"Недоверчивые любовники" - читать интересную книгу автора (Смайт Шеридон)

Глава 3

Кэндис стояла в дверях патио, ведущих из ее спальни к бассейну, и, отодвинув уголок тяжелой шторы, наблюдала за мужчиной, который чистил бассейн. Она позволяла себе эти маленькие шпионские штучки раз сто за последние три дня — с тех пор как впервые увидела нового работника, нанятого миссис Мерриуэзер.

Это был тот самый художник из клиники, о котором она подумала как о вполне подходящем помощнике. Это он рыцарски избавил ее от мерзкого репортера, и он же нарисовал такой красивый рекламный щит. Но все же она тревожилась. Что привело его сюда? С какой стати художника интересует работа по дому? Кэндис холодела при одной мысли о том, что он выследил ее.

Но ведь он мог прочитать объявление в газете или узнать от кого-нибудь об этом предложении, успокаивала она себя. И все же совпадение казалось ей очень, очень странным. Либо он и в самом деле искал работу, либо… преследовал какую-то цель. Кэндис намерена была узнать какую, но не выдавая себя. Отсюда и тайное подглядывание.

Прикусив нижнюю губу, она смотрела, как вздуваются буграми его мускулы, когда он забрасывает сеть в воду и ведет ею по поверхности. Капли пота блестели на бронзовой коже, почти полностью открытой чужому взгляду, — на художнике были только коротко обрезанные старые джинсы, вытертые и даже порванные в нескольких, скажем, волнующих местах.

Что у него, даже рубашек нет? Ховард не позволил бы наемному работнику шататься полуголым ни при какой погоде. Особенно если бы считал, что жена может на него натолкнуться.

Ховард не позволил бы… Кэндис крепко стиснула в пальцах ткань шторы, сжала зубы и зажмурилась. Стоп, она не должна думать о Ховарде.

Напряжение постепенно отпустило ее. Кэндис глубоко, с облегчением вздохнула, и, как всегда, ей стало стыдно за себя. Ховарда больше нет, он не вернется. Незачем волноваться из-за того, что он сказал бы или сделал. Ее жизнь наконец принадлежит ей самой — или будет принадлежать, когда завершится это грязное дело о завещании.

Кэндис резким движением подняла голову и продолжила «слежку», как она про себя это называла. Рано или поздно она выяснит, чего добивается этот человек. Скверно, что она не настолько уверена в себе, чтобы появиться перед ним и прямо спросить, почему он согласился на эту работу.

Нет, не сейчас. За год, прошедший после смерти Ховарда, она отказалась от многих старых привычек, к которым приучил ее муж, но не от привычки не вступать в разговоры с малознакомыми людьми.

— Красивый молодой человек, правда?

Кэндис вспыхнула и обернулась, выпустив из пальцев штору. С острым раздражением встретила понимающий взгляд миссис Мерриуэзер. Хотя что должна была подумать экономка, поймав хозяйку на том, что та подглядывает за наемным работником?

— Я просто проверяла, как он справляется с делом, — пробормотала Кэндис, сильно сомневаясь, что сообразительная экономка примет ее слова за чистую монету.

Миссис Мерриуэзер поспешила отойти к огромной хозяйской кровати в стиле королевы Анны. Она положила на стул стопку чистого белья, расправила складочки на переднике и кивнула в сторону окна:

— Он не очень хорошо умеет чистить бассейн.

— И подстригать живую изгородь, — сухо добавила Кэндис, почувствовав облегчение оттого, что экономка явно не собиралась комментировать ее неслыханное поведение.

С того самого дня, как родственники Ховарда оспорили его завещание, судья заморозил активы до тех пор, пока не будет вынесен вердикт по делу. Кэндис волей-неволей вынуждена была сократить весь штат домашней прислуги, за исключением миссис Мерриуэзер.

Однако обе женщины скоро поняли, что не могут делать сами абсолютно все, надо было кого-то приглашать. Объединив усилия, они придумали найти и нанять мастера на все руки, который умеет все понемножку.

Их план явно давал осечку.

Миссис Мерриуззер покачала головой, увенчанной шапкой седых, туго подвитых кудрей, и принялась застилать постель Кэндис.

— Насчет изгороди я с вами согласна. Посмотрели бы, что получилось после его стрижки. Настоящий зоопарк. Я, во всяком случае, видела там и слона, и страуса. Он, может, и не умеет как следует подстригать кусты, зато умеет придать им форму.

— Это потому, что он художник.

Кэндис готова была как следует стукнуть себя, едва у нее вылетели эти слова Ей не нужны были расспросы миссис Мерриуэзер, совершенно не нужны! Увы, она поздно спохватилась.

Миссис Мерриуэзер надела чистую наволочку и бросила подушку на постель.

— Вы его знаете? — спросила она, впиваясь испытующим взглядом в Кэндис.

Та потихоньку вздохнула, вынужденная признать свое поражение.

— Встретила на прошлой неделе в клинике. Он был на улице — рисовал рекламный щит. Это он не позволил наглому репортеру последовать за мной в здание.

Экономка встревожилась, услышав эту новость.

— Вы не думаете, что он выследил вас? Может быть, стоило бы попросить полицию проверить, кто он такой?

— Нет, я…

— А я считаю, что это необходимо. Говорю вам, миссис Дейл, что не верю семейке мистера Ховарда ни на грош. Нет и нет!

— Они не посмеют причинить вред ребенку. К тому же мне известно, что доктор Джек лично знает этого человека.

Кэндис ненавидела себя за то, что голос ее дрожит. Она была далеко не так уверена в себе, как старалась показать экономке, и не могла забыть крик, который слышала, когда возвращалась за своей сумочкой. То не был голос Джека Круза, то был голос художника. Грубый и злой. Очень злой.

Миссис Мерриуэзер собрала снятое с постели белье и подошла к Кэндис с таким знакомым озабоченным выражением на лице.

— Не стесняйтесь быть осторожной, миссис Дейл. Стоит вам оступиться, и эти Вансдейлы заграбастают все денежки мистера Ховарда, не дожидаясь судебного решения, — сказала она.

Кэндис попыталась ее успокоить:

— Я буду осторожной. И тем не менее не стоит шарахаться от каждой тени.

Резким движением миссис Мерриуэзер повернула голову к окну.

— Вы сами видите, что он вовсе не тень. Такой большой, сильный мужчина вполне может разорвать женщину на две половинки. Если бы я знала, то не стала бы его нанимать, Кэндис почувствовала необходимость защитить художника, поскольку сама посеяла семена подозрения.

— Он кажется вполне мирным…

— Мы с вами здесь совсем одни.

— У нас есть соседи.

— Вы воображаете, что они нас услышат? Целых два акра густых зарослей окружают дом!

Кэндис начала нервничать. Чего доброго, она скоро станет такой же нервной, как экономка. В результате в доме окажутся две психопатки вместо одной.

— Не стоит относиться к нему с необоснованной подозрительностью, — как можно тверже заявила она. — Это было бы несправедливо.

Экономка округлила глаза.

— Кому придет в голову рассуждать о справедливости, если нас с вами найдут мертвыми в постелях?

Сильный всплеск прервал их жаркий спор. Обе женщины замерли на месте. Кэндис вопросительно уставилась на экономку, а та на нее.

— Вы думаете, он… — Кэндис двинулась к дверям, ведущим в патио, экономка последовала за ней. — Вы полагаете, он упал? — шепотом спросила Кэндис, отодвигая штору.

— Я бы не удивилась, — ответила миссис Мерриуэзер и прижалась носом к стеклу.

Обе одновременно охнули. Мастер на все руки, отчаянно барахтаясь в воде, шел ко дну на том конце бассейна, где было глубоко. Голова его скрылась под водой, потом он вынырнул, хватая ртом воздух.

— Помогите!

Кэндис так и подпрыгнула от этого сдавленного, булькающего выкрика.

— Господи, он не умеет плавать!

Миссис Мерриуэзер прижала ладонь к груди.

— О Боже, я тоже не умею! А если это просто уловка, чтобы заманить вас в бассейн и утопить?..

Но Кэндис ее не слушала. Отперла защелку и с такой силой толкнула раздвижную стеклянную дверь, что нечаянно ударила миссис Мерриуэзер. Человек тонул, так что некогда было беспокоиться о тайных происках врагов.

Кэндис поспешила к дальнему концу бассейна, где до этого работал их новый помощник; сердце у нее едва не выскакиваю из груди. Толстенькая экономка едва поспевала за хозяйкой. Оглядываясь по сторонам, Кэндис искала что-нибудь подходящее, что можно было бы протянуть барахтающемуся в воде мужчине в качестве средства спасения. Нашла довольно длинный шест и, наклонившись над водой как могла дальше, протянула утопающему.

— Хватайтесь! — выкрикнула она дрожащим от страха голосом.

В ответ он булькнул и снова ушел под воду. Неужели в третий раз? Уже некогда было раздумывать о том, достаточно ли она сильна, чтобы спасти человека. Надо было попытаться. Кэндис сбросила домашние туфли и прыгнула в бассейн, задохнувшись, когда нагретая солнцем вода сомкнулась вокруг нее и мгновенно пропитала дорогие полотняные брюки и тонкую шелковую блузку. Она вынырнула на поверхность и подплыла к тонущему мужчине. Подхватила его под мышки и тянула вверх, пока голова его не поднялась над водой.

Он боролся, но, слава Богу, боролся не с ней. Когда он выплюнул воду и глотнул воздуха, Кэндис почувствовала прикосновение грубой ткани его шорт к своим бедрам. Тонкая материя ее брюк облепила ее, точно вторая кожа, и не защищала от этого до странности интимного контакта. Кэндис отвела ноги в сторону, продолжая поддерживать мужчину. Потом она поплыла к бортику бассейна, волоча спасенного за собой. Добравшись до бортика, приподнялась, чтобы выровнять дыхание. Вода помогала ей удерживать тело мужчины на поверхности.

Он повернулся в воде, и рука его скользнула по ее животу, словно человек искал, за что уцепиться. Кэндис замерла, сказав себе, что это простая случайность и в прикосновении нет ничего личного. И он, разумеется, еще не пришел в себя, поэтому так долго не убирает руку. Она взяла его за руку и посоветовала ухватиться за бортик и подержаться, пока не придет в себя.

Он вяло подчинился, видимо, все еще ошеломленный происшедшим. В конце концов Кэндис заметила, что он задышал ровнее, но продолжала наблюдать за ним, справляясь с собственной одышкой. Происшествие порядком напугало ее.

— Миссис Дейл, вы хорошо себя чувствуете? — Миссис Мерриуэзер, стоя поодаль, пристально наблюдала за хозяйкой, причем вид у экономки был крайне встревоженный. — Вы же знаете, что вам нельзя поднимать тяжести.

— Это было не тяжело, миссис Мерриуэзер. Вода…

Кэндис выжала намокшие волосы, заметив, что художник сделал то же самое. Да, он явно пришел в себя. Глаза уже не такие дикие, и отплевываться перестал.

— Я схожу за полотенцами. — Миссис Мерриуэзер, перехватив взгляд Кэндис, посмотрела на нее многозначительно и добавила погромче: — Я очень скоро вернусь и буду в пределах видимости. Вон там, в раздевалке.

Кэндис подавила смешок, прикрыв рот мокрой ладонью, сделав вид, что откашливается. Человек чуть не утонул, а экономка все еще уверена, что он может убить их обеих!

— Что вас насмешило? — услышала она вопрос, заданный немного резким тоном.

Кэндис обернулась, отпустила бортик бассейна и держалась на плаву, пока не встретилась взглядом с мастером на все руки. Ярко-синие глаза, обрамленные прямыми черными ресницами, смотрели на нее с нескрываемым любопытством и, кажется, с намеком на осуждение.

Это смутило Кэндис.

Собственно говоря, почему он ей даже спасибо не сказал? Снова ухватившись одной рукой за бортик, она другой убрала с лица мокрые пряди волос и посмотрела в сторону раздевалки.

— Да так, пустяки, — сказала она, продолжая висеть на одной руке у края бассейна, и попыталась свободной рукой прикрыть грудь, вдруг сообразив, что намокший шелк ее блузки полностью прозрачен и что в любой момент несостоявшийся утопленник может опустить глаза и увидеть…

Кэндис нервно откашлялась, от всей души желая, чтобы поскорее вернулась экономка с полотенцами.

— Вы себя хорошо чувствуете? — спросила она.

— Отлично. Благодарю вас.

Одним мощным прыжком, от которого у Кэндис дух захватило — она едва не вскрикнула, — мужчина взлетел в воздух и грациозным движением встал на дорожку возле бассейна. Отряхнулся, как мокрая собака, убрал золотистые пряди волос с загорелого лица.

— Дайте мне руку, — скомандовал он негромко, глядя на Кэндис сверху вниз.

Молодая женщина повиновалась и тихонько ахнула, когда он поднял ее из воды так легко, будто она ничего не весила. Когда она встала на землю, он поддержал ее, крепко обхватив ладонями за талию. Кэндис понимала, что это не более чем вежливость, но невольно вздрогнула, вспомнив слова миссис Мерриуэзер: «Такой большой, сильный мужчина вполне может разорвать женщину на две половинки».

Кэндис прогнала от себя пугающую мысль и решила заняться тем, чем не занималась долгое время, — нормальным разговором с кем-то помимо экономки, Джека Круза и своего адвоката.

— Как я полагаю, мы квиты.

Он не стал изображать непонимание. Легкая улыбка появилась на губах при воспоминании о случае возле клиники.

— Ну, не знаю. Я бы назвал сделку неравноправной. На одной чаше весов моя жизнь, а на другой всего лишь избавление от вмешательства докучливого репортера в ваши личные дела.

— Миссис Мерриуэзер не сообщила мне вашего имени, — решилась заметить Кэндис, слегка отклонившись назад.

Он немедленно опустил руки, и Кэндис задышала свободнее. Она определенно ошибалась насчет того, что их новый работник с ней заигрывает. Он смотрел ей в лицо с испытующей напряженностью, такой сильной, что у нее невольно возник вопрос: а что ему, собственно, нужно? Секунду спустя мужчина слегка кивнул, как бы подтверждая, что удовлетворен увиденным.

Наконец он оглянулся на раздевалку, но не успела Кэн-дис расслабиться, как он снова уставился на нее и протянул правую руку:

— Я Остин Хайд.

Голос глубокий, низкий — такой, каким она его помнила. Помедлив, она положила свою руку на его ладонь, а он нежно пожал ее пальцы. Дрожь от этого слабого рукопожатия отдалась в груди Кэндис, и сердце ее сильно забилось.

Эта пугающая реакция вернула молодую женщину к реальности. Она подумала о необходимости быть осторожной. Перед ней стоял мужчина — сильный мужчина. Сильный не богатством, но телом и душой. Линия твердо очерченного подбородка сказала ей об этом. Она высвободила свои пальцы и скрестила руки на груди. Волевой. Требовательный. Повелевающий… Последним она была сыта по горло.

Рядом послышался звук затворяемой двери. Миссис Мерриуэзер появилась из раздевалки с грозным выражением на лице и с двумя маленькими полотенчиками в руках.

— Теперь я ничуть не жалею о том, что избавилась от Мисти, — заявила она. — Я ей постоянно твердила: «Мисти, следи за тем, чтобы в раздевалке всегда было много полотенец». Но разве она слушала? Ничего подобного.

Кэндис взяла одно полотенце и принялась вытирать волосы, избегая смеющихся глаз мистера Хайда.

— Так вы не умеете плавать?

Миссис Мерриуэзер выглядела разочарованной, хотя Кэндис прекрасно знала, что воды она сама боится едва ли не больше, чем ядовитых змей.

Хайд ответил экономке, однако при этом не сводил глаз с Кэндис. Она вздрогнула и прижала полотенце к груди.

— Никак не могу освоить правильные приемы. Должно быть, у меня был плохой учитель.

На что он намекает? Кэндис поспешно отвела глаза в сторону. Разумеется, он не имел в виду, что она должна учить ею плавать! Годы уединения превратили ее в настоящую отшельницу. Она не знает, как вести себя с мужчинами, и не в состоянии разобраться, что у человека на уме. Тем не менее, твердо напомнила она себе, ей этого и не надо знать.

Миссис Мерриуэзер продолжала таращиться на Остина.

— Я считаю, что вам лучше держаться подальше от бассейна, пока вы не научитесь. Миссис Дейл не в таком положении, чтобы вытаскивать из воды здоровяков вроде вас!

Он не обиделся на это замечание, скорее счел его забавным. Взял с шезлонга вылинявшую майку-безрукавку и небрежно натянул на себя.

— Беременность вовсе не обязательно делает женщину чем-то вроде инвалида.

Экономка нахмурилась. Кэндис спрятала улыбку под полотенцем и старалась не очень пялиться на играющие мускулы мистера Хайда, который явно не догадывался, какой отпор сейчас получит от миссис Мерриуззер — матери троих детей.

— Да неужели? — с откровенной насмешкой вопросила та. — Вы очень много знаете о беременности? Вы женаты, и у вас есть дети? Что-то не помню, чтобы вы упоминали об этом в нашем первом разговоре.

Кэндис задержала дыхание и твердо сказала себе, что это ее не касается и совершенно ей не интересно.

— Нет, я не женат, но эту проблему изучал самостоятельно.

Дыхание Кэндис со свистом вырвалось из сжатых зубов. Итак, он не женат. Это ее абсолютно не касалось, и вовсе не потому она испытывала облегчение. То есть, конечно же, все к лучшему. Хайд не обременен семейными заботами, значит, может целиком посвятить себя многочисленным делам, которые требуют его внимания.

Как, например, незаконченная детская комната.

Кэндис, в еще не утраченном приливе уверенности в себе, обратилась к Остину:

— Мистер Хайд, не хотите ли зайти в дом и выпить стаканчик лимонаду? Мне надо кое-что обсудить с вами.

— Но, миссис Дейл! Вам нельзя…

— У нас ведь есть лимонад? — Кэндис подняла одну бровь, пытаясь знаком дать экономке поручение. Она хотела выяснить, почему мистер Хайд здесь и зачем нанялся на службу. И вообще ей надоело шпионить. — Я уверена, что мистеру Хайду надо освежиться после такого приключения. — Она бросила на Остина мимолетный взгляд. — Не правда ли, мистер Хайд?

Кэндис мысленно дивилась собственной храбрости, но в этом мужчине было нечто располагающее к доверию. И к тому же он ведь избавил ее от репортера.

Глаза у Остина сверкнули; он провел полотенчиком по лицу и шее, а потом заткнул его за пояс своих импровизированных шорт.

— После того как я наглотался хлорированной воды, было бы неплохо выпить лимонаду.

Миссис Мерриуэзер поняла, что потерпела поражение в споре. Однако выражение ее лица говорило о многом, и Кэндис знала, что позже получит хороший нагоняй и выслушает целую лекцию по поводу того, что пригласила в дом почти незнакомого мужчину.

— Ладно, у меня есть время приготовить пару сандвичей, — неохотно проговорила экономка. — Но сначала поменяю белье в вашей спальне, миссис Дейл, и запру комнату. А вы немедленно переоденьтесь в сухое, слышите?

— Да, мэм. — Кэндис одарила экономку дерзкой усмешкой. — Мы скоро будем готовы.

Экономка удалилась, а вместе с ней улетучилась и храбрость Кэндис. Впервые за несколько лет она осталась наедине с посторонним мужчиной, а не с Ховардом. Подобрав свои домашние туфли и прижав их вместе с полотенцем к груди, она повернулась к Хайду. Он стоял перед ней в непринужденной позе, засунув за пояс большие пальцы рук. Солнечные лучи падали на светлые волосы, сверкали в капельках воды на плечах.

Кэндис старалась не смотреть на него, но это оказалось невозможным, как было невозможным все последние три дня. Ховард был худощавым мужчиной с неразвитой мускулатурой. Мистер Хайд выглядел крепким и словно отлитым из бронзы. Мускулы напрягались при любом его движении, и Кэндис ужасно хотелось провести по ним пальцами.

Она облизнула пересохшие губы и заставила себя посмотреть ему прямо в лицо. «Он понимает, — внезапно подумала она. — Знает, о чем я собираюсь его спросить».

Однако, решила она про себя, обратной дороги нет. Она не будет чувствовать себя уверенно и свободно, пока не выяснит, что нужно. Кэндис глубоко вздохнула и проговорила:

— Почему вы здесь?

Остин задавал себе тот же самый вопрос с той самой минуты, как миссис Мерриуэзер ошиблась, приняв его за человека, ищущего работу по объявлению. Решение дать согласие было импульсивным, как и решение Джека, и эта мысль мучила Остина до крайности.

Что он здесь делает? Шпионит за будущей матерью своего ребенка? Ждет подходящего момента, чтобы рассказать правду? «Миссис Вансдейл, мне тяжело сообщать вам неприятную новость, но я отец вашего ребенка». Ха! Она наберет 911 с такой быстротой, что он глазом моргнуть не успеет, как окажется в наручниках или в смирительной рубашке.

Поступая на работу, он надеялся побольше узнать о Кэндис и со временем придумать, как быть с этой невероятной ситуацией. План не сработал — она держалась замкнуто, укрывалась в своем большом стерильном доме и, вероятно, строила бог знает какие планы насчет его ребенка.

И вот она перед ним во плоти — мокрой плоти, — и он в состоянии сосредоточиться только на том, чтобы держать в узде свое либидо. Миссис Вансдейл была сама женственность, вплоть до едва выступающего холмика на животе. Остин скрипнул зубами, вспомнив, как она напряглась, когда он дотронулся до этого холмика — до их ребенка. Быть может, почувствовала отвращение? Ведь в конце концов он, Остин, отнюдь не тот обходительный, опытный, богатый хлыщ, каким был ее муж.

Итак, зачем он здесь? Отличный вопрос. Но у него нет ответа. Во всяком случае, сегодня.

Он пожат плечами, решив, что полуправда все же лучше, чем явная ложь.

— Зарабатываю на жизнь.

Кэндис нахмурилась: очевидно, ответ не удовлетворил ее. Что она думает? Что он выследил ее до дома, как охваченный похотью щенок? Или что он работает на ее врагов, на других Вансдейлов? Остин подозревал, что экономка именно так и считает.

Как же их ошарашит открытие, что они обе глубоко заблуждались!

Внезапно Остина посетило вдохновение: он вспомнил, как экономка в их первом разговоре упомянула о том, что ее хозяйка нуждается в телохранителе. Можно ли найти способ лучше узнать истинную Кэндис Вансдейл, чем убедив ее, что он заботится о ее благосостоянии и способен защитить ее?

Взяв инициативу на себя, Остин двинулся по направлению к дому со словами:

— Надо идти, пока миссис Мерриуэзер не явилась искать нас.

Он улыбнулся в надежде, что и она расслабится. Кэндис, не попросив его о помощи, принялась надевать тапочки: стоя на одной ноге, натянула правую, потом точно так же левую. Необычное поведение для богатой женщины — тем более такой красивой.

Они шли рядом, и тут Кэндис сыграла Остину на руку, заметив:

— Она очень беспокоится обо мне.

— Я тоже.

Кэндис остановилась как вкопанная; на лице у нее было написано такое удивление, что не поверить в его искренность было невозможно.

— Вы? Почему?

Так, теперь делай свой ход — и не ошибайся! Остин как мог изобразил на своей физиономии полное недоумение.

— Право, и сам не знаю. Когда я впервые увидел вас в клинике, то инстинктивно почувствовал, что вы нуждаетесь в человеке, которому можно доверять. Потом Джек мимоходом упомянул, что вы хотите нанять помощника, и показал мне объявление в газете, а поскольку я как раз искал работу…

Он не договорил, предоставив ей самой делать соответствующие выводы. Не забыть бы предупредить Джека, о чем он может говорить, а о чем нет.

Она снова пошла вперед, Остин тоже. Немного погодя Кэндис спросила так тихо, что он едва разобрал слова:

— А вам я могу довериться?

Это было сказано с такой тоской, надеждой и страхом, что Остин почувствовал себя последним мерзавцем.

От ответа его избавило жужжание появившегося над домом вертолета. Оба они одновременно запрокинули головы и приложили ладони козырьком, чтобы посмотреть на небо.

Остин сразу распознал по белым и голубым полоскам вертолет, принадлежащий четвертому телеканалу новостей, а Кэндис схватила своего спутника за руку и бросилась бегом к задней двери дома, до которой оставалось всего несколько ярдов. Она увлекала Остина за собой с неожиданной силой. В голосе у нее прозвучала откровенная паника, когда она выкрикнула:

— Скорее, они не должны увидеть нас вместе!

— Но почему, черт побери? — крикнул он в свою очередь, от души желая, чтобы под рукой у него был мощный пожарный шланг.

— Скандал!

Остин сдвинул брови, услышав этот ответ, и последовал за Кэндис в предусмотрительно распахнутую экономкой дверь. Конечно же. Как он мог забыть?

Деньги. Все дело в деньгах.