"Открой свое сердце" - читать интересную книгу автора (Поттер Патриция)

6

Стивен вдруг понял, что бесцельно бродит по коттеджу, не находя себе места.

Его самообладание, которое он годами тщательно воспитывал в себе, рассыпалось на куски. Он хотел Джиллиан. Он хотел ее так сильно, что у него все ныло внутри. А она вовсе не походила на тот тип женщин, которые ему всегда нравились. Он подумал об этом почти с отвращением. В последние годы все его немногочисленные увлечения и кратковременные романы были у него только с предсказуемыми, хладнокровными женщинами.

По сути дела, все они походили на Лорели и в каком-то моментальном прозрении он понял, что выбирает их, вероятно, из чувства самозащиты: зная, что такие женщины контролируют свои эмоции и не требуют от партнера искренности и силы чувств. Ему не грозило увлечься ими всерьез. А значит, не грозила душевная боль.

Стивен вспомнил тот день в больнице, когда Лорели вернула ему кольцо, которое он подарил ей в момент помолвки, то самое, на покупку которого он несколько месяцев копил деньги. Доктора сказали ему, что он никогда больше не сможет играть в футбол; более того, что, по всей видимости, боль в ноге будет беспокоить его всю жизнь. И он рассказал об этом Лорели. Она сдержанно выслушала его и молча удалилась. Спустя три дня она вернула ему обручальное кольцо. Он больше не был героем футбольного поля. У него не оставалось перспектив стать профессиональным спортсменом, значит, не будет и Лорели. Даже сейчас он ощущал горечь ее предательства, но не сожаление. Как можно сожалеть о потере того, кого, оказывается, совсем не знал? На понимание того, что он на самом деле никогда ее не знал, ушли месяцы. И тогда же он понял, что и себя не знал тоже.

Стивен гордился тем, что, получив однажды горький урок, больше не повторял подобной ошибки, что научился сдержанности. Но с Джиллиан Коллинз сдержанность покидала его, и поэтому она для него была опасна.

Но он не мог без улыбки вспоминать, как она сидела с удивленным видом на полу кухни среди салатных листьев, и то, что последовало за этим. Его подкупали в ней биение жизни, фантазия, взрыв эмоций…

Никогда еще Стивену не доводилось встречаться с такой порывистой и открытой женщиной. Джиллиан Коллинз, он это четко понимал, ничего не делала наполовину. Просто не умела.

Стивен почувствовал, как что-то трется об его ноги и, посмотрев вниз, увидел Спенсера. Все-таки он выглядел очень нелепо: длинноносый, с опущенными ушами и толстым туловищем, на коротких лапах, но сейчас он смотрел на Стивена с таким обожанием, что тот и не заметил, как опустился на колени и стал почесывать его за обвислыми ушами. Однако Стивен не был уверен, что ему понравилось, как Спенсер в экстазе прошелся языком по его лицу.

— Давай мы с тобой договоримся, — сказал он. — Я почешу у тебя за ушами, если ты пообещаешь не лаять в неподходящий момент.

Спенсер посмотрел на него с выражением: «Я сделаю что угодно, лишь бы почесали», и Стивен вдруг подумал, что, наверное, рехнулся: заключает сделки с собакой!.. Разумным такое поведение никак не назовешь. Но с момента, когда Джиллиан вошла в его кабинет, он вообще вел себя неразумно.

Потягивая пиво, он снова огляделся по сторонам. Была в этом коттедже какая-то уютная теплота. Вокруг было множество фотографий. Он поднялся и стал их рассматривать. На одних была Джиллиан с двумя девочками, невероятно на нее похожими. На других — мужчина в военной форме и тоненькая женщина с длинными черными волосами. Много было фотографий животных-

На одном снимке Джиллиан была запечатлена с Лесли. И даже глядя на фотографии, Стивен ощущал жизненную энергию, исходящую от Джиллиан Коллинз, какое-то излучение, которое, казалось, говорило; «Я люблю жизнь, не сомневайтесь в этом!»

Стивен подумал о своем доме, большой квартире, почти пустой, за исключением самого необходимого. У него не было даже снимков двоих его братьев. Один из них был женат и жил с женой и детьми в Калифорнии, другой, еще холостой, жил здесь, в Атланте.

— Стивен.

Он быстро обернулся, не выпуская из рук фотографию, которую взял с комода, чтобы лучше рассмотреть.

— Это ваши родители?

— Да. Мама наполовину индианка, наполовину мексиканка, а по натуре цыганка. Отец — смесь шотландца и скандинава. Странное сочетание, не так ли?

— Где они сейчас?

— В Германии. Отец там служит.

— А сестры? — Стивен попытался припомнить их имена, но в голове осталось только, что они какие-то необычные.

— Мои сестры живут в разных концах планеты, — усмехнулась она. — Мирилла вышла замуж за итальянца, когда отец служил в Италии, а Джианна вышла за военного летчика который сейчас обучает пилотов в Саудовской Аравии. Меня, можно сказать, бросили здесь после того, как отец закончил службу в форте Макферсон. Я как раз поступила в университет в Джорджии и решила остаться, На некоторое время.

— Временно?

— По-моему, я привыкла странствовать, — кивнула Джиллиан. — Я все время думаю, может, завтра соберу вещи и уеду.

— А как же ваше агентство?

— Наверное, это меня и держит здесь… то, что Лесли… но теперь… — Она оборвала фразу, и слова повисли в воздухе.

— А что теперь? — допытывался Стивен. Джиллиан пожала плечами.

— Я пришла сообщить вам, что обед готов.

Она уклонилась от ответа. Ей совсем не хотелось сейчас говорить о Лесли и о том, что может означать ее отсутствие. Лесли была ее лучшей подругой, а не только деловой партнершей, можно даже сказать, ее якорем спасения.

Они направились на кухню, и для Стивена было совершенно естественным обнять ее за плечи. Запахи там стали еще аппетитнее, и он почувствовал, что у него заурчало в желудке. Вообще-то он привык подолгу не есть, когда работа поглощала его. Он умел так концентрироваться на срочной проблеме, что все вокруг переставало существовать. Этому он научился, занимаясь спортом. Тогда ему приходилось отключаться от шума толпы, обидных выпадов игроков противника, угрозы быть сбитым с ног, когда он готовился к удару. Он отточил это умение, превратив его в настоящее искусство, так что иногда лишь вечером обнаруживал, что весь день обходился без еды.

Свет свечи колебался и подрагивал, и ему невероятно понравилось, что она зажгла ее специально, чтобы стало уютнее. Когда Джиллиан села за стол, он заметил, что мерцающий свет придавал ее темным волосам особый красноватый отблеск, и глаза казались ярче обычного,

Она была по-настоящему красивой и с каждой минутой, которую он проводил с ней, казалась еще красивее. Такого, уж точно, с ним еще не случалось.

Джиллиан лукаво улыбнулась ему и скомандовала:

— Ешь!

Он подчинился и, к своему удивлению, обнаружил, что все очень вкусно. Просто изумительно вкусно. Она порезала сверх сыра помидоры и посыпала все сухариками. Он ел и ел. И не мог оторваться, пока, подняв глаза,

не увидел, что Джиллиан с улыбкой удовлетворения наблюдает за ним.

— Ты точно голоден, теперь я это вижу, — прокомментировала она.

— Сама виновата, — откликнулся Стивен, несколько смущенный тем, что накинулся на еду, словно голодный зверь, — яростно и нетерпеливо. — Это просто прекрасно приготовлёно.

— Не на всех моя стряпня производит такое впечатление, — покачала головой Джиллиан. — Отведав моей готовки, Лесли всегда бежит за стаканом холодной воды. Слишком много перца. Даже Спенсер долго принюхивается, прежде чем решается есть.

Стивен посмотрел вниз на таксу и встретился взглядом с ее полными надежды глазами. Посмотрев на свою дочиста опустошенную тарелку, он виновато улыбнулся:

— Прости, друг.

— Он просто хочет создать у тебя впечатление, что я морю его голодом.

— Глядя на него, так никто никогда не подумает, — морщинки у его глаз разбежались лучиками.

— Еще макарон?

— Ты хочешь, чтобы я выглядел, как Спенсер? — обвиняюще спросил он.

— А что, было бы весьма любопытно взглянуть, — она склонила голову набок, воображая себе это зрелище. — Что ж, нос можно было бы вытянуть пластической операцией, но уши… уши у тебя совсем не подходят. — Джиллиан горестно покачала головой. — Ничего не выйдет. Очень сожалею.

Стивен задушевно посмотрел на нее.

— Отвергнут. Снова отвергнут.

— Ха, так я и поверила! Герой-футболист.

Джиллиан всего лишь подшучивала над ним, но вдруг заметила, как он мгновенно напрягся, как ушла из него спокойная расслабленность, словно и вовсе ее не было. Она случайно попала на болевую точку и очень жалела об этом.

— Стивен? — мягко окликнула она его. — С тобой все в порядке?

Но он уже отодвинул стул от стола.

— Я помогу тебе убрать, — голос его снова звучал по-деловому коротко.

Огорченная, Джиллиан поднялась вместе с ним. Она не стала возражать, главным образом потому, что не думала, будто это принесет пользу. Она уже не раз сталкивалась с его упрямством. И, кроме того, ей не хотелось, чтобы он уходил из комнаты. Внезапно он отгородился от нее глухой стеной, но она все равно хотела, чтобы он остался, в надежде, что хорошее настроение еще вернется.

Он сложил, а затем ополоснул тарелки с ловкостью и сноровкой почти профессиональной, как человек, который делает это постоянно. За работой они почти не разговаривали, потому что нельзя было назвать разговором краткие вопросы-ответы, которыми они перекидывались: о том, стоит ли заводить посудомоечную машину, каким средством для мытья посуды она предпочитает пользоваться и куда ставить вымытые тарелки. Было такое впечатление, что на кухне у нее возник добрый джинн и взял все в свои руки. Она могла только стоять и безмолвно наблюдать за ним, даже не пытаясь овладеть положением, а это было вовсе на нее не похоже.

Джиллиан следила за тем, как движутся его руки — быстро и уверенно, как напряжены его плечи. Серьезное выражение снова вернулось на его лицо, лукавый огонек в глазах погас, и они стали мрачными.

Что такого она сказала, из-за чего пропала вся его беззаботная шутливость? Она ей так нравилась.

Стивен сегодня многое узнал о ней, Она поняла, что наболтала лишнего о себе, а он, сейчас это стало ей очень ясно, ничего о себе не рассказал. Он и теперь оставался для нее такой же загадкой, как три дня назад, когда она впервые вошла в его кабинет. Даже, пожалуй, побольше, потому что подкинул ей за это время несколько кусочков головоломки, что совсем ее заинтриговало. В ней проснулся жадный интерес, хотелось узнавать о нем еще и еще, чтобы составить целую картину. Снова Джиллиан мысленно перебрала все, что знает о нем.

Бизнесмен, бывший спортсмен, магнат, занимающийся недвижимостью, который с восторгом только что поедал макароны у нее на кухоньке.

Атлет, привлекательный мужчина, справлявшийся с кухонной работой просто и естественно.

Суровый, сдержанный человек, ненавидящий выказывать свои чувства, легко завоевал сердце Спенсера. Если судить по обожающему взору пса.

Консервативный костюм-тройка и мгновенная влюбленность в белых цирковых лошадей.

Сплошные противоречия, интригующие и привлекательные.

А теперь он, покончив с мытьем посуды, стал приводить в порядок раковину и кухонный стол с такой яростной энергией, словно шел в атаку на врага. Когда Стивен завершил уборку, кухня выглядела чище, чем когда бы то ни было у самой Джиллиан.

Проведя последний раз тряпкой, Стивен поколебался, затем обернулся к ней.

— Спасибо за обед.

— Вы что, Мистер Чистота? — наконец-то смогла выговорить Джиллиан, изумленная ходом событий.

Губы его дрогнули и слегка расслабились.

— Не совсем. Скорее привычка. Я был старшим из четырех сыновей, а моя мать… — глаза его затуманились, и он не докончил фразу. Что-то похожее на боль промелькнуло на его обычно невозмутимом лице, и Джиллиан подивилась про себя, почему ему так трудно говорить о себе или о своей семье.

Однако то, что он собирался сказать, осталось для Джиллиан тайной, Стивен больше не добавил ни слова.

— По-моему, мне пора прощаться, — после неловкой паузы произнес он. — У меня сегодня еще много работы.

— Стивен?..

Его сдержанные серые глаза встретились с ее глазами. Он ждал продолжения фразы.

А Джиллиан не могла ничего выговорить. Ей хотелось попросить его остаться. Хотелось попросить о многом. Но лицо его было холодно, взгляд отстраненный, словно он что-то решил для себя и решения ни за что не переменит. Джиллиан подумала, что никогда не встречала человека с таким самообладанием.

И все же она увидела, как сегодня оно немножко изменило ему, в его железном панцире оказалось слабое местечко.

— Мы обсудим деловые вопросы завтра, — наконец выговорила она. — Насчет открытия.

— Да, конечно, — кивнул он. — И спасибо за обед.

Он посмотрел вниз, и Джиллиан проследила за его взглядом. Спенсер с умильным выражением смотрел снизу вверх, подрагивая своим длинным телом. Стивен быстро наклонился и несколько раз погладил собаку, от чего та стала радостно повизгивать.

Покачав головой, Стивен заметил:

— Он совсем бесстыжий.

«Весь в свою хозяйку», — подумала Джиллиан. Она не сводила глаз со Стивена, и ей так хотелось, чтобы он остался. В ее маленькой комнате он выглядел особенно высоким и сильным. Его мускулистое подтянутое тело царило в ней; свет золотыми отблесками играл на его русых волосах. Стивен наполнил пространство своим трудно уловимым, но необыкновенно завораживающим магнетизмом, о котором он сам, в этом Джиллиан была уверена, не подозревал. Пальцы ее сжались в кулаки, чтобы только не потянуться, не коснуться его.

— Когда? — спросила она.

— Позвони утром моему секретарю — ответил он почти резко, слова выскакивали из него, словно монетки из игрального автомата. Однако он не двигался, и она почувствовала исходившую от него растерянность, словно Стивен презирает собственную слабость и испытывает явную досаду и злость на самого себя.

И тогда Джиллиан потянулась к нему, подняв лицо. И его лицо склонилось к ней, и губы их встретились.

Это была вторая встреча, неизбежный поцелуй, в котором было ощущение чуда. Но напряжение не оставило его тела, и она знала, что Стивен борется с влечением к ней, с этим неукротимым притяжением друг к другу. Однако его губы ласково бродили по ее лицу, пробовали на вкус ее рот. Его рот приоткрылся, и язык быстро скользнул по ее губам, приглашая их открыться. Они раскрылись просто и естественно.

Как и несколько часов назад, Джиллиан почувствовала, что ее окатило жаркой волной. Она мгновенно воспламенилась, все вокруг перестало существовать: осторожность, здравый смысл, ответственность, обязанности. Все было так, как раньше, когда их прервали Спенсер и Безымянка. Единственно важным было ощущение его губ на своих, дразнящие касания его языка, пробуждавшие бурю чувств, тепло прижимавшегося к ней сильного мужского тела.

Она хотела его, как никогда никого раньше. Джиллиан жаждала близости с этим мужчиной, какой никогда еще не хотела с другими мужчинами. При этом, однако, она знала, что многим рискует… рискует своим сердцем,

Уверенности в том, что она может рассчитывать на ответные нежные чувства, у Джиллиан не было.

Губы его оторвались от ее рта, и стали двигаться по щеке к уху. Он откинул ее волосы с лица и прошелся, пощипывая, губами вокруг мочки уха. От каждого ласкового прикосновения будто маленькие разряды ударяли в ее кожу, находя впоследствии отклик по всему телу. Ее руки обвились вокруг его шеи, пальцы, играя, зарывшись в густые волнистые волосы.

Джиллиан почувствовала, как сильно его желание, и волны сладкого предвкушения прокатились по телу, сотрясая его. Она откинулась назад, еще теснее прижавшись к нему бедрами.

— Ах, Джиллиан, — прошептал он ей на ухо. — Это неразумно.

Джиллиан подняла на него растерянные глаза, не совсем понимая ход его мыслей. Но Стивен ничего не стал больше объяснять.

— Ты это уже говорил, — сказала она.

— Знаю. Непозволительно зрелому мужчине вести себя, следуя своим инстинктам.

— А может, наоборот, — шепнула Джиллиан.

Он притянул ее еще ближе к себе, взяв в охапку и прижав так крепко, словно боялся отпустить, будто она тут же исчезнет навсегда, стоит ему ослабить объятия.

— Проклятие, — произнес он. — Тебя так… приятно обнимать.

— Ну и хорошо, — отозвалась она.

— Ничего хорошего. Лучше б ты была на ощупь, как мешок с углем.

Отвечать на это было нечего, и Джиллиан могла всего лишь улыбнуться. После того, как он отреагировал за обедом на ее невинную фразу, она не знала, что можно говорить и что нельзя.

Но Стивен не дал ей времени подумать хорошенько.

— Мне действительно надо идти, мисс Коллинз, — мягко проговорил он, и голос его словно обласкал ее, хотя в то же время она поняла, что он пытается сохранить между ними дистанцию. Он и так разрешил себе побыть с ней подольше. Попятившись, он повернулся и направился к двери.

Сказав: «Доброй ночи!» — Стивен исчез, прежде чем она могла что-либо ему ответить.

Джиллиан прислонилась к стене, ноги ее не держали. Сильные эмоции, которым раньше не было места в ее жизни, переполняли ее. Она сознавала, что впустила в свою жизнь абсолютно неизвестного ей человека, который грозил перевернуть ее мир вверх дном.

Проклятие! Несколько раз за сегодняшний день он вел себя как полный идиот. Ни о чем другом, отъезжая от ее дома, Стивен не мог думать. Почему вблизи нее он не может сдерживать свои эмоции?

Проблема состояла в том, что из-под контроля вырвалось не только его либидо. Слишком много чувств переплелось. Опасных. Слишком опасных. Он не мог припомнить случая, когда бы так таял от улыбки, даже от улыбки Лорели.

Но эта улыбка была особенной. Эта робкая, жалобная, когда он грубо сказал ей, чтобы она позвонила его секретарю, не была свойственна ее лицу, которое обычно светилось жизнью и какой-то внутренней радостью. Сердце его исполнилось сожалением и даже стыдом за свою несдержанность, и ему захотелось, чтобы всех этих поцелуев и объятий вовсе не было.

Стивен знал, что должен найти другое агентство. Их… деловое сотрудничество… не сложилось. Ему надо было не терять разума.

Слишком многое зависело от того, что принесут ближайшие несколько недель, чтобы именно теперь терять голову из-за женщины

Однако он поздно спохватился. Ее руками уже было слишком многое сделано

Почему он допустил этот последний поцелуй? Он на мгновение расслабился, решив, что сумел совладать со своими чувствами. Особенно после того, как Джиллиан бросила что-то о «герое-футболисте». Стивен ненавидел этот свой образ и понимал, что частично Джиллиан привлекла его к себе своим полным равнодушием к его былой спортивной славе. И вдруг она взяла и сказала эту фразу, и он снова похолодел. Это помогло ему укрепить свою решимость. Пока она не поглядела на него…

Шоры. Ему нужны шоры, когда она рядом. Если это нельзя осуществить физически, ей-богу, он должен обуздать свои эмоции.

Как-нибудь.

Господи, как же ныло у него внутри! Душ, вот что ему сейчас нужно. Холодный душ. Очень, очень холодный душ.