"Последняя империя. Книга первая" - читать интересную книгу автора (Сартинов Евгений)

ЭПИЗОД 25

В тот ноябрьский день аэропорт Шереметьево-2 жил своей обычной жизнью. Поднимались в воздух и приземлялись десятки самолетов самых разных марок, стран и компаний, в залах ожидания и у касс толпились сотни людей, подъезжали и отъезжали машины, автобусы, принимая в свое чрево или, наоборот, выплескивая наружу очередную партию путников. Кроме этой привычной и знакомой всем суеты существовал и еще один круг повседневной аэродромной жизни. Тысячи людей обслуживали аэропорт на земле, ремонтируя самолеты, заправляя их топливом и водой, снабжая продуктами, обслуживая склады, автопарк, многочисленные подсобные помещения.

Когда к служебным воротам аэродрома подъехал очередной большегрузный транспорт, никто не обратил на него особого внимания. Такие машины с пестрой эмблемой фирмы на тенте обычно провозили из города стандартные продуктовые наборы для воздушных путешественников – непременную фасованную курицу, одноразовую посуду и весь остальной джентльменский набор аэросервиса. Проверив документы у разбитного, улыбчивого экспедитора, охрана пропустила транспорт на территорию аэропорта. Тут же к воротам подошла колонна топливозаправщиков, и никто из охранников не обратил внимания на то, что, проехав до ближайших строений, фургон повернул не направо, к складским помещениям, а налево – к летному полю.

Два человека в кабине остановившегося "КамАЗа" напряженно всматривались в стоящие рядком самолеты.

– Вот "Боинг", – сказал экспедитор, курносый, конопатый парень лет двадцати пяти.

– А, он пустой, – отмахнулся шофер. Крючковатый нос, темные глаза и сросшиеся на переносице брови выдавали его кавказское происхождение. Он был гораздо старше своего спутника, из-под черной, вязаной шапочки виднелись седые волосы.

– А этот вот? – не унимался экспедитор.

– Это А-310, тоже пустой. Шайтан, как не везет!

– Смотри, вон какой-то на буксире тащат, этот точно с пассажирами, – водитель ткнул пальцем на буксируемый с рулежки ТУ-154.

– Зачем, нам нужен "Боинг" полный иностранцев. Пойми, Андрюша, наши ценятся куда меньше.

Говоря это, кавказец нервно оглядывался по сторонам. Когда к самолету подали трап, по кабине "КамАЗа" постучали чем-то железным. Открыв дверцу, водитель увидел невысокого мужчину лет пятидесяти в синей форменной шапке и потертой летной куртке, без знаков различия, но с мобильной рацией в руке.

– Какого хрена ты торчишь со своей фурой на летном поле? – строго обратился он к водителю.

– Продукты привез, – сказал кавказец, поверх его головы оглядываясь по сторонам.

– Что ты мне мозги компосируешь, какие продукты?! Я двадцать пять лет здесь работаю, будто я не знаю, какие машины привозят к самолетам продукты! – взорвался местный старожил. Он щелкнул кнопкой переключателя рации и сказал в микрофон:

– Виктор Николаевич, что тут делает на стоянке большегрузный "КамАЗ"...

Докончить фразу ему не дал спрыгнувший на бетон водитель фургона. Он коротко взмахнул рукой, и холодное лезвие ножа плотно вошло под левую лопатку до самого сердца.

– Давай, черт с ним, берем этот ТУ! – крикнул своему напарнику убийца, вытаскивая из-под сиденья автомат.

Экспедитор тем временем рванулся назад. Открыв массивные двери фургона, он выпустил на волю еще троих человек с оружием в руках. Лица всех закрывали трикотажные маски. Шофер в это время также натянул маску с прорезями для глаз, пятым в компании стал вооружившийся автоматом экспедитор.

– Быстро! – скомандовал бывший шофер, и вся группа бегом рванула к выбранному самолету. А там уже началась выгрузка пассажиров. Первые человек десять спустились на землю и направились к поданному автобусу.

Две автоматные очереди над головой заставили упасть на ступеньки всех, кто находился на трапе. Пробираясь наверх, налетчики беспощадно топтали тела лежащих. Мужчину, не вовремя поднявшегося и загородившего им путь, они просто выкинули с трапа. Тот еще с криком летел вниз, а первый из террористов уже ворвался в салон.

– Назад! – заорал он, выхватил из-за пояса "Узи" и дал очередь холостыми патронами над головами столпившихся в проходе пассажиров. Первые из них просто попадали на пол, другие, что подальше, начали шарахаться в разные стороны, стараясь забиться между кресел. Женский истошный визг болезненно полоснул по взвинченным нервам угонщиков. А сзади, из второго салона, все напирала толпа, стремившаяся покинуть опостылевший самолет и не понимавшая причин задержки. Все тот же боевик с руганью прошелся вдоль всего самолета и для наведения порядка дал еще одну холостую очередь во втором салоне. Пока он "работал" с пассажирами, двое террористов подошли к кабине самолета. К их удивлению дверь в кабину оказалась открытой. Экипаж по своему обыкновению уже покинул самолет, но в кабине задержался бортинженер, исправлявший мелкую погрешность одного из многочисленных приборов. Увидев в дверном проеме черные маски, он попятился назад и едва не упал, уткнувшись в кресло первого пилота.

– Спокойно, парень, – сказал один из террористов, стаскивая с себя маску. – Ты кто?

– Я... я бортинженер.

– Как машина?

– В норме.

Оттеснив летуна в сторону, угонщик устроился на место первого пилота и с видимой жадностью уставился на панель управления.

– Наконец-то, – сказал он, любовно поглаживая штурвал, – на этой штуке я улечу куда угодно.

На вид ему можно было дать лет сорок пять, может чуть больше. Темно-русые, с сильной проседью, волосы, голубые глаза. Бывшего пилота можно было назвать даже красивым, если бы не большой шрам над левой бровью. Быстро и четко он оживил все многочисленные приборы самолета и удовлетворенно кивнул головой:

– Все в норме, только топлива нет.

– Давай, вызывай башню, обрадуй их, – приказал его напарник, кавказец-водитель.

Через пятнадцать минут о захвате самолета знали уже на самом высоком уровне. В Шереметьево на вертолете прилетел новый министр внутренних дел Анатолий Ильич Малахов. Новый министр вышел из недр ФСБ, по званию был полковник. Невысокий, полноватый, с чуть одутловатым лицом, смотревшийся старше своих сорока пяти лет, он выглядел сейчас собранным и сосредоточенным.

– Что за рейс? – с ходу спросил он встречающих его лиц.

– Чартерный, из Англии. В основном сотрудники филиалов закрывшихся фирм.

– Что требуют угонщики?

– Десять миллионов долларов и полный бак топлива.

– Сколько человек на борту?

– Шестьдесят два.

– А террористов?

– Примерно пятеро.

– Примерно?

– Да, свидетели расходятся в показаниях. Для всех них это было шоком.

– Оружие?

– Как минимум три АКМ, два "Узи", пистолеты, гранаты. У одного из них к тому же за спиной был большой рюкзак. Угонщики утверждают, что заминировали самолет.

– Что еще известно о них?

– Судя по голосу, говоривший – кавказец. Как говорит охрана, водитель фургона в самом деле походил на горца, а вот второй, экспедитор, явный славянин.

– Что там с этим фургоном, как они сумели попасть на территорию аэродрома?

– Представители фирмы "Лидо" признают, что это их фургон с плановыми поставками продуктов питания, но приметы работников фирмы не совпадают с приметами террористов.

– Значит, подменили где-то по дороге, – решил Малахов. – Пусть тщательно обыщут все лесопосадки от Москвы до Шереметьева. Давайте-ка послушаем запись.

Прослушав короткую речь главаря угонщиков министр хмыкнул:

– М-да. В самом деле кавказец, характерные интонации, русский обязательно бы где-нибудь сартикулировал не так. Дайте-ка я сам с ними поговорю.

Дежурный диспетчер потянулся к микрофону.

– Борт три два ноля десять, с вами будет говорить министр внутренних дел Малахов.

– Слушаю тебя, дарагой, – донеслось из динамика громкой связи. – Чем ты нас обрадуешь? Деньги уже привез?

– Нет, не привез. Хочу сделать вам встречное предложение. Вы сдаетесь, суд учтет добровольную явку с повинной и скостит вам срок.

Голос в динамике отрывисто засмеялся:

– Нет, дарагой, ты многого не понял. Нам пути обратно нет. Если вы без суда всех паханов порешили, то что будет с нами, а? Молчишь? Так что давай, вези доллары, заправляй самолет, на все даю два часа. А чтобы ты понял, что мы не шутим, посмотри в окно.

Малахов и все остальные подошли к огромному окну пункта управления полетов. До самолета было метров триста, не больше. Он стоял самый крайний, так что все и без биноклей видели, как открылась дверь, на пороге показался человек, одетый в светло-коричневый костюм. Малахову показалось, что он упирается, не хочет выходить из самолета. Выстрел был не слышен, но тело заложника дернулось и скатилось вниз по трапу.

– Скоты! – процедил сквозь зубы Малахов. И тут же за его спиной снова ожил динамик громкой связи:

– Эй, министр! Ты видел все, да-а? Так что давай, если через два часа не будет долларов и всего остального, буду расстреливать заложников каждые пять минут. А пока я выпущу одного, пусть расскажет, как тут у нас хорошо.

Вскоре на трапе показалась фигура человека с ребенком на руках. Через пять минут они оба были уже на башне. Расспросы Михаила, так звали счастливчика, длились полчаса.

– Их пятеро, это точно, я хорошо их рассмотрел при захвате. Всех пассажиров согнали во второй салон, охраняют двое. Один у входа, второй в самом хвосте. У обоих автоматы, АКМ. Еще двое в первом салоне. Они протянули по всему самолету провода, подсоединили их к толовым шашкам, все это висит у нас над головой.

Парню было лет двадцать пять. Высокого роста, худой, с длинной шеей и большим кадыком, он чем-то походил на большого подростка. Даже сейчас он не спускал с рук толстого, розовощекого карапуза лет трех, невозмутимо посапывающего под разговоры взрослых. Может поэтому, чтобы не разбудить дитя, Михаил говорил тихим голосом, так что остальным членам оперативной группы приходилось напрягать слух.

– А куда ведут эти провода?

– Не знаю, наверное, в кабину. По крайней мере, у тех, что нас охраняли, я не видел никаких там пультов, или этих, машинок для подрыва.

– Надо бы выяснить точнее, – сказал скорее самому себе Малахов. – По идее все должно сводиться к кабине. Вас отвезти домой?

Но бывший заложник отрицательно покачал головой:

– Нет, в самолете осталась моя жена.

– Хорошо, тогда разместите его где-нибудь поблизости, может еще пригодится, – велел министр.

В это время ожил динамик милицейской рации:

– Товарищ министр, в пяти километрах до Шереметьева, в небольшой рощице обнаружены тела двух мужчин. Судя по приметам это как раз те двое – водитель и экспедитор грузовика.

– Хорошо, – сказал Малахов и развернулся на кресле в сторону своего соседа, полковника ФСБ Петра Милентьева. Это был лучший специалист страны по преступлениям подобного рода. Дважды он лично обезоруживал террористов-одиночек, пять раз руководил переговорами с бандитами с глазу на глаз. Мощная фигура, открытое, располагающее к себе лицо полковника при этом было его единственным оружием. Но сейчас и он выглядел несколько озадаченным. С министром они были знакомы давно, судьба раньше постоянно сводила их, так что разговаривали они без особого церемониала.

– Ну что скажешь, Петро? Какие есть соображения?

– Меня в этом деле удивляют два момента. Ну ладно, экипаж им не нужен, свой пилот есть. Но почему они не велели убрать самолет со стоянки на открытое место, ведь это азбучные истины любого угонщика? Здесь, на стоянке, нам легче подобраться и проникнуть в самолет. И второе: эти самые провода. Такая хорошая организация захвата, явный почерк профессионалов и провода... Что же они, не сумели достать радиоуправляемые взрыватели?

– Кто знает, может и не достали, – пожал плечами Малахов. – Сейчас мы их в этом деле сильно поприжали.

Министр тяжело вздохнул.

– Сизов требует не допустить угон самолета. В этом он прав, не стоит потакать бандитам. Дадим слабинку раз – потом будем долго расхлебывать. Как там дела с долларами, интересно.

Малахов позвонил в минфин, его переслали в ФСБ.

– Сказали, через час нужная сумма будет.

– Ну, через час и мои ребята будут готовы, – хмыкнул Милентьев. – И все-таки мне многое не нравится в этом захвате, что-то тут не так.

Через двадцать минут все, кто был на башне, увидели, как трое спецназовцев в камуфляже и масках, держа пистолеты наготове, пригнувшись, проскочили под брюхо ТУ-154 и быстро прикрепили к нему три небольших предмета. После этого они так же быстро ретировалась в обратном порядке. И почти тут же ожил динамик громкой связи:

– Эй, министр! Твои придурки прикрепили к днищу самолета какие-то штуки, очень похожие на магнитные мины. Ты что, решил нас всех взорвать?

– Ну, а какая разница, то ли вы их взорвете, то ли мы вас. Конец-то один.

– Конец у всех один, размеры разные. Сними сейчас же свои игрушки, иначе я снова начну расстреливать.

– Я подумаю. Кстати, как мне тебя называть?

– Называй Маратом.

– Ага, понятно. Марат так Марат.

– Даю тебе пять минут для съема мин, потом начну расстреливать заложников!

– Хорошо, Марат, не волнуйся. Сейчас мы снимем эти штуки.

Вскоре снова появились спецназовцы, отлепили от днища свои неудачные подарки и, уже почти не таясь, ушли обратно.

– Ну что? – спросил Малахов лейтенанта-связиста, колдующего над станцией пеленгации.

– Есть, сейчас азимут снимем. Шестой, шестой, какой градус? Ага! – после недолгих вычислений он доложил:

– Северо-восток, метров пятьсот от нас.

– Там стоит только ремонтируемый ИЛ – 62 , – подсказал диспетчер.

– Да, похоже в нем он и сидит.

– Запись сделали?

– Да.

– Дай-ка послушать.

Связист пощелкал тумблерами своей техники и сквозь шумы и свист помех они услышали отдаленный мужской голос:

– Эй, Марат, они сняли эти свои штуки. Все нормально.

– Значит, все-таки действительно Марат? – сказал Милентьев. – И это уже интересно.

– Почему?

– Где-то я уже слышал эту кличку, давно, но слышал. Дай-ка я позвоню в свой отдел, там должны быть голоса всех угонщиков за эти годы.

Пока Милентьев связывался с Лубянкой, прибыли гонцы из Минфина. Открыв чемоданы, они продемонстрировали их содержимое Малахову.

– Вот, ровно десять миллионов.

– Они не догадаются?

– Нет. Сверху в каждой пачке настоящие доллары, а дальше фальшивые, захваченные, кстати, в той же Чечне. Очень высокое качество исполнения, все приборы на них реагируют, как на настоящие.

– Ладно, надеюсь, что они поверят в вашу "куклу".

В это время один из офицеров доложил:

– Снайпер третьей группы видит того наблюдателя из ремонтируемого ИЛа. Что делать?

– Пока ничего, но пусть будет готов убрать его в любую секунду. Запись готова?

– Да.

В разговор неожиданно вмешался Милентьев.

– Все, кажется, я его понял!

– Кого? – спросил Малахов.

– Этого самого Марата. Нам удалось идентифицировать его голос. Салманди Агаев, можно сказать, ветеран среди угонщиков. Первый раз его кличка Марат прозвучала на борту самолета, который угнал Шамиль Басаев в девяносто первом. Затем, уже в девяносто пятом, он сам руководил угоном самолета из Кисловодска в Турцию. Так что это третий его заход.

– Ну и что же ты понял главного в его психологии?

Милентьев улыбнулся.

– Вы правильно уловили суть дела. Именно психология, психология человека, привыкшего побеждать. Мне кажется, что все эти провода, толовые шашки – блеф. Судя по голосу, он слишком спокоен. Все угонщики во все времена были на взводе, а этот нет. У меня такой план действий...

Через сорок минут Милентьев скомандовал:

– Пускайте топливозаправщик.

Длинная автоцистерна не спеша подъехала к самолету, два техника начали заправлять самолет.

– Группа три, снайпер, видишь того типа в ИЛе? – спросил Милентьев.

– Да.

– Убери его.

Через несколько секунд снайпер доложил:

– Готово.

– Пятая группа, подчистите там. Группа два, можно действовать.

Микрофон взял сам Малахов.

– Марат, прибыли твои денежки. Возьмешь или обойдешься без них?

– Ты все шутишь, министр. Веселый нам министр попался.

– Ну тогда принимай на борт делегацию из минфина.

– Хорошо, только без глупостей.

Через пару минут на бетон аэродрома вышли два человека с тремя объемными чемоданами. Несмотря на холодную погоду, они были в одних костюмах, довольно щеголеватых и дорогих. Но в самолет пустили только одного из них. Как только дверь закрылась, Милентьев скомандовал:

– Первая группа, можно.

Из-под пузатого чрева заправщика выскользнули двое в камуфляже. Пригнувшись, они подбежали и затаились под трапом.

В первом, пустом, салоне самолета в это время шел пересчет денег. Проверял их сам Марат. Беспощадно взрезывая пачки, он на выбор подносил к ним сканирующий прибор, при этом неизменно загоралась красная лампочка. За его спиной, сопя и шмыгая носом, нависал тот самый русоволосый лже-экспедитор. В конце концов он не выдержал:

– Да что ты их все что ли будешь проверять?

– Иди на свое место, шакал! – взорвался главарь угонщиков и наотмашь заехал кулаком по лицу любопытного парня. Тот отошел в сторону, выглянул в иллюминатор, но голова его словно сама невольно поворачивалась в сторону заветных чемоданов. Марат бросил возиться с первым и открыл второй. В это время из кабины раздался голос пилота:

– Марат, топливо под завязку, только пассажиров слишком много. До Кабула мы с ними не дотянем.

– Сколько надо?

– Человек двадцать оставь, не больше.

– Хорошо. Андрей, займись. Слышь, Летун, свяжись с башней, пусть принимают подарок.

– Борт три два ноля десять вызывает Башню. Мы отпускаем часть заложников, принимайте подарок, – продиктовал бывший летчик.

Сивый тотчас убежал во второй салон.

– Так, выходить по одному, быстро!

Когда на трапе показались первые пассажиры, Милентьев вопреки ожиданию чуть поморщился:

– Слегка не вовремя.

– Много он отпускает, я уже насчитал тридцать человек, – заметил министр.

– Самолет пошел, – доложил сбоку один из офицеров. – Топливозаправщик отъезжает.

В этот момент ожила рация, раздался характерный гортанный говор:

– Толя, как там дела?

Лейтенант торопливо нажал на две кнопки, и в эфир полетели слова уже мертвого человека:

– Все нормально, Марат.

– Готовься, скоро мы тебя подберем.

А в это время на рулежке, метрах в двухстах от захваченного ТУ, со стороны посадочной полосы буксир притащил только что приземлившийся "Боинг". Двигатели его должны были отключиться, но они продолжали работать, заглушая своим шумом все остальные звуки. Под этой звуковой завесой со стороны хвоста над захваченным самолетом появился небольшой вертолет. По тросу на корпус самолета быстро соскользнули два человека в камуфляже. Добежав до кабины, они связались между собой короткой веревкой и жестом показали, что готовы действовать. Когда вертолет улетел, Малахов обратился к дежурному диспетчеру:

– Все, можете скомандовать "Боингу" выключить двигатели и поблагодарите от моего имени экипаж.

Второй и третий чемодан Марат проверял не так тщательно, выборочно.

– Ну, что, все нормально? – спросил его чиновник министерства.

– Да.

– Распишитесь в получении, – и он протянул Марату бумагу и авторучку. Черканув какую-то закорючку, тот отдал бумаги, кивнул Андрею, а сам снова взялся за рацию.

– Толя, как там, снаружи? Что-нибудь заметно?

– Все нормально, Марат, – донеслось из динамика, но угонщик насторожился.

– Не может быть, чтобы они так просто нас отпустили, – пробормотал он. Андрей уже открыл входную дверь, выпуская банкира, а кавказец потянулся к кобуре и переспросил:

– Толя, расскажи, как все выглядит со стороны...

В это время на башне Милентьев скомандовал:

– Всем группам – штурм!

Спецназовцы над кабиной прыгнули в разные стороны. Страховочные снайпера оказались как раз на уровне боковых окон самолета. Выстрелы гремели один за одним, без пауз, поражая всех, кто находился в кабине. Бывший пилот первого класса Михаил Калужный, отсидевший девять лет за убийство жены и ее любовника, так и не успел привести в исполнение свою последнюю мечту – поднять самолет в воздух. Вместе с ним погиб и ни в чем не повинный бортинженер.

Застывший в проеме двери мнимый чиновник минфина развернулся и нажал на кнопку авторучки. Заряд слезоточивого газа брызнул точно в глаза Андрея. Бандит еще падал на колени, прикрывая глаза руками, когда в отрытую дверь салона ворвались двое спецназовцев. Один из них ударил кулаком по голове согнувшегося "экспедитора", а второй развернулся в сторону Марата, подняв пистолет с глушителем. Он опоздал на какую-то долю секунды, кавказец успел выстрелить первым. Пуля попала в бронежилет и не причинила "альфовцу" вреда. А вот выстрел спецназовца оказался точен, на переносице ветерана-угонщика образовалось маленькое отверстие, оборвав богатую карьеру Марата. Но его последний выстрел всполошил двоих оставшихся во втором салоне террористов. Тот, что стоял у двери развернулся и с бедра полоснул очередью навстречу нападающим. Первому из спецназовцев, уже бежавших по проходу, не повезло, пуля попала в горло. Во втором салоне с грохотом вылетели несколько иллюминаторов, и черные фигуры появились сразу с обеих сторон. Несколько доз свинца успокоили террориста-автоматчика. Но оставался еще один, в самом хвосте, высокий, чернобородый чеченец. Он стрелял сразу с двух рук, в одной держа коротконосый АКМС, а в другой "Узи". Огонь был столь плотный, что никто из "альфовцев" не мог достаточно точно прицелиться. Пули свистели рядом с головой кавказца, расплющивались о бронежилет. С подъехавшей машины-подъемника тщетно высматривал свою цель снайпер.

– Я не вижу его! – кричал он в микрофон. – Он стоит в нише между туалетами!

В этот момент один из пассажиров догадался рвануть ручку аварийного трапа. В открывшийся люк хлынул свежий воздух, а по надувному трапу один за одним начали выпрыгивать пассажиры. Наконец у террориста закончились патроны, он бросил оружие и выхватил из бокового кармана округлую гранату. Этой секунды хватило одному из спецназовцев, чтобы всадить пулю в левое колено чеченца. Тот упал на пол, привалился спиной к обшивке, выдернул чеку. Бросить гранату он не успел, сразу несколько выстрелов достигли цели, и взрыв изуродовал тело самого угонщика.

Наконец наступила тишина. В самолете остро пахло сгоревшим порохом, откуда-то снизу, между сиденьями, доносился истеричный женский плач.

– Все кончено, – доложил на Башню командир "Альфы".

Через час Милентьев докладывал министру итоги штурма.

– Четверо из террористов убиты, один захвачен живым. Наши потери: один убитый, два тяжелораненых, у двоих царапины. Среди пассажиров потерь нет, пятеро ранены при перестрелке, двоих зацепило осколками гранаты, одного из них тяжело. Погиб бортинженер экипажа, парни чуть переборщили со стрельбой, не сумели разобраться, кто именно находится в кабине, приняли его за террориста. Выяснили с тем типом в ИЛе. Подсобный рабочий грузового терминала. В самолет, похоже, пробрался с ночи, как раз была его смена. Что они ему пообещали, не знаю. Но весь план строился как раз с учетом расположения этого ИЛа. Только мне кажется, что вряд ли бы они его забрали с собой. Это у них никак не вытанцовывалось. Навесили парню лапшу на уши, судя по характеристикам он – типичный лох.

Малахов удовлетворенно кивнул головой.

– Ну что ж, по-моему, сработали неплохо.

Милентьев чуть поморщился, сел, и, машинально поглаживая район сердца, признался:

– Только в одном я ошибался. Толовые шашки действительно оказались подключены к детонирующим шнурам, а машинка была не в кабине, а стояла под рукой Марата. Одно движение, и все бы взлетели на воздух.

Через неделю была предпринята попытка угона самолета в Екатеринбурге, еще через неделю в Самаре. Так же, как и в Москве, угонщиков не выпустили из страны, пустив в дело спецназ. Потери были минимальны, двое пассажиров на Урале, два пассажира и спецназовец в Самаре. Но еще через три дня два матерых уголовника, отягощенные десятью килограммами ворованного золота, попытались угнать ЯК-40 из аэропорта Анадыря, рассчитывая добраться на нем до Аляски. Местный спецназ оказался не столь искушенным в подобных делах, в дикой перестрелке из двадцати пассажиров погибли девять человек, пятеро были ранены, самолет сгорел дотла. После этого попытки угона самолетов прекратились надолго. Любители подобного вида "туризма" поняли, что такие номера с правительством военных не проходят.