Погодин Радий ПетровичПриснится же перед рассветом

Радий Петрович ПОГОДИН

ПРИСНИТСЯ ЖЕ ПЕРЕД РАССВЕТОМ

Сказка

До апреля Яшку Кошкина сновидения не беспокоили. Иногда прокатят в его пробуждающейся голове волны сиреневых гор, запахнет рододендронами... Тут Яшка на холодный пол босыми ступнями прыг и - вдох-выдох - посвятил себя Яшка отличной учебе, акробатике, электронике, оптике, стихосложению, а при такой нагрузке сон должен быть ровный.

Но в апреле сновидение все же его одолело. Приснилось Яшке, будто идет он по горной дороге. На склонах лиловых гор красные шастают лисы. Горные куропатки под лопухами сидят, прижавшись к горным перепелам. Орел висит в небесах. Видит Яшка указательный столб с названием "Королевство Олирия". Рядом другой столб - "Герцогство Огилон". Между столбами дорожка в косую полоску, выложенная белыми и черными камушками. Яшка на эту дорожку свернул. Думает: "Может, в этих сомнительных государствах разбой и грабеж. Может, помощь нужна?"

Но! Видит Яшка, как двое через дорожку целуются - принц и принцесса. Принцесса в шелковом. Хорошая. Бледная. Принц в бархатном. Тоже хороший. Тоже бледный. Сделают шаг - поцелуются. Сделают еще шаг, еще поцелуются. Позади них придворные. С принцессиной стороны дамы. С принцевой кавалеры. И те и другие считают: "Двенадцать, тринадцать... пятнадцать..."

- Чем это вы занимаетесь? - спросил Яшка.

Принц и принцесса целоваться прекратили.

- Измеряем границу.

- Измеряете что?

- Мальчик, мы измеряем границу между нашими государствами, - вежливо объяснил принц. - Дорожка, на которой ты стоишь, - граница. Она измерялась давно, еще при моем дедушке.

- Вы думаете, она стала короче? - спросил Яшка Кошкин.

- Или длиннее, - сказала принцесса очень любезно. - С границами все может быть.

- Их все же принято измерять километрами, - пробормотал Яшка Кошкин, пятясь. - А также морскими милями.

- Наверно, он двоечник. - Принц и принцесса отвернулись от Яшки. Простите, на каком числе мы остановились?

- На десяти тысячах четырнадцати, - ответили дамы.

- На десяти тысячах пятнадцати, - ответили кавалеры.

Принц грустно покачал головой.

- Придется все начинать сначала.

Принцесса вздохнула.

- Да, сколь велика цель, столь велика и ответственность.

Яшка был поражен. Особенно тем, что ему не надрали уши. Выскочил он на большую дорогу и услыхал - кто-то плачет. Яшка - босыми ступнями на холодный пол и - вдох-выдох.

А кто-то плачет. На кухне. Яшка как был босиком - туда.

Там, у стола, Яшкина старшая сестра сидит, Марина, волейболистка, умница, восьмиклассница, и плачет. К ее ногам прижался старый пудель Барбос. Имел Барбос свойство прижиматься к ноге именно того члена семьи, у которого на душе кошки скребут.

"Профукали, - подумал Яшка. - Девчонкам из Старой Руссы. Наверно, ноль - три. Поздно плакать. Нужно на тренировках выкладываться". Уселся Яшка напротив сестры. И жалко ему ее. Нос у нее красный, ресницы склеились в острые стрелки. "По шесть штук", - сосчитал Яшка. "А у Лиды Мякишевой реснички склеиваются по восемь". Лида Мякишева - Яшкина одноклассница, даже соседка по парте. Иногда брызнет Лида на Яшку слезами и носик в сторону - в математике не тянет, в оптике плавает.

- Профукали, - сказал Яшка. - А надо было тренироваться.

Глаза у Марины мгновенно высохли. Отпустила она брату Яшке затрещину - воспитательную.

- И не профукали - раскатали. Три - ноль. Совсем зеленые девочки, им еще в куклы играть. А плачу я - сон приснился ужасный. - Марина снова заплакала.

Яшка Кошкин на сестрины затрещины не обижался.

- Какой сон-то?

- Кошмарный. Граница между двумя королевствами - дорожка такая в косую полоску. С одной стороны принцесса, вся в шелковом, бледная. С другой стороны принц - в бархатном, тоже бледный.

- Целуются!

Глаза у Марины опять высохли. Отпустила она брату Яшке вторую затрещину, словно ввела мяч в игру.

- Это за перебивку. И не целуются, а, представляешь, измеряют границу рублем. А дамы и кавалеры записывают в блокнотах: сто тысяч один; сто тысяч два; сто тысяч три...

- Дураки они! Границы измеряют милями и километрами!

А Марина ему в ответ:

- Мне их жаль. Границу не измерять, ее сердцем чувствовать должно...

Слово "должно" Яшка ощутил в себе, как неразжеванную хлебную корку. Стоит она поперек Яшкиного нутра и от нее по телу боль... Проснулся Яшка. Опустил босые ноги на холодный пол. Встал. Луна за окном, как уже разрезанный именинный торт.

К Яшкиной ноге прижимается теплым боком старый пудель Барбос и говорит негромко:

- Светает, Яша. Не бойся дня...