"Одиночество мага (Том 2)" - читать интересную книгу автора (Перумов Ник)

ИНТЕРЛЮДИЯ 15

Зимний ветер злобно выл над вершинами исполинских дерев Вечного леса. Пехота снегов упрямо шла на штурм вечнозелёных бастионов, шла и гибла во множестве. Немало взращённых под властью королевы Вейде дубов, клёнов, грабов и буков не сбрасывали листву на зиму – после того, как набирались достаточной силы. Зима властвовала повсюду вокруг эльфийской твердыни, но здесь, в Вечном лесу, тем более, в самом его сердце её власть не простиралась далеко.

Крутобокий холм порос громадными дубами, в небольшой ложбинке у его подножия из-под замшелой, оплетённой плющом груды камней выбивался говорливый родник. Ручей весело бежал между поросших ежевикой берегов, среди склонявшихся к нему венчиков чайницы и духовита. Здесь было тепло, его словно источала сама живородящая земля

На груде камней, поджав под себя тонкие ноги, завернувшись в искрящийся зелёный плащ, сидела Вейде. Королева была одна. Одна на много-много лиг вокруг. Эльфы, её подданные, ушли сегодня в подземелья, в тайные дворцы эльфов Лета, где не бывал ещё ни один человек. Только пограничная стража на дальних рубежах Вечного леса не покинула своих постов.

Королева смотрела на покрытую рябью гладь ручья. Прекрасное лицо застыло гипсовой маской, и красота уже не восхищала, а устрашала. Знаменитые волосы королевы разлетелись, развернулись за спиной вторым плащом, и меж ними то и дело с сухим треском проскакивали крохотные искорки. Царило безветрие, но волосы королевы развевались, словно в бурю.

В ручье перед ней плясали, изгибаясь, извиваясь диковинными змеями, смутные образы, какие-то неясные тени, и чем пристальнее вглядывалась в них королева, тем сильнее начинала бурлить и клокотать вода в ручье, с поверхности срывались струйки пара.

Выражение на лице королевы казалось сейчас маской Смерти. Только глаза, наполнившиеся Тьмой, не поддавались всеобщему оцепенению. Они и только они жили сейчас, напряжённо всматриваясь во что-то, не доступное простому взору.

Королева смотрела в ручей. Смотрела долго, солнце успело высоко вскарабкаться по зимнему небосклону и вновь начало клониться к горизонту, когда королева наконец устало вздохнула и выпрямилась. Ручей перестал гневно бурлить и вновь мелодично зажурчал, волосы Вейде улеглись, скользившие среди них искорки угасли. Она встала, поднялась на вершину холма; вечерние ветры чуть шевелили по-летнему зелёной листвой; откуда-то сверху, из низких, набрякших снегом туч, часто сеял снег, однако ни земли, ни хотя бы древесных вершин не достигала ни одна снежинка. Но сейчас, стоило Вейде подняться туда, небеса словно метнули сотканное из снега копьё: на плечи, голову, развевающиеся волосы королевы начал падать снег. Она шла, запрокинув голову, – на щеках что-то блеснуло, может быть, даже слезы.

Потом она остановилась. Резко, зло, решительно, буквально вбивая с землю тонкие каблучки Тряхнула головой, словно принимая некое окончательное и бесповоротное решение.

Словно в ответ, осуждающе зашумели дубы. Солнце опускалось к горзонту, короткий зимний день угасал.

Вейде молча и низко поклонилась дубам, словно прося прощения, и лесные исполины вновь ответили ей сердитым гулом. Она лишь отрицательно покачала головой, подошла к ближайшему дубу. Сверкнул серебром узкий клинок, эльфийка аккуратно отсекла тонкую веточку, быстро провела над раной ладонью, что-то шепча, – и кора, словно морская вода, в тот же миг сомкнулась над срезом.

Королева спустилась к ручью. Ветер выл всё сильнее, вечерний сумрак сгущался, звёзд не было видно за плотной завесой облаков.

Вейде наклонилась, аккуратно воткнула срезанную веточку у самого края воды. Зачерпнула пригоршней серебристую влагу, плеснула на неё; лицо королевы исказилось болью, она закусила губу, но миг спустя её голос уже зазвучал, как ни в чем не бывало – мерным ритмом непонятного людям языка, музыкальными переливами странных созвучий; но сейчас они звучали поистине грозно, пугающе, словно марш тёмной армии, не орды, а именно армии, железных легионов, где каждый знает своё место и весь строй умеет ударять как одна рука.

Над головой королевы тучи закружились в хороводе, в небесах появилась громадная, всё расширяющаяся воронка. С небес спускался исполинский хобот тёмного вихря, постепенно утончаясь к концу, – вот он достиг воткнутой в берег веточки, и в тот же миг Вейде, раскинув руки так, словно хотела обнять всю Вселенную, душераздирающе вскрикнула, по взметнувшимся тучей волосам зазмеилось пламя, ветер почти что прижал многовековые дубы к земле, и воронка в небесах исчезла. Хобот вихря исчез, как не бывало, однако срезанная веточка внезапно начала расти, дрожа, потянулась вверх, стремительно, неудержимо, ручей заклокотал, вода в нём вскипела и окрасилась чем-то тёмным, облако пара окутало веточку – впрочем, уже не веточку, а молодое деревце – и, повинуясь властному жесту Вейде, рассеялось.

На берегу ручья осталась стоять человеческая фигура. Закутанная в просторный, скрывающий очертания плащ, так что трудно было даже понять, эльф это, человек или, может, и вовсе орк.

Вейде дрожала, как в лихорадке. Глаза её блестели нехорошим, больным блеском, но голос оставался твёрд.

– Я призвала тебя, потому что задание по силам только тебе.

– Я исполню, владычица… – глухо отозвалась фигуpa и опять же про неё ничего нельзя было узнать – голос казался каким-то стёртым, неживым, лишённым собственных черт.

– Ты знаешь, что нужно совершить?..

– Твоё волшебство показало мне всё, что надо, владычица…

– Тогда в дорогу. Торопись. Времени у нас очень мало – и наши враги не станут мешкать, и мои чары не продержатся так долго, как мне хотелось бы.

Закутанная фигура молча поклонилась и плавно заскользила прочь. Ночной мрак быстро поглотил её, а Вейде, гордая королева Вейде вдруг упала прямо на землю и разрыдалась.

– Что я наделала? – слышалось между судорожными всхлипываниями. – Что я наделала?..

Эти слова она произнесла по-человечески, а не на своём родном языке.