"Сергей Буркатовский. Черепаший галоп или Титановые звезды маршала Каманина" - читать интересную книгу автора

но тащили. Советские микросхемы оставались самыми большими микросхемами в
мире но, по крайней мере, перестали выходить из строя, когда им
заблагорассудится. Более того, не столь возвышенные рода и виды вооруженных
сил решили, что пусть у них труба пониже и дым пожиже - но сами они ничуть
не хуже. И приняли тот же стандарт. От такого огорчения у некоторых
магистров на ушах начала проклевываться шерсть, но основная масса сдюжила.
Переломным моментом оказался 71 год. Когда из четверки "Марсов" отработал
программу только "Марс-5", передавший с орбиты снимки марсианской
поверхности, а остальные либо промазали, либо сдохли, в Воронеже устроили
генеральную репетицию очередного 37 года. Посадили только одного (помимо
раздолбайства раскопали нецелевое использование средств), но количество
высокопоставленных пенсионеров резко возросло.

Впрочем, у Челомея была своя поляна. Освобожденный от участия в
создании тяжелой РН и имея приемлемый по грузоподъемности "Протон", он
бросил все силы КБ на создание орбитальной станции "Алмаз". На
долговременной станции предполагалось отрабатывать системы космической
разведки, целеуказания и оружия "Космос-Космос" и "Космос-Земля". Запуск
планировался на конец 69 года, но возникли существенные трудности.

Положение с надеждой и опорой всей советской пилотируемой программы -
кораблем "Союз" и его родственниками (ЛОК, Л-1, военным "Союз-IV") было
отвратительным. После гибели Комарова выяснилось, что как на СА "Союза", так
и на СА Л1 парашюты выходят максимум в 30% случаев. Пилотируемые полеты были
приостановлены на полтора года.
С отработкой стыковки, несмотря на внешне приемлемое состояние дел,
тоже не все ладилось. Две автоматические стыковки в этот период были
удачными лишь частично (впрочем, об этом знал ограниченный круг лиц) -
механический захват произошел, но стягивание и электрический контакт
оставались невозможными. Что уж говорить о герметичном переходе. В мае 68-го
Береговой вообще не смог состыковаться, на этот раз уже вручную. Это была
просто какая-то феерия - навигационные огни на пассивном корабле "Союз-2"
были перепутаны местами, датчик астроориентации не астроориентировал, а
топлива в баках двигателей ориентации хватало на одну-две попытки.

Примечание. Описана реальная ситуация за исключением того, что срок
перерыва в пилотируемых полетах сокращен с полутора лет до года вследствие
отставки Мишина и наличия бОльших ресурсов.

Такая ситуация ставила программу "Алмаз" на грань срыва. И Челомей-таки
пробил передачу темы стыковки ему, хотя все поползновения по закрытию темы
"Союза" и перехода к его проекту пилотируемого транспортного корабля были в
очередной раз пресечены. Не в силах повлиять на ОКБ-1 в части увеличения
запаса топлива для двигателей ориентации, он занялся оптимизацией процесса
стыковки. Использовав бортовой компьютер ЛОК-а (отсутствующий на
"Союзе"-7К-ОК), лазерный дальномер с него же, его КБ в сотрудничестве с
Пилюгиным принялось за серьезную модернизацию системы "Игла". Новая система,
в отличие от "Иглы", использовала метод свободных траекторий и позволяла
совершать стыковку вне радиовидимости наземных контрольных комплексов.
Правда, активному кораблю требовалось получать информацию с пассивного.