительно ли огненное чудовище крепко спит в прохладном склепе. Вот и последняя гранитная ступень, вот и черный провал, откуда несет зловонием разлагающейся плоти… Стараясь не коснуться стен, измазанных бурыми потеками, Тиорин шагнул во мрак могильника. В двух шагах от входа площадка обрывалась, и только узкая лестница спиралью ввинчивалась в холодную темноту. Эрг нащупал у входа оставленный таверсами факел, зажег его и пошел вниз. Сны старшей сделались почти ощутимыми, липли к коже паутиной, отчего немыслимо хотелось отряхнуться, а еще лучше — повернуться и уйти туда, где дул хладник и пахло разнотравьем. Тиорин скрипнул зубами и подумал о том, что, не уложи они тогда старших в могильники, никого не осталось бы, кроме самих эргов и таверсов. И, что бы там не кричали истерично хронисты о чудовищных кровавых жертвах, именно эти тысячи погубленных жизней дали возможность совладать с вконец обезумевшими демонами и загнать их в подобие глубокого сна. Лестница закончилась, упершись в гранитную твердь. Эрг поднял факел повыше, огляделся: все здесь было так же, как раньше. Пятиугольная площадка шагов тридцати в поперечнике, по углам — горы гниющей и давно уже сгнившей плоти. А в центре едва заметная впадина означила многопудовую плиту, которую опустили на ложе уснувшей Стараясь не смотреть на разлагающиеся останки недавних «Или затаилась, зная, что здесь победитель?.. Да нет же… Спит». Тиорин не спеша двинулся к лестнице; теперь, когда он убедился в спокойствии могильника, хотелось побыстрее выбраться из этой зловонной дыры, где на полу медленно сохнет кровь убитых людей. Мерзко? Несомненно. Но если вспомнить, что три-четыре жизни в декаду помогают хранить существование сотен и тысяч, призадумаешься… И вдруг он едва не выронил факел. Ему даже померещилось, что заворчала, заворочалась под плитой И только потом пришло понимание происходящего: нынешняя хозяйка Ока Пламени достаточно умело начала призывать лорда. А самое главное — в этот миг она находилась неподалеку от могильника. Это было столь неожиданно, что Тиорин даже растерялся. Потом взял себя в руки; в конце концов, что может угрожать ему, эргу? Разве ходит под солнцем кто-нибудь, способный причинить ему вред? — Ну, поглядим, кто ты такая и что тебе нужно, — проворчал он, начав путь наверх. … Легко шагая по гранитным террасам и чувствуя, как настойчиво скользят по щекам незнакомые ладони, эрг вглядывался в ряды молодых дубков. Девица была где-то рядом, но отчего-то предпочитала прятаться. Снова зашевелилось дурное предчувствие, вспомнились истеричные вопли Оракула. «Они хотят тебя убить!» К сожалению, на вопрос «кто?» древнее создание не пожелало дать ответа… Вот и последняя терраса, вот и мягкая, жирная земля. Одного быстрого взгляда хватило на то, чтобы понять: Севетра они не заметили, он по-прежнему спокойно общипывал кустик. Тиорин на всякий случай нащупал шпагу. Затем остановился на открытом месте, прислушиваясь и вглядываясь в заросли. Где, к слову, что-то шевельнулось. …Свист. Что-то ударило под ребра, толкнуло на прохладную траву. А Тиорин Элнайр, шестисотлетний лорд Саквейра, вдруг ощутил совершенно человеческие… нет, даже детские удивление и обиду. Огонь Бездны! Да его и в самом деле пытаются убить!!! И, спрашивается, чем заслужил? Тем, что столько лет Айрун, да и все земли Саквейра не знали, что такое война и разруха? Поднявшись на одно колено, он с легкостью выдернул толстую арбалетную стрелу; темная кровь — необходимая в человеческом теле — плеснулась на траву с громким «плюх». Но ведь он — эрг. И сейчас… Да, сию же минуту он покажет этим недоумкам, что значит — нападать на лорда! Вся прелесть Тиорин Элнайр и в самом деле потянулся к заветной двери, но… Что-то было не так, как прежде. Словно липкая, прочная паутина опутала сознание, не давая В этот миг еще одна стрела ударила в грудь, затем еще и еще. Тиорин, сжав зубы, изо всех сил потянулся мыслями к двери. Все происходящее было странно, даже более того — но размышлять времени не осталось. Либо он примет обличье эрга, либо… Навсегда останется лежать перед курганом могильника. Такова была истина, и эргу вполне хватило здравого рассудка, чтобы ее принять. «Ну, давай же, давай! Что, побери меня Бездна, происходит?!!» Из-за деревьев показались люди. Не много, человек пять-шесть. И лорд Саквейра, не прекращая попыток добраться до заветной лазейки, выхватил шпагу. — Глупцы! Убирайтесь с глаз моих… пока я до вас… Он и сам не понял, как очутился на земле. Перед глазами мутилось, и огненный занавес, путь к спасению, по неизвестной причине оставался недостижим. «Твои штучки?» — он мысленно обратился к спящей. Она не ответила. А потом… Снова — мутная фигура, сверкающее лезвие топора и чей-то хриплый голос, командующий… — Голову! Голову руби! Все происходящее очень сильно напоминало кошмарный сон. И ведь, что странно — до самого последнего мгновения Тиорин даже не допускал мысли о том, что его, эрга, могут убить люди. Но боль уже захлестывала сознание, грозя унести, обрушить в водоворот беспамятства; он с отстраненным интересом поглядел на занесенный топор, затем на хрупкую фигурку, внезапно появившуюся рядом с палачом. Хотелось крикнуть — за что? Почему вы так хотите меня убить? Но из горла вырвался сдавленный хрип. — Подожди, Жильер. Пусть это уйдет вместе с ним. Жарко блеснув в закатном свете, на грудь упал рубин в серебряной оправе. Око Пламени. — Вейра, отойди… Отойди, Бездна тебе на голову! И после небольшой заминки топор пошел вниз. Но именно в этот миг невидимые путы, не дающие дотянуться до заветной двери, лопнули. Лезвие топора вмиг раскалилось добела, растеклось по нагруднику… Тиорин Элнайр взмахнул мечом, обращая несостоявшегося убийцу в дымящиеся головешки. Зрение стремительно прояснялось, и огонь бодро бежал под панцирем. — Жилье-э-э-э-эр!!! Видимо, ничего не соображая, девка рванулась к тому, что осталось от палача. Навстречу собственной гибели, но… Тиорин вовремя шагнул в сторону, и пылающее оружие обрушилось просто в землю, плавя ее. Дело в том, что лицо… Да, лицо этой сумасшедшей… Он узнал ее. Это было именно то, что рисовал оракул на стене своей пещеры. Тиорин стремительно шагнул вперед, к улепетывающим, жалким людишкам. Они торопились, но, как выяснилось, оказались недостаточно прыткими. И, обращая их в горящие головешки, лорд Саквейра не забывал поглядывать в сторону девицы. «И верно, ума лишилась», — подумал он. Вместо того, чтобы убегать, она ползала на коленях и пыталась собрать в кучу обугленные останки человека, который посмел посягнуть на жизнь владыки. …Он не стал гнаться за двумя оставшимися в живых. Шаг сквозь струящееся пламя — и вновь на обожженной земле стоит самый обычный человек. Правда, от одежды остались обгоревшие лохмотья. Тиорин с минуту наблюдал за скорчившейся женщиной, затем сгреб ее за шиворот и как следует встряхнул, разворачивая к себе лицом. На него уставились огромные карие глазищи, но взгляд их не был осмысленным. — Я забираю тебя, — зло процедил он, — нам есть о чем поговорить. Пошарив взглядом по горячей еще земле, Тиорин поднял Око Пламени. Серебро оплавилось, но рубин по-прежнему ярко и дерзко сиял, переливаясь гранями. И эрг подумал, что обязательно отнесет его Кайрине де Гиль, чтобы камень согревал ее до самых последних мгновений. …Вокруг было темно. И сыро. Самая настоящая тюрьма, куда на заре Серединных земель бросали воров и убийц, и где те дожидались справедливого возмездия в образе большого человека в фартуке и колпаке с прорезями для глаз. Правда, все это было давно. Убийцы вроде как извелись, и воры, если и помышляли, то по мелочи — упаси Небесный Круг попасться гвардейцам наместника или, что еще хуже, таверсам. Считалось, что уйти, скрыться от слуг лорда вообще невозможно, потому как те чуяли жертву издалека и могли преследовать очень долго… Пока не настигали и не рубили голову. Вейра всхлипнула. Не хотелось ни шевелиться, ни думать. Сколько уже времени она пролежала здесь, в этом каменном мешке, где и дышать-то было нечем? Она провела языком по пересохшим губам. Зубы начинали выстукивать мелкую дробь, холод пробирал до самых костей… Вейре пришла в голову мысль, что еще немного — и она заболеет и умрет. Здесь, в этом смрадном подземелье и далеко от света. Жильер-то успел убежать. Где он сейчас?.. Горло сжалось. Огонь Бездны! Да она все еще продолжает думать о Жильере как о живом… И все никак не может понять, как это молодой и здоровый мужчина, которому бы жить да жить до глубокой старости вдруг взял — и — паффф! Исчез. Рассыпался пылающими угольками по горячей земле… — Жильер… — пролепетала она в темноту, — где ты теперь? И представила, как тот летит по яркому зеленому лугу, припав к лошадиной шее. По щекам катились слезы. Как же получилось, что она никогда больше не его увидит? «А ведь Тоэс Мор, похоже, удрал», — с внезапной злостью подумала девушка, — «удрал, как только понял, что его талисман не помог! А Жильер… и другие… их больше нет. И тебя, дорогуша, скоро тоже не станет… Зачем лорд приволок меня сюда?» Тут мысли перепутались окончательно. В полусне-полубреду она видела себя, и Жильера, и отца, и все было по-прежнему: архивы Айруна, престарелый архивариус, его чересчур образованная для женщины дочка… — Папа, прости меня, — пробормотала Вейра. Архивариус улыбнулся и потрепал ее по щеке. — Да что там, малышка. Ты ведь хотела как лучше… Только глупо было все это затевать… Она сжала его сухую, морщинистую ладонь и расплакалась. — Поднимайся, женщина, — строго сказал Мильор Лонс, — лорд будет с тобой говорить. Вейра вздрогнула: голос уже не принадлежал ее отцу. И тут же зажмурилась; после кромешной тьмы даже чадящий факел казался чересчур ярким. — Вставай же, — незнакомец нетерпеливо потрогал ее носком сапога, — лорд не любит ждать. — Я… я не могу… — выдохнула Вейра, — пожалуйста… Она не успела попросить, чтобы ей помогли хотя бы подняться — потому как во мгновение ока сильные руки оторвали ее от холодных камней. Последовал короткий головокружительный полет, и девушка осознала, что теперь висит, переброшенная через чье-то широкое плечо. Щека касалась вороненой кольчуги. Потом ее несли, очень долго, как показалось Вейре — и постоянно наверх, ближе к свету. Замелькали портьеры из воздушного блестящего шелка, плиты из цветного мрамора, складывающиеся в орнамент, мягкие диваны, гобелены и картины на стенах. Путешествие завершилось не очень удачно — неуклюжим падением на мохнатый ковер. Тот, кто нес Вейру, вновь заговорил, но теперь в голосе слышались почтительные нотки. — Я могу идти, милорд? — Да, Юдин. Оставь нас. Вейра задрожала всем телом. О, слишком хорошо она помнила этот голос… Но в тот миг, конечно же, в нем клокотала ярость. А сейчас — только прохладное равнодушие и усталость. Девушка невольно подтянула к груди колени. Попытаться бежать? Невозможно. Еще никому не удавалось скрыться от лорда Саквейра. К тому же, силы уходили, как вода в иссушенную зноем землю; ее знобило, голова казалась раскаленным, полным огня шаром. «Я умираю», — вдруг подумала Вейра, — «я слишком больна… и была слишком глупа, не удержав и не образумив Жильера… Да и сама… тоже хороша. Все это было так глупо, с самого начала». — Поднимайся, — приказал эрг. Щурясь от яркого света дня, Вейра поглядела на него: Тиорин Элнайр стоял на фоне широкого окна. Он отмыл и копоть, и грязь, сменил обгоревшие лохмотья на белоснежную сорочку и свободные шаровары. В руке переливался гранями тонкий бокал из иххорского стекла, воплощение роскоши и вкуса… — У меня есть, о чем тебя спросить, — усмехнулся эрг и отставил бокал, — надеюсь, ты не проглотила свой язык? Вейра пискнула, когда он без труда поднял ее и поставил на ноги. Затем, видя, что колени борца с засильем эргов подгибаются, одним движением усадил ее в глубокое кресло — словно бросил туда мешок с картошкой. И принялся нетерпеливо ходить по комнате. — Меня интересует вот что, если ты не догадываешься. Во-первых, кому пришла в голову мысль посягнуть на владыку Саквейрских земель? Уж не тебе первой, это ясно. Во-вторых… Не было ли у вас чего-нибудь необычного, тебе незнакомого? И, в-третьих… Я хочу, побери вас Огонь Бездны, знать — зачем было похищать Око Пламени? Только для того, чтобы выманить меня из глубин Айрун-ха? Или было еще что-то?.. Вейра молчала. Голова ее раскалывалась от боли, и мысли были похожи на шаловливые язычки пламени, за которыми можно только наблюдать — но никак нельзя поймать… Она даже попыталась схватить одну из своих мыслей, но лорд Саквейра поглядел на нее с недоумением. — Как тебя зовут? — Вейра. Вейра Лонс. Ей хотелось произнести это громко и внятно, но горло исторгло некое подобие кошачьего мяуканья. И тут же, воодушевленная собственной способностью говорить, она спросила: — Ты… убьешь меня? В темно-серых, точно пепел, глазах лорда было невозможно прочитать что-либо, но, казалось, вопрос Вейры его позабавил. — А как ты думаешь, что я должен с тобой сделать? — Я… я больше ничего тебе не скажу, — просипела она, — можешь пытать меня… можешь казнить… — О, безусловно, все это еще впереди, — усмехнулся Тиорин Элнайр и приблизился, — если тебе интересно, глупая женщина, то тебе не суждено покинуть мой дворец, оставшись человеком. Вдруг он наклонился к ней, разглядывая, как занятную безделушку. — Ты пытаешься морочить мне голову, Вейра Лонс. Если придется тебя пытать, Юдин мне посодействует в этом занятном деле. И я, в конце концов, прекрасно помню вопросы, которые тебе задал. Так что не води меня за нос, а отвечай. «А у него волосы и впрямь красные», — вдруг подумалось Вейре, — «как кровь». Темнота стремительно надвигалась, и последнее, что она запомнила, были серые глаза лорда. А в них — любопытство. Эрг несколько мгновений смотрел на обмякшее в кресле тело. «Ты ведь знаешь, что делать дальше?» В чреве горы заворчал, забеспокоился оракул; его мысли, просачиваясь сквозь толщи базальта и гранита, незримо витали в хрустальном свете дня. «Делай, что должен, Тиорин Элнайр. Тень над нами, «Но если Оракул заблуждается? Да и что скажут остальные?» Лорд Саквейра отошел к окну и распахнул его. В комнату ворвался холодный северный ветер, закружился, как хищный зверь по клетке, даже смахнул несколько листов бумаги с бюро. И этот же ветер играючи унес последние крохи нерешительности. «Оракул говорил о том, что меня хотят убить, и не ошибся. Я не должен сомневаться в его словах, тем более, что все оборачивается куда хуже, чем можно было ожидать». Он невольно поежился, вспоминая проклятое ощущение собственной беспомощности, когда стрелы одна за другой пробивают слабую человеческую плоть, а заветная дверь «Вероятно, им удалось создать и пустить в ход неизвестное доселе оружие… но что — во имя огня Бездны — что это могло быть?!!» А ведь еще немного — и канул бы в великую реку мертвых лорд Саквейра; незримые путы лопнули только тогда, когда эта девчонка презрительно бросила ему на грудь Око Пламени… Тиорин присел на пуфик рядом с креслом, где замерла в глубоком обмороке Вейра Лонс. Было похоже на то, что девушка серьезно больна. Но отчего бы? Ран на ее теле не было. Сам Тиорин, пока вез ее сквозь рощу и Ирвингов лес, тоже старался не повредить ее хрупкое тело. Быть может, все дело в убитом им мужчине? Ведь она вела себя, как помешанная, собирая дымящиеся головешки… Вон, все руки в волдырях…Он невольно коснулся ее узкой ладони, пытаясь понять, насколько серьезными могут быть такие раны, и тут же усмехнулся. Теперь… ему уже вряд ли понять, как огонь может причинять боль. Вейра Лонс лежала в кресле, бледная и неподвижная, словно последние капли жизни вознамерились покинуть ее. Впрочем, она и сама не осознавала, насколько ей повезло. То, что она без чувств… И потому не увидит Возрождающей купели, и не почувствует, как растворится в жидком пламени ее тело. Не теряя больше ни минуты, он подхватил ее на руки и устремился к порталу в подземную часть дворца. Ведь, если рассуждать здраво — слишком глубоко нужно спуститься и слишком долго идти, чтобы достичь преддверия Бездны. …Лестница широкими витками спирали уходила вниз. Базальтовые ступени, скупые, грубые барельефы, вырезанные таверсами в граните, а снизу — светящийся кровью жар подземного пламени. Тиорин Элнайр был эргом, причем эргом могущественным, и ему не составило труда оградить себя и женщину от волны раскаленного воздуха… До поры до времени. Пока не засияет багровым Возрождающая купель, и не примет Бездна в огненные ладони новорожденного эрга. Таверсы разбегались во все стороны, роняя колючие искры; Тиорин даже улыбнулся: наверняка происходящее кажется им чем-то немыслимым и абсурдным. Но разве обязан господин отчитываться перед подданными, отчего он принимает то или иное решение? … И вот, наконец, купель. Вейра слабо шевельнулась на руках, и хриплым шепотом позвала какого-то Жильера; это мог быть ее жених, или возлюбленный. Скорее всего, тот мужчина с топором, которого Тиорин убил первым. Но теперь все это было не важным, далеким и суетным перед величием Рождения. Эрг еще раз взглянул в лицо девушки, освещенное кровавым светом Бездны. Веки затрепетали, губы дрогнули… И в тот миг, когда Вейра открыла глаза и непонимающе уставилась на него, Тиорин резко отпустил руки. Крик. «Все-таки пришла в себя», — мелькнула полная сожаления мысль. Теперь ей наверняка будет больно, можно сказать, даже очень… Сколько веков миновало, он почти забыл себя как человека, но вот Тиорин уже не смотрел в Возрождающую купель, потому как знал — ничего он там не увидит. Вейры Лонс, как человеческой женщины, больше не было в живых; силы же Бездны и Первородного пламени теперь трудились над новым эргом. Он скрестил руки на груди и начал произносить слова, подходящие к случаю. — И возродишься из вечного пламени Бездны, по образу нашему и подобию… И будешь с нами, одной из нас, чтобы никогда не предать и никогда не покинуть… И будет тебе дана сила над пламенем, как дается она каждому, в огне рожденному… Сила огня свяжет нас сильнее, чем узы любви… В мир шел новый эрг, и было бы святотатством не напутствовать его добрым словом. Возрождающая купель забурлила, вспучиваясь багровыми пузырями и плюясь огнем. «Вот оно… Сейчас…» Тиорин, опомнившись, шагнул в истинное обличье. И увидел… На поверхность медленно всплывало обнаженное тело, отлитое из жидкого пламени. Всколыхнулась волна; неторопливо, даже торжественно плеснулась через край купели. И на шершавом базальте осталось лежать то, что до недавнего времени было всего лишь Вейрой Лонс. И это порождение Пламени и Бездны показалось эргу столь совершенным, что он невольно опустился на колени. Коснулся высокого лба, исходящего жаром. Осторожно, чтобы — упаси Первородное пламя — не причинить лишней боли, провел от плеча до самых кончиков пальцев… Конечно, сейчас Вейра слаба и беззащитна, но пройдет время, и она сама нарастит панцирь, возьмет в руки меч… Станет настоящим эргом, защитницей и покровителем этой земли. Леди Саквейра… Разве ты никогда не мечтал о чем-то подобном? Хотя… нет. Ты хотел видеть рядом с собой Кайрину де Гиль, а не эту странную девчонку. Вейра вдруг шевельнулась и открыла глаза — слепящее-белые и раскаленные, как само сердце Бездны. А на Тиорина обрушился целый водопад ее растерянных, мятущихся мыслей. И неудивительно. Что вообще мог бы чувствовать человек на ее месте? Страх. Полное непонимание происходящего. Да еще огненное чудовище в рогатом шлеме нависает над тобой… Между прочим, то самое, что убило А потом, скорее всего, Вейра увидела … Впрочем, он успел. Сменить огненное обличье эрга на человеческое, подхватить на руки вопящую, извивающуюся змеей девицу и построить щит вокруг них обоих, без которого живая плоть уже бы загорелась. — Пусти-и-и! Что… что ты со мной сделал?!! Зубы Вейры с хрустом, точно в яблоко, впились в запястье. «А ты, никак, ожидал особой благодарности?» — Успокойся. Прекрати. Изо всех сил прижимая к себе брыкающегося новорожденного эрга, Тиорин Элнайр поспешил к лестнице. Добраться бы до верхнего дворца… А уж там… там он поговорит с ней, и объяснит, что, собственно, произошло. — Отпусти меня! — не прекращала вульгарно верещать девушка, — ублюдок, мразь, палач! Между делом он заметил, что локоны, раньше темно-каштановые, теперь приобрели обычный для эрга красный цвет. Более светлый, чем у него самого, но все равно приятный. — Прекрати. Тьфу, да не брыкайся ты, женщина… Если не прекратишь, я брошу тебя здесь. — Ну и бросай, — огрызнулась демоница, — бросай! Он с силой швырнул ее на горячий базальт. И, пока Вейра не опомнилась, оглушил аккуратным ударом в скулу. Тело снова обмякло. — Милорд, вам нужна моя помощь? Это был Юдин. Безупречно вежливый, вездесущий Юдин в обличье огромной ящерицы с колючим хвостом. Его алые глазки двумя раскаленными углями впились в аппетитные формы новой госпожи, и эргу захотелось пнуть таверса. Да так, чтобы летел вниз, пересчитывая головой ступеньки. Поэтому он довольно сухо ответил: — Убирайся. Сам справлюсь. И, взвалив на плечо Вейру, поспешил к порталу. |
|
|