Саломатов АндрейПраздник зачатия

Андрей Саломатов

ПРАЗДНИК ЗАЧАТИЯ

Вот и пришло мое время. Завтра праздник зачатия. Свою жизнь я прожил честно. Мне повезло: мало кому удается увидеть столько, сколько видел я.

Они прилетели в двадцать первый день. Да, в двадцать первый. Все правильно.

Недалеко от города в полдень на землю опустилась огромная башня. Как сейчас помню: загрохотало, как при оползнях. Все сильно перепугались и попрятались в домах. Я живу на окраине, и мне хорошо было видно, как это произошло.

Из башни долго никто не выходил. Вечером в башне открылась дверца, и оттуда выдвинулась лестница, но никто не вышел. Когда совсем стемнело, я лег спать.

Утром надо было идти на работу, и я пошел. Около моего дома стояла большая толпа. Все смотрели на башню и гадали: зачем она прилетела? Я увидел Па и подошел к нему поздороваться. Тут все закричали и бросились врассыпную. Меня сбили с ног. Я упал, и по моей спине и рукам несколько раз пробежали. Я встал и посмотрел в сторону башни. По лестнице спускались три уродца. Они шли медленно и смотрели на меня. Мне стало очень страшно. Хотелось убежать, но почему-то не получалось. Они остановились, и один поднял руку. У него было всего две руки. В руке у него ничего не было, но все равно у меня от страха подкосились ноги. Они подошли ближе, но тут я опомнился и влетел в свой дом. Больше в тот день я их не видел, потому что закрыл окна крышками.

Утром эти трое опять спустились по лестнице. Я долго думал: если они никого не трогают, то, наверное, и не собираются. Они меня заметили, и один из них поднял руку. Я тоже поднял. Тогда они подошли совсем близко, и я то ли услышал, то ли почувствовал голос, будто в мою голову кто-то вселился. Голос сказал:

- Не бойся! Мы не сделаем тебе ничего плохого. Мы прилетели с другой планеты, чтобы познакомиться с вашей жизнью.

Я подумал: "Наверное и правда с другой планеты. Откуда же еще?"

- Да, - опять заговорило у меня в голове. - Мы прилетели как друзья. Смотри, у нас нет никакого оружия.

Камней у них действительно не было, но на поясах висели какие-то штуки, и я подумал: "А кто его знает, что это за штуки".

- Это не оружие, - сказал один из уродцев... - При помощи этих коробочек мы разговариваем с тобой.

Я уже понял, что они со мной разговаривают. Когда у меня в голове начинает говорить, у одного из уродцев открывается и закрывается дырка наверху.

- Выйди к нам, не бойся, - сказал один уродец. - Мы не хотим, чтобы вы нас боялись. Будем друзьями.

Мне было очень страшно, но потом я подумал: "Зачем им меня убивать? Стоило ли лететь так далеко, чтобы убить простого горожанина".

- Ты правильно рассуждаешь, - сказал тот же уродец. - Мы пришли с миром.

Я вышел из дома. Из каждого окна выглядывали по несколько человек. Наверное, никто не пошел на работу.

Уродцы медленно подошли ко мне.

- Ты смелый и умный, - сказал один из них. - Скажи, кто у вас самый главный?

- Я, - сказал я ему. - Это мой дом, я здесь главный. Его строил мой пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-прадед. Здесь меня зачали, здесь моя мать съела отца, здесь мы родились. Мои сестры ушли в женский город двадцать два дня назад.

Уродцы посмотрели друг на друга. Кстати, глаза у них почти такие же, как у нас, и мне показалось, что они удивились.

- А почему твоя мать съела твоего отца? - спросил один уродец. Я понял, что труднее всего бывает ответить на глупый вопрос.

- Как почему? - спросил я. - Ну потому, что они были вместе. Праздник зачатия кончился, вот и все.

- Ты хочешь сказать, что ваши женщины съедают своих мужей?

- А разве у вас не так? - спросил я. - Надо же было нас чем-то кормить. Самой матери хватает только на два месяца, и, если бы она не съела отца, то мы бы не родились.

- Так, стало быть, матери у вас тоже нет? - спросил уродец.

Ну и вопросики они мне задавали. Как бы у них там ни было, но такие-то простые вещи, кажется, каждый новорожденный знает.

- А как бы я родился? - спросил я. - Пока мы с сестрами сидели в матери, нам надо было чем-то питаться?

Уродцы начали между собой говорить, а я посмотрел по сторонам. Многие уже вышли из домов и стояли у своих дверей. Я увидел Па и позвал его. Па кивнул мне головой и подошел. Тут же начали подходить и остальные. Через десять минут народ запрудил всю улицу. Всем хотелось подойти поближе к уродцам, поэтому образовалась давка.

- А все-таки, кто у вас главный в городе? - спросил один уродец. - Кто управляет вами?

- Как это управляет? - не понял я.

- Ну, кто посылает вас на работу, платит вам за работу, решает, кто прав, а кто виноват? Многие в толпе засмеялись.

- А как можно управлять столькими домами и людьми? - спросил Па.

- Ну а кто учит вас говорить, ходить, работать? Ведь мать съедает отца, а вы съедаете мать, - спросил другой уродец.

За все время разговора ни одного толкового вопроса.

- Никто, - ответил я.

- Ну а где вас этому учат? Может, они шутили - не знаю.

- Нигде, - ответил я. - Мой отец и моя мать делали то же самое. Не поработаешь - не поешь. Кто мне принесет еду, если я не пойду и не соберу ее?

- А что вы едите? - спросил тот же уродец.

- Кляпок, - ответил я. - Они в камнях живут. Черные - съедобные, а серые цемент дают для домов.

- Цемент? - спросил один из уродцев. - А как же они его дают?

- Очень просто, - ответил Па. - Какают.

- Хороший цемент, - подтвердил я. Я показал на дом и сказал: - Этим цементом мы камни склеиваем. Очень крепко склеиваются.

- А ставни из чего? - опросил тот же уродец. - Очень красивые ставни.

- Из пра-пра-пра-пра-пра-прабабушкиных панцирей, - ответил я. - Это еще пра-пра-пра-пра-праде-душки, когда выели своих матерей, сделали крышки на окна. У нас зимой сильный ветер дует. Не будет крышек - замерзнем.

- А у вас что-нибудь растет? - спросил уродец. В толпе опять засмеялись.

- Мы растем, - ответил я.

- Вы меня не поняли, - сказал уродец. - Что-нибудь другое, кроме вас и кляпок.

- Нет, - ответил я. - А нас разве мало?

- Ну а что едят кляпки? - спросил уродец.

- Мамины панцири, - ответил я. - Что же еще?

- Да, действительно. Что же еще, - сказал уродец и посмотрел на горы. - А вот ты говорил что-то о женском городе. Где это?

- Не ходите туда, - сказал Па. - Они съедят вас.

Три дня назад Пу пошел за кляпками, далеко зашел, и его съели, а ему еще до праздника зачатия оставалось два года.

- Сколько же ему было лет? - спросил уродец.

- Как сколько, - удивился Па. - Сколько положено - год.

- Так, значит, вы живете всего три года?

- Да, - ответил я. - А вы сколько?

Уродец мне ничего не ответил, а только спросил:

- А если не ходить на праздник зачатия? Мы все вместе удивились.

- А мы и не ходим, - ответил я. - Исполняется три года женщинам, три года мужчинам, женщины приходят в дом к мужчинам, и справляется праздник зачатия, а через четыре месяца рождаются люди. Мамин панцирь относят в горы, а потом на этом месте ловят кляпок.

- Ну а если сбежать от женщины? - спросил уродец.

Все-таки у них явно не все в порядке: "Сбежать от

женщины"!

- Как же сбежать? - спросил Па. - Кто же тогда будет праздник справлять?

- Да и зачем тогда жить, - сказал я. - Мы всю жизнь живем для этого праздника. Это же праздник зачатия.

- А кто будет рожать? - спросил Па.

- Да, я как-то об этом не подумал, - сказал уродец.

Все засмеялись. Все-таки они неплохие ребята. Странные, но ничего. Может, они сбежали от своих женщин? Я как об этом подумал, мне их сразу стало жалко.

- Вы нам не подарите несколько кляпок, если можно, живых? - спросил уродец.

Видно, не одному мне стало жалко уродцев. Человек пятьдесят забежали в свои дома, и каждый принес по кляпке. Один из уродцев достал что-то блестящее и начал туда складывать кляпок. Одна кляпка выпрыгнула у него из руки и побежала к скалам. Уродец кинулся за ней.

- Не тронь, - закричала кляпка. - Не тронь - укушу!

Уродец остановился, а мы смеялись до звона в ушах.

- Так они тоже разумные? - спросил один из уродцев. Тут все попадали от смеха.

- А как же, - дергая себя за уши, сказал я. - Мне одна кляпка два часа небылицы рассказывала, чтобы я ее не съел.

Уродец опустил блестящее на землю, и все кляпки повыскакивали, но мы их быстро переловили. Одна болтливая кляпка начала упрашивать уродцев, чтобы Па отпустил ее, но Па откусил ей голову, а потом доел и все остальное. Уродцы смотрели на нас и, кажется, сильно удивлялись. Потом один из них сказал что-то непонятное:

- А может, так и надо. А другой сказал:

- Кто из вас хочет полететь с нами на нашу планету посмотреть, как мы живем? А третий тут же сказал ему:

- Не надо. Тогда я сказал им:

- Здесь, у нас, вы хорошие, а какими будете там - мы не знаем. Вы нас отвезете к себе и бросите или съедите, как мы кляпок, и мы никогда не узнаем праздника зачатия, а наши женщины не будут рожать. Прилетайте лучше вы к нам. С вами весело.

- Спасибо, - сказал уродец.

Они подарили мне блестящий шарик и ушли в свою башню. Через полчаса башня загудела, потом заревела и поднялась в воздух. Мы махали им руками, пока башня не скрылась за тучами.

Вот этот блестящий шарик. Зачем он мне? Завтра праздник зачатия. Я иногда жалею, что не полетел с ними посмотреть, как они живут. Теперь-то уж поздно. А вообще я доволен, я видел очень много и знаю, что этими штуками они со мной говорили.