"Юрий Бурносов. Революция. Книга 1. Японский городовой ("Этногенез" #4)" - читать интересную книгу автора

сушить... Адмирал Путятин подойдет - тоже с нами плыл, царствие ему
небесное - и спросит: "Что, братцы, сушим?!" Сушим, говорим, ваше
превосходительство, как не сушить! Господин писатель Гончаров, говорят,
очень завлекательно это плавание потом в своей книжице описал. Может, и про
меня там есть. Как домой вернусь, всенепременно куплю.
С этими словами матрос первой статьи аппетитно захрустел луковицей.

* * *

Полуброненосный фрегат "Память Азова", всего лишь без малого три года
назад спущенный на воду со стапелей Балтийского завода, вошел в бухту
Нагасаки 5 апреля 1891 года. Двадцатидвухлетний цесаревич Николай стоял на
кормовом мостике и задумчиво гладил пальцами двуглавого орла, в качестве
украшения прикрепленного к компасу. Внизу, на палубе, порыкивала в клетке
пантера и бродили туда-сюда два слоненка, прикованные цепями, словно
кандальники: это была лишь часть дорожных приобретений и подарков из Индии и
Сиама.
Длинную бухту, вытянувшуюся с юго-запада на северо-восток, цесаревич
нашел весьма красивой. Однако его глаз куда более радовали российские
корабли, вставшие на рейд Нагасаки в связи с прибытием "Памяти Азова"; а
собралась тут значительная часть Тихоокеанской эскадры, начиная с крейсеров
"Владимир Мономах" и "Адмирал Нахимов" и заканчивая пароходами Добровольного
флота. К кораблям уже устремились сотни японских лодчонок разного размера -
местные жители везли товары на продажу.
Рядом с Николаем что-то лихорадочно записывал в блокнот князь Эспер
Эсперович Ухтомский - поэт, журналист и издатель. Ухтомский собирался по
возвращении издать печатный труд о плавании фрегата. Цесаревич и сам
понемногу заносил в дневник впечатления от путешествия, а их хватало. Чего
стоила хотя бы встреча в греческом Пирее с дорогой крестной - королевой
эллинов Ольгой, прибывшей на корабль с королем Георгом. Тогда в число
офицеров фрегата был включен принц Георгий Греческий, который стал Николаю
верным товарищем и конфидентом во всех затеях, порой весьма авантюрных.
В Египте они взбирались на пирамиды фараонов - весьма утомительное и
скучное занятие, кстати сказать. Фараоны строили долговечно, но некрасиво и
бессмысленно, то ли дело Исаакиевский собор, к примеру.
К тому же именно из-за египетских похождений пришлось отправить домой
Жоржа - так цесаревич звал своего брата, великого князя Георгия
Александровича. Жорж был сам виноват: вначале закрутил амор с красавицей
итальянкой и катал ее по рейду на шустром паровом катере, отчего братца и
продуло. А после поездки к пирамидам он еще и поспал на сквозняке у окна...
Потому в Индии охотиться на слонов и аллигаторов пришлось уже без
захворавшего Жоржа, который уплыл домой на "Адмирале Корнилове" (Примечание
автора: Тело Георгия Александровича было обнаружено на окраине грузинского
поселка Абастуман, где он лечился, в 1899 году не менее чем через несколько
часов после наступления смерти. Официальным расследованием так и не было
установлено, при каких обстоятельствах наступила смерть и как он провел
последние часы своей жизни, что было весьма необычно, учитывая титул и
статус покойного. Есть любопытная информация, что именно за причастность к
убийству Георгия Александровича большевиками (!) в 1918 году был казнен
князь Багратион-Мухранский, наследник грузинских царей).