"Мой благородный рыцарь" - читать интересную книгу автора (Бридинг Синтия)

Глава 8 Прогулка верхом

– Намеренно? Что ты имеешь в виду? – Ангус, сидевший за столом в комнате для военных советов, прищурившись, посмотрел на Дейдре.

Она только что пришла сюда, удостоверившись, что с Элен все в порядке: врач обвязал ее колено льняной тряпкой, смоченной в горячем настое ромашки, а Брила принесла настойку для сна.

– Вчера ковер был цел.

– Откуда такая уверенность? Порванное место могли не заметить. – Ангус нацарапал несколько слов на пергаменте. – Я велю заменить ковер.

– Я знаю наверняка, – возразила Дейдре. – Вчера леди Элен потеряла камешек от броши. Я тщательно осмотрела каждую ступеньку. С ковром все было в порядке.

– Пусть так. Но это могло произойти случайно. Почему ты думаешь, что мою жену кто-то пытается убить?

– Ее уже хотели отравить.

– Насколько я помню, ты решила, что яд был в вине, которое я наливал. Ковер порвал тоже я?

Дейдре прикусила губу. А вдруг он и вправду собирается отправить жену на тот свет?

Ангус явно при пял ее молчание за обвинение: он сердито отшвырнул перо и встал.

– Черт побери! Я прикажу отправить ее в темницу, – с отвращением взглянув на Дейдре, обратился он к Гилеаду. – Попробуй вразумить ее, пока я не сделал этого.

Он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

– Предупреждаю, мой отец держит свое слово. Вы действительно можете окончить свои дни в темнице, умерев от холода и сырости, если только раньше вас не съедят крысы.

Дейдре содрогнулась. Да, темницы у них имеются, а вот благородных рыцарей днем с огнем не найти. И, судя по бесстрастному лицу Гилеада, он не намерен снова спасать ее.

– Вы думаете, ваш отец способен на убийство? – спросила она, рискуя вызвать его гнев.

Гилеад долго смотрел на красные уголья в камине, прежде чем решился ответить.

– Отец способен убить в бою, это верно. Но я не думаю, что он способен на такое… И зачем? Формория замужем. Отцу гораздо выгоднее прикрываться тем, что у него есть жена. Иначе у Туриуса будет больше оснований для подозрений.

Как ни странно, Дейдре испытала облегчение. Ей совсем не хотелось, чтобы отец Гилеада оказался хладнокровным убийцей.

– В таком случае я должна извиниться перед ним.

– Вот это разумно, – сказал Гилеад, повеселев.

– А как насчет Формории?

– Что? – Гилеад снова нахмурился.

– Она была здесь, когда леди Элен пытались отравить. Она приехала вчера. И помните, вы мне сказали, что первый приступ болезни постиг вашу мать два года назад, сразу после появления Формории и Туриуса?

– Так и было… – задумчиво произнес Гилеад.

– У королевы есть при себе кинжал, – продолжала Дейдре. – Нужны считанные секунды, чтобы разрезать ковер и вытащить гвозди. И вы говорили, что она гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд.

– Говорил, – согласился Гилеад, повертев в руке перо, брошенное Ангусом. – Я старался держать их порознь и не выпускал из виду отца. Но выходит, что лучше было бы следить за Форморией.

– Она бы решила, что у нее появился еще один поклонник, – Дейдре не удержалась от улыбки.

– Вряд ли, – с недовольной гримасой отозвался Гилеад. – Но это возбудило бы подозрения отца.

– В таком случае я буду следить за ней. Попробую подружиться и постараюсь сделать все, чтобы она и близко не подходила к леди Элен.

Гилеад кивнул, подошел к Дейдре и слегка коснулся ее плеча.

– Я должен поблагодарить вас за участие к моей маме.

Сердце Дейдре бешено заколотилось. Но ведь для Гилеада это просто ничего не значащий дружеский жест. Наверное, он таким способом хочет извиниться за свою холодность. И ее желание, чтобы он сорвал с нее одежду, прямо здесь, сейчас, совершенно бессмысленно.

– Не стоит благодарить меня, Гилеад. Леди Элен – прекрасная женщина.

– Но как вы объясните свое поведение отцу, если будете сближаться с Форморией?

Дейдре задумалась. Самый простой выход – попросить Форморию давать ей уроки верховой езды, но тогда она не сможет видеться с Гилеадом. Пусть это неразделенная любовь, пусть она всего лишь глупая мечтательная девица, но эти встречи ей нужны. По крайней мере, она сможет смотреть на него и предаваться своим фантазиям.

– Я скажу, что восхищаюсь ее военными талантами и мастерством и хочу подражать ей.

– Мой отец среди всех многочисленных талантов Формории ценит один – искусство обольщения.

– А это мысль, – сорвалось у Дейдре с языка, и она тут же покраснела.

Может быть, наблюдая за королевой, она откроет тайну ее очарования, овладеет искусством привлекать мужчин. И это подействует на Гилеада… Дейдре закрыла глаза, и перед ней возник дразнящий образ обнаженного Гилеада. Вот он склонился над ней, его мускулистые руки напряжены, грудь блестит от пота… И его мужское достоинство… Как оно выглядит? Дейдре чуть не поперхнулась и заставила себя открыть глаза. Господи, о чем она думает?

Между тем Гилеад подошел еще ближе, выражение его лица изменилось, зрачки сузились. Он провел пальцем по губам Дейдре.

– Хочешь, я поцелую тебя? – Это напоминало больше утверждение, чем вопрос.

Боже милостивый! Не следует этого делать. Он уже достаточно ясно показал, что не желает иметь с ней ничего общего. И этот поцелуй ровным счетом ничего для него не значит. Надо отойти от него. Надо. Гилеад не удерживает ее силой, но, оказывается, легкое прикосновение пальцев может быть хуже железного ошейника. Дейдре зажмурилась и раскрыла губы ему навстречу.

Гилеад резко втянул в себя воздух, а потом стал целовать – легко и нежно. Это была мучительная медленная пытка. Дейдре не смогла вынести ее и просунула язык поглубже в его рот. Мгновение Гилеад колебался, потом обнял ее за талию и прижал покрепче, отвечая на ласку. И тут же отпрянул. Открыв глаза, Дейдре оцепенела: его лицо было искажено яростью.

– Вы делаете успехи, подражая Формории! Очевидно, вы хотите обольстить меня просто так, ради интереса? Попрактиковаться, чтобы потом доставить удовольствие Ниллу? Или возбудить его ревность?

Дейдре чувствовала себя так, словно на нее вылили ушат холодной воды. Заставить Нилла ревновать? Целовать его? Она бы рассмеялась, но от гневных обвинений Гилеада у нее онемело все тело. А потом гнев и обида взяли верх и растопили лед в крови. Да как он посмел?!

На ее глаза навернулись слезы. Зажав рот рукой, Дейдре отвернулась и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

На следующий день Дейдре встретилась с Форморией возле конюшни. Та ждала ее, одетая в мужские штаны и большую, не по размеру, рубаху, с кинжалом за поясом и мечом. Но даже в таком виде она поражала своей женственностью.

– Ангус сказал мне о вашей просьбе. Я дам несколько уроков верховой езды.

Дейдре кивнула, высматривая Гилеада. Вряд ли он появится после вчерашней сцены. И так даже лучше. Она все еще злилась на него.

– Он пошел за вашей лошадью, – ехидно заметила Формория.

– Кто? – с напускным безразличием спросила Дейдре.

Королева насмешливо выгнула тонкие брови, и как раз в этот момент Гилеад привел Уингера. Дейдре старалась не смотреть в его сторону. Она гладила лошадь, ласково разговаривая с ней, и с горечью думала, что ей, наверное, лучше общаться с животными, чем с мужчинами.

Гилеад протянул ей уздечку, их руки на мгновение соприкоснулись, и оба тут же отскочили друг от друга, словно их ужалила змея. Уингер испуганно попятился, мотая головой.

– Тише, тише, – успокоил его Гилеад. – Эта девушка не понимает, что нельзя делать резких движений.

Дейдре с негодованием уставилась на него: Гилеад тоже сделал резкое движение! Она выхватила у него повод и уверенно направилась к приступочке. Но где же она? И как, черт побери, можно вскарабкаться на Уингера в тяжелой юбке? Формория молча наблюдала за происходящим. Краем глаза Дейдре видела, как она стоит, положив руки на изгородь, и улыбается. Проклятие!

– Не хотите ли сесть на лошадь, мисс Дейдре? Тогда нам легче будет проводить занятие, – сказал Гилеад, явно теряя терпение.

– Если вы будете так добры и принесете приступку, милорд, я с удовольствием сделаю это, – вспыхнула Дейдре.

Он с удивлением посмотрел на нее, но Дейдре сделала вид, что не обратила на это внимания. Отлично. Если он собирается вести себя отчужденно, она ответит тем же.

Гилеад направился в амбар и вернулся, подталкивая ногой пень, потом перевернул его и слегка поклонился.

– Вам нужна помощь?

– Благодарю вас, я отлично справлюсь сама.

Дейдре поставила левую ногу в стремя. Проклятая юбка обвилась вокруг колен, и из-за этого она чувствовала себя неуклюжей. Но опозориться нельзя, особенно сейчас, когда Формория смотрит на нее. Она уже перекинула через седло правую ногу и вдруг с ужасом услышала треск. Юбка зацепилась за пень и задралась, открыв ноги до самых бедер. Гилеад нахмурился и отвернулся. Неужели он решил, что Дейдре сделала это намеренно? Девушка покраснела и попыталась подобрать юбку. Она никогда не опустится до тактики Джанет!

– Думаю, вам лучше надеть штаны, – предложила Формория и посмотрела на Гилеада. – Что ты стоишь? Помоги даме слезть с лошади. И подождите здесь. Мы устроим настоящую скачку, вместо того чтобы трястись рысцой по манежу.

Гилеад открыл рот, чтобы возразить, но Формории и след простыл. Вскоре все трое уже были в седле. Формория ехала на белой арабской кобыле, Гилеад – на Малькольме. В штанах Дейдре было действительно гораздо удобнее, хотя они слишком плотно облегали тело. Гилеад внимательно смотрел на нее, потом отвернулся. Что ж, пусть смотрит. А она будет наслаждаться своей сексуальной силой, хотя толку от нее оказалось мало.

– Будьте осторожны, – угрюмо сказал Гилеад Формории. – Ди… мисс Дейдре новичок.

– Не волнуйся. Я всегда еду медленно первую милю и последнюю. Если только, – добавила она насмешливо, – на меня не нападают плохие мужчины, без чести и без совести.

– Мне кажется, для вас все мужчины одинаковы.

Дейдре сморщилась: Гилеад не любит королеву, это понятно, но оскорблять ее не слишком умно.

Формория рассмеялась.

– Ты хочешь обидеть меня этой чепухой? Ты плохо знаешь меня, потому что основываешься на своих неправильных суждениях. – И обратилась к Дейдре: – Я не смогу научить тебя, если мы поедем шагом. Хочешь, устроим быструю езду?

Дейдре радостно улыбнулась: ей уже давно хотелось проверить, на что способен ее конь.

– Хорошо, мы начнем с мелкой рыси, – скомандовала Формория и тронула шенкелями бока лошади.

Уингер послушно потрусил вслед за кобылой. Дейдре, сделав над собой усилие, неуклюже плюхалась в седле, чтобы не возбуждать подозрений. Она надеялась, что бедное животное простит ее.

– Я еще ни разу не выезжала за пределы замка. Тут есть какие-нибудь древние развалины? Что там? – спросила Дейдре, указав вправо.

– Леса, горные реки, – ответила Формория, пожав плечами. – Туда лучше не ездить без хорошо вооруженной охраны. Если не хочешь встретиться с плохими мужчинами.

Гилеад фыркнул. Дейдре оглянулась и строго покачала головой. Если они хотят защитить Элен, лучше бы не издеваться над королевой.

– Может, здесь поблизости есть каменные круги?

Формория искоса поглядела на Дейдре.

– Ты имеешь в виду места, где жрицы проводят свои ритуалы? Как странно, когда мы с Туриусом вернулись домой, нас посетили… э-э… гости из Галлии. Они задавали такие же вопросы.

Это ее люди! Значит, они живы. С притворным равнодушием Дейдре спросила:

– Зачем же франки отправились так далеко на север?

Формория пожала плечами, не сводя с нее глаз.

– Они сказали, что Хильдеберт послал их искать чашу, о которой говорил епископ Дабриций.

Дейдре с трудом скрыла вздох облегчения. Преданные воины не выдали ее! Но где они теперь?

– Ваш муж разрешил им начать поиски?

– Туриус считает, что чаша существует только в воображении епископа. И ему не по душе, что франкские солдаты будут рыскать по его земле. Никогда не знаешь, кто может оказаться шпионом.

Дейдре проигнорировала это замечание, но заметила испытующий взгляд Гилеада. И все-таки она решилась задать еще один вопрос:

– Король Туриус… велел убить их?

– Нет, – с задумчивым видом отозвалась Формория. – Он дал им право выбора: отправиться в темницу или на пристань под охраной. Они не хотели уезжать, но им пришлось отплыть на судне в Кале.

Дейдре глубоко вздохнула. Дион и его люди живы, хотя без нее они не смогут вернуться к Хильдеберту. Земли ее матери – в Лангедоке, Дион наверняка отправится именно туда. По ее телу пробежал холодок: Дейдре в полной мере осознала, что осталась совершенно одна.

– Как это великодушно, – выдавила она.

– Да, Туриус не любит напрасно проливать кровь. Что касается каменного круга… да, есть, но придется ехать туда галопом, чтобы вернуться домой вовремя. А то Ангус забьет тревогу.

– Не думаю, что это хорошая идея, – пробурчал Гилеад.

Дейдре пропустила его слова мимо ушей.

– Покажите дорогу.

Формория усмехнулась и, наклонившись, шепнула что-то на ухо кобыле. Лошадь рванулась вперед, вытянувшись как струна, и пошла широким галопом. Уингер, не дожидаясь команды, последовал ее примеру. Сзади раздались приглушенные проклятия Гилеада и топот копыт Малькольма, который пытался догнать их.

В тот вечер за ужином Дейдре с трудом удавалось скрыть переполнявшее ее возбуждение. Да, до каменного круга всего несколько часов езды. Она хотела спуститься в долину, но Формория остановилась на вершине горы, чтобы лошади отдохнули. А Гилеад твердо заявил, что им пора отправляться домой. Как ни уговаривала его Дейдре, он стоял на своем. Упрямый, как и его отец. Но зато ей удалось выяснить, где камни.

Немного успокоившись, Дейдре заметила, что Друстана нет, вместо него заезжий бард перебирал струны арфы и пел о путешествиях по Британии и землях, лежащих по ту сторону пролива. В голове Дейдре забрезжила новая идея. Если бард вскоре отправится в Галлию, можно сунуть ему записочку для Диона: пусть знает, что с ней все в порядке.

– У тебя сегодня мечтательный вид, – заметил Нилл, сидевший с ней рядом. – Думаешь о нашей свадебной ночи?

– На свадьбу я сделаю вам сюрприз, – с вымученной улыбкой сказала Дейдре.

– Хочешь доставить мне удовольствие в постели? – с похотливой ухмылкой спросил Нилл.

Бог мой! Да ее тошнит при одной мысли об этом.

– Вы увидите, а пока надо подождать.

С трудом отделавшись от жениха, Дейдре пошла в солар, где Ангус держал пергамент и перья. Там было темно, но в жаровне еще тлели угли. Этого достаточно, чтобы пробраться к столу. Дейдре торопливо набросала несколько слов Диону о том, что она живет у Ангуса и продолжает выполнять свою миссию. Дион поймет, что она имела в виду.

Она осторожно проскользнула обратно в зал и подошла к барду. Тот ухмыльнулся, когда Дейдре спросила, не могут ли они поговорить наедине, но его лицо сразу стало серьезным, стоило вложить в его руку несколько серебряных монет и письмо.

– Очень важно, чтобы этот человек получил весточку.

Бард кивнул и спрятал письмо в свою холщовую сумку.

Дейдре не заметила, что Ангус стоит неподалеку и смотрит на нее.

Ангус проснулся от легкого шороха за дверью. Задвижка медленно приподнялась. Он ощупью нашел кинжал, лежавший на полу, вытащил его из ножен и замер, притворяясь спящим. В комнату, залитую лунным светом, бесшумно проскользнула чья-то тень, на мгновение застыла, приноравливаясь к полумраку, и подошла к кровати. Ангус, наблюдая за происходящим из-под полуопущенных ресниц, слегка всхрапнул.

Тень склонилась над ним, женская рука легла прямо на его мужское достоинство.

– Я знаю, что ты не спишь, – сказала Формория. Ангус откинул покрывало и втащил ее в постель.

– Я мог убить тебя, – ответил он, торопливо снимая с нее рубашку.

– Только не говори, будто ты не ждал меня. – Она рассмеялась и закинула ноги ему на спину. – А иначе почему ты лежишь голый и вполне готовый к любовным утехам?

Он проворчал нечто невразумительное и жадно приник к ее мягкой груди, подбираясь языком к твердому соску. Формория выгнулась дугой, вцепилась в его густые волосы, прижимая поближе к себе. Она тихо стонала в ответ на яростные движения его языка.

– Как ты хочешь – медленно и легко или быстро и сильно? – спросил он, приподняв ее бедра.

Глаза Формории блеснули в темноте.

– Глубоко, до самого конца.

Ангус вошел в ее горячую тугую плоть. Формория, сцепив ноги над его талией, извивалась, призывая идти дальше. Он наносил один удар за другим. Наконец ее тело забилось в конвульсиях, и она почувствовала, как в ее лоне разлилась горячая влага.

Тяжело дыша, любовники лежали, не отрываясь друг от друга.

– Знаешь, твой сын подозревает, что это я покушаюсь на жизнь Элен, – шепнула Формория.

Ангус поднял голову.

– Ох, а крошка Дейдре считает виновником меня. Но разве нам это нужно?

– Нет, в этом нет необходимости. Мною лет назад мы с тобой дали клятву и скрепили ее кровью. Древние ритуалы связывают сильнее, чем то, о чем бормочут священники.

– Да. – Формория нежно откинула с его лба влажные волосы. – Мы связаны навеки, одна душа не может жить без другой.

Ангус поцеловал кончики ее пальцев.

– Ты никогда не жалела, что сделала это? Из-за клятвы ты несчастлива с Туриусом.

– Нет, я люблю тебя, Ангус.

– И я люблю тебя, Мори. В этом мире и в ином. Ты – моя настоящая жена. – Он поцеловал ее в лоб. – Ты хмуришься?

– Извини, я думаю.

Ангус приподнял брови.

– То, о чем ты обычно думаешь в постели, вызывает у тебя улыбку… и у меня тоже.

– Мне кажется, ты нехорошо поступаешь с этой девушкой, Дейдре.

– Не беспокойся, – с легким раздражением сказал Ангус. – Она не любит Нилла, но взамен у нее будут титул и богатства.

– Ты знаешь, что этого недостаточно. У меня есть и то и другое.

– Но мы дали клятву, Мори. В стоунхендже. А красотка Дейдре – нет.

– Забавно, как раз сегодня она расспрашивала о камнях.

Ангус, игравший локоном Формории, замер.

– Почему?

– Она спрашивала, есть ли здесь поблизости какие-то замки, развалины, каменные круги и где они находятся, – ответила Формория, пожив плечами. – Мы остановились на вершине горы, потому что Гилеад хотел поскорее вернуться.

– Значит, они не входили в круг?

– Нет.

– Вот и славно. – Ангус испустил вздох облегчения. – Пусть держатся подальше от камней. Кстати, а почему вы оказались так далеко? Ведь Дейдре не умеет ездить верхом.

– Это она тебе сказала? – улыбнулась Формория.

Ангус помрачнел.

– Она сказала, что хочет научиться ради Нилла. Хочет угодить ему.

– Угодить Ниллу? – Формория расхохоталась. – Это вряд ли.

– Я не люблю, когда меня водят за нос. Зачем ей это?

– Перестань ворчать. Подумай. Скорее всего, чтобы встречаться с Гилеадом.

– Она помолвлена с Ниллом.

– Нилл мужлан. А твой сын, несмотря на все его благородные намерения, притягивает женщин, как сам Рогатый бог.

– Не думаю, что ему понравилось бы сравнение с Цернунном, – сухо заметил Ангус.

– Может, и так, – игриво отозвалась Формория. – Но ему стоит поучиться у тебя. Я тысячу раз говорила, что своим искусством ты посрамишь даже этого дикого бога.

– Иди ко мне, милая.

Формория слегка подтолкнула его плечом, опрокинув на спину, и легла сверху.

– Как пожелаете, милорд, как пожелаете.

Среди исступленных поцелуев Ангус вдруг подумал: если Дейдре шпионка, ей могла понадобиться лошадь. Какой же он дурак! Никто еще не обманывал его так ловко.

Но сейчас существует только Мори.