Пеппероу ЮджинБеспокойный уик-энд

Юджин Пеппероу

Беспокойный уик-энд

Известную адвокатскую контору "Боннелл и Бретфорд" лихорадило уже третью неделю.

Приближались выборы окружного прокурора, и глава конторы Фред Боннел выставил на эту должность свою кандидатуру. В эту суббогу никто из сотрудников не поехал за город, хотя от жары на тротуарах плавился асфальт, а кондиционеры не справлялись с нагрузкой. Боннелл вечерним рейсом улетал на три дня в Вашингтон и перед отлетом проводил совещание с ближайшими сотрудниками. Сейчас он ходил вокруг длинного стола в своем кабинете, за которым сидело человек десять и, подчеркивая свои слова энергичными жестами, говорил:

- За последний год мы проделали большую работу по подготовке общественного мнения к выборам, и еще несколько дней назад можно было с уверенностью сказать, что у нас имеются весьма реальные шансы на успех. По мнению представителя института Гэллапа, мы должны были собрать до восьмидесяти голосов избирателей.

Но, - он помолчал и внимательно оглядел повернувшихся к нему сотрудников, - два дня назад обстановка изменилась. В "Дейли Ньюс" появилась большая редакционная статья о якобы незаконных методах, которыми мы пользуемся при проведении избирательной кампании, о секретных счетах, на которые поступают деньги поддерживающих нас промышленных фирм, что запрещено конституцией. А сегодня утром опубликована вторая статья аналогичного содержания. В ней уже есть прямые намеки, что в редакции "Дейли Ньюс" находятся копии банковских счетов, на которые для меня переводились деньги корпораций. Это не может не тревожить, хотя президент банка и заверил меня лично, что утечка информации невозможна и вся эта писанина - не более чем блеф, рассчитанный на то, что мы в ответ предпримем какие-нибудь опрометчивые шаги и таким образом скомпрометируем себя в глазах избирателей. Я не буду сейчас разбираться с тем, сколько правды и сколько лжи в этих статьях. Дело не в этом.

Фред Боннелл пытливо оглядел сидевших за столом, но каждый из них с честью выдержал это испытание. Боннелл сделал внушительную паузу и еще раз с ударением произнес:

- Дело не в этом! Каждая партия, каждый независимый кандидат на выборную должность использует в своей предвыборной борьбе все возможности. А возможности в наше время прямо пропорциональны средствам, которые могут быть затрачены на эту кампанию. При добывании средств не приходится говорить о соблюдении каких-либо правил и деже законов. Перефразируя известную поговорку, можно сказать, что закон не нарушен, пока это не доказано. Но, - лицо Фреда Боннелла помрачнело, - появились эти статьи в "Дейли Ньюс". Ее редактор, дешевый писака Ньюпорт, любит разглагольствовать о независимости прессы и гражданской совести журналиста. Наш исследовательский отдел раскопал интересные данные. Оказывается, около тридцати процентов всех акций газеты принадлежит миссис Айрис Харвист - жене нашего окружного прокурора Майкла Харвиста - и столько же акций принадлежит ее брату, живущему в Хьюстоне. Они достались им в наследство после смерти отца, кстати сказать, с солидным пакетом акций отеля "Амбассадор", крупнейшего в городе. Очевидно, что за этими пасквильными статьями стоит собственной персоной окружной прокурор Майкл Харвист.

- Может быть, обнародовать факты и объявить эти статьи грязной инсинуацией Майкла Харвиста, направленной на дискредитацию своего соперника в предстоящих выборах? - предложил высокий худой мужчина с глубоко запавшими глазами.

- Нет, он от нас только этого и ждет, - недовольно возразил Боннелл. Ведь начни мы обвинять его в клевете и грязной игре, он ответит через газету, что все, о чем говорилось в этих статьях, правда, а мы пытаемся заткнуть рот независимой прессе. Что тогда останется делать нам?

- Подать на газету в суд, - подсказал тот же худой джентльмен.

- Чепуха! - резко ответил Фред Боннелл. - Мы подадим на газету в суд за клевету, а на суде Ньюпорт предъявит сфабрикованные копии моих банковских счетов и переводов. Я, естественно, заявлю, что все эти копии - грубая фальшивка, а он в ответ потребует передать дело в верховный суд, чтобы через главное налоговое управление добиться ревизии моего банковского счета, что мне совершенно не нужно. Ведь в лучшем случае газета публично извинится и заплатит денежный штраф, но все это будет после того, как пройдут выборы, и я потеряю на них из-за этого судебного фарса массу голосов.

- А в худшем случае, Фред? - подмигнул адвокату худой мужчина.

- А в худшем случае, - улыбнулся Боннелл, - еще и вправду вскроются какие-нибудь незаявленные в налоговой декларации денежные переводы, о которых я совсем забыл.

- А нельзя провести эти деньги по нашим бухгалтерским книгам, как гонорары за юридические консультации? - спросил сидящий за дальним концом стола набриолиненный молодой человек, лишь в прошлом году закончивший университет, но уже отмеченный в городе как один из самых изобретательных и многообещающих молодых адвокатов. Его отец нажил состояние в годы "сухого закона", как поговаривали, не очень честным путем, и, наверное, поэтому послал сына учиться на юридический факультет. Судя по всему, отпрыск не уступал отцу в решительности.

Фред Бонпелл остановился за спиной молодого человека И, положив ему руку на плечо, сказал:

- Неужели бы я не сказал этого сразу, мальчик? Но слишком велики суммы, да и поздно теперь, ведь в налоговую декларацию эти суммы не вносились. Поэтому связываться сейчас с газетой нам нет резона. Судя по всему, прокурор Харвист располагает какими-то фактами, а это означает, что где-то существует утечка информации, а именно теперь, когда до выборов остается каких-то две недели, нам особенно важно не допустить ни скандалов, ни малейшего шума. Пусть каждый из вас подумает, что он может сделать, какие связи может пустить в ход, каких людей привлечь, чтобы выявить, откуда происходит утечка информации, кто из наших людей работает на Майкла Харвиста. Может быть, У кого-то из вас есть хорошие знакомые в редакции "Дейли Ньюс", может, кто-то связан деловыми отношениями с кем-то из сотрудников прокуратуры. Я вижу две основные точки приложения наших сил:

окружной прокурор Майкл Харвист со своим ближайшим окружением и редакция "Дейли Ньюс". Я сегодня улетаю по делам в Вашингтон, вернусь через три, максимум четыре дня, поэтому, пока меня не будет, все конкретные вопросы решайте с мистером Бретфордом, моим компаньоном. Итак, господа, желаю вам хорошо провести остаток уик-энда.

Все поднялись и двинулись к дверям, озабоченно переговариваясь. Уолт Бретфорд, средних лет мужчина весьма представительной внешности с красивой сединой в темно-каштановых волосах, заметно поредевших на макушке, окликнул молодого сотрудника фирмы Джеймса Ирвина:

- Мистер Ирвин, задержитесь, пожалуйста, на минуту, хочу вам кое-что предложить - Мне? - веснушчатое лицо Ирвина удивленно вытянулось.

За те без малого полтора года, что он работает в фирме, мистер Бретфорд всего несколько раз удостаивал его разговором.

- Ну да, вам, - нетерпеливо подтвердил Уолт Бретфорд, - пройдите ко мне в кабинет Он толкнул боковую дверь, обтянутую, как и все двери в конторе, толстым кожзаменителем на пенопластовой основе, скрадывающей звуки. Они прошли в комнату, смежную с кабинетом Боннелла и имеющую отдельный выход в приемную, служившую одновременно холлом для всей конторы.

- Садитесь, - тоном приказа сказал Уолт Бретфорд. Недоумевая, зачем он мог понадобиться, молодой человек неловко опустился в глубокое кожаное кресло.

Мистер Бретфорд несколько раз прошелся по комнате за его спиной, затем сел напротив.

- Мистер Ирвин, - начал он, - не скрою, я долго колебался, кому поручить это ответственнейшее задание, пока мой выбор не пал на вас.

- Многообещающее начало, - внутренне подтянувшись, подумал молодой человек. Все эти полтора года, что он проработал в фирме "Боннелл и Бретфорд", Ирвин искал возможности быть замеченным, выдвинуться, но случая до сих пор не представлялось. Между тем Уолт Бретфорд, откашлявшись, продолжил:

- Я считаю, что вы вполне подходите для того деликатного, даже щекотливого поручения, которое наша фирма хочет вам предложить. Учтите, мистер Ирвин, что успешное выполнение этого поручения будет не только подтверждением вашей лояльности фирме, но и залогом вашего успешного и быстрого, - да, быстрого - продвижения по служебной лестнице. Как вы знаете, наша фирма сейчас берется далеко не за все дела, которые нам предлагают, потому что у нас не хватает людей. Вы в курсе этого?

- Да, сэр, - поспешно ответил Джеймс Ирвин, которого все называли обычно Джимми.

Мистер Бретфорд побарабанил пальцами по обтянутому зеленым сукном столу и несколько раздраженно, видимо, коснувшись давно наболевшего вопроса, продолжил:

- Мистер Боннелл, между нами говоря, довольно консервативен и не хочет, а может быть, просто боится расширять сферу деятельности нашей фирмы. Из-за этого мы ежегодно теряем десятки тысяч долларов и многих потенциальных клиентов. Я же, напротив, считаю, что давно следует шире привлекать молодых способных юристов для работы У нас очень много дел с западными штатами - было бы целесообразно организовать там филиал нашей фирмы, во главе которого поставить молодого, честолюбивого и преданного человека, с определенным опытом юридической практики.

Он со временем мог бы стать младшим компаньоном фирмы. Вы понимаете, что я имею в виду, мистер Ирвин?

- Да, сэр, - не веря своим ушам отозвался Ирвин. Он сразу же оцепил это предложение. Будучи компаньоном, он, наконец-то, сможет сделать предложение Джейн Боннелл, которую любит больше юриспруденции Вот уже целый год они встречаются тайком от ее отца, и Джимми даже думать боялся, что произойдет, если властный и честолюбивый Фред Боннелл узнает, что Джимми Ирвин надеется жениться на его дочери. Но теперь все может измениться. Голос Уолта Бретфорда вернул его к действительности - Но все это во многом будет зависеть от того, насколько успешно вы выполните мое поручение. Ну что, беретесь вы за него, Ирвин? - требовательно спросил Уолт Бретфорд.

- Конечно, сэр, - поспешно ответил Джимми. - Я вас слушаю.

- Так вот, поручение это, как я уже говорил вам, пределикатнейшее. Дело в том, что мы не знаем, действительно ли прокурор Харвист блефует или у него на самом деле есть копии банковских счетов мистера Боннелла.

- Но мистер Боннелл сказал, что сам президент банка? заверил его... заикнулся было Ирвин.

- Мистер Боннелл выдает желаемое за действительное, - оборвал его Бретфорд. - Мистера Боннелла надо спасать, и это должны сделать вы, иначе он погибнет.

- Ну что вы, сэр, - неуверенно произнес Джимми. - извините меня, но мне кажется, вы несколько, э-э, преувеличиваете.

- Ничуть, - холодно ответил Бретфорд. - Если документы, подтверждающие получение Фредом Боннеллом значительных сумм от строительной и угледобывающей компаний, действительно существуют и находятся у окружного прокурора, то это означает конец для мистера Боннелла. Объясню почему. Если он признает, что получал эти деньги на проведение избирательной кампании в нарушение конституции, это конец его политической карьеры и, почти наверняка, потеря лучших клиентов для фирмы.

Никому не нужны неловкие адвокаты, к тому же подставляющие под удар своих клиентов. В том же случае, если он попытается выдать эти деньги за гонорары, полученные от юридических консультаций, его противник Майкл Харвист, окружной прокурор, привлечет Того к суду за уклонение от уплаты налогов, а это верных несколько лет тюрьмы. Как видите, Ирвин, я нисколько не преувеличиваю, говоря, что главу нашей фирмы надо спасать, иначе он погибнет.

Спасти отца любимой девушки мгновенно стало делом чести Джимми. Он выпрямился в кресле и выпятил худую грудь.

- Я согласен, сэр. В чем заключается дело? Уолт Бретфорд, не сводивший с него цепкого холодного взгляда, чуть заметно усмехнулся и, понизив голос, сказал:

- Нужно узнать, действительно ли прокурор располагает этими документами и, если да, то что он собирается с ними делать.

- Как же я узнаю это, сэр? - растерялся Джимми. - Вы, может быть, не знаете этого, но я родился не здесь, а приехал сюда только после окончания университета около Двух лет назад и у меня в городе почти нет приятелей, тем более таких, которые бы работали в прокуратуре или в редакции "Дейли Ньюс".

- Это и хорошо, мой мальчик, что вас в нашем городе мало кто знает. Уолт Бретфорд по-отечески опустил руку на плечо будущего светилы юриспруденции и младшего компаньона фирмы. - Вас, Джимми, надеюсь, вы позволите мне вас так называть, в нашем городе почти никто не знает, поэтому вы сможете завтра вечером, в воскресенье, легко проникнуть в прокуратуру под видом уборщика и установить в кабинете окружного прокурора парочку вот этих микрофонов.

Мистер Бретфорд открыл дверцу стоящего в углу массивного сейфа, набрав пятизначную цифровую комбинацию, достал оттуда плоскую пластмассовую коробку размером с небольшую книгу и, сняв с нее крышку, выложил содержимое на стол.

- Вот это трехканальный радиоприемник со встроенным магнитофоном, а это миниатюрные дистанционные микрофоны с клейкой присоской. Достаточно заранее снять защитную крышку с микрофона и приложить его присоской к гладкой поверхности, он надежно приклеится к столу, сейфу, подоконнику куда угодно.

Как видите, микрофонов три, каждый из них ведет передачу на определенной, очень узкой волне. Соответственно у этой магнитолы есть три канала, по которым она принимает передачи. Параллельно можно включить встроенный магнитофон и записывать то, что покажется вам интересным. Вот это переключатель каналов, он же - ручка включения магнитолы. Видите, сейчас риска переключателя стоит на нуле, а если передвинуть ее на цифру "один", то магнитола будет принимать передачи с микрофона. Чтобы включить запись, достаточно нажать вот эту кнопку.

Работает эта штука совершенно бесшумно: вместо динамика у нее вот этот маленький наушник. Итак, вы можете сидеть в переполненном кинозале и слушать, что происходит на соседней улице. К сожалению, радиус действия микрофона не более двухсот метров - это издержки миниатюризации. Но это не страшно, ведь передачи можно слушать в автомобиле, припаркованном на соседней улице. Вы можете несколько дней не приходить на работу, все, что, на ваш взгляд, в разговорах прокурора будет интересным, вы будете записывать на пленку, а кассету потом отдадите мне. Вы все поняли?

Джимми сидел, открыв рот, с побледневшим лицом.

- Но, мистер Бретфорд, - неуверенно промямлил он, - ведь это нарушение закона.

- Ха-ха-ха, - искренне рассмеялся Уолт Бретфорд. - Ну какое это нарушение, мой мальчик. Скорее, это действие в обход него, а для чего мы, адвокаты, и существуем, как не для того, чтобы помогать нашим клиентам обходить закон, находить в нем лазейки. Так неужели же мы не можем сами разок обойти закон, когда от этого зависит будущее многих людей, в том числе и ваше собственное.

- Но, мистер Бретфорд, - заколебался Джимми, - а как же охранник пропустит меня вечером в прокуратуру?

- Технические детали пусть вас не волнуют. Бретфорд достал из красивого ящичка красного дерева длинную сигару с золотой короной на этикетке и обрезал ее декоративной гильотинкой в виде головы сфинкса, стоящей на столе.

- Вот, кстати, вам еще один пример действия в обход закона - помахал он сигарой перед носом Джимми. - Чувствуете, какой аромат. А ведь эти сигары контрабандные:

мне их доставляют друзья из Майами. Неужели из-за того, что Штаты не торгуют с красной Кубой, я должен отказаться от любимого сорта сигар?! Да никогда! А что касается охранников, то об этом не беспокойтесь: они меняются каждый день и не знают уборщиков в лицо, а если даже вас и спросят, почему не вышел постоянный уборщик, скажете, что он заболел и вы его подменяете. С настоящим уборщиком я уже договорился: за сто долларов он согласился не выйти в воскресенье на работу.

Вам нужно будет просто взять в подсобке полотерную машину и начать натирать полы, а когда будете убирать кабинет прокурора, то прикрепите ему под крышку стола один из микрофонов. Вот и все. Ну, как вам план?

- Вообще-то вроде бы все продумано, - признал задумчиво Джимми и обрадованно воскликнул: - Но у меня нет машины!

- Тоже мне проблема, - улыбаясь, произнес мистер Бретфорд. - Главное, что ваши водительские права действительны в нашем штате, а машину, чтобы не привлекать лишнего внимания, вы можете одолжить у какой-нибудь из своих подружек. С вашей внешностью и в ваши годы вы должны быть любимцем женщин, а? Сознавайтесь, вы, небось, уже путаете своих подружек?

Джимми быстро взглянул на мистера Бретфорда, опасаясь насмешки, но тот был абсолютно серьезен: глаза светились искренним любопытством.

- Да нет, что вы, - вконец смущенный промямлил Джимми, - у меня есть одна девушка, мы уже около года встречаемся, но еще ни о чем серьезном не говорили.

- Ну вот и попросите у нее машину, - посоветовал мистер Бретфорд. Ведь все, что касается вашей карьеры, не должно быть для нее безразлично.

- Вы просто не оставляете мне выбора, сэр, - пробормотал Джимми.

- Я рад, что вы меня правильно поняли, мистер Ирвин, - почти официальным тоном произнес Уолт Бретфорд, вставая. Он подошел к секретеру, отпер его и достал бутылку шотландского виски с золотой этикеткой, бутылку содовой и два бокала.

- Выпьем за успех нашего предприятия, которое вознесет одних и уничтожит других, - немного высокопарно произнес он, как-то неприятно улыбаясь. - Ах, да, ведь вы же не пьете и не курите. Ну что ж, я выпью один, сегодня я это заслужил.

Он плеснул на два пальца виски в бокал, добавил немного содовой и с видимым удовольствием выпил.

- Мой врач говорит, что я таким образом укорачиваю себе жизнь, но что терять такому старику, как я? Это вы, Джимми, молоды, у вас впереди долгие годы жизни и блестящая карьера - вам надо думать о своем здоровье и о будущем. В конце концов, большинство президентов Соединенных Штатов были по образованию юристами.

Он налил себе еще виски, не добавляя содовой, качнул бокалом:

- Ваше здоровье, Джимми, - сказал он и выпил залпом.

- Спасибо, мистер Бретфорд, - ответил тот со странным чувством. Что-то в тоне его шефа настораживало.

- А мистер Боннелл не посвящен в это дело? - спросил Джимми.

- Не забывайте, мой мальчик, что меньше, чем через месяц мистер Боннелл должен стать окружным прокурором, человеком, призванным охранять закон, так зачем заранее отягощать ему совесть этим делом? Вот когда все уже будет сделано и с вашей помощью он выиграет на этих выборах, то мы вместе с вами обо всем ему расскажем и, могу уверить, он сумеет отблагодарить вас. Но помните, мистер Ирвин, - тон шефа опять стал официальным, - о нашем разговоре не должна знать ни одна живая душа, в том числе и тот человек, у которого вы будете одалживать машину. Ведь раскройся это дело у всех нас будут такие неприятности, что о них даже думать не хочется. Вы обещаете мне это?

- Да, сэр, конечно. А во сколько завтра надо это сделать?

- Желательно от 19 - 00 до 20 - 30, во время трансляции первенства страны по бейсболу, когда охранник будет сидеть в холле у телевизора, а не ходить за вами по пятам из комнаты в комнату. Вам только нужно заранее узнать, где в прокуратуре находится подсобка с тряпками и полотером. Кстати, я сейчас еду туда, чтобы получить копию обвинительного заключения по делу Слейтона, и могу захватить вас с собой. Это будет удобный повод, не привлекая к себе ненужного внимания, походить по зданию, освоиться. Только нам нужно отпечатать запрос прокурору на копию обвинительного заключения, а миссис Шерилл уже ушла домой. Вы умеете печатать?

- Двумя пальцами, сэр, - смущенно улыбнулся Джимми.

- Ну ничего, там буквально две строчки. Машинка на столе миссис Шерилл, а это вот наш бланк, возьмите, - я уже подписал его. Отпечатайте запрос и поедем.

- Хорошо, мистер Бретфорд, - Джимми вышел в приемную, прикрыв за собой дверь.

Пока он, высунув язык от усердия, сидел за машинкой" в голове его сумбурно метались противоречивые мысли О предстоящем деле. Оно наводило на него страх своей беззаконностью и кружило голову открывающейся, в случае удачи, перспективой.

Он кончил печатать, постучался и вошел в кабинет мистера Бретфорда, когда тот заканчивал телефонный разговор. Уолт Бретфорд жестом указал ему на кресло.

- Нет, пет, старина, при ампутации руки нелепо жалеть пальцы. Да, я тоже. Всего доброго, я потом позвоню, - сказал он и, положив трубку, зачем-то объяснил Джимми, что звонил своему врачу, немного излишне щепетильному человеку, но зато очень хорошему специалисту. - Ну что, вы готовы, мистер Ирвин? Тогда берите вашу супершпионскую технику и поехали.

Джимми упаковал в пластиковый футляр коробку с микрофонами и магнитолу. Закрывая футляр, он вдруг заметил на панели магнитолы тлеющий рубиновый огонек индикатора. Риска переключателя каналов стояла на цифре "один". "Это же мистер Бретфорд сам включил магнитолу и магнитофон, когда объяснял мне, как они работают, - подумал он, поворачивая ручку переключателя риской на "нуль".

Рубиновый огонек погас. - Наверное, наш разговор записался на пленку вот будет забавно дать ему потом послушать эту запись".

Когда они приехали в прокуратуру, там уже почти никого не было. Дюжий охранник у дверей с выдвинутой далеко вперед нижней челюстью, придающей его лицу поразительное сходство с бульдожьей мордой, пристально уставился на Джимми с откровенно враждебным любопытством. "Ну вот, - подумал тот, мне уже начинает мерещиться. Первый симптом шпионской болезни "охранникобоязнь".

Он прошелся по первому этажу, зашел в подсобку, где стоял большой электрополотер, поднялся на второй этаж, где находился кабинет прокурора и, решив, что увидел достаточно и незачем больше привлекать к себе внимание, вышел на улицу, с независимым видом отвернувшись от охранника.

Взбудораженный событиями дня, Джимми дошел до ближайшего автомата и позвонил Джейн Боннелл. Услышав его голос, она спросила:

- Ты откуда звонишь? Я сейчас приеду. Жди меня. Ее "форд" подъехал к закусочной, где ждал ее Джимми.

Она была не накрашена и в домашнем платье. Веки были красными и припухшими, как будто от слез.

- Что случилось, девочка? - встревоженно спросил Джимми, садясь в машину рядом с ней.

- Ты читал эту статью в газете?

- Читал, ну и что?

- Что, что, а то, что сегодня днем нам позвонили, я сняла трубку и какой-то мужчина сказал, что моего отца скоро отдадут под суд за неуплату налогов и посадят в тюрьму и что нам лучше убираться из города, потому что здесь уголовники и воры не нужны. А потом еще несколько раз звонили разные голоса, и все они говорили то же самое. Папа заехал домой перед аэродромом буквально на пять минут, и я не стала его ни о чем расспрашивать. Он выглядел таким встревоженным. А вечером в почтовом ящике я нашла вот эти два письма.

Она протянула конверты Джимми, он стал их внимательно рассматривать. Конверты были без штемпелей: кто-то бросил их прямо в ящик дома. На одном листке корявым почерком было нацарапано: "Фред Боннелл, ты вор и взяточник. Убирайся из города, пока тебя не выкинули вместе с семьей". На втором значилось: "Боннелл, ты считаешь, что ты умнее всех, но в тюрьме из тебя выбьют эту дурь". Текст был написан печатными буквами фломастером.

- Джимми, - нетвердым голосом начала девушка, но, не выдержав, заплакала, уткнувшись лицом ему в плечо, - неужели это правда, что напечатано в этой мерзкой газете? Папу, правда, могут отдать под суд? Джимми откашлялся и, глядя в сторону, неуверенно начал:

- Гм, ну видишь ли, в определенном смысле слова..., - но Джейн схватила его за плечи и с неожиданной силой рывком повернула лицом к себе.

- Не считай меня, пожалуйста, ребенком или круглой дурочкой. Посмотри мне в глаза. Отца могут отдать за это под суд?

Солгать ей Джимми не мог:

- Могут, если "Дейли Ньюс" действительно располагает этими документами.

В больших глазах девушки застыл ужас:

- Но как же мы... как же я?. - Она стиснула ладони коленями и, подняв плечи, долго сидела молча, уставившись в одну точку, потом вдруг с надеждой повернулась к тому, кто сейчас казался ей последней опорой в этом, ставшем таким неуютным и неустойчивым, мире. - Скажи, милый, неужели ничего нельзя сделать? Ну придумай что-нибудь, ты ведь такой умный.

Если у Джимми еще и оставались какие-то сомнения по поводу предложения Уолта Бретфорда, то теперь они рассеялись как дым - Хорошо, любовь моя, я сделаю это.

- Что это?

- Неважно. Главное скажи: ты мне веришь? - Почему ты спрашиваешь? Конечно, верю.

- Так вот, я тебе обещаю, что сделаю все, от меня зависящее, чтобы эти документы не были опубликованы.

Просохшие уже глаза Джейн опять подозрительно заблестали.

- Спасибо тебе, милый. Ты мой настоящий друг, я это всегда знала.

- Ну все, - оборвал Джимми слова благодарности, боясь, что может не выдержать и начнет целовать ее в машине прямо здесь, в центре города, на виду у прохожих, - пошли в закусочную, я голоден, как акула, перехватим что-нибудь. Но в Джейн уже проснулась женщина.

- Ой, что ты! Я же не накрашена и в этом платье. А дома у тебя ничего нет поесть?

- В холодильнике что-нибудь найдется, но это все надо готовить.

- Поехали к тебе, - вдруг решительно объявила Джейн, - я все приготовлю.

Она повернула ключ зажигания и развернулась по узкой улице прямо под носом у громадного "олдсмобиля", вынужденного резко отвернуть влево. До этого она постоянно отвечала отказом на предложения Джимми поехать к нему, даже когда им совсем некуда было деться, а на улице лил дождь и все фильмы в кинотеатрах были уже пересмотрены. Тогда они устраивались в машине и доводили друг друга ласками до того, что у него начинали дрожать руки, он становился более настойчивым, а Джейн, уже готовая отдаться, в последнюю секунду успевала оттолкнуть его. Он не сразу приходил в себя, но потом рывком отодвигался к окну и, прижав пылающий лоб к холодному стеклу, обиженно молчал. Джейн, приведя себя в порядок, осторожно дотрагивалась рукой до волос на его затылке и виновато говорила:

- Прости меня, милый. Ну, хочешь, обругай меня, только не молчи. Ты не думай, что я такая ханжа или что-то там такое. Но я просто не могу через себя переступить. И еще мне кажется, что потом, ну... после этого, нам уже не будет так хорошо вместе, как сейчас. Нам ведь хорошо сейчас, правда?

Джимми, медленно оттаивая, вымученно улыбался и целовал ее в закрытые глаза осторожно и целомудренно.

Неожиданное предложение Джейн поехать к нему домой застало его врасплох. Он не знал, что думать, как себя вести с ней Что означало это предложение - надвигающуюся перемену в их отношениях, продиктованную глубоким внутренним решением, или это была просто плата за обещание помочь ей в критической ситуации? Если это подачка, то он, Джеймс Харви Ирвин, в такой подачке не нуждается. Решив, что будет с любимой у себя дома вежливо неприступным и холодно любезным, Джимми гордо выпрямился и надменно выпятил челюсть, но тут правое переднее колесо попало в решетку водостока, машину резко тряхнуло, и он, ударившись макушкой о крышу салона, пребольно прикусил себе язык. Джейн, давно уже искоса поглядывавшая на него, не выдержала и прыснула со смеху. Джимми оскорбление повернулся к ней, чтобы спросить о причине ее столь неуместного веселья, но в тот же миг в водосток влетело правое заднее колесо, и Джимми, подброшенный па сиденье, снова ударился головой. На Джейн напал такой хохот, что она вынуждена была прижать машину к тротуару и остановиться. ее буквально корчило от смеха, и она смогла только выговорить, всхлипывая:

- Прости... милый..., но я про... просто... не могу... остановиться.

Джейн подняла глаза на своего спутника, сидевшего с видом оскорбленной добродетели, и новый приступ хохота чуть не вывернул ее наизнанку. Джимми, глядя на нее, не выдержал и тоже засмеялся. Сначала сдерживаясь, а потом, отбросив самолюбие, захохотал по-мальчишески во все горло, от души радуясь тому, что у него такая замечательная, самая лучшая в мире девушка, с которой так легко и просто, не нужно притворяться и думать, как вести себя, и оба они молоды и любят друг друга, и вообще жизнь прекрасна. Джейн, отсмеявшись, вытерла слезы и больно ущипнула Джимми за ухо.

- Если я говорю, что еду к тебе готовить еду, то это означаст именно то, что я сказала и не забивай себе голову разной чепухой.

- Откуда ты знаешь, о чем я думаю? - запальчиво возразил Джимми, чувствуя, как у него заполыхали щеки.

- Да потому, что у тебя все на лице написано, дурачок, - засмеялась Джейн, заезжая во двор его дома. - И не вздумай от меня когда-нибудь что-то скрывать - я все равно сразу все узнаю у тебя по глазам.

Они расстались лишь в начале десятого у ее дома. Джейн отдала Джимми ключи от "форда" и сказала, что до среды, пока не прилетит из Вашингтона отец, машина в полном его распоряжении. По дороге домой Джимми вдруг пришло в голову, что ведь он не имеет ни малейшего представления, как пользоваться электрополотером, а наблюдательный охранник сразу это заметит. Но тут он вспомнил, что у него есть знакомый уборщик из "Амбассадора" - молодой негр по имени Гарри Лейк. Джимми жил в этом отеле целый месяц, когда приехал в город и искал работу. Он тогда несколько раз разговаривал с этим парнем, расспрашивая о людях, традициях, юридических фирмах и был приятно поражен эрудицией, необычной для простого уборщика, сметливостью, легким южным юмором. Сейчас как раз представлялся случай возобновить знакомство. К тому же Гарри Лейк как местный уроженец наверняка должен многое знать и о главном редакторе "Дейли Ньюс" Ньюпорте, и об окружном прокуроре Майкле Харвисте.

Гарри он увидел сразу, когда вошел в отель. Тот шагал, держась за ручки жужжащего полотера, не глядя по сторонам, обходя круглый холл по сужающейся к центру спирали. Джимми пересек холл, подошел к розетке, выдернул из нее шнур полотера. Негр выпрямился, недоуменно озираясь, и тут увидел Джимми, державшего в руке шнур. Черное блестящее лицо его расплылось в ослепительной улыбке.

- Здравствуйте, мистер Ирвин, вас еще не назначили министром юстиции?

- Назначили, Гарри, во всяком случае президент подписал мое назначение, но без твоей резолюции его подпись не действительна.

- Рад вас видеть, мистер Ирвин, никак решили опять к лам переехать?

- Нет, Гарри, я пришел к тебе, а не к администрации. Хочу взять у тебя урок по управлению этим техническим чудом.

- Полотером? Никак решили переквалифицироваться в уборщики?

- Да нет, надоело дома со шваброй возиться.

- Но вы же не собираетесь покупать себе эту громадину?

- Да нет, конечно, но ты все-таки научи меня им пользоваться. Это ведь общепринятая модель для больших помещений?

- Ну почему, необязательно, это хорошая модель для холлов, больших танцзалов, а для помещений сложной конфигурации, особенно заставленных мебелью, гораздо удобнее модель "Вудворт", которая есть, например, в муниципалитете, в прокуратуре, в полицейском управлении.

Джимми, услышав о прокуратуре, сразу навострил уши.

- Гарри, а ты знаешь того парня, что убирается в прокуратуре?

Негр засмеялся, сверкая великолепными зубами.

- Да, мистер Ирвин, очень хорошо знаю этого скверного негра... совсем плохой негр.

Джимми был родом из штата Нью-Йорк и всего два года жил на Юге, но уже неплохо понимал своеобразную манеру речи здешних негров, поэтому он сразу догадался, что имеет в виду Гарри Лейк.

- Ты хочешь сказать, что ты и в прокуратуре убираешь? - изумленно спросил он.

- Да, три раза в неделю, а что? Что-нибудь не так? - встревожился негр.

- Да нет, все в порядке, - успокоил его Джимми, - а завтра ты тоже будешь убираться в прокуратуре?

- Завтра воскресенье? Да, по воскресеньям я там убираю вечером.

- И с тобой никто ни о чем не договаривался? - продолжал допытываться Джимми.

- Никто. Да что случилось, мистер Ирвин?

- Успокойся, ничего не случилось, я просто так спросил. Слушай, Гарри, а почему бы тебе не пригласить меня завтра в гости, ты как-то хвастался, что твоя мама печет замечательные блинчики.

- Приходите, конечно, мама будет очень рада, вот только мне вечером нужно будет идти убирать прокуратуру.

- Ну и отлично, вместе и выйдем из дома. А как к тебе добираться?

- О, это очень просто, мистер Ирвин, нужно просто идти вдоль железной дороги мимо станции и сразу за водокачкой увидите маленький домик с красной крышей. Она такая одна во всем городе - мне в пожарной части дали краску, за то, что я помогал им во время ремонта. А вы, правда, завтра придете?

- Честное слово, Гарри, часов в шесть вечера я уже буду у тебя. О'кей!

Они попрощались, и Джимми вышел из отеля. По дороге домой он все ломал голову над этой загадкой. Как же так, ведь мистер Бретфорд говорил, что дал уборщику прокуратуры сто долларов за то, что тот не выйдет завтра па работу, а Гарри Лейк уверяет, что никто с ним ни о чем подобном не говорил. Может быть, Гарри просто не хочет говорить правды? Да нет, непохоже. Тогда, значит, мистер Бретфорд лжет?

Но зачем? Может быть, он только еще собирается договориться с уборщиком, а чтобы успокоить его, Джимми, сказал об этом, как о деле уже свершенном? Несомненно, что так оно и есть, уговаривал себя Джимми, но червячок сомнения уже зашевелился в его душе. Еще его беспокоило, знал ли мистер Боннелл о поручении, данном Джимми. Если знал, то зачем нужна игра в прятки, почему он улетел в Вашингтон как раз в этот день? А если он не знает об этом, по словам самого же мистера Бретфорда, "весьма щекотливом" поручении, то не много ли его компаньон берет на себя, затевая это дело в одиночку, без согласия главы фирмы?

Все эти вопросы теснились в голове, не давая покоя, пока он ехал к себе домой, старательно притормаживая перед светофорами. За те почти два года, что не садился за руль, он порядком отвык от машины и сейчас чувствовал себя не очень уверенно, а когда припарковывался у себя во дворе, то сумел поставить "форд"

между чьим-то "мустангом" и стеной котельной лишь со второй попытки. Поднявшись бегом к себе на третий этаж, юноша старательно запер за собой дверь и лишь затем достал из своего "дипломата" магнитолу. Разобравшись в кнопках, он перемотал всю Пленку на левую бобину и, надев наушники, включил воспроизведение. Послышалось шипение, затем голос Уолта Бретфорда, чуть искаженный мембраной, громко сказал ему в самое ухо: "...нимать передачи с микрофона под той же цифрой". Это было так неожиданно, что Джимми чуть не отдернул голову. Засмеявшись, он убавил громкость. Голос шефа спросил:

"Вы все поняли?". Затем последовало довольно долгое молчание, и чей-то ломкий юношеский голос неуверенно произнес:

"Но, мистер Бретфорд, ведь это нарушение закона". "Да ведь это же мой голос", - понял Джимми и удивился, какой он у него еще юношеский и не устоявшийся, Он продолжал прослушивать разговор, все больше недоумевая, откуда шеф знал, что Джимми не пьет и не курит, что его водительские права действительны в этом штате? Может быть, Уолт Бретфорд давно собирает о нем сведения, но зачем?

Между тем разговор на пленке подходил к концу, из наушника слышался сочный баритон Уолта Бретфорда: "...машинка на столе миссис Шерилл, а это вот возьмите наш бланк. Я уже подписал его. Отпечатайте запрос и поедем!"

Опять ломкий голос Джимми: "Хорошо, мистер Бретфорд".

Звук закрываемой двери, затем тишина, заполненная чуть слышным потрескиванием и шорохом. Джимми хотел уже выключить магнитофон, как вдруг голос шефа явственно произнес: "Господи, ну и кретин".

"О ком это он?", - подумал юноша.

Из наушника послышался непонятный звук, затем характерные щелчки телефонного диска. Уолт Бретфорд не признавал кнопочных телефонных аппаратов, считая, что в кабинете адвоката все должно быть респектабельно и с налетом старины: это вызывает доверие клиентов. Снова раздался его голос, до странности дружелюбный, с интонациями, которые он на работе себе не позволял: "Хелло, старина, ты один?

Я только что говорил с этим типом о нашем деле. Да, как я и предполагал, он заглотил наживку вместе с крючком. Кажется, этот юный кретин уже вообразил себя Джеймсом Бондом".

"Так это же он обо мне!" - догадался Джимми, и щеки его залила краска стыда и негодования. "Сейчас мы выезжаем с ним к тебе, так что предупреди своего "бульдога", пусть посмотрит на него". Последовало довольно долгое молчание, затем с явным самодовольством им было сказано: "Уж в этом ты можешь на меня положиться. У него просто нет других близких знакомых в городе. Я даже не сомневаюсь, что сегодня же попросит ее об этом, ему просто некого больше просить. Ну, ладно, не нервничай, у нас еще масса времени до утра. Не получится этот вариант, придется пойти на запасной". Наступило молчание, прерываемое односложным "да" и "нет".

"Да, я с тобой согласен, но ты же понимаешь, что сделать это все равно необходимо, иначе он неизбежно начнет потом болтать и последствия трудно будет даже представить", - сказал Бретфорд. - Ну я рад, что мы друг друга понимаем.

Нет, нет, старина, при ампутации руки нелепо жалеть пальцы на ней. Да, я тоже.

Всего доброго, я потом позвоню".

Джимми выключил магнитофон, снял наушник и долго сидел, не шевелясь.

Прослушанный разговор обидел его, больно ударил по самолюбию. Так значит, мистер Бретфорд считает его юным кретином, марионеткой, которую можно дергать за ниточки и она будет делать то, что нужно ее хозяину?! Ну хорошо же, он завтра утром позвонит Бретфорду в Уорвик-отель и откажется от этого дела, не объясняя причин. А как же Джейн? Она верит в него, в его помощь, он сам обещал ей сделать все, что от него зависит, чтобы компрометирующие ее отца документы не были опубликованы.

Мысли Джимми вернулись к прокуратуре и вдруг его осенило: у Бретфорда там есть свой человек. Как же это он сразу не понял? В разговоре по телефону Бретфорд сказал: "...мы сейчас едем к тебе..." В прокуратуре таинственный собеседник Бретфорда должен был показать Джимми какому-то "бульдогу". Перед глазами юноши всплыло свирепое лицо охранника с тяжелой нижней челюстью - он не сомневался, что речь шла именно об этом человеке. Но если у Бретфорда есть выход через своего знакомого на охранника, то зачем ему нужен он, Джимми? Охранник мог бы сам поставить микрофон в кабинете прокурора. Вопросов было много, и ни на один из них не было ответа.

Джимми включил магнитофон, перемотал пленку и снова стал слушать монолог своего шефа. А кого тот имел в виду, говоря, что у Джимми "просто нет других близких знакомых в нашем городе"? Неужели Джейн? Возможно, он узнал об их отношениях. Но как, ведь они были очень осторожны и почти не бывали в городе вместе, А может быть, Бретфорд с помощью этой же магнитолы записывал их телефонные разговоры, когда Джимми звонил Джейн из конторы во время обеденного перерыва. Теперь уже не только щеки, но и уши запылали от негодования. С трудом подавив желание растоптать проклятый магнитофон, Джимми продолжал слушать дальше.

О чем это он должен был попросить сегодня Джейн, потому что "ему просто некого больше попросить"? Он никогда у нее ничего не просил. Постой, постой, а "форд"?

Бретфорд посоветовал ему одолжить машину у "какой-нибудь из своих подружек", видимо, считая, что кроме Джейн, ему негде достать автомобиль. Действительно, так и есть. Бретфорд сам подтолкнул его к этой мысли, сказав, что из-за маленького радиуса действия микрофонов магнитолу удобнее держать в припаркованной машине. Все было довольно ловко проделано, но зачем? Эта история, чем больше размышлял Джимми, становилась для него все более и более загадочной.

То, что он узнал из случайно записанного на пленку разговора, наводило на мысль, что Уолт Бретфорд давно интересуется его отношениями с Джейн. Это можно было бы еще как-то объяснить, если заранее знать о том, что в "Дейли Ньюс" появятся те две злополучные статьи и поэтому присматривался к Джимми.

Внезапная догадка, словно молния, вспыхнула в мозгу Джимми, заставила его подскочить на диване. Ну, конечно же, как это он сразу не догадался! Ведь если Уолт Бретфорд не собирался спасать мистера Боннелла, значит ни у редактора "Дейли Ньюс", ни у окружного прокурора Майкла Харвиста нет никаких банковских документов, уличающих Боннелла в незаконном получении крупных сумм на предвыборную кампанию, иначе они бы сразу же пустили их в ход. Не зря же директор банка утверждал, что получить копии банковских счетов и чеков невозможно. Выходит, эти статьи были хорошо продуманной провокацией. Боннелл - опытный адвокат и политик, не поддался на нее, на что, видимо, Бретфорд и не рассчитывал. Он придумал окольный путь для компрометации своего старшего партнера и главы фирмы.

Для Джимми стало совершенно ясно, что его должны были поймать в прокуратуре в тот момент, когда он будет ставить микрофон, а провокационные статьи в газете, "форд", принадлежащий семье Боннеллов, па котором Джимми приедет в прокуратуру и портативная магнитола станут неопровержимым доказательством для широкой публики, что эта преступная акция была организована конкурентом прокурора Харвиста на предстоящих выборах, то есть Фредом Боннеллом. Видимо, ждали лишь отъезда Боннелла в Вашингтон на съезд демократической партии, чтобы начать эту кампанию.

Отсутствие адвоката послужило бы лишней уликой против него и, главное, он не успел бы сразу же принять необходимые меры, так как вся пресса штата сразу же сообщила об этом неслыханном скандале, связанном с видным представителем демократической партии. Ловко задумано, ничего не скажешь!

Джимми искренне восхитился незаурядным умом Уолта Бретфорда. Ведь после такого карьере Бониелла и как адвоката, и как политика крышка. Ему придется уехать из города, потому что здесь ему уже никто не поручит вести даже дело о неправильном переходе улицы. Бретфорд останется единственным владельцем фирмы с обширной клиентурой и налаженными связями. Его влияние и доходы сразу вырастут в несколько раз. Да, если кому-то в городе и выгодно падение Боннелла, то именно Уолту Бретфорду. Ну что ж, на этот раз ему придется остаться с носом. Он, Джимми, посмеется над ним в конторе в понедельник утром, сделав вид, что ни о чем не подозревает, а просто сообщит о потере магнитофона.

Джимми представил, какое будет лицо у Бретфорда от новости, и радостно захохотал, облегченно вздохнув, что не надо теперь пробираться в прокуратуру под видом уборщика и, обливаясь холодным потом, ставить "клопа" под стол прокурора.

Он решил сейчас же поехать к Гарри Лейну и предупредить, чтобы тот ни коем случае не брал ни у кого деньги за невыход вечером на работу. И вообще лучше, чтобы весь завтрашний день Гарри просидел дома. И жизнь простого негра на Юге не много стоит, да и полиция обращается с ними совсем не по-христиански. Джимми вспомнил фразу Бретфорда из записанного разговора: "Сделать это необходимо, иначе парень начнет потом болтать". Да, не так уж сложно им будет упечь этого негра на пару дней в полицейский участок по ложному обвинению и выбить из него "добровольное" признание.

Гарри надо было предупредить немедленно. Решив это, Джимми запер квартиру, бегом спустился во двор и, подойдя к котельной, возле которой была импровизированная стоянка, остановился удивленный: "форд" Джейн стоял не на том месте, где он его оставил: вместо него стоял чей-то зеленый "корвет", поблескивая белыми покрышками. Единственный фонарь на стоянке давал мало света, но все же по расположению машин Джимми понял, что его автомобиль был припаркован уже после того, как "корвет" занял место у стены котельной. Если бы сейчас владелец машины захотел выехать со стоянки, ему пришлось бы для этого сначала отогнать "форд"

Джейн. Значит, кто-то брал машину покататься, а вернувшись, увидел место занятым. Джимми поднял капот и потрогал мотор. Он был еще теплый. Машину поставили во двор минут пятнадцать назад. Может быть, ее угнали подростки? Но обычно они бросают автомобили где придется.

Джимми хмыкнул и, не пытаясь разгадать эту загадку, завел мотор.

Выехав со стоянки, он направился через центр города к железнодорожной станции.

Улицы здесь были узкие, плохо освещенные. Он свернул на дорогу, ведущую к водокачке, следуя объяснениям Гарри Лейна, но вскоре вынужден был остановиться, так как узкую улицу почти полностью перегораживали полицейский автомобиль с включенной мигалкой и фургон "скорой помощи", возле которой стояли два полицейских и несколько негров. Джимми, охваченный недобрым предчувствием, выбрался из машины и подошел ближе. В этот момент два негра подняли с земли носилки, накрытые белой простыней и начали задвигать их в темное нутро фургона.

Негр, стоящий впереди, что-то замешкался. Один из полицейских, оттолкнув его, рывком задвинул носилки в фургон. Зацепившаяся за дверцу простыня съехала, и Джимми увидел в свете фар полицейского автомобиля изуродованное черное лицо, залитое кровью, с выдавленным глазом. Дверцы фургона захлопнулись.

- Да, - меланхолически заметил здоровенный полицейский со сломанной переносицей, - спешить ему теперь некуда.

И шел-то он, видать, по тротуару. Как эта машина наехала на него, ума не приложу.

- Наверное, его сбили подростки из банды "команчей".

- Это их район и иногда они развлекаются по ночам, избивая одиноких негров, - сказал второй полицейский и, повернувшись к стоящим рядом неграм спросил: - Кто-нибудь из вас знал его?".

- Да, сэр, - отозвался изможденный старик в пахнувшей бензином рабочей спецовке.

- Это Гарри Лейн, уборщик. У него свой дом... Был свой дом возле водокачки.

Сердце Джимми сжалось. Он сел в машину и поехал к центру города. Теперь ему стало ясно, что имел в виду его шеф, говоря, что уборщик прокуратуры в воскресенье на работу не выйдет. В том, что это не несчастный случай, Джимми ни на минуту не сомневался. Но кто задавил Гарри Лейна? Такое дело вряд ли можно поручить кому-нибудь, не рискуя оказаться у него в зависимости. Неужели за рулем сидел Уолт Бретфорд? О том, что тот мастерски и с удовольствием водит свой полуспортивный "ягуар", не очень подходивший солидному, немолодому адвокату, Джимми знал, как я все сотрудники фирмы. Но на что он рассчитывает? Машину, сбившую Гарри, будут искать и, скорее всего, найдут.

Внезапно страшная догадка, от которой он буквально похолодел, заставила его резко затормозить и выскочить из машины. Он, кажется, догадывается, кто и зачем угонял "форд" и почему его вернули на место. Джимми обошел машину спереди и в тусклом свете уличного фонаря внимательно осмотрел ее. Передний бампер был погнут, а на капоте почти у самого лобового стекла была заметная вмятина. Джимми порылся в карманах, нашел носовой платок и, послюнявив его, он увидел грязно-красное пятно. Джимми начала бить крупная дрожь. Ночной город вокруг вдруг показался враждебным, незнакомым; казалось, что из темноты в спину ему уставились чьи-то стальные злые глаза.

Он поспешно сел в машину и погнал ее в сторону реки, стараясь держаться окраинных улиц. Несколько раз он оглядывался, пытаясь определить, не едет ли кто за ним, но потом оставил эту мысль. Очевидно, Бретфорд следил за ним после посещения прокуратуры и видел его свидание с Джейн, возможно, даже проследил, как они поехали домой к Джимми. Потом ему оставалось перед концом работы Гарри Лейна убедиться, что машина стоит во дворе, угнать ее и ждать в ней возле отеля, когда негр пойдет домой. Сейчас Бретфорду незачем следить за Джимми - он уверен, что тот ничего не подозревает и спокойно спит у себя дома, видя сладкие сны о грядущем повышении и женитьбе на Джейн. А завтра, когда его схватят с поличным в прокуратуре, любая экспертиза установит, что машина, на которой он приехал, сбила насмерть уборщика. Здесь даже не нужно было быть юристом, чтобы оценить бесспорность улик и наличие мотива для убийства. Вряд ли Джимми удастся избежать тюрьмы, хотя здесь, на Юге, судьи смотрят на убийство негров, как на не очень серьезное преступление. При мысли о том, что во имя своих честолюбивых планов Бретфорд хотел упрятать его за решетку, а перед этим хладнокровно задавил ни в чем не повинного негра, застучало в голове.

Джимми выехал за южную окраину города и сбросил скорость. Включать фары он боялся, а в непроглядной темноте летней южной ночи на одних подфарниках можно было угодить в какой-нибудь овраг, что было бы совсем некстати. Минут через десять он остановил машину на крутом, обрывистом берегу реки в двух милях ниже городского пляжа. Джимми несколько раз приезжал сюда с Джейн в начале лета и знал, что со дна реки у самого берега бьют сильные ключи и песок на дне все время бурлит, подбрасываемый ледяными струями. Любой предмет, брошенный здесь в воду, в течение десяти-пятнадцати минут засасывается песком. Джейн любила смотреть, как мелкие камешки кувыркаются в водяных струях, прежде чем исчезнуть в толще песка.

Это место и выбрал Джимми, чтобы избавиться от машины. Он подвел ее почти к самому обрыву, опасаясь подъезжать ближе из-за ненадежности берега и, найдя подходящий кусок довольно толстой стальной трубы длиной футов шесть, принялся бить со всей силой по радиатору, бамперу и стеклам. Теперь стекла не помешают песку проникнуть внутрь машины, а вмятин на ней столько, что даже если ее найдут и сумеют вытащить, установить происхождение дефектов на бампере и капоте будет невозможно. Джимми снял "форд" с тормоза и, используя трубу как рычаг, начал подталкивать ее к обрыву. Когда передние колеса повисли над водой, край обрыва, не выдержав, обломился, и машина с высоты четырех метров, перевернувшись вверх колесами, тяжело рухнула в воду. Джимми едва успел отскочить.

Зашвырнув в воду стальную трубу, он двинулся быстрым шагом в сторону городского пляжа, где в это время еще работал ночной бар Макферсона, возле него всегда можно поймать такси. Домой Джимми приехал лишь в третьем часу ночи. Он был так возбужден, что водитель, видимо, решил, что он навеселе и обсчитал его на три доллара.

В машине, размышляя о происшедшем, Джимми придумал, как можно "вычислить"

таинственного телефонного приятеля Уолта Бретфорда. Войдя в квартиру, он запер дверь на оба замка и включил свет на кухне, в комнате и туалете. Убедившись, что в квартире никого нет и шторы плотно задернуты, он достал магнитофон и нашел на пленке то место, где слышались щелчки вращающегося телефонного диска. Увеличив максимально громкость звука, Джимми сумел, после того, как с карандашом в руке прослушал запись раз тридцать, записать количество щелчков при каждом наборе диска. Получилось - "13, 11, 6, 10, 11, 9". Несколько раз набрав на диске цифру "I", он записал, сколько щелчков при этом получилось. Оказалось, шесть.

Следовательно, при двойке их будет семь, при тройке - восемь и так далее, то есть на пять щелчков больше набираемой цифры. Быстро отняв "5" из каждого из записанных чисел, Джимми получил номер телефона: "861-564". С лихорадочным нетерпением он схватил со стола телефонную книгу, нашел телефоны прокуратуры и сразу же обнаружил, что номер принадлежит окружному прокурору.

Джимми сидел ошеломленный. Как же так - прокурор, призванный отвечать за соблюдение законности в городе, является соучастником убийства и собирается засадить невинного человека в тюрьму за преступление, которое тот не совершал. А что, если отказ Джимми забраться в прокуратуру вызовет у Харвиста и Бретфорда подозрения? Они решат, что Джимми о чем-то догадывается и убьют его, как бедного Гарри Лейна. От Бретфорда, по-видимому, можно ожидать самых решительных поступков. Что ему стоит настоятельно попросить своего подчиненного остаться в конторе допоздна, чтобы подготовить какое-нибудь дело к процессу, а поздно вечером по дороге домой сбить того машиной. Юноше стало по-настоящему страшно.

Впервые в жизни он приобрел могущественных и беспощадных врагов.

Джимми заметался по своей маленькой комнате, не видя выхода из создавшейся ситуации. Может быть, бросить все и завтра уехать из города, из штата? А как же Джейн, он не сможет жить без нее, и на работу без рекомендаций его нигде не возьмут. Или дождаться возвращения из Вашингтона отца Джейн и все рассказать ему, предъявив в доказательство магнитофонную запись. Но чем он сможет помочь ему? Скорей всего, это только побудит Бретфорда и Харвиста к мести. Нет, прежде чем что-либо предпринять, нужно узнать их намерения. Они обязательно, просто непременно, должны завтра встретиться, скорее всего, утром. Бретфорд должен рассказать Майклу Харвисту об убийстве негра - уборщика, и наверняка они захотят в последний раз уточнить детали предстоящей вечером операции "по захвату" его в прокуратуре. Встретиться они, безусловно, должны завтра утром или днем, но где?

Джимми старался успокоить себя, сел на диван, и, раздумывая, где эти люди могут встретиться? У Бретфорда? Вряд ли. После развода с женой Бретфорд живет в "Уорвик-отеле", и появление там окружного прокурора, которого многие в городе хорошо знали, не пройдет незамеченным ни администрацией отеля, ни его постояльцами. Встреча у Майкла Харвиста тоже исключается. Сейчас, накануне выборов, его дом наверняка нечто вроде филиала окружного комитета республиканской партии. Прокуратура в воскресенье закрыта. Тогда, где же? Может быть, где-то за городом, в мотеле? Возможно, но маловероятно. Постояльцев в мотеле немного, каждый человек на виду: могут встретиться знакомые, проводящие уик-энд за городом.

Джимми вскочил с дивана. Где же они должны встретиться? Внезапно он остановился, пораженный догадкой. Ну конечно же! Если и есть где-то в городе безопасное место для встречи, то это же помещение фирмы "Боннелл и Бретфорд". Хотя оно и недалеко от центра города, но на тихой пустынной улице. В воскресенье контора закрыта, а ключи от нее есть только у владельцев. Они всегда приходят намного раньше остальных сотрудников и вдвоем обсуждают очередное дело, которое ведут совместно. Мистер Боннелл в Вашингтоне, значит, Уолт Бретфорд может встретиться в конторе с кем захочет, не опасаясь, что ему помешают. Да, как ни посмотри, а лучшего места для встречи им не найти.

Придя к такому выводу, Джимми наконец-то смог расслабиться и сразу же на него навалилась свинцовая усталость: заболели ноги и руки, заныла спина - недавние упражнения с трубой и машиной давали себя знать. Настольные часы показали "4-30". Достав плед и подушку из тумбочки, Джимми, засыпая, подумал: "Надо бы раздеться".

Разбудил его отчаянно трезвонивший телефон. Молодой клерк, чувствуя себя совершенно несчастным, засунул голову под подушку, решив, что ни за что не встанет, но телефон звонил, не умолкая. Кое-как он сполз с дивана и, спотыкаясь, с закрытыми глазами добрался до телефона. Из трубки зазвенел изумленно-негодующий голос Джейн:

- Хелло! Ты что, не ночевал дома? Где ты был?

- В каком смысле? - тупо спросил Джимми.

- Я звонила тебе час назад, но тебя не было и сейчас звоню уже минут пятнадцать.

Ты что, только что пришел?

- Куда пришел? - никак не мог понять он.

- Ты пьян, да? Или у тебя там женщина? - голос Джейн предательски дрогнул.

- Какая женщина?! - наконец проснувшись, закричал трубку Джимми. Джейн, скажи, ты можешь сейчас же приехать ко мне - это очень важно?

- А ты правда один? - успокаиваясь, спросила девушка.

- Нет, - мрачно ответил Джисси, - у меня здесь три негритянки из шоу, но мы уже заканчиваем.

- Старый развратник, - счастливым голосом произнесла Джейн, - тебе уже мало белых девушек.

- Джейн, погоди, не клади трубку, ты не знаешь, твой отец оставил ключи от конторы дома или увез с собой?

- Не знаю, а что?

- Не вешай трубку, пойди поищи их и скажи мне.

- А зачем тебе?

- Приедешь, я тебе все объясню, а сейчас посмотри ключи. - Я не отхожу от телефона.

Через несколько минут Джейн обрадованно произнесла:

- Нашла у папы в столе целую связку. Это те ключи, что обычно он носит с собой в кожаном футляре с монограммой - Тогда бери такси и приезжай.

- Милый, может, ты подъедешь за мной, раз уж ты теперь на машине?

- Машину угнали, Джейн, ее больше нет. Я не могу тебе рассказать все по телефону, поэтому возьми такси и немедленно приезжай. Который сейчас час?

- Без четверти девять.

- Черт, мы можем не успеть. Джейн, давай встретимся в половине десятого у табачной лавки возле моей конторы и, умоляю тебя, не опаздывай.

- Милый, что-то случилось? - голос Джейн испуганно напрягся.

- Потом все объясню, и не забудь ключи от конторы. Положи их сейчас же в сумку.

Жду.

Джимми бросил трубку, быстро умылся, положил в "дипломат" магнитолу, сунул в карман пиджака коробочку с "клопами" и вышел из дома.

Когда он добрался до табачной лавки, девушка уже ждала его, нервно расхаживая по тротуару около раскрашенной деревянной фигуры индейца. Пугливо озираясь по сторонам, он схватил ее за руку и увлек в тупичок между домами, заканчивающийся крохотным сквериком с несколькими акациями и аккуратными зелеными урнами у каждой из скамеек.

- Куда ты меня тащишь, сумасшедший? - едва переведя дух, спросила Джейн.

- Куда-нибудь, где на меня случайно не наедет машина и па голову не свалится с крыши кирпич, - вполголоса ответил ей юный герой, несколько драматизируя ситуацию.

Они сели на стоявшую в глубине скверика скамейку, и он торопливо, сбиваясь и перескакивая с одного на другое, рассказал события минувших суток.

- Боже, какой ужас, - произнесла Джейн. - Неужели дядя Уолт мог сделать это?

- Как видишь, - сделал Джимми достал магнитофон и дал ей прослушать всю запись - Но он... Они же могут убить тебя! - вскрикнула Джейн, испуганно схватив Джимми за руку.

- И убили бы, если бы это было так легко сделать, - мрачно ответил он, - но я не дам им такой возможности - Ты знаешь, - тихо сказала Джейн, опустив глаза, - а ведь прошлой зимой дядя Уолт, то есть мистер Бретфорд, делал мне предложение.

- Что-о? - изумился Джимми.

- Представь себе, - смутилась девушка. - Я ведь знаю его с детства и всегда звала дядей Уолтом, а год назад он вдруг стал дарить мне цветы, когда приходил к папе. Однажды принес дорогие духи. Но мне и в голову ничего такого не приходило.

Я считала его совсем старым И вдруг прошлой зимой под Рождество он зашел ко мне в комнату, весь такой торжественный с букетом роскошных алых роз, - ты мне никогда не даришь цветов - и попросил стать его женой. У него при этом был такой смешной вид, что я не удержалась, рассмеялась, и сказала, что в ближайшие десять лет замуж не собираюсь и что лучше ему найти себе более достойную партию, чем я.

- А он что?

- Он так холодно усмехнулся и сказал, что в его возрасте мужчины не делают таких предложений сгоряча и не меняют своих намерений только из-за того, что неразумной девчонке вздумалось ответить отказом. Сказал, что я еще приду к нему сама.

- Ах, негодяй, - вспыхнул Джимми.

- Знаешь, - продолжала Джейн, - я тогда испытала такое же неприятное чувство, будто случайно коснулась змеи. Но потом все забылось, а пане я об этом ничего не рассказала. Не знала, как он это воспримет.

- Значит, устраивая мне ловушку в прокуратуре, Бретфорд одним ударом убивал двух зайцев: компрометировал твоего отца и убирал с дороги меня, да еще и тебе мстил за отказ. В чем, в чем, а в уме ему не откажешь.

- Послушай, а разве нельзя заявить в полицию, что он задавил этого негра?

- Заявить можно, но улик-то у меня никаких нет. Ни один суд это дело даже к рассмотрению не примет, тем более, что незаконно сделанная магнитофонная запись даже не будет приобщена к делу. Это я тебе говорю как юрист, имеющий опыт в подобных делах, - важно сказал Джимми, солидно откидываясь на спинку скамьи, так, как это делал в суде мистер Боннелл. Спинка у скамьи оказалась сломанной, и он едва не свалился на землю. Джейн залилась смехом, а вслед за ней захохотал и он. Они оба просто не могли видеть мир в черных красках. Оглянувшись, они украдкой поцеловались, потом еще и еще раз и, не появись в начале тупичка полицейский в мокрой от пота форменной рубашке и темных очках, неизвестно, чем закончился бы сегодняшний день. Джейн отстранилась от Джимми и принялась поправлять растрепавшиеся волосы.

- Ты что, хочешь, чтобы нас арестовали за нарушение нравственности в общественном месте? - сказала она. - А вдруг этот полицейский следил за тобой по приказу прокурора? Ты заметил, он был в темных очках?

- Во-первых, полиция не подчиняется прокурору, а во-вторых, на таком солнце каждый второй полицейский в темных очках, - резонно возразил ей Джимми. - И вообще уже очень много времени. Давай ключи, возьми мой "дипломат" и жди меня здесь на скамейке, а я пойду в контору, пришпилю Бретфорду в кабинет "клопа", сразу вернусь, и тогда мы сможем слышать, о чем они там договариваются.

- Милый, может, не надо туда ходить, а вдруг что-нибудь случится?

- Глупенькая, ну что может случиться? Я же только прилеплю микрофон и сразу уйду - это займет пять минут. Кстати, ты можешь подсказать мне, где его лучше прикрепить.

- Как это?

- Очень просто - знаками. Все окна конторы выходят на улицу, а окно в кабинете Бретфорда на торец дома. Ты встанешь под его окном с включенной магнитолой и кивнешь мне, когда слышимость будет хорошей. А я тебе в микрофон скажу что-нибудь хорошее.

- Что ты сможешь сказать хорошего, несчастный взломщик? - засмеялась Джейн, и на щеках ее появились две очаровательные ямочки. Джимми с трудом удержался от того, чтобы не поцеловать каждую из них, включил магнитолу на первый канал и, осмотревшись по сторонам, пошел к дому, где находилась фирма "Боннелл и Бретфорд".

Контора находилась на третьем этаже четырехэтажного одноподъездного здания начала века, которое многократно перестраивалось. Построенное из красного кирпича с белыми пилястрами у подъезда, оно казалось настоящим строением восемнадцатого века, случайно сохранившимся до наших дней. Два первых этажа занимала страховая компания, третий арендовали Боннелл и Бретфорд, а на последнем жил владелец дома со своей семьей.

Подъезд никогда не запирался, и Джимми, минуя лифт, пешком поднялся на третий этаж из опасения, что кто-нибудь, привлеченный шумом лифта, спустится посмотреть, кто это решил работать в воскресный день. Он легко нашел в связке нужный ключ, открыл дверь и, осторожно защелкнув ее за собой, облегченно перевел дух. Однако дверь в кабинет Бретфорда была заперта, и ни один ключ из связки не подходил к ней. Джимми чуть не дал пинка этой солидной двери, но вовремя сообразил и, порывшись в связке, наконец отпер кабинет мистера Боннелла. Дверь, ведущая из апартаментов Боннелла к Бретфорду, была не запертой. Джимми вынул из кармана коробочку с микрофонами и, осторожно сняв с первого из них защитную крышку, прилепил его к низу столешницы письменного стола, под телефоном. Подойдя к окну, он увидел Джейн, стоявшую во дворе и подозрительно смотревшую по сторонам. Несмотря на всю серьезность ситуации, Джимми фыркнул от смеха и нараспев прочел:

"И Тамплинсон взглянул назад И увидал сквозь бред Звезды замученной в аду Молочно-белый свет.

И Тамплинсон взглянул вперед И увидал в ночи Звезды, замученной в аду Кровавые лучи".

При первых звуках его голоса Джейн вздрогнула и подняла голову.

- Ну как, крошка, хорошо слышно? - осведомился Джимми бодро. Она закивала и, мотнув головой в сторону улицы, слегка топнула ногой.

- Все, все, старушка, иду, - пообещал Джимми и уже собрался отойти от окна, как вдруг с изумлением увидел, что Джейн, схватив "дипломат", пулей понеслась к соседнему дому и, забежав за угол, отчаянно показывала ему рукой в сторону улицы. Сердце Джимми екнуло. Несомненно, она кого-то увидела. Он выскочил в смежный кабинет, осторожно выглянул на улицу и похолодел. От дома отъехало такси, а в подъезд входил Уолт Бретфорд.

"Совсем некстати", - отметил про себя Джимми, обратив внимание, что на макушке у того явственно просвечивает лысина, заботливо прикрытая длинными прядями волос.

Времени, чтобы покинуть помещение конторы, уже не оставалось. В любом случае они столкнулись бы в подъезде. Джимми, не отличавшийся большой храбростью, испугался. В памяти его возникло изуродованное, окровавленное лицо Гарри Лейка.

Джимми в панике заметался по кабинету в поисках какого-нибудь оружия. Схватив бронзовую статуэтку Меркурия, стоявшую на столе, он начал лихорадочно выдвигать ящики письменного стола. Во втором сверху он нашел то, что искал - никелированный браунинг калибра 6, 35 с перламутровой рукояткой - подарок сотрудников к пятидесятилетию Бретфорда. Адвокат, как помнилось, тогда сказал, что они толкают его на нарушение закона, потому что два пистолета нельзя носить при себе даже в штате Техас.

- Придется держать его в столе для излишне назойливых клиентов, смеясь, добавил он, любуясь красивой насечкой на стволе.

Все это припомнилось Джимми, пока он трясущимися руками доставал браунинг.

Выскочив в смежный кабинет, он прикрыл за собой дверь и спрятался сбоку от окна за тяжелой портьерой, которая немного не доставала до пола. Стоявшее между окном и комнатой массивное кресло с коричневой кожаной обивкой закрывало торчащие ботинки.

Издалека донесся слабый стук входной двери, потом вблизи раздались тяжелые шаги.

Видимо, Бретфорд стоял у окна, глядя на улицу. Джимми отчетливо слышал хрипловатое дыхание заядлого курильщика. Он перестал дышать, думать, заботясь лишь о том, чтобы Бретфорд не услышал звуки ударов его сердца. В этот момент в кабинете раздался зуммер телефона. Шаги удалились, затем негромкий, но отчетливый голос Бретфорда сказал:

- Да, все в порядке, я один. Ты где? Третий этаж, только не вызывай лифт: он грохочет, как нью-йоркская подземка.

"Наверное, прокурор Харвист подъехал, - подумал Джимми. - Вдвоем они просто свернут мне шею, как рождественской индейке".

Он спустил предохранитель браунинга и осторожно взвел курок, твердо решив защищать свою жизнь. С револьвером в руке он чувствовал себя немного увереннее, осмелев, перевел дух и даже переступил с ноги на ногу. Щелкнула входная дверь, затем раздался резкий властный голос:

- Как у тебя прошло вчера, гладко?

- Все о'кей, Майкл. Это было совсем нетрудно и напомнило мне нашу юность, тогда мы охотились на черномазых, как на кроликов, и это не считалось убийством.

Хорошие были времена.

- Этот твои, как его - Ирвин, не заметит, что машину брали?

- Не думаю, а если и заметит, то все равно не догадается для чего.

- А ты уверен, что он полезет сегодня ко мне в кабинет? - с сомнением в голове произнес прокурор. - Уж больно у него вчера был трусоватый вид.

- Не сомневаюсь! Мальчишка так заворожен перспективой повышения, что совершенно потерял голову, к тому же твои звонки и письма дочке Боннелла наверняка сделали свое дело. Я сам видел вчера, как она рыдала у него на плече в машине. Какой мужчина устоит перед слезами любимой женщины.

- Ого, а ты, я вижу, никак не можешь выкинуть эту девчонку из головы, насмешливо протянул посетитель.

- Не говори ерунды, но проучить ее заодно с ее самодовольным папашей будет неплохо.

- Поэтому ты и хочешь ухлопать ее возлюбленного? - продолжил, посмеиваясь человек.

- Я? - деланно изумился Бретфорд. - Да мне дела нет до этого щенка, но если охранник и застрелит его, застав в твоем кабинете за установкой "клопов", то уж я во всяком случае плакать не буду. Кстати, ты проинструктировал этого "бульдога"?

- Да, будь спокоен. Его не пришлось даже уговаривать. Он бывший полицейский и большой любитель стрельбы по живым мишеням. Его за это и уволили из полиции.

Помнишь, два года назад, во время демонстрации застрелили студента? Ну так это сделал он. С тех пор красных ненавидит смертельно. Когда я ему сказал, что этот мальчишка коммунист и вооружен, так он прямо взъярился. Обещал пристрелить его, если он посмеет заявиться в прокуратуру.

- Ну, тогда все в порядке, думаю, мы с тобой все предусмотрели. Это будет славная сенсация для твоего друга Ньюпорта из "Дейли Ньюс".

Джимми с трудом сохранял неподвижность. От негодования у него улетучился весь страх. Ах, вот как! Они, эти двое, собираются убить его сегодня вечером и так спокойно говорят об этом, как о деле уже почти свершившемся. Ну уж нет! Он им не доставит такого удовольствия. Джимми лихорадочно соображал, как ему выбраться, внезапно резкий звонок заставил его вздрогнуть. Он осторожно покосился на улицу, но ничего там не увидел... "Да их, похоже, собирается целая банда, - с ненавистью думал он. - Кто, интересно, еще с ними в сговоре?"

Раздались приближающиеся торопливые шаги, и рядом с ним Бретфорд произнес:

- Нас не должны видеть вместе. Побудь в этой комнате - это, кстати, кабинет твоего "друга" Боннелла, а я пока узнаю, кто там.

- Может быть, лучше не открывать? - спросил Харвист. В этот момент звонок прозвенел еще раз.

- Нет, лучше открою. В конце концов, я у себя в конторе: могу работать и по воскресеньям.

Послышались удаляющиеся шаги, затем невнятные голоса в приемной и знакомый голос, слабо доносившийся из-за двери, произнес уже в соседней комнате:

- Ну и что же, а я любопытна, как все женщины, дядя Уолт. Я, как вас увидела, выходящего из такси, так сразу подумала, что у вас, наверное, свидание в конторе с какой-нибудь дамой и решила зайти оценить ваш вкус и посмотреть на свою соперницу.

Джимми едва сдержался. Она, видно, решила, что ему угрожает опасность и прибежала спасать его. Но притворный, веселый голос Бретфорда сказал:

- А я и не знал, девочка, что ты меня ревнуешь. Ну что, убедилась, что здесь, кроме меня, никого нет? Просто мне нужно было поработать с материалами, а у меня в. отеле это не совсем удобно. Теперь удовлетворена? Ну, идем, я провожу тебя, а то у меня еще много работы.

- А такси мне оплатите, а то у меня только сорок центов?

- Оплачу, оплачу. А что, отец сильно урезает тебя в карманных деньгах?

Джейн что-то ответила, а Джимми подумал: "Она увела его на улицу. Ну и молодчина Джейн!"

Теперь надо было как-то выбираться отсюда, пока Бретфорд не вернулся. Может быть, Майкл Харвист уйдет сейчас в соседний кабинет, тогда можно было бы попытаться выскользнуть в приемную, а оттуда в подъезд. Он еще обдумывал этот план, когда тяжелые шаги послышались около окна и, скосив глаза влево, Джимми увидел буквально в полуметре от себя немного одутловатое лицо с тяжелой нижней челюстью и прищуренными глазами, внимательно осматривающими улицу перед домом.

Джимми, до боли сжав в кулаке "браунинг", уже хотел было рвануться в соседний кабинет, а оттуда в приемную, но в этот момент, видимо, из подъезда вышли Бретфорд и Джейн, и Харвист отпрянул от окна влево, всей тяжестью наступив на ногу Джимми. Не удержавшись, тот вскрикнул от боли, выскочил из-за портьеры и, натолкнувшись на массивное кожаное кресло, чуть не перелетел через него. Неловко повернувшись, он оказался лицом к лицу с высоким плотным человеком с недобрым лицом и цепкими настороженными глазами, державшим в руке пистолет, направленный Джимми прямо в лицо. Окружной прокурор Майкл Харвист, видно, узнав его, сказал:

- Ах, это ты, всезнайка, вынюхиваешь, - с угрозой в голосе произнес он. - Ты все слышал?

Лицо его мгновенно окаменело, и по тому, как невольно прищурились его глаза, Джимми понял, что сейчас раздастся выстрел. Все дальнейшее произошло мгновенно и как-то само собой. Джимми нырнул вперед и головой ударил прокурора в живот. Над его ухом оглушительно ударил выстрел. Противник от толчка отлетел на середину комнаты и, споткнувшись о ковер, грохнулся на спину, выпустив пистолет из руки.

Джимми бросился в соседний кабинет, но, оглянувшись на бегу, увидел, что Харвист лежит на спине неподвижно, а на левой стороне груди у него расплывается по рубашке красное пятно.

"Что это, откуда?" - с ужасом подумал Джимми. Он отвел взгляд от завораживающего пятна, которое расплывалось все шире по белой рубашке, и тут только осознал, что все еще сжимает в правой руке "браунинг".

"Наверное, я случайно нажал на курок, когда толкнул этого человека, пронеслось в голове Джимми. - Я убил его, я - убийца".

Избегая глядеть на труп, он выскочил в приемную и, повинуясь какому-то инстинкту, обтер о пиджак пистолет и бросил его в стоящую у стола секретарши урну. Открыв входную дверь, он вышел на площадку и только тогда осознал, что произошло. Прыгая через ступеньки, он сбежал вниз и, завернув за угол, бросился бежать по улице. Лишь через два квартала, задыхаясь, Джимми остановился; из будки автомата он позвонил Джейн - никто не ответил. Подумав, что безрассудная в своей отваге и желании спасти его, она может вернуться в контору, Джимми перешел на параллельную улицу и с мыслью, что Джейн теперь самой угрожает опасность, ускорил шаг. Во двор конторы он уже вбежал. Джейн нигде не было. Джимми обошел мусорные баки, стараясь, чтобы его не было видно из окна кабинета Бретфорда.

Ничего не обнаружив, кроме дуревшей от жары рыжей кошки, щиплющей чахлую траву, он уже собрался уходить, как вдруг увидел Джейн, вбежавшую во двор. Она с плачем бросилась ему на шею.

- Ты все-таки удрал оттуда, супермен, - засмеялась она сквозь слезы.

- Тс-с-с! - зашипел Джимми и, схватив ее за руку, потащил на улицу.

- Что с тобой, сумасшедший, на тебе прямо лица нет?! Что случилось?

- Потом расскажу, - бросил Джимми, таща ее за собой.

- Да подожди ты, надо же забрать твой портфель.

- А где он?

- В мусорном баке.

- Как в баке? - спросил Джимми, остановившись от удивления.

- Ну, в баке и все, - глядя на него, ответила Джейн. - Когда я побежала к тебе в контору, я же не могла появиться там с мужским "дипломатом", да еще со своей сумкой. Ну я и спрятала его в мусорный бак. Понимаешь, я очень испугалась, что он тебя..., ну, в общем, мне стало очень страшно, когда Бретфорд вошел в подъезд, и я сразу побежала искать полицейского, но, как назло, на всей улице ни одного не оказалось. Тогда я спрятала твой "дипломат" и побежала в контору.

Из глаз Джейн потоком лились слезы.

- Ты что, - растерялся Джимми, неуклюже пытаясь вытереть ей щеки своим платком.

- Я ду-думала, что тебя уже нет, когда пришла туда, а там он... и улыбается..., а тебя нет, - всхлипывая, ответила она.

- Джейн, - сказал он, обняв девушку за плечи. - Я очень тебя люблю и прошу стать моей женой.

- Боже, - засмеялась Джейн, вытирая слезы, - вот уже почти год я жду от тебя этих слов, но, оказывается, тебе для этого нужна была именно такая благоприятная обстановка.

Они вернулись во двор конторы, вытащили из-под мусора "дипломат" и, уже возвращаясь назад, столкнулись с двумя полицейскими. Наверное, па лицах молодых людей отразился испуг, потому что один из полицейских, рыжеволосый голубоглазый крепыш, поднес два пальца к козырьку фуражки и произнес:

- Сержант О'Коннер. Вы уже услышали об этом печальном событии?

- К-каком событии? - заикаясь, выдавил из себя Джимми.

- Окружной прокурор Майкл Харвист около получаса назад застрелился вот в этом доме. Мы ищем свидетелей, кто хоть что-нибудь видел или слышал. Вы живете в этом дворе?

- Нет, сержант, - почти естественным тоном произнесла Джейн. - К сожалению, мы вам ничем не можем помочь. Мы просто гуляли и случайно забрели сюда.

Она взяла своего спутника под руку и неожиданно добавила:

- Он сделал мне предложение. Сержант О'Коннер улыбнулся и мягко сказал, глядя на ее пылающие щеки:

- Поздравляю вас, мисс, желаю счастья. И вас тоже, сэр. У вас замечательная невеста.

Полицейские проследовали дальше, внимательно осматривая окна, о чем-то тихо переговариваясь.

Пока новоявленные жених и невеста под руку степенно удалялись вниз по улице, стараясь не сорваться на бег, шериф графства Гарри Адамс уже в третий раз осматривал помещение адвокатской конторы "Боннелл и Бретфорд". Когда владелец дома с четвертого этажа позвонил в полицию и сказал, что слышал выстрел, прозвучавший где-то на третьем этаже, шериф как раз разругался с женой, не сойдясь с ней во взглядах па матриархат. Идти ему поэтому кроме как на службу, было некуда. Он выехал по указанному адресу, оставил одного полицейского внизу у подъезда и, поднявшись пешком на третий этаж, столкнулся с выходившим из конторы адвокатом Бретфордом, которого хорошо знал по одному судебному процессу, где шерифу пришлось выступать в качестве свидетеля обвинения. Бретфорд, будучи тогда адвокатом обвиняемого, выиграл это дело, причем так ловко и умело выставил городскую полицию вообще и его, Адамса, в частности тупицами и пьяницами, что в зале среди публики буквально не смолкал смех. Шериф, вспоминая ту позорную сцену в суде, скрежетал зубами от злости. Сейчас, увидев Бретфорда, белого, как мел, он почуял возможность взять реванш за то судебное заседание.

- Адвокат Бретфорд, если не ошибаюсь? - вкрадчиво осведомился он. - Нам сообщили, что в помещении, арендуемой вашей фирмой, слышали звук, напоминающий выстрел. Я хотел бы осмотреть помещение, если вы, конечно, не возражаете.

Бретфорд немного помедлил, что-то, видимо, прикидывая в уме, затем открыл дверь и сказал:

- Я как раз направлялся в полицию, хорошо, что я вас встретил. Дело в том, что там, - он показал пальцем куда-то себе за спину, - только что застрелился Майкл Харвист, окружной прокурор.

- Что-о? - выдохнул шериф. - Мистер Харвист застрелился?

- Да, я как раз собирался ехать в полицию.

- А что, телефон у вас не работает? - поинтересовался Адамс, быстрыми шагами проходя в кабинет, где на ковре лежал, раскинув руки, теперь уже бывший окружной прокурор.

- Да нет, телефон работает, но я как-то растерялся, - пробормотал Уолт Бретфорд.

Он на глазах терял апломб, понимая, что влип в весьма неприятную историю.

- Да, это он, - сказал шериф, присев на корточки возле трупа. Выстрелили в упор в самое сердце.

- Почему - выстрелили? - нервно спросил адвокат. - Вы что сомневаетесь, что это самоубийство?

- Не знаю, не знаю, - задумчиво ответил Адамс. Он достал носовой платок, осторожно взял лежащий около убитого пистолет и, понюхав дульное отверстие, вынул обойму, - Стреляли из него: в обойме не хватает одного патрона, - заключил он. - Сержант О'Коннер, позвоните в управление, пусть пришлют двух человек из дежурного наряда - надо опросить жильцов соседних домов. И пусть заедут за доктором, криминалистами и везут их сюда. Да не отсюда звоните, черт вас возьми. Ничего здесь не трогать до приезда эксперта.

Шериф вошел в кабинет Бретфорда и прикрыл за собой дверь.

- У вас есть оружие? - осведомился он, пристально глядя на Уолта Бретфорда.

- Да, конечно, - ответил тот, доставая из внутреннего кармана пиджака небольшой плоский пистолет. - Он зарегистрирован в полиции, и имеется разрешение на его ношение.

Шериф взял протянутый ему пистолет и понюхал дуло.

- Чисто, - хмыкнул он. Но его тону было непонятно, обрадовало или огорчило его это. Положив пистолет на стол, он хмуро спросил:

- Прокурор Харвист застрелился на ваших глазах?

- Нет, я вышел проводить дочь своего компаньона, посадил ее в такси, а когда вернулся, он был уже мертв.

- Эта ваша знакомая может подтвердить, что Майкл Харвист был жив, когда вы с пей выходили отсюда? Бретфорд задумался.

- Собственно говоря, она была здесь не больше минуты и не видела прокурора, так как он находился в соседней комнате, там, где я его и нашел мертвым.

- Он что, прятался от нее? - спросил шериф, заметив выступившую на лбу Уолта Бретфорда мелкую испарину, хотя лицо того продолжало быть бесстрастным.

- Нет, зачем же ему прятаться. Просто, как вы знаете, через две недели выборы, а отец этой девушки претендует на должность окружного прокурора, поэтому мистер Харвист не хотел, чтобы наши с ним деловые отношения стали известны мистеру Боннеллу.

- В чем заключались ваши деловые отношения?

- А уж вот это, шериф, не ваше дело. Я не обязан отвечать на подобные вопросы.

Насколько я понимаю, меня еще не обвиняют в убийстве. Поймите же и вы, наконец, что это самоубийство, хоть я не представляю, чем оно вызвано. Когда я вышел проводить эту девушку, мистер Харвист был жив и здоров, как мы с вами, а когда я спустя восемь-десять минут вернулся, он был уже мертв. Не знаю, что вдруг на него нашло, но в том, что это самоубийство, у меня нет ни малейших сомнений.

В дверь позвонили: приехали врач, эксперт и двое полицейских.

- Хелло, док, - сказал шериф, протягивая врачу руку. - Простите, что не даю вам отдохнуть даже в воскресенье, но окружные прокуроры не часто кончают жизнь самоубийством, если, конечно, это самоубийство. Осмотрите тело и, если у эксперта нет вопросов, заберите его на вскрытие. Протокол мне нужен сегодня.

- А, может быть, вчера? - по-птичьи склонив голову к плечу, язвительно спросил немолодой врач в очках и скептически поджал губы. - Сколько я знаю вас, шериф, ни разу не было случая, чтобы вам что-то понадобилось завтра, нет - только сегодня. А между прочим, через полтора часа по шестому каналу начнется прямая трансляция "Порги и Бесс" из Нью-йоркской филармонии. Я этого дня ждал две недели.

Врач скорбно покачал головой, возмущенно вздернул плечами и направился к телу, продолжая что-то ворчать себе под нос.

- Да, полно вам, док, - промолвил шериф. - За полтора часа уж вам-то ничего не стоит выпотрошить не один, а пару трупов. К тому же письменно доказать, что, исходя из характера повреждений и особенностей строения большого пальца левой ноги, оба покойника на самом деле являются одним и тем же человеком, причем нежизнеспособным из-за врожденного отсутствия головного мозга.

Кто-то, не выдержав, фыркнул, а эксперт, здоровенный малый с могучим животом и румянцем во всю щеку, разразился хохотом.

- Ну, Гарри, уж вы скажете так скажете, - захлебывался он от смеха.

- А ты, дистрофик, тоже давай принимайся за дело. Мне нужно знать, есть в этой конторе чужие "пальчики" и особенно вон на той пушке, с какого расстояния произведен выстрел, передвигали ли тело после смерти, ну и вообще все, что сможешь раскопать. Понял? Ну и приступай, раз понял.

Шериф повернулся к Бретфорду и сказал:

- Я вас больше не задерживаю. Входную дверь я вынужден опломбировать до получения заключения эксперта и протокола вскрытия. У кого-нибудь, кроме вас, есть ключи от входной двери?

- Нет, только у мистера Боннелла, но он еще вчера улетел на несколько дней в Вашингтон. Я могу взять свой пистолет?

- Я вам верну его сегодня же, после заключения трассологической и баллистической экспертизы, - с удовольствием выговорил научные термины шериф. - Позвоните мне в управление часов в пять. Я думаю, к тому времени все данные будут у меня на руках.

- У вас профессиональная болезнь полицейского, шериф, - сказал Бретфорд холодно.

- Вам чудятся преступления там, где ими и не пахнет.

Он повернулся и вышел, кивнув на прощание. Неизвестно, о чем думал после обозначенного времени Уолт Бретфорд, респектабельный, обеспеченный совладелец процветающей юридической фирмы, но, выдержав для солидности четверть часа, он позвонил шерифу. Тот откликнулся бодрым, излишне бодрым, как показалось опытному адвокату, голосом:

- Хелло, мистер Бретфорд, Наш эксперт уже закончил работу, но здесь есть маленькие детали, которые необходимо уточнить. Простите, что я занимаю время столь занятого человека, но не могли бы вы приехать сейчас в полицейское управление?

Бретфорд с трудом подавил желание спросить, что показала экспертиза, и ответил:

- Хорошо, у меня есть свободные полчаса. Войдя в кабинет шерифа, он был неприятно поражен присутствием доброй полдюжины репортеров с фотоаппаратами.

Конечно, как верно заметил шериф, окружные прокуроры не каждый день кончают с собой, но зачем создавать вокруг этого такой ажиотаж? Впрочем, этот шериф, как и многие полицейские чипы, любит рекламу.

- Слушаю вас, - сказал Бретфорд, опускаясь на свободный стул.

Шериф помолчал, с каким-то странным выражением глядя на адвоката. Затем ровным голосом произнес:

- Вскрытием установлено, что прокурор Харвист умер мгновенно от выстрела в сердце, произведенного в упор. На пистолете, принадлежавшем покойному, никаких отпечатков пальцев, кроме его собственных, не обнаружено. Из этого пистолета произведен только один выстрел. - Шериф сделал длинную паузу, глядя в упор на сидевшего с каменным лицом адвоката. Переведя взгляд на притихших в углу комнаты репортеров, он медленно произнес: - Но маленький нюанс помешал выстроить версию о самоубийстве. Один лишь маленький, совсем, как сказал бы опытный адвокат, ничтожный нюанс помешал выстроенной версии. Пуля Майкла Харвиста оказалась выпущенной из другого револьвера.

Репортеры переглянулись и дружно застрочили в блокнотах. Видно было, что сказанное доставило шерифу большое удовольствие.

- Я обещал вам, ребята, дать сегодня отличный материал для репортажа и я сдержу слово, - повысив голос, продолжал Адамс. - При обыске помещения фирмы "Боннелл и Бретфорд" в корзине для мусора был найден револьвер системы браунинг калибра 6, 35 без отпечатков пальцев, из которого и был застрелен прокурор. Мои люди опросили сегодня сотрудников фирмы. По их утверждению, этот браунинг принадлежит присутствующему здесь мистеру Бретфорду.

- Что за чертовщина, - вскрикнул, вскочив с места, Бретфорд, но шериф остановил его жестом руки.

- Пулю из пистолета прокурора Харвиста наш эксперт нашел в деревянной панели комнаты, где было совершено, это хладнокровное убийство. Видимо, пользуясь доверием мистера Харвиста, человека, кстати сказать, физически очень сильного, убийца подошел к нему вплотную и выстрелил в упор вот из этого револьвера.

Шериф достал из стола никелированный "браунинг" и, поднеся его к лицу окаменевшего, от неожиданности адвоката, продолжил:

- Естественно, что выстрела, сделанного в упор из револьвера такого калибра никто не услышал. Затем убийца достал из кармана мистера Харвиста его пистолет, выстрелил в деревянную панель, тщательно протер его и вложил в правую руку убитого. Этот выстрел услышал владелец дома, живущий этажом выше, и вызвал полицию. Убийца надеялся, что эту пулю не найдут, и полиция не будет копаться в таком, казалось бы, очевидном деле. Но мы и в этот раз оказались на высоте. - Адамс испытующе обвел взглядом репортеров, и те постарались подавить невольные улыбки. - Я лично допросил молодую девушку, заходившую в контору в тот отрезок времени, когда было совершено убийство. По утверждению мистера Бретфорда, прокурор Харвист был в соседней комнате жив и здоров, а когда он, посадив девушку в такси, минут через десять вернулся назад, то нашел его мертвым. Но с этим не согласуется заявление самой девушки, утверждающей, что мистер Бретфорд был очень нервозен, бледен и старался побыстрее выпроводить ее из конторы. И главное, - шериф сделал многозначительную паузу и тяжело посмотрел па Уолта Бретфорда, девушка совершенно категорически утверждает, что в комнате сильно пахло порохом. Да оно и не удивительно при стрельбе в закрытом помещении. Мистер Бретфорд, когда я просил, есть ли у вас оружие, вы предъявили мне вот этот кольт, а про браунинг даже не заикнулись.

- Да я просто забыл об этой игрушке, - возмутился Бретфорд.

- Из этой игрушки убит сегодня Майкл Харвист, а вы о ней забыли, как забыли и о телефоне, когда собирались ехать в полицию, чтобы сообщить о смерти Харвиста.

Хорошо, что я вас перехватил у самой двери вашей знаменитой адвокатской конторы, иначе, боюсь, вы бы до сих пор искали полицию... где-нибудь на шоссе по направлению к мексиканской границе, а мы искали вас.

Дружный смех репортеров прозвучал для шерифа любимой мелодией.

- Вы, мистер Бретфорд, как-то высказались публично, что в полиции нашего города служат одни бездельники и пьяницы, не так ли? Так вот, убедитесь в обратном. - Шериф встал и, выпрямившись, стараясь казаться выше и внушительнее, торжественно произнес:

- Уолт Бретфорд, именем закона я арестую вас по обвинению в злоумышленном убийстве окружного прокурора Харвиста. Сержант, наденьте наручники.

Бретфорд хотел сказать, что шериф сошел с ума, что он нарушает закон и даром ему это не пройдет, но чьи-то руки прижали его к стулу, и кто-то ловко защелкнул у него на запястьях наручники.

В понедельник адвокатская контора "Боннелл и Бретфорд" не работала. Джимми и Джейн сидели у него в квартире на диване, рассматривая в утренних газетах фотографии Бретфорда в наручниках.

- А знаешь, - сказал Джимми, теребя губами мочку уха своей невесты, мне его даже жаль.

- Кого? - возмутилась Джейн, - Этого людоеда, убийцу?

- Ну да, представляешь себе его состояние: всю жизнь он с успехом доказывал в суде, что черное это белое, а белое - черное, а сейчас, когда ему грозит пожизненное заключение за преступление, которое не совершал, он не в силах доказать свою невиновность. Твои показания решили дело. Кстати, как это тебе пришло в голову сказать шерифу, что в конторе пахло порохом, когда ты туда вошла?

Джейн повернулась к Джимми и удивленно раскрыла свои честные голубые глаза:

- Но, милый, там действительно пахло порохом, только в переносном смысле. Я же не виновата, что шериф воспринял мои слова буквально.