"Король-сердцеед" - читать интересную книгу автора (дю Террайль Понсон)VIIВ то время как Ноэ занимался с принцем Наваррским вопросом о наиболее безопасном помещении Паолы и Годольфина, Крильон входил к королю для доклада. — Приказания вашего величества в точности исполнены, — доложил он. — Рене арестован по выходе от ее величества королевы — матери. — А! — сказал король нахмурясь. — Значит, придется выдержать еще натиск с ее стороны! Она не отдаст нам даром своего любимчика, предстоит упорная борьба! — Ну, ваше величество, — ответил Крильон, — когда король хочет чего-либо, с ним не борются! — Я буду непоколебим, друг мой Крильон! Ей меня не разжалобить! В этот момент в дверь тихо постучали. — Что нужно? — крикнул король. Вошел Рауль, красивый паж. — Ее величество королева-мать умоляет ваше величество разрешить ей прийти к вашему величеству. Ее величество пыталась уже пройти к вашему величеству, но часовые… — Хорошо, пусть она войдет! — сказал король. — Да оста вайтесь здесь, герцог! — сказал он Крильону, заметив, что тот встал. — Вы увидите, по крайней мере, король ли я, когда я хочу этого! Вошла Екатерина Медичи. Она была грустна и одета во все черное. — Ваше величество, — сказала она, обращаясь к сыну, — я пришла по очень важному делу! — Я слушаю вас, ваше величество! Не отвечая, Екатерина бросила на Крильона взгляд, как бы говоривший: «Чего торчит здесь этот нахал?» — Говорите, ваше величество, говорите! — продолжал король. — В присутствии Крильона можно говорить о чем угодно: самое имя «Крильон» равносильно понятию о порядочности! — Ваше величество, — сказала тогда королева, досадливо закусив губы, — я пришла просить вас освободить человека, оказавшего большие услуги монархии! — Монархия не имеет привычки сажать в тюрьму своих слуг! — холодно возразил король. — Этот человек открыл важный заговор! — Так его, должно быть, уже вознаградили за это! — Я почтила этого человека своей дружбой и доверием, а его схватили и отвели в тюрьму! — Уж не говорите ли вы о Рене Флорентийце, ваше величество? — Да, ваше величество, я говорю о нем. — Ну, так ваши сведения вполне точны: герцог только что исполнил это дело! — А, так это герцог? — сказала королева, бросая на Крильона убийственный взгляд. Крильон только поклонился в ответ. — Неужели это было сделано по приказанию вашего величества? — продолжала королева со слезами в голосе. — Ваше величество, — ответил король, — я уже давно предупреждал вас, что Рене подлый убийца и восстановит против меня весь Париж. — Но Рене безвинно оклеветали! — Ну, уж в этом пусть разбирается суд! — Как? Его будут судить? — воскликнула королева. — Я уже докладывал вам об этом вечером, — холодно ответил король. — Его будут судить и… осудят, надеюсь! — Но, ваше величество, Рене — необходимый человек… — Для вас, может быть. — Нет, для трона, для монархии! Он проникает в тайны прошлого и будущего, раскрывает заговоры… — Позвольте, значит, он — колдун? — Если хотите, пожалуй, да… — Так зачем ему ваше заступничество? Если он обладает сверхъестественной силой, его не удержат в тюрьме никакие запоры! Нет, довольно, ваше величество! Я достаточно долго снисходил к вашему заступничеству, больше я не желаю терпеть такое безобразие. Рене будет судим и менее чем через неделю покончит свою подлую жизнь на Гревской площади, а для того чтобы это было вернее, я поручаю ведение дела Крильону. Герцог! Назначаю вас королевским верховным судьей в этом про цессе и приказываю довести до конца следствие по делу об убийстве Самуила Лорьо, для чего в ближайший присутственный день вами должно быть созвано заседание парламента. Если выяснится, что Рене виноват — в этом я ни на минуту не сомневаюсь, — он должен быть колесован живым и потом четвертован на Гревской площади! — О, пощадите, ваше величество, пощадите! — крикнула Екатерина, бросаясь к ногам короля. — Полно вам, — ответил король, поднимая ее, — я не могу щадить такого негодяя! — Так вы отказываете мне? — Отказываю! Это было сказано таким тоном, что настаивать было невозможно. Королева ушла, с трудом сдерживая рыданья, но это не помешало ей бросить на Крильона убийственный взгляд. — Ну-с, — сказал король, когда Екатерина ушла, — доволен ты мной, герцог? — Очень доволен, ваше величество! Вы были непоколебимы! Я хотел бы только узнать, облекаете ли вы меня полной властью в этом деле? — Разумеется! — Так что я могу отстранить тех членов парламента, которые покажутся мне слишком трусливыми, чтобы осудить Рене? — Можешь, герцог! — В таком случае ваше величество может уже приказать заняться постройкой королевской трибуны на Гревской площади. потому что не пройдет и недели, как Рене будет казнен! В дверь опять постучали, и снова вошел Рауль. — Что еще? — спросил король. — Ее высочество принцесса Маргарита желает видеть короля! Карл IX не успел ответить что-либо, как в дверях показалась хорошенькая принцесса. — А, это ты, Марго? — сказал король. Готов биться об заклад, что знаю, зачем ты пришла! Наверно, ты видела королеву — мать, и она натравила тебя на меня, чтобы просить за Рене? — Не совсем так, ваше величество: королева только хотела бы повидать этого несчастного! — Ну уж нет, Марго! — Но, ваше величество, только повидать! — Ей-богу, ваше величество, — вмешался Крильон, — если вы поручите мне сопровождать ее величество, то я ручаюсь вам, что ей не удастся подкупить ни губернатора, ни тюремщика, ни меня! — Ну что же, пусть! — согласился Карл IX. — Можешь передать матери, Марго, что я разрешаю ей посетить завтра Рене в тюрьме, но с тем, чтобы ее сопровождал герцог Крильон. — Благодарю вас, ваше величество, — ответила принцесса, — я пойду сообщить королеве эту добрую весть! Король ласково поцеловал ее руку и сказал с улыбкой: — Кстати, знаешь ли, этот гасконский дворянчик, сир де Коарасс, танцует просто на удивленье! — Неужели? — сказала Маргарита, слегка краснея. — И он очень умен! — В самом деле? — Ну-ну! Ты это знаешь не хуже меня, милая Марго! Ступай! Мы еще поговорим с тобой об этом! Маргарита ушла, сильно смущенная, а король, пришедший в отличное расположение духа от проявленной им твердости, принялся хохотать. — Бедная Марго! — сказал он. — Нет, решительно наш кузен, герцог Гиз, сделал большую ошибку, уехав в Нанси!.. А в это время Рене, не смыкая глаз, лежал на соломе в углу своей камеры. С болезненной яркостью вспоминалось ему все, что пришлось испытать со времени ареста… Грубое обращение Крильона, встреча с губернатором, затем внушение, сделанное Крильоном тюремщику: «Этот негодяй будет соблазнять тебя золотом и милостью королевы-матери, но помни, что я сверну тебе шею, если ты не исполнишь своего долга!» Сколько унижений, о, сколько унижений! Все погибло! Да, Годольфин исчез! Его похитили, чтобы овладеть Паолой…. И Флорентийцу вспомнилось предсказание цыганки… Неужели Паолу соблазнил какой-нибудь дворянин? Ведь тогда все кончено! Тогда конец его могуществу, его влиянию… А ведь беарнец предсказывал, что зловещие силы грозят его положению! Нет, видно, все погибло! Видно, нет уж ему спасения! В таких думах провел Рене всю ночь и часть утра. Затем он немного забылся, но вдруг знакомый голос, послышавшийся за дверью, вывел его из этой моральной летаргии. — Боже мой. Боже мой! — говорил этот знакомый голос. — Как можно было поместить бедного Рене в это ужасное место! — Это отделение для убийц, ваше величество! — ответил голос Крильона. — Герцог, клянусь вам, что он невиновен! Рене вскочил и сделал безумную попытку разорвать свои оковы: он узнал голос Екатерины Медичи. Действительно, королева — мать снизошла до самоличного посещения зловещих подземелий, желая навестить своего дорогого Рене. Послышался скрип отпираемого замка, и в камеру вошел тюремщик, который воткнул горящий факел в специально для этого устроенный крючок на стене. И тогда Рене увидел, что в камеру входит королева, показавшаяся ему ангелом-избавителем. — Мой бедный Рене! — взволнованным голосом сказала она. растроганная бедственным состоянием своего фаворита. — Разве нельзя снять с него кандалы, герцог? — обратилась она к Крильону. — Увы, нет, ваше величество! — ответил тот. — Герцог, берегитесь! — злобно крикнула Екатерина. — Ваше величество, — почтительно, но с полным достоинством ответил Крильон, — я подчиняюсь лишь королю, моему единственному повелителю! — Ваше величество, ваше величество! — взмолился Рене. — Дайте мне возможность выйти отсюда! Разве вы не королева'? Разве вы недостаточно могущественны для этого? — Моего могущества не хватает даже на то, чтобы заставить снять с тебя кандалы! — ответила Екатерина. — Король, мои сын, обращается со мной хуже, чем с последним из своих подданных! Герцог! — снова обратилась она к Крильону. — Я не буду просить вас расковать этого несчастного, только дайте мне возможность поговорить с ним наедине! — Это невозможно, ваше величество, — твердо ответил герцог, — я должен присутствовать при вашем свидании — так приказал король! — Ну, это уже слишком! — крикнула Екатерина и, наклонив шись к Рене, сказала ему по-итальянски: — Говори вполголоса! — Тысяча ведьм! — буркнул Крильон. — Меня обошли: по итальянски я не понимаю! — Я тщетно молила о твоем освобождении, — сказала Екате рина, — король непоколебим! В понедельник соберется парламент, и тебя подвергнут пытке. Но все же я не теряю надежды! — Рене взглянул на нее, и в его взоре блеснула радость. — Тебя будут допрашивать с пристрастием, но, если ты настоящий мужчина, ты выдержишь пытку и ни в чем не признаешься. — И что тогда? — Тогда, быть может, мне удастся спасти тебя. Я не могу ручаться, но попытаюсь, во всяком случае! — Ах, — вздохнул Рене, — я заранее знаю, что погибну, и цыганка сказала правду! — Цыганка? — Да, ваше величество, еще в детстве мне предсказала цыганка, что у меня будет дочь, которая станет причиной моей смерти, и это случится тогда, когда она полюбит дворянина. Для того чтобы избегнуть этой участи, я поставил ее под надзор молодого человека, который хранил ее, словно легендарный дракон. И вот у меня похитили этого молодого человека! Это сделано, очевидно, для того чтобы соблазнить дочь… — Но может быть, ты ошибаешься, и все это произошло совсем не так, Рене, — сказала Екатерина. — Ведь и цыганка могла ошибиться. — Но беарнец сказал мне то же самое! — грустно ответил Рене. — А он умеет читать в звездах тайну будущего… — Беарнец? О каком беарнце ты говоришь? — О господине де Коарассе. — О том самом, который посадил тебя в погреб, который так нравится королю, но внушает мне большую антипатию?.. И ты говоришь, что он… — Он сказал мне такие вещи, о которых на всем свете мог знать только я один. Еще вчера только он предсказал мне, что случится со мной… «Однако! — подумала королева. — Надо будет познакомиться поближе с Коарассом, если это так!» — и затем спросила: — Что же именно он предсказал тебе? Рене в общих чертах познакомил королеву с сущностью предсказаний беарнца. |
|
|