"Мессия" - читать интересную книгу автора (Старлинг Борис)29Проходит время ленча, а Ред даже не замечает этого. Он держит визитную карточку Логана за края и вертит в руках. Теперь, когда отец Шарлотты ушел, комната кажется меньше, как будто он забрал с собой часть пространства. Все это время в голове Реда вертятся сказанные Логаном слова: – Подумайте об этом, Ред. Не спешите. Позвоните мне, когда примете решение. Ред все еще думает об этом, когда возвращаются его родители. Они только показываются в дверном проеме, а он уже видит результаты свидания с Эриком. Маргарет явно плакала – на это указывают покрасневшие глаза и нос, а узел галстука Роберта стал очень маленьким и тугим от постоянного нервного подтягивания. Ред кладет карточку Логана на свой письменный стол, подходит к родителям. Он подводит мать к креслу, в котором сидел Логан, ждет, пока отец опустится на маленькую кушетку напротив, а сам выдвигает из-за стола стул, но не садится, а разворачивает его и опирается на жесткую спинку. – Ну как? – тихо спрашивает он. Отец пожимает плечами. – Как и следовало ожидать. – Как Эрик? – Тот полисмен – как его имя? – Хокинс. – Да, Хокинс. Он сказал, что сегодня утром Эрик вел себя спокойно. – Но как он сейчас, отец? – Мне... мне кажется, что он на самом деле не осознает, что происходит. – Он по-прежнему спокоен? – Нет. Нет, он взвинчен. – Так о чем вы говорили? Роберт снова подтягивает галстук. Маргарет рассматривает свои ногти. Ред знает, о чем они говорили. О нем. Он вздыхает. – Папа, что он сказал? – Давай не будем об этом сейчас, Ред. – Нет, папа. Я хочу знать. Что он сказал? – Ред, мы поговорим об этом потом, попозже, Мы с мамой очень... – ПАПА! – Ну ладно, ладно. Я скажу. Хотя должен предупредить, кое-что тебе может не понравиться. – Ты просто скажи, и все. Я все равно догадываюсь, о чем главным образом шла речь. Эрик винит меня в том, что случилось, верно? Он хочет, на хрен, свернуть мне шею. Мать потрясенно ахает. Ред гнет свое. – Ведь это именно его слова, а? "Я хотел бы, на хрен, свернуть ему шею". Так он сказал? – Откуда ты знаешь? – Он это уже говорил. Потому-то Хокинс и хотел, чтобы вы пошли без меня. – Эрик говорит, что ты обещал ему никому ничего не рассказывать, а как только он заснул, ты пошел и донес на него в полицию. – Это правда, Ред? – спрашивает мать. – Да. Я обещал ему, потому что в противном случае он бы меня не выпустил. Что еще он говорил? Отвечает отец: – Он сказал, что, если бы ты просто держал... рот на замке, мы могли бы что-нибудь придумать между нами. – Нами? – Тобой. Мной. Твоей матерью. Семьей. – Что он имеет в виду, придумать что-то? Придумать что? Он убил человека. Какого черта можно в таких обстоятельствах придумать? – Я не знаю. Что-нибудь. – А как ты думаешь, отец? Ты думаешь, мы могли бы... – Он выписывает какие-то знаки пальцами. – Что-то придумать? – Ред... Нерешительность отца в данном случае уже может служить ответом. – Ты согласен с ним, отец? – А если да, это важно? – Черт возьми, важно. Ты думаешь, обратившись в полицию, я поступил неправильно? – Я... я думаю, ты мог бы сперва сказать нам. – Зачем? Какой был бы в этом толк? – Возможно, мы могли бы помочь Эрику. Помогли бы ему справиться с тем, что случилось. – Справиться? Отец, он убил человека. Я понимаю, в это трудно поверить, но случилось именно это. И факт не перестает быть фактом из-за того, что ты не желаешь с ним смириться. Может, лучше бы мне вообще держать язык за зубами, не рассказывать никому? Оставить это между Эриком и собой? Еще один братский секрет, как те, что мы хранили, когда были детьми? Чтобы ты вообще ничего не узнал? – Речь не о том, Ред. – Нет, отец, о том. Тебе с матерью пришлось узнать о том, что Эрик убийца. – Был убийцей. – Был. Есть. На самом деле это не имеет значения, отец. Он все равно сделал это. Мне очень жаль, что Эрику, вероятно, придется провести большую часть жизни в заключении. Но также жаль, что вы с мамой в какой-то мере вините в произошедшем и меня. Тогда как моей вины тут нет. Это не я убил Шарлотту Логан. Это он. – Никто не винит тебя, Ред. – Не держи меня за дурака. – Ред, я только хочу сказать, что ты мог бы рассмотреть и другие возможности. – Отец, я поступил так, как счел правильным. Мой брат совершил дурное деяние. Он заслуживает наказания. И по крайней мере... – Заслуживает наказания? С каких это пор ты взял на себя роль Бога, Ред? – ...И по крайней мере, в этом есть какая-то справедливость для Шарлотты. На худой конец, для ее семьи. – О ее семье ты, значит, подумал. А о своей? Кто тебе дороже? Молчание, гневное и непримиримое. Зная правду об Эрике, они не хотят ей верить. Не могут принять тот факт, что он сделал то, что сделал. Поэтому они стреляют в гонца. Вопрос, подумал ли он о своей семье, Ред оставляет без ответа. И тут приглушенно, словно издалека, звучит голос Маргарет: – Эрик хочет знать, заходил ли к тебе Логан с предложением награды? |
||
|