Вагнер КарлПод замком

Карл Эдвард Вагнер

Под замком

Это был золотой медальончик поздней викторианской эпохи в форме сердца, с обычным для этого периода украшательством и висел на тяжелой золотой цепи. Он был включен в лот ювелирных изделий на аукционе, в борьбе за который Пандора победила. Этой покупкой она была очень довольна, хотя цену пришлось предложить куда как высокую. Она вообще на поездках по закупкам действовала хорошо.

Пандора Смайт - она вернула себе девичью фамилию - была владелицей и управляющей антикварного магазина в городе Пайн-Хилл штата Северная Каролина - сонный университетский городок, который теперь бурно рос, его наполняли яппи, работающие в разных беловоротничковых фирмах, и пенсионеры с Севера. По рождению Пандора была англичанкой, и ей не с руки было ругать приезжих, тем более что они охотно тратили приличные деньги на антикварную мебель для обстановки своих новых домов, выросших за последний год там, где раньше был только лес.

Магазин назывался не так чтобы неожиданно - "Ящик Пандоры", но торговал очень неплохо, и Пандора держала трех продавцов, одного их которых брала с собой, выезжая на закупки. У Пандоры Смайт был прекрасный цвет лица кровь с молоком, резкие, но элегантные черты, была она довольно высокой, каждый день бегала трусцой для сохранения фигуры, волосы имела белокурые, глаза зеленые и возраст около тридцати. У нее были два порока: приверженность к дамским романам и любовь поплакать над слезливыми черно-белыми фильмами, взятыми напрокат.

Она хотела быть Бетт Дэвис, но вместо того была суровой бизнесменшей и допустила только две заслуживающих внимания ошибки: она вышла замуж за Мэтью Мак-Ки и прожила с ним почти целый год без любви, несмотря на его открытое волокитство и грубое обращение с ней в пьяном виде. И она купила медальон.

Это был удачный день. Дорин и Мэвис отлично справились в магазине; Деррик занимался упаковкой и организацией доставки купленных на аукционе крупных вещей - нескольких очень хороших и очень больших предметов мебели викторианской эпохи и примитивной мебели сельского стиля, которые будут погружены в фургоны еще до конца недели. Ящичек с ювелирными изделиями Пандора повезла сама, упрекая себя по дороге за слишком высокую уплаченную цену, но этот паразит Стюарт Рединг тоже рвался получить этот лот. По отдельности все эти предметы в сумме дадут куда больше, хотя это почти все бижутерия, ценная в основном из-за возраста.

- Ух ты! Вот эти нефритовые сережки мне нравятся! - заглянула Мэвис через плечо Пандоры, разбирающей на столе свои трофеи.

- Тогда можешь вычесть их из своего жалованья. - Пандора бросила на серьги быстрый взгляд. - Хочу за них пятьдесят долларов. Конец прошлого века. И это не нефрит, это зеленая яшма.

- Тогда я тебе дам за них только тридцать.

- Сорок. Здесь золото.

- А скидка для сотрудников? Тридцать. Зато плачу наличными.

- Согласна. - Пандора подтолкнула серьги к Мэвис. С любого покупателя она за них легко получила бы пятьдесят, но она любила своих работников, любила Мэвис, а прибыль от покупки ожидалась больше, чем она рассчитывала. Можешь локти кусать, Стюарт Рединг.

- Вот тридцатка. - Мэвис полезла в сумку.

- Продано. Положи в кассу.

Пандора выбирала из кучи дешевой бижутерии предметы подороже, которым может понадобиться оценка профессионального ювелира. Таких набралось много.

- Смотри-ка, что за милая штучка!

Пандора подняла золотой медальон. На нем была латинская надпись: "Face Quidlibet Voles".

Мэвис его осмотрела.

- Поздняя викторианская эпоха. Будет твоим всего за двести долларов.

- Я его уже купила, Мэвис. - Пандора пропустила золотую цепочку через руку. - Помоги мне его застегнусь.

Мэвис застегнула медальон у нее на шее.

- Хочешь оставить его себе?

- Может быть, поносить несколько дней. Как он мне?

- Тебе не хватает к нему кринолина.

Пандора посмотрелась в антикварное зеркало и поправила волосы.

- А мне нравится. Поношу немного. Ты правильно сказала - за него можно будет взять двести долларов. Чистое золото, и посмотри, какая работа.

Мэвис вгляделась в надпись.

- Не понимаю, что это значит. Лицом... что-то... к полевкам? [Мэвис читает латинскую надпись по-английски.] Глупость какая-то. Полевки симпатичные. У меня в саду они живут. Шустрые грызуны. И это лучше, чем белки, которые сгрызают кормушки для птиц.

Пандора разглядывала свое отражение.

- С золотом всегда так. Надписи стираются, а латынь я со школы не вспоминала.

- Давай посмотрим, что там внутри! - предложила Мэвис и стала возиться с замком. - Наверняка локон или портрет. - Она снова попробовала открыть медальон. - Блин, не открывается!

- Перестань ты дергать меня за шею! - возмутилась Пандора. - Я дома открою.

Пандора долго принимала душ, потом завернулась в полотенца и махровый халат, сделала себе чай, положила в чашку сливок, два куска сахара и лимон, включила телевизор, свернулась на любимом диване, угнездилась под пуховым одеялом и стала ждать, пока высохнут волосы. Она считала, что волосы у нее слишком прямые, поэтому предпочитала феном не пользоваться.

Телевизор был скучен, а чай хорош. Пандора возилась с замком медальона - перед душем ей не удалось расстегнуть цепочку. Может быть, от горячей воды теперь замок расстегнулся, и медальон открылся.

Внутри не было ничего. Пандора даже испытала некоторое разочарование.

Усталая с дороги, она отставила чашку и вдруг провалилась в сон.

Она была одета в школьную форму. Две сестры держали ее за расставленные руки, прижимая туловище к столу. Третья сестра задрала ей юбку и сдернула толстые хлопковые панталоны. В руке она держала большую деревянную линейку. Девочки в классе смотрели со страхом и ожиданием.

- Тебя видели, когда ты трогала свое тело, - сказала сестра.

- Я взрослая деловая женщина! Кто вы такие, черт вас возьми!

- Тем хуже для тебя.

Линейка шмякнула ее по заду. Пандора взвыла от боли. Снова и снова падала линейка, и Пандора заплакала. Одноклассницы стали хихикать. Линейка взлетала и падала на краснеющие все сильнее ягодицы. Пандора вопила и дергалась в железных руках сестер. Экзекуция продолжалась.

И она ощутила резкий прилив оргазма.

Ахнув, Пандора села, чуть не опрокинув чашку. Спросонья она ее допила, заметив, что медальон закрыт. Наверное, она его случайно во сне закрыла. Нет, не надо пить крепкий чай на ночь. Сняв с головы полотенце, Пандора причесалась. Странный сон. Она никогда не была в католической школе. Родители были методисты, а она - секулярной гуманисткой, выражаясь современным политически корректным жаргоном.

Ягодицы саднили. В зеркале она увидела на них красные полосы.

Утром ничего примечательного не произошло. Пандора, пожав плечами, списала все вчерашнее на игру воображения. Оставив продавцов заниматься магазином, она стала изучать объявления и извещения о будущих распродажах. Дорин тем временем посчастливилось выручить семьсот долларов за сосновый стол, кое-как восстановленный и купленный за одну десятую этой суммы. Пандоре стало лучше, но все равно она в этот день закончила свою работу пораньше. Для нее Дорин и Мэвис были как Бэмби и Тампер из фильма про Джеймса Бонда. А Деррик, наверное, сам Джеймс Бонд. Они вполне справятся в магазине.

Она надела розовую ночную рубашку - была у нее ностальгическая слабость к пятидесятым, - свернулась в кровати и стали читать "Жгучее желание любви" Дэвида Дрейка, своего любимого автора. И при этом играла с медальоном.

Он открылся.

Пандора была одета в открытый белый лифчик и белые трусы с поясом, к которому подвязками крепились бежевые чулки. Вечернее платье валялось на заднем сиденье "шевроле" пятьдесят шестого года выпуска, а сама она стояла на коленях на кладбищенской траве.

Бифф и Джерри спешили, потому что здесь патрулировали копы, вылавливая подростков за неподобающими занятиями. И потому они только расстегнули джинсы. Они стояли рядом с машиной, и она брала в рот у обоих сразу.

Сразу втянуть в рот двоих до конца она не могла, и потому втягивала до самой глотки каждый по очереди, в промежутках всасывая обе головки и быстро щекоча их языком, одновременно играя пальцами на собственной вульве через плотную ткань трусов. Она сказала мальчикам, что сегодня не может, потому что никто из них не удосужился купить резинок.

- Оу! Оу! Оу! - вопил Бифф.

- Заткнись, мудак! - прошипел ему Джерри. - Копов накличешь нам на задницу!

Пандора ничего не говорила, только булькала и хлюпала. Сомкнуть губы на обоих членах она не могла, и слюна текла у нее по подбородку, стекая на лифчик.

Джерри застонал, а Бифф повторил "Оу!" - и жидкость от обоих, забрызгивая лицо, хлынула в рот Пандоры быстрее, чем она могла проглотить. Она давилась липкой соленой волной, всасывая теперь уже оба обмякающих, неистово работая пальцами на эластичном барьере пояса трусов. Оргазм пришел, когда ей удалось втянуть оба обмякших до самой глотки.

Пандора закашлялась и села в постели, все еще держа у груди дамский роман. Они никогда не ездила на "шевроле-56" и даже понятия не имела, как он выглядит. Щеки и подбородок были залиты слюной. Она вытерла их тряпкой. Пахло спермой. И вкус спермы. Это и была сперма.

Медальон был закрыт.

На следующий день от Пандоры в магазине толку не было. С половины дня она ушла домой, пожаловавшись на грипп. Работники смотрели на нее сочувственно: выглядела она не очень. Мэвис напомнила о сельском аукционе в ближайшую субботу, куда собиралась Пандора с Дерриком, и еще сказала, что до ее прихода звонил Стюарт Рединг. Пандора ответила, куда может пойти Стюарт Рединг, и отправилась домой, предвкушая горячий душ. Может быть, у нее и в самом деле грипп.

Душ - это и было то, что ей нужно: горячий, с паром, расслабляющий зажатые мышцы. Растираясь полотенцем, она зацепила медальон, и он со щелчком открылся.

Пандора стояла в мужской душевой, наполненной горячим паром, и на ней из одежды были только суспензорий. Белый, эластичный, нигде не выпирающий. Не то что у остальных в этой комнате: здоровенных самцов, капающих потом, и в оттопыренных суспензориях.

Пандора взвизгнула, когда один из них перетянул ее полотенцем по заднице:

- Если хочешь играть с большими мальчиками в футбол, нагнуться надо!

Они заставили Пандору встать на колени на гимнастическую скамью. В ту же секунду намыленный член вдавился в ее зад. Пандора вскрикнула, когда головка протолкнулась в нее и грубо всадилась на всю длину до самых яиц. Мужчина, подбадриваемый выкриками остальных, начал неистово дергаться у нее в заду. Пандора ловила ртом воздух, но вытерпела боль. Через несколько минут она ощутила, как член напрягся и запульсировал, выбрызгивая семя ей в прямую кишку.

Второе проникновение было не так болезненно, и этот мужчина кончил быстро после нескольких частых ударов. Третий был длинный и толстый; этот имел ее в зад медленно, а остальные вопили, чтобы он поторапливался. Четвертый, казалось, никогда не кончит. Пятый вошел и вышел чуть ли не в одну минуту. Шестой не торопился и даже сделал паузу, чтобы выпить пива. К седьмому зад у нее болел и кровоточил, но он всунул свой в мешок ее суспензория и промассировал вульву. Восьмой последовал его примеру, поиграв с клитором. На девятом Пандора наконец испытала оргазм.

Она лежала поперек кровати. Медальон был закрыт. Зад горел в огне. Как можно скорее она взгромоздилась на унитаз. Из нее вырвался огромный поток слизи и немножко крови. Потом она вытерлась и сняла мужской суспензорий. У нее никогда суспензория не было. Хоть убей, она не могла его вспомнить.

Пандора позвонила своему психотерапевту и сказала, что дело срочное. Ей было назначено на следующий день. В черный период распада ее брака д-р Розалинда Уолден очень ее поддержала. Пандора считала, что Уолден ей поможет понять эту серию кошмаров - если это кошмары.

Д-р Уолден была худощавой брюнеткой с короткими волосами (салонная стрижка), ростом примерно с Пандору и выглядела больше как удачливая деловая женщина, чем как психиатр. Сегодня она была одета в свободный деловой костюм и черные чулки. Пандоре в ее присутствии сразу стало спокойнее, и она благодарно легла на свою кушетку.

Потом д-р Уолден сказала:

- Значит, вы считаете, что эти сны связаны с тем медальоном. Почему бы просто от него не избавиться?

- Наверное, эти фантазии мне нравятся, - созналась Пандора.

- Вы сейчас оправляетесь после дисфункционального брака, в котором ваш бывший муж насиловал вас психологически и сексуально. Я думаю, что какая-то часть вашей индивидуальности наслаждается положением жертвы. Нам придется исследовать эти подавленные потребности. А сейчас давайте посмотрим на этот медальон.

Д-р Уолден наклонилась над ней, пытаясь расстегнуть медальон. Пандоре понравилось прикосновение пальцев Розалинды к ее груди.

- Не могу расстегнуть.

- Дайте мне. - Пандора отщелкнула замок медальона.

Розалинда уже нависала над ней. Она наклонилась ниже и нежно поцеловала Пандору в губы. В ту же секунду их языки переплелись.

Задохнувшись, Розалинда прервала поцелуй и стала стягивать с себя трусы. Пандора с удивлением увидела, что у Розалинды черный пояс с подвязками. Кружевные черные трусы она сбросила на пол возле кушетки и быстро села верхом на лицо Пандоры. Потом задрала юбку.

- Ты хочешь мою письку. Ты знаешь, что хочешь. Скажи, что хочешь мою письку.

Розалинда выбривала пах под купальник. От него пахло мускусом и тонкими духами. Губы уже налились и разошлись.

- Хочу твою письку.

- Громче! Через секунду ты даже просить не сможешь!

- Да! - крикнула Пандора. - Хочу съесть твою письку!

Розалинда опустилась на лицо Пандоры, заглушив ее кляпом из плоти. Задрав юбку до грудей, она глядела в лицо Пандоры, качаясь взад-вперед на ее языке. Сжимая груди, она ерзала по лицу Пандоры, стуча клитором ей в нос.

Почти задыхаясь, Пандора лизала извивающимся языком клитор Розалинды, захватывая и влагалище. Она была соленая и сладкая от сока. Это возбуждало Пандору. Она чувствовала, как у нее тоже промокает. Розалинда кончала ей в рот, почти заставляя ее поперхнуться. После краткого спазма экстаза Розалинда еще сильнее заерзала по ее лицу. У Пандоры между ног становилось все горячее и влажнее. Она попыталась мастурбировать, но ноги Розалинды прижимали ее руки, мешая запустить их себе под юбку.

Розалинда кончила второй раз так неистово, что это вызвало оргазм у самой Пандоры.

Она села на кушетке. Медальон был закрыт.

Д-р Уолден что-то записывала.

- Подавленные сексуальные фантазии есть у нас у всех, и довольно часто у пациентов, которые их испытывают, в них участвует психотерапевт. А, вы проснулись? Вы тут заснули на минутку. Кофе не хотите?

- Нет, спасибо.

- Вы уверены, что сможете вести машину? Я тут написала вам рецепт на таблетки, которые помогут вас спать ночью. Скорее всего, проблемы на работе и стресс путешествия вызвали у вас расстройство сна, которое и высвободило эти фантазии. Попробуйте попринимать недельку. Если они помогут, я вам выпишу еще. Если нет, придется подумать об антидепрессантах. В любом случае не стесняйтесь звонить мне в любое время.

- Спасибо.

Пандора подняла сумочку, стоящую возле кушетки. Рядом с ней лежала пара черных кружевных трусов. Она быстро сунула их в сумочку, пока д-р Уолден писала рецепт.

Деррик Слоун появился у ее двери в шесть часов утра. Пандора накинула халат и впустила его.

Деррик принял озадаченный вид:

- Вы сказали прийти в шесть и вроде бы не отменяли. Вот я и пришел, точно вовремя. А как вы себя чувствуете? Грипп бывает очень противный. Если хотите посидеть дома, я могу разбудить Мэвис, а Дорин справится в магазине, пока мы съездим на аукцион.

- Нет, ничего. Просто это мой психиатр прописал мне снотворное. Я сейчас оденусь. Не сварите пока кофе?

- Я и не знал, что вы ходите к психиатру.

Деррик у нее на кухне уже бывал, и когда Пандора оделась, ее уже ждала чашка кофе.

- Спасибо, это должно помочь. Этот аукцион я пропускать не могу.

У Деррика кофе получался лучше, чем у нее самой. Он был выше ее, лет двадцати пяти, хорошо разбирался в антиквариате и был отлично сложен. Идеальный человек для погрузки тяжелых предметов на аукционах и переноски их в магазин. Он был мрачновато-красив, и Пандора могла бы себе представить себя с ним, но она подозревала, что он гей. По крайней мере он не делал никаких авансов ни ей, ни девочкам в магазине, а Мэвис была бы очень не против.

Было яркое весеннее утро, и после кофе Пандоре стало намного лучше. Она натянула джинсы, мятые кроссовки, футболку с надписью, призывающей защитить китов, и джинсовую куртку. Деррик успел сделать тосты, и она их сжевала по дороге к фургону.

Деррик был одет в черные брюки, футболку и легкую черную кожаную куртку. Жарко ему будет, когда солнце поднимется. Пандора посмотрела на часы. Они слегка опаздывают, но будут как раз вовремя, чтобы все разглядеть.

Деррик быстро вел машину. Пандора любовалась его плечами. И действительно, они успели на предаукционную выставку. Распродавался фермерский дом восьмидесятых годов прошлого столетия, который наследники ликвидировали со всей недвижимостью, а Пандора могла точно сказать, что этот дом - клад сокровищ.

Конечно, Стюарт Рединг уже был здесь, болтая о пустяках с другими дилерами. Увидев Пандору, он подгреб к ней. Это был лысый мужчина за шестьдесят с пузом и вонью трубочного табака.

- Уже разобрали тот лот с бижутерией из наследства Белов? Я смотрю, на вас ее медальон.

- Чей?

- Тильды Бел. Вы его тогда у меня перебили, потому что я интересовался только парой вещичек из всего лота. Кстати, за них могу вам предложить очень приличную цену. Яшмовые серьги?

- Нефритовые. Уже проданы.

- На самом деле хризолитовые. А ожерелье из сердолика и красного железняка с серьгами под пару? Давайте я вам дам за них хорошую цену и тогда не буду перебивать у вас эту кровать с гнутыми ножками, на которую вы глаз положили. У меня на камешки есть покупатель, кровать вы получите без вздутия цены, так что нам обоим выгодно.

Рединг всмотрелся в медальон, приподняв его с груди Пандоры, что было ей довольно противно.

- Face Quidlibet Voles. Делай, что пожелаешь. Алистер Кроули. Где она такое могла купить? Она его всегда носила. Наверное, фамильный девиз. Как насчет продать?

- Ожерелье и серьги - вполне. Медальон не продаю. А что вы знаете о Тильде Бел?

- Милая, если хотите остаться на плаву в нашем бизнесе, надо готовить домашние задания. Она - старая дева, у которой ни разу в жизни не было нечистых помыслов. Матриархиня нашей церкви. - Рединг принадлежал к Южным Баптистам. - Преставилась в возрасте ста трех лет. Чудесная женщина. Таких больше не будет.

- Ни одной нечистой мысли?

- Если и были, в чем я очень сомневаюсь, она держала их под замком у себя в сердце. Эй, они начинают. Так как, договорились?

Они договорились, и Деррик с Пандорой триумфально увезли кровать с гнутыми ножками.

Когда кровать и остальные покупки были выгружены, Деррик предложил заехать к нему и выпить шампанского - у него оно осталось с тех пор, как его команда проиграла суперкубок. Пандора была на подъеме после удачного аукциона и продажи серег с ожерельем Стюарту Редингу по заоблачной цене. Наверняка у него покупатель - богатый лох.

- Отлично! - сказала она. Деррик делает попытку? Может быть, она в нем ошиблась.

На самом деле у Деррика в холодильнике была не одна бутылка шампанского, а несколько. Первую они прикончили довольно быстро под сыр бри и сухое печенье - Деррик все это время извинялся за такую закуску. Сказал, что арахисовое масло и бисквиты у него кончились. Они оба грохнули смехом. Деррик открыл вторую бутылку.

- Посмотри на медальон, - сказала Пандора после первого лишнего бокала. - Что ты о нем скажешь?

- А вы все еще его носите? Женский портрет и локон. Я его видел на аукционе с прочей мелочью вместе на той неделе.

- А ведь он пустой.

- Значит, где-то ошибка. Неважно. Давай-ка посмотрим.

Деррик стал возиться с замком.

- Дай я, - сказала Пандора, и медальон открылся.

К концу поцелуя Деррик уже стаскивал с нее футболку. Она снимала футболку с него. На ней был лифчик, а на нем нет. Он снял его, потом ее джинсы, она следовала его примеру и после очень небольшой возни их одежда лежала на полу, и они тоже.

- Ты не против, если я тебя свяжу? - спросил Деррик.

- _Что_? - У Пандоры голова кружилась от шампанского.

- Чуть-чуть, слегка. Отлично заводит. Тогда я тебя доведу до вершины страсти.

Как строчка из ее любимых дамских романов, но сейчас Пандора была готова на все. У Деррика начал выпрямляться, и она поняла, что зря принимала его за гея. Если посмотреть, здесь дюймов десять.

- Ради Бога, если тебе приятно.

Деррик выдвинул ящик, полный веревок и еще каких-то предметов. Пандора послушно держала руки за спиной, пока он ее связывал.

- Посмотрим, насколько эти локти можно тесно сблизить!

- Это больно! - хныкнула Пандора, когда еще одна веревка грубо стянула ей руки выше локтей.

- Привыкнешь, - пообещал Деррик, обматывая несколько витков веревки у нее вокруг пояса, пропуская под низ живота и крепко затягивая вульву и зад. - У тебя уже вся мокрая, так что ты сама знаешь, что тебе это нравится. Теперь давай в спальню и ложись на кровать.

Он связал ей лодыжки, потом колени. Перевернул ее на живот и связал ей короткой веревкой запястья с лодыжками, как свиной туше.

Это было больно. Спина Пандоры прогнулась, груди поднялись с кровати. Это не было "слегка", но она уже слишком далеко зашла.

- Но как же теперь ты будешь меня иметь?

- В глотку, детка. Открывай пошире, сука, если хочешь, чтобы тебя когда-нибудь развязали. - Он шагнул к кровати и схватил ее за волосы.

Вдруг его тяжелая эрекция застучала ей в горло, и Пандора попробовала ее заглотать. Ей вспомнилось кино про мистера Гудбара или как его там. В конце концов, может быть, все это в шутку.

Деррик был возбужден и кончил очень быстро, наполнив ее глотку длинными взрывами спермы. Схватив ее за волосы, он стучал и стучал ее лицом себе в пах, выкрикивая все время грязные слова.

Когда она всосала последние капли спермы, он вылез у нее изо рта. От грубо стянувших веревок Пандора испытывала настоящую боль.

- По-моему, эта игра чуть затянулась. Развяжи меня, пожалуйста.

- По-моему, ты слишком много болтаешь.

- Деррик пошарил среди их одежды, скатал ее трусы в тугой комок и заткнул ей в рот, крепко завязав ее же лифчиком.

- Чтобы оно не вытекло, пока я подумаю, что мы будем делать дальше.

Пандора только беспомощно качалась на кровати, издавая приглушенное мычание.

Деррик перекатил ее набок и завязал веревку вокруг ее спины, после чего сделал жгут из веревки на каждую грудь. Груди стали быстро набухать. Вид огромных краснеющих грудей Деррику понравился. Потом он надел на каждый сосок бельевую прищепку.

Пандора что-то мычала сквозь кляп.

Деррик глядел на нее, куря сигарету. Потом поднялся и загасил сигарету об ее ягодицу. Вопль Пандоры не пробился через кляп из трусов и лифчика. Он закурил другую сигарету.

- Нравится, сука? Сейчас еще в одну игру поиграем.

Он принес со стола свечу, зажег и стал капать воском на истерзанные груди Пандоры. Она издавала дикие звуки сквозь кляп.

От ее боли Деррик возбудился, у него быстро встал. Он стал водить им по ее грудям и лицу, а горячий воск капал на красные вспухшие груди.

- А вот сейчас кончу тебе в нос и посмотрю, сможешь ли ты этим дышать.

Глаза Пандоры молили. Ее и без того душил кляп.

- Позже, быть может. А пока посмотрим, как тебе понравится вот это.

И он эякулировал на ее агонизирующие груди, каждый выброс спермы сопровождая каплей воска, припечатывая это к ее плоти.

- Что горячее, а, сука? Кажется, тебе понравилось. Теперь попробуем так.

Деррик перекатил ее обратно на живот и грубо всадил основание свечи ей в зад, вклинив между веревками, стягивающими ей промежность.

- Если будешь лежать тихо и не шуметь про горячий воск, который у тебя льется по заднице и промеж ног, может, я ее и вытащу раньше, чем она догорит.

Он загасил сигарету об ее вторую ягодицу, закурил еще одну и сел смотреть. Из ящика он вытащил большой нож и стал пробовать его лезвие.

В дикой боли Пандора извивалась, стараясь тереться телом о веревку, проходящую через пах, раздражая клитор, а горячий воск стекал по ложбине зада. Пламя жгло запястья. Скоро свеча выгорит, и будет жечь ягодицы. Она стала извиваться сильнее, тереться клитором по веревке. Пламя дошло до зада.

Добиваться оргазма пришлось целую вечность, но он наступил.

Медальон был закрыт.

Пандора встала, шатаясь, с дивана Деррика.

Деррик нес чайный поднос.

- Вы любите травяные чаи? Вот этот мой любимый. Меда возьмете? Это вам поможет проснуться. Вы отключились почти на час. Знаете, надо было выбирать: либо аукцион, либо грипп.

На Деррике был надет передник. Поставив поднос на столик рядом с диваном, он стал разливать чай.

- Ах, да! Это мой друг, Денни. Он пришел, пока вы были в стране снов.

Денни был мускулистым красивым белокурым парнем лет двадцати. Беря чашку чая, он поднял руку в знак приветствия и произнес обычные слова насчет того, что он рад познакомиться. Потом сказал:

- Деррик мне говорил, что вы были на ногах с шести утра. Неудивительно, что вас сморило.

- Тут еще бокал "шабли" помог, - заметил Деррик. - И к тому же Пандоре не следовало настаивать на своем участии в погрузке, эмансипация или не эмансипация.

- Сейчас мы вас отвезем домой. Вам действительно надо несколько дней отдохнуть. Мы справимся. Иначе мы за вас беспокоимся. Грипп - это может оказаться куда хуже обыкновенной простуды.

Деррик отвез Пандору домой, она сказала спасибо ему и Денни, закрыла дверь, разделась, стряхнула воск, прилипший к грудям и провалилась в собственную кровать.

Воскресенье она проспала полностью. К сумеркам она встала, прошла по дому в халате, намешала себе черного кофе, сахара и бренди, чтобы запить аспирин. Потом приняла еще чистого бренди и свалилась на любимый диван.

Грипп, наверное. Суставы болели, будто их туго связывали. Грипп. Переутомление. Переработалась. Наступило свежее, как ромашка, утро понедельника. Может быть, стоит взять выходной, как предлагал Деррик. По-дурацки вышло, что она так отключилась. Больше витаминов, больше бега трусцой, и без шампанского. "Шабли"?

Шампанского не было. Деррик заезжал к себе только проверить почту и покормить кота, а Пандора всего лишь хотела позвонить. Бокал "шабли"? Может быть.

Провал в памяти. Непонятно. Грипп. Переутомление. Провал.

Пандора почувствовала позыв и очень осторожно села на фаянсовый трон, потому что неимоверно болел зал. После нескольких потуг ей стало намного легче. Потом она заметила в унитазе огарок свечи. Спустив воду, она вылетела из туалета, все еще вопя.

- Сука! Сука! Баптистская святоша! Сука!

Пандора, шатаясь голой по своей спальне, дергала цепь медальона.

- Сука! Заперла сексуальные фантазии в своем сердце! Сука! Сука! Ты, значит, ждала! Ах ты сука гребаная!

В таком состоянии ей было не расстегнуть цепочку. После нескольких попыток ей удалось порвать цепь, поцарапав при этом шею. Медальон она швырнула на пол. Она стала топтать его босой ногой, но это был всего лишь медальон с локоном и портретом молодой женщины другого столетия.

Пандора села на кровать и спрятала лицо в ладонях.

- Это была не ты. Это я. Я их отпустила. Не смогла сдержать свои фантазии. Но я и не хотела. Я не стану такой, как ты.

Пандора смыла тонкую полоску крови с шеи. Подойдя к зеркалу, она полюбовалась на красную татуировку на левой груди, изображающую сердце. Она вытеснила это из своей памяти, но теперь вспомнила, как проходила мимо тату-салона, как подобралась в дерзновении, как ощутила впивающуюся в кожу иглу. Интересно, чего еще она не помнит из-за провалов памяти, и когда начались ее фантазии. Когда муж избил ее последний раз, она попала в больницу на три дня, и д-р Уолден ей сказала, что у нее серьезное сотрясение.

Было уже поздно, но бары для одиночек еще работали. Пандора тщательно оделась в черные чулки с поясом, черные трусы и твердый лифчик, облегающее черное платье и черные туфли на шпильках. Низкий вырез и твердый лифчик выдвинули ее вытатуированное сердце на выгодную позицию. Теперь она вспомнила, что покупала все это без всякого смущения: она держалась бесстыдно и улыбалась продавщице так, что девушка отводила глаза.

Сейчас она надевала этот ансамбль в первый раз. По крайней мере насколько ей помнилось.

Пандора тщательно наложила косметику, причесалась, думая, что делать дальше. На подоле платья было небольшое пятнышко, похожее на струп, но оно очень легко очистилось. Может быть, все-таки стоило надеть красный наряд.

Д-р Уолден сказала звонить в любое время. Может быть, после бара для одиночек. Она спросит мнение д-ра Уолден. Сегодня или как-нибудь в другой день.

Пандора выдвинула ящик и положила в черную блестящую сумочку нож с выкидным лезвием. Нахмурилась, вытащила его обратно и нажала кнопку: механизм был смазан и хорошо работал. Удовлетворенная Пандора бросила нож обратно в сумочку. Она вспомнила, как купила его среди прочих безделушек на очередном аукционе. Как медальон. Сейчас она вспомнила: когда она клала нож обратно в последний раз, она его обтирала от крови. Или это ее очередная фантазия?

Нож был настоящий.

Деррик - это будет забавно. Потом.

И Мэвис. Это будет прелестно.

Не быть больше жертвой. Никогда.