"Выявление паразмата" - читать интересную книгу автора (Карпов Геннадий Михайлович)Глава четвёртаяГудар и Гахрамар находились в большой комнате богато украшенной коврами и аппаратурой. Штук пятнадцать ковров – не меньше, один на другом, покрывали пол, стены, и даже к потолку была прибита парочка. Аппаратуры было столько, что всё сразу и не увидишь: минимум три музыкальных центра, звуковых колонок не сосчитать, четыре визора – каждый больше другого, несколько видеокамер, пара пэстинов и везде, только протяни руку, валялись связоны разных моделей, целый угол занимал реавизор – непостижимо дорогая вещь. Он как раз работал, показывая в полной красе стриптиз-танец двух хаваянок. Было полное ощущение присутствия девушек – чувствовался даже сладкий аромат их духов. Нукеры в восторге улюлюкали, приветствуя особо вызывающие позы и неприличные телодвижения, а практически весь танец хаваянок состоял из них. Всё сливалось в один непрерывный гогочущий гул. Две трети отряда Матарана набилось в комнату – сидели, лежали и стояли, на чём попало, грязными чарыками попирая дорогущие ковры и нежный меховой дуван, не стесняясь давить, ломать, отхаркиваться тубелем и разбрасывать вокруг скорлупу орехов. Связанные Гудар и Гахрамар были затолканы в угол и забыты, так как уже получили своё: побои, унижения и оскорбления – только ленивые и неспособные что-то выжать из себя не запятнали честь, лица и одежду братьев Биркули. Маленькие и большие нужды над ними справляли явно от души и на совесть. На Матарана не обратили внимания, и он пошёл к реавизору напролом: нерадиво уступающим дорогу доставались зуботычины. Выключив реавизор, Матаран коротко приказал: – Все, вон! Дважды повторять не пришлось. Ишан и Мартан извлекли из угла и бросили к ногам Матарана братьев Биркули. Каждому из них Матаран от души вдарил в пах, и те лишь задёргались, не имея возможности даже закричать, – их рты были забиты кляповой массой. – Касан, Мухтияр жив? – Да, господин. Он вместе с шестью другими биркулинцами заперт в подвале. – Мне он нужен. – Он ранен и не сможет прийти, господин. – Значит, принеси! Мне, что, каждый раз дважды повторять, фудаин?! – Виноват, Матаран-ага, будет исполнено. – Касан в знак покорности поклонился и вышел. – Махка-ат! Хякима сюда! – Матаран знал: несмотря на свою трусость, Махкат не посмеет далеко отстать и притащит за собой хякима. Первым вошёл ученик хякима, нагруженный баулами с инструментарием. Далее появилась спина хякима, старикашка затаскивал в комнату Махката, а тот неудачно упирался, хотя был раз в пять толще и больше. – Мирзо-хяким, не надо, я не смогу… – Идём, дурашка, будешь помогать, будет потом, что рассказать. – Мирзо-хяким, брось шебултая, надо дело делать. Махкат вырвался и выкатился за дверь. – Матаран-ага, мне нужны ещё помощники. – Такой мастер как ты должен уметь посадить гютюша на «трон» сам, без помощи. – О чём разговор! – хяким вместе с учеником принялся собирать «трон», – Можно, особенно, если Матаран-ага увеличит плату. Но зачем тратить время, напрягаться, суетиться? – если можно всё сделать быстро и спокойно. Пусть гютюш напрягается… ха-ха-ха… кое-чем… хи-хи… в последний раз. Первый «трон» собрали. Он был похож на окольцованную лапу птицы с широко расставленными когтями. «Кольцо» было с широкой полкой. Голова, тело и руки будущего гютюша намертво крепились ремнями к лапе. Полка держала предплечья рук переброшенных за спину и регулировала высоту посадки преступника. Ноги в коленях и щиколотках крепились к боковым «когтям», задний раздвоенный «коготь» и передний «коготь» служили для устойчивости, причем в основании переднего было направляющее отверстие для кола. Человек, усаженный на «трон», оказывался в полусидящем положении на широко раскинутых коленях без малейшей возможности пошевелиться. Был собран второй «трон», и Матаран, поддавшись наущениям хякима, приказал Махкату помогать ему. – Махкат-джян, будь внимателен… хе-хе… учись. У Матарана-аги много врагов развелось, пора иметь… хи-хи-хи… личного хякима. Мирзо-хяким искусно, но не очень осторожничая, разрезал одежду на Гударе и Гахрамаре, чтобы её можно было сорвать не напрягаясь и не сильно пачкаясь. Махкам, бросая жалобные взгляды на хищно улыбающегося господина и тоскливо вздыхая, покорно внимал и выполнял указания болтливого хякима. Впрочем, также как и Ишан, и Мартан, которых шустрый старик тоже сумел запрячь в работу. Впятером они быстро справились с сопротивлением пленников, и голыми усадили каждого на свой «трон». Чистюля Махкат горестно чистился, – как он и подозревал, близкое знакомство с врагами хозяина, ни к чему хорошему не привело. Касан и ещё двое нукеров внесли и устроили на дуване раненого Мухтияра – всего в крови. Кровь и сейчас ещё сочилась сквозь грязные тряпки, которыми его небрежно перевязали. Матаран присел рядом: – Что скажешь, Мухтияр? – Что прикажешь, Матаран-джян, я твой верный пёс. Хочешь – залаю, хочешь – язык проглочу… только не забудь, что обещал… Мне плохо, очень плохо… потерял много крови… и нога… помоги, пожалей… я тебя люблю… не бросай… пожалей меня и моего отца… пожалей… умо… – Ну, что ты… что ты, Мухтияр, конечно!.. – Матаран оскалился широкой улыбкой. – Мы же ещё щенками вместе играли в фудаинов. Можешь на меня положиться. Матаран забыл про улыбку: – Где Лийла и Лойла? – Не знаю, Матаран-джян. Их куда-то отправили, а затем и всех остальных женщин. Кроме одной. Биркули срочно понадобились деньги. Много денег. Они перестали платить – и много людей ушло от них, а нескольких особо настойчивых, кто требовал оплаты, убили. – Не знаешь… Плохо! Очень плохо, Мухтияр!.. А куда делся Гухрихар, знаешь? – Он давно уехал… куда-то далеко, ради какого-то необычного и очень важного дела. И пропал. Мне кажется, Гудар и Гахрамар собирали выкуп за него. Гудар хотел на днях уехать и, тоже надолго. Так все говорили. Мухтияр был бледен, лицо покрывали бисеринки холодного пота, говорил он с трудом, часто останавливаясь отдышаться и собраться с силами. – Это всё, что ты знаешь? – Виноват, но больше узнать было невозможно – в курсе были только Биркули, а они говорить об этом не хотели… Мне плохо… простите… – Ты составил списки тех, кто задел мою честь? – Да, господин, макаронина зарыта под кустом салычи, за четвёртым деревом, если считать направо от ворот. – А ты?.. Ты виноват? Мухтияр со стоном приподнялся и, схватив руку Матарана, прижал её к губам и зарыдал… Матаран осторожно отнял руку. – Я не хотел, господин… Биркули… они убили бы меня, если бы я этого не сделал, и я… я не выполнил бы вашего задания, Матаран-ага. Биркули заставили всех своих людей надругаться над Лийли-кысы. Мухтияр беззвучно заплакал. Матаран помолчал, потом сказал: – Ясно, лежи – отдыхай. Он встал и подошёл к братьям Биркули. – Ишан, раствори кляпы у ублюдков. Сначала у Гахрамара. Матаран несильно, но весомо двинул Гахрамара в пах и тот заорал, плеваясь кляповой жидкостью. – Это только цветочки, гютюш. Ягодки будут, если не захочешь отвечать. Гахрамар разразился грязными ругательствами, стараясь как можно сильнее задеть честь Матарана и его семьи… – Не старайся – так просто ты не умрёшь. Забейте ему хлебало. Гахрамар, сжав рот, оскалил зубы. Ишан ударил его в губы, вонзил пальцы в ноздри, рванул вверх и, вторично стукнув в подбородок, кинул в приоткрывшийся рот горошину кляпа, сразу взрывно разбухшего и застывшего там губкообразной массой. Матаран вытащил из-за пояса яджал и нажал на рукояти кнопку. Лезвие выдвинулось и мгновенно нагрелось до белого свечения. Матаран на чуток воткнул лезвие в правое плечо и стал что-то витиевато вырезать от плеча вниз. Запахло палёным мясом. Тело Гахрамара напряглось и пошло судорогами мышц; лицо и глаза набухли кровью, потоком полились слёзы; вздыбились и на глазах стали седеть волосы… – Если захочешь отвечать – кивни. А я пока напишу, кто ты есть. Гютюш – гютюшом. Точку я поставлю на самом интересном месте… Точку или многоточие… Рухнул в обморок Махкат – шумно и точнёхонько на кучу ошметок, бывших недавно одеждой братьев. Немного отвлёкшийся, Матаран вновь обратил внимание на жертву. – О-оо, – Матаран остановился, – ты же не можешь мне кивнуть. Ладно, если надумал отвечать поморгай, не хочешь – лучше зажмурь глазки, а то они у тебя вылезут раньше времени. Гахрамар заморгал. Ишан вонзил запал в кляп. Кляповая масса забурлила, стала разжижаться, растворила запал и полилась пеной изо рта. Гахрамар некоторое время откашливался и отплёвывал остатки кляпа. – Убей меня! Если ты киши – убей, не мучай… – Где Лийла? Где Лойла?.. Ну! – Матаран кольнул яджалом. Гахрамар заорал-застонал-зарычал… – Говори! Говори!.. – Матаран кулаком стал хлестать по щекам пленника. – …Хг-грра… Продали в бордель. Обеих… Ха-ха-ха-хи-хи-ха… За Лойлу дали втрое больше! Ха-ха-хи-хи-хи… – Где деньги? – Ха-ха-ха-гха-гха… – Гахрамар не переставыая хохотал и Матаран ещё раз ткнул его яджалом, – А-ааа-агх!.. Деньги? Ту-ту – деньги… – и Гахрамар опять захохотал, уже не обращая внимания на уколы яджалом, хохоча все глуше и глуше – хохот переходил в сиплый хрип… Хяким сделал Гахрамару инъекцию поддержки – на всякий случай, чтобы он вдруг не сдох. Гудар не ругался. Отплевавшись, он сказал: – Ничего не скажу. Режь, коли – буду молчать. Умру, как киши, молча. Убивайте. Смогу, сам вас убью. Оскорблять не буду – это сила слабых. Я сильный. – Ну, что ж, Гудар, муки от тебя никуда не уйдут, но пока посмотри, что ждёт тебя, на примере брата. Мирзо, начинай огютюш Гахрамара. – Зачем мучаешь сумасшедшего? Лучше убей. Ответил, хихикая, старый хяким: – Гудар-гютюш, гютюшу ум не нужен, важно что у него посредине, а не наверху. – Если смогу – убью, старый обезьян, или заставлю самому себе огютюш делать. Старик в ответ захихикал: – Ты уже многого не сможешь! Но не беспокойся, Мирзо-хяким добро помнит – ты хорошо платил. Что могу, то сделаю: из тебя гютюша суперлюкс сделаю. Большой успех будешь иметь! Вытащив из угла и оторвав от процесса самоочищения, хяким заставил Махмата поливать Гахрамара зелёным киселем, выедающим волосы, а ученика обтирать этим киселём безумца. Скоро Гахрамар стал лысым. Абсолютно весь. Затем хяким сделал несколько инъекций в область груди, там же в определённой последовательности покрыл кожу мазями и ввёл под неё наполнители. В результате мужская грудь превратилась в шикарную женскую. Потом «трон» с безумцем положили на спинку, и хяким лишил орущего хрипом Гахрамара гениталий, обработал и подготовил для трансплантации вагины нужное место. Вытаскивая из термоса вагину, Мирзо-хяким похвалялся: – Лучшее из лучших приготовил! Непростые – специальную породу ищщаков развожу. Лучше ни у кого нет! Тебе, Гудар-гютюш, самую хорошую оставляю – самую большую! Гудар, стиснув зубы, молчал и дико напрягал мышцы, надеясь разорвать ремни. После трансплантации Матаран спросил у любующегося своей работой хякима: – Когда можно начинать? – Я думаю через полчаса. Через пятнадцать минут клей всё свяжет, ещё пятнадцать минут и сосуды окончательно образуются. Смотри, уже розоветь начала! – Касан, иди объяви, чтобы все готовились к набаданге. Через полчаса свеженького гютюша пробовать будем! Мирзо-хяким ласково погладил плечо Гудара: – Ты будешь гордиться, что я тебя огютюшил. Мирзо-хяким – настоящий мастер. Гудар клацнул зубами. – Матаран-киши, слушай. Ты победил. Мы проиграли. Я всё, что хочешь, расскажу. Если надо покажу. Только одно условие: казни нас без позора. Не хочу позора, хочу умереть, как киши – от пули или от кинжала. Лучше от твоей руки. Гухрихара тоже так убей, если захочешь искать и если найдёшь. Дай слово киши. – Даю слово. Всё расскажешь – Биркули умрут с честью. – Матаран-ага, вай! У меня две вещи пропадают! – заволновался хяким. – Ты мне обещал тройную работу. – Убирайся, старик, оплату получишь, как обещал – тройную. Гудар попросил: – Убей брата! Не могу его видеть таким! – Э-ээ, нет, Гудар, сначала ты мне всё расскажешь: куда продали Лийлу и Лойлу, куда дели деньги, куда сбежал Гухрихар, и какие-такие у вас были тайные дела и помощники. – Хорошо, слушай… Гудар начал было отвечать на поставленные вопросы, но его прервал Матаран: – Подожди, – и окликнул выходящего хякима, – Мирзо-хяким, выбери в подвале понравившихся тебе биркулинцев и доделай работу. Я своих людей не хочу обманывать, что обещал, то и будет. – Говори, Гудар… Час спустя, выходя из дома, Матаран приказал Касану: – Мухтияра казнить почётно – зарезать. Гютюши пока пусть живут. Всех остальных убить. Гудара оскопить. Обоих Биркули ослепить и на кол, но сначала набаданга! Им первым! Это будет честью для Гахрамара и Гудара! |
||
|