"Утро Земли" - читать интересную книгу автора (Борисов Алексей)

Цена справедливости (шестая новелла) 82 года после Утра Смерти Дальневосточное побережье, посёлок Надежда (на месте города Находка)

К дому коменданта подошли трое. Одним из троих был высокий, широкоплечий мужчина, одетый в поношенный камуфляж. Он поднял руку и постучался. Двое других – худощавая девица в чёрной кожанке, джинсах, и невысокий пожилой мужчина в старом армейском тулупе – встали у него за спиной.

Все трое были вооружены автоматами.

На стук ответили не сразу. Прошло немного времени, послышались шаги, и дверь распахнулась.

Комендант посмотрел на посетителей и жестом пригласил войти в дом.

Когда за ними закрылась дверь, он спросил того, кто носил камуфляж:

– Ну что, всё готово?

– Да, Константин.

– Хорошо, – комендант улыбнулся одними губами. А взгляд усталых глаз, сосредоточенный на чем-то известном ему одному, остался серьёзен.

Этот человек давно не отдыхал и очень давно не улыбался.

– Многие ропщут, – сказала девица в кожанке.

– Не удивительно, – заметил комендант, – Это будет опасный путь. Боюсь, не все смогут его преодолеть.

– Но вы поведёте их, – тихо добавил мужчина в армейском тулупе.

– Конечно, Иван. Сам пойду первым туда, куда пойдут остальные. Я тут почти закончил, осталось кое-что собрать, – комендант оглядел скудное убранство своего старого дома, давно превращенного из места для жилья в рабочий кабинет. У стен лежали стопки деревянных табличек с записями, темнела высокая оружейная пирамида.

В дальнем углу, на полке стояла радиостанция, а рядом поместилась простенькая динамо-машина, она работала на педальной тяге. На высоком столе по середине комнаты была расстелена старая, каким-то чудом найденная карта СССР.

Комендант осмотрелся, словно впервые увидел свое жилище, в котором прожил долгие годы. И сообщил подчинённым, что будет готов через полчаса.

Гости подробно доложили о ходе погрузки, после чего покинули дом коменданта. Люди поселка давно разведали окрестности, собрали по заброшенным базам армейскую технику. Теперь «Уралы» были заправлены топливом и готовы отправиться в путь. О том, чтобы разместить всех людей по тридцати машинам, не могло быть и речи. А в предстоящий путь должны были отправиться все пятьсот тринадцать жителей посёлка.

Поэтому каждый дизельный тягач обзавелся вместительными прицепами.

Многие люди не хотели расставаться со своим скудным, но милым сердцу скарбом. Не помогали ни угрозы, ни уговоры.

Когда до людей дошло, что ради выживания им надо держаться всем вместе, люди умерили свои претензии. И вот, после несколько недель лихорадочных сборов и заготовки припасов, караван приготовился к долгой дороге.

Комендант осмотрел собранные вещи. Аккуратно сложил старую карту, расчехлил оружие и проверил медикаменты. Последнее, что оставалось сделать – это упаковать радиостанцию и собрать динамо-машину. Но прежде чем это сделать, он включил её и попытался установить связь с Союзом Юга. На орбите всё ещё висел спутник связи, и удивительное дело, продолжал работать. Коменданту вновь удалось выйти на связь.

– Здесь Константин Корнеев, посёлок Надежда. Юг, вы меня слышите?

Несколько минут в эфире был только треск, потом донёсся слабый голос, он говорил по-английски.

– Это Николас, Союз Юга. Да, Константин, мы вас слышим. Поселок готов к эвакуации?

– Полностью. Всё собрано.

– Сколько вам потребуется времени, чтобы достичь побережья Италии?

– Если все будет нормально, мы успеем за три или четыре месяца. Если на пути будут зараженные земли, нам придется искать обход.

– Константин, вы понимаете, что в нашем распоряжении всего две подводные лодки? Мы не сумеем принять на борт всех.

– Понимаю, – мрачно отозвался комендант, – Но нет выхода. Пройдёт несколько лет и побережье вымрет. Липкая Зараза выползет из воды и начнёт пожирать сушу.

– Мы сожалеем, что у вас нет необходимых средств для борьбы с ней. И доставить эти средства мы не можем, субмарины не преодолеют Тихий океан с вашей стороны. Повсюду Зараза.

– Знаю, Николас, знаю. Мы это уже обсуждали.

– Вы уверены, что нет возможности связаться с остатками Японского анклава на острове Ниххон?

– Насколько мы знаем, после аварии реактора там никого не осталось. Остров вымер, он заражён радиацией.

– Очень жаль, – по ту сторону связи послышался вздох, – Тогда удачи, Константин. Мы надеемся, вы справитесь.

– Они уже в пути?

– Да. Если всё сложится удачно, то к вашему прибытию они обогнут Антарктиду, найдут проход в Заразе и по Атлантическому океану достигнут Средиземного моря. Если к тому моменту оно зарастёт, а у них кончится химия для борьбы с ней, мы все равно что-нибудь придумаем. Мы вас не бросим. Сейчас главное – держать связь.

– Справимся. Нет другого выхода.

– Ещё раз удачи. Постарайтесь добраться. И выжить. Нам горько об этом говорить, но дай Бог, чтобы не все добрались. Тогда не придётся выбирать, кому оставаться, а кому плыть на юг. Вы всё объяснили своим людям?

– Да, – ответил комендант, – Спасибо. Конец связи.

Корнеев отключил динамо-машину, разобрал, упаковал детали, сложил радиостанцию. С рюкзаком за плечами, с брезентовыми сумками в обеих руках он покинул свой дом. Возле крыльца уже стоял «Урал» с четырьмя прицепам. Головной в караване.

– Снимите и упакуйте антенну, – приказал комендант. Он побросал свои вещи в прицеп и забирался в кабину.

Сотни глаз следили за ним, но никто ничего не сказал. Всё давно было сказано.

Комендант бросил прощальный взгляд на покинутый посёлок, который был домом его народа с Утра Смерти, вот уже почти сто лет. А затем отдал приказ выступать. На самом деле комендант не сообщил своим людям всей правды. Они не знали, что на субмаринах не хватит свободного места, и кому-то придется остаться на обреченной земле.

Караван успел проехать чуть больше километра. Раздался сигнал свистка разведчика. Колонна остановилась, и комендант выбрался из машины.

Разведчик затормозил у головной машины.

– Что случилось? – обратился комендант к человеку на мотоцикле.

– Там впереди. Яркий белый свет. Пятно в человеческий рост. Висит в воздухе.

Константин насторожился и сразу вспомнил давнюю историю, которую рассказывал дед. Разумеется, тогда он в неё не поверил.

– Отойдите как можно дальше, наблюдайте со стороны, но не вмешивайтесь.

– Комендант, не ходите туда, это может быть опасно!

– Спасибо. Я знаю, чего ждать.

Разведчик с недоверием покачал головой, но спорить не стал.

Константин оставил за спиной гул машин на холостом ходу, тихие голоса, лязг оружия. Комендант шагнул сквозь заросли хилого кустарника, он ожидал увидеть там не только таинственный свет.

На поляне стоял мальчик-подросток, одетый в новые куртку и джинсы. Может быть, новыми они и не были, но комендант привык видеть старые вещи, сделанные до Утра смерти.

– Привет, – сказал Константин и поднял руку в приветствии.

Мальчик дернулся на возглас, выхватил пистолет и неумело поднял его.

– Не бойся, Томми. Меня зовут Константин.

– Вы… вы знаете, кто я? Я что, никуда не улетел? – озадаченно пролепетал мальчуган, но пистолета не опустил.

– Томми, Утра Смерти случилось восемьдесят два года назад. Мой дед, Руслан Корнеев, рассказывал мне, что однажды ты появишься.

– Дед? Ты его внук? – мальчик скривился от удивления и недоверия. Он продолжая сжимать в руках оружие.

– Да, вот смотри, – Константин медленно потянулся руками к воротнику, просунул пальцы под шарф и вытянул цепочку с кулоном, – Узнаёшь?

Томми опустил пистолет и потрясенно посмотрел на украшение. Он шмыгнул носом, убрал оружие в карман и боязливо приблизился к коменданту.

– Да, узнаю. А что с мамой?

– Томми, её давно нет с нами.

Мальчик нахмурился.

– Я понимаю, твой дедушка встречался с моей мамой.

– Это не то, что ты думаешь, – Комендант невольно смутился и объяснил, – Мой дед был женат на другой женщине.

Томми кивнул и прикрыл глаза. Константин заметил, что мальчика бьет озноб.

– Ты плохо себя чувствуешь?

Томми закусил губу и кивнул. Потом отвернулся и присел на землю. Его вырвало.

– Эй, Семён, Анастасия, живо сюда! – закричал Константин и склонился над мальчиком.

– Простите пожалуйста, я не хотел, это все радиация. Мы были там, – ему было стыдно, он оправдывался и старался не встречаться взглядом с комендантом.

Мальчик испуганно взглянул на новых незнакомых людей. Мужчина в камуфляже расстегнул походный медицинский портфель, а девушка в чёрной тужурке приготовила шприц.

– Томми, это мои друзья. Они помогут тебе. У нас есть лекарства от лучевой болезни.

Прошло несколько часов, и мальчику стало лучше. Константин мог отдать приказ отправляться ещё тогда, когда Томми перенесли в прицеп и уложили на раскладушку. Но мальчик хотел увидеть могилу матери, и Константин не смог ему отказать.

– Можешь идти?

Томми облизал сухие губы и опасливо опёрся ладонью о шершавый борт прицепа, собрался с силами и поднялся на ноги. Семён и Константин помогли ему спуститься на землю.

– Далеко? – спросил мальчик. Он растерянно смотрел в людские лица.

– Нет, иди за нами.

Мальчик попросил прочитать ему русское стихотворение выжженное на могиле. Томми догадывался, что смысл у стихотворений один и тот же, но ему хотелось услышать, как оно звучит по-русски. Мальчик сдерживал себя, пока Константин медленно читал русские слова. Но в конце не выдержал и зарыдал.

Он уткнулся лицом в тужурку Анастасии, вдыхал запах железа и солярки всхлипывал и вздрагивал. Женская рука гладила его по волосам, Анастасия всеми силами пыталась успокоить мальчика.

– Ничего, ничего, поплачь, малой, поплачь, – шептала женщина.

Томми не понимал по-русски ни слова, но он слышал участие в голосе. Вскоре он справился со слезами.

– Пора, Томас, – сказал Константин, когда мальчик успокоился и вытер лицо рукавом куртки. На лице остались тёмные разводы, но это сейчас не важно

– Нам надо отправляться.

Мальчик кивнул, но даже не посмотрел на взрослых. Пока он лежал в прицепе, напичканный медикаментами, комендант рассказал Томасу всё и Липкой Заразе, её распространении вдоль побережья и о том, как она тянет свои лапы на сушу. Комендант поведал о Союзе Юга, который обещает забрать их с обречённой земли, объяснил, куда направляется караван. Томми понял, какой ценой сейчас ценится время. Зараза вряд ли поглотит поселок в ближайшие месяцы, но есть риск, что зарастёт даже сравнительно чистая Атлантика. И тогда подводные лодки, отправленные к ним на помощь из Канберры, не смогут забрать людей, операция спасения будет сорвана.

– Я готов, сэр, – решительно сказал мальчик. В последний момент он опустился на колени и повесил на обелиск кулон, который когда-то носила возле сердца его мама.

Быстро прошептал молитву, встал на ноги и поспешил за комендантом.

Не прошло и получаса, как вереница машин двинулась в путь.

Им предстояла долгая и трудная дорога. Путь страшный в своей необратимости и уникальный по своей сути. Можно поставить под сомнение, что после Утра Смерти хоть кто-то из людей предпринимал столь длительный и опасный поход по неизвестному маршруту. Всё, что было у людей посёлка, это старая карта.

И раз за разом караван встречал препятствия. С чем-то можно было справится, а с чем-то – только смириться.

На разрушенном шоссе стояли трое. Мама и две девочки, лет по пять-шесть.

– Комендант, они просят взять их с собой, – доложил разведчик.

Он подрулил к головной машине, опёрся рукой о крыло, чтобы не упасть, приподнялся на педалях велосипеда и заглянул в кабину.

– Они могут быть заражены.

– Лучевую болезнь можно вылечить.

Константин вздохнул. Его лицо дрогнуло, но он взял себя в руки.

– При чём тут лучевая болезнь?

– Комендант, – прошептал разведчик.

Константин взял у Семёна бинокль, приоткрыл дверь и разглядел в отдалении фигуры в отдалении. Грязные, одетые в лохмотья люди обреченно стояли на дороге. Их кожу на руках и ногах покрывали нездоровые пятна. Коменданта передёрнуло.

– Мы можем освободить один прицеп, – осторожно заметил разведчик. Это было верным решением, так как припасы шли в расход, освобождалось место. Караван тратил пищу, запасы питьевой воды и горючее. Константин переглянулся с Семёном, тот кивнул.

Две пары армейских ботинок подняли пыль, когда стукнулись о старый и сухой дорожный грунт. С громким стуком захлопнулась дверь. Потом повисла тишина. Лишь заунывный ветер, трепал брезент над кузовом «Урала».

– Пойдёшь со мной, – сказал комендант разведчику, – Велосипед оставь.

Тот почувствовал неладное, но все-таки повиновался. Семён шёл чуть сзади. Когда они подошли к людям в лохмотьях на расстояние десяти шагов, Комендант вытащил пистолет с глушителем.

– Я не могу поставить под угрозу жизни моего народа, – сказал он, и посмотрел в глаза разведчику, – Поэтому.

Он сделал три быстрых выстрела. Тела Женщины и девочек упали на грунт вслед за золотом отстрелянным гильз.

– Это могла быть чума, тиф, что угодно. Я не знаю. И тебе надо было думать точно также, – добавил он.

– Но, – пролепетал разведчик.

– Больше ты не ошибёшься, – Константин вскинул пистолет и раздался четвёртый выстрел.

Комендант пошевелил носком ботинка каждое тело. Сделал по контрольному выстрелу и выщелкнул пустую обойму. Он слышал за спиной сопение Семёна, пока перезаряжал пистолет.

– Что?

– Патроны надо экономить…

– Я знаю, – кивнул Константин, – Дуй за бензином.

Когда Семён отошёл на расстояние, комендант громко, от всего сердца выругался. И прошептал молитву над телами.

«Уралы» стали объезжать останки, объятые дымным огнем.

Караван задержался: из-за костра машинам по две в ряд нельзя было проехать. Ни кто не задал коменданту ни единого вопроса. Даже Томми, который выглядывал из-за брезента и видел всё, что произошло.

На сопках стояло несколько приземистых зданий. Шоссе перед караваном перегородили противотанковые ежи, сложенные из старых рельсов.

– Что будем делать? – спросил Семён.

– Надо отправить кого-то на переговоры. Леонид?

Старшина из третьего «Урала» кивнул и зашагал обратно к своей машине. Анастасия и Иван молчали, курили папиросы, найденный в заброшенном складе.

– Боюсь, они не позволят нам разобрать ежи и проехать, – заметил Иван. Он выпустил струйку дыма и в раздумье проследил, как тает сигаретный след.

– Почему? – спросил комендант.

– Они нас давно заметили, это точно.

– А может быть, там все мертвы, – предположил Семён.

– Узнаем, – пожал плечами Константин и приложил к глазам бинокль.

Трое посланцев каравана медленно приблизились к зданиям. Но прежде чем они достигли крыльца ближайшего дома, в нём распахнулись ставни и воздух взрезали автоматные очереди.

– Шухер! – завопил Иван и бросился за борт «Урала».

Анастасия спокойно затушила папиросу и проговорила:

– Оттуда не добьют. А мы добьём.

На прицепе пятого «Урала» расчехлили гаубицу, и орудийный расчёт взялся за дело. Несколько снарядов превратили здания в руины. Ни жители вооруженного поселка, ни люди из каравана не видели смысла в дальнейших переговорах. Пеший отряд прочесал остатки зданий в дымной копоти. Если находили живых, добивали.

– Все погибли, – доложил Семён об участи первой группы парламентёров, – Ещё двое, Воронцов и Шейлина. Эти суки оказали сопротивление.

– Ладно, – коротко ответил комендант, – Похороните наших. И этих тоже похороните. А потом приступайте к расчистке шоссе.

На блокпосте оказалось пятеро бойцов. Так доложил разведчик.

– Они не стали в меня стрелять, просто порекомендовали убираться туда, откуда пришёл.

Комендант сверился с картой, и поглядел на старый дорожный указатель. Впереди – Иркутск.

– Если они нас не пропустят, придётся огибать Байкал с севера, по тайге не проедем.

Это странное, болотистое место когда-то было гигантским озером. Теперь то тут, то там лоснились вздутьями язвы Липкой Заразы, въедались в сухие стволы давным-давно мёртвых деревьев. От некогда великого пресного моря почти ничего не осталось.

– Мы не можем рисковать, – заметил Семён, – На то, чтобы обогнуть Байкал, понадобится несколько недель. Это если повезёт, и мы найдём приличные дороги.

– Тогда надо ударить первыми, – отрезал комендант, – Иван?

– Да?

– Сколько, по-твоему, потребуется?

– Один выстрел из гаубицы.

– Я не про блокпост. Насколько внушительно будет, если несколько «Уралов» проедутся по окраине Иркутска и дадут понять местным, что нас лучше не трогать?

– Достаточно внушительно, – нехорошо улыбнулся Иван, – Мы дадим пару очередей из пулемётов.

– Патронов почти нет, – возразила Анастасия.

– А много и не понадобится. Один залп из гаубицы.

– Два. Один придётся потратить на блокпост.

– Хорошо, два.

– Приступайте, – Константин дал понять, что разговор окончен.

Через час от каравана отделились четыре машины.

– С Богом! – крикнула вслед Анастасия.

Первый выстрел раздался спустя полчаса. Разведчики доложили, что блокпост уничтожен. «Уралы» беспрепятственно устремились к городу. Второй выстрел из гаубицы еле услышали. От места стоянки каравана до Иркутска было не меньше десяти километров. Комендант отправил следом группу разведчиков, но в назначенный срок они не вернулись. Так же как и четыре «Урала».

– По-моему, я слышал выстрелы противотанковых пушек, – прошептал Семён. Он сидел на пригорке и разглядывал даль.

Комендант тоже слышал раскаты. Он приложил к глазам бинокль и осмотрел край горизонта. В отдалении из-под колёс автомашин, а может, даже танков, потянулись длинные пылевые шлейфы.

– Уходим, – прокричал Константин, и водители бросились по машинам. Несколько пустых прицепов бросили прямо здесь.

Они оставили за спиной негостеприимный Иркутск, дорожную развилку и несколько противотанковых мин. Теперь путь каравана лежал на север, в объезд мёртвого Байкала.

Люди поселка преодолели длинный и долгий путь.

И вот мёртвая Италия встретила людей руинами растерзанных городов. Радиационный фон был не намного выше нормы, поэтому остатки колонны «Уралов» без промедления двигались к побережью.

Средиземное море пока действительно было чистым.

– Вижу их, пришвартованы у разрушенной пристани, – доложил Семён, с подножки «Урала». Он вглядывался в месиво серо-коричневых остовов строений, сплошь покрытых мертвенным бесцветным налетом.

– Там две подводные лодки. На бортах какая-то галиматья. Тьфу ты чёрт, на японском, что ли?

– Стоп караван! – закричал Константин.

Моторы заглохли.

– Опасность? – спросил Томми. Он уже сносно говорил по-русски. Благодаря заботам Анастасии его состояние улучшилось, но по пути ему не могли оказать квалифицированную помощь. Мальчик навсегда облысел, но ему теперь не грозит умереть от лучевой болезни.

– Сиди, сиди, – успокоила его девушка, – Боже, я не верю, что мы добрались, – прошептала она себе под нос.

– Не верю? – нахмурился Томми.

– Да нет, это я так, – отмахнулась Анастасия. Она всё больше сближалась с этим мальчиком из прошлого. Уже несколько раз, когда они спали в прицепе под одним одеялом, она слышала его шёпот. Мальчик невольно прижимался к ней, дрожал во сне от холода и страха. «Мама» – шептал Томми.

– Есть подозрение, что это японские субмарины, – объявил комендант на совещании в фургоне.

Подоспели командиры других машин. Некоторые просто стояли поодаль и нервно курили. Все ждали, что скажет комендант.

– Есть только один способ проверить, всё ли так, как мы думаем, – заметил Константин, – Мы уже пытались выйти на связь с Союзом Юга, но, спутник не отвечает. Возможно, это помехи. Так что пойдём туда. Я пойду. Семён?

Преданный товарищ в неизменном камуфляже вытянулся по стойке смирно.

– Остаёшься за старшего. Василий, Греченко? – комендант выхватил взглядом двоих из толпы, – Приготовьтесь. Мы выступаем немедленно.

Анастасия проводила взглядом коменданта, но ничего не сказала. Что-то странное было во всёй ситуации. Да, Константин выбрал тех, кто знает японский. Но что-то было не так, она это чувствовала.

Субмарины выглядели более чем внушительно. Корпуса возвышались над пирсами на добрый десяток метров, они во всей красе демонстрировали старые, изъеденные морем борта. На каждой рубке были символы. То, что вначале приняли за иероглифы, было символом, стилизованным пацификом. Справа и слева от пацифка были ещё по три знака, но что это за знаки, понять было трудно. Константин предположил, что это государственные символы Союза Юга.

Их ждали.

Едва трое посланцев каравана подошли к пирсу, люк одной из субмарин со скрежетом отъехал в сторону. На свежий воздух выбрался человек, одетый в старую тельняшку. На голове моряка красовалась потрёпанная бандана, руки и торс сверкали татуировками.

– Hello! Are you Konstantin Korneev? – спросил человек из субмарины.

– Yes, – ответил комендант.

Они продолжили беседу на английском языке.

– Мы готовы принять вас на борт. Двести человек. Увы, это всё, что мы можем сделать.

– Понимаю, – мрачно кивнул Константин. Из пятисот четырнадцати, с учетом Томми, до Италии добрались триста девять жителей посёлка. Теперь предстояло самое сложное.

– Вы понимаете? Могут возникнуть сложности, – заметил комендант.

– Ещё как понимаю. И я, честно говоря, не знаю, как смогу вам помочь. Если начнётся паника, резня, я отдам приказ на погружение. Попробуйте сами меня понять. У меня приказ. Я не могу подвергнуть риску Союз. Эти две подлодки – всё, что у нас есть.

– Хорошо, – сглотнул комендант, – Люди будут приходить маленькими группами. Если кто-то спросит, почему, вы ответите, что тут заметили банду мародёров. И поэтому приняли решение не рисковать. Большое скопление народа может привлечь их внимание.

– Надеюсь, это поможет вам ввести людей в заблуждение. А в нужный момент с меньшим числом людей легче справиться, – подумал моряк и согласился, – А как же они? – он осторожно кивнул в сторону людей за спиной коменданта.

– Они ни слова не понимают по-английски.

– Умно, – моряк дернул бровью, – Ну, тогда давайте поспешим с погрузкой.

Люди подходили к субмаринам маленькими группами, человек по десять, пятнадцать. На высотах, на крышах полуразрушенных домов и даже на редких деревьях несли вахту часовые. Они просматривали район, готовые предупредить о появлении мародёров. Они же докладывали по цепочке, что погрузка идёт нормально.

Томми оказался на борту субмарины в числе первых.

Его разлучили с Анастасией.

Как только лимит пассажиров был исчерпан, комендант собрал остальных людей на площади и произнёс:

– Мне жаль. Больше субмарины не смогут взять на борт.

– Ты нам не сказал, – начала Анастасия, положила руку на кобуру.

– Прекрати, – Константин предостерег её жестом, – Мы не могли этого знать заранее.

– Врёшь, – прошипела девушка.

Анастасия была не одна, рядом, на площади, собралось много людей. В основном – пожилые, такие не смогут за себя постоять. Люди услышали правду и зароптали.

– Пусть это так, – согласился комендант, – я сделал то, что мог. Иначе мы бы все погибли.

– А Семён твой, прихвостень этот, где? – разъярённо воскликнула Анастасия, – Уже на борту?

– Настя, он, – комендант не смог смотреть ей в глаза, отвернулся, – Он во главе команды снайперов, которые держат на прицеле всю площадь.

– Ах ты, сука!

– Остынь! Люди с субмарин тут же ретируются, если начнётся бунт, паника. Они меня предупредили.

Анастасия опустила руку, кобура осталась закрытой.

– Сволочь.

– Думай, что хочешь. Все припасы, а их немало, мы оставляем вам. Тут можно жить. Забирайтесь в горы, в Альпы, туда Липкая Зараза не доберётся.

Разговор исчерпал себя. Припасы были здесь же, на площади – несколько брошенных прицепов.

Константин повернулся и пошёл прочь.

Он сделал несколько шагов, услышал возглас Анастасии.

Остановился.

– Эй, комендант! – он стал оборачиваться, увидел краем глаза, как её рука с пистолетом тянется вверх.

Выстрел снайпера оборвал это движение. Девушка громко всхлипнула кровью и упала на мостовую. Кое-кто дёрнулся следом, раздалось ещё несколько выстрелов.

Больше никто не посмел приблизиться.

– Простите меня, – сказал он в пространство и пошёл прочь.

Ему в спину звучало людское молчание.

«То, что происходит сейчас, и то, что произойдёт позже… Хм, во всём этом запутанном хитросплетении судеб и событий стоило бы разобраться. Но, боюсь, сделать это предстоит кому-то ещё, а не мне. Может быть, когда-нибудь…

Моё имя Томас Гровер. Я гражданин Союза Юга. Странного, тихого государства, не похожего ни на что из того, что я видел в своей жизни раньше. Я родился почти сто тридцать лет назад в стране, которой больше нет. Что я чувствую по этому поводу? Ничего, пожалуй. Мир перевернулся с ног на голову, когда мне было всего двенадцать. Как и миллиардам других людей, мне предстояло погибнуть в Утро Смерти. В утро, когда наша бедная планета содрогнулась от атомного Апокалипсиса.

Но мне повезло. Мой отец, гениальный учёный своего времени, работал над проблемами физик времени. Забавный оборот получился. Но я не стану его зачёркивать, пусть так и будет.

Так вот, мой отец изобрёл прибор, способный локально ускорять время. И мы с мамой отправились в будущее, вернее сказать просто ускорили вокруг себя время. Я не понимаю, как это работает, мой отец мог бы все объяснить, но его с нами нет. Сейчас прибор изучают лучшие умы, Медиумы Союза. Они там, вроде, в чем-то и разобрались. Иначе не писал бы я эти строчки под копирку, чтобы потом… Но лучше я не буду забегать вперёд, а напишу кое-что по порядку.

Почти сто лет назад мы с мамой сделали первую остановку. Мы оказались на берегу Тихого океана, на территории бывшего государства Россия. Там мы встретили тех, кто пережил Апокалипсис. Горстку людей, замечательных и немного странных. Он почти не говорили по-английски, и, кажется, должны были считать нас врагами. А может быть, и нет. Что именно произошло в мире накануне Утра Смерти, они не знали. Так же как не знали это мы сами. До Утра Смерти наши страны существовали по разные стороны истории, по разные стороны света.

Но тех людей это не волновало. Они увидели в нас всего лишь двух несчастных путников на перекрёстке времён и войн. Приняли нас, помогли нам всем, что у них было, и приютили. Мы прожили несколько дней под одной крышей с замечательным человеком по имени Руслан Корнеев. Я уверен, он хорошо относился к моей маме. Он очень хотел чтобы мама выжила. Но этого не произошло. Так же как и я, она пострадала от облучения в Утро Смерти. И ей было не спастись.

Мама, мама, мне так горько вспоминать об этом, ведь я никогда тебя больше не видел и не увижу. Но я ровняюсь на того человека, Руслана, который, я знаю, сделал бы для тебя всё, что в его силах. И поэтому я поступаю сейчас именно так.

Что было дальше? Они, моя мама и Руслан, решили, что можно спасти хотя бы меня. И отправили меня в будущее. В надежде, что там, в грядущем, меня излечат от лучевого некроза.

Так и произошло. После того как я ушёл на много лет вперёд с помощью прибора, моей маме оставалось всего несколько недель или месяцев жизни. Я никогда не узнаю, что это было за время. Я уверен, что рядом с ней был Руслан.

Я оказался в нужное время и в нужном месте. Если бы я появился на окраине посёлка чуть позже, меня поглотила бы Липкая Зараза. Но я появился в тот самый миг, когда посёлок Надежда снимался с места, чтобы уйти от Заразы.

Кстати, любопытная эта вещь, Липкая Зараза. Во время Утра Смерти на Земле сгорела большая часть флоры. Та часть, которая выжила, подверглась мутациям. Всё эти мутанты тоже вымерли, только чуть позже. Потому как климат планеты изменился. Евразия была под снегом почти четверть века, там погибли лёгкие нашего мира.

Этому миру суждено было задохнуться. Но мир, он словно живой организм. Борется за жизнь. Планета поднатужилась всем своим израненным телом и на свет появилась Липкая Зараза. Это водоросли. Ужасные, хищные и вездесущие. Они заселяют малейший участок, где есть вода. При этом пожирают, поглощают и жгут всё живое и неживое, словно ползучая крапива. Но они вырабатывают кислород. Планета снова дышит полной грудью.

Медиумы Союза Юга научились сдерживать рост Липкой Заразы, и Австралия, где, собственно, это государство и существует, свободна от этой напасти. На многие километры от побережья простирается свободное, безопасное море.

Так вот, я оказался на окраине посёлка в тот самый момент, когда под натиском Липкой Заразы люди отступили. Союз Юга протянул им руку помощи, Медиумы послали на выручку две субмарины. Но им было не пробиться сквозь водоросли в Тихом океане, и людям Надежды предстояло пересечь всю бывшую Россию и часть Европы, чтобы достичь Средиземного моря и Атлантики. Там море ещё не успело зарасти.

Во главе посёлка оказался внук Руслана, Константин. Он и повёл людей в этот путь.

Пожалуй, я не стану описывать этот кошмар. Эту смерть, которая ждала нас на каждом шагу. И смерть, которую мы сами сеяли вокруг себя, пока добирались до субмарин. Когда-нибудь об этом напишут книги, история сгладит всё, что было.

Не хочу обвинять ни Константина, ни его друга и соратника Семёна. Никого. Не мне их судить. Я не стану судить Константина даже за то, что по его приказу убили Анастасию.

Они спасли меня. Они дали мне шанс выжить. Более того, излечили от лучевой болезни.

Но, после того как субмарины достигли Австралии, люди осознали, чего им стоил этот путь. Они припомнили этим двоим всё плохое, что было за время пути, особенно момент отплытия, когда выяснилось, что не всем удастся спастись. Вспомнили, не решились вершить правосудие, но так и не сумели простить.

И этим двум людям попросту не осталось места в обществе.

Это было давно, несколько лет назад. Константин попросил у Медиумов, это что-то вроде совета Старших, разрешения уйти в добровольное изгнание. Ему разрешили. Дали лодку и немного припасов. В тот день, когда Константин попрощался со мной и ещё кое с кем, кто находил в себе силы не гнать его прочь, лодка ждала на дальнем берегу. Он отправился туда один. Но Семён пошёл следом, и не сказал нам ни слова. Что там произошло между ними, мы никогда не узнаем. Говорят, кто-то слышал выстрелы. Много чего говорят. Но с тех пор не видели ни того, ни другого. Лодка исчезла.

А я отнёс прибор Медиумам, которые пытаются в нём разобраться. Я просил их, умолял лишь об одном. Дать мне шанс увидеть маму ещё раз.

– Томми, это высокая технология, – сказал мне Лестер, пожилой, седовласый африканец. Этот Медиум стал моим опекуном.

– Ну постарайтесь, вы же можете! – взмолился я.

Помню, как сидел на циновках в Храме и преданно глядел в глаза Медиуму.

– Мы постараемся, – печально улыбнулся Лестер и обнял меня, – Обещаю.

Они действительно постарались. И кое-что поняли в этом приборе. Прошло много лет, прежде, чем Лестер вновь вернулся к этой теме.

– Мы не можем отправить тебя в прошлое, это не возможно. Но, кажется, этот прибор оставляет за собой что-то вроде энтропийного следа. Вот, мы настроили его. Держи, – морщинистая рука извлекла из складок бирюзовой мантии прибор. Он был разобран и собран заново, я это увидел сразу. Где-то чего-то не хватало, где-то что-то прибавилось.

– Что я могу сделать?

– Ты можешь отправить в прошлое письмо. И ещё что-нибудь. Оно окажется в том самом месте, когда прибор активировался. И прибор выключится. Его потом, наверное, смогут включить заново.

– Да? Господи, а что же мне тогда сделать?

– Решай сам. Ты можешь, по крайней мере, написать письмо своей маме.

Я взял прибор и отправился к себе домой. Чтобы сесть и написать эти строчки.

Что будет дальше, что было тогда, я не узнаю. Я хочу попробовать изменить прошлое. Пусть это приведёт к другому будущему, будущему, в котором, возможно, мне не будет места. Такому мне, который я сейчас есть. Но скажите, разве это не странно, разве это не чудесно?

Отдать свою жизнь ради того, что этого действительно стоит.

Я напишу письмо маме и Руслану. Напишу всё как есть. Может быть, они сумеют. И приложу к письму кое-что ещё. Совсем немного. Но этого должно хватить.

Здравствуй, мама.

Они стояли на заснеженной поляне. Руслан чуть поодаль, Минди и Томми держали друг друга в объятиях. Настало время проститься навсегда.

– Береги себя, – сказала Минди, и в последний раз коснулась рукой сына.

– Да, мама. Я буду осторожен.

Томми поднял руку к прибору и нажал на кнопку.

Воздух вспыхнул. Светового пятна не возникло. Но на снегу перед ними оказался маленький свёрток.

– Что это? – ахнула Минди и опустилась на колени.

– Мама? – опешил Томми.

– Погоди-ка. Тут письмо. О, Господи, Томми я не понимаю. Это твоё письмо.

Руслан опустился на снег рядом с Минди.

– Что это?

– Письмо от Томми. Я ничего не понимаю. Подожди, подожди, – Минди всхлипнула, – Нет, я не могу это читать. Прочти сам.

Руслан взял в руки письмо. И начал читать вслух. Минди и Томми слушали его и боялись прервать. В письме говорилось о том, как можно изменить будущее.

– Это немыслимо, – покачал головой Руслан, – мы не можем…

– Что не можем? – произнесла в слезах Минди.

– Отправиться в будущее все вместе.

– Почему?

– Минди, ты же сама говорила, прибор разряжен. Хватит только для Томми, – отрезал Руслан.

Минди закрыла лицо руками. Её тело тряслось в беззвучном рыдании. Руслан хмуро вертел в руках лист бумаги, исписанный мелким почерком.

– Мам, посмотри, что в свёртке, – сказал Томми.

– Что там, солнце?

Минди ахнула, Руслан удивленно дернул бровью, а Томми радостно вскрикнул.

Внутри свёртка лежали два небольших аккумулятора.

Константин оставил за спиной гул машин на холостом ходу, тихие голоса, лязг оружия. Комендант шагнул сквозь заросли хилого кустарника, он ожидал увидеть там не только таинственный свет.

На поляне стоял мальчик-подросток, одетый в новые куртку и джинсы. Может быть, новыми они и не были, но комендант привык видеть старые вещи, сделанные до Утра смерти.

Комендант оставил за спиной гул машин на холостом ходу, тихие голоса и лязг взятого на изготовку оружия. Константин шагнул сквозь хилые заросли кустарника, туда, где ожидал увидеть таинственный белый свет.

Он увидел свечение. Ореол растаял и высветил три фигуры. Мальчика, женщину и мужчину.

– Ох – выдавил из себя Константин, – Дед говорил мне.

– Быстрее! – произнесла Минди, – Помогите ему.

– Что случилось? – Константин насторожился, но все-таки подошел поближе.

– Я не знаю, посмотрите, пожалуйста.

– Сейчас, конечно.

Комендант склонился над телом Руслана.

– По-моему…

Руслан резко перевернулся. Схватил Константина за воротник и притянул к себе. Зажал рукой рот.

Минди встала в стороне так, чтобы люди из каравана не могли увидеть, что происходит на поляне.

Константин изумлённо вытаращил глаза.

Ствол пистолета в руке Руслана упёрся в кадык коменданта. Томми обхватил Константина сзади, не дал ему вырваться.

– Прости, у меня нет другого выхода, – прошептал Руслан. И нажал на курок.

Они и правда были похожи. С убитого быстро сняли верхнюю одежду, а свою Руслан отдал Томми. Одеть труп было непросто, но они справились. Руслан придирчиво оглядел себя в зеркало, которое дала ему Минди.

– Вот сейчас самое время проверить, действительно ли люди слушаются его беспрекословно.

– Нам придётся это сделать, – спокойно прошептала Минди.

– Да, назад пути нет, – Руслан попытался приободрить себя и Томми. Он подмигнул мальчику.

«Комендант» вернулся в конвой. За ним шли женщина и мальчик.

– Это Томми и его мама. Я вам рассказывал.

Семён, Анастасия и Иван озадаченно посмотрели на незнакомцев. Из-под брезентов, из прицепов, многие пары глаз так же изумлённо смотрели на гостей.

– Они получили дозу радиации. Немедленно окажите им помощь.

Семён и Анастасия поспешили за медикаментами.

– Так, караван возвращается в посёлок.

– Но комендант, – начал было Иван.

– Это приказ. Мы не поедем в Италию. По крайней мере, в ближайшее время. Надо кое-что проверить.

– Что проверить? – насторожился Иван.

– Иди за мной. Есть разговор.

Караван вернулся в посёлок. Немного позже снарядили лодку, и несколько человек отправились в экспедицию, ее возглавил Руслан.

Но Руслану пришлось забыть свое имя. Теперь он откликался на имя Константин.

– Если я правильно помню, японские конвертопланы работают на водяных двигателях. Если уцелел хотя бы один, мы переправимся в Австралию за несколько дней.

– Комендант, остров заражён радиацией.

– У нас есть лекарства. Так что рискнём. Я не требую и не приказываю. Я прошу. Иван, Семён, Анастасия. Вы мои верные соратники. Пойдёте со мной?

Они призадумались.

– Я знаю, это опасно.

– Ничего, командир, – Семён похлопал его по плечу, – Куда ты, туда и мы. Отправляемся.

Прежде чем высадиться, они проплыли вдоль побережья. Повсюду зеленели хищные заросли Липкой заразы, не так-то просто было найти место для высадки.

Это было опасное предприятие, но им повезло. На дальней оконечности острова фон оказался нормальным, там и нашли ангар с двумя конвертопланами.

Руслан когда-то наблюдал, как японцы управляются с техникой, так что теперь ему не составило труда завести машины. За несколько часов он обучил управлению своих спутников.

– Откуда ты всё это знаешь? – удивилась Анастасия.

– Дед рассказывал, – отмахнулся «Константин».

Первыми на погрузились женщины и дети. Руслан, как опытный пилот, сам сел за штурвал и оставил Ивана за старшего. Рядом в креслах устроились Минди и Томми.

– Ну что же, кажется, у нас получилось.

– Да. – прошептала Минди и взяла его за руку.

– Ну, тогда в добрый путь! – улыбнулся Руслан.

«В это день я проснулся раньше обычного. Меня посетило странное ощущение. Я знал – что-то происходит. Что-то и так, и не так. О, Боже! Я оглядел себя в зеркало. Оттуда снова смотрит двенадцатилетний мальчик, и у него на голове опять растут волосы!

Я распахнул дверь дома, выбежал на площадь и побежал прямо к Храму.

– Лестер!

Медиум повернулся и посмотрел в мою сторону с недоумением.

– О, Господи, мальчик. Ты кто такой?

Я вздрогнул.

Ну да, конечно. Этот мир, эта природа, они как-то реагируют на всё безобразие, которое вытворяют люди. Иногда реагируют странно.

– Ничего. Я, пожалуй пойду. Спасибо, Лестер.

– Стой. Кто ты, за что спасибо!?

– Не важно.

Я оставил Медиума в полном замешательстве. Со мной что-то не так. Ужасно болит голова, и я чувствую внутри какое-то течение. Как будто я таю, растворяюсь. Не знаю, как объяснить. Сегодня произойдёт то, чего я ждал. Мы смогли. У нас получилось.

Я покинул город и отправился к вершине ближайшего холма.

Там.

Оттуда.

Знаю.

Я смотрел на горизонт и ждал. Прошло немного времени. Над пустыней темнели две точки, они приближались, и в небе возник ровный рокот моторов.

Там, в одной из машин, моя мама, Руслан.

И я сам. Но какой? Это не важно. Он тот, кому суждено жить. Тот я, у которого есть весь этот мир, есть всё его будущее. Оно уже не моё. Но оно есть. Я чувствую, что таю, растворяюсь в этом мире и в этом будущем.

Смешно. Оказывается, в мире ещё есть какие-то законы. Какая-то логика. Какая-то справедливость. Даже, после того, что мы с ним сделали.

Но я таю. Меня уже почти нет. А значит, я поступил правильно».

В последний миг голодный ветер отобрал у пустоты исписанный лист, и лист полетел по воле ветра.