"Фактор города. Мир фантастики 2010" - читать интересную книгу автора (Гаркушев Евгений, Тудаков Антон,...)

Анна Гурова Право на самоопределение

Крыша дворца в Атон-джец провалилась много лет назад. Но он все равно был прекрасен – особенно теперь, на закате, когда уцелевшая колоннада из желтоватого известняка порозовела в лучах нежаркого солнца. Колоннаду дворца обрамляли одичавшие пальмы, а прямо сквозь террасу прорастал в небо огромный эвкалипт. В капителях ворковали голуби, лестничные ступени утопали в зарослях ежевики. Чуть ниже, если хорошенько приглядеться, в колючках можно было разглядеть ржавые рельсы. Они уходили на восток, вдоль моря, и на запад – куда-то за гору Богини-Матери.

Руслан и Батал сидели, свесив ноги, на колоннаде и глядели, как на соседней горе, среди пышных крон, сияют расплавленным золотом купола храма бога Солнца. Этот храм славился на всю землю Апсны. Ни в одном из городов не сохранилось ничего подобного, все прочие уничтожила война. Но, видно, местные жрецы находились под особым покровительством богов. Ведь храм стоял на горе не просто так, а как бы запечатывал собой вход в пещеру, где был от века заточен злой дух. Верховный жрец солнечного бога – кстати сказать дядя Руслана, – слыша такие истории, только качал головой и с досадой говорил:

– Язычники! Совсем одичали!

Старый жрец часто уговаривал племянника пойти к нему в ученики и даже ухитрился выучить того тайному храмовому письму, которое в древние времена, как водится, было вовсе не храмовым и совсем не тайным. Так что теперь Руслан мог с легкостью прочитать полустертую надпись над главной террасой заброшенного дворца: «Станция Новый Афон». Вообще в Атон-джец сохранилось много старинных надписей, но смысл их по большей части оставался темен: как, к примеру, понять, что означает «Стоянка такси», или хуже того – «Грязелечебница, вход 100 рублей»?

Ниже, под горой, смутно виднелись в зелени плоские серые крыши Проклятых Башен – уродливых, с черным провалами окон, полуразрушенных солнцем, дождями и ветром. Проклятые Башни стояли на диво крепко, хотя их никто не чинил и не пытался там поселиться – разве что мальчишки пасли поблизости скотину. Видно, бывшие хозяева Башен, уходя, наложили на них крепкие заклятия. Хозяева эти звались кэрты.

Кто они были такие, эти кэрты, никто уже толком не знал. Враги – и все тут. Старики рассказывали, что давным-давно у людей Апсны с кэртами случилась война, которая навсегда изменила облик земли. Говорят, чтобы изгнать врагов, объединились все кланы, забыв о родовой вражде. Но кто победил в этой войне? «Конечно, мы! – с гордостью ответил бы любой мальчишка-пастух. – Ведь мы их выгнали!» Но старики качали головами – не все так просто. И начинали рассказывать сказки о временах, когда Апсны была могущественной и богатой страной, а дворцы, которые сейчас лежат в руинах, ломились от сокровищ. И где они теперь, эти сокровища? Кто их унес с собой, уходя? То-то же…

А еще ниже, по ту сторону рельсов, среди яблонь, гранатовых деревьев и грецких орехов пестрели черепичные крыши подворий рода Тура, к которому принадлежал Батал, и рода Сокола, откуда был Руслан. Парни дружили с детства, а с недавних пор считались первыми женихами в Атон-джец: оба сильные, ловкие и удачливые. Вдобавок Руслан имел знатных родственников в храме, а Батал был сыном лучшего охотника в городе и сам уже носил ожерелье из когтей барса, которого убил копьем один на один.

И вот они сидели на колоннаде и смотрели, как внизу конные мальчишки гонят мимо дворца стадо рыжих домашних туров.

– Интересно, куда ведет эта дорога? – задумчиво проговорил Руслан.

– Какая еще дорога? – зевнул Батал, глядя на рельсы. – Ни конному, ни пешему… Вон дорога!

Оглянувшись, он махнул рукой в сторону разбитого проселка, огибавшего дворец со стороны моря.

– А дядя Никифор сказал, что это была дорога.

– Так, может, он заодно скажет, куда она ведет?

– Он не знает. И никто на свете не знает.

– Ха! – сказал Батал, сплюнув вниз. – Я знаю. Она ведет прямиком в преисподнюю, к дэвам или кэртам, что на самом деле одно и то же. Всем известно, что Атон-джец – это пуп земли Апсны, а земля Апсны – это пуп вселенной. Значит, куда бы ты отсюда ни пошел – рано или поздно угодишь в Нижний Мир!

Батал умолк и сделал неожиданный вывод:

– Но сходить туда было бы здорово!

Руслан вздрогнул, словно друг прочитал его мысли.

– Почему ты так решил? – осторожно спросил он.

– А как же сокровища, которые утащили с собой изгнанные кэрты? Разве не достойное дело – отобрать их и вернуть обратно? Это будет подвиг, который прославит нас на всю Апсны!

Руслан хмыкнул.

– Я не верю в эти сказки об украденных сокровищах. Но если ты решишь пойти по этой дороге – я бы тоже с тобой пошел. Я давно уже мечтаю посмотреть, куда она ведет!

Батал несколько мгновений молчал, а потом сказал:

– Нет, если уж идти – так в разные стороны! Все равно мы наверняка встретимся в Нижнем Мире, а потом вместе накостыляем дэвам, или кэртам, или кто там еще водится в преисподней!

Тем же вечером они объявили о своем решении родичам.

Конечно, сначала их ни в какую не хотели отпускать, пугая опасностями и тяготами пути в неизвестность. Но потом, поняв, что упрямых юнцов не переубедить, – принялись всем родом собирать в дорогу. Столетний дед Ахра, глава рода Тура, призвал их к себе и приказал женщинам достать из сундука старинную одежду: пятнистый кафтан, штаны, шапку и высокие сапоги.

– Это не простая одежда, – прошамкал дед. – Много-много лет назад именно так одевались храбрые воины земли Апсны. Говорят, некогда она даровала невидимость и неуязвимость, но увы, те чары давно утрачены. Разделите эту одежду пополам: тебе, Батал, штаны и сапоги, а тебе, Руслан, кафтан с шапкой, – и пусть она внушает страх врагам, как и в древности!

Потом старец Ахра выгнал женщин и, кряхтя, склонился над особым сундуком. Когда он поднял крышку, в воздухе запахло прогорклым маслом.

– А это… – Старец с величайшей осторожностью развернул ворох промасленных тряпок и достал дырчатую трубку с прикладом и спусковым крючком как у самострела. – Знаете ли вы, что это?!

Руслан покачал головой. Батал сунулся вперед, получил по рукам и предположил:

– Оружие?

– Вот именно! К несчастью, чары, с помощью которых оно стреляло, тоже давно рассеялись. Поэтому я его вам не дам. Но посмотрите на него внимательно. Эта трубка несла верную смерть всем, на кого была направлена. Если вы увидите такую трубку в руках дэва или кэрта, у вас только два выхода: немедленно броситься ниц или бежать без оглядки!

– Воин рода Тура никогда не бежит перед лицом врага! – гордо сказал Батал. – И уж тем более не падает ниц!

На следующий день друзья сидели в темной келье верховного жреца, дяди Руслана, наслаждаясь прохладой после палящего дневного солнца. Отец Никифор – жилистый, седобородый, с ног до головы в черном, как требовала традиция, – рассказывал им всякое полезное о предстоящем пути. В основном – Руслану, ибо Батал все откровенно пропускал мимо ушей.

– Есть четыре стороны света, две из них – для дэвов, две – для людей. На севере – непроходимые горы, на юге – бескрайнее море, между ними протянулась земля Апсны. На востоке лежит страна Кэртпыла, обиталище кэртов… Ну, о войне вы знаете. Кэрты потерпели поражение, и, если они хоть немного похожи на нас, они нам этого вовеки не простят. Поэтому тот из вас, кто пойдет на восток, должен быть особенно осторожен. Особенно если он увидит такие магические надписи, – отец Никифор постучал по столу, чтобы привлечь внимание Батала. – «Пограничная зона», «Прохода нет!» и «Осторожно, мины!». Выучите их наизусть! Далее. По пути вы будете проходить большой разрушенный город Сухум – не сворачивайте туда, с тамошними кланами у нас дружбы нет, да и нечисти там в развалинах полно…

– А что вторая сторона? – с любопытством спросил Руслан. – Та, что на западе?

– Там все покрыто мраком, – сурово сказал дядя. – Недаром путь на запад идет через подземелья, под горой Богини-Матери! Легенды говорят, что там находилась страна Уруспыла. И судя по всему, с ней у нас вражды не было. А может быть, даже и союз. Но однажды что-то случилось – и на границе наших земель возникла непреодолимая стена!

– Трусы и предатели! – заявил Батал. – Кэртов испугались!

– Не все так просто, – возразил отец Никифор. – Признаться, в западную сторону я бы и сам с вами сходил, если бы не обязанности – так меня занимает эта загадка…

– А меня – нисколько, – сказал Батал. – Чувствую, ни добычи, ни славы там не найдешь. Я бы лучше пошел на восток, если ты, Руслан, не возражаешь.

Руслан и не возражал.

В ближайшее полнолуние был проведен еще один важный обряд. На берегу моря, в тайном месте, собрались мужчины обоих дружественных кланов, и отец Батала заколол жертвенного бычка. А колдун-гадатель – из тех, о ком особенно неодобрительно отзывались жрецы с горы, – взглянув на внутренности животного, поведал отважным юношам о будущем. Конечно, только то, что сумел разглядеть.

– Ужас и позор! Почет и добыча! Мудрость и тайна! – воскликнул он, потрясая окровавленной требухой.

А в ответ на нетерпеливые расспросы, кому же выпадет слава, а кому позор, и при чем тут ужас и тайна, только пустил пену изо рта и упал на землю, забившись в судорогах. Его оттащили в сторонку, а потом развели на берегу костры и до рассвета пили, ели и веселились, и под полной луной звучали ритуальные песни – род провожал воинов в поход.

Итак, следуя двум ржавым железным змеям, ведущим в преисподнюю, пережив множество мелких приключений, которых какому-нибудь пастуху вполне хватило бы на всю жизнь, Батал однажды вышел в зеленое сумрачное ущелье, и тут чутье охотника подсказало ему – вот оно! Цель уже близка!

Встреченные им накануне в лесу дровосеки предупредили, чтобы он вообще не ходил в эту сторону. Ущелье было безлюдным и пугающе тихим. К полудню железные змеи привели Батала к заброшенному городку, каких он навидался десятками за время странствий, но этот отличался от прочих. В нем не осталось ни единого целого здания, как будто стены крушил и разбрасывал какой-то пьяный великан. На некоторых уцелевших остались вмятины от его кулаков, а землю уродовали непонятные ямы. Вспомнив поучения отца Никифора, Батал принялся искать древние надписи – но не нашел ни одной похожей на те, что заставил его выучить жрец. После пятнадцатой надписи Батал заметил, что буквы в них совсем другие, неизвестные. «Язык дэвов!» – подумал охотник. Тогда он облачился в древние воинские штаны и сапоги, которые до времени нес за плечами, поверх рубахи повесил ожерелье из клыков барса, вычернил лицо боевой раскраской, взял в руки мощный лук и стал бесшумно, словно демон, красться вдоль рельсов дальше к востоку.

Целый день до вечера он шел не встречая ни зверя, ни человека. Лишь однажды из-за гор донесся долгий громоподобный рокот – хотя никаких грозовых туч в небе не наблюдалось. Батал удвоил осторожность. А к закату он набрел на Стену.

Стена тянулась от края до края – куда бы ни сворачивал Батал, везде была она. Стена вовсе не казалась заброшенной, как все прежние постройки. Наоборот, ни единый камень из нее не выпал, ни один железный столб не покосился, наверху грозно поблескивали металлические колючки и смотрели в лес выпученные стеклянные глаза, а земля под Стеной была старательно распахана на десять шагов в ширину. Зачем – это Батал догадался сразу. «Ага, – подумал он, – сейчас я туда полезу, и в борозде останутся следы. А потом кэрты вынут след и наведут на меня порчу! Как же, ждите!»

Стена озадачила его. По словам отца Никифора, она должна была стоять в другой стороне – на западе. «Не сбили ли меня дэвы с дороги? А, неважно! Раз уж я прошел такой путь – неужели я остановлюсь на последнем шаге? Но если есть Стена, должны быть и ворота!»

Он нашел ворота уже в темноте и долго изучал их, спрятавшись на дереве по соседству. Ворота вовсе не показались ему непреодолимыми. Правда, они глядели в чащу стеклянными глазами и были сплошь расписаны магическими знаками, но ведь и Батал отправился в поход не с пустыми руками. Родные духи подсказывали ему, что за дорогой следят невидимые сторожа, и он замирал, время от времени чувствуя на себе их пристальный взгляд. За воротами ярко горел свет, перемещались тени, слышались смех и голоса, железный лязг и мягкое ворчание – Батал так и не понял, какого зверя. Сначала охотник хотел было дождаться, когда кэрты – или дэвы, кто их разберет, – откроют ворота и высунутся наружу, но они и не думали выходить. К тому же, присмотревшись к ржавчине на петлях, Батал понял, что эти ворота вообще открываются очень редко – может, и никогда. «Ладно же, – решил он. – Тогда придется мне наведаться к вам!»

Просидев в ветвях дерева до полной темноты, он выждал, когда невидимые глаза от него отвернулись, прополз по земле до самых ворот, легко перелез через них и спрыгнул в пустой просторный двор. Видно, здешние сторожа слишком полагались на магию: Батал заметил лишь двоих часовых, причем один из них дремал на вышке, а второй вскоре широко зевнул и направился к дому с ярко освещенными окнами, откуда доносились веселые разговоры. Пока тот бродил по двору, Батал жадно разглядывал его, затаившись в тени стены. Надо же, как дэвы похожи на людей! Сторож выглядел его ровесником, да еще и в таких же пятнистых штанах. На голове у него косо сидела плоская голубая шапочка, а за спиной поблескивала почти такая же дырчатая трубка с прикладом, какую показывал дед Ахра. И вообще этот кэрт был растяпой. Дважды прошел мимо Батала, который стоял в паре шагов, особо не скрываясь, – и не заметил его.

Когда сторож повернулся и шагнул в сторону дома, Батал отклеился от стены и хлопнул кэрта по плечу. Тот вздрогнул и быстро обернулся; глаза у него стали как плошки. Миг – и в грудь Батала уперлась дырчатая трубка.

«Падай ниц или спасайся, беги со всех ног – вот твое единственное спасение!» – вспомнились ему слова деда. Но бегать от этого мальчишки-недотепы… Батал фыркнул и расправил плечи.

Кэрт что-то нервно пролаял, тыкая в него трубкой. Отважный Батал и глазом не моргнул.

– Вот это, – гордо сказал он, притрагиваясь к ожерелью из клыков, – защитит меня от вашего адского колдовства, и твой самострел обернется против тебя. А от врага я в жизни не бегал!

И он сделал шаг вперед. Палец кэрта надавил на спусковой крючок. Что-то сухо щелкнуло. Кэрт побледнел и нажал еще раз. И снова щелчок – и больше ничего. В третий раз он нажать не успел…

Батал не стал убивать смелого, но глупого юнца, который ни разу не сталкивался с могучей магией рода Тура, – просто оглушил его. В земле Апсны, где бок о бок живут десятки кланов, к убийствам относятся осторожно, ведь каждое из них влечет кровную месть. Но обобрать побежденного врага до нитки было его святым правом. Вскоре Батал, прихватив пожитки часового, а заодно все, что ему приглянулось на территории пограничной заставы, с тяжелым вьюком на плечах перелезал через ворота обратно. Кэрт, раздетый до трусов, остался лежать во дворе. Рядом с ним валялся только его автомат – Батал решил, что такое никудышное оружие ему ни к чему.

Еще в самом начале пути Руслан узнал, что мир совсем не таков, каким его видят жители Атонджец. Не успел юноша отойти и на полдня от дома, как рельсы нырнули под гору, в сырую кромешную тьму. Руслан зажег факел и бестрепетно отправился в преисподнюю. Он почти не боялся – ведь на шее у него висел кипарисовый солнечный крест, подарок дяди. «Оба вы с вашим другом – закоренелые язычники, – сказал дядя на прощание. – Но ты хоть иногда держишь уши и глаза открытыми. Возьми, авось поможет…» И что же – амулет таки помог! Руслан вошел во тьму, готовый биться с дэвами, но дэвы так и не появились, зато вскоре рельсы снова пошли наверх, а там и вывели его на свет – с другой стороны горы Богини-Матери! Руслан подивился искусному колдовству древних людей, которые сумели так спрямить себе путь, – и пошел дальше.

Несколько дней спустя рельсы привели его в огромный разрушенный город Гагр, где Проклятые Башни торчали на каждом углу, а десятки пустых беломраморных дворцов, по крышу оплетенных плющом и диким виноградом, террасами спускались к морю. Куда до них было скромной колоннаде дворца с надписью «Станция Новый Афон»! И в голову Руслана закралась опасная мысль, что если Атон-джец и сердце мира, то сердце маленькое и тихое…

В дороге он часто думал о непреодолимой стене, якобы возведенной на границе земли Апсны в древние времена. Как же должны быть серьезны причины, заставившие жителей таинственной страны Уруспыла возвести ее! «Предатели», – сказал Батал. Но предатели не отгораживаются от преданных. Не запятнали ли себя позором его предки? Конечно, изначальной причиной была война. Но, похоже, не только она…

После величественных развалин Гагра местность совсем обезлюдела. Больше на пути не попадались ни города, ни поселения, а встречные пастухи удирали от Руслана, словно он сам был дэвом. С несколькими ему удалось перекинуться парой слов. Пастухи предостерегали его, советовали не ходить дальше, тараща глаза и понижая голос, словно впереди его ожидало нечто ужасное и неназываемое. Спрашивал про Стену – сказали, что ни один человек до нее живым не дошел, только слышали далекий гром, а потом находили растерзанные тела на дороге.

– Спасибо, что предупредили. Значит, по дороге я не пойду, – сказал Руслан.

Пастухи только качали головами и смотрели на него как на сумасшедшего.

Через несколько дней пропали даже пастухи. Целыми днями юноша шагал себе по рельсам и не встречал ни единого человека. А земля вокруг была чудно хороша. Благоухали эвкалиптовые рощи, землю устилали огромные белые лепестки магнолий, зеленели поля дикой кукурузы, наливался и темнел оплетавший развалины виноград. Возле железной дороги начали попадаться какие-то огромные ржавые нелепицы. Как-то Руслан наткнулся на одну из них, приросшую колесами к рельсам. «Так вот на каких телегах они тут ездили!» – понял он и обрадовался – хоть одна небольшая тайна была раскрыта.

Но вот однажды Руслан наткнулся на стойбище странных людей. Они жили на берегу моря в ярких шатрах и внешне были совершенно не похожи на людей Апсны – бледнокожие, светловолосые и светлоглазые. Поначалу они испугались незваного гостя не меньше, чем пастухи, но потом, увидев, что он один, осмелели и принялись о чем-то расспрашивать. Увы, Руслан не понял ни слова.

– Уруспыла? – сказал он наконец наугад.

Старший из чужеземцев его вроде понял и что-то с жаром заговорил, указывая на запад. По всему выходило, что именно оттуда явились бледнокожие. «Но как же Стена? Как же гром, который разрывает людей на части?» – чуть не воскликнул Руслан – но они все равно бы его не поняли…

К Стене он вышел на следующее утро. Перешел по мосту через реку, спустился с рельсов и тут же наткнулся на железные ворота. Они были распахнуты настежь!

Вокруг царили запустение и сонная тишина, и не было видно ни единого человека, только голуби ворковали в тени. Руслан поискал надписи, о которых предупреждал дядя, но нашел всего одну и неправильную: «Зона карантинного контроля». Может, он еще не добрался до цели, и настоящая Стена будет дальше? Некоторое время Руслан выжидал, опасаясь ловушки, но потом ему надоело, и он вошел в гостеприимно распахнутые ворота.

Чем дальше он шагал, тем сильнее удивлялся. Нет, не это он ожидал найти в конце пути! Вдоль дороги тянулись какие-то груды железа, теснились покосившиеся домишки, лениво покачивались на ветру выцветшие полотнища… Все брошено, и брошено давно! И тут Руслан замер – он услышал голос.

Бормотание доносилось из домика, который выглядел покрепче и поновее других. Руслан подкрался к двери, осторожно заглянул внутрь, но никого не увидел, и только чуть позднее сообразил – бормочет сам дом! На одной из стен плоское окно мигало, бормотало, показывало чудеса. На колченогом столе рядышком сама собой кипела вода в кастрюле. Волшебное жилище варило еду и развлекало само себя! Руслан в ужасе выскочил наружу и поспешил дальше.

Чем дальше он шел, тем активнее вокруг становилась колдовская жизнь. Те ржавые нелепицы, которые догнивали по обочинам в земле Апсны, здесь проносились мимо так быстро, что Руслан даже не успевал испугаться. Другие пролетали в воздухе – то высоко и бесшумно, то низко, завывая и грохоча. Третьи стояли вроде бы неподвижно, но вдруг срывались с места и мгновенно исчезали вдалеке. А дома! Впереди уже виднелись стеклянные дворцы такой высоты, что прекрасные руины Гагра казались рядом с ними жалкими хижинами.

Там и люди начали попадаться навстречу. Поначалу Руслан здоровался и заговаривал со встречными – но они удивленно косились на него, видно не понимая языка, и проходили мимо. А потом людей на улицах стало столько, что Руслан онемел, да так и шагал, открыв рот, а ноги сами несли его дальше.

Стеклянные дворцы обступили его со всех сторон, заслоняя небо. Везде что-то продавали и покупали, со всех сторон доносилась музыка, на каждом углу показывали небывальщину висящие в воздухе окна, а людей было так много, что вообще не протолкнуться. Толпы полуголых мужчин и женщин, праздных, крикливых, в яркой, смешной и вызывающей одежде – они все куда-то неслись, так и норовя толкнуть Руслана. И при этом никто не обращал на него внимания, никому не было до него дела! Руслан попытался прочитать надписи, но не нашел ни одной понятной или знакомой. Да и что бы ему сказал, к примеру, указатель «Аэропорт Адлера» или переливчатая голограмма, рекламирующая шашлык из «немодифицированной баранины»?

К полудню Руслан почувствовал, что вот-вот сойдет с ума. Этот невероятный город совсем не нравился ему; одолела тоска по тишине и покою, тоска по дому. Он нашел место, с которого виднелись горы, повернулся и пошел обратно.

Усталый, голодный, к вечеру он наконец добрел до ворот в несуществующей Стене… И там его наконец кто-то окликнул.

Руслан живо обернулся на голос. На пороге волшебного домика, откуда он в таком страхе убежал утром, стоял старик и пристально разглядывал его пятнистую куртку. Закончив осмотр, старик нахмурился и что-то строго спросил.

– Я не понимаю по-вашему, – развел руками Руслан. – Мне ничего здесь не надо. Я иду домой.

– Эй, парень! – восхищенно воскликнул старик на языке Апсны. – Да ты с той стороны пришел, что ли? Ну-ка, иди сюда!

Вскоре они уже сидели за колченогим столиком и пили чай, а волшебный домик тем временем варил для них что-то мясное. Старик, хоть и говорил на человеческом языке, а приличий не знал и не давал Руслану спокойно поесть, одолевая расспросами. Сам он родился по эту сторону Стены и всю свою жизнь провел охраняя границу. А потом охрану сняли и границу открыли…

– А я и решил – тут останусь, – рассказывал дед. – Семьи нет, так зачем и куда мне уходить? Ага, вот и еда готова…

– Что это? – спросил Руслан, принюхиваясь.

– Как что? Манты с бараниной.

– Это же не баранина!

Старик захихикал.

– Да уж конечно! Натуральная баранина – это разве что в Сочи, в дорогих ресторанах. А ты небось и пельменей в жизни не видал? Ну, деревня…

Наевшись ненастоящей баранины, дед принялся рассказывать про то, что больше всего интересовало Руслана, – про Стену.

– Раньше-то, еще лет двадцать назад, тут все строго было! По периметру колючка под током, лазеры, тепловизоры… Да только зря деньги переводили – никто к нам с вашей стороны не лез. За последние тридцать пять лет – ты первый! И то удивляюсь, как дошел, – там ведь у вас все еще с войны заминировано…

– И с вашей стороны тоже никто к нам не ходит? – недоверчиво спросил Руслан.

– Какие-то «черные следопыты» иногда лазают, старое оружие ищут с металлоискателями. Но и они далеко не забираются – говорят, вы там совсем одичали, между собой режетесь и всех чужаков убиваете. К тому же с кэртами у нас отношения до сих пор прохладные, а все-таки это их территория…

– Как с кэртами? – изумился Руслан. – При чем тут кэрты? Их же еще наши прадеды прогнали!

– Прогнали – не прогнали… По закону это их земля. А на самом деле все непросто! После первой войны тут лет тридцать все кипело. Кэрты с войсками сунутся, люди Апсны их порежут, те вопят: урусы виноваты! Воюют с нами же на нашей земле – оккупация! А урусам только этого и не хватало. Им в Евросоюз вступать, а тут снова под боком то теракт, то диверсия… Сплошной урон международному престижу! И вот наконец собрались вместе с европейцами и сообща решили – оставить Апсны в покое. Кэрты говорят: «Хорошо, мы уберем войска, но пусть тогда и урусы тоже проваливают со своими «миротворцами»!» И тогда поставили две Стены: одна на востоке, другая на западе, и заключили договор об изоляции на пятьдесят лет…

– А как же люди Апсны?! – воскликнул Руслан. – Неужели их никто не спросил?

– Да твои же сородичи это и предложили! «А уходите все, – говорят. – Нам без вас спокойнее будет». Так и закрыли границу на замок – и стало тихо.

Руслан молча покачал головой. Он не знал, что ответить…

– Оставайся здесь, парень! – уговаривал его старик. – Что тебе там делать, в вашей глухомани? А тут цивилизация. Мы тут нынче, тьфу-тьфу, живем мирно, богато… Да ведь и не дойдешь до дома, на мине подорвешься…

– Нет уж, я лучше пойду, – сказал Руслан.

«Все это надо непременно рассказать старейшинам, жрецам… Дяде…» – думал Руслан на обратном пути. Пусть решают старшие… Но чем больше думал, тем яснее ему становилось, что решать-то надо ему. Если он поделится тем, что видел, и передаст слова старика – ему просто не поверят. Или скажут, что он попал в преисподнюю, и там его заморочили дэвы… А если поверят – не будет ли только хуже? Ведь если он вернется и расскажет, что никакой Стены больше нет, – не сделается ли их тихая и прекрасная земля такой же, как эта безумная Уруспыла? Не мудрее ли поступили его далекие предки?

Руслан вошел в Атон-джец в сумерках и сразу понял – в городе праздник. Весь род Тура гулял и веселился. На берегу горели костры и тянуло жареным мясом, женщины ходили, украсив лоб и запястья серебром, а на главных воротах подворья Тура, на месте прежнего оберега, конского черепа, висел новый – круглый стеклянный глаз с котел величиной, с коротким оборванным хвостиком. Вот только заставить его светиться местным колдунам не удалось. Не иначе как Батал вернулся домой! А вот и он сам – с ног до головы в новой пятнистой одежде и голубой плоской шапочке, стоит, подбоченившись, у костра и рассказывает о своем героическом набеге на кэртов, и все, даже старики, с благоговением ему внимают.

– Руслан! – радостно воскликнул Батал, заметив друга. – Наконец-то! Тебя уже и не ждали, думали, дэвы сожрали тебя под горой. Ну, где ты был? В преисподней? Или все-таки дошел до западной Стены? Ну, что там за ней?

– Нигде я не был, – ответил Руслан, опустив голову. – И никакой Стены не видел. Струсил и повернул обратно.