"Дороги Мертвых" - читать интересную книгу автора (Браст Стивен)

Девятнадцатая Глава Как Сетра Лавоуд в конце концов, к большому облегчению Пиро и, без сомнения, Читателя, раскрывает свои планы; и о трудном, но необходимом разделении между желаниями и реальными планами

Пиро уставился на Чародейку и какое-то время не мог отвести от нее глаз; на самом деле он глядел на нее до тех пор, пока не сообразил, что делает это, только тогда он опустил глаза и попытался извиниться, но обнаружил, что не в состоянии найти нужные слова, которые, очевидно, застряли где-то на задней стороне горла, закупорив его, а это, в свою очередь, угрожало лишить его легкие воздуха. Сетра Лавоуд, которая совершенно точно знала, что происходит в уме и сердце юного Тиасы — не говоря уже о его горле — решила не обращать на это внимание и просто сказала, — Добро пожаловать на Гору Дзур, Виконт, и благодарю вас за то, что согласились посетить меня.

На это, по меньшей мере, Пиро знал, как ответить: он низко поклонился. Сетра продолжала, — И с благополучным возвращением вас, Китраан. Вы все сделали просто великолепно, и очень быстро.

— Пустяки, — сказал Драконлорд, в свою очередь кланяясь.

Надо сказать, что, на первый взгляд, в Чародейке не было почти ничего, что оправдало бы ожидания Пиро. Она казалась стройной женщиной, не особенно высокой, с лицом восковой бледности, а прямые темные волосы не скрывали поразительной белизны ее кожи, единственной заметной черты ее внешности. Первая мысль, которая приходила в голову любому, увидевшему ее, что она — леди Дзур, как из-за ее миндалевидных глаз, так из-за заостренных ушей; тем не менее, если бы кто-нибудь осмелился более пристально вглядеться в нее, он открыл бы и крючковатый нос и высокие скулы, характерные для Дома Дракона. Более того, у нее был сильный подбородок, указывавший на решительность и силу воли, а также тонкие брови, которые указывали на то, что она проводила много времени в компании самой себя. Выражение ее лица ясно указывало, что и тепло она сохраняет для самой себя, если читатель разрешит нам воспользоваться такой формулировкой.

— Пожалуйста, садитесь, — сказала она. — Я надеюсь, что путешествие прошло без происшествий?

— Целиком и полностью, — сказал Китраан. — Мы повстречали только безвредных зверей, дружески настроенных волшебников, прирученных бандитов и Леди Дзур, которая хотела узнать причину. Так как путешествие в Адриланку было очень быстро, мы не слишком торопились возвращаясь и сделали из него что-то вроде увеселительной прогулки. Более того, погода не приготовила нам ничего плохого, за исключением легкого дождика, когда я был на пути в Адриланку, и немного холодного тумана этим утром. Таким образом, как вы понимаете, путешествие было очень приятным и совершенно свободным от тех случайностей, на которые можно было бы пожаловаться.

— Очень хорошо. Я послала слово, что вы здесь; есть кое-кто, кто должен приехать сюда для встречи с вами, после чего у нас будет долгая беседа.

— Вот тогда я, — сказал Пиро, из чьего горла наконец-то исчезла затычка, так что он стал способен заставить слова пройти через него, — узнаю, для чего потребовалось мое присутствие.

— Как, вас мучает любопытство?

— Не стану этого отрицать.

— Ну, я думаю, что ваше любопытство будет удовлетворено.

— Тогда все в порядке, — сказал Пиро. — А Зарика тоже приедет?

— О, что касается этого, я не уверена. Она читает, изучает и пытается за несколько недель узнать то, что обычно учат в течении многих лет, так что она, как вы понимаете, очень занята, а когда она не занята, она отдыхает.

— Да, понимаю, — сказал Китраан. — И, тем не менее, мне очень хочется встретиться с ней.

— Со своей стороны, — сказал Пиро, — я допускаю, что также заинтересован иметь честь встретиться с этой леди, которая, кажется, спрашивала обо мне, хотя я никогда, насколько мне известно, не видел ее.

— Вы встретитесь с ней очень и очень скоро, — сказала Сетра. — А пока я прошу вас набраться терпения и, заодно, восстановить свои силы после путешествия и насладиться всем, что я в состоянии предложить вам.

— Я сделаю так, как вы мне сказали, мадам, — сказал Пиро.

— И сделаете правильно, поступая так, — сказала Чародейка. В этот момент в дверь за спиной Сетры вошел Тукко. Едва Пиро заметил, что он несет сумку, которая еще недавно свисала с седла самого Пиро, Чародейка, не поворачивая головы, сказала, — Тукко, будь добр, покажи Пиро его комнату, где он смог бы отдохнуть, пока еда не будет приготовлена.

Слуга встал перед Пиро и вопросительно посмотрел на него. Тиаса встал и поклонился хозяйке, после чего Тукко вывел его из комнаты через дверь в задней стене. Только тут Пиро осознал, что он действительно очень устал, и уже предвкушал радость небольшого отдыха: хотя он был еще очень молод, он уже открыл для себя радости покоя, которые многие открывают только в намного более позднем возрасте.

Тукко опустил сумку Пиро на пол и вышел, оставив Виконта отдыхать. Комната, хотя и не слишком большая, была хорошо обставлена, кровать была удобной; и, более того, простыни были чистыми и холодными. Надо понимать, что эти наблюдения были последними, которые Пиро сделал за несколько последующих часов, когда стук в дверь известил его, что он спит. Встав, Пиро открыл дверь и увидел Теклу, которого он никогда раньше не видел, который поклонился ему и сказал, — Милорд, мне поручили передать вам, что в ванной комнате для вас приготовлен ванна и, более того, через полчаса будет готов обед.

— Очень хорошо, — сказал Тиаса.

Текла опять поклонился, его изящный поклон резко отличался от неуклюжих движений Тукко, и спустился обратно в холл, слегка прихрамывая. Пиро нашел, что вода в ванне несколько теплее, чем та, к которой он привык, но, тем не менее, очень приятна, и, наконец, отдохнувший, вымывшийся и одетый, он обнаружил, что действительно очень голоден, и направился обратно в гостиную, которую нашел без малейших затруднений.

Когда Пиро оказался в той самой комнате, где он впервые повстречал Сетру Лавоуд, он обнаружил, что в ней еще никого нет, за исключением Тукко, который коротко сказал, — Сюда, — и вышел через другую дверь. Несколько минут Пиро шел за ним вслед, через двери, залы и лестницы, пока они не оказались в маленькой столовой, где уже сидели Чародейка, Китраан и Тазендра, а также две женщины, которых Пиро никогда не видел, и которые встали, когда Пиро вошел.

— Волшебница, Сетра, мне приятно представить вам Пиро, Виконта Адриланки, — сказала Чародейка. — Виконт, это Волшебница в Зеленом, а это Сетра Младшая.

— Какое удовольствие, Виконт, — сказали обе женщины.

— Большая честь, — ответил Пиро, кланяясь каждой, и, более того, добавив улыбку к своему поклону по причинам, которые мы поторопимся объяснить.

Мы верим, что теперь, когда Пиро занял место между Сетрой Лавоуд и Китрааном, а остальные опять уселись на свои места, читатель разрешит нам сказать пару слов о загадочной и удивительной Волшебнице в Зеленом, личности, о которой историки говорят много, а знают мало. Она была исключительно высока, и, судя по ее внешнему виду и сложению, можно было принять ее за Атиру, хотя на самом деле никто не знал ее Дом совершенно точно. Историк не унизится до того, чтобы пускаться в длинные рассуждения о предмете, для которого невозможно представить никаких доказательств, и упомянет только то, что некоторые считают, на основании свидетельств очевидцев, что она была одной из тех несчастных, рожденных от матери из одного Дома и отца из другого. Безусловно она была благородного происхождения; беглого взгляда на ее длинные изящные руки и высокие надбровные дуги было достаточно, даже если вы не обращали внимание на ее благородный подбородок. У нее были тонкие губы, верный знак, что она не часто давала своим эмоциям вылиться из сердца, тем не менее некоторая узость глаз указывала на взрывной темперамент. У нее были каштановые волосы, которые скорее завивались, чем нет, за исключением тех, которые росли на затылке. И, как читатель вне всякого сомнения уже заключил, она носила только зеленую одежду, по причинам, о которых мы не можем утверждать со всей определенностью, хотя можно предположить, что она находила этот цвет более приятным, чем все остальные, и особенно любила темно-зеленый цвет, примерно такой, в который окрашены иголки некоторых вечнозеленых деревьев.

Ее настоящее имя, родословная и Дом были неизвестны, так что некоторые историки, а также некоторое количество популярных писателей, выдававших себя за историков, выдвинули тщательно разработанные теории, более или менее абсурдные, и объяснения, более или менее прозаические, которые отвечают на эти вопросы. Но, в отличии от происхождения, ее искусство волшебницы неоспоримо, а ее слава тянется назад вплоть до Пятнадцатого Правления Тсалмота, когда она сотворила Стену Крутящихся Ветров, чтобы сдержать волну прилива, которая угрожала большой части юго-западного побережья. Позже, во время Пятнадцатого Правления Креоты, она присоединилась к Сетре Лавоуд и участвовала в Войне Маленькой Раковины, в течении которой три дня одна удерживала залив против всех волшебников Барона Нифевра, что дало возможность Сетре сделать фланговый маневр и выиграть войну для Империи. После этого ее слава, по меньшей мере среди тех, кто изучает магические искусства, быстро росла; на самом деле она оказалась среди тех трех волшебников не из Дома Атиры, которым были предложены командные посты в Гвардии во время Семнадцатого Правления Атиры; и, мы должны добавить, что этот пост она отклонила, решив закончить с придворной жизнью.

Что касается ее возраста, никто ничего не может сказать, за исключением общепринятого мнения, что она является одним из наиболее старых живых человеческих существ, хотя ее искусство в сочетании с ее тщеславием привело к тому, что она выглядела как девушка не больше двух-трех сотен лет. Пиро, не оставшийся безразличным к ее чарам, и, возможно, знавший намного меньше о ее славе, чем кто-нибудь другой, более знакомый с историей магии, добавил теплую улыбку в свой поклон.

Сетра Младшая, со своей стороны, была слегка менее высокой, более плотной и более темноволосой версией своей тезки, хотя те черты Сетры Лавоуд, которые заставляли вспомнить Дом Дракона, как острый подбородок, крючковатый нос или бездонные глаза, в ее ученице были явно подчеркнуты. Отсюда, конечно, ясно, кем была Сетра Младшая: самой последней в долгой линии учениц, которых Чародейка хотела научить своему искусству, надеясь, что, однажды, одна из них примет в себя всю мощь Горы Дзур, что бы это не означало, и разрешит Чародейке уйти на покой. По характеру Сетра Младшая была, если можно так выразиться, Сетрой Лавоуд доведенной до предела: более честолюбивая, более ревнивая к своим привилегиям и правам, более высокомерная и более жестокая. Однако, ради полноты рассказа, мы должны сказать, что, судя по некоторым словам, которые Сетра Лавоуд изредка роняла за эти годы, ее ученица была несколько похожа на свою учительницу, какой та была много-много лет назад, когда и Чародейка и Империя были очень молоды. Величайший момент в жизни Сетры Младшей наступил во время Третьей Битвы за Реку Хартстонг. В это время она служила бригадиром под командованием Сетры Лавоуд, которая доверила ей Затопляемый Проход, жизненно важный, так как через него шло снабжение армии припасами, с примерно такой инструкцией, — Если они действительно захотят это место, надо как следует поторговаться за него и получить хорошую цену. — После чего Сетра Младшая, заинтригованная такой странной формулировкой, восприняла ее более буквально, чем рассчитывала Чародейка, и когда Герцог Софтрок начал угрожать ее позиции, она вышла вперед с флагом, означающим готовность к переговорам, и сказала, — Мой дорогой Софтрок, я считаю, что вы хотите завладеть этим проходом.

— Да, и что с того?

— Тогда вы можете получить его.

— Как, вы хотите сдать его и отступить?

— В точности. Но за это я должна получить треть вашего отряда, чтобы послать их в полевую тюрьму за нашими позициями.

— Что? Треть моего отряда?

— Да, мой дорогой Герцог. Это цена. И, если вы проявите мудрость, вы заплатите ее!

— Ба! Цена слишком велика.

— Вы так думаете? Тогда приходите и мы увидим, сможете ли вы получить проход за меньшую цену, — после чего повернулась и вернулась к своей передовой линии, и, в последующей атаке, защищала ее с таким умением и жестокостью, что Герцог потерял десять процентов своего отряда убитыми, ранеными и пленными, и, в результате, у него не хватило времени захватить эту политую кровью землю. Мы надеемся, что эта история хорошо послужит нашей задаче: объяснить характер Сетры Младшей, так как это все, что мы хотим сказать о ней сейчас, и читателю остается только удовлетвориться этим.

Когда все уселись, Тукко вышел вперед и стал наливать вино, пока Текла, которого Пиро видел раньше, обходил стол с подносом, на котором стояли блюда с тонко нарезанной кетной, горными грибами, зеленым луком, измельченными красными орехами и сладким перцем, в сопровождении не взошедшего хлеба, который едят в северных районах Сантры; результатом такого сочетания стало очень небольшое по размеру блюдо с, если читатель позволит такое выражение, очень большим вкусом.

— Кровь лошади, — сказал Пиро, попробовав его. — Могу ли я спросить, кто приготовил это?

Сетра жестом указала на Тукко, который сделал какое-то движение головой, которое можно было бы принять за поклон, если бы у того, кто смотрел на него, было бы буйное воображение.

— Это много объясняет, — задумчиво заметил Пиро. — Еда просто великолепна.

— Я рада, что вам понравилось, — сказала Чародейка, которая, откровенно говоря, едва коснулась своего блюда. Зато остальные, должны мы добавить, и не собирались скрывать свое удовольствие от еды. Немного позже была принесена другая перемена, состоявшая из различных овощей, вместе с гарниром из крема, приправленным тем же вином, которое они пили; мы можем сказать, что она имела не меньший успех, чем первая.

Когда все закончили есть, Пиро сказал, — Я подумал, что, возможно, загадочная Зарика могла бы сделать нам честь и присоединиться к этому восхитительному пиру.

— Я бы тоже хотела этого, — ответила Сетра. — Но она так истощена после своих занятий, что решила уступить более насущной необходимости, чем голод.

— Ну, я хорошо понимаю ее, — сказал Пиро, который мог вспомнить насколько он был усталым, и который, на самом деле, был в точно таком же состоянии несколько часов назад.

Затем последовало еще несколько перемен, которые, с разрешения читателя, мы не будем описывать; достаточно сказать что там была, например, рыба, пойманная в тот же день в быстрых горных ручьях Горы Дзур, поджаренная птица-игрунчик в винном соусе и фруктах и другие местные деликатесы. Когда подавали птицу, Тазендра заметила неизвестному Текле, — Мика, кажется я уронила свою вилку; не будешь ли ты так добр и принесешь мне новую.

— Мика! — воскликнул Пиро.

— Да, милорд, — сказал достойный Текла. — Это мое имя.

— Но тогда ты тот самый Мика, о котором так часто рассказывал мой отец, Кааврен, Граф Уайткрест.

Текла, который действительно был нашим старым другом и лакеем Тазендры, густо покраснел и буквально засветился от гордости, и смог только что-то пробормотать и поклониться, так велика была его радость от мысли, что Кааврен не только помнит его, но и рассказывал о нем своему сыну. На самом деле Мика был настолько переполнен эмоциями, что потребовалось напомнить ему, прежде чем он принес своей хозяйке новую вилку.

Мы можем только добавить, что с этого времени Мика с радостью дал бы изрубить себя на кусочки для Пиро, как он готов был сделать это для самой Тазендры.

К тому времени, когда они добрались до части обеда, предназначенного для сладостей, которая, в данном случае, приняла форму разнообразных местных ягод с соусом из ванильного сахара, все расслабились и были готовы для разговора. И здесь они тоже не разочаровались, так как Чародейка, хотя и наслаждалась вместе с довольными гостями восхитительной едой как и они все, на самом деле свела их всех вместе, имея в уме некоторую идею для обсуждения; и изысканная еда должна была быть только прелюдией к серьезному разговору.

Начала она, однако, таким образом: — Мои друзья, — сказала она, — так как я надеюсь, что могу называть вас так, я позвала вас всех сюда с очень определенной целью.

— Вот как, — сказала Волшебница в Зеленом, наклоняя голову, — это очень хорошо и я надеюсь, что вы окажите нам честь и расскажите об этой цели.

Одобряющий шепот и кивки всех, собравшихся за столом, ответили на ее слова. Чародейка сказала, — На самом деле я собираюсь сделать именно это.

— Как, прямо сейчас? — сказал Китраан.

— Да, и я готова начать.

— Ну, — сказал Пиро, — с моей точки зрения, после путешествия длиной почти в две сотни миль, я думаю, что не может быть ничего лучше, чем узнать причины этого путешествия.

— Послушайте, и вы все поймет.

— Мы слушаем, — хором сказали все за столом, перенеся все внимание на Сетру Лавоуд.

— Тогда вот моя цель: мои друзья, я предлагаю восстановить Империю.

— Кровь лошади! — сказал Пиро.

— Смело и амбициозно, — сказала Волшебница в Зеленом.

— Достойная цель, — воскликнул Китраан.

— Если кто-нибудь и сможет это сделать, то только вы, — сказала Сетра Младшая.

— С моей стороны, — сказала Тазендра, — я почти уверена, что полностью поддерживаю это.

— Ну, — сказал Чародейка, — если мы все за, я не вижу причин, почему бы нам не сделать это.

— Но… — сказала Тазендра.

— Да?

— О, я согласна, что это хорошее дело, но, как мне кажется, сделать это не так-то просто.

— О, — сказала Чародейка, — с этим я не спорю.

— Вы не спорите? Тогда это хорошая мысль. Потому что, видите ли, когда вы выражаете желание…

— О, моя дорогая Тазендра. Более чем желание: цель.

— Да? А что теперь?

— А теперь, как мне представляется, нам нужен план.

— Да, план.

— Точно.

— Ну, Тазендра, у вас есть какой-нибудь?

— Как, у меня?

— Да.

— Совершенно нет. И, поскольку у меня не было никакой цели, следовательно у меня не может быть никакого плана.

— Да, это правда, но вы ведь согласны с тем, что это хорошая цель?

— Да, конечно. И тем больше причин для того, чтобы разработать хороший план.

— И тем не менее, Тазендра, вы говорите, что у вас нет плана.

— Говорю это? Моя дорогая Сетра, я настаиваю на этом.

— Хорошо, вы убедили меня: у вас нет плана.

— Я очень рада, что мы пришли к согласию, — сказала Тазендра.

— Да. Теперь все хорошо.

— О да, все хорошо, за исключением…

— Да, за исключением…

— Трудностей.

— О, да; трудности.

— Да, что мы будем делать с ними?

— Мы преодолеем их, — коротко ответила Чародейка.

— Лично я, — сказал Китраан, — люблю преодолевать трудности. На самом деле я считал бы всю мою жизнь неудавшейся, если бы мне никогда не пришлось преодолевать трудности.

— Я совершенно согласна с вами, — сказала Тазендра.

— Как, на самом деле? — сказал Китраан. — Ну, меня это невероятно радует.

— Я очень рада, что вас это радует. Но, что касается трудностей, я хочу задать вопрос…

— О, вы хотите задать вопрос? — сказала Сетра Лавоуд.

— Да. Много лет назад мой друг Пэл утверждал, что умение задавать вопросы — признак ума, поэтому я всегда стараюсь использовать возможность спросить, как только я могу.

— Лично я, — сказала Чародейка, — не слишком далека от того, чтобы согласиться с ним. Но скажите мне, какой вопрос вы хотите задать?

— Вот он. Я хотела бы знать, каким образом мы преодолеем трудности.

— Чтобы преодолеть их, нам нужен план.

— В точности так я и думала! — радостно вскричала Тазендра и с такой силой ударила столу рукой, что вся посуда загрохотала. — Вы можете сформулировать его?

— Почему нет? — сказала Сетра, которая, откровенно говоря, находила разговор очень забавным, и продолжила, — Ну, в первую очередь давайте посмотрим, какие трудности есть у нас?

— Что за трудности? Ну, начать надо с того, что у нас нет Орба.

— Верно, — заметил Пиро, который молча слушал разговор, но его внезапно поразила справедливость этого замечания.

— Да, — сказала Чародейка, — это правда. Но давайте подумаем и исследуем проблему. Почему у нас нет Орба?

— Почему? — крикнула Тазендра. — Потому что Лорд Адрон уничтожил его, вот почему!

— Вы так думаете? — сказала Чародейка, слегка улыбнувшись.

— Почему нет, я совершенно уверена в этом. Я была там, вы знаете, когда весь город был уничтожен, а разве Орб не был в городе?

— О, он был в городе.

— И мог ли Орб уцелеть, когда произошел взрыв настолько сильный, что в результате появилось Море Аморфии?

— Нет, не мог.

— Ну вот, — сказала Тазендра, — мы получили результат. Орб был в городе, все в городе было уничтожено, следовательно Орб был уничтожен.

— Ну, моя дорога леди-Дзур, вы рассуждаете как сам Глибур, вот только…

— Да?

— Вы ошибаетесь.

— Но где именно моя ошибка?

— Ваша ошибка? Вот она: Орб не был унитожен.

Эти слова произвели в комнате эффект похожий на тот, который могла бы сделать самая обыкновенная шлюха, если бы пошла через Крепость Отказавшихся; все вскочили на ноги и заговорили одновременно, на какое-то время в комнате воцарилась суматоха. Но потом Чародейка прочистила горло, и ее сила была такова, что все мгновенно перестали говорить, уселись на свои места и стали ждать ее слов.

— Я повторяю, — сказала она наконец. — Орб не уничтожен.

— Но, — сказала Сетра Младшая, — как это возможно? Если он был в городе в момент Катастрофы Адрона…

— Да, он был.

— Но Тазендра сказала…

— О, она права, как правда и то, что она сама уцелела.

— Тогда как он сумел избежать уничтожения?

— Могу я объяснить?

— Объяснить? Я думаю, что мы уже час не просим ничего другого, кроме объяснения.

— Тогда вот объяснение: может показаться, что взрыв был мгновенным, но на самом деле это не так. То есть все дело заняло не меньше трех, а то и четырех секунд.

— Хорошо, — сказала Волшебница в Зеленом, взрыв продолжался три или четыре секунды. И что с того?

— В первую секунду Орб сумел открыть его. Во вторую сообразить, что это означает. И в третью, действовать.

— Действовать? — сказала Тазендра. — Но каким образом действовать? Так как, вы понимаете, он не сумел остановить Катастрофу, иначе, клянусь лошадью, я уверена, что мы бы знали об этом.

— Остановить Катастофу он не смог, это верно. Но Орб все еще обладал достаточной силой, чтобы перебросить сам себя оттуда.

— Перебросить сам себя! — воскликнула Волшебница в Зеленом.

— Сам себя? — спросила Сетра Младшая, сузив глаза. — Или ему кто-то помог?

— О, что до этого, — сказала Чародейка, — кто может знать? Важно то, что перед тем, как катастрофическая волна аморфии достигла Императорского Дворца, Орб убрал сам себя оттуда.

— Но, — сказала Волшебница в Зеленом, — куда он перенес себя?

— А, — сказала Чародейка. — Это именно то, что я, на самом деле, спросила у самой себя.

— Ну? — сказала Тазендра. — И что вы ответили самой себе? Так как одно дело спросить самого себя; я делала это много раз. Но…

— Да, я ответила на него. То есть у меня есть теория.

— О, теория! — сказала Волшебница в Зеленом. — Как хорошо иметь теорию!

— Да, — сказала Сетра Младшая. — Но теории необходимо проверять.

— Моя теория была проверена, и оказалась, что она правильна.

— Тогда, — сказал Китраан, — где Орб?

— Вы хотите, чтобы я сказала вам?

— Я не хотел бы ничего лучше, уверяю вас.

— Тогда я скажу. В настоящее время Орб находится на Дорогах Мертвых.

— Кровь Лошади, — воскликнула Тазендра.

Чародейка кивнула. — Он в руках Лордов Суда.

Волшебница в Зеленом пожала плечами. — Ну, он в хороших руках, по меньшей мере.

— Да, это так, — сказала Сетра Лавоуд.

— И тем не менее я не вижу, что это намного лучше, чем если бы он был уничтожен. Рассудите сами: никто из живых не в состоянии войти на Дороги Мертвых, а никто из мертвых не в состоянии покинуть их. Если только…

Чародейка, похоже, прочитала ее мысли, так как она сказала, — Нет, Лорды Суда не вернут его мне, и я тоже не могу уйти туда так, чтобы вернуться обратно.

— Но, тогда…

— Нет, есть способ.

— На самом деле? — сказала Сетра Младшая. — Тогда я за то, чтобы немедленно услышать его.

— И я, — сказала Тазендра.

— И я, — добавили все остальные.

— Тогда я объясню, — сказала Чародейка. — Единственная вещь, которая может разрешить человеку вернуться с Дорог — сам Орб.

Волшебница в Зеленом хмыкнула. — Тогда перед нами стоит прекрасная загадка, — сказала она. — Мне бы было очень любопытно услышать, как вы решите ее. Мы не можем войти на Дороги, пока у нас нет Орба, и мы не можем получить Орб, пока не войдем на Дороги.

— Па, ничто не мешает живому человеку войти на Дороги Мертвых.

— Как, ничто?

— Ничто, за исключением того, что он должен пережить спуск с водопада, избежать опасностей на самих Дорогах и не потерять сам себя.

— Как я и говорила, — сказала Волшебница.

— Ну, большинство опасностей на Дорогах никак не подействует на живого человека. А спуститься можно многими способами. На самом деле многие верят, что Водопад отказывается взять жизнь, так что никто не сможет утонуть в Кровавой Реке, даже если захочет.

— И вы верите этому?

Чародейка пожала плечами.

— Но, даже если это так, — сказала Сетра Младшая, — отдадут ли Лорды Суда Императорский Орб в наши руки?

— Они отдадут его только одному единственному человеку, — сказала Чародейка.

— Да? — сказала Тазендра. — И кому именно?

— Императрице.

— Да, но заметьте, — сказала леди Дзур, — сейчас у нас нет Императрицы.

— Да, но есть Наследница.

— Как, Наследница?

— Точно, — сказала Чародейка.

— Ага, — сказала Сетра Младшая.

— Вы сказали «ага», — сказала Сетра Лавоуд.

— Да, и если я сделала это?

— Тогда вы, наверняка, угадали имя Наследницы?

— Говоря откровенно, — сказала Сетра Младшая, кланяясь своему мастеру, — только сейчас я поняла, кто такая ваша гостья.

— Зарика, — сказала Волшебница в Зеленом.

— Точно, — сказала Чародейка. — Зарика, из Дома Феникса, будет следующей Императрицей.

— Это все очень хорошо, — сказала Сетра Младшая, — но…

— Да?

— Кто будет командовать ее армией?

— О, что касается этого, Императрица решит сама.

— Она? Тогда я, например, готова помочь ей всем, что в моих силах.

— И ваша помощь будет оценена, уверяю вас, — сказала Сетра Лавоуд.

— А моя?

— Конечно.

— Я надеюсь, что и я буду полезен, — сказал Китраан.

— У меня нет ни малейших сомнений, что будете.

— А я? — сказал Пиро.

— А, вы, — сказала Чародейка. — Да, действительно, я думаю, что вы будете полезны, тоже.

— Ну что ж, это хорошо.

— Кровь Лошади! — внезапно воскликнула Тазендра.

— Что такое? — сказали остальные.

— Я только что поняла одну вещь.

— И что вы поняли? — спросила Чародейка.

— Я поняла, что у нас есть не только цель, но у нас есть самый настоящий план.

— Нам повезло, — сказала Сетра Лавоуд.