"Эдгар Берроуз. Тарзан неукротимый" - читать интересную книгу автора

террасам деревьев. Он шел к ущелью, в котором томился лев Нума.
Осторожно приблизившись к краю отвесной скалы, Тарзан огляделся. Нумы
нигде не было видно. Тарзан потянул носом воздух и напряг слух, но ничего не
почувствовал. Тем не менее, Нума должен был находиться в пещере. Хорошо бы
он спал: многое в плане Тарзана зависело от того, обнаружит его лев или нет.
Человек-обезьяна медленно перевалился через край скалы и начал бесшумно
спускаться вниз. Он часто замирал, обращая свои глаза и уши ко входу в
пещеру, видневшемуся футах в ста, в конце ущелья. Спустившись на дно ущелья,
Тарзан полностью осознал всю опасность своего положения. Если бы лев
появился в эту минуту, Тарзан, прижатый к скале, не смог бы взобраться по
ней, потому что для этого требовался разбег, по крайней мере, в двадцать
футов.
Тарзан поправил тяжелые мешки, еще раз осмотрелся и осторожно двинулся
по направлению к дереву. Когда он добрался до цели, то заметил, что голодный
лев не только содрал кору, но добрался до древесины. Однако самого Нумы
нигде не было видно. Подтянувшись, Тарзан забрался на нижние ветки. Он уже
начал сомневаться, находится ли Нума в пещере вообще. Может, он сумел
сдвинуть камни, которыми Тарзан завалил внешний выход? А может, он умер? Но
это было маловероятно, так как человек-обезьяна всего лишь несколько дней
назад притащил ему туши оленя и гиены. Он не мог умереть и от жажды; воды в
ручье было достаточно.
Тарзан решил спуститься и обследовать пещеру, но, поразмыслив, пришел к
выводу, что гораздо безопаснее попытаться выманить зверя из укрытия. Он
издал низкое рычание. В ту же минуту в пещере послышалось движение, и вскоре
появился Нума, изможденный, но с горящими от бешенства глазами. Когда лев
заметил среди ветвей Тарзана, ярость его усилилась. Это существо являлось
причиной всех его бед и страданий, но, кроме того, годилось в пищу.
Нума предпринимал отчаянные попытки добраться до своего обидчика,
дважды он подпрыгивал так высоко, что цеплялся за нижние ветки, но оба раза
срывался и тяжело падал вниз. Рычание его было страшно, но Тарзан, чувствуя
себя в безопасности, лишь подсмеивался над ним, понимая, что лев понапрасну
тратит силы, и без того подорванные голодовкой.
Наконец, человек-обезьяна встал, отвязал веревку, сложил ее аккуратно в
кольцо в левой руке, в правую взял петлю и плотно прижался к стволу дерева.
Он принялся дразнить Нуму, осыпая его бранью, а когда доведенный до
бешенства лев встал на задние лапы, чтобы передними достать обидчика, Тарзан
ловко набросил петлю ему на шею.
Быстрым движением человек-обезьяна натянул веревку, и Нума остался
стоять на задних лапах, беспомощно перебирая передними. Медленно
передвигаясь, Тарзан повернул Нуму так, чтобы он не смог достать ствол
дерева и укрепил веревку, оставив льва в подвешенном состоянии. Затем
человек-обезьяна сбросил вниз все пять мешков из свиной кожи и спрыгнул сам.
Нума с остервенением рвал травяную веревку своими могучими лапами. В любую
минуту он мог оборвать ее, поэтому Тарзану приходилось торопиться.
Сначала он набросил большой мешок на голову льва и затянул ремень
вокруг шеи. Затем, изрядно попотев и едва увернувшись от острых как бритва
когтей Нумы, связал ему все четыре лапы. К этому моменту попытки льва
вырваться на волю почти прекратились - он задыхался. Подобный исход не
входил в планы Тарзана, поэтому он вновь взобрался на дерево, отвязал
веревку и опустил льва на землю. Спрыгнув вниз, Тарзан ослабил петлю на шее