"Порча на смерть" - читать интересную книгу автора (Зайцев Михаил)

2. Оккультный сыщик

Жилище мадам Протасовой полностью соответствовало высоким нормам жизни российской элиты. Помимо этой двухъярусной квартиры площадью, наверное, с гектар, Протасову принадлежали этаж на Кутузовском, коттедж на Рублевке и вилла в Морбее. О жилищных условиях подруги и ее покойного мужа Ирина Николавна рассказывала всю недолгую дорогу. Игнат слушал ее вполуха и дивился, как вольготно сумела разместиться в стандартных размеров иномарке великанша Ирина. Лишь немного локоть крупной женщины мешал крутить баранку персональному шоферу, мужику, кстати, тоже не мелкому. «Завидую таким бабам, — думал Игнат дорогой. — Завидую Николавне и ее подружке, приспосабливаются к любым условиям моментально, адаптируются мгновенно и к теснотище автомобильных салонов, и к просторам доставшейся в наследство недвижимости».

Гостиная, куда молчаливый слуга с лицом профессора математики проводил Игната и Ирину Николавну, напоминала ресторационную залу, только без столиков. Начищенный до блеска паркет, бархатные гардины, люстра с завитушками, лепной потолок, белый рояль в углу, зеркала и картины в золоченых рамах на пастельных тонов стенах. Зеркала прикрыты ажурным черным шелком. Атласная черная лента обрамляет дорогую раму портрета в рост, напротив которого присели на банкетку Сергач и его рослая спутница. Ирина Николавна болтала о каких-то пищевых добавках и о поездке в Италию прошлым летом, а с портрета, отороченного черным атласом, в глаза Игнату смотрел живописный Вениамин Протасов.

Портрет был исполнен в манере художника Шилова, а может, самим мэтром, чем черт не шутит? Вениамин Вячеславович в масштабе один к одному застыл, подбоченясь, опершись на двустволку. На переднем плане зеленая кочка с кустиком брусники, на кочке подстреленные селезень и утица. Фон расплывчат, на фоне лубочное марево заката. Костюм охотника прописан с маниакальной тщательностью. Тирольская шапочка с орлиным пером чуть набекрень. Горбоносая физиономия лукаво ухмыляется. Озорные искорки, пятнышки белил, в прищуренных глазах. Ни дать ни взять — опереточный Мефистофель на охоте. Человек, заказавший себе такой портрет, либо был самовлюбленным кретином, либо относился к собственной персоне с изрядной долей иронии.

Сергач увлекся созерцанием живописного полотна, рассеянно кивал в такт болтовне Ирины Николавны и прозевал, не заметил, когда вошла Нинель Протасова.

— Игнат! — Ирина Николавна пихнула его в бок. — Игнат Кириллыч, знакомьтесь: Неля Протасова.

Игнат повернул голову, увидел стройную блондинку, остановившуюся в пяти примерно шагах от гостевой банкетки, торопливо поднялся, одернул пиджак, озвучил заранее придуманное приветствие:

— Здравствуйте. Рад познакомиться. Ирина Николавна рассказывала о вас много хорошего. Искренне жаль, что наше очное знакомство происходит в столь скорбный день.

— Спасибо за теплые слова. — Протасова вежливо улыбнулась одними губами. — Вы точно такой, каким вас описывала Ирина.

«А вы моложе, чем я ожидал, — подумал Игнат. — Николавне под сорок, а вам нет и тридцати. Вы ниже меня, но не намного, ваша талия в обхвате не более шестидесяти сантиметров, ваш, разумеется черный, брючный костюм впечатляет. Особенно прозрачная блузка. Вы крашеная блондинка, знаете о своем сходстве с Мерилин Монро и всячески его подчеркиваете. Кудряшки завиты в точности как у Мерилин».

— Вот и познакомились! — Ирина Николавна встала, подошла к подруге, нагнулась и чмокнула яркими губами в сантиметре от ямочки на щеке Нинель. — Я побегу, ладно, Нелечка? Провожать не нужно, оставайся с Игнат Кирилловичем. Звякни вечерком, ладненько?

— Позвоню обязательно.

— До встречи, Игнат. Я скоро забегу к вам в берлогу.

— До свидания, буду ждать.

Заскрипел паркет, неслышно закрылась дверь. Великанша удалилась, Сергач и Протасова остались вдвоем.

— Нинель... простите, не знаю вашего отчества...

— Просто Неля. И сядьте, прошу вас, садитесь.

— Хорошо. — Игнат сел. — А вы?..

— Вас не будет раздражать, если я стану прохаживаться во время нашей беседы? Мне так проще, в движении. Перенервничала сегодня...

Она опустила голову, обхватила плечи руками, гладкий лобик перечеркнула морщинка.

— Понимаю. — Игнат кивнул.

— Ирина говорила, вы известный гадатель. — Она медленно, глядя под ноги, направилась к роялю.

— Не совсем. Я себя называю «прорицателем». Я работаю с рунами, а на рунах не гадают в общепринятом значении этого слова. Я устал поправлять Ирину Николавну, она все равно просит «погадать». — Игнат достал из пиджачного кармана расшитый бисером мешочек. Под замшей мешочка брякнули сделанные на заказ опытным резчиком костяшки из бивня мамонта с руническими знаками. — Руны не предскажут вам чего-нибудь типа «любовь военного, а затем дальняя дорога с казенным домом в конце». Руны точно опишут ситуацию, в которой вы сейчас находитесь и которая может последовать. Например, при так называемом трехрунном раскладе, его еще называют «рунный жребий», первая руна — это состояние сейчас, вторая — ситуация, которая может последовать, а третья подскажет оптимальный вариант действий.

Пока Сергач объяснял специфику рунического оракула, женщина подошла к роялю, открыла белую крышку и коснулась пальцем клавиш. В детстве мама мучила Сергача музыкальной школой. С трудом, однако, Игнат вспомнил мелодию, которая зазвучала тихо и тягуче. «Похороны куклы», Чайковский, «Детский альбом». Интересные темы находил для сочинительства Петр Ильич, как раз для детей.

— Простите, Неля, быть может, я заболтался и пора приступить непосредственно, так сказать, к...

Белая крышка упала на клавиши.

— Ира говорила, что вы очень общительны и у вас множество знакомых среди экстрасенсов, колдунов, вообще в этой области.

Протасова облокотилась на рояль, взглянула на Игната, перевела взгляд на портрет покойного мужа.

— Знакомых у меня много, истинная правда. Вы раздумали обращаться за советом к рунам? Вам порекомендовать кого-то, кто практикует более традиционные методы и формы мантики?

— Гадать мне не нужно, ни в бога, ни в черта я никогда не верила... раньше не верила... — Она запнулась, взгляд стал рассеянным, секунду она молчала. — Ира, конечно, насплетничала про наши с Вениамином Вячеславовичем отношения в последнее время?

— Да, я знаю. Вы собирались разводиться, она сказала.

— Собирались, но не успели.

Она тряхнула кудряшками, выпрямилась стрункой, несколько быстрых шагов — и Нинель Протасова рядом с портретом. Стоит, скрестив руки на груди, стиснув пальцами покатые плечи, смотрит на Игната повлажневшими глазами, готовая вот-вот разрыдаться, а сзади за ней лукаво улыбается живописный Вениамин Вячеславович, Мефистофель на охоте.

— Игнат, вы знаете настоящую сказку про Золушку?

— В каком смысле «настоящую»?

— Народное сказание, а не книжную историю для детей. В первоисточнике принц, как и у Шарля Перро, примеряет туфельку всем девушкам подряд, но в оригинале, если туфелька оказывается не по размеру, девушке отрезали ножку. Золушка-калека, вот кто я такая. На голове корона, а душа на костылях.

Я долго не понимала, что туфелька хрустального счастья мне не подходит, я резала по живому свою душу, я обманывала себя... — Она вздохнула порывисто, по щеке ее скатилась слеза, смыла тушь с реснички и прочертила черную полоску на розовой коже. — ...Игнат, я с вами предельно откровенна, я как на исповеди.

— Понимаю. Я, как врач, не делюсь тайнами пациентов со случайными встречными.

— Кто мой папа, не знаю, мама умерла, рожая меня, дуру. Дедушка дал мне имя, вырастил, отправил учиться в Москву. Его одного, дедушку, я любила и люблю всей душой. Будь проклят тот день, когда в моей жизни появилась эта лошадь Ирина Николавна. Появилась случайно, как будто пародия на фею из сказки про Золушку. — Протасова достала батистовый платочек из кармашка у пояса, размазала черные слезы по личику. — Вы, Игнат, знаете, что означает имя Нинель?

— Похоже на грузинское имя, или...

— Или, Игнат. Или! Прочитайте мое имя наоборот, и вы поймете, в каком духе дедушка воспитывал меня, свою единственную внучку, — Она всхлипнула. — Когда мы с Вениамином приехали на кавалькаде лимузинов к деду в Иваново, я, вся расфуфыренная, с крашеными волосами, Протасов в окружении телохранителей с кучей гостинцев, когда мы пришли к деду, он обозвал меня продажной девкой и выставил нас, жениха с невестой, прогнал вон из дому. Дедушка оказался прав. Вениамин Вячеславович купил себе на потеху куклу с редким именем, вот и вся любовь. Когда я поняла, что дед прав, что я кукла, продажная шлюха, я первая заговорила о разводе, я, я сама захотела уйти от Протасова. Вся эта мишура вокруг мне поперек горла! Мне ничего этого не надо, поверьте. Я хочу наконец почувствовать себя свободной, уйти, вырваться...

Она прикрыла глаза платочком, плечи ее вздрагивали, Нинель Протасова рыдала.

— Верю, — соврал Игнат. У Сергача не хватило воображения, чтобы представить Золушку-Протасову, переодетую в тряпье замарашки, на выходе, образно говоря, из дворца, опершуюся искалеченной душой о простецкий инвалидный костыль.

Нинель убрала платок от почерневших глаз, привалилась спиной к золоченой раме.

Атласная траурная лента зацепилась за кудряшки волос, собралась складками поверх пышной прически и будто короновала вдову.

— Я возненавидела мужа при жизни, а он издевается надо мной после смерти!

— Простите, не понял?

— Вот уже вторую ночь подряд мне снится один и тот же кошмарный сон, снится Протасов, он плачет как ребенок, говорит, что на него навели порчу! Порчу на смерть! Он говорит — в Москве действует злой колдун. Он велит мне узнать имя этого колдуна, пойти в церковь и поставить перевернутую свечку за упокой его души.

— Минуточку, не так быстро, пожалуйста. За упокой чьей души, я не понял?

— За упокой души колдуна поставить свечку наоборот, кверх ногами... как глупо я сказала — свечку кверх ногами...

— Про свечку я понял. А колдун живой? Или дух, призрак какого-то колдуна?

— Живой! Он говорит — во плоти. Как можно узнать имя духа?

— Посредством спиритического сеанса, например. Впрочем, неважно. Итак, он, ваш покойный муж, является в ваши сны и требует для начала узнать имя колдуна, который навел на него порчу. Муж из сна так и говорит — «колдун»? Не «маг», не «ведун», а именно «колдун»?

— Я... — Протасова стиснула виски ладонями. — Я не помню точно. Две ночи подряд я просыпаюсь вся в холодном поту от собственных криков! Я не могу больше, если и сегодня сон повторится, я сойду с ума! Я боюсь!

— Успокойтесь! — Игнат сунул в карман мешочек с рунами. — Я вам верю и постараюсь помочь.

Теперь Игнат и правда ей верил. Коварное подсознание подчас довольно зло подшучивает над людьми, воспитанными в духе диалектического материализма. И тогда заядлые атеисты ищут сочувствия у профессиональных мистиков. Исповедуются красноречиво и витиевато, чаще, чем следовало, поминая столь эфемерную субстанцию, коей является душа человеческая. А закончив исповедь, переходят на язык попроще и о душе забывают.

— Покойник во сне говорит, что если я не исполню его волю до наступления девятого дня после его смерти, то все, все вокруг заподозрят меня в убийстве! В убийстве мужа из-за наследства!

«Ага, — обрадовался Игнат. — Вот и всплыл повод — провокатор ночных кошмаров. Теперь ясно, почему она передо мной оправдывалась, мол, первая захотела разводиться, дескать, на волю, в пампасы потянуло. Боится, что и я начну ее подозревать. Дуреха, мне-то какое дело до наследства Протасова? Успокоить ее, сказать или не говорить, что, мол, покойники снятся обычно к перемене погоды? Нет, пожалуй, про погоду лучше умолчать. С погодой, с магнитной бурей, я сегодня уже попал впросак, хватит».

— Как умер ваш муж, Неля? При каких обстоятельствах?

— Внезапно, на вечеринке с деловыми партнерами. Я не присутствовала, меня там не было...

— Ну и незачем волноваться! Разумеется, врачи констатировали естественные причины смерти, да?

— Да, но... — Мадам Протасова устало прикрыла глаза. — Но сегодня во время поминок я случайно подслушала — начальник службы безопасности нашей... фирмы Протасова сказал про листья томатов.

— Не понял?

— Он сказал — если человеку с больным сердцем регулярно добавлять в пищу листья томатов, рано или поздно сердце не выдержит, и никакое вскрытие не определит настоящую причину смерти. Меня уже подозревают!

— Неля, опомнитесь! Разве вы сами резали салаты для мужа? Разве у вас нет кухонной прислуги?

— Есть, но... — Нинель всхлипнула особенно жалобно, — но меня все равно уже подозревают!

— Вы слишком мнительны. Хотите, познакомлю вас с отличным психотерапевтом?

— Спасибо. Вчера, после первой ночи кошмаров, приезжал психотерапевт. Доктор посоветовал выполнить требование покойника. Вы должны мне помочь, Игнат!

— Понял, — сказал Игнат и вздохнул с облегчением. — Все понял. У меня множество знакомых, о чем вам известно со слов Ирины Николавны, и вы решили, что я могу знать имя колдуна, практикующего порчу на смерть. Милая Неля, как вы наивны! Сволочных чародеев в Москве работает не один десяток, даже если бы я знал всех поименно, каким образом мы бы с вами узнали, кого конкретно обвиняет призрак?

— Назовите имена всех, кого знаете, я пойду в церковь и поставлю свечки за упокой их темных душонок! Скажите, я вам заплачу! Много заплачу!

«А вдруг сон все равно повторится и после того, как сгорят перевернутые свечки за упокой живых колдунов? — подумал Игнат. — Чего тогда? Овдовевшая Золушка со средствами вытрясет из меня помимо имен еще и фамилии с адресами, наймет костоломов, и ребятам, практикующим черную магию, пересчитают ребра? Впрочем, и поделом. Даже если пострадавшие за злоупотребления в магии вычислят меня, наводчика, так и фиг с ними. Откатов не будет. Я, типа, под крышей мадам Протасовой, наезжать побоятся. А сглаза и порчи мне бояться просто-таки стыдно!»

— Нинель, послушайте. — Игнат поправил галстук, встал, одернул пиджак. — Эмоции — эмоциями, а бизнес — бизнесом. С ходу нужных имен я вам не назову. Давайте договоримся следующим образом: я обязуюсь в течение трех суток навести соответствующие справки. Речь идет, насколько я понял, исключительно о мерзавцах мужского пола. Давайте будем реалистами — разузнать обо всех негодяях, разумеется, не получится. Откровенных шарлатанов и клинических сумасшедших я в расчет брать не стану, вы получите адреса и имена профи черной магии с репутацией. Я гарантирую стопроцентно достоверную информацию, не подлежащую проверке. Аванса за работу не прошу, но сумму моего гонорара давайте оговорим прямо сейчас. Согласны?

— Пять тысяч долларов вас устроят?

«Ого!» — воскликнул Игнат мысленно, еле сдерживаясь, чтобы не хлопнуть в ладоши.

— Вполне. — Сергач вскинул руку, посмотрел на циферблат китайского «Ролекса». — Сейчас ровно шестнадцать часов пятьдесят одна минута. Кое-что успею выяснить еще сегодня. Разрешите откланяться?

— Возьмите мою визитку. — Из того же кармашка у пояса, где прятался платочек, Нинель вытащила лощеную бумажку. — Звоните в любое время, я буду ждать. Пойдемте, я вас провожу.

— У вас тушь потекла, — решился сказать Игнат.

Нинель повернулась к завешенному черным зеркалу, приподняла паутину шелка, вгляделась в отражение, ахнула и спрятала чумазое личико в ладонях.

— Что ж вы раньше молчали, Игнат?!

— Пустяки, не переживайте. И случай с косметикой — пустяк, и вообще все у вас будет замечательно. Это я вам говорю, прорицатель. Не стоит меня провожать, куда идти, я помню. До свидания, Неля. Я скоро позвоню, чтобы договориться о нашей новой встрече, вы, главное, не волнуйтесь.

Сергач вышел из залы с роялем, прошествовал через холл с лесенкой на второй ярус, в прихожей его встретил слуга с лицом профессора математики. Лакей помог Игнату надеть плебейскую, зато теплую, по сезону, куртку с капюшоном, молча открыл двустворчатую пару дверей, одну, другую, и Сергач очутился на лестничной клетке, идеально чистой, с ковровой дорожкой с яркими светильниками.

В лифте Игнат накинул капюшон на голову, застегнул верхние пуговицы воротника, подмигнул глазку видеокамеры над кнопками с номерами квартир, не этажей.

В закутке привратницкой дежурили у мониторов те же милиционеры, которым Ирина Николавна объясняла, к кому она и Сергач пришли в гости, поясняла, что гости они званые, и выражала неудовольствие заминкой, пока придирчивые милиционеры связывались с апартаментами Протасовой.

Менты проводили Игната подозрительными взглядами, на улице синхронно с Сергачом повернулась, жужжа моторчиками, камера слежения под козырьком подъезда.

Вопреки всем законам природы, к вечеру заметно потеплело. Утром пар изо рта, днем колотун, а село солнышко, и приходится возиться с заботливо застегнутыми пуговицами воротника, стряхивать со лба на затылок капюшон.

Игнат шел потихоньку в сторону Петровки. На ходу нашарил в кармане куртки мобильник, набрал по памяти семь цифр телефонного номера, прижал плоскую коробочку мобильного телефона к уху.

— Алло! Примите сообщение для абонента семьдесят три — двести семьдесят два. Диктую: ИКС... Нет, не буква «Ха», три буквы — "И", Игнат, «Ка», Кирилл, последняя «Эс», С... Да, правильно — ИКС.