"Черный замок" - читать интересную книгу автора (Тыртышникова Елена)

Глава 18 Намерения, или Маги предполагают, а…

Керлик молча стоял и смотрел прямо перед собой. К его взгляду, маг и сам это отлично понимал, органичнее всего подходила овисская поговорка «Уставился как овца на новую кошару». Учитывая, что чародей играл в гляделки с собственным отражением в огромном зеркале, кто где овца Керлик не определился.

— Интересно, что я здесь делаю? — пробормотал он вполголоса.

Отражение пожало плечами.

— Ну, а ты-то как здесь оказалось?

Зеркальный Керлик покрутил пальцем у виска, явно демонстрирую своё мнение об умственных способностях чародея, который не только разговаривает сам с собой, но ещё и позабыл законы науки и магии.

— Та-ак, с тобой всё понятно, — недовольно буркнул напоследок Керлик и отвернулся, однако успел заметить, как отражение сделало ему длинный нос обеими руками. — В детство впало!

Он внимательно осмотрелся. По крайней мере, он находился в стенах Гильдии, в Главели, а вот где конкретно и почему не в обществе Круга Старших, Керлик не понимал. Нет, если бы он оказался в центре заклятий триума или в застенках тюрьмы Ловцов Чар, или… не важно, вопросы бы снялись или были бы переформулированы, но тянущийся в обе стороны от мага светлый коридор вызывал недоумение.

Когда пришёл вызов от Круга Старших, Керлик подготовился морально, физически и магически и активировал амулет перемещения. Можно, конечно, и самостоятельно сплести заклинание, но чародей решил экономить силы: Магическая гильдия — это не Школа Меча, в которой Керлику отводилась всего лишь роль приманки. Та, кстати, и реальной-то быть не обязана — не зря же Чёрный Круг знакомился на собственном опыте с гостеприимством Чёрного замка и отменным воспитанием Литы. Впрочем, чародей сомневался, что послужил причиной нападения, для отражения которого понадобился сам Новелль Спящий — настолько глобально да при живых свидетелях Керлик ещё никому не успел насолить. С другой стороны, целиком род Хрон… н-да…

Чародей мысленно перепроверил состояние амулета — вроде бы ничего не изменилось с прошлого (очень давнего) раза. Чихнул он, что ли, во время перемещения?

«Я случайно», — тотчас всплыла в голове любимая присказка Романда. Тьфу! Утром проснёшься — со Светом столкнёшься! Неужели «талант» зятька на тестя перекинулся? Только этого не хватало!

Вообще-то несоответствие намерений позднего или чересчур юного, недоучившегося мага результатам довольно-таки обычное дело, но в случае Романда дела обстояли существенно хуже — в пору заподозрить абсолютную безучастность мальчишки к собственной судьбе. Или же наоборот — несогласие с этой самой судьбой. Керлик склонялся к последней версии, так как зятёк казался чересчур довольным тем, во что выливались сыпавшиеся на него неприятности.

— Эх, мог бы, в кои-то веки (льстец!), довериться гильдейским талисманам, — посетовал вслух маг и скосил глазом на зеркало — отражение собезьянничало. — Да ну тебя!

Керлик двинулся в том же направлении, в каком повернулся, и с интересом принялся за изучение коридора. Надо признать, ничего особенного, но забавно: матовым плафонам многочисленных ламп следовало ослабить и рассеять свет, но выкрашенные белым потолок и стены только усиливали оный и при этом не причиняли вреда глазам. Явно прибежище белых, хотя исключать пси хов или дух овных тоже не стоит.

По полу вились цветочные (и цветастые) узоры, напоминавшие те, что вышивали на повседневных одёжах представители северных гулумских народов. Только глянув не точно себе под ноги, а вдаль и под углом, Керлик обнаружил, что необычные вьюнки и фигурки складываются в слова, всё та же северная символическая вязь. Земля ники? Они большие любители сюрпризов. Впрочем, как и все маги. Из-за желания дочитать очередную фразу Керлик не стал сворачивать в боковые коридоры-ответвления.

— Свет Тьме: невест нет — закончились. Приходите через полгода. А лучше вообще не приходите. Хотя нет — приходите, вы нам выкуп ещё с прошлого раза зажали! — на этом чародей приложился головой о дверь.

Шутники! Судя по всему, в скором времени намечалась свадьба тёмного и светлой, которую за просто так отдавать собратья не намеревались. Н-да, намучится женишок, раз уж к выкупу невесты начали готовиться загодя. В том, что свадьба не завтра, Керлик не сомневался. Его интересовал другой вопрос.

Личный амулет мага ничем не отличался от гильдейского, являясь его абсолютной копией, — настоящий Лита испортила очень и очень давно. У девочки резались зубки — грызла она тогда многое. Конечно, амулет вышел из строя не из-за маленьких зубок, а благодаря неустойчивым и странным младенческим заклятьям. Значит, дело не в талисмане.

Возможно, виновата перепланировка… Нет, чары настраивались на местопребывания членов Круга Старших. Неужели дело в искажении магического поля из-за щитов Ловцов Чар? Но те возводили у Школы Меча. Та на Посольском проспекте — далековато от здания Магической гильдии. К тому же, щиты убраны, да и времени прошло более чем достаточно.

На ум приходило всего лишь два объяснения. Одно — дурацкое: Круг Старших вызвал Керлика до полного сбора, тогда как формально рядовой член Гильдии Керлик мог переместиться только к Кругу Старших или к большей его части. Второе чародею очень не нравилось. Оно относилось к серии тех, что возникали при размышлении о Романде, которого явно никто в Главель не требовал. По крайней мере, не Белое отделение.

— Ладно, по ходу разберёмся, — вздохнул маг и взялся за дверную ручку. Дверь не шелохнулась. Керлик прищурился и обнаружил простенькое заклинаньеце, замаскированное под сложное: беспрепятственно выйти имел право только белый чародей, а войти, соответственно, — чёрный.

Керлик быстренько переделал заклятье и спокойно вышел. Только после этого он понял, что наоборот вошёл. Странно было бы выйти из коридора, особенно после того, как прочитал начертанное на полу послание. Маг развернулся.

— Идиот, — прокомментировал он свою деятельность.

Керлик просто-напросто перевернул направленность чар: теперь в коридор мог выйти любой из белых, чёрный нуждался в разрешении. Всё бы ничего, но чары изменились намертво. Впрочем, устранить их Керлик сумел бы, но магия настолько сложна и непредсказуема, что лучше воспользоваться услугами так называемого сторожа. Тот обладал правом впускать-выпускать. Да и предупредить хозяев тоже стоило, иначе студиозы Белого отделения (а это скорее всего оно и было) объявят глобальную войну Чёрному, против чего, в целом, Керлик ничего не имел, но расстраивать из-за глупой ошибки чужую свадьбу тоже не хотел.

— …Барон имеет не только права, но и обязанности, — наставительным тоном произнесла строгая сухопарая женщина в узком тёмно-зелёном костюме и вытянула указательный палец к небу. — Барон должен следить за казной и законами, обязан заботиться о подданных, защищать от врагов. Барон — гарант порядка. В понятие порядка входит и наличие наследника.

Женщина чуть повернулась и прошла мимо Зелна. Тот с интересом принялся рассматривать её затылок — мать (а это была вдовая старшая баронесса Друг) любила строгие причёски, вроде тугих пучков, которые всегда принимали удивительную, неповторимую форму. Сегодня это была полураскрывшаяся роза, вчера — любопытная улитка. Зелн мог поклясться, что улитка шевелила рожками-глазками.

— Сын! — старшая баронесса обратила внимание, что единственный её слушатель занят чем угодно, но только не слушаньем.

— Матушка, разве мне не рано заводить наследника? — выдал тот свой основной козырь.

— Конечно, рано! Тебе до первого совершеннолетия ещё два полных года ждать! — Зелн облегчённо вздохнул, но баронесса ещё не закончила. — Однако жениться уже пора!

— Зачем? — недоумевал двенадцатилетний сын. — Если я не собираюсь пока заводить наследника, зачем мне жениться?

— Иначе кто-то другой успеет сделать это до тебя.

— Ну и пусть!

— Ей, а, следовательно, и её мужу, перейдут неплохие владение, замок и приличное состояние! — воскликнула мать. — А мы, к тому же, соседи — мы могли бы объединить наши баронства!

— Скоро будет нечего объединять, — фыркнул просвещённый Зелн. Ещё один козырь. — Барон их с сумой по Миру пустит.

— Тем более, необходимо поторопиться со свадьбой, — подал голос до сих пор молчавший светловолосый мужчина. Столичный гость. Юный барон Друг не без основания подозревал, что именно незнакомец виноват в несчастьях Зелна: с появления в замке высокородного матушка возгорелась страстным желанием приобщить сына к семейной жизни. — После свадьбы состояние перейдёт младшей баронессе — таков закон в вашей провинции. Дочка насчёт своего папаши иллюзий не питает, поэтому не выделит ему на содержание ни медной монетки… ну, или самую малость — только ради любимой матери.

Зелн осознал, что при столь мощной атаке придётся обороняться всем, что есть.

— Я не имею права жениться!

— Почему? — в один голос воскликнули баронесса и её гость.

— Потому что я — маг! — юный барон гордо задрал веснушчатый нос.

— Ты? — рассмеялась мать и сразу как-то растеряла строгость. Такую маму Зелн любил больше. Такой она, собственно, чаще всего и была, пока дорогой сын опять не принимался за проказы. — Кажется, ты перегулял на последней деревенской ярмарке. Бродячие фокусники и менестрели — это не маги.

— Конечно, не маги! Это я — маг! И у меня есть доказательства! — Зелн решил раскрыть абсолютно все секреты. — Помните, матушка, я вам подарил розу?

— Да, — баронесса снова улыбнулась. — Мне она очень понравилась. Ты ещё сказал, что вырастил её сам.

— Это правда. Только росла роза всего два дня!

— Невозможно!

— Без помощи магии — да. А ещё это я вытащил дочку нашей поварихи из-под обрушившейся поленницы — я брёвна порывом ветра разметал! Вот!

— Звёздочка моя, — недоверчиво усмехнулась баронесса. — Что же ты не похвастался? Всей округе не растрезвонил?

— Я стеснялся, — покраснел Зелн.

— А маги не стесняются.

Юный барон сердито нахмурился и топнул ногой — таким образом он однажды заставил бить из-под земли ключ с чистейшей и очень вкусной водой. К сожалению, ключ исчез после неожиданного оползня.

На этот раз отозвалась не земля, а небо — чистую синеву распорола изумрудная молния в виде подмигивающей рожицы. Чары — вне сомнения.

— Верно, маг, — изумлённо хмыкнул светловолосый гость. — Что ж, ты прав — не под венец тебя вести, а в Магическую гильдии придётся.

— В Главель? — возопил Зелн.

— В неё самую.

— Урра-а-аа-ааа!!! — юный барон изобразил танец тысячи бесенят. — Пойду мальчишкам расскажу — обзавидуются!

Новопризнанный чародей убежал прочь, но на полдороге ко двору замка вспомнил, что не получил разрешения у матушки. Свою матушку Зелн очень уважал, поэтому бросился назад и случайно подслушал не предназначенный для его ушей разговор.

— Отпустите его, не бойтесь.

— Вы уверены, мой господин?

— Конечно, баронесса. Он маг и необычный — работает с растениями, ветром и огнём. К тому же, я думаю, он способный мальчик. Пусть выучится, быстро сдаст экзамен на ранг Подмастерья, а потом вернётся и женится.

— А Гильдия?

— Я передам Кругу Старших, что он обручён. Ведь так оно и есть — Зелн сосватан с самого рождения.

— Хорошо, — кивнула матушка. — Вы меня уговорили.

С того самого момента Зелн твёрдо решил, что никогда не станет подмастерьем. В разумности принятого решения он убедился буквально на следующий день, точнее — ночь.

Мать не имела привычки откладывать дела в долгий ящик, если, конечно, это не касалось выдержки их коньяка — тот набирал популярность среди соседей-баронов. Уже наутро Зелн сидел в седле, на добротной выносливой лошадке, не красавице, как у свиты светловолосого, но любимой и послушной только хозяевам. В сопровождении да под приглядом высокородного гостя юный барон отправился в столицу, туманную и недоступную, сказочную, волшебную Главель Серебристую. По дороге они ночевали в разных замках — называемый всеми и всюду господином светловолосый явно имел возможность заказать себе прямой портал до столицы, но отчего-то не делал этого. В первый раз они остановились у «невесты».

Наречённую Зелн так и не увидел, но прислуга замка шепнула ему, что дочка вся в матушку. Кошмарное лицо баронессы иногда являлось Зелну, особенно, когда надвигалось что-то очень и очень нехорошее. После таких «видений» юного мага мучила долгая бессонница…

Зелн встрепенулся, дёрнулся и едва не упал со стула на пол. Ужасная харя (иначе не скажешь!) несостоявшейся тёщи в свете частых вспышек зеленоватых молний снова оказалась обычным кошмаром. Чтобы полностью удостовериться в этом, Зелн посмотрел точно перед собой.

Огромный чертёжный стол — для карт. Хаотично заваленный разномастными свитками, наполовину истлевшими книгами, обрывками пергамента, ещё чем-то. Одну из наиболее выдающихся по кривизне и высоте стопку венчало надкусанное зелёное и сморщенное яблоко, на дальнем углу стола мерцала безопасная свеча. Открытый тёплый огонь всегда заставлял Зелна мыслить ясно.

— И как я теперь найду нужный да разберусь что здесь что? — осипшим спросонья голосом поинтересовался сам у себя юноша.

Звуки, пусть и такие, окончательно возвратили его из мира грёз и кошмаров к реальности.

— Свет! Я столько времени потратил на их сортировку!

Впору добавить что-нибудь покрепче да позаковыристей, но Зелн сдержался: душу-то он отведёт, а порядка всё едино не добьётся.

С тяжким вздохом окинув собственноручно устроенный погром — в пляшущем огоньке свечи беспорядок казался ещё и давним, как вечность, — чародей встал и протянул руку к ближайшему свитку. Большой, тяжёлый, нанизанный на две жерди красного дерева, украшенные золотыми рунами, — из гильдейского архива. Работа «Искусственное воссоздание Радужных кругов» Новелля Спящего, тогда ещё мастера второй ступени, на соискание степени мастера первой ступени. После защиты Новелль стал магистром третьего ранга. Впрочем, магистром он уже был на практике, но в Гильдии старались практику подкреплять теорией, и наоборот. Даже Великий Теоретик Серго Парящий Змей не был исключением.

Кстати, здесь же лежали его ещё ученические работы «Искажающие эффекты при наложении Порталов перемещения на Призрачные круги. Случай Монетных кругов» и «Чары внемировых переносов и предметная магия» — обе впоследствии вошли в классическую теорию магии перемещения. Эти книги, как и трактат Новелля, Зелн прихватил исключительно из любопытства — уж очень хорошо рассказывал Романд на экзамене. Сам-то студиоз занимался теорией вторичного зачарования, тоже предметная магия.

Зелн с сожалением отложил работу Учителя и уже нацелился на другой свиток — да так и замер. По коридору кто-то бродил. Молодому чародею это не понравилось. Совсем. Из-за шумной ночной гулянки ребята только улеглись и видели всего лишь первый на сегодня сон — Зелн всегда обходил территорию общежития, прежде чем заниматься своими делами или попросту лечь спать, да и определённо незнакомая на слух поступь выдавала в госте нежданного. Помимо того, без спросу открывалась дверь — это вызывало уже тревогу. Ох, не зря у Отделений имелись сторожа! И не из блажи Зелн потратил уйму времени, чтобы Тин, несмотря на все перипетии своей любви (так-то он был ответственным мальчиком), не пренебрегал обязанностями Старшего ученика!

Нащупав на шее три амулета собственного изготовления и прихватив подарочки Новелля и Эфеля, Зелн выскользнул из кельи. Свечу потушить он не забыл — мол, устал и отправился баиньки. В ближайшем коридоре мелькнула тень — Старший ученик тихо, но быстро двинулся за ней… чтобы лбом натолкнуться на мужчину, спокойно и по-хозяйски вышедшего из перекрёстного хода.

— Тьма! Это какой-то лабиринт наичернейшего из чёрных магов, а не ученическое общежитие Белого отделения! — ругнулся гость. Был он атлетического (воинского) телосложения, обладал коротко стриженой шевелюрой и сверлил Мир тёмными, словно дыра в неизвестность, глазами. Судя по гильдейскому кулону с турмалином и общим ощущениям, чёрный маг. Наследственный. И незнакомый.

— Тихо! — почти беззвучно, но всё-таки рявкнул Зелн. — Слышите?

Насторожившие юношу шаги издавал не этот маг — они никуда не исчезли и доносились откуда-то справа, от общего холла.

— Кому-то ещё поздним утром не спится, — пожал плечами гость.

— По-моему, кто-то крадётся.

— А ты бы предпочёл, чтобы он топал как голодный дракон?

В ответ старший из чародеев получил настолько красноречивый взгляд, что имей бы он хоть капельку разумения, испарился бы в неизвестном направлении. Но гость даже не шелохнулся.

— Ещё один Эфель на мою голову! — раздосадовано буркнул Зелн, высокомерно игнорируя гордое «Я хуже!», и осторожно выглянул в общий холл, отмечая, что неожиданный собеседник действует аналогично.

— Ух ты! Златоликий! — восхищённо воскликнул тот.

— Не может быть!

— Почему это?

— А вы, собственно, кто? — они вернулись в коридор.

— Да я дверью ошибся — надписи у вас на полу интересные, — признался чёрный маг. — Ты ведь и есть сторож?

— Ну да… — нахмурился Зелн. Этот типчик его раздражал, но чрезмерного, то есть несвоевременного, опасения не вызывал. В образовавшуюся паузу было слышно, что Мехен (а это, как ни подозрительно, оказался именно он) прекратил топтаться на месте и куда-то шёл. Студиоз, а с ним и гость, опять заглянули за угол. — Бзо! Он направляется к келье Лоран и Тина.

— Судя по именам, разнополые ребята. Муж с женой, что ли?

— Да нет, — отмахнулся Зелн. Они, тихо, словно лёгкий сквознячок среди бумажных фонариков, переговариваясь, шли следом за боевым магом. — Только сегодня официально обручились. Свадьба месячишка через два.

— Хм, так это, оказывается, модно среди столичных магов? — недоверчиво хмыкнул гость. — А что же мне Романд ничего не сказал? Я ему ухо тогда бы не отрывал.

— Романд? — Зелн резко остановился и обернулся, опять чуть было не столкнувшись с чёрным магом. — Какое вы имеете отношение к Романду?

— Я счастливый дед, — хмуро пробурчал маг.

У Старшего ученика брови поползли вверх, чтобы спрятаться под длинной чёлкой. Гость понял действо по-своему.

— Я слышал, что вы светлую магиню за тёмного выдаёте. А наоборот уже нельзя, что ли?

— Если верить магистрам, то нельзя, — Зелн возобновил движение. — Да, кто ж им верит-то? Я просто удивился, что вы ещё живы — взрыв-трава в смеси с сонничкой даёт потрясающий эффект!

— Да? С этого места поподробней, пожалуйста.

— Э-э, — юноша на миг задумался, но Романда решил не подставлять — не настолько тот ему не нравился. — Кстати, меня зовут Зелн… Зелн Друг.

— Не молодой барон ли? — изумился собеседник, белый чародей молча кивнул. — Так мы соседи. Я — Керлик Молниеносный.

— А-а! Матушка писала, что у вас огромный храм отгрохали! Приятно познакомиться! — маги на ходу пожали друг другу руки. — А когда дедушкой стать успели?

— На рассвете.

— Значит, мощный маг Света будет!

— Ага! Сейчас! — улыбнулся гость, живо напомнив Зелну кобру. Н-да, и как при таком тесте Романд заикой не стал? Более того, ещё и распоясался сверх всякой меры? Хотя… — Время рождения никоим образом не связано с принадлежностью к конкретной силе. Я, например, в полдень родился, а тот же Романд — в такую жуткую ночную глушь, что самому страшно.

— Я это так, для поддержания разговора, — студиоз невинно моргнул и вновь скривился.

— Что случилось? — насторожился Керлик. — Мехен?

— Именно, — кивнул Зелн. — Не может быть это Мехен! Я своими глазами видел, как его Эфель по черепушке приложил.

— Значит, удар был плох. Или Душевный не на Мехене подлые удары репетировал — у Златоликого особенная аура, к тому же, давно вписавшаяся в Мир. Я этого идиота в первый раз без представлений узнал и сейчас ни с кем не спутаю.

— Тогда всё очень плохо!

Собеседники свернули в очередной ход и замерли: звуки шагов, как и производивший их, исчезли — перед магами красовался пустынный коридор, увешанный по стенам различного качества и содержания гобеленами (такого добра среди учеников чародеев хватало), и приоткрытая дверь в чью-то келью.

— Он у них, — неслышно шевельнул губами Зелн. — Я пойду посмотрю, а вы останьтесь здесь — в моём-то появлении нет ничего подозрительного…

Керлик молча кивнул.

Круг Старших, не успев разлететься, был вынужден собраться вновь. На этот раз, правда, не у императора, а у себя, в здании, принадлежащем Гильдии. Эфель Душевный, мягко говоря, опоздал, заставив всех ждать — не то чтобы маги изнывали от нетерпения, но ничего приятного в ожидании они не заметили. Вместо Новелля вовсе явился только его помощник Карла Задумчивый, который даже по рангу не мог иметь какого-либо отношения к Кругу — так, мастер первой ступени.

— Что, демоны вас забери, у нас происходит? — сформулировал общий вопрос глава Огненного круга.

— В стенах Гильдии враг, — спокойно, будто о вчерашнем насморке, сообщил Эфель.

— И почему мы сидим здесь, а не ловим его?

— Ловим-ловим, — отмахнулся тёмный магистр. — Думаете, Нов у императора в посохи-круги играет? Или нашей версии Крестовика обучает?

— А почему тогда «в стенах» ? — магистр Огня не дал себя запутать — не мальчик, всё-таки.

— Э-э, — сконфузился Эфель, Круг Старших собирался не по его инициативе.

К счастью, от позора его спасла задержавшаяся где-то Умелла Облачная. Она распахнула дверь ногой и сказала нечто такое, что переводилось на человеческий, как «Что вам всем от меня надо?! Я только спать легла!»

— Интересно с кем? — тотчас откликнулся чародей, переходя со скользкой темы на прямо-таки опасную.

— Как это «с кем» ? — искренне возмутилась магиня. — Я замужем! И если мой муж шляется неизвестно где, то я его примеру следовать не намереваюсь!

— А зря, — ответили хором несколько мужчин. Об Умелле мечтали многие, но сердцем чародейки владел лишь один.

— ЧТО?!!!

— То, — передразнил Эфель. — Без мужика ты у нас бесишься! — Глаза магини приобрели идеальную форму круга. — А раз ты желаешь только мужа, так иди и возьми!

— Прямо сейчас? — уточнила она.

— А тебе что-то мешает? Он в Императорском дворце.

— Ну хорошо! — Присутствующие вздрогнули под взглядом разгневанной хищницы. — Меня уже Круг Старших полным составом оскорбляет! Он мне за это заплатит!

С тем же грохотом, что и появилась, чародейка и ушла. На миг в зале воцарилась тишина. Первым оправился Карла.

— Эфель, всё-таки ты сволочь.

— А что такого? — не понял тот. — Им с Новеллем пора бы и помириться — целый век нам нервы треплют! К тому же, теперь с Эфой будет ещё один маг… и Нов, если сильно понадобится, к нам сможет без труда заглянуть.

— Мило, — кивнул Карла. — Вот только ты не учёл, что дриада Молчание снова заговорила. Догадаешься с кем?

— Ой, — оценили все хором.

— Кажется, Эфель, ты прославишься как маг, благодаря которому Конец Мира всё-таки наступил, — добавила глава Круга Пси.

Тёмный магистр, наконец, соизволил стыдливо покраснеть. Он даже не притворялся.

Скорчив озабоченно-недоумённую гримасу, Зелн отворил уже открытую дверь и заглянул в келью — он так часто поступал, поэтому его поведение не вызывало подозрений. Не должно было.

На кровати мирно спали двое: Тин разметался по подушкам — точь-в-точь божество ночных мечтаний, Лоран прильнула щекой к его груди. Старший ученик Белого отделения скептически хмыкнул — сомнительное удовольствие, но чего ни сделаешь ради любимой девушки! Впрочем, парочка Зелна не очень интересовала — его внимание привлёк тускло светящийся шар на тумбочке у изголовья кровати. Ключ. Правильно: где же ещё хранить артефакт, как не у того, на ком он замкнут? С другой стороны, честную первую брачную ночь Ключ тоже обеспечит — этакое взаимное охранение получилось.

Кроме сладкой парочки в келье никого больше не наблюдалось. В ошибочности своего опрометчивого предположения Зелн убедиться не успел — его приложили по шее ребром ладони.

— Так ведь и знал, что ты сунешь в мои дела любопытный длинный нос, — презрительно хмыкнул Мехен и пнул бесчувственно тело у ног: не из злобы, а для проверки. — Кто у нас второй?

Сбежать Керлику не удалось, так как искажающий магическое поле щит Ловцов Чар находился вовсе не в Школе Меча на Посольском проспекте, а на территории Белого отделения Школы Магической гильдии. Да и мгновенно окружившие чародея ребята отличались профессионализмом — чем-то они неуловимо напоминали вольников, но (Керлик готов был поклясться собственным родом!) не вольники.

— Хрон? — изумился Мехен. — Мило-мило. В один капкан и медведь, и дракон сунулись, да к тому ещё и попались. Очень мило.

Керлик счёл за лучшее промолчать — ничего умного в голову стучаться не желало, но не утерпел.

— Я тут мимо проходил, — сообщил он. — Может, я дальше пойду?

Белый чародей тяжко вздохнул.

— Попробовать имело смысл, — вернул вздох Керлик. — А поинтересоваться, чего тебе надо вообще и от меня в частности?

— Ты же читающий.

— Книгу дома оставил.

— Ничего, мы тебе свою напишем…

Тёмный чародей с тоской осмотрел окруживших его воинов: масса колющего оружия и ни на одно он нанизаться не успеет. Напишут?

— Кто нам нужен? — подал голос кто-то из нападавших.

— Парень, — хмыкнул Мехен.

— Девку убить?

— Конечно нет — мальчишка будет посговорчивее, если она попросит. Если же она умрёт, этот свихнётся — с сумасшедшим неконтролируемым связующим у нас ничего не выйдет.

— Эй, — привлёк к себе внимание Керлик. — А, собственно, кто вам сказал, что я буду читать вами написанное? Я уже проделывал и с Книгой такие фокусы.

— Последствия отразятся на этом Мире.

Тёмный маг припомнил наводнение, землетрясение и мор кроликов в Мёртвых лесах на восточной границе империи. Повеселился он тогда изрядно, но последствия ему не понравились. К тому же, они были не теми, на которые он рассчитывал.

По лицу Мехена Керлик понял, что выдал свои чувства и мысли.

— А вы уверены, что напишете хорошо?

— Мы не будем писать. Просто в нашем Мире есть Книга для вашего.

— Да поглоти вас Тьма и ослепи Свет! Кто вы такие?!! — наконец, не выдержал пленник, но внятного ответа не добился. Вообще-то, с ним и без того проболтали непростительно долго.

Белый маг повернулся к Керлику спиной и перешагнул через распростёртого на полу Зелна — пора будить молодёжь, так как Эфель скоро обнаружит подмену и поймёт, что, как и обещали слухи, главная цель — Ключ. И не что иное. Керлик Мехену достался в качестве ценного приза. А если же ещё и повезёт, то в Императорском дворце передушат этот выводок Змей. Потом Мехен примется за девок Феллона Зелеша — маг не впустую общался с Имлундом и отлично знал, что власть Змей передаётся и по женской линии.

Чародей шагнул и вдруг повалился на пол: казалось бы бездыханный Зелн выпростал руку и вцепился в щиколотку обидчика. Керлик, видя такое дело, врезал локтем ближайшему из воинов и рыбкой нырнул через студиоза в келью. К сожалению, на голову Мехену приземлиться не получилось, зато вышло подцепить мальчишку и втащить за собой, толкнуть за кровать со всё так же, как и раньше, мирно сопящей друг на друга парочкой.

— Стой здесь! — рявкнул на Зелна Керлик и сам перемахнул через ложе, одновременно срывая с себя пояс. — Старайся, чтобы между тобой и ними находились ребята.

— Что?!

— Их не тронут — подходящих девственников для уз в округе маловато! — пояснил скороговоркой маг и щёлкнул тонким металлическим кнутом, затем ответил на невысказанный, но отчётливо читаемый в удивлённых глазах вопрос. — У каждого боевого чародея своё особенное оружие. У моей дочурки, например, — бума. Гадость страшная.

— Пасынки! Не стрелять без моей команды! — подтвердил предположение Керлика Мехен, ловко избегая близкого знакомства со смертоносной струной. В свою очередь, чародей стряхнул из рукавов горсть звёздочек ассасинов. Те фонтаном брызнули в Зелна и Керлика. Студиоз, не раздумывая, присел и спрятался за кроватью, тёмный маг выкрутил кисть в замысловатой фигуре — спящих подмастерьев осыпал блестящий металлический дождик.

В следующий миг стальная плеть отрубила одному из нападавших руку по плечо, а второму — голову.

— Зелн, постарайся определить, кто из них Ловец Чар, — прохрипел Керлик. — В магии Мехен так себе. По сравнению со мной. Я проверял.

— А как?

— Ну, у тебя там под кроватью место спокойное — ты всё обдумаешь, оценишь, — хмыкнул старший чародей, отмахиваясь от следующей порции звёздочек — воины предводителя не послушались, хотя в спящих тоже не целились. — Примешь правильное решение.

— Ага, по сапогам? — Зелн высунулся из-за высокой спинки и чуть было не схлопотал острым металлом в глаз. — Ну, пусть будет этот. — Ткнул пальцем в обидчика юноша.

Керлик обернулся и упустил момент, когда Мехен разумно метнул звёздочку не в самого противника, а в его оружие — кнут развалился на две бесполезные для боя половинки.

— Ой, — тёмный маг присоединился к Зелну. — Вот теперь мы попали.

И дела обстояли именно так, но вмешался случай: подмастерья всё-таки очнулись и одновременно сели, внимательно осмотрели келью. Лоран чуть ли не сверлила каждого из застывших «гостей» взглядом. Вот она посмотрела на ассасинов, особенно на того, который баюкал истекающее кровью плечо (и как он жив да в сознании остался?!), перевела взор на Керлика, нахмурилась при виде Зелна. Затем магиня наткнулась на Мехена. И как порядочная девушка при встрече в собственной опочивальне с толпой незнакомых (в основном) мужчин, завизжала.

От неожиданного поворота событий противники замерли, оглушённые и абсолютно дезориентированные. Они не понимали, как поступить да что делать. Тин же, которому по идее досталось больше всех — Лоран выдавала потрясающие по высоте и мощи звуки, — рванул Ключ и швырнул в дальнего от себя ассасина. Артефакт разлетелся на мелкие осколки.

— Моя любимая лампа, — посетовал юноша. — Мне её дядя в прошлом году подарил. За успехи в учёбе!

Воин упал — магия вернулась.

— Метко, — оценил Керлик и сплёл заклинание.

При взгляде на то, что осталось от ассасинов, молодёжь судорожно рассталась с ужином и прочими «перекусами да заедалками». Обездвиженный Мехен лишь презрительно кривился.

По прошествии какой-то секунды на пороге материализовались Эфель, Карла и часть Круга Старших.

— Это что же, не Ключ? — утирая губы поинтересовался Зелн.

— Нет, — хмыкнул тёмный магистр и лучезарно улыбнулся Мехену. — Печать до сих пор валяется там, где этот обалдуй её кинул.

Лоран набрала полную грудь воздуха, немного подумала — дождалась, когда Керлик и Зелн заткнут уши — и снова завизжала. «Обалдуй» ограничился точным попаданием изгаженной подушкой в лицо обожаемого дяди. Дядя не очень огорчился, хотя его улыбка несколько померкла.

— И всё-таки, как же?

Большая часть Чёрного Круга и Керлик расположились в уютной гостиной, на территории Чёрного же отделения. Весело пылал огонь в большом камине, потрескивали берёзовые поленья и ветер старательно выводил занудные рулады в трубе. На низеньком столике, рядом с которым и сидели в глубоких креслах тёмные маги, дымились вместительные чашки с вином, приятно пахло чуть подгоревшей корицей и свежевыжатым соком грейпфрута. Домашняя идиллия, если не считать, что в комнате находились одни из самых опасных и часто проклинаемых людей.

— Да вот так, — хмыкнул Эфель, обнимая ладонями кружку. — Когда никто из Круга Старших не в силах определить вызывающего, притом, что большинство либо носится по Главели, разбираясь с «Пасынками» и с примкнувшими к ним наивными идиотами, либо отдыхает от этого же, волей-неволей насторожишься да задумаешься, не отвлекают ли нас.

— Хорошенький способ, — буркнула Милик. — Мехен ещё бы нас в келье Лоран собрал для пущего эффекта.

За окнами догорал всё ещё короткий зимний день, однако вечерних прохожих видно не было, как и самой улицы Завитушки — чародеи окончательно забросили погоду, и месяц Лютый, казалось, решил отыграться за все годы ограничивающих заклятий.

— Не скажи, Скородел, — возразил Керлик белокурой магине. — Я так полагаю, что для Круга Старших малые возмущения магического поля из-за щитов Ловцов Чар не проблема. Да это и понятно: вы уже столько времени собираетесь в одном и том же месте, что оно стало устойчивой точкой притяжения — в стенах Гильдии при прочих равных вас выкинет именно туда. В отличие, кстати, от других членов Гильдии, вроде меня. Собравшись вместе, вы бы перво-наперво принялись за выяснения отношений (ведь, в целом, так оно и случилось), а вот поодиночке, особенно те, кто находился не на улице, сразу бы обратили внимание на странности. Чего в здании Гильдии не может быть по определению, так антимагических щитов. Но Эфель?

— Да, ты прав, — согласился глава Чёрного Круга. — Я отлично знал, что в первый раз мы взяли не настоящего Мехена, а замаскированного под него ассасина. Очень хорошо замаскированного: если бы нам заранее не была известна игра и её правила, то, поверь, мы бы попались. Конечно, ненадолго, но достаточно, чтобы оказаться неготовыми к последующим действиям противника.

— Вы что! У Златоликого убойная аура!

— Для тебя, Кер, а вовсе не для нас. Ты читающий — для тебя открыты узоры Мира. Правда, ты в некотором роде тоже был слеп, так как не интересовался, когда начинается узор Мехена.

— Давно, — Керлик на мгновение задумался, проверяя ощущения. — Очень давно. Где-то во времена Королевств, а не империи.

— Более точно, во время рождения Зелеша Офидийского, того самого. Я думаю, Мехен тысячу раз пожалел, что не обратил тогда внимания на одного венценосного карапуза! Но Златоликий лишь появился в нашем Мире, под другим именем, со своей историей, и конечно ещё не мог просчитать последствия рождения одного-единственного ребёнка… Впрочем, последствия в логике Мира, — Эфель озадаченно хмыкнул. — В общем, тебя Мехен не интересовал как личность, нас — тоже. Ведь мы его знали: существовал мальчишка в Гильдии с этим именем, что мы пропустили, так его уход к «Пасынкам Света». Пустое место занял другой маг. Учитель.

— Но как вы?..

— Таланты Обращения, Иллюзий и Изменения. Попросту — великолепный маскировщик!

— Да, — понятливо кивнул Керлик. — Копирование не столько внешности, тела, сколько духа и силы. Но это накладывает существенные ограничения.

— Естественно. В то время студиоз Мехен, не отличавшийся умом, обладал нужными Талантами и был белым магом.

— То же светило Романду?

— Э нет, с ним шла иная игра. Началась она с Имлунда Зелеша.

— У меня на это имя скоро паранойя образуется!

— Не у тебя одного, Кер, — Эфель отпил из кружки и, прикрыв глаза, проследил, как горячее вино прокатилось вниз, к желудку, по пути до боли обжигая позвоночник. Лишь после продолжил. — Этот мальчишка превзошёл даже тебя.

— А что я-то?

— Помолчал бы, — хмыкнул Керейн, наконец-то решившийся последовать примеру коллег и насладиться согревающим напитком. — Пацанёнок…

Керлик удручённо вздохнул: скрывай — не скрывай, а о его истинном возрасте старшим в Гильдии известно. Читающий — не та фигура, за которой не следят в отличие от, пусть и прославившегося, но обычного мага Мехена Златоликого. Да и Хроны благодаря проклятию не славились долгой жизнью и, с другой стороны, отчего-то всегда, из поколения в поколение, приходили и вступали в Гильдию. Вообще-то Керлик знал — отчего.

— Кошку бы у нас забрал, дедуля земля ника, — пробурчал он вполголоса, но все услышали. — Так, что же с Романдом? Или Имлундом?

— С обоими. Вернее, со всё тем же Зелешем Офидийским и его сыновьями. Впрочем, Имлунд достойный продолжатель дела предков, — Эфель неодобрительно посмотрел на мага-оружейника, тот вернул взгляд. — Мехен… пусть будет Мехен, другого имени мы всё равно не знаем, да и неинтересно оно… Так вот, Мехен с небольшим отрядом явился в наш Мир, чтобы подготовить его к вторжению. Да, именно так просто и банально. Но «засланцу» не повезло: в то же время род Змей набирал силу, что вылилось в тягу Офидийского короля к завоеваниям… Ну, дела обстояли не совсем так — имелись некоторые проблемы и причины, оправдывающие кровь и захват власти, но на данный момент это не очень важно. Да и историю пишут победители. Главное — родилась в Мире империя Гулум, которая мешала планам Мехена и его пославших.

Империя объединила разобщённые в кровавой вражде Королевства, обрела силу и мощь, вес в Мире — она была готова оказать сопротивление любому противнику, а также убедить других сражаться. Гулум хитро устроен (чего только стоит наша Гильдия!)… Однако перечислять достоинства или недостатки с точки зрения Мехена нет смысла — без того всё ясно. Самое же неприятное заключалось в том, что годные для вторжения межмировые Врата открывались тоже на территории империи — магия.

— Орлиные горы когда-то принадлежали Гулуму? — не поверил Керлик.

— Нет конечно. Там, образно выражаясь, находится ручка и замок.

— Который закрыт Печатью?

— Нынешний — да. Собственно, для этого замка Печать и является Ключом. Однако, как ты понимаешь, ничего из рассказанного сейчас, мы не знали. Для Мехена свержение рода Зелеш и разрушение Гулума, что в целом одно и то же, превратилось в острую необходимость. По всей видимости он испробовал многое, но на наше счастье — безрезультатно. И всё-таки ему улыбнулась удача — в образе Златоликого Мехен умудрился стать другом семьи.

— Но дружба дружбой, а влияние — совсем иное.

— Ты умный мальчик, Кер, верно догадался. А Мехен не понял. Может, с ним сыграла дурную шутку его новая личность — не идиот же он в самом деле, что бы о нём ни говорили! Может, Зелеши вблизи были ещё сложнее, чем считается издалека. Кто знает? Но получив казалось бы явное преимущество, Мехен уничтожил его ошибками. Сначала он попытался принять участие в воспитании как Имлунда, так и его детей, — ему не позволили стать даже обычным учителем. Затем не удосужился выяснить, где шлялся три года герцогский сынок, — удовлетворился туманными отговорками. По мелочи набиралось немало, хотя подозрений у Зелешей он сумел не вызвать.

И всё-таки воспользоваться близким знакомством со Змеями у Мехена не вышло. Однажды Имлунду понадобилась помощь. Помощь друга! Я полагаю, дело касалось Романда — требовалось скрыть его родство с Эфой. Златоликий сработал хорошо. Качественно! И в некоторой степени этично — чары затуманивания действовали и на творца. Впрочем, на этом этика и заканчивалась: Мехен добавил кое-что на свой вкус (это мы поняли тоже недавно). Коснувшись Романда первым из магов, он отлично понял, что тот из себя представляет, — Мехену только не хватало среди Змей великого чародея!

— Замаскировать силу да такую невозможно!

— А если наложить на ребёнка подходящую личность? Целиком подменить Романда не вышло бы — родовые узы Зелешей не позволили бы, но маленькую частичку — вполне… да и не подменить, а всего лишь добавить.

— Однако естество взяло верх, — неожиданно встряла Милик. — Не могло не взять — у такого-то! К тому же, Мехен — оригинал. Я не маскировщик и не в курсе всех тонкостей, возможно, потому мне не под силу понять, отчего он выбрал для Романда Лоран Орлеш. Впрочем, какова бы ни была причина, личность во многих отношениях неподходящая. Скрыть урождённого мага под личностью спящего…

Керлик озадаченно хмыкнул: не в этом ли таилась причина любви Романда к розам и неприязнь физических тренировок? Нет, вряд ли. Романда тянет к красоте: розы прелестны, а когда меч из рук вываливается, ощущаешь себя уродцем. Видел Керлик, что зятю нравится хорошо исполненный блок. И по здравому размышлению, не могла чужая и, пожалуй, чуждая личность оказать на мальчишку заметного влияния — ей приходилось бороться с его даром и Талантами.

— Забавно ещё и то, — продолжил Эфель, — что наложение личности Мехен провёл до затуманивания, в результате он и сам забыл о силе Романда. Зато он помнил, что оказал Имлунду дорогостоящую и неоплаченную услугу, более того — дружескую! Следовательно, у него есть право влиять на герцога. Очевидно, у герцога имелось диаметрально противоположное мнение. Поняв по восстанию, что Имлунду трон империи без надобности и, следовательно, род Зелеш крепок, Мехен решил снова действовать через семью. Семья — не род, в семье особые отношения.

— Здесь всё ясно, — хмыкнул Керлик. — Два первенца.

— Верно. Особенно, если учитывать, что Романд — Зелеш, а не Лиххиль… Скажу откровенно, Имлунд всех удивил отречением от сына — многие были уверены, что герцог ждёт наиболее удобного момента для объявления о смене наследника рода. К тому же, у старшого только дочки, а средний и вовсе без детей, хотя женат второй раз (это у них, кажется, семейное) и давно. Кому род-то продолжать?.. Ёорундо Мехен втянул в какие-то подозрительные игры. Потом возникло пророчество про третьего змеёныша, которое имело два последствия: Златоликий испугался Романда и вспомнил о Хронах.

Если второе на тот момент являлось не более чем полезной информацией, то с первым требовалось разбираться и быстро. Привлечь к этому делу Имлунда, конечно, не получилось, убить мальчишку во владениях Зелеша тоже не вышло — вокруг дитятки столько мертвецов, а тот, кстати, даже не замечал их. Отсюда закономерный вывод: необходимо вытащить Романда за пределы отцовских владений и его охраны. Это удалось сделать нескоро и случайно…

— Будто мы не о Романде говорим! — на этот раз бурчали дуэтом Керлик и Керейн.

— …Не беспокойтесь, мне тоже досталось, — подтвердил Эфель. — Мальчик повзрослел — любое слово или действие могли привести к разрушению оболочки чужой личности и неконтролируемому магическому выбросу. К тому же, Лоран как два года в Главельской Школе платья протирала… В общем, взрыв силы произошёл — свидетели утверждали, что Романд едва отцу замок не разнёс, и если бы хоть по камешкам, а то по неизвестным тварюшкам…

— То-то я смотрю, он и мои замки в полёты отправляет, — подумал вслух Керлик. Чёрный Круг счёл за лучшее не комментировать.

— Но всё это было позже. Сначала Мехен пытался взять Имлунда под контроль.

— Долг?

— Именно. Вот только у этих двоих разное понимание сего маленького слова. Мехен вытянул «козырь» из рукава: признался, что подучил матушку Имлунда, как наложить заклятье на его батюшку. Имлунд вместо того, чтобы спеть оду «благодетелю», взбесился и разорвал со Златоликим отношения.

— Откуда вы узнали?

— Герцог в запале нам сказал… хотя, какой запал, если Имлунда даже вольники Ледышкой обозвали? В общем, сыграл и с нами, впрочем, он не лгал. Расстаться с Мехеном он расстался, но теперь носом землю рыл, чтобы всё о нём разузнать. И нас подключил. К счастью.

— Надо отметить, информацию об истинном, или первичном, назначении Мехена нам обнаружить не удалось, — со вздохом призналась Олиушо Сверкающая. Она открыла лицо, но платок с волос не сняла и походила теперь на обычную человеческую женщину, если бы не сверкающее в полутьме серебро губ. — Это мы выяснили недавно. И Мехен, видимо, уже играл не на первых ролях, хотя не скажу, что на вторых: иномирцы в нём нуждались, но он чересчур долго возился с нами. А в результате мы просто-напросто не могли уничтожить «засланца».

— Но как Нов позволил Златоликому взять Романда в ученики?!

— Потому что никто другой не претендовал, — криво усмехнулся Эфель. — От мальчишки следовало избавиться, иначе мы бы получили не Белое отделение, а малый филиал Ненависти! Нов тогда головой о стену бился. Надо же, какая радость! К магам присоединился третий самого герцога Зелеша! А, возможно, и первый…

— Баловень судьбы?

— Да. На поверхностный взгляд, но кто бы смотрел на Романда внимательно, если даже Зелн Друг и тот его невзлюбил? А это, поверь, умный мальчик.

— Верю.

— Романд не нуждался в деньгах. На деле, он не понимал, на что их тратить: в Школе его кормили и одевали, а для остальных развлечений ему хватало глаз, рук и мозгов. Романд не искал друзей — привык к одиночеству и без общества вполне обходился. Ему не приходилось тратить чрезмерных усилий на учёбу: как любой поздний маг он относился к своему чародейству с ощутимым недоверием, но не испытывал при этом никаких проблем с творением заклинаний — схватывал всё налету. И к перечисленному — паинька, такой тихенький мальчик. Правда, и он срывался… но наказание за этим следовало вовсе не то, на какое рассчитывали окружающие. А всё потому, что Хру совершил большую ошибку: после устроенного на Ритуале Выбора мальчишке вручили швабру и велели убирать, но забыли объяснить герцогскому сынку, что имелось в виду.

— Эй! — возмутился Керлик. — У меня Романд отлично управляется даже с ведром и тряпкой! Да и служанок он в папашином замке наверняка встречал.

— Но замечал ли? Да и неважно, главное, как он повёл себя тогда: не долго думая, он тоже велел убирать… швабре. Она убралась, а затем в саду проросла — миленькое деревце вышло… В целом, Романд вызывал как минимум неприятие и раздражение, а Мехен был на тот момент единственным, кто мог увести мальчишку прочь из Школы. Нам пришлось выбирать между свихнувшейся Школой и возможным убийством одного-единственного чародея. Не находишь, мы правильно решили?

— Уроды.

— Сам такой. Мехен себя по рукам и ногам связал таким учеником.

— Ладно, уговорили, — не стал настаивать Керлик. — Но как вы могли отправить Златоликого в Орлиные горы?

— Потому что туда должен был идти Романд — особо напрягаться не пришлось, чтобы выяснить его связь с Печатью. А разделить Ученика и Учителя трудновато, и спугнули бы мы Мехена. Зато в качестве охраны мы отправили трёх последних из «Гончих Псов», императорских телохранителей, и ещё Имлунд добавил одного «Волка» из своих друзей.

— Принцесса?

— Голубая кровь — что-то там гадатели увидели, а Зелеш, думается мне, не возражал из-за родовых уз. Дополнительная охрана для мальчика.

— А пажи?

— Ну-у, то, что их было двое — обычная перестраховка. А… Понимаешь ли, если про госпожу Рунику увидели что-то, то про Романда — вполне конкретно. Карла истерику развёл, затем Марши Неуверенный заявился: в один голос выли «Да не коснётся он Печати — лишь невинному она доступна!». Мы не поверили, но на всякий случай…

— Мудро, — хмыкнул Керлик, а потом неожиданно расхохотался. — Мехен всё-таки круглый идиот!

— То есть?

— Он же так и не понял, что сотворил!

— Верно, — изумилась Милик. — Зелеш ли Романд, Л-лотай ли, а всё едино — Змей. И дети его — змеёныши.

— Это само собой, — отмахнулся Керлик. — Фактически, благодаря Мехену Змеи соединились с истинными читающими, чем ненавистный Златоликому род Змей обрёл защиту от уничтожения.

— А мне-то показалось, что Мехен собирался тебя убить, — ехидно заметил Эфель.

— Почему бы нет? — пожал в ответ плечами Керлик. — Если в запасе ещё троица… Кстати, вы бы не могли мне рассказать кое-что ещё?

— Именно?

— Кто такие «Пасынки Света» ? Не похожи они на обычных ассасинов.

Четыре мага Чёрного Круга переглянулись: магини отрицательно покачали головами, Эфель, наоборот, кивнул.

— Это первый Вольный Отряд, — решился Керейн. — Собственно, это настоящий Вольный Отряд. Мы полагали, что уничтожили его. Ошибались.

Керлик устало откинулся на спинку кресла.

— Я тоже вольник. Почему я ничего не знаю?

Эфа с наслаждением потянулся, благо всё болело и ныло, открыл глаза и с удивлением обнаружил, что сидит на коврике и упирается спиной в кровать. Оригинально. Только заметив в кресле напротив Рунику, император вспомнил вчерашнее и обернулся. В его постели яростно тёр кулачками глаза мальчишка лет двенадцати.

— Как спалось, Крука? — Эфа улыбнулся.

— Кажется, лучше, чем вам, ваше величество, — парнишка встряхнул головой: встрёпанные длинные волосы на миг стали дыбом, затем улеглись в замысловатую причёску вроде общежития для ворон-любительниц повышенной комфортности. — А вы не такой, как о вас рассказывают. Вы хороший!

Прежде чем ответить, император пересел с пола на кровать.

— Запомни, Крука, маг не должен верить слухам.

— Но вы-то не маг — откуда вам знать?

— А я правитель — мы немного похожи на магов.

Они помолчали. Отчего-то Эфе казалось, что спальня наполнилась солнечным светом, хотя по ощущениям время близилось к вечеру, да и окна скрывались за тяжёлыми плотными шторами. Наверное, сияние исходило от ребёнка, такого жизнерадостного, позабывшего, что несколько часов назад его убивали. Если не хуже…

— А кто это? — Крука протянул руку к стоящему на тумбочке портретику и осторожно коснулся золотых локонов Нуйиты. — Красивая.

— Красивая, — согласился Эфа. — Это мать моего сына.

— Сына? У вас есть сын?

— Есть. Но он не знает…

— Ему надо рассказать! — пылко воскликнул мальчик. — Ведь у него такой замечательный папа!

Император с трудом сдержал слёзы — глядя на этого ребёнка, Эфа бесконечно завидовал Имлунду, но уже ни в чём не винил. Не следует вешать на других свои ошибки.

— Не беспокойся, ему расскажут. Если он вернётся…

— А можно?.. — Крука посмотрел на портрет.

— Нет.

— Простите! — мальчик поник головой.

— Ну что ты! — остановил его Эфа. — Позволь мне кое-что подарить тебе.

Он нащупал на шее самый маленький из медальонов, снял, затем надел на Круку.

— Открой.

Маленькая золочёная крышка откинулась и над донышком плавно закружилось объёмное изображение Нуйиты Лиххиль.

— Я не могу!

— Можешь, — снова улыбнулся Эфа. — А теперь иди. В Школе тебя наверняка хватились, а магистрам только не хватает пропавших учеников! И… — он дождался, когда юный чародей доскачет до выхода из комнаты. — Никому не говори, где ты ночевал, а то нам обоим не поздоровится.

— Буду нем как рыба хум-хум на ногах чёрного мага!

— Отлично! — Дверь захлопнулась за Крукой. — Руни, ты зачем тут?

— Леэ, следила за тобой: видимо я плохая магиня — слухов берегусь, — принцесса перебралась к брату и ласково наклонила его голову к своему плечу. — Вообще-то просто заснула там, где упала. Как и ты… А всё-таки с тем мужиком ты сла-адко целовался!

— Руни!!! — взревел Эфа. Сестра в ответ довольно рассмеялась, как в давние-давние времена, когда она любила подтрунивать, иногда не очень хорошо, над младшим братиком.

Однако формально повод имелся.

… «Паническое отступление» удалось на славу. В том смысле, что как и при настоящем необдуманном бегстве, троица быстро наткнулась на засаду. Но не попалась, потому что в неё угодил кто-то другой, над кем демонстративно измывались.

Император, принцесса и глава Круга Старших, словно испуганные дети, осторожно выглянули из-за угла. Их глазам предстала неприятная картина: с десяток воинов в форме «Волков» окружили мальчонку, не знавшего и первого совершеннолетия.

— Кто же это? — в притворном изумлении протянул самый большой. Судя по нашивкам, командир. — Никак маленький чароплёт?

— Да! — гордо пискнул ребёнок. — Я великий белый маг!

— Что? Возьмём его к себе?

— Не нужны вы мне! Я верен императору и империи!!

Взрослые расхохотались — мальчик походил на молоденького петушка, который вдруг обнаружил, что байки старших петухов-задир — глупое враньё и жизнь в курятнике не вечна, более того, она уже подошла к концу, о чём недвусмысленно свидетельствовал острый тесак в руках хозяйки птичника.

— Похвально, — пробормотал осуждающе Эфа.

— Крука? — изумлённо выдохнул над ухом Новелль. — Но что он?.. Ух Зелн! Ты у меня схлопочешь!

— Сначала ты! — троица в ужасе обернулась на резкий (и как это удалось его обладательнице?) крик-шёпот.

Позади них стояла разгневанная женщина. Её свободное белое платье яростно, но беззвучно развевалось на несуществующем ветру, что в купе со светящимся гильдейским кулоном придавало гостье нереальный вид. Словно это — не земная женщина, а сама Проводница, та, которая встречает умерших и провожает к их богам. Она добра, но всегда поступает в соответствии с выбором души ещё при жизни, после смерти уже передумать никак нельзя.

— Мел? — кажется, у главы Круга Старших появились проблемы со словарным запасом. — А как ты? Магии-то нет…

— Остаточное воздействие туннеля перемещения, — спокойно объяснила Умелла Облачная. В тот же миг платье опало, небесный свет исчез.

— Что ты здесь делаешь?

В ответ Новелль получил нечто пространное, но с явным смыслом. Светлый магистр посерел.

— Т-ты уверена? — заикаясь уточнил он, в глазах чародея мелькало что-то подозрительно похожее на панику. — К-круг С-ст-тарших так и сказал?

— Именно. Что уйдём, или прямо здесь?

— Там Крука! — попытался Новелль.

— Вижу, — кивнула магиня, ловко перехватывая законного мужа за пояс. — Нет, ты никуда не пойдёшь! Это — «Пасынки Света».

— Знаю.

— С ними трудно справиться без заклятий даже боевому магу! Надо бы вывести из строя Ловца Чар. Это тот, большой, у которого лычки неправильно пришиты… — глава Круга Старших снова дёрнулся. — Куда?! Мы будем действовать как подобает чародеям — из-за угла.

— Но? — взгляды магов скрестились на Эфе. — Мел, мы его охраняем.

— Ничего с ним не станется!

— И в бою я не очень, — попробовал император.

— А я говорила про бой? — Умелла на всё имела ответ. — Достаточно вывести из игры Ловца, а дальше мы тебе поможем.

— И как же это осуществить без боя? Да чтоб мальчишку не задеть?

— А твоё знаменитое на всю империю очарование? Ты только посмотри, какие мужчины!

— Чтоо-о?!!! Я не!.. — возопил оскорблённый правитель Гулума и, получив ногой под зад, вылетел в коридор с приличным ускорением. Прятаться не имело смысла: на грохот обернулись все, в том числе и мальчишка. Надо признать, Эфа привлёк к себе нездоровое внимание вовремя — ребёнку грозило что-то очень и очень нехорошее.

— Эй вы! Для своих игрищ не могли бы найти кого-нибудь по возрасту и габаритам? — рявкнул император, думая с горечью, что ему не по рангу такие банальные тирады. Тем более, с габаритами он бессовестно себе польстил. — Отвалите от мальчика!!!

— Ой, а это что за птичка запела?!

— Я не птичка, Волк! — орать самодуром Эфа умел, что могло пригодиться только в случаях, подобных этому: ассасинов гордой силой не возьмёшь, а вот презрением к туповатому, трусливому слабаку… — Я твой господин!! — настоящий Волк на такое не клюнул бы — «Голодные Волки» отлично знали императора. — На колени!!!

Эфа неумолимо приближался к отряду, те двинулись навстречу, преступно позабыв о мальчике. Тот, к сожалению, не воспользовался шансом: вместо того, чтобы убежать, дурной ребёнок решил досмотреть представление. А ведь достаточно одной маленькой звёздочки — и жизнь мальчика прервётся… Как и твоя, император. Почему они медлят? Неужели я нужен живой?

— На колени? А что-нибудь ещё не хочешь? — улыбнулся командир-великан.

«А что можешь предложить?» — императора так и подмывало поинтересоваться, но он сдержался и понял, что кроме слова «очарование» в голове ничего нет. Что ж, если не знаешь, как поступить, то делай что делается… Привстав на цыпочки, Эфа неожиданно даже для себя влепился в губы ловца. «Угадал», — почувствовал император и нащупал нужную точку на шее. Маги сработали отлично. Эфу вывернуло от омерзения за содеянное.

— Вот и разобрались, — хмыкнула Умелла, деланно отряхиваю ладони от иллюзорной грязи. — Думаю, теперь вы в безопасности. Крука, вернись в Школу! Магистра Новелля я забираю.

— Нет уж! — рявкнул взбешённый император.

— Не кипятись, мальчик, — мгновенно отозвалась магиня, остальные разумно не вмешивались. — Уверяю, тебе ничего не грозило! А насчёт репутации не беспокойся: и слепой увидит, что ты больше по женской части, — это просто у меня такой талант внушения. Никакого чародейства. А с тем мужиком тоже всё ясно.

— Ясно?! Внушение?!! — Эфа ревел львом со своего медальона. — Ты просто сумасшедшая баба! Если бы не ты, мы спокойно бы задействовали один механизм — вон там шторы снимают, карниз аккуратно по черепушке этого урода приложил бы! И никаких проблем!

Умелла под столь яростным напором отступила, но так как и сама находилась определённо в не особо адекватном состоянии, быстро сообразила, что ответить.

— Нов, твою жену оскорбляют!

— Дорогая, — скривился тот. — Если мою жену убивать начнут, пальцем не пошевелю!

Нервы чародейки окончательно сдали, и она без особых изощрений ударила мужа кулаком в глаз.

— Поговори мне! — супруги исчезли. Некоторое время царила благословенная тишина — маги свидетелей ошарашили так ошарашили.

— Никогда не женюсь, — подал голос Крука.

— Женишься, — отмахнулся император. — Женщины того стоят.

— От большого ума говоришь, — хмыкнула Руника и обратилась к мальчику. — Крука, ты только никому не рассказывай про магистра Новелля и магистра Умеллу.

— Да что, я не понимаю? — удивился юный маг. — Мой старший брат на южанке чёрной-чёрной женился. Так они постоянно друг другу такого наговорят, потом самим стыдно, а слова не воротишь, да все слышали! Темперамент. Вот и госпожа Умелла тоже с Юга… А потом над ней всё время магистр Эфель подшучивает, так как то ли ей, то ли магистру Новеллю каким-то родственником приходится, мол, об их семейном счастье заботится…

Венценосные брат с сестрой переглянулись — интересные отношения в Гильдии.

— А откуда ты… — начал было Эфа, но его прервал окрик.

— Пригнитесь!

Троица дисциплинированно, будто всегда этим занималась, распласталась на полу. Волосы на затылках встали дыбом от разряда — судя по низкому гулу, молния.

Руника перекатилась на спину и вытянула руки, нанося магический удар — дальнюю часть коридора затопило. Тем временем Эфа оттолкнул Круку за первый попавшийся выступ и потянулся было к сестре, но оказался пленён крепкими руками Феллона Зелеша.

— Посиди-ка! Без тебя разберёмся! — огорошил императора герцог и усадил на того сразу и мальчишку, и принцессу. Однако обещание выполнить не успел — посередине хода материализовалась Умелла Облачная.

— Надоели! Имею я право на личную жизнь?! — завопила магистр. И на этот раз действительно всё кончилось.

Спустя четверть часа гном Брожа, оставленный на охране «арестованного» Имперского совета, доложил, что дворец очищен от «Пасынков», командиры (почти все) взяты в плен и императорской семье, а также «арестованным» ничего не угрожает.

— Хорошо, — вздохнул Эфа. — Подержите их ещё немного. Магов дождёмся — они в Главели разбираются. А дальше решайте сами. Лично я иду спать. Только мальчика провожу.

— А как вы догадались, что я живу во дворце? — изумился Крука.

— Кажется, я видел твоего брата, а ты на него очень похож. Но я не пойму, почему ты гулял, когда всем это запретили?

— Потому что не знал, — мальчик покраснел. — Я теперь на самом деле живу в Школе, а там скучно — то у них любовь, то экзамены. Сейчас даже учёбы нет! Вот я домой и отправился, когда выпала возможность — кто-то чары на нашей двери обернул. Вот.

— Ага, — император кивнул, стараясь не удивляться странным порядкам в Гильдии. — Но сначала мы с госпожой Руникой тебе кое-что подарим.

— Зачем? — искреннее изумление превратило личико Круки в забавную рожицу маленького бесёнка.

— На память. Ты ведь сражался бок о бок с императором и принцессой Гулума. Но если ты не считаешь…

— А какой? — не дал договорить юный маг.

— Это уж сам выбери, — улыбнулся Эфа. Они вошли в его покои, присели вроде как перевести дух, да так и заснули, кто где упал. Круке повезло больше всех — у Эфы были пуховые подушки и перина.

В комнатке-закутке неподалёку от входа в общежитие Белого отделения за простым столом, на жёстких деревянных стульях сидела троица студиозов Школы Магической гильдии. Их отличал неповторимый зеленоватый цвет лица, красные воспалённые глаза, общая угрюмость и ненависть, с которой они взирали на парящий огромный чайник и чашки, наполненные до краёв травяным настоем. О позднем завтраке они даже не заикались, об обеде думали с отвращением, с намечающимся ужином прощались в тоске — желудки троицы наотрез отказывать принимать пищу, хотя об отравлении речь и не шла. Всего лишь воспоминания.

— Моя келья не выветрится, — вздохнула Лоран. — Я туда не вернусь. И на своей кровати спать не буду.

— Если ты туда не вернёшься, то конечно не будешь спать на своей кровати — кто её тебе притащит? — вяло съязвил Зелн.

— А ты переезжай ко мне, — предложил Тин, но без всякого энтузиазма в голосе.

— Обойдёшься, — Старший ученик Белого отделения попытался придать себе подобающе строгий вид, но вышла лишь мина всемирного мучения. — Не положено невесте с женихом в одной комнате ночевать, молчу уж о кроватях! Да и прекращал бы ты вынюхивать, какой выкуп мы с тебя требовать собираемся!

— Чего?

— А ты думал, что мы нашу Лоран так отдадим? Мол, пришёл тёмный светлую воровать?

— Лоран ты спросил? — буркнул подмастерье и обернулся за поддержкой к возлюбленной. — Лона?

— Тин, — слабо улыбнулась та. — Зелн прав. К тому же, скоро наши родственники в Главели собираться начнут — нехорошо выйдет, если они узнают о наших отношениях.

Девушка постепенно приходила в себя — и снова от страха. Да, они разобрались с Тином, расставили все недоразумения по местам, наконец-то поняли друг друга и себя, но… С уходом одной проблемы появилась иная: Лоран боялась предстоящего замужества. Как оно обернётся? Понравятся ли они друг другу? Не испортят ли то, что создали сейчас? Они столько лет были полудрузьями-полувозлюбленными, а супруги — это… Что — магиня не знала.

А ещё Лоран очень-очень хотела стать магистром. Как наставница. Как Учитель. Как великолепная Умелла Облачная.

— И, Тин, тебя и без того мои братья бить придут, — завершила мысль девушка.

— Бить? — как ни странно, большее впечатление сказанное произвело на Зелна. Тёмный подмастерье, казалось, даже не услышал.

— Они вроде обещали, что поколотят моего жениха. В воспитательных целях. Но это давно было.

— Бить? — повторился белый маг. — Кстати, о битье. Признаться, вы очень удачно проснулись.

— А мы и не спали, — пожал плечами Тин и всё-таки решился глотнуть горького отвара. — Точнее, проснулись, когда тебе дали по шее — ты громко падал.

— То есть ты знал, кто из ассасинов Ловец?

— Да. У меня же с кровати обзор был лучше, чем у тебя из-под неё, — похоже, подмастерье тоже возвращался в реальный мир.

— А зачем Лоран визжала?

— Второй раз из принципа, — покраснела девушка. — А первый — надо же было дать Тину прицелиться.

— Так вы это уже на ком-то опробовали? — поразился Зелн.

Парочка, молча кивнув, заговорщицки переглянулась — лица обоих озарились глуповатыми довольными улыбками: видимо вспоминали приключения. Наверняка сомнительные — куда ещё мог втянуть порядочную девушку тёмный маг? Уж точно не в архив писать мастерскую работу! Вот бы он, Зелн…

Так они и сидели, постепенно расставаясь с болезненной прозрачностью лиц и возвращая тягу к жизни, пока главная дверь Отделения не затряслась под настойчивыми ударами. Зелн отметил, что колотили уже пяткой, — вежливое постукивание костяшками и крики он пропустил.

— И кого там?

На пороге стоял Крука Попрыгунчик. Он самозабвенно долбил ногой дверь и рассматривал что-то у себя на груди. При очередном ударе нога нащупала только воздух и новичок ухнулся прямо на Зелна.

— Ой, а я думал, что ты восстановил заклятье, — вместо приветствия произнёс мальчик.

— Не успел.

— У вас опять любовь? — фыркнул Крука, заглянув к Лоран и Тину, оправившимся уже настолько, чтобы придвинуться друг к другу поближе и обняться.

— Ты где шлялся?

— Так я тебе и сказал! — гордо выпятил подбородок юный ученик.

— А что это ты прячешь в кулачке?

К некоторому удивлению Зелна, Крука скрываться не стал и показал небольшой, инструктированный дымчатыми топазами медальон.

— Это мне император подарил. Там портрет матери наследника престола. Но вам я его не покажу. Вот.

От столь потрясающей информации троица разом и окончательно пришла в себя, чтобы раскидать свои челюсти по полу. Довольный произведённым эффектом, Крука двинулся в личную келью, по дороге морщась от странно знакомого и неприятного запашка, который тянулся со стороны общего холла.

— И всё-таки келья не проветрится, — хором вздохнули Лоран и Тин. Зелн согласился.

— Почему я ничего не знаю о «Пасынках Света» ? — Керлик выжидательно посмотрел на Керейна.

— В Вольных Отрядах историю не преподают, — флегматично ответил маг-оружейник. — Впрочем, о «Пасынках» мало, кому известно. Собственно, только прослужившим в «Гончих Псах» и «Голодных Волках».

— Первых… то есть, по официальной версии первых Вольных Отрядах? — уточнил читающий.

— Для нынешних Отрядов они действительно первые…

Завитушка за окном полностью скрылась за метелью и ночной тьмой, а представители Чёрного Круга и Керлик всё так же сидели вокруг столика, заставленного кружками с остывшим вином, рядом с постепенно затухающим камином — единственным источником света в комнате.

— Мехен пришёл не один. Он привёл отряд (а, может, они были сами по себе, но с теми же целями и желаниями). Магия магией, а подрывную деятельность можно проводить по-разному. Ассасины… хотя наши ассасины их тоже считают полоумными отщепенцами, а это показатель!.. Так вот, ассасины Мехена создали отряд «Пасынки Света» и обозвали его Вольным. Были они обычными, но более умелыми и организованными наёмниками, берущимися за дело не по цене, а по каким-то иным критериям. В этот отряд принимали всех, предлагая забыть прошлое и нисколько им не интересуясь, обучали, одевали, кормили и заставляли служить себе. И ещё они обещали… В целом, неплохое прибежище для преступников, обиженных, недовольных — тех, кто станет выступать против родного Мира, ища лучшего для себя.

«Пасынки» росли быстро. Настолько быстро, что достало лишь десятка лет для появления ещё двух подчинённых, а потом и набирающих волю Отрядов. Оставив эти Отряды без пристального внимания, «Пасынки» допустили фатальную ошибку. А ещё они не смогли понять… представить, кто у нас зачастую оказывался обиженным и недовольным.

— Маги? — кивнул Керлик.

— Даже величайшие маги своего времени, да и иных времён тоже. Конечно, магов можно использовать в личных целях… как и пантеру в охоте на мышей, но что если у тебя очень много пантер? К тому же, Гильдия уже существовала, и маги всегда возвращались в неё. Даже такие, как ты, Кер!

— Не возвращались, а приходили.

— Ты прав. Именно — приходили! Ведь ни один чародей не ушёл в Отряды после вступления в Гильдию. Мы в некотором роде похожи на вольников: мы к себе не зовём, не тащим силком, не ходим с отбирающими инспекциями по городам и весям — да, когда-то оно было и чародеи заплатили за себя же слишком дорогую цену. Нет, если не хочешь быть магом, то не будь — главное, не причиняй другим вреда.

— Не будь стихийным бедствием, — поправил Эфель.

— Это понятно, — Керейн поднял руки, призывая всех к тишине. — К нам приходили по желанию и тоже забывали прошлое. Конечно, не навсегда — прошлое, если оно есть, возвращалось и использовалось, но разве в Отрядах не так?.. Маги «Псов» и «Волков» почувствовали неладное — Ненависть «Пасынков». Не одного человека, не двух, а целого Отряда. И разобрались. Долго разбирались. А потом рыскали по Миру, уничтожая заразу. Затем, когда вольники решили, что избавились от пришельцев и их прислуги, они поклялись не отдавать свою верность в вечность — если придёт беда, то Отряды послужат Миру, а не господину. Да и не с руки Вольному Отряду иметь постоянного хозяина.

«Псы» нарушили клятву. Империя Гулум и её императоры оказались на пути возродившихся «Пасынков» — Псы сочли Л-лотаев (они тогда пришли к власти) частью Мира, достойной службы. Отряд продолжал существовать как обычный Вольный Отряд, но из года в год Псы отсылали лучших и проверенных ребят в охрану императора.

Волки решение братьев не приняли, но возражать не стали, предпочтя не пересекаться с ними и не иметь общих дел. Чем оно кончилось, тебе известно — случилось уже на твоей памяти. Выжили немногие: те, кто находился рядом с императором. И вот, что странно, — Керейн застыл, его глаза сверкали воспоминаниями, а разум вовсе ушёл за их пределы, — нападение хорошо организовали, но выглядело оно банальной местью. Но «Пасынки» не умеют мстить — для этого надо уметь чувствовать, их же Ненависть пуста и бездушна… Волки пришли к Л-лотаям недавно: Имлунд Зелеш выбрал единственно правильный для себя Отряд, а потом отыскал слова, чтобы призвать вольных Волков на службу.

— Но если вы всё знали о «Пасынках», то как…

— Ничего мы не знали. Они — Ненависть, причём неоправданная. Её уничтожают, потому что такая она прямая угроза Миру. Кто мог представить, что одновременно она оружие иномирцев? Это же… Кто станет убивать оленя для пропитания отправленной стрелой, если яд действует и на охотника? Или захватчики полагали, что имеют противоядие?..

— И ещё эти гады научились отбирать наших учеников, — лицо Эфеля исказилось от боли. — Они уводили их из Гильдии. Наших мальчиков и девочек! — чародей обхватил голову ладонями. — Но как? Как им это удалось?!

— Успокойся, — Керейн с сочувствием посмотрел на главу своего Круга. — Последний, Рыско, был таким сам. Здесь ничего не поделаешь…

— Мы могли бы…

Керлик не слушал, да он и не знал, о ком шла речь. В голове читающего крутились строчки из Книги.

Читай — не читай, не плачь, не проси —

Навеки Книга закроет ответы!

Не грей змей на широкой груди —

Погибель Хрону от пасынка Света!

— Что? — воскликнула Милик. Оказывается, Керлик произнёс прочитанное вслух.

— Не грей змей, — бездумно повторил он и очнулся. Что-либо сказать четырём вопрошающим взглядам Керлик не успел — ему помешали.

Многообещающе скрипнула дверь, в комнате разом вспыхнули все свечи и лампы, на мгновение ослепив магов. Потухший было огонь в камине взметнулся к укрытым тучами небесам, основательно подпортив трубу.

— Спим? — ехидно поинтересовались с порога. — Или страшилки друг другу рассказываем?

Зрение чародеев Тьмы прояснилось настолько, чтобы разглядеть Новелля. Собравшимся картинка показалась нереальной, поэтому они разом зажмурились, затем открыли глаза и снова уставились на главу Круга Старших. Синяк на правой скуле не исчез.

— Да, он настоящий, — подтвердил Новелль. — И кто-то мне за него заплатит.

— Э, Нов, подожди, — вмешался Керлик. — У меня вопрос. Я нужен в Главели? В Гильдии?

— Зачем? — не понял белый маг.

— Ну-у, убить. Ещё чего полезное сделать.

— Это у тебя шутки такие?.. Хотя меня предупреждали, что они у тебя дурацкие…

— Значит, я могу домой возвращаться? — уточнил читающий.

— Катись. Я, лично, сюда не из-за тебя пришёл, а разобраться с одним уродом! — Новелль посмотрел на Эфеля. — Встал!

— Ты мне? — тёмный магистр медленно приподнялся.

— Нет, твоему креслу. А теперь подошёл ко мне!!!

Чародей осторожно приблизился. Новелль размахнулся — Эфель упал, затем поднялся.

— А это для симметрии!

Глава Чёрного Круга снова оказался на полу.

— Эй, что вы смотрите?! Вашего бьют! — возопил в «праведном» гневе Эфель.

— Ты желаешь, чтобы мы присоединились? — удивилась Милик. — Ты уверен? А то я руками никого не бью — маникюр, а сапоги у меня с каблуками. Больно будет. Очень.

Остальные маги кивнули. Видя, что расклад не в его пользу, Эфель подхватил полу шуршевого плаща и сиганул куда-то сквозь стену.

— Он полагает, что я стану за ним гоняться? — в недоумении вопросил Новелль.

— Женил бы ты его, — вместо ответа хмыкнул Керейн. — Успокоился бы.

— С его энтузиазмом — вряд ли.

Керлик подумал, что по сравнению с главельскими магами он образец спокойствия и нормальности, потому и был, наверное, обозван странным. Но правильные мысли чародей вежливо придержал при себе, зарекаясь иметь ещё какие-либо дела с этими сумасшедшими.

— Всем счастливо оставаться! — попрощался он. — Киро, забери свою кошку! Белобрыська запрещает её кормить, и девочка плачет. К тому же, в подвале ей одиноко.

— Ладно, — вздохнул Керейн. — Заберу.

Сутки после возвращения хозяина в Чёрный замок прошли на удивление удачно, по-семейному тихо и спокойно. Большую часть времени обитали замка спали… точнее, большую часть того времени, когда спали самые маленькие хозяева замка. Когда близнецы бодрствовали, та же участь постигала и остальных — глотки дети драли, аж зависть брала!

Идиллию портило отсутствие молодого хозяина, белого мага. Замок уже серьёзно опасался, что тот не вернётся… А потом от переживаний белоснежную недвижимость отвлекли две женщины у ворот и неожиданно взбесившийся Пушистик.