"Звёздный прилив" - читать интересную книгу автора (Брин Дэвид)

27. ОСТРОВ

Тихая ночь.

Многочисленные маленькие спутники Китрупа гонят легкий прибой у металлического утеса. Постоянные ветры, без перерыва дующие над океаном планеты, раскачивают деревья и ерошат листву.

И все же после всех этих месяцев тишина угнетает. Никаких звуков, сопровождающих их повсюду с самой Земли, никаких щелчков, гудения, с которыми машины выполняют свои функции, ни треска изредка, ни дымка неполадок.

Не слышны и писклявые свистящие разговоры дельфинов. Отсутствуют даже Кипиру и Сахот. Сегодня ночью они сопровождают аборигенов острова в их ночной морской охоте.

На металлическом острове тоже непривычно тихо. Лишь некоторые звуки постоянны: море, отдаленный гул вулкана...

Негромкий стон в ночи, сопровождаемый очень тихим задыхающимся смехом.

– Вот они снова, – вздохнула Дэнни, не особенно заботясь о том, чтобы ее не услышал Тошио.

Звуки доносились с поляны на южном краю острова. Люди, третий и четвертый, постарались как можно дальше отойти и от деревни аборигенов, и от туннеля в острове. Но Дэнни хотелось бы, чтобы они ушли еще дальше.

Послышался смех, слабый, но отчетливый.

– Никогда не слышала ничего подобного, – вздохнула Дэнни.

Тошио покраснел и подбросил дров в костер. Пара на поляне заслужила одиночество. Дэнни могла бы заметить.

– Да они похожи на норок! – сказала Дэнни. В ее словах должны были звучать насмешливая зависть, ирония, сарказм, но слышалась горечь.

Тошио это почувствовал. И, вопреки собственному желанию, сказал:

– Дэнни, мы знаем, что люди – сексуальные гиганты галактики, хотя кое-кто из наших клиентов готов нас в этом переплюнуть.

Он сунул ветку в огонь. Довольно нахальное замечание. Ночь его подбодрила, и надо было снять напряжение, царившее у костра.

– Что ты хочешь этим сказать? – резко спросила Дэнни.

Тошио поиграл ветвью.

– Ну, есть строчка в старой пьесе... «Ваши дельфины не похотливей!» Шекспир не первый сравнил два самых сексуальных вида высокоразвитых млекопитающих. Вряд ли существует шкала измерений, но мне часто кажется, что это необходимое условие развития разума.

– Конечно, это только предположение. Если принять во внимание все, что говорят галакты о возвышении...

Он продолжал говорить, постепенно отходя от темы; заметил, что Дэнни, обычно немного холодноватая, едва не взорвалась, но потом отвернулась и посмотрела в сторону.

Ему удалось! Он победил в этом раунде! Небольшой успех в игре. Непонятно даже, стоит ли продолжать.

Легкий флирт по отношению к Тошио был всегда односторонним, и Тошио всегда оказывался страдающей стороной. Справиться с более взрослой, привлекательной женщиной – конечно, победа.

Он не считал себя жестоким, хотя условия игры предполагают это. Ему хотелось только, чтобы Дэнни Судман перестала считать его ребенком. И если от этого пострадает их взаимная легкая привязанность, что ж, тем хуже.

Хотя его не волнует Сахот, Тошио все же доволен, что благодаря дельфину пробил брешь в защите Дэнни.

Он уже собирался вновь сострить, когда Дэнни сказала:

– Прости, Тош. Я бы выслушала остальное, но лучше сейчас поспать. Завтра у нас тяжелый день. Нужно отправить глайдер Тома, показать Джиллиан кикви, поэкспериментировать с этим проклятым роботом для Чарли. Тебе тоже не помешает.

И она закуталась в спальный мешок на краю лагеря, рядом с защитой.

– Да, – согласился Тошио, может быть, чересчур поспешно. – Хорошо, Дэнни. Спокойной ночи. Приятных снов.

Она молчала, повернувшись спиной к костру. Тошио не мог решить, спит ли она.

«Хотел бы я, чтобы у нас, людей, лучше были развиты пси-способности, – подумал он. – Говорят, телепатия – это атавизм, но все равно приятно было бы иногда прочитать чужие мысли.

Было бы спокойнее, если бы я знал, о чем она думает... даже если я для нее ребенок».

Он посмотрел на хмурое небо. Сквозь разрывы в облаках видны звезды.

И две новые туманности, которых не было накануне. Это следы продолжающейся битвы. Крошечные ложные туманности сверкали всеми цветами спектра видимых и, вероятно, невидимых частот.

Тошио взял горсть металлосиликатной пыли и сквозь пальцы высыпал на угли. Искорки металла подмигивали ему, как радужные конфетти или мерцающие звезды.

Он стряхнул остатки с рук и заполз в мешок. Лежал, закрыв глаза, не желая ни смотреть на звезды, ни обдумывать свое поведение.

Напротив, прислушивался к звукам ветра и прибоя в ночи. Они доносились ритмично и успокаивающе, как колыбельная, как море у него дома.

Только единожды ему вновь послышались вздохи и негромкий смех с юга. Звуки, полные такого счастья, только усилили его печальную тоску.

– Снова они, – вздохнул он про себя. – Клянусь, никогда не слышал ничего подобного.

Их тела покрылись испариной.

Джиллиан слизнула соль с верхней губы. Том точно так же очистил от соли ее грудь. Влажным ртом он дотронулся до ее сосков, ей стало прохладно.

Она ахнула и схватила его за волосы на затылке, где их оставалось больше. В ответ он игриво укусил Джиллиан, отчего по всему ее телу пробежала дрожь.

Джиллиан обхватила ногами его колени и опустилась на него. Дыхание его прервалось и, подняв голову, он посмотрел ей в глаза.

– Я думал, это у нас последние игры, – прошептал он чуть хрипло. Сделал вид, что вытирает лоб. – Останови меня, когда я перейду грань и начну обещать невозможное. – Потом взял ее руку и поцеловал.

Джиллиан провела рукой по его щеке, легко коснулась подбородка, горла, плеча. Игриво потянула за волосы на груди.

Звуки, которые она издавала, походили скорее на урчание самки леопарда, а не домашней кошка.

– Когда сможешь, любимый, я подожду. Возможно, ты незаконное дитя грязной пробирки, но я знаю тебя лучше твоих создателей. Они и не подозревали о твоих скрытых резервах...

Том как раз собирался сказать, что он вполне законный сын Мэри и Брюса Орли из штата Миннесота, Земная Конфедерация... но вдруг заметил, что на глаза ее навернулись слезы. Грубоватые слова ее звучали легко и насмешливо, но она все крепче сжимала его и смотрела так, словно старалась запомнить мельчайшие детали лица.

Том неожиданно смутился. Могут ли они быть ближе, чем сейчас? Он так хотел этого в их с Джилл последнюю ночь. Он плотнее прижался к ней, ощутил ее теплое дыхание. И отвел взгляд, чувствуя, что теряет ее.

Затем вдруг почувствовал мягкое поглаживание, изгоняющее ощущение тяжести в голове. Очень мягкое непрекращающееся давление. И понял, что борется сам с собой.

«Завтра я ухожу», – подумал он.

Они долго спорили о том, кому уходить, и он выиграл. Но ощущение горечи не проходило.

Том закрыл глаза.

«Я отрываю ее от себя! Я, возможно, никогда не вернусь и отрываю теперь часть самого себя, самую дорогую».

Неожиданно Том ощутил себя очень слабым и маленьким, словно он в опасном месте служит единственной преградой между возлюбленной и страшными врагами, и он не сверхгерой, а всего лишь человек, одинокий и готовый на все.

Он открыл глаза, почувствовав прикосновение.

Прижался щекой к ее руке. В глазах ее по-прежнему слезы, но сквозь улыбку.

– Глупый мальчишка, – сказала она. – Ты никогда не расстанешься со мной. Разве ты еще не понял? Я с тобой, и ты ко мне вернешься.

Он удивленно покачал головой.

– Джилл, я... – Он начал говорить, но она остановила его жадным поцелуем. Губы ее были горячими и нежными. Пальцы ее правой руки ласкали его, не переставая.

Она снова поглотила его, вобрала в себя и одурманила пьянящим, сладким запахом. И Том вдруг понял, что она снова права.