"Эдгар Райс Берроуз. Закоренелый преступник ("Билли Байрн" #2)" - читать интересную книгу автора

Иногда мне кажется, что мне придется в конце концов его вытурить.
- Кто такой Джемс? - спросил Билли.
- Джемс? О, Джемс - мой лакей, - спокойно ответил поэт.
Билли взглянул на него с недоумевающим видом и попробовал густой темный
напиток в оловянной кружке.
- Это кофе! - объявил он тогда. - А вы сказали, будто это амброзия.
- Я только желал посмотреть, узнаете ли вы кофе после моей варки, мой
друг, - вежливо ответил поэт. - Я весьма польщен, что вы сразу догадались по
вкусу, какой напиток вы пьете.
Несколько минут прошло в молчании. Оба сосредоточенно ели, передавая
друг другу оловянную кружку и отрезая или, вернее, отрывая куски мяса от
наполовину изжаренной курицы. Билли первый прервал молчание.
- Я думаю, - сказал он, - что вы хотели меня просто обморочить с вашим
Джемсом и амброзией.
Поэт расхохотался.
- Надеюсь, вы не обиделись, - сказал он добродушно. - Вы знаете, мир
так скучен, что нужно чем-нибудь скрашивать жизнь. Если у человека нет
денег, чтобы купить себе развлечение, он должен его сам придумать.
- Я и не думал обижаться, - уверил его Билли. - Скажите-ка мне еще
разок о "Пенелопе с поцелуями на устах" - и тогда вы можете сколько угодно
надо мной подшучивать!
Поэт охотно исполнил просьбу, а Билли, устремив глаза на огонь, видел в
языках пламени лицо той, которая для него была тоже Пенелопой.
Когда стихотворение было прочитано, Билли поднял помятую оловянную
кружку с кофе.
- За здоровье Ниббса! - сказал он и, отпив, передал кружку своему
новому другу.
- Да, - повторил тот, - за здоровье Ниббса и... Пенелопы!
- Выпейте побольше, - откликнулся Билли Байрн.
Поэт вытащил из кармана кисет с табаком и скомканную бумагу.
- Не желаете ли покурить? - спросил он.
- Я не особенно люблю курить чужой табак, - ответил Билли, - но быть
может когда-нибудь я с вами расквитаюсь. А курить мне сейчас здорово
хочется! Должен вам сказать - меня дочиста обобрали. У меня нет ровнехонько
ничего.
Билли протянул руку за табаком и папиросной бумагой. Его запястье
обнажилось и при свете огня ясно проступили следы железных наручников. При
падении с поезда, металл сильно вдавился в мясо и оставил глубокий след.
Взгляд поэта случайно упал на эти следы. Он чуть заметно приподнял
брови, но ничего не сказал и продолжал беседу.
Оба закурили. Поэт читал отрывки из Сервиса и Киплинга, а затем снова
вернулся к Ниббсу, который оказался его любимым поэтом. Билли слушал и
думал.
- Вы идете в какое-нибудь определенное место? - спросил он вдруг, когда
произошел перерыв в декламации.
- На юг или запад, мне все равно, - ответил поэт. - У меня нет ничего
определенного, всякое место годится, лишь бы это не был север или восток.
- Совсем, как и мне! - воскликнул Билли.
- Тогда давайте путешествовать вместе, - предложил поэт. - Мое имя
Бридж.