Вудхауз Пэлем ГрэнвилДживс шевелит мозгами

П.Г.Вудхауз

Дживс шевелит мозгами

Перевод А. Балясникова

-- А, Дживс, привет, привет! -- сказал я.

-- Доброе утро, сэр.

Дживс бесшумно ставит на столик рядом с кроватью чашку чая, и я с наслаждением делаю первый глоток. Самое "то" -- как и всегда. Не слишком горячий, не слишком сладкий, не чересчур слабый, но и не излишне крепкий, молока ровно столько, сколько требуется, и ни единой капли не пролито на блюдце. Поразительная личность этот Дживс. Безупречен во всем до чертиков. Всегда это говорил и сейчас повторю. К примеру, все мои прежние слуги вваливались по утрам в комнату когда я еще спал, и весь день испорчен. Другое дело Дживс -- у него это словно телепатия -- всегда точно знает, когда я проснулся. И вплывает в комнату с чашкой чая ровно через две минуты после того, как я возвращаюсь в этот мир. Просто никакого сравнения.

-- Как погодка, Дживс?

-- Чрезвычайно благоприятная, сэр.

-- Что в газетах?

-- Небольшие трения на Балканах, сэр. Кроме этого, ничего существенного.

-- Хотел спросить, Дживс, вчера вечером в клубе один тип уверял меня, что можно смело ставить последнюю рубашку на Корсара в сегодняшнем двухчасовом забеге. Что скажете?

-- Я бы не торопился следовать его совету, сэр. В конюшнях не разделяют его оптимизма.

Вс' -- вопрос исчерпан. Дживс знает. Откуда -- сказать не берусь, но знает. Было время, когда я рассмеялся бы, поступил по-своему и плакали бы мои денежки, но это время прошло.

-- Кстати о рубашках, -- сказал я. -- Те лиловые, что я заказывал, уже принесли?

-- Да, сэр. Я их отослал назад.

-- Отослали назад?

-- Да, сэр. Они вам не подходят, сэр.

Вообще-то мне эти рубашки очень понравились, но я склонил голову перед мнением высшего авторитета. Слабость характера? Не знаю. Считается, что слуга должен только утюжить брюки и все такое прочее, а не распоряжаться в доме. Но с Дживсом дело обстоит иначе. С самого первого дня, как он поступил ко мне на службу, я вижу в нем наставника, философа и друга.

-- Несколько минут назад вам звонил по телефону мистер Литтл, сэр. Я сообщил ему, что вы еще спите.

-- Он ничего не просил передать?

-- Нет, сэр. Упомянул о некоем важном деле, которое он хотел бы с вами обсудить, но не посвятил меня в детали.

-- Ладно, думаю, мы увидимся с ним в клубе.

-- Без сомнения, сэр.

Нельзя сказать, чтобы я, что называется, дрожал от нетерпения. Мы вместе учились с Бинго Литтлом в школе и до сих пор частенько видимся. Он племянник старого Мортимера Литтла, который недавно ушел на покой, сколотив неслабое состояние. (Вы наверняка слышали о "противоподагрическом бальзаме Литтла" -- "Лишь только вспомнил о бальзаме -- затанцевали ноги сами".) Бинго сшивается в Лондоне на денежки, которые в достаточном количестве получает от дяди, так что он ведет вполне безоблачное существование. И хотя Дживсу он говорил про какое-то важное дело, ничего мало-мальски важного у него случиться не могло. Открыл, наверное, новую марку сигарет и хочет со мной поделиться впечатлением, или еще что-нибудь в таком же роде. Словом, портить себе завтрак и беспокоиться я не стал.

После завтрака я закурил сигарету и подошел к открытому окну взглянуть, что творится в мире. День, вне всякого сомнения, обещал быть превосходным.

-- Дживс, -- позвал я.

-- Сэр? -- Дживс убирал со стола посуду, но услышав голос молодого хозяина, почтительно прервал свое занятие.

-- Насчет погоды вы абсолютно правы. Потрясающее утро.

-- Бесспорно, сэр.

-- Весна и все такое.

-- Да, сэр.

-- Весной, Дживс, живее радуга блестит на оперении голубки.

-- Во всяком случае, так меня информировали, сэр.

-- Тогда вперед! Давайте трость, самые желтые туфли и мои верный зеленый хомбург. Я иду в парк кружиться в сельском хороводе.

Не знаю, знакомо ли вам чувство, которое охватывает человека в один прекрасный день где-то в конце апреля -- начале мая, когда ватные облака бегут по светло-голубому небу, подгоняемые ласковым западным ветром. Испытываешь душевный подъем. Одним словом, романтика -- ну, вы меня понимаете. Я не отношусь к числу горячих поклонников слабого пола, но в это утро я был бы не прочь, чтобы мне позвонила очаровательная блондинка и попросила, скажем, спасти ее от коварных убийц. И тут на меня словно выплеснули ушат ледяной воды: я столкнулся с Бинго Литтлом в нелепом малиновом галстуке с подковами.

-- Привет, Берти, -- сказал Бинго.

-- Боже милостивый, старик, -- гаркнул я. -- Что это за ошейник? Откуда он у тебя? И зачем?

-- А, ты про галстук? -- Он покраснел. -- Я... э-э-э... мне его подарили.

Видно было, что он смущен, и я переменил тему. Мы протопали еще немного и плюхнулись на стулья на берегу Серпантина.

-- Дживс сказал, у тебя ко мне какое-то дело.

-- А? Что? -- Бинго вздрогнул. -- Ах, да-да. Разумеется.

Я ждал, что он осветит, наконец, главный вопрос повестки дня. но он, похоже, не жаждал открывать прения на эту тему. Разговор совсем завял. Бинго сидел, остекленело уставившись в пространство.

-- Послушай, Берти, -- произнес он после паузы продолжительностью эдак в час с четвертью.

-- Берти слушает!

-- Тебе нравится имя Мейбл?

-- Нет.

-- Нет?

-- Нет.

-- А тебе не кажется, что в нем скрыта какая-то музыка, словно шаловливый ветерок ласково шелестит в верхушках деревьев?

-- Не кажется.

Мой ответ его явно разочаровал, но уже через минуту он снова воспрянул духом.

-- Ну разумеется, не кажется. Всем известно, что ты бессердечный червь, лишенный элементарных человеческих чувств.

-- Не стану спорить. Ладно, выкладывай. Кто она?

Я догадался, что бедняга Бинго в очередной раз влюбился. Сколько я его помню -- а мы вместе учились еще в школе, -- он постоянно в кого-то влюбляется, как правило, по весне, она оказывает на него магическое действие. В школе у него скопилась уникальная коллекция фотографий актрис, а в Оксфорде его романтические наклонности стали притчей во языцех.

-- Я договорился встретиться с ней во время обеда, если хочешь, пошли со мной, заодно и пообедаем вместе, -- сказал он, взглянув на часы.

-- Очень своевременное предложение, -- согласился я. -- Где вы обедаете? В "Рице"?

-- Около "Рица".

Географически он был точен. Примерно в пятидесяти ярдах к востоку от "Рица" есть убогая забегаловка, где подают чай и кексы, таких заведений в Лондоне пруд пруди, и в нее-то -- хотите верьте, хотите нет -- мой школьный друг юркнул с проворством спешащего в родную норку кролика. Я и глазом моргнуть не успел, как мы уже протиснулись за столик и расположились над тихой кофейной лужицей, оставшейся от предыдущих посетителей.

Должен признаться, что я был в некотором недоумении. Нельзя сказать, что Бинго купается в деньгах, но все же с презренным металлом у него дело обстоит неплохо. Не говоря уже о том, что он получает приличную сумму от дяди, в этом году он удачно играл на скачках и закончил сезон с положительным балансом. Тогда какого дьявола он приглашает девушку в эту Богом забытую харчевню? Во всяком случае не оттого, что он на мели.

Тут к нам подошла официантка. Довольно миленькая девица.

-- А разве ты не собираешься подождать... -- начал было я. решив, что это уж слишком даже для Бинго: мало того, что он приглашает девушку на обед в такую дыру, так еще набрасывается на корм до ее прихода. Но тут я взглянул на его лицо и осекся.

Старик сидел, выпучив глаза. Циферблат его стал пунцоно-красным. Все это очень напоминало картину "Пробуждение души", выполненную в алых тонах.

-- Здравствуйте, Мейбл, -- сказал он и судорожно глотнул воздух.

-- Здравствуйте, -- сказала девушка.

-- Мейбл, это мой приятель Берти Вустер, -- сказал Бинго.

-- Рада познакомиться, -- сказала она. -- Прекрасное утро.

-- Замечательное.

-- Вот, видите, я ношу ваш галстук, -- сказал Бинго.

-- Он вам очень к лицу, -- сказала девушка.

Лично я, если бы мне кто-то сказал, что подобный галстук подходит к моему лицу, тотчас же встал бы и двинул ему как следует, невзирая на пол и возраст; но бедолага Бинго прямо-таки зашелся от радости и сидел, самодовольно ухмыляясь самым омерзительным образом.

-- Что вы сегодня закажете? -- спросила девушка, переводя разговор в практическое русло.

Бинго благоговейно уставился в меню.

-- Мне, пожалуйста, чашку какао, холодный пирог с телятиной и ветчиной, кусок фруктового торта и коржик. Тебе то же самое, Берти?

Я взглянул на него с возмущением. Подумать только, он был моим другом все эти годы, неужели он воображает, что я могу нанести такую обиду собственному желудку?

-- Или, может, возьмем по куску мясного пудинга и зальем все это газировкой? -- продолжал Бинго.

Знаете, даже страшно становится, как подумаешь, до чего может довести человека любовь. Ведь я хорошо помню, как этот убогий, который сидел сейчас предо мной и как ни в чем ни бывало рассуждал о коржиках и газировке, подробно объяснял метрдотелю ресторана "Клэриджс", как именно шеф-повар должен приготовить для него "жареный морской язык под соусом из королевских креветок и шампиньонов", пообещав, что отошлет блюдо обратно на кухню, если окажется что-то не так. Чудовищно! Просто чудовищно!

Булочка с маслом и кофе показались мне единственным мало-мальски безвредным кушаньем из всего меню, явно составленного самыми зловредными членами семейства Борджиа для того, чтобы свести счеты со своими заклятыми врагами, поэтому я выбрал только булочку и маленькую чашку кофе, и Мэйбл, наконец, ушла.

-- Ну, как? -- спросил Бинго с восторженным выражением лица.

Я догадался, что ему не терпится узнать мое мнение о только что покинувшей нас деве-отравительнице.

-- Очень мила, -- сказал я.

Но этого ему показалось мало.

-- Признайся, что ты в жизни не встречал такой изумительной девушки, -с блаженной улыбкой произнес он.

-- Да-да. Разумеется, -- ответил я, желая успокоить дуралея. -- Где вы познакомились?

-- На благотворительном балу в Камберуэлле.

-- Но что, ради всяго святого, ты делал на благотворительном балу в Камберуэлле?

-- Твой Дживс предложил мне пару билетов. Сказал, что это на какие-то благотворительные цели, уже не помню, что именно.

-- Дживс? Вот уж не думал, что подобные вещи его интересуют.

-- Ему тоже нужно иногда встряхнуться. Как бы то ни было, он был там и развлекался на все сто. Я сперва не собирался идти, а потом зашел просто так, из любопытства. Господи, Берти, как подумаю, что я мог пропустить!

-- А что ты мог пропустить? -- спросил я; он совсем заморочил мне голову, и я туго соображал.

-- Мейбл, тупица. Если бы я не пошел, так не встретил бы Мейбл.

-- А... Ну да.

После этого Бинго впал в транс и вышел из него только, чтобы затолкать в себя пирог и коржик.

-- Берти, -- произнес он. -- Мне нужен твой совет.

-- Валяй.

-- Вернее совет, но не твой, поскольку от твоих советов еще никому не было проку. Ведь всем известно, что ты законченный осел. Только не подумай, что я хочу тебя обидеть.

-- Нет, что ты. Какие обиды...

-- Не мог бы ты изложить все своему Дживсу -- а вдруг он что-нибудь придумает. Ты же мне рассказывал, как он не раз помогал твоим друзьям выходить из самых безнадежных ситуаций. Насколько я понял, он у тебя вроде домашнего мозгового центра.

-- До сих пор еще ни разу не подводил.

-- Тогда изложи ему мое дело.

-- Какое дело?

-- Мою проблему.

-- А в чем проблема?

-- Ну как же, недотепа, в моем дяде, разумеется. Как ты думаешь, что на все это скажет мой дядя? Да ведь если я все ему так, с бухты-барахты, выложу, с ним родимчик случится прямо на каминном коврике.

-- Заводится с полоборота?

-- Его непременно нужно подготовить. Только вот как?

-- Да, как?

-- Я ведь говорил, от тебя не будет никакого проку Ты что, не знаешь, что если он урежет мое содержание, я останусь на бобах? Так что изложи все Дживсу, и посмотрим, не выгонит ли он на меня такую редкую дичь, как счастливый конец. Скажи, что мое будущее в его руках и что если прозвонят свадебные колокола, он может рассчитывать на мою признательность, вплоть до полцарства. Ну, скажем, до десяти монет. Согласится Дживс пошевелить мозгами, если ему будут светить десять фунтов?

-- Вне всякого сомнения, -- сказал я.

Меня нисколько не удивило, что Бинго вздумал посвятить Дживса в сугубо личную проблему Я и сам бы в первую очередь подумал о Дживсе, если бы попал в какую-то переделку. Как я не раз имел возможность убедиться, у него всегда полно блестящих идей. Уж если кто может помочь бедняге Бинго, так это Дживс.

В тот же вечер я изложил ему суть проблемы.

-- Дживс!

-- Сэр?

-- Вы сейчас ничем не заняты?

-- Нет, сэр.

-- Я имею в виду -- я вас ни от чего не оторвал?

-- Нет, сэр. Я взял себе за правило читать в это время суток какую-нибудь поучительную книгу, но если вам требуются мои услуги, я вполне могу прервать это занятие или отложить его вовсе.

-- Дело в том, что мне нужен ваш совет. Насчет мистера Литтла.

-- Молодого Литтла, сэр, или старшего мистера Литтла, его дяди, проживающего на Паунсби-Гарденз?

Впечатление такое, что Дживс знает вс'. Просто поразительно. Я дружу с Бинго, можно сказать, всю жизнь, но понятия не имею, где именно обитает его дядя.

-- Откуда вы знаете, что он живет на Паунсби-Гарденз? -- спросил я.

-- Я в добрых отношениях с поварихой мистера Литтла-старшего, сэр. Точнее, у нас достигнуто взаимопонимание.

Признаюсь, я был потрясен. Мне и в голову не приходило, что Дживса занимают такие вещи.

-- Вы хотите сказать... вы помолвлены?

-- Можно сказать, что это равнозначно помолвке, сэр.

-- Ну и ну!

-- У нее выдающиеся кулинарные таланты, сэр, -- сказал Дживс, словно считая себя обязанным оправдаться. -- А что вы меня хотели спросить насчет мистера Литтла?

Я выложил ему все как есть.

-- Вот так обстоят дела, Дживс, -- сказал я. -- Думаю, наш долг немного сплотиться и помочь Бинго положить этот шар в лузу Расскажите мне о старом Литтле. Что он за гусь?

-- Весьма своеобразная личность, сэр. Удалившись отдел, он сделался большим затворником и теперь по большей части предается радостям застолья.

-- Короче говоря -- обжирается, как свинья?

-- Я бы не взял на себя смелость воспользоваться подобным определением, сэр. Скорее он из тех, кого принято называть гурманом. Очень трепетно относится к тому, что ест, и потому особенно высоко ценит искусство мисс Уотсон.

-- Поварихи?

-- Да,сэр.

-- Тогда лучше всего запустить к нему Бинго сразу после хорошего ужина. Когда он будет в размягченном состоянии.

-- Сложность в том, сэр, что в настоящее время мистер Литтл на диете в связи с сильным приступом подагры.

-- Это может спутать нам карты.

-- Вовсе нет, сэр. Я полагаю, что несчастье, случившееся со старшим мистером Литтлом, можно обратить на пользу вашему молодому другу. Не далее как вчера я разговаривал с камердинером мистера Литтла, и тот сообщил мне, что сейчас его основная обязанность -- читать мистеру Литтлу вслух по вечерам. На вашем месте, сэр, я бы посоветовал молодому мистеру Литтлу начать самому читать своему дяде.

-- Понимаю: операция "преданный племянник". Старикан тронут благородством юноши, верно?

-- Отчасти так, сэр. Но в еще большей степени я рассчитываю на выбор литературы, которую будет читать своему дяде молодой мистер Литтл.

-- Ну нет, тут особенно не разгуляешься. У Бинго симпатичная физиономия, но в литературе он дальше спортивного раздела в "Таймс" не пошел.

-- Это препятствие можно преодолеть. Я был бы счастлив сам выбирать книги для чтения мистеру Литтлу. Возможно, мне следует несколько пояснить мою мысль.

-- Признаться, пока я не уловил, в чем суть.

-- Метод, который я беру на себя смелость вам предложить, называется в рекламном деле "методом прямого внедрения" и состоит во внушении какой-либо идеи путем многократного повторения. Вы, возможно, и сами сталкивались с действием этой системы.

-- Ну да, это когда тебе все время талдычат, что то или иное мыло лучшее в мире, ты попадаешь под влияние, бросаешься в ближайшую лавку и покупаешь целую дюжину?

-- Абсолютно верно, сэр. Тот же метод лежит в основе всех успешных пропагандистских кампаний, проводившихся во время последней войны. И мы смело можем им воспользоваться, чтобы изменить отношение дяди вашего друга к проблеме классовых различий. Если мистер Литтл-младший начнет изо дня в день читать своему дяде рассказы, повести и романы, в которых брак с особой более низкого социального положения считается не только возможным, но и достойным восхищения, я думаю, это подготовит мистера Литтла-старшего к восприятию известия о том, что его племянник собирается жениться на простой официантке.

-- А разве есть такие книги? В газетах пишут только о тех, где супруги ненавидят друг дружку и спят и видят, как бы поскорее разбежаться в разные стороны.

-- Да, сэр, существуют и другие книги, рецензенты редко удостаивают их вниманием, но широкая публика охотно читает. Вам никогда не попадалась в руки "Вс' ради любви" Рози М. Бэнкс?

-- Нет.

-- А "Алая роза лета" того же автора?

-- Нет, не попадалась.

-- Моя тетя, сэр, является обладательницей полного собрания сочинений Рози М. Бэнкс. Мне не составляет никакого труда позаимствовать у нее их столько, сколько может потребоваться младшему мистеру Литтлу Это очень легкое и увлекательное чтение.

-- Что ж, пожалуй, стоит попробовать.

-- Во всяком случае, я настоятельно рекомендовал бы этот метод, сэр.

-- Значит, договорились. Завтра же чешите к т'те и тащите две-три штуки, да позабористее. Попытка -- не пытка.

-- Истинная правда, сэр.