"Проклятое созвездие" - читать интересную книгу автора (Задорожный Александр, Близнецов Димитрий)

Глава 2. КРУЖКА ПИВА

В баре «Адмирал Армор» всегда было много народу. Это заведение находилось недалеко от Открытой Биржи Свободного Труда. Поэтому основными посетителями бара были люди, пришедшие на биржу в поисках работы и решившие ненадолго отвлечься от этого занятия. В «Адмирале Арморе» любой желающий мог найти для себя кружку темного портера, глоток виски «Черный Саймон»note 1 или рюмку кукумбера — крепкой огуречной водки. Кому что нравится, и кто что может себе позволить, в зависимости от состояния кошелька, разумеется.

В этот час у испачканной мутными разводами от пролитых напитков стойки бара стояли Скайт Уорнер и Дерк Улиткинс. Друзья, как и остальные посетители, пришли на биржу труда в поисках работы и заглянули в «Адмирал Армор», чтобы пропустить по кружечке портера. Этот день, как и предыдущие с момента ареста корабля, был для них не самым удачным. Они провели на бирже труда пять часов, и все без толку. Подходящей работы для пилотов без собственного звездолета днем с огнем не найти. А таких, как они с Дерком, тут обреталось уж очень много, и, в отличие от них, многие из посетителей «Адмирала Армора» согласятся на любую работу, даже рискуя при этом угодить в тюрьму лет на двадцать. Скайту с Дерком сегодня было несколько предложений: два от торговцев краденым, а одно от какого-то типа с глазами садиста и убийцы, который вынырнул как тень из-за темного угла здания биржи и так же стремительно исчез, воровато оглядываясь по сторонам, когда ему ответили отказом.

Дерк Улиткинс с грустью посмотрел в пустое дно своей кружки и перевел кислый взгляд на Скайта, у которого в кружке оставалась еще добрая половина. Дерку снова хотелось пива. Одной пол-литровой порции напитка для него оказалось недостаточно, а деньги на вторую кружку у Дерка отсутствовали напрочь. Улиткинс знал, что у Скайта осталась еще пара кредитов, и Дерка в этот момент терзало сильнейшее желание, чтобы оставшиеся кредиты Скайта Уорнера превратились в очередную порцию пива.

— Друг, отлей чуток, — произнес он с мольбой в голосе.

— Ты зачем сюда пришел? — вытерев губы рукавом куртки, задал вопрос Скайт. — Искать работу или напиться, как… обычно?

У Скайта с самого утра было скверное настроение, поэтому он повернулся спиной к Дерку Улиткинсу и, облокотившись о стойку, стал разглядывать посетителей плохо освещенного бара.

Здесь, в пропитанном запахом дешевых сигарет помещении «Адмирала Армора», за такими же обшарпанными столиками, как и стойка бара, коротали время различные типы, в которых можно было без труда определить пилотов, занимавшихся так называемым частным извозом, золотоискателей, разведчиков-следопытов и профессиональных ганфайтеров, готовых за деньги сделать любую, пусть даже самую грязную работу. Кто, развалившись на стуле, потягивал пиво и смотрел футбольный матч по телевизору, который висел над стойкой бара, кто тихо беседовал в темных углах подальше от любопытных глаз, обговаривая условия предстоящего дела. Каждую секунду кто-то выходил, кто-то заходил через вертящиеся двери бара на улицу. Здесь не было людей, случайно зашедших сюда лишь для того, чтобы попросту промочить горло. Всех их объединяло одно — жажда наживы. В их глазах читалось желание заработать звонкую монету, и Скайт Уорнер понимал, что за деньги большинство из находящихся здесь перегрызут глотку соседу.

Если б Уорнер мог выбирать, он никогда бы не пришел сюда по собственной воле, но выбирать не приходилось. Более приличное место в данный момент было недоступно Скайту Уорнеру, и все из-за того, что у него отсутствовал собственный звездолет. Как раз сегодня Скайт заплатил последние деньги за штрафную стоянку, чтобы не потерять звездолет вовсе. Если они с Дерком не найдут в ближайшие семь дней две тысячи на уплату штрафа, то их звездолет конфискуют.

Потерять звездолет для пилота равносильно смерти. А потерять звездолет реальнее всего не в поясе астероидов, не во время жесткой посадки или нападения пиратов — все это ничтожно малый процент по сравнению с неуплатой таможенной пошлины, налоговых сборов, процентов по закладной банка, ареста при отсутствии санитарной книжки или лицензии на коммерческую деятельность.

Вот так их подло подставил коммерсант, которому они доставили груз синей плесени с Криптариуса. Загвоздка оказалась в том, что плесень не имела сертификата качества. Звездолет перегнали на штрафную стоянку до момента, пока коммерсант не предоставит сертификат и не заплатит штраф. На что тот ответил, что плесень не его и штраф платить он не собирается. Поэтому, помимо всех расходов по перевозке плесени, на Скайта повесили и штраф, и таможенные сборы, и многое другое, что только можно было повесить. При этом саму плесень конфисковала санитарная служба, так как та не соответствовала нормам.

Дерк посмотрел на спину Скайта в потертой кожаной куртке, повертел в руках пустую кружку. Затем, поставив ее на стол, тяжело вздохнул и произнес:

— Пойду прошвырнусь. Может, что-нибудь и подвернется толковое. — После чего направился к выходу, ступая по заплеванному, грязному полу стоптанными подошвами своих когда-то белых спортивных туфель.

Скайт повернулся и проводил до дверей унылым взглядом. Когда напарник вышел, Скайт принялся в сотый раз анализировать ситуацию, в которой оказался.

Дела обстояли неважно. И нерадостные мысли по поводу настоящего постепенно сменились нахлынувшими из глубины памяти ностальгическими воспоминаниями о былых днях.

Что он достиг? К чему стремится? Он этого не знал. Уже не знал. Годы безвозвратно уходили в прошлое, а он так и остался простым искателем приключений, каким был тогда, когда перед ним распахнулись двери тюрьмы и он стал гражданином Плобоя. Простой честный парень — пилот без всяких шансов как-то улучшить и изменить свою жизнь. Все его мечты молодости: заработать большие деньги, открыть свое собственное дело, разбогатеть, купить шикарный спортивный «Стиллерс» с турбулентным двигателем, виллу у моря, на которой будет бассейн и собственная оранжерея с большими красивыми цветами, зарегистрировать на свое имя какую-нибудь планету, где можно будет построить мощный замок с самой совершенной системой безопасности… Разбитые мечты и надежды, которым никогда не суждено стать реальностью. Все пошло прахом. Он, Скайт Уорнер, как был простым пилотом по найму, так, пожалуй, им и останется. Скайт вдруг вспомнил славную планету в системе Грезеда с прозрачными голубыми морями, белым песком берегов и ярко-зелеными зарослями банановых деревьев. Эту планету Скайт запомнил, еще летая с Браеном Глумомnote 2.

Во что они тогда ее превратили! В груду обгоревших, испепеленных руин без всякого намека на атмосферу? Похоже, что так. И Скайту стало очень горько от этих воспоминаний. Зачем они тогда это сделали…

Вечно пьяный Браен Глум сел играть в покер с местным бароном, но тот оказался карточным шулером. Браен Глум и сам неплохо умел мухлевать с картами, но барон оказался намного проворнее и очистил карманы Браена Глума, как пиратский корабль трюмы почтового звездолета. И все бы ничего, но с последней взяткой барон позволил себе двусмысленную фразу, что-то вроде того, что у Браена кончились деньги и тот может поставить на кон свою честь, если таковая у него имеется. Браен Глум, как ни странно, не стал доставать бластер, а молча встал из-за стола и вышел вон. Барон подумал, что Браен Глум стерпел обиду, — он жестоко ошибся. Разгневанный капитан вернулся на свой корабль «Валрус», круживший вокруг планеты на геостационарной орбите, и лично сел к орудию главного калибра, после чего позвонил барону.

«У тебя есть минута, чтобы покинуть свой чудесный замок, приятель», — сказал Глум, ловя в прицел орудия аккуратный маленький особнячок, утопающий в зелени бананового сада.

С орбиты замок был похож на печенье, посыпанное сахаром — это блестели на солнце стеклянные крыши и солнечные батареи.

Барон был не дурак, чтобы не поверить словам Браена Глума. Через пятнадцать секунд из ворот замка, стремительно набирая скорость, выскочила реактивная повозка на воздушной подушке и помчалась прочь.

Браен Глум сдержал слово и выстрелил ровно через минуту. На том месте, где раньше был замок, возникла вспышка термоядерного взрыва. С орбиты, на которой находился «Валрус», было хорошо видно, как от эпицентра взрыва расходится ударная волна и как по расширяющейся окружности валятся деревья.

Барон на своей реактивной повозке набрал приличную скорость и смог избежать последствий взрыва. Но Браен Глум не остановился на одном замке. Он перенацелил орудие на летнюю резиденцию барона.

«Хэй, приятель, — сказал Браен Глум барону по радио, — не в маленький ли домик на берегу океана ты спешишь? Хочу сообщить тебе, что его больше нет». — После этих слов капитана орудие выстрелило вновь.

Термоядерный взрыв поднял в воздух огромное облако песка. В океане образовалась большая волна, накрывшая близлежащие от побережья острова. Барону пришлось резко повернуть, чтобы разминуться с ударной волной от этого взрыва. Но Браен Глум не остановился и на этом, орудие корабля стреляло и стреляло. Ядерные взрывы один за другим покрывали поверхность планеты, преследуя барона и по океану, и по лесам, пустыням, ледникам

Во имя чего такое варварство? Сейчас бы Скайт Уорнер ни за какие сокровища мира и сам бы так не поступил и не дал бы этого сделать Браену Глуму.

Скайт Уорнер вспомнил звездолет «Валрус», который многие годы был для него родным домом. Нет, не так все было и плохо. Были и хорошие стороны в той жизни, полной опасностей и приключений. Как славно гремели пушки во время сражения с эскадрой синтетойдов! А как радостно и весело встречал экипаж корабля «Валрус» своего нового капитана, когда тот всходил на борт! Его встречали — Скайта Уорнера! И Скайт, подперев рукой свою лохматую голову с упрямой челкой, стал вспоминать прошедшие времена…

Ведь, в сущности, тогда в его руках находилось очень многое, и все то, что было, он потерял. Где сейчас большинство его боевых товарищей? Та часть экипажа, которая так и не смогла спастись, продолжает свой вечный дрейф в глубинах вселенной на изуродованных останках «Валруса». Тех же, кому повезло больше, жизнь разбросала по разным уголкам вселенной. Кто спился, кто угодил на электрический стул. Лишь единицы угомонились и стали вести оседлую размеренную жизнь, обзавелись семьей и хозяйством. Он даже сумел потерять своего лучшего друга — Дела Бакстера.

Уорнер вспомнил, как они с Делом вновь встретились в баре Могучего Джо, уже после того, как стали свободными людьми — честными гражданами Союза Свободных Планет. Скайт вспомнил, как Бакстер прикрывал его спину своими бластерами в замке Браена Глума, когда они полетели за сокровищами своего бывшего капитана и им решил «перейти дорогу» Дрекслер. Тогда погибло много храбрых парней, но они с Делом победили и остались живы. А как хладнокровно смотрел Бакстер в дула бластеров, направленных на них руками наемного убийцы на планете Аларм, когда они были всего лишь пешками в чужой игре и их хотели «разменять» из тактических соображений. Дел Бакстер не побоялся даже получить удар меча, лишь бы он — Скайт Уорнер — смог добраться до звездолета… Когда же это было? Все-таки, наверное, после того, как они, зажав в руке бластеры, жарились на солнце в каньоне «Удар топора» в погоне за шальным золотом. И уж точно после того, когда они ели из одной банки просроченную тушенку, скрываясь в разбитых, обгорелых стенах универсального магазина, когда их так подло использовала Нора Рогенфельд… А теперь он — Скайт Уорнер — потерял и Дела Бакстера, своего лучшего друга. Нет, его не убили: Дел женился. Скайт был искренне рад, что друг завел семью и зажил оседлой жизнью. То, что Дел Бакстер порвал со своим авантюрным прошлым, было правильно. Если бы у Скайта самого имелась такая возможность, он бы поступил точно так же… Но горечь утраты все равно осталась. Теперь Скайту приходилось терпеть в напарниках Дерка Улиткинса.

Дерк в принципе был хорошим парнем. Он был лучшим пилотом, настоящим асом из всех, кого знал Скайт Уорнер В искусстве управления летательными аппаратами Дерк, пожалуй, был даже лучше его — Скайта. Недаром на корабле Браена Глума Дерк Улиткинс командовал эскадрильей штурмовых истребителей, а это был очень высокий пост в иерархии пиратского звездолета. Но полностью положиться на Дерка Улиткинса Скайт не мог даже несмотря на то, что однажды Дерк спас ему жизнь, слишком сильно тот любил деньги. В драке, в бою на Дерка можно было рассчитывать, но как только дело касалось денег, Улиткинс становился непредсказуемым. Ради золота Дерк был способен даже бросить человека на необитаемой планете…

— Друг! Я нашел приличную работенку! — раздался в помещении бара торжествующий крик Дерка Улиткинса. — Три дня работы — и три тысячи у нас в кармане. По штуке в день! Это же круто! — подскочив поближе, быстро заговорил Дерк Улиткинс.

Скайт Уорнер поморщился. Кричать о таких больших деньгах здесь, среди людей, чьи лица отнюдь не украшала печать добродетелей? Это, мягко говоря, было неосмотрительно.

Сделав глоток, Скайт с недоверием посмотрел на друга, а тот быстро стал рассказывать о своей удаче:

— Выхожу, понимаешь, на улицу, иду по направлению к стоянке кораблей, и тут ко мне обращается маленький, толстенький мужичок лет пятидесяти, в пиджаке: «Не подскажете, где здесь можно нанять пилота?» Ну, я сразу: «А что за работа?» Он: «Перевезти груз на сто шестую планету Энвандиса. Плачу три тысячи». Я прикинул в уме: лететь туда всего сутки. Три тысячи за сутки — это выгодное предложение! А когда мы полетим обратно, на Энвандисе запросто можно будет найти и груз, и клиента, и работу, чтобы не лететь на Плобой порожняком. Короче, мы договорились с ним в девять вечера встретиться у грузовых боксов, — закончил Дерк Улиткинс и недвусмысленно покосился на недопитую кружку Скайта, где еще плескалась добрая половина пенистого напитка.

— Ладно, заработал, — перехватив его взгляд, сказал Скайт Уорнер.

Он порылся в кармане своей, видавшей лучшие виды, кожаной куртки и бросил на стойку бара последние оставшиеся у него два кредита.

— Пиво мне и моему другу, — сказал он, залпом допивая тот портер, что стоял перед ним.

Когда бармен в засаленном белом фартуке поставил перед ними две кружки с темной жидкостью и Скайт Уорнер бросил в карман мелочь сдачи, Дерк радостно схватил кружку пива и большими глотками стал опорожнять ее.

— Давай, друг, не тяни, рассказывай подробнее. Что это за человек? Откуда он? Как он выглядит, держится? Богат ли он? Дело, которое он предлагает… Как оно?.. Не очень противозаконное? — наседал на Дерка Скайт Уорнер. От его пессимизма не осталось и следа, после того как Дерк принес радостное известие, что удалось найти работу. К тому же, по словам Дерка, выходило, что дело проще не бывает, не займет много времени, а оплата выходила вполне приличная. Скайт был доволен.

— Клиент выглядит как настоящий миллионер, друг. Сразу видно, что он босс. Большой человек. Когда он показал мне свой бумажник, мне чуть худо не стало. Денег, что называется, «куры не клюют». Я думаю, если мы все сделаем правильно, то он заплатит нам гораздо больше. Друг, поставь еще пивка! — Дерк Улиткинс оторвался от кружки и вопросительно посмотрел на Скайта.

— Да ты еще и это не допил. Лучше скажи, как ты думаешь, он нас не обманет?

Но от Дерка уже нельзя было услышать ничего толкового. Он жадно глотал напиток, а в ответ лишь помотал головой и промычал что-то невразумительное.

Вдруг чья-то тяжелая рука опустилась ему на плечо, да так, что Дерк чуть не захлебнулся в пиве. Он дернулся, и пиво из кружки выплеснулось ему прямо в лицо, залив при этом мятую, когда-то белую рубашку.

— Что за черт! — выругался Дерк и недовольно посмотрел в свою полупустую кружку, где пива осталось совсем на донышке.

— Э, ты, приятель, — услышал Дерк за спиной чужой неприятный голос, — в первый раз здесь и уже перебегаешь дорожку хорошим парням, которые по воле случая временно остались без работы? Кто ты такой, чтобы делать это? Что-то я раньше тебя здесь не видел.

Дерк посмотрел на друга и по выражению Скайта, стоящего за стойкой напротив, понял, что дела их плохи.

Повернув голову, он увидел здорового мужика с неимоверно широкими плечами и толстыми волосатыми руками, покрытыми наколками на фривольные темы. Одет здоровяк был в грязную майку с нарисованным посередине большим кулаком и мятые парусиновые брюки. В его левом ухе покачивалась серьга из серебристого металла. Рядом с мужиком стоял длинный хлыщ в сером плаще с бледным и тощим лицом, которое пересекал глубокий шрам. По зеленоватому оттенку глазных белков длинного было видно, что парень всерьез увлекается глюкогеном.

— Знаешь, приятель, что-то раньше я тебя здесь тоже не видел, — Дерк Улиткинс был очень недоволен тем, что ему так и не удалось допить пиво, но старался сдерживать себя, чтобы выиграть время и по возможности постараться взять инициативу в свои руки. — Я не понимаю, о чем ты говоришь. Мы с другом перешли тебе дорогу? Что за ерунда! Скажи, когда мы это сделали. Мы такие же безработные парни, как и все находящиеся здесь джентльмены. Просто сейчас повезло нам. Вам пока нет. В следующий раз удача улыбнется вам, и вы выберетесь из того дерьма, в котором сейчас находитесь.

Скайт в душе проклинал Дерка за то, что он ляпнул про дерьмо, ассоциируя это нехорошее слово с подошедшими людьми. Вне всякого сомнения, они представляли собой полное ничтожество, здесь Дерк абсолютно прав, но нельзя же говорить такие слова в лицо незнакомым людям! Это было крайне неразумно с его стороны.

Скайт Уорнер многое повидал за свою бурную жизнь, богатую разными событиями и приключениями, и он бы предпочел совсем не встречаться с такими подонками, как эти два парня, которые только что грубо «наехали» на них. В том, что это «наезд», Скайт не сомневался, потому что за свою жизнь общался с разными личностями, среди которых были люди намного опаснее местной шпаны. Он умел обращаться не только с хулиганами и мелкими бандитами, но и с профессионалами, зарабатывающими свой хлеб за счет укорачивания жизни других. Но почему они всегда лезли именно к нему? Возможно, подсознательно, ощущая себя полным ничтожеством, они, как мазохисты, хотели получить публичные побои, прочувствовать свое унижение? Или им нравилось иметь выбитые зубы, чтобы потом, шепелявя, рассказывать своим знакомым о крутой драке в баре, в которой лично принимали участие? Скайту совершенно не хотелось сегодня кому бы то ни было бить рожи, пусть даже такие мерзкие, как у этих подонков.

— Ты что, козел, хочешь сказать, что мы с Лоренцо живем в дерьме? — здоровяк не на шутку разъярился. — А может, ты хочешь сказать, что мы с Лоренцо сами дерьмо? Нет, если ты хочешь это сказать, так и говори. Прямо! Как мужчина! Хотя не похоже, что ты являешься мужчиной.

Скайт хотел было что-то сказать, но Дерк перебил его, не дав другу вставить ни слова.

— Я же не виноват, что вы с Лоренцо живете в дерьме, — Дерк не нашел ничего лучшего, как ответить таким образом. — Это не моя вина. Но я уверен, что вы с Лоренцо обязательно найдете работу и как-нибудь выплывете на поверхность.

Больше всего на свете в эти минуты Скайту хотелось, чтобы Дерк Улиткинс проглотил свой язык и заткнулся. Уж лучше бы он вообще молчал. И дал возможность поговорить ему — Скайту Уорнеру. Скайт был уверен, что у него этот разговор получился бы лучше.

— Короче, придурок, — тряхнув Дерка за шкирку, сказал здоровяк, — плати «штуку» и проваливай отсюда со своим дружком.

Насупившись и покраснев от такого хамского обращения, Дерк Улиткинс произнес:

— У меня нет таких денег.

— Тогда посмотрим у этого, — встав напротив Скайта, сказал длинный (которого здоровяк называл Лоренцо) и обратился к кому-то сзади: — Джон, проверь карманы этого пижона.

Из-за спины Лоренцо выскочил, как чертик из табакерки, маленький, черноглазый тип с кривыми, рахитичными ножками. Воровато оглядываясь по сторонам, он с гнусной ухмылкой подошел к Скайту, молчаливо стоящему у стойки бара.

— Ну что, мелкий (хотя Джон был Скайту Уорнеру по грудь), — произнес Джон писклявым голосом, — выворачивай карманы, ублюдок!

Скайт не хотел сегодня драться, но в такой ситуации от его желания ничего не зависело.

Скайт имел большой опыт в подобного рода драках. Он хорошо знал, что нужно для того, чтобы выбить почву из-под ног у противника. Тут не нужно говорить слова: тут нужно действовать.

Ухмылка не успела сойти с лица Джона, как тяжелый ботинок Скайта Уорнера отпечатал протектор подошвы на его ширинке. Джон с диким воплем схватился за травмированное место и, выпучив глаза, исчез под стойкой. Ему действительно было больно. Никто бы не стал корчиться на грязном, заплеванном полу дешевой забегаловки, на глазах у почтенного общества только для того, чтобы ввести в заблуждение своего противника. Его компаньоны, конечно, были готовы к сопротивлению со стороны пилотов, но такой поворот событий для них оказался слишком крут.

— Бери Джона и проваливай, — произнес Скайт длинному в сером плаще.

Но Лоренцо не спешил выполнять приказ Скайта. Он бросил вопросительный взгляд на здоровяка с серьгой в ухе. Здоровяк сжал кулаки и помрачнел. В помещении бара повисла напряженная тишина, в которой жалобный скулеж Джона казался еще более унизительным.

— Знаешь, парень, — наконец произнес здоровяк, — зря ты обидел Джона. Ты даже не можешь себе представить, какая это большая ошибка.

После этих слов здоровяк бросился в атаку. Его правая, сжатая в кулак, с шумом рассекая воздух, описала крюк над головой Скайта. Скайт ожидал нападения и поэтому успел нагнуться. В следующий момент он отпрянул назад, так как левый кулак здоровяка, как камень, выпущенный из пращи, пронесся снизу вверх. Уворачиваться дальше становилось опасно, и Скайт провел сокрушительный прямой в челюсть нападавшего. Послышался хруст зубов, приглушенный стон, и здоровяк, опрокидывая по пути стулья и столики, отлетел в сторону, упав на пол.

Блеснул нож — это Лоренцо, воспользовавшись, что внимание всех занято дракой, извлек из кармана плаща финку. Но путь лезвию преградила спинка стула, вовремя подставленная Дерком Улиткинсом. Нож застрял в мягком пластике, и Дерк ударом ноги выбил оружие из рук нападавшего.

Лоренцо попытался ударить Дерка кулаком, но тот поставил блок левой рукой, а правой схватил парня за грудь.

— Ну, куда ты лезешь, морда? — Дерк ударил длинного лбом в лицо.

Пронзительно закричав от боли, Лоренцо схватился за сломанный нос и упал, составив компанию Джону на заплеванном полу забегаловки «Адмирал Армор».

— Хороший удар, — одобрительно заметил Скайт, поднимая в знак одобрения кружку.

Одним глотком допив пиво, Скайт поставил кружку на стол и, перешагнув через тела, направился к выходу.

— Постой! Это еще не все! — раздался сзади голос, принадлежащий здоровяку.

Скайт остановился и, прежде чем повернуться на окрик, спросил, обращаясь к Дерку:

— Ну почему я должен тратить свое время на такую мразь?

Скайт повернулся. Здоровяк, широко расставив ноги, стоял посреди раскиданной мебели. Кобура его бластера была расстегнута. Притихшие посетители «Адмирала Армора» попятились в стороны, покидая сектор за спиной здоровяка. Кто-то принялся делать ставки: ставлю червонец на Пита… Ставлю на Пита двадцать… Десять на парня в куртке… Двадцать на Пита… Двадцать пять на Пита…

— Ты сам напросился, парень, — зло сказал здоровяк, нервно сжимая и разжимая пальцы над рифленой ручкой своего оружия.

Его намерения были слишком серьезны, чтобы оставить их без внимания.

— Приятель, — Скайт попытался решить миром возникшую ситуацию, — мы повздорили, с кем не бывает.

— Вынимай свой бластер, или ты боишься показывать его на публике, так как у него короткий ствол? — мерзкая улыбка исказила лицо здоровяка.

Скайт поморщился, ему чертовски не хотелось этого делать, но он все же был вынужден расстегнуть кобуру своего «Дум-Тума». «Дум-Тум» — знаменитая своей надежностью и мощью марка бластера.

Здоровяк уже предвкушал триумф, как кто-то из толпы тихо произнес, чтобы он смог это услышать:

— Это же Скайт Уорнер — последний капитан пиратского корабля «Валрус». — По толпе пошел возбужденный говор. — Тот самый?! Точно, это он! Сто на Скайта! Сто пятьдесят на Уорнера. Двести на Скайта…

Пит все слышал, он и сам прекрасно знал, кто такой Скайт Уорнер, и вот теперь Пит видел этого человека перед собой. Скайт стоял напротив, и его рука нависла над рукояткой того самого бластера, которым, по слухам, был убит сам Браен Глум. Пит нервно сглотнул образовавшийся в горле ком. Пит был отчаянным и бесстрашным парнем, но не настолько же!

Скайт уловил перемену в настроении своего противника и воспользовался моментом:

— Приятель, будем считать это недоразумением?

— Да, — с радостью уцепился за возможность решить проблему мирным путем Пит.

— И что ты теперь думаешь о моем бластере?

— Это самый мощный бластер…

Пит осекся, не закончив фразу до конца. Он понял, что это не те слова, которые должен сказать в сложившейся ситуации. В помещении бара повисла напряженная тишина. Два десятка человек, замерев, смотрели на него, Пита — самого крутого парня в районе и ждали, что он скажет. Пит сейчас бы многое отдал, чтобы поменяться местами с Лоренцо и Джоном, трусливо притихшими на грязном полу «Адмирала Армора». Жизнь — очень ценная штука…

— Я был не прав, — застегивая кобуру и опустив глаза, выдавил из себя Пит. — Приношу свои извинения.

— Я принимаю их, — ответил Скайт. По толпе прошел гул разочарования.

— Возможно, кто-нибудь из присутствующих здесь джентльменов хочет поменяться с Питом местами? — поинтересовался Скайт у народа.

Желающих не было.

— Хорошо, — застегивая кобуру, сказал Скайт, — если у кого-нибудь возникнет желание подраться, вы знаете, к кому обратиться…

Раздался глухой удар, и все услышали характерный звук падающего тела. Это Дерк Улиткинс нанес удар рукояткой своего бластера по голове здоровяка. Массивное тело Пита упало под стойку, где уже находились его компаньоны.

— Это было совсем ни к чему, — недовольно заметил Скайт.

— За «придурка» он так и не извинился, — пробормотал Дерк Улиткинс.