"Беглянка" - читать интересную книгу автора (Грэм Хизер)Глава 19Ее окружала ночь. Непроницаемая тьма. Мерцающие тени и густой туман, пронизывающий холодом до костей. И темные, мутные воды Миссисипи. Тусклые огни Нового Орлеана… Она бежала по улицам города, слыша стук своих каблуков. Звук разрастался, отдаваясь эхом и заполняя собою пространство. Потом Тара услышала топот преследователей. Она не видела их, но знала, что это враги, желающие ей зла. Они настигали ее… Ближе… Еще ближе… Что они кричат? «Убийца!.. Убийца!.. Убийца!..» И вот она уже никуда не бежит и, хотя по-прежнему окружена тьмой, прекрасно знает, что находится в Бостоне, в чьем-то роскошном доме. Стоя с ружьем в руках, Тара со страхом и недоумением вглядывается в Джулиана Картера. По его белой сорочке расплывается кровавое пятно. Старик умирает… Тара поднимает голову. Десятки глаз смотрят на нее, но пронзительнее всех – Клайв Картер, сын убитого… Занавес закрывается. На сцене только она и торжествующий Клайв. Тара догадывается, что это он… он режиссер жуткого спектакля, разыгранного без ведома Тары, но с ее участием. Клайв все подстроил так, чтобы Тару считали убийцей. Теперь от него зависит ее спасение. И если она примет его условия, Клайв отведет петлю от ее шеи. Но если нет… О Боже! Тара снова переживала кошмар того вечера, видела холодные, жесткие глаза Клайва Картера. Его отец лежит в луже крови. Зато теперь у Клайва будет все – огромное состояние, полная свобода. Но Тару ему не заполучить!.. Уж лучше умереть, чем оказаться в его власти! Она вырвется отсюда! Спасется бегством! Но Уильям? Что будет с ним?.. Тара напишет ему и все объяснит, как только окажется в безопасности. А для этого нужно бежать! Немедленно!.. – Тара! Чей это голос?.. О, это он, Джаррет! Она нашла его в самом конце своего долгого трудного пути… – Джаррет! Тара касается его руки, сильной и теплой. О, как ей нужно это прикосновение! Как она жаждет его! Оно заставляет ее забыть все прошлые страхи и беды… – Тара! Ее обнимают сильные горячие руки. Это уже не сон! Джаррет назвал ее по имени. Он обнимает ее. Тара открыла глаза. Она лежит в его хижине, в индейском селении. Ее голова покоится на его груди, он шепчет какие-то ласковые слова. Тара видит, что его глаза уже не так непроницаемы, как раньше, – в них тревога и нежность. – Джаррет! – Тебе снилось что-то плохое? – Да. – Опять кошмары? – Я никак не могла настигнуть тебя. Ты был близко и в то же время так далеко… Ох! – Она схватилась за горло. – Этот мерзавец чуть не задушил тебя! – Джаррет еще нежнее прижал к себе Тару. – Мэри дала тебе свою целебную настойку. Индейские воины обычно пьют ее перед тяжелой битвой. – Джаррет, – прошептала она, – он мертв. – Думаю, ты не осудишь Оцеолу за это убийство. – Боже, наверное, нет. Оцеола спас нам жизнь. Но… Джаррет… Нас могут судить! Ведь его солдаты знают, что капитан остался со мной. – Успокойся. Тебе не надо так много говорить. – Но ведь… – Тара, я уже виделся с солдатами и с сержантом Диксом и убедил его, что тебе удалось убежать вместе с детьми. Пришлось соврать ему, что я случайно наткнулся в лесу на труп капитана. – Думаешь, они поверят? И не проведут расследования? – Большинство солдат возмущены его поведением. Хотя им не так уж трудно пристрелить индейца, даже ребенка или женщину, но капитан осточертел всем, и они рады, что избавились от него. Кроме того, он оскорбил белую женщину, а этого ему никто не простил. – Джаррет улыбнулся. – Кстати, солдаты восхищены твоей смелостью и благородством и расхваливают тебя на все лады. Называют замечательной женщиной. Так что никакого судебного разбирательства не будет. Этого мерзавца сочтут еще одной жертвой войны. Он погладил ее по голове и поднялся с постели. – Поспи, дорогая. Надеюсь, тебя оставят кошмары. Отдохни как следует, завтра утром мы возвращаемся домой. – Так скоро? – Ты проспала почти целые сутки. Джеймсу и его соплеменникам пора отправляться в путь. Для них небезопасно оставаться здесь. Особенно теперь, после того, что произошло с капитаном неподалеку от их селения. – Тогда нам нужно уехать сейчас же! Чтобы они не задерживались из-за меня! – Мы уедем завтра, – твердо сказал Джаррет. – Им приятно провести здесь хотя бы еще одну ночь. А если что, я сделаю все, чтобы оградить их… Он подбросил в огонь хвороста, потом принес Таре чашку с водой и миску с чем-то, напоминающим кашу. – Кунти? – спросила она. Джаррет засмеялся. – Нет. Но тоже одно из главных индейских блюд. – Мясо оленя? – Тебе еще нельзя есть твердую пищу. Потерпи немного. – А ты не будешь? Он снова подошел к очагу и наполнил себе миску. Они ели деревянными ложками. Только теперь Тара поняла, как сильно проголодалась. Убрав посуду, Джаррет лег рядом с Тарой на ложе из мехов и шкур. – Джаррет… – Она вопросительно посмотрела на него. – Нам завтра вставать чуть свет, а ты еще не вполне пришла в себя, – ответил он. Тара ощущала тепло его тела и едва сдерживала нарастающее желание быть еще ближе к нему. – Джаррет, – снова прошептала она. – Солдаты ошибаются. Я вовсе не замечательная женщина, а самая обыкновенная трусиха. Он крепко обнял ее. – Я вполне согласен с солдатами. Ты рисковала собой ради спасения детей. Что это, если не высшая храбрость? – О, Джаррет! Что тут особенного? Каждая женщина на моем месте поступила бы точно так же. Видел бы ты это озверевшее чудовище! Он приподнялся на локте, посмотрел на нее. – Нет, Тара, далеко не каждая. Ты заблуждаешься, как заблуждалась и в том, что все индейцы опасны. – Но я никогда в жизни не видела ни одного семинола. – Не смущайся, Тара. Ты не словом, а делом доказала, что считаешь индейцев такими же людьми, как мы все. За это я благодарен тебе и горжусь тобой… Да, горжусь, и не думай, будто что-то, связанное с твоей семьей или с тобой, может изменить мое мнение… Ты замечательная женщина. Моя женщина… Он нежно коснулся пальцами ее щеки. Тара, всхлипнув, покрыла поцелуями его ладонь. Джаррет уклонился от близости, желая, чтобы Тара отдохнула. Его до сих пор ужасала мысль о том, что еще несколько мгновений, и спасти ее было бы невозможно. Тара не знала этого, но вид синих пятен у нее на шее каждый раз возбуждал в нем ненависть к мертвецу. И этого негодяя Тара пыталась после всего избавить от смерти! Появившись вовремя, Оцеола совершил справедливое возмездие. Огонь в очаге горел уже не так ярко, но Тара никак не могла уснуть. То, что произошло за эти часы в ее жизни, казалось Таре чем-то очень хорошим, несмотря на все пережитые страхи. Она повернулась к Джаррету, зная, что он тоже не спит, и при тусклом свете затухающих углей всмотрелась в него. Он лежал неподвижно и ровно дышал, но Тара догадывалась, что в нем кипит страсть. Она начала расстегивать пуговицы сорочки Джаррета, лаская его грудь, живот. – Тара, – пробормотал он, – спи. – Ты нужен мне, – прошептала она. Поднявшись с постели, Тара разделась. Рассыпавшиеся золотистые волосы наполовину закрыли ее обнаженное тело, высокую округлую грудь, набухшие соски. Когда она взглянула на огонь, Джаррет увидел, что в ее глазах сверкнули слезы. Тара опустилась рядом с ним на колени, накрыв его лицо своими волосами, прильнула к губам Джаррета и положила ладонь туда, где вздулись его штаны. – Что случилось? – спросил Джаррет. – Отчего ты плачешь? – Ты не хочешь меня? – Проклятие! Тара… С чего ты взяла, что не хочу? Но мне нужно знать, что у тебя на уме. – Это совсем не на уме… – Так что же? В чем дело? – Дело в том, что я… я люблю тебя! Очень люблю… Так, что мне даже страшно. А ты… просто дурень, Джаррет Маккензи. Охваченный неистовой радостью, он молчал, ибо так долго ждал этого признания, так мечтал о нем! Она любит его! Все это время Джаррет считал, что Тара только благодарна ему, поскольку он спас ее, помог в трудную минуту. Теперь же понял: все совсем иначе – это она спасла его! Молчание Джаррета испугало ее. – Я не должна была ничего говорить тебе! – Тара отодвинулась от него. – Джаррет Маккензи! Если тебе нечего сказать, отпусти меня, и я уйду куда глаза глядят! Что она говорит? Отпустить? Никогда в жизни! Он нашел ее руки, сжал их. – Я много хочу сказать тебе. Тара успокоилась, затихла. Его находка. Его беглянка. – О чем? – прошептала она. – О чем сказать? – Что дуреха – ты, а вовсе не я! – Я? – Конечно. Как ты могла… – Джаррет Маккензи, – перебила она. – Я, может, и дура, но не настолько, чтобы не понять: в тебе до сих пор жива любовь к Лайзе. И это естественно. И хорошо для меня. Ведь если бы ты перестал горевать о ней, то уж наверняка давно бы женился самым обычным путем на какой-нибудь девушке. Нас же соединил случай, то есть сама судьба. – Ты все сказала? Теперь выслушай меня. Да, я любил и люблю Лайзу. У меня в сердце навсегда сохранится эта любовь. Перед тем как встретить тебя, я был погружен в пучину горя и жалости к себе, но ты вырвала меня из этой бездны. И тому, что происходит между нами, не помешает никто – ни живые, ни мертвые! – Роберт посоветовал тебе жениться. Причем в шутку. Чуть ли не на пари. – Никто на свете не убедит меня сделать ничего против моей воли! – горячо возразил он. – Ни мужчина, ни женщина. Я женился, потому что хотел тебя до безумия!.. Да-да, с того самого момента, как увидел у входа в таверну. Никогда в жизни я не испытывал такого ни к одной женщине, никогда не любил так, как тебя, Тара… Даже мое чувство к Лайзе было иным. Не таким бурным, гораздо мягче, спокойнее, разумнее. Я всегда буду помнить о Лайзе, любить ее. Но моя душа уже безраздельно принадлежит тебе. Тара притихла, почти перестала дышать. – Я сказал достаточно? Наверное, это было так, потому что, радостно вскрикнув, она порывисто обняла его. Ее губы обжигали его рот, шею, грудь. Лоно ее было жарким и влажным, и Джаррет, напрочь забыв о том, что Таре необходим отдых после всего пережитого накануне, утолил голод их взаимной страсти… Так бурно она никогда еще не проявляла чувства. Тара вела себя, как дикая кошка, и вместе с тем, как настоящая женщина, не только наслаждающаяся его любовью, но и доставляющая наслаждение ему. Удивленный тем, что она так быстро довела его до высшей точки наслаждения, Джаррет вскоре решил взять реванш, и Тара, застонав, унеслась в страну блаженства. – Я люблю тебя, Джаррет, – повторяла она вновь и вновь. – О Боже, как я люблю тебя! – И я – тебя, – отвечал он. Слова тонули в ласках. Ласки – в словах. Пламя в очаге подернулось синевой и едва мерцало, когда они наконец уснули, так и не разжав объятий. Таре было тягостно расставаться с новыми родственниками, которые уходили с насиженных мест в неведомые дали. Она не знала, что сказать им: «до свидания» или «прощайте». Мэри держалась на удивление спокойно, Наоми проявляла решимость и твердость, Джеймс, возглавлявший исход племени, был немногословен. Он и Джаррет крепко обнялись. – Ты всегда сумеешь найти меня, – сказал Джеймс брату. – А ты – меня, – отвечал тот. Джеймс кивнул, подошел к Таре и расцеловал в обе щеки. – Мы в вечном долгу у тебя, сестрица, за наших девочек. Она вспыхнула. – Джеймс, не говори так! Он вскочил на коня. – Мы любим тебя, Белая Тигрица! Тара улыбнулась. – Так назвал меня Оцеола. И я люблю всех вас!.. Селение опустело. Ни один очаг уже не теплился, над крышами не вился дым. От костра посреди площади осталось лишь пепелище. Тара едва сдержала слезы, когда последний индейский всадник, последний фургон с детьми и домашним скарбом исчезли в зарослях. Они с Джарретом молча ехали в «Симаррон». – Тара, – наконец заговорил он, – войне не видно конца. Дела не становятся лучше, не буду тебя обманывать. Мои переговоры с Оцеолой пока ничего не дали. Обе стороны сейчас не готовы к спокойному взаимодействию. Слишком много крови пролито и теми, и другими, слишком много накопилось злобы. Но я не прекращу усилий и при первой возможности снова попытаюсь найти тропу к миру. И тогда снова оставлю тебя одну, бог весть на какое время. – Как я ненавижу все это! – Я тоже. – Джаррет помолчал. – Тара, я могу отвезти тебя в Атланту. – Нет! – В Чарлстон… – Нет! – Может, в Бостон? – Господи, да нет же! Он испытующе посмотрел на нее. – Кажется, ты приехала в Новый Орлеан из Бостона. – Джаррет… – Она задохнулась от волнения. Воспоминания нахлынули на нее. – Джаррет, я уже освоилась в «Симарроне», уверяю тебя. И если тебе снова придется куда-то отправиться, не стану вести себя так глупо, как раньше. Но я не хочу никуда, уезжать! Он улыбнулся. – Слава Богу! Мне тоже не хотелось бы никуда отправлять тебя. – Значит, решено? – Да, если пообещаешь хорошо вести себя и быть умницей. Иначе придется снова тебя наказать. – Не смей напоминать мне об этом! Тара пустила лошадь рысью и помчалась по лесной тропе. Джаррет не отставал от нее. Листва и ветки хлестали Тару по лицу, но вскоре лошадь вырвалась на лужайку, поросшую густой высокой травой. Джаррет, нагнав Тару, снял ее с лошади и вместе с ней повалился в траву. И снова – поцелуи, объятия. Никогда она не думала, что жизнь, несмотря ни на что, так прекрасна. Что можно, забыв обо всем, отдаться мимолетной радости, которая кажется вечной… Тара любила его и чувствовала, что он необходим ей. И как он любил ее! Они соединились так, словно это было в последний раз. Увидев вдали постройки «Симаррона», Тара ощутила радость возвращения в родной дом. В свой дом! Она не знала еще, что колесо Судьбы повернулось снова и этот поворот несет новую беду. Не подозревала, что в этот самый момент к пристани «Симаррона» приближается корабль с вестником зла. |
||
|