"Наследник Громовержца" - читать интересную книгу автора (Авраменко Олег)

11

Вернувшись обратно, я приготовил себе большую чашку крепкого чёрного кофе и вышел из дома. На крыльце сидел Патрик и тоже пил кофе. Взгляд у него был мутный и опустошённый — верный признак тяжёлого отходняка.

— Привет, Феб, — вяло поздоровался он. — Славно мы повеселились, да?

— Это уж точно, — согласился я, усаживаясь рядом.

— Твои девчонки ещё дрыхнут?

— У меня была одна, — уточнил я. — И она уже дома.

— Та блондиночка? Лана Обренович? — Патрик ухмыльнулся. — Я так и думал, что ты на неё западёшь. Да и она сразу прилипла к тебе.

— Стоп! — сказал я. — Так ты с самого начала знал, кто она такая?

— Ага. Гитаристка из Черногории. Очень талантливая девочка, у неё потрясающая техника, но не хватает целеустремлённости и постоянства. За последний год поменяла то ли пять, то ли шесть групп с совершенно разными направлениями — от тяжёлого металла до фолк-рока.

— Значит, она попала сюда не по ошибке?

— Никакой ошибки. Я же знаю тебя как облупленного. Ты у нас парень требовательный, тебе не нравятся пустоголовые куколки. А эта как раз на твой вкус. — Патрик на секунду умолк; возможно, хотел привести в качестве дополнительного аргумента сходство Ланы с Фионой, но потом передумал. — Был, конечно, риск, что она устроит скандал и подпортит наш праздник, но всё обошлось. Ты доволен ею?

— Ну… — смутился я. — Если честно, то не помню.

Патрик понимающе кивнул:

— Да, пил ты залихватски. Но вёл себя лапочкой, был очень мил с нашими гостьями, особенно с Ланой. Между прочим, вы с ней здорово танцевали, просто загляденье. А ещё ты много говорил. Нагрузил бедную девочку Порядком, Хаосом, Источником, всеми Домами. Хвастался напропалую — и что тебя считают наследником Зевса, и что ты первый претендент на Силу Источника, да ещё и Порядок приплёл — якобы он хочет, чтобы ты стал его адептом.

Я едва не уронил чашку. Меня поразило даже не то, что я так много выболтал. Хуже было другое…

— Я ХВАСТАЛСЯ?!

— Ещё как. И выглядел весьма довольным собой. — Патрик лукаво улыбнулся. — Ты только не подумай, что я обвиняю тебя в лицемерии. Я ничуть не сомневаюсь, что тебя тяготит слава Громовержца. Но где-то в глубине души каждый из нас одержим манией величия. Выпивка вкупе с потрясной девчонкой пробудили эту сторону твоей натуры.

— Далеко не лучшую сторону, — вздохнул я и с грустью подумал, что Лана, видимо, сочла меня самовлюблённым, напыщенным, высокомерным идиотом. — Просто я давно не напивался. И с непривычки меня сорвало.

— Причём конкретно, — согласился Патрик. Он ненадолго о чём-то задумался, затем убрал с лица длинную прядь русых волос и пристально посмотрел на меня: — Кстати, насчёт Порядка. Когда ты молол о том, что он хочет сделать тебя своим адептом, я на какую-то секунду поверил тебе — такой ты был серьёзный. Но потом решил, что это всё чушь, пьяный бред. А вот сейчас сопоставил некоторые факты, и… Короче, на днях я виделся с Фионой.

— Ага… — неопределённо протянул я.

— У нас был разговор о тебе, — продолжал Патрик. — Она сказала, что ты, возможно, захочешь вернуться в группу, и очень просила меня согласиться на все твои условия. Мол, ты сейчас переживаешь серьёзный кризис, и мы — то есть наша команда — должны всячески поддержать тебя. О причинах этого кризиса Фиона сообщить не захотела. Объяснила, что не имеет права, мол, она уже и так, считай, нарушила своё слово, когда обратилась ко мне. И, разумеется, попросила меня держать язык за зубами.

— И ты держал?

— Да. Никому ни слова. Вот только тебе рассказал.

Следующие несколько минут мы молча пили кофе. Патрик терпеливо ждал, не пытаясь давить на меня. Я знал, что если сейчас поменяю тему разговора, он больше к этому вопросу не вернётся, хотя и будет уязвлён тем, что я доверился Фионе, а не ему. Ведь при том, что Фиона была моей лучшей подругой, всё же именно Патрик был моим самым близким другом — даром что в последние несколько лет между нами возник некоторый холодок.

Впрочем, я медлил не потому, что сомневался в Патрике. Просто думал, стоит ли упоминать в своём рассказе Ричи, который приходился ему сводным братом по отцу. Но в итоге я решил ничего не утаивать — отношения между Патриком и Ричи никогда не отличались особой теплотой и душевностью, а в детстве они и вовсе враждовали из-за того, что у них разные матери.

Было бы сильным преуменьшением просто сказать, что моя история потрясла Патрика. Это слово не выражало всей глубины его шокового состояния, когда он узнал, что Порядок хочет сделать меня своим Стражем, а Хаос, в связи с этим, жаждет моей смерти.

— Великий Элвис! — произнёс наконец Патрик. — Ну, и круто ты влип! Я бы на твоём месте… Блин, даже не знаю, что бы я делал.

— Я тоже не знаю, — уныло сказал я. — Это какой-то тупик, совершенно безвыходный. Постоянно жить в ожидании того дня, когда Порядок решит, что я уже готов подчинить Янь, и отправит за мной своих Агнцев. И постоянно оглядываться по сторонам — а вдруг Хаос снова перехитрит своего Хранителя и пришлёт по мою душу очередного цербера, на сей раз трёхголового, а может, и не одного.

— Ну, здесь-то ты в безопасности, — заметил Патрик. — Твари Порядка и Хаоса не могут попасть в Срединные миры.

— И что прикажешь, всю жизнь провести в изгнании? Я, конечно, люблю Авалон, это моя вторая родина, но я всё-таки сын Сумерек. Да и не в тварях дело, вовсе не в них. От церберов я как-нибудь уберегусь, и никакие Агнцы не смогут заставить меня принять Янь против воли. Я боюсь другого, Пэт. Боюсь, когда наступит время, я сам пойду в Порядок, добровольно приму его Силу и стану его Стражем. Просто потому, что так будет правильно. Потому, что контролируемый Порядок — в интересах колдовских Домов. И, по большому счёту, в интересах всего мироздания.

Патрик вздохнул:

— Ты всегда был лучше меня, Феб. Ты полон ответственности, у тебя высокие идеалы. А мне лично наплевать на все проблемы мироздания. В жизни меня интересуют только три вещи — верные друзья, пылкие девочки и хороший рок-н-ролл. Жаль, что не знаю, как тебе помочь. Ну, разве что уговорю ребят, чтобы в следующем мире мы играли исключительно свои песни.

— Если только ради меня, — покачал я головой, — то не надо. Меня устроит и половина репертуара.

— Это не только ради тебя. Просто нам пора выходить на новый уровень. А для этого нужен ты — без тебя мы снова не устоим перед соблазном выбрать самую лёгкую дорогу к славе. — С этими словами Патрик поднялся. — Пойду сварю ещё кофе. Тебе тоже?

— Да, пожалуй.

Вернулся он минуты через три с двумя чашками кофе, одну из которых вручил мне, затем сел на прежнее место и произнёс:

— Я вот думал про Ричи. Вы точно уверены, что он в это не замешан?

— Мы не знаем, — ответил я. — Ситуация с ним слишком запутана. С одной стороны… Ах да, этого я тебе ещё не рассказывал. Софи и Фиона встречалась с Хранителем. Он признал, что Хаос не прочь уничтожить меня, и заверил, что будет препятствовать этим планам. Но вместе с тем он упорно настаивал на том, что напавший на меня цербер находился под сторонним контролем.

— Они поверили ему?

— Да. Софи говорит, что теперь у него нет причин лгать. Похоже, что Хаос, тайком от Хранителя, передал цербера кому-то неизвестному, чтобы тот натравил его на меня.

— И вы допускаете, что этим неизвестным мог быть Ричи?

— Фиона допускает, — ответил я. — Софи считает это маловероятным. А я просто не знаю.

— Но в одном ты можешь быть точно уверен, — сказал Патрик. — Тогда с тобой говорил не какой-то фантом, а самый настоящий Ричи.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что он связывался и со мной. Если не ошибаюсь, в тот же самый день.

— Связывался с тобой? — изумлённо переспросил я.

— Вот именно. И по тому же самому вопросу. Сказал, что у него есть ко мне важное дело, и предложил встретиться. Сам понимаешь, я очень удивился. Мы с ним всегда были как кошка с собакой — и вдруг Ричи обращается ко мне по какому-то важному делу. Однако деваться было некуда: в конце концов, он мой брат. Я без особой радости пригласил его в гости, но Ричи ответил, что не может своим ходом попасть в Срединные миры, и попросил меня явиться в Экватор. Это уже было чересчур — я так ему и сказал. Кроме того, через два часа начинался концерт, и даже при всём желании я не мог отлучиться. Тем более, что никакого желания встречаться с ним у меня не было. — Патрик на секунду умолк, чтобы сделать глоток кофе. — Короче, я его послал.

— Прямо так и послал?

— Ну, вежливо посоветовал обратиться к кому-нибудь другому. К отцу, например. Или к Анхеле. Или к Софи — она всегда любила его больше, чем меня.

Последние слова Патрик произнёс с почти неприкрытой ревностью. Сколько себя помню, его всегда раздражало, что Софи якобы лучше относится к Ричи, чем к нему. Хотя на самом деле это было не так. Софи одинаково любила всех своих сводных братьев — и Патрика, и Ричи, и самого старшего, Дональда, и самого младшего, Луиса Фелипе. Кстати, как раз последнего, своего родного брата, Ричи ненавидел самой лютой ненавистью, перед которой меркли и вражда с Патриком, и неприязнь к Дональду.

Так получилось, что Ричи появился на свет уже адептом Источника и с самых пелёнок обладал некоторыми колдовскими способностями. В космическом мире, где он родился, о колдовстве не знали и не должны были знать, однако младенцу это не объяснишь, а Ричи чем дальше, тем активнее употреблял свою Силу и всё труднее было скрывать от посторонних его всяческие безобидные шалости, вроде телекинеза разных мелких предметов. В конце концов Кевин с Анхелой отправили годовалого сына на воспитание в Дом Источника, инсценировав его похищение с Астурии.

Со временем, когда Ричи подрос и научился контролировать себя, родители собирались устроить его «освобождение», но он наотрез отказывался покидать Авалон и всякий раз закатывал истерику, едва речь заходила о возвращении на Астурию — планету, которую он не помнил и которую не считал своей родиной. Ему нравилось жить в Авалоне среди родственников-колдунов, где не нужно было таиться со своими способностями и где он, как старший из законнорожденных внуков короля, был первым принцем крови. Вместе с тем Ричи затаил обиду на отца с матерью, считая, что они отвергли его; а своего младшего брата Луиса Фелипе, который жил с родителями в космическом мире и считался наследником астурийского престола, он просто на вид не переносил…

— И ты никому не рассказал об этом разговоре? — спросил я.

— Нет, никому. Зачем мне лишняя морока? Отец здорово разозлился бы, что я так резко отшил Ричи. Анхела, понятно, обиделась бы. Софи упрекала бы меня в несообразительности: дескать, следовало согласиться на встречу и немедленно вызвать её. Мама прочитала бы нотацию на тему «какой ни есть, а он твой брат»… — Патрик фыркнул. — Тоже мне аргумент!

— Ну что ж, — произнёс я задумчиво. — Теперь, по крайней мере, ясно одно: Ричи непричастен к покушению. Это было всего лишь случайное совпадение. Иначе придётся допустить, что он сорвался с катушек и устроил охоту на родственников. Сначала пытался заманить в ловушку тебя, но ты послал его, и тогда он взялся за меня. А я не верю, что Ричи рехнулся.

— Я тоже не верю, — согласился Патрик. — Но есть и другой вариант: он использовал меня, чтобы обеспечить себе алиби.

— Как это?

— Очень просто. Предлагая мне встретиться, Ричи как раз и добивался того, чтобы я послал его к чёрту. Учитывая наши с ним отношения, такой исход разговора был легко предсказуем. После чего он связался с тобой, вы условились о встрече, а когда ты пришёл, натравил на тебя цербера.

— Цербер напал не сразу, — заметил я.

— И это правильно. Сначала ты был собран и насторожен, но чем дольше ждал, тем больше терял терпение, у тебя притупилась бдительность. А когда цербер перед нападением привёл в действие блокирующие чары, ты не успел вовремя среагировать и отразить их. Ричи знал, что ты человек неагрессивный и не станешь сражаться с адским псом просто ради острых ощущений. Мой братец совсем не дурак, он всё предусмотрел. В том числе и свою неудачу — как раз на этот случай он и связывался со мной. Если бы ты перед всей семьёй обвинил его в покушении на тебя, мне бы волей-неволей пришлось рассказать о нашем разговоре. Тогда бы все пришли к такому же выводу, что и ты: трудно представить Ричи в роли маньяка, устроившего охоту на родственников. А значит, это было просто совпадение.

Я хмыкнул:

— Любопытная версия. Но слишком притянуто за уши.

— А по-моему, всё очень логично, — возразил Патрик. — Это вполне в стиле Ричи. Он всегда был изобретательным подлецом.

За нашими спинами послышался скрип двери. Мы оглянулись и увидели Шейна с большим стаканом томатного сока и внушительным сандвичем с копчёным мясом. В отличие от нас, одетых, он был в одних трусах и шлёпанцах на босу ногу. На левом плече у него был вытатуирован единорог, на правом — дракон, а на груди — русалка с лицом его матери Алисы. Шейн единственный из нашей команды носил тату.

— Привет, братишки, — поздоровался он, усаживаясь между нами. — Хороша была пирушка, правда? Да и ночью неплохо развлеклись. А ты, Феб, чёртов однолюб, свою вторую прогнал, она припёрлась ко мне, и пришлось ублажать троих.

— Тоже проблема, — отмахнулся я. — Знаем, как ты ублажал. Небось, заставил их заниматься втроём любовью, а сам наблюдал и тащился.

— Не только наблюдал, — ничуть не смутился Шейн. — Впрочем, и наблюдать было приятно. А вы, грубые мужланы, можете насмехаться, сколько влезет. — Он проглотил солидный кусок сандвича и запил его томатным соком. — Гм… Я слышал, вы что-то говорили про Ричи. Или мне показалось?

— Да, в общем, говорили, — уклончиво ответил Патрик. — Вспомнился почему-то.

— В последнее время Ричи частенько вспоминают, — заметил Шейн. — Вот и Фиона расспрашивала о нём. А недавно я повстречал его бывшую подружку, Амалию. Может, помните?

Я отрицательно покачал головой. А Патрик кивнул:

— Конечно, помню. Очень милая девушка, такую трудно забыть. Они с Ричи были вместе недолго и расстались примерно за год до его исчезновения. Тогда я ещё собирался приударить за ней, но потом передумал. Решил, что у неё, видать, с головой не в порядке, раз ей мог нравиться мой брательник.

— Ты слишком поверхностно судишь о женщинах, Пэт, — с многоопытным видом изрёк Шейн. — У них свои критерии оценки мужчин, подчас парадоксальные. А Амалия совершенно нормальная, хоть и водилась раньше с Ричи. Мне было приятно с ней поболтать.

— Она по-прежнему на Дамогране?

— Не знаю. Об этом мы не говорили.

— А где же вы встретились?

— В Вавилоне.

Патрик недоверчиво уставился на Шейна:

— В Изначальном? На Земле Мардука?

— Ага.

— Ты ничего не напутал? Это точно была Амалия?

— Точно она. Поначалу я не был уверен, ведь видел её десять лет назад и всего несколько раз. Но потом заговорил с ней и убедился, что это та самая Амалия. Она тоже не сразу узнала меня, зато тебя помнила хорошо и спрашивала, как ты поживаешь.

— Гм, странно… Она там с кем-то была?

— Да нет, вроде сама по себе.

— Это невозможно.

— Почему?

— Да потому, — ответил Патрик, — что Амалия простая смертная и живёт в космическом мире.

— Разве? — удивился Шейн. — А я думал, она ведьма.

— Никакая не ведьма. Обыкновенная девочка с Дамограна. Поссорившись с Ричи, Амалия не захотела оставаться в Авалоне и попросила меня, чтобы я помог ей вернуться домой. Бренда перебросила нас вдвоём на Астурию к Колину, а потом я уже сам отвёл Амалию на Дамогран. Так что она никак не могла оказаться на Земле Мардука без помощи кого-нибудь из колдунов. — Патрик на секунду умолк, затем добавил: — Возможно, это был Ричи.