"Наказание красотой" - читать интересную книгу автора (Шилова Юлия Витальевна)ГЛАВА 3Света спала. Посмотрев на нее, я прошла в ванную и, тщательно вымыв руки, попрыскала на себя духами: мне вдруг стало казаться, что от меня пахнет покойником. – Вера, ты что так рано? – раздался за дверью испуганный голос. – Что-нибудь случилось? – Нет, ничего, – ответила я, стараясь сделать беззаботное лицо. – Я ездила по твоему вопросу. Того человека, с кем мне хотелось поговорить, не было на месте… Ну все, нужно выходить. Увидев меня, Света отшатнулась. – Верка, ты так выглядишь… – Как? – Вся бледная… – Голова закружилась. – Верунчик, у тебя так здорово… Все по-домашнему… Можно я еще посплю? – Спи на здоровье и ни о чем не думай. Так сколько, ты говоришь, нужно денег, чтобы откупиться от сутенера? – Двадцать тысяч. – Баксов? – Понятное дело, не рублей, – занервничала Света. – Даже если бы у меня была такая сумма, я бы не рискнула ее отдать. Нет гарантии, что потом он не потребует еще… – У меня есть такие деньги и даже больше. Но, пойми меня правильно, я здесь пахала как лошадь… – Я у тебя ничего не прошу, – покраснела Света. – Мне бы только на обратный билет и паспорт. Если у тебя ничего не получится, попробую сама что-нибудь придумать… Я вообще смекалистая, мне бы только передохнуть немного, подлечить психику… Слегка приобняв Свету за плечи, я взъерошила ее волосы и улыбнулась: – Эх ты, смекалистая! Попала в такой переплет… Поживи пока тут. Все будет нормально, вот увидишь… Быстро переодевшись, я села за руль и поехала в ресторан. Репетиция давно началась. На ходу поздоровавшись с коллективом, я приступила к работе. Новая программа шла туго, а через неделю ее выпускать… После нескольких прогонов объявили перерыв. Наскоро перекусив на кухне, я подошла к бару и, попросив телефон, набрала свой номер. Как и следовало ожидать, трубку никто не брал. Представив, как дергается сейчас Светка, слушая телефонные звонки, я не удержалась от улыбки и, успокоенная, села на высокий стул. – Верунчик, привет! – пропел за спиной нежный голосок. Обернувшись, я увидела Любку, мою закадычную подружку, работавшую здесь официанткой. Любка приехала в Прагу из Калуги и, чудом избежав панели, попала в ресторан. Сначала она вкалывала посудомойкой, а потом ей повезло. Впрочем, сама она так не считала. Директор ресторана, сделавший ее своей любовницей, оказался садомазохистом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если верить Любке, повезло-то как раз мне, а не ей… – Верунь, давай коньячку хлопнем, а то я с утра на ногах. Хочется немного расслабиться… – Не могу, – отказалась я. – Почему? – Помнишь, мы с тобой текилу пригубили? Я потом слова забыла, а это заметил Карась… В общем, он меня предупредил: если еще хоть раз такое повторится, из ресторана я вылечу как пробка. – Да куда он денется! Что он, дурак, что ли, тебя выгонять? Сюда ведь толпы ходят только из-за того, чтобы послушать твои песни! Уволят тебя – ресторан пустой стоять будет. Он же на тебе такие бабки лупит! Ты же не просто поешь, а еще и музыку сама пишешь. Я от твоей последней песни в прошлый раз даже прослезилась. Давай выпьем, Веруля! Это мы с тобой в прошлый раз текилы перебрали… Я тоже поднос уронила с бутылкой дорогого коньяка. Мне ее стоимость из зарплаты вычтут. Ну и хрен с ней! Мне от этих денег ни жарко, ни холодно… – Ладно, давай наливай. Только немного! – Конечно, по чуть-чуть, – обрадовалась Любка. – Я ведь тоже не могу каждый день дорогие пузыри бить! Любка, весело подмигнув, принесла бутылку «Хеннесси» и разлила коньяк по рюмкам. – Ты зачем новую открыла? – удивилась я. – А! – махнула Любка рукой. – Я потом сюда немного водки подмешаю и вынесу подгулявшим посетителям. У меня этот номер постоянно проходит. Одному упитому чеху спирту с чаем намешала, перекрестилась и поставила на стол. Он выпил и глазом не моргнул. – Смотри, Любка, попадешься. – Не попадусь! Я же как психолог – клиента насквозь вижу. У меня глаз наметан, не боись. Не будем же мы с тобой всяким пойлом травиться, а за свои деньги покупать – ни хрена ведь не скопишь. Мы выпили по рюмочке и налили по второй. – У тебя что-то случилось? – вдруг участливо спросила Любка. – Нет, а с чего ты взяла? – Я украдкой посмотрела на свои руки. Может, на них осталась кровь? Руки были идеально чистые. Убедившись в этом, я с облегчением вздохнула. – Какая-то ты сегодня не такая… – Да нормальная я! Ко мне ночью одна девчонка прибежала. Просит о помощи. Поехала по объявлению, а ее кинули. Ни паспорта, ни денег, да еще и бандюги-сутенеры на хвосте висят. Нужно ей помочь. – И чем ты ей можешь помочь? – округлила глаза Любка. – Придумаю что-нибудь. Ее нужно или нелегально перевезти через границу или паспорт купить. – А деньги у нее есть? – Денег у нее нет, – задумчиво произнесла я. – Тогда нечего благотворительностью заниматься! Их здесь пруд пруди. Если всем помогать, то самой ничего не останется. Ты же пашешь как проклятая! Нам никто ничего не дает, мы все зарабатываем сами. – Любка, что ты такое говоришь?! Я же не могу ее на улицу выгнать! Мы бы тоже могли оказаться в таком дерьме. Просто нам повезло. – В чем? – Любка аж подскочила от возмущения. – В том, что я исполняю все прихоти этого жирного чешского ублюдка?! В том, что он мне своими цепями и плетками искалечил все тело? Я никакого везения тут не вижу. Я бы с радостью вернулась домой. Понимаешь, Верка, – с радостью! Только куда я работать пойду? А ведь у меня высшее образование. Я инженер. Много я в России наинженерю?! Так наинженерю, что за неделю от голода загнусь. Да и ты с этим Карасем связалась. Он же псих ненормальный! Он же тебя в любую минуту убить может! Ему надо в дурике отдыхать, а не ресторан контролировать. Если мы всем девочкам помогать будем, тогда какого черта мы здесь пахали, не жалея себя?! – Любка замолчала, а затем, немного успокоившись, тихим голосом спросила: – Она у тебя дома живет? – У меня. – К тебе же Карась на трахатушки приезжает! – Я ее научила. Если Карась появится, она в гардеробной отсидится. Он туда нос не сует. – Ладно, попробуем ей помочь. – Любка вздохнула. – Никуда не денешься. Если мы ей не поможем, то тогда больше некому. И зачем они, дуры, сюда пачками едут?! – За тем же, за чем и ты прикатила. – Получается, что нам и в самом деле повезло, – вздохнула Любка. – Именно это я и пытаюсь тебе вдолбить. – А ты с Вадимом поговори. Я слышала, что к нему с такими вещами можно обращаться. У него связи. – С каким Вадимом? – подобралась я. – С обыкновенным. У нас один Вадим—саксофонист. А ты знаешь другого? – Нет, – коротко ответила я, опустив глаза. Сердце болезненно сжалось. А вдруг меня уже ищут? Мужчины, случайно зашедшие к Вадиму, вполне могли обратиться в полицию. Описать мои приметы несложно. Яркая блондинка, голубые глаза… Да и соседи видели у дома мою машину… Полиция выйдет на меня, обыщет квартиру и найдет Карасеву заначку с наркотой. Тогда я сяду по полной программе… Не отвертеться… – Работать! Хватит задницу просиживать! – Злобный голос Карася заставил меня вздрогнуть. – Я первый раз присела, – обиженно огрызнулась Любка. – Целый день на ногах! Посидеть, что ли, нельзя? – Ты не только сидишь, но и пьешь в рабочее время. Разжалую и отправлю на панель. На твое место быстро другая найдется. Не хочешь подносы носить, будешь лежать! – Согнав Любку, Карась с довольным видом уселся на ее место. Любка, фыркнув, пошла на кухню. Несмотря на гордо поднятую голову, вид у нее был жалкий. – Ну зачем ты так? – укоризненно сказала я. – Мы ведь не роботы без перерыва пахать! Карась схватил меня за руку и рывком притянул к себе. – Пусти, дурак, больно, – сморщилась я. – Я могу и больнее. – Глаза Карася налились кровью. – Я смотрю, ты еще не пела, а уже коньячок попиваешь. Ты уверена, что текст не забудешь? – Не забуду, отстань! – Ох, с огнем играешь, Верка! – ослабив хватку, сказал Карась. – Допрыгаешься ты у меня! – Ты когда наркотики свои заберешь? Нечего их у меня хранить! – Никогда, – спокойно усмехнулся Карась. – Как это никогда? – нахмурилась я. – А так. Если я хочу, чтобы они лежали у тебя, значит, они и будут лежать у тебя. И ты отвечаешь за них головой. Дури там на такую сумму, что тебе и не снилось. И потом, с чего ты взяла, что это твоя квартира? Ты, наверное, забыла, кто за нее платит? – Не хочешь платить, я в другую перееду. Карась, побелев, взял меня за подбородок: – Ты будешь жить там, где я скажу, и делать то, что я хочу. Нечего со мной шутки шутить. Шаг влево, шаг вправо – расстрел на месте, – заржал Карась. – Ладно, Верка, пойдем ко мне в кабинет, – миролюбиво добавил он, погладив меня по коленке. – Разговор есть. Кабинетом Карась называл несколько смежных комнат, отведенных для сборищ русской братвы. – Я сейчас не могу. Мне некогда, – моментально сообразив, куда он клонит, заартачилась я. – Меня все ждут. Народ уже подтягиваться начал. Нужно привести себя в порядок! – Обождут! – Карась схватил меня за руку и потащил за собой. – Тебя обязаны ждать. Даже тогда, когда я тебя трахаю. Закрыв дверь на замок, Карась стал срывать с меня одежду. – Пусти, дурак, ты мне платье порвешь, – попыталась оттолкнуть его я. – Ничего, новое куплю! – Карась подхватил меня, как пушинку, и, похотливо блестя глаза ми, понес на бильярдный стол. Равнодушно раздвинув ноги, я принялась ритмично двигаться, постепенно наращивая темп. Карась тяжело задышал, лицо его покраснело, по мясистым щекам покатился пот. – А… а… – застонал он, вцепившись в мои плечи влажными руками. «Ну, гад, сейчас я тебя достану, – с брезгливостью подумала я, напрягая мышцы влагалища. – Захочешь – не отпущу…» – Что ты делаешь, сука! – закричал Карась. – А-а-а! Верочка, Верунчик, я больше не могу, прекрати! А-а-а! «Чтоб ты умер! – чертыхнулась я, почувствовав, что он кончил. – По-другому нам с тобой, похоже, не разойтись…» Промокнув член полотенцем, Карась застегнул штаны. Я лежала, не шевелясь и тупо смотрела в потолок. Секс давно уже не доставлял мне никакого удовольствия. Так… Неприятная обязанность, не больше… Ценою в пять тысяч… Впрочем, за такие деньги можно и потерпеть… Карась, склонившись надо мной, непривычно нежным голосом проворковал: – Верунчик, ты хоть немного меня любишь? – Конечно, люблю, – машинально ответила я, по-прежнему изучая потолок. – Ты так об этом говоришь… – Как? – Не знаю… Без эмоций, что ли… Словно я тебя спрашиваю, любишь ли ты шоколадные конфеты. – Шоколадные конфеты я не люблю. – Почему? – Потому что от них толстеют. – Тебе это не грозит. Ты стройная, как березка. – Это потому, что я сутками голодаю. Так голодаю, что голова кружится. Могу прямо на сцене свалиться. – А зачем ты это делаешь? Ты ведь в ресторане работаешь. У тебя питание бесплатное. Я вам всем бесплатно есть разрешаю. – У меня аппетита нет, – ответила я. Карась, погладив мою грудь, слегка ущипнул за сосок. – Мне понравилась твоя новая песня. – Губы его расплылись в улыбке. – Да? А мне казалось, что мое творчество тебя не интересует. Тебя интересуют только деньги, которые я тебе приношу. – Деньги – деньгами, но и песни твои мне нравятся не меньше, иначе я бы тебя здесь не держал. Твори на здоровье, кто тебе мешает… Нет, а песня в самом деле получилась классная. Ты и музыку и слова сама написала? – Сама, конечно, кто ж еще? – Здорово… А кто тебя научил? – Никто. Я самоучка. У меня в школе паренек знакомый был. Он в ансамбле пел. В общем, мы подружились. Я от него многому научилась. Он так классно сочинял! Талантливый был, но наркоман… Все вены исколоты… – Ты с ним трахалась? – Трахалась, – улыбнулась я, скосив глаза на Карася. Карась, побагровев, с размаху ударил меня по щеке. – Ты что?! Совсем спятил? – вскочила я. – Это чтоб не трахалась с кем попало. – Спохватился, псих ненормальный! Я же тогда в школе училась! В дверь постучали. Схватив одежду, я метнулась в угол. Карась, усевшись в кресло, наблюдал за мной. Стук повторился. Карась не шелохнулся. – Если ты еще раз ударишь меня… – натягивая платье, выкрикнула я. – Ну и что ты мне сделаешь? – Голос Карася был насмешливым. – Я уеду домой! – Ты никогда не уедешь домой. По крайней мере, до тех пор, пока я сам не захочу тебя отпустить. Я успел к тебе привыкнуть, а менять привычки не в моих правилах! Я подошла к двери, взялась за ручку и, посмотрев на Карася, сказала: – Может, ты наденешь рубашку? За дверью кто-то стоит. – Мне некого стесняться. Я могу выйти голым и в таком виде разгуливать по ресторану. – Я в этом не сомневаюсь. – Может, тебе неудобно, что мы тут с тобой закрылись? Не бери в голову, Верка, все и так знают, что я тебя трахаю каждый день! Это ни для кого не секрет. Пусть завидуют. – Карась заржал. – А твоя последняя песня меня и в самом деле сильно растрогала, – без всякого перехода сказал он, успокоившись. – Прямо за живое задела. Макар, когда ее услышал, даже прослезился… – Спасибо, – небрежно бросила я, перешагивая через порог. За дверью стояли братки из окружения Карася и, приоткрыв рты, смотрели на меня. Я поправила волосы, кокетливо махнула им рукой и, улыбнувшись, произнесла: – Все нормально, ребята. Он уже освободился. Ваше дело привести его в чувство и одеть. До выступления оставалось пятнадцать минут. Заглянув за шторку, я увидела, что зал уже забит до отказа. Мимо промчалась Любка с увесистым подносом в руках. – Как самочувствие? – быстро спросила она. – Нормально. – Лицо мое явно свидетельствовало об обратном. – Держи хвост морковкой и думай о деньгах. – Я только о них и думаю. С утра до ночи. Так думаю, что аж голова трещит. – Тогда давай по рюмашке… – Мне сейчас петь… – Я вообще не понимаю, как можно петь на трезвую голову. Сейчас я столик обслужу… Встречаемся на кухне. |
||
|