"Русский синдикат" - читать интересную книгу автора (Ростовский Андрей)

«Якудза»

Лос-Анджелес. Второй по величине город Соединенных Штатов Америки, культурный и экономический центр западного побережья. Город, где находится «фабрика грез — Голливуд», город кинозвезд и миллионеров.

Фешенебельный клуб «Фудзияма» был клубом закрытого типа и располагался в центральной части японского квартала, называемого «маленьким Токио». Мало кто знал, что высотное здание, в котором находится клуб, имело еще несколько подземных этажей, куда вели секретные лифты. Как раз на пятом подземном уровне, в полутемном зале, выдержанном в национальном японском стиле и освещенном бумажными фонарями, собрались старшие члены одного из могущественных кланов «Якудзы» — «Черный лотос».

«Якудза» — преступная организация Японии, своими корнями уходящая в глубину веков. Первые упоминания о ней относятся к двенадцатому веку. В начале шестнадцатого столетия система «Якудза» сформировалась как организация с извращенными самурайскими традициями. Постепенно в ней выработался кодекс чести, аналогичный самурайскому кодексу бусидо, но существующий отдельно от него. Уже в те далекие времена «Якудза» противопоставляла себя власти.

В современной Японии эта организация оказывает влияние на все слои общества: от мелких предпринимателей и чиновников до верхних эшелонов власти. Более того, «Якудза» распространилась по всему белому свету, обосновавшись во многих странах мира. Эта тайная организация имеет древнейшие традиции и жесткие, даже жестокие законы. «Якудза» окружена ореолом страха, тайны и мистики.

Собрание было организованно в связи с прилетом в Америку из Японии главы клана господина Ясаку Такакура. Босс «Якудзы» по-японски именовался «оябун» и являлся непререкаемым, авторитетным господином для всех членов данной группировки.

При появлении пожилого японца с выбритой до блеска головой, одетого в национальное кимоно, босс лос-анджелесского филиала «Якудзы» что-то резко скомандовал, и все низко склонили головы перед вошедшим. Господин Такакура проследовал в сопровождении своих помощников в центр зала и занял полагавшееся ему почетное место.

Выслушав заверения в почтении и преданности руководителей лос-анджелесского филиала «Черного лотоса», оябун взял слово.

— Я прилетел в Лос-Анджелес не для того, чтобы слушать ваши заверения в уважении ко мне. Я здесь, чтобы узнать, что стало с шестью грузовыми самолетами, которые мы отправили с Окинавы в позапрошлом месяце. Слушаю тебя, Мацумото, — оябун указал рукой на сидящего напротив пожилого японца.

— Уважаемый Ясака-сан! — с поклоном проговорил Мацумото. — Эти самолеты были заказаны китайским бизнесменом по имени Чоху Ли, находящимся под покровительством небезызвестной «Триады». Мы произвели поставку самолетов, и они осуществили с нами расчет в размере двадцати четырех миллионов долларов наличными. Как и было оговорено.

Пожилой японец сделал паузу.

— Дальше! — приказал Такакура.

— Деньги оказались фальшивыми. Это была очень искусная подделка наивысшего качества.

— Кто руководил операцией по продаже самолетов? — резким тоном задал вопрос оябун.

— Операцией руководили Масами и Ешиаки. Нам стало известно, что эти двое вступили в предательский сговор с китайцами. В их обязанности входило тщательно, при помощи специального оборудования, проверить передаваемые наличные деньги. За то, что они не обнаружили подделку, им было обещано полтора миллиона долларов. Но все тайное становится явным. Теперь их судьбу должны решить вы, Ясака-сан, — уважительно поднял глаза на своего босса Мацумото.

— Предатели должны умереть медленно и мучительно, как предписывает наш закон, — провозгласил оябун.

— Я должен сказать вам, господин, что эти двое полностью осознали свой страшный поступок и в прошлом принесли много пользы нашему клану. Я осмелюсь просить у вас разрешить умереть им с честью, как подобает настоящим якудзам.

— Хорошо, будь по-твоему. Где они?

Мацумото поднял руку и тотчас привели и усадили недалеко от него двух японцев.

— Так это вы осквернили честь нашего клана? — грозно сверкнул глазами оябун.

Лица приведенных побелели, и один из них ответил:

— Да, господин Такакура. Мы виноваты. Мы понимаем, что прощения нам нет, и готовы понести заслуженное наказание.

— Тогда вы знаете, что надо делать! — ледяным тоном объявил глава клана.

После вынесенного вердикта обреченные японцы отошли на почтительное расстояние и присели в специально отведенном месте. Тут же поднесли и уложили перед ними на чистые белые полотенца короткие церемониальные мечи для харакири. Обреченные оголили торс, представив на обозрение окружающих татуировки, обильно покрывающие все их тело. Это были цветные тату, изображающие драконов, хищных зверей и причудливые замысловатые орнаменты. Все рисунки так густо переплетались, что казалось, будто на них надеты тесно облегающие цветные майки.

Приговоренные присели на колени в позу «зазен» и погрузились в медитацию, настраивая себя на «сипуку» — ритуальное самоубийство. За спиной у каждого стояло по человеку с обнаженным самурайским мечом «катаной». Обреченные якудзы углубились в самосозерцание, готовясь достойно перейти в мир иной, как подобает воинам.

После длительного погружения в себя каждый из них двумя руками поднял ритуальный меч и направил его лезвием к животу. В это время стоящие за ними подняли остро отточенные мечи на изготовку. Одновременно с резким выдохом двое провинившихся вогнали клинки в брюшную полость по самую рукоять. Но это было еще не все. Громадным усилием воли они резким движением потянули рукоятки вбок, разрезая полость своего живота. И тотчас просвистели мечи, отсекая головы несчастных от туловищ. Это был единственный гуманный момент, предусмотренный в жестокой церемонии.

Ритуал, уходящий корнями в глубину веков своей жестокостью, укреплял дисциплину в системе бусидо — системе пути воина.

После того как обезглавленные тела рухнули на пол, их прикрыли черными, вышитыми золотом покрывалами и продолжили собрание клана.

— Это ждет каждого, кто допустит непростительную ошибку. Вы это знаете, — обвел глазами каменные лица якудза Такакура. После чего повернулся к сидящему напротив Мацумото. — Есть и твоя вина в происшедшем. Ведь ты возглавляешь филиал. Тебе нужно извиниться, — с этими словами он подвинул к опустившему голову Мацумото завернутый в белое полотенце клинок.

Мацумото, сказав покорное «Ос!», развернул полотенце и положил на него, растопырив пальцы, кисть левой руки. Затем поднес обнаженный клинок к мизинцу и резким движением правой руки отсек его. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Лишь только лоб покрылся холодным потом. После этого, перетянув чистым платком искалеченную руку, он завернул отрубленный палец в полотенце и двумя руками, с поклоном, протянул его своему господину.

— Прими мое извинение, мой господин.

Оябун принял подношение и положил сверток рядом с собой. Это означало, что раскаявшийся прощен.

— А теперь я хочу услышать подробности.

Мацумото подробно поведал патрону о происшедшем.

В недалеком прошлом один китайский бизнесмен обратился к японцам из Лос-Анджелеса с деловым предложением о покупке шести грузовых самолетов. За этим бизнесменом стоял нью-йоркский клан «Триады» — тайной преступной китайской организации. Были оговорены все подробности сделки: самолеты поступят контрабандным путем, расчет будет производиться наличными.

Самолеты поступили на адрес одной крупной бруклинской компании, которая выступила посредником сделки. По заранее отработанной схеме вооруженным представителям «Якудзы» были переданы наличные деньги. Почему члены «Черного лотоса» не обнаружили подвоха, нам уже понятно. Пересчитав их, японцы не смогли распознать то, что купюры были фальшивые. Обнаружить подделку было очень сложно, ибо, как выяснилось позже, банкноты были изготовлены чрезвычайно качественным клише, при помощи новейших технологий. Но увы, ошибок «Якудза» не прощает, и люди, повинные в приеме фальшивых денег, были жестоко наказаны. Мир «Якудзы» суров.

— Надеюсь, ты понимаешь, Мацумото, что обязан в ближайшее время вернуть деньги и отомстить китайским ублюдкам, а иначе последуешь по пути этих двух. — Босс указал рукой на покрытые покрывалами тела.

— Да, Ясака-сан. Мне ясно.

— Исполни свой долг. Для этой цели не жалей ни людей, ни средств.

— Все понял, босс.

— Да, кстати, а какая бруклинская фирма выступила посредником?

— Одну секунду, господин Такакура. — Мацумото правой рукой вытащил из кармана листок бумаги. — Эта компания называется «Сателлит интернэшнл».

В полицейском управлении Нью-Йорка, несмотря на поздний час, было шумно и оживленно. Волна преступлений в последнее время захлестнула город. На графике, что висел в кабинете у комиссара, кривая роста преступности достигла своих критических отметок. Убийства, грабежи и разборки между преступными бандформированиями значительно увеличились. И это в начале третьего тысячелетия?

В кабинете комиссара нью-йоркской полиции Фрэда Морроу проводилось экстренное совещание. Лейтенант Лари Клэйтон зачитал отчет о происшествиях последней недели, после чего комиссар взял слово.

— Что-то в нашем городе стало неспокойно. Вроде далеко не тридцатые годы и даже не семидесятые, когда гангстеры дебоширили вовсю. Ну вот, опять эти разборки. Опять в Чайнатауне была перестрелка в ресторане «Золотой петух». Три трупа, шестеро раненых. Опять, судя по донесениям, на улицы Нью-Йорка поступила крупная партия героина. Наркоторговцы бесчинствуют вовсю. Особенно на этом поприще преуспевают зулусы и китайцы. Поставку, как правило, осуществляют колумбийцы, да и из Азии товар поступает. Что скажет отдел по борьбе с наркотиками? Слушаю вас, капитан Джефферсон.

Капитан был невысоким полным человеком, одетым в мешковатый серый костюм. Он встал со своего места и произнес:

— Ну что я могу сказать нового, сэр?

— А вот придется, Джефферсон, придется. Слушаем вас.

— Нами приняты все меры, чтобы не допустить притока наркотических веществ на территорию города. Это главная задача и цель. Бороться с уличными торговцами на практике очень сложно. Мы их пачками доставляем в участок, а их ряды все не редеют. Необходимо бороться с серьезными поставщиками, но это совсем непросто. Вроде уже столько опыта. Вроде бы все предусмотрели. У нас работают опытные специалисты. Используем специально обученных собак. Наши отделы в каждом аэропорту, на каждом вокзале и в каждом порту. Внедряем в ряды наркоторговцев своих агентов. Привлекаем к работе информаторов. — Капитан вытер вспотевший лоб платком. — Наркоторговцы становятся все более ушлыми и изворотливыми.

— Как я считаю, главное — профилактика, — прервал его комиссар. — Главное — перекрыть каналы поступления в Соединенные Штаты наркотических веществ.

— Именно так, сэр! — продолжил капитан полиции. — Но, как я уже сказал, эти проклятые колумбийцы и другие наркоторговцы находят все более изощренные способы поставки. Например, информаторы сообщили, что колумбийцы заключили некое соглашение с китайцами о совместной деятельности и распределении по различным видам наркотических веществ и их поставок из Дальнего Востока в Южную Америку. Поступила также информация, что и «Коза ностра», а точнее, семья Гамбино вела с ними переговоры о разделе рынка сбыта.

— А как же чернокожие группировки? — поинтересовался комиссар.

— Ну, они, как всегда, на плаву в этом бизнесе. Например, в Гарлеме, куда ни плюнь, попадешь в черную физиономию какого-нибудь наркодилера. Они там кишмя кишат. Вот если бы нам государство дало больше прав…

— Давайте не будем вести полемику о правах полицейских. Давайте лучше изыщем возможные резервы и попытаемся совместными усилиями придушить это чудище, именуемое наркобизнесом. Кстати, что слышно по поводу русских?

— На Брайтоне, сэр, заметно некоторое оживление, — отрапортовал лейтенант Клэйтон. — По информации, полученной от наших людей, становится ясно, что история с простреленными русскими мафиози у отеля «Хилтон» будет иметь продолжение. Как говорят информаторы, русские такое не спускают, но по этому поводу лучше обратиться к специальному агенту Фоксу Пирсону. Он более компетентен в этом вопросе.

— Да, конечно. Что вы об этом скажете, агент Пирсон? — обратился комиссар к человеку в аккуратном синем костюме.

— Я скажу следующее. По полученным мною данным, в движении русских виновата не только месть. Есть сведения, что в этой истории замешаны крупные деньги, и на завтрашнем совещании я вас более подробно введу в курс дела.

Нью-Йорк. Чайнатаун — китайский квартал. Попадая сюда, как бы моментально переносишься в Гонконг. Европейский стиль сменяется дальневосточным. Здесь буквально все: рестораны, восточные лавки и даже телефонные будки — выполнены в китайском стиле. Везде пестреют вывески с китайскими иероглифами. Здесь даже английский язык воспринимается как иностранный. Чайнатаун, расположенный к северу от Бруклинского моста на стороне Манхэттена за Сити-холл, состоит из двенадцати жилых массивов. В общем-то, немало даже для такой метрополии, как Нью-Йорк.

Возле большого ресторана с характерной национальной черепичной крышей с изогнутыми краями, где у входа снуют многочисленные представители желтой расы, припарковал свой «Лэнд-крузер» Вася Заяц. Вместе с Симоном и Яшей Эмигрантом они уже битый час наблюдали за этим фешенебельным заведением под названием «Золотой дракон». Отслеживая путь Тарасюка, они узнали о его связи с китайцами, и нити привели их в это злачное место.

— Слушай, Васек, — обратился к другу Симон. — Так мы здесь весь вечер можем простоять и ничего не вынюхаем. Надо зайти внутрь, приземлиться за столик, перекусить что-нибудь, у них есть «утка по-пекински» — пальчики оближешь.

— Да ты просто, брат, проголодался. Но по-большому, я бы тоже перекусил. А ты как считаешь, Яша?

— Я тоже думаю, что здесь без толку торчать. Сидя в машине, мы больше внимания привлечем.

Друзья вышли из машины и проследовали в ресторан. Заняв уютный столик возле аквариума с золотыми рыбками, они заказали «утку по-пекински», салат из побегов молодого бамбука и, конечно же, рис. На предложение официанта отведать китайской рисовой водки Яша, оскалившись, отмахнулся.

— Знаю я вашу термоядерную водку. Градусов под шестьдесят, а то, бывает, и под семьдесят, да еще горячая, по ногам шибает «мама, не горюй». Ты нам лучше хорошего чая принеси, зеленого с жасмином. О'кей?

— О'кей! — вежливо улыбаясь, раскланялся китаец и моментально растворился в пространстве.

Через несколько минут стол уже был уставлен китайскими яствами, и приятели принялись за трапезу.

— Странные люди эти потомки жителей Поднебесной, — поглощая утку, заметил Вася. — В пищу употребляют всякую живую тварь. Они считают пригодным для пищи любую живность, на которую падают лучи солнца. Хавают и саранчу, и змей, и ящериц, и разных там гусениц, тараканов, — поморщился Заяц. — А, видите ли, все молочные продукты, молоко, сыр, творог есть у них впадлу. Это у китайцев почему-то вызывает отвращение. Прибабахнутые узкоглазики, — покрутив пальцем у виска, Вася пробовал палочками накрутить лапшу.

Эта процедура ему давалась с трудом — пальцы, привыкшие к европейским приборам, не претендовали на виртуозное владение деревянными палочками.

— Да это еще что, — махнул рукой Симон. — Я видел видеокассету, называется «Шокирующая Азия», так там извращенные толстосумы берут обезьянку, зажимают ее голову в деревянные тиски посередине круглого стола, потом эти мудилы собственноручно забивают бедное создание специальными деревянными молотками, тут же официант вскрывает несчастному животному черепную коробку, и все извращенцы ложками поглощают горячий мозг еще недавно живой обезьяны.

— Ну и уроды! — возмутился Яша. — Вот бы кому-нибудь из них зажать башку в эти тиски и с размаху шандарахнуть кувалдой, тогда бы, наверное, у других тупорылых извращенцев отпало желание всякой хреновиной заниматься.

Приятели еще долго лакомились китайскими деликатесами, попивали чай и присматривались вокруг. Они томились уже более четырех часов, опустошая один за другим керамические чайники. Ничего, что могло бы их заинтересовать, не происходило, и приятели собирались прекратить наблюдение, как вдруг неожиданно входная дверь распахнулась, и в нее быстрым шагом вошли пятеро азиатов в длинных плащах и стремглав поднялись по лестнице на второй этаж, где располагались банкетный зал и отдельные кабинеты.

Симон, недолго думая, устремился за ними, на ходу поправляя пистолет, заткнутый за брючный ремень. Поднявшись по лестнице и пробежав по длинному коридору, он заметил, как резвые гости проскользнули в открытую дверь. Он нырнул за ними и притаился за бархатной ширмой.

Его взору предстало следующее зрелище. Пятеро гостей вошли в красный зал с бамбуковыми колоннами, где за низким столом сидела дюжина китайцев. Выдернув из плащей по пистолету с глушителем в каждую руку, непрошеные гости без предисловий открыли по сидящим огонь. Разрядив обоймы в китайцев, они спрятали оружие. Затем двое из них достали слегка изогнутые мечи и отсекли всем трупам головы.

После проделанной кровавой акции один из азиатов достал из кармана плаща цветок лотоса, перевязанный черной лентой, и положил на труп одного из китайцев. Вся процедура заняла не более трех-четырех минут. Таким же быстрым шагом, как и вошли, гости моментально проделали обратный путь и покинули ресторан.

Симон тоже незаметно вышел из своего убежища и, спустившись к приятелям, поведал им о происшедшем. Рассказав об увиденном, он заключил:

— Тут, братки, дело нечистое. Отвечаю — это были японцы, и я так думаю, что «Якудза». Я их брата хорошо изучил в Токио.

— Ладно, поговорим в машине, — вставая из-за стола, бросил Яша. — Пора сваливать. Сейчас с минуты на минуту начнется кипиш. Идите в тачку, а я рассчитаюсь с официантом и за вами.

Уже через несколько минут друзья покидали Чайнатаун, двигаясь в направлении Манхэттена. По встречной полосе мчалась вереница полицейских машин с мигающими огнями и воем сирен.