"Твой пылкий поцелуй" - читать интересную книгу автора (Блейни Мэри)

Глава 18

Гейбриел проснулся в темноте с ощущением, что его связали и куда-то везут. Где он, что с ним происходит?

С трудом скинув одеяло, он попытался вскочить. Гамак, вот оно что! Он лежит в гамаке, а корабль двигается вперед, увозя его из Франции. Теперь он гораздо ближе к дому, чем когда-либо со времен своей несчастливой поездки с Рисом Брейдоном более двух лет назад.

Вскоре глаза Гейбриела привыкли к темноте, и он, схватив куртку, вылез из гамака, полный решимости выйти наружу и глотнуть свежего воздуха. Намереваясь бесшумно проскользнуть мимо, не разбудив Шарлотту, он взглянул на ее койку, уверенный, что она крепко спит…

Койка Шарлотты была пуста, ее корсет и платье тоже исчезли.

В бешенстве Гейбриел стащил одеяло с ее постели, свернул в комок и отшвырнул в сторону. С кем у нее была встреча – пожалуй, это было главным, что ему хотелось сейчас знать…

Шарлотта постучала в дверь капитанской каюты и, услышав негромкое «войдите», отворила дверь и скользнула внутрь, стараясь двигаться как можно бесшумнее.

Роберт Уилтон выглядел капитаном флота даже без кителя и соответствующих регалий. Подойдя к Шарлотте, он поцеловал протянутую руку, а затем, подведя ее к единственному креслу, уселся на скамью, тянувшуюся вдоль стены.

– Вы сделали это. Вы опять сделали это. Вы просто поразительная женщина, и я в восторге от вас.

– Спасибо, капитан. – Шарлотта улыбнулась его воодушевлению. – Просто удивительно, как вы сумели найти нас так быстро без дорожных знаков и указателей.

– Мы оба знаем, как делать нашу работу. – Уилтон довольно усмехнулся. – Но вы ведь еще не закончили, верно? Жорж все еще там…

– Жорж продолжает дело, пока я устраиваю детишек, но, к счастью, я не одинока. Когда Жоржа нет со мной, рядом есть вы.

– Всегда рад помочь.

– Скажите, как ваша милая супруга?

– Все хорошо, спасибо. Она прекрасно управляется без меня. Жаль только, что всякий раз, когда я возвращаюсь домой, она обращается со мной как с еще одним ребенком.

– Прошу простить меня, Уилтон. – Шарлотта поняла, что затронула болезненную для капитана тему. – Истина в том, что ни один мужчина и ни одна женщина не могут казаться слишком взрослыми для своих близких. Ваша жена – красивая, умная женщина, которая знает, что вам нужно, лучше, чем вы сами.

– Что ж, возможно, это так. – Уилтон обернулся к лежавшей на столе карте.

– Знаете, Уилтон, – Шарлотта очаровательно улыбнулась, – если бы я могла найти мужчину, который угадывал бы мои желания, как это происходит у вас с Мадлен, я, возможно, снова захотела бы выйти замуж.

– Вы? – Похоже, Уилтона очень удивили эти слова и он забыл о карте.

– Да, я. – Шарлотта кивнула. – Но знайте, мой дорогой капитан, такого мужчины не существует. – Она рассмеялась. – Я больше не выйду замуж, и моя семья обойдется без мужчины у руля. А теперь скажите, нет ли у вас новостей о моей матушке?

– С ней все в порядке, и с домом тоже. Но существует кое-что еще, о чем вы должны знать. – Уилтон кашлянул. – Хозяйка магазина тканей сообщила Мадлен, что какой-то джентльмен спрашивал ее о миссис Страусе. Под этим именем вас там не знают, и потому никто не смог ничего сказать.

Шарлотта нахмурилась. Похоже, ее прошлое не отпустит ее даже в Суссексе.

– Если они узнают, что я вдова Шарля, самое худшее, что они смогут сделать, – это распустить грязные сплетни. Уже не впервые кто-то пытается очернить меня.

– Вы не были единственной виновницей происшедшего. – Уилтон сжал ее руку.

– О, вы так добры ко мне! – Шарлотта словно пыталась обрести утраченное спокойствие и душевное равновесие. – Это Шарль был виноват в том, что многие родители лишились своих детей, причем некоторые – навсегда. Его ненавидели больше, чем сборщика налогов и долгов, но он умер, я могу поклясться в этом. Никто не найдет его нигде, кроме как на кладбище в Гавре.

После смерти мужа Шарлотта использовала большую часть денег, чтобы вернуться в Англию, где она провела два спокойных месяца, а потом Жорж принес ей эти проклятые бумаги.

– Вы ведь знаете все, что случилось четыре года назад…

– Пусть это там и останется, забудьте об этом.

– Больше всего мне хочется именно этого, капитан, но я виновна в сообщничестве и во многом другом, что вряд ли удастся забыть.

Уилтон поднял брови.

– Неужели вы думаете, что кто-то разыскивает вас, чтобы отомстить?

– Точно не знаю, но я должна думать о семье: мать, дети, даже слуги, – Шарлотта поднялась. – Думаю, что мне все же стоит уехать на время, хотя, полагаю, мой преследователь последует за мной. Я могла бы уехать, скажем, в Эдинбург.

– Нет, лучше оставайтесь дома, где у вас есть друзья, которые постоят за вас и защитят вашу семью. – Уилтон выпрямился. – Мы с Мадлен хотим, чтобы вы оставались в Таунтоне так долго, как сами того пожелаете. Этот дом навсегда ваш, если хотите.

– Спасибо, сэр. – Никто другой не знал, кроме, возможно, жены Уилтона, каким воистину благородным и щедрым человеком он был.

– Кстати, о спасенных. Ваша попытка спасения завершилась полным успехом во всех отношениях, верно?

– Да, хотя не все прошло так гладко, как хотелось бы. – Шарлотта рассказала о слишком уж любопытном полковнике.

– Вы с Жоржем не должны больше оставаться там. Наполеон уже на пути к краху, и, я полагаю, он отречется до конца лета, что может ввергнуть страну в хаос.

– Вы правы. – Шарлотта с тревогой подумала о Рауле Дессо. – Скоро я обоснуюсь в Таунтоне и буду писать портреты, совершенствоваться в вырезании бумажных аппликаций и стану такой же, как многие другие эксцентричные женщины. Я буду довольна жизнью, даже если соседи не слишком будут мне рады.

– Если вы будете своевременно оплачивать счета и вести спокойный образ жизни, они со временем примут вас.

– Возможно, мою матушку, но только не меня: слишком уж много тайн меня окружает. – Шарлотта невесело усмехнулась. – Но все равно я жажду лишь покоя, ну и, конечно, мне хочется иметь свою студию. Точно так же вы тоскуете по морю, когда слишком долго пребываете на берегу. Что до Гейбриела Пеннистана, то он жаждет лишь одного, чтобы люди поверили в его невиновность.

– А он невиновен? – поинтересовался Уилтон.

– Возможно. Этот человек вспыльчив и в то же время добр; очень трудно представить себе, что он способен на хладнокровное предательство.

– Когда вы успели узнать его? – Капитан удивленно вскинул брови, но Шарлотта не смутилась. Она на себе познала темперамент Гейбриела и чувствовала его доброту. Впрочем, разговор об этом был ее ошибкой, верным признаком усталости, Уилтону вовсе не нужно знать эту часть ее жизни.

– Пеннистан считает странным, что капитан до сих пор не появился.

– Дайте ему немного опиумной настойки. – Уилтон допил вино. – Пусть спит, пока мы не прибудем в порт.

– Вы, должно быть, шутите. – Шарлотта отодвинула свой бокал. – Он сейчас в постели, но его тревога в любом случае не даст ему уснуть.

– А вы бы хорошо спали, если бы знали, что вас ожидает виселица?

– Виселица? – Шарлотта непроизвольно поднесла руку к горлу.

– По правде говоря, я ничего не слышал об этом с тех пор, как покинул Англию, – признался Уилтон. – Но я провел небольшое расследование для герцога, и, похоже, теперь у виконта Сидмаута есть чрезвычайно серьезное доказательство. Речь идет о том, что французский министр полиции предложил лорду Гейбриелу взятку, от которой тот не смог отказаться. – Уилтон умолк.

– Но если французы дали Пеннистану взятку и он принял ее, то почему тогда он оказался в тюрьме? – недоверчиво спросила Шарлотта. Неужели лорд Гейбриел лгал, когда уверял ее, будто не знает, за что его бросили в тюрьму?

– Мы с лордом Сидмаутом согласились в том, что на этот вопрос легко найти ответ, зная, как работает министерство полиции. Не важно, кто у них сейчас министр, но все они учились у Фуше, и поэтому, отправляя агента на задание, сообщают ему минимум информации. Тем, кто сопровождал Пеннистана, приказали доставить его прямиком в Париж, и в этом было свое дополнительное преимущество. Если каким-то образом англичане задержали бы их, Пеннистан мог заявить о том, что его удерживали против его воли. Уверен, все шло отлично, пока они не добрались до Гавра.

– Лорд Гейбриел сам говорил, что его не подвергали пыткам и не унижали, пока он не попытался совершить побег из тюрьмы. – Шарлотта задумалась. – Это сразу должно было показаться мне странным. Со шпионами не церемонятся так, как с людьми в военной форме.

– Когда ситуация осложнилась, охрана, сопровождавшая Пеннистана, поместила его в тюрьму, – продолжал Уилтон. – Затем все окончательно запуталось, и о нем просто забыли.

– Ничего не понимаю! – Шарлотта пожала плечами. – Если вы знали, что Гейбриел предатель, то почему решили помочь ему бежать? И почему направили герцога ко мне?

– Я знал, что Мерион хорошо заплатит, а вам деньги отнюдь не помешают.

– То есть вы хотели помочь мне?

– Именно. Я знал, что вы без труда сумеете организовать побег. Кстати, оказалось невероятной удачей, что лорд Гейбриел содержался в тюрьме в Гавре: никто не знает этот порт лучше вас.

– И все же, почему вы решили участвовать в спасении Пеннистана?

Уилтон неожиданно расправил плечи.

– Я здесь, мадам, только потому, что таков приказ Адмиралтейства.

Гейбриел долго смотрел на пустую койку и, наконец, успокоился настолько, что смог мыслить разумно. Находясь на корабле, Шарлотта не могла уйти далеко, к тому же она могла постоять за себя в любой ситуации.

Осторожно выйдя из каюты, Гейбриел огляделся. Его никто не охранял, и это было ему на руку. Однако спросить у вахтенного офицера, не видел ли тот Шарлотту, он все же не решился: его вопрос мог вызвать панику, если бы кто-нибудь решил, что она упала за борт.

Вероятнее всего, сейчас Шарлотта находилась именно там, где ей хотелось быть, значит, если он встанет у трапа, то, в конце концов, обнаружит ее. Скорее всего, попытался успокоить себя Гейбриел, она вышла наружу полюбоваться ночным небом и подышать свежим воздухом.

Прислонившись к мачте, он приготовился ждать и, чтобы скоротать время, стал рассматривать ночное небо: Кассиопея, Большая и Малая Медведицы – он знал их так хорошо, что корабельная качка не мешала ему, а Млечный Путь казался величественнее и грандиознее, чем вся Вселенная, простертая перед ним.

Как в таком случае Господь мог тревожиться о столь ничтожной букашке, как Гейбриел? Все его злоключения, время, проведенное в тюрьме, побег – все это меньше крошечной точки в ночном небе.

И все же Гейбриела весьма волновало, печется ли о нем Господь. Сам он тревожился за свою жизнь, семью и свое будущее, а еще за Жоржа, детей и Шарлотту.

Отойдя от мачты, Гейбриел обошел палубу и наткнулся на трех оживленно о чем-то споривших матросов.

– Прошу прощения, вы не видели мою жену?

– Да, сэр, – уважительно сказал один из матросов. – Она направлялась к капитану.

– Мы видели ее больше часа назад, – добавил второй, Гейбриел отлично понял, что имел в виду матрос.

– Они ждут меня. – Он отчеканил каждое слово, изо всех сил стараясь не обращать внимания на выразительные взгляды моряков. Затем он повернулся к ним спиной и направился к капитанской каюте.

– Втроем вам будет веселее, – услышал он за спиной.

Гейбриел застыл на месте. Он отнюдь не собирался проигнорировать оскорбление. Обернувшись и пытаясь сохранить контроль над собой, он жестко заявил:

– Я почти год провел во французской тюрьме, там мне показали столько способов искалечить человека, что вы даже и представить себе не можете. Пусть только кто-нибудь попробует оскорбить мою жену грязным намеком, и он сразу поймет, что я имею в виду.

Матросы дружно закивали.

– Это все грог виноват, сэр, – произнес один из них. – А наш товарищ ничего такого не имел в виду.

Гейбриел чуть отвернулся: возможно, кто-то из них захочет проверить его на прочность… Ни один не шелохнулся, и Гейбриел сделал глубокий вдох. Черт бы побрал Шарлотту, чем она там занимается с капитаном?

Немного постояв на палубе, Гейбриел направился в каюту капитана, где в окнах был заметен свет. Подойдя ближе, он услышал голоса, а потом громкий женский смех.

Гейбриел вдруг понял, что никогда прежде не слышал по-настоящему искреннего смеха Шарлотты: в этом смехе он без труда уловил намек на спальню, интимность и приглашение. Неудивительно, что экипаж так заинтригован!

У входа в каюту стоял стюард, и когда Гейбриел, не обращая на него внимания, взялся за ручку двери, стюард встал перед ним, заставив непрошеного гостя отступить.

– Капитан занят, сэр.

– Да-да, – Гейбриел улыбнулся, – он там с моей женой. Я уверен, они ждут меня.

– Нет, сэр, капитан сказал, что никто не должен мешать им.

– Неужели ты посмеешь остановить меня? – удивился Гейбриел.

– Точно так, сэр.

– Ну что ж, попробуй.

Однако не успел стюард вскинуть кулаки, как дверь отворилась.

– Что здесь происходит? – раздался из каюты недовольный мужской голос.

– Этот джентльмен желает видеть свою жену, капитан.

Не дожидаясь приглашения, Гейбриел вошел в каюту.

– Оставь его и держи язык за зубами, – приказал капитан стюарду.

– Слушаюсь, сэр. – Дверь за ними тихо закрылась.

Войдя, Гейбриел первым делом взглянул на Шарлотту: ее распущенные темно-каштановые волосы волнами спускались по плечам, а платье с заплатками вряд ли привлекло бы внимание хоть одного мужчины.

– Проснувшись и не обнаружив вас, я решил убедиться, что вы в безопасности… – Гейбриел неожиданно замялся.

– Как видите, так оно и есть. – Шарлотта улыбнулась, очевидно, понимая, что он блефует. – Мы с капитаном старые друзья и вот решили немного побеседовать.

После этих слов Гейбриел решил как следует разглядеть капитана, и то, что он обнаружил, повергло его в шок.

– Уилтон? Что ты здесь делаешь? – Он повернулся к Шарлотте: – Так вот, значит, как герцог нашел вас. Через моего брата?

– Я не твой брат. – Уилтон поморщился. Впрочем, вспыльчивость всегда считалась семейным проклятием Пеннистанов.

– Господи, ну конечно же, ты мой брат. Кровь Мерионов течет в нас обоих.

– Я бастард, ублюдок, а ты – возможный наследник. Это не столь уж маленькая разница, милорд. – Уилтон произнес слово «милорд» без всякой уважительности. – Вот только здесь у нас все наоборот, поскольку кораблем командую я.