"Палатка для двоих" - читать интересную книгу автора (Мейнард Дженис)

Глава 6

Рэйчел сидела за кухонным столом, подперев подбородок одной рукой. Другой она рассеянно водила по краю стоявшей перед ней чашки с кофе. В голове болезненно шумело. По вине Ника Фаррингтона Рэйчел почти не спала прошедшей ночью. Да, этот человек представлял опасность для нее. Одним своим вопросом он сумел лишить ее покоя.

Будет ли она скучать о нем? Разве такой вопрос задают женщине, с которой знакомы не больше восьми дней?

Выбравшись утром из-под одеяла, Рэйчел проглотила таблетку аспирина, приняла душ и твердо решила выбросить Ника из головы. Два часа спустя она признала свое поражение. Она действительно скучала о нем.

После обеда Рэйчел решила помыть свою машину, тем более что та в этом давно нуждалась. Переодевшись в топ от купального костюма и шорты, она посмотрела на себя в зеркало. Синяки и ушибы еще не сошли с тела, но боль уже не беспокоила.

Рэйчел уже почти заканчивала мыть машину, когда по ступенькам крыльца к ней сбежала Шарлотта.

Она обняла подругу, потом отступила немного назад и всплеснула руками:

– Милая моя! Ты выглядишь ужасно!

Рэйчел приветливо улыбнулась, не обижаясь на ее бесцеремонность.

– Видела бы ты меня в четверг!

– Мне так жаль, что я и Бен отсутствовали и не могли помочь! – сокрушенно сказала Шарлотта. – Но твой красавец заверил, что позаботится о тебе.

На лице Рэйчел появилось выражение недовольства.

– Очень остроумно! Никакой он не мой красавец. Впрочем, Ник действительно позаботился обо мне. Может быть, даже слишком хорошо.

Глаза Шарлотты заблестели от любопытства.

– А ну-ка, рассказывай все по порядку!

Рэйчел махнула рукой.

– И не надейся. Ничего интересного для тебя не было, – Она изо всех сил старалась, чтобы голос звучал ровно и правдиво. – Просто у него сильно развито чувство ответственности. Мне пришлось практически вытолкать его за дверь.

Шарлотта многозначительно произнесла:

– Чувство ответственности не единственное, что у неге сильно развито.

– Шарлотта! – воскликнула Рэйчел нарочито возмущенным голосом. – Как тебе не стыдно! У тебя муж и двое детей!

Шарлотта весело рассмеялась:

– Если я больше не увлекаюсь рыбалкой, это не значит, что перестала понимать толк в рыбе. Смотри, упустишь эту рыбку, будешь всю жизнь жалеть.

Рэйчел бросила тряпку в ведро, открыла вентиль и стала наполнять ведро водой из шланга.

– Я не против того, чтобы выйти замуж, Шарлотта. Однажды я встречу хорошего мужчину, полюблю его и заведу от него детей. Но Ник Фаррингтон не годится на эту роль. Между нами нет ничего общего. Когда мы закончим статью, он найдет другую женщину, чтобы вскружить ей голову.

– Значит, ты признаешь, что у тебя кружится от него голова! – торжествующе воскликнула Шарлотта, довольная, что поймала Рэйчел на слове.

Рэйчел наклонилась, чтобы вымыть бампер. Возможно, из-за этого голос ее прозвучал несколько глуше:

– Не могу отрицать, Ник – великолепный мужчина. Но для создания семьи нужно нечто большее, чем быть красавцем с обложки журнала. И хватит об этом, Шарлотта. – Рэйчел выпрямилась. – Почему бы тебе не взять сухую тряпку и не помочь мне вытереть машину?

Подруги некоторое время работали молча.

– Приходи завтра к нам на поздний завтрак. Шеф-повар Бен обещал напечь блинчиков.

Рэйчел вдруг так захотелось блинчиков, что слюнки потекли.

– Отлично! Во сколько?

– Подходи часам к одиннадцати. Но будь готова отвечать на расспросы Бена о Нике. Его всегда интересовало, почему Фаррингтон предпочел семейному бизнесу увлечение любимым занятием. Каждый раз, когда на работе возникают проблемы, Бен клянется, что все бросит.

– Серьезно? – удивилась Рэйчел.

– Сомневаюсь, что он пойдет на такой шаг, – вздохнула Шарлотта. – У Бена работомания, и вряд ли расслабленный образ жизни ему понравится.

Рэйчел неожиданно для себя ощутила обиду за Ника.

– Насколько я могу судить, Ник Фаррингтон работает очень много.

Шарлотта недоумевающе посмотрела на Рэйчел:

– Еще несколько дней назад ты называла Ника не иначе, как бойскаут-переросток. Теперь ты готова воспевать туризм в стихах.

Рэйчел рассмеялась, чтобы скрыть смущение. Не дай Бог, Шарлотта о чем-нибудь догадается.

– Не преувеличивай, Шарлотта! Признаюсь, сначала у меня было предубеждение относительно Ника. Мое мнение о нем изменилось к лучшему, но это означает лишь, что моя статья будет еще интереснее.

Шарлотта слушала молча, но по ее взгляду было заметно, что она сомневается в словах подруги.

– Тебе виднее. Что ж, пора заняться делами. Ждем тебя завтра утром.

Четыре часа спустя Рэйчел не знала, куда себя деть и чем заняться. Она уже навела порядок в шкафах и на полках, перестирала белье, натерла мебель. Так что, когда зазвонил телефон, она радостно бросилась к трубке.

– Рэйчел, это Майкл.

Рэйчел радостно заулыбалась:

– Как ты?

– Сначала скажи, как ты! Если верить Сэму, ты почти при смерти.

Рэйчел рассмеялась:

– Сэм любит преувеличивать. Это у него профессиональное. За меня на рынке могут назначить скидку из-за царапин и вмятин, но в остальном я в порядке. В понедельник буду в редакции. А как поживает наш собственный рекламный гений?

– У меня небольшое потрясение в личной жизни.

– Может быть, у тебя есть новости посвежее? – игривым голосом произнесла Рэйчел.

– Ты делаешь мне больно, Рэйчел, – печально проговорил Майкл. – Ты должна испытывать благодарность к человеку, который подтягивал тебя по экономике в течение целого семестра.

– Да, только не будем забывать, кто помог тебе на олимпиаде первокурсников.

– Ты права. Пусть это остается нашим маленьким секретом. Будет чрезвычайно неприятно, если в редакции прознают, что мне не под силу самостоятельно написать и двух абзацев.

– Никого не волнует, если ты не сможешь правильно написать даже свое собственное имя, лишь бы доллары рекламодателей продолжали течь через твои руки.

– Аминь, – шутливо произнес Майкл. – Но я позвонил по другому поводу. Как насчет того, чтобы вместе поужинать в четверг?

– Я думала, все твои вечера по четвергам предназначены для великолепной Мэгги.

– Мэгги не желает со мной разговаривать, – пожаловался Майкл. – Насколько мне не изменяет память, она заявила, что «в преисподней выпадет снег, прежде чем я еще раз свяжусь с подобным эгоистичным, самовлюбленным, инфантильным плейбоем».

– О-о-о… – с сочувствием протянула Рэйчел.

– Так как насчет оказания мне небольшой моральной поддержки в четверг? – с надеждой спросил Майкл.

Рэйчел была тронута его жалобным голосом. Они дружили начиная с первого года учебы в колледже. Майкл взял тогда под свою опеку застенчивую и замкнутую девочку, и между ними возникла нежная, бескорыстная привязанность. Их отношения не переросли в любовь, зато крепкая дружба сохранилась навсегда.

– С удовольствием составлю тебе компанию. Надеюсь, к четвергу мои синяки будут не так заметны и никто не подумает, что ты избил свою жену.

– Слава Богу! – засмеялся Майкл.

Они поболтали еще немного. Положив трубку, Рэйчел в задумчивости уставилась на телефон. Майкл встречался со многими женщинами, пока не познакомился с Мэгги. Рэйчел полагала, что на этот раз он испытывает серьезное чувство, и интонация его голоса подтверждала это. Что ж, в четверг все прояснится.

Поздно вечером в телевизионных новостях передали, что на северо-востоке Джорджии идут ливневые дожди с грозами. Рэйчел внимательно рассматривала карту штата на экране телевизора, стараясь вспомнить, упоминал ли Ник место, где предполагалась ночевка. Ей стало как-то нехорошо, когда женщина-метеоролог деловито предупредила об опасности внезапных наводнений.

Рэйчел пыталась убедить себя, что причин беспокоиться о Нике нет, но перед тем, как заснуть, мысленно помолилась за него.

В ста пятидесяти милях от дома Рэйчел, в палатке, установленной на вершине небольшой горы, густо поросшей лесом, лежал с открытыми глазами Ник и слушал завывания ветра в кронах деревьев. Частые молнии то и дело освещали палатку. Сон все не шел.

Он почувствовал, как страстное желание быть с Рэйчел, заниматься с ней любовью обуревает им. Скрипнув зубами и что-то проворчав в свой адрес, он повернулся на бок и усилием воли заставил себя заснуть.

В понедельник Рэйчел поднялась на полчаса раньше обычного, чтобы по дороге в редакцию показаться своему врачу. Она была в прекрасном настроении.

Доктор Филлипс снял повязку с ее головы и внимательно обследовал небольшую рану.

– Швы наложены прекрасно. Думаю, никакого шрама не останется.

Он обработал спиртом кожу вокруг раны и аккуратно снял швы. Рэйчел встала с кушетки и посмотрела на себя в висящее на стене зеркало. Совсем не плохо!

Она повернулась к улыбающемуся молодому врачу:

– Благодарю вас, что смогли принять меня.

– Мне было приятно сделать это, Рэйчел. Я постоянно домогаюсь встречи с вами за пределами этого медицинского кабинета, но вы такая жестокая, что каждый раз отвергаете мое приглашение.

Рэйчел улыбнулась:

– Попасть к хорошему врачу труднее, чем быть приглашенной на свидание. Если вы не против, оставим наши отношения без изменений. – Рэйчел улыбнулась, глядя на опечаленное лицо врача. Она не думала, что ее отказ серьезно его огорчит.

Выписывая чек на регистрационной стойке, Рэйчел вдруг подумала о необъяснимости причин взаимного влечения мужчин и женщин. Доктор Филлипс был прекрасным врачом и привлекательным молодым человеком. В ее редакции работали красивые и обаятельные мужчины, готовые на близкие отношения с ней. Однако только Ник заставлял сердце Рэйчел биться сильнее.

Только ему удалось сделать это. Стоило Рэйчел услышать его голос в телефонной трубке, как мгновенно слабели ноги. Она никогда не придавала большого значения сердцебиениям, потеющим ладоням и прочей любовной чепухе, описанной в романах, но в присутствии Ника эти, как ей казалось, надуманные проявления чувств становились реальностью.

Рэйчел посмотрела на часы и заспешила к автомобилю. Работа – вот лекарство, которое ей поможет. Много работы. Она возьмет у Сэма столько заданий, сколько он согласится дать, а Ника задвинет в самый маленький и далекий уголок своей души.

Знакомый монотонный шум в помещении редакции вызвал на лице Рэйчел счастливую улыбку. Здесь она чувствовала себя как дома. Сэм был в своем кабинете и сразу начал вводить Рэйчел в курс дела. Ей предстояло завершить статью вместо заболевшего Джима.

Через тридцать минут она уже сидела за своим столом. Перед ней стояла чашка с горячим кофе и лежала стопка исписанных листов бумаги. Рэйчел включила компьютер и принялась за работу.

В понедельник утром Ник потратил час на то, что уговаривал себя не ходить в редакцию журнала «Атланта тудей». Еще полчаса ушло на поиски предлога, чтобы все-таки побывать там. И вот теперь он стоял в дверях её маленького офиса.

– Рэйчел, – позвал Ник.

При звуке его голоса она так резко опустила руку с карандашом, что едва не опрокинула кофейную чашку. Глаза их встретились: взгляд Ника сиял от радости, Рэйчел же смотрела настороженно.

– Привет, Ник. Зачем ты здесь? – Рэйчел могла гордиться твердостью своего голоса.

– Я вижу, швы сняли. – Ник намеренно избегал отвечать на заданный ею вопрос. – Не больно было? – спросил он и посмотрел на Рэйчел пристальным взглядом.

– Нет, все в порядке. Очевидно, я оказалась чересчур твердолобой.

Ник коротко рассмеялся.

– Да, я заметил, – произнес он довольно сухо и, увидев стопку бумаг на столе, добавил: – У тебя много работы, я надолго не задержусь. Просто проезжал мимо и зашел пригласить тебя поужинать сегодня вечером.

Долю секунды Рэйчел боролась с желанием сказать «да» и победила.

– Не могу, – сказала она с показным сожалением. – Одного из наших сотрудников положили на серьезную операцию, и мне поручили закончить его статью.

– Тогда завтра? – спросил Ник почти угрожающе.

– Завтра у меня аэробика. – Рэйчел избегала смотреть Нику в глаза.

От дружелюбного выражения на его лице не осталось и следа. Ледяной взгляд голубых глаз пробирал холодом до костей.

– В среду? – Его голос звучал почти враждебно.

– Шарлотта и Бен попросили посидеть с детьми. – Она вдруг сама рассердилась и с вызовом вздернула подбородок. Ник явно не привык, чтобы ему отказывали, но это не давало ему права устраивать ей сцену.

На несколько секунд в комнате повисло неловкое молчание. Ник старался подавить в себе раздражение, и это ему удалось.

– Ну что ж, – вздохнул он с сожалением, – как видно, надо заблаговременно записываться в очередь, чтобы попасть в твой светский календарь.

Он встал, обошел вокруг стола и остановился в нескольких дюймах от Рэйчел.

– Ты можешь быть твердолобой, дорогая, но и я на редкость упрямый. – И прежде чем она успела ему ответить, он закрыл ей рот страстным поцелуем.

Бедная Рэйчел! Стоило Нику прикоснуться к ней, как все ее напускное безразличие тут же испарилось. Она желала его близости. Ник понял это. Он понял, что небезразличен ей, как она хотела это показать несколько минут назад.

А Рэйчел совершенно потеряла голову. Она забыла, кто она и где находится. Но Ник не забыл. Стоило Рэйчел крепче прижаться к нему, как он тут же отодвинул ее от себя, потом улыбнулся и молча вышел из офиса. Это было унизительно! Рэйчел опустилась в кресло и закрыла лицо руками.

К среде она убедила себя, что Ник, возможно, и не заметил ее страстного ответа на его поцелуй. Он не позвонил, не зашел. Может быть, решил, что бесполезно назначать ей свидания? Вот и хорошо!

Рэйчел убрала со стола остатки ужина и проводила малышей в гостиную. Там Кевин уселся перед телевизором смотреть свое любимое шоу, а Хизер взяла книжку и забралась на колени к Рэйчел.

– Почитай мне, – потребовала она тонким голоском.

– Хорошо, крошка. Что это? «Три поросенка». Моя любимая книжка.

Хизер устроилась поудобнее, положив голову на грудь Рэйчел и закутавшись в любимое одеяло. В тот самый момент, когда страшный Волк собрался уже было съесть первого поросенка, раздался звонок в дверь. Дети и Рэйчел вздрогнули от испуга.

Сняв Хизер с коленей, Рэйчел направилась в прихожую. Большой страшный волк действительно стоял в дверях, держа в руках коробку с горячей пиццей, от которой исходил аппетитный аромат. Его звали Ник, и он грозился разрушить единственную стену, защищавшую сердце Рэйчел.

От изумления она не смогла даже выдавить из себя улыбку. Ник же был благодарен Рэйчел за то, что она сразу не захлопнула перед ним дверь.

– Можно войти? – спросил он.

– Если эта пицца с колбасой и дополнительной порцией сыра, то добро пожаловать!

– Я заранее собрал нужную информацию. Ты не будешь разочарована.

Ответ прозвучал недвусмысленно, но Рэйчел вдруг подумала, что его можно истолковать по-разному. Она покраснела, опустила голову и посторонилась, чтобы Ник смог войти.

Кевин и Хизер с любопытством разглядывали незнакомца, который положил на журнальный стол большую пиццу.

– Дети, это мой друг. Его зовут Ник.

Кевин хмуро посмотрел на Рэйчел:

– Мама не разрешает няням приводить в дом своих друзей.

Рэйчел поспешно отвернулась, чтобы спрятать улыбку, а Ник, чтобы не рассмеяться, нарочито закашлялся.

– Твои мама и папа знакомы с мистером Фаррингтоном. Я не думаю, что они стали бы возражать против его присутствия.

Рэйчел многозначительно посмотрела на Ника, которого явно забавляло происходящее.

– Ник, – сказала она подчеркнуто спокойным голосом, – почему бы тебе не почитать Хизер книжку, пока я принесу что-нибудь к пицце.

Хизер доверчиво залезла к Нику на колени. Кевин примостился на другом краю софы на некотором отдалении, но так, чтобы все слышать.

Когда Рэйчел вернулась через несколько минут с тарелками, салфетками и напитками на подносе, она застала такую картину: Хизер и Кевин сидели на коленях Ника. Он рассказывал им об оленихе и двух оленятах, которых встретил в лесу, а дети неотрывно смотрели ему в лицо.

Рэйчел накрыла импровизированный ужин на журнальном столике, затем нашла на полке с игрушками детский конструктор. Когда Ник закончил свое повествование, она предложила Кевину и Хизер построить разноцветный красивый домик. Дети занялись игрой, а Рэйчел и Ник сели за стол.

Когда пиццу доели, Рэйчел понесла посуду на кухню, а дети предложили поиграть в лошадки, причем лошадкой был Ник.

Когда дети устали играть, Рэйчел повела их наверх в ванную.

– Включи телевизор, если хочешь, – предложила она Нику. – Я недолго.

Но тут Кевин закапризничал:

– Пусть меня Ник помоет.

Ник взбежал вверх по лестнице:

– Нет проблем, старик. Только ты должен пообещать, что ляжешь в постель по первому слову Рэйчел.

Малыши с радостным визгом плескались в ванне. Рэйчел и Ник, стоя на коленях на твердом кафельном полу, вскоре были мокрые с головы до ног.

В какой-то момент Рэйчел повернулась к Нику и сняла с его подбородка прилипший клок пены.

– Ты уже не в том возрасте, чтобы принимать пенные ванны, не так ли?

– Не знаю, не знаю, – протянул Ник, хитро улыбаясь. – Я готов рассмотреть предложения.

По глазам Ника Рэйчел поняла, что он желает ее. Он, можно сказать, любил ее глазами, и тело Рэйчел отвечало на эту любовь.

– Все, дети, пора вылезать, – скомандовала Рэйчел немного севшим голосом.

Вскоре оба малыша спали, а Ник и Рэйчел на цыпочках вышли в слабо освещенный коридор. И тут Ник обнял ее и стал осыпать поцелуями. Так, целуясь, они спустились по лестнице вниз.