"Владимир Сергеевич Бушин. Эоловы арфы (Роман в новеллах) " - читать интересную книгу автора - Корректор <Новой Рейнской> и одновременно заместитель председателя
Рабочего союза? - не без лукавства спросил Гейгер. - Да, и заместитель. - Это был факт, общеизвестный в Кёльне. - Рассказывал и о том, какой отпор он дал воспитательной речи Левиса. - Смею вас уверить, - Гейгер осторожно протянул по направлению к собеседнику руку, - это прежде всего потому, что сам Шаппер чрезвычайно невоспитанный человек. И вообще, господин Энгельс, вы никогда не задумывались, в какую компанию вы угодили в редакции <Новой Рейнской газеты>? - Что вы хотите этим сказать, господин исполняющий обязанности? - настороженно спросил Энгельс. - Я хочу сказать, задумывались ли вы о том, что за люди окружают вас в редакции... Тот же Шаппер! Он дважды сидел в тюрьме. А Вильгельм Вольф, член вашего редакционного комитета! Тоже два раза сидел, причем первый раз его осудили на восемь лет, но помиловали через пять лет из-за болезни. И оба они не закончили курса в университетах. А Веерт даже не окончил гимназии. Неучи! - В таком случае, к числу неучей отнесите и меня, - с насмешливой покорностью склонил голову Энгельс. - Ведь я, как Веерт, тоже не окончил даже гимназии. - Как? - изумился Гейгер. - А ваша всем известная в Кёльне эрудиция, знание языков... - Да, кое-что мне удалось приобрести, но все это - шутливо, вне наших прекрасных официальных очагов просвещения, как-то так, между делом. - Энгельс покрутил пальцами перед глазами. чем не бывало продолжал Гейгер. - Вы не кончали университетского курса, но вам, талантливому, трудолюбивому человеку, это не помещало стать и образованным, и воспитанным. <Ну и ну! - подумал Энгельс. - Вот я у него уже и воспитанным стал. Иптересно, куда он клонит?> - А Дронке! - явно щеголяя своей осведомленностью, продолжал Гейгер. - Хотя он и получил в Боннском университете звание доктора юридических наук, но это же разбойник разбойником! За оскорбление в своей книге <Берлин> его величества короля Пруссии он был приговорен к двум годам заключения. Вы знаете все это? - Первый раз слышу! - воскликнул Энгельс с таким видом, что трудно было понять, смеется он или говорит правду. Гейгер решил, что ему выгоднее принять его слова за чистую монету. - Вы не знаете и о том, что в ваш редакционный комитет он угодил прямо из крепости Везель, откуда бежал вскоре после известных февральских событий в Париже, - у Гейгера не поворачивался язык произнести слово <революция>, - и незадолго до столь же известных событий в Берлине? - Что вы говорите! Кто бы мог подумать! На вид такой скромный парень, и ведь очень молодой. К тому же пишет стихи и прекрасно знает латынь. Если б вы слышали, как он произносит речь <О величии римлян>! Теперь было совершенно ясно, что Энгельс насмешничает, он устал от Гейгера, и ему захотелось немного развлечься. Гейгер решил, что такое нарушение благопристойности он уже не может оставить незамеченным, и потому довольно строго сказал: |
|
|