"Кто спасет заложницу?" - читать интересную книгу автора (Вильмонт Екатерина)Глава V ОНА ЧТО-ТО ЗНАЕТОднако Надя не появилась. К телефону никто не подходил, и в школе, как выяснила Роза, ее тоже не было. – Ну и что теперь делать? – спросила Роза у Гошки по телефону. – Искать, – решительно ответил Гошка. – Как? – Ты когда-нибудь слыхала про Елизавету Марковну? – Никогда, а кто это? – Подруга Надиного отца. – Ну, вообще-то мне Надя говорила, что у папы есть подруга, зубной врач, но ее зовут Лика. – Это она и есть! – возликовал Гошка. – Ты о ней что-нибудь знаешь? – Ну, так… Кое-что… – Говори, Роза, не теряй время, чем скорее мы ее найдем, эту Лику, тем лучше. – Ну, Надя говорила, что она в общем неплохая… Только хочет выйти замуж за ее папу, а Надя не хочет… – Еще что? Где она работает, где живет? Как фамилия, наконец? – Где живет и как фамилия – не знаю, а работает она… Я у мамы спрошу, мама к ней ходила коронку ставить, ей Надин папа посоветовал и сказал, что она хороший врач… – Здорово, а ты можешь прямо сейчас у мамы спросить? – Она на работе. – Позвони ей на работу. – Ой, а что же я ей скажу? Она удивится. – Ну чему тут удивляться? Скажи, у меня зуб заболел… – У меня? Я хожу к другому врачу, в нашей поликлинике… – Да не у тебя, а у меня! Или у моей мамы, или еще у кого-нибудь, и ты хочешь порекомендовать хорошего врача, ну неужели сама не сообразишь? – вышел из себя Гошка. Роза до крайности раздражала его. – Ладно, попробую. – Да что тут пробовать. И спроси не телефон, а адрес. Давай, Роза, давай, действуй! Через десять минут она перезвонила Гошке. – Я узнала все! Можем к ней ехать! Ехать туда с Тягомотиной? Ну нет, этого он не выдержит. Но как ей это сказать? – Роза, тебе лучше посидеть дома. – Почему это? – возмутилась она. – Чем черт не шутит, вдруг все-таки Надя тебе позвонит. Хотя, если у тебя есть автоответчик… Гошка лукавил, он отлично знал, что автоответчика у Мотиных нет. – У меня нет автоответчика. Что ж мне теперь – сидеть на привязи? – Да! Пока хоть что-то не выяснится, придется посидеть. Ведь никому из нас Надя уж точно не позвонит. – Да, это правда, – вздохнула Poзa. – Но мне все равно с Ронни гулять… – Тем более… Погуляешь с Ронни и сиди, жди. Надя ведь знает, что ты с Ронни гуляешь. Короче говоря, я вернусь и тебе позвоню… – Гоша, а с кем ты поедешь к Лике? С Филимоновой? – Нет, Ксюха вообще еще ничего не знает. Я поеду с Маней Малыгиной. – С этой малявкой? – Эта малявка сто очков вперед любому взрослому даст. – Ладно, – смирилась Роза. Гошка позвонил Мане и спросил: – Маняща, ты свободна сейчас? – Конечно, а что? – обрадовалась Маня. – Есть какие-то новости? – Есть. Я знаю, где работает Лика. Поедешь со мной? – Еще бы! – Только пока никому не говори, ладно? – Если ты имеешь в виду Сашку, то она с Зориком на какую-то выставку пошла. – Ну и отлично! Зайдешь за мной? – Через десять минут. Раньше сообщение о том, что Саша отправилась куда-то с Зориком, непременно причинило бы ему боль, а сейчас он принял это совершенно спокойно. Ну пошла и пошла, а мне какое дело? В стоматологическом центре со смешным названием «Рот до ушей» все было очень шикарно. Чистота, зеркала, роскошные растения в кадках, бледно-сиреневые костюмчики персонала, компьютеры, приветливые улыбки. И только лица некоторых посетителей нарушали эту красоту. Ну еще бы, когда зубы болят… Гошка с Маней подошли к окошечку, за которым сидела девушка, похожая на голливудскую звезду. – Простите, пожалуйста, Елизавета Марковна сегодня принимает? – вежливо осведомился Гошка. – Да, пожалуйста. Вы по записи? – А надо записываться заранее? – поскучнел Гошка. – Я сейчас выясню, минутку, – улыбнулась девушка, только улыбка была, как ему показалось, какая-то заученная, неискренняя. Как будто больше всего девушке хотелось послать Гошку куда подальше. Но нельзя, он хоть и не слишком важная персона, но все же пациент. – Пройдите на второй этаж. Кабинет двести четырнадцать. – Спасибо. Гошка с Маней направились по просторному холлу к лестнице. – Какая противная, – прошептала Маня. – Ты о ком? – О регистраторше. Морда злющая-презлющая. – Мало ли, может, ее хахаль бросил, – предположил Гошка. – Или начальник накричал. – Или туфли жмут. – Или колготки порвались. Гошка засмеялся. – Ой, Маняшка, с тобой не соскучишься. Только вот что-то ты стихов давно не рождала. – У меня период застоя. – Понял. Вот ее кабинет. – Молодые люди, вы к Елизавете Марковне? – , грудным голосом спросила полная нарядная дама, сидевшая в кресле возле кабинета. – Да. – В таком случае вы за мной. – Хорошо, – сказал Гошка. И вдруг Манино лицо исказилось гримасой боли. – Ой, не могу, – простонала она. – Ты что? – испугался Гошка. – Не могу больше терпеть, – со слезами в голосе проговорила Маня. – Ты меня все мужеству учишь, а я только обычная девочка, у меня больше нет сил сдерживаться, так болит… так болит… И не смей больше говорить про мужество… Гошка в первый момент оторопел, а потом живо сообразил, что Маня просто хочет пройти без очереди. Больных с острой болью всегда пропускают вперед. А разговоры о мужестве, которому ее якобы учит Гошка, оправдывают то, что она появилась тут без признаков страдания на лице. «Ну и голова у этой девчонки», – восхитился про себя Гошка. – Что, деточка, очень болит? – участливо осведомилась дама. – Ужас просто! – простонала Маня. – Вот и у меня такая боль, такая боль! – дама схватилась за щеку. – Просто сердце останавливается… Маня затихла. Дама явно не собиралась пропускать ее вперед. Но тут из кабинета, держась за щеку, вышел немолодой мужчина. За ним выглянула девушка. – Следующий. Дама с прытью, неожиданной в ее возрасте и при ее комплекции, ринулась на зов. – Не прошли твои штучки. Маня, – засмеялся Гошка. – Да, – засмеялась в ответ Маня. – Гош, а как мы будем с этой врачихой разговаривать? Там же еще медсестра. – Ну и что? У нас же никаких особенных секретов нет. Просто спросим, не знает ли она, где Надя, скажем, что вчера кто-то побывал в их квартире. – Да, правда… Интересно, долго там эта тетка пробудет? Как ты думаешь, она догадалась, что я просто притворяюсь? – Боюсь, что да, – хмыкнул Гошка. – Уж очень явно все это было. – Ну и фиг с ней, не больно-то и хотелось. Знаешь, я так боюсь зубных врачей… А ты? – Ну, приятного, конечно, мало, но… Они прождали не меньше получаса, прежде чем дама выплыла из кабинета. Вид у нее был весьма довольный. – Следующий! Они вошли в кабинет. – Вы ко мне, ребята? Оба сразу? – спросила женщина в нежно-голубом халате. На вид ей было лет тридцать или тридцать пять. Из-под шапочки выбивались темно-каштановые кудри, и вообще, она производила очень приятное впечатление. Гошка вздохнул с облегчением. – Елизавета Марковна, извините, мы к вам по личному делу… – Значит, зубы не болят? – улыбнулась она. – Ну, так что же вас ко мне привело? Кстати, там есть еще кто-нибудь? – Где? – не поняла Маня. – Пациенты еще есть? – Нет, за нами никого не было. – Отлично, тогда пойдемте отсюда, я понимаю, если зубы в порядке, то тут совсем не располагающая обстановка. Эля, я буду в холле. – Хорошо, Елизавета Марковна. Они пошли по коридору и очутились в весьма уютном уголке, где стояло несколько удобных кресел, бил маленький фонтанчик среди роскошных растений в кадках. – Слушаю вас, ребятки. – Елизавета Марковна, вы не знаете, где Надя? – собрался с духом Гошка. – Надя? Надя Журкевич? – Да. – А почему… Боже мой, с ней что-то случилось? – Значит, вы не знаете… – расстроился Гошка. – Нет, я ничего не знаю… Она не очень-то со мной общается. Вы из ее класса? Как вы меня нашли? И почему стали ее искать? Гошка откровенно рассказал все, что было ему известно. – Ограбили? Господи помилуй, что там красть? Впрочем, если это наркоманы, то им все равно… Они уже не рассуждают… Но что же делать? Она выглядела вконец растерянной. – Елизавета Марковна, простите, а вы не знаете, их раньше не грабили? – Раньше? Когда? Нет, я ничего не знаю… Может быть, до меня… Но Юра мне ничего не говорил… А почему ты спрашиваешь? – Да так… Просто спросил на всякий случай, – ответил Гошка. Рассказывать, как Надя под именем Иры их обманула, почему-то не хотелось. – Постой, я кажется, понимаю… Надя рассказывала вам об ограблении, да? – Да, – кивнул Гошка. – Господи, что за ребенок… Несчастная девочка… Она все выдумала. И, вероятно, рассказала со всякими красочными подробностями? – Ну, особенно она не распространялась, но сказала, что украли драгоценности ее мамы… Кстати, она сказала нам, что живет вдвоем с мамой. Лицо Елизаветы Марковны исказила болезненная гримаса. – Надя все просто придумала. Она страшно одинока и хочет такими рассказами привлечь к себе внимание, вызвать сочувствие… Я это понимаю, а Юра сердится, негодует… – Мы тоже понимаем, – подала голос Маня. – Но только теперь-то их действительно ограбили, и Надя исчезла. Может, вам стоит обратиться в милицию? – Но вы же сказали, что соседка… – Да, это по поводу ограбления, а вы заявите, что девочка исчезла… Мы бы сами, но нас ведь никто и слушать не станет… – Вы правы, я обязательно это сделаю. Значит так, ждите меня здесь, я отпрошусь… тем более пациентов нет… Она решительно встала и быстрым шагом удалилась, прошло минут пять, и она появилась вновь, уже без халата. – Идемте! – На улице она подошла к синей «шестерке». – Садитесь, поедем! – Куда? – Как куда? В милицию! Я хочу… вернее, я прошу вас поехать со мной. Мне как-то не по себе… Вам необязательно идти со мной, подождете меня в машине, а я потом вас отвезу домой, согласны? – Хорошо, – ответил Гошка. Маня тоже не возражала. Стоя у светофора, Елизавета Марковна вдруг сказала: – Сказать по правде, я не очень удивлюсь, если выяснится, что Надя все это просто инсценировала… И прячется где-то, чтобы ее хватились… Но поскольку все-таки в наше время ничего нельзя исключить, особенно учитывая профессию ее отца, то я считаю своим долгом обратиться в милицию. Гошка и Маня промолчали. Мысль о том, что Надя инсценировала это ограбление, им в голову еще не приходила. У районного отделения милиции Елизавета Марковна остановила машину и спросила: – Как фамилия милиционера, который там был? – Соседка сказала, что это капитан Ерохин. – Отлично. Подождите меня. А если понадобитесь, пойдете туда или боитесь милиционеров? – подмигнула она ребятам. – Ну что вы, конечно, пойдем, – ответил Гошка. Елизавета Марковна ушла. – Классная тетка, – проговорила Маня. – Мне она ужасно понравилась. И я просто уверена: она лечит зубы без боли. – Почему ты так решила? – засмеялся Гошка. – По лицу видно. – А помнишь, дядька от нее вышел, за щеку держался – это как? – Ну, может, у него зуб запущенный был. Или он просто такой неженка? – Знаешь, мне как-то неохота говорить про зубы… – поморщился Гошка. – Ну их… – Ага, у меня даже у самой зуб заныл… – Все, закрыли эту тему! Прошло, наверное, не меньше получаса. Но вот из дверей отделения вышла Елизавета Марковна. Вид у нее был растерянный. Она села за руль и обернулась к ребятам. – Все более чем странно. Никакого капитана Ерохина у них в отделении нет и никогда не было. – Ну, может, он из другого отделения… – предположила Маня, – просто был там случайно… – Нет, в таком случае он обязан был поставить в известность районное отделение, чтобы они завели дело, осмотрели место происшествия, ну и так далее. Ничего этого он не сделал. Он просто обвел вокруг пальца пожилую женщину, которая плохо во всем этом разбирается. Нет, это явно был ряженый… Но в таком случае с Надей и вправду что-то случилось. – А вы им так сказали? – спросила Маня. – Конечно. Они обещали разобраться, но должна признаться, что я им не очень-то верю… Дело об исчезновении девочки они могут завести не раньше завтрашнего дня… Должно пройти трое суток… А что касается ограбления… Ох, не хотела я вызывать Юру, но придется, хотя у меня нет абсолютно никакой уверенности, что я сумею его найти. – Он в Сибири? – поинтересовался Гошка. – Да. – Значит, хоть что-то Надя не соврала. – О, Боже мой, я вспомнила, у меня же был пациент, крупный милицейский чин, я должна его найти… – Она вытащила из сумочки записную книжку. – Как же его фамилия… Ах, да, Аржиловский Игорь Валентинович… Вот его телефон. Надеюсь, он нам поможет. Откуда можно позвонить? – Вон там автомат, только я не знаю, он по карточкам или по жетонам, – сказала Маня. – Карточка у меня есть. – А у меня есть жетон! – сообщил Гошка. Они подъехали к автомату на машине. – Он по карточкам! – возвестила Маня, первой добежавшая до него. – Как раньше было удобно, просто двухкопеечная монетка, у любого прохожего можно было разменять, – заметила Елизавета Марковна, доставая из сумочки карточку. – Может, он еще и не работает. Но автомат работал. Только Игоря Валентиновича Аржиловского не оказалось, он был в отпуске и вернуться должен был только через неделю. – И что же теперь, делать? – растерянно обратилась Елизавета Марковна к ребятам. – А вы не помните, кто вам его рекомендовал, этого Аржиловского? – сказала Маня. – Может, этот человек посоветует кого-то еще? – Увы, мне никто его не рекомендовал. Он просто пришел с острой болью и попал ко мне… Потом уж стал моим постоянным пациентом. – А он вам кого-нибудь рекомендовал? – Да нет… Не припомню… Вот незадача-то… Давайте просто обратимся на Петровку! – Нельзя! – отрезал Гошка. – Почему? – Потому что там вертелся какой-то странный милиционер, а значит, нельзя обращаться к кому ни попадя… опасно… – Господи Иисусе, что за жизнь! – простонала Елизавета Марковна. – Гош, подожди, но ведь скорее всего это был ненастоящий мент! – сообразила Маня. – Он вел себя как-то уж очень непрофессионально… Я, конечно, сразу не скумекала, но теперь это понятно… – Наоборот, если б мент был поддельный, он бы поостерегся так грубо действовать… Кстати, тебе эта Полина Борисовна не говорила, он показал ей удостоверение? – Не говорила, нет. Наверное, она увидела форму и обрадовалась. Ей небось и в голову не пришло спросить удостоверение… – А если бы она все-таки спросила? – Какой смысл гадать, что было бы, если бы… – поморщился Гошка. – Ребятки, он вполне мог быть самым настоящим милиционером, который явился в дом по каким-то своим делам, может, и не служебным, а личным, и ему вовсе не улыбалось заниматься очередной квартирной кражей, вот и все. – Но ведь в отделении нет никакого Ерохина… – Ну и что? Он мог быть из совсем другого отделения. И никак не связан с этим делом. – И все-таки обращаться к первому попавшему менту опасно, – стоял на своем Гошка. – Но ведь что-то делать нужно! – воскликнула Елизавета Марковна. – Но я ума не приложу… – Извините, а вы случайно не знаете, Надин отец не занимался никаким журналистским расследованием, например? Не держал у себя в квартире какие-нибудь материалы, например? Елизавета Марковна вдруг страшно побледнела. – Что с вами? – испугалась Маня. – Да так… – внезапно охрипшим голосом проговорила женщина. – Он что-то спрятал у вас? – догадался Гошка, – Не совсем… – нерешительно проговорила она. – У кого-то из ваших близких, да? – Нет, – твердо ответила женщина. Но Гошка ей не поверил. Видимо, она боится проболтаться даже им. В общем-то правильно делает, не потому что они раззвонят об этом, но чем меньше людей знают тайну, тем она сохраннее. И Елизавету Марковну за это можно только уважать. – Вы знаете, – начал он, – если бы не Надя, можно было бы в конце концов спокойно дождаться возвращения ее папы… Но… Надо что-то делать. Милиция не хочет, вашего знакомого нет в Москве, значит, придется этим делом заняться нам. – Вам? – ахнула Елизавета Марковна. – Но вы же дети! – Ну и что! – воскликнула Маня. – Неважно, дети иногда лучше такие дела делают, на них внимания меньше обращают. – У вас что, уже есть какой-то опыт? – В общем да, – скромно ответил Гошка. – Елизавета Марковна, если вы хоть что-то знаете о деле, которым занимается Надин отец, то, может, вы дадите нам какую-нибудь зацепку, а? Может, мы бы ее нашли еще до его возвращения? – О чем ты говоришь, какая зацепка? Я ничего не знаю… – Ну что ж… Если так, придется нам действовать самим. Я еще не знаю, как именно, но что-то попробуем придумать… – Гоша, пожалуйста, дай мне свой телефон на всякий случай. И запиши мой. Вдруг все-таки Надя объявится… – Хорошо. Записывайте… Она отвезла ребят домой и укатила. – Гошка, она что-то знает. – Ни секунды не сомневаюсь. Но молчит, как партизанка. Правильно вообще-то, только нам еще труднее будет… – А давай звякнем Тягомотине, вдруг она что-то уже узнала. |
||
|