"Дурная слава" - читать интересную книгу автора (Хенли Вирджиния)

Глава 11

Когда Джори проснулась, в спальне никого не было. Она накинула халат на заляпанную ночную сорочку, сняла испачканные простыни и застлала постель чистым бельем, которое принесла Сильвия. Потом приказала внести ванну и, лежа в теплой душистой воде, попыталась забыть о событиях прошедшей ночи и думать лишь о том, что сегодня надеть.

Вдруг в спальню влетел Хэмфри. Услышав, как резко хлопнула дверь, Джори поняла, что он взволнован. Хэмфри резко прошел к окну, почти не заметив, что его невеста сидит в ванне обнаженная.

– Что случилось, Хэмфри? Чем ты расстроен?

– Глостер обещал своей жене, что они пробудут месяц в Хартфорде, а потому де Клэр попросил отца двинуться с нашими людьми в Уэльс, чтобы подавить восстание в зародыше. Констебль, естественно, сразу согласился.

Джори быстро вытерлась, накинула халат, подошла к мужу и обняла его в надежде утихомирить его гнев.

– Значит, мы должны ехать в Херефорд прямо сейчас. Обо мне ты не беспокойся. Я готова.

– Я не боюсь! – вдруг воскликнул он.

«Не боюсь» – чего? Джори вдруг поняла: он боялся идти на войну!

– Конечно, не боишься. Просто ты думаешь обо мне. Я так мечтала пожить с тобой в прекрасном Мидхерстском замке, обставить его. – Она склонилась над мужем и поцеловала его. – Ты очень галантен.

Встав с кровати, Джори подошла к шкафу и сделала вид, что поглощена выбором платья.

– Как ты считаешь, лучше синее или красное?

– Ты в любой одежде прекрасно выглядишь, но голубое особенно красиво. – Хэмфри поднялся и поправил на себе одежду.

Джори выбрала тонкое нижнее платье, поверх которого надела короткую тунику глубокого синего цвета с вышивкой в виде луны и звезд. Затем натянула чулки и подходящие туфельки, расчесала волосы и вплела в локоны голубую ленту.

Внизу первым человеком, которого они встретили, был Генри. Брат Хэмфри не мог скрыть волнения:

– Он тебе уже сказал, Марджори? Мы едем воевать в Уэльс!

– Конечно, сказал. Мы друг с другом всем делимся.

Генри закатил глаза.

– И не по одному разу, судя по тому, когда вы соизволили наконец спуститься, – ехидно заметил он.

– Ты видел Линкса? – спросила Джори.

– Он готовит своих людей. Они выступают завтра. Они с отцом в арсенале. Твой брат дал мне такую удобную кольчугу!

Джори пошла к веранде, потом спустилась во двор и окольными путями отправилась на поиски своего брата и де Боуна. Снаружи дул холодный ветер, и, войдя в арсенал, Джори обрадовалась теплу от жаровен. Не обращая внимания на людей де Варенна, которые смотрели на нее во все глаза, она направилась к брату.

– Минкс, тебе нечего здесь делать, среди всех этих грубых людей, да еще в таком дорогом наряде, – с укором заметил Линкс.

На лице Джона де Боуна при виде Джори расцвела улыбка.

– Ты просто ангельская красавица. Наши люди подумают, что это богиня Луны спустилась с небес.

Линкс насмешливо хмыкнул:

– Вы ее совсем разбалуете, Херефорд. Эта маленькая плутовка будет вертеть вами, как захочет.

Джори ответила графу сияющей улыбкой:

– Я вовсе не такая. – Она взяла своего свекра под руку и сделала знак Линксу, что хочет поговорить с де Боуном наедине.

Брат и сестра умели общаться без слов.

– Вы идите вперед, – тут же отозвался Линкс, – а я еще хочу поговорить со своим кузнецом. – И он отвернулся.

– Милорд граф, знаете ли вы, что такое медовый месяц?

Граф расхохотался.

– У меня-то он был так давно, что теперь и не вспомнишь. Так что такое медовый месяц, милая?

– Это период длиной в месяц сразу после свадьбы, предназначенный для того, чтобы между новобрачными могла установиться гармония и любовь.

Он кивнул:

– Да, очень романтичная идиллия.

Джори вздохнула:

– Но у меня все будет короче из-за войны.

– Моя дорогая, мы надеемся остановить беспорядки и предотвратить войну.

– И все же, если бы мне позволено было иметь желания, я бы пожелала, чтобы мы с Хэмфри могли отправиться на медовый месяц в Мидхерст, потом в замок Гудрич в Херефорде, и тогда Хэмфри поспешил бы к вам на помощь в Уэльс противостоять мятежникам.

– Что же, моя дорогая, не вижу причин отказать тебе в этом желании. Трудно устоять перед такой красивой невесткой. – Он пожал ей руку. – Пусть никто не скажет, что я стал на пути гармонии и любви. Леди Марджори, вы получите свою романтическую идиллию.

– О, Джон, благодарю вас от всего сердца! – Джори намеренно назвала графа по имени, показывая, что прежде всего ценит в нем человека и лишь потом свекра. Она понимала, что схитрила, но не чувствовала вины, ведь она действовала в интересах Хэмфри.

В этот же день, но позже, предполагался отъезд Гилберта де Клэра и Джоанны в замок Хартфорд, но из Виндзора явился посыльный с известием о том, что королева заболела воспалением легких. Королева давно себя плохо чувствовала, а потому Гилберт убедил Джоанну вернуться в Виндзор и оставаться там до тех пор, пока ее мать не поправится. Джоанна обняла Джори.

– Почему ты не уговорила Хэмфри остаться на месяц в вашем замке в Мидхерсте, вместо того чтобы скакать в этот забытый Богом Уэльс? Тогда бы мы поехали вместе.

– Я не смею вмешиваться в дела мужа.

В глазах Джоанны мелькнула веселая искра.

– Ах ты, маленькая лиса! Ты, как обычно, на шаг впереди меня!

– О нет, я следую за тобой, – заверила ее Джори.

На следующий день де Боуны со своими людьми выступили в поход, а двумя часами позже Варенны уже были готовы отправиться на побережье, где их ждали корабли, чтобы перевезти через пролив.

Джори твердо решила удержаться от слез, прощаясь с братом и дядей. Ее приводила в ужас предстоящая война с Францией, но она старалась не показывать страха.

– До встречи, Линкс, – говорила она, кутаясь в меховую накидку. – Надеюсь, в Гаскони будет теплее, чем в Англии.

Линкс обнял сестру.

– Береги себя, Минкс.

Джори поцеловала в щеку своего дядю Джона де Варенна.

– Я верю, король сделал правильный выбор, решив, что именно вы отвоюете его земли. Вы вернетесь с победой и заслужите славу.

Следующие два дня Джори руководила упаковкой своих вещей и вещей Хэмфри, а также многочисленных подарков, полученных ими на свадьбу для замка Мидхерст. Для спальни хозяина имелась новая двуспальная кровать и портьеры, для стен – гобелены. Наконец дело дошло и до прекрасного льняного белья, которое Джори получила от Сильвии. Его она тщательно упаковала и отослала вниз уложить в повозку. Затем Джори сама спустилась с лестницы, в последний раз оглядела интерьеры Хедингема и едва сдержала навернувшиеся слезы.

«Не надо трусить, Джори. Храбро смотри в будущее!»

Вместе с Сильвией она вышла во внутренний двор, где их ожидал Хэмфри, чтобы помочь жене вскочить в седло. В этот момент на сцене появился посыльный в ливрее Глостеров и вручил письмо Хэмфри де Боуну.

– Это тебе, Марджори. От Джоанны.

Джори улыбнулась:

– Вероятно, она желает нам счастливого пути. – Джори развернула письмо и быстро пробежала его глазами.

Улыбка исчезла с ее лица, она бросила на Хэмфри несчастный взгляд. – Умерла королева Элеонора.

На похороны королевы Элеоноры в Виндзоре собрались все знатные люди, которые оставались в Англии. Хэмфри де Боун сопровождал свою жену в королевский замок, где Джори сразу отыскала принцессу Джоанну.

– Ты, наверное, страшно потрясена! Как ты себя чувствуешь?

Джоанна протянула Джори обе руки.

– Я так рада, что ты приехала. Гилберт не способен меня утешить. Отец на войне во Франции. Я не знала, что мне делать!

– Как твое здоровье? Как ребенок? С ним все хорошо? – быстро спросила Джори.

Джоанна кивнула.

– Муж каждый день заставляет меня отдыхать. Фрейлины матери делают все, что нужно.

– Мы привезли с собой мою невестку. Сильвия в таком отчаянии. Когда мы получили твое письмо, Линкс уже отправился во Францию. Не знаю, как она без него обойдется.

– Этим утром ее отец прибыл в Виндзор.

– Я рада, что Сильвию поддержит мощная рука ее отца. Должно быть, твой брат в отчаянии из-за смерти матери, да еще отца сейчас нет.

Глаза Джоанны блеснули.

– Брат пьет с самого своего приезда. Вчера вечером Глостер выговаривал ему за неподобающее поведение, но ведь, честно говоря, королева была не такой уж преданной матерью. Король был для нее солнцем и луной, центром ее вселенной.

– Она почти пятьдесят лет была замужем за Эдуардом. С тех пор, как ей исполнилось десять лет. Ее преданность можно понять.

Джоанна склонилась пониже, так, чтобы ее слова достигли лишь слуха Джори.

– И все же могу спорить, что король Англии не найдет в себе сил покинуть театр военных действий, чтобы похоронить свою жену королеву.

– В таком случае ты и принц Эдуард будете представлять его величество на похоронах королевы Элеоноры.

Войдя в комнату, Джори бросилась к Сильвии и обняла ее.

– Так жаль, что Линкс не может сейчас тебя поддержать.

– Когда дело доходит до болезни и смерти, мужчины мало способны утешить. Я прекрасно помню, каким нетерпеливым и невнимательным был мой отец, когда заболела мать. В поисках сочувствия и помощи женщины в такое время должны рассчитывать лишь друг на друга.

– Все так неожиданно. На моей свадьбе королева казалась совсем здоровой.

– Дело в том, что королева начала кашлять в тот день, когда мы катались на барже перед свадьбой принцессы Джоанны. Мы все считали, что она быстро поправится от такой легкой простуды, но воспаление постепенно усиливалось. Элеонора запретила сообщать о своей болезни королю Эдуарду, боялась, что он не поедет во Францию.

– Сильвия, что нужно сделать для завтрашних похорон?

– Отнеси эти деньги в часовню на свечи для Элеоноры от семьи де Варенное. Завтра Вестминстерское аббатство будет сиять от множества свеч, но и в Виндзорской часовне они тоже должны быть.

– Прекрасная идея, Сильвия. Я тоже дам денег на свечи от семьи де Боунов и велю, чтобы они были с благовониями. Потом зайду к Джоанне. Надо убедиться, что она сегодня отдыхала.

– Я так завидую ее беременности. Она, очевидно, из тех женщин, которые легко беременеют. Ее мать была такой же.

Джори закусила губу.

– Придет и твое время, Сильвия. Не отчаивайся.

Вернувшись в королевские апартаменты Джоанны, Джори обнаружила там Гилберта, который сидел и что-то писал.

– Надеюсь, вы здоровы, милорд. Я только что из Виндзорской часовни. Такое впечатление, что в Англии увяли все цветы. Для королевы Элеоноры ничего не осталось.

– Я послал на остров Уайт, чтобы привезли любых цветов. Но, боюсь, их привезут в последнюю минуту. Джоанна отдыхает, но, я уверен, ей станет лучше, если вы поговорите с ней.

– Благодарю вас. – Джори открыла дверь в спальню Джоанны и присела на край постели. – Твой муж послал за цветами аж на остров Уайт. Он очень внимательный.

– Глостер вплотную занялся похоронами. Говорит, что король наверняка полагается на него. Он позаботился обо всем. – Джоанна села в постели. – Ты помнишь, как я гадала на Таро? Тогда выпала карта «смерть», но я и подумать не могла, что она указывает на смерть матери.

– Я ведь тоже вытянула карту со «смертью». Надеюсь, второй смерти не будет, но есть древнее поверье, что смерть приходит трижды. Я молюсь, чтобы никто не погиб на войне.

«Господи, пожалуйста, сохрани Линкса». Джоанна передернула плечами.

– Раздвинь портьеры, впусти сюда солнце. Темнота так меня угнетает.

Джори подошла к высокому окну и отодвинула шторы.

– О, смотри, снег пошел. Все стало таким белым, красивым.

– Вот и хорошо. Я смогу завтра надеть свою новую черно-белую накидку из горностая. Будь добра, скажи, чтобы Мод Клиффорд достала ее из сундука. Гилберт велел сшить ее, чтобы я не мерзла, когда мы поедем в Глостер. Я рада, что мы будем недалеко друг от друга. Между Глостером и замком Гудрич всего пятнадцать миль.

– Отдохни. Наши комнаты в нижних покоях. Если надо, пошли за мной, Джоанна.

Джори надвинула капюшон накидки и вышла на снег. Быстро переступая по запорошенным плитам, она прошла от верхних покоев и уже ступила во двор, когда услышала громкий смех и ликующие крики. Казалось, на свободу вырвались демоны ада. Несколько молодых людей с визгом играли в снежки. Сквозь снежную завесу Джори с возмущением увидела, что предводительствует ими принц Эдуард. «Что за дикость! Какое неподобающее поведение. Принц Эдуард уже не ребенок! Он должен понимать, что это недопустимо!»

Джори чувствовала, как в ней разгорается гнев. С принцем было шестеро молодых дворян, все – сыновья из знатных семейств. Лишь один стоял поодаль, не принимая участия в этом грубом развлечении. У молодого человека было смуглое лицо, очень темные волосы и гордый взгляд. Внезапно Джори догадалась, кто это. «Это сын Гая де Бошана, Рикард».

Целую минуту Джори стояла и смотрела, потом, держась как можно дальше от сборища элегантных повес, обогнула Круглую башню. Вдруг чей-то властный голос прорезал визгливый гомон. Весельчаки замерли, словно обращенные в камень. Джори едва не вскрикнула, увидев, что по камням Серединного двора ступает граф Уорик. Она поглубже надвинула капюшон и спряталась под крышей портика Нормандских ворот, чтобы Гай ее не заметил. Сердце бешено колотилось.

Расширившимися от изумления глазами она следила, как Уорик стремительно приближается к молодому Эдуарду Плантагенету, поднимает могучую руку и без всякого предупреждения бьет наследного принца в плечо. При этом Уорик и бровью не повел, когда молодой человек упал от удара на колени. Потом граф подошел к собственному сыну и повторил наказание. Джори подумал, что никто другой не посмел бы поднять руку на королевского сына. «Вот почему у него такая дурная слава!»

Она не двинулась с места, пока двор не опустел, потом, с подгибающимися коленями, пробралась в нижние покои, где были выделены комнаты для молодой четы де Боунов.