***

Доминик повел контраграв по широкой дуге вокруг Годвина, над лиственным лесом, которым поросли уступы гор. Лес создавал впечатление мысли, пришедшей в голову неведомому Создателю слишком поздно, будто тот решил в последний момент созидания привести к некоторой согласованности экваториальную «жару» и горную цепь, которая блокировала влажные ветры, дующие со стороны океана.

Люди, верящие в былое присутствие долбрианцев на Бакунине, считали это признаком их вмешательства в ход природных процессов. Они также указывали на тот факт, что Бакунину, с научной точки зрения, следовало бы быть обледеневшим безжизненным шариком, но сочетание его близости к слабому затухающему солнцу, бесконечно малого наклона оси и наличия густой влажной атмосферы в конечном счете сделало экватор единственного континента планеты вполне пригодным для жизни. По одну сторону горной гряды произрастал пышный лес, по другую,– простиралась пустыня, а мертвая тектоника планеты означала, что подобный ландшафт сохранялся здесь – за исключением незначительной эрозии гор – почти со времен существования долбрианцев.

Доминик помотал головой. Его по-прежнему одолевали думы о древних цивилизациях.

Он догадывался, почему эти мысли не отпускают его – они напоминали ему о Дмитрии Олманове, для которого гипотетические долбрианцы давно уже стали навязчивой идеей. Однако, несмотря на свои маленькие слабости и вконец расшатавшееся здоровье – то ему пересаживают почку, то имплантируют новую печень или меняют костный мозг – именно Дмитрий руководил миссией, которая стоила Доминику его детища, «Годвин Армз Энд Армаментс».

В этом у Магнуса больше не оставалось сомнений.

Дмитрий.

С недавних пор Доминик перестал скрывать от самого себя, что желает старику смерти… наверно, столь же сильно, как желает смерти своему врагу…

Старый пакгауз, который он арендовал у корпорации «Блик», располагался на северо-западной окраине Годвина, непосредственно над тем местом, где злосчастный недостроенный туннель Годвин-Прудон начинал поворачивать к северу. Именно к пакгаузу Доминик сейчас и направлялся, правда, окружным путем. Конечно, прямой курс к складу сэкономил бы ему несколько часов, но тогда пришлось бы пролетать над «ГАА» и Восточным Годвином, а это был непозволительный риск.

Когда его контрагравитационный аэрокар проносился над жилыми предместьями Годвина – пешеходными пригородными анклавами, которые патрулировались частными службами безопасности, – небо на востоке начало светлеть. Слабое коричнево-красное сияние, осветившее горы сзади, заставило Доминика задуматься о том, как они должны были выглядеть во времена вулканической активности.

Приземлился он уже после того, как рассвет перевалил через горную гряду, залив красноватым светом район товарных складов.

Арендованное у «Блик Мьюнишнз» складское помещение ничем не выделялось среди сооружений подобного рода – такое же приземистое и лишенное окон. В отличие от «ГАА» «Блик Мьюнишнз» не было централизованным предприятием, а имело перевалочные пункты в различных частях города. Выбранный Домиником пакгауз предназначался для складирования военного снаряжения перед его отправкой с планеты через космопорт Прудон. Вот почему он стоял непосредственно над туннелем для предполагаемого пригородного сообщения. А поскольку строительство туннеля так– и не было завершено, склад оказался совершенно бесполезным. Местоположение его оставляло желать лучшего, и большую часть времени он пустовал.

Именно по этим причинам Магнус и решил устроить здесь базу для своей операции.

Нашей операции, поправил он себя, вспомнив о Тетсами.

За последние два дня он не встречался с Тетсами, и несколько раз ловил себя на мысли, что за десять дней знакомства он привык к девушке, возможно, даже нуждался в ней. Это внушало ему какую-то смутную тревогу. Доминику не хотелось признавать, что ему требуется эмоциональная поддержка коллеги.

Он считал это крайней степенью непрофессионализма.

Ни в коем случае нельзя давать волю эмоциям, поддаваться им. В такого рода делах они чрезвычайно опасны, возможно, губительны.

Надо держать их в узде.

Наша операция.

То, что они с Тетсами задумали, в корне отличалось от работы Доминика в «ГАА», где он был царь и бог. Тетсами недвусмысленно намекала – впрочем, нет, не намекала – требовала, чтобы он считал ее, да и всех остальных членов «команды», не служащими Доминика, а его партнерами. Компаньонами, каждому из которых причиталась определенная доля в случае удачного завершения миссии.

Доминик распахнул дверцу аэрокара и шагнул на крышу пакгауза.

Оглядевшись, он увидел у будки лифта сержанта Занзибар и огромного седовласого джентльмена, черты лица которого показались ему смутно знакомыми.

«Айвор Йоргенсон, – вспомнил он его имя. – Где же я видел тебя прежде?» Оба – и Йоргенсон, и Занзибар – держали в руках широкоапертурные плазменные ружья «Макмиллан-Шмитт». Пехотинцы Конфедерации необычайно уважали эти штуковины, предпочитая их в ближнем бою даже лазерам таких же размеров. В отличие от лазерного луча, один выстрел из плазменного ружья мог снести крышу такого вот пакгауза. – Морпехи дали им ласковое прозвище – «карманные солнышки».

Узнав мистера Магнуса, Занзибар опустила ружье и направилась к нему. Седовласый гигант остался у будки.

– С возвращением в Годвин, мистер Магнус. Путешествие прошло благополучно?

– Да, – кивнул Доминик.

– А у нас были неприятности. Две засады морских пехотинцев. Последняя засада была на Мосасу и Беспорядочную Походку по их прибытии в Годвин.

– Но ведь Мосаса никогда не работал на «ГАА».

– Верно, – согласилась Занзибар. – Похоже, однако, что некоторые детали данной операции стали известны полковнику Дахаму.

– Что?! – Магнус с досадой ударил кулаком по капоту аэрокара.

– Я предприняла кое-какие меры, – сказала Занзибар, явно шокированная эмоциональным взрывом хозяина. – Все члены команды находятся здесь, в пакгаузе. Я запретила им покидать его. Меня беспокоит община…

Доминик покачал головой.

– За общину не волнуйся. Там все о'кей.

– Если Дахам узнает о существовании общины и разнюхает, где она расположена…

– Проклятье, Занзибар! Думаешь, чем я занимался в последние два дня? В. потолок поплевывал?

– Прошу прощения, сэр.

Доминик сделал глубокий вдох.

– Нет, это ты меня извини. Нервы стали ни к черту за последнее время.

И опять он удивился самому себе, положив руку на плечо Занзибар.

– Не бери в голову. Об общине я позаботился. Твоя работа здесь.

– Я делаю все от меня зависящее для обеспечения безопасности, но полковник Дахам в конце концов неминуемо обнаружит пакгауз. Годвин кишит информаторами.

– Нам нужно всего несколько дней. Говоришь, все собрались?

Занзибар кивнула.

– Последними прибыли Мосаса и Беспорядочный. Вчера.

– С Моcасой все в порядке?

– Да, но… – Занзибар заколебалась. – Морпехи пытались захватить нас всех – мы с Айвором сопровождали Мосасу и его компаньона – врасплох. Нас с Айвором вырубили станнерами, а Мосасу… не знаю, промахнулись, что ли. – В голосе Занзибар сквозило подозрение.

– Что же произошло?

– Очевидно, Мосаса каким-то образом разделался с тремя морпехами, пока мы были в отключке.

– Он не ранен?

– Ни единой царапины.

– Не нравится мне это.

– Мне тоже.

– Есть какие-то соображения насчет источника утечки информации?

Занзибар раздраженно мотнула головой.

– Нет. Хотя… Шейн могла узнать, кто такой Мосаса и когда он прибывает.

– А если стукач – сам Мосаса?

– Возможно, – уклончиво ответила Занзибар. – Промах из станнера – удобный предлог. Но… трое морпехов действительно погибли. Слишком большая цена за инсценировку, вы не находите?

Доминик вздохнул.

– Ладно. Надо разбираться, нечего гадать. Проводи меня вниз, хочу побеседовать со всей компанией. У нас мало времени осталось.

Спустя полчаса – после разговора Магнуса с Тетсами наедине – вся команда впервые собралась в одном месте.

«Клаусу достаточно одной ракеты, чтобы накрыть всех разом», – подумал Доминик, занимая кресло справа от топографического дисплея.

Пакгауз состоял из комнат-модулей с компьютерным управлением, и помещение, в котором Магнус решил провести совещание, представляло собой довольно большой зал, полностью сконструированный из программируемых стенных блоков. Собравшиеся сидели в кубе со стороной в двадцать метров, и у них возникла бы проблема с акустикой, если бы Мосаса не установил здесь глушители звука вместе с противоподслушивающими устройствами.

Девять «компаньонов» уселись вокруг овального стола, который прежде служил подставкой для какого-то громоздкого аппарата. Доминик и Тетсами сели по обеим сторонам голографа, нацеленного на середину стола.

Магнус положил руки перед собой, сцепил пальцы и начал.

– Все вы знакомы в общих чертах с нашим планом. Настало время для более детального обсуждения. Почти никто из вас пока еще не дал своего окончательного согласия. Учитывая ограничения во времени и соображения безопасности, я должен узнать сейчас, все ли согласны. Если кто-то передумал, я, естественно, не стану его неволить. Каждый может выйти из игры. Но повторяю – я должен узнать об этом немедленно.

Он оглядел присутствующих. Леви явно нервничал. Голова птицеподобного существа странно подергивалась на длинной змеиной шее. Вытатуированный дракон Мосасы выказывал, казалось, больше эмоций, нежели сам Мосаса, встретивший взгляд Доминика бесстрастным выражением лица.

На попятную не пошел никто.

Магнус кивнул.

– Прекрасно. Поскольку мы впервые собрались все вместе, давайте представимся друг другу… Тетсами?

Девушка встала. Она решила принять на себя обязанность представления членов команды. Выглядела она несколько усталой, вероятно, от недостатка сна.

– Ну, меня вы все знаете… но, для соблюдения формальностей… меня зовут Кари Тетсами.

«Забавно, – подумал Доминик. – А я ведь никогда не называл ее по имени. Даже ни разу на вспомнил о нем, хотя оно есть в ее досье».

– Я координирую данную экспедицию. Если у вас имеются какие-то сомнения или предложения относительно общего плана, прошу консультироваться со мной.

Тетсами указала на Айвора. Тот уплетал уже третий сэндвич, запивая его кофе из громадных размеров кружки.

– Это – Айвор Йоргенсон, лучший пилот из всех, кого я знаю. Он осуществит эвакуацию подземной команды из комплекса «ГАА» по завершении миссии.

Следующей Тетсами представила Шейн, прикрывавшую ладонью огромный синяк на лице.

– Кэти Шейн, капитан морской пехоты. Она, одетая в боевой бронескафандр, будет помогать наземной команде проникнуть на корабль «Кровавый Поток».

Настала очередь Мосасы.

– Мистер Тхаэле Мосаса – наш эксперт по средствам связи, электронике, системам безопасности и так далее. Он уже модифицировал приемопередатчик скафандра Шейн и обещает сделать так, что морпехи, охраняющие «ГАА», не заметят нашего приближения.

Мосаса вежливо кивнул, блеснув голым черепом, отразившим свет голопроектора.

Рядом с Мосасой парила над стулом приплюснутая металлическая сфера, державшая в одном из манипуляторов нечто похожее на массивный атташекейс. – Это – Беспорядочная Походка, робот с искусственным интеллектом.

Магнус услышал в голосе Тетсами напряжение и, как ему показалось, тщательно скрываемый страх.

– Беспорядочный займется компьютерами на борту «Кровавого Потока».

Затем Тетсами представила лысеющего джентльмена, который даже и не пытался скрыть своей нервозности. Дом отметил также, что Леви досталось место между двумя нелюдьми.

– Мистер Йоханн Леви – наш специалист по подрывным работам. У него самая ответственная задача – вскрыть сейф.

– Позвольте вам представить Цветка. Он… волерианин. – «Будто они сами не догадались», – усмехнулась про себя Тетсами.

– Цветок – наш эксперт по устройству и вооружению паралианских военных звездолетов, в нашем случае это – военно-транспортный корабль «Кровавый Поток», как я уже сказала. От консультаций Цветка во многом зависит успех нашего предприятия. – Сержант Мэрайя Занзибар прекрасно разбирается в системах безопасности комплекса «Годвин Армз Энд Армаментс». Она также обладает хорошей боевой подготовкой и будет прикрывать команду, отправляющуюся к сейфу.

– И, наконец, мистер Доминик Магнус, человек, который финансирует всю операцию.

Доминик с достоинством кивнул.

– Ну что же, – улыбнулась Тетсами. – Теперь, когда мы познакомились друг с другом, хочу сообщить вам, что на карту поставлено двадцать мегаграммов. Каждый получит свою долю, но каждый и работать должен с полной отдачей. Думаю, пора приступить к обсуждению конкретных деталей.

Глава 24

В какой-то момент полуофициального представления членов команды Тетсами вдруг осенило. Ее план начинает претворяться в жизнь, А ведь еще перед прибытием Доминика она была убеждена – подсознательно, не вполне отдавая себе отчета, – что вся ее идея чисто умозрительна. Нечто такое, что поможет скоротать время, пока они с Магнусом не придумают, как им выскользнуть из лап полковника Дахама и его морпехов.

Однако, судя по всему, задумке ее суждено было осуществиться. Успешно или нет – это уже другой вопрос.

Тетсами внезапно осознала, какое бремя ответственности взвалила она на свои хрупкие плечи.

Ответственности не только за себя и предстоящую операцию, но и за доверившихся ей людей… и нелюдей. Но отступать было не в ее правилах. И, в конце концов, она сама предложила все это Доминику.

Включив голограф и приступая к детальному изложению всего плана целиком, девушка обреченно ожидала неизбежного: кто-то из присутствующих непременно скажет: «Ты, наверно, шутишь» или «Это ни черта не сработает».

Огромным усилием воли Тетсами заставила себя не показывать, что она страшно нервничает. Девушка сознательно имитировала самообладание Магнуса.

– Прежде всего, – сказала она восьмерым «подельникам», когда над столом появилось голографическое изображение – с высоты птичьего полета – комплекса «Годвин Армз Энд Армаментс» и «Кровавого Потока», – позвольте предложить вашему вниманию орешек, который нам предстоит раскусить.

Каждую деталь она давала крупным планом.

– Комплекс окружен кольцом из двадцати башен защитного периметра. Диаметр кольца – двести пятьдесят метров. Все железобетонные башни пятидесятиметровой высоты были оснащены сенсорами, средствами ПВО и генераторами поля Эмерсона. Я говорю были, потому что половина из них уничтожена ракетными ударами с «Кровавого Потока». Это нам на руку. Равно как и то, что практически выведена из строя башня, где располагалась Служба Безопасности «ГАА».

– Конфедераты пытаются залатать прорехи в поврежденной системе безопасности и обороны своим собственным оборудованием – они уже установили на развалинах уничтоженных башен периметра орудия и устройства сенсорного контроля. Они более опасаются наземной атаки, чем нападения с воздуха. На «Кровавом Потоке» вполне достаточно компьютеризированного самонаводящегося оружия для того, чтобы отразить любой воздушный удар, даже не под249 нимая по тревоге оставшихся там морпехов. Проблема для полковника Дахама состоит в том, что «Кровавый Поток» бесполезен против наземных наступательных средств. Итак, на разрушенных башнях периметра установлены плазменные пушки. Думаю, «Макмиллан-Шмшт HD 350"…

Шейн кивнула, а кто-то из собравшихся многозначительно присвистнул.

– Опять же, – продолжала Тетсами, – есть и неплохая новость. В распоряжении конфедератов остались лишь корабельные компьютеры, да и те перегружены. Следовательно, плазменные пушки должны обслуживаться морпехами, а у полковника явно недостаточно людей для защиты внешнего периметра и одновременного с этим эффективного внутреннего патрулирования.

– Совершенно верно, – опять кивнула Шейн.

– В штате личного состава «Кровавого Потока» сто двадцать морских пехотинцев, а для обслуги каждой «HD 350» требуется два человека – канонир и помощник. Это значительная часть всего активного персонала.

– Добавим к этому минимум пять человек, несущих вахту на борту «Кровавого Потока», плюс свыше десяти морпехов, получивших ранения во время атаки или заболевших. Основные силы полковника Дахама задействованы на охране внешнего периметра, значит, внутренняя охрана – человек десять или чуть больше, пока на территории комплекса «ГАА» не случится что-либо экстраординарное…

– Тогда на нас и навалятся эти основные силы… – пробормотала Занзибар.

– Так что за исключением периметра самого корабля и небольших внутренних патрулей морпехов мы будем иметь дело в основном с охраной из штатских.

– Пока по всему комплексу не поднимут общую тревогу, – ворчливо добавила Занзибар.

– Надеюсь, нам удастся избежать этого.

Тетсами настроила фокус голографа так, чтобы всем была видна центральная часть комплекса. Передвигая курсор и высвечивая поочередно каждое здание, она подробно ознакомила присутствующих с планом «ГАА», пока наконец не сфокусировала изображение на взлетно-посадочной площадке, которая едва вмещала стометровой длины «Кровавый Поток».

– Теперь предлагаю заняться непосредственно кораблем. Прошу вас, Цветок.

Птицеподобный инопланетянин ногой почесал свою длинную шею, одновременно делая неопределенный, но на удивление изящный жест трехпалыми «руками» в сторону голограммы.

– «Кровавый Поток» есть класс корабля, который первоначально быть разработан как скоростной военно-транспортный звездолет. Размеры его такие же большие, как грузового судна. Он иметь тахопривод, обычные маневровые приводы и контрагравитационный генератор. После модификации по типу класс «Барракуда» оригинальная модель может принимать на борт не более пятьсот солдат…

Цветок продолжал пространные объяснения о корабле, приземлившемся на территории комплекса «ГАА». Тетсами пришлось выслушивать все это в третий раз. Компаньонов мало интересовали те модификации «Кровавого Потока», которые касались переоснащения корабля новыми видами оружия и более совершенной броней, а также сокращение пропускной способности при транспортировке войсковых соединений. Гораздо более важными казались им такие аспекты модификации, как, во-первых, полное отделение генераторов защитного поля от приводов, позволяющее «Кровавому Потоку» охватить защитным экраном весь комплекс «ГАА» без активации приводов, и, во-вторых, наличие запасной компьютерной системы, посредством которой можно было контролировать непосредственно с корабля систему безопасности «ГАА».

Тетсами подала Цветку пульт дистанционного управления голографом, и волерианин начал запрашивать из памяти аппарата различные схемы и диаграммы. Одни из них являлись «всеобщим достоянием», то есть их получили по легальным каналам связи, другие Тетсами купила или «позаимствовала» за последние несколько дней из компьютерных систем некоторых бакунинских корпораций, а несколько Цветок нарисовал сам… или нарисовала сама.

Тетсами так и не смогла пока выяснить, особью какого пола является Цветок. Он это? Или она?

Может, оно? Во всяком случае, причудливому созданию, похоже, не нравилось, когда его называли «он».

Как же тогда он… Тьфу, дьявол. Совсем запуталась.

В конце концов Тетсами решила обращаться к Цветку только на «вы», дабы избегать щекотливых ситуаций.

Самыми заинтересованными слушателями доклада Цветка оказались Мосаса и Айвор.

– Здесь и здесь… – Цветок пользовался при описании звездолета курсором, –располагаться точки доступа ко вторичный генератор поля Эмерсона. Подобно большинство боевых судов Конфедерации, корабли класса «Барракуда» иметь многослойная система, способная генерировать концентрические поля различной частоты для отражения множественных лазерных ударов. Согласно информация, которую я получить, «Кровавый Поток» генерировать единичный экран, прикрывающий диаметр всего комплекса. Функционирование экрана требовать значительных затрат энергии, даже при подключении энергосистемы «ГАА». При выпуске шасси корабля возможен доступ к генератор поля Эмерсона через эти схемы.

Две точки загорелись красным светом.

– Так возможно обойти управляющий компьютер.

Беспорядочная Походка слегка наклонился в сторону голоизображения.

– А как насчет доступа к самому компьютеру?

– Теоретически к нему может быть доступ через энергосистема безопасности «ГАА», поскольку они использовать корабельный компьютер для управления «ГАА». Это не хороший выбор, так как мы не знать, какой именно интерфейс они использовать. Нам только известно, он разработан программистами ЗИК уже здесь, на Бакунине. Лучший выбор – осуществить непосредственный доступ к центральный компьютер самого «Кровавого Потока».

Изображение покрылось рябью, и вместо электронных схем появилось поперечное сечение корпуса корабля.

– Вот здесь он находится, почти посередине звездолета…

– А вот эта большая сфера, заслоняющая переборку у правого борта? – подал голос Айвор. – Что это?

Цветок увеличил резкость изображения.

– Это контрагравитационный генератор, он располагается точно по центру корабля, рядом с цент-, ральный компьютер…

– Этого я и боялся, – хмуро заметил Айвор.

– Вы не считаете, что слишком опасно настолько приближаться к квантовой экстракционной системе? – спросила Занзибар.

Цветок дернул головой.

– Угроза радиации возникать только при работе привода, к тому же он экранирован.

– Эти штуковины чрезвычайно коварны, – вздохнул Айвор.

Цветок сделал круговой жест ногой.

– Мы ведь не намереваться улететь на «Кровавом Потоке"…

– Верно, – согласилась Тетсами. – А поэтому давайте обсудим действия наземной команды и то, как мы доставим Беспорядочного к центральному компьютеру.

Парящий в воздухе робот отвесил полупоклон.

– В состав наземной команды входят Шейн, Мосаса и Беспорядочная Походка… точнее, вот этот кейс, который держит один из манипуляторов Беспорядочного.

Робот осторожно положил алюминиевый чемоданчик на стол.

– В этом кейсе содержится пятая часть моего мозга, кристаллическая матрица, управляемая радиочастотами, и несколько интерфейсных входов/выходов – собственно говоря, все, что делает меня мной.

– Интересно, как эта штуковина пилотируется, если мы здесь экранированы от радиочастот, – чуть слышно пробормотала Занзибар.

Робот ловким движением манипулятора открыл кейс, и взорам присутствующих предстали: портативная клавиатура, несколько разноцветных кабелей, небольшой голографический дисплей и металлическая панель со множеством отверстий. Тетсами невольно вздрогнула, узнав в одном из последних гнездо для подключения биоинтерфейса.

– Мистер Мосаса создал это. для меня, – молвил Беспорядочный. – Чтобы я мог, так сказать, путешествовать, видеть мир… и так далее.

– Хочу обратить ваше внимание на то, – заговорила Тетсами, – что на Беспорядочного возложена важнейшая задача – обеспечить нашу недосягаемость для службы безопасности ЗИКа. Я, конечно, сама постараюсь подстраховать его через энергосистему «ГАА», но прежде всего необходимо доставить кейс Беспорядочного к центральному компьютеру «Кровавого Потока». Фактически, это и есть первая стадия всей операции.

Тетсами взяла у Цветка ДПУ голографа и сменила изображение. Теперь над столом завис глобус Бакунина, похожий на незаконченную голографическую карту, хотя это была точная фотография, снятая орбитальным спутником. Большая часть глобуса казалась белой, за исключением темной полосы вокруг экватора, где единственный бакунинский континент простирался под небольшим углом с севера на юг, от ледника к леднику. На западной стороне континентального горного хребта сверкала красная точка, немного западнее ее – синяя.

– Красная точка – «Годвин Армз Энд Армаментс», синяя – город Годвин, – объяснила Тетсами.

Тетсами начала огибать стол, стараясь «идти в ногу» с медленно вращающимся глобусом.

– Прежде всего нам предстоит решить проблему, каким образом наземная команда проникнет на «Кровавый Поток», не потревожив службу безопасности. Ее нужно как-то отвлечь, чтобы обеспечить подход Шейн к охране периметра. Первая преграда на нашем пути – поле Эмерсона. Генераторы армейского образца вырабатывают защитные силовые экраны, которые способны обнаружить любой активный источник энергии, пересекающий периметр – включая бронескафандр Шейн и блок питания Беспорядочного. Следующее препятствие – радиочастоты и коды приемопередатчиков морпехов. Они, безусловно, изменены после побега Шейн. Нам необходимо внести сумятицу в эфир, чтобы предоставить Шейн «окно». Причем так, чтобы служба безопасности ничего не заподозрила.

Проходя мимо Занзибар, Тетсами услышала, как та буркнула: – Желаю удачи.

– Естественно, у вас возникает вопрос – чем я намерена отвлечь службу безопасности?

– Естественно.

– А намерена я их отвлечь боем гладиаторов… или каким-либо другим столь же захватывающим зрелищем.

– Что? – вопросила аудитория почти хором.

Тетсами легонько ударила по клавише пульта, и над экватором планеты появилось маленькое желтое пятнышко, вращающееся с той же скоростью, что и глобус.

– Я долго ломала голову над тем, как засорить эфир над всем комплексом «ГАА» и не насторожить при этом службу безопасности. Решение оказалось до смешного простым, как бывает простым все гениальное… прошу простить мою нескромность. Вы и сами поймете, насколько это просто… если, конечно, вы смотрите время от времени развлекательные годвинские программы.

В зале воцарилась недоуменная тишина.

Тетсами довольно улыбнулась.

– Это желтое пятнышко – орбитальный спутник, принадлежащий «Трои Бродкастинг Корпорейшн». Новехонький спутник, постоянно висящий над Годвином…

Девушка снова нажала на клавишу, и на фоне глобуса возникла голографическая картинка, изображающая группу сражающихся гладиаторов, вооруженных мечами, трезубцами и маломощными станнерами.

– «Трои Бродкастинг» транслирует свои программы по лучам лазерной связи прямо на Годвин. При благоприятном для нее состоянии атмосферы, «Трои Бродкастинг» подавляет все наземные передатчики Годвина и заполняет своими программами практически каждый голоканал. Их передачи можно поймать компьютером, автопилотом аэрокара, силовым кабелем… понимаете? В конце концов терпение у кого-нибудь в Годвине иссякнет, и по этому коммуникационному террористу в один прекрасный день пальнут ядерной ракетой, но пока он крутится там, наверху…

– Оригинально… – Айвор всегда понимал ее чувство юмора, хотя иногда не ценил его по достоинству.

– Я могу проникнуть в компьютерную систему этого спутника и жестким лучом, на полной мощности передатчика, ретранслировать какую-нибудь программу «Трои Бродкастинг» непосредственно на комплекс «ГАА». Я уверена, полковник Дахам не сразу сообразит, что происходит. Думаю, ему потребуется по меньшей мере пятнадцать минут на то, чтобы очистить эфир.

Тетсами вернула изображение общего плана комплекса «ГАА». Под планом высветился таймер и перемещающиеся голубые точки, обозначающие патрули охраны. Тетсами смоделировала их маршрут на основе информации, которую предоставила ей Шейн, и тайного наблюдения за комплексом «ГАА» с крыши одного из высотных зданий Западного Годвина.

Тетсами увеличила скорость движения голубых точек и «заморозила» изображение, когда на таймере высветилось время – 06:50:00.

– Сейчас мы заканчиваем подготовку туннеля, – продолжала Тетсами. – Через три дня оба выхода будут прорыты.

На изображении зажглись две красные точки – одна под дальним юго-восточным углом комплекса, почти непосредственно под башней периметра номер семь, другая – на краю картинки, в лесу, в четырехстах метрах от административного корпуса «ГАА».

– Подземная команда – здесь. – Тетсами повысила яркость красной точки под административным корпусом. – Наземная команда – здесь. – Красная точка в лесу тоже засияла ярче.

– А каким образом, черт побери, мы закончим подкоп незаметно для охраны? – поинтересовалась Занзибар.

Тетсами пожала плечами и улыбнулась.

– Вряд ли у них имеется в штате сейсмолог, который способен определить, какие подземные толчки естественны, а какие нет. К тому же мы синхронизируем время подкопов со стартовым расписанием космопорта Прудон. С каждым взлетом космического корабля мы будем производить выемку хотя бы нескольких сантиметров грунта, неуклонно приближаясь к поверхности. К сегодняшнему дню противник уже нашел, вероятно, объяснение для периодических вибраций почвы – относительная близость космопорта. Мы установшш внизу, в туннеле, простой компьютер, который усиливает эту иллюзию. Довольно большой срок – три дня – и обусловлен тем, что нам приходится делать подкоп с перерывами.

– А если они все же решатся проверить? – не унималась Занзибар.

– Пусть проверяют, – заговорил Доминик впервые за последние тридцать минут, – все, что им удастся выяснить, так это, вероятно, то, что горная гряда, у подножия которой они в данный момент находятся, испещрена полостями и пустотами и звенит, как колокол, если по ней ударить. При радиолокационной съемке здешней местности регистрируется столько посторонних шумов, что резонансная вибрация со стороны коемопорта будет для конфедератов вполне логичным объяснением.

– Итак, – продолжила Тетсами, – через пять дней мы занимаем исходные позиции ровно в 06:30:00 по местному времени. Я проникаю в компьютерную систему спутника, и в 06:50:00 начинаю транслировать на «ГАА» программу «Трои Бродкастинг». В этот момент мы и наносим первый удар. Наземная команда прорывается на поверхность. Транспортное средство Айвора остается ждать в туннеле. У Шейн, Беспорядочного, Айвора и Мосасы есть три минуты на то, чтобы добраться до края леса, где они увидят вот эту голубую точку.

Тетсами указала на яркое голубое пятнышко позади административного корпуса.

– Это охранник. Его придется изолировать; все другие башни на этом участке автоматизированы, а остальные морпехи находятся или на посадочной площадке, или в зданиях, или на противоположной стороне комплекса. Шейн парализует часового выстрелом из дальнебойного станнера. Мосаса имеет в своем распоряжении десять минут для того, чтобы перевести коды приемопередатчика и автономную базу данных из скафандра часового в модифицированную систему бронекостюма Шейн. Айвор отключает системы морпеховского скафандра и оттаскивает охранника в лес.

Тетсами ускорила движение точек-охранников и снова привела изображение в режим «стоп-кадр», когда таймер высветил цифры 07:05:00.

– К этому времени – если у конфедератов вообще достанет сообразительности – они определят источник засорения эфира и нейтрализуют помехи.

Далее Шейн и Мосаса оказываются внутри защитного периметра. Мосаса включает свой «плащ», который скроет его – в течение тех десяти минут, пока Мосаса будет следовать за радарной тенью Шсйн – от визуального контроля конфедератов. Шeйн строго придерживается маршрута обезвреженного патрульного. Маршрут приведет обоих – Шейн и Моcасу – вот сюда…

Таймер показал время 07:10:00.

– …прямо на посадочную площадку. На протяжении трех минут Шейн остается здесь единственным охранником. На борту «Кровавого Потока» ей следует оказаться прежде, чем конфедераты поймут, что «патрульный» – то есть, Шейн – нарушил маршрут. Мосаса через схемы шасси осуществляет доступ к защитному экрану корабля и задействует внутри «Кровавого Потока» нервно-паралитическое поле, чтобы нейтрализовать пятерых морпехов, несущих вахту на борту звездо…

– Секундочку, – перебила девушку Занзибар, – каким образом вы сумеете перепрограммировать всю систему всего за три минуты?

– Никакого перепрограммирования, – тихо произнес Мосаса.

– Да, – подтвердил Цветок, – паралитическое поле являться частью системы генерирования поля Эмерсона, установленного на «Кровавый Поток». Это обычный практика на кораблях типа «Барракуда».

– Благодарю вас, Цветок, – сказала Тетсами. – Как только морпехи будут нейтрализованы, Шейн надлежит доставить Беспорядочного к центральному компьютеру… на все про все у нее полторы минуты. Это самый критический момент в нашем расписании. Беспорядочному придется поторопиться, чтобы взять под контроль систему безопасности в интервале между 07:13:10 и 07:14:40, когда не будет связи между внешней охраной и кораблем. Следующая задача Беспорядочного – обеспечить проникновение Мосасы на борт корабля…

– Успеет ли Беспорядочный за столь короткий промежуток времени проделать все это? – засомневалась Занзибар.

– Беспорядочный успеет, – спокойно заверил ее Мосаса.

– Ну ладно, самое трудное обсудили, – сказала Тетсами.

Леви саркастически хмыкнул.

– Теперь о наших дальнейших действиях. Поскольку защитный экран «ГАА» будет блокировать радиосигналы, обе наши команды останутся без связи друг с другом… впрочем, это и к лучшему. Меньше для них риска быть обнаруженными. Однако «Команда-2» должна знать точное время, когда наземная команда проникнет на корабль. Ровно в 07:25:00 «Команда-2» пробивает последние сантиметры бетонного потолка туннеля и выбирается на складской подуровень. Затем «Команда-2» – то есть, подземная команда, в состав которой входят мистер Магнус, Занзибар и Леви – пробирается вверх и к северу, пока не достигнет третьего подуровня административного корпуса. Думаю, это не должно быть очень уж трудно, поскольку наш ангел-хранитель будет контролировать систему безопасности…

«Ангел-хранитель? Неужели я действительно сказала такое об искусственном интеллекте?» –Тетсами внутренне вздрогнула.

– Сейф, который нам предстоит взломать, спрятан в гуще электропроводки, коммуникационных кабелей, водопроводных труб и подобной дребедени. Скорее всего, наши друзья-конфедераты даже и не подозревают о его существовании, так что там, вероятно, нет-охраны. Леви отвечает за вскрытие сейфа, а внутри этого сейфа…

За время совещания Тетсами дважды совершила «кругосветное плавание» вокруг стола и теперь, вернувшись к своему месту, повернулась к Магнусу и протянула ему ДПУ. После чего села, а Доминик встал и оглядел соратников с таким видом, будто он наконец достиг уровня присутствия духа, которого ему не хватало на протяжении всего доклада Тетсами. Он вдруг снова стал похож на президента крупной корпорации, истинного лидера. Он сделал глубокий вдох и улыбнулся. Улыбка была мимолетной, и кроме Тетсами, ее заметила, вероятно, только Занзибар.

– А внутри этого сейфа, – закончил Доминик фразу Тетсами, – нас ждут четыреста тридцать пять мегаграммов.

Глава 25

– Шесть дней назад, в городе Годвине, трое наших морских пехотинцев были внезапно и преднамеренно атакованы. Капрал Стерлинг и капрал Хаггинс погибли сразу же, на месте. Два часа назад третья жертва нападения, сержант Роберт Клэй скончался в корабельном лазарете от множественных ожогов.

Полковник Клаус Дахам сделал многозначительную скорбную паузу, предоставляя аудитории возможность должным образом воспринять и хорошенько переварить только что полученную информацию. Речь полковника транслировалась на весь комплекс «ГАА», ее видели и слушали все, включая несущих вахту часовых и штатских сотрудников Исполкома. Но Клаус заранее позаботился о том, чтобы основная масса морских пехотинцев восприняла его обращение непосредственно к ним, «живьем». Поэтому он и приказал собрать почти весь личный состав «Кровавого Потока» здесь, в просторном кафетерии «ГАА» Скорбь в голосе Клауса по безвременно ушедшим из жизни однополчанам начала уступать место праведному гневу.

– Эти трое наших соратников были откомандированы в Годвин на задержание дезертира. Они пали смертью храбрых при исполнении служебных обязанностей. Их погубила эта вероломная, Господом Богом проклятая планета.

Клаус с силой стукнул кулаком по трибуне.

– Банда годвинских головорезов совершила преднамеренное нападение и убила троих морских пехотинцев, выполнявших приказ командования. Двое изуродованы до неузнаваемости, третьего фактически сожгли заживо плазменным взрывом.

Он снова обрушил кулак на трибуну.

– Почему? – вопрошал Клаус с болью в голосе.

Он окинул аудиторию пытливым взглядом. Все внимательно, обеспокоенно слушают. Все устремили глаза на командира. Прекрасно. Конечно, «банда годвинских головорезов» – небольшое преувеличение, но Клаусу требовалась подобная гипербола для достижения нужного эффекта. Он уже ощущал, как постепенно накаляется атмосфера, как от бойцов начинает исходить аура ярости – даже от тех пятерых морпехов, которых ему пришлось неделю назад подвергнуть дисциплинарному взысканию.

– Почему? Почему произошло это нападение? Почему, когда любая сколь-нибудь цивилизованная планета Конфедерации отказалась бы пособничать дезертиру и покрывать его? Почему любая цивилизованная планета оказала бы нам помощь в поимке дезертира? Почему?

Каждое «почему» ударяло по мозгам присутствующих как молот по наковальне.

– Никоим образом не нарушая бакунинских так называемых «законов», мы лишь вступили в конфликт с дельцами военно-промышленного комплекса, наживающими баснословные барыши на крови и горе граждан Конфедерации. Мы ведем борьбу против «Годвин Армз Энд Армаментс». Мы пошли на крайние и даже, возможно, чрезвычайно опасные уступки, дабы избежать военных столкновений с любой другой организацией на этой планете.

Клаус внутренне усмехнулся, заметив, что некоторые морпехи согласно кивают. Среди них – и капитан Мэрфи, заменивший Шейн после ее побега.

Однако Клаус не позволил удовлетворению отразиться на своем лице; лицо его оставалось маской гнева и твердой решимости горой стоять за своих людей.

– Несмотря на нашу сдержанность, мы подвергаемся постоянным нападениям извне. Еженедельно нам приходится отражать атаки различных вооруженных группировок…

– Почему?

– Мы ведем себя согласно правилам этого мира.

Рискуя собственными жизнями, мы вступили в схватку только с вооруженными силами «ГАА"… и тем не менее, против нас развязана необъявленная – не побоюсь этого слова – война…

– Почему?

Клаус умолк на секунду, чтобы его последнее «почему» дошло до глубины души каждого морпеха.

– Потому, взревел он, – что мы – на Бакунине, а здесь нет ни правил, ни законов!

– Выбросьте из головы даже намек на мысль о том, что этот мир – нормальный. Бакунин – это планета, которая по природе своей находится в состоянии перманентной войны с Конфедерацией и всеми ее идеалами.

– Нет правил! Осознаете ли вы это? Нет законов, нет морали, нет чувства ответственности. Впрочем, есть здесь один закон – закон джунглей и паталогической любви к преступникам, отвергнутым добропорядочными гражданами всей Конфедерации и изгнанным из всех ее уголков.

– Если у вас еще остались какие-то сомнения в правоте нашего общего дела, отбросьте их. Мы вступили на тропу войны!

Клаус почувствовал, что и сам начинает распаляться, впитывая волну ярости, захлестнувшую толпу.

– Мы вступили на тропу войны с тех самых пор, когда Бакунин начал взращивать в своей почве семена анархизма и противопоставил себя всему, что является краеугольным камнем могущества нашей великой Конфедерации: – Единству, Равенству и Торжеству Закона!

Все вскочили на ноги, и зал содрогнулся от грома аплодисментов. Клаус позволил себе немного понежиться в горячих волнах овации. Теперь, когда морпехи получили от полковника Дахама конкретное, как они полагали, обоснование их миссии, он всецело завладел ими.

Клаус мысленно похвалил себя за решение посетить пару часов назад реанимационное отделение корабельного лазарета. Отключение сержанта Клэя от системы жизнеобеспечения оказалось весьма удачным ходом.