"Сборник рассказов №1" - читать интересную книгу автора (Ru Fantasy-Worlds.)

3

Раскот

Посторонний шум у постели насторожил. Осторожно, стараясь не выдать того, что уже не сплю, повернулся в сторону заинтересовавшего меня шума и приоткрыл глаз. Передо мной стоял сержант Джок и улыбался. Рядом, топтался мой брат. В его руках был огромный ящик, доверху забитый разнообразнейшим оружием.

— Вставай. Суд идет — сказал сержант и, развернувшись на пятках, вышел из комнаты

— Давай брат. Тот бой, о который ты почувствовал, сейчас будет — сказал мой друг и поставил ящик на пол

— Нет. Я видел не этот день. Это будет не сегодня — ответил быстро одеваясь.

Ярк

Кто-то хлопнул меня по плечу. Неспешно открыв глаза повернулся. Мои надежды, что это опять «малышня» развлекается не оправдались. В тот день когда мы только пришли в Первую Имперскую, более «старые» ребята решили устроить нам посвящение. Они же, видите — ли — старожилы. Целых два месяца уже здесь. В тот день мое настроение было ужасно. В спарринге с Раскотом мне ни разу не удалось ударить его. В ближнем бою он был сильнее меня. Я не считал зазорным научиться ближнему бою у него. Так же, как и он учился владеть оружием, благодаря моим урокам. И вот эти старожилы хотели послать нас в таверну за пивом. Раскоту даже не пришлось ничего делать. Вихрем пронесся между четырьмя «старожилами». Получившие чувствительные оплетухи — ребята замерли в нелепых позах в разных концах казармы. Я почувствовал, что за эти две недели, проведенные в ежедневных тренировках со своим братом, стал гораздо лучше владеть своим телом.

Но речь не о том. Сегодня моему взору предстала недовольная физиономия сержанта.

— Бери ящик с оружием и пошли будить твоего брата — сказал он, увидев мой более осознанный взгляд.

Ребята, немного напряженные, последовали за сержантом. Он привел их на лесную поляну, прекрасно подходящую для тренировок.

— Ярк положи ящик под дерево, а ты Раскот приготовься. Хочу посмотреть на твое мастерство боя без оружия, — сказал сержант — И еще. Здесь я для вас просто Джок.

Раскот снял куртку, сделал несколько упражнений для растяжки своего тела, посмотрел на Ярка, сидящего под деревом. Затем кивнул сержанту головой.

— Начали — сказал Джок и два размытых силуэта на месте воинов метнулись навстречу друг другу.

Ярк

Мне было интересно наблюдать за этим поединком. Сержант, как мы уже успели узнать, был лучшим воином Северного побережья. Я же знал, что может сделать мой друг. Честно говоря, хотел бы, чтоб сержант избил Раскоту. Но хотел лишь по дружбе. Они стали по краям поляны. Оба напряженные и готовые к бою. Одновременно рванулись вперед, превратившись для обычного человека лишь в расплывчатый силуэт. Их движения были почти неразличимы даже для меня. Не мог понять, что там происходит. Слава богам, что брат так со мной не тренируется. Вдруг один силуэт на мгновение приостановился и тут же был отброшен сильнейшим ударом ноги на другой край поляны. Подбежав к упавшему и увидел, что это Раскот. Он лежал на земле и улыбался. Может его сильно ударило? После такого улыбаться не очень то хочется. Но я помог ему встать и он, опираясь на меня, подошел к Джоку. Сержант выглядел неважно. Под глазом проступала явственная синева, руки были сбиты от ударов. В уголке рта запеклась кровь. Но он тоже улыбался. Психи какие-то. Я поочередно посмотрел на их разбитые лица и засмеялся.

Раскот

Джок был хорош. Это было видно по его твердому взгляду, его изящным, экономным движениям. Все его тело излучало уверенность. Скользнув к нему, ударил пяткой в грудь и сразу же, используя силу своего удара, попытался достать кадык сержанта ребром ладони. Мои удары не достигли цели. Отклонившись ровно на такое расстояние, которое не позволяло достать его, Джок словил ногу. Резко развернув меня вокруг своей оси, нанес удар в область тела, на которой я обычно сижу. Обратным сальто мне удалось избежать столь порочащего гордость удара. Приземлившись, провел серию быстрых ударов. Локоть в горло, голова в переносицу, подъем ноги в коленную чашечку. Впервые работал в таком темпе. Но удары не достигали цели. Воздух протестующе свистел. Движения были неразличимы. Вот мне удалось ударить верхними фалангами пальцев в лицо. Но его тело, мягко поглотило импульс, а нога, впиваясь в мой живот подобно скорпиону в свою жертву, остановила наступательный порыв. Теперь принимать удар пришлось мне. Откатившись назад, круговым ударом рук подсек его нижние конечности. Нога в этот момент, выстрелила в его падающее тело. Таким ударом, можно пробить деревянную стену дома. Но Джок вновь, подобно воде, мягко встретил мой удар. Погасив импульс выставленными руками, сержант приземлился на пятую точку. Надеясь добить соперника, ринулся к нему. Из такого необычного положения, Джок ударил сомкнутыми ногами. Отклонившись в сторону, пропустил столь коварный выпад. Но сержант, продолжая движение, поднялся, и его рука вошла в соприкосновение с моим лицом, а колено больно врубилось в бок. Избегая дальнейших ударов, я просто упал. Спиной назад. Нога сержанта добавила мне ускорения. Теперь он был в более выгодном положении. Рывком, вскочив на ноги, нырнул под его прямой удар и подобно пружине, ударил ногой в голову, вкладывая в удар всю силу. Вдруг движения сержанта приобрели фантастическую скорость. Я с трудом мог различить его движения. Сержант, резко отклонившись и пропустив мою ногу, нанес мне сокрушающий удар рукой в бок. В моих глазах заплясали те самые огоньки пламени, которые так люблю. Джок выпрямился и ударил меня в грудь ногой. Следующее, что я увидел — улыбающееся лицо своего друга. Он помог мне подняться, и мы подошли к сержанту. Улыбка на лице Джока была точной копией моей. Я нашел себе учителя.

Джок

Парень был просто феноменальным бойцом. Я смог победить его, лишь войдя в «темп». Я улыбался, наблюдая, как он поднимается на ноги. Он хорошо меня попинал. Если научиться входить в «темп», то станет лучшим во всем мире. Теперь знаю, кому передам свои знания.

— Эх, силен же ты парень! Научу вас ребята пользоваться «темпом». Но это будет не сегодня. Сейчас же подошли к ящику и выбрали себе оружие! — сказал я, невольно любуясь этими друзьями. Они были такими разными, но в них чувствовалась уверенность и возможность изменить этот мир так, как они того пожелают.

Ребята неспешно подошли к огромному ящику и начали перебирать находившееся там оружие. Ярк сразу взял себе боевой молот на длинной рукояти, украшенный замысловатыми рунами, и, повернувшись к сержанту, покрутил его над головой. Раскот же, немного озадаченный, сидел перед всем этим арсеналом.

— Не знаю, что взять. То, чем сражается Ярк, не соответствует моему росту. Брать же ножи не очень хочется. Ими я умею работать, — сказал он подошедшему сержанту — Вы мне что-то посоветуете?

Сержант молча оглядел Раскота, отодвинул его в сторону и вытащил из ящика изящный меч с каплеобразной гардой в потертых ножнах. Извлекши лезвие из ножен, он посмотрел на Ярка. Подумав еще о чем-то, Джок снова полез в ящик и достал из него кинжал длинной в локоть, имеющий широкую гарду, защищающую руку и длинную рукоять. Кинжал более подходил для обороны, а меч скорее был предназначен для колющих ударов.

— Посмотри, как я буду фехтовать. Затем и выберем вместе тебе оружие, — сказал он Раскоту. — Начнем — бросил он, повернувшись к здоровяку, который уже успел немного размяться с этим огромным молотом.

Ярк улыбнулся и приглашающе склонил голову. По его лицу было видно, что он очень доволен оружием и хочет показать, на что он способен. Сержант плавно подошел к Ярку и вдруг резко уколол Ярка в грудь кинжалом, находящимся в его левой руке. Кровь, выступившая на груди молотобойца, подстегнула его к действиям…

Ярк

Он нанес мне резкий колющий удар в грудь. Я не успел поднять свой молот для защиты. Это разозлило меня. Пытаясь достать его, выбросив руку с молотом далеко вперед, но в ответ едва не пропустил еще один укол, произведенный с потрясающей скорости. Клинок прошел в нескольких миллиметрах от моего лица. Джок атаковал и я отчаянно защищался. Звон сталкивающегося оружия разносился, наверное, на лиги. Его оружие казалось, было частью его самого, и он напоминал многорукое существо, окруженное сверкающей сферой, каждая грань которой была предназначена для отнятия жизни. Я закрутил свой молот в обратную восьмерку и, не отвлекаясь на защиту, ударил молотом снизу вверх. Джок неспешным движением ушел с лини удара и появился справа от меня. Он был слишком близко, чтоб я мог эффективно использовать свой молот и пришлось сделать единственное возможное в этой ситуации. Резко опустившись на колено, ударил кулаком в смазанный силуэт моего соперника. В этот же миг резкая боль пронзила мое сознание. Посмотрев на свою грудь, увидел неглубокие порезы, перекрестившие мое тело.

— Ох. — Донесся болезненный выдох Джока, сидящего на траве и пытающегося восстановить сбитое дыхание. — Хорошо же ты меня достал. Теперь я понимаю, почему мечи так легко ломаются в твоих руках.

— Раскот помоги мне — крикнул сержант, пытаясь самостоятельно подняться на ноги.

Раскот

Как же интересно было наблюдать за этим боем! Я был восхищен мастерством, как своего брата, так и Джока. Невольно мне вспомнилась наша первая встреча с Ярком, и я осознал, что не отбрось он тогда меч в сторону, из меня бы получилось множество маленьких раскотят. Несмотря на молодость и отсутствие опыта, Ярк отражал бешеный напор Джока. Хоть и с трудом, но отражал. Джок же был подобен богу. Сверкающая сталь его оружия казалась, была везде. Я понял, что хочу так научиться владеть оружием. Если сумею.

Вдруг мой кровный брат упал на колено, и я увидел летящее тело. Удовлетворенно хмыкнул. Наши с братом тренировки не проходят зря. Я учусь у него владеть оружием, а он у меня — правильно использовать свое тело.

Сержант медленно сел и попытался подняться, но не тут-то было. Пропустив удар Ярка сразу подняться не получиться, наверное, даже у горного троля.

Он что-то сказал брату, удивленно смотрящему на царапины на груди, оставленные стремительными ударами его клинков и предприняв еще одну бессмысленную попытку подняться крикнул

— Раскот помоги мне!

Раскот поднялся с земли и подошел к сержанту. Ярк сосредоточенно потирая царапины, сочившиеся кровью сел рядом с Джоком и спросил:

— Вы ведь меня убили?

— Да — ухмыльнулся в ответ сержант и с помощью Раскота поднялся на ноги — Но мне пришлось постараться

Раскот с улыбкой хлопнул по каменному плечу своего названного брата и направился к ящику с оружием. Порывшись там, он вытащил два кистеня и резко, крутанув их, повернулся к сержанту с удивленным выражением на лице

— Что тебя заинтересовало — спросил сержант, в очередной раз, подивившись пластике и ловкости этого молодого воина.

— Но что это за оружие? — пробормотал Раскот, закручивая вокруг себя металлические шары. Он вращал их с возрастающей скоростью, и через мгновение можно было подумать, что они живут своей собственной жизнью. Воздух вокруг Раскота свистел.

— Это оружие — кистень. Я смотрю, ты с ними необычно обращаешься. Похоже на кистень. Кистень вкладывается в рукав и при распрямлении руки резко выбрасывается в сторону противника, — сказал сержант, доставая из ящика еще один кистень и бросая грузик в рукав. Затем он выбросил руку в направлении дерева, и на твердой коре появилось новое отверстие. — Вот так вот. Когда же грузик вылетел из рукава, то удары им наносятся в основном по короткой дистанции по уязвимым местам противника. Это же не огролом, которым можно крушить вражеские доспехи.

— На ярмарках у нас были подобные шары. Они были не металлическими и светились при вращении. За этим было интересно наблюдать, и я купил себе такие. Никогда не представлял их в виде оружия, — сказал Раскот, ни на секунду не прекращая создавать вокруг себя стальной вихрь.

Ярк с заметным восхищением смотрел на своего названного брата. Джок остановился в нескольких шагах от Раскота и наблюдал за его движениями.

— Красиво крутишь, но не по-боевому, — с этими словами кинжал и изящный меч, до этого спокойно находившиеся в опущенных руках сержанта, молниеносно рванулись к сверкающей занавеси стали, и казалось, что никакая сила не уследит и тем более не остановит эти два изящных предмета, созданных неведомыми кузнецами прошлого для единственной цели. Для убийства. Но прозвучал звон столкнувшегося оружия, и клинки отскочили, словно вдруг натолкнувшись на стену.

— Класс! Необычно, но действенно, — на лице Джока расцвела улыбка — на сегодня все ребята. Берите арсенал и идем.

Ярк задумчиво посмотрел на сержанта, забросил на плечо молот и неспешно подошев к ящику спросил

— Можно я возьму себе этот молот? Он хоть не ломается от ударов.

Наставник ребят, ухмыльнувшись, ответил

— Только за это ты должен почистить все это оружие.

На лице Ярка расцвела улыбка. Он не считал возможность прикоснуться к оружию наказанием. Обрадованный он аккуратно, как будто молот, сделан из стекла, положил его в ящик и затем не без усилия поднял все это, хотя обычно арсенал носили четверо солдат.

Раскот прекратив свой безумный танец с кистенями, удивленно смотрел на Джока, который повесил на спину тонкий меч и прицеплял к поясу кинжал.

Наставник, заметив это удивление, задумчиво проговорил

— Скоро что-то будет. И что-то, чего мне хотелось бы избежать, — с этими словами он, прихрамывая, направился в лагерь.

— Давай сюда свои игрушки — сказал Ярк, выводя друга из ступора

— Да конечно — сказал Раскот и протянул другу два металлических шара на недлинной цепи.

И братья направились вслед за человеком, который стал их учителем.

Казармы встретили ребят уже приевшимся перешептыванием. Новобранцы с восторгом смотрели на огромного Ярка, так непринужденно несущего ящик с оружием к своей кровати и на его брата, который казалось, парит над землей. О них никто ничего не знал, но все понимали, что их лучше не злить, ведь иначе смерть может наступить нежданно.

Ярк добравшись до своей кровати, которую, к слову, сделал из двух, и тяжело опустился на нее. Остановился напротив своей койки и, поправив на ней покрывало, неспешно опустился сверху. Братья не издали ни звука, но порезы на груди одного, синева, проявляющееся под глазом и разбитые руки другого, отрешенный взгляд обоих ясно показали окружающим, что сегодня к ним лучше вообще не соваться. Нет, они не были изгоями. Они прекрасно общались с окружающими, не чурались компании, но их всеравно обсуждали и боялись. Но проходили минута за минутой и постепенно тягостное напряжение, сменилось обычной суетой и шумом. Кто-то играл в кости, и слышались негодующие крики проигравшего, кто-то просто читал книгу. Большинство ребят были и впрямь «желторотыми птенцами». В связи с войной, Солнечная Империя набирала будущих солдат из разных мест этого мира. Обширность территорий Империи, протянувшейся от полуострова Делон и заканчивая условной границей, проходящей по реке Егенор, способствовала тому, что в армии были представители, как разных народностей, так и разных рас. В первой Имперской можно было увидеть острые уши и острые клыки, хозяева которых за границами Солнечной, скорее всего, сошлись бы в бою. Эльфийский лес Ялин разительно отличался от Вечных Лесов, как темных, так и светлых эльфов так же, как и их обитатели. Птичьи острова, воспитывали неустрашимых зеленокожих воителей. Орки достойно служили Солнечной. Здесь также были асхи — крылатый народ. Молодые гарпии, переборовшие извечную вражду ко всем не летающим, уже жили в Империи с момента ее появления и всегда славились, как великолепные воины. Их было не очень много, но их поселения в Козьих горах откликнулись на призыв страны, давшей им кров над головой, или как они сами говорят: «Ветер, несущий нас вперед». Асхи — что в переводе с языка народа гарпий означает — поверившие. Здесь были гномы, отринувшие прошлые законы и поселившиеся в «Железных холмах». Но больше всего, конечно было людей. Разных людей. Огромные варвары, жившие на Птичьих островах вместе с орками, небольшие узкоглазые представители степных народов, смуглые сыны пустынь Калаха, изящные желтоглазые люди, жившие в Пире, крупные, круглолицые жители центральной части Империи и многие другие. Солнечная Империя, образовалась после Войны Свободы, собственно и начатой Империей. Хотя тогда все начиналось лишь из-за нежелания людей находиться под властью Нала. К войску людей присоединились гномы, эльфы, орки и гарпии, которых не удовлетворял устоявшийся порядок. Главное сражение произошло в пустынях Калаха, расположенных на юге Аланийского материка. Битва, положившая начало Солнечной Империи, подданные, которой были разными, но которые отринули предрассудки и встали на защиту того, что они считали правильным. Битва, ставшая концом Наловской деспотии и тирании. Битва, объединившая разные расы. Но нельзя ничего сделать без последствий. Проигравший Нал сейчас накапливает силы для ответного удара. А ведь прошло лишь восемнадцать лет. И вот опять пришла война. Правда, еще не ясно откуда. Армия, состоящая из султанской гвардии, пересекла границы и остановилась перед Пиром. Они ничего не делали. Просто находились в одном дневном переходе от города. Туда было срочно переброшено три легиона, целиком состоящих из людей. Они в случае чего могли продержаться до подхода подкрепления. На границе с Налом находилось около пяти тысяч воинов во главе с Императором Ириалом. Там были собраны лучшие воины Империи. «Крылатая Тысяча» асхи, два хирда гномов по пять сотен подземных воителей, Пять сотен «Презревших смерть». Личных телохранителей Императора. «Презревшие смерть» были отрядом, в который входили все, кто стал мастером оружия или магии. Эти пять сотен в бою стоили тысяч других. Еще пять сотен эльфийских лучников, стреляющих без промаха. И два людских легиона. Первый Вольный, который стал скалой, о которую разбивались вражеские волны воинов во время Войны Свободы, и Четвертый Железный, образованный несколько лет назад. Император был умен, и знал: «Хочешь мира — готовься к войне». Возле реки Эгенор стояло два легиона, закрывавших возможный прорыв с северо-востока старых гномов с Гор Вечного Ветра. И на самом севере, на границе с Ялин, лесом Имперских эльфов, находилась учебная база. В ее составе было четыре роты новобранцев и три легиона орков. В столице Солнечной Империи, Сеоре, было сосредоточенно остальное войско. Империя могла выставить неведомому врагу сто тысяч воинов. И за месяц собрать ополчение — еще около трехсот тысяч людей. Никто в открытом бою не мог сразиться с Империей. Но сейчас видимого противника не было. Никто не мог знать, откуда последует удар. Империя томилась от тягостного ожидания, которое внушает неуверенность даже закаленным в боях ветеранам.

Джок

День начался как обычно. Марш-бросок длинной в несколько лиг должен был выбить из новобранцев предрассветную сонливость. Большинство новобранцев бежали молча. Исключение составляли лишь двое варваров, своими габаритами превышая даже Ярка, худощавый степной житель и, конечно, братья. За пол года вся рота смогла найти общий язык. Больше не возникало никаких столкновений. Братья ежедневно тренировались под моим руководством, и я не мог не радоваться их успехам. Раскот становился оберуким. Мастером парного оружия. Он с одинаковым успехом мог выполнять любые комбинации и связки любым парным оружием. А смотреть на то, как он работает парными кистенями, собиралась вся рота. Вот и сейчас, на бегу, он вращал вокруг себя эти два металлических шара, ставших для него любимой игрушкой, и переговаривался со своим кровным братом. Ярк же стал более пластичным и гибким. Его сила никуда не исчезла, но он научился ее контролировать. Что же касается оружия, то казалось, что он может владеть любым тяжелым. Его сила давала возможность брать в руки по боевому молоту. Но его любимым оружием был двуручный клинок, подаренный орком, которого он победил в кулачном бою. Интересно было наблюдать, как огромный, на голову выше, Ярка, орк лежит на земле и старается стать незаметным. В спаррингах друг с другом без оружия выигрывал Раскот. Да что там говорить! Парень выигрывал треть схваток и у меня! Если же брать бои с оружием, то там все проходило совершенно невообразимо. Сила и умение Ярка иногда дарили ему победу, иногда Раскот стремительностью и точностью заставлял своего брата проигрывать. Они были равны, но постоянно стремились улучшить свое умение. Проигравший всегда радовался успеху друга. Я знаю их историю. Знаю, что кровь объединила их. И знаю, что никто не сможет их победить, когда они вместе. Каждый из ребят был частью другого.

А теперь смотрю на уставших ребят. Ребят из Желтой Роты. В ней были исключительно люди. Годы постоянной войны и недоверия создали барьер между людьми и не людьми. Каждая рота новобранцев состояла из представителей одной ветви. Рота молодых эльфов. Они назывкают ее Юекор, что значит «дающая знания». Рота орков, рота асхи. Только гномы были против человеческих названий. Они с самого начала были хирдом. Остановившись, новобранцы смотрели на меня. Только два северянина спокойно разговаривали и степной житель начал ожесточенно делать растяжки, а Ярк с Раскотом, повернувшись, друг к другу обменивались резкими ударами по корпусу. Я приказал:

— Стройся. Сегодня к вам прибывает новый наставник чистого боя. Те же, кто был раньше, по вине некоторых субъектов, — мой взгляд плавно переместился на братьев, уже прекративших свою разминку и внимательно слушавших, — не смогут некоторое время выполнять свои обязанности. А сейчас, всем на снаряды.

Тренировка находилась в самом разгаре, когда они услышали приказ сержанта Джока:

— Стройся!

Шеренга построившихся уже внушала уважение. Подтянутые, сильные, научившиеся держать строй под ливнем тренировочных стрел, умеющие сражаться. Это было уже не то мясо, которое пришло в начале. Это были молодые солдаты. Будущий оплот и гордость Солнечной.

— Вот ваш новый инструктор. Алони, это то самое мясо, о котором я говорил, — пробурчал сержант какому-то существу, находившемуся в тени здания.

— А кем же тогда были инструкторы, — прозвучал немного насмешливый, приятный женский голос и перед шокированными новобранцами появилась его обладательница. Она была асхи.

Алони

Мне пришлось лететь до Мирана, где располагалась тренировочная база четыре дня. Указ Императора обсуждению не подлежит. Старшая объяснила мне важность этого дела и отправила со мной еще сотню моих сестер. Император Ириал подозревал, что атака неведомого противника может начаться и со стороны Пелерока, ранее необитаемых земель, находившихся на крайнем севере. Три Легиона орков это огромная сила, но отсутствие у зеленых воителей достойных лучников и сильных магов делало их уязвимыми. Сотня асхи. Гарпии имеют врожденную способность к магии воздуха. Около трех сотен эльфийских лучников из Ялина и конечно учебные роты, которые могут послужить смазкой для мечей неизвестного врага. То, что враг есть, показало разрушение Гилма. И не просто разрушение, а полное уничтожение. Немногие выжившие говорили о каких-то крылатых тварях, не поддающихся никакой магии, огромных воинах, имевших четыре руки, сильнейших магов, владеющих как стихийным колдовством, так и темной магией. Город был стерт с лица мира. Отряды гарпий не нашли врага, хоть была проверена каждая лига полуострова Делон. Враг напал и ушел.

Прилетев в учебную базу, я распределила свою сотню по казармам и зашла к Майзу — главнокомандующему базой. Он ознакомил меня со сложившейся ситуацией в легионах и позвал вождя оркских легионов. Это был Шаррок. Алони слышала о нем. Один из тех орков, которые перешли на сторону Солнечной в «почтенном» возрасте. Ему было около четырех сотен лет. Орки конечно не эльфы, над которыми время не властно, но и они живут очень долго. Орк не выглядел слишком большим, если это слово можно применить к оркам. Среди своих соплеменников его рост можно было назвать чуть выше среднего. Не был он и обладателем чудовищных мышц. Но мало кто мог совладать с ним в бою. Может быть сержант Джок, имя которого знают на всем материке. Может еще посвященные тайного Храма Ночи. Самого высокого ранга.

Шаррок зайдя в дом Майза, склонился в поклоне, как гость хозяину, и, распрямившись, проговорил:

— Приветствую тебя, мой старый друг. Пусть всегда будет в твоих руках сила. И тебе здравствуй прекрасная дева. Старшей передашь мой низкий поклон.

— Здравствуй доблестный Шаррок. Я ей передам. Пусть ничто никогда не запятнает твою честь — напыщенно проговорила я.

Хриплый раскатистый смех старого орка поверг меня в смущение. Отсмеявшись, он посмотрел мне в глаза. Его взгляд был пронзителен. От него, казалось, невозможно было ничего спрятать. Я не отводила взгляд, и продолжала упрямо смотреть в его глаза.

— Горда. Как и все асхи. Но умна. Умница девочка, — вдруг раздалось справа от меня. Майз стоял, облокотившись на стол, и с улыбкой смотрел на меня, — а ты, Шаррок что думаешь?

— Хороша. Достойна своего рода, — пророкотал орк и тут же, понизив голос, прошептал, — не составишь ли мне честь, провести меня в лагерь?

— Старый ловелас — засмеялся Майз.

— Ну надо же мне такой красотой перед своими ребятами похвастаться. Они после этого любого врага на завтрак, без соли съедят, — сказал орк с наигранным смущением, — ладно крылатая дева, не волнуйся. Старику придется тащить свои кости самому.

Мне ничего не оставалось, как снова засмущаться, что опять развеселило двух командиров.

— Эх молодежь! Ведь когда-то и мы были такими — воскликнул Майз, осторожно усаживаясь за стол

— Правда? А я думал, что ты, когда родился, был все таким же морщинистым, толстеньким и лысым, — захохотал орк, — А ты дева иди. Отдыхай после дороги. Можешь зайти на плац. Ты же как-никак приписана к нам инструктором свободного боя. Там будет Джок.

С этими словами орк поклонился и, повернувшись ко мне спиной, склонился над картой Аланийского материка. Я быстро вышла и направилась к тренировочному плацу. Мой взгляд зацепился за подтянутую фигуру сержанта Джока, сосредоточенно наблюдающего за своими новобранцами. Мелькнула шальная мысль напугать его, но затем я вспомнила, что делал мой отец с врагами, и передумала. Да. Мой отец. Народ гарпий состоял только из женщин. Для продления рода нам необходимо было связывать себя кровными узами с мужчинами других рас. Чаще всего это были темные эльфы. Но моя мать полюбила обычного солдата по имени Джок. И эта любовь была взаимна. Но чудны дороги жизни. Мама умерла. Отец очень горевал. Я, наверное, единственная асхи, которая не только знает своего отца, но и любит его.

Я стояла в нескольких метрах от Джока и не решалась подойти. Мне вспомнились его теплые, твердые руки, качавшие меня перед сном. Та нежность, которую родители давали мне. Вспомнила, свой первый полет. Полет, чуть не закончившийся трагедией. Картины прошлого промелькнули перед глазами.

«Я взлетела, но поток ветра понес меня на скалу. Папа прыгнул, и успел схватить меня. Затем мы вместе ударились о землю. В тот день Джок во время удара сломал руку и два ребра. Но он не показал этого и продолжал утешать меня.»

Я вспомнила, как отец научил меня входить в «темп». Как обучил необычному состоянию, позволяющему «слышать мир». А потом умерла мама. Ее убил налийский маг. Мне было девять. Я винила во всем отца и ни сказав ему, ни слова, улетела в Козьи Горы. Там поступила в Ис-Хар — тренировочную базу для асхи, и оттачивала свое мастерство, как магии, так и боя. Отец нашел меня там, но я нагрубила ему. Он ушел. Десять лет прошло. Я — сотник в «Крылатой Тысяче». Мастер боя и магии воздуха. Уже почувствовавшая кровь врагов. И я боюсь подойти к своему отцу. Сдерживая слезы, готовые политься из глаз, прошептала:

— Джок.

Джок

Я наблюдал за своей ротой. В глаза бросалось то, что ребята хотели тренироваться. Они сами пришли в армию. По своей воле. И даже самый слабый из них пытался перебороть себя. Я никогда никого не заставлял делать то, что говорю. Мне не нужны были озлобленные новобранцы, так же как и не нужны были те, кто во время боя мог струсить. Война была не за горами. Они это понимали и сами занимались. Фанатично. Преданно. Мне нравилась эта рота. Из них получаться хорошие солдаты. Я посмотрел на «безумных братьев», как их в шутку называли в роте. Раскот опять крутил вокруг себя кистени, а Ярк пытался атаковать его двурушником. Мне стало интересно, как Раскот уйдет из-под удара. Ярк резко закрутил меч, обманный замах и вот сам удар. Воздух засвистел, вспарываемый чудовищным лезвием. Раскот поднырнул под клинок. Оружие брата оказалось в его руках. Ярк озадаченно разглядывал свой клинок, опутанный от самой рукояти цепями кистеней, а затем, рассмеявшись, начал что-то доказывать Раскоту, на что тот вновь вернул своему брату меч. Мне было очень интересно досмотреть, чем окончиться их спор, но вдруг раздался до боли знакомый голос:

— Джок.

Я обернулся и замер. Передо мной стояла моя дочь. Единственная дочка. Я смог только прошептать:

— Дочка.

Из ее глаз хлынули слезы. Она стояла в нескольких шагах от меня и плакала. Я не мог это видеть. Мое сердце сжималось от боли.

— Малышка не плач, — сказал я, шагая ей на встречу. Мне хотелось обнять ее, но то как она относилась к этому раньше остановило. Протянул руку и коснулся ее щеки, по которой текли слезы, и попытался вытереть соленую жидкость, так не свойственную этим гордым созданиям. Она обхватила мою руку и потерлась о нее щекой.

— Папа. Папочка. Прости — услышал я ее голос. Не в силах больше сдерживаться порывисто обнял ее. Она была моей дочерью. Я не мог не простить ее.

— Я тебя люблю, моя птичка, — тихо говорил, гладя ее по прекрасным волосам, по неведомой прихоти природы имеющим серебряный цвет. Алони, всхлипнув, подняла голову и посмотрела мне в глаза.

— Я тебя тоже люблю. Прости меня. Я была не права, — сказала асхи. И из ее глаз опять хлынули слезы.

— Ну не надо здесь озеро делать. Иначе новобранцев потопишь. Они еще мясо, — нежно проговорил я, чувствуя, как груз, столько лет давящий на сердце, к которому уже привык, исчезает. Улыбнувшись, поцеловал свою дочь в лоб, еще крепче прижал ее к себе, — все будет хорошо, милая. Теперь все будет хорошо.

Она крепче охватив меня, прошептала:

— Ага. Теперь я ваш инструктор по свободному бою и я все время буду рядом.

С улыбкой посмотрел на свою малышку. Хотя нет. Почему малышку? Ей уже девятнадцать. И она будет инструктором моих ребят. Мне интересно будет посмотреть, чему ее научили в Ис-Харе. Пусть она попробует потягаться с Раскотом.

— Алони. У меня есть два парня твоего возраста, которые сделают из твоих наставниц в Ис-Харе отбивную. Не хочешь на них посмотреть?

— Конечно хочу, пап. Только если они симпатичные, то не смей говорить, что я твоя дочь, — сказала она и на ее лице расцвела улыбка. Она так была похожа на свою мать.

— Но они сильны. Раскот и Ярк. Их прозвища — их суть. Раскот, — ухмыльнулся я, — две недели назад избил двух инструкторов за то, что они слишком кичились своими навыками. Причем обоих сразу. И он выигрывает у меня треть схваток, если я не вхожу в «темп». Так что держись дочка.

— Идем папа. Посмотрим на что годятся твои зверята, — и, взлетев на несколько метров вверх вместе со мной она плавно опустилась на землю и сказала, — как в детстве, только наоборот.

Раскот

Мы услышали нежный женский голос, и в полосу света вышла она. Наш инструктор по чистому бою. У меня перехватило дыхание. По-моему не только у меня. Изящная, прекрасная, совершенная фигурка, скрыть безупречность которой не смогла бы ни одна одежда. Казалось я смогу пальцами охватить ее стан. Лицо без единой морщинки, точки. Лицо, какого никогда не может быть у человеческой женщины. Длинные волосы цвета серебра, свободно ниспадающие на, кажущееся хрупкими и беззащитными, плечи. Огромные лиловые глаза, которые казались бездонными, и в которых хотелось бы утонуть. Но самое главное — снежно-белые крылья, собранные за спиной. Алони была асхи. Поверившая гарпия. За всю свою жизнь из представителей иных рас я видел лишь ужасных хеги, напоминавших носорогов и орков, отличавшихся от людей лишь цветом кожи и немного выступавшими из-под нижней губы клыками. Во всех человеческих преданиях гарпии были изображены злобными женщинами с прекрасной верхней частью тела и птичьими лапами. То же, что я видел сейчас, было совершенно иным. Невольно мой взгляд оказался прикованным к глазам этой асхи, и я не сразу услышал голос сержанта.

— Раскот!!! камень тебе в, — сдержался Джок, видно вспомнив о Алони, — иди сюда.

Я с трудом отвел взгляд от гарпии и подошел к Ярку, стоящему возле сержанта и нагло ухмыляющемуся.

— Видел бы ты себя со стороны. Вылитый олух. Челюсть пыль собирает, глаза на выкате, — прошептал брат и вновь ухмыльнулся.

Ему было с чего смеяться. Он со своим кланом попутешествовал по миру и видел многих его обитателей. Мне ничего не оставалось, как обезоруживающе улыбнуться и развести руками.

Ярк

Вперед вышла асхи. Она была очень красива. Очень. Красивее многих эльфиек, которых мне довелось видеть. Хотя красота — понятие относительное. Я посмотрел на Раскота и впервые увидел на его лице такое удивление. Вдруг прозвучал голос сержанта:

— Ярк, Раскот. Подойдите.

Я неспеша двинулся к Джоку и оглянулся в поисках своего брата. Он находился на месте и смотрел в глаза этой гарпии. Красивые, надо заметить. Лилового цвета. Она улыбалась и не отводила взгляда.

— Раскот. Раскот! Раскот!!! камень тебе в, — крикнул сержант. Мой брат с видимым трудом отвел свой взгляд и подошел ко мне. Я стоял и нагло ухмылялся. Раскот был любимчиком женщин. Он никогда не хвалился своими успехами, но все было итак ясно. И вдруг такой шок. Только ради того, чтоб увидеть своего брата таким растерянным я бы многое отдал.

— Видел бы ты себя со стороны. Вылитый олух. Челюсть пыль собирает, глаза на выкате, — вырвалось у меня, но его невинная улыбка показала, что он пришел в себя.

— Сейчас наш новый инструктор по свободному бою покажет на примере этих двух новобранцев, как нужно противостоять атакам противника, — сказал Джок, обращаясь к застывшим на плацу новобранцам. — Ярк ты первый, — сказал сержант, поворачиваясь ко мне.

Я с достоинством зашел в круг боя, площадку около пяти метров в диаметре, возвышающуюся над землей на высоту около метра, и развернулся к асхи, которая уже стояла напротив меня. Она не была напряжена, но я чувствовал, что это показная расслабленность в любой момент может смениться ошеломляющим градом ударов. Мне везет на противников, работающих на огромной скорости.

Джок опустил руку и бой начался. Шквал ударов, последовавших за этим, наверное, ошеломил бы меня, если бы не постоянные тренировки. Я начинал привыкать к сумасшедшей скорости ударов. Самые опасные жестко блокировал, справедливо полагаясь на свою силу, а под остальные подставлял плечи и бедра. Несмотря на изящность, гарпия была очень сильна. Ее удары болью отдавались в теле. Я защищался, и время от времени, даже пытался контратаковать. Правда, эти попытки стоили мне дополнительных пропущенных ударов. Алони была очень умелым воином. Конечно не настолько умелым как Джок. Бой шел на равных, как вдруг я с удивлением увидел, что скорость движений асхи возросла. Она вошла в «темп», и мне теперь лишь оставалось сгруппироваться, когда сильнейшим ударом в грудь, меня отправили в полет за пределы круга. Поднявшись с земли восторженно взглянул на гарпию, которая оценивающе смотрела на Раскота и, улыбнувшись, подошел к Джоку.

— Осторожней с ней, — услышал я шепот сержанта и мой брат зашел в круг.

Раскот

Асхи вошла в «темп», как только я зашел в круг. Ее стиль боя был совсем не похож на стиль Джока. И она явно уступала ему в скорости «темпа». К сожалению, мне от этого было не легче. Двигалась она гораздо быстрее меня. Ее движения было невозможно проследить, и я блокировал удары, полагаясь лишь на свое чутье. Асхи была везде. Мои контратаки не достигали цели. Ее крепкие кулаки время от времени прорывали мою защиту и мое лицо сейчас, наверное, выглядело как отбивная. Красивые ножки с каким-то нереальным изяществом обходили мою защиту и били измученное тело. Я успевал фиксировать удар, лишь когда он почти проходил. Мне оставалось лишь создавать в точке попадания условную пустоту и переводить ее удары, в надежде, что она потеряет свой центр тяжести. Постепенно начинала надоедать эта возня. Я держался лишь благодаря своему упорству. Вспомнив тренировки, понял, что навязать свою тактику боя у меня не выйдет. Не успевал же я и за темпом этой девушки.

— Этот противник был быстрее меня. Нужно действовать иначе, — пронеслось у меня в голове и, сократив дистанцию, постарался задать своему удару ногой как можно большую площадь поражения. Я слышал, как затрещали мои связки и суставы от напряжения, но мне удалось носком достать размытый силуэт противника. Гарпию отбросило к самому краю круга, и она попыталась подняться. Настороженно смотрел в ее широко раскрытые от удивления глаза и ждал продолжения боя. Асхи с трудом поднялась на ноги. Судя по всему, мой удар попал ей в бок. Она посмотрела на меня и приглашающе махнула рукой. Я неспешно поклонился и скользнул вперед. Асхи теперь вела себя более сдержанно. Темп ее атак не замедлился, но она старалась не подходить слишком близко. Мне не оставалось ничего иного, как полностью уйти в защиту. Ну если можно считать защитой блокировку двух ударов из десяти. Жесткие удары заставляли лишь стискивать зубы и пытаться время от времени атаковать самому. Мозг хаотично работал, пытаясь проследить за перемещениями моего соперника. Вдруг во мне что-то изменилось. Я знал, что за удар последует дальше. Мои возможности «видеть путь» никогда так четко не проявлялись, и тем более, я никогда не знал, что именно будет в следующее мгновение.

«Правая нога в висок, смена стойки, кулак в солнечное сплетение и обратная подсечка». К сожалению, скорость асхи была быстрее моих соображений, и я оказался на земле. Перекатившись через плечо, нырнул под удар ногой нацеленный в мою многострадальную голову, и оказался за спиной гарпии. Мгновение, которое потребовалось ей для разворота и нанесения удара, мне оказалось достаточно, для сокращения дистанции. Ее крепкий кулак выбил из моих легких воздух, но даже это не смогло остановить стремительного и точного удара. Никто не успел бы отклониться от него. Кроме гарпии. Крылья за ее спиной раскрылись, и она разорвала дистанцию. С трудом начал восстановить сбитое дыхание, стараясь успеть до того, как последует град ударов. Посмотрев на асхи, заметил, что она тоже выглядит неважно. По ее лицу стекал пот, она шаталась и выглядела уставшей. Давал о себе знать бок, куда я попал. Но главное — она слишком долго находилась в «темпе». Он вытягивает из человека силы, заставляя его работать далеко за пределами возможностей обитателей этого мира. Когда ты входишь в «темп» — ты можешь «посылать богов за пивом», но время нахождения в нем зависит от энергетического уровня входящего. По словам Джока, в темп могут входить лишь несколько тысяч жителей всего этого мира. Необходимо направить внутреннюю энергию в сердце и заставить ее стать одним целым с кровью. Насыщенная энергией кровь разнесет ее по организму и человек переходит на совсем иной уровень боя. Каждая клеточка твоего тела, жадно впитывая энергию, становиться тверже, гибче, растяжимее, пластичней. Мозг начинает обрабатывать информацию со скоростью, во много раз превосходящую ранее. И создается ощущение того, что не ты ускорился, а мир вокруг замедлился. Во время «темпа» краски мира теряются, и ты начинаешь видеть все в серых тонах. Но самое основное — ты можешь сгореть. Если в тебе слишком много энергии и ты сразу ее «вбрасываешь» в организм, то твое тело может не выдержать сумасшедшего потока, и ты просто умрешь. Или же твой мозг может не справиться с возросшим потоком информации и ты станешь подобным растению. Еще одна опасность заключается в возможности не выйти из «темпа» и умереть от истощения жизненной энергии.

Все эти воспоминания пронеслись в моей голове. Я, распрямившись, посмотрел в глаза шатающейся асхи. Судя по всему, держалась из последних сил. Мне стоило огромного труда изобразить на своем лице улыбку и поклониться. Затем я повернулся к Джоку, на лице которого читалось явное волнение, и хромая, вышел за пределы круга. Восторженный рев ребят из нашей роты неким образом придал мне сил, и мне удалось пройти с десяток шагов до огромного дуба, из-под корней которого выбегал холодный ручеек. С трудом, опустившись на колени, склонился над водой и начал пить. Вода была обжигающе холодна. Напившись, обессилено прислонился к дубу и посмотрел на Ярка, порывающегося подойти ко мне, но был остановлен сержантом, который вручил ему какую-то корзину и гневно показал в сторону лагеря. Затем мои глаза закрылись и наступила спасительная темнота.

Джок

Это был фантастический бой. Я был восхищен этим парнем. Не владея темпом, сражаться с такой фантастической скоростью. Его техника была безупречна. Но главное — его стремление к победе, сила его духа. Он смог продержаться, нет, выиграть этот бой. Он понял, что если продолжит бой, то или умрет сам, или Алони не сможет выйти из «темпа». И признав свое поражение, он победил. Он станет великим воином без оружия. И теперь я могу быть уверенным, что он никогда не воспользуется своими возможностями для нанесения кому-то горя. Его брат, с наполненными тревогой глазами, попытался было подойти к брату, но я направил его к лекарю. Ярк тоже искренен в своих чувствах к окружающему миру. Они похожи на детей, со своим пониманием жизни, но при этом они изменят мир, так, как сами захотят. Ничто не всилах противиться братьям. На самом деле братья. И не только по крови. Они братья души. А это гораздо больше. Я распустил новобранцев, но они не разошлись, вопреки моим ожиданиям, а подошли к Раскоту, который потерял сознание. Двое варваров осторожно подняли его на руки, и вся рота направилась в лагерь. Меня охватила гордость за этих людей. Всего лишь пол года назад они были готовы убить друг — друга, а сейчас каждый из них пойдет на смерть ради того, чтоб жил другой. Я с улыбкой повернулся к дочке, обессилено привалившейся к столбу, и сказал:

— Ну как тебе мои зверята?

— Первый — мастер. Ярк, если я не ошибаюсь. Не входя в «темп» я бы не смогла его победить. Он очень хорош. Но второй, — она задумалась, — Он безупречен. Я в «темпе» не могла нанести ему ни одного удара, который гарантировал бы победу. А я старалась. Ты же меня знаешь. Отец кто они? — вдруг резко спросила Алони

— Братья, — ответил я, загадочно улыбаясь. — Они те, кто изменят этот мир и я не хотел бы оказаться у них на пути. И кстати дочка, ты проиграла этот бой.

— Да. Я не смогла бы выйти из «темпа» после нескольких атак. Ну что же. У тебя прекрасная рота. Теперь нужно посмотреть уровень подготовки здешних лекарей-магов, — сказала асхи, с трудом поднимаясь на ноги. — И если тебя не затруднит — помоги мне.

Я осторожно обнял свою дочь за плечи, и мы направились вслед за галдящей компанией новобранцев, несущих Раскота, как величайшее сокровище.

Ярк

Я попытался подбежать к брату, но сержант всунул мне в руку корзину и направил к лекарю. Понимая необходимость врачевателя для Раскота, мне пришлось направиться в сторону лагеря. В голове крутился этот неимоверный бой. Даже на тренировках брат никогда так не сражался. Казалось, что он скорее умрет, чем сдастся. У этой асхи сильные удары. Пришлось испытать на себе. В какой-то момент мне показалось, что Раскот скорее умрет, чем проиграет. Но все хорошо, что хорошо кончается.

Лекарь, находившийся в своей хижине сердито посмотрел на меня, вломившегося в его святая святых.

— Молодой человек! Куда вы так спешите!? Вы не кажитесь умирающим, — пробурчал он.

— Простите, но необходима помощь на тренировочном плацу, — выпалил я на одном дыхании.

— Помощь, помощь, — продолжал ворчать старый лекарь, при этом с фантастической скоростью ложа в принесенную корзину какие-то корешки и тряпки.

В этот миг дверь опять громко хлопнула, и на пороге показались двое викингов, несших Раскота на руках.

— А вот и пострадавший. Положите его на кровать, — сказал врачеватель и, дождавшись, пока выполнят его приказ, быстро подошел к моему брату.

— Кто же его так? У него нет целого места на теле! — воскликнул он, осмотрев Раскота, — хотя ничего важного не задето. Его что била вся рота? — он повернулся ко мне и насупился. — Ладно. У него крайняя степень истощения. Нужен покой. Идите.

Я повернулся и с улыбкой вышел на улицу. Там меня ожидал сюрприз. ВСЯ рота стояла около дверей и молчала. Вдруг раздался голос Ежуда, степняка, который за все время пребывания говорил очень редко:

— Как он?

— Истощение, — проговорил я удивленный. Мы с братом никогда не входили в круг заводил в этой роте и нас считали немного «сдвинутыми». А сейчас все облегченно вздохнули, и на лицах засияли улыбки. Фарок — один из северян хлопнул по плечу своего земляка Роволга и сказал:

— Такую сволочь сразу никто не убьет!

В рядах новобранцев раздался смех, и они потихоньку начали расходиться. Я ухмыльнулся, почесал грудь, которая еще болела от удара асхи, и пошел за мечом. Тренировки никто не отменял.

Раскот провалялся в постели сутки. Затем он, несмотря на тело, нещадно болевшее от ударов, и Аролиса, ворчливого, старого лекаря-мага, который «рекомендовал» остаться в кровати еще несколько дней он, хромая, направился к казарме.

Здание, где проживало двести пятьдесят человек, встретило его тишиной. Все были на тренировке. Раскот, нахмурившись, подошел к своей кровати и вытащил из-под нее свои любимые кистени. Попробовав закрутить их в причудливый узор, он охнул и согнулся от резкой боли, пронзившей все тело.

— Не сомневался, что найду тебя здесь. Вот даже брата привел. Хотя кто его сможет остановить, — послышался голос сержанта. — Как ты?

— Жив, — ответил Раскот и попытался улыбнуться, но лицо, представлявшее собой сплошной синяк отозвалось резкой болью, — как наш тренер?

— Встала на несколько часов раньше тебя. Хоть и выглядит получше, но сама без сил. Просила пожелать тебе скорейшего выздоровления и сказать, что она хочет продолжить тренировку.

Раскот усмехнулся и произнес:

— Если ничего не помешает.

— Ладно. Собрались, и тренироваться, — сержант развернулся и вышел из казармы.

— Пошли доходяга, — беззлобно сказал Ярк и протянул другу руку.

— Посмотрел бы я на тебя, когда тебе так надают по ушам, — проворчал Раскот и, опираясь на протянутую руку, пошел вслед за Джоком.

Выйдя к тренировочной поляне, ребята увидели Джока, делавшего разминку, и Алони, прислонившуюся к дереву и восторженно наблюдающую за идеально отточенными движениями сержанта. Ярк только пробурчал себе что-то под нос, а Раскот попытался улыбнуться. Гримасу, появившуюся на его лице с полной уверенностью можно было назвать оскалом. Братья присели на землю в некотором отдалении от гарпии и начали ждать окончания разминки Джока.

Сержант отложил мечи в сторону и, повернувшись, сказал:

— Раскот — ты сегодня просто смотри. Ярк — вставай. Чистый бой.

Ярк поднялся и вышел в цент поляны. Поклонившись друг — другу воины сошлись в тренировочном бою. Джок пока не входил в «темп». Ярк уверенно защищался и иногда переходил к атаке. Вихри отточенных ударов и идеальных болоков выглядели безумно красиво. Раскот и Алони напряженно следили за быстрыми, но необычайно плавными движениями бойцов. Удары Ярка, по обыкновению, пробивали любой жесткий блок, и Джок был вынужден плавно отводить их. Он почти не атаковал, предоставляя инициативу великану. Каждый выпад был плавно отведен или мягко заблокирован. Вдруг Джок резко вошел в «темп» и оказался за спиной Ярка…

Ярк

Я атаковал, но мои удары не доходили до цели. При этом все же мне удавалось блокировать все атаки, направленные в мою сторону. Сержант вошел в «темп» и я понял, что теперь мне светит форменное избиение. Почувствовав какое-то движение у себя за спиной, я резко развернулся. Вдруг мир вокруг потерял свои краски. Все звуки исчезли. Двигаться было очень неприятно. Казалось, что пробиваешься сквозь толщу воды. Я увидел расплывающийся силуэт, который ударил меня ногой в корпус. Не осознавая, что я делаю, я со всей силой рванулся вперед, надеясь, что успею зафиксировать ногу соперника до момента удара. Мир вокруг причудливо завертелся и, получив сильнейший удар в бок, отлетел к деревьям. Напротив меня уже стоял Джок. На его лице было заметно волнение. Преодолевая неимоверную слабость, попытался улыбнуться. Заметив мои потуги, сержант рассмеялся и присел возле меня.

— Молодец Ярк. Я горжусь тобой. Ты вошел в «темп» даже без принудительного воздействия. — Сказал Джок и похлопал меня по плечу.

— А так тяжело будет всегда? — поинтересовался я.

— Нет, конечно. Ты научишься правильно распределять свои силы и запас твоей внутренней энергии существенно увеличиться. А теперь полежи, отдохни.

— Конечно — с наслаждением вытянулся на такой мягкой траве и закрыл глаза.

Раскот

Ярк вошел в «темп». Я искренне радовался за него. Осторожно поднявшись, попытался подойти к нему. Вдруг моя нога не выдержала и подогнулась. Мне снова было бы назначено свидание с землей, как чья-то рука схватила меня за плечо и предотвратила мое падение. Я оглянулся и увидел уставшие, но безумно прекрасные глаза асхи.

— Идем воин, — проговорила она.

— А вы настойчива, — сумел я сказать, сдерживая улыбку.

В лиловых глазах появилось что-то похожее на удивление, резко перешедшее в смущение. Ее прекрасные ушки вспыхнули, и она отвернулась, пряча улыбку.

— Держите себя в руках, — услышал я в ответ.

— В данный момент, полностью снимаю ответственность со своих рук, — сказал я, все так же глядя в ее глаза. Она удивленно посмотрела на меня.

— Не поймите меня привратно, но сейчас я в ваших руках.

Асхи гневно посмотрела на меня, но мне показалось, что гнев был частично наигран.

— Кстати меня называют Раскот, а того великана, мирно спящего под деревом — Ярк.

— Алони. Асхи. Ваш новый тренер — представилась она.

Мы подошли к Ярку, который спал, раскинувшись на траве. Джок сидел рядом и с улыбкой наблюдал за мной и Алони.

— Хорошо выглядите, — сказал сержант серьезно. — Два избитых. Причем друг — другом. Семейная идиллия.

Асхи резко скинула свою руку с моего плеча и, отвернувшись, направилась в лагерь. Джок хмыкнул и посмотрел на Ярка.

— Спит как младенец. — Услышал я, — дадим ему время, чтоб выспаться.

Раскот и Ярк сидели возле сержанта и слушали. Джок рассказывал о «темпе», о том, как распределять энергию, забирать ее у других или передавать часть своей, лечить себя, увеличивать или уменьшать вес своего тела, делать его невосприимчивым к порезам и о других возможностях, которые они смогут раскрыть, узнавая свое тело лучше. «Сначала ты должен понять, что именно ты хочешь от своего тела. Каждый может им пользоваться, но чтоб достичь этого, нужно очень много тренировать себя. Не только свое тело, но и свой дух. И только тогда ты сам поймешь, что нужно делать» — говорил Джок.

Ярк, несмотря на усталость, несколько раз входил в «темп». Раскот же отошел на другой край поляны и сел, закрыв глаза. Джок с улыбкой смотрел на ребят. Он был очень рад. Его дочь вернулась. У него появились настоящие ученики. Теперь он мог спокойно умереть.

Раскот

Наступила ночь. Ярк с Джоком уже ушли в лагерь. Я все так же сидел под деревом и пытался понять все то, что услышал. У меня уже легко получалось направить энергию вместе с ударом, и мог спокойно поглощать и передавать ее. Входить в «темп», к сожалению, еще не мог. Жаль. Я начал развлекаться тем, что направлял сильный поток энергии в свои ушибы. Вдруг почувствовал, как из рук уходит боль. Порывшись в карманах и, найдя там огниво, распалил костер. В его свете мне ясно было видно, как сходит синева с моих рук. «Исцеление» — пронеслось у меня в голове. Ярк первый вошел в «темп», а я могу себя лечить. Класс!!!

Продолжив экспериментировать, убрал синеву со своего тела. Джок говорил, что это требует сил, но я не чувствовал усталости. Наоборот была приятная расслабленность из-за отсутствия боли. Вспомнив слова сержанта о внутреннем мире, закрыл глаза и попытался посмотреть на себя внутренним взглядом. Я давно знал, что такое медитация и успешно восстанавливал силы с ее помощью, но одно дело просто пользоваться чем-то, не зная что, и куда идет, а другое сознательно управлять потоком энергии в себе. Растворив свое сознание в подсознании, пытался понять. Что именно нужно понимать, я не знал, но мой дар видеть путь, который последует в следствии какого-либо действия или бездействия, на всех дорогах был схож. Постороннему человеку это трудно понять. Я не мог видеть будущее. У меня была лишь возможность «понимать», как то или иное действие отразиться на будущем. И я просто знал, что именно нужно сделать в той или иной ситуации. Правда я не мог «понимать» ближайшие действия. До сегодня. Но что-то пошло не так. Я не увидел своего тела…

Вокруг меня была пустота, изредка подсвечивающаяся яркими вспышками зеленого цвета. Почему именно зеленого, не знаю. Вдруг я увидел прозрачный силуэт, который, казалось, не имел постоянной формы. И услышал голос. Хотя нет. Скорее я почувствовал что-то, что постепенно оформилось в понятные для моего сознания вещи.

— Молод. Еще слишком молод.

С этими словами существо обрело форму. Его рост был немного выше среднего. Тело было изящным, но шириной плеч он с легкостью мог поспорить с братом. Он был прекрасно сложен. Я краем сознания отметил, что грудь у меня все же больше, а его рельеф есть ничто иное, как следствие более сухого тела. Его пальцы оканчивались изящными коготками, которые казались излишеством, но, несмотря на кажущуюся хрупкость, я был уверен, что они гораздо прочнее даже гномьего сплава. Отдельного внимания заслуживало и то, что существо имело небольшие костные шипы, находившиеся на коленях, локтях и костяшках рук. Невольно я подумал о природном вооружении этого существа. Лицо его было очень красиво. Прекрасное, с немного заостренным подбородком, оно казалось выплавленным из бронзы. Шрам, пересекавший правую щеку, казался чем-то инородным, и возникало удивление оттого, что кто-то мог нанести такую рану этому существу. Эльфийские уши, желтые, кошачьи, глаза с вертикальным зрачком смотрели немного насмешливо. Этот взгляд вывел меня из состояния созерцания.

— Кто бы говорил, — проворчал я.

— Дерзок. Нагл. Малыш! Мне три тысячи лет! Время не может оставить свой след на моем существовании.

— Ага. И на твоем самолюбии. После всех тысяч лет ты выдернул меня неизвестно куда лишь затем, чтобы я увидел какой ты прекрасный? Так вот, милейший, хочу тебя огорчить. Я придерживаюсь традиционных взглядов на предмет продолжение рода. Будь любезен, верни меня туда, откуда я прибыл. Даже не буду злиться, и ломать тебе ногти, — проговорил я, чувствуя в себе необычайный прилив сил.

Мой собеседник от удивления, казалось, сейчас разразиться гневной тирадой, но он лишь бросил на меня взгляд, наполненный ненавистью, и спокойно сказал.

— Теперь я не смогу с тобой договориться. Скоро встретимся человек. Запомни мое имя. Лаэрр.

Мир вокруг меня завертелся, и я открыл глаза. Костер уже догорал. Ночь была все так же безоблачна и звезды, казалось, подмигивали мне с высоты. Несмотря на удивительное приключение, улыбнулся и, собрав вещи, направился в лагерь.

Раскот пришел в казарму с довольной улыбкой на лице. Вокруг послышались восторженные возгласы. Он чувствовал всеобщую симпатию и радость. Он подошел к своей кровати и, аккуратно поправив только ему заметные складки, повернулся к Ярку. Тот, посмотрев на довольную физиономию, поинтересовался.

— Что такое брат. С кем-то пообщался?

Раскот молчал и улыбался. Ярк, насупившись, смотрел на него. Вдруг на его лице ясно отразилось удивление.

— Ану ка повернись ко мне мордочкой, братец ты мой кровный. — Сказал Ярк и придвинулся к брату. Послышался смех Раскота и сердитый возглас его друга:

— Или ты нашел себе прекрасного лекаря, или…

— Или брат. Или. У меня получилось — счастливо сказал Раскот. Он быстро пересказал случившееся с ним. Под конец истории вся казарма громко рассмеялась и кто-то посоветовал пойти к сержанту и рассказать ему это. Но знание того, что завтра нужно рано вставать погасил смех, и эта казарма погрузилась в сон.

Звон тревожного колокола выдернул ребят из сна. Вокруг виделись заспанные лица солдат, удивленно осматривающих помещение. Вдруг в казарму ворвался сержант Джок и, крикнув, чтоб все собирали свои личные вещи и выходили на построение, выбежал на улицу. Братья удивленно переглянулись, но ничего не сказали. Раскот накрутил на руки кистени, а Ярк вытащил из-под кровати огромный орчий двурушник, и ребята направились на построение.

Оглядев выстроившиеся перед ним роту, Майз повернулся к Шарроку и проговорил:

— Они еще дети. У них за спиной нет ни одной битвы!

— Я и не предлагаю кидать их в мясорубку. Сотня моих орков продержит проход в ущелье до тех пор, пока вы не доберетесь до Сеора, — проговорил Шаррок, глядя на Майза.

— Но ты понимаешь, что это верная смерть? Мы не знаем, кто будет бороться против нас!

— Вот и узнаем. А я возьму добровольцев.

— Как в старые времена. — Услышали они голос Джока. — Я остаюсь с вами. И предлагаю отправить твоих орков куда подальше, а оставить с собой ветеранов.

— В такой компании нам никакие враги не страшны, — улыбнулся Майз.

— Да будет так, — тихо проговорил старый орк и задумчиво потер предплечье, где виднелся застарелый шрам. — Дождь пойдет.

С севера добраться к тренировочному лагерю можно было лишь через ущелье Сна, тянущееся на несколько лиг от самого Серого моря. Высадиться на материк с северной стороны где-то в другом месте было практически нереально. Ширина ущелья была около мили, но в одном месте она сужалась до двух сотен локтей. Там и было задумано встретить противника. Добровольцев было много. Шаррок взял с собой сотню орков-ветеранов, прошедших вместе с ним прошлую войну. С Майзом осталось тридцать арбалетчиков с тяжелыми, двухзарядными арбалетами и пятьдесят солдат, половина из которых числилась инструкторами. К ним, несмотря на суровые запреты, присоединилась сотня новобранцев, собранная из четырех рот. Джок смотрел на серьезные лица стоящих перед ним людей и понимал, что все они умрут и все знают об этом. Рядом с ним была Алони и десять ее «сестер ветра», оставшихся на смерть. Они оставались умирать и этим спасали жизнь другим.

Враг, высадившийся на берегу дал день отдыха своей армии, что позволило возвести укрепления. Глубокий ров с острыми кольями на дне, перекрывал все ущелье. Деревянная стена, высотой в два человеческих рота, была еще одним препятствием на пути врага. Но двести девяносто четыре человека не смогут помешать армаде, приплывшей на белых как рог единорога, в насмешку, кораблях. Они смогут лишь задержать ее и дать такое необходимое время для стягивания сил в Сеор. Врагу должны были дать достойный отпор.

Три старых друга, прошедших вместе боль и потери стояли и смотрели на людей и не людей, которым предстояло стать оплотом их страны, их идеи. Того, за что они боролись и победили. Того, за что они пошли умирать. Штурм начался.

Враг неспешно двинулся к укреплению. Впереди войска передвигались какие-то карикатурные создания, напоминавшие богомолов. Их суставчатые лапы были увенчаны секироподобными лезвиями. Следом, двигалась волна четырехруких понои вместе с хеги. Понои — легендарные воины-наемники другого мира вооруженные кривыми мечами, казались сказкой. До сегодня. За первой волной было много странных невысоких человечков с серой кожей, твердо сжимавших в непропорционально длинных руках черные луки. По первым подсчетам здесь было около пятидесяти тысяч воинов врага. И самым главным было то, что сам зачинщик этой войны все так же оставался неизвестен.

Богомолы не взирая на острые колья, посыпались вниз, своими телами засыпая с огромным трудом вырытый ров. Шедшие за ними шеренги уверенно продвигались по судорожно дергавшимся живому ковру. Майз махнул рукой и арбалетчики, над стеной разрядив арбалеты в эту шевелящуюся массу брали следующие, уже заряженные оружия и вновь посылали свои смертельные подарки в стан врага. Тяжелые стрелы пронзали атакующих богомолов. Но место упавшего сразу заполнялось другими. Легионеры бросали короткие копья, а знакомые с луком, навесом посылали свои стрелы навстречу могучему врагу. Но чтоб остановить эту армию было мало лишь доблести и умения.

Богомолы быстро забирались на стены и ударами своих лап раскидывали отчаянных защитников. Раскот, выпускавший стрелу за стрелой в серо-зеленый, шевелящийся ковер, краем глаза следил за развитием событий. Слева от него Алони со своими сестрами успешно пересекла попытку прорыва огромного поноя, вскарабкавшегося по телу богомола. Через мгновение его разрубленные останки были скинуты вниз. Ярк своим двурушником рубил головы лезших на него тварей и уже был весь забрызган их зеленой кровью. Вдруг за его спиной появилась туша хеги и Раскот не раздумывая выпустил последнюю стрелу во врага. Шаррок вместе с Джоком и Майзом находились в центре атаки врага. Каждое движение их клинков означало смерть еще одного противника. Вдруг первая волна схлынула и обессилившие защитники смогли сбросить со стены изрубленные тела врагов. В короткой схватке погибло около десяти новобранцев и двое орков, но потеря каждого воина тяжелым бременем ложилась на маленький отряд.

Ярк

Это была уже пятая волна. Мы держимся второй день. Всем понятно, что еще одна атака и от нас ничего не останется. Сейчас мы отошли за второй и последний рубеж обороны, представлявший собой обычный холм. Нас осталось лишь тридцать. Три гарпии, десять орков, и семнадцать людей. Мы убивали и убивали, но соотношение сил было слишком неравным. Поудобнее перехватив двурушник приготовился встретить этих уродиков, как их ласково обозвал Раскот.

Шаррок

Я с трудом поднял меч для отведения удара. Хеги обладали поистине огромной силой, но она не всегда помогала им. Провалившись за своим оружием «носорожка» напоролся на кинжал в левой руке. В это мгновение Джок вошел в «темп» и изрубил в мелкую крошку пяток зазевавшихся поноев, а Майз, воспользовавшись своими возможностями, заставил трех богомолов развернуться и кинуться навстречу себе подобным. Я усмехнулся. У них еще были силы. Так чем же я хуже? Превозмогая усталость, вошел в «темп» и рванулся навстречу тройке хеги. Мир вокруг замедлился, но не настолько, как хотелось бы. Не отбивая направленное в меня оружие, змейкой проскользнул под ним и, снеся голову первому хеги, воткнул кинжал в глаз второго. Вдруг холод коснулся моего сознания. Я оглянулся и увидел, как секирообразное лезвие на лапе богомола в дребезги разбивает полуторный клинок Майза и неспешно двигается к нему. Потрясенно наблюдал за потоком крови, хлынувшем из разрубленного горла своего друга и почувствовал тупую боль в области живота. Наконечник копья, пробив кольчугу и высунувшись из живота, напоминает мне о третьем хеги. Преодолевая чудовищную боль, оборачиваюсь и встречаюсь глазами с торжествующим взглядом пронзившего меня…

Джок

Я увидел, как хеги пронзил Шаррока и отсек ему голову. Оглянувшись вокруг, заметил мертвое тело Майза. Только несколько человек еще сражались, стоя спиной к стене ущелья. Ко мне приближались воины врага. Я вошел в «темп» и прыгнул навстречу. Враг, не ожидавший подобной наглости, отпрянул, и открыл мне горло. Мой меч заставил его повалиться на спину в конвульсиях. Вспрыгнув на грудь убитого хеги, я стал яростно наносить удары. Осознание того, что смерть наступит сейчас, заставляла меня забыть о защите. Хотел взять как можно больше врагов с собой. Мои удары легко обходили выставленную защиту и, казалась, лишь слегка задевали врагов, мертвыми валившимся на землю. Взмах и мой меч отсекая протянутую ко мне руку хеги, рассекает ему морду, заставляя откинуться назад и предоставляя необходимое место для пространства. Лапа богомола, прошедшая вскользь срезает мне пол щеки и ухо. Я рычу и кидаю кинжал, который по самую гарду входит в грудь этого создания. Наверное, мой вид ужасен, так как хеги пытается спрятаться за спиной поноя, идущего ко мне. Не предоставив ему такого шанса, я кидаю свой меч. Гномья сталь с легкостью входит врагу в спину и опрокидывает его на землю. Резкий прыжок в сторону и кривой меч пронесшийся мимо, вонзается в глаз богомола, подкравшегося сзади. Подхватив с земли копье, прерываю еще одну жизнь, пробивая богомола насквозь. Не успевая обернуться, понимаю, что мечи поноя через мгновение оставят от меня лишь куски кровоточащей плоти. Кувырок назад и оказываюсь у него возле ноги, резко всаживаю ему обломок стрелы подхваченный с земли, в пах противника. Раздавшийся сверху крик звучит для меня прекраснейшей из мелодий. Подхватив упавшие мечи, вновь оказываюсь на ногах. Оружие слишком тяжелое и не сбалансированное. «Ну ничего» пронеслось у меня в голове и я опять рванулся к врагу. Отсеченные конечности упали к ногам и, не тратя времени на добивание противника, оборачиваюсь к остальным. Круг хеги разрывается и вперед выходят трое серокожих воинов с черными луками. Первую стрелу успеваю разрубить надвое, но вторая входит в правый глаз. Отламывая оперение, обвожу окруживших меня воинов и улыбаюсь. Они бояться меня. Ужас запечатлен на их лицах.

— Дочка прости. Майз, Шаррок. Я уже иду — тихо выговариваю я. Каждое движение отдается болью в теле. О боги! Как же это больно! Враги вокруг остановились. Даже на лицах понои, о бесстрашии которых наслышаны во всех мирах, бояться смотреть мне в оставшийся глаз. Кидаюсь вперед, на копья, выставленные навстречу. Как же больно! Три копья пробивают меня насквозь. Запредельным усилием моя рука кидает меч и он попадает в горло хеги. Я уже мертв. Но я еще смогу убить кого-то. Из моего горла вырывается крик. Рывком насаживаю себя на копья и оказываюсь перед испуганными хеги. Даже эти воины бояться. Взмах и еще два соперника прекратили свое существование. Я улыбаюсь, и, вдруг, мир начинает вертеться вокруг меня. Зато нет боли.

Раскот, Ярк, Алони и еще три орка отбивали яростные атаки. Братья работали на двух уровнях, а гарпия, исчерпав свою магическую силу еще во время первой атаки, прикрывала их левый фланг. Вокруг отчаянно защищающихся воинов громоздились трупы. Тройка защищающихся орков была очень сильной. Несколько хеги, ломанувшиеся ей на встречу в считанные мгновения были изрублены на мелкие кусочки.

Воцарилось что-то похожее на перемирие. Две тройки уставших, но не сдавшихся воинов, окруженных огромной армией. Две тройки прекрасных воинов. Вдруг строй врагов расступился, и показались серые лучники, не принимавшие до этого никакого участия в битве.

— Что такое уродики! Уже намочили штанишки! Давайте позвеним клинками! — Воскликнул Раскот.

— Мы ведь только начали разминаться! Идите сюда малыши! — засмеялся Ярк и посмотрел вокруг. Орки ободрено застучали полуторными мечами о щиты, и один из них крикнул:

— А ведь и, правда, ребята. Они даже лучников выставили. Трусы!!!!!!!

— Можно и позвенеть, — услышали все властный голос.

— Мастер, мастер, — пронеслось по рядам.

— Дош, — прошептала асхи, вглядываясь в изящную фигуру. Доши считались сказкой, мифом, легендой. О них было известно лишь то, что они безупречные воины и сильные маги, покорившие множество миров.

— Привет Лаэрр…

Раскот

В моих руках было два клинка, которые я вырвал у поноя. Немного тяжеловаты, но выбирать не приходиться. Решив позлить противника, я сказал:

— Ты все еще меня хочешь?

Гневная атака, последовавшая затем, ошеломила меня. Так быстро не двигался даже Джок. Рывком войдя в «темп» я отключился от внешнего мира. Я научился работать в «темпе» во время второй волны атакующих. Но сейчас, лишь чудом уходил от прозрачных клинков доша. Мы сражались в полной тишине. Звук не успевал достигнуть наших ушей. Каждый его выпад болью отдавался в моих руках. Стремительные удары доша изматывали. Клинки, подобно сказочным созданиям, жили своей жизнью. Вот дош скрестив клинки, резко развел их, стараясь срезать мою, наверное, уже седую голову. Боль от столкновение оружия прострелила в руках. Дош продолжал атаковать, вынуждая меня искать ошибки в его безупречной защите. Одним клинком он попытался подсечь мне ноги, а другой в это время змеей устремился к моему горлу. Я плавно скользнул вбок и попытался достать его на отходе. Атакующей змеей устремились мои клинки в брешь его защиты. И мои мечи раскололись, встретившись с лезвиями прозрачного оружия доша. Я остался без оружия. Лаэрр замер, упиваясь моей беспомощностью. Его клинки рванулись, чтоб пронзить теплую плоть и насытиться кровью, но натолкнулись на стальную стену. Кистени, которые я вытащил из рукавов, привычно сплели вокруг меня сверкающую занавесу. Моя собственная техника владения оружием поставила противника в тупик. Атаковав на двух уровнях, его мечи попали в капкан кистеней, и резким рывком отбросил их в сторону. Теперь без оружия оказались мы оба. Длинные когти соперника давали ему значительное преимущество, а природный кастет выглядел устрашающе. Но противник медлил. Вдруг он вышел из темпа. Опасаясь подвоха, я последовал за ним.

— Ты очень хорош, но сегодня я не опущусь до обычной драки с человеком! — выкрикнул он. — Уходите вы все! Моя армия вас не тронет. Сейчас не тронет. Всеравно этот мир уже будет наш.

Он подошел и забрал свое оружие, пренебрежительно бросив мне мои кистени, а затем повернулся, снял с пальца кольцо и кинул мне.

— Я буду ждать тебя. Покажешь кольцо, и тебя проведут ко мне. Тогда мы закончим наш бой. Даже если это будет бой без оружия. А сейчас благодарите своих богов за спасение!

Оставив выживших в этой чудовищной битве, армия врага двинулась на Сеор. Империи приходил конец.

Император успел собрать стотысячную армию, и стать лагерем на берегу Егенора в полусотне лиг от Сеора. Объединенная армия врага насчитывающая около двухсот пятидесяти тысяч человек состояла из странных существ. Здесь были пехотинцы Нала и легкая конница Калаха, степные жители Империи. Никто не мог предугадать, что подданные Солнечной могут ударить в спину. Но самыми странными были существа других миров: бесстрашные понои, неизвестные летающие бестии, которые называли себя «рерале», ужасные богомолы, которые были размером с лошадь, серые лучники, стрелявшие не намного хуже эльфов. А предводителями этого войска являлись мифологические существа, которые, судя по легендам, были детьми самих богов, сотворивших эти миры.

Две армады столкнулись. От этой битвы зависела судьба мира.

Император Ириал разделил свое войско на две части. Человеческие и оркские легионы окопались на правом берегу Егенора, а «Крылатая тысяча» вместе с двумя хирдами гномов осталась в тылу. Две тысячи эльфов-лучников были рассеяны между закрепившимися легионами. У каждого из них был тройной запас стрел.

Вражеские воины наступали волнообразно. Первая волна включала в себя около двадцати тысяч богомолов, на спинах которых расположились серые лучники. Навстречу друг-другу были выпущены тысячи стрел. Легионеры привычно сомкнули щиты, и по ним ливнем застучали вестницы смерти. Иногда стрела находила щель в защите и впивалась в податливую плоть. Образовывалась брешь, которую сразу же закрывал следующий латник. Выстрелы эльфов собрали богатый урожай, подчистую выбив около тысячи богомолов и нескольких тысяч серых. Над полем битвы разносились стоны и проклятья. Враг же, не замедлив шаг, продолжал двигаться на застывшие шеренги. Но ничто не смогло бы остановить эту армаду. Империя пала.

Мы сидели в одной из немногих уцелевших тавернах. Вокруг царила разруха и смятенье. Империя прекратила свое существование, захваченная многотысячной армией. Как оказалось, многие были на стороне завоевателей. Весь мир теперь прекратился в громадную империю, направленную лишь на то, чтоб поставлять воинов в наступающую армию, которая уверенным шагом завоевывала миры. Зачем и почему? Никто не мог дать ответа на этот вопрос. Выжившие в «Битве Отчаяния» как ее стали называть потом, сидели за столом. Трое молодых орков, асхи и два человека. Вдруг один орк положил руку на стол и проговорил:

— Нам не место здесь. Нашей родины больше нет.

Раскот задумчиво посмотрел на Кагра и согласно кивнув повернулся к остальным. Алони, закутавшись в плащ, провела ногтем по кинжалу Джока. Меч ее отца спокойно покоился в ножнах на левом боку и, казалось, был немым напоминанием о случившимся. Рики и Раки молодые друзья орки, глянули на Ярка, который был у них безусловным авторитетом во всем и настороженно замерли. Ярк потянувшись, взял огромный двурушник из черного металла, внутри которого время от времени вспыхивал огонь и поднялся из-за стола.

— Подожди брат — проговорил Раскот, также поднимаясь — Я встречусь с ним. Сам.

За столом повисла напряженная тишина. Уже месяц, как империя прекратила свое существование. Шестеро друзей скиталась по миру в поисках заработка. Они решили создать свой собственный отряд. «Помнящие». Не многим сейчас требовались услуги воинов. Особенно неполной десятки. Но на пропитание хватало. Но все это время каждый по-своему переживал трагедию. Ярк и Раскот — спокойно, Алони горела желанием отомстить. Рики и Раки абсолютно не волновались по этому поводу. И лишь Кагра, который, несмотря на молодость, был старшим в этом отряде и успел проникнуться идеей империи, искренне переживал. Но была еще одна проблема. Дош. Раскот отчаянно рвался встретиться с ним. Он посвящал все свое время постоянным тренировкам. Он не просто тренировался, а был, одержим тренировкой. Остальные с опаской смотрели на поведение своего друга. Раскот замкнулся в себе. Из него тяжело было вытащить хоть слово.

— Нет — раздался голос асхи — нет. Ты не встретишься с ним. Нас осталось лишь шестеро! Мы должны уйти из этого мира. Но лишь вместе. И не неси чушь. Ты не ровня ему.

— Успокойся брат — тихо сказал Ярк, заставляя Раскота бросить негодующий взгляд на кольцо, висевшее цепочке на шее Алони. — Все будет хорошо. Мы лишь присоединимся к каравану и пройдем через портал куда-то в новый мир. Он примет нас.

— Но мы вернемся — тихо прошептал Рики, поднимаясь в свой немаленький рост.

— Вернемся — послышалось за столом.

Погонщик с чувством превосходства смотрел на шестерых воинов, просившихся для совместного путешествия. Дош Лаэрр разрешил ему беспошлинную провозку любых товаров в любые из 4 миров, уже завоеванных славной армией. И сейчас его караван включал в себя сорок повозок и сто пятьдесят человек, из которых 70 были охраной. А тут еще этот неполный десяток. Но годы роботы с людьми и не людьми дали ему прекрасную способность не принимать поспешных решений. Он еще раз оглядел шестерку воинов. Два орка, среднего роста и крепкого телосложения, похожие как братья, с полуторными мечами в разных руках и со щитами за спиной. Еще один чуть более высокий орк тоже с полуторным мечом и перевязью метательных звездочек на груди. Красавица — асхи со снежно белыми крыльями. Высокий парень при взгляде, на которого понимаешь, что очень мало найдется равных ему по силе и крепкий, чуть ниже орков, парень с мягкой походкой эльфа. Такие разные. Но их взгляд был необычен. Полон холода, скрытой силы и… любви. Любви к этому миру, друг к другу. Сразу ясно, что они понимают друг-друга всегда и каждый отдаст свою жизнь за другого. В них была загадка. А погонщик Алькор любил загадки. И здесь была явная выгода. Довести до портала 6 воинов лишь за питание. В этом мире после захвата появилось очень много страшных животных. Как созданных магией, так и попавших через портал. Они не будут в тягость.

Второй день похода начался прекрасно. Раскот смотрел на восходящее солнце, и из его души постепенно уходила пустота, образовавшаяся там после битвы. Почувствовав присутствие кого-то постороннего за спиной, он коротко кивнул и возле него сел Рики. Рики был одним из трех орков, которые выжили в страшной мясорубке. Он был очень умелым воином. Классиком, как и его друг Раки. Ребята познакомились только в тренировочном лагере, но они настолько были похожи и так прекрасно понимали друг друга, что все считали их братьями. Их классическое вооружение, состоящее из полуторного меча и треугольного щита, в их руках было поистине смертоносно. В дополнение своих возможностей оба прекрасно стреляли из лука. Они постоянно тренировались вместе с братьями и Алони.

— Что-то случилось? — спросил Рики, немного коверкая слова авронского языка, который был общепринятым в мирах, покоренных дошами.

— Красиво — проговорил Раскот. Вдруг у его ног затрепетала маленькая молния и он с резко откатился в сторону. Правда это не спасло парнишку от довольно чувствительного удара небесным пламенем.

Сзади послышался смех. Алони стояла улыбаясь и между ее разведенных в стороны рук пробегали маленькие разряды молний. Справа от нее на месте улыбался Раки, держа в руках длинный шест с мечеподобным лезвием на конце.

— Ты восстановилась — воскликнули Раскот и Рики одновременно. На лицах друзей заиграла радостная улыбка. После памятной битвы Алони, казалось, лишилась своих магических сил. Но видимо все становится на свои места.

— Ага. Теперь чувствую прекрасно! — засмеялась асхи и взмахнув крыльями взмыла в небо.

Караван начал собираться и выдвигаться в путь после ночевки.

Впереди замаячили высокие деревья. Вечный лес светлых эльфов. Прекрасные воины. Караван спокойно вошел под сень леса. Ничто не нарушало покой. И… ничто не нарушило. Когда караван выехал из лесу — все вздохнули с облегчением. Еще бы. Впереди оставалось всего несколько часов поездки.

Возле портала собралась огромная толпа. Каждый хотел как можно скорее пройти его и оказаться в теплой постели. Огромная толкучка. Погонщик с ужасом смотрел на груженые телеги, с которых наверняка во время проезда стащат что-то навязчивые воришки, занявшиеся новым промыслом. «Портальным» — как они с улыбкой рассказывали в тавернах. И, судя по тому, что стражники ничего не делали — они тоже в доле. Но его охрана, честно отрабатывая свои золотые, рассредоточилась вокруг каравана. Их ладони лежали на рукоятях оружия, показывая, что шутить они не умеют. По крайней мере не сейчас. Памятная шестерка обосновалась на передней телеге. Два орка, и невысокий парнишка взяли в руки луки. Гарпия, стоя в полный рост, пускала между ладоней маленькие молнии а оставшийся орк вместе со здоровяком настороженно смотрели вокруг, держа на коленях обнаженные клинки. Осторожно продвигаясь вперед караван занял свою очередь. Теперь нужно подождать до полудня и тогда можно проходить в Авар. Мир, который одним из первых захватили Доши. Мир, который представлял собой один огромный материк, на котором были расположены лишь два государства: Алок и Алор. Ими правили наместники дошей. Государства были созданы лишь для того, чтоб избежать народных восстаний. Коренным населением были люди. Недовольные правительством в одном государстве — бежали в другое. И наоборот. В итоге — все довольны. Но такие огромные земли не могло контролировать никакое государство. Многие места были запретными из-за поселившихся там существ, во многие просто не было желания соваться. Ведь основная жизнь была сосредоточенна вокруг городов и поселений. Но после открытия портала из этого мира в Авар нескончаемой рекой пошли беженцы, потерявшие свою родину. Они надеялись найти здесь свой новый дом. И так в этом мире появлялись новые поселения. Формально не подчиняемые никому и в одиночку вынужденные оспаривать право проживания здесь со многими… недовольными.

Алони смотрела на толпу, которая расступалась перед караваном. Сейчас они уже должны будут проходить через портал. Вдруг, откуда-то из под ног вывернулся юркий человечек. Он с криком схватил лошадей под вожжи и потянул на себя. Лошади замерли, и человек ярко выраженной степной наружности, выкрикнул несколько слов. Все это заняло мгновение. Асхи уже хотела пустить в непрошенного гостя молнию, как услышала крик Ярка:

— Ежуд!!! Ты жив!

Степняк с улыбкой посмотрел на молнию, уже готовую сорваться с рук гарпии и отрицательно покачал головой. Алони, спохватившись, погасила ее и посмотрела на своих спутников. На лицах Ярка и Раскота сияли улыбки. Орки же как и Алони озадаченно смотрели на неожиданное препятствие. Ситуацию разрядил сам степняк, змеей скользнув на телегу. Он тут же попал в объятия братьев, торопливо выспрашивавших что-то. Ежуд, вырвавшись из объятий, начал показывать рукой в сторону толпы. Все сидевшие, перевели свой взгляд на указанное, и обнаружили двух огромных северян. Они возвышались на две головы над остальными людьми. И уверенно шли вперед. Раскот издал яростный рык, подражая зверю, давшему ему прозвище, и, молнией, кинулся в толпу. Не отставая от него, но не так плавно с телеги спрыгнул Ярк. Люди, увидев мчащихся на них безумцев, расступались, давая место предполагаемой битве. Не снижая скорости, Раскот и прыгнул на ошарашенного великана, сбивая его с ног. Ярк, не был столь милостив и от всей души ударил доставшегося ему, который на полголовы был выше самого Ярка. Великаны, оказавшись на земле, застыли. Толпа в предвкушении зрелища подалась навстречу. Как вдруг атмосферу напряженности разрядил один из лежавших на земле своим искренним и чистым смехом.

— Фарок! А ведь это братья — сказал он, ухватившись за протянутую руку Ярка.

— Да Роволг. Кто еще может нас так встретить? — засмеялся второй, уже поднявшийся на ноги.

Толпа возбужденно обсуждала происходящее. Четыре человека, которые были причиной «зрелища» радостно хлопали друг друга по широким спинам и делились впечатлениями. Но тут раздался крик, возвещающий о начале перехода через портал. Братья, быстро посмотрев по сторонам, схватили своих старых знакомых под руки и потащили к телеге. Погонщик недовольно посмотрел на всю эту процессию, шумно обсуждающих былое на передней телеге, но при этом не спрятавшим оружия, и махнул рукой. Караван двинулся вперед.

Алони

Проход сквозь портал длился мгновение. Казалось, что ты лишь моргнул, а сияющая фиолетовым цветом горловина портала уже осталась за твоей спиной. Ребята, которые нашли нас здесь, были в одной роте с братьями. Два огромных северянина были даже больше Ярка, и, своим огромным ростом и перевитым переразвитыми мышцами телами, явно выделялись среди окружающих. Их одежда состояла из небольшого кожаного жилета с нашитыми на него стальными бляхами, темные штаны с массивными металлическими вставками в районе колена и обычные солдатские сапоги с высоким голенищем в которые были обуты собственно все представители мужского пола. Из-за голенища сапога у каждого выглядывала рукоять ножа. Я посмотрела на их двуручные клинки, которыми обычный человек вряд ли смог бы сражаться, спокойно лежащие на коленях. Дорожные сумки, теперь оказавшиеся на телеге, явно скрывали в себе еще что-то. Но лица у ребят были очень располагающими к себе. Хорошие спутники в дороге не помешают. Третий негаданный попутчик — типичный степной житель. Чуть ниже Раскота, с раскосыми глазами, в которых всегда горела искра жизни, он был очень молчалив. Если не сказать больше. За все время он произнес только «Я Ежуд». Но что самое интересное — он спокойно общался с братьями и северянами с помощью жестов и мимики. Его одежда — копия одежды Фарока и Роволга, только значительно меньше. Из оружия я смогла разглядеть длинный нож, рукоять которого выглядывала из-за спины, полуторный клинок у пояса и перевязь метательных ножей, перекрещивающих торс Ежуда крест на крест. Зная об умении и любви степняков в обращении с луком, я посмотрела по сторонам, но не увидела ничего даже отдаленно напоминающего это оружие. Подвинувшись чуть ближе, начала слушать повествование одного из северян.

Рики

Мы с радостью расселись на телеге и слушали о том, что случилось с ребятами после памятной войны. Как оказалось, мы здорово помогли Империи, сдерживая войско противника в той памятной битве. Победить в этой войне мы бы не смогли, но именно эти два дня у перевала дали шанс многим существам выжить. Затем Раки поведал наш рассказ…

Караван подошел к небольшому городу, раскинувшемуся у берега реки И. Просто И. Раскот, долго мучил погонщика, узнавая название. На лицах всех сияли радостные улыбки. Вокруг расстилался совсем другой мир. Новый дом.

Все неполная десятка с веселым гомоном ввалилась в первую попавшуюся таверну. «Хозяин» — прокричал Кагр и лучезарно улыбнулся ошарашенным постояльцам, сидевшим за огромными столами. Раскот потрепал друга по плечу, и, подмигнув Алони, громко засмеялся. Этот мир дарил радость. Необоснованную, бурную. Казалось все можно начать с начала.

Раскот

Мы расселись за огромным столом, вся поверхность которого была исщерпена ножевыми прорехами. Я посмотрел на северян, легко влившихся в нашу компанию и на Йожуча, который жестами объяснял Рики и Раки что-то. Причем что-то, судя по глупым ухмылкам друзей — орков, что никак не было обсуждением сущности бытия. Я повнимательнее присмотрелся к мелькающим рукам, но не смог ничего разобрать в этой мешанине. Снова посмотрел вокруг. Мы сидели в самом центре таверны. За, так называемым, волчьим столом, куда садились «новенькие». Чистая и очень опрятная таверна с широкими оконными проемами, в которых блестело настоящее стекло, навевали мысли о процветании этого мира. Публика была одета в опрятную и чистую одежду. Нигде не было видно попрошаек и больных. Этот мир явно был гораздо стабильнее нашего. Я обернулся к брату и хотел сказать ему об этом.

— Этот мир…

— Этот мир… — синхронно со мной произнес Ярк.

Алони, сидевшая между нами секунду смотрела на наши удивленные лица засмеялась.

— Кошмар! Вы уже даже думаете одинаково — прервав свой смех, сказала асхи.

Мы с братом переглянулись. Алони, наконец, ожила. Потеря отца выбила ее из колеи. Даже Кагр весело болтал с Фароком и Роволгом. Вдруг я ощутил на себе неприятное покалывание. Казалось, что кто-то облил меня какой-то липкой жидкостью в жару, а я полез сквозь кусты. Посмотрев по сторонам и не заметив ничего, интересного передвинул на поясе кистени. Вся наша компания заметила мое движение. Не прекращая беседы, каждый, невзначай, положил руку или на оружие или в непосредственной близости от него. Я обрадовано заметил слаженность действий и выдержку друзей. Мгновение спустя я увидел «путь». Четко, как не видел его никогда. Рыбкой нырнув под стол, заметил как моему примеру последовали и остальные. Благо стол позволил всей нашей девятке спрятаться. Окружающие удивленно воззрились на нас. Прошло мгновение и… ничего не случилось. Мы лежали под столом уже добрую минуту. Перед моими глазами находилась пятка Алони. Я невольно залюбовался ее стройной ножкой, которая через мгновение двинула меня в скулу. Не сильно, но обидно.

— Может встанем? — Произнесла асхи еще раз, пиная мое бедное лицо своей ножкой в изящных кожаных полусапожках.

— Милая! Мне так приятно наблюдать тебя в этом ракурсе! Именно ради этого я и залез под стол. — Съязвил я, уворачиваясь от очередного удара.

Вы не пробовали смеяться под столом? Вместе с девятью своими друзьями? Причем где-то в людном месте. И, причем каждый полностью доверял мне и не спешил вылезать из под стола. Мы смеялись с себя, с окружающих, которые наблюдали за нами. Были такие, которые последовали нашему примеру. Наши «подражатели» поднимались из-под столов и с раздраженным видом отряхивали одежду. Все, кроме мужчины с шрамом, пересекавшим лицо от левого виска до кончика губы. Он неотрывно смотрел на меня. Заметив, что я перевел на него свой взгляд, он кивнул. И…

Ярк

Мы сидели под столом. Но я верил брату. Всегда.

Рики

Казалось, сам воздух взорвался. Огонь был везде и всюду. Его пламенное дыхание охватывало тело. Я слышал крики окружающих. Вдруг меня, вместе со столешницей, подхватило и понесло на стену…

Раки

Тяжелый ботинок привел меня в сознание. Я удивленно смотрел на ногу, которая как-то неестественно медленно опускалась на меня. Мир вокруг, казалось, замер. Я резко перекатился и, невзирая на боль, прострелившую все тело, дернул приближающийся ботинок на себя…

Алони

СВЕТ!!!

Фарок

Ничего не помню…

Роволг

Кто-то на нас напал. После взрыва…

Ежуд

Мой рост спас меня. Я увидел, как Рики вместе со столешницей улетел к стене. Фарок без сознания лежал на земле. Раки сломал ногу одному из нападавших и отключился. Ярк был пришпилен к полу огромной щепкой, прилетевшей из зала. Надо мной стоял шатающийся Раскот, Кагр и человек со шрамом, из-за соседнего столика. Перед нами кружили около десятка каких-то субъектов в черных балахонах. В их руках сверкали длинные мечи с широкой гардой. Они попеременно нападали на ребят, но те, несмотря на контузию, после недавнего события, уверенно отражали удары. Раскот резко присел, и его кистень с противным «чмок» впечатался противнику в колено, заставляя того вскрикнуть от боли. Правда, его крик был тут же прерван молниеносным ударом клинка Кагра. Убитый, но еще не осознавший свою смерть человек откинулся назад, нарушая круговорот нападающих. Этой замешкой незамедлительно воспользовался наш нежданный помощник, который не отставал от моих друзей, уверенно орудуя двумя боевыми веерами. Быстро закрыв один веер из-за чего в его руке оказался длинный кинжал, он уколол противника в горло, заставив того выплеснуть струю горячей крови на, порядком пострадавший, пол. Второй рукой он ударил назад и режущие грани раскрытого веера, который я никогда не считал серьезным оружием, с невообразимой легкостью рассекли лицевую кость, превратив лицо нападавшего в ужасную кровавую маску. Пугал бы он, наверное, девушек своим страшным лицом. Если бы не одно но. Раскот всегда был очень милосердным. И в очередной раз, доказав свою человечность, он… ударил. И тут же кистень, с налипшим на него содержимым черепа по причудливой траектории прерывает жизнь еще одного «любителя неожиданностей». Шестеро оставшихся, довольно резво покинули зону поражения. Ну так они считали. Спустя мгновение на них полился смертельный дождь метательных звезд Кагра и шипов, вылетающих из рукояти многофункциональных вееров. Пять фигур замерли в живописных позах. Оставшийся в живых противник откинул с головы капюшон и осторожно положил на пол остатки стола, в котором глубоко засели снаряды. Нам предстало прекрасное лицо. Лицо эльфа. Холодные глаза, желтого цвета внимательно ощупывали нас. Я, с трудом, попытался вытащить кинжал из-за голенища сапога. Эльф, заметив мою попытку, лишь усмехнулся и вытянул из-за пояса два клинка, немного изогнутых у рукояти. Кагр, немного шатаясь, метнул звезду. Молниеносный удар изогнутого клинка изменил траекторию полета смертоносного снаряда и направил его обратно. Орк вскрикнул и осел на пол, зажимая глубокую рану на груди. Наш нежданный помощник переглянулся с Раскотом и они вдвоем кинулись вперед. Противник отступил, пораженный градом ударов, обрушившихся на него. Его клинки сливались в сплошную металлическую занавесу, стараясь успевать везде. Но он не мог соревноваться с двумя воинами, которые, казалось, были одержимы битвой. Не мог честным способом. Отпрыгнув в сторону, он сорвал с шеи фигурку, изображавшую волка и кинул на пол. И в тот же миг фигурка ожила. И выросла. Обычный волк казался бы маленьким щенком по сравнению с ним. Волк, воспользовавшись замешательством, которое он внес в ряды воюющих, рванулся вперед. Мощной грудью он сбил с ног мужчину со шрамом. Огромные челюсти метнулись вперед, чтоб ощутить теплую и нежную плоть…

…

В последнее мгновение я смог впихнуть веер в пасть этому чудовищу. Волк, опешив от наглости, отклонился назад и позволил вырваться, из под придавившей меня туши. Воздев свое бренное тело, существенно пострадавшее во время взрыва, раскрыл оставшийся веер. Мой «коллега» немыслимыми пируэтами заставлял эльфа метаться по всей таверне. Тогда я понял, что сдерживал его атаки своим присутствием. Но восхищаться мастерством молодого воина мне помешал негодующий рык. Волк, изъяв мешавший ему предмет, смотрел на меня такими же, как и у его хозяина глазами. В них читался ум. Это было не просто животное. И еще в них была злость. И обида. Он вновь кинулся на меня…

Алони

Удивленно открыла глаза. Вокруг был лес. Я расправила крылья и взлетела. Вдали виднелась голубое зеркало реки. Волнуясь о друзьях, я, как можно быстрее, полетела к реке.

Раскот

Эльф был очень быстр. И силен. Его атаки следовали незамедлительно. Но мой стиль боя «не читался» им. Он просто не мог правильно рассчитать движения моих кистеней. Проникнувшись симпатией к этому остроухому, решил обезоружить его. Кистени сплелись вокруг его клинков. И мы остались без оружия.

…

Смерть часто была рядом. Она была моей женой, моей любовницей. Она была моей жизнью. Я чувствовал ее дыхание. Я ощущал ее запах. Я слышал шелест ее одежды. Смерть всегда была со мной. Но никогда еще за свою пятисотлетнюю жизнь я не встречался с соперником, от которого так явно веяло смертью. Кроме доша. Случайное нападение на таверну обернулось ужасным разгромом. Девять моих соплеменников лежали мертвыми, а десятый стонал, со сломанной ногой. Лишившись оружия, я понял, что не смогу победить этого противника. Чтож. Пусть увидит, как может умирать свободный эльф.

Ежуд

Раскот кинулся вперед, стараясь достать до нервных окончаний на ногах противника. Эльф плавно ушел в сторону и ударил ребром ладони в горло. Вернее в то место, где был юркий парнишка. Раскот не хотел входить в темп. Тогда бы он убил противника. Но эльф был очень быстр. Стремительные удары рассекали воздух. Казалось, что у каждого из сражающихся, по крайней мере, три пары рук. Но мало кто мог сравниться с Раскотом в чистом бою. На лбу эльфа выступили крохотные бусинки пота.

Дверь таверны, чудом уцелевшая во время недавнего происшествия, слетела с петель. На пороге показалась асхи. Мгновенно оценив обстановку, она метнула молнию в волка, который опять стремился к заветной добыче. В воздухе резко запахло горелой шерстью. Но к удивлению гарпии, волк, пролетев сквозь весь зал, поднялся на лапы. Сотворенному магией существу тяжело было принести вред магией. Алони выхватила клинки и приготовилась встретить зверя. Но раздался протестующий крик и волк, обратившись в темной дымной тучкой, опять стал кулоном и повис на шее эльфа. Раскот, наклонившись над лежащим на полу созданием, сосредоточенно потирал, разбитые костяшки пальцев и смотрел на разбитую физиономию жителя лесов. Эльф хмуро произнес «Рабы дошей». Эта фраза все поставила на свои места. Раскот с яростью посмотрел на ушастого. Затем направился к Ярку. Вместе с мужчиной, чье лицо было пересечено шрамом, они сняли парня с пронзившей его щепки. К счастью, несмотря на ужасный вид, рана была не очень опасна. Раскот собрался, было обработать края, как его отстранил шрамированный. Он закрыл глаза и положил руку на рану Ярка. Великан задергался от мучившей его боли, не приходя в сознание. Раскот с трудом сдерживал себя на месте, наблюдая за мучениями брата. Спустя некоторое время, мужчина со шрамом убрал руки. Края раны затянулись. Но Ярк все еще пребывал в бессознательном состоянии. Излечивший повернулся к Раскоту и протянул руку.

— Хайлан — представился он.

— Раскот — проговорил парень, с искренней симпатией пожимая протянутую руку. — А ты не мог бы посмотреть на остальных?

Спустя некоторое время вся компания выбралась из места, которое, казалось адом на земле. Разбросанные в разных живописных позах тела людей, и их фрагменты, посеченные осколками. И реки крови. Бывшая ранее чистая и опрятная таверна приобрела кровавую атмосферу. Девять живых друзей, каждый из которых был осмотрен Хайланом и три эльфа. Один удивленно наступал на свою ногу, а второй все время держался за шею. Третий эльф тяжелым взглядом смотрел на окружающих. Раки радостно рассказывал Рики о его вхождении в темп. Фарок и Роволг молча шли за Ярком, который время от времени поглаживал живот. Ежуд увязался за Хайланом, а Раскот шел вместе с Кагром. Выйдя за территорию памятного места боя, все остановились. Эльфы, стоящие в стороне, смущенно переглянулись. Затем их предводитель молча протянул свои Раскоту клинки рукоятями вперед.

— Меня зовут Альраэль. И простите меня, странники миров, за это нападения. Не убивайте моих юных спутников, а возьмите лишь мою жизнь. Нелепая случайность заставила вас зайти в эту таверну. И такова судьба, если мы, стараясь спасти собственную свободу, причинили вам вред. — проговорил эльф опускаясь на колено.

Раскот удивленно посмотрел на эльфов. Затем взглянул на друзей, мрачно ожидающих решения.

— Ты его пленил. Ты и решай — сказал Кагр, наблюдая за мучениями своего друга.

Раскот взял клинок и медленно повернулся к эльфу.

Алони

В моих глазах стояли слезы. Патовая ситуация. Если Раскот не ударит, то значит должен будет забрать жизни всех эльфов. Если ударит, то убьет лишь Альраэля. Если же вообще опустит оружие, то эти гордые создания решат, что их лишили чести и совершат самоубийство. Мда. Сложные законы у эльфов. Раскот замахнулся…

Ярк

Клинок молниеносно скользнул вдоль шеи эльфа, оставив там лишь маленький порез. Я улыбнулся, оценив находчивость брата. Кровь за кровь.

Эльф поднялся с колен и, не говоря ни слова, забрал клинки. Сделав несколько шагов по направлению к своим воинам. Затем он резко остановился. Долгим взглядом посмотрел на лица эльфов и обернулся. С улыбкой он… протянул руку.

«Чтоб тебя демоны забрали!» рассмеялся Ярк, наблюдая за рукопожатием брата и эльфа.

— Если нет никаких возражений, я бы тоже присоединился к вам — сказал Хайлан, оглядывая всех собравшихся.

— А я думала, что ты уже итак с нами! — улыбнулась Алони и хлопнула его по плечу.

— Тринадцать. По-моему счастливое число. — Сказал Кагр, с улыбкой наблюдая за Роволгом, заключившим в объятия эльфов. Правда на их лицах было заметно не очень много счастья от таких дружественных проявлений.

Альраэль

Я удивлялся своим новым друзьям. Я удивлялся себе. Еще никогда я не видел настолько разношерстой компании: три эльфа, три орка, одна гарпия и шесть человек. И нас легко приняли к себе. С детской непосредственностью. И мы с удовольствием согласились стать друзьями. Мы — эльфы. Нелюбящие другие расы. Наверное, все можно было бы свалить на то, что они из другого мира, но нет. Хайлан был отсюда. Выходит столетия битв были напрасными. Требовалось лишь… хорошей отношение. Предложение дружбы. Пятьсот лет жизни коню под хвост.

Кагр

Эльфы легко влились в нашу компанию. Видно было, что они были ошарашены нашим отношением к ним. Того, которого я ударил, звали Пиэрг. Он был довольно веселым эльфом, если такое определение можно применить к этим высокомерным существам. Его оружие было подобным моему. Полуторный меч удобно устроился у крупа лошади. Вместо метательных звезд, за его спиной виднелся бессменный атрибут эльфов. Длинный лук. Как воин ближнего боя он был не очень силен, но как лучник — прекрасен. Лошади несли нас… Кстати. Лошадей привел Альраэль. Его погибшим собратьям они уже не были нужны. Недостающих коней мы взяли у таверны, справедливо полагая, что мертвым некуда ехать. Впереди виднелся лес. Корумский, как сказал нам Хайлан. Там мы сделаем привал. Я повернулся к Раскоту и увидел его кивок. Сумасшествие. По-моему Ежуд научил нас общаться без слов.

Раки

Мы остановились на большой поляне. Эльфы моментально исчезли в лесу, оставив нас в недоумении глядеть по сторонам. Передвигаются по лесу они гораздо лучше нас. Ну, на то они и эльфы. Мы с Фарогом отправились за дровами. Северянин, недолго думая, поднял с земли ствол поваленного дерева и, забросив его на плечо, направился к нашему временному лагерю. Я же пошел вглубь леса. Идя вперед, я думал о причудливости судьбы, позволившей нам выжить во время войны. О несчастьях, объединивших нас. О том, что настолько разные, мы стали семьей. Даже эльфы, пробыв в нашей компании совсем недолго, попали под очарование асхи и наперегонки старались выполнить все ее желания. Хайлан легко понимал Ежуда, но окружающим их беседа казалась чем-то невероятным. Даже Фарок и Роволг общались с ним не настолько непринужденно. Когда я уходил Рики, схватив клинок, доказывал что-то Раскоту. Ярк разжигал костер и с улыбкой смотрел на Роволга, уже улегшегося на землю. Великан любил спать и старался этим заниматься все свое свободное время. Алони наблюдала за Кагром, который усиленно тренировался. Семейная идиллия. А я шел все дальше.

Олиин

Мы стремительно продвигались по лесу, ища добычу. Вдруг Альраэль остановился и снял с плеча лук. Пиэрг последовал его примеру. Глянув на меня, они начали окружать предполагаемую добычу. Я тяжело вздохнул и… вытянул из-за спины арбалет. Да. Именно это оружие. Человеческое изобретение. Тяжело быть единственным эльфом за всю историю существования нашей расы, отказавшимся от использования лука.

Я тихо шел вперед и мои чуткие уши уловили немного нервозные шаги, какого то копытного зверя. Но картины прошлого уже вставали перед моими глазами…

Моя стрела попала в цель. Хотя в этом никто и не сомневался. Меня считали одним из лучших лучников Яркого Леса. Мой выстрел вызвал радостную улыбку на лице Альраэля и дружеское похлопывание по спине Пиэрга. Мой учитель и мой друг. Но это не могло доставить мне удовольствия. Лук был не моим оружием.

На поляне, паслось около десятка косуль. Каждое животное было наполнено энергией. Посмотрев на высокое дерево с длинными листьями, я заметил Пиэра, который молча показал мне на вожака стада — крупного самца с красивыми ветвистыми рогами. Кивнув другу, я прицелился…

Мы атаковали небольшой обоз людей. Наши стрелы собрали смертельный урожай из прислужников дошей. Никто из эльфов не пострадал. Я подошел к человеку, который еще сжимал в руках странное приспособление. Взяв его в руки я внимательно рассмотрел его. Если память мне не изменяет, то это арбалет. Маленький лук с рукоятью. Стрела, лежавшая в ложе оружия, была гораздо толще и короче наших стрел. Я направил арбалет на повозку и задействовал спусковой механизм. С тихим «бам» стрела вошла в деревянную стенку повозки. Я удивился убойной силе такого маленького оружия. Не теряя возможности, прицепил его к седлу своей лошади. Обернувшись на своих соплеменников, заметил в их взгляде немой укор.

Арбалетный болт вошел зверю точно под левую лопатку. Не обращая внимания на столь ничтожную, по его меркам, преграду, болт пронзил бедное животное и застрял по самое оперенье в дереве на другом конце поляны. С момента моего выстрела прошло лишь мгновение, как гулко захлопали тетивы луков моих друзей. Четыре выстрела и четыре животных остались лежать на траве, даже не осознав прихода смерти. Пять животных на тринадцать воинов — вполне достаточно. Альраэль вызвал своего магического зверя, который с легкостью взял в огромную пасть подстреленного мной вожака, приветливо помахал черным хвостом. А когда-то он бережно нес меня в своей пасти…

«Мы отправились охотиться на доша. Это было похоже на игру. Он сам подходил к границам нашего леса и вызывал нас на бой. Молодой дош, наполненный энергией и силой. Всего столетний. Но вот я беспомощно лежу на траве, зажимая руками рванную рану на животе, оставленную мне когтями доша. Сам он стоит напротив Альраэля. На его прекрасном лице не заметно ни капли радости или горя. Казалось, оно было выточено из камня. Мой учитель сжимает в руках свои клинки. Но не спешит нападать. Нас было два десятка, а сейчас на ногах остался только один. Альраэль сорвал с шеи кулон и позвал Ири. Волчицу, сотворенную сильнейшим волшебством. Волшебством дошей. Зверь, почувствовав присутствие бывших создателей и хозяев, задрожал от страха. Воспоминания слишком ярко еще отображались в умной голове волчицы. Но ее новый хозяин был другим. Вернее он не был ее хозяином. И волчица, стала рядом с эльфом и обнажила клыки на своего создателя.

Казалось, Дош играется с моим учителем и его зверем. Его перемещения были невообразимо быстры. Удары сотрясали тело моего наставника. Ири лежала далеко в стороне. Сломанные лапы доставляли волчице адскую боль, но она вновь и вновь, извиваясь всем телом, старалась доползти до своего бывшего хозяина. С болью я смотрел на это. Отвернув голову в сторону, я увидел свой арбалет, который я сделал, руководствуясь людским аналогом. Если говорить точнее, то я вырастил его. Мы, эльфы, как известно, жители леса. Наши луки мы выращиваем. Тоесть просим дерево дать нам часть себя. Вот и я вырастил арбалет. Моя община хотела изгнать меня из лесу, но благодаря заступничеству Альраэля, я остался. Но даже в его глазах было осуждение.

Превозмогая боль, дотянулся до арбалета. К, счастью болт находился в ложе и мне оставалось лишь натянуть тетиву, сделанную из «нити леса» — очень прочного и эластичного вещества. Направив арбалет в доша, я выстрелил. Дош, который с пренебрежением подставлял под эльфийские стрелы предплечья, одетые в металлические наручи, поступил точно также. Но арбалетный болт пригвоздил его руку к груди. Дош пораженно воззрился на свою руку, пришпиленную к телу. Альраэль, не теряя ни секунды, подхватил один из клинков и вонзил его в живот врагу. Но даже эта, смертельная для любого рана не смогла бы убить это создание, если бы не волчица, невероятным образом кинувшаяся на врага. Придавив своим телом доша, она насадила его на острие клинка.»

Я взвалил на плечи одного из убитых, Альраэль понес две туши, а мой друг тоже понес одно животное к нашему временному лагерю.

«Я очнулся в пасти Ири. Она нежно несла меня в сторону леса. Судя по тому, как легко она двигалась, Альраэль дал ей возможность отдохнуть в ее мире. И залечить раны. Стараясь не двигаться, чтоб не разбудить боль, мирно дремавшую в области живота, позвал учителя. Его лицо и тело представляло собой сплошной кровоподтек. Его одежда была изрезана когтями доша, голову, которого он нес на плече. Но невзирая на свое плачевное состояние, он улыбнулся и похлопал рукой по моему арбалету, висевшему на его поясе.

— Я был не прав, просто сказал он…»

Оторвавшись от раздумий, я оглядел своих новых друзей. Таких необычных и таких разных. И все-таки друзей. И что теперь приходиться думать? Ведь если бы в наших мирах все было хорошо — мы бы никогда не смогли встретиться. Страшная насмешка судьбы. Война — убивает, но война и дает возможность встретиться таким существам, способным достичь всех целей которые они поставят на своем пути.

Фарок

Мы увидели, как из лесу появилась тройка «наших» эльфов. Я невольно проникся уважением к эльфам, увидев, как легко Альраэль несет две туши убитых животных. Несмотря на отсутствие таких мышц как у меня или Роволга, они были сильными и выносливыми воинами. Хотя в нашей компании нельзя выделить самого сильного воина. Или можно?

Ярк

С удовольствием ел прекрасно прожаренное мясо с какими-то экзотическими специями, придающими неповторимый вкус и аромат. Судя по тринадцати довольным лицам и одной морде, еда, приготовленная Хайланом, понравилась всем. Даже Ежуд, откинувшись после сытной трапезы, сказал «Хорошо». Вдруг Фарок предложил провести соревнование. И правду говорят, что на сытый желудок думать невозможно, ведь все согласились. Даже Ири, волчица Альраэля, довольно зарычала. Мы решили сделать все так…

Отмерив расстояние, мы выстрелили. Стрелы Раскота Рики и Раки вонзились точно в центры мишеней, нарисованных на деревьях. Ребята радостно закричали. Но их крики быстро оборвались, когда следующая тройка, с расстояния, вдвое превышающее оговоренную дистанцию, выпустила шквал стрел. Семь стрел Пиэра вонзились точно в центр нарисованной мишени. Точно так же была исковеркана и мишень, куда стрелял Ежуд из своего композитного, маленького лука, неизвестно откуда взявшегося. Правда в центре его мишени было лишь четыре стрелы. Хотя смешно говорить лишь. Первая тройка, считавшиеся довольно искусными лучниками, выпустила за то же время лишь одну стрелу. Все собравшиеся перевели взгляд с Ежуда, на лице которого сияла радость, на мишень Альраэля. В ней была лишь одна стрела. В самом центре. Эльф же стоял и улыбался.

— Но у него же пустой колчан — проговорил Хайлан.

Все кинулись к мишени. На траве под мишенью лежало двадцать восемь расщепленных палочек.

— Пятнадцать — ошарашено выдохнули Ярк и Алони. Остальные ничего не могли сказать. Даже эльфы подошли и поклонились своему учителю.

— Но как можно стрелять так? Стрелы же шли одна за одной! — удивленно спросил Ежуд, потрясая перед улыбающимся эльфом ворохом остатков стрел. Вся компания рассмеялась, осознав, наконец, что может заставить разговориться маленького степного жителя.

Раскот, переглянувшись с братом, подошел к Альраэлю.

— Ты знаешь что такое «темп»?

Альраэль

Мой учитель учил меня стрелять. Стрелы с его лука срывались даже не одна за одной, а сплошным потоком. Я заворожено смотрел на это. И на мою просьбу рассказать как он это делает, учитель лишь сказал одно слово — темп. Долгие годы я искал понятие этого слова. Я узнал о существах, которые могли ускоряться. В основном эти умения были присущи магическим созданиям и магическим предметам, которые наделяли своего владельца подобным. В итоге мои поиски ни к чему не привели. Только к своему двухсотлетию, я понял, что искать нужно лишь в себе. И именно тогда я вошел в «эльфий темп». По крайней мере так было написано в наших семейных приданиях. Я не мог двигаться с безумной скоростью, я не мог себя лечить, но я мог видеть. То, что видел каждый, кто прикоснулся к этим знаниям. И частично я мог прикоснуться к этому. Мои стрелы входили в то состояние, когда время вокруг существенно замедлялось. И я стрелял быстрее, чем может увидеть глаз человека или эльфа. И вот этот молодой парнишка спрашивает меня о самой сокровенной тайне нашего рода…

Кагр

Пока Раскот о чем- то беседовал с эльфом, мы решили продолжить наши «соревнования». Фарок предложил устроить свободный бой. Потянув жребий, мы разбились на пары. Поглядев на Раки, который опасливо смотрел на черную волчицу, определенную в свои будущие соперники, не смог сдержать улыбку. Кстати, я выхожу первый. И огромная фигура Роволга уже замаячила на другом конце поляны. Это будет интересно

Хайлан

Два воина сблизились. Я не сомневался в исходе поединка. Несмотря на свои чудовищные габариты и силу, Роволг очень проигрывал Кагру в технике боя. Удары великана со свистом рассекали воздух в миллиметрах от лица орка. Но именно эти миллиметры и никак не могли преодолеть огромные кулаки Роволга. Разъяренный великан вновь и вновь кидался на улыбающегося орка, который изящно уходил из-под ударов. Вот один из ударов уже привычно прошел в опасной близости от тела Кагра, как тот, вместо отхода, наклонился, и подсек ноги противника круговым ударом ноги. Великан упал на землю и замер. Орк протянул запыхавшемуся человеку руку. Поднявшись, они подошли к нам. Роволг огорченно проговорил что-то Фароку, который уже вставал с импровизированного кресла. Теперь эльф и человек.

Олиин

Я вышел навстречу этому громадному человеку. Честно говоря, никогда не блистал особыми успехами в безоружном поединке. Но и сдаваться я не привык. Противник наседал. В отличие от своего друга, он был более гибок. Он бил не только руками, но иногда и пытался достать меня носком своего огромного сапога. Лишь чудо спасало меня от чудовищных ударов. «А ведь, наверное, такой и убить может» — подумал я, немного отвлекшись…

Удар северянина отбросил эльфа на несколько метров. Бедняга даже не пытался подняться. К нему метнулся Хайлан и через мгновение успокоительно помахал рукой. Эльф, с заметным трудом встал на ноги и тут же был заключен в объятия своего бывшего противника, который радостно рассказывал: «А я тебе так вмазал, что ты аш фьют вон туда и лежишь. А я думаю а вдруг убил. А ты встал. Ох молодец». На лицах невольных слушателей расцвели улыбки.

Следующим на поляну вышли Ярк и Рики. Орк уверенно оборонялся, и вполне возможно, одержал победу. Если бы не одно но. Ярк. Несмотря на все воинское умение, Рики явно проигрывал человеку по всем параметрам. Ярк был гораздо сильнее, быстрее. Его удары были более точными и резкими.

За боем следующей пары с напряжением и беспокойством следило двенадцать пар глаз. Раки и волчица остановились на центре поляны. Молодой орк с рыком, достойным горного троля, кинулся вперед. Ири, не позволила себе удивиться безумной атакой и черной молнией скользнула орку в ноги. В образовавшейся кутерьме, преимущество было на стороне более тяжелой волчицы. Два сплетенных тела в отчаянных попытках победить катались по всей поляне. Вдруг эта кутерьма остановилась. Картина, представшая взору окружающих, была необычна. Орк стоял на коленях. Одной рукой он обхватил волчицу за шею, а вторая была по самое плечо в ее огромной пасти. Альраэль что-то выкрикнул, но Ири не среагировала. В ее глазах была заметна растерянность. Раки же напротив улыбался во весь рот. Друзья удивленно наблюдали, как орк, осторожно вытягивает изо рта зверя свою руку. Ири при этой процедуре выглядела безумно счастливой и не преминула выразить свое восхищение победившему ее сопернику, облизав уже и без того грязную физиономию орка.

— А что ты сделал? — спросил Рики, невольно озвучивая то, о чем думал каждый.

— Схватил за основание языка. У меня была в детстве собака. Когда ее хватаешь так, то она не может захлопнуть пасть, пока я не отпущу. А если сильно сдавить, то можно перекрыть доступ воздуха и животное задохнется, — сказал Раки, сосредоточенно вытирая руку, покрытую слюной волчицы о траву.

— Аааааааа. Так все элементарно, — глубокомысленно произнес Раскот, вызвав у друзей взрыв смеха.

Продолжать «турнир» сегодня у большинства не было желания. Было решено перенести это на завтра. Ведь куда спешить существам, у которых нет над головой крыши?

Алони открыла глаза. Она вспомнила, что ночью начала немного замерзать, но сильные и ласковые руки укрыли ее теплым одеялом и заботливо поправили серебристую прядь волос, упавшую на лицо. В этом движении было столько нежности, что тело асхи моментально стало чужим, и мысли начали путаться. Казалось, что обычное прикосновение дало толчок какому-то скрытому механизму, который высвободил чудовищный заряд энергии, спрятанный внутри самой гарпии, и наполнил усталое тело необычной энергией. Каждая частичка ее тянулась на встречу этому парню с зелеными глазами. С огромным трудом, подавив в себе желание, оказаться в плену его рук, гарпия перевернулась на бок. Тихий шепот не был бы услышан, если бы его не ждали: «Моя Ласточка». Замершая асхи почувствовала, как по ее щекам побежали теплые слезы. И никто во всех мирах не смог бы сказать, чего было больше в них: радости или горя.

Воспоминания вновь согрели Алони. Гарпия с необычайной нежностью посмотрела на молодого парнишку, спокойно лежащего под деревом. А в голове вновь и вновь возникал тихий шепот Раскота «Моя Ласточка».

Ярк

Я знаю, что не хорошо подслушивать, так получилось. Конечно всем нам уже давно была заметна связь между гарпией и молодым парнем. Даже эльфы, так неожиданно вошедшие в состав нашей команды, поинтересовались у меня «Почему эти двое мучают друг друга?» И что я мог сказать? Мы пережили очень много. К сожалению горя, было больше чем радости. И это воздвигает незримую стену между асхи и человеком. Боязнь потерять друг друга, страх не оправдать возможности. Глупо, конечно, ведь такие мучения гораздо хуже страха. А смерть может прийти в любой момент. Но я все-таки их понимаю.

Раки

Сладко потянувшись, я посмотрел на друзей. Ярк уже набирал воду в небольшом, но очень холодном ручье, Алони сидела под деревом и точила рассматривала клинки своего отца, а Альраэль делал стойку на руках. Его волчица сейчас была в нашем мире и сейчас спокойно спала возле вещей своего хозяина. Остальные тоже пребывали в сладкой дреме. В моей голове появилась коварная идея…

Ярк

Ко мне подошел Раки и предложил довольно занимательную идею. На нашем совместном голосовании было решено привлечь дополнительные силы в виде летающей гарпии. Кратко изложив задуманное, мы принялись к его осуществлению. Первым пунктом нашего плана было наполнить бурдюки водой. К сожалению, на пути к ручью мы разбудили Роволга и Ежуда. Алони сурово шикнула при виде их раскрывающихся для вопросов ртов. Хотя если говорить правду, то Ежуд опять не собирался ничего говорить, зато его красноречивые жесты полностью передали отношение к нашей идею. Но несмотря ни на что, уже впятером мы двинулись к ручью. Набрав ледяную воду, мы хотели осуществить вторую часть нашего злорадного плана, но…

Альраэль

С каким-то невообразимым чувством радости, я присоединился к «теневой группировке», как назвал ее Раки. Но, судя по всему, нашему злорадству, не суждено было сбыться. Встал Хайлан и с удивлением посмотрел на занесенные над ним бурдюки шести существ со злорадными улыбками на лицах. Правда он тут же проникся важностью идеи, и нас оказалось уже семеро. Вобщем спустя некоторое время, мы выяснили, что подкрасться незаметно к кому-то из нас довольно проблематично и с этими мыслями направились к единственному спящему. Двенадцать существ держали в руках бурдюки, наполненные обжигающе холодной водой. Даже волчица, понаблюдав за нашим беспорядочным мельтешением, сбегала к ручью и вернулась с ковшом в котором плескалась ледяная жидкость. При этом ее глаза выражали полный восторг от участия в подобной акции, а хвост с огромной скоростью бил по бокам. Мы наклонились и с радостным криком «ВСТАВАЙ» вылили содержимое на ничего не подозревающего человека…

Раскот

Наверное, я немного размечтался сегодня. Я лежал и думал своей жизни. О том, какое место я занимаю в ней. И еще мои мысли крутились вокруг одной прекрасной гарпии. Так я и уснул.

Меня разбудило ощущение… не опасности, но чего-то неприятного. Стараясь не шуметь, наблюдал, как мои друзья с бурдюками в руках подкрадывались к спящим. Осознав их злорадную идею, я скрутил одеяло и, придав ему форму человека, накрыл сверху еще одним. Затем, войдя в «темп» схватил бурдюк и набрав в него холодной воды, молнией взлетел на дерево, под которым осталась моя «кукла». Спустя мгновение тринадцать существ с криком вылили на мое одеяло воду. И замерли в ожидании. Невольно улыбнувшись при виде задумчивой морды волчицы, выплеснул воду, стараясь, чтоб досталось всем…

Пиэрг

Холодно…

Альраэль

Неожиданно…

Рики и Раки

Брррррррр

Алони

Ааааааааааа!!

Хайлан

Апчхи!

Ярк

А за что мне бурдюком по лицу?

Ежуд

…жесты….

Роволг

— вырезано цензурой — вырезано цензурой-

Фарок

— во-во Роволг. И еще можно — вырезано цензурой-

Олиин

Освежает…

Ири

Рррррррррр

Кагр

Ррррррррр

Помешало общему расслаблению лишь одно. Рядом открылся портал. Поблескивая сиреневыми и зелеными бликами он манил. Тринадцать воинов замерли, ожидая, что будет дальше…