"Полигон" - читать интересную книгу автора (Гостева Ирина, Гостев Алексей)

Ноябрь 2010 г. Зона отчуждения

Это когда-то действительно было опытно-экспериментальным заводом. Они шли по лабиринту мертвых станков в полуметровом слое пыли на потеках засохшего машинного масла, и Завхоз, как наиболее технически грамотный из всех троих, опознавал среди них сверлильные, фрезерные и расточные… Для Генки же этот лес механизмов был «темным лесом». Он на всякий случай взял несколько панорам цеха, забравшись на контейнер полутораметровой высоты, снял несколько крупных планов оборудования — но это все так, для проформы. Фоксу явно не это было нужно… Какой ему прок от сверлильных станков, пусть даже на них сверлили дырки в деталях какого-то сверхсекретного устройства?

Тусклый дневной свет еле просачивался сквозь сто лет не чищенные окна под потолком цеха, а в углах стоял сплошной мрак. Самое интересное, что нашлось в подсобных помещениях, был состряпанный из подручных материалов и «сэкономленных» отходов производства самогонный аппарат. Запрятанный в самую далекую и неприметную киндейку, он остался незамеченным для пристальных глаз начальства.

— Нет, это все не то, — махнул рукой Генка, ради хохмы засняв и это «чудо конструкторской мысли». — Вон там корпус стоит. Может, в нем и находится самое интересное?

— По логике да, — согласился Паша. — Приборы как раз в нем и собирали.

— Кащей, ну, хоть как-нибудь туда подобраться можно? — в голосе Генки послышались отчаявшиеся нотки.

Корпус, более похожий на здание заводоуправления или на НИИ, чем на цех, Генка приметил сразу, едва их компания перебралась через ограду бывшего опытно-экспериментального завода «Луч». А что в том корпусе можно было найти — никто толком не знал. Перед походом Ёж долго зондировал почву и наводил справки, а проще говоря — собирал слухи, сплетни и байки. Однозначно достоверной информацией было то, что на «Луче» когда-то изготавливали экспериментальные приборы. Эту информацию не скрывали, Генка спокойно накопал ее в справочных системах. Но, естественно, справочники умалчивали — что именно за приборы, какого назначения? Вот тут уже начинались домыслы, догадки и противоречия. Еще про «Луч» рассказывали небылицы — одна страшнее другой. Но, как отметил Генка, практически во всех этих историях говорилось о призраках умерших или о вставших после очередного выброса покойниках.

Механический цех ни для кого секретом не был. Пройти сюда можно было практически свободно, разве что пришлось влезать в окно кабинета на первом этаже, а потом выбивать перекошенную дверь в коридор — распахнутые настежь цеховые ворота накрывало радиоактивное пятно, и троица, услышав треск радиометра, дружно решила поискать другой вход.

В механический цех они ломанулись, отчаявшись пробраться к ближайшему из двух недоступных корпусов через сплошное поле аномалий. Гравипакеты и еще какие-то незнакомые Генке и Завхозу аномалии, сминавшие и корежившие болты до неузнаваемости, словно пластилин, превратили небольшой газон и асфальтовую дорожку перед цехом в непреодолимую преграду. Кащей только руками разводил. Ну, а дальше что? Возвращаться, несолоно хлебавши? «И не получив от господина Фокса очередной суммы за очередной заказ», — подумал Генка. За самогонный аппарат он точно платить не станет.

Компания шарила по территории часа два. Ползком, по шажочку, прощупывали пространство вокруг цеха. Толку — ноль. Не нашлось ни единого прохода, в который можно было бы рискнуть сунуться.

— Перекур, — наконец объявил заметно подуставший Генка.

— И вообще, пожрать бы пора, — добавил Завхоз.

Действительно, желудки уже требовательно бурчали — последний раз поесть довелось рано утром, перед выходом. И если Кащей и Генка настолько увлеклись своими изысканиями, что не обращали внимания на голод, то Завхоз давно уже весь извелся. Для него этот поход был абсолютно пустым и бесполезным. По дороге подобрал всего пару ерундовых артефактов, которые разве что на банку консервов каждый можно обменять. На территории завода по части добычи вообще оказался полный голяк, Юрке даже ни разу не пришлось отстегнуть свой новоприобретенный сачок со складным черенком — мастера наладились делать их из наиболее толстой части пластикового спиннинга. До того он обходился капроновым мешочком на проволочной рамке, которую можно наскоро прикрепить к палке, выломанной где-нибудь рядом с находкой, чтоб выудить артефакт из аномалии, а не лезть в нее. Конечно, этот фокус не прокатывал с гравипакетами и «каруселями», но вот сунуть сачок сквозь «электру» было вполне возможно. Или через «микроволновку», например. И для «сухого болота» сачок — тоже вещь незаменимая. А на заводе и в его окрестностях Юрке повылавливать сачком было ну решительно нечего! Оттого он и злился. Конечно, за таскание поклажи ему заплатят. С каких шишей — Генкины проблемы. Но сверх того Завхоз ничего не заработал! Даже ствола брошенного по дороге не попалось. И ради чего, спрашивается, они сюда поперлись? Кому какой прок от поисков невесть чего?! Давно пора сматывать удочки и валить куда-нибудь в другое место — да хоть в окрестности Агропрома, например, пока там после выброса все не подобрали. Или Генка надеется, что в корпусе будет, чем поживиться, если они сумеют туда проникнуть?

Генка машинально жевал разогретый паек, а все его мысли крутились вокруг одной темы: как пробраться в корпус? К сожалению, вариантов кроме «на крыльях пролететь» в голову не приходило. Да и то… Ёж скользнул взглядом влево, на шум вороньего грая. Вспугнутые чем-то птицы взметнулись, полетели врассыпную, одна — в сторону сборочного корпуса. И вдруг с криком и отчаянным хлопаньем крыльев повалилась вниз. Ворона билась, бестолково молотила воздух крыльями, но вырваться из невидимой ловушки не смогла — похоже, в этом месте гравипакет «выстреливал» на не один десяток метров вверх. Эх, и ничего себе! Даже по воздуху не получится… Хотя и крыльев нет, и какой-нибудь дельтаплан-параплан добыть нереально… Очень расстроенный этим фактом Ёж уткнулся в жестяное корытце с кашей.

— Эй, — внезапный тычок Завхоза в бок вывел его из задумчивости.

— Чего?!

— Смотри-ка… — Юрка с весьма озадаченным видом указывал на асфальтовую дорожку перед корпусом.

Там, примерно метрах в двадцати впереди, стоял человек. В потрепанном комбинезоне, на котором прорехи были прикрыты наклеенными заплатами из ткани, немного отличающейся по цвету — явно пустили в ход запас для ремонта; капюшон и респиратор почти полностью скрывали лицо сталкера.

— Откуда он вышел-то?! — Завхоз не то спрашивал у спутников, не то просто рассуждал вслух. — Только что никого не было… Из-за того корпуса не мог — там же «мялка»… Мы же там лазили, все обшарили! «Мялка» в проходе…

Завхоз только что с ходу придумал название аномалии, сминавшей болты, словно пластилин.

— А ты бы больше ворон считал! Этак и кровососа не заметил бы, а не то что мирного одиночку, — язвительно поддел Кащей.

Хотя в этом он был неправ — ворон-то считал как раз не Завхоз, а Генка. И при упоминании «мирного одиночки» парни среагировали прямо противоположно Пашиной характеристике незнакомца — руки потянулись к оружию, клацнули затворы автоматов. Отлетела и задребезжала по асфальту жестянка с недоеденной кашей.

— Э, ребята, не дергайтесь! — Кащей поспешно осадил своих спутников. — Не тронет он нас… Потому что если бы хотел — то давно бы грохнул… Таких вояк, которые ворон считают, и не видят, кто и с какого боку к ним подходит, грохнуть — как два пальца об асфальт… А человек стоит спокойно, нас не трогает, за оружие не хватается.

— Паш, ты его знаешь?!

— Наслышан, — Паша как ни в чем не бывало дожевал кусок, облизал и спрятал в чехол ложку. — Говорю же вам, положите оружие. Он нас не тронет.

И в самом деле, «калаш» незнакомца висел на ремне на боку; а сам он стоял в пол-оборота к троице и теребил лямку рюкзака — не менее выцветшего и потрепанного, чем комбинезон. Словно ждал… Потом спокойно, ничего не опасаясь, повернулся спиной и медленно пошел к неприступному корпусу. Пошел там, где каких-то двадцать минут назад аномалия плющила болты.

И вот тут-то Кащей приподнялся. Торопливо застегнул клапан рюкзака, взвалил его на плечо, и, не отрывая взгляда от идущего к корпусу незнакомца, тихо скомандовал:

— Ребята, если вы все еще хотите попасть внутрь, то хватаем вещички, и за ним! Быстро, быстро, ходу!

— Кащей, ты же полчаса назад говорил, что здесь пройти нельзя?! — выдохнул на бегу Генка, когда троица уже бежала рысцой вслед за незнакомцем; впрочем, бежали аккуратно, в затылок друг другу. Кащей как проводник впереди, Генка за ним, Завхоз замыкал цепочку.

— Так целых полчаса же прошло! — бросил через плечо Паша. — За полчаса столько всего измениться может! Это ж Зона, приятель!

Незнакомый сталкер — Генка про себя окрестил его Заплаточником, — уверенно шел впереди. Разве что его шаги стали несколько более торопливыми, чем вначале, когда троица срывалась с места. Вот он уже рядом с дверью. Вот с усилием потянул тяжелую створку на себя и шагнул внутрь.

— Скорее, мужики!

А Заплаточник уже нырнул куда-то в темноту коридора, стук подошв его ботинок донесся с лестницы, ведущей на второй этаж.

— Туда! — Кащей уверенно повернул следом.

— Но вон же вход, наверное, в цех… — притормозил было Генка, указывая на светло-серую внутреннюю дверь.

Но Паша молча сцапал его за рукав и поволок к лестнице. А для наглядности запустил пригоршней мелких керамзитин туда, куда только что рвался подойти Ёж. «Пуф-ф-ф!» — аномалия отозвалась множеством приглушенных хлопков.

На втором этаже было тихо и пусто. Генка растерянно озирался по сторонам — Заплаточник куда-то исчез. Пока они рысцой бежали по лестнице, он успел войти в один из кабинетов? Все двери, насколько хватало взгляда, были плотно закрыты. Середина коридора тонула в темноте, свет проникал только сквозь пыльные окна в обоих торцевых стенах корпуса.

Кащей остановился и перевел дух:

— Ну вот, ребята, теперь можно немного расслабиться. Погулять тут, пошарить…

— А что, аномалий здесь уже нет?! — раздался недоверчивый голос Завхоза.

— На втором этаже — нет. На первый лазить не советую.

— Куда этот тип подевался?! — нахмурился Завхоз. — За ним-то мы рванули, а обратно-то сами выберемся? Сусанин, мать его… Ох… — вдруг осекся парень.

И обвел спутников перепуганным взглядом:

— А это случайно не тот самый Минус-один?.. Ну, про которого Филин трепался?..

— Не-ет, да ты что… Совсем не тот! — возразил Кащей, спеша разрядить ситуацию, чреватую паникой и непредсказуемыми последствиями. Кажется, даже слишком поспешно возразил. Потому что Завхоз усомнился:

— Ты-то откуда знаешь?! Ты что, Минус-одного в лицо видел? Или этого разглядел? И вообще… Чего мы за ним побежали?!

— Он же как будто звал нас внутрь, — заметил Генка. — Потому и побежали. Да успокойся ты, Завхоз, никакой это не Минус. Если я правильно понял Филина, то Минус-один помогает выбраться тем, кто уже попал в западню. А чтоб он сам кого-то куда-то заманил — про это разговору не было. Так ведь, Кащей? И вообще, с чего это мы дружно решили, будто этот тип — Дух Зоны, а не нормальный сталкер-одиночка?

Завхоз в ответ насупился, низко опустил голову, словно боясь огрести за то, что осмелился перечить, но все-таки возразил:

— Ага, какой нормальный человек стал бы ходить по Зоне в драном комбезе? У него же на штанине просто клок вырванный болтался! На морде, значит, респиратор, а штаны рваные? Это же просто чушь…

«А кстати, да», — с удивлением отметил про себя Генка. Было в Заплаточнике что-то этакое, неуловимо напоминающее бесплотный дух из фантастического фильма. И снаряжение его немногим отличалось от лохмотьев… И двигался он как-то не так… И вышел не пойми откуда, и так же непонятно куда подевался в коридоре с закрытыми дверями…

Но двери — еще не факт, что все они заперты.

— Кащей, надо кабинеты проверить, — решительно распорядился Генка. — Давай, руководи. То есть веди. Штурманом будешь.

Большинство дверей оказались незапертыми. За ними — обыкновенные кабинеты управленческого персонала цеха. «Техбюро», «Диспетчерская», «Экономист», «Мастер», «Начальник цеха» — Генка читал надписи на табличках. Старомодные таблички, с вдавленными буквами и залитой в пазы краской, а не такие, как сейчас делают, не наклеенные на пластик буквы из полимерной самоклеящейся пленки. Значит, корпус этот строили достаточно давно, лет двадцать назад как минимум. В кабинетах все брошено и раскидано, словно люди выбежали из них в спешке — разложенные на столах чертежи и бумаги; рядом с клавиатурой — кружка с коричневыми засохшими остатками то ли чая, то ли кофе; опрокинутая подставка для ручек; раздавленный цилиндрик губной помады на полу… Шкаф с распахнутыми створками, небрежно брошенный на спинку стула лабораторный халат… И раскуроченный, разбитый вдребезги ноутбук на полу.

«А ведь в других кабинетах компьютеры тоже разбиты», — отметил Ёж. И в техбюро, и еще в одной комнате без таблички на двери; но обитал там, судя по всему, какой-то технический персонал. «Интересно, кто же это постарался? Сами работники, когда проснулась Зона, ринулись выполнять предписание об уничтожении секретной производственной документации, или кто-то позже пришел и разнес все, что не смог унести? Да в общем-то, немного тут компьютеров — унести жесткие диски особой трудности не составило бы. Наверно, все-таки, гробили компы сами работники…»

Дверь кабинета начальника цеха оказалась заперта — на старый механический замок, никакой электроники. Генка задумчиво подергал ее — открывалась она наружу, в коридор — не выбьешь, а взламывать замки он не умел. Может, Завхоз умеет? Или, по крайней мере, может, удастся выбить дверь, если навалиться втроем? Кстати, где Завхоз-то?!

Юрка вынырнул из бывшего кабинета экономиста. Он осторожно, словно пирожное в кремовых кружевах, нес перед собой на ладони какую-то неизвестную Генке сияющую штуковину. И сам сиял не хуже артефакта.

— Во! Смотри, чего я нашел! Это «хрусталь». Ты знаешь, сколько за них дают?!

Надо полагать, немало, раз дурное расположение духа и брюзжание Завхоза как ветром сдуло. И теперь он считал ходку полностью окупившейся — даром, что они еще не выбрались наружу. Генка вздохнул… «От радости в зобу дыханье сперло», — вспомнилась сакраментальная фраза из басни. Вернее, здравый смысл отшибло. — «Сколько раз говорилось, что нельзя радоваться, пока находку не скинул…»

— Замечательно. Я за тебя рад, — сухо сказал Ёж. — Глянь-ка эту дверь. Взломать надо бы.

— Сейчас, только уберу «хрусталь» в контейнер.

Попытка аккуратно поддеть замок ножом успеха не возымела, и тогда «язычок» просто перебили выстрелами.

Генка, окинув взглядом кабинет, чуть не запрыгал от радости — не хуже Завхоза.

На столе стоял ноутбук. Совершенно целый. Выключенный из сети, крышка опущена — как будто хозяин сложил его, готовясь уходить, но в последний момент зачем-то вышел из кабинета и даже запер его, но уже не вернулся обратно. А ноутбук так и остался на краю столешницы, среди раскиданных бумаг.

Неужели наконец-то повезло?! Жаль, нельзя сейчас проверить, в рабочем ли состоянии находка — электричества в здании нет, аккумулятор разрядился черт-те сколько времени назад. Генка отстегнул клапан рюкзака, обернул ноутбук спальником и стал осторожно укладывать его внутрь. Завхоз, воодушевленный своей находкой, опять куда-то ушмыгнул — а как же, рядом еще столько необшаренных кабинетов!

Генка взял несколько бумаг со стола, машинально пробежал их взглядом, перелистнул документы в подвернувшемся под руку скоросшивателе… Здесь уйма материалов. Еще бы, кабинет начальника в целости и сохранности, все хозяйственные связи, все поставщики и смежники цеха — здесь, в бумагах. Завод «Луч» что-то поставлял лаборатории в подземелье «Колоса».

Но сколько понадобиться времени, чтоб всё просмотреть?! Унести с собой — нереально. А оставаться здесь на ночлег Кащей наверняка не захочет. И он прав… Торчать среди блуждающих аномалий — рискованное дело. И в цех так и не смогли войти… Кстати, о птичках. То есть о съемках. Ради них, собственно, и влезли сюда. А чего тут снимать — столы с бумагами? Надо полазить еще, пошарить — вдруг найдется какой-нибудь доступ в цеховые помещения? Что интересного могло бы там оказаться, Генка не представлял, но попробовать в любом случае было необходимо.

— Генка! Эй, Ёж! — донесся сдавленный и испуганный голос Завхоза. — Иди сюда! Скорее!

Ёж, волоча незастегнутый рюкзак, выскочил из кабинета.

На другой стороне коридора одна из дверей была открыта, оттуда высовывался Завхоз и призывно махал рукой:

— Сюда!

Выражение лица у него было такое, словно прямо перед ним приземлилась летающая тарелка, и плюс к тому же из нее вылезли большеглазые и головастые зеленые человечки и спросили, где тут ближайшая заправка.

Юрка шагнул обратно в кабинет и, посторонившись, остановился у косяка, Генка подлетел следом и вовремя затормозил в дверях.

Эта комнатушка с двумя столами и старомодным конторским шкафом одной стороной примыкала к стене цеха. Теперь вместо этой стены, в каких-то трех-четырех метрах от входа, скалился обломками кирпичей громадный пролом. Пол впереди был словно обкусан и обрывался в пустоту, от перегородки между кабинетами тоже остались одни обломки. Стена цеха из-за чего-то обрушилась. Взрыв тут случился, что ли?

Ёж, пробуя на каждом шагу прочность пола, осторожно приблизился к краю провала.

Опаньки… Вот отчего у Завхоза стала такая ошалелая физиономия, и глаза по ложке…

Из проломленной стены открывался вид сверху на цех. И насколько хватало взгляда, везде на полу цеха — на аккуратном, покрытом линолеумом, когда-то старательно поддерживаемом в чистоте полу чистого приборостроительного производства — лежали человеческие тела. Десятки тел. Не разложившиеся, а иссохшие, словно мумии. В робах — когда-то тоже аккуратных и чистеньких, без крохи металлической пыли и машинного масла; в лабораторных халатах, некоторые — в цивильных костюмах, джинсах и свитерах… Тела лежали по всему цеху в самых разнообразных позах. Никакого порядка в их размещении не наблюдалось — головами в разные стороны, без скоплений в каком-либо месте. Но все-таки большинство тел находилось в проходах, а не на рабочих местах. Такое впечатление, что люди бестолково бродили по цеху до того, как упали и умерли…

Генка схватился за камеру. Возможно, это совсем не то, что хотел бы заполучить с опытно-экспериментального завода «Луч» господин Фокс, но эта картина однозначно заслуживала внимания. Ее обязательно надо было запечатлеть.

По мере того, как Генка вел объективом вдоль панорамы цеха, он подмечал кое-какие странные детали. Например, несколько тел прямо внизу, под проломом в стене, валялись в изломанных позах на столах, на остатках когда-то собираемого прибора, как будто они упали туда с высоты. Люди подошли к краю пролома и шагнули вниз, ни черта не соображая, что делают. Или потеряли ориентацию в пространстве и не заметили опасного обрыва.

Воздух в помещении цеха дрожал от множества аномалий — это было видно безо всякого детектора, невооруженным взглядом. А на пол словно опрокинули коробку с елочными игрушками — столько артефактов светилось и мерцало среди мертвых тел и участков пространства с вывернутыми наизнанку законами физики.

Рядом вздохнул разочарованный Юрка. Ну, еще бы ему не быть разочарованным — внизу лежали несметные богатства, а дотянуться до них не было никакой возможности. Каждый из артефактов — слишком далеко. Не то что раздвижной ручки сачка не хватило бы, а и рыболовный спиннинг вряд ли удалось бы добросить. Но Завхоз, стоя рядом с Генкой на краю провала, упорно тянул шею, старательно выискивая, не окажется ли поблизости хоть что-нибудь, до чего было бы реально дотянуться. И нашел…

Ближе всего, в соседнем кабинете, в каких-то трех метрах от разломанной перегородки, покачивалась над полом «ракушка». На самом краю провала от стенки остался кусок высотой примерно метр тридцать — перелезать через него сверху высоковато, а все, что находится в соседнем кабинете — прекрасно видно. И видно, что дверь из коридора туда завалена наглухо. Единственный способ добраться до «ракушки» — обогнуть остаток перегородки по самому краешку провала, и только тогда дотянуться до артефакта сачком. Завхоз несколькими сильными ударами ноги попробовал, насколько прочно держится край. Так, вроде выдержит… Он ухватился за верх обломанной перегородки, и уже занес было ногу, готовясь перелезть на другую сторону, как от двери раздался негромкий, но очень встревоженный голос Кащея:

— Юрка, вернись.

Генка насторожился. Он уже успел понять, что если Кащей называет спутника не сталкерской кличкой, к которым Паша относился по большому счету как к ребячеству, как к играм детей в крутых рейнджеров, а по имени — значит, ситуация действительно серьезная.

— Юрий, ты слышал? Не лезь туда. Там опасно.

Но Завхозу уже застила глаза жадность. Затуманила мозги и подавила здравый смысл.

— Паш, да она тут совсем рядом! Сейчас я сачком достану!

— Вернись, кому сказано! Аномалия там!

— Детектор молчит! Я проверял!

— Еще и детектор включил, — раздосадовано покачал головой Кащей, а весь его вид словно говорил: «И угораздило же меня связаться с таким недоумком!»

— Паш, да я и керамзит кидал, никакой реакции! Вот, сам смотри… — и Юрка запустил в «ракушку» аж пригоршню керамзита. Кащей даже «Стой!» крикнуть не успел.

На первый взгляд вроде бы ничего не произошло. Ни вспышек, ни хлопков, ни искр… Камешки как ни в чем ни бывало покатились по полу. А Кащей подошел к краю провала и крепко ухватил Завхоза за шиворот:

— Вылазь обратно, но тихо, без резких движений. Ёж, прячь камеру и отходи к двери. Медленно и плавно, не бежать и не дергаться…

Генка с сожалением отвел видоискатель от панорамы цеха — он только-только успел ее заснять, и собирался взять еще несколько планов с максимально возможным приближением. Посмотрел в ту сторону, куда полез Завхоз и невольно, следуя за взглядом, повернул объектив камеры туда же. И обалдел.

Нет, сначала он просто ничего не понял. Первой мыслью было — какая-то аномалия повредила камеру. Потому что добрую половину окошка видоискателя занимала туманная полоса, протянувшаяся с левой стороны экранчика до середины. Завхоз, еще не успевший отойти от проломленной перегородки, и Кащей, все еще тянувший его за шиворот, попадали в кадр справа. Генка посмотрел поверх камеры в ту же сторону — ничего. Чисто. Посмотрел в видоискатель — туманная полоса… Причем она двигалась. Она медленно ползла к Завхозу и Кащею. Да что за чертовщина?! Ёж, внезапно догадавшись, быстро направил объектив на цех, так, чтоб соседний кабинет за проломом вовсе не попадал в поле охвата — чисто! Изображение в видоискателе было совершенно четким, без намека на туман! Юрка, увлекаемый рукой Кащея, уже медленно допятился до Генки, и невольно толкнул его — ходить спиной вперед как-то не очень удобно.

— Юрка, Паша… Смотрите, — и Генка развернул камеру так, чтоб картинка на видоискателе стала видна спутникам. — Оно к нам тянется…

Оно — а вернее, длинный вытянутый сгусток тумана — подполз еще на пару метров ближе.

— А я что говорил, — хрипло прошептал Кащей. — Давайте-ка медленно и плавно в коридор… Главное — без резких движений, оно же может среагировать на движение воздуха, как шаровая молния… Отступаем, ребята…

«Действительно, «ребята», — думал Генка, пятясь спиной вперед и следя через видоискатель за движением аномалии. — Как дети неразумные… Доигрались! Влезли в самую задницу…

Вот так, обратным ходом, они выбрались в коридор. Перепуганный Завхоз резко шарахнулся к противоположной стене, шмякнулся об нее боком и чуть не упал, с трудом удержав равновесие. Генка сунул камеру в подсумок на поясе и взвалил на плечо свой рюкзак, который дожидался хозяина рядом с дверью. Потом спохватился и вытащил камеру обратно — ведь неизвестную аномалию было видно только сквозь нее. Кто ее знает, почему? Загадка Зоны…

— Ну, и что теперь? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь, хотя ответ уже сам напрашивался.

— Валить отсюда пора, — подтвердил Генкины мысли Кащей.

Генка достал камеру и навел ее на ту сторону коридора, где был выход на лестницу. Глянул в видоискатель — и обомлел. По всему коридору, от пола и метра на полтора вверх, расползались полосы белесого тумана… В первое мгновение Генка не поверил глазам. Встряхнул головой, чтоб прогнать наваждение. Посмотрел еще раз…

— Паш, глянь-ка, — он поднес камеру поближе к лицу Кащея.

Ответ Паши на увиденное был не смыслонесущим, но чрезвычайно нецензурным.

— Назад, — сказал он наконец что-то конкретное после матерной тирады. — В тот конец идем…

— Там же лестницы нет, — подал голос Завхоз.

— Быстро, быстро, в темпе вальса! — Кащей потянул за рукава обоих спутников.

— Выбьем окно, делов-то — второй этаж! — говорил он уже на ходу. — Можно веревку закрепить и на ней спуститься, уж хрен с ней, с веревкой-то, бросим здесь.

Он с маху вышиб прикладом раму торцевого окна, высунулся, оценивая расстояние до земли. Хм, вернее, до асфальта… Прямо под окном был укатанный в асфальт «пятачок» шириной примерно в три метра — прыгать за него далековато. Рискованно не долететь. Да и газон за ним, прямо скажем, не свежевскопанный. Хотя можно аккуратно спуститься, держась за веревку, если привязать ее к батарее… Но Паша несколько секунд постоял, словно прислушиваясь, а потом повернулся к спутникам:

— Не выйдет, — с разочарованным видом бросил он. — Там аномалии… Спуститься здесь — не проблема, проблема — куда потом с этого пятачка деваться…

Завхоз, не без оснований чувствующий себя виноватым за нашествие разбуженной аномалии, теперь проявлял рвение больше всех: без лишних слов перебил выстрелами замок на двери последнего по коридору кабинета и шмыгнул внутрь.

— Эй, смотрите! — раздался из кабинета его голос.

Генка и Кащей вбежали в кабинет; Завхоз указывал за окно. С правой стороны был виден пролет металлической лестницы запасного выхода. И там, на решетчатых ступенях, стоял Заплаточник. Он просто стоял, не подавая никаких знаков, не делая никаких жестов, но явно ждал, когда компания последует за ним. Просто терпеливо ждал, не переминаясь с ноги на ногу, и не спускаясь на ступеньку-другую вниз.

— Ишь ты, явился — не запылился, наш Сусанин! — съязвил Генка.

— Ищем выход на аварийную лестницу, — хрипло сказал Кащей, еле перекатывая язык в пересохшем рту.

— Он примерно через кабинет отсюда, — Завхоз прикинул расстояние. — А ведь в коридоре эта дрянь… Ёж, доставай камеру.

— Что бы вы без меня делали, — Генка, вооружаясь камерой, уже и сам шел к двери, — без меня и без моей видюхи…

— Без тебя мы бы сюда вообще не поперлись! — огрызнулся Завхоз.

— А если бы кое-кто не швырял камушки куда попало, то аномалия спала бы себе спокойно под лестницей и на нас не полезла…

— Цыц! — рявкнул на обоих Кащей. — Устроили тут разборку в песочнице, детский сад, штаны на лямках! Выберемся — и собачтесь на здоровье, сколько влезет! А сейчас — обоим заткнуться! Генка, глянь там через камеру, куда эта дрянь успела доползти.

Туманные полосы «дряни» вытянулись еще на несколько метров вперед и подтягивались к небольшому ответвлению от центрального коридора, откуда был выход на площадку аварийной лестницы.

— Юрка, Кащей, оно висит примерно на метр от пола… До стены еще не дотянулось, но движется, и лучше не рисковать. На корачках к двери проползайте… И скорее выламывайте замок…

Завхоз прополз первым, волоком таща за собой рюкзак. Грохнули выстрелы, полетели щепки, взвизгнули проржавелые петли открывающейся двери. Авантюристы выкатилась на площадку, металлические ступени загрохотали под тремя парами берцев. Заплаточник, до того стоявший между пролетами, неторопливо повернулся и начал спускаться.

Кащей старался двигаться точно за ним, и сожалел о том, что обычно раскисшую от дождей землю как раз вчера прихватило заморозками, и подошвы проводника не очень отчетливо отпечатываются на газоне. Идти непосредственно след в след было бы вернее и безопасней. Генка и Завхоз пыхтели Паше в затылок.

Окрик дернул по нервам как всегда, неожиданно:

— Сталкеры! Стоять, оружие на землю! — раздалось от соседнего корпуса, приземистого одноэтажного здания справа, метрах в тридцати.

Военные… Не узнать их было невозможно. А Генка отметил, что, оказывается, некое движение среди кустов, возле мусорного контейнера, ему все-таки не померещилось…

Заплаточник спокойно шел вперед и не думал останавливаться. Кащей — тоже. А Завхоз и Генка чуть не присели от испуга и машинально задрали кверху растопыренные пятерни.

«Если не кочевряжиться — стрелять не будут», — мысли в Генкиной голове заметались вспугнутыми тараканами. — «Если бы хотели нас убить — то стреляли бы сразу, без предупреждений. Но ведь отберут все… Всё-е-е-е… Оба ноута… Плакал заказ, плакали денежки, и вообще — прощайся со свободой… При нас артефакты, а это ж статья! И проникновение на секретный объект… И не факт, что Фокс за нас вступится. И не факт, что с ним вообще можно связаться по номеру на визитке, я ведь ни разу не пробовал… Вот это мы влипли, растудыть твою налево!»

Все это промелькнуло в его голове за считанные секунды. Завхоз, судя по перепуганной и растерянной физиономии, думал примерно о том же.

«А если не подчиниться воякам?!» — вспыхнула крамольная мысль. И словно в ее подтверждение Кащей, удалившийся на несколько шагов, обернулся и сдавленно просипел:

— Мужики, чего встали?! Идем!

«Как же так — «идем», когда мы у вояк на ладони, и они запросто могут врезать по нам очередями?»

— Сталкеры! Бросить оружие! Рюкзаки на землю! Лечь лицом вниз! Последнее предупреждение! — надрывался из-за контейнера служивый.

«Интересно, через сколько секунд после последнего предупреждения они откроют огонь? Он не сказал…» — Генке казалось, что он воспринимает ситуацию как бы с двух точек зрения. Один Ёж идет вперед, не сбавляя скорости, на подгибающихся ногах, но бежать тоже не осмеливается, чтоб не провоцировать военных резкими движениями, а другой словно бы наблюдает со стороны — интересно, а как парни выкрутятся?

Впереди, между приземистым корпусом и уже знакомым механическим цехом никого нет — вояки взяли сталкеров в клещи с обоих сторон, и, видимо, сочли, что те и так никуда не денутся. Выход возле механического цеха не перекрыли, и если успеть дойти до корпуса и обогнуть его, забирая влево, то он прикроет их тройку…

— Откуда… только… эти… взялись, … твою…?! — простонал сквозь зубы Завхоз, через слово добавляя нецензурщину.

— А кто КПК включал?! — огрызнулся, не оборачиваясь, Кащей. — Говорил же я тебе?!

— Огонь! — донеслась команда.

«Ну все, трындец…» — краем сознания отметил Генка. И чуть было не рванул, очертя голову, когда грохнули выстрелы, и рядом взвизгнули об асфальт пули.

А Заплаточник впереди сделал странный жест, словно упражнение из комплекса гимнастики: сложил руки ладонями друг к другу, растопырив локти, потом поднял руки над головой и развел их в стороны — резко, сильно, явно вкладывая в движение максимум внутренней энергии. Он словно бы описал руками вокруг себя полусферу. И произошло что-то странное.

Генке показалось, что воздух вдруг превратился в воду. Во всяком случае, по плотности он теперь точно не уступал воде — продираться сквозь него приходилось с таким же сопротивлением. Он с трудом повернул голову — и увидел, как сзади точно так же медленно плывет сквозь воздух Завхоз. Выскочивший из-за контейнера солдат замер в неустойчивой позе — уже перенес тяжесть тела вбок, но так и не вынес следом опорную ногу; по закону всемирного тяготения он уже должен был упасть, но почему-то продолжал балансировать. Второй военный с левой стороны медленно-медленно, почти неразличимо вел стволом автомата слева направо. А еще в воздухе плыли какие-то мелкие темные цилиндрики. Плыли примерно со скоростью пешехода, по обе стороны от их тройки, ударялись в асфальт, высекая из него крошку, и их траектории постепенно приближались к сталкерам…

— Хо-о-оду! — просипел Кащей. И прибавил шагу вслед за Заплаточником. Поплыл сквозь воздух, словно в бассейне с невидимой водой.

Генка еле успел прижать уже занесенную для шага ногу к другой, опорной, и пропустить мимо темный цилиндрик, приближавшийся к коленке. До него только сейчас дошло, что это такое. И тогда Ежа продрал холодный пот.

— Завхоз, вперед! — он подцепил товарища за рукав и пихнул его вперед себя. — Уворачивайся! Это пули! Не дай им тебя задеть! За Кащеем, не отставай!

Сзади медленно-медленно всплывали из укрытий фигуры солдат, на дулах автоматов вспухали и гасли вспышки. Генка выдернул из разгрузки две дымовых гранаты — они полетели по одной в каждую сторону засады. Сначала с нормальной скоростью, но чем больше гранаты удалялись от эпицентра группы, тем медленнее становилось их движение. Генка видел, как их корпуса лопаются и разлетаются на куски. Он мог бы дать по воякам очередь. Он прекрасно осознавал, что сейчас в состоянии перещелкать их, как блох. Но… Не смог. До зубовного скрежета обозлившись на себя, Ёж зашвырнул третью дымовую гранату туда, где сгрудилось больше всего вояк. Плевать на то, что смог и что не смог! Главное — уйти. Лишь бы уйти…

Он выделывал замысловатые коленца, то перепрыгивая пули, то огибая их, то пропуская под задранной ногой — со стороны, наверное, это выглядело забавно, и было похоже на танец. До оконечности механического корпуса, который мог бы их прикрыть, оставалось совсем немного, когда пули поплыли немного выше — на уровне бедра. Вояки по-прежнему собирались взять беглецов живыми — в туловище все-таки не целились. Генка плясал, уворачиваясь от пуль. Приходилось идти чуть ли не спиной вперед, это было медленно и неудобно. Завхоз скакал в пол-оборота, и то и дело дергал Пашу, который смотрел вперед, четко держась в кильватер Заплаточнику, и не поспевал отслеживать еще и подлетающие пули, чтобы вовремя от них уклониться.

Так обманчиво впечатление, будто эти мелкие темные цилиндрики можно просто оттолкнуть ладонью, словно назойливых комаров… Они разорвут подставленную ладонь — как одна из них рванула штанину Кащея. Секундой раньше Завхоз дернул его за рукав, но не успел полностью увести с траектории полета пули. Между клочьями штанины выплеснулся темно-багровый комок, Кащей сразу потерял равновесие и чуть не полетел носом в асфальт; и если бы не вовремя ухвативший его за шиворот Завхоз — то наверняка Паша словил бы телом еще одну пулю. А угол корпуса уже близко, до него еще совсем чуть-чуть… Генка заорал на вояк что-то невнятно-нецензурное; и уже безо всяких сомнений врезал очередь им под ноги. Как раз перед тем, как ввалился за угол корпуса, вслед за Завхозом и Кащеем. Паша выл вперемежку с матюками и зажимал рану на бедре, Юрка тащил его под руку и тоже яростно матерился.

Угол здания закрыл их от вояк, теперь совсем рядом были распахнутые ворота цеха — а Генка хорошо помнил, как сразу за створками заливались соловьями дозиметры. Лезть в ворота — конечно, чистое самоубийство. Зато теперь они вышли на знакомый участок территории — аномалии тут попадались, но не слишком густо.

«Мы заходили именно с этой стороны! Вон пролом в ограде, через который мы пролезли на завод! — билось у Генки в голове. — Теперь бы только как-нибудь отвязаться от вояк!»

Заплаточник обошел опасные ворота по широкой дуге, и впервые за все время, что служил для троицы лоцманом, обратился непосредственно к ним — жестом указал на другую сторону корпуса. Ту самую, где они и влезали внутрь через окно. Дескать, «идите туда». Оно и вовремя… Перепуганный и растерянный народ заметался. Генка держал наизготовку автомат, готовясь отстреливаться, хотя прекрасно понимал, что против десятка профессионалов их шансы отбиться немногим отличаются от нуля. Кащей торопливо перетягивал жгутом ногу. «На него теперь рассчитывать нечего…» — машинально оценил расклад Генка.

«Идите туда», — Заплаточник настойчиво махал рукой в направлении фасада. Завхоз подхватил было Пашу под руки, но тот отстранился со словами «Лучше рюкзак возьми», и заковылял в обход корпуса сам.

Они обогнули торцевую стену и прижались к фасаду. Тяжелое хриплое дыхание рвалось сквозь маски. До оконного проема, сквозь который можно влезть внутрь цеха, еще далеко, да и это защитило бы их ненадолго. Сейчас из-за угла вывернутся вояки… «Придется гасить», — подумал Генка. — «Но ведь бессмысленно же… Ну, скольких мы успеем перебить, пока остальные превратят нас в решето?»

А Заплаточник, все это время как ни в чем ни бывало продолжавший стоять на открытом месте, оглядел укрывшуюся под стеной троицу и кивнул — как показалось Генке, удовлетворенно, хотя выражение его лица невозможно было разглядеть под маской. Кивнул, и снова поднял руку. Теперь он сделал жест, как будто подтягивал к себе нечто невидимое. На какой-то миг на Генку нахлынуло головокружение; воздух вокруг пошел рябью, словно на «картинку» бросили спецэффект. Пару секунд спустя рябь разгладилась, и… «Эх, и ни хрена же себе!» — прошипел над ухом Завхоз.

Их троица отражалась в воздухе, как в зеркале. Заплаточник снова сделал подтягивающий жест, и их отражения плавно сдвинулись с места и быстро поплыли к нему, по ходу движения поворачиваясь спинами к своим оригиналам. Генка и Завхоз смотрели им вслед ошалелыми глазами.

Три фантома и Заплаточник теперь вели себя совершенно естественным для ситуации образом: невольно вздрагивая и пригибаясь при звуках выстрелов, они бежали к проходу между корпусами. Вот они метнулись за большой металлический мусорный контейнер и скрылись из виду. Солдаты, очевидно, недоумевали — вроде бы стреляли по убегающим кучно, неужели ни разу не удалось попасть, раз сталкерюги так резво удирают? И бросились в погоню.

Выстрелы и бесполезно-запоздалые крики «Стоя-ять!» отдалялись и слышались все тише. Генка перевел дух. Рядом шумно сопел Завхоз. Неужели все? Неужели — спаслись?!

Слева раздался звук упавшего тела и тихий стон. Кащей! Тьфу ты, черт побери…

Паша скорчился на асфальте. Чтоб держаться на ногах, сил у него уже не оставалось.

— Мужики, ну помогите же, — провыл он. — Эти ушли… Теперь все…

Генка и Завхоз переглянулись. У каждого на лице была растерянность и немой вопрос: «А ты знаешь, что надо делать?!» И, похоже, что ни один не знал. Черт побери… Завхоз смотрел так отчаянно и испуганно, что Генка понял — придется брать все на себя. У него мало опыта в обращении с ранеными, а у Юрки наверняка вообще никакого нет.

Ёж слегка встряхнул головой и усилием воли отогнал растерянность. Достал аптечку.

Так. Сначала — вколоть анальгетик. Втыкать шприц-тюбик прямо через штанину он не стал, все равно придется разрезать ее для перевязки, и вспорол ткань комбеза ножом. Защитная водоотталкивающая ткань не могла впитывать кровь, но трикотажная штанина под ней была вся липко-мокрая. Эх, твою мать, сколько же Пашка потерять успел… Или жгут плохо затянул? Генка надрезал и нижнюю штанину тоже. Пуля прошла навылет через мякоть, недалеко от края бедра. Ладно еще, не ближе к середине.

Так, укол. Потом, кажется, надо промыть рану антисептиком… Вообще их как-то прочищают… Он не помнил — как, и делают ли это в полевых условиях. Весь Генкин опыт по части огнестрельных ранений сводился к собственному армейскому. Там учили, конечно, но из памяти уже многое стерлось; да и тогда, десять лет назад, оказывать первую помощь товарищам ему не приходилось; ну как-то не приходилось, и все. Обычно рядом было достаточно народу; инициативу, как правило, перехватывали другие, и Генка в санинструкторы не рвался. А когда его самого посекло осколками, то он вообще ни хрена не соображал и очень плохо осознавал происходящее. Помнил, как на нем затягивали бинт. Помнил, как его куда-то тащили. А потом поднимали и грузили в машину. Помнил тряску в дороге и боль. Вообще все дыры в воспоминаниях были заполнены болью. Анальгетик тогда не подействовал, что ли? Да и кололи ли его вообще…

Ладно, сомнения в сторону — правильно или неправильно, потом разберемся. Не зря же Пашка таскает с собой этот пластиковый флакон антисептика, значит, им и промоем. Теперь распаковать перевязочный пакет… Подушечки он сумел просунуть в разрез, а вот затягивать бинт пришлось уже поверх.

— Туже давай, — прокряхтел Кащей, — ткань скользкая, он же свалится…

Жгут он размотал сам.

— Эх, руки-крюки, — пробурчал он, приподнимаясь. Кажется, остался недоволен Генкиной работой. — Ладно, на первое время хватит, потом при возможности все равно надо будет комбез снять, перевязать по-человечески, и прореху заклеить. А то мало ли где пойдем…

«Ага, ты-то по любому не пойдешь, — вдруг с раздражением подумал Генка. — На наших спинах поедешь…» И осекся. Ну да, поедет Паша. А как иначе? Идти он однозначно не сможет, вообще удивительно, как сам за корпус доковылял, не иначе как на одном адреналине. Пуля автоматная была, по мышцам сильно врезало. Нет, Пашка не ходок. Да уж грех сетовать, можно и потащить разок такого-то незаменимого проводника!

— Ладно, — сказал он вслух, и скинул рюкзак. — Юрка, возьми пока его целиком. Сейчас перекладывать ничего не будем, надо скорее валить отсюда, пока вояк обратно не понесло. Паша, лезь ко мне на спину. И давай командуй, куда нам уходить.

Он встал на колени, подставляя Кащею спину.

— Погоди, — спохватился Завхоз. — Сейчас я ремни достану.

— Какие еще, мать твою, ремни?!

— Для переноски пострадавших, — невозмутимо объяснил Завхоз. — Чтоб Паша на спине сидел, как рюкзак. А то тебе же придется его под ноги подхватывать — и у тебя руки заняты, и ему неудобно.

— Ну, ты, блин, склад всего необходимого! Юрик, есть хоть что-нибудь такое для нас нужное, чтоб у тебя этого с собой не было?! — натянуто хохотнул Ёж.

С Пашей на спине он поднялся, крякнув от натуги. Да, это потяжелее нагруженного рюкзака будет… Хотя у Завхоза сейчас груз не меньше…

— Паш, твой рюкзак я уже не доволоку, — честно предупредил Завхоз.

— И не надо, возьми оттуда патроны и аптечку, остальное засунь куда-нибудь, с глаз долой. Даст бог — потом вернемся, заберем.

— Ладно, двигаем! Кащей, так куда рулить?

— Выходим вон в тот пролом в заборе, где и заходили. Оттуда забирай влево, через пол-километра должна быть опора ЛЭП, идем к ней. Там остановимся, дальше я по карте покажу направление.

«Оно верно», — думал Генка на ходу, сопя под тяжестью ноши. — «Уходим перпендикулярно тому направлению, куда военные ломанулись вслед за фантомами. Даже если они не будут возвращаться по своим следам к «Лучу», а двинут в ту же сторону, что и мы — то к ЛЭП не выйдут, им преградит путь радиоактивное болотце. А обходить его — слишком большой крюк.»

По пути Юрка предложил было поменяться, на что Ёж только отрицательно помотал головой: смысла нет. На Завхозе висело поклажи ненамного меньше, а лишний раз Пашу пересаживать — только зря рану бередить. Генка машинально смотрел по сторонам — за несколько месяцев в Зоне привычка уже успела сложиться! — а сам думал, что вот не дай бог сейчас кто-нибудь выскочит… Пусть даже собака завалящая… Он же ни черта сделать не сможет — руки ходуном ходят, а в глазах двоится от напряжения. И надумал, что называется. Накаркал. Пусть даже «каркал» мысленно.

Согнутую спину сидящего на поваленном стволе человека он чуть не прозевал. Вернее, Генка и прозевал; заметил его Паша. А Генка так и пилил бы вперед, шумно втягивая воздух разинутым ртом, если бы над ухом не раздался свистящий шепот Кащея:

— Стреляй, там шатун!

— А?!

— Справа! Стреляй, да скорее же!

Генка еле успел нажать на спусковой крючок, пока шатун вставал и поднимал свой дробовик. Завхоз, слов Паши не услышавший, но вовремя просекший обстановку, поддержал огнем сбоку. Да собственно, он и завалил шатуна — пули, выпущенные нетвердой Генкиной рукой, только рванули зомбированному левое плечо. Вовремя. А то ведь мог еще и успеть в ответ стрельнуть, боли-то шатуны не чувствуют…

— Завхоз, по сторонам смотри, вдруг он тут был не один! Контролеры же обычно по несколько шатунов водят…

— Нет, этот один был, — успокоил Кащей. — Нету тут никаких контролеров. Этот шатун точно не контролером захваченный. Наверняка под излучение попал. Может, даже и у «Вымпела». Забрел издалека, устал в дороге… Только сел на пенек, достал пирожок — как тут мы премся…

«Вот шутник, мать твою!» — мысленно ругнулся Генка. — «Хорошо тебе смеяться, на чужом хребте едучи!»

До ЛЭП доплелись взмыленные, как лошади. С обоих градом лил пот, от запаленного дыхания возле ртов клубились облачка пара. Генка, повернувшись спиной к бетонной опоре вышки, осторожно ссадил на нее Кащея. И сам сполз под опору, пристроившись на корточках. Уронил голову на сложенные руки. Ужасно хотелось пить, но — сначала передохнуть, хотя бы несколько минут, нет сил лезть в рюкзак, все трясется…

Да, сегодня Зона поглумилась над ними по полной… Ткнула их носами в полную беспомощность, как щенка в собственную лужу. Ведь ни единого шанса удрать от вояк у троицы не было. Если бы не появился Заплаточник — в лучшем случае шагали бы сейчас под конвоем к блокпосту, а в худшем — их трупы валялись бы среди корпусов завода «Луч». Генка не знал, думает ли о том же самом Завхоз; но лично у него на душе было гадостно. Не менее гадостно, чем в тот раз, когда неподалеку от Ростка они миновали бандитскую заставу. Тогда Генка чувствовал такое же бессилие и отвратительную трясучую дрожь. А еще стыд. И заглушить его не могли никакие уверения себя в том, что противников намного больше, и что против лома нет приема… Зона показала им, чего на самом деле они стоят. Но из каких-то непонятных соображений дала самонадеянным приключенцам возможность выкрутиться, подсунула рояль в кусты, послала им на помощь «бога из машины». Нарочно, что ли?! Пожалела глупышей? Мол, уматывайте отсюда, пока целы, и больше не суйтесь? Мол, здесь место только тем, кто стреляет во все, что шевелится, а в то, что не шевелится — бросает гранату? Или, по крайней мере, если уж у тебя не хватает мастерства и твердости, чтоб убить противника, пока он не убил тебя, то ты можешь выживать хотя бы за счет хитрости и ловкости — заметить его раньше, чем он тебя, спрятаться, ускользнуть… Они не смогли и этого. Попали, как кур в ощип, в самый разгар военного рейда на объект. И должны были поплатиться за свою глупость и неумелость, по полной программе поплатиться. А вместо этого Дух Зоны явился незваным вытаскивать их из задницы… Всех прочих слабаков Зона безжалостно губит, а Ежу и Завхозу почему-то помогла.

Стоп, одернул себя Генка.

«До того, как нас из задницы вытаскивать, Заплаточник сам нас туда и заманил. Если бы мы не зашли вслед за ним в тот корпус, то успели бы свалить с завода до подхода военных — в сборочном цеху мы все-таки некоторое время проваландались. Значит, кому-то для чего-то было очень важно посодействовать нам в проникновении в тот цех, полный трупов… И случайно ли все неприятности начались после того, как Завхоз включил КПК, чтоб воспользоваться детектором? И аномалия опасная к нам поперла, и вояки нарисовались…»

Ведет их кто-то или что-то по Зоне. Однозначно ведет. Только непонятно, куда и зачем…

— Завхоз, — Генка с трудом разлепил спекшиеся губы. — А сейчас у тебя КПК выключен?

— Ага, давно уже.

— А обесточен? Ну, аккумулятор ты вынул?

— Да, вот… — Юрка полез в карман за прибором, чтоб подтвердить свои слова, и вдруг осекся. — Ой… То есть нет… Я выключил, а аккумулятор вытащить не успел…

— Вытаскивай, или я сейчас хряпну эту чертову игрушку о бетон и еще прикладом сверху добавлю! — обозлившись, рявкнул Ёж пересохшей глоткой и закашлялся.

— Тише, тише! — осадил его Кащей и протянул Генке открытую флягу. — На вот, водички глотни…

Во фляге уже почти ничего не было — Кащей за недолгие минуты привала успел вытянуть почти всю воду оттуда. Генка ругнулся и полез в рюкзак за большой бутылкой. После марш-броска с семидесятикилограммовым грузом на спине его организм требовал жидкости не меньше, чем Пашин после потери крови.

Испуганный Завхоз спешно выковыривал из прибора аккумулятор.

Генка пил — торопливо, большими глотками, захлебываясь и проливая воду. Наконец оторвался от горлышка, перевел дух:

— Пока у нас выключены КПК, нас не видят. Понимаешь? И с нами ничего не случится. То есть не так, что совсем ничего… В аномалию влететь мы можем точно так же, как и все. И любая хищная тварь может на нас напасть. Но люди, которые с такими же КПК ходят, — они нас не увидят, если мы не попадемся им на глаза. Но даже если мы все-таки попали в их поле зрения, то они могут не обратить на нас внимания. Пока мы без КПК — мы вне игры, понимаешь?!

Юрка хлопал глазами. Он не понимал.

— Почему?! Даже если они нас не опознали, разве это им помешает взять и просто обстрелять нас? Ну, чтоб барахло, хабар забрать… Тут же бандюков полно, им же человека убить — как таракана прихлопнуть…

— Юрик, им это просто не придет в голову. Понимаешь? Вот тебе же не приходит в голову стрелять в каждую пролетевшую мимо ворону?

— Потому что с вороны взять нечего!

Генка стукнул кулаком по коленке. Нет, бесполезно. В стенку уперся. Ничего он сейчас Завхозу не объяснит. И слов убедительных не хватает, и доказательств нет. Завхоз — парень простой. Он про взрослые игры ничего не знает, и далеко не сразу поймет, если начать разжевывать. А делать это, к тому же, сейчас просто некогда.

— Ладно, Юрка, давай перекладывай рюкзак, обязательно пихай к себе оба ноута. Паш, вот те карта, показывай, куда теперь пойдем. Исходя из этого прикинем, что еще из моего барахла обязательно надо взять, а что можно и тут заховать.

…До указанного Кащеем места добрались уже в сумерках, вымотанные до предела. Заброшенная деревенька, очень подходящая для устройства лагеря, приютила у себя немалую компанию сталкеров — даже на первый взгляд здесь обитало около трех десятков человек. Пашу действительно знала в Зоне чуть ли не каждая слепая собака, и троицу впустили в лагерь без проблем, едва часовые у входа на огражденную территорию посветили фонариком на лица гостей.

По пути Генка и Юрка все-таки менялись ношей. Как ни крути, а в рюкзаках, даже в двух сразу — Завхоз один из них утянул ремнями наполовину и повесил на грудь, — весу было все-таки меньше, чем в одном Паше. А Кащей доехал до лагеря дружественной группировки уже в полуобморочном состоянии от боли и подступающей лихорадки. Температура уже поползла вверх, края раны нехорошо набрякли. Ладно еще, среди обитателей лагеря нашелся свой знахарь. Правда, особого доверия он Генке не внушал, и с первого же взгляда не понравился; наверняка в мирной жизни этот тип или вылетел с предпоследнего курса мединститута за разные грешки, или подвизался фельдшером в какой-нибудь затрапезной сельской больнице. Но, как говорится, «что имеем, то имеем» — найти других, сведующих в хирургии, на доступном расстоянии было нереально. Народ говорил, что, мол, обитает на Верхних Болотах некий Доктор… На что Завхоз справедливо заметил — «где мы, а где Болота». Ну да ничего, с обработкой раны местный знахарь успешно справился, и антибиотики у него запасе нашлись; и народ, пошушукавшись между собой, поделился с Пашей «пером жар-птицы». Это, конечно, не «искра жизни», но тоже помогает заживлению ран, подстегивает процессы регенерации в организме.

В общем, все обошлось вполне благополучно, понял Генка. Хотя сам наутро с трудом сгибался-разгибался после вчерашнего. Еще бы, столько километров волочь на себе такой груз! Кащей, услышав его оханье, сунул спутнику «перо жар-птицы»:

— Бери, тебе нужнее…

— Паш, да ладно! И так пройдет. Отдохну… Мы же нескоро еще пойдем… Забирай, тебе дали — ты и лечись.

— Меня Зона долечит, — вдруг неожиданно бросил Кащей. Да, нечасто от него можно было услышать подобные пафосные фразочки.

— Ага, Зона… — усомнился Генка. — Чего-то она вчера тебе не очень торопилась помогать, когда воспаление началось…

— Она действует не так быстро, как антибиотики, — возразил Паша. — Зато вернее и надежнее. Теперь острый период позади, остается только ждать, пока затянется. В общем-то хорошо, что мы здесь, а не успели выбраться за периметр… А ты забирай артефакт, да прицепи его прямо на спину. Это мне Зона будет помогать… А тебе не будет. В смысле, своими силами она с тобой не поделится. Выздоравливать не поможет.

Хм, ладно. Генку не нужно было долго уговаривать. Он взял «перо». Снял куртку, примериваясь, как бы получше прикрепить артефакт к одежде. Да, похоже, его догадки насчет Паши подтверждаются — Кащей каким-то образом подпитывается энергией Зоны. Интересно, насколько плотно он на нее завязан? И как и отчего это произошло? Но сейчас лезть с расспросами не стоит — видно, что Паша на разговор не настроен. А жалко…

— Помоги-ка мне на улицу доковылять, — попросил Кащей. — Надо…

Честно говоря, Генке не хотелось опять взваливать груз на и без того ноющую спину, но Завхоз куда-то умотал. Не просить же посторонних, вот им не было печали с чужаком нянчиться!

Паша повис у него на плече. Потом, когда они уже шли обратно, Кащей вдруг остановился на крыльце:

— Подожди-ка, давай постоим…

День сегодня выдался какой-то особенно сумрачный. Из низких сине-серых облаков, казалось, сейчас посыплется не дождь, а снег. Влажную землю прихватывало морозцем; Ёж зябко передернул плечами — выходя ненадолго, надевать комбинезон он не стал, а сквозь свитер и тонкую куртку ощутимо пробирал холод.

— Да, зима… Конечно, у нас тут она не такая, как на Большой Земле, но все-таки затишье…

— Паш, ты на что намекаешь?

— Почту проверь, — коротко бросил Кащей. — Давно не проверял?

«Чего это он вдруг?» — удивился Генка. Но, вернувшись в избушку, где они расположились на временное житье, он включил свой ноутбук и подсоединился к Интернету.

Так и есть… Паша словно нутром чуял.

Совсем недавно, около часа назад, пришло сообщение от Фокса. Заказчик хвалил за отличную работу — а видеозапись с «Луча» Генка закачал на сервер сегодня рано утром, едва продравши глаза; хотел еще вчера закачать, но рухнул совершенно без сил. Так вот, Фокс хвалил за отснятый материал, и требовал вернуться как можно скорее. Сообщить ему, как только Генка выйдет за периметр, и исходя из этой даты Фокс намеревался назначить встречу в Москве.

— Н-да, — Ёж взъерошил волосы с озадаченным видом.

— Что там?

— Паш, ты как в воду глядел. Заказчик меня срочно вызывает…

Кащей удовлетворенно покивал головой:

— Ну что ж, это хорошо. Тебе самое время валить отсюда. Да и Юрику, кстати, тоже.

— Паш, да ты чего?! — возмутился стоящий в дверях Завхоз. Когда он вернулся и вошел — увлекшийся Генка не заметил. — У меня дела только-только в гору пошли… И вдруг сваливать?!

— Да, сваливать! А то загремишь на другую зону — еще хрен знает сколько лет свой долг не выплатишь, — осадил его Паша. — Так что лучше езжай обратно на свой дальний Север, пока можешь сделать это добровольно, на борту эконом-класса, а не в «столыпинском» вагоне. Вояки нас срисовали. И теперь долго не успокоятся. Они давно ищут проходы в цеха «Луча», и не могут найти. Думаешь, отцепятся они от тех, кто там побывал?

— Паш, а ты-то как же?! — испугался Юрка.

— Мне никто ничего не сделает, я слишком многим нужен. А если тебя сцапают — ну, сам понимаешь… Так что, Юрик, вали от Зоны подальше. И ты, Геныч, тоже. И главное — мне не пишите и не звоните, чтоб я не знал, где вас искать. Когда тут все уляжется — я дам вам знать. Сообщеньице повешу на сайте бесплатных объявлений. А какое и где — сейчас договоримся. Старый шпионский способ, немного усовершенствованный в наш век засилья Интернета…

— Дашь знать?! — в один голос удивленно переспросили оба.

Кащей хмыкнул:

— Ну, Юрка наверняка захочет к прежнему промыслу вернуться, так? Ты ведь за эти три с половиной месяца с нами выплатил по кредиту больше, чем за предыдущие полгода на Севере? А ты, Генка, неужели забросишь свои раскопки?! Они ж тебе спать не дадут!

«Это верно…» — подумал Ёж. Даже если господин Фокс больше не закажет ему никаких видеосъемок на бывших секретных объектах Зоны, Генка все равно не успокоится, пока не проникнет в «Вымпел» и за дверь в подземелье «Колоса».

Кстати, о раскопках. За всеми насущными текущими делами Ёж чуть не забыл про вчерашнюю находку. Он выкопал из рюкзака трофейный ноутбук и подсоединил к нему запасной, заряженный блок питания. Пока шла загрузка, Ёж нетерпеливо ерзал на скамейке. Экран засветился бирюзовой заставкой. «Введите пароль». Твою мать! Хотя этого и следовало ожидать. Как-никак, личный лэптоп начальника цеха, мало ли чего секретного у него в ноуте… «Полный диск порнухи», — с мрачной усмешкой подумал Генка. Ничего не поделаешь, с удовлетворением любопытства придется подождать до Москвы, где у Ежа был знакомый, промышлявший хакерством. Ёж с сожалением выключил находку. Запаковал ее обратно в рюкзак, чтоб народу глаза не мозолить.

Н-да… А как же выбираться из Зоны, если Паша в ближайшие три, а то и четыре недели будет с трудом передвигаться?

Тем временем Кащей пошушукался с Завхозом, тот ушел, и вскоре вернулся с одним из обитателей лагеря.

— До завтра отдыхайте, — сказал им сталкер, — а завтра через наши края обещался проходить один хороший проводник, он берется довести вас до периметра.

Последний день в Зоне… Генка испытывал смешанное чувство тревоги, радости и сожаления. Походный быт утомителен; он соскучился по многим благам цивилизации, но сейчас предпочел бы не уезжать за сотни километров отсюда, а пожить какое-то время у Паши в поселке; переждать, когда все утихнет, военные устанут и потеряют след, и тогда можно было бы опять вернуться в Зону… «Забавно», — поймал себя на мысли Генка. — " Это что же получается — привязала она меня? Корни пустила? Как говорят здешние старожилы, мол, прирастешь к Зоне и уже не сможешь без нее? Не-ет, тем более надо уехать! Заодно проверю. А может, и оторвется корешок, если не слишком глубоко врос. Я же не собираюсь всю жизнь топтать этот пятачок, ночевать в разбитых домах и стрелять на каждый подозрительный шорох? Это вон Пашка пускай так живет, а у меня были другие планы на будущее!» Были… А может, ключевое слово здесь — «были»?

Ёж и Завхоз варили кашу на устроенной под навесом походной кухне, чистили оружие, загодя упаковывали вещи. Времени оставалось еще полно, Генка хотел было включить свой ноут и заняться просмотром материалов, может быть — поработать над статьей, но вовремя спохватился, что в лагере нет ни одного источника электроэнергии, а тратить имеющиеся блоки питания — не здраво. Вдруг понадобится срочно выйти в почту до того, как они выберутся из Зоны? И так уже потратился, пока закачивал видео на сервер. «Ладно, будем работать дедовским способом», — решил Генка и откопал в кармане рюкзака измятую тетрадку и карандаш. Кое-какие наброски можно сделать и так.

Но как назло, работа не шла. Мысли бродили по замкнутому кругу и постоянно возвращались к Паше. Ёж несколько раз подряд ловил себя на том, что тревожится за Кащея. Вот как оставлять его тут с раненой ногой? А вдруг на лагерь нападут бандиты? Или военные? Даже волна мутантов куда менее опасна — от зверья можно залезть на чердак, укрыться в погребах, где обитатели лагеря пережидали выбросы, там не достанут ни собаки, ни плоти, ни снорки… Пожалуй, только кровососы в этом плане куда опасней всех остальных монстров, они способны лазить везде не хуже людей; но они и не бегают толпами! А люди, если вознамерятся зачистить лагерь, влезут в каждый закоулок. Но придется Пашу оставить, другого выхода нет. Тащить его до периметра — мало реально, да и не согласится он уходить из Зоны. Вот уж кого она проросла насквозь…

К вечеру в лагерь пришел обещанный проводник. И на следующее утро Ёж и Завхоз в сопровождении носатого Янкеля двинулись по направлению к периметру.