"Проклятье диавардов" - читать интересную книгу автора (Бачило Александр)

4

В очереди на анализ крови говорили об одном:

— Только за последнюю неделю двадцать пять случаев! В прошлом году столько и за месяц не набиралось…

— На проверку каждый месяц гоняют, а лекарство придумать — ума не хватает!

— Да какие теперь лекарства! От насморка и то нечего в нос капнуть. От гриппа — одна малина. У кого есть…

— Говорят, пирамидону не будет…

— Хватились, бабушка! Уж давно нету!

— Ахти! Как же это? Опять прозевала! Ну, не уследишь за всем! Хоть бы эту шайку Колькину побило покойницким глазом! Нет, здоровехонькие разгуливают по всему городу. Мордовороты! Вчера со станции вагон с обувью угнали…

Заговорили было о вагоне, но тема увяла сама собой. Слишком тревожила весть о том, что вирус наступает…

— А почему болезнь называется покойницкий глаз? — тихо спросил у мамы сидевший рядом с Олегом мальчик. Мама замялась, но тут вступил мужчина, стоявший у двери в кабинет:

— Потому что на теле выступают черные пятна. Круглые, как глаза.

Мальчик посмотрел на него испуганно. Олег незаметно дернул мужчину за рукав и кашлянул со значением.

— Но только перед самой смертью! — продолжал тот, ничего не замечая. — Как пятна появились, значит, сегодня же будешь готов!

Он одарил маму мальчика идиотской ухмылкой и скрылся за дверью. Олег встал на его место.

— Ох, ох! — качала головой старушка. — Неужто все так и сгинем?

— Это Земля нас не носит, — авторитетно заявил зверски всклоченный бородач с журналом под мышкой. — Я недавно читал в одной газете. Выяснилось, что наша планета — это живой организм и даже разумный. А мы на нем вроде блох. Пока ему жить не мешают, он терпит, а как начнут бурить, взрывать, отравлять всякой гадостью, тут он свои защитные силы и включает. Где землетрясением тряхнет, где саранчу выпустит, где выведет новый вирус… Ему главное, чтобы сохранялась гармония, равновесие всего живого. Один профессор сказал, что этот организм ловит даже человеческие эмоции. Где страсти кипят, там и стихии начинают бушевать, болезни новые появляются…

Олег внимательно слушал бородатого. Всем бы хорошая теория, думал он. Действительно, народ осатанел, горло готовы друг другу перегрызть. Того и гляди, устроят в истерике какой-нибудь конец света, если их самих раньше не переморить, как динозавров.

И как нас таких земля носит?

Да только любому мальчишке в городе известно, откуда на самом деле взялся вирус СВС. С Базы он просочился, в тот самый год, когда случилась авария. База была секретная, занималась весьма прикладной наукой и название носила: «Институт биологических проблем». Сокращенно «Биопроб». Вот и допробовались.

Отчего на Базе произошел взрыв, кажется, так и не узнали, но продукцию биопроба разнесло по всему лесу. Приезжали какие-то особенные специалисты, в городе многих отмобилизовали в ликвидаторы. Полгода чистили, поливали растворами лес и город доблестные химвойска и, наконец, объявили, что опасности нет. Ликвидаторов наградили почетными грамотами и распустили по домам.

А еще через полгода они стали умирать один за другим. Тогда-то и вошел в обиход термин «СВС» — синдром внезапной смерти. Удалось выделить вирус. Оставшихся в живых ликвидаторов снова собрали и заперли на Базе. Но было поздно — СВС уже гулял по городу…

— Ваша очередь, молодой человек! — Олег огляделся. Все вокруг выжидающе смотрели на него. Он наконец сообразил, в чем дело, толкнул дверь и вошел в кабинет.

Лаборантка была незнакомая. Она раскладывала на стеклянном столике очередной комплект инструментов и анализаторов. У окна, за столом, уставленным колбочками и пробирками, сидел врач. Это был приятель Олега Георгий Кислицын.

— Здравствуйте, — сказал Олег, садясь на стул перед лаборанткой. Жора, привет!

Кислицын обернулся.

— А-а, вон это кто, — сказал он рассеянно. — То-то я слышу — голос будто…

Он не договорил и, взяв одну пробирку, посмотрел ее на свет.

— Что, много работы? — спросил Олег.

— Не то слово, старик! Да только какая это работа?

— И выявленные есть? — тихо поинтересовался Олег и тут же изобразил простодушную улыбочку. — Говорят, рост наблюдается…

Кислицын покосился на лаборантку, потом на какие-то бумаги, лежавшие у него на столе.

— В нашем отделении пока нет, — произнес он сухо.

Ну, ясно, подумал Олег. Врачебная тайна. Только ведь все равно узнают. Погромщики всегда узнают раньше всех. Иногда даже раньше зараженных…

— Ох! — поморщился он. Лаборантка кольнула его в палец. — Когда же это кончится? Когда вы, наконец, найдете какое-нибудь средство?

— Чтобы найти средство, нужны новые лаборатории, новое оборудование! — сердито сказал Жора. — А сейчас где все это взять? Разруха…

— А вот народ у тебя под дверью считает, что нас уже Земля не носит. Дескать, Земля, как планета — это живой организм. И если ее слишком сильно бурить да взрывать… — То она вскрикнет, — прервал его Кислицын. — Только это не народ, это Жюль Верн сочинил. Или Уэллс? Нет, кажется, Конан-Дойль. Там у него пробурили земную кору, дошли до мяса, и Земля вскрикнула…

— Да хорошо бы, если бы просто вскрикнула! А то ведь она может и смолчать. И молча распылит в воздухе средство от тех блох, что ее кусают. Например, вирус СВС…

Жора удивленно посмотрел на Олега.

— Это ты сам придумал?

— Да нет, говорят, в какой-то газете писали…

— Хм! — Кислицын поднялся, собрал бумаги и, заперев их в сейф, повернулся к Олегу. — Пойдем-ка ко мне наверх, выпьем чаю…

— Так где, ты говоришь, это напечатали? — Жора поставил чашку перед Олегом и сел в кресло напротив.

— Не знаю. Рассказывал один мужик в очереди. Да мало ли разных баек в народе ходит? Я просто как пример привел. Всем известно, откуда на самом деле покойницкий глаз попал в город…

— М-м да, — Жора задумчиво поводил ложечкой в чашке. — А ведь я такую историю уже слышал. И не в городе, а от одного, между прочим, доктора наук с Базы. До аварии, разумеется. Фамилия его была Корф. Шикарный такой дядька, рост, плечи, седина… но трепач. Это бывает. Мы с ним познакомились как-то на банкете. Не то защита, не то юбилей — теперь уже не помню. А банкеты в те времена были — м-м! До сих пор ночами снится тогдашний стол. Ну вот. Угостились мы в тот раз как следует, а сидели рядом, так что со знакомством никаких затруднений не случилось, хотя он был уже секретный доктор, а я еще чуть ли не накануне только диплом получил. Поговорили о том, о сем, о перспективах, а ближе к концу вечера он мне начал излагать свои мысли по поводу разумности нашей планеты и возможных механизмов ее саморегуляции. Ну а я, чтобы не сидеть вороной, разинув клюв, головой киваю и говорю:

— Интересная гипотеза. И что в ней особенно хорошо — она не хуже всякой другой.

Он посмотрел на меня, как на двоечника, и высокомерно возвестил:

— Из любого числа гипотез, молодой человек, ученому надлежит выбрать лишь ту, которая подтверждена фактами!

Тут мне нечего было возразить. Фактами так фактами.

— Что требуется для организации мыслительного процесса? — продолжал он.

— Что! — повторил я.

— Совершенно верно, — согласился он, — требуется мозг и нервная система… Вы слышали о происшествии на шахте «Горняцкой»? Нет? И не услышите. У нас о таком не любят сообщать, огорчить боятся. Вот если бы там план перевыполнили… В общем, остановка дыхания и прекращение сердечной деятельности. В одно мгновение погибла вся смена. И никаких видимых факторов воздействия! Никаких аварий, утечек, обвалов, никаких происшествий. Разве что бригада проходчиков наткнулась на породу странной, неизвестной ранее структуры. Это минеральное образование представляет собой пятидесятитонный монолит с длинными тонкими ответвлениями, уходящими вглубь соседних пластов. Сейчас этот монолит находится… впрочем, неважно. Я скажу вам главное. Вы знаете, на что наткнулись шахтеры? Они вышли к нервной системе Земли!

Кислицын замолчал и стал прихлебывать чай.

— Ну? — спросил Олег. — А дальше?

— Что именно — дальше?

— Ну, как потом у Корфа пошли дела с этим монолитом?

— А черт его знает! Потом была авария. Корф в тот момент находился на Базе, так что сейчас его уже наверняка нет в живых…

— Значит, все это правда? Насчет думающей Земли?

— А вот этого уж я не знаю. Может быть, она и думает… Но только не о нас с тобой, а исключительно о себе. Такая же равнодушная скотина, как и любой из нас… Тоже Конан-Дойль сказал… Или все-таки Уэллс. Ладно, пойду ловить покойников. Ты заходи. Особенно, если узнаешь что-нибудь интересное, в этом роде… Сейчас-то куда, на работу?

— У меня сегодня все на профилактике. И у Зойки тоже. Мы договорились с одним шофером — поедем в деревню за картошкой.

— Счастливые! — вздохнул Жора. — А тут сиди… Ну, Зое привет.

…Грузовик свернул с шоссе и, пыля, покатил проселком.

— Теперь уже близко, — сказал шофер Саня Белобородов.

Зоя и Олег сидели рядом, вцепившись друг в друга — на кочках чувствительно подбрасывало. В кузове, под тентом, погромыхивал бидон со спиртом.

— Не расплещем? — беспокоился Олег.

— Не должны! — успокаивал Белобородов. — Он же не полный!

Дорога пошла лесом, вернее, частоколом полусгнивших жердей, в который за годы, прошедшие после аварии и ее ликвидации, превратился почти весь лес. Черные, надломленные стволы торчали из земли вкривь и вкось. Тени от них почти не было, но трава все равно росла здесь лишь на редких прогалинах.

Грузовик как раз проезжал мимо одной из таких прогалин, когда Зоя вдруг вскрикнула:

— Смотрите! Там мотоциклы!

Четыре «Явы» стояли в стороне от дороги, а за ними из густой травы поднимался синеватый дымок костра.

— А, ч-черт! — Саня начал тормозить, но было уже поздно.

Стебли травы раздвинулись, выглянула голова, и сейчас же несколько человек бросились от костра к мотоциклам.

— Банда, так ее! — Белобородов ударил по газам, проскочил прогалину и погнал машину со все возрастающей скоростью, едва успевая вписываться в повороты.

— Предупреждали ведь меня… — бормотал он. — На прошлой неделе машину ограбили в этих местах! Дернула нелегкая угол срезать!

Олег высунулся в окно, поглядел назад и сразу же увидел мотоциклиста, показавшегося из-за поворота.

— Догоняют!

За первым мотоциклистом одновременно появились второй и третий. На четвертой «Яве» ехали двое.

Что-то вдруг звонко щелкнуло по кабине. Эхо выстрела метнулось в лес и, застряв в буреломе, отстало.

— Гады! — заныл Саня, бешено вращая руль. Он до отказа выжимал газ, старенький грузовик каждую секунду мог развалиться, налетев на упавшее дерево, а мотоциклисты не отставали.

Один из них, сидевший позади водителя, снова поднял обрез.

— Пригнись же ты! — Олег повалил Зою, прижал ее голову локтем, а другой рукой потащил из кармана пистолет.

Гулко, как в колокол, ударило позади, где-то в кузове. Звук выстрела снесло ветром. В бидон попал, сволочь, подумал Олег и тут же сообразил, что бидон сейчас, пожалуй, прикрывает ему спину.

Страха не было, он приходит позже, дома, в безопасности, когда все уже позади, и можно позволить себе бессонную ночь, гнев возмущения, слезы, валерьянку и даже валидол. Теперь же только самые решительные, самые отчаянные действия, чтобы это «позже» когда-нибудь наступило…

Олег взвел курок, высунулся в окно и выстрелил дважды, не целясь особенно, желая просто показать ЭТИМ, что добыча не слишком легка, и, может быть, не стоит связываться. Мотоциклисты поняли и сразу приотстали, но продолжали ехать следом. Олег укрылся, на всякий случай, в кабине.

Саня, покосившись на пистолет, радостно закивал.

— Ага! То, что надо!

Зоя выпрямилась.

— Откуда это у тебя?

— Потом, потом! — Олег в зеркало наблюдал за мотоциклистами.

— Сейчас перемахнем покойницкую дорогу, — сказал Саня, — а там уж деревню видно, побоятся лезть!

Машина прошла один вираж, за ним другой и вылетела к перекрестку. Шофер вдруг зажмурился, как от боли. Зоя ахнула. Взвизгнув тормозами, грузовик прополз юзом, развернулся бортом вперед и, наконец, замер у самого завала, преградившего путь через перекресток. Из-за торчавших во все стороны бревен сейчас же полезли люди. Их было человек пятьдесят, многие вооружены автоматами или обрезами.

Мальчишки, удивился Олег. Лет шестнадцать — семнадцать, не старше. И одеты все чисто, по-городскому.

Вдруг, среди них… Олег хотел было протереть глаза, но не успел. На него обрушился оглушительный треск расщепляемых бревен, в воздух полетели ветки и щепа. Только после этого издалека донесся неторопливый стук крупнокалиберного пулемета.

Нападавшие бросились врассыпную, мотоциклисты, преследовавшие грузовик, не доехав до перекрестка, резко свернули с дороги и тоже скрылись в лесу.

Через минуту на шоссе показались два огромных армейских фургона с пулеметами на крышах бронированных кунгов. Не сбавляя скорости, они смели завал, едва не зацепили грузовичок и умчались дальше по направлению к городу. Перекресток опустел, наступила мертвая тишина.

— П-покойники, — еле слышно просипел Саня, — в город, на промысел поехали…

Он вдруг спохватился, торопливо запустил мотор, и машина покатила по расчищенной дороге в деревню…

Немного переведя дух, Олег наклонился к Зое и спросил:

— Ты видела?

— Что? — Зоя испуганно обернулась.

Олег взял ее за руку.

— Ты рассмотрела их?

— Бандитов? Да.

— Никого знакомых не заметила?

У Зои расширились глаза.

— Каких знакомых? Что ты несешь?!

— Странно. Может быть, это мне показалось?

— Что показалось?

— Да так, ерунда…

— Нет уж, начал говорить, так говори!

— Да понимаешь… — Олег зябко поводил плечами, — мне показалось, что там был Пашка…

…Домой вернулись заполночь, пришлось ждать оказии, чтобы не ехать снова через лес без охраны.

Пашка мирно сопел на своем диване, и Олег решил не будить его, отложить разговор до утра. Откровенно говоря, у Олега сейчас просто не было сил и запасы решимости подошли к концу, а ведь предстояла еще та самая бессонная ночь, которая наступает, когда все позади…

Вот только вымыться не удалось, вода в кранах про падала с наступлением темноты, а с утра сегодня ее не запасли не думали так поздно вернуться. Олег с досады принялся было вертеть краны, но не добыл ни капли пришлось просто обтереться ладонью, скупо смачивая ее из чайника. После погрузки и разгрузки мешков с картошкой (спирт-то уцелел дырка от пули пришлась гораздо выше его уровня) такой душ оказался явно недостаточным.

Олег уже собирался ложиться, когда в дверь вдруг позвонили. В одних трусах он вышел в коридор и заглянул в глазок, но увидел лишь край глубоко надвинутой на глаза шляпы, лица человека за дверью разглядеть не удалось Тревожась, он строго спросил:

— Кто там?

— Олег, открой, это я! — послышался из-за двери голос Жоры Кислицына.

Врач торопливо шагнул в квартиру и захлопнул за собой дверь.

— Проходи, — сказал Олег — Мои, правда, уже спят…

Кислицын мотнул головой.

— Нет! Я на минутку…

Он замолк и долго стоял, не поднимая глаз.

— Случилось что-нибудь? — спросил Олег.

Он вдруг почувствовал, что покрывается холодным потом.

Жора пожал плечами, пробормотал нечто невнятное и, наконец, глянул на него — искоса, осторожно. Жалость перемешанная со страхом, отчаянье и брезгливость были в этом взгляде. И Олег понял. Он попятился, загораживаясь от Кислицына рукой, как будто тот собирался его бить. Жора мог бы и не говорить ничего больше, все было ясно. Но он заговорил:

— Вот такие дела, старик… Ума не приложу, где вы могли его подцепить?

— У всех? — беззвучно прошептал Олег. Ему казалось, что он кричит.

— Да. У всех троих… Так что ты… В общем, сам понимаешь…

Жора снова надолго замолк.

— Ну, мне пора! — он направился к двери, но прежде чем уйти, произнес, словно обращаясь к самому себе:

— Разумеется, я никому не скажу…