ГЛАВА 8
СЛОВА, ЛИШИВШИЕ ИМПЕРИЮ МАСТЕРОВ ПАМЯТИ

– Письмо, говоришь? – Семен сел в кресло перед столом, покосился на экран: все машинки времени показывали одно и то же время – без четверти двенадцать. Скорее всего, ночи.

– Уже полночь, а я еще даже не обедал, – пожаловался Семен медальону. – Сообрази-ка что-нибудь дежурное пожевать, обойдусь я и без заказа ужина в номер… Представляю, во сколько такой харч мне обойдется! Давай, организовывай стол и рассказывай: где и как. Где нашел то письмо и как нам его получить.

– Вот это правильно, – одобрил Map решение Семена. – Толковая экономика должна быть конкретно экономной… Пирожки с мясом, говяжий бульон и салат из капусты устроит?

– Где-то я уже такое выражение слышал, – задумчиво протянул Семен. – Не насчет пирожков, а насчет экономики. В детстве, по-моему… А что-нибудь более существенное есть? В смысле пожевать.

– Конечно, есть, – заверил медальон. – И расстегаи, и пулярка с эстрагоном, и щука с виноградом… Много чего есть! У меня же многовариантное пищевое заклинание имеется, которое я взял из кардинальского медальона. Из того, что ты в Мире с лабиринтом нашел… правда, упаковки одноразовые, поэтому пива с ухой не будет: пропала уха! Это когда ты раков в Безопасном Мире варил и котелок без ухи потребовал, а после все пиво выпил… Так что, не надо пирожков? Зря, зря – на ночь плотно наедаться вредно… Итак, чего кушать будем? – Map заговорил с интонациями услужливого официанта. – Из перечисленного выше или, может, что другое изволите-с? Могу огласить весь список. Устрицы, кстати, есть, свежие! Рекомендую-с.

– Ладно, давай для начала полезные пирожки с бульоном, – решил Семен. – А там видно будет. Глядишь, и устрицы с щучьим виноградом cгодятся… Я их, между прочим, никогда не пробовал! Ага, вот и пирожки… Ну, рассказывай о письме. – Семен взял с появившегося на столе блюда пирожок, пододвинул к себе кружку с горячим бульоном, накрытую чистой салфеткой, и приготовился слушать.

– Я по линиям пробежался, туда-сюда заглянул. В основном по новостным каналам… Весь Диск гудит по поводу возникшего из ниоткуда нового Мира почти в центре Империи! Прыгалки прыгалками, но и имперская служба разведки тоже не дремала: там немедленно среагировали на глобальные магические возмущения… понятия не имею, что это за возмущения такие! И, значит, оказались имперские службисты на возмутительном месте одновременно вместе с прыгалками. Что создало беспрецедентный юридический казус: кому теперь принадлежит Новый Мир – его так уже окрестили – чужим или Империи? Короче, идет большое разбирательство, которое вполне может закончиться настоящей войной! Такие вот, Семен, дела… Оно, конечно, вряд ли до боевых действий дойдет: полаются, полаются, да и придут к общему взаимовыгодному решению. Кто-то наверняка на этом деле большие бабки нагреет! Жаль, что не мы…

Потом я заглянул на всеобщую почтовую линию, просто так заглянул, на всякий случай. И обнаружил там приоритетное сообщение, адресованное Искуснику Симеону… Приоритетное – это которое все остальные послания к вору Симеону перебивает, самым первым выскакивает! Вот оно и оказалось подписано Дублем Двадцать Пятым. В сообщении сказано, что получить приложенное к нему письмо можно, лишь предъявив особый документ, имеющийся у Симеона. Он, мол, сам знает какой.

– А что, там еще какие-то послания для меня есть? – очень удивился Семен, даже пирожок есть перестал.

– Навалом, – подтвердил Map. – Они открытые, без вложений, так что я их все пролистнул, чтобы в курсе быть. А, дребедень всякая! Одни предлагают совместно какой-нибудь банк ограбить, другие просят соседа-богатея бомбануть, причем указывают его точный домашний адрес и подробную опись драгоценностей заодно прилагают. Доброхоты, блин… Мелочь, короче говоря.

Да, еще много писем отдельно с предложением перепихнуться, где угодно и как угодно… серьезные предложения от вдовушек… заказ от центрального банка спермы – они коллекционируют семя уникальных и вседисково известных личностей… десять предупреждений о готовящихся на Симеона покушениях… три покаянных письмеца от самого вора Симеона… и прочая пурга. Психов во всех Мирах хватает, и у многих из них имеется возможность прямого доступа в линии: как только тараканы в голове зашебуршатся, так сразу начинают строчить послания кому попало! И куда только врачи смотрят?

– Понятно. – Семен отхлебнул из кружки. – Ты давай объясняй, как кардинальское письмо получить. Кардинал – это вам не сезонное обострение чокнутости! С ним по-серьезному надо…

– Проще простого. – Map рассмеялся – Для меня – проще простого! А если через шар новостей действовать или при помощи вон того настенного экрана – тогда долго. Слишком много чего лишнего делать придется! Всякие доказательства твоей личности, дурацкие уточнения, проверки-перепроверки… Обойдемся без бюрократических проволочек: приложи ко мне жетон Дубля для подтверждения – и письмо тут же окажется у тебя.

– Запросто! – Семен, дожевывая очередной пирожок, выудил из кошеля золотую пластинку с огненной подписью Кардинала и приложил прямоугольник к медальону.

Через пару секунд возле блюда с пирожками материализовался плотный серый конверт – без адреса и без подписи.

– Ну-ка, ну-ка. – Семен бросил пластинку в кошель, вытер пальцы салфеткой. – Конверт без магии… ничем зловредным вроде бы не отсвечивает. Посмотрим, что нам гражданин Кардинал пишет! – Осторожно надорвав конверт, он вынул из него сложенный пополам лист; нарочно держа письмо так, чтобы Map не мог взглянуть на текст, и делая вид, что читает, Семен с чувством произнес: – Дорогой Симеон! Спешу уведомить вас, что данной мне властью я отрекаюсь от звания Кардинала и передаю бразды тайного правления Империей вам, величайшему и непревзойденному. Я же, преисполненный раскаяния и сожаления о содеянных мной многочисленных преступлениях, удаляюсь в добровольное изгнание, предварительно сменив имя, документы, внешность, возраст и пол, дабы никто не смог меня опознать…

– Врешь! – восхищенно ахнул Map. – He может быть!

– Вру, – выдержав необходимую паузу, согласился Семен. – Пол он менять не будет. А все остальное – правда. Наверное.

– Покажи письмо! – потребовал Map. – Нечего меня дурить, все одно ведь не поверю, пока сам не увижу.

– Смотри, – разрешил Семен. – И я заодно почитаю…

Письмо было короткое и деловое, по виду как будто отпечатанное на струйном принтере:

“Симеон! Крайне необходима конфиденциальная встреча, личную безопасность гарантирую. В случае согласия порви (или надорви) этот лист, тогда внедренное в письмо особое транспортное заклинание будет активировано. Время встречи – любое, на твое усмотрение”.

Ни даты, ни подписи.

– Чего ему от нас надо? – раздраженно спросил Map, – В прошлый раз он тебя бил-бил, не прибил, сам по шапке схлопотал… так теперь что, наверстать решил, да? Матч-реванш устроить надумал? На своем поле.

– Сомневаюсь. – Семен сложил письмо в несколько раз, сунул его в кошель. – По-моему, у Кардинала произошло что-то непредвиденное! Сдается мне, что он в панике. В полном ужасе.

– Кардинал – в панике? – недоверчиво переспросил Map. – He может такого быть! Скорее все звезды погаснут и вода во всех кранах закончится, чем Кардинал чего-то испугается. Ха! Скажи, что ты пошутил.

– Ага, пошутил. – Семен допил бульон, отставил кружку в сторону. – И Кардинал пошутил. Смешное такое письмо прислал, развлекательное. Ладно, я подумаю о встрече. Потом. – Семен потянулся, зевнул. – Есть больше не хочу… да и спать, в общем-то, тоже не очень хочется. Искупаться, что ли? Сауна, бассейн… Заманчиво, елки-палки! Слушай, Map, я вот о чем тебя хотел спросить. – Семен встал и подошел к экрану. – Как бы мне адрес этого магазинчика вычислить? Во-он ту машинку времени прикупить хочу, которая с дракончиком на циферблате.

– Тычешь в изображение раздвижной указкой-управлялкой, и все, – равнодушно ответил Map. – Тебе покажут и цену, и адрес. Могут и на дом машинку доставить, есть такой сервис.

– Управлялкой? – Семен уставился на экран. – Какой такой управлялкой? Не вижу.

– Той, что справа должна быть, за экранной облицовкой, – пояснил Map, – там паз специальный. Стоп! – вдруг оборвал сам себя медальон, – А как это ты, умелый наш, ухитрился попасть в магазин без той указки? Эта штуковина без управлялки не работает! По определению.

– Как, как, – Семен ткнул пальцем в экран. – Вот так!

Драконьи часы заняли пол-экрана; снизу высветилась номинальная цена в сто золотых и адрес, который Семену ровным счетом ничего не говорил.

– Колоссально, – прошептал Map. – Невероятно! Такого попросту не может быть!

– Нет, ну почему же, – Семен склонил, голову набок, разглядывая машинку времени. – Модель несколько устаревшая, но качественная: у меня такая же когда-то была. Сто золотых, конечно, за часы дороговато, но если поторговаться…

– Я о другом! – воскликнул Map. – Что мне те машинки! Мне их и цеплять не на что – ни ручек, ни ножек… Ты хоть сам понимаешь, что произошло?

– Не-а. – Семен поднес медальон к глазам и с интересом посмотрел на него. – Ты о чем?

– Он не понимает, – возмутился Map. – Он видите ли, без специальной указки, вручную, управляет технической магией и не понимает, что делает!

– А разве нельзя пальцем… Вручную – нельзя? – удивился Семен. – У нас, на Земле то есть, придуманы такие компьютеры, которые управляются с экрана монитора именно пальцем. Я-то сам с такими не сталкивался, но видел по телевизору. Вот и подумал, что здесь такой же комп стоит. Навороченный.

– Мы что, на твоей Земле находимся? – ехидно спросил Map. – Эх, Семен, Семен… Ты мимоходом проявил еще одну замечательную способность – умение влиять и на техническую магию тоже. И не заметил этого! Нет, ну почему люди порой бывают такими бестолковыми?

– Ничего магического я здесь не углядел, – огрызнулся Семен, – потому и в мыслях не было, что я делаю что-то необычное! Получается, и ладно.

– Ценное качество, – не слушая Семена, принялся рассуждать вслух медальон. – Архиценное. Стало быть, мы теперь не только обычную магию ломать-курочить сможем, но и техническую. А из этого следует, что…

– Что я пойду купаться и спать, – отрезал Семен. – Хватит с меня на сегодня магии! И обычной, и технической. Вот выключу экран в целях конкретной экономии – и в баньку. А после в кроватку. Пока до подушки доползу, утомлюсь и сразу усну.

– Фигушки, – неожиданно развеселился Map, – не выключишь! Эти экраны никто выключить не сможет! Даже ты. Уж я-то знаю, поверь! Бывал я раньше в этом Мире: один из моих прежних хозяев у здешнего мастера нужное воровское снаряжение заказывал. Аккурат через такой экран договаривался о встрече.

– Я – и не выключу? – оскорбился Семен – Я?!

– Иди-ка ты лучше в баню. Как решил, – с усмешкой в голосе посоветовал медальон. – Тут “на ура” не проскочишь… Чтобы отключить техническое колдовство – не воздействовать на него, а именно отключить, – одного твоего таланта мало! Нужно еще и технические заклинания знать. Нет, ничего у тебя не выйдет, и не пытайся. Иди, иди в баню! И меня заодно хорошенько помой, а то грязный как нищенский медяк…

– Ты меня достал. – Семен с ненавистью уставился на экран, где в это время ни с того ни с сего вновь появилась дурацкая заставка с лопоухим солнцем. – И картинка достала! Я не я буду, если своего не добьюсь!

– Не получится, – авторитетно сказал Map. – Хоть головой об эту стекляшку бейся. Не выйдет!

– Выйдет, – мрачно пообещал Семен. – Еще как выйдет! Так выйдет, что мало не покажется… Говоришь, особые заклинания нужны? Сейчас организую. – Он шагнул к экрану и поднес к нему руку.

– Эй-эй, – забеспокоился Map, – ты хоть поясни, чего делать собрался! Должен ведь я знать, что к чему. А то опять какого жуткого кадавра наколдуешь, технического… Этот может оказаться покруче молниевого, из Безопасного Мира!

– Ничего особенного я делать не буду. – Семен, сосредоточенно прикусив губу, принялся что-то рисовать на экране, сильно надавливая на стекло пальцем. – Просто напишу одно заклятие… радикальное заклятье. Техническое… Я его у приятеля-компьютерщика подглядел, когда он свой комп переналаживал. Сказал, что оно надежнее гильотины действует – ни одна машина перед этой командой не устоит! В смысле, компьютер.

– Ты думаешь, сработает? – усомнился Map, глядя на экран.

Следом за пальцем Семена по стеклу тянулась хорошо видимая темная полоска, превращаясь в незнакомые медальону буквы. А буквы постепенно складывались в таинственную фразу: “FORMAT С:”. В неведомое техническое заклинание.

– Думаю, что да. – Семен поставил две заключительные жирные точки и отступил на шаг, любуясь черной угловатой надписью. – Дело-то не во внешней форме команды-заклятия, а в ее содержании… Это ж техническая магия! И она, скорее всего, как любая волшебная техника, отреагирует на внутренний, тайный смысл команды, и по барабану ей, на каком именно языке написано то заклинание! Хоть на древнекитайском.

– И какой же тайный смысл у твоего заклятия? – старательно обдумав сказанное Семеном, но так ничего и не поняв, заинтересованно спросил Map.

– Понятия не имею. – Семен пожал плечами. – Не беспокойся – если оно сработает, мы увидим… О, готово!

Экран моргнул раз, другой и стал угольно-черным. Мертвым.

– Вот видишь. – Семен довольно отряхнул ладони, словно сам себе поаплодировал, – А ты говорил: “Не выключишь, не получится”… Получилось! Выключил, причем без шума, пыли и разрушительных последствий. Это тебе не кадавр самодельный, это – наука! Программирование называется. – Семен с гордым видом направился к выходу.

– Действительно, – нехотя согласился Map, – никаких видимых разрушений нет… Как-то даже на тебя не похоже. Хм, а какие еще технические заклинания ты знаешь, а?

– Разные, – небрежно ответил Семен, открывая дверь. – “Гейм овер”, например. Или “Мастдай”. Но это все семечки по сравнению с радикальным техническим заклятием! В великой силе которого ты только что убедился.

Семен вышел, сильно хлопнув дверью.

И, разумеется, не видел, как мертвый экран осыпался со стены черной невесомой пылью.

… Утром Семен проснулся поздно. Он привел себя в порядок, в очередной раз воспользовавшись золотой сантехникой и окончательно убедившись, что ничем принципиальным она от обычной не отличается; умылся-побрился, скушал предоставленный медальоном комплексный завтрак и собрался идти на поиски мастерской по ремонту волшебных браслетов. А заодно часики прикупить.

Так как адрес магазина, торгующего машинками времени, Семен из-за дурацкого спора с Маром не записал, то пришлось сходить в комнату линии связи.

Исчезновение экрана Семена озадачило, но не более того.

– Плановая профилактика, наверное, – решил он. – Свернули и убрали. Она хоть и техническая, но все же магия! У портье нужные адреса узнаю. – И отправился в главный зал своего королевского номера, расплачиваться.

По заведенному общедисковому гостиничному правилу Семен сначала громогласно заявил, что отбывает, и потребовал расчет, после чего принялся выкладывать на стол золотые монеты. Лишь положив десятую, Семен сообразил, что ничего не происходит: монеты как лежали на столе, так и продолжали лежать.

– У них что, и бухгалтерская магия на профилактике? Совсем обалдели. – Семен собрал деньги и пошел в холл гостиницы расплачиваться на месте.

Чтобы не вызвать ненужных вопросов, Семен вновь придал себе вид монаха-послушника, щелканье деревянных сандалий далеко разносилось по гулкому, странно безлюдному коридору гостиницы – королевский номер люкс, как оказалось, был расположен на первом этаже и потому общий коридор выходил прямо в холл. Так что далеко идти не пришлось.

В холле тоже было пусто.

Сегодня за стойкой находился незнакомый Семену портье, весьма отличавшийся от вчерашнего, лощеного: мордастый, плохо выбритый, широкоплечий, в казенном костюме, белой рубашке с черным галстуком и в шляпе. Портье, который более всего походил на работника спецслужбы, чем на сотрудника гостиницы.

Портье-службист, сопя носом, читал какие-то бумаги, сложенные перед ним двумя высокими стопками: брал листок из одной, пробегал по нему глазами и перекладывал в другую. Счета, наверное, сверял.

– Я по поводу проживания в… – начал было Семен, но службист, мельком глянув в его сторону, громко рыкнул в пространство:

– Эй, кто дурака через оцепление пропустил? Пошел вон, убогий, – и вернулся к своей нудной работе: Семен для него перестал существовать.

– Дико извиняюсь, гражданин начальник, – пробормотал Семен и трусцой припустил к выходу из гостиницы.

На улице было лето и жара. Судя по солнцу, близился полдень.

Метров за десять от входа в гостиницу была натянута запрещающая проход желтая лента, укрепленная на переносных столбиках-стойках; перед лентой, удачно повернувшись спиной к зданию, стояло несколько полиментов в темно-синей форме. За лептой толпился народ – то ли зеваки, то ли эвакуированные постояльцы гостиницы, – что-то шумно обсуждая между собой, полименты изредка покрикивали на присутствующих, призывая их к спокойствию; тех, кто не внял призывам и пытался, минуя ленту, прорваться к гостиничному подъезду, угощали ударом дубинки по голове и выпихивали назад, в толпу.

Семен, хмурясь и делая озабоченное лицо – вроде бы он здесь тоже по долгу службы, типа следователь от церкви, – двинул вдоль стены быстрым деловым шагом. Подальше от толпы и полиментов.

За углом, там, где запрещающая лента была привязана к последнему столбику, маялся от безделья молоденький полимент, наверняка курсант – народа здесь не было, сразу за лентой начинались парк. Ни поругаться, ни дубинкой кого огреть… Скука.

Увидев Семена, курсантик просветлел лицом и потянулся к дубинке.

– Во имя господа нашего! – проорал Семен, на ходу крестя юного полимента. – Я с донесением в Святую Инквизицию. Там такое, такое!.. Горы трупов! Число зверя в зеркалах! Сатана! Сатана! – Миновав побледневшего стражника, Семен нырнул под ленту и был таков.

Продравшись сквозь кусты, Семен вышел на заброшенную тропинку и побежал по ней не оглядываясь. Пробежав приличное расстояние и никого не встретив на своем пути, Семен постепенно перешел на шаг, потом остановился.

Погони не было, да и кто мог за ним гнаться-то – напуганный мальчишка в форме, что ли?

– Однако непонятная ситуация, – подвел итог всему случившемуся Map. – Ревизия документов, оцепление… Постояльцы на улице Ничего не понимаю… Может, учебная облава?

– С учебным мордобоем, – согласился Семен, превращая черную сутану в строгий деловой костюм-тройку, белую сорочку с черным галстуком, шляпу и узконосые туфли – все казенного темно-серого цвета. Как у мордоворота за стойкой.

– Больше смахивает на поиски бомбы. – Семен шагал по тропинке, надеясь, что она рано или поздно выведет его в центральную часть парка, откуда уже легче будет попасть в город. – Позвонил какой-нибудь кретин в гостиницу, сообщил, что там заложена бомба. Отсюда и отключенная гостиничная магия, и полименты, и эвакуация… Все как у всех. Как в любом Мире.

– А чего же тогда нас не эвакуировали? – удивился Map.

– Не нашли. – Семен махнул рукой. – Номер большой, а я маленький. Среди подушек затерялся.

– Это у тебя удачно получилось, – одобрил услышанное Map. Полсотни золотых однозначно сэкономили. Вот и нежданная прибыль получилась! Хорошо день начался, душевно.

– Будем надеяться, что он весь удачным окажется, – с надеждой сказал Семен. – Люблю такие дни!

… На просторной площади со скульптурным фонтаном посередине шел многолюдный митинг; площадь располагалась на центральной парковой аллее и, скорее всего, предназначалась для спокойного народного гулянья, а не для политических собраний. Впрочем, при желании митинг тоже можно смело назвать народным гуляньем, только не очень спокойным. Не очень.

Семен, вынырнув из кустов, поначалу замер в растерянности: вот уж чего он никак не мог ожидать, так это ненароком увидеть в ином Мире столь знакомую по телевизионным репортажам картину: сотни людей с транспарантами, флажками и, само собой, оратор, стоявший на высоком постаменте выключенного фонтана, рядом с безымянной чугунной статуей. Чуть ли не в обнимку.

Что там было написано на транспарантах, Семен прочитать не смог – они были видны ему с изнаночной стороны; все флажки были разных цветов и политической определенности не создавали.

Оратор взахлеб кричал в жестяной рупор что-то громкое и невнятное, а митингующие то и дело вразнобой аплодировали.

– Пойду послушаю, – решил Семен. – Авось ситуация прояснится…

– Будь осторожен, – предупредил Map. – Толпа она и есть толпа! Особенно заведенная. Скажешь что-нибудь не то, вмиг завалят и ногами бить начнут… Я-то, конечно, вмешаюсь, но тогда мы ничего не узнаем. Помалкивай лучше, хорошо?

Семен кивнул, сдвинул шляпу на брови и с независимым видом направился к фонтану. К митингу.

Незаметно пристроясь за спинами задних митингующих, Семен стал внимательно слушать жестяные вопли горлопана-главаря. И постепенно до Семена начала доходить суть происходящего.

Этой ночью кто-то совершил гнусную диверсию, таинственным образом уничтожив память городского Разумника (как понял Семен из комментариев в толпе, Разумник был чем-то таким, что регулировало всю жизнедеятельность города). И теперь у Разумника мозги всмятку, а живые экраны видения повсеместно рассыпались в пыль… Весь город в панике! C раннего утра ничего и нигде не работает, даже парковые фонтаны! И в этом, без сомнений, виноваты чужие, которые наслали необратимую техническую порчу на Разумника… из отеля “Эдем” наслали. Которая порча им дорого обойдется! Те, кто должен разобраться с диверсией, разберутся!… А наш гражданский долг – высказать городским властям свой гневный протест, долой чужих из нашего города! Из нашего Мира! Вон из Империи! Пусть убираются на свою историческую родину. Не потерпим более! И точка.

Семен потихоньку отодвинулся от спин митингующих, развернулся и пошел по аллее прочь; невдалеке был выход – зеленая арка, усыпанная цветами.

– Неужели это мое заклятие так сработало? – наконец убито пробормотал Семен. – Ничего себе…

– Да, – безмятежным голосом подтвердит Map, – уж сработало так сработало! Как ты и обещал – мало никому не показалось. Пожалуй даже перебор вышел… Хм, а кто этот Разумник, у которого нынче мозги всмятку? Мэр, что ли? Ну, это не страшно… встречал я безмозглых мэров – отсутствие соображения ничуть не мешало им руководить и брать взятки!

Семен только вздохнул в ответ.

У выхода из парка, возле живой арки из цветущих роз, дорогу Семену преградил некий бранный товарищ в таком же, как у Семена, костюме. При шляпе и галстуке.

– Как настроение трудовых масс? – конспиративным шепотом спросил товарищ-особист, кивнув в сторону фонтана. – Категория возмущения гранична пункту “ж” или?

– Гранична, – угрюмо буркнул Семен. – Всем пунктам и буквам алфавита гранична, – и, отстранив от себя опешившего товарища, шагнул под зеленую арку.

Уже под аркой Семен оглянулся, бравый оперативник, сложив ладони ковшиком, что-то торопливо бубнил в них. Семен расслышал лишь:

– … повторяю, ситуация сверхкритическая… да, да, по всем пунктам, от “а” до “я”!.. да, будем брать. Жду подкрепления.

От фонтана донеслось нестройное: “Бей чужих, спасай Разумных!”, товарищ в сером, забыв о Семене, побежал к фонтану, придерживая слетающую с головы шляпу.

– Ходу, ходу отсюда, – заторопился Map, – сейчас здесь весело будет. А у нас своих проблем хватает!

– Эт-точно, – угрюмо сказал Семен и, более не оборачиваясь, вышел из парка.

На близлежащих к парку улицах волнений не наблюдалось жизнь шла своим чередом. Возможно, этому способствовало большое количество патрульных полиментов – люди в синем мелькали то там, то здесь; Семен шел, поначалу шарахаясь от стражей порядка, но вскоре убедился, что в своем сером костюме он нынче стал вроде невидимки: его в упор не замечали. Ни полименты, ни прохожие.

Семен перестал нервничать и пошел дальше уверенной походкой значительного человека: неторопливо, расправив плечи и сурово поглядывая на встречных. Словно всех их подозревал в чем-то нехорошем. Как минимум – в заговорах, диверсиях и тайных связях с чужими: встречные принялись еще старательнее не замечать Семена.

Улицы, сплошь вымощенные плиткой, с аккуратными деревцами вдоль чистых тротуаров, все равно оставляли впечатление какой-то неухоженности и безнадежной провинциальности. Возможно, виной тому были дома: двух- и трехэтажные здания “купеческой” постройки, с распахнутыми ставнями окон, они вызвали у Семена неприятное ощущение, что он опять вернулся в свой родной город. В один из его старинных, никогда не реконструировавшихся районов.

Вдалеке, за крышами малоэтажек, виднелись более солидные здания: высотные, с зеркальными окнами-стенами, очень похожие на нью-йоркские небоскребы. Видимо, там находилась деловая часть города.

Небоскребы сияли так, что при взгляде на них хотелось надеть темные очки. Или зажмуриться.

– Map, – шепнул Семен, – ты в этом Мире был раньше, так что давай, выручай! Мне надо поскорее найти умельца, который смог бы отремонтировать браслет. А по этим улочкам можно бродить долго и безо всякого результата… Ты, помнится, говорил, что кто-то из твоих прежних хозяев обращался к некому мастеру по поводу изготовления спецоборудования. Можешь меня к тому умельцу доставить?

– Конечно, – отозвался Map. – Хоть сейчас! Только жив ли он? Я-то у него лет двадцать тому назад был… Адресок в моем списке сохранился, так что можно попробовать. Но сначала зайди-ка в любой подъезд или подворотню, а уже оттуда и перенесемся куда надо. Не хочу на улице, у всех на виду… чертовы полименты! Они хоть морды от тебя и воротят при встрече, а на самом деле краем глаза наблюдают, причем внимательно. Это неспроста… И, кстати, два шпика в серых костюмах следом за тобой идут! Улицы за две за три к нам прицепились.

– Где они? – всполошившийся Семен хотел было оглянуться.

– Тихо! Не оборачивайся! – быстро предупредил его Map. – He давай им повода сообразить, что ты слежку заметил… Вот подходящая подворотня, заходи.

Семен с беспечным видом свернул в сторону, за угол дома, и… Вспышка темноты, и перед Семеном оказалась высокая дверь.

Дверь выглядела солидно – массивная, тяжелая, черная; на уровне глаз к двери была привинчена никелированная табличка с выгравированной надписью: “Ломбард. Норти Бук и сын”.

Семен огляделся: фирма Норти Бука находилась в деловой части города. Не в небоскребе, а в кирпичном доме, узком и высоком, кое-как втиснувшемся между двумя зеркальными гигантами, с тыльной стороны зданий: дверь ломбарда выходила в просторный двор, залитый асфальтом. Видимо, двор по необходимости использовали как служебную автостоянку: он был расчерчен белыми линиями вдоль и поперек, с вписанными в ячейки номерами; сейчас двор был пуст.

Семен хотел было войти в ломбард, но Map вовремя остановил его:

– Погоди, прикид сменить надо! Встречают-то по одежке, ты мне сам когда-то говорил. Если зайдешь в облике штатного сыскаря, кто ж тогда с тобой разговаривать станет?! В таких заведениях полиментов не жалуют… Ты не смотри, что здесь “Ломбард” написано! На самом деле там…

– Дрова лежат, – закончил Семен фразу и расхохотался.

– Какие такие дрова? – насторожился медальон. – Не понял.

– Я тебе потом объясню, – пообещал Семен быстро изменяя свой “прикид”. – Ты мне напомни, ладно?

– Непременно, – сказал Map. – Наверняка похабщина какая-нибудь. Эт-хорошо. Это я люблю. Кстати, а кем ты нынче вырядился? Что-то знакомое, но я не соображу…

Семен критически оглядел себя – вроде все было нормально. Как и задумано.

– Я, Map, нынче самим собой вырядился. Джинсы, спортивная майка и кроссовки. Я точно так же был одет, когда тебя нашел. Только в тот день на мне рубашка была… Майка, она, знаешь, в данном случае уместнее будет, я такую на институтском субботнике у одного типа видел. Прикольно, правда?

– Правда, – согласился Map. – Особенно надпись “Слава труду!” на груди. Это, я так понимаю, намек на то, что воровать – тоже работа?

– В точку, – с серьезным видом произнес Семен и вошел в ломбард.

Внутри ломбарда было прохладно, полуденная жара осталась за дверью, на улице. Впрочем, Семен от летнего пекла ничуть не страдал: маскировочный комбинезон прекрасно защищал своего владельца как от жары, так и от холода.

Вдоль стен ломбарда стояли застекленные стеллажи с различными предметами на полках – наверное, выставленные на продажу вещи, вовремя не выкупленные их владельцами; Семен не стал задерживаться возле полок, а направился прямиком к длинному столу, перегородившему дальнюю часть зала.

За столом, на фоне двери с надписью “Служебный вход”, подперев голову руками, сидел оценщик – человек неопределенного возраста, который мог быть как самим Порти Буком, так и его постаревшим сыном. Сидел и смотрел на Семена пустым взглядом.

– Здравствуйте! – бодро сказал Семен, подойдя к столу. – Я к вам по делу.

– Ломбард закрыт, – не меняя позы, скучным голосом сообщил безвозрастный оценщик. – По техническим причинам.

– Кому закрыт, а кому и нет. – Семен поискал взглядом стул, но ничего подходящего не нашел, потому присел на стол. – Порекомендовали мне вас. Знакомый один посоветовал – он лет двадцать тому назад здесь кое-какое оборудование заказывал… Специальное.

– Мы не изготавливаем никакого оборудования, – тем же, скучным голосом сказал оценщик. – И не изготавливали. Никогда. И ничего не ремонтируем.

– Так. Разговор становится унылым и беспредметным, – решил Map. – Надо его оживить. Этот заторможенный – не Норти, хотя и похож… Семен, скажи юноше, что нам нужен его папашка. И пусть он передаст папику следующее: “Золотое ухо еще не отыграно!” Должно подействовать, уверен.

– Уважаемый! – Семен закинул ногу на ногу и, демонстративно разглядывая свою кроссовку, продолжил: – У меня дело к вашему отцу. Личное. Передайте ему, будьте так любезны, что золотое ухо еще не отыграно. И пусть он подойдет сюда немедленно! Не то я ваш клоповник сейчас вдребезги разнесу. – Семен повернулся к оценщику и, глядя в его невозмутимое лицо, широко улыбнулся. – И заодно передайте, что к нему пришел Искусник Симеон.

В рыбьем взгляде Бука-младшего что-то изменилось: то ли интерес появился, то ли уважение – Семен не разобрал. Но страха во взгляде не было.

– Минутку. – Приемщик легко поднялся, открыл дверь и скрылся за ней.

– Правильный подход, – заметил Map, – верный. Оно, конечно, можно было и не представляться, но ничего… Главное, что подействовало. Насчет уха: помнишь, я тебе рассказывал, как мы уши и носы у идолов отпиливали? Одно ухо хозяин себе оставил, на память о Песчаном Мире. Но недолго оно у нас было: мой хозяин после заключения сделки на снаряжение сел в картишки с мастером Норти перекинуться, да слишком много на грудь принял… А-а, вот и сам Норти! Легок на помине.

Человек, который вышел к Семену, выглядел постарше приемщика, но в общем-то сходство было несомненным. Особенно в сравнении с сыном: приемщик вышел следом и встал у стены, сложив руки на груди.

Норти Бук был одет в пеструю рубаху-гавайку навыпуск, полотняные брюки и мягкие тапочки. По-домашнему одет. Просто.

– Приветствую вас! – дружелюбно сказал Бук-старший, протягивая Семену руку через стол. – Очень, очень неожиданный визит! – Рука у Норти была твердая, а пожатие крепким. – Извините моего оболтуса, молодой он еще, неразумный… Серьезного клиента от рядового посетителя не смог отличить, мальчишка! – преувеличенно гневно воскликнул Норти, грозя молодому оболтусу пальцем. Бук-младший слегка пожал плечами. Расстроенным он не выглядел.

– Прошу. – Норти указал на дверь служебного входа. – Давайте поднимемся в специальную комнату, там и поговорим.

– Давайте – Семен перемахнул через стол и направился к двери.

– А ты, Рони, оставайся здесь, – распорядился Норти Бук, проходя мимо сына. – Кто бы ко мне ни пришел – меня нету. Все ясно?

Рони молча кивнул. И проводил Семена долгим-долгим взглядом. Оценивающим.

К сожалению, ни Семен, ни Map этого взгляда не увидели.