9

Путь их, по сути, проходил за деревней, мимо домов, вернее, мимо огородов. Так что необходимости посещать Петраки не было.

Однако Вася распорядился так:

— Давайте забежим к Феодаловой бабке. Она нам молока вынесет, мы и подзакусим, что у кого есть. А то время к обеду, я проголодался, если честно.

— Я тоже, — сказал Ваня Ермошкин и стукнул себя по животу.

А Мишка Шестаков пробурчал:

— Идите, питайтесь, я тут подожду. У меня вот яичко осталось, хлеб, чаю маленько…

— Да брось, идем с нами!

— Кто меня там такого не видел? — Мишка потряс лоскутами своих штанов. — Нет уж, я тут как-нибудь…

— Пойми, тебе как раз надо идти! Попросим нитки, зашьем. Становись в середину, мы тебя прикроем с боков, Спиридон, ставь палочку туда, где мы остановились. Вернемся и снова начнем от нее считать шаги.

Тесной кучкой они спустились в деревню и постучались в окно четвертой с краю избы, где жила Дарья Афанасьевна. Она глянула в окошко, вышла на крыльцо:

— Вы кто, робятешки?

— Мы из Максимова, вашего Саньки друзья. Он тоже с нами шел, да пришлось его обратно отправить.

— Что так? Ай нашалил? — насторожилась бабка.

— Нет, там другое вышло дело… Что это у вас народу-то совсем не видно?

— Все в лес с утра ушли. Только на ферме народ остался, да Федька Устинов на комбайне за деревней робит. Во-он, на обед прикатил! — она махнула рукой в сторону яркого комбайна, стоящего возле одного из домов.

— А этот трактор чей? — спросил Вася, показывая на мощный К-701, высящийся возле бабкиного огорода.

— Николы, моего зятя. Он тоже искать убежал.

— Да кого ищут-то? — поинтересовался Мишка.

Бабка внимательно поглядела на него, покачала головой:

— Это что за чудо? Или уж теперь мода у вас такая? Ну, явился бы ко мне так Сашка, я бы его не только выбранила, а еще и вицей по голяшкам отхлестала! Гли-ко, и ноги, и руки голые. Да ведь так, поди, и неудобно по лесу-то ходить. Что же это за мода?

— Дело не в моде, баушка, — поспешил успокоить ее командир Вася. — Просто у нас авария случилась. Он купался, а в это время какие-то бандиты из лесу выбежали. — Вася покосился в сторону Вадьки Спиридона. — Да и это… нарушили маленько. Вы нам скажите, кто потерялся-то, куда все ушли?

Дарья Афанасьевна присела на лавочку.

— Вчера, вишь ты, невдалеке тут грибники с райцентровской автобазы приезжали. Шофер своих двух ребятишков взял, мальчишку да девчонку. Маленькие еще оба. Вот жена-то у него по грибы ушла, а сам он с ребятами остался. Уснул, а они и убрели незнамо куда. Тут у нас вчера уж тревогу били, да как в лес идти на ночь глядя? Сам заблудишься. Отец-то с матерью здесь у нас и ночевали, а с утра председатель сельсовета по домам ходил: «Давайте, дескать, кто может, надо искать детишек!»

Следопыты переглянулись.

— Вы, случайно, не знаете, — спросил Вася, — в какую сторону они собрались лес прочесывать?

— Вот не знаю. Вроде как цепью в сторону речки пойдут.

— Нет, это не то направление. Малыши тогда по левую руку остались бы.

— А ты откуда знаешь? — рассердилась бабка. — Видел их, что ли?

Мишка хвастливо подбоченился:

— Ха-ха, бабуся! Конечно, мы их нашли, а кто же еще? Вот вашего Саньку с детишками в Максимово и отправили. Они уж там, поди, чай пьют.

— Ну-у! — удивилась старуха. — Так вы, видать, геройские пареньки. А я ничего не знаю. Дочь с мужем убежали, оставили меня с этой оравой, — она кивнула на окно, где расплющили носы об стекло три маленькие девчонки. — Обождите, я вам сейчас холодного молока принесу. В избу-то пойдете?

— Да нет, мы здесь…

Она вынесла молока, ребята сели в тенечке на траву и стали есть. Девчушки, двоюродные Феодаловы сестры, выкатились из избы и с визгом носились по улице.

— Снимай ино штаны-то! — приказала Дарья Афанасьевна Мишке. — Зашью хоть маленько, а то что за порядок — голоногим на людях ходить!

Трапеза была прервана удивленным возгласом:

— Эй, вы что здесь делаете?

У крыльца возник петраковский житель Петька Овсянников, одноклассник Мишки Шестакова и Веры Уткиной. Во время учебы он жил в Максимово, в интернате.

— Сейчас объясню, — фыркнул в ответ Мишка. — Кумекали, кумекали мы с утра — чем бы заняться? А пошли-ка, думаем, в гости к Петьке Овсяннику.

— Ну-у? — озадаченно протянул Петька. — Спасибо, если так, только мне сейчас некогда. У нас тут лосиха в яму упала, надо ее вытаскивать.

— Где, какая лосиха? — забеспокоился друг природы Вадька Спиридон.

— Она на берегу Кузьвы в яму попала. Река у нас весной широкая разливается, а после мелеет, вот эти ямы на старой пойме и остаются. Они сверху-то сухие, с травкой, а внизу — грязь, жижа. Лосиха вышла из леса, пошла пить да и оступилась, видно, не удержалась. А, некогда мне! — и Петька бросился к дому, возле которого стоял яркий комбайн.

— Погоди, я с тобой! — Спиридон побежал следом.

— Стой! Стой! — но Вадьку было не удержать.

Вася стукнул себя кулаком по коленке:

— Ведь идти же надо! Куда он побежал? Что тут, без нас не справятся?

— А кому справляться-то? — заметил Мишка. — Тебе ведь сказано: нет народу в деревне, ушли ребят искать.

— Все равно, мы не можем больше отвлекаться, — уперся командир. — Мы уже и так изрядно задержались, та группа давно, наверно, нас обогнала. Тем более что дед Суслик с ними, а мы Феодала обратно отослали. Нет, надо Вадьку вернуть.

— А я считаю, что неплохо бы помочь с лосихой разобраться. Верно, Вано? — Мишка обернулся в сторону тихого Вани Ермошкина.

— Вот я сейчас уже думаю над изобретением, с помощью которого ее можно вытащить. Первым делом, ставим перекладину из бревен. Вторым — срубаем и приносим из леса три бревна на рычаги…

— Ну, это тебе до ночи хватит возиться. Придумал бы что-нибудь попроще. — Мишка, как был в плавках, тоже зашагал к дому, возле которого маячил Вадька. Ваня побежал следом.

Недовольному, раздраженному Васе ничего не оставалось больше, кроме как двинуться за вышедшими из-под контроля подчиненными.

С крыльца спустились Петька, жующий на ходу комбайнер и вместе со всеми следопытами пошли по угору вниз к реке.

— Не хватало еще мне хлопот с вашей лосихой! — бурчал дядя Федор. — Как попала сюда, так пускай и выбирается. А еще проще — пристрелить, да и все дела.

— Так ведь у нее лосенок! — втолковывал ему Петька. — Он ходит там, плачет, боится подойти… Его тоже жалко, дядя Федя.

— И вообще, лосей нельзя так просто стрелять! — гневно встрял Спиридон. — Это браконьерство. Можно спокойно за это поплатиться.

Комбайнер оглянулся на него:

— Чудак ты. Ведь здесь же безвыходное положение, неужели непонятно? Избавление животного от мучений. Никто за это отвечать не будет.

— А с лосенком как же?

— Лосенка тоже можно пристрелить, он все равно без матери погибнет.

— Может, вытащим, а? — Петька жалобно заглядывал в глаза коренастому комбайнеру.