"Прочь сомнения!" - читать интересную книгу автора (Морленд Пегги)Глава перваяСэм хмуро смотрела на тетрадку с каракулями, пытаясь понять хоть слово из небрежной писанины племянника. Вернувшись в «Разбитое сердце» после нескольких лет учебы, она собиралась провести дополнительную телефонную линию и купить хороший автоответчик, чтобы удобнее было заниматься ветеринарной практикой. На этот раз Сэм возьмется за дело всерьез! Разбор сообщений, принятых как придется теми, кто случайно оказывался поблизости от телефона в главном доме ранчо «Разбитое сердце», был настоящим мучением для нее. Оторвавшись от тетради, Сэм сквозь забрызганное ветровое стекло грузовичка всматривалась в пустынные пастбища, заросшие густыми сорняками и кедровыми побегами. Куски разорванной колючей проволоки на ограде скрутились, как плохой домашний перманент, В ржавых лужах плескались воробьи. На потрескавшихся столбах из известняка висели покосившиеся ворота. Под порывами ветра качалась выцветшая табличка. – «Ранчо Риверсов», – прочитала она вслух. Название совпадало с тем, что нацарапал ее племянник Джемми. Значит, адрес верный. А если Нэш Риверс так заботится о своей собственности, добавила Сэм уже про себя, неудивительно, что его лошадь захворала. Хорошо или плохо он ведет хозяйство – неважно, подумала Сэм. Ее должна интересовать только живность этого Нэша. Тем не менее разруха и запустение, царившие на ранчо, потрясли ее. Недоуменно глядя по сторонам, Сэм свернула на ухабистую дорогу за искореженными воротами и выцветшей табличкой и поехала к конюшне, которая виднелась вдалеке. У стены конюшни стоял «мерседес», сверкая на солнце серебристо-хромовым корпусом. Это сияние чуть не ослепило ее. Подъехав ближе, Сэм заметила, как некто расхаживает туда-сюда между строением и автомобилем. При приближении грузовика человек остановился и повернулся. В темных солнцезащитных очках, сером костюме в тонкую полоску он странно выглядел на фоне сельского пейзажа... но прекрасно сочетался с дорогим «мерседесом». Под суровым взглядом, очевидно, владельца ранчо Сэм поежилась. Правда, она быстро справилась со страхом и сконцентрировала все мысли на животном, которое ей предстоит лечить. Припарковавшись, Сэм выпрыгнула из кабины грузовика, быстро достала ветеринарную сумку из специального отсека в багажнике. – Нэш Риверс? – спросила она, остановившись перед мужчиной в очках. Он продолжал хмуро смотреть на нее. – Я приехала посмотреть вашего коня. Нэш сдвинул очки на кончик носа и пристально посмотрел на нее. – Хотите сказать, что вы ветеринар? Не первый клиент удивлялся, увидев вместо солидного доктора Сэма Макклауда хрупкую женщину. Но скептический тон ее разозлил. – Да. Удивлены? Я вас не устраиваю? Удивлен? Нэш медленно окинул взглядом кепку с пятнами от пота, выцветшую футболку и протертые до дыр джинсы. И завершил осмотр стоптанными, измазанными в навозе носками ботинок. Да, пожалуй, его действительно поразила... не профессия Сэм, а она сама. Девушка была одета как ковбой и носила одежду размера на три больше. Вела она себя по-мужски, грубовато, и по манере разговаривать мало чем отличалась от строительной дрели. Но, в отличие от других мужчин, Нэш заметил еще каштановый «конский хвост», пропущенный над застежкой кепки, и пару проницательных карих глаз, которые предостерегали: «Еще один шаг, парень, и ты пожалеешь». Если мужчину и не пугал этот взгляд, он наверняка пытался выяснить, что скрывается за безразмерной футболкой и драными джинсами. Риверс был из другой породы. Он не гонялся за женщинами. Особенно за теми, кто скрывает свою природу всеми возможными средствами. – Вы меня устроите, если справитесь со своей работой, – отрезал Нэш, сдвинув очки обратно на переносицу. Сэм успела заметить неприязнь в серых глазах. Риверс молча повернулся и направился к входу в конюшню. Она шла следом, изучая его спину, и раздумывала, не уехать ли ей прямо сейчас. Пусть Нэш вызывает на свое экзотическое ранчо другого ветеринара. К сожалению, Сэм не могла так поступить – из-за больного животного. Сдерживая гнев, она послушно шла за клиентом. В пустых стойлах пахло плесенью и старой конской шерстью. Чувствовалось, что пол в проходе лишь иногда подметали, да и все остальное было грязным и основательно запущенным. Рассматривая убогую обстановку конюшни, Сэм чуть не столкнулась с Нэшем, когда тог внезапно остановился перед стойлом. Она быстро отскочила в сторону и сдвинула кепку пониже на лоб, чтобы тень козырька скрыла покрасневшие щеки. Не глядя на Нэша и нервно облизывая пересохшие губы, девушка шагнула внутрь. Гнедая лошадь тряхнула головой при появлении незнакомки. Лошадка заставила ее сделать то, чего не сумел сделать мужчина. Улыбнуться. – Привет, малыш, – прошептала она, медленно протягивая руку к гнедой. – Что же с тобой случилось? – Теплый, бархатистый нос уткнулся в ладонь девушки. Она рассмеялась. – Ничего такого, что нельзя было бы решить с помощью дробовика. Сэм изумленно взглянула на него и нахмурилась. – Не понимаю? Нэш снял солнечные очки, аккуратно протер их о лацкан пиджака. – Я хочу, чтобы вы ее убили. Ветеринарная сумка выпала из рук Сэм на пол, подняв облачко пыли. – Убила? – изумленно повторила она. – Но зачем? Лошадь серьезно больна? – Ничуть. – Он опустил очки во внутренний карман пиджака, потом, согнув руку, нетерпеливо посмотрел на часы. – Сколько времени это займет? Мне пора возвращаться в офис. Она молчала, не веря своим ушам. – Вы хотите, чтобы я умертвила здоровую лошадь? Нэш отряхнул манжету и провел рукой по черным, как ночь, волосам. – Вы правильно поняли. Итак, сколько времени это займет? Сэм почувствовала, как горячей волной нахлынула ярость. Она подняла с пола сумку. – Она живая. – Девушка выпрямилась. Что в головах у этих мужчин! Удивительно. Надо же додуматься, чтобы пригласить для такой работы ветеринара. Она, Сэм Макклауд, Перед ней, зло прищурившись, стоял Нэш Риверс. Она вспомнила, как однажды другой мужчина точно так же преградил ей путь. Поборов воспоминания и страх, Сэм вздернула подбородок. – Уберите руки. Раздраженно вздохнув, Нэш отпустил ее плечо. – Послушайте, я не собираюсь с вами спорить. Я всего лишь хочу быстрее закончить дело. Несколько часов уже прошли в ожидании вашего появления. Пока я отыщу другого ветеринара, который согласится ехать в эту глушь, пройдет весь день. – Сожалею. Сэм направилась к выходу. Нэш снова преградил ей путь. Сэм наградила Риверса горящим взглядом. Взгляда оказалось достаточно. Нэш отступил на шаг назад. – Уважаемая леди, – сквозь зубы произнес он, – я прошу вас, убейте эту лошадь. Я заплачу, сколько скажете. Только быстро, ладно? Потом каждый из нас займется своими делами. – Я спасаю животным жизнь, а не убиваю их. На его щеке дрогнула жилка. – Лошадь, которую вы так хотите спасти, чуть не убила мою дочь. Не хочу, чтобы это повторилось. Так как, вы убьете ее или мне вызвать другого ветеринара? Прежде чем Сэм успела ответить, в конюшню ворвался маленький златовласый вихрь. Он мгновенно вцепился в Сэм. – Нет, вы не тронете мою лошадку. Я вам не позволю! – закричал ребенок, топая ногами и награждая тумаками живот и руки Сэм. – Эй! Подожди минутку. – Сэм пыталась схватить маленькую девочку. Наконец ей это удалось. Сжав запястья бунтарки, Сэм опустилась на колени. На лбу ребенка была глубокая рваная царапина, но это, кажется, волновало юное создание меньше всего. Девочка дерзко смотрела на Сэм мокрыми от слез глазами, крепко сжав губы. Желание ребенка во что бы то ни стало защитить свою лошадь внушало симпатию. Сэм с неприязнью взглянула на Нэша Риверса. – Я не сделаю твоему другу ничего плохого, милая. Честное слово. Девчонка исподлобья изучала ее. – Как тебя зовут? – спросила Сэм. – Колби. – А меня Сэм. Девочка, забыв, что она решила сердиться, хихикнула. – Сэм? Это имя для мальчишек. – И для девочек тоже. Если произносить его полностью, получится Саманта. Как зовут лошадку? Колби нахмурилась. – Уиски. И я не дам тебе его убить. – Я не собираюсь его убивать. Но твой папа рассказал мне, что он тебя поранил. – Лошадка не хотела! – воскликнула Колби. – Мы просто скакали, он увидел что-то странное и испугался. Уиски никогда не сделает мне больно. – Девочка дважды ударила себя в грудь. – Клянусь. Нэш, стоящий за спиной Сэм, недоверчиво хмыкнул. Потом подошел, взял дочку из ее рук. – Тогда откуда взялись синяк на твоей спине и порез на лбу, скажи, пожалуйста? Колби подняла заплаканные голубые глаза. Риверс вздохнул и поставил девочку на ноги. – Какая разница. Результат ведь один и тот же, – невозмутимо, будто не замечая слез и всхлипываний, сказал он. – Возвращайся домой, и пусть Нина займется твоими царапинами. Девочка вздернула нос и сжала кулачки. – О-ох! – с досадой выдохнул Нэш. – Посмотрите, что вы наделали. – Он обратил свой гнев на девушку. – Выполни вы мою просьбу, этой сцены удалось бы избежать. Сэм сильно сомневалась в этом. Теперь она могла уйти, но не уходила. Что-то се удерживало. Может быть, она узнала в Колби себя? В детстве Сэм спорила с отцом точно так же. И чаще всего проигрывала. Или страх, что Риверс найдет для исполнения своего грязного плана другого специалиста, не позволял ей сесть в грузовик и уехать? Так или иначе, Сэм Макклауд решила не сдаваться. – Девочка не простит, если вы лишите ее друга. Нэш раздраженно взъерошил волосы – теперь его аккуратная прическа была безжалостно разрушена. Он посмотрел на стойло, в котором исчезла Колби. – Думаете, будет лучше, если это чудовище ее погубит? Сэм пожала плечами. – Ребенок всего-навсего поцарапался. Если она поскользнется на ступеньке и набьет шишку, вы разрушите лестницу? – Спасибо за прогноз, – недовольно сказал он. – Я не даю прогнозов. Просто пытаюсь объяснить то, что есть на самом деле. Я занималась верховой ездой с тех пор, как научилась ходить, и, поверьте, получала во время пеших прогулок намного больше синяков. – Что говорит о вашей координации. Она пропустила колкость мимо ушей. – Нужно обработать рану у нее на лбу. Нэш вздохнул. – Ничего удивительного. Он резко повернулся и выразительно взглянул на Сэм. Отчего та поежилась, но не сдалась. – Жизнь Уиски волнует Колби больше, чем собственное здоровье. Пока девочка не убедится в том, что ее любимец в безопасности, она вас и близко не подпустит. – Как же мне быть? Дождаться, когда она упадет снова, и вызвать врача? Сэм понимала, что, несмотря на сарказм, Риверс искренне волновался за дочь. Он озабоченно нахмурил лоб, с грустью глядя в пространство. Нэш явно переоценил серьезность вполне заурядного происшествия. Обработать шрам на лбу девочки ей вполне по силам. Сэм шумно вздохнула. Она направилась в глубь конюшни и остановилась перед загоном Уиски. Поставила ногу на нижнюю перекладину, облокотилась на ворота. Колби стоял там, обнимая шею лошади. – Нужно обработать твою рану, – возразила Сэм за что получила взгляд, полный ненависти. – Повторяю еще раз: я не сделаю ничего плохого Уиски. Я не убиваю животных, особенно таких красавцев, как твоя лошадка. Колби задумалась, очевидно сомневаясь, стоит ли доверять Сэм. – Клянешься? – прищурилась девчонка. Сэм, по примеру Колби, приложила руку к сердцу: – Провалиться мне на этом месте. – Тогда почему ты не уехала? – Потому что хочу тебе помочь. Колби склонила голову набок. – В чем? – Ну, Уиски вполне здоров, а вот тебе нужен доктор. Девочка провела пальцем по шраму и нахмурилась. – Папа сказал, что отвезет меня в больницу. Сэм наклонилась вперед, чтобы разглядеть ранку. – Все не так уж плохо. Нужно промыть лоб, смазать твою царапину бактерицидной мазью и перевязать. Больше ничего. Колби смотрела недоверчиво. – Кажется, ветеринары лечат животных. – Обычно да. Но я лечу и людей тоже. Например, моего племянника Джемми. Он часто разбивает себе то нос, то коленки. Колби подошла поближе. – А вдруг ты дашь мне снотворное? Я засну, и ты убьешь Уиски. Необузданная детская фантазия едва не заставила Сэм расхохотаться. Но она сдержалась и строго посмотрела на девочку. Маленькая Риверс неуверенно побрела к воротам. – Хорошо. Но я не верю папе ни капельки. Пусть он пойдет с нами. На этот раз Сэм, которая тоже не верила Нэшу Риверсу, рассмеялась от души. Она распахнула ворота, и Колби вышла. – Это не больно? – Девочка со страхом показала на лоб. Сэм, улыбаясь, закрыла ворота. – Совсем чуть-чуть, но потом все пройдет. – В чем дело? – раздраженно спросил Нэш. Девочка схватила Сэм за руку и прижалась к ней. Такое доверие растрогало Сэм до глубины души, однако при взгляде на Нэша маленькая Колби зло прищурилась и поджала губы. Точно так же, как сама Сэм во время детских споров с отцом. – Сэм хочет вылечить мою царапину, и тебе придется пойти с нами. Риверс удивленно посмотрел на девушку. – Неужели? – Сэм кивнула, и он с облегчением вздохнул. – Аптечка в доме. Пойдемте, я вам покажу. В отличие от конюшни дом Риверса был в довольно-таки неплохом состоянии. Здание из известняка, казалось, простояло здесь лет сто или даже больше и наверняка могло послужить еще не одному поколению. Вдоль одной из стен располагалась крытая веранда. Колонны и ограду обвивала глициния, благоухая множеством нежно-розовых цветов. За листвой Сэм разглядела деревянные кресла-качалки. Она представила себе, как Нэш сидит там вечерами, покачиваясь, может быть даже, мастерит что-то или смотрит на закат. Но образ быстро растаял. Такого легче представить в офисе, с ногами на столе, с телефонной трубкой, зажатой у уха, в окружении расторопных секретарей. Усмехнувшись, Сэм поднялась на крыльцо и вслед за хозяином вошла в дом. Кухня чем-то напоминала се собственную. Хотя у Макклаудов она просторнее и оснащена более современным оборудованием. Сэм здесь понравилось. Подойдя к круглому дубовому столу, покрытому царапинами, она усадила Колби на стойку, рядом с потрескавшейся фаянсовой раковиной. Нэш тем временем открывал дверцы шкафов в поисках аптечки. Сэм оторвала от бумажного полотенца кусок, смочила его и осторожно протерла царапину на лбу неудачливой наездницы, счищая грязь и запекшуюся кровь. Как и ожидалось, рана оказалась поверхностной. Колби хмуро следила за непонятными приготовлениями, Нэш тоже придвинулся поближе, глядя, как Сэм перебирает аптечку. Пожалев о том, что девочка настояла на присутствии отца, Сэм раздраженно сказала: – Отойдите. Вы мне мешаете! Риверс покорно отошел. Когда Сэм обмакнула ватный тампон в перекись водорода и начала обрабатывать порез, он снова оказался рядом. Колби вскрикнула и отшатнулась. – Прекратите, ей же больно! – Нэш схватил девушку за руку. Когда сильные пальцы сжались на запястье, Сэм похолодела. Отвратительные воспоминания лишили ее возможности говорить и двигаться. Дышать! – приказала она себе. Иначе ей не успокоиться. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Еще раз. Смех девочки вернул Сэм к реальности. – Мне вовсе не больно, папа! Просто холодно и щекотно. Нэш смутился и медленно отпустил руку. – Простите. Переведя дыхание, она выбросила тампон, подвигала затекшими пальцами, выдавила из тюбика каплю мази и, сжав дрожащие губы, откинула со лба Колби прядку волос. – Здесь царапина чуть глубже. Придется сделать крестообразную повязку, иначе останется шрам. – Что? – Риверс бросился к ним и вместе с Сэм начал разглядывать рану. Сумасшедший отец, который превращает любую неприятность, случившуюся с ребенком, в катастрофу, подумала Сэм. – Не стоит так переживать. Через пару недель от царапины ничего не останется. – Когда Нэш успокоился и отошел, она перебинтовала лоб девочки. – Так! – Сэм отступила на шаг. Вытерла пальцы салфеткой. – Вот и все. Совсем не страшно, верно? – Она улыбнулась Колби. Малышка смущенно улыбнулась в ответ. – Ни капельки. У тебя мягкие руки. Сэм в изумлении посмотрела на свои ладони. Мягкие? От ветеринарной практики и частого мытья они скорее напоминали наждачную бумагу. – Колби хотела сказать, нежные, – предположил Нэш. Покраснев, она побыстрее спрятала руки в карманы. И повернулась к девочке. – Кстати, о руках. Тебе следует их вымыть. Иначе, когда будешь поправлять повязку, в ранку попадут микробы. – Они не грязные, – возразила Колби. – Просто... Риверс подхватил дочку под руки и поставил на пол. – Все равно вымой. Надо слушаться доктора. А потом зайди к Нине и извинись за свое поведение. Ты едва не довела се до сердечного приступа. – Ну, папа, – капризно сказала упрямица. – Нина всегда волнуется по пустякам. Ты сам знаешь. – Потому что она любит тебя. Марш мыть руки, – приказал он, наградив Колби легким шлепком. Девчонка нехотя повиновалась. Сэм с трудом удержалась от желания окликнуть се. Наедине с Нэшем она почему-то почувствовала себя неловко. – Давно Колби занимается верховой ездой? – С трех лет. Она без ума от лошадей. После того, как мы переехали в Остин, я нашел ей конную школу. Но она далеко, в сорока пяти минутах езды, так что через пару месяцев мы прекратили занятия. – Мы? Он удивленно поднял брови. – Я? Нет, черт побери! Но кто-то должен был находиться рядом с ребенком. Проще говоря, уроки Колби не вписывались в деловое расписание Нэша Риверса, подумала Сэм. – Не возражаете, если я совершу небольшую прогулку верхом на Уиски? – Чтобы определить характер лошади. Потом я хотела бы посмотреть, как Колби справляется с ней. Риверс произнес сквозь зубы: – Можете ездить на Уиски, сколько вам заблагорассудится, но я не позволю Колби даже подходить к этому животному. – Он посмотрел на дверь, за которой исчезла девочка. И содрогнулся, вспомнив, как увидел ее на земле, неподвижную, с кровоточащей раной на лбу. – Она моя дочь, – прошептал Нэш. – Все, что у меня осталось. Я не хочу потерять ее. К счастью, Нэша задержал в доме телефонный разговор. Сэм взяла у Колби седло и закинула его на спину лошади. Потом аккуратно поправила подкладку под ним. – Ты сама выбирала седло, Колби? Девочка, усевшись на верхней перекладине ворот, покачала головой. – Нет. Папа подарил на день рождения. Дорогой подарок. Судя по качеству кожи и тиснению с именем изготовителя. – Сколько тебе лет? – Шесть. Мой день рождения был первого мая. – Правда? – Сэм натянула подпругу, продела хомут. Седло встало на место. – А я родилась десятого мая. – Ты устраивала праздник? Мы вот никого не приглашали. Папа сказал, у него нет времени на такие глупости. Но в следующем году мы, может быть, организуем большу-у-щую вечеринку. Правда, я не знаю, кого приглашать. К тому времени, возможно, мы с папой все-таки уедем. Колби приуныла, и Сэм улыбнулась ей. – Вы переезжаете? Девочка опустила голову. – Мы будем жить в доме, где много квартир. Hо сначала папа закончит дела на ранчо. Он хочет, чтоб здесь был участок. Ну, с домами, магазинами и рабочими. Предприятие. Папа называет его проектом. Колби почесала нос. – Или чем-то в этом роде. Девочка разочарованно вздохнула. – Нет. Он изыскатель. Папа покупает землю, делит ее на кусочки, решает, где будут проходить дороги и стоять дома. А потом продает все строителям. Сэм поняла причину царившего вокруг запустения. Зачем Нэшу Риверсу тратить время и деньги на ограду и землеустройство, если он собирается продать участок для застройки? Она задумалась, вспоминая ржавую табличку у въезда на «Ранчо Риверсов». Когда-то Риверсы владели этой землей. Если не Нэш, то кто? – Давно вы здесь живете? – не удержалась Сэм. – Почти год. Когда я была маленькой, мы жили в Сан-Антонио, а когда дедушка умер, переехали сюда. Значит, ранчо принадлежало отцу Нэша. И досталось ему по наследству, решила Сэм. – А до Сан-Антонио я и папа жили в Далласе, – продолжила рассказ Колби. – После того, как мама умерла, папе разонравился Даллас. Он сказал, что с ним связано слишком много плохих воспоминаний, и тогда мы уехали в Сан-Антонио. Ребенок говорил о смерти матери с поразительным спокойствием. Сэм тоже рано потеряла мать, в два года, и, хотя мало что помнила, при мысли о ней на глаза всегда наворачивались слезы и комок подступал к горлу. – Сколько тебе было, когда умерла мама? – тихо спросила она. – Восемь часов примерно. Мама болела диабетом, врачи говорили, что ей нельзя иметь детей. Но папа рассказывал, что она готова была отдать свою жизнь, лишь бы я родилась. Это грустно, правда? Спокойный тон девочки делал историю еще трагичнее. Сэм глубоко вздохнула. – Да, это грустно. – Папа говорит, я очень похожа на маму. В моей комнате на тумбочке стоит ее фотография, и мне кажется, что мы совсем не похожи. Только цвет волос одинаковый. Она была блондинкой, как я. Правда, у нее волосы прямые и красивые, а у меня курчавые и жесткие. – Сморщив носик, Колби накрутила на палец волнистую прядь и разочарованно отпустила ее. – По словам папы, если бы я иногда причесывалась, они бы выглядели лучше. Но чем сильнее расчесываешь эти волосы, тем сильнее они путаются. Сэм, которая рассматривала передние копыта Уиски, спрятала улыбку. Интересно, этот ребенок когда-нибудь молчит? – В любом случае, – Колби неопределенно взмахнула рукой, – папа очень любил маму, и могу поклясться, что он до сих пор по ней скучает. Ты замужем? Вопрос застал Сэм врасплох. – Н-нет, – запнулась она. – Почему? Девочка явно решила вогнать ее в краску. Сэм склонилась еще ниже, счищая с копыта грязь и мелкие камни. – Не знаю. Наверное, потому, что тратила все время на лечение лошадей. Колби улыбнулась, демонстрируя большую щелку между передними зубами. – Тогда ты могла бы выйти замуж за моего папу. Он все время говорит, что мне нужна мама. Нога Уиски выскользнула из рук Сэм. – Боюсь, что нет. милая. Твой папа должен сам сделать свой выбор. – А, ерунда. Я его уговорю. Обычно он разрешает мне делать все, что хочется. В чем Сэм не усомнилась ни на минуту. – Может быть. Но твоему папе иногда тоже нужно; разрешать делать то, что ему хочется, Девчонка спрыгнула с ворот. – За домом есть ипподром. Ну, он не совсем настоящий. Дедушка держал на нем скот. Но там просторно и есть барьеры, поэтому я называю это место ипподромом. Сэм, улыбнувшись, поправила растрепанные волосы девочки. Ребенок говорил с невероятной скоростью и выдавал целую семейную историю там, где было бы вполне достаточно краткого ответа. – Хорошо. Пойдем туда и посмотрим, что умеет делать Уиски. На улице Сэм села верхом на лошадь, использовав в качестве ступеньки старую бадью. Колби тем временем успела вскарабкаться на забор. Стремена оказались слишком короткими, и Сэм пришлось просто свесить ноги по бокам лошади. Уиски потанцевал немного под непривычно тяжелым седоком, потом успокоился и перешел на шаг. Сэм пустилась рысью, проскакала несколько кругов по стадиону, после чего решила ускорить темп. Скакун легко и быстро реагировал на каждую команду. По приказу наездницы лошадь остановилась и сделала несколько шагов назад. Сэм улыбнулась девочке. – Прекрасно справляется. Колби засияла. – Спасибо. Ты будешь скакать через барьеры? Сэм не делала этого несколько лет, но искушение было слишком велико. – А ты разрешаешь? – Конечно! Правда, Уиски быстрый, так что будь готова к неожиданностям. Девушка рассмеялась и направила Уиски к стартовой позиции. Настраиваясь на первый барьер, она забыла обо всем на свете. Лошадь замерла и напряглась в ожидании. По нетерпеливой дрожи мускулов и гордому повороту головы было ясно, что это великолепное животное создано для соревнований и борьбы. Она сжала ногами его бока, конь рванулся вперед – и Сэм пришлось крепко держать поводья, чтобы не вылететь из седла. У первого барьера ветер сорвал кепку с ее головы. Готовясь к повороту, Сэм привстала, обмотала вокруг рук поводья и прижала правую ногу к боку Уиски. Лошадь отреагировала мгновенно, повернулась, отталкиваясь задними ногами от рыхлой земли. Они прошли первый поворот, потом второй. Последний барьер был с легкостью преодолен, и Сэм решила, что для первого раза достаточно. У амбара она натянула поводья, Уиски замер, поднимая вокруг клубы пыли. Девушка спрыгнула на землю и улыбнулась. – Ух ты, Сэм! Как здорово! – воскликнула Колби. – Уиски прекрасная лошадь. – Сэм подошла к ограде, на которой сидела девочка. – Естественно. Ведь я заплатил за нее немалые деньги. Улыбка медленно сползла с губ Сэм, когда она заметила Нэша, стоящего рядом с дочерью. Одной ногой Риверс оперся на перекладину ограды, а руки скрестил на груди. Он успел снять пиджак и галстук, закатанные выше локтей рукава открывали гладкую загорелую кожу, ветер играл коротко подстриженными волосами. В нем непонятно как сочетались мужество и мальчишеское очарование. – Кажется, вы не новичок в конном спорте, – заметил Нэш. Она молчала под выжидательным взглядом серым глаз. Поправила упавшую на лоб прядь волос. – Я начала заниматься верховой ездой примерно в возрасте Колби, потом бросила, когда... когда поступила в колледж. – Вам понравился Уиски? Чувствуя себя неловко в присутствии Нэша, Сэм отвернулась и потрепала гриву коня. – Он прекрасный. Хорошо обучен, со спокойным характером, но борец по природе. Это и создает некоторые проблемы. Иногда Уиски необходимо соревнование. И взаимопонимание с наездником. – Девушка посмотрела на Риверса. – Но чтобы определить, подходит ли конь для Колби, мне нужно посмотреть, как девочка держится в седле. Колби перескочила через ограду и умоляюще сложила руки на груди. – Папа, можно мне попробовать? Я обещаю, что на этот раз не упаду. Риверс нахмурился. – Повторяю еще раз, Колби: я не позволю тебе ездить на этом коне. Кто мог отказать ребенку с таким ангельским лицом? Колби, несомненно, знала, как уговорить своего отца. Но Нэш оставался непреклонным. – Нет, Колби. Девочка расплакалась. Сэм увидела, как беспомощно ссутулился Нэш Риверс. Будто нечто тяжелое, какая-то вина сдавила его плечи. – Хорошо, – устало сказал он. – Только медленно. – Нэш погрозил пальцем. – Ты пройдешь круг шагом и сойдешь на землю, понятно? Слезы Колби исчезли так же быстро, как появились. – Слушаюсь, сэр! – Через секунду непоседа оказалась рядом с Уиски. Сэм, подставив руки, помогла Колби сесть в седло и, дружески похлопав лошадиный бок, отошла в сторону. – Жми на полную, наездница! Хихикнув, девочка направила Уиски на стартовую позицию. Сэм внимательно смотрела на них. Спиной она чувствовала взгляд Нэша, но предпочитала не оборачиваться. – Запомни, Колби! Не напрягай руки. Действуй ногами. И не позволяй лошади слишком резко срываться с места, – крикнула Сэм вдогонку. Взмахнув рукой, Колби уверенно поскакала к первому барьеру. Она напряглась, склонившись к самой гриве скакуна. Сэм волновалась не меньше Нэша и даже скрестила два пальца, так, чтобы тот не видел. – Только оставайся в седле, девочка, – прошептала она. – А я уж сумею уговорить твоего отца. Колби уже прошла половину круга. Она слишком низко нагибается перед барьерами, отмстила Сэм. Нужно бы немного откинуться назад и сильнее прижимать ноги. И эти повороты! Очень широко проходит. Не натягивает до конца поводья, поэтому лошадь поздно реагирует. Девчонка преодолела последний барьер и поскакала к ним, гордо вскинув светловолосую головку. Она улыбалась, демонстрируя отсутствующий передний зуб. Сэм невольно улыбнулась в ответ. – Хорошо, Колби. Действительно хорошо. – Сэм взяла поводья. – У тебя есть способности. Без сомнения. Глаза Колби загорелись. – Ты слышал, папа? У меня есть способности! – Я слышал. Низкий голос Нэша прозвучал у самого уха Сэм. Вздрогнув от неожиданности, она отскочила в сторону, поближе к лошади и девочке. – Уиски и Колби прекрасно подходят друг другу, – медленно сказала Сэм. – Мастерство лошади почти безупречно, нужна только небольшая шлифовка, а вот Колби потребуются дополнительные занятия. Риверс расслабился, засунул руки в карманы и вздохнул. – Непростая задача. – Почему? – удивилась Сэм. Он пожал плечами. – Я уже говорил, что единственная школа находится в сорока пяти минутах отсюда, а у меня нет времени возить Колби туда. – Но, папа... Сэм успокаивающе похлопала девочку по плечу. – А если инструктор будет приезжать на ранчо? – спросила она. – Это вас устроит? Нэш задумался. – И где, вы полагаете, я найду специалиста, который согласится приезжать в эту глушь, чтобы ее учить? Если даже до школы почти час езды на машине? Девушка подмигнула Колби. – Кажется, я знаю такого. – Она посмотрела на Нэша. – Если я найду инструктора, вы разрешите Колби продолжить занятия? Кажется, он хотел сказать «нет». Но Сэм знала, что не оставила ему выбора. Как Нэш мог отказать, если решение проблемы ему преподносят на блюдечке? – Кто же согласится приезжать сюда ради одного ученика? – сухо спросил он. Сэм Макклауд смело встретила взгляд серых глаз. – Я соглашусь. |
||
|